Волчица: миссия оборотня (гет)

Да уж, голова просто раскалывается, и главное, что сама виновата. Надо же было налакаться до чертиков. Вот и спрашивается, и на кой черт я согласилась отметить свой день рождения с таким размахом?!

Мелодия в будильнике проиграла «Королей Ночной Вероны», и я не глядя смахнула его на пол. Знала ведь, что шесть утра, сама ставила еще с вечера. Почему так рано?! Так на работу надо было собираться. Все же я работала ведущим корреспондентом и вела колонку «криминальной хроники». Я уже не раз получала предложения от нашего участкового и бросить свою работу, и стать следователем. Но работа в кабинете не по мне. Это уже давно стало притчей у сотрудников нашей газеты, где за свой характер я заработала прозвище Волчица.

Волчица. Знали бы они, насколько были близки к правде. Просто я и есть Волчица. Она мой второй лик, если говорить прямо. Почему-то все считают, что вервольфы — такие же волки, что бродят в лесах. Но ко мне это описание мало подходит, так как шубка моей волчицы — серебристая. Серебряная Волчица, под этим именем меня знали городские волки.

Впервые я стала волчицей после того, как мне исполнилось пятнадцать лет. Я тогда гостила у своей бабушки по отцовской линии. Мать мою она не любила, а вот я была у нее всегда желанной гостьей. В мое первое полнолуние, после того, как мне исполнилось пятнадцать, какая-то таинственная сила просто поманила меня в лес. Та ночь осталась у меня смутным воспоминанием. Я тогда даже не сразу и сообразила, что бегу по лесу в компании таких же волков, как и я сама. Но один был довольно крупным и выделялся из общей картины. Наверное, память все же странная штука, так как я откуда-то знала, кто передо мной. Его имя было — Фенрир. Интересно, он имел какое-то отношение к тому волку из скандинавских мифов?! Думаю, что да. Вряд ли любая мать назовет так своего ребенка.

Мои ночные прогулки так и продолжались вплоть до моего отъезда в город. В деревне и так охотники стали поговаривать о том, что в стае волков появилась волчица с довольно необычным для этих широт мехом.

Тогда я еще не знала, что то лето было последним, когда я видела бабушку живой. Нам потом сообщили, что она преставилась аккурат на самое Рождество. Странно, но единственное, что завещала мне бабушка, был серебряный кулон, который изображал волчицу.

Это потом, уже ближе к лету, я с согласия матери и отчима сделала себе татуировку. Когда мастер тату спросил, какую бы я хотела иметь татуировку, я молча показала ему свой кулон. Разве что попросила сделать ее под левой лопаткой.

Пять лет с момента первого обращения прошли для меня, словно во сне.

Все надоело, особенно моя работа. Может, действительно стоит бросить все?! Но вот работа следователя меня явно не прельщает.

Алька… Стоп, Алька ведь мне не раз предлагала работу в своем ночном клубе. Может, стоит попробовать?!

А, была не была. Вспомнить бы только, куда я сунула ее визитку?! Хотя что я ее ищу, вот она, родимая, лежит под мобильником.

— Плюс семь, девятьсот пять… так, Алька на «Билайне»... в телефоне гудки, занято, что ли?!

— Алло?! — наконец-то раздалось на другом конце.

— Алин, твое предложение в силе?! — спросила я.

— Тина, ты ли?! — узнаю Альку, только она начинает так со мной разговор в… половине седьмого.

— Я, — вздыхаю. — Так твое предложение в силе?

— Решила все же бросить журналистику?

— Ага.

— Ты хоть бы начальство предупредила, что ли, что уходишь?

— Да Витька сам будет рад, если я их коллектив покину, — усмехнулась я. — Ты ведь сама знаешь, что он только и ждет, когда я заявление подам об уходе.

— Вот что, давай ко мне, с ним я сама поговорю.

— Он что, у тебя?!

— С вечера тусуется, и, похоже, что пьяный в стельку. Он что, твое дэ-эр продолжил справлять в гордом одиночестве?!

— Не фиг было ему ко мне под юбку лезть.

— Под юбку?! Тина, да ты хоть сама вспомни, когда эту самую юбку надевала?

Да уж, аргумент был жесткий. Действительно, после той памятной поездки я все свои тряпки отдала на радость сестре, а сама полностью обновила свой гардероб. Ничего женского там не было. Странно, но предки ничего на столь резкую смену имиджа не сказали. Разве что сестра высказалась, когда я впервые надела рубашку и брюки, что мне следовало было родиться парнем, а не девчонкой.

На встречу с Алькой, или, как ее все называли, Алиной Владимировной, я оделась в своем любимом ковбойском стиле. Кожаный стиль, как говорила Алька, у меня был только в случае, если я вместо своей малышки садилась на байк. Ну, а раз я выбрала ковбойку, то спустилась в подземный гараж, где и стояла моя малышка. Серебристо-изумрудная «Шкода», подарок отчима на мое совершеннолетие. Хотя я расценивала этот подарок, как более удобный способ добираться до работы, так как после школы, кроме учебы, мне еще приходилось еще и подрабатывать.

Так, кажется, мне нужно представиться, или я это уже сделала? Все зовут меня Тина. И это не сокращение от Валентины. Мое полное имя — Алевтина. Редко, но бывает и так, что меня зовут и Алей. Но я предпочитаю все же, когда Тиной, иначе начинается путаница с Алькой, которую как раз все ее друзья и зовут Алей.

Бросив взгляд на полупустой бак, была вынуждена признаться, что на бензоколонку мне все же придется заехать. Беглый взгляд в кошелек, извлеченный из сумочки, явно показал, что с наличность у меня скоро будет туговато. Сейчас там лежали две бумажки по пятьдесят евро и две голубых, каждая номиналом в тысячу рублей. Мдя. Не густо. Интересно, Алька мне по дружбе обменяет евро на рубли?! Все же обменный пункт откроется не скоро.

