Тайная печаль милсдаря Петруччо (джен)

— Мать моя женщина! – воскликнул Ежи, вбегая в трюм, где уже привычно расположилась вся честная компания.

— Еще бы она была мужчиной, – хмыкнул Ян. – Что случилось, мелочь?

— Я видел, как Роше выпил зелье, а оно не подействовало.

— Опять? И почему я не удивлен? – пожал плечами Золтан.

— Мне вот что интересно: ведьмак ведь ясно сказал, что способов других не знает. Теперь полосатый навсегда бабой останется? – низушек уселся за стол и подвинул к себе кувшин с вином.

— Не каркай, – недовольно сказал ему Ян. – Мне не хочется работать под командованием истерички, знаете ли.

— Отнесись к ней с пониманием, dh’oine*. Не каждый день в бабу обращаешься, – наставительно сказал ему Ольрих.

Ян ошеломленно промолчал. Эльф... Нет! Не так! Скоя’таэль... сочувствовал командиру «Синих полосок»! Удивительное рядом...

— Предлагаю выпить, – Хивай поднял кружку над головой. – За то, чтоб с нами такого не произошло.

И все дружно с ним согласились.[1]

___________________________

[1] — цитата из Эпилога «Баллады»

...Ближе к полуночи честная компания уже была прилично так под хмельком: кто дремал на столе, кто под ним, а кто все же сумел добраться до своей лежанки. Из общей сонно-пьяной картины выбивались только двое: Ян, что сидел, подперев голову кулаком и гоняющий по столу пробку от бочонка, да Ежи, что устало прислонился к другу и задумчиво плевал в потолок. Так бы и продолжалось всю ночь, наверное, и наша парочка тоже в конце концов уснула, однако низушка нежданно-негаданно одолела тоска:

— Ян, а Ян, – пихнул он локтем приятеля. Тот оторвался от так полюбившейся ему пробки и перевел затуманенный взгляд на полурослика.

— Чего тебе, мелочь? – сонно буркнул он.

— Грустно мне, – со вздохом сообщил Ежи.

— И что мне сделать? Может, тебе виверновой бражки налить? Сразу весело станет, – саркастически предложил Ян и зевнул.

— Друг, тоже мне! У меня горе, а ты... – обиженно надулся милсдарь Петруччо, отодвигаясь от приятеля и демонстративно повернувшись к нему спиной.

— Ну вот, давай еще и мы подеремся, – хмыкнул полосатый. Затем, не слушая возражений и возмущенных воплей полурослика, усадил того к себе на коленки. – Так веселее? — поинтересовался он.

— Да иди ты, – насуплено проворчал низушек, но с коленок Яна не слез. Нравилось ему там, вероятно, на ручках, детство вспоминалось.

— Ну, не дуйся. Давай, колись уже, что за печаль тебя заела? Как-то ты веселый поинтереснее будешь... – солдат потрепал его по голове.

— Ян, я скучаю без Лоредо... – очень грустно пробормотал Ежи куда-то ему в куртку.

Сказать, что полосатый был удивлен, не сказать ничего.

— Че эт ты про эту тварь лысую вспомнил? Скольких ваших этот урод порешил? – недоуменно спросил он у друга.

— А опыты мне над кем ставить? Роше-то жалко, ему и так досталось... А добровольно больше никто не согласится. Поводов нет.

— На меня даже не надейся, – боязливо произнес его приятель. – У меня и без опытов жизнь тяжелая.

— Ты что?! – обиженно выкрикнул милсдарь Петруччо. – Ты же не Лоредо.

— А я чем хуже?

— Не ты хуже, а он! Над ним опыты ставить можно, а ты хороший, хоть и полосатый, жалко тебя на опыты... – обиженно пробурчала куртка.

— Ну спасибо, – хмыкнул Ян. – Хороший я, значит... И что ты предлагаешь-то, Ежи? Другого коменданта мы тебе не сыщем сейчас при всем желании.

— Хороший – это значит хороший. Для меня хороший, в смысле.

— А для кого я нехороший? – удивился Ян. Как-то не он раньше не задумывался на такие философские темы.

— Для кого-нибудь. Э-э-э-э... – задумчиво произнес Ежи. – Я как-то не выяснял.

— Замечательно. И к чему мы пришли? Я хороший, но и не хороший одновременно[1].

— Именно так, – важно кивнул полурослик, на мгновение высунувшись из-под куртки. – Для меня ты хороший. Что тут непонятного-то?

— Ага, это после того, как я вырезал кучу твоих собратьев, – сказал солдат, и, подумав, добавил. – По долгу службы.

