Последняя надежда (гет)

11 июня 2000 года, 3.15

Академия Ксавье

Джин едва успела сдержать крик ужаса, рвущийся из горла, и проснулась. Ей снова снился этот сон. Сумбурный, лишенный какого бы то ни было смысла, но пугающий. Набор бесполезных кусочков-образов, никак не желающих складываться в единую картину. Прошлое и будущее смешивались в этом сне, переплетаясь настолько, что невозможно было отличить причину от следствия. Она видела сцены ужасной кровопролитной войны, видела смерть своих друзей и здесь же были дни, а может годы, наполненные счастьем и покоем. Темный силуэт, склонившийся над телом мертвого ребенка, тут же перетекал в играющих в маленьком дворике академии детей, которым явно ничего не угрожало. Она видела чудовищной силы мутанта, сметающего все на своем пути первородной, воплощенной в огонь ненавистью и видела себя — счастливой, несчастной, умирающей, воскресшей, покинутой всеми и в кругу своей собственной семьи.

Девушка вновь откинулась на подушку, глубоко вдохнула, задержала дыхание, выдохнула, как учил ее профессор Ксавье, и в который раз понадеялась, что найдет управу на свои сны прежде, чем они сведут ее с ума.

24 апреля 2020, 23.40

Воздушное пространство над Северной Америкой

— Сокол-3 вызывает Убежище! Сокол-3 вызывает Убежище! Убежище! Ответьте, черт вас побери! — твердила в микрофон худощавая смуглая девушка, по лицу ее стекали капли пота, темные волосы прилипли к вискам. Она вцепилась в штурвал, словно в последнюю надежду на спасение. — У нас на хвосте два истребителя! Мы не протянем и пяти минут!

Рядом с ней, в кресле второго пилота дремал темнокожий парень, но несмотря на то, что глаза его были закрыты, он в данный момент заменял отказавшие приборы:

— Ракета по правому борту через тринадцать секунд. Двенадцать. Одиннадцать, — бесцветным голосом отсчитывал он, как будто речь шла не об угрозе их жизням, а о чем-то весьма отстраненном и будничном.

— Выворачивай! — крикнул крепко сложенный шатен из-за ее плеча, за спинками первых сидений, в тесноте, для пассажиров не предназначенной, сидели еще трое.

Машина резко ушла влево и вниз, и хотя этого было достаточно, чтобы уклониться, зато явно не хватало, чтобы сбросить с хвоста преследователей.

— Убежище!..

— Они не слышат тебя, твою мать! Неужели непонятно! — ожил парень в штурманском кресле. Только сейчас стало понятно, что он напуган так же, как остальные, а его «дремлющий» вид — всего лишь следствие напряженной работы.

— Заткнись и смотри в оба, Тед! Убежище! Я Сокол-3, запрашиваю поддержку с земли…

— Милли, они не слышат! Найди другой способ!

— Ах, другой способ?! — сцепила зубы девушка. Она знала, что на этом самолете не было даже допотопного пулемета, чтобы дать отпор. Связи, как видно, не было тоже. Помощи ждать было неоткуда, а все ее планы спасения безрассудны настолько, что скорее походили на самопожертвование непонятно ради чего.

— Пуск двух ракет через двадцать секунд, — снова бесцветно-спокойно сообщил темнокожий парень и умолк, как это делают хорошие, умные машины.

— Сайрин! Разбуди Морриган и разозли ее!

— Самоубийство не выход, что бы ты там не думала! — раздалось шипение из-за спинки кресла. Его издавала субтильная блондинка лет семнадцати на вид. И хотя она говорила тихо, не расслышать этот голос было невозможно. Даже сквозь рев двигателей он проходил, как нож сквозь масло. На ее коленях лежала девочка лет двенадцати с волосами белыми, как снег, и безмятежно спала.

— Делай, что говорят! — рявкнула она и в очередной раз вывернула штурвал, — Дэниел! Выставляй поле!

— На весь самолет? Он слишком большой! — возмутился шатен. — Хочешь, чтоб меня на куски порвало? Твой отец бы никогда не стал рисковать…

— Мой отец мертв! И я не хочу разделить его участь из-за горстки нерасторопных идиотов!

— Две ракеты по левому борту… Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре…

* * *

25 апреля 2020 года, 0.34

Северная Америка, Онтарио

— Я сегодня уже говорила, что люблю тебя, Морриган? — неотрывно глядя в небесно-голубые глаза седовласой девочки, полные холодной ненависти, вещала Сайрин голосом сладким, как мед. Она могла делать с его помощью страшные вещи с людьми и с животными. Любое существо, восприимчивое к звукам в диапазоне ее голоса — а диапазон этот был огромен — падало замертво не в силах пошевелиться или теряло сознание, заслышав его. Но сейчас ей нужно было всего лишь успокоить ребенка. Ребенка, который одним желанием расплавил к чертовой матери на полной скорости два военных истребителя прямо в воздухе, сварив пилотов вкрутую. — Я люблю тебя, дорогая. Мы все так благодарны за то, что ты сделала для нас. Ты умница, солнышко. Молодец, моя девочка.

Они стояли поодаль от остальных, чтобы звуки голоса Сайрин не долетали до оставшейся части команды, которым, впрочем, тоже не помешало бы немного спокойствия.

— Что значит «они все мертвы»?! — шипел Тед, стискивая ворот куртки Мелиссы, руки которой все еще тряслись, так сильно она сжимала штурвал. Он прижимал ее к борту самолета, посаженного в лесу, прямо на ни в чем неповинные деревья, где-то посреди северо-американского континента. — Два часа назад ты сказала, что Циклоп приказал отступать!

Тед по прозвищу Пророк хоть и был в ярости, но говорил тихо, ни на минуту не забывая о Морриган и о том, какой потрясающий взрыв она выдала двадцать минут назад, не моргнув и глазом.

— Я пошутила, — она облизнула пересохшие губы и невесело ухмыльнулась, — к тому моменту он был уже час как мертв. И если ты меня придушишь, он от этого не воскреснет.

