Abyss (гет)

II

 

Терезе каждую ночь снились сны. Вот уже на протяжении шести дней. Из-за них она каждое утро просыпалась вся в поту, хватая ртом воздух, и с чувством отдирала прилипшую к телу простыню.

Она любила спать нагишом, но, как оказалось, даже от таких снов обнажённость не спасает. Она со стоном поднималась с постели, боясь сделать лишнее движение, ведь то, что она чувствовала во сне с точностью повторялось и наяву.

Каждая мельчайшая деталь её отклика во сне, будь то сухость во рту, нехватка воздуха или предательская влажность внизу, когда от желания судорогой сводило всё тело — всё это никуда не исчезало, когда она просыпалась. Тело требовало, просто кричало о том, что ему нужен душ и утренний секс. Обескураживающий, выматывающий секс.

Под струями воды грудь отзывалась ноющей болью, стоило только коснуться её в душе. И Тереза лишь обречённо закрывала глаза. Ей не было стыдно за эти сны. Ей не было стыдно за реакцию тела.

Вероятно, её тело слишком давно не чувствовало ласки и трепета, не млело и не плавилось от чужих прикосновений и поцелуев. Не было единым целым с мужчиной. Она слишком давно не чувствовала себя женщиной.

С Маркусом она встречалась, обедала, ужинала, завтракала и засыпала в одной постели. Но Маркус слишком трепетно относился к ней, поэтому дальше головокружительных поцелуев и касаний дело не заходило.

Он словно чего-то ждал, когда доводил её до исступления руками и губами. Но тело Терезы не плавилось от его прикосновений, они были приняты как само собой разумеющееся, и в награду её тело сотрясалось в предвкушении наслаждения, и по нему медленно разносился жар.

Но когда всё заканчивалось, ей приходилось врать, смотря ему в глаза, что ей было хорошо, хотя наслаждение не наступало.

Как только Маркус уехал в Вашингтон, неделю назад, ей регулярно снились сны, что она занимается любовью. Но Маркуса в этих снах не было. Был Джейн.

Сны были разного содержания: романтичные и жаркие, до дрожи в коленях. Места были ещё экзотичнее: клубы, кабинки туалета, диван в кабинете Эббота, лужайка, кухня, гостиная её дома — везде, где только позволит фантазия.

Тереза по нескольку раз просыпалась ночью, чтобы сходить в душ, но как только она засыпала, всё начиналось вновь. Она с закрытыми глазами могла воссоздать самый первый её сон, ведь он как штамп в паспорте отпечатался в её памяти.

Они с Джейном были на задании. Им поручили найти маньяка, который убивает пары — мужчину и женщину, совершенно разных по типу и жизнедеятельности людей. Единственная зацепка: ресторан в центре города.

Ей снилось, что она в чёрном гипюровом платье, которое однажды заметила в магазине, когда они с Ким и Джейном там оказались. Она так хотела его примерить, но время не позволило.

А Джейн был в своём неизменном костюме, но каждый раз, когда она видит его таким, сердце предательски бросается вскачь. Чёртова верхняя пуговица, которую он никогда не застёгивает. Чёртов Джейн, который, который... Которого она любит.

Они уже пришли в ресторан и направлялись к столику, но тут она заметила, как какой-то мужчина оказывает знаки внимания, и откликнулась на них, сказав Джейну, чтобы он следил за подозреваемым, на что тот закатил глаза и фыркнул.

Она убеждала себя, что откликается на эти знаки внимания, чтобы забыть о том, что где-то там её ждет Маркус, а Джейн... А что Джейн? Это ведь Джейн, и всё этим сказано. Ему всё равно.

Тереза улыбалась, слушая собеседника, и без устали кокетничала с ним, иногда переспрашивая, что именно он сказал. Сама тем временем боковым зрением следила, нет, не за подозреваемым, а за Джейном.

Она восхищённо окидывала его взглядом каждый раз, стоило ей только посмотреть на него. А на мужчину, напротив, она едва ли взглянула дважды, но продолжала кокетничать.

Она видела как Джейн что-то говорит официанту, и тот кивает. Через минуту уже другой официант принёс шампанское на их столик. И она сразу обернулась к Джейну, ведь она была более чем уверена, что это он. Он отсалютовал ей бокалом в ответ, а она недовольно хмурилась.

Тут её собеседник, кажется, его зовут Джим, открыл бутылку, и несчастная пробка вылетела так, что Терезе показалось, словно она искупалась в шампанском.

Она ничего не замечала вокруг, кроме того взгляда, которым пожирал её мужчина напротив, и она не могла его за это винить.

Вдруг неожиданно Тереза в такой неподходящий момент, призналась себе, что хотела таким образом заставить Джейна ревновать.

Стало жарко. Щеки окрасил румянец. А прилипшее к телу платье не способствовало улучшению, оно облепило её так, словно она была змеёй и вот-вот должна была сбросить шкуру, стало неприятно и чертовски неудобно.

Тут же она с ужасом осознала, что на ней нет бюстгальтера, проклиная тот момент, когда ей захотелось немного побыть несдержанной дерзкой кокеткой.

Тереза заметила, как Патрик идёт по направлению к ним, к ней. Увидела, как он резким движением снял пиджак, а после, подойдя к ней, накинул его ей на плечи.

Для неё всё это произошло как в замедленной съёмке. Она слышала собственное тяжелое отрывистое дыхание, слышала быстрое-быстрое сердцебиение, которое словно барабаном отдавалось в ушах.