— Вот с этого и надо было начинать. С «по долгу службы». Но я-то с тобой не по долгу службы сейчас разговариваю. И дружу.

— А по зову сердца? – хохотнул Ян.

— Угу. Еще по зову желудка, печени и прочих органов, какие так есть у меня в теле. Я уж как-то туда не заглядывал. Да и не хочется что-то.

— Удивительно, – полосатый задумчиво поскреб подбородок. Определенно, это был самый странный разговор в его жизни.

— Ничего удивительного в этом нет. Лионель тоже хороший.

— И с ним ты тоже по зову желудка дружишь?

— Я к тебе с открытой душой, а ты издеваешься! – Ежи опять зарылся в так полюбившуюся ему куртку полосатого.

— Слушай, мелкий… Может, мне куртку, того, подарить тебе? – спросил он у своей куртки, потому как от полурослика из нее торчали только мохнатые ноги.

— Не, без тебя она уже не интересная будет. Не уютная. Вот, – ответила ему куртка.

Ян вздохнул. Он решил, что зверушки разные в одежде обитают. У кого-то блохи, у кого-то вши и клопы, а у него вот низушек завелся под курткой. М-да.

— Слушай, Ян... – как вкрадчиво начала его «зверушка». – А давай... – он сделал паузу. Ян с подозрением посмотрел на сопящего ему в рубаху Ежи. Не нравилась ему эта пауза. Ох, не нравилась.

— А давай Лоредо воскресим! – предложил низушек, снова высунув довольную моську из-под куртки.

Ян почувствовал, как по спине пробежала холодная струйка пота. Все-таки предчувствие его не обмануло.

— За-за-зачем? – настороженно поинтересовался он. – Будто тебе чокнутого призрака эльфки было мало. Она ж там всех чуть не порешила.

— Я же только что объяснял, – низушек опять зарылся в куртку и обиженно там засопел. – Ты меня совсем не слушаешь, – из-под куртки донесся подозрительный всхлип.

— Э-э-э-э-э... – недоуменно выдал полосатый. – Ты чего там, ревешь что ли? Ты это... давай прекращай...

— Не прекращу, – срывающимся голосом заявила куртка. – Ты меня не слушаешь. И вообще, у меня тоска мировая.

— Не, ну серьезно. Не нужно соплей. Я успокаивать не умею. Это к Коротышке надо. Это у него четырнадцать детей. А у меня детей нет. Давай, хватит уже...

— Тоже мне, друг. Лоредо воскрешать не хочешь, плакать не разрешаешь... Возьму вот и вернусь к Лионелю. Он хороший, – куртка продолжала всхлипывать.

— Так я же тоже хороший. Нет?

— Уже нет, – обиженно заявила куртка. – Ты не хочешь помочь мне воскресить Лоредо.

— Ладно, если я плохой, тогда вылезай уже оттуда. Не фиг тебе у меня, плохого, под курткой сидеть... – Яну почему-то стало обидно.

— Ну вот, еще и прогоняет! – совсем убито сказала куртка. – И как тебя совесть не загрызла-то, окаянного?!

— Не вкусный я, вот и не загрызла… Серьезно, прекращай уже! Я не знаю, как успокаивать плачущих низушков. Я вообще не знаю, как успокаивать. Я только убивать умею!

— Вот! Самое время научиться воскрешать, – наставительно сообщила куртка. Она зашевелилась и из-под полы вылез довольный донельзя полурослик. Тут Ян понял, где-то его так неплохо «нагрели»... – Пойдем, нас Лоредо ждет.

* * *

Вечер у ведьмака не удался. Как, впрочем, и последние несколько дней, в общем-то. Он всерьез начал подумывать о смене профессии, потому как его квалификация была подвергнута неожиданно серьезному испытанию и… провалила экзамен.

От грустных размышлений Геральта отвлек стук в дверь.

— Кого ещё там черти принесли, – проворчал себе под нос белоголовый, поднимаясь со своей лежанки и направляясь к двери.

— Опять вы? – с тоской вздохнул ведьмак, когда в приоткрытую дверь втиснулись двое.

— Ты не рад нас видеть? – очень серьезно спросил низушек.

Геральт промолчал, давая возможность непрошеным гостям устроиться в каюте и объясниться.

Ежи, будто и не чувствуя того, что ему, мягко говоря, не рады, уселся на колченогий табурет (с трудом, конечно, но что поделать?) и поднял на Геральта сияющий энтузиазмом взгляд. Впрочем, объяснять что-то он не торопился, как и его молчаливый спутник.