Мне двадцать четыре года, пардон, двадцать пять. Мать с отчимом три года назад полностью перебрались жить в Новгород, тот самый, что принято называть господин Великий Новгород. Это было связано с тем, что здоровье матери уже не позволяло жить в Питере. Незадолго до своего отъезда я получила от отчима свой последний подарок — трехкомнатную квартиру в самом престижном месте, какое только можно было найти в спальном районе. Все же центр города я никогда не любила. Задыхалась.

Алька же, несмотря на то, что была старше меня всего лишь на пять лет, была хозяйкой самого элитного по местным меркам ночного клуба, который она назвала «Вальгалла». На мой вопрос, почему именно так, она призналась, что вначале хотела назвать клуб «Фенрир», в честь своего волкодава, но ее отговорили. Зато, уж что я насчет нее знала точно, то семь дней в месяц — три дня до и после полнолуния, плюс сама ночь, Алькин клуб был закрыт, но вот в остальные дни выходных не было ни у кого.

Насчет такого странного расписания даже я не удержалась, чтобы спросить. Ответ поразил меня: Алька, когда открывала клуб, предложила самим сотрудникам выбрать график — либо со скользящими выходными, либо три недели пахать без отдыха, но потом одну неделю целых семь дней подряд наслаждаться заслуженным отдыхом. Правда, при выборе второго варианта она сразу предупредила, что в этом случае об отпуске они могут забыть. Те покумекали и решили, что лучше иметь целую неделю полноценного отдыха вместо скользящих выходных. Тем более за год с таким графиком получалось аж почти три месяца свободы.

Меня саму такой график так же устраивал, я могла спокойно на неделю слинять в область и погулять по лесу. Ага, как же, обрадовалась раньше времени.

Приехав наконец-то к Альке, я узнала, что Витька поставил свою закорючку на чистом листе бумаге.

— Аль, а если бы ты расписку написала, что он тебе должен кучу бабла?! — спросила я у нее.

— На фиг мне его бабки нужны, — Алька смотрела на меня, а в ее глазах так и играли смешинки. — Я получила, что хотела. Тебя. Так что иди в мой кабинет, дорогу думаю, помнишь, и пиши заяву об уходе из его желтой прессы.

— Угу, — все, приехала, обратной дороги у меня нет.

— Ладно, так и быть, время у тебя еще есть, успеешь написать, — кивнула Алька. — Пошли, с народом познакомлю.

— Алина, что случилось, что общий сбор устроила?! — приятным баритоном спросил нынешний Алькин ухажер.

— Успокойся, Слава, просто я все же заполучила Тину для нашего клуба, — отмахнулась Алька.

— Аль, а у нее это натуральный цвет или краска? — спросила одна из девчонок.

Маленькое отступление: я платиновая блондинка и являюсь таковой с самого рождения.

— С самого рождения, — смеется Алька. — Ее в школе из-за столь изысканной внешности Снежной Королевой прозвали.

— Действительно, Королева, — произнес кто-то. — На Афише ее как Снежану писать?

— Как Волчицу, — раздался мой раздраженный голос. Этому была причина, вся Алькина компания состояла из таких же, как я, оборотней, и моя волчица это явно чувствовала.

— Тина?! — Алька осторожно перевела на меня свой взгляд, как-никак, она была альфой.

Моя Волчица, судя по ощущениям, как и Алька, была альфой, и как мне показалось, сейчас будет потасовка...

— И когда ты собиралась мне рассказать о столь маленьком нюансе?! — мне приходилось практически сдерживать Волчицу внутри себя. — Вот только не нужно строить глупое лицо, что ты не черта не понимаешь, в чем дело. Повторяю, когда ты собиралась мне рассказать?!

Ответа не последовало, так как на месте Альки уже стояла гордая волчица, с иссиня-черным мехом. Вот только ее глаза были налиты кровью.

— Упс, — произнес Алькин ухажер.

Алька-волчица бросилась на меня, но, благодаря своей сноровке, я смогла отскочить. Так как хрен знает, почему на меня не действовала луна, мне ничего не стоило перекинуться и вступить в бой. Алькина волчица оказалась все же слабее моей, и через некоторое время она лежала передо мной, полностью признавая меня альфой.

— Тина?! — Алька в шоке смотрела на меня, когда мы обе вновь стали людьми.

— Что Тина?! — рявкнула я. — Я десять лет как Волчица, и мне эта жизнь нравится, а вот тебе, похоже, противно делить жизнь. Я бегала в одной стае с Фенриром, и ты теперь думаешь, я позволю кому-нибудь взять надо мной верх. НИКОГДА!!!

— Когда? — раздалось со всех сторон.

— Мое первое лето в облике Волчицы, — что ж, карты раскрыты, да и теперь мне стало ясно, откуда взялся такой график. — Кстати, Алька, я одиночка. Так что возглавлять твою стаю не собираюсь.

Алька вздохнула с облегчением.

— Серебряная Волчица, — задумчиво произнес парень, которого я знала как Грэя. Впрочем, так его звали все, и никто еще так и не смог узнать его настоящее имя. — Было у меня одно лето, и мне повезло оказаться на охоте Фенрира. Так вот в его стае только и говорили о молодой волчице с серебристой шкурой. Не о тебе ли, случаем.

— Обо мне, — вздох. — Я и тут отличилась. Грэй, мог бы и сам это понять.

— А я на ту охоту случайно попал, после твоего ухода, — парировал Грэй.