Тереза даже боялась признаться себе, что хочет, чтобы он прикоснулся к ней сейчас. И было плевать на мужчину, сидящего напротив.

Она смущённо улыбнулась Джейну, укутываясь в его пиджак, сдерживая свой порыв прижаться к нему. Вместо этого она вдохнула запах его одеколона и улыбнулась ещё шире, стараясь не закрыть глаза и не задохнуться от пьянящего запаха.

Она не раз ловила себя на мысли, что Джейн использует афродизиак, потому что ей казалось абсурдным то, как запах Джейна на неё действовал. У неё начинали дрожать колени, и сердце даже не пыталось успокоиться, а на тело предательски накатывала истома.

Он ведь даже ничего не делал, а она... Она уже была готова кинуться в его объятья. Лишь многолетняя выдержка не позволяла ей этого сделать. И она была рада, что даже в таком состоянии она оставалась в первую очередь копом.

Джейн обнял Терезу за талию, уводя к их столику, и по её спине побежали мурашки. А когда он притянул Терезу к себе, она вздрогнула, немного замедлив шаг, боясь оступиться и упасть, ведь ноги её не слушались, став ватными.

Стало ещё хуже, когда Джейн сказал ей о том, что она чуть было не завалила дело, но она не слушала его, желая лишь, чтобы он замолчал и не прижимался к ней так близко. Не был так естественно симметричен с её телом, которое с завидной скоростью сдавало позиции, желая прильнуть к этому мужчине. Чтобы Джейн не опалял её уши жарким дыханием, вызвав этим действием еле сдержанный вовремя стон.

Она была готова рухнуть в его объятья, потому что идти рядом просто больше не было сил. Его близость была слишком опьяняющей, а от его прикосновений кожа пылала огнём.

Когда Джейн галантно отодвинул для неё стул, Терезе потребовалась вся её воля, чтобы не закутаться в пиджак сильнее, а повесить его на спинку стула. Ведь платье уже больше не облепляло её так сильно, и можно было не бояться, что Джейн увидит, что она без нижнего белья. Хотя в глубине души она очень этого хотела.

По позвоночнику пробежали мурашки, когда она поймала взгляд Джейна, очень, просто до дрожи хотелось, чтобы ей не показалось то, что она прочла в этом взгляде. Сердце предательски забилось чаще в надежде. А от мысли, что это может быть правдой, становилось жарко, и её грудь вздымалась чаще, задевая сосками ткань. Сосчитав мысленно до пяти, она, глубоко вздохнув, почти ровным голосом попросила:

— Прекрати на меня так смотреть.

— Как? — Если её воображение играло с ней злую шутку, то ей казалось, что тембр его голоса снизился, а взгляд стал ещё более цепким.

— Так, словно... Патрик, пожалуйста, — она не знала, как закончить предложение, ведь это всё могло быть только её желанием выдать всё за действительность. А ещё она впервые за долгое время назвала Джейна по имени, замерев после этого на секунду, смакуя его имя.

Она удивлённо и испугано посмотрела на него, когда он резко встал и бросился из зала вон. Глаза предательски защипало. Было больно и обидно. Что она сделала не так?

Следующим чувством был гнев. Он даже ни слова не сказал ей, не объяснил, что происходит, когда уходил. Ни единого слова, словно она была тут собачкой. Она проанализировала своё последнее действие и поморщилась. Сказала не смотреть, словно тявкнула, а он её проигнорировал, а потом и вовсе оставил её одну.

Её тело в буквальном смысле слова разрывало на части: она и хотела сорваться с места, найти и заткнуть этого мужчину поцелуем, и чувствовала, как чешутся её руки, и сдерживала этот порыв, чтобы ненароком не дать ему в нос, когда он вернётся.

В то же время подошёл официант, мягко окликая её, но Тереза, не ожидавшая такого, всё равно вздрогнула.

Она улыбнулась ему и попросила подойти попозже, сказав, что ей надо подумать.

Её тело слегка трясло от нахлынувших эмоций. Она прокручивала в голове случившийся эпизод вновь и вновь, пока решимость, что она сейчас собирается поступить правильно полностью не окрепла. И в голове крутилась мысль, что чутье не обманывает её, и она видела то, что видела. Что Джейн хочет её, прямо сейчас и прямо здесь.

От этой мысли Терезу бросало в жар. Но в то же время она понимала, что это решение Джейну даётся не легко. Он столько пережил, столько демонов отпустил, но маловероятно, что сразу и полностью забыл всё, что накопились за двенадцать лет.

Да и у самой Терезы был один навязчивый и очень липкий страх, который не оставлял её ни на одну минуту.

Только сейчас она заметила, что рядом с её столом стоит официант, она извиняюще улыбнулась ему, когда, взглянув на часы, поняла, что прошло уже более пятнадцати минут.

Беспокойство росло, а решимость крепла.

Заказав баранину им обоим, разве что с тем отличием, что себе она её заказала с печёным картофелем, а Джейну — с диким рисом, тем самым, о котором она случайно узнала в разговоре с Ким, встала из-за стола и решительным и твёрдым шагом, боясь передумать, направилась в мужской туалет.

Шагнув в помещение, она застыла на пороге и неуверенно облокотилась о стену, второй рукой придерживая пиджак, норовящий сползти с её плеч. Джейна она увидела сразу.

Она смотрела на сгорбленную, напряжённую спину, на руки, которые с такой силой вцепились в раковину, и понимание с ног до головы окатило её, отрезвляя.

Этот человек ещё не был готов к следующему шагу. Как бы она ни хотела и ни желала этого. Он должен принять решение сам.