— Так чего пришли? – не выдержал Волк.

— Нам, как бы, помощь нужна, – сообщил Ежи.

— Ты ведь на все руки мастер, милсдарь низушек. Зачем тебе помощь скромного ведьмака? – хмыкнул белоголовый.

— Я только зелья варить умею. А призраков вызывать не обучен. Конечно, я видел, как ты это делал недавно, не особо процедуру понял, – сообщил полурослик.

— Да ты что... – начал было Геральт и спохватился, – Не обучен ЧТО?! – он с нескрываемым ужасом уставился на полосатого. Парень вроде головастым казался, может, хоть он прояснит ситуацию.

Солдат обреченно пожал плечами. Дескать, а что я? Я так, мимо проходил, это все его, низушка, затеи.

— Зачем тебе учиться призраков вызывать? – настороженно спросил Геральт у полурослика.

— Тоска меня одолела. Скука смертная, – вздохнул тот. – И вообще, меня Ежи зовут, а это Ян, – не к месту добавил он.

— Ага. Тогда скажи мне, милсдарь Ежи, ты таким экзотическим способом решил развеять тоску всех находящихся на корабле? – скептически поинтересовался белоголовый.

— Нет, – ответствовал ему полурослик, затем повернулся к своему спутнику, – Ян, поддержи меня. Почему все я объяснять должен? Дело-то ведь общее.

Вышеозначенный Ян очень печально вздохнул, по его лицу было видно, что дело совсем не общее. И он как бы лицо подневольное во всей этой операции.

— Ежи хотел сказать, что он скучает по Бернарду Лоредо, – еще более печально сказал полосатый.

— Лоредо? – Геральт понял, что он ничего не понял.

— Да, – кивнул Ежи, – Лоредо. Мне опыты не на ком больше ставить.

— Что значит «больше»? – кажется, ведьмак что-то пропустил.

— То и значит, – насупился полурослик. – Я на нем опыты раньше ставил. А теперь он почил миру бозе... Зачем вы его виверне скормили? Такой подопытный был... Эх...

— Опыты? – Волк недоуменно посмотрел на Яна, коего считал более или менее вменяемым персонажем. – Что за опыты?

— Крапивой он его кормил и Лютикову балладу про командиров слушать заставлял, – пояснил тот.

— Про командиров?

— А ты что не слышал балладу? – встрепенулся увядший было низушек. – Хочешь я тебе напою?

— Может, не надо? – осторожно попросил ведьмак. Воистину, его жизнь никогда не будет скучной...

__________________________________________

[1] – отсылка к Шредингеру

— Ну, и что ты теперь с ним будешь делать? – спросил ведьмак, глядя на счастливую мордашку низушка. Тот с таким обожанием смотрел на зависшего над пентаграммой призрака, что Геральту как-то не по себе становилось.

— О, много чего! – сказал Ежи. – Только как мне его оттуда достать, милсдарь ведьмак? А то неудобно как-то.

Призрак лишь печально вздыхал. Не порывался выбраться из круга, как это делала недавно одна полуорка; не сыпал сарказмом или угрозами и вообще никак особо себя не проявлял... Просто висел в воздухе и с отчаянием разглядывал компанию, его вызвавшую.

— Ты не ответил, зачем тебе приведение. Ты хотел его о чем-то спросить? Вот он, спрашивай на здоровье. Но потом мы отправим его обратно, нельзя мертвым разгуливать средь живых, – сказал Геральт. Он перевел взгляд на Лоредо. В призрачных глазах читалось отчаянное согласие со словами белоголового.

— Как отправить обратно?! – возмутился Ежи. – Я не хочу обратно. Он мне тут нужен! Я же говорил, что опыты мне не на ком ставить! – отчаянно выкрикнул полурослик, чуть ли не подпрыгивая на месте.

— Каким образом, позволь спросить, ты намерен ставить опыты над духом? Да и вообще, а если он взбесится и решит отомстить? – попытался воззвать к здравому смыслу Геральт.

— Ну ты посмотри, ведьмак, он очень спокойный призрак. Он даже вырваться не пытается, как та страшная эльфка, которая вроде и не эльфка. Он будет хорошо себя вести. Правда ведь, Бернард? – упорству низушка могли позавидовать даже махакамские шахтеры.

Лоредо, казалось, пытался испариться. Он стал совсем прозрачным и так и не произнес в ответ на реплику Ежи ни одного слова.

— А че эт он побледнел? Ипужался что ль? – подал голос Ян.

— Я бы тоже на его месте испугался, – пробормотал себе под нос Геральт и уже громче добавил:

— Ты так и не сказал, как ты собираешься опыты над ним ставить?

— А я почем знаю? – буркнул низушек. – Я никогда не ставил опытов над призраками. Вот попробую, тогда и расскажу! Обещаю, – тожественно произнес милсдарь Петруччо.

— Да неужели, – опять под нос пробормотал ведьмак. – Ладно, хрен с тобой, сейчас все сделаем.

Геральт решил, что проще дать Петруччо то, чего он так жаждет, нежели пытаться переубедить полурослика. Как там говорил Лютик? «Лучше один раз отдаться, чем потом всю жизнь бегать»?

Он повернулся к полосатому:

— Слушай, как там тебя?.. Ян? Где рубашка из крапивы? Ты взял её, как я говорил?

— Да, вот, кажись, она, – солдат протянул ведьмаку рубашку.

— Э-э-э-э, нет! – Геральт покачал головой. – Ваша затея, вот ты и будешь все делать. Распусти рубашку и дай мне нить длинной в пять локтей, примерно.

Ян послушно принялся за работу.

* * *

— Скушай еще кусочек, ну попробуй... Вдруг получится? Окорок-то, он не крапива, вкусный. Ну, давай. Ам, и все! – низушек был раздавлен. Привидение никак не реагировало на его попытки скормить ему хоть что-нибудь. Кусочки еды проваливались сквозь плотно сомкнутые губы несчастного Лоредо и оказывались на деревянном настиле палубы.

— Может, ему это... вина дать? Оно хорошее... Ну, я бы не отказался... – предложил Ян.

— Ну, давай попробуем споить ему вино... Правда, что-то мне подсказывает, что результат будет таким же... – грустно вздохнул милсдарь Петруччо. – Слушай, может, потому что он грязный, он не ест... Давай его помоем...

— В речке? – с сомнением спросил синеполосатый. – Как ты себе это представляешь?

— Нет, балда! В бочке! – хмуро сказал полурослик.

— Так, в бочке вода питьевая! – возмутился солдат. – Зачем запасы пресной воды портить?

— Мы все равно скоро приплывем. И вообще, это жертва ради науки, – наставительно выдал Ежи.

— Эх, – вздохнул его друг, а призрак ему вторил, – ладно, все равно ведь бесполезно с тобой спорить. Тем более что запас действительно приличный.

— Вот! С этого и надо было начинать...

* * *

Лоредо парил над бочкой с водой, не касаясь ее даже кончиками пальцев своих призрачных ног.

— И как ты собираешь запихать коменданта в бочку? – с любопытством спросил Ян. Он сидел на ящике и наблюдал за тщетными попытками своего приятеля хотя бы обрызгать призрака водой.

— Не знаю! – раздраженно бросил низушек. Он ходил вокруг бочки, безрезультатно пытаясь придумать, как вымыть своего подопытного. Не придумывалось. Ежи начинал подозревать, что ему таки придется пойти к ведьмаку, чтобы он вернул бесполезного, как оказалось, Лоредо обратно в мир иной. Ну в самом деле, зачем ему такой подопытный?!

— Не кипятись, – примирительно произнес Ян. – Что-нибудь придумаешь. Неужели ты так быстро сдашься?

— Не сдамся, – кивнул ободренный поддержкой Ежи и продолжил свои попытки выкупать коменданта.

Призрак с тоской уставился в небо.

— Слушай, а подержи ты веревочку, а я его полью, – попросил милсдарь Петруччо друга.

Ян поднялся на ноги и подошел к бочке. Принял из рук низушка веревку и потянул вниз, чтобы Ежи смог дотянуться до призрака. Низушек с пыхтением притащил ящик и встал на него. Взял ковш и, набрав в него воды, облил из него несчастного коменданта. Ничего, естественно, не вышло. Вода, как и еда ранее, прошла сквозь Лоредо и оказалась частично в бочке, частично на полу и частично на двоих товарищах-испытателях.

— Вот ведь, блин горелый! – негодующе воскликнул Ежи, бросая черпак в призрака (он пролетел насквозь и оказался в реке). – Почему ничего не выходит?! Я к тебе обращаюсь, туман ты проклятый! – обвиняюще ткнул пальцем в приведение низушек.

Лоредо перевел взгляд с неба на разозленного полурослика. Пожал плечами и вернулся к своему созерцательному состоянию.

* * *

— Может его попробовать поджечь?.. – задумчиво протянул милсдарь Петруччо.

— А потом Иорвет сожжет тебя... Или мой командир голову тебе открутит... Да и не хочется что-то корабль поджигать... – неуверенно высказался Ян.

— Да кто ж про корабль говорит? – сердито буркнул низушек. – Я тебе про призрака толкую...

— Так мы ж на корабле... А если с огнем будет та же история, что и с водой, то мы тут все сгорим к такой-то матери!

— Ладно, не будем жечь, – согласился полурослик. – Какие будут еще варианты?

Ян вздохнул и неопределенно пожал плечами.

— О! – осенило Ежи. – Ты пока веревочку подержи, а я за Нелем сбегаю. Может он чего скумекает интересного? – он, не дожидаясь ответа, исчез из поля зрения солдата.

Ян уселся уже на полюбившийся ему уже ящик, за веревочку подтянул приведение поближе, чтоб было в поле зрения, так сказать, на всякий случай. Он, в отличие от низушка, ни на йоту не поверил в то, что сия потусторонняя херня может быть полезной. Да это же, мать его, комендант Флотзама! От него даже в посмертии можно ждать какой-нибудь подлянки. И он не прогадал, хотя и «подлянка» оказалась вполне себе безобидной:

— Солдат, – неожиданно обратился к Яну доселе хранивший молчание Лоредо. – Так больше продолжаться не может. По-человечески прошу, развяжи веревку, дай мне уйти!

— Правда что ли, не может? – усмехнулся Ян. – И почему, ты мне можешь сказать? Или ты, паскуда, решил, что только тебе других мучить можно? О чем ты, к примеру, думал, когда жег тех эльфок живьем? Они ведь даже не Белками были, простые мирные жители. А ты еще легко отделался: стрелой в зад да безобидными опытами Ежи. Что значит переедание крапивы против пыток и казней, устраиваемых тобой во Флотзаме чуть ли не каждый божий день?.. Даже смерть твоя была намного менее мучительна, чем следовало бы. Надеюсь, ТАМ, тебе все припомнят.

Бернард Лоредо промолчал. Видать, крыть ему было нечем. И Яна это устраивало.

Спустя пару минут блаженной для полосатого тишины на палубе появился низушек в сопровождении Лионеля, Лютика, Золтана, Ольриха, Киарана, Бьянки и остальной белко-полосатой братии, что не были пьяны и не валялись сейчас в трюме. Словом, пришли все, кому не лень. Ян покачал головой. Как один эльфенок расплодился-то...

— Вот, смотрите, смотрите кто там на веревочке! Я же говорил?! – воодушевленно вещал Ежи.

Все с интересом рассматривали привидение на привязи. Тыкали в него пальцами, пытались ему что-нибудь скормить, а особо предприимчивый Хаггс даже поднес подпаленную об трубку лучину. И призрак даже задергался. Весело так задергался, всем на радость.

— Осторожней! – предупредил всех низушек. – Веревочку не сожгите, а то улетит и поминай как звали.

— Давайте лампой его, масляной? – предложил Хаггс.

Коротышка, кажется, читал мысли своего друга на расстоянии. Ибо лампа в его руках появилась, ну прям очень быстро.

— А может его серебром ткнуть? – подала идею Бьянка. – Этот металл, вроде как, нечисть недолюбливает? – она повернулась к Киарану. – А ты что думаешь?

— А я что? Ведьмак? – пожал плечами тот.

— Ты Белка, – наставительно заявил Ян.

— Ну, так не монстробой же...

— Зато у тебя опыт пыток имеется, наверняка, – хмыкнул Тринадцатый.

— А у тебя, так нет... – огрызнулся эльф.

Пока шла дискуссия, небо посветлело. Над горизонтом начало подниматься солнце. И стоило лучам его коснуться призрака, как тот растаял в утренней дымке, словно туман...

— Ну во-о-о-от, – разочарованно проныл Ежи, – а я только нашел ему применение... Ему так шли эти пляски...

Тут дверь трюма распахнулась и на палубу вышли два командира. Иорвет и Вернон Роше.

Все ахнули от удивления. Никто и слова вымолвить не успел, как послышался победоносный вопль милсдаря Петруччо:

— Вот! Я же говорил! Я же говорил! От него польза будет! Смотрите! Мы его расколдовали!!!

— И кого это вы расколдовали? – поинтересовался, подошедший к ним Роше.

— Как кого? Тебя, – ухмыльнулась Бьянка.

— И как же вы его расколдовали? – с каким-то непонятным сарказмом спросил главный скоя'таэль.

— Как-как? – насупился Ежи. – Лоредо вызвали. Это все он.

— Лоредо, значит? – командиры как-то странно переглянулись. – Ну, хорошо, пусть будет Лоредо...