Роза Тюдоров (гет)

Ласковый ветерок налетел на городского жителя, покрутился, оглядывая со всех сторон, и умчался обратно — в свою волшебную страну бескрайних лугов и прозрачных озер.

— Ну, наконец-то, — с удовольствием подумал инспектор Джон Макензи, когда за высоким забором показалось угрюмое двухэтажное строение из серого камня, не очень-то походившее на замок мечты, но все равно радовавшее глаз приезжего инспектора.

Солнце невысоко поднялось над горизонтом. Джонни был уверен, что в столь ранний час его никто не встретит, однако навстречу уже спешил румяный и крепкий мужчина. Джонни улыбнулся своему тестю, лорду Фарадею.

— Джонни, друг мой, рад тебя видеть. Как поживают моя дочь и мой драгоценный внук?

— Ваш драгоценный внук, Эймис, с каждым днем становиться все больше похож на Сандру, — весело хихикнул Джон.

— Ну и поделом ей, — Эймис Фарадей усмехнулся, — Я очень рад, Джонни, что Дарси внял моим мольбам и прислал для расследования тебя.

— Ну, и что у вас тут стряслось?

— Убийство, друг мой. А свидетель преступления сошел с ума. Ник ничего не смог выяснить. В общем, скучать тебе не придется. Добро пожаловать в Саннингдейл.

В этом шотландском поместье Джон почему-то ожидал увидеть обеденную залу с прокопченными потолочными балками, но столовая оказалась помещением вполне современного вида, даже с претензией на некоторый шик. Светлые кашемировые ковры, обилие парчи, вдоль стен — этажерки с индийскими безделушками. Мягкий, золотистый солнечный свет играет на расставленных на столе столовых приборах.

Джонни вздрогнул — несмотря на теплый майский день в огромной столовой было жутко холодно. Лорд Фарадей, заметив, что зять затрясся мелкой дрожью, плеснул в рюмку золотистой жидкости из графинчика и предложил:

— Выпей, сразу согреешься.

— Что это? — спросил Джон, подозрительно принюхиваясь.

— Как что — виски, конечно, — ответил развеселый сэр Эймис.

— Эймис, вы в своем уме! — возмутился Джон, — виски — с утра! Мне еще работать.

— И мне тоже! — отпарировал Фарадей.

Джон решил не связываться и послушно выпил. Едкая жидкость обожгла горло, в голове сразу зашумело, но действительно сделалось теплее.

«Интересно, сколько здесь принято пить вечером, если начнешь прямо с раннего утра?» — промелькнуло у Джона в голове.

— Эймис, расскажите мне, что же у вас все-таки стряслось, — Джонни внимательно посмотрел тестю в глаза.

— Друг мой, после завтрака Ник введет тебя в курс дела, — лорд Фарадей улыбнулся, — теперь присаживайся за стол, пора завтракать.

В столовую уже входил инспектор Ник Хатли со своей женой, красавицей Мирюэль. Следом за ними следовал весьма симпатичный молодой темноглазый мужчина.

— Сэр Ланселот Говард, мой коллега и наш хозяин, — представил его лорд Фарадей.

— Как поживаете, инспектор? — Говард приветливо улыбался.

— Прекрасно, — кратко ответил Джон, вежливо пожимая протянутую руку.

— Какого черта не растопить камин как следует? — тихо пробубнил Ник, усаживаясь рядом с Джоном.

Повернув голову, Джон с недоумением посмотрел на своего друга — обычно Ник бывал в более хорошем настроении.

— Доброе утро, Ники.

Хатли безрадостно взглянул ему в глаза и буркнул:

— Привет.

После чего взялся за омлет, утратив всякий интерес к светской беседе.

— Привет, Джонни, рада тебя видеть.

Из-за широкого плеча мужа выглянула Мирюэль.

— Здравствуй, Мирюэль, отлично выглядишь! — Джон осторожно покосился на Ника.

Тот сосредоточенно жевал, не обращая на них никакого внимания. Смотреть на Мирюэль было очень приятно. Она ослепляла своей яркой красотой и цветущей юностью. Короткие белые кудряшки дерзко торчали вокруг головы, но, как не странно, эта прическа ей шла. Выразительные губки были под щедрым слоем алой помады.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, малышка! — Джон улыбнулся ей.

— Я приехала на раскопки. Ланс пригласил нас поселиться здесь — в его доме, — точеным подбородком Мирюэль указала на упомянутого Ланса Говарда. Тот скромно потупился. Мирюэль продолжала:

— Мы познакомились в Париже и стали большими друзьями. Правда, Ланс?

Мирюэль улыбалась невинно и безмятежно. Плечи Ника закаменели.

Джонни усмехнулся.

«Вот чертовка! А Нику совсем не нравиться этот симпатичный Говард!»

Дверь в столовую открылась, пропуская пожилую даму и молодую женщину. У Джона потемнело в глазах — в молодой даме он узнал Кэтрин, свою давнюю любовь. По взгляду, который бросила на него Кэтрин, он понял, что и она его узнала.

— Леди Селина Говард, леди Кэтрин, — представил их Эймис Фараддей. — мой зять, муж моей Александры, инспектор Скотланд-Ярда, мистер Джон Макензи.

Пожилая леди уставилась на Джона и критически оглядела его с ног до головы.

— Недурен, — вынесла она свой вердикт, — у Сандры безупречный вкус! — под ее пристальным взглядом Джон покраснел, что не случалось с ним последние лет двадцать.

— Леди Селина вторая супруга моего друга, покойного сэра Говарда, — уточнил Джону на ухо лорд Фарадей, — Ланселот — ее пасынок.

Кэтрин опустилась на стул рядом со своим законным супругом, Ланселотом Говардом, лучшим другом Мирюэль Хатли. Она совсем не изменилась: те же блестящие черные глаза, длинные черные локоны, хорошенькое личико, губы подмазы чуть-чуть.

Кэтрин подняла глаза на Джона и улыбнулась.

— Как приятно тебя видеть, Джонни, — высоким чистым голоском проворковала она.

— Нам пришлось дожидаться вас, Кетти. Что вас так задержало? —Мирюэль ехидно прищурилась.

Кэтрин с ядовитой улыбкой на губах ответила:

— О, это все мои волосы! Уход за ними отнимает столько времени!

Черные глаза насмешливо скользнули по коротко стриженой головке Мирюэль.

— В Европе, милочка, — верхняя губка Мирюэль застыла в приторно— сладкой улыбке, — такую прическу уже не носят. Но вам, надо признать, она идет — замечательно гармонирует с вашими безликими нарядами.

— Есть люди, которые так легко поддаются веяниям моды, — Кэтрин с достоинством выдержала эту шпильку и решительно пошла в атаку, — Некоторые же считают, что истинное аристократическое благородство заключается в постоянстве.

— Жаль, что ваш супруг, дорогая, не в состоянии оценить всей прелести постоянства, — маленькая негодница не собиралась проигрывать этот спор.

Кэтрин закусила губу и умоляюще поглядела на мужа, но тот лишь пожал плечами.

Она собралась с силами и нанесла ответный удар:

— Надеюсь, что ваш супруг все же в состоянии оценить всю прелесть постоянства!

Девицы улыбались друг другу с невыносимой сладостью. Ник побледнел.

Селина строго поглядела на Мирюэль, собираясь отчитать ее за недостойное поведение, однако соображения гостеприимства остановили ее. Лорд Фарадей смущенно кашлянул.

Лишь сами участники ссоры нимало не смущались неловкой ситуацией. Мирюэль склонила головку в нимбе коротких белокурых волос, Ник уткнулся в тарелку, Кэтрин принялась за чай, а ее муж отвернулся к окну.

— Как здоровье сэра Саймона? — спросил лорд Фарадей у Селины, утомившись неловким молчанием.

— Саймону немного лучше. Он даже хотел спуститься к завтраку, хотя вчера утром был совершенно разбит. Врачи мало чем ему помогают, не облегчили ни единого приступа. Если бы не медицинский диплом нашей дорогой Кетти, которая взяла на себя роль сиделки, пришлось бы отправить Саймона в больницу для умалишенных, — заявила миссис Говард со своего места.

Не так-то просто ей угодить, усмехнулся Джонни про себя. Он украдкой покосился на Мирюэль. Та весело шебетала и не обращала внимания ни на холод, ни на жужжание пожилой леди.

— Ну что, Ник, введи меня в курс дела, — попросил Джон, когда после завтрака они по разрешению любезного хозяина уединились в рабочем кабинете Ланселота Говарда.

Ник Хатли бросил на коллегу внимательный взгляд.

— Ты должен учесть, Джонни, что я нахожусь здесь как лицо неофициальное, я — в отпуске.

— Даже находясь в отпуске, ты не перестал быть одним из лучших полицейских инспекторов Скотланд-Ярда, — хмыкнул Джон, — если кто и сможет грамотно оценить ситуацию, то только ты.

— Может, детектив Туми? — Ник лукаво взглянул на Джона.

— А этого за каким дьяволом сюда принесло? — удивился Джон, — Дарси не сообщил мне о его участии в этом деле.

— Он проводит расследование в деревне — там пропали три маленькие девочки. Местный инспектор не нашел ничего лучше, как втянуть в это дело Скотланд-Ярд и нашего достославного Туми.

— Да уж, у Туми удивительное чутье на такие вещи. Он всегда оказывается в нужном месте в нужное время, — Джон усмехнулся и вытянул ноги к огню.

Солнечные лучи весело освещали кабинет — единственную комнату в доме, где было тепло и уютно.

На стене кабинета висела небольшая, писанная маслом картина в золотой раме. На ней был изображен старинный каменный дом, который Джон принял поначалу за дом Говардов. Вглядевшись, Джон понял, что ошибся — это строение было гораздо меньше и не таким мрачным. Дом был окружен парком и стоял, утопая в свежей, молодой зелени. Перед домом — небольшой пруд с привязанной лодкой.

— Это картина покойного лорда Говарда, — прокомментировал Ник, проследив за взглядом Джона. — Старый лорд прекрасно рисовал, в других комнатах тоже есть его работы.

— Да, надо признаться, художник он был отменный, — Джон еще раз бросил взгляд на картину и повернулся к Нику, — итак?

— Итак, — Ник перешел к делу, — сэр Саймон Говард, младший брат покойного лорда, всегда отличался психической неуравновешенностью — что греха таить, у них это семейное, а сейчас вообще съехал с катушек. Неделю назад нас разбудил страшный крик в ночи — мы бросились к сэру Саймону, потому-что крик доносился из его комнаты.

— Стоп, — остановил его Джон, — Во сколько это случилось?

— В пол-второго ночи, — ответил Ники, — я посмотрел на часы. Я накинул халат и выбежал из спальни.

— Твоя комната?

— Вторая по коридору. А комнаты сэра Саймона — в конце коридора. Когда я подбежал к его двери, у нее уже терся Ланс и умолял дядю открыть ему — дверь в комнату была заперта изнутри.

— Мистер Говард был один? — уточнил Джон.

— Да, весь помятый, в пижаме и халате. Вместе мы высадили дверь, — продолжал Ник, — Старый лорд забился в угол кровати и кричал, как безумный. Около его постели валялся Патрик Спенсер — старый дворецкий семьи Говардов, с огнестрельной раной в голове. Револьвер нашелся около тела. Когда мы были у сэра Саймона, к нам присоединился Эймис — он прибежал минут на пять позже нас.

— Как я понимаю, — Джон склонил голову, — вы ничего не выяснили.

— Да, на револьвере нет никаких отпечатков. Так сказал наш эксперт.

— Значит, кто-то пропер револьвер, — задумчиво произнес Джон, — А что рассказал сэр Саймон о той ночи?

— После той ночи, Джонни, у него и поехала крыша, — Ник покачал головой, — ты понимаешь, я не имею права его допрашивать, а Туми так неуклюже взялся за дело, что запугал старого лорда до полусмерти.

—Герберт в своем репертуаре, — ответил Джон, размышляя. — А ты не пробовал расспрашивать сэра Саймона как лицо неофициальное?

— Пробовал, — Ник усмехнулся, — только от неофициальных разговоров с полубезумным сэром Саймоном вреда для расследования больше, чем пользы.

— Ну, тогда пошли, — Джон поднялся и направился к дверям, — представишь меня сэру Саймону.

Им открыла Кэтрин — добровольная сиделка при старом сэре Саймоне. Сам сэр Саймон обнаружился сидящим в кресле у камина. Он не делал ничего пугающего или отвратительного, но смотреть на него было томительно и жутко — так изменило надвигающееся безумие его некогда красивое, благородное лицо.

— Кетти, — Джон вопросительно посмотрел на нее, — могу ли я поговорить с сэром Саймоном?

— Я не думаю, Джон, что ты собираешься развлечься подобным образом, — Кетти улыбнулась, — ты ведешь расследование, связанное со смертью Патрика, и должен убедиться, что сэр Саймон не имеет отношения к этому делу. Попробуй поговорить с ним.

— Да, Кетти, спасибо за понимание, — Джон благодарно взглнул на нее.

— Я отлучусь, господа, — сказала Кэтрин, — если понадаблюсь, я буду в гостиной.

Джон внимательно посмотрел на сэра Саймона и решительно пододвинул второе кресло так, чтобы оказаться напротив него, но не слишком близко — незачем заставлять его нервничать из-за вторжения в личное пространство. Джон оглянулся в поисках Ника и обнаружил, что тот уже устроился в кресле у окна.

— Сэр Саймон, позвольте представиться — инспектор Скотланд— Ярда, Джон Макензи. Вы не могли бы ответить на несколько вопросов? Я не отниму у вас много времени.

Сэр Саймон кивнул и слабо улыбнулся.

— С вашего позволения, я буду записывать ваши показания. — Джон достал ручку и блокнот.— Сэр Саймон, я не стану надолго вас задерживать, но, если почувствуете себя хуже, предупредите меня.

— О, это просто… слабость, — заговорил неуверенным голосом сэр Саймон, судорожно сжимая руки. Потом, взглянув на Джона, он неожиданно спросил:

— Это было твое белокурое дитя?

— Вы имеете в виду моего сына? — Джон удивился — откуда сэру Саймону известно о Ноэле, — я не привез его с собой, он остался в Лондоне с моей женой, Александрой.

— Нет, — сэр Саймон нервно облизал губы, — я говорю о девочке, там, за камином.

— За камином? — Джона растерянно посмотрел на Ника. Тот в ответ выразительно покрутил пальцем у виска.

— Ну да, белокурая девочка, за камином в старом доме.

