Разная Гермиона. Сборник драбблов (гет)

Пейринг: Фред Уизли/Гермиона Грейнджер/Джордж Уизли

— Фред!

Гермиона кричит. Сжимает одеяло в кулаках, мотает головой, сучит руками по простыни, ищет, за что зацепиться. Не нужно быть легилиментом, чтобы понять: она снова теряет его.

— Не-е-ет! – Гермиона резко садится на кровати и обхватывает руками колени. – Нет, нет, нет!

— Спи, — он обнимает ее за плечи, — я здесь, я рядом.

— Фред?

В карих глазах столько радости, надежды и неверия, что его сердце рвется на части.

— Да, любимая, я с тобой. Засыпай.

— Не уйдешь? – Она судорожно цепляется за его руку, тянет на себя.

В горле встает ком.

— Я же обещал всегда быть рядом.

Гермиона порывисто целует его, прижимается всем телом и замирает.

* * *

Джордж открыл настежь окно и закурил. Дурацкая привычка, появившаяся после войны. Гермиона улыбалась во сне. На сегодня кошмары отступили. Джордж смертельно устал. Невыносимо настоящее делить с прошлым.

Все началось ровно через год после победы. Джордж проснулся от дикой боли в руке. Гермиона билась в истерике, колотила все, что попадалось под руку. Рыдала в голос, кричала, но при этом спала. А когда он ее разбудил, приняла за Фреда. И Джордж промолчал…

Все сомнения подтвердились. Гермиона любила его, он знал, но и Фреда не отпускала. Год за годом на одну ночь Джордж превращался в Фреда, потому что так было нужно Гермионе. Утром он снова становился собой.

Джордж не хотел ни с кем делить ее, но раз уж приходилось, то лучше с братом. Тем более мертвым. Горькая ухмылка искривила губы.

— Как же низко ты пал, Джордж Уизли! – кричит шепотом в пустоту.

А чего он еще ждал? Знал же, что Фред засматривался на нее. Видел, какими взглядами отвечала Гермиона. Даже для сопливого третьекурсника все было очевидно.

Джордж надеялся, что со временем сможет заменить его. Оттеснить на второй план, сделать призрачным воспоминанием.

Он любил брата, но теперь почти ненавидел. Из-за нее.

* * *

Гермиона во сне трогательно складывает ладони под щеку, чуть оттопыривает нижнюю губу и сопит. Хрупкая, беззащитная. Его.

Джордж стоит в дверях и любуется. Еле сдерживается, чтобы не подойти. Сначала дело, потом чувства. Гермиона переворачивает на другой бок, причмокивает. Грустная улыбка касается его губ.

— Я люблю тебя, — шепчет Джордж и поднимает палочку. – Обливиэйт.

Стирать ей память тоже входит в привычку. Осторожно, чтобы не навредить, и только одну ночь, чтобы не мучилась. Он понимает, так нельзя, но не хочет видеть ее слез.

А еще Джордж не хочет жалости. Он живет ради Гермионы, рядом с ним она не должна страдать. Он еще продолжает верить, что когда-нибудь Обливиэйт не понадобится. Когда-нибудь она перестанет любить, а он – ненавидеть Фреда. Тогда они будут по-настоящему счастливы.