Словно почувствовав её взгляд, Патрик обернулся. И Тереза задохнулась от той боли, что была в его взгляде.

— Ты в порядке? — спросила она, с горечью понимая, что ответ будет сущим враньём, ведь она видела, она знала, что он далеко не в порядке.

Патрик кивнул, улыбнувшись уголками губ.

— А ты? — Голос был сорванным и хриплым, словно все прошедшие пятнадцать минут он кричал, не переставая. И Тереза, поборов желание окинуть его печальным взглядом, улыбнулась ему и тоже кивнула.

— Тебя долго не было, поэтому я заказала нам баранину: мне с печённым картофелем, а тебе с диким рисом, — она сделала акцент на слове “дикий”, показывая, что она знает об этой его маленькой слабости.

— Хорошо, спасибо, — его голос приходил в норму, теперь он не казался ей таким надломленным, и она облегчённо выдохнула. — И, Тереза, — то, что он назвал её по имени, заставило её улыбнуться, — это всё-таки мужской туалет, не могла бы ты?..

Тереза лишь фыркнула, направляясь к выходу, и перед тем, как хлопнула дверью, еле заметно вильнула бёдрами. Она знала, что мужчины за её спиной затаили дыхание. Ей очень хотелось посмотреть на реакцию одного единственного мужчины в этом помещении, но она не обернулась.

Пока она шла к своему столику, один очень настойчивый молодой человек трижды пригласил её на танец, она лишь отшучивалась, говоря, что не умеет танцевать, ведь единственным её желанием было просто дождаться Джейна.

Но когда мужчина пригласил её в четвёртый раз, Тереза сдалась, и он закружил её в танце.

Лучше бы она не соглашалась.

От рук незнакомого мужчины становилось холодно, а в желудке поднималась тошнота, связывая всё её тело по швам. Прикосновения были ласкающими и нежными, но от них у Терезы сводило зубы, и она с трудом удерживала улыбку на своих губах.

Она больше не хотела танцевать.

Ей хотелось вырваться из этих рук и сбежать. Как можно дальше.

К счастью, спустя мгновение, словно по волшебству, рядом с ними оказался Джейн. И Тереза с облегчением вздохнула, про себя моля, чтобы он забрал её отсюда.

И по его взгляду она поняла, что он так и намерен сделать. От этого взгляда ей вновь стало жарко. Он смотрел на неё так же, как тогда, за столом.

Это не было её воображением, это была правда. Та правда, которую она желала увидеть больше всего на свете.

И словно в подтверждение её мыслей, Джейн смотря исключительно на неё, спросил:

— Могу я пригласить даму на танец?

Её мир был готов рухнуть. Полностью. К его ногам.

Она едва заметно кивнула, соглашаясь. Тут же сильные руки притянули её к себе и закружили в танце.

Она уже была готова растаять от его прикосновений, как мороженное на языке.

Правая рука Джейна обвила её талию, и его пальцы ласкали её бедро. Или ей только казалось?

Вторая его рука покоилась на её плече, и она задышала чаще, потому что тепло его рук, вызвало цепную реакцию. Она молилась лишь об одном: чтобы он не прижал её к себе слишком сильно, но, кто бы там ни был наверху, он не услышал её мольбы. Мгновение спустя он аккуратно прижал её к себе вальсируя между парами. И она напряглась.

Вторая рука Джейна переместилась чуть ли не мгновенно. И Тереза проклинала его за проницательность.Он провёл ладонью вниз по спине, и она немного расслабилась. Но он никак не прокомментировал её напряжение.

Лишь во время второго танца он всё же сказал:

— Ты вновь чуть не завалила дело, ты знаешь?

Тереза гневно на него посмотрела, но ничего не сказала. Она-то отлично знала, что и как она делала, и к делу это никак не относилось. И это её немного злило. Она слишком хорошо знала причину, и причина стояла в паре десятков сантиметров. И не давала сделать ей ни шагу.

Потому что было слишком поздно. Тереза позорно начала плавиться. Ноги были ватными, и она почувствовала бесстыжее возбуждаться.

— Я надеюсь, что ты не забыла о подозреваемом, пока меня не было? — Да он издевается. Эта проницательная, белобрысая бестия издевалась над ней. И Тереза наступила ему на ногу, чтобы меньше разговаривал, и чтобы она ненароком не взболтнула чего-нибудь лишнего.

Пожалуйста, только не это! Её долгая выдержка дала осечку, потребность в мужчине, чёрт бы её побрал!

— Чем тебе не нравиться моя компания, Лисбон? Лисбон, почему ты молчишь?

Джейн заподозрил что-то неладное и внимательно посмотрел на неё, чем сделал только хуже. Она вдруг чётко осознала, что ещё чуть-чуть — и она рухнет в обморок, если он не отойдёт от неё. Но ей как-то надо было это объяснить.

— Извини, Джейн. Я больше не могу танцевать.

— Что, почему? Тебе плохо? Ты подвернула ногу, ударилась лодыжкой? Кружиться голова?

Ей так хотелось крикнуть: «Потому что я хочу заняться с тобой любовью», но она этого не сделала, лишь отрицательно покачала головой. И опустила взгляд в пол, стараясь прогнать навязчивую мысль, и от этого её щеки запылали.

Когда он обнял её и наклонился ближе, она была готова притянуть его к себе и заткнуть поцелуем, чтобы потом, наконец, глотнуть самую малость воздуха. Ведь после того, как он её обнял, она перестала дышать. А после ей хотелось сделать с ним очень много интересных вещей...