Дэниел стоял позади. Он не пытался вмешаться, прекрасно понимая, что Мелисса в состоянии постоять за себя сама и Пророк, даже при своем даре предугадывать события, огребет по полной, если переступит черту. Он чувствовал себя соучастником этой лжи. С того самого момента, как Мелисса ворвалась в бункер и сказала, что приказано отступать, он понял, что это ложь. Никто не приказывал. Некому было. Слишком долго перед этим в эфире стояла тишина. Слишком долго не было вестей от Икс-менов.

— Ты должна была сказать нам об этом!

— О, конечно! — оскалилась она. — Чтобы вы, четверо, поскальзываясь на соплях, побежали к своим родителям и нашли свою смерть там же, где и они? Чертовски умное было бы решение!

Парень размахнулся, но его кулак не достиг цели, остановленный синим защитным полем в паре сантиметров от лица девушки. Он отпустил ее и резко развернулся к стоящему за его спиной Дэниелу, чьи руки так же сияли синим. Кровь Теда кипела, он хотел напасть, но не стал. Пророк заранее знал, чем закончится атака. Чертыхнувшись, он сорвался с места и побежал в лес.

— Ты хотела, чтобы он тебя ударил, — заметил парень, погасив сияние перед ее лицом.

Мелисса сползла по стене вниз, руки бессильно повисли вдоль тела. Отсутствие зрачков в ее странных глазах и тяжелое, не желающее восстанавливаться дыхание указывали на крайнее эмоциональное напряжение и готовность трансформироваться в любой момент.

— Ну… — вздохнула она и зажмурилась. — Он был бы прав в этом, не так ли?

— Нет, — Дэниел сел на поваленную корягу напротив нее, — не так.

Мелисса не спешила открывать глаза, она смотрела на Дэна и видела его мать в луже собственной крови, его отца в безобразных ожогах. Стоило взглянуть на Морриган и Сайрин и перед глазами вставали трупы их родителей — на земле, в неестественных позах, словно тряпичные куклы, разбросанные в беспорядке. Она слушала, как кричит на нее Тэд и слышала предсмертный крик его отца и хруст его костей. И…

— Не важно, — отмахнулась она от сочувственного взгляда. — Итак, у нас есть немного припасов, пара рабочих стволов из самолета и термоядерная бомба замедленного действия, — девушка кивнула в сторону Морриган. — Как думаешь, что с этим делать?

— Попытаться все исправить.

«Исправить? Восстановить развороченную до самых нижних уровней базу? Восстановить уничтоженное оборудование? Может, еще и Дженошу восстановить?!» — девушка фыркнула, протерла глаза все еще дрожащей рукой и протянула:

— Да ты шутишь, Дэн.

— А ты послушай…

12 июня 2000 года, 14.30

Международный аэропорт Джона Ф. Кеннеди

В середине дня, аккурат между посадкой на рейс Нью-Йорк — Гонг-Конг и прибытием самолета из Берлина, в главном зале аэропорта откуда ни возьмись появились пятеро грязных, измученных на вид подростков, одетых для этого времени года и этого времени вообще весьма необычно. Странное подобие военной формы черного цвета и тяжелые ботинки выделяли их из толпы, но народу в терминале было так много, что внезапного их появления никто и не заметил.

— Черт возьми, Сайрин! — задыхаясь от гнева и указывая на табло с датой, кричал Дэниел. — Нас должно было отбросить назад на двадцать часов, а не на двадцать лет!

— Кажется, я где-то не там поставила запятую… — сконфуженно пробормотала девушка и добавила, притягивая маленькую Морри к себе поближе, чтобы ее не толкали суетящиеся пассажиры. — Я же говорила, что тонкая техника — это не мое.

Мелисса беспокойно оглядывалась, чувствуя себя крайне неуютно. Она все чаще замечала, как люди, встретившись с ней взглядом, отворачиваются с выражением испуга или брезгливости на лице. Припомнив уроки новейшей истории, на которую между курсами выживания и тренировками времени оставалось катастрофически мало, она сообразила, что в этом времени хоть войны между людьми и мутантами еще и нет, но ксенофобия уже процветает и «одарённым» рады далеко не везде.

— Двадцать лет! Не могу поверить! Двадцать лет! — продолжал тем временем бушевать Дэн. — Да мы состаримся прежде, чем наступит нужный момент, чтоб предотвратить смерть наших родителей!

— Да уж, чувак, — хмыкнул Тед, оглядываясь кругом, — мы застряли во временах Пепси-колы и компакт-дисков. Уж лучше б сразу в палеолит! Наши предки еще, наверное, в школе учатся…

— Исправь все! Немедленно! — прорычал Дэниел, наступая на Сайрин.

— Не кричи на меня, — прошипела в ответ та. — Если я закричу на тебя, поляжет все живое в радиусе километра. Не надо так рисковать.

— Дай мне очки, — закрывая лицо рукой и нервно оглядываясь на проходящего мимо охранника, попросила Милли Теда, — быстрее.

Парень передал ей темные очки и вдруг замер. Пророком его назвали за способность предугадывать события ровно на минуту вперед, реже случались у него более мощные видения, но для того, чтобы вовремя уйти из-под пули в бою, обычно хватало и этого.

— Уходим, — внезапно севшим голосом проговорил Пророк и посмотрел на остальных. Развернувшись, он направился к выходу. — Мы в международном аэропорту, и у нас два лучевых ружья на пятерых. Менее, чем через минуту нами заинтересуется охрана и, держу пари, наши добрые намерения доказать будет непросто.

Молодые люди, забыв свою перепалку, последовали за ним с тем, чтобы уйти из людного места, но было слишком поздно.

— Эй, вы! Остановитесь! — раздался позади голос охранника.

По поводу ограниченности своих способностей Тед переживал часто, но неприятности обычно были мелкими. В этот же раз времени, отведенного на то, чтобы исправить ситуацию не хватало катастрофически — двое охранников направлялись к ним, а лучевые пушки, каждая размером с доброе ружье, выглядывали из-под курток Мелиссы и Дэниела слишком отчетливо, чтобы их не заметить.