Я только молча кивнула. Да и мысли сейчас были о другом. Кроме Альки, у меня была еще двое друзей, и, в отличие от нее, они знали мою тайну. Я сейчас говорю об Ирэн и ее брате Ярославе. Эта парочка была вампирами, которым было несколько сотен лет. Ирэн как-то даже рассказывала, что одно время вместе с братом блистала на балах Санкт-Петербурга, которые устраивал и царь Петр, и его наследники.

С Ирэн меня свел случай. Я умудрилась получить рану от серебряной пули. Мне-то на серебро плевать с высокой колокольни, но вот пуля умудрилась застрять в моем теле, и я бы истекла кровью, если бы волей случая на запах моей крови не пришла именно Ирэн. Из-за полученной тогда раны я не могла обернуться в человека, а Ирэн спокойно вытащила пулю и, перевязав мне рану, на руках принесла меня в свой дом. Так и зародилась наша довольно странная дружба. О ней я вспомнила потому, что второй ночной клуб, «Граф Дракула», принадлежал ей. Так что теперь меня волновало то, как Ирэн отнесется к стае Альки.

Если с Алькой я раньше просто пересекалась время от времени, в основном, когда собирался наш выпуск, то с Ирэн мы иногда устраивали посиделки, то у меня дома, то у нее, благо в одном доме жили.

Где-то около часа я поговорила с Алькой о пустяках, после чего засобиралась домой. В любом случае, в Алькином клубе начиналась неделя отдыха. Алька предложила мне принять участие в охоте, но я вежливо отказалась. У меня на это была своя причина, о которой не знала даже Ирэн.

Зов. Чем ближе полнолуние, тем сильнее я его чувствовала. Это был тот самый зов, когда я впервые стала Волчицей. Дурой я не была, так что поняла сразу — это было приглашение на Большую Охоту, от которого нельзя отказаться. Значит, мне предстояла встреча с Фенриром, а именно его моя волчица признавала альфой, и никакого другого волка.

Спустя три дня наступило полнолуние, в гости я никого в этот день не ждала, поэтому и удивилась звонку в дверь. Открыв дверь, я увидела хорошо одетого мужчину, вот только, судя по его одежде, он отстал от моды на несколько сотен лет. Если мне не изменяет память, так в одной из книг изображали викингов. Ярлов, кажется.

— Волчица, — у него оказался приятный баритон.

— Ниро? — хотя на самом деле мне хотелось произнести другое имя — Фенрир.

— Узнала, значит, — довольно кивнул он. — Я за тобой. Ты станешь первым вервольфом, чья лапа вступит на землю Асгарда.

— А разве… — вопрос так и остался не высказан.

— Лишь избранным дано узнать правду, — ответил Фенрир. — Как бы ни называли наш мир люди, но и им не дано знать всей правды. Мы такие же люди, как и они, просто для нас время имеет несколько иное понятие. Я бы советовал тебе одеться потеплее.

Потеплее?! Хм, я оглядела себя, благо я была одета, так что мне разве сапоги надеть да осенне-зимний вариант моей ковбойки. Почему-то байкерский стиль меня на путешествие с тем, кого моя волчица признавала альфой, явно не прельщал.

Одевшись, я посмотрела на легендарного волка. Впрочем, по поводу своего внешнего вида я дождалась лишь банального кивка головы. Нет, знала бы, что придется ехать на байке, оделась бы более соответствующе, что ли…

Потеряв счет времени, я и не заметила, как мы добрались до места, где был мост. Нет, не так, это был МОСТ, около которого стояла два вороных коня под седлом, и лишь у серого в яблоках коня была всадница.

— Я думала, вас ждать придется, — произнесла она.

— Гондукк, нас ждут, — заметил Фенрир.

Я же пыталась распотрошить свою память, вспомнить, почему имя этой валькирии уж больно знакомо. Слишком родным оно казалось. И тут словно Молотом Тора мне по голове — имя валькирии означало — Волчица. Вот почему я почувствовала родственную душу.

Что касается моста, по которому мы ехали, то, как оказалось, к самой радуге он не имел никакого отношения, разве что в своем названии. Хотя и признаюсь, мост был действительно красивый. Как объяснила мне Гондукк, мост являлся как бы переходом в другой мир, иную реальность. Именно в той реальности, в которой и жили все, кого жители Земли называли богами, богинями и иже с ними, был дом и тех, кто в реальности был Хранителем. Так, к примеру, вошедшие в мир людей как Олимпийцы отвечали за территорию Римской Империи и Греции, а вот Хранителями Славянских родов был Дом Сварога.

Но самым большим для меня потрясением стало то, что название их мира было созвучно с Атлантидой — Этла-Тида. Этла-Тида — это было общее название их мира. Викинги поклонялись Тору, славяне — Перуну, или кельты — Таранису, смысл в том, что эти трое отождествлялись у людей с богом Грома. Но на самом деле на всю Этла-Тиду — это были имена представителей одного дома — Воинов. Воинов, чья сила была основана на матери-природе. На данный момент наследником, вернее, наследницей была Литавра.

Жители Этла-Тиды, несмотря на то, что тот или иной Дом считался Хранителями той или иной области на Земле, в своем мире, имели несколько иную градацию. Так, на данный момент власть Этла-Тиды была в руках дома Бури, которому принадлежали те, кого называли Асами.

Тьфу, я совсем запуталась в объяснениях Фенрира. Ладно, начну по новой, с самого начала.

Что мы имеем? Есть Мир, который своими гранями соприкасается с Землей. Попасть в него можно только по Радужному Мосту. Сами жители называют его Этла-Тида, что созвучно с названием Атлантида. Насчет имен, которые упомянул Фенрир, у меня были сомнения. Тут, скорее всего, он просто провел параллель с земными легендами и мифами. Мда, не густо, если учесть полученную информацию.