Тут он приобнял её ещё крепче и, наклонившись к самому уху, опаляя его горячим дыханием и посылая мелкую дрожь вдоль позвоночника, спросил:

— Что случилось?

Её лицо стало пунцовым, и она отвела взгляд, понимая, что она не может сказать такое, когда он пытливо на неё смотрел.

— В чём дело? — В его голосе слышалось беспокойство, — Тереза?

Она всё ещё пыталась собраться с мыслями, но, подумав, решила, что лучше сказать полуправду.

— У меня возникли некоторые проблемы, — начала она взволнованным голосом. — Женского характера.

Боже, она никогда не научится лгать.

Но Джейн понял её без слов, кажется. И, велев на этот раз ждать на месте, куда-то направился.

Минуту спустя Тереза поняла, что, вероятно, Джейн истолковал её “проблему”, как возникающую вполне естественно, притом каждый месяц, и она спрятала своё лицо в ладонях. Боже, какая она дура! Сейчас ей было стыдно.

Хотя, с другой стороны, она понимала, что стыдиться тут нечего. Чем плохо поделиться со своей второй половинкой проблемами? Она тут же одёрнула себя. Джейн не был её второй половинкой в буквальном смысле слова. Он был тем, кого она горячо желала видеть в этой роли, но на деле всё обстояло совсем не так.

И пусть Тереза желала, чтобы её остановили от опрометчивого и слишком быстрого шага, который назывался «Вашингтон», в то же время она — совершенно не хотела оставлять Патрика Джейна и тем более отдавать его кому-нибудь. Никогда. А упрямство Джейна лишь сбивало её с толку.

Она знала, что небезразлична ему, но каждый раз, когда она видела в его обществе девушку, такую как Кристал, к примеру, это приводило её в бешенство и очень хотелось больно ударить по белобрысой макушке этого невозможного мужчины, ради которого она могла бросить всё. И чем больше она думала об этом, тем сильнее отметка «Патрик Джейн мой»перевешивала отметку «Вашингтон», и, как не странно, Тереза даже не думала о Маркусе.

Разве что её очень заинтересовал тот фильм. «Касабланка», кажется? Как только всё закончится, она непременно должна узнать, кого же выбрала главная героиня. Её казалось, это будет некая параллель с её собственной жизнью.

И даже сейчас, стоя в середине зала, она понимала, что этот поединок давно проигран. Нет никакого Маркуса Пайка в её будущем. Как она вообще могла думать об этом, зная, что даже будучи самой любимой, она никогда не станет самой счастливой, потому что в её жизни есть только он — Патрик Джейн, её невозможный, обаятельный засранец. Возможно, пока ещё не совсем её. Но она уже всё решила. И он сам подал ей знак. Так что теперь она ни за что не отступится.

Преисполнившись решимости, Тереза не сразу заметила, что возбуждение спало, уступая место голоду.

Она начала озираться по сторонам, ища в зале шведский стол, который она увидела, как только они прибыли сюда. Тереза не была сладкоежкой, но её выбор пал на эклер. И она с аппетитом откусила лакомый кусочек, щурясь от удовольствия.

Когда Джейн вновь появился в поле зрения, она не стала задавать вопросов. Боясь всё-таки услышать смущающие подробности.

Подойдя к ней ближе, он пальцем прикоснулся к её носу и что-то смахнул с него. Через секунду этот же палец оказался во рту, и Тереза перестала дышать, боясь спугнуть такой интимный, как ей казалось, момент. Она с сожалением подумала, что это всего навсего крем.

— Идти можешь? — поинтересовался Джейн, он выглядел спокойным, словно это была будничная ситуация, словно так происходило каждый день, и Тереза лишь разозлилась на себя за оплошность.

Она отрицательно качнула головой. На неё волнами накатывала сонливость. И она понимала, что никто ей сейчас не поможет. Но она ошиблась.

Подойдя к ней ближе, Джейн подхватил её на руки. И спустя мгновение она оказалась надёжно прижата к его телу. Не ожидавшая такого Тереза вскрикнула. Но Патрик не обратил на это никакого внимания. И теперь пришла очередь раздражения.

— Джейн, что ты делаешь? — как можно спокойнее спросила она, стараясь не шевелиться в его объятиях.

— Ничего, несу тебя до гостиничного номера.

В этот момент Терезе хотелось его проклясть. Такие «ничего» случаются только в фильмах. Но никак не в реальной жизни. А гнев в её жилах закипал всё сильнее. Ей казалось, что он всего навсего издевается над ней. Поэтому она, переборов волнение и стараясь не обращать внимание на быстро-быстро колотящееся сердце, ледяным тоном приказала:

— Отпусти меня сейчас же.

— М-м... И как ты доберёшься до номера?

Тереза промолчала. Ответить на это аргументированно она не смогла. Ведь до гостиничного номера было рукой подать, и вызывать такси не было никакого смысла.

— А как же ужин? — всё же поинтересовалась она.

— Ужин? Сейчас.

— Джейн, это ресторан, здесь не выдают на дом, — съехидничала Тереза, напоминая ему, что он не всевластен. Но она опять ошиблась.

— Это, — он достал из кармана брюк значок, — творит чудеса.

Ей ничего не оставалось, как только закатить глаза. Этот засранец всегда найдёт выход из положения.

Джейн вручил ей пакет с едой, как только краснеющий и заикающийся официант принёс их заказ, а сам с ней на руках, вышел на улицу.