12 июня 2000 года, 14.00

Академия Ксавье

Шторм сидела на террасе, рассеянно глядя перед собой, и наблюдала за ветром. Люди, конечно, не видели его, но ей было доступно каждое движение воздуха, колышущее ее легкую юбку или чуть задевающее волосы. Она могла бы усилить его до урагана или ослабить до полного штиля, но она просто сидела в неком подобие транса, наблюдая за нарастающей тревогой внутри и усиливающимся ветром снаружи. Слишком долго все было тихо. Слишком долго они наслаждались спокойной жизнью в академии. В природе все уравновешено. И если все стихло, то вскоре должен грянуть гром.

Книга выскользнула из пальцев Ороро и шлепнулась на пол, заставив ее вздрогнуть. За спиной повелительницы погоды раздался легкий бархатный смешок.

— Хенк! — нахмурилась она и подняла книгу, ее всегда удивляло, как такое громоздкое существо может передвигаться так тихо. — Я и не заметила тебя.

— Извини, — оскалился он и тут же поспешил спрятать от девушки свою пугающую улыбку, — хотел позвать тебя на ужин, но ты так задумалась…

— Что ты решил не прерывать мыслительный процесс, так редко протекающий в моей голове? — ехидно уточнила она, вставая с места. Ей все чаще казалось, что Хенк считает ее недостаточно умной, чтобы разговаривать с ней, даже чтобы просто поболтать, и ее это задевало. Да, она часто не понимала, о чем он говорит, но ведь она не тратила все свое время на научные изыскания, ей нужно было развиваться в другом направлении. Сила Шторм требовала такого же пристального внимания, как эксперименты МакКоя и поглощала все ее время точно так же, как работа Хэнка поглощала его.

— Я этого не говорил, — заметил он, и зрачки его желтых глаз сузились, как бывало, когда он смотрел на свет. Или злился.

— Прости, — вздохнула она. — Просто, когда все так хорошо… я беспокоюсь, как бы все не стало плохо и… — Шторм замолчала, заметив, как навстречу метнулась тонкая тень.

— Ах, вот вы где! — воскликнула Шельма и приземлилась между ними, усилившийся ветер растрепал копну каштановых волос. — Ужин отменяется. Джин перехватила разговоры полицейских. В аэропорту Кеннеди кто-то играет с оружием. Она считает, что это мутанты.

Глубоко вздохнув, Ороро подняла ветер и взлетела, раздумывая о том, не податься ли ей в предсказатели.

12 июня 2000 года, 15.05

Международный аэропорт Джона Ф. Кеннеди

— Какого хрена ты в него выстрелил!? — кричала Мелисса, прячась за рядом кресел от прицелов винтовок, направленных через стеклянные стены терминала.

«Выходите с поднятыми руками!» — вещал усиленный мегафоном голос снаружи терминала, откуда пятнадцать минут назад с криками и чудовищной давкой выбежали все пассажиры, едва заслышав звуки перестрелки и завидев отблески лазерных лучей.

— Он направил пистолет на Морриган! — огрызнулся в ответ Дэниел, он установил над всей компанией щит, но сколько сможет продержаться, не знал и сам. — Мне надо было подождать, пока он выстрелит в нее и этот город к чертовой матери накроет ядерный гриб?!

— Он бы не стал стрелять в ребенка! Это не война!

— Это люди! От них всего можно ожидать! Я видел, как они зачищали целые поселения на Дженоше, не разбираясь даже, кто мутант, а кто приехал погостить! — парень выплевывал слова с ненавистью, кипевшей в нем с того дня, как остров мутантов превратился в остров-призрак, а ему и его родителям чудом удалось спастись. — Тупые уроды!

— Этого еще не было, Дэн! — чуть не плача, возразила Сайрин. У нее была проблема поважнее — она не могла уберечь от страха Морриган, если боялась сама, а Морриган в панике — это вулкан. Непонятно, когда взорвется, и не знаешь, куда деваться. — Сейчас 2000 год!

— Будет!

В защитный купол ударила пуля, предварительно прошив стекло терминала. Снайперы тактично намекали, что приказы человека с громкоговорителем следует выполнять. Морриган вздрогнула в руках Сайрин и крепче прижалась к ней, в глазах ее стояли слезы. Девушка склонилась к своей маленькой подопечной и что-то быстро зашептала, пытаясь успокоить, но выходило, видимо, плохо.

— Нет, не будет, — улыбаясь черной точке в небе за стеклом терминала, которая росла, превращаясь в легкий скоростной самолет, спокойно проговорила Мелисса и спрятала оружие, которое до того держала наготове. — Мы сдаемся в руки правосудия.

* * *

— Позвольте нам поговорить с ними, офицер, — Циклоп только учился преодолевать апломб людей в форме, которые считают, что раз у них оружие, им можно все. — Я уверен, что мы сможем уговорить этих мутантов сдаться.

— Делами мутантов занимается департамент, — хмурился офицер, было видно, что он остается вежливым буквально из последних сил. — Проваливайте, ребята, пока мы и о вас им не сообщили.

— Как скажете, — улыбнулся Саммерс и сделал вид, что уходит, убедившись в непоколебимости стражей порядка.

«Ладно, Джин. Он твой», — усмешка, искривившая его губы, не имела ничего общего с недавним смиренным тоном.

«Я же говорила, что они не станут сотрудничать»

«Я должен был попытаться», — профессор учил его верить в лучшее в людях и, формально, это он и делал.

Офицер полиции на секунду замер, будто прислушиваясь к чему-то, а затем отдал по рации приказ пропустить к правонарушителям одного человека для переговоров.

* * *

— Глазам не верю, это же Циклоп! — воскликнул Тед, поднимаясь на ноги, чтобы лучше рассмотреть лидера Икс-менов. — И у него волосы! И они рыжие! Он же всю мою жизнь был лысым, как портрет Ксавьера!