Мои сомнения подтвердились. Фенрир использовал земные имена. Поэтому лично для себя я пошла против правил, или принципов, считайте, как хотите, но подобрала для новых знакомых имена так, как я сама слышала их на слух.

Впрочем, с именами пришлось повозиться. Но результат мне понравился. Глава Дома Асгард, которого мне представили как Одина, оказался довольно интересным мужчиной, и главное, я теперь задавась вопросом, откуда столько бреда о нем взяли земляне в своих мифах и легендах?! На слух же его имя для меня сложно было его выговорить, но среди земных имен нашлось то, что я могла спокойно произносить. Эльдар Эль-Оудинн-Дар, если упустить из его имени Оудинн — получалось вполне нормальное земное имя.

Что касалось Фенрира, то его реальное имя было созвучно с Вольфгардом. В будущем я и стала его, собственно, звать Вольфгардом, когда он навещал меня в мире людей. Разве что в шутку, иногда звала Ниро Вульф, в честь одного персонажа. Но ему больше прельщало, когда я звала его Вольфгардом.

Уже после того. как я со всеми перезнакомилась, не удержалась и сделала для себя список тех имен, с кем, как подсказывала мне интуиция, а ей я верила, именно с ними мне предстояло общаться в будущем.

Вот что у меня вышло:

Эльдар, глава Дома Асгард, в земных мифах отождествляется с Одином.

Вольфгард, хм, лесничий, возглавляет группу Охотников, почему-то считается сыном Локи. Он известен как Фенрир.

Гондукк, местная амазонка, и… супруга Вольфгарда. Ее имя даже не подверглось изменению.

Торольв, старший брат Вольфгарда, он же известный бог Тор. Признаюсь, тут я только разве глазами хлопала. Пока не узнала, что тот Тор, которого для меня был легендой, на данный момент находится на земле, на территории Штатов.

Полный список не привожу, но именно с этой четверкой мне чаще всего приходилось впоследствии общаться.

Но для меня путешествие в Этла-Тиду не прошло даром. Это на земле я отметила свои двадцать пять лет, а вот тут, когда я проснулась на следующее утро, оказалась пятнадцатилетним подростком. Гондукк, едва узнав, что я каким-то невероятным способом стала моложе аж на десять лет, обрадовалась, как ребенок, которому дали конфету. Мне же самой хотелось узнать, как такое могло выйти, а вот Эльдар лишь скрывал усмешку в своей густой рыжей бороде. Не его ли рук дело?! Хотя признаюсь, таким поворотом я была ошеломлена, но мне такой исход дела понравился. Дело в том, что Гондукк, из-за того, что та входила в отряд Валькирий, по уставу не могла иметь детей. Я полчаса или час хлопала глазами, пытаясь переварить ее предложение войти в ее семью на правах дочери и стать полноправным членом Дома Асгарда.

Когда я отошла от шока, Гондукк мне как неразумному щенку объяснила причины такой просьбы. Но она же и предупредила, что как только я буду признана ее и Вольфгарда дочерью, моя связь с земной семьей оборвется.

Я задумалась. Вольфгард, хоть и был для моей волчицы альфой, но сама я в душе считала его своим отцом, о котором ничего не знала. Мать с отчимом со мной контактов не поддерживали, а вот с сестрами они всегда общались. Такое чувство, что я им не была нужна. В результате, все обдумав и взвесив за и против, я согласилась на предложение Гондукк.

Ритуал принятия в семью проводил Глава Дома лично. Свидетелями ритуала был Тор, не путать с Торольвом, братом Вольфгарда, со стороны Фенрира, и Хильд, подруга Гондукк. С этим же Ритуалом я получила новое для себя имя. Имя, которое будет известно только жителям Этла-Тиды. Меня стали звать — Дисэльф, а коротко просто Дис. Ритуал дать знать и о том, что мне дано новое земное имя — Инга Иверсен.

Иверсен — была фамилия Гондукк и Вольфгарда на земле, когда они там находились — и по делам Дома, и просто, если хотели отдохнуть.

Моя связь с земной семьей была разорвана полностью и безвозвратно. Память обо мне у матери, отчима и других родственников исчезла, словно меня никогда и не было.

Осваиваясь в своих покоях, уже на правах дочери Вольфгарда, я задумчиво вертела в руках кулон, что достался от бабушки. За этим занятием меня застала Гондукк и, посмотрев на кулон, позвала мужа.

— Откуда?! — просто спросил мой… отец. Да все верно, теперь он мой отец.

— Бабушка по отцу завещала, — ответила я. — Это была последняя воля моего отца, ее сына, о котором я если и знала, то только со слов матери, — и горько усмехнулась.

Я никогда не считала ее матерью, и, наверное, поэтому ритуал изменил меня, хотя как я была блондинкой, так ей и осталась.

— Тина, Тина, Алевтина, а в болоте лишь трясина, — почему-то вспомнилась мне бабушкина поговорка.

— ЧТО?! — одновременно произнесли Вольфгард и Гондукк.

— Тина, Тина, Алевтина, а в болоте лишь трясина, — повторила я, и в следующий миг оказалась в медвежьем, а по-другому и не скажешь, захвате Вольфгарда.

— Что случилось? — я переводила взгляд с Гондукк на Вольфгарда и обратно.

— Просто этот кобель, — отсмеявшись, произнесла Гондукк, — твой биологический отец. Я-то тоже хороша, все голову ломала, почему ритуал изменил тебе гены матери, но оставил гены отца.

Этого я не знала.

СТОП!!! Получается, я дочь Вольфрагда? ДОЧЬ? Теперь я начинала понимать, почему со мной все не так. Со мной все было не так, с самого детства. И слова матери, что отец как был кобелем, так и остался. И то, что она была рада их с отцом разводу, и сожалела, что суд оставил меня с ней. Я в ее глазах была нежеланным ребенком. Но теперь это все в прошлом. Я со спокойной совестью могу заявить, что я дома. ДОМА!!!

Поняв это, я не сразу сообразила, что с моих уст сорвалось такое простое, но дорогое сердцу слово: ПАПА!

Эльдар, узнав мою историю, о чем-то переговорил с моей матерью, да-да, Гондукк теперь по всем законам и лицом создателя была моей матерью. Как потом я узнала, разговор шел о моем воспитании. Земное, практически для жителей Этла-Тиды, на девяносто процентов никуда не годилось. Поэтому я со вздохом стала ждать, что же начнется.

А началось вот что. Уроки живописи, верховой езды, владения холодным оружием — тут не признавалось огнестрельное, и было запрещено, и каралось смертью, этикет, танцы, чтение и письмо, математика — все разделы, начиная с банальной арифметики. Короче, запрягли меня по полной. Наследнице благородного рода и будущей Стражнице не пристало вести себя, как простой смертной, то есть землянке.

Вставать мне приходилось с первыми лучами солнца, а ложилась я за час до полуночи. И так на протяжении пяти лет, благо земное время и время Этла-Тиды отличались и мне ничего не стоило вернуться в то же время, что я и покинула Землю. Кроме всего этого, Гондукк лично учила меня ведению домашнего хозяйства и тому, как быть в той или иной ситуации, когда у нас были гости.

Когда мои родители сочли, что я умею все, что мне следовало знать, мне устроили экзамен, на Земле, в семье настоящих аристократов, которые ревниво хранили тайну Этла-Тиды на протяжении веков. Экзамен был сдан блестяще, так что родители могли гордиться мной.

Прошел месяц, как я вернулась в свою квартиру в Питере из Этла-Тиды. Хотя теперь нельзя сказать, что в этой квартире я живу одна. Вольфгард и Гондукк решили на время перебраться жить ко мне. Правда, предлог, по-моему, выбрали неудачный, просто потому, что они и так знали, как за последние десять веков изменилась Земля. Но мне на выбранный ими предлог было плевать с высокой колокольни, так как я знала настоящую причину. Просто мой папочка решил наверстать упущенные годы, что не мог общаться со мной.

Работу я все же сменила, и в желтой прессе не работала. Алька, Ирэн и Ярослав стали единственными, кто знал о том, что я несколько сменила свой статус. Вольфгард за короткий, по мнению Ирэн, срок открыл собственный бизнес. Теперь ему принадлежала целая сеть магазинов для любителей охоты и рыбалки, а так же он умудрился открыть сеть кафе и ресторанов «Викинг». Выкупил у прежних хозяев оба ночных клуба, что Алькин, что Ирэн, и переоформил владение клубами уже официально на них.

Странно, но я считала, что и Алька, как и Ирэн являются хозяевами своих клубов. Похоже, что до недавнего времени это было не так.

Я же теперь официально работала в клубе Альки в качестве совладелицы, иначе она не соглашалась. Так что на мои хрупкие плечи легли связь с менеджерами разных групп, журналистами, прочая ерунда, которая на самом деле выматывала меня хуже некуда.

Радовало одно: на выходные я с предками сваливала в Этла-Тиду, где отдыхала и набиралась новых сил. Там я умудрилась познакомиться с одним из егерей отца, которого звали Бернар. Высокий, ростом почти под два метра, со своей медвежьей статью, он оправдывал свое имя. Ну, кроме этого он был брюнетом, с глазами цвета стали, извиняюсь, но серыми их язык не поворачивался назвать. Бернар стал моим спутником, когда я оказывалась в Этла-Тиде.

В Этла-Тиде меня знали как Дисельв, дочь Вольфгарда и Гондукк. Не знаю, почему, но мне проводить время в Этла-Тиде нравилось больше, чем на Земле.

В Алькином клубе началась неделя отдыха, и я решила рвануть отдохнуть в Этла-тиде. Добираться до Моста я решила на этот раз на своем байке, серебристо-черной «Yamaha YZF-R1», которая считалась спортивной моделью. В отличие от Харлея, на котором я ездила раньше, новый байк был подарком моего отца. Я уже выходила из квартиры и хотела спуститься в гараж, но едва вышла на лестничную площадку, увидела сидящую на корточках около двери Ольгу, одну из своих сестер. Ольга была младше меня всего на пару лет, в отличие от Светланы, которая была младше Ольги на тринадцать, и меня, соответственно, на шестнадцать.

— Оля, Аленка, — я осторожно дотронулась до ее плеча.

— Тина, — тут я не ожидала, что Оля, вскочив на ноги, бросится в мои объятия и будет реветь на моем плече.

— Оля, давай зайдем в квартиру, — в мыслях же у меня было, что моя поездка в Этла-Тиду накрылась медным тазом.

Напоив ее крепким чаем с лимоном, да еще влив в него стопку дорогой водки, я стала ждать ее рассказ. Мдя, не думала, что наша мать окажется такой сволочью. Сестра оказалась ей нужна так же, как в свое время я. Так как по закону мы обе были уже совершеннолетними, да и я уже к этому времени жила отдельно. Наша мать просто взяла и выставила Ольгу из квартиры, не дав той даже взять свои вещи. Хорошо еще, у нее был мой адрес, и она из Новгорода, будучи даже одетой не совсем по погоде, умудрилась добраться до меня.

Я задумалась. Ольга вообще с матерью была на ножах, едва родилась Светка. Так вышло, что ни я, ни она младшую сестру не любили. Просто потому, как видели, как ее балуют и мать, и отчим. Светка оказалась, куда желанным ребенком, чем мы обе.