Всю дорогу до номера Тереза не раз ему говорила, чтобы он её отпустил, ведь от тепла его тела она начала плавиться и понемногу погружаться в сон, и ей было прекрасно известно, что, когда человек спит, его вес меняется, становясь чуточку тяжелее, а она, к своему стыду, далеко не была пушинкой, но этот аргумент был бесполезен.

— Джейн, ты в курсе, что я тяжёлая?

— Не особо.

— Джейн, тебе уже не двадцать пять, чтобы носить кого-то на руках.

Тут Патрик остановился. Она тут же прикусила язык, поняв, что она сказала.

— Намекаешь на то, что я уже слишком стар?

— Я намекаю на то, что на улице холодно, а ты идёшь в одной рубашке, да ещё тащишь кого-то на себе.

— Тебя оставить тут, чтобы ты прекратила болтать? — предложил Джейн, пропустив её колкое «кого-то» мимо ушей.

Она тут же замолчала. Хотя, с другой стороны, так было правильней, но её мысли просто кричали о том, что она упустит такой шанс.

Тереза с улыбкой вспомнила, как заказывала им номер, посчитав, что бюджет Эббота надо экономить, особенно после «Таволо Бьянко». Она заказала один номер на двоих. И чтобы было правдоподобней — тут она врала даже себе — Тереза заказала номер на имя четы Джейн. Зная, что в глубине души всегда хотела стать и быть именно ею, а не какой-нибудь там Терезой Пайк.

* * *

Тереза открыла глаза. Она не совсем понимала, где находится. Спустя минуту она, наконец, смогла вспомнить где, а главное — с кем она находится и, аккуратно потянувшись, чтобы размять затёкшие мышцы, потребовала, чтобы Патрик поставил её на землю. Но его молчание и мерное гудение лифта вновь убаюкали её, и она опять заснула.

Спустя пару минут она сквозь сон почувствовала, что её куда-то несут, а позже тело расслабилось, словно её положили на что-то мягкое, и она довольно засопела.

Но Джейн не позволил ей долго спать, с требовательным «Лисбон» он тормошил её, но она честно отбивалась и недовольно хмурилась. В конечном итоге ему удалось её разбудить, и она посмотрела на него недовольным взглядом.

Тереза протестующе упиралась, когда он, вновь взяв её на руки, понёс в ванну и там оставил.

Когда он вышел, она нашла лишь полотенце и косметичку и готова была пристрелить Джейна. Кроме них в ванной ничего не было. Но чёрное платье надоело ей окончательно, и она мечтала поскорее от него избавиться.

А перед Джейном, даже горячо желая этого в данную минуту, выйти в одном полотенце она была не готова.

Плюнув на всё, Тереза приняла ванну и долго в ней нежилась, стараясь не уснуть. Стараясь не вспоминать, какие у Джейна горячие руки и где этим вечером он её касался. Но даже тёплая вода не помогала. Разомлев от душистой ванны, она поняла, что с неё хватит, иначе она всё же уснёт. Контрастный душ немного отрезвил её. Ведь она понимала, что поспать, вероятно, не удастся.

Молясь всем и вся, чтобы Джейна не было в комнате, Тереза аккуратно куталась в полотенце, и её маленькая просьба была услышана.

Она с облегчением вздохнула.

Не найдя своей сумки, которую она специально оставила у кровати, так и не успев её разобрать, она чертыхнулась.

Единственной вещью, которую она успела положить в ящик, были её любимые шорты. Она огляделась по сторонам, ища взглядом хоть что-нибудь, что можно было одеть наверх.

Открыв шкаф, Тереза обнаружила на самом краю полки темно-синюю футболку и с сомнением на неё посмотрела. Ведь, судя по вещам, она открыла шкаф Джейна. А футболки он не носил.

Поколебавшись ещё пару минут, она всё же натянула футболку на себя, решив, что разберётся с этим позже.

Собрав волосы в хвост, она села на постель в позу лотоса, это очень помогало ей расслабиться и успокоиться. Долгое отсутствие Джейна давало о себе знать.

Она уже дремала, когда громкий хлопок разбудил её. Тереза тут же резко открыла глаза и в изумлении уставилась на Джейна. На нём не было ничего, кроме полотенца.

— Где ты был? — слова сорвались раньше, чем она успела подумать, выдавая её чуть ли не с головой. Ревность с завидной скоростью быстро пленила её в свои сети. Взгляд Терезы против воли сам блуждал по телу Джейна в попытках выяснить, где он был в таком виде. И посмела ли хоть одна женщина к нему прикоснуться.

* * *

Патрик пожал плечами, с интересом её рассматривая. Душ пошёл ей на пользу.

Но мысль о душе заставила его дёрнуться, он вспомнил, как одна из сотрудниц любезно провожала его до душа в другом номере. В прямом смысле до душа. Он еле смог от неё отвязаться и захлопнуть дверь у неё перед носом. Уже без сил опускаясь на бортик ванны и до упора открыв все краны, он застонал. Шагнув в кабинку, он позволил себе наконец расслабиться. Напряжение было смыто горячей водой.. Но после того, как он вышел из душевой кабины, рубашки оставленной на крючке двери, не обнаружилось. И он просто забыл о ней. Стараясь не задумываться об её участи.

Он мог дождаться пока Тереза выйдет из душа. И тогда принять душ самому. Так даже было бы быстрее, но не проще. Он сам хорошо помнил, что не оставил ей ничего, кроме платья и полотенца. И он был уверен, что Терезе в сто раз удобнее будет в полотенце, а не в платье. А к такому он все же не был готов. Ведь тогда он не мог бы ручаться за свои рациональные мысли и, тем более, действия так, как сейчас.

Но ему просто до боли хотелось остаться с ней на холодном кафельном полу в ванной. Она была такой беспомощной, ранимой, хрупкой, уютной, маленькой. Ему так хотелось остаться с ней, прижать её к себе, позволив себе расслабиться, чтобы она чувствовала, как он возбуждён. Но он этого не сделал.

Он уловил в её голосе нотку беспокойства и — он побоялся надеяться — ревности. Она выглядела спокойной и умиротворённой. Такой, какой он бы хотел её видеть каждый день. В своей жизни. Но Патрик с горечью понимал, что именно такой, какой видит Терезу сейчас, он никогда её не увидит.

Никогда, потому что он опоздал. Никогда, потому что через два дня она улетает с Маркусом в Вашингтон. Никогда, потому что это всего лишь задание и несбыточные надежды.

Лишь тот факт, что на ней была его футболка немного отрезвил его и вывел из состояния апатии.

* * *

— Лисбон, где ты её взяла? — вдруг неожиданно спросил Джейн.

— Взяла что? — в первую секунду она замерла, словно боясь быть застуканной за чем-то неприличным, но спустя пару мгновений она поняла о чём речь.

— Футболку. Где ты её взяла?

— Там, — Тереза неопределённо махнула рукой, краснея.

— Снимай.

— Что? — она облизнула верхнюю губу, и её глаза в шоке распахнулись.

— Футболку сними, — тут Джейн улыбнулся, — это моя футболка.

— Что? — Терезе казалось, что она ослышалась.

«Он сказал — снимай?» — в голове уже было невероятно много сценариев, зачем ему это понадобилось.

— Лисбон, я понимаю, что это странно, но, будь добра, сними мою футболку, она у меня единственная.

— Ох, да, прости. Сейчас. — Она разочарованно вернулась с небес на землю. — Джейн, отвернись.

Он лишь приподнял бровь, но ничего не сказал и отвернулся.

Тереза слышала, как он быстрыми шагами направился к двери, и она уже собралась сказать «стой», как Джейн проговорил:

— Лисбон. Сейчас к нам нагрянут гости. Не желаешь устроить им маленькое представление?

Её фантазия была далеко за пределами приличного представления. И она несколько мгновений колебалась, ища взглядом чёртову сумку, и нашла её под кроватью. Резким движением она достала из сумки нужную вещь, хотя, когда она брала её с собой, она не думала ни о чём таком. В голове не было ни единой мысли о том, что она появиться в ней перед мужчиной. Просто увидев её в магазине нижнего белья, она не смогла сдержать свой порыв. И даже несмотря на тот факт, что покупалась эта вещь с мыслью о Джейне, она не смела и мечтать, что он увидит её в ней. Она со страхом и нетерпением разорвала пакет и, стянув с себя шорты, наконец, надела нижнее белье и такой же гипюровый пеньюар. Она кашлянула и застыла в страхе и ожидании, боясь и в то же время желая увидеть его реакцию.

Каково же было её разочарование, когда, заметив злосчастную футболку на краю постели, Джейн протянул её Терезе, а сам в то же время размотал на себе полотенце оставаясь в одних брюках, закатанных до колена.

Надо было как-то срочно разрядить обстановку, и, плюнув на своё смущение, с любопытством, как ей казалось, Тереза спросила:

— Так куда ты уходил? Там, в зале?

— В уборную, я взял для тебя кое-что в женской уборной. — Его голос всё это время был совершенно спокоен.

— О! Господи, Джейн! — Её глаза округлились, значит она была права, — Я не это имела в виду, когда сказала, что... — Тут Тереза махнула рукой, предпочтя не продолжать предложение и не говорить о настоящей причине, — Но спасибо за заботу. — Она мягко ему улыбнулась и молча натянула футболку на себя.

Тогда Патрик протянул ей руку. Как только Тереза сжала её, он потянул её на себя, и через секунду Тереза уже стояла на ногах. Его близость дурманила её, и, не удержав равновесия, она рухнула в его объятия, в защитном жесте выставив руки. Её ладони покоились на его груди, и она подняла голову, словно чего-то ожидая, боясь даже вдохнуть.

Они застыли в этой позе на пару мгновений, смотря друг другу в глаза, но, как только они потянулись навстречу, в дверь постучали.

Патрик отошёл от неё на шаг. И Тереза разочарованно выдохнула, теперь уже точно зная, что он готов. Готов быть с нею, только осталось пройти один единственный рубеж. Она знала, что глаза лихорадочно блестели и были подёрнуты дымкой. И она, нарочно закусив губу, прокусила её и кончиком языка тут же прошлась по ранке. Она провоцировала его.

И она заметила, что дыхание Патрика стало тяжёлым. А его глаза... Взгляд его глаз говорил всё, что она так хотела узнать.

Тереза улыбнулась. Через мгновение она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку, зная, что это только начало.

Аккуратно подтолкнув Джейна к двери, в которую не переставали барабанить, она улыбнулась ему ещё раз.

Услышав разочарованный вздох, Тереза ещё больше обрадовалась, но приказала себе сосредоточиться, понимая, что за дверью, возможно, их подозреваемый. Открыв ящик стола, Тереза взяла из него глок и спрятала его под футболку, в подвязках.

Через мгновение она тоже направилась к двери, и, как только замок щёлкнул, Джейн за руку притянул её к себе, а другую руку удобно устроил на талии. Её вновь окатила волна жара, но она без слов потянула ручку.

Они с Джейном многозначительно переглянулись и, как по команде, улыбнулись нежданному гостю.

— Здравствуйте. Чем обязаны столь позднему визиту? — спросила Тереза, инстинктивно прижимаясь к Джейну крепче.

Её голос немного дрожал, Джейн провёл ладонью по её спине, успокаивая, и Тереза была благодарна ему за это. Ведь от взгляда гостя её спина покрылась холодным потом. Джейн, словно заметив это, заслонил её. И она на этот раз улыбнулась.

— Извините, я не думал, что помешаю вам... М-м... В пикантном провождении времени, — сказал гость. У него был совершенно неприятный голос, а его улыбка...

Терезу передёрнуло, и Джейн сомкнул руки на её талии ещё крепче.

— Что вы хотели? — сухо спросил её напарник.

— Я? А я хотел вот это. — Подозреваемый вытащил пистолет из-за спины, переступая порог их номера.

Она видела, как Джейн закрыл её собой, и поняла, что это и есть самый подходящий шанс. Тереза аккуратно и незаметно вытащила глок.

Джейн сжал её руку, пока они пятились к другой стороне комнаты, туда, где была кровать.

Наткнувшись на преграду, Тереза навзничь упала на кровать. Джейн рухнул следом, придавив её своим весом. Их лица оказались всего лишь в паре миллиметров друг от друга, и Тереза забыла, как дышать, борясь с наваждением.

Она дёрнула его за руку, лишь сейчас заметив, что Джейн отвлёкся, вынуждая его нагнуться к ней.

— Что? — одними губами спросил он.

— Наклонись ко мне, — так же одними губами ответила Тереза, окончательно переборов желание его поцеловать.

Джейн нагнулся и внимательно посмотрел на неё, она лишь едва заметно кивнула.

— Эй, голубки, вы не забыли, что я всё ещё тут? — От этого голоса у неё заворачивалась уши.

Но ни она, ни Джейн не обратили на него внимания.

Как только Джейн закрыл Терезу собой, он повернул голову так, так, чтобы она могла видеть подозреваемого. Его лицо оказалось в паре сантиметров от её шеи, и в одночасье Тереза забыла, как дышать, потому что это было божественно. Чувствовать вес желанного тела и .чувствовать прикосновения его кожи к своей. Тереза, опомнившись, зашевелилась, и «гость», увидев движение, вскинул пистолет. Через секунду грянул выстрел. И послышался звук падающего тела.

Как только всё смолкло, она расслабилась под весом Джейна. И по телу медленно разливалась нега. Он ничего не делал, он просто был рядом, но ей уже было хорошо. Как же ей было приятно ощущать вес его тела!

— Я его застрелила, — с придыханием сказала она, ей стало трудно дышать, зная, что мужчина которого она так желает, рядом. Совсем рядом, только надо сделать движение навстречу.

Джейн лишь неопределённо хмыкнул.

— Серьёзно, Джейн. Это не смешно. Эббот меня убьёт. — Хотя тут у неё были сомнения.

— Не-а, ты слишком ценный сотрудник. — Его голос был для неё словно мёд для пчёлки — тягучим, манящим и ласкающим.

— Который здесь благодаря тебе. — Она не сдержала горечь.

Джейн согласно кивнул.

— А ещё ты чертовски тяжёлый. — Тереза не знала, зачем сказала это, она просто хотела, чтобы это всё поскорее закончилось. Раз и навсегда.

— Лисбон, ты решила перечислить все мои недостатки? То я слишком стар, то я слишком тяжёлый... Я, между прочим, держу свой вес на руках, чтоб ты знала! — обиженно засопел Джейн.

— Я ещё даже не начинала, но это может подождать. — В голову закралась одна мысль, и Тереза поняла, что вот сейчас тот момент, когда она может и знает.

— Подождать? Чего? — удивлённо взглянул на неё Джейн.

— Поцелуй меня. — И в её голосе не было ни капли сомнений, с неё хватит, достаточно. Если Джейн не разобрался в себе, она поможет.

Он застыл, смотря ей прямо в глаза, и она повторила снова:

— Поцелуй меня, Патрик.

— Тереза, но... Ты не находишь, что здесь не слишком подходящее место для поцелуя? Тут место преступления, тут, в конце концов, труп лежит, — с сомнением начал Джейн.

— Чёрт тебя дери, Патрик Джейн! Я в курсе, что здесь место преступления и здесь лежит труп, просто поцелуй меня уже! Ты же хочешь, чтобы я осталась, а не уезжала. Я не прошу, чтобы ты сказал, что любишь меня. Просто поцелуй меня. — Её гнев, боль и желание, смешались в этой просьбе.

Джейн уже без колебаний потянулся к ней за поцелуем. И его шёпот: тихий, молящий, страстный, смёл все её сомнения:

— Тереза...

Она останется.

Тереза так боялась, что Джейн будет с трепетом и осторожностью несмело исследовать её тело. Но она вновь ошиблась.

Впервые в жизни она была рада, что ошиблась. Сейчас ей не нужна была нежность. Она хотела почувствовать себя желанной, она хотела быть одним целым с мужчиной, которого она так горячо любила и желала, полностью растворяясь в нём и ощущениях.

С ним Тереза не чувствовала себя ущемлённой и закомплексованной. С ним она не стеснялась быть обнажённой и не зажималась, когда он смотрел на неё. Не боялась своего маленького тела и небольшой груди, не боялась показать шрамы, которые были на её теле, не боялась неидеальных линий тела. С ним она не боялась вскочить с постели, зная, что с минуты на минуту приедут её коллеги. Её не волновало, что где-то в метре-двух лежит труп маньяка. Ей не станет стыдно, потому что ей было абсолютно всё равно, она слишком долго ждала. И с Джейном было хорошо. Единственное, что она чувствовала, это жажда и желание оказаться в его объятиях.

Первый поцелуй был несмелым, даже робким, но, когда её лицо оказалось в его ладонях, она притянула его к себе ближе, зарываясь пальцами в его волосы.

Джейн помедлил секунду, немного отстранившись от неё. Его лицо отражало такой спектр эмоций, какой она раньше не видела: удивление, неверие, сомнения, радость, восхищение, желание, робость, неуверенность.

Неуверенность.

Она чуть не подпрыгнула от осознания того факта, что она первая женщина в его жизни, в его новой жизни, в которой так давно не было женщины.

Ей хотелось ущипнуть себя за оплошность.

Конечно же, Джейн сомневался, он боялся, что того, что он ей даст, будет для неё недостаточно, он просто не сможет удовлетворить её так, как желает любая женщина.

И теперь эта женщина — она сама, но Тереза даже не думала об этом, она просто хотела принадлежать ему полностью.

Она притянула его к себе, прижимаясь к нему всем телом. Её руки мягко перебирали его волосы, и она притянула его к себе для поцелуя.

Это придало Джейну уверенности, и он с напором впился в её губы, раздвигая их кончиком языка.

Она застонала. Тереза так давно мечтала об этом. Ещё с той самой минуты, когда этот мужчина, лёжа на больничной койке, предположил, что они любовники. Почему она не сделала этого тогда? Она столько времени потеряла.

* * *

Патрик сомневался. Не в том, что она любит его, а в том, что он не будет привлекательным для неё. Он не был красавцем, так же, как и не был атлетом, от тела которого все женщины сходят с ума. Единственное, чем он мог похвастаться, это обаяние. И он понимал, что в постели обаяние ничем не поможет. Так же, как и любовь. Он боялся, что забыл, как это — доставлять удовольствие женщине. Женщине, которую он любил. И он чётко осознавал: если ей не понравится, если она оттолкнёт его, он просто сгорит.

Он понимал, что не сможет оставить всё, как есть. Он не сможет видеть её каждый день, не имея права прикоснуться, зная, каков вкус и запах её кожи, какая она на ощупь. Зная мягкость её губ. Зная каждый её изгиб и впадинку, каждую веснушку и родинку на её теле. Ему будет проще уйти, чтобы никогда больше её не видеть. Не видеть с кем-то другим. Пайка было более чем достаточно.

Он знал, если он сейчас попробует всё это, дальше этого будет недостаточно. Просто то, что Патрик долго пытался скрыть от самого себя, больше не могло оставаться за семью печатями, потому что Тереза была той, кто разрушил все эти стены.

Ему уже было недостаточно её поцелуев. Ему была нужна она вся, без остатка. Его маленькая хрупкая принцесса, его сокровище, его ангел, его Тереза.

Тот эпизод сорвал плотину, что так прочно стояла между ними всё это время. И этот поток чувств он уже не мог остановить. Уже поздно. И он об этом не жалел.

Было неважно, как закончится этот вечер. Всё, чего он когда-либо хотел, сейчас у него было. А остальное просто не имело значения.

Когда, наконец, решившись, он коснулся её губ, так как хотел там, в зале ресторана, он понял — вот то, что он так долго искал.

Стоны Терезы в ответ на его поцелуи стали главным аргументом в битве «я слишком давно не был с женщиной», он всё делал правильно.

Её руки с силой сжали его плечи, когда он губами коснулся её естества, и она закричала, выгибаясь ему навстречу, и ногами обвила талию, скользя босыми ступнями по его мокрой от испарины спине.

Патрик больше не мог ждать, и спустя мгновение, поймав её взгляд, он притянул Терезу к себе для страстного поцелуя, чтобы, наконец, оказаться внутри желанного тела.

Целуя её шею, он чувствовал, как она с придыханием шепчет его имя, срываясь на крик. И, урывками слыша, как она просит, почти что умоляет его не останавливаться, Патрик понял ещё одно — он её не отпустит. Даже если после ему придётся довольствоваться участью друга. Он её не отпустит. Никогда.

* * *

— Джейн? — Тереза остановилась перед диваном в офисе ФБР. — Джейн!

Но все попытки докричаться до него были бесполезны.

У них был обеденный перерыв, и Тереза хотела пригласить его на ланч, но он спал.

Вдруг Джейн зашевелился и Тереза, посчитав, что это отличный шанс, чтобы, наконец, разбудить его, наклонилась к нему и начала тормошить его одной рукой, так как во второй был неизменный стаканчик с кофе.

— Джейн!

Но вместо пробуждения Джейн потянулся к ней и с придыханием, от которого у неё быстро забилось сердце, прошептал:

— Тереза...

Всего на секунду Тереза замерла, не зная, что же ей делать с этим открытием. И этого мгновения хватило, чтобы всё мысли вылетели из головы, потому что в этот момент Патрик Джейн её поцеловал.

Она закрыла глаза, боясь спугнуть, боясь даже пошевелиться, боясь дышать. Она не ответила на поцелуй, боясь, что её маленькая тайна раскроется. Боясь, что тот замок из песка, что она успела вмиг построить, рухнет.

Но она всё равно улыбнулась, когда Джейн отстранился, и надеялась, что ей это не приснилось.

* * *

Когда Тереза вновь открыла глаза, она закричала от ужаса. С места, где только что спал Патрик Джейн, на неё смотрели пустые, холодные и застывшие голубые глаза.

Её самый страшный кошмар стал явью.