Сэр Саймон посмотрел на полицейских — на губах его играла омерзительная улыбка. Ник ахнул, Джон отпрянул.

Сэр Саймон принялся раскачиваться и напевать какую-то песенку. Джон вслушался в произносимые слова и услышал что-то вроде: «Там прелестное дитя…». Глаза безумного закатились, неприятно выпятились белки в кровянистых прожилках. У Джона помутнело на душе. Он поспешил отвернуться, но муть уже колыхалась у самого горла, оставляя во рту желтый привкус желчи.

— Зачем вы с ним встречались, мистер Макензи? — Ланселот Говард посмотрел на Джона.

— Я провожу расследование смерти вашего дворецкого, мистера Патрика Спенсера. Старый лорд — единственный, кто может пролить свет на эту историю.

— Боюсь, старый лорд не сможет вам помочь, — Ланс невесело улынулся и продолжал, — я очень люблю дядю, но готов признать, что сейчас он более чем неадекватен.

Неадекватен, пожалуй, это мягко сказано, усмехнулся про себя Джонни.

Тем временем в доме началась беготня, через гостиную стремительно прошла Кэтрин с какой-то склянкой в руках.

— Кажется, у вашего дяди опять начался приступ, — нервно сказал Джон, — видимо, это мы с инспектором Хатли так расстроили его.

— Не говорите глупостей, — отозвался Говард. — Вы выполняете свою работу.

— Мистер Говард, я хотел узнать у вас о Патрике Спенсере — давно ли он у вас работает?

— Патрик начинал еще в доме отца леди Селины, мистера Ланкастера. Когда отец женился на Селине, то взял Спенсера сюда. Он был отменный дворецкий, не пойму, почему его застрелили.

— Может, карточные долги? Или другая неприглядная история? — задумчиво спросил Джон.

— Нет, что вы, — Ланс поспешно улыбнулся, — Он был человеком доброй старой школы, не одним из этих новых слуг. За ним не водилось никаких грехов.

— Но что-то там произошло, — ответил Джон, размышляя, — Мистер Говард, я хочу еще вот о чем спросить вас: что это за история с белокурой девочкой за камином? Вам что-нибудь об этом известно? Или это безумная идея сэра Саймона? — Джон пытливо смотрел на Ланса. Ему показалось, или на гладком лице молодого человека действительно промелькнула тревога?

— У дяди вечно какие-то навязчивые идеи в голове, — Ланс судорожно глотнул.

Да что же он так занерничал? Джон внимательно взглянул на археолога. Тот заметил пытливый взгляд полицейского и засуетился — так суетятся наркоманы в начальной стадии абстиненции.

Вроде бы у него нет причины так переживать, — подумал Джон, — может, он что-то знает, или о чем-то догадывается? Надо бы позже попробовать вытащить это из него.

— Что ж, — Джон поднялся, — Благодарю вас, мистер Говард, что уделили мне время.

— Уже уходите, инспектор? — Ланселот Говард облегченно вздохнул, что не укрылось от внимательных глаз Джона Макензи.

— Да, хочу пойти в деревню — там сейчас мои коллеги из Скотланд-Ярда занимаются таиственным исчезновением детей.

Джон направился к выходу, чувствуя приставший к спине, будто пластырь, взгляд Ланса Говарда.

Джон не стал садиться в машину, решив отправиться в деревню пешком. В этот полуденный час деревню заливало ласковое солнце, радостно озаряя своим светом церковный шпиль и крыши домов.

Макензи направился в местный паб, чтобы послушать разговоры за кружкой пива местных завсегдатаев. Таковое заведение в деревне имелось, и Джонни решительно вошел туда.

Первый, кого довелось увидеть инспектору Джону Макензи, был Туми, мрачно восседавший у окна. Рядом с ним примостились всегда спокойный сержант Кеннет Пресли и стажер Арлена Маршалл. Джон проследовал к их столику.

— Здравствуйте, Макензи, — проворчал Туми, без энтузиазма приветствуя Джона. Арлена приветливо улыбнулась, Кен протянул руку.

— Как продвигается расследование, мистер Туми? — спросил Джон, подсаживаясь к коллегам.

— Хуже не куда, — Туми с раздражением рассматривал Джона, — две девочки пропали по дороге из школы, третья — из собственного двора. Свидетелей нет, в этой чертовой дыре все сидят, как крысы, по своим норам и не видят дальше собственного носа!

— Среди пропавших девочек была блондинка? — неожиданно спросил Джон.

— Блондинка? — Туми удивленно уставился на Джона, — С чего вы взяли? Пресли?

Кен вытащил из-за пазухи фотографические карточки и подал своему начальнику.

— Вот смотрите, Макензи, это пропавшие девочки…блондинки нет. И что это должно означать?

— Это означает, что я ошибся, — задумчиво ответил Джон.

— Я сейчас разрыдаюсь, — язвительно сказал Туми, — Наш великий инспектор признает свои ошибки!

— Замолчите, Герберт, — рискнул заткнуть его Джон.

— Ладно, Макензи, что вы еще нарыли? Уже успели допросить этого безумного? Выяснили, что случилось той ночью?

— Вы сами пробовали допрашивать сэра Саймона, и, как я понимаю, безрезультатно, — Джон ехидно глянул на Туми.

— Не будь он чокнутым, я бы живо с ним разобрался, — заорал Туми, отбросив всякую сдержанность.

— Ладно, ладно, — Джон примиряющее поднял руку, — не злитесь.

— Еще неизвестно, кто застрелил Спенсера, если конечно, он ни того… ну, ни сам, — проворчал Туми, — Хатли не дал мне как слудует нажать на старого Говарда. А кстати, где же он, ваш прекрасный инспектор Хатли, а? Отчего это я его не вижу?

— Да вы никак успели соскучиться по мне, мистер Туми? Я так тронут! — Ник стоял около их столика и весело разглядывал Герберта.

— Вы забываетесь, Хатли, — огрызнулся Туми.

Джон бросил взгляд на улыбающего с мальчишеским задором Ника и решил, что Герберт напрасно препирается с ним — Ника хлебом не корми, дай почесать языком.

— Не стесняйтесь, детектив, — подбодрил его Ник, усаживаясь, — когда еще вам выпадет такая возможность блеснуть своим интеллектом?

— Блистать — это по вашей части, Хатли. Вы же у нас лорд! — ядовито выдавил Туми.

— Довольно, джентльмены, — вмешался Джон. — Давайте перейдем к делу. Мистер Туми, — Джон повернулся к фыркающему Герберту, — я предлагаю вам объединить наши усилия в расследовании исчезновений этих девочек. Как вы на это смотрите?

— С чего это вам припала охота помогать мне? — проворчал Туми.

— Вы наверно, удивитесь, мистер Туми, но интуиция подсказывает мне, что убийство Спенсера, сумашествие старого Говарда и таинственные исчезновения как-то связаны между собой, — серьезно ответил Джон.

Полицейские удивленно переглянулись.

— Факты, Макензи, факты, — прорычал Туми.

— Пока это только предположение, господа, — Джон усмехнулся.

Джон оставил в пабе своих коллег, к которым успели присоединиться вернувшиеся с раскопок лорд Фарадей и Ланселот Говард. Сам Джон решил, что стоит расспросить прислугу в Саннингдейл — вдруг всплывет полезный для расследования факт. Джон спустился по крутой тропинке на песчаный берег голубого озера. Солнце светило, давая надежду, а мятежную душу Джона Макензи охватило острое чувство одиночества.

Сандра… некому мне сказать о том, что я чувствую сейчас, как мне не хватает тебя!

Из-за поворота навстечу ему вышла молоденькая женщина в летнем польто. Джон подошел ближе; женщина шагнула вперед, и Джон узнал Кэтрин Говард.

— Джонни!

— Кетти, рад тебя видеть. Гуляешь?

— Да, милый, — Кетти скромно улыбнулась, — иду в деревню. Лорд Фарадей любезно согласился отвести меня на раскопки.

— Тебе, наверно, тут скучно, а, Кетти? — Джон уселся на поваленное дерево и закурил. — Молодой женщине твоего возраста надо жить в Лондоне, среди шикарных магазинов, огней и ресторанов!

— Нет, милый, я не скучаю! — Кэтрин несколько удивленно посмотрела на него. — Заботы о здоровье старого сэра Саймона отнимают все мое время. Да, иногда бывает, что мне не с кем поделиться мнением о прочитанной книге, но у нас бывают довольно интересные гости, лорд Фарадей, например — очень интересный собеседник, к тому же, истинный джентльмен!

— А еще лорд Хатли и его жена, — поддел ее Джон.

Кэтрин болезненно дернулась и заломила тонкие брови. Хорошенькое личико потемнело.

«Сейчас начнется!» — усмехнулся Джон, с интересом наблюдая за своей визави.

Кэтрин закусила губу.

— Мне бы не хотелось говорить о ней плохо, — Кэтрин присела рядом с Джоном, — но она — самовлюбленная эгоистка, красивая, да, но любит, чтобы весь мир вращался вокруг нее! Удивительно, что у такого умного, воспитанного человека, как сэр Эймис, родилась такая дочь!

— Просто Мирюэль еще слишком молода, — снисходительно сообщил Джон, — ты и сама в ее годы не блистала добродетелью!

Джону ясно вспомнилась героическая пора 1943 года, когда он приходил в себя после ранения и скоропалительно сошелся с молоденькой Кэтрин, работавшей в госпитале сиделкой.

В этот самый тяжелый период войны в Лондоне царила особая атмосфера. В тот год многие из оставшейся молодежи предавались кутежам; то на одной квартире, то на другой, закатывали грандиозные вечеринки, в которых они принимали самое активное участие. Бравый солдат и его смазливая подружка везде встречали радушный прием.

На этих вечеринках много смеялись, еще больше — пили, а когда начинали завывать сирены воздушной тревоги, в убежище никто не спускался, просто гасили свет. И наступала тишина, прерваемая чьими-то страстными вздохами. При таком раскладе, что уж греха таить, секс не всегда случался с тем партнером, с которым ты явился. Иногда общее веселье вообще перерастало в оргию.

— Мы не были женаты, — возразила покрасневшая Кэтрин, чей резкий от волнения голос вернул Джона в реальность. — Брак накладывает определенные обязательства. Раз Мирюэль замужем, то обязана выполнять свой долг перед мужем! А она… она спит с Лансом!

Джон вскинул голову и внимательно взглянул ей в глаза — сообщение было не из тех, которые можно обойти молчанием.

— Мне кажется, ты ошибаешься, Кетти.

— Джонни, поверь мне! — Кэтрин прижала кулачки к груди, в глазах стояли слезы. — Она сошлась с ним еще год назад, в Париже.

«Как скверно, — подумал Джон. — А если это правда?»

— Почему ты так решила?

— Женщина с таким взглядом, как у нее, способна на все! — прошептала Кэтрин.

Джон Макензи вспомнил блистающий взгляд Мирюэль из-под томных век; Да, действительно, эти глаза манили, соблазняли; но сама малышка не следовала их примеру — вертихвостка, да, но не прелюбодейка.

— Кетти, ты просто ревнуешь! — Джон слегка приобнял Кэтрин за плечи.

— Мне так больно, — Кэтрин с отчаянием размазывала слезы по лицу, — Ланс совсем не уделяет мне внимания, все свое свободное время проводит в компании этой распутной белобрысой девчонки!

«Вот наказание», — подумал Джон, и попытался утешить ее:

— Не плачь, Кетти. Я уверен, что ты ошибаешься, и твой муж не обманывает тебя!

Кэтрин шагнула к Джону и обняла его, вцепившись в его плечи и отчаянно всхлипывая. Джон почувствовал, что пиджак стал намокать, и понадеялся, что Кетти не высморкается ему в воротник. Он неловко повернул голову и краем глаза увидел девушку на вершине нависающего над тропинкой холма. Солнечные лучи на миг вспыхнули в коротких светлых волосах, и девушка исчезла.

За обедом в Саннингдейл собралось большое общество: Джон, Ник с Мирюэль, Ланселот и Кэтрин, лорд Фарадей, леди Селина. Ланселот пригласил на ужин Герберта Туми, который привел с собой Кена Пресли и Арлену Маршалл. По левую руку Ланселота Говарда сидел незнакомый Джону пожилой мужчина весьма потрепанного вида.

— Познакомьтесь, господа, наш коллега, местный житель, мистер Уотерс, — представил его лорд Фарадей. — Знания мистера Уотерса очень помогают нам на раскопках.

За ужином слуги, деморализованные допросами и к тому же оставшиеся без опытного руководства Патрика Спенсера, презошли сами себя: блюда были либо пересолены, либо подговрели, а то и вовсе сочетали в себе оба этих прискорбных качества.

Один из слуг подал Лансу блюдо с кусочками рыбы, по вине растяпы-кухарки буквально утопающей в уксусе. Ланселот брезгливо поморщился и предложил деликатес Уотерсу. Тот подцепил кусочек и с сомнением его оглядел.

— Не ешьте, — посоветовала леди Селина. — Кухарка сегодня не в ударе. После войны трудно найти подходящую прислугу. Нам так не хватает нашего Патрика — при нем обеды в Саннингдейл были изысканны.

— Готов поклясться, такой дряни, которую готовит моя прислуга, им ни за что не приготовить, — пробормотал Уотерс, осторожно пережевывая рыбу. — Не так уж и плохо, знаете ли.

— Вы живете один, мистер Уотерс? — вежливо спросил его Ник.

— Совсем один — моя супруга умерла десять лет назад. Она так и не смогла оправиться после того, как пропала наша маленькая Лили.

— Лили — это ваша дочь? — уточнил Ник.

— Да, инспектор Хатли. Лили пропала среди бела дня, по дороге из школы. Полицейские так и не нашли ее, — грустно пробормотал Уотерс.

— Вы хотите сказать, мистер Уотерс, — Туми как всегда бесцеремонно влез в разговор, — что девочки в деревне уже пропадали? Да?

— Да, детектив, боюсь, что это так, — невесело отозвался мистер Уотерс. — Двадцать лет назад в деревне в течение месяца пропали три девочки — две маленькие сиротки, жившие из милости у своих родственников, и моя прелестная Лили. Полиция занималась этим делом, но так ничего и не обнаружила.

Все сидящие в столовой примолкли и с интересом прислушивались к словам Уотерса.

— В каком году пропали девочки? — надтреснутый голос Туми вывел собравшихся из оцепенения.

— Это произошло в апреле тысяча девятьсот двадцать восьмого, — Уотерс нервно провел рукой по волосам.

— Дьявол, — выругался Туми, — Пресли, завтра с утра просмотрим полицейские отчеты за это время.

Джон заметил, что сидящий во главе стола Ланселот словно окаменел.

«Что же все-таки его гложет?» — подумал Джон, присматриваясь к побледневшему Лансу, — он явно знает что-то, о чем не хочет поведать нам. Но, что бы это не было, я докопаюсь до сути.

— Дорогой, не пора ли подавать кофе? — вопрос Кэтрин заставил Говорда вздрогнуть.

— Да, Кетти, — Ланс облегченно улыбнулся и расправил плечи, — вели слугам подать кофе и херес в библиотеку.

— Да, сейчас распряжусь, — Кэтрин поднялась. — Прошу вас проследовать в библиотеку, господа, — обратилась она к гостям.

В библиотеке было так же холодно, как и в столовой. Впечатление усугубляли порывы ветра за окном — приближалась гроза. Кэтрин поднялась в комнату к сэру Саймону. Ланселот не испытывал никакого желания развлекать гостей и, должно быть, проклинал себя за то, что пригласил в дом полицейских.

«Он себе этого ни когда не простит!», — подумал Джонни, усаживаясь в свободное кресло у камина. В камине потрескивали дрова. Горели они точно сами для себя — тепла в библиотеке не прибавлялось. Джон обреченно вздохнул и выпил херес. Сразу стало теплее. Важно восседавшая напротив него леди Селина повернулась и начала разговор.

— Как продвигается расследование, инспектор?

— Гостеприимство вашего пасынка, сэра Ланселота, значительно упростило мне задачу, — вежливо отозвался Джон, за несколько лет брака с Сандрой Фарадей поднаторевший в светских манерах, — то, что я живу в вашем доме, позволяет мне быть непосредственным наблюдателем всех происходящих событий.

— Да, Ланс весьма любезен, а разве могло быть иначе, ведь я сама воспитывала его, — крокаркала старая леди. — Жаль только, что он никак не позаботиться о наследниках. А у вас есть дети, мистер Макензи?

— Да, у меня есть сын, Ноэль. Сейчас ему семнадцать месяцев.

— А ведь я знакома с вашей женой, инспектор. В детстве она часто гостила у нас вместе со своей матерью. Александра была дружна с Лансом и Кристэлл.

— Кристэлл? — «О ком это она?» — не понял Джон.

— Я говорю о Кристэлл, моей покойной дочери, — словно отвечая на его немой вопрос, сказала старая дама. — Кристэлл была равестницей вашей Александры. Она умерла, бедняжка, в возрасте семи лет от острого менингита.

— Простите, я не знал…

— Посмотрите, инспектор, мой муж рисовал их, Сандру и Кристэлл, — Джон проследил за рукой миледи и заметил на стене картину в овальной раме.

Рука талантливого художника запечатлела двух прелестных маленьких девочек, чья красота и задорный вид придавали им сходство с дивными созданиями, разряженными по случаю свадьбы эльфийского королевича. Белокурая Сандра с ее лукавым выражение прозрачно-серых глаз выглядела препотешным бесенком в веночке из резеды и незабудок. Кристэлл — черноволосая, кокетливая, истинная маленькая леди под кружевным зонтиком. Если бы бог послал ей более долгую жизнь, она бы превратилась в чарующую красавицу.

Джон сам был отцом, и прекрасно понимал, каково это, потерять собственного ребенка. Так больно…

— Мне жаль, миледи, — Джон и правда сочувствовал.

— Время лечит, — машинально ответила леди Селина. — Только меня оно не излечило, — с этими словами она поднялась и направилась к выходу, в дверях едва не столкнувшись с Кэтрин.

— Кетти, дорогая, тебе надо быть осторожнее, — проворчала леди Селина, с неудовольствием глядя на запыхавшуюся Кэтрин.

— Простите меня, миледи, — Кэтрин закусила губу, — Это странный поступок сэра Саймона привел меня в замешательство.

— Что еще натворил сэр Саймон? — было видно, что Селина спрашивает Кэтрин просто из вежливости, а не от беспокойства.

— Он зачем-то велел слугам принести картину из кабинета Ланса и повесить в его комнате, — Кэтрин недоуменно заморгала.

— Бац! — рюмка с хересом выпала из рук Ланселота и покатилась по ковру, оставляя за собой влажный след. Его лицо побелело, казалось, он сейчас рухнет без чувств.

— Как тебе окружающая обстановка? — спросил Ник Джона после обеда, когда они вышли на террасу. Сад приятно пах после дождя, черные ряды деревьев чинно застыли. За деревьями сверкало далекое озеро, от воды поднималась белая дымка.

— А ты заметил, как распсиховался Говард? — поинтересовался Джон, с наслаждением закуривая. — Вот бы знать, почему невинная выходка старого Саймона нагнала на него такого страху.

Джон поднялся в отведенную ему комнату и, не зажигая света, тяжело опустился на диван. Рядом кто-то шевельнулся.

Джонни отскочил, и, выхватив револьвер, зажег свет. Он вспыхнул, освещая темную комнату и испуганное личико Мирюэль Хатли.

«Черт бы ее побрал, напугала, проклятая!», — подумал Джон, убирая револьвер, — Малышка, что ты здесь делаешь?

— Джонни, — смущенно произнесла Мирюэль, — Ты меня напугал!

— Какого черта ты не в постели со своим мужем? Зачем пришла? — подозрительно спросил Джон.

Мирюэль уселась на диван рядом с ним и положила руку ему на колено. От подобной наглости Джон онемел.

— Мы с Ником спим в разных комнатах, он игнорирует меня, — в голосе Мирюэль слышалась усмешка.

— И ты решила испробовать свои чары на мне? — сердито спросил Джон, стряхивая ее ладошку со своей ноги. — Это ты была на холме?

— Да, видела, как ты утешал свою бывшую подружку! — усмешка в голосе сделалась отчетливей.

— Не говори глупостей, — Джон смутился, но быстро взял себя в руки, — Кэтрин просто поделилась со мной своими подозрениями.

— И кого же подозревает Кетти? И в чем?

— Она подозревает тебя в любовной связи со своим мужем, — осуждающе буркнул Джон.

Мирюэль рассмеялась и посмотрела на Джона.

— Дичь какая! Мы просто друзья! Подумаешь, святая!

Джон обнаружил, что ручка Мирюэль снова вернулась на его колено и сама девчонка сидит что-то уж очень близко. Подозрительно близко! Тонкий аромат сложных духов щекотал ноздри, белые кудряшки мазнули по щеке. Джон ухмыльнулся и отстранился.

«Вот чертовка, решила-таки меня соблазнить!» — подумал Джон, а вслух сказал:

— Не выйдет, малышка! Тебе придется обламаться!

Мирюэль залилась серебристым смехом и скользнула к нему на колени. Джон хотел обратить все происходящие в шутку, и уже собирался отстранить ее, когда тонкие пальцы вплелись в его волосы, а Мирюэль прижалась к его груди. Не помня себя, Джон подхватил ее и усадил на стол, пристально вглядываясь в глаза.

Руки Мирюэль обвили его шею. Она тянула его к себе, глаза зазывно блестели. Джон склонился к ней и поцеловал. Мирюэль отвечала на поцелуй, просовывая язык ему в рот. Ее руки скользили по груди Джона, осторожные пальчики принялись расстегивать сорочку.

Джон прекрасно понимал, что совершает какую-то невероятную глупость, но нежные руки Мирюэль держали его в плену. Такая юная и красивая, она притягивала, как магнит, и желание обладать вытеснило остатки разума.

Оторвавшись от ее губ, он почувствовал, что она готова сдаться. Ловким движением он потянул декольте платья вниз, обнажая округлую грудь, и, припадая к ней губами, слегка прикусил нежную кожу соска.

Он слышал, как сбилось ее дыхание, а из груди вырвался неконтролируемый стон. Мирюэль прижалось губами к его полуобнаженному торсу, их руки сплелись. Тела горели от возбуждения и страстно требовали продолжения. Девушка потянула его рубашку. Треск рвущейся ткани отрезвил Джона.

«Что я делаю? Боже! Ник! Сандра!» — молнией мелькнуло в голове Джона, возвращая к реальности.

— Нет, Мирюэль, — Джон отстранился, запахивая рубашку. — Я не могу.

— Джонни, что не так? — Мирюэль растерянно смотрела на него, — что случилось?

— Все не так! — Джон отошел к окну. Распахнув его, он глотнул холодный ночной воздух, пытаясь унять собственное возбуждение. — Я — не так! Ты — не так! — он посмотрел на растерянную полуголую девушку.

Мирюэль вскочила на ноги, прелестное личико потемнело от гнева.

— Сволочь! — обиженно выкрикнула она.

Джон воззрился на нее в изумлении.

— Ты и Ник — как две капли воды! Я предлагаю вам… любовь, черт возьми! А вы снисходительно киваете: ну раз тебе уж так хочется, хорошо. Давай, люби. А мы подумаем, не послать ли тебя в…

Мирюэль выругалась, да так, что возбуждение у Джона как рукой сняло.

— Мирюэль, леди так не выражаются, по крайней мере, не называют такими словами то место, которое ты только что с такой непринужденностью обозначила.

— Да пошел ты, подумаешь, нежная мимоза, — презрительно выдала ему Мирюэль, оправляя платье.

— Мирюэль, из-за своей размолвки с Ником ты рискуешь совершить глупость, после которой будешь ненавидеть меня…

Мирюэль раздраженно передернула плечами.

— Другой мужчина на твоем месте не стал бы вести душеспасительные беседы, а просто воспользовался ситуацией, — прошипела она.

— Другой — это Ланс Говард? — Джон смотрел ей прямо в глаза, — Что я могу тебе на это сказать? Не думаю, что могу дать тебе то, чего ты хочешь. Я счастлив в браке с твоей сестрой, у меня нет причин искать развлечений на стороне.

— Но минуту назад ты был не против, — Мирюэль шагнула к нему и встала рядом, — Джонни, мы молоды, живем только раз, почему ты отказываешься? Ведь ни кто не узнает… Кто имеет право нас осуждать? Я не знаю того, кто сам был бы без греха!

— Малышка, роль обличителя общественных пороков тебе не очень подходит, — хмыкнул Джон и закурил.

Мирюэль невольно рассмеялась.

— Ну, ты и язва! И как только Сандра тебя терпит?

— Она меня любит, — отмахнулся Джон.

— За яркую индивидуальность? Или за красивое тело? — девчонка склонила голову на бок, нахально скользнув по Джону оценивающим взглядом. — Завидую сестре!

— Тебе не пора? — ненавязчиво поинтересовался инспектор.

— Уже иду! — в ее голосе вновь послышались призывные нотки.

— Иди уж, горе мое, а не то доведешь меня до греха! — Джон не удержался и шлепнул ее пониже спины.

— До какого?

— Мирюэль!!!

— Ладно, ладно, черт с тобой. Раз ты не хочешь, ухожу. Можешь гордиться собственной добродетелью, прекрасный Иосиф!

Джон уперся в удаляющуюся спину белокурой нахалки тяжелым взглядом. Мирюэль споткнулась о порог и вылетела за дверь головой вперед. Из коридора донесся звук падения и невнятные ругательства. Дверь с грохотом захлопнулась. Джон удовлетворенно улыбнулся.

Джону приснилась Сандра, белокурая красавица в венке из незабудок и резеды. Сандра бежала по цветущему лугу, в конце которого ее ждала хрупкая черноволосая девушка под кружевным зонтиком. Сандра весело смеялась, и махала Джону рукой, а Джон испытывал безотчетный страх и звал жену обратно. Только вот слова не желали срываться с губ, а душу наполнил мерзкий, липкий ужас. Джон едва не плакал — сердце ныло от тревоги за Сандру, а она, смеясь, убегала к той, что ждала ее в конце луга.

Джон дернулся в кровати и случайно коснулся чьего-то теплого тела. Джон не сразу осознал, что это уже не сон, и в постели он не один.

«Неужели вернулась Мирюэль?» — подумал Джонни и повернул голову. Сандра, уютно пристроив голову ему на плечо, рассматривала его светлым, незамутненным взглядом.

Джон недоуменно моргнул, пытаясь отогнать мираж.

— Какой ты красивый, — тихо сказала Сандра и провела рукой по его волосам.

— Сандра, — Джон в полусне притянул ее к себе, — Мой ангел, я думал, что потерял тебя, — он зарылся лицом в белые волосы.

— Что, милый? — Сандра приподнялась на локтях и нависла над Джоном. — Это дурной сон, это пройдет!

Джон окончательно проснулся и понял, что Сандра не греза, что она сейчас здесь, рядом с ним, в его постели. Голая!

— Сандра, откуда ты взялась? И где Ноэль? — Джон крепко обнял ее за плечи и вдохнул тонкий горьковатый аромат.

— Приехала из Лондона, разумеется. За Ноэля не волнуйся — он гостит у твоей матушки,— придавив Джона своим телом, Сандра заерзала, устраиваясь на нем удобнее, — Слуга проводил меня сюда. — Сандра потянулась к его губам.

— Я снова хочу жить. Я счастлив, — простонал Джон и страстно привлек Сандру к себе.

Насладиться друг другом им не дал резкий стук в дверь. Дверь распахнулась прежде, чем Джон успел что-либо ответить.

— Ник! — свирепый взгляд вонзился в инспектора Хатли, — какого дьявола ты себе позволяешь?! Может, решил принести мне завтрак в постель?

— Ты, как всегда, блещешь остроумием, — ничуть ни обидившись, ответил Ник. — Привет, Сандра. Я бы не стал мешать вам, но случилось несчастье — старый сэр Саймон повесился сегодня ночью.

Перед дверью комнат, которые занимал сэр Саймон, толкалась немало народу: белый как полотно, помятый Ланселот Говард, отчаянно всхлипывающая Кэтрин, закаменевшая леди Селина, лорд Фарадей, горничные, дворецкий. Фарадей виновато покосился на Джона — очевидно, ему стало стыдно за свое праздное любопытство.

— Мистер Говард, господа, — сказал Джон, — я попрошу всех вас пройти в столовую и не покидать ее до тех пор, пока я не позволю, — с этими словами Джон прошел в комнату.

Джонни бросил взгляд на сэра Саймона — на иссиня-бледном лице повешенного застыло неприятное выражение, заставившее Джона отшатнуться c невольной брезгливостью.

— Довольно мерзкое зрелище, — знакомый насмешливый голос заставил его вздрогнуть.

Джон повернул голову к дверям и встретился взглядом с Сандрой. Она стояла в дверях и с интересом разглядывала повешенного. На красивом самоуверенном лице — не тени страха. В прозрачных глазах — лишь искры любопытства.

— Сандра, — в голосе Джона прозвучало раздражение, — Что ты здесь делаешь? В твоем присутствии нет необходимости. Мне надо осмотреть место происшествия.

— Я и не собиралась тебе мешать, — девчонка нахально прошествовала в комнату.

— Тогда прошу тебя покинуть комнату и отправиться в столовую, — попросил Джон, злясь на себя за то, что препирается с Сандрой вместо того, чтобы заниматься делом, а на нее — за то, что с ней приходится препираться.

— С твоего позволения, я бы хотела остаться. Мне интересно.

Джон усмехнулся.

— Похоже, наглость и любопытство — отличительные черты сестричек Фарадей, — договорить ему не дал входящий в комнату Ник Хатли, задержавшийся из-за телефонного разговора с полицейским участком.

— Ник, кто обнаружил тело? — Джон решил не спорить с Сандрой, черт с ней, вроде не мешает, а стоит и молча пялится на картину старшего Говарда.

— Леди Кэтрин Говард. Сегодня утром она поднялась в комнату сэра Саймона, чтобы разбудить его и наткнулась на тело. Было это около часа назад. Леди Селина и сэр Эймис уже поднялись и пили утренний чай в столовой. Миссис Говард разбудила своего мужа, который поднял меня с постели. Я поспешно оделся и прибежал сюда. Я лишь бегло осмотрел место происшествия и разбудил тебя.

— Джон, Ники, — голос Сандры заставил их обернуться, — кто внес изменения в эту картину? — изящной ладонью она указала на картину из кабинета Ланса.

— Какие изменения, о чем ты, Сандра? — Ник подошел к ней и вгляделся в поверхность холста, — и правда, она раньше выглядела по-другому, — удивился он.

— Видимо это сделал сэр Саймон, — Сандра прищурилась.

— Это вряд ли, — буркнул Джон.

— Я думаю, он все-таки кое-что дорисовал, — Сандра внимательно разглядывала холст.

— Сандра, — Джон усмехнулся, — старый сэр Саймон был невминяем, вряд ли он смог бы нарисовать хоть что нибудь. Да и зачем это ему? — Джон вопросительно взглянул на жену.

— Каким же ты можешь быть упертым и недальновидным, — Сандра смотрела на него с выражением полного превосходства, — Ван Гог был великим художником, несмотря на безумие. Ума ни приложу, зачем сэру Саймону понадобилось рисовать, но я не сомневаюсь, что он смог бы это сделать. Ведь в их семье уже был один художник.

— При чем здесь художественные таланты старшего Говарда? — бросил ей Джон, — И не смотри на меня, как на умственно отсталого ребенка, — вдруг заорал он.

— Тихо, тихо, — Сандра выставила перед собой ладони в успокаивающем жесте, — только не надо демонстрировать мне гнев и презрение всех степеней и оттенков. Ты пораскинь мозгами, Джонни: художником ведь невозможно стать просто так, с бухты-барахты, нужны годы упорного труда. Логично предположить, что старшего Говарда с детства учили рисовать.

— Ну и что? — буркнул Джон.

Взгляд Сандры приобрел несколько юмористический оттенок.

— Если один брат брал уроки рисования, вполне вероятно, что и второй — тоже.

— Это понятно только Вашему Величеству, — ядовито отпарировал Джон, — нам, недостойным, выросшим на городских окраинах, сие ни представляется незыблемой истиной.

— Да ладно, тебе, Джонни, — пришел на помощь Сандре Ник Хатли. — Давайте перейдем к делу. Сандра, что, по-твоему, дорисовал Саймон Говард?

— Эти лилии, их нарисовали позже, чем картину. Краска совсем свежая. — Сандра указала на поверхность нарисованного пруда.

— Водяные лилии, — уточнил, присмотревшись, Ник.

— Да, водяные лилии, — Сандра продолжила разглядывать картину.

— Точно, их не было, когда мы первый раз обратили на нее внимание, — Джон перестал злиться и подошел к жене. — Но зачем? Водяные лилии, водяная лилия, — повторил он, словно в забытьи, — уотер лили.

— Джон, ты гений, — Ник схватил его за рукав, — ты сам понял, что ты сейчас сказал? Уотер лили — Лили Уотерс.

— Черт, он же оставил нам подсказку, — Джон хлопнул себя по лбу. — Я ведь так и знал, что он видел Лили Уотерс.

— Там за камином, в старом доме, — пробормотал Ник, — как он говорил: это было твое белокурое дитя?

— Ник, отправляйся в деревню — уж не знаю, как ты управишься, но найди Уотерса и Туми. Туми отправь в полицейский участок, а из Уотерса вытряси все о Лили, — Джон бросил на Ника выразительный взгляд. — Я дождусь нашего врача, а потом всретимся в участке.

— Ты забыл, что я в отпуске, — Ник улыбнулся.

— Предется прервать ваш отпуск, инспектор Хатли, соответствующий приказ получишь позже. Думаю, Дарси не будет возражать.

— Давно бы так, — радостно отозвался Ник, — мирная жизнь на меня дурно влияет, — с этими словами он вышел за дверь.

— Джонни, — Сандра посмотрела на него своими ясными, чистыми глазами. Джон знал этот взгляд: Сандра смотрела так, когда хотела добиться своего.

«Что же хочет от меня Сандра?» — невольно насторожился Джон.

— Джонни, пожалуйста, разреши мне забрать эту картину. Я хочу рассмотреть ее.

— Бери, — разрешил Джон. И, помолчав, добавил, — Это ведь тебе мы обязаны тем, что обнаружили подсказку.

День выдался нервным. Джон Макензи в компании Ника Хатли и Герберта Туми внимательно изучил материалы дела о пропаже Лили Уотерс в апреле двадцать восьмого. Уотерс был вызван в полицию и расспрошен.

Джон рассматривал принесенные Уотерсом фотографии. Лили была очаровательным ребенком с длинными белыми кудрями. У Джона защемило сердце при мысли, что могло с ней случиться.

— Она тебе ни кого не напоминает? — спросил Ник у Джона.

— Что-то знакомое, не могу понять…

— Вылитый портрет! — буркнул Туми, всматриваясь в фотографию.

— Сандра… — подсказал Ник.

— Точно, — Джон удивился — как он сразу не заметил. — Лили Уотерс похожа на Александру в детстве.

— Как две капли воды, — согласился детектив.

— Что дальше? — спросил Ник.

— Надо осмотреть дом в поместье, — не дав Джону ответить, хмуро проворчал Туми. — Вам же сказали — за камином!

— Не думаю, что осмотр Саннингдейл что-нибудь даст, — Джонни тяжело вздохнул.

— Что предлагаете вы, а, Макензи? — нервно рявкнул Герберт Туми.

— Разделимся, — предложил Джон, вставая. — Я пойду в деревню — хочу поговорить с местными старожилами. Вы, Герберт, займитесь прислугой Саннигдейл, особенно теми, кто работает в доме больше двадцати лет. Вас, Арлена, я попрошу порасспросить леди Селину. Ты, Кен, займись осмотром дома — вдруг это что-нибудь даст. А тебя, Ник, прошу взять на себя Ланселота — уж очень он нервничает, как только разговор заходит о каминах. Заодно порасспросите, что за дом изображен на картине. Все понятно?

— Джон, — Ник смущенно улыбнулся, — я бы не хотел допрашивать Говарда. Ну, ты понимаешь… — он умолк, не договорив последнюю фразу.

— Пресли, возьми, пожалуйста, Ланса на себя, — попросил Джон. — А вы, инспектор Хатли, займитесь осмотром дома.

Джон вернулся в Саннигдейл под вечер. Прямо за воротами он наткнулся на Кена Пресли.

— Кен?

— Вы только поглядите на это, — сказал ему Пресли в ответ.

Во дворе мутузили друг друга Ланс Говард и Ник Хатли. Когда появился Джон, Ник как раз угодил противнику кулаком в нос, отчего изрядно помятый Ланселот сразу утратил боевой пыл. Он отскочил, размазывая по лицу кровь, но не удержался и споткнулся, едва не упав под ноги вышедший во двор Мирюэль.

— Что… — вопрос замер у нее в горле. Девчонка застыла с раскрытым от изумления ртом, во все глаза глядя на истекающего кровью Ланса.

Ее присутствие подхлеснуло Ланселота — он вскочил на ноги, и, наклонив голову, ринулся на противника. Ник и не подумал отступать, вместо этого выхватив из кобуры револьвер.

— Может, хватит? — громко спросил Джон.

Казалось, его не слышали.

— Инспектор, прошу вас, — тихо произнес Кен Пресли. Джон кивнул; они направились к дерущимся, однако вмешаться не успели: дубовая дверь распахнулась, и во двор стремительно прошел Эймис Фараддей.

— Прекратите это немедленно, — голос его щелкнул, словно бич. — Ник, убери револьвер. Вы похожи на помойных котов! — добавил он с отвращением.

Агрессивно поднятые плечи Ника обмякли. Ланселот вспыхнул. Оба озирались, словно удивившись, что не одни; стыд и злоба на их лицах смешивалась с вызовом.

Кто-то негромко сказал что-то за спиной, Джон обернулся и увидел, что во двор важно выплыла леди Селина.

— Ну что, Ланс, доволен? Как тебе не стыдно!— набросилась она на Ланса.

Лорд Фарадей нахмурился, с осуждением глядя на молодых людей.

Недавние противники стояли друг против друга с багровыми лицами. Должно быть, до них только сейчас дошло, что они выглядят глупо; эта мысль им явно не нравилась.

— Ник, — Мирюэль шагнула к мужу.

Явно забывший о хороших манерах Ник гневно оттолкнул ее и взбежал на крыльцо. Мирюэль помедлила, но решилась проследовать за мужем.

— Иди в дом, не позорь нас, — сказала леди Селина Лансу.

Тот хотел было возмутиться, но только закашлялся, махнул рукой и побрел к дому.

Джон услышал тихий вскрик: у дверей Ланселот Говард столкнулся с Кэтрин. Она схватила его за рукав и что-то сказала, он резко покачал головой. Кетти попыталась войти вместе с ним, но он оттолкнул ее и захлопнул дверь перед ее носом. Леди Селина шагнула к ней. Кэтрин попыталась улыбнуться, но губы ее лишь жалко сморщились. Селина положила ей руку на плечо и ободряюще похлопала по нему.

— Какой стыд, — прошептала Кэтрин, прижав платочек ко рту, старательно сдерживая слезы.

— Кетти, держи себя в руках, — требовательно велела пожилая дама.

Понурив голову, Кэтрин поплелась в дом.

— Господа, пора обедать, — Селина открыла дверь и требовательно взглянула на стоявших во дворе мужчин.

Лорд Фарадей вздохнул и прошел первым, за ним последовали Кен Пресли и Джон Макензи. Леди Селина повернулась и вошла следом за ними. Дверь хлопнула; этот звук поставил точку в инциденте.

Обед прошел в трагическом молчании. Ланселот сидел, уткнувшись в тарелку. Он старательно избегал взгляда Ника, который платил ему тем же. Мирюэль сказалась больной и к обеду не спустилась. После обеда все собрались в гостиной. Уже совсем стемнело. На улице опять бушевала гроза.

Кэтрин собиралась подняться к себе сразу после обеда, но муж ей не позволил. Она не стала спорить — должно быть, на это у нее не оставалось сил, — и уселась в кресло у камина с каким-то романом в руках.

Лорд Фарадей и Арлена Маршалл пристроились играть в маджонг, пригласив за компанию Кена Пресли и Ника Хатли. Кен с готовностью согласился, а Ник обреченно сел рядом с игроками, предпочитая не вмешиваться в игру. Вид у него был усталый. Джон сочувственно подумал, как ему, наверное, хочется побыть одному, но не позволяют светские условности.

Леди Селина, устроившись рядом с Сандрой на диванчике слева от камина, вязала из шерсти какую-то вещицу, совершенно бесполезную на вид. Казалось, череда ужасных происшествий ни в малейшей степени ее не волновала. Она деловито считала петли, спицы так и мелькали в ее проворных пальцах.

Ланселот сел в стороне ото всех с газетой в руках. Герберт Туми, закурив, отошел к окну.

Появился слуга с подносом. Сандра подозвала его властным жестом и взяла рюмку с ликером.

— Если ты собираешься вечером работать, не стоит пить, — Джон подошел к ней.

— Забавно, что ты так обо мне заботишься, — усмехнулась она, но рюмку отставила на стол, едва не задев локтем спицу леди Селины.

— Ты так мне так дорога, — Джон нарочно решил ее поддразнить, — В смысле, что ты мне дорого обходишься.

Джон подумал, что Сандра обидится, но та лишь рассмеялась.

— Ну и гад же ты, Макензи, — она насмешливо взглянула на него, — И все же, ты мне нравишься! Хочешь узнать, что еще я увидела на картине?

— Валяй, — Джон устроился в кресле рядом с диваном. Мимо них прошел Ник Хатли. Он подошел к камину и, встав напротив Кэтрин, о чем-то спросил ее. По голосу Кэтрин и ее судорожным движениям Джон понял, что она близка к истерике. Леди Селина с неудовольствием посмотрела на невестку и подозвала к себе. Старая леди что-то сказала ей, Кетти вздохнула и послушно прошла к Ланселоту.

— Мистер Говард нарисовал не только лилии, — протянула Сандра, — но и розы.

Она смотрела на огонь. Пламя камина отражалось в прозрачных глазах, от чего они казались золотыми. Черты лица стали мягкими и нежными, белые волосы отливали серебром. Джон невольно вздрогнул — сейчас ее красота казалась ирреальной, не человеческой вовсе. Обозначившееся сходство с покойной Лили Уотерс напугало Джона, он отшатнулся, сердце в груди заныло.

«Наваждение!» — подумал Джон, чувствуя, как душу, словно в недавнем сне, сковывает липкий ужас.

— Знаешь, — медленно продолжила Сандра, не догадываясь о потаенных страхах, охвативших мужа, и не отрывая взгляда от пламени, которое, отражаясь, плясало в ее глазах, — есть такой сорт роз, они называются «Майор Борэпэр», — это бело-красные полосатые розы. Их еще называют «Роза Тюдоров».

— Роза Тюдоров? — Джон моргнул. Наваждение исчезло.

— Да, ее, как эмблему ввел король Генри Тюдор, — Александра слегка улыбнулась, — она стала символом объединения английских королевских династий.

— Война Роз, я помню, — Джон кивнул, — но нам-то что это дает?

Сандра хотела ответить, но ее отвлек звук открывшейся двери — в гостиную вплыла Мирюэль.

Смущенная всеобщим вниманием, она склонила головку в короне белых волос и пробормотала:

— Я так и не смогла уснуть, — и беспомощно окинула взглядом гостиную.

— Садись на мое место, — с этими словами Сандра поднялась, — мне необходимо ознакомиться с планами раскопок, которые вы сейчас проводите. Ланс, я могу попросить тебя составить мне компанию?

Говард радостно подскочил и поспешил ретироваться вслед за Сандрой.

Джон взглянул на присевшую напротив Мирюэль и, наклонившись к ней, тихо спросил:

— Из-за чего Ник подрался с Лансом?

Мирюэль напряженно смотрела на него, алые губки дрожали.

— Я…Джонни, я не виновата, — в ее голосе послышались слезы, — Хотя Кэтрин явно меня в этом подозревает. Я всего лишь была в кабинете Ланселота, когда туда неожиданно нагрянули сержант Пресли и мой муж. Мы с Лансом ничего такого не делали, а Ник отчего-то так разозлился…

Джон невольно улыбнулся.

— Ничего? — он подозрительно сощурил глаза.

Мирюэль вскинула ресницы, потом потупилась и, взяв рюмку, оставленную Сандрой, принялась вертеть ее между пальцами.

— Джон, клянусь тебе, между мной и Лансом ни чего нет.

— А Кэтрин и твой муж, похоже, думают, что что-то есть.

— Я не хочу быть яблоком раздора! — девушка вскинула на него красивые глаза, — я вообще уехала бы отсюда, если бы могла.

— Можешь уехать хоть сейчас, малышка, я тебя задерживать не стану.

— А Ник?

— Он отозван из отпуска и не может распряжаться собой, — Джон развел руками. Мирюэль вскинула подбородок.

— Без него я не уеду. Он мой муж...

Она отставила рюмку на столик, так и не прикоснувшись к ее содержимому. Леди Селина деловито вязала. К ней подошла Кэтрин и, остановившись рядом со свекровью, о чем-то заговорила. Селина ласково потрепала Кетти по руке. Та пододвинула стул и села рядом.

— Как хорошо, что ты это понимаешь, — Джон саркастически улыбнулся.

— Разумеется! — Мирюэль поглядела на него с изумлением. — Я всегда это понимала.

— Не очень похоже, что это и в самом деле так, — усомнился Джон, вспомнив ночное приключение.

— Джон, не тебе судить меня, — Мирюэль с вызовом смотрела на него, — мы с тобой грешны одним грехом!

Вот негодная! Знает, где его слабое место! Джон рассмеялся.

— Малышка, знаешь, чего тебе не хватает?

— И чего же?

— Ремня! — Джон откинулся в кресле, весело глядя на девчонку.

Та недоверчиво покосилась на него и улыбнулась.

— Пожалуй, я тебя оставлю, — она поднялась, — сюда идет Ланс, а Ник опять смотрит на меня с подозрением.

Джон кивнул и задумался. Из раздумий его вывел подошедший Ланселот Говард.

— Я могу присесть? — вежливо спросил он.

Джон кивнул. Археолог уселся в кресло.

— Почему вы меня игнорируете, инспектор? — напряженно спросил он и взял со стола нетронутый ликер.

— А вы не догадываетесь?

— Да, я понимаю, это все из-за моей дружбы с миссис Хатли, — Ланс понуро опустил голову и выпил ликер. — Я… — глаза его внезапно выкатились из орбит, одной рукой он вцепился в горло, другой замолотил по воздуху. Рюмка упала на пол. Ланселота били судороги, его лицо сначала позеленело, потом приобрело густо-багровый цвет, голова запрокинулась назад. Хрипя, он упал на колени, потом повалился на бок.

Не веря своим глазам, Джон поднялся и шагнул к Лансу. Потом оглянулся, желая убедиться, все ли видели то же, что видел он. На лицах свидетелей застыло изумленное выражение. Непроизнесенное «В чем дело?» витало в воздухе.

Первой пошевелилась Арлена Маршалл.

— Боже, что случилось с мистером Говардом? — произнесла она. Эти простые слова разрушили общее оцепенение.

Джон склонился над Лансом — тот лежал неподвижно, судороги прекратились, из искривленного рта на подбородок стекала зеленоватая пена.

— Что с ним? — Герберт Туми склонился и оглядел тело.

Леди Селина неподвижно сидела на своем диванчике, ее взгляд остановился. Внезапно она дернулась и процедила:

— Вы спрашиваете, что с ним? Он умер, вот что с ним!

— Селина, — Эймис подошел к ней и помог подняться, — не смотри, тебе лучше уйти.

— Он мертв, — повторила, уходя, леди Селина.

Кэтрин шагнула к мужу, склонилась над телом, приподняла веко, послушала пульс.

— Мертв! — в следующую секунду веки ее затрепетали; она рухнула на тело мужа прежде, чем кто-нибудь успел ее подхватить.

— Кен, отнеси, пожалуйста, миссис Говард в ее комнату и вызови полдицейского врача, — устало попросил Джон, — Арлена, побудьте с ней.

Пресли наклонился и поднял Кэтрин на руки. Они с Арленой вышли. Джон вытащил носовой платок, осторожно поднял с пола рюмку и принюхался.

— Цианид? — хмуро спросил его Ник Хатли.

Джон кивнул.

— Я так и думал, — начал Ник, но договорить ему не дал Туми.

— Мистер Хатли, — детектив Туми откашлялся, точно слова, которые он намеревался произнести, застревали у него в горле. — Я прошу вас в ближайшее время не покидать Саннингдейл.

— Вы что, меня подозреваете? — Ник с удивлением смотрел на него. — Думаете, это я?!

— Я этого не сказал, — Туми отвел глаза. — Но сам посуди, Ник, — он неожиданно назвал инспектора Хатли Ником и перешел на «ты», — ты единственный, у кого есть хоть какой-то мотив.

— Замолчите, Герберт! Вот наказание! — Джон со звоном поставил рюмку на стол. — Вы в своем уме? Ник этого не делал!

— Откуда мы это знаем? — медленно проговорил Туми.

— Я спущу с тебя шкуру, Туми! — лицо Ника горело, он отчаянно рванулся.

— Ник, уймись, — Джон схватил его за плечи и встряхнул, — я не позволю тебе снова пойти в рукопашную! Не забывай, я сильнее тебя. А вам, Герберт, я хочу указать на одну простую вещь, на которую вы не обратили внимания — подумайте, ЧЬЯ ЭТО БЫЛА РЮМКА? Ее ведь подали ни мистеру Говарду, — Джон наблюдал, как недоверие на лице Туми сменяется удивлением.

— Нет! — Туми застыл в изумлении, — я не могу в это поверить!

— Правильно, Герберт, — Джон удовлетворенно хмыкнул, — это была рюмка моей жены, Александры. Яд предназначался ей! Сандра слишком глубоко копнула, и кому-то это сильно не понравилось. Если бы она выпила ликер, я стал бы вдовцом.

Джон поднялся в свою комнату. Он остановился перед дверью, чувствуя себя разбитым.

Он закрыл глаза. Пестрые обрывки мыслей, лица, выплывающие из темноты, — все вертелось, точно обрывки мусора, подхваченного ветром. Смущенная улыбка Мирюэль. Ланселот, роняющий рюмку, Сандра, до странности похожая на Лили Уотерс. Цианид в ликере… Недоуменный взгляд полицейского врача.

Джон уткнулся лицом в ладони и застонал. Кто и зачем подбросил яд в бокал?

— У вашей жены есть враги? — спросил его Герберт Туми.

— Туми, вы не хуже меня знаете Александру — у нее враги от Бразилии до Тибета.

— Если бы у меня была такая жена, — проворчал Туми, — я бы запер ее в подвале и выкинул ключ.

— Она вполне способна сломать засов или вскрыть замок шпилькой для волос, — усмехнулся Ник Хатли.

Слуг расспросили: те клялись и божились, что не заметили ни чего подозрительного, а уж тем более, не чего не клали в напитки.

— Инспектор, — обратился к Джону сержант Кеннет Пресли, — кто из присутствующих мог подбросить яд в бокал леди Александры?

Джон прикрыл глаза, вспоминая сегодняшний вечер: вот Ник проходит мимо них с Сандрой, потом к дивану подошла Кэтрин.Сидящая рядом Мирюэль…Эймис Фарадей, Кен Пресли и Арлена Маршал в стороне играют в маджонг. Виктор в углу с газетой. Слуга с подносом. Стучат спицы Селины.

— Да кто угодно… — процедил Ник.

— Нас, я думаю, можно исключить, — вежливо ответил Кен.

— Надо ее предупредить, — голос Туми вывел Джона из раздумий. Герберт вопросительно смотрел на Джона. — Как вы полагаете, Макензи?

Джон кивнул и послал Арлену Маршалл за Сандрой. Та не замедлила явиться — спокойная, уверенная, подмышкой книга. Джон взглянул на корешок — «Malleus Maleficarum» (прим.: «Молот ведьм»). Ого!

— Какие удивительные вещи происходят в шотландской деревне! — легкомысленно сказала Сандра, выслушав Туми.

Она уселась на диван — в прозрачных глазах горят дьявольские огоньки, губы насмешливо изогнулись.

— Вас могли убить, кто-то из присутствующих испугался разоблачения и щедро насыпал цианида в ваш бокал, — проворчал Туми, — Даже такая женщина, как вы, должна хоть немного задуматься над этим!

— Герберт, — Джон поднял на него глаза, — не надо…

— Ну что ты, Джонни, мистер Туми всю жизнь считал меня пустоголовой искательницей приключений, не менять же ему свои убеждения на старости лет! — похоже, все это ее лишь забавляло.

Герберт скрипнул зубами.

«А ведь он не так далек от истины!» — мелькнуло в голове у Джона.

— Сандра, — Ник старался говорить спокойно, — тебе лучше вернуться в Лондон.

— И не подумаю! Жизнь здесь становится все оживленнее, и внутренний голос мне подсказывает, что в ближайшем будущем нас ждет еще немало чудных открытий. — Сандра откровенно смеялась.

— Терпеть не могу, когда ты говоришь вещи вроде этой. Потому что ты права, — Джон подошел к жене и уселся рядом. — Господа, — он обратился к коллегам, — Сандра нашла вторую подсказку — оказывается, Саймон нарисовал на картине не только лилии, но и розы.

— Розы? — глупо повторил Туми.

— Да, — Сандра кивнула, — такие бело-красные, полосатые.

— «Майор Борэпэр», — подсказал эрудированный Ник Хатли.

— Точно, «майор Борэпэр», — подтвердила Сандра. — Этот сорт еще называют «Роза Тюдоров».

— Может, среди пропаших девочек была Роуз? — предположил Ник и посмотрел на Кена Пресли. Тот вытащил блокнот, пробежал глазами по своим записям и ответил:

— Нет, никакой Роуз нет.

— Не думаю, что все так просто, — задумчиво протянул Джон, — у меня такое ощущение, что я что-то упускаю из вида: кто-то что-то мне сказал, а я не обратил на это внимание. И сейчас я никак не могу вспомнить, что же это было. — Он задумчиво обвел глазами всех присутствующих и спросил: — А вам что удалось обнаружить? Пресли, что дала твоя беседа с Ланселотом?

— Мистер Говард, — Кен устроился поудобнее, — очень уверенно отвечал на мои вопросы, а распсиховался только в тот момент, когда я начал его расспрашивать про интересующую нас картину. Я допрашивал его в течение получаса и все, что мне удалось вытрясти из него — это то, что его отец нарисовал ее более тридцати лет назад, в семнадцатом году. Когда я спросил, знаком ли ему дом с картины, Ланселот ответил, что нет, не знаком. Врал он или нет — этого я определить не сумел.

— Кстати, никому из слуг дом с картины также не знаком, — подал голос Герберт Туми.

— Если этот дом и существует, — Ник внимательно посмотрел на коллег, — то за тридцать лет он мог измениться до неузнаваемости — его могли перестроить, перекрасить, снести, наконец.

— Мне кажется, — Джон говорил медленно, в раздумии, — что необходимо найти этот дом. Он как-то связан с Розой Тюдоров и Лили Уотерс. И расспрашивать о нем надо тех, кто жил здесь тридцать лет назад — и в этом доме, и в деревне.

— У меня такое чувство, — тихо сказала Сандра, — что я его уже видела. Еще давно, в детстве, когда гостила в этих местах. Он был с чем-то или с кем-то связан…

— Сандра, — Джон взял ее за руку и крепко сжал тонкие пальцы, — пожалуйста, попытайся вспомнить, это очень важно!

— Я пытаюсь, — Сандра пожала плечами, — но пока не получается.

— Ладно, — Джон закурил, — теперь вы, Арлена: о чем вы беседовали с Селиной Говард?

— Леди Селина уроженица этих мест. — Арлена старалась говорить, не упуская ни одной детали, — Имение ее отца расположено в нескольких милях отсюда. Мистер Говард приезжал туда на этюды — там они и познакомились, а когда он стал вдовцом, поженились. Леди Селина приняла на себя заботы о маленьком Лансе. Через некоторое время у них с Говардом родилась дочь, Кристэлл. Девочка умерла в семь лет от острого менингита. Супруг леди Селины не смог перенести потерю Кристэлл, и скончался через год. Леди Селина осталась с Лансом.

— Что она сказала про дом с картины? — буркнул Туми.

— Она его не узнала, — ответила Арлена, — может, врет.

— Здесь все врут, — Туми безнадежно махнул рукой и пробурчал:

— Ладно, расходитесь. Дальнейшее расследование продолжим завтра. Кроме тебя, Пресли, — обратился он к Кену, — тебе сегодня ночью придеться дежурить. Завтра тебя сменит местный констебль.

Джон вошел в погруженную во мрак комнату. Бархатные занавеси плотно закрывали окна, свет исходил лишь от жарко пылающего камина. Сандры ни где не было — видимо, легла спать. Джон прошел в спальню — так и есть, белые волосы Сандры лунными каплями рассыпались по подушке. Джонни разделся, стараясь не шуметь, и лег в кровать. Сандра медленно повернула к нему голову — ее лицо совсем рядом, Джон видел ее глаза, нестерпимо блестящие, остановившиеся.

— Малыш, прошу тебя, уезжай! — Джон привлек ее к себе, словно старался защитить.

— Нет, — мягко ответила Сандра, прижимаясь к нему.

— Будет лучше, если ты меня послушаешь! — не сдался Джон.

— Нет, — она приникла к его губам, и Джон почувствовал, как сдается, слабеет, тает под поцелуями.

Кэтрин сидела неподвижно, с застывшим лицом. Веки ее покраснели, но глаза оставались странно сухими.

Мирюэль все утро демонстративно жалась к своему мужу, вот и сейчас, когда они все вернулись с похорон, устроилась на подлокотнике его кресла.

При жизни им обеим был дорог Ланс Говард, но сейчас, когда тело его лежало в фамильном склепе Говардов, ни одна из них не проливала по нему слез.

— Несчастная женщина, — Сандра подсела к мужу, — Такая молодая, и уже вдова. — Она кивнула головой на застывшую, словна статуя, Кетти.

— Если бы ты выпила тот ликер, то вдовцом стал бы я, — проворчал Джон, которого снова придавило отчаяние. Всему виной был сон, увиденный инспектором под утро.

Снилось ему, что Сандра сидит с книгой в руках на подоконнике в их комнате. Дверь открывается и пропускает хрупкую черноволосую девушку. Неслышными шагами подходит она к Сандре, та поднимает к ней лицо, улыбается приветливой улыбкой. Лица девицы разглядеть не возможно, зато видно ее руки — они ловко подсыпают цианид в бокал с ликером.

«Нет! Не надо! Не пей!» — хочет крикнуть жене Джон, но тщетно: он лишь сторонний наблюдатель и не может помешать Сандре, которая отпивает из бокала. Черноволосая девица поднимает голову — на лице злобное выражение. Теперь его видно отчетливо — это лицо Кристэлл Говард…

«Я схожу с ума!» — пронеслось у Джона в голове.

Джон вернулся в Саннигдейл поздно вечером. Весь день полицейские, разбившись на группы, мотались по округе — искали дом с картины Говарда. Три дня бесплодных поисков! Джон уже начал сомневаться, что дом существует на самом деле. Уж не ошибся ли я? — этот вопрос инспектор задавал себе все чаще.

Темная столовая была пуста. На вопрос Джона «Куда все подевались?», подошедший слуга ответил, что лорд Фарадей, леди Александра и миссис Хатли с супругом закончили обедать и разощлись по своим комнатам. Леди Кэтрин в столовую не спускалась, а леди Селина попросила принести обед в ее комнату. Мистер Туми и его подчиненные пока не появлялись.

Джон присел к столу. Слуга подал ему обед, который Джон съел, так и не разобрав, что это было за блюдо. Слуга принес чай. Джон взял в руки чашку и задумался. Его неотступно предследовало лицо Ланселота — выпученные глаза, зеленая пена в уголках губ. В голове звучал вопрос Туми «У вашей жены есть враги?». Джон стиснул голову руками. Должно быть, это все от того, что он просто не выспался. Спокойная ночь — и все придет в норму. Нет лучшего средства от усталости, чем крепкий сон.

Джон поднялся в свою комнату и наткнулся на Сандру — та сидела на подоконнике с книгой в руке.

— Привет, Джонни, — она улыбнулась мужу.

— Привет, — проворчал он, присаживаеясь в кресло и закуривая.

Красивые брови Сандры недоуменно взлетели вверх. Она внимательно посмотрела на мужа, спрыгнула с подоконника и уселась к нему на колени.

— Опять ничего?

Джон отрицательно покачал головой. Он потянулся и плеснул себе в бокал щедрую порцию виски.

— Джонни, в последнее время ты слишком много пьешь, — заметила Сандра.

— Сандра, у нас с тобой имеется настоящий младенец — Ноэль. Хорошо бы тебе, Сандра, больше заботиться о нем, и отстать, наконец, от меня.

Сандра обиженно отвернулась. Джон мгновенно раскаялся в своей бестактности и обнял жену.

— Ну, прости, меня, малыш, — прошептал он, целуя ее изящную руку, — я не хотел обидеть тебя. Я так издергался, измотался! Мы три дня ищем — и ничего!

— Я не сержусь, Джонни, — Сандра повернула к нему свое красивое лицо. — Отправляйся спать, утром ты будешь воспринимать окружающую действительность не так трагично.

Джон не понял, каким образом успел оказаться в спальне.

— Да ложись же, — донесся до него далекий голос.

Джон покачнулся и рухнул на кровать. Лицо Александры сделалось огромным. Вдруг оно исчезло и темнота окружила Джона; сон пришел.

Через полчаса Сандра поняла, что не уснет.

«Чертова бессонница», — подумала она с раздражением. Накинув шелковый халат, Сандра поглядела в окно. Синеватый сумрак клубился за окнами. Низкие тучи висели над садом, задевая брюхом деревья, но дождь прекратился.

«Пойду, прогуляюсь!» — решила Александра, накинула подаренную Джоном индийскую шаль и вышла.

Не зажигая света, она спустилась по лестнице, но на последней ступеньке остановилась и прислушалась — ей показалось, что кто-то крадется за ней. Сандра постояла несколько минут и пожала плечами.

«Показалось!» — и вышла в сад. На террасе девушка наткнулась на безмятежно храпящего полицейского.

«Какие замечательные у Герберта сотрудники, — хихикнула про себя Сандра, — дрыхнут без задних ног на посту! Удивительно, что нас до сих пор не переубивали в своих постелях!». С этой веселой мыслью она на цыпочках прошла мимо незадачливого стража. Слева от дома мерцал стеклянный купол оранжереи. Сандра задумчиво побрела в сторону купола. Гравий хрустел под ногами.

Какой-то хруст сзади заставил ее остановиться. Сандра молниеносно развернулась и выхватила из темноты трясущуюся Мирюэль.

— Сестренка, какого черта тебе приспичило изображать привидение? Ты вроде уже вышла из подросткового возраста. Зачем кралась за мной по лестнице?

— Я не играю в привидение, и не кралась за тобой, — обиженно засопела Мирюэль, — Я решила прогуляться, потому-что не смогла уснуть. А все из-за Ника, — пожаловалась она, — я так надеялась, что у нас с ним все уладилось, а он опять лег спать один.

Сестры Фарадей, не сговариваясь, пошли по направлению к оранжерее.

Внутри стоял одуряющий аромат — гордость Селины, прекрасные розовые кусты цвели посреди травы.

— Как здесь красиво! — прошептала Мирюэль и зябко поежилась. Сандра только сейчас заметила, что Мирюэль вышла в сад в тонюсеньком пеньюаре.

— Так можно и простудиться, — Сандра сняла с себя шаль и заботливо накрыла ею худенькие плечи младшей сестры. Мирюэль слабо запротестовала, но Александра выразительно поглядела на нее, и Мирюэль заткнулась.

— Пойдешь в дом? — Мирюэль отрицательно мотнула головой и пробормотала:

— Я еще немного побуду здесь.

Сандра зябко поежилась и вышла. Небо плотно затянуло свинцом — опять собирался дождь. Сандра шла, не оборачиваясь, по тропинке, ведущей к дому. Раздавшийся за спиной глухой звук заставил ее остановиться. Сандра замерла и прислушалась. Ей показалось, или из оранжереи действительно раздался слабый вскрик?

— Мирюэль, — тихо позвала Александра, напряженно всматриваясь в темноту. Голос ее недостойно дрогнул. Сандра поморщилась — она терпеть не могла, когда собственные страхи брали над ней верх. Между деревьями мелькнуло серое пятно.

— Черт! — Сандра развернулась и побежала обратно в оранжерею.

— Мирюэль, — Сандра задыхалась от быстрого бега, — где ты?

Она сделала несколко шагов вперед, споткнулась обо что-то и едва не упала.

— Боже, — прошептала Сандра, вглядевшись в то, обо что она споткнулась. Ей впервые за много лет захотелось заплакать.

— Сандра! — осознание того, что он один в постели, заставило Джона вскочить. Он тревожно огляделся кругом, быстро натянул брюки, выхватил револьвер и босиком побежал в сад. На террасе он наткнулся на мирно досматривающего седьмой сон ночного стража. Джон растолкал его и злобно прошипел какое-то мерзкое ругательство.

Впереди послышался скрип гравия. Джон шагнул в темноту. Ему навстречу неслась хрупкая фигурка в белых одеждах. Из-за коротких белых волос Джон сначала принял ее за Мирюэль, но потом понял, что это Сандра, просто стянувшая волосы на затылке в узел.

— Джонни, там... Мирюэль…у нее разбита голова… Она еще жива.

— Разбудите инспектора Хатли и детектива Туми, живо, — Джон отрывисто отдавал распоряжения подошедшему полицейскому. — И вызывайте скорую помощь, может, мисисс Хатли еще удастся спасти.

Снова прибыла команда полицейских, которые прочесали дом сверху донизу. Судя по выражению их лиц, они проклинали злой рок, разрушивший их скромное намерение почтить ночь блаженным сном.

Посеревший Ник Хатли отправился в больницу вместе с женой. Герберт Туми развил бурную деятельность. До самого рассвета он гонял в конец перепуганных слуг и орал на местных полицейских.

Джон распахнул окно и с наслаждением втянул в легкие предрассветную прохладу. Сандра подошла к нему и встала рядом. Джон зло взглянул на жену и отвернулся. Сандра смущенно рассматривала индийский бриллиант в перстне, который, не снимая, носила все время. Камень был мертвым при солнечном свете, но при свете луны начинал сверкать и переливаться всеми гранями.

— Джонни, — Сандра хотела что-то сказать, но запнулась. Неожиданно перед утомленным взором замелькали жирные, точно обожравшиеся крови, красные мухи.

Сандру шатнуло, она ухватилась за спинку дивана.

— Сандра, что с тобой? — голос Джона вонзился ей в мозг.

— Ничего, — хрипло ответила она.

Ей показалось, что в этом голосе прозвучала забота. Должно быть, только показалось — Джон отступил на шаг и с размаху ударил Сандру по щеке. Та покачнулась и плюхнулась на диван.

— Ты что? — рявкнула она, выпрямляясь. — С ума сошел?

— В ушах звенеть перестало? — поинтересовался Джон вместо ответа.

— Плебей, шотладский выскочка! — Сандра отступила на шаг и презрительно взглянула на мужа.

Джон плеснул в бокал коньяка из графина и протянул Сандре.

— Не буду пить, — Сандра оттолкнула его руку.

— Умница, дошло, наконец, что кое-кого из нас пытаются прикончить, — прошипел Джон и выплеснул в окно содержимое бокала. Он приказал заспанному слуге принести из погреба нераспечатанную бутылку.

— Макензи, ну зачем вы так? — Туми укоризненно покачал головой.

— Знаете, Герберт, чего мне сейчас больше всего хочется? — Джон постарался вложить в свои слова как можно больше яду, — Мне хочется забрать в горсть ее белые волосы и бить физиономией о стену, пока не вышибу из нее упрямство. Сегодня ночью это ее качество едва не стоило жизни Мирюэль.

Сандра отошла к соседнему окну и встала спиной ко всем. Стекло отразило ее невидящий взгляд.

— Инспектор, — вежливо обратился к Джону сержант Пресли, — а вы уверены, что убийца покушался на жизнь леди Александры? Может, на этот раз мишенью была миссис Хатли?

— Все просто, Кен. Сандра отдала Мирюэль свою шаль, и наш убийца ошибся в темноте, приняв одну сестру за другую. Ведь сестры очень похожи: один рост, одинаковое сложение, белые волосы. Разница лишь в прическе. Сегодня ночью, перед тем, как лечь спать, Сандра собрала волосы в узел на затылке. Теперь Мирюэль в больнице расплачивается за Сандрино легкомыслие и любовь к ночным прогулкам.

Сандра уничижительно взглянула на Джона, развернулась на каблуках и вышла из гостиной. Дверь яростно хлопнула. Джон постарался как можно спокойнее вынести упрекающие взгляды коллег и спросил, обращаясь к Герберту Туми:

— Герберт, ты считаешь меня умным человеком? — Джонни перешел на «ты».

— Ну…наверно, — растерялся Туми.

— Ты ошибаешься — я идиот. — смиренно произнес Джон.

Джон покинул дом еще до завтрака. Ему не хотелось завтракать в общей столовой под недоуменными взглядами сэра Эймиса и двух мисисс Говард, он боялся столкнуться лицом к лицу с Сандрой. Он попросил слугу передать мистеру Туми, что будет ждать его в полицейском участке. Ник Хатли еще не возвращался.

Инспектор Макензи решил перекусить в деревенском ресторанчике. Он прошел между столиками и наткнулся на сидящую за одним из них Александру.

Сандра не поднялась ему на встречу, но и не отвернулась. Мгновение они пристально смотрели друг другу в глаза.

— Зачем пришел? — спросил она, не утруждая себя приветствиями.

— Решил позавтракать, — коротко ответил Джонни.

Он сам пододвинул себе стул и уселся напротив Сандры, не дожидаясь приглашения.

— Здесь отвратительный омлет, — бесстрастно констатировала Александра.

Джон с трудом глотнул воздух.

— Ты сердишься?

— Не особенно, — ледяной взгляд в ответ.

— Я не должен был обвинять тебя…

Сандра хмыкнула. Ее бледное лицо было безучастным, как у статуи.

— Сандра, ты нужна мне. У меня нет ни кого, кроме тебя и Ноэля.

Сандра поглядела Джону в лицо и рассмеялась.

— Я очень плохая, Джон. Значительно хуже, чем большинство других, — Сандра ухмыльнудась. — В моей жизни было не мало незаконных деяний, и я не жалею об этом! Но никогда в жизни, ты слышишь, Джонни, никогда, я не желала смерти своей сестре. Или тебе…— добавила она, помолчав. — Сегодня ночью ты обвинил меня в легкомыслии и упрямстве. Ты отчасти прав, я действительно проигнорировала твои слова о том, что кто-то хочет меня убить. Меня это не испугало — я всегда готова принять удар. Но Мирюэль не должна была пострадать.

— Сандра, — Джон взял ее руку и сжал в ладони, — я боюсь за тебя, поэтому прошу быть осторожнее и не выходить из дома без полицейской охраны.

Сандра поджала губы, потом неохотно сказала:

— Мишень всегда должна чувствовать, что она мишень. Хорошо, я буду осторожна. Я сама устала от всего этого — каждый день по трупу. Это немного слишком.

Джон кивнул и поднялся, утягивая жену за собой.

— Я еду в больницу, ты со мной?

— Мог бы не спрашивать, — вздохнула она.

— Интересно, хоть одно происшествие в этой стране обходится без Александры? — устало пробормотал Ник Хатли.

Джон положил ему руку на плечо, но утешать не стал.

— Джон, — Ник посмотрел на него. Выглядел он измученным, между бровями залегли тоненькие, почти незаметные морщинки. — Я чувствую себя виноватым.

— Не говори вздор, — поморщился Джон.

— Но я так злился на Мирюэль, — Николас вздохнул, — меня захлестывало желание причинить ей боль, чтобы она поняла, какую боль причиняли мне ее шашни с Лансом Говардом. Мне казалось, что наш брак был ошибкой. Я хотел отделаться от Мирюэль...и вот…

Он бледно усмехнулся.

— Это не твоя вина, — Джон сжал ему плечо, — не стоит мучить себя. Что сказал доктор?

— Благодарение богу, кости не разбиты. Мирюэль отклонилась от удара — видимо, услышала шаги сзади и обернулась.

— Подожди, — остановил его Джон, — то есть, она могла видеть убийцу?

— Видимо, — Ник кивнул. — Но пока она не придет в себя, мы ничего не узнаем. — Он помолчал и спросил: — Ты оставил с Сандрой в больнице полицейского?

Джон кивнул и, коварно усмехаясь, добавил:

— И снабдил его персональной инструкцией. Моя малышка взбеситься, когда узнает!

За разговором они не заметили, как добрались до деревни.

— Как твоя жена, Ник? — грубое лицо Гербертаа Туми выражало сочувствие.

Полицейские устроились за столиком небольшого деревенского ресторанчика. Приятные запахи, доносившиеся из кухни, позволяли рассчитывать на вполне приличный обед.

— Врач сказал, что ее состояние не внушает опасений. — Ник устало смотрел на коллег, — Он надеется, что Мирюэль скоро сможет ответить на наши вопросы.

Джон сидел, облокотившись спиной о стену. Ему казалось, что внутри образовалась пустота — никаких чувств, никаких желаний, только безмерная, всепоглащающая усталось. Стоило ему прикрыть глаза, как перед мысленным взором возникала лежащая посреди оранжереи Мирюэль — белая фигурка, распростершиеся на серой траве. В белых волосах чернеет рана. Рядом стоит Сандра — в непомерно расширенных, фосфорицирующих, как у кошки, глазах застыл неподдельный ужас.

— Добрый вечер, господа, — голос Эймиса Фарадея вырвал Джона из забытья. Выпрямившись, он встретился взглядом с пришедшей вместе с Фарадеем Кэтрин Говард.

Полицейские подвинулись, освобождая Фарадею и Кэтрин место за столом.

— Мы ездили в больницу к Мирюэль, — лорд Фарадей говорил, ни к кому конкретно не обращаясь. Тон его был спокоен, но костяшки переплетенных пальцев побелели.

— Джонни, ты не заболел? — Кэтрин с тревогой посмотрела на Макензи.

— Что, паршиво выгляжу? — Джон провел рукой по волосам. — А ты, молодец, здорово держишься! — похвалил он Кэтрин.

— Спасибо, милый. — Кэтрин слабо улыбнулась и повернулась к подошедшему официанту, чтобы сделать заказ. — Мне так жаль твою жену, — Кетти понизила голос, ее почти не было слышно. — Мы с Эймисом встретили ее в больнице. Она очень переживает из-за своей сестры.

— А Мирюэль тебе не жаль? — усмехнулся Джон.

— А почему мне должно быть ее жаль? — Кэтрин с досадой смотрела на него, — Если бы она меньше крутила хвостом, может, с ней ничего и не случилось. Мирюэль вела себя недостойно; то, что с ней произошло — божья кара. Это ведь она пыталась отнять у меня мужа, а теперь он умер, и она даже не вспоминает про него.

Джон невольно отшатнулся от Кэтрин, на чьем хорошеньком личике застыло странное выражение — будто она раздавила какую-то мерзкую гадину. В душу Джона закрались первые сомнения.

Александра Макензи вернулась в Саннингдейл поздней ночью. Заспанный слуга открыл ей входную дверь. Сандра поднялась по лестнице и на верхней площадке обернулась. Верный страж в лице полицейского неотступно следовал за ней на расстоянии метров десяти.

«Он что же, и в комнату за мной пойдет?» — удивилась Александра. Она открыла дверь в комнату. Полицейский занял наблюдательный пост на лестничной площадке. Сандра хмыкнула, пожала плечами и вошла.

Первое, точнее, первый, на кого наткнулась Сандра, был ее муж, Джон Макензи. Джон заснул прямо в кресле. На столике около кресла обнаружилась початая бутылка виски и пустой стакан. Сандра решила не будить мужа, но в темноте случайно задела локтем какую-то полку и громко чертыхнулась. Джон открыл глаза.

— Привет!

— Привет, — ответила Сандра и подошла к столу. Она осмотрела бутылку и стакан, потом спросила: — Твой? — Джон кивнул. Сандра щедро плеснула виски в стакан и выпила залпом.

— Люблю британскую аристократию! — усмехнулся Джонни. Он протер заспанные глаза и продолжил, — Только в Британии аристократы умеют пить виски залпом, не морщась при этом! Их, наверное, приучают к этому пойлу еще с колыбели!

— Это ты приставил ко мне полицейского? — спросила Сандра, решив не отвечать на сомнительный комплимент Джона. Джон утвердительно кивнул и с тревогой вгляделся в нежное, тонкое лицо. Оно побледнело, глаза в полукружье теней лихорадочно блестели, губы искусаны в кровь.

— Что с тобой, малыш? — Джонни притянул ее к себе и усадал на колени. Сандра уткнулась лицом в его плечо. Что— то мокрое коснулось его щеки. Это могло быть одно из двух — либо слеза, либо слюна. Джон не мог придумать ни одной причины, по которой Сандра стала бы пускать слюни ему на плечо, но почему она плачет, тоже было непонятно. За три года Джон ни разу не видел Сандру плачущей.

— Что с тобой? — нежно повторил он, целую тонкую шейку.

— Пьяная истерика! — Сандра тщетно пыталась остановить предательски текущие слезы. Она потянулась к виски и налила себе еще один стакан.

— Сандра, завтра будет болеть голова.

— Не б-будет, — Сандра всхлипнула и залпом осушила второй стакан. — Я же аристократка, нас к этому пойлу приучают еще с колыбели. — Она успокоилась, вытерла слезы. — Слушай, Джонни, — Сандра слегда захмелела, голос ее приобрел мягкий, мурлыкающий оттенок, — интересно, а с чего ты решил, что наш преступник охотится за мной? Ладно, ладно, — она посмотрела на Джона, — не злись, но в этой твоей теории есть слабое звено — отсутствие мотива. То, что я нашла на картине подсказки, еще не доказывает, что это автоматически ставит меня под удар. Мы с тобой разговаривали вполголоса, никто нас не слышал, рядом с нами все время находилась только Селина, но Селина любит меня, и у нее нет причин меня убивать.

— Тебя все любят, особенно трепетно к тебе относятся сотрудники таможни тех стран, из которых ты незаконно вывезла некоторые артефакты, — саркастически заметил Джон.

— Какие артефакты, милый? — чистый, ясный взгляд в ответ. — Ты обижаешь меня своими подозрениями, — она невинно улыбнулась. — Но продолжим. Ты можешь возразить мне, что нас мог услышать кто-то из находящихся в гостиной слуг и передать это своему сообщнику. Не думаю, что это верно. Если уж на то пошло, я не верю, что покушались на мою жизнь…Вот если бы в деревне не пропали девочки, не повесился бы Саймон, не обнаружилась связь этого дела с Лили Уотерс — кого бы ты заподозрил? А?

Джон ошарашено смотрел на нее — разрозненные кусочки мозаики внезапно сложились в его голове, лишние детали, которые раньше вводили в заблуждение, отпали. Истина во всей неприглядной красе замаячила перед инспектором Джоном Макензи.

Утром Джон имел недолгий разговор со своими коллегами. Те посмотрели на него с удивлением — такого развития событий не ожидал никто.

— Ты сам произведешь арест? — проворчал Туми, — может, все-таки, я?

— Не надо, Герберт, я сам!

Кэтрин сидела у камина в библиотеке. Услышав шаги, она обернулась. В красивых черных глазах полыхнуло и погасло разочарование. Совсем не этих людей она ожидала увидеть.

— Вы меня напугали, — она улыбнулась, обращаясь к полицейским.

— Кэтрин, нам нужно поговорить, пройди, пожалуйста, в кабинет.

Она удивленно посмотрела на Джона, но кивнула головой и поднялась. Джон только сейчас заметил, что платье на ней — ярко-синее, с белой отделкой. «Подозрительно рано ты сняла траур, Кетти!» — мелькнуло у него в голове.

Кэтрин прошла вперед, полицейский последовали за ней. В дверях они столкнулись с запыхавшимся Эймисом Фарадеем. Кэтрин и Фарадей обменялись взглядами, потом она решительно пошла дальше, а Фарадей так и остался стоять в дверях, пристально глядя ей вслед.

«Что происходит между ними? — подумал Джон, — Уж не для него ли она надела модное платье и шелковые чулки?»

Джон сделал над собой усилие и начал:

— Будет лучше, если ты присядешь, Кэтрин.

Было неприятно смотреть за ее лицом — оно перекосилось, глаза сузились, ноздри гневно раздувались. Кэтрин хотела что-то сказать, но махнув рукой, покорно села. Губы ее подрагивали.

— Черт знает что, — проворчал Туми и уселся на диван. Его подчиненные замерли в дверях. Ник Хатли отошел к окну и отвернулся, глядя на улицу.

— О чем мы будем говорить, Джонни? — Кэтрин попыталась успокоиться и взять себя в руки.

— О том, как ты пыталсь убить Мирюэль Хатли!

— Джонни!

— Что, разве не так? Ты думала, что твой муж изменяет тебе, и решила еустранить соперницу. Да, у малышки — душа на распашку; для нее все — игра. Она любит поддразнить, она и тебя дразнила, а твой муж делал вид, будто ничего не происходит. Ему ты готова была это простить, но ей — никогда!

Кэтрин сделала протестующий жест.

— Я думаю, что ты планировала убийство заранее. Под каким предлогом ты приобрела цианид? А, Кетти? Травить ос?

Ник повернул к ним голову и криво усмехнулся. Туми сидел, вперив взгляд в Кэтрин. Кен и Арлена молчали.

— Какой цианид?

Можно подумать, она и вправду сбита с толку. «Чуть-чуть натуральнее, и я бы поверил!», — подумал Джон.

— Ты отравила вино в бокале Мирюэль, но нелепая случайность разрушила твои планы. В итоге твой муж выпил яд и отправился на тот свет. Яд должен был достаться ей, ненавистной сопернице. Уж не знаю, как ты планировала отвести от себя подозрения — может, решила навести нас на кого другого? Не думаю, что ты поделишься этим со мной. — Джон хмыкнул.

Кэтрин смотрела на него, точно никак не могла поверить, что Джон в самом деле обвиняет ее в убийстве.

— После смерти Ланса, ты, во чтобы то ни стало, решила расправиться с Мирюэль. Благоразумнее было бы выждать какое-то время, но ты боялась, что она уедет; тогда тебе так и не представится удобного случая отмстить. Ты проследила за сестрами, когда они отправились в сад, увидела, что Александра вышла из оранжереи и Мирюэль осталась одна. Ты подкралась к ней сзади и ударила по голове чем-то тяжелым. Ты сделала то, что собиралась сделать с самого начала.

— Нет, я этого не делала! — губы Кэтрин тряслись. — Я докажу тебе…

— Леди Кэтрин Говард, — Джон поднялся, — Я предъявляю вам обвинение в убийстве вашего супруга и покушение на убийство мисисс Хатли. Вы имеете право не отвечать на наши вопросы вплодь до приезда вашего адвоката. — Несмотря на сознание собственной правоты, Джону было трудно смотреть в это лицо, искаженное страданием. — Мистер Хатли!

— Да! — Ник подошел к Кэтрин.

— Нет! — Кэтрин вскочила.

— Мы не наденем на вас наручники, мисисс Говард. Надеюсь, что вы не станете предпринимать попытки усложнить все еще больше и просто пройдете с мистером Хатли.

— Куда?

— Нам придется поместить вас под арест.

— Нет.

— Это не обсуждается.

— Джонни! Ты ошибаешься! — Кэтрин затравлено смотрела на него, в лице ее не было ни кровинки.

— Нет, Кетти, думаю, что я прав!

Ник взял Кэтрин за запястье и вывел из комнаты. Кен Пресли и Арлена Маршалл последовали за ним. Дверь за ними шумно захлопнулась.

— Хоть с этим делом развязались, — одобрительно проворчал Туми, — Теперь можем вплотную заняться тем, ради чего сюда и приехали — исчезновением детей.

— Боюсь, что эта ситуация не разрешится так же легко! — констатировал Джон.

— Как себя чувствует Мирюэль? — Сандра поставила цветы в вазу и посмотрела на отца. Лорд Фарадей, обосновавшийся в больничной палате рядом со спящей Мирюэль, улыбнулся и ответил:

— Ей намного лучше. Доктор обещал выписать ее через два-три дня.

Сандра удовлетворенно кивнула и присела на стул рядом с кроватью.

— Полицейские уже ее расспросили?

— Да. Приходил этот вежливый сержант Пресли. Мирюэль утверждает, что все произошло так быстро, она не успела рассмотреть нападавшего. Жаль, это могло бы помочь Кэтрин.

— Или погубить ее окончательно, — пробормотала Сандра.

— Как мне жаль Кетти, — посочувствовал Эймис Фарадей, — такая милая женщина! Она просто запуталась, бедняжка! Я нанял ей хорошего адвоката, он постарается сделать все возможное, чтобы ее не повесили.

— Ты слишком добр, папа! — Сандра нахмурилась и продолжила, — твоя милая Кетти отравила своего мужа, и чуть было не отправила на тот свет твою младшую дочь.

— Сандра, не дай бог тебе оказаться в такой ситуации, в которой оказалась Кетти!

— Папа, она тебе нравится? — до Сандры, наконец, что называется, дошло, почему ее отец так трогательно заботится о Кэтрин Говард.

Лорд Фарадей часто заморгал, не в силах встретиться взглядом с ледяными, пронзительными глазами старшей дочери.

— Она славная, мы с ней подружились, — наконец выдавил он.

— Хорошенькая, воспитанная, да, — Сандра кивнула. — Но я о другом — она тебе нравиться, как женщина?

Лорд Фарадей застыл и напряженно смотрел перед собой. Это продолжалось не менее минуты, и, когда Сандра решила, что отец ей уже не ответит, он тихо сказал:

— Да.

За этим признанием последовало короткое молчание

— Как себя чувствует Селина? — Фарадей решил вернуть разговор в безопасное русло.

— Держиться она стойко, — вполголоса ответила Александра, — сегодня с утра ушла на прогулку.

— Селина всегда была выдержана. Ее выдержка — результат хорошего воспитания. Мистер Ланкастер был властным человеком, лишенным сантиментов, и дочь воспитал соответственно.

— Ланкастер? — Сандра не верила своим ушам.

— Ну да, отец Селины, — Эймис Фараддей удивленно взглянул на дочь. — Ты же знала, что она урожденная Ланкастер, Селина Роуз Ланкастер.

— Роуз? — Сандра застыла с открытым от изумления ртом.

— Да что с тобой сегодня, Сандра? — Эймис улыбнулся, — можно подумать, ты этого не знала. Когда ты здесь гостила, твою матушка и Селина частенько возили тебя и Кристэлл в поместье Ланкастеров.

— Ройна Роз, — Сандра обхватила руками голову, — боже, какая же я дура! Война Роз — это же война Йорков и Ланкастеров! А Роза Тюдоров объединила их эмблемы. Так вот почему она была там!

— Дочка, — сэр Эймис обеспокоенно смотрел на Александру, — в последнее время ты слишком много работаешь. Ты переутомилась! Отправляйся — ка домой, отдохни! И не налегай на виски! — добавил он.

— Папа, я поеду, но только не домой, — Сандра решительно поднялась со стула. — Будь добр, когда увидишь Джона или Ника, ну, или на худой конец, Герберта, передай им наш разговор, — Сандра развернулась и пулей вылетела из палаты.

— Моя дочь сошла с ума! — сэр Эймис обреченно опустил голову и предался горестным раздумьям, от которых его оторвали пришедшие навестить Мирюэль Ник и Джонни.

— А я рассчитывал встретиться здесь с Александрой, — сказал Джон после взаимных приветствий.

— Джонни, друг мой, — Эймис старался говорить ровным, спокойным тоном, — меня беспокоит Александра — в последнее время она стала какая-то нервная, издерганная, говорит что-то непонятное…

— Что она сказала? — насторожился Джон. Ник замер и прислушался к разговору.

— Что-то про войну Роз, еще сказала про Розу Тюдоров.

— А к чему она это сказала? — выражение лица МакКензи было непередаваемо.

— Мы с ней разговаривали о том, что миссис Селина Говард стоически принимает удары судьбы. Я сказал Сандре, что иначе и быть не может — ведь она урожденная Ланкастер, ее отец был настоящий викторианский джентельмен.

— Ланкастер?

— Да, и вы не знали, что леди Селина — урожденная Селина Роуз Ланкастер?

— Роуз! — выдохнул Ник.

— Эймис, — Джон постарался взять себя в руки и не выдать своего беспокойства, — куда пошла Сандра?

— Я не знаю, Джонни, она сказала только, что отправляется не домой.

Джон повернулся к Нику — у того в глазах застыла тревога.

— Пошли, — процедил Джон сквозь зубы, — будем искать, пока не найдем! — и рванул к выходу. Из кармана пиджака выпала фотография. Эймис подобрал ее и прежде, чем протянуть Джону, вгляделся и воскликнул:

— Это же фото с картины Говарда, он изобразил на ней старый дом в поместье Ланкастеров.

— Это дом отца леди Селины? — Джона трясла мелкая дрожь нетерпения.

— Да, Говард нарисовал его, когда они еще не были женаты — он ездил к ним в имение на этюды. Дом стоит заброшенный, в нем никто не живет. Во время последней войны он сильно пострадал.

— Поэтому его никто не узнал, — пробубнил Джон.

— Эймис, почему вы не сказали, что на картине изображен дом Ланкастеров? — укорил тестя Ник.

— А вы меня и не спрашивали, — удивился Фарадей.

Джон и Ник одновременно выбежали из больницы и наткнулись на Герберта Туми, с трудом выбравшегося из машины.

— Герберт, быстро в машину, — приказал Джон, — моя жена в очередной раз вообразила себя Немезидой!

Сандра остановила автомобиль перед кованной железной оградой. На воротах красовалась табличка, предупреждающая о ненарушении прав землевладельцев. Сандра хмыкнула, толкнула ворота — они поддались неожиданно легко, и вошла. Заброшенный парк поражал буйством зеленой растительности — за разросшимися деревьями не было видно дома. Сандра прошла через парк и вышла к дому. В надвигающихся сумерках старинное строение выглядело одиноким и покинутым. Девушка огляделась по сторонам — сад и дом действительно сильно постродали во время войны.

«Стоило сюда притащиться! — она довольно ухмыльнулась. — Только берегись номеров сверх программы! Помни, она вполне может подобраться сзади и треснуть по голове!». Сандра не испытывала страха, этих глупостей после войны в голове у девушки уже не было.

Она поднялась по частично обрушившимся ступеням и попробовала открыть дверь. Дверь издала скорбный звук давно несмазанных петель и приоткрылась.

«Ну, чтож ты, испугалась? Вперед!» — она прошла в темную гостиную.

— Ты все-таки пришла, моя малышка! — радостно прознес знакомый надтреснутый голос.

Игра была хороша, но, кажется, Александра заигралась.

Струйка ледяного пота поползла за воротник. Нельзя показывать ей свой страх, подумала Александра.

— И вам добрый вечер, леди Селина, — Сандра сталась говорить спокойно, даже весело.

— Проходи, моя малышка, — леди Селина Говард выступила из темноты и с довольным видом уселась за стол, — садись рядом, посидим, выпьем молока, вспомним о Кристэлл. Ты ведь помнишь Кристэлл, Александра? Она так любила тебя, так звала, когда ты уехала, а потом она умерла.

— Мне жаль Кристэлл, Селина!

— Тогда почему ты уехала? Почему она умерла, а ты жива?

— Селина, мне правда жаль, — посочувствовала Сандра.

— Она умерла, бедняжка, — иступленно повторила Селина, — а потом стала являться ко мне во снах — ей было там так одиноко. Она просила привести ей подружку, чтобы играть вместе. Я привела ей сразу двух подружек…

— Да, те две сиротки, — Сандра кивнула, — пропавшие в двадцать восьмом.

— Они ей не понравились, — Селина скривилась, — Кристэлл всегда нравились веселые подружки, а эти все время скулили и ныли… Она стала просить привести ей тебя — а ты все не ехала и не ехала, — Селина глянула на Сандру. — Она так тебя любила: ты ведь была прелестным ребенком, немного шумная, но такая живая! И я привела ей белокурую девочку, так похожую на тебя!

— Лили Уотерс, — Сандра усмехнулась.

— Да, Лили! Кристэлл она понравилась — двадцать лет она меня не беспокоила. И тут все началось снова — Кристэлл опять пришла, и опять приказала привести ей подружку, — глаза Селины метались туда-сюда, Сандра безуспешно пыталась поймать ее взгляд.

— И вам пришлось взяться за старое, — Сандра согласно кивнула.

— Да, пришлось, — грусно прошамкала Селина. — Но все было напрасно — ей нужна была только ты! И вот ты приехала!

— Какая удача, — подтвердила Сандра, — и вы решили отправить меня к Кристэлл, всыпав цианид в мой бокал!

— Да, я хотела порадовать Кристэлл, а мой полоумный пасынок выпил тот ликер и умер.

— И тогда вы решили проломить мне голову, но по случайности под удар попала Мирюэль.

— Зачем ты отдала ей свою шаль? — голос Селины сорвался. — Я не хотела ее убивать. Я обозналась в темноте, вы ведь так похожи, — посетовала она.

— Хорошо, миледи, вы убьете меня, но что потом? Вы же всерьез не рассчитываете скрыться от правосудия?

— Почему же не рассчитываю? — удивилась леди Селина. — Я и не буду этого делать. Выпью молочка вместе с тобой и увижу Кристэлл!

Селина рассмеялась тихим трескучим смехом. Сандра застыла от ужаса — сама смерть смотрела на нее из расширенных зрачков сидящей напротив старой дамы.

— Выпей молочка! — Селина подтолкнула к Александре один из стоящих на столе стаканов.

— Кто застрелил Патрика Спенсера? — сейчас Сандра готова была спросить Селину о чем угодно, лишь бы выиграть драгоценное время.

— А, Спенсер, — Селина улыбнулась, — он видел, как я разговаривала с Лили и посадила ее в машину. Он ничего не сказал тогда полиции, только стал подозрительно посматривать на меня. Потом мне снова пришлось приводить к Кристэлл девчонок, и он догадался. Он перепугался, что все откроется и его имя будет замешано в этой истории, ханжа! Пришлось Саймону…

— Сэр Саймон все знал? — спросила Сандра.

— Саймон! Он был таким красивым в юности! Мы были знакомы с ним еще до того, как Говард сделал мне предложение. Он не мог жениться на мне — Саймон, как младший сын, ничего не получил от отца, а мы были богаты. Но мы нравились друг другу и, когда я стала леди Говард, стали встречаться тайно.

— А потом родилась Кристэлл…— поддакнула Сандра.

— Кристэлл не ошиблась в тебе! — Селина восхищенно смотрела на Александру, — ты всегда все схватывала на лету! Да, Саймон был ее отцом. Он обожал Кристэлл и чуть не сошел с ума, когда она умерла. Уже тогда в нем проявились эти его…хм…странности! Он сам вызвался привести нашей ненаглядной Кристэлл белокурую девочку и не смог — ему стало жаль Лили. Пришлось мне самой. Саймон ходил потом, как помешанный, и все лепетал о ребенке за камином. Чуть было не выдал меня! — пожаловалась Селина.

— А зачем сэр Саймон рассказал все Лансу? — спросила Сандра, которая помимо страха начала чувствовать ту нервную щекотку, которая постоянно толкала ее к изучению зловещих культов и похищению их страшных артефактов.

— Саймон сидел все эти годы тише воды, ниже травы, — Селина вздохнула. — Я уже начала думать, что все улеглось, он даже не среагировал на известие о пропаже девчонок в деревне. И тут Ланселот притащил с чердака эту картину — я и думать о ней забыла, где он ее откапал, ума не приложу? Увидев картину, Саймон взвился и понес всякий бред в присутствии Ланса. Уж не знаю, чего он там наболтал, но подозревал Ланселот не меня, а самого Саймона.

«Так вот почему Ланс так странно себя вел, стоило только завести разговор об этой картине!» — мелькнуло в голове у Сандры. Она искренне посочувствовала Ланселоту — тяжело жить с подозрением о том, что родной человек привратился в кровожадного маньяка.

—Выпьешь молочка? — Селина смотрела прямо на Александру и отстраненно улыбалась.

— Я не пью молоко, — Сандра отбросила в сторону сантименты и поднялась, — тем более, заправленное цианидом, — добавила она.

— Выпьешь! — с этими словами Селина кинулась на Александру. Сандра была готова к нападению, но не удержалась на ногах и опрокинулась на стол. Селина навалилась на нее сверху и, схватив стакан с молоком, поднесла к ее лицу. Сандра отчаянно рванулась. Она сопротивлялась изо всех сил. Пока еще ей удавалось отвести от себя руку Селины. Но последняя была более крупной женщиной. Крупная сильная женщина. Лицо ее по-прежнему улыбалось, только оно лишилось благожелательности.

— Какая ты упрямая, — безумные глаза встретились с остановившимися серыми глазами, — я не хотела делать этого, но придеться, — скрюченные пальцы Селины потянулись к ее горлу. Сандра похолодела от ужаса, понимая, что она в ловушке и ей конец. Ее глаза следили за приближающимися скрюченными пальцами, но, как ни странно, в состояние ступора ее привели не они, а застывшая улыбка на лице Селины.

В этот момент чьи-то сильные руки оттащили Селину от Александры, спасая последнюю от кошмара. Селина даже не поняла, что случилось, и продолжала рваться к своей жертве.

— Не очень-то вы спешили! — Сандра выразительно потерла шею.

— Это все Ник, — виновато отозвался Джон, — по его вине мы чуть не заблудились. — Сандра, что с тобой, эй!

— Ну вот, это уже лучше… ты приходишь в себя… Сандра, выпей-ка вот это!

К губам ей прижимали стакан… она дико сопротивлялась… Отравленное молоко… кто же это как-то сказал?.. что-то насчет «отравленного молока»? Не будет она пить отравленное молоко… Нет, это же не молоко… запах совсем другой…

Сандра расслабилась, губы открылись — она попробовала…

— Коньяк, — сказала Александра и открыла глаза. Она лежала на полу — голова на колянях у Джона, его лицо склонилось над ней. Герберт и Ник стояли чуть в стороне и участливо смотрели на Сандру.

— Где Селина? — слабо спросила Сандра.

— Прибывшие полицейские как раз усаживают ее в машину, — ответил Джон, бросив взгляд в окно. — Ну, и куда ты вляпалась на этот раз? Хоть понимаешь, что она могла задушить тебя!

— Но не задушила же, — с обидой ответила Сандра и, оттолкнув мужа, поднялась. — Если бы не я, — добавила она, — вы бы так и не узнали, кто повинен в похищении детей.

— Еще бы узнать, куда она дела тела, — проворчал Герберт Туми.

— В тайник священников, — ответила Александра и посмотрела застывшие в недоумении лица полицейских, продолжила: — За камином, вы же помните! — с этими словами Сандра подошла на негнущихся ногах к старому камину и принялась ощупывать стену. — Где же это? — пробормотала она и нажала на какую-то панель.

Стена отъехала вбок и открыла взорам изумленных людей небольшую комнату. Страшная вонь ударила в нос. Кто-то из полицейских зажег фонарик и осветил тайник. Сандра тихо ойкнула и уткнулась лицом в плечо застывшего Джона. Ник побледнел и отвернулся. Туми грязно выругался. В малюсенькой тайной комнатке, сделанной в стародавние времена для скрывающихся кюре, лежало вповалку несколько маленьких тел в еще не успевшей истлеть одежде.