— Подчеркиваю, всю «твою» жизнь, — приподнимая поле повыше, чтобы долговязый Пророк не упирался в него головой, заметил Ден. — Мы сейчас в том времени, когда тебя и в проекте нет. А кто это с ним?

— Джин Грей, его первая жена. Думайте осторожнее. Если она еще не принялась за нас, то вскоре примется, — кусая пересохшие губы, Мелисса прикидывала, каковы шансы, что их узнают и как долго удастся скрываться. — Как там Морри?

— Спит.

— Чудесно. Не хватало только, чтобы она ее узнала.

— А это кто? Гамбит?! — синие глаза Сайрин округлились от удивления, впрочем, восхищения в этом взгляде было не меньше, — Слушайте, а он ничего! Ну, когда не старый и ходит прямо…

— Сайрин! Как тебе не стыдно! Этот человек тебя шнурки учил завязывать!

— А почему это мне должно быть стыдно? Он, между прочим, в этом времени еще не занят!

— Еще как занят, — хихикнул Тед, припоминая рассказы дядюшки Гамбита о его бурной молодости, — Я полагаю, что по вечерам он особенно… кхм… «занят»

— Да иди ты! — отмахнулась девушка, но взгляда не отвела. Вообще-то, она была достаточно здравомыслящей, чтобы не влюбляться в кого-то настолько старше ее, но в этом времени разница в возрасте между ними практически не существовала.

* * *

Циклопу с первого взгляда не понравилась эта группа, и хотя интуиция никогда не была его сильной стороной, он уже чувствовал, что хлебнет с ними горя. Впрочем, как и со всеми новобранцами, вроде этих. Пройти с ним в самолет, да и вообще куда угодно, они согласились подозрительно легко. И хотя Джин уверяла его, что никакой враждебности ни один из них не испытывает, Саммерсу все равно категорически не нравилось, как они на него смотрят. А смотрели они на него постоянно, как кролики на удава. Или наоборот.

— Господи, ну что за старье, — тихонько сквозь зубы выругался Тед, который на своем недолгом веку видел только потомков этой Черной Птицы, и были они куда функциональнее, мощнее и, что уж говорить, дизайном отличались в лучшую сторону.

— Что ты сказал? — тут же развернулся к нему Циклоп, половину его лица, как всегда, закрывали громоздкие очки, так что его недобрый прищур Тед скорее почувствовал кожей, чем увидел.

— Н-ничего, мистер Саммерс, сэр!

«Не нравятся они мне, Джин»

«Зато ты им очень нравишься, — девушка улыбнулась ему из кабины и нажала на рычаг, спускающий трап, где-то внутри машины заскрежетало. — Я пока не копала глубоко, но ты для них что-то вроде кумира…»

«Вот это как раз мне и не нравится…»

Небольшая группа остановилась перед самолетом, ожидая трапа.

— Добро пожаловать на борт, друзья мои! Авиакомпания «Икс-мен Эйрлайнс» приветствует вас!

Подростки подняли головы и хором ахнули — на последней ступеньке спускающейся лестницы стоял Гамбит и улыбался самой голливудской улыбкой, на которую только был способен француз.

«Расслабься, Скотт, — ехидные нотки слышались даже во внутреннем голосе Джин, которая тщательно ловила все оттенки эмоций. — Их кумир — Гамбит, а ты просто мимо проходил…»

Не успел Гамбит обрадоваться тому, как благодарна нынче публика, как один из подростков укоризненно кашлянул, и остальные мигом отвели восхищенные взгляды от его неотразимой персоны.

— Мда, стюардессы у вас и правда ничего, — криво усмехнулся высокий широкоплечий шатен и первым поднялся по трапу, — посмотрим, что с сервисом в салоне.

Гамбит проводил его долгим взглядом, явно запоминая на будущее, кому следует преподать пару уроков хороших манер. Следующей к трапу подошла белокурая девушка с маленькой спящей девочкой на руках, но когда Циклоп предложил ей передать ношу ему, чтобы подниматься было легче, она отшатнулась от него, как от огня, и, пробормотав какие-то извинения, стала с трудом подниматься сама. За ней, не проронив ни слова, отправились еще двое.

* * *

— Профессор, Вы не могли бы уделить мне немного времени?

— Я отлаживаю Церебро.

— Я это вижу, — Джин поежилась, в этом огромном сферическом зале она никогда не чувствовала себя уютно, ее голос отдавался от стен. — Вы носитесь с ней, как с собственным ребенком! А между тем, в академии полно более или менее живых детей!

— Мужчины обожают большие высокотехничные игрушки, разве ты не знала? Машины, лодки, вертолеты… сверхмощные усилители телепатических способностей, наконец, — он вздохнул, снял с себя шлем и потер переносицу. — Я тебя слушаю.

— У нас… у меня проблемы с вновь прибывшими учениками.

— У тебя? — Ксавье развернул кресло, посмотрел на Джин, изогнув тонкую бровь и переспросил: — У тебя проблемы с детьми?

— Да, сэр… — она опустила глаза и, хорошенько набравшись храбрости, продолжила, — Пять человек из аэропорта Кеннеди. Либо у меня какие-то проблемы с телепатическими способностями, либо они защищаются.

— Телепаты? Все пятеро?

— Нет, ничего подобного… Просто их мысли как будто ускользают от меня. Я могу поймать фразу или картинку, а затем она смазывается и я уже ничего не могу разобрать. Это важно, потому что они отказываются назвать свои имена и место рождения, не дают информации о родителях…

— Отряд молодых партизан. Интересно-интересно, — усмехнулся профессор и щелкнул кнопкой на ручке кресла, раздалось негромкое жужжание, и коляска сдвинулась с места. — Что ж, пригласи их ко мне, — у самой двери он приостановился и добавил: — По одному.

* * *

Мелисса нервничала. Нет, она не просто нервничала, она была в панике. Присутствие телепатов среди Людей Икс сильно осложняло дело, а у них не было ни одного собственного, чтобы скоординировать действия. Их учили уходить от телепатического контакта, но стоит Джин Грей или Ксавье нажать на них посильнее, как эта хрупкая защита рассыплется, словно карточный домик, ведь у телепатов есть приемы, которым невозможно сопротивляться.