Рискнуть, что ли? По мобильнику я связалась с Гондукк и объяснила появившуюся проблему. Мать думала недолго и велела ехать к Мосту вместе с Олей. Отца она берет на себя.

— Ты умеешь ездить на байке? — спросила я, едва закончила разговор с матерью.

— Да, — Оля удивленно посмотрела на меня. — Меня один парень научил.

— Посмотри в моем гардеробе вещи, так как ты едешь со мной, — у меня не было времени объяснять.

— Тина, ты операцию себе сделала?! — спросила она, копаясь в моих вещах.

— Нет, отца нашла, и он признал меня своей дочерью, — пока Ольга копалась в шкафу, я не удержалась и налила себе бокал вина 1887 года. — Я к нему и матери собиралась ехать.

— Матери? — Ольга оторвалась от копошения в шкафу и посмотрела на меня.

— Да, — кивнула я. — Отец женат, и мне нравится называть ее мамой. Пусть она не была для меня биологической, но я действительно считаю ее матерью.

Сестра внимательно на меня посмотрела.

— Отец изменил мне имя, — призналась я. — Инга Иверсен, так в моих документах.

— Ты хочешь сказать твой отец лорд Вольфград Иверсен? — Ольга уже была одета в джинсовый вариант моей кожанки, в которой я преимущественно гоняла на байке.

Я молча кивнула и, еще раз посмотрев на нее, дала знать, что раз она готова, то нам пора, и ждать нас не будут.

Заигравшая в моем мобильнике мелодия Белль из «Собора Парижской Богоматери» дала мне понять, что звонит Ирэн.

— Ирэн?

— Инга, я и Ярослав готовы, — раздался голос вампирши. — Алька со своими ждут нас на выезде из города. Ждем только тебя.

— Я тоже, — ответила ей. — Правда, с нами будет еще одна хм, личность, задержка из-за нее.

— Ольга, что ли? — ехидно спросила Ирэн.

— Ты ее знаешь? — что-то мне все это не нравилось, да и интуиция вопила благим матом.

— Так Ярик с ней встречался, пока она в Новгород не уехала, — раздалось в ответ.

— Тогда передай ему, что его фея в городе и едет с нами, — парировала я.

— Пожалуй, будет лучше, если мы подъедем к твоему дому, и твоя сестра поедет на его байке, — хмыкнуло в ответ. — Жду.

Спрашивать сейчас у Ольги, откуда она знает Ярослава и Ирэн, не было смысла, все равно сама расскажет, когда решит это сделать.

Как я и подозревала, Ирэн с братом ждала нас около подъезда. Ярослав, ничего не сказав, молча усадил Ольгу позади себя, после чего мы отправились за город. Едва мы покинули черту города, к нам присоединилась группа байкеров, в которых я узнала Альку и ее стаю.

До Моста мы добрались без приключений, да и нам они сейчас были не нужны. Нас ждал Бернар, а вот матери я нигде не видела. По его взгляду я поняла, что что-то случилось. Плюнув на субординацию, я рванула по мосту на своем байке. Я не могла терять ни минуты.

Хорошо еще, что меня перехватил Кольбьерн и пересадил на коня, но в начале дал мне совладать со своими чувствами. За это время подтянулись и остальные, Алька со своими волками, Ирэн с Ярославом и Ольгой.

Бернар кивком поблагодарил брата, который перехватил меня. Мотоциклы нам пришлось оставить и пересесть всем на коней. Пока мы ехали к моему дому, Бернар рассказал, что кто-то нашел способ проникнуть на Этла-Тиду в обход стражей и, главное Моста. Именно поэтому отец и решил забрать меня сюда, решив, что тут я буду в безопасности. Меня же взволновал вопрос, если он решил меня забрать сюда, то остальных-то зачем? Ответ последовал мгновенно. Кто-то объявил Охоту на Вампиров и Оборотней. Этот кто-то с Земли, и он знает, как попасть сюда, в Этла-Тиду. Гондукк не смогла встретить нас, потому что отец получил рану от серебряного копья, на котором был заговор против таких, как он.

Узнав, что отец ранен, я только пришпорила коня, чтобы раньше других оказаться дома. Спрыгнув с Дарка, а именно так я назвала своего вороного, и бросив поводья конюху, я практически вбежала в дом и сразу же отправилась в покои отца. Бернар оказался прав. Какая-то сволочь нашла способ наносить вред Хранителям, и теперь Этла-Тида переходила на военное положение.

Мать, заметив мое состояние, велела напоить меня успокаивающим средством и отправить спать. Насчет сна распоряжение касалось всех, кто приехал со мной.

На следующее утро, позавтракав в своей комнате, я прошла в покои отца.

— Как он? — тихо спросила у матери.

— Все так же, — в голосе матери я не чувствовала ноток радости, да и мне самой не хотелось веселиться, несмотря на приближающийся праздник.

— Иди, отдохни, я посижу с ним, — отправить мать отдохнуть мне удалось с трудом.

Копье было вытащено из нанесенной им раны, и теперь отец лежал с забинтованной грудью. Целители не разрешали ему покидать постель, пока не будут уверены, что ему вообще это можно.

— Дис, как ты? — слова давались ему с трудом.

— Нормально, — я улыбнулась. — Она выгнала Ольгу, и я не рискнула ее оставлять там.

Кто она и где там, отец понял и так, без объяснений.

— Поправлюсь, сделаю ей предложение войти в нашу семью, — отец взглянул на меня.

— Вряд ли она согласится, — по моему лицу скользнула легкая усмешка. — За ней присматривает Ярослав, брат Ирэн. Он не отпускает ее одну.

— Он любит твою сестру?

— Боготворит, хотя так и не признался ей, что человеком его назвать трудно.

— Если она любит его так же, как он ее, то она поймет.

— Наверное.

После этого отец рассказал, что две недели назад один из его егерей обнаружил полностью мертвое стадо единорогов. Раны ясно дали понять, что для убийства использовалось запрещённое оружие.

Единороги. Кому они вообще могли навредить, ума не приложу. Из-за того, что я не совсем человек, они и меня-то к себе не подпускали. Вернее я могла подойти и погладить их, но не более пяти минут. Но эти великолепные животные оказались лишь первой ласточкой. Потом было обнаружено еще несколько полян с трупами, но на этот раз неизвестный не оставил их тела. Он их сжег.

Я стала думать, что делать. Картина того, что рассказывал мне отец, меня не радовала. Даже я не могла убить животное без необходимости. Убивать просто так? Зачем? И главное, почему это было сделано.

Детективами я, увы, не увлекалась, не моя стезя, а вот Ирэн это было бы под силу. Хм, может, действительно так и поступить?! Я, Алька и Ирэн — две волчицы и вампирша. Ну и компания выйдет. Оставив отца на попечение пришедшего целителя, я отправилась на поиск Альки и Ирэн, все же я не узнала еще, где их разместили.

Девушки сами нашли меня с помощью Бернара и Кольбьерна. Коротко рассказав им то, что я узнала, заставила их задуматься. Так как разговор предстоял более чем серьезный, то мы решили обсудить его в библиотеке, заодно будет возможность и поискать в фолиантах, не было ли подобных историй.

Пока мы шли впятером в библиотеку, Алька предложила отправить ее волков обратно на землю, с поручением выяснить все, что только можно, там, а нам же искать преступника на территории Этла-Тиды. Для нас это было возможностью искать как информацию, так и того, кто пошел на такой шаг.

Так как мы с Алькой имели вторую форму — волчиц, то Ирэн предложила нам немного попутешествовать по Этла-Тиде. Вампирша предположила, что у того, кто убивает единорогов, имеется союзник.

У меня тоже были такие мысли, а еще меня беспокоило нападение на отца. В дорогу нам помог собраться Бернар, правда, он сожалел, что никто не сможет отправиться с нами. Мне лично было по фигу, тем более, я сама планировала наведаться на ту поляну, где было обнаружено то самое стадо. Мастер-оружейник, едва мы вошли в его владения, вздрогнул, увидев блеск в моих глазах, стоило мне увидеть его коллекцию. С Алькой и Ирэн происходило то же самое — наша троица была просто помешана на холодном оружии.

Алька первой выбрала себе легкий меч, вариант спартанского ксифоса, с разницей, что оригинал был бронзовый, ее вариант был из дамасской стали. Ирэн отдала предпочтение хаудегену, известному как траурный меч. Я же была верна себе и отправила себе за плечи два клинка клейморы, моего любимого оружия, добавив к ним клинок катаны. Кроме клинков, каждая из нас взяла по шакраму, аналог которого можно было увидеть в сериале о Зене. Но если девочки довольствовались мечами и шакрамом, то я еще прибавила к своему вооружению боевой хлыст. Пользоваться всем этим я умела отлично, так как еще подростком посещала на земле боевую секцию, где этому обучали, несмотря на ее специфическое название — «Мортал Комбат». Там же я освоила и несколько видов единоборства.

После мастера-оружейника мы отправились на конюшню. Алька и Ирэн выбрали себе каурых коней, я же отдала предпочтение вороному. Мдя, если на нас посмотреть со стороны, то можно было бы принять за валькирий или амазонок, хотя последнее было бы вернее.

Получив благословение от отца, мы тронулись в дорогу.

Оказавшись на «проклятой» поляне, как ее теперь звало население, я соскочила с коня и стала принюхиваться. Ветер подсказывал, что-то тут не так. Сменив ипостась, я стала прислушиваться к своим ощущениям. Подземный мир Хель, так и хотелось выругаться, мы попали в ловушку. Вновь став человеком, я сообщила о ловушке подругам. Отойдя ближе к деревьям, я приготовилась к бою. Мгновение, и мы оказались атакованы… змеями? Лишь присмотревшись, я поняла, что это были люди-змеи, бич всей Этла-Тиды. Змеиный народ, Проклятые, каждый называл их по-своему, но смысл был один — Проклятые. Очевидно, их привлек запах мертвых единорогов.

— Назад, — я резко отдала команду Альке и Ирэн, а сама вновь спрыгнула на землю с коня.

— Что ты задумала? — крикнула Алька.

Я не ответила, так как решилась пойти на шаг, на который бы раньше не рискнула — стать получеловеком-полуволком. Таких смертные обычно называли волкодлаками. Замерев в полутрансформации, я стала голыми руками разрывать тела людей-змей. Едва я расправилась с этими змейками, как на меня навалилась усталость, и на землю я уже легла на грани потери сознания, не замечая, что вся в крови этих рептилий.

— Алька, не трогай ее, — сквозь туман раздался голос Ирэн, — принесла бы лучше чистой воды.

Балансируя на грани сознания, я чувствовала, как с меня сдирают всю одежду, которая успела прилипнуть к телу, и, судя по звукам, бросают в костер. М-да, не знала я о таких способностях Ирэн.

Проснулась я далеко за полночь, хотя, глянув на небо, прикинула, что скоро будет рассвет.

— Лежи, — ко мне подошла Ирэн. — Эти твари сумели тебя все же ранить, но я смогла удалить яд из твоего тела. Эти ублюдки известны как воины Сета, Великого Змея, и обладают возможностью маскировки, становясь людьми. Я это поняла, когда один из них коснулся твоего клинка.

Сделав попытку спросить, я поняла, что меня мучает жажда, и неудивительно, что я с трудом попросила Ирэн напоить меня. Ирэн стала отпаивать меня отваром из трав, которые всегда носила с собой.

— Не разговаривай, еще успеешь, — Ирэн улыбнулась мне. — Дай-ка я посмотрю твои раны, если все серьезно, то нам придется задержаться.

Но она зря беспокоилась, раны практически зажили.

Алька что-то тем временем пробурчала сквозь сон.

— Скоро рассвет, — заметила Ирэн.

Верно, небо посветлело. Я же сама задумалась, над словами Ирэн. Что-то в ее словах мне показалось знакомым. Что-то связано с каким-то мультиком про одного варвара. Как же он назывался?! А, потом вспомню, если и что сейчас вспомнила, то это то, что герой боролся как раз с такими змеелюдьми. Как же они оказались в мире Этла-Тиды и не связаны ли с убиением единорогов?! Вопросы, одни вопросы… а ответов нет.

Едва рассвело, Ирэн растолкала спящую Альку, и, наскоро позавтракав, мы отправились в путь. До ближайшего селения было не менее трех суток спокойной езды. Ирэн перед тем, как мы отправились в путь, еще раз обработала мои раны. Хотя какие там раны, просто рубцы.

Селение называлось Отч-Кэр-Вал, и в основном там жили те, кого принято называть эльфами. Нам требовалась помощь их друида Фарфакса, как его многие звали, так как эльфийские имена были практически труднопроизносимыми. Фарфакс был другом моего отца, и нужно было сообщить ему об истории, что произошла с его другом. Само селение располагалось на двух берегах реки. Один берег населяли — светлые эльфы, или альвы, а другой берег — темные, они же дроу.

Фарфакс относился к дроу и был женат на вейле, что вообще не укладывалось в моем сознании. Но как принято в Этла-Тиде — любовь-судьба, и если одна половинка встретила другую, то против истинных законов никто выступать не станет.

Тайными тропами мы добрались до селения где-то за полдня вместо обычных трех.

— Я ждал вас, — у входа в селение нас встретил сам Фарфакс. — Приветствую Детей Ночи в нашем селении.

— Да пребудут ваши дни в радости и богатстве, — ответила я.

— Приближаются темные дни, — словно говоря сам с собой, заметил Фарфакс.

— Тьма и Свет не могут существовать друг без друга, — возразила я.

— Все может быть, Двуликая, — согласился Фарфакс.

После этого друид отвел нас в свой дом. Высшей частью у эльфов считалось, когда сам друид принимает у себя гостей.

Фанфакс не отпускал нас где-то с неделю, пока не убедился, что яд полностью покинул мое тело. После этого мы еще с неделю были вынуждены гостить у него, пока он собирал для нас походную аптечку, одновременно собираясь в дорогу, чтобы навестить моего отца.

За то время, что мы гостили у друида, я успела познакомиться с одной парочкой, несмотря на то, что оба были парнями. Их звали Хендри и Ниал.

Тамиар, вождь дроу, узнав обо мне и о том, чья я дочь, преподнес мне довольно необычный дар, а по мне, так я обзавелась еще тряпками. Как бы там ни было, но от вождя дроу я в дар получила наряд, который в основном пользовался широким спросом в Ордене Тени. Орден, это одновременно и наемники, киллеры, и черт знает кто там еще, но кроме всего этого, его члены так же помогали хранить в Этла-Тиде порядок. Они что-то вроде Стражей на всю страну. Поговаривали, если ребенок с рождения отмечен Тенью, то дорога ему только в этот Орден. Лишь в разговоре с Тамиаром я узнала, что его старший сын был с рождения отмечен Тенью, из-за чего права наследия пришлось передать второму. Это был Закон. В Этла-Тиде никто и не знал, когда появился Орден Тени. Считалось, что он существовал всегда.

Деревню мы смогли покинуть лишь спустя целый месяц. Месяц безделья, как это назвала Алька. Для меня же это было банальным потерянным временем. Я, Алька и Ирэн отправились дальше, а Фарфакс, попрощавшись с нами, неспешно отправился к моему отцу. Я стала думать о том, что мне позарез нужен способ найти возможность постоянно поддерживать с ним связь. Технологии людей, тут, увы, были бесполезными, а зеркальной связи я не доверяла.

Не прошло и половины дня, как мы покинули деревню, как нам навстречу попалась группа всадников. Отряд, как оказалось, должен был нас встретить и сопровождать вплоть до резиденции графа Урнгина. Тоже еще та личность, да и человеком назвать его было сложно. Просто потому, что Урнгин был вампиром. Что-то вроде графа Дракулы на Земле. Всадники же были истинными ликанами — оборотнями, такими же, как и я с Алькой. По закону подлости или еще чего там, но наша дорога как раз пересекала его владения. Одно радует, он создал что-то вроде донорского центра для своих вампиров. Так что вампиры пользовались им, но были и везунчики, у которых имелся личный донор — этому стоило, и позавидовать, так как им мог стать исключительно партнер вампира.

Лишь оказавшись в замке графа, мы узнали свежие новости, в которых так сильно нуждались. Оказалось, что партнером графа был мой отец, и граф лично хотел найти того, кто напал на людей его партнера, да еще и ранил его самого. Урнгин посоветовал нам отправиться в Храм той, что была Лупой для волков. Богине Силении, как ее называли ликаны. Возможно, что ее помощь поможет нам найти тех, кто устроил беспорядки в Этла-Тиде.

Подумав над предложением графа, я согласилась, так как в этом были резон и здравый смысл. Урнгин пожалел, что, кроме ликанов, никто не имел права быть на территории Храма, так что Ирэн придется погостить в его замке. Алька тоже решила остаться в замке графа. Но с ней было все просто, она боялась встречи с богиней. Я же ничего не теряла, так как была дочерью самого Фенрира.