И сейчас она не может даже посоветовать остальным, что говорить!

«Проклятье! Думай! Думай, ты, идиотки кусок! Слишком много ошибок для одного дня!» — она зажмурилась и уже запрокинула голову, но вовремя остановила себя от того, чтобы пару раз удариться головой о стену для ускорения мыслительного процесса. Во-первых, это не поможет. Во-вторых, выглядеть будет как минимум странно.

Дэниел был спокоен, как тысяча чертей, то есть готов в любой момент сорваться и учинить разрушения, сравнимые с землетрясением, если это понадобится. Но это было совершенно бесполезно, и он сидел в приемной Ксавье, ожидая, когда его пригласят. Парень изредка поглядывал на Мелиссу, которой тоже приходилось не сладко. Дэн вполне понимал ее чувства и тем больше переживал, чем больше осознавал, что это он заварил эту кашу. Это он предложил воспользоваться старой машиной времени (как их только не расшвыряло по эпохам в этой развалюхе?!) и это он виноват, что они находятся в этом дурацком положении. Если Люди Икс узнают о том, кто эти новоприбывшие ребята и, вместе с тем, о своем будущем — будущее может измениться. Тогда ни Мелисса, ни Тед, ни Сайрин, ни Морри, ни уж тем более сам Дэниел вообще не появятся на свет!

Сайрин болтала без умолку, показывая Морри то цветы в огромных горшках, то картины на стенах, то пейзаж из окна — все что угодно, чтобы отвлечь ее внимание от насущных проблем. Пока получалось неплохо, но девушка и подумать боялась что будет, если Ксавье начнет задавать Морриган какие-нибудь неприятные вопросы. Например: «Где твоя мама, солнышко?» Когда они подошли к окну, Морри надолго замерла, глядя на улицу, в огромный сад перед окном. Она давно не видела столько зелени, да и не была уверена, видела ли вообще. База, на которой они все жили, находилась в пустынях Мексики, там с цветами было туго.

Тед терзал свою способность предвидения, чтобы узнать, кого позовут первым, но она партизански молчала. Пока… Это был самый паршивый экзамен в его жизни, к которому он никак не мог быть готов. Да и никто из них не мог. Спрятать свои мысли от Ксавье! Смешно. Да о нем же легенды ходят! Ходили… То есть будут ходить…

Отец Теда всегда говорил ему, что на любом экзамене важно быть спокойным, чтобы не перепутать ответы… Но, черт возьми, что делать, когда ты не знаешь не только ответов, но и вопросов? А отец… отец всегда был спокоен, его мало что могло вывести из себя…

Парень стиснул зубы и закрыл лицо руками. Он надеялся, что отцу хотя бы не было больно… Или хотя бы, что это длилось не долго. И мама… Как она умерла? А вдруг Мелисса врет? Или просто ошибается? Она сказала, что они все умерли, но видела ли она действительно всех?

Тед порывисто вздохнул и выпрямился. Он снова видел следующую минуту. Остальные тут же повернулись к нему, и он тихонько кивнул на Дэниела, тот подобрался и посмотрел на Мелиссу. Девушка нервно сглотнула и осторожно показала ему три пальца, а затем два скрещенных. Но у молодого человека уже не было времени понять, что она имела ввиду: двери кабинета отворились и Ксавье, с той же мягкой улыбкой, с которой его запечатлели на фотографии, висевшей в их комнате для занятий, сколько они себя помнили, выехал в своем кресле и повернулся к Дениэлу.

— Начнем с Вас, молодой человек.

* * *

«Что она от меня хотела? Три и Х? Х и М? Х и W? А может Х — это 10?»

— Для начала, не назовете ли Вы свое имя, молодой человек?

Дэниел задержал дыхание. Это самый простой вопрос. И, пожалуй, не случится ничего страшного, если он ответит на него честно. Сейчас его имя профессору все равно ничего не скажет, а впереди еще достаточно поводов для вранья.

— Дэниел.

— Отлично, Дэниел, — Ксавье улыбнулся, хотя и предпочел бы узнать еще и фамилию, — Вы и Ваши друзья хотели бы остаться у нас?

— Мы не успели поговорить об этом, но я думаю, что это было бы прекрасно, сэр. Нам некуда больше… — тут он запнулся, вспомнив о том, что чем дальше Морриган от своего папочки, тем лучше для Икс-менов в частности и для человечества в целом. — Хотя, возможно, не все захотят остаться.

— Отчего же? — профессор поднял брови, на лбу собрались складки.

Врать ему бесполезно, он все равно это поймет, да и, честно говоря, Дэн не мог придумать ни одной более или менее правдоподобной причины.

— Не могу сказать, сэр, — произнес он и почувствовал, как по спине сползает противная холодная капля пота.

Профессор глубоко вздохнул и снова улыбнулся.

— Могу я попросить Вас об одном одолжении, Дэниел?

— Конечно, сэр! — встрепенулся парень, надеясь, что раз его о чем-то просят, то часть беседы, отведенная на допрос, позади.

— Перестаньте ко мне так обращаться. Я уже лет сорок не ношу армейских ботинок и горжусь этим.

— Как скажите, сэр! — слетело с языка Дэна прежде, чем он успел подумать о том, что говорит, и от этого сконфузился еще больше, — Простите, сэр… то есть профессор.

— Слышали ли вы когда-нибудь об организации под названием «Оружие Икс»?

Некоторые движения невозможно скрыть — непроизвольные, незаметные даже для нас самих, они выдают нас с головой перед лицом знающего человека. Дэниел на мгновение сжал челюсти и быстро сглотнул, что моментально выдало вспышку гнева.

— Да.

“W-X, ну конечно!” — Мелисса предупреждала его именно об этом вопросе, но что она хотела, чтобы он сказал? Или, наоборот, не говорил?

— Состояли в ней?

— Нет, — сказал парень и вдруг понял, что сделал это зря. Если бы они выдали себя за выкормышей «Оружия Икс», сбежавших из проекта, от них бы отвязались, не задавали бы вопросов о месте жительства, о семье... Наверное, это Милли и имела в виду. Но теперь уже поздно.

— Имели с ней какие-то дела? — очевидно, напряжение собеседника профессор принял за неуверенность в ответе и, как следствие, ложь.

— Я же сказал, нет, — он с шумом втянул в себя воздух. — Никаких дел с этими подонками никто из нас никогда не имел.

«Если не считать Сайрин, отца которой они превратили в полумеханического урода… » — парень поспешно задавил клокочущий гнев и избавился от навязчивых образов, заполнявших память: железных рук, невидящих глаз, свистящего дыхания, скрипа металлических мускулов… Все потом. Когда-нибудь потом у него будет время позлиться, но не сейчас.

— Что ж, — профессор нахмурился, но давить не стал, — оставим эту тему, если она Вам так не приятна, — Дэниелу оставалось только догадываться, что Ксавье успел выхватить из его памяти и удалось ли ему это вообще, — Не делиться со мной своим прошлым Вы имеете полное право, многие в этой академии нашли дорогу к нам, когда бежали от чего-то. Но есть вещи, о которых вы обязаны рассказать, если хотите остаться здесь. Ваши способности.

— Защитные поля, — помолчав, честно ответил Дэн.

* * *

— Дар предвидения. Звучит грозно, но на самом деле я вижу не дальше следующей минуты, — через полчаса после Дэниела, сидя на том же месте, что и он, сказал Тед и улыбнулся, — Никто не играет со мной в азартные игры.

* * *

— Увеличенная сила и ловкость, — сказала Мелисса, которая была следующей.

— И это все? — на всякий случай уточнил профессор, в который раз удерживая себя от прямого контакта при малейшем подозрении во лжи, а черные очки на лице девушки как раз возбуждали такие подозрения.

— Вам ли не знать, что не стоит недооценивать этот дар.

* * *

— Гипнотический голос, — проговорила Сайрин, поправляя платье на Морриган, — лучше не заставлять меня его повышать, это вредно для психического здоровья окружающих.

— А Вы, юная леди? — обратился Ксавье к девочке, беззаботно болтавшей ногами на стуле, слишком высоком для нее. Он уже чувствовал источник огромной силы, но хотел оценить его, не прибегая к телепатическим хитростям. Он слишком хорошо знал, как опасно соприкасаться с подобным.

Морриган молчала. Сайрин, напряженная, как струна, молчала тоже.

— Она разговаривает?

— Только с теми, кого считает достойными своего внимания, — грустно улыбнулась Сайрин и поправила выбившуюся светлую прядь, порядком уже засаленную за время всех этих приключений. — Со мной, например, не говорила ни разу. Мы и сами толком не знаем, на что она способна, но… если ее разозлить, последствия могут быть катастрофическими. Она пирокинетик. Равных ей нет.

* * *

— Просто залезь им в головы и хорошенько поищи! — Логан как всегда не утруждал себя правилами приличия, вежливостью и почтением, — Ты же мастер в этом.

— Все не так просто, — покачал головой Ксавьер, — Они замечают и пресекают попытки проникновения так быстро, будто занимались этим всю жизнь. Я, конечно, могу просто вломиться в их головы, но при этом я потеряю их доверие. А они настроены очень дружелюбно, и мне бы этого не хотелось…

— Это шпионы, Чак.

— Это паранойя, Логан.

— У нас пятеро неизвестных, пришедших из ниоткуда подростков. И, кстати, принесших из того же ниоткуда оружие, аналогов которому наше доблестное оборонное министерство еще не придумало. Они отказываются назвать себя, а у меня паранойя?

— Вот именно, — кивнул профессор, улыбаясь, — тебе не кажется, что для шпионов слишком очевидно?

Логан фыркнул, но спорить не стал. Однако всем в этой комнате было понятно, что он остался при своем мнении.

— Ладно, — махнул рукой он и направился к двери, — позвоните мне, когда они устроят диверсию. Я буду неподалеку.

Тед сидел на ступеньках заднего входа особняка и любовался… всем миром разом: солнцем, деревьями, искрящимися лужами, пушистыми облаками, звуками, запахами, ветром. За этим занятием его и застал Дэниел, разыскивающий друга, чтобы решить какую-то особенно заковыристую задачу по математике. В их собственной программе точные науки сводились в основном к механике и физике, приносившим реальную пользу на поле боя.

— Странное дело, — заметив его, вздохнул Тед. Он снова сощурился и посмотрел на солнце, — здесь так хорошо — трава, солнце, снаряды не рвутся, тревога не голосит, дети в парке играют… — Тед помолчал немного. — А я хочу домой. В катакомбы, насквозь пропахшие маслом и керосином. Есть баланду, а не яичницу с беконом. Спать на пятнистых циновках. Чистить свой древний «Дефендер» перед сном и не знать, проснусь завтра или нет. Я псих, да?

— Да, — кивнул Дэн, — ты псих. И я тоже. Спроси Мелиссу и Сайрин — получишь тот же ответ.

— Почему так? Здесь же есть все для счастья. Даже родители живы.

Дэн усмехнулся, беззлобно ткнул его кулаком в плечо и нарочито пробасил:

— Разговорчики, солдат!

— Никак нет, сэр, — лениво отозвался тот.

* * *

Мелисса только что закончила сочинение по Диккенсу. Она была уверена, что паршивее сочинения на свете нет и быть не может, но все равно чувствовала себя отлично. Все занятия в академии были скрашены для нее удовольствием новизны. Кроме того, когда девушка занималась чем-то подобным, она не чувствовала ни страха, ни тоски. Но стоило только остаться наедине с собой…

За окном уже спускались сумерки, а Мелисса подумывала над тем, не приняться ли за задания на следующую неделю.

В дверь настойчиво постучали. Девушка бросилась было открывать, но вернулась к столу и поспешно надела темные очки, которые надоели ей смертельно, но избавиться от них она пока не могла.

За дверью стоял Дэниел и подозрительно радостно улыбался. Даже пугающе радостно.

— Нашел способ вернуться домой? — осторожно спросила Мелисса, иных поводов для столь бурного веселья она предположить не могла.

— Нет, но что-то в роде того, — уклончиво ответил он и поманил за собой: — Пошли.

После разговора с Тедом Дэниел посетил уныло ковыряющуюся в уроках Сайрин, полюбовался на угрюмую Морриган и решил, что с этим срочно нужно что-то делать. Самому ему тоже было далеко не весело, и, прогуливаясь по Академии, он принялся перебирать в памяти способы развлечься.

— Куда мы идем?

— Сюрприз, — загадочно улыбнулся он.

Больше маниакально-радостных улыбок Дэниела Мелиссу пугали только его загадочные улыбки. Так что, когда они подошли к дверям музыкального класса, она уже опасливо оглядывалась по сторонам в ожидании подвоха и почти жалела, что у нее нет с собой оружия.

— Я кое-что нашел, — сообщил он, открывая дверь, — тебе понравится.

В зале уже погасили свет, а Дэниел не стал его включать, тем не менее Мелисса различила в сумерках силуэт Теда, а повернув голову на жалобные звуки фортепьяно, обнаружила Морриган, увлеченно колупающую клавиши, и, конечно, Сайрин рядом с ней.

Парень уверенно прошел вглубь зала и взял со стола скрипку.

— Почти как моя.

— Это и есть твоя, — он перевернул скрипку и указал на гриф: — смотри.

Мелисса подняла на лоб очки, чтобы убедиться, что зрение ее не обманывает. На грифе была выцарапана буква «R», точно такая же, как на ее собственной.

— Моя скрипка раньше принадлежала Рапсодии…

— Она сейчас ей принадлежит, — поправил Дэн. — Рейчел сейчас двенадцать лет, она обожает Бритни Спирс и относится к занятиям музыкой, как к каторге. Можешь посмотреть на нее как-нибудь, если очень скучаешь.

Мелисса скучала. Рапсодия была одним из самых талантливых музыкантов в мире, ее место было в лучших концертных залах, а не на военной базе. Способности Рейчел мало подходили для открытых сражений, в конце концов это ее и сгубило...

Мелисе было семь лет, когда она впервые услышала, как играет Рейчел. Она стояла и не могла пошевелиться, даже когда чудесные трели скрипки смолкли, хотя Рапсодия потом уверяла, что не использовала в тот момент свои способности. На следующий день Милли пробралась в комнату скрипачки и украла инструмент. Она просидела с ним в обнимку часов двадцать в самом темном углу, пока ее искали по всей базе. Выйти из укрытия Мелиссу не заставили ни голод, ни усталость. Ей казалось, что она завладела невероятным сокровищем, ценнейшим из всего, что может быть на свете.

Рапсодия смеялась до слез, когда отец Мелиссы осторожно принес спящего ребенка вместе со скрипкой, потому что отделить одно от другого было невозможно: так крепко девочка сжимала инструмент. До войны Рейчел преподавала в музыкальной школе, теперь же она и мечтать не смела, что у нее еще когда-нибудь будут ученики.

Но с того дня, как чудесные тонкие руки Рапсодии сложили на груди, Мелисса не прикасалась к скрипке.

— Я не буду играть, — нахмурилась она и попыталась вернуть Дэниелу инструмент, но не тут-то было. Парень усмехнулся и повернулся к Сайрин и ее маленькой подопечной. Мелисса непроизвольно сделала то же самое и вздрогнула: в полутьме, окутывающей зал мягким пологом, голубым огнем горели глаза Морриган.

— Ты можешь отказать этим глазам? — с нескрываемой издевкой спросил он. — Я бы на твоем месте не стал.

* * *

Солнце скрылось за горизонтом и на окрестности опустились сумерки, но Курт отлично видел в темноте. Он же Ночной Змей, в конце концов. Черепица крыши, на которой он сидел, медленно остывала. Еще полчаса и здесь уже будет не так уютно — придется возвращаться.

В этом доме было так много людей и так много шума, что ему иногда хотелось сбежать, да было некуда. Как ни печально, а мест, где приняли бы такого как он в мире очень мало.

Будет ли у него когда-нибудь дом? Не общий, как этот, где живут друзья и соратники, а его собственный, где будет ждать семья и немного покоя?

Курт усмехнулся. Ну да. «Гнездо Ночного Змея». Жуткое, должно быть, местечко.

Сражаясь на стороне Людей Икс, он чувствовал, что поступает верно, но иногда ему настолько были необходимы тишина и покой, что он сомневался в своем решении покинуть монастырь в горах.

Чуткого слуха коснулась мелодия, легкая, как ветер.

«Странно, сейчас уже поздно для занятий в музыкальном классе, — Курт встал и подошел к краю крыши. Чего в этой жизни не боится акробат, так это высоты, — да и свет там не горит».

* * *

Мелиса играла.

И они были дома. В полутемном зале столовой, где из экономии выключали свет сразу после ужина, но где было достаточно места, чтобы собраться всем вместе и послушать, как играет Рапсодия. Время замирало, грохот войны отступал и забывался, растворяясь в мелодии…

Отец всегда приходил ее послушать, даже когда она только училась и играла отвратительно. Так пусть сейчас придет, пусть вернется из мертвых, пусть не умрет у нее на руках через двадцать лет, истекая кровью…

Нет, она сделает все, она вывернет мир наизнанку, чтобы этого не случилось.

* * *

Что-то было в этой мелодии болезненное, словно мольба о помощи без слов, словно чужая душа тянулась к его через огромное расстояние, хотя музыкальный класс находился всего двумя этажами ниже. И это что-то заставило его спуститься с крыши, встать на карниз рядом с окном и заглянуть внутрь помещения. В кромешной темноте, которая, впрочем, для него не представляла никакой проблемы, можно было различить пятерых: девушку, играющую на скрипке, и четверых ее слушателей.

Курт никогда не видел их здесь раньше. Новички, наверное.

Он мог различить слезы на щеках этой девушки, глаза ее были закрыты, пальцы левой руки бегали по грифу, правая извлекала звуки смычком. О чем она думала? И о чем думали остальные? Здесь, сидя в темноте?

В любом случае это их дело. А его не приглашали…

Внезапно все кончилось: скрипка истерично взвизгнула и мелодия оборвалась. Девушка отшатнулась от окна, глядя на него. Что ж, Ночной Змей давно привык к тому, что может напугать своим видом до полусмерти кого угодно. А в сочетании с внезапным появлением и темнотой — тем более. Курт инстинктивно приготовился к прыжку и поспешил скрыться с глаз.

Но если бы он исчез не сразу, он, возможно, заметил бы, что глаза эти точно такие же, как у него.

* * *

Они поселились вместе с остальными студентами и первое время вели себя тише воды, ниже травы: скучали на уроках, совершали вылазки в кинотеатры или магазины, исключительно когда это было позволено, общались с другими студентами, ели, пили, спали и держали, держали проклятую защиту!

Джин услышала, как хрустнул карандаш в ее руке, и вздрогнула от этого звука. Она удивлялась сама себе. С чего ее так волнуют эти студенты?

«Ты просто зануда, признайся в этом хотя бы себе, Грей! — она улыбнулась и, потягиваясь, откинулась на спинку стула. — Не можешь оставить незавершенным ни одно дело, неразгаданной ни одну загадку… Остынь, несчастная перфекционистка! Это просто дети. Мало ли, где они этому научились?»

Но самообман не помогал, напряжение все не отпускало ее. Притаившись где-то в основании шеи, оно постоянно напоминало, что что-то не в порядке, что-то не так, что-то нужно сделать… Ее раздражало даже не то, что она не могла «просто залезть в их головы и хорошенько поискать», как выразился перед уходом Логан. Она-то как раз могла. Единственное, что ей мешало, так это строжайший запрет профессора Ксавье.

Мисс Грей встала и выглянула из окна: там, внизу, под раскидистым деревом сидела девушка, представившаяся как Сайрин, и ее бессменная спутница, которую все называли Морриган. Джин чуть прищурилась и сосредоточилась на девочке. Всех любопытней была эта маленькая Морри… Молчаливая, замкнутая, она признавала только Сайрин и никого больше. Обладательница огромной силы, она ни с кем не разговаривала, никогда не улыбалась. Джин не была даже уверена, здорова ли девочка психически, а проверить не могла: Сайрин и Морри обходили ее по широкой дуге и исчезали из поля зрения, как только она появлялась поблизости. И что самое противное, они никогда не расставались. Застать девочку без провожатой было невозможно, а ведь Сайрин ей не мать и не сестра, так с чего же такое всепоглощающее самопожертвование?

Вопросы. Море вопросов и ни одного ответа. Если бы она только могла заставить их открыться…

Вдруг девочка повернула голову в сторону окна, за которым стояла Джин. Вздрогнув, Грей резко дернула за шнурок жалюзи, которые мгновенно скрыли ее от пронзительного взгляда голубых глаз.

* * *

— Мы так и будем усиленно притворяться, что ничего не произошло? — как бы вскользь поинтересовался Дэниел. Тед набрал в грудь побольше воздуха, задержал его и медленно выдохнул. Он учился не орать на друзей, даже когда этого хотелось невыносимо.

— А что произошло? — флегматично отозвалась Мелисса, поигрывая каким-то дешевым сувениром, менявшим цвет при смене положения: прямо — красный, перевернешь — синий, красный — синий, красный — синий…

Сегодня они получили разрешение выйти из Академии. Формально, они в нем не нуждались, но предпочитали придерживаться правил. Все-таки они пришли оттуда, где от дисциплины зависела жизнь. Мороженое было съедено, напитки выпиты, сувенирная лавка посещена, и сейчас они втроем сидели в парке на траве. Сайрин выходить отказалась, за что все были ей премного благодарны.

Красный — синий, красный — синий, красный — синий…

— Наши родители…

Красный… Рука Мелисы на несколько секунд замерла, а затем снова перевернула игрушку.

— Вот этого как раз и не произошло, — так же спокойно ответила она, — наши родители живы, здоровы и относительно счастливы.

Синий…

— И ты предлагаешь забыть обо всем и расслабиться на ближайшие двадцать лет?! — вспылил Тед.

-Ну-ну, — успокаивающе похлопал его по плечу Ден, — продолжай медитировать, дружище. У тебя хорошо получалось.

— Да пошел ты! — парень стряхнул его руку и, вскочив с места, зашагал по траве. — Мы что, ничего не можем с этим сделать прямо сейчас? Вообще ничего?

Красный…

— Что бы мы ни сделали, результата придется ждать двадцать лет, — пожала плечами девушка. — Но ты прав, мы должны попытаться что-то изменить прямо сейчас. Не зря же в этом времени в полтора раза больше Икс-менов.

* * *

— Что-что вы хотите? — переспросил Циклоп, вконец обескураженный подобной наглостью новобранцев. Перед ним в кабинете директора Ксавье стояли четверо и по-прежнему глядели на него так, будто знают что-то, чего не знает он.

— Вступить в команду, — спокойно повторил Дэниел, — в основной состав.

Циклоп пожалел, что не курит. И не бьет детей. Сейчас ему для душевного спокойствия не помешал бы глубокий затяг и удар в правое ухо этому паршивцу, невесть что о себе возомнившему. Умнее будет. И почтительнее к старшим.

— Нет, — вместо долгой пронимающей речи сказал мистер Саммерс и безапелляционно сложил руки на груди. Скотт мог бы долго и нудно рассказывать им, что он о них, сопляках, думает, но решил сжалиться над убогими. — Ни в коем случае.

— А, собственно, почему нет, Скотт? — улыбка старого лиса поползла по губам Ксавье. Профессор, возможно, тоже не собирался принимать их в команду, но зато он кое-что задумал.

— Вы недостаточно тренированы, — отчеканил Саммерс, хотя было множество других причин. — Чтобы мы могли допустить вас к заданиям, вы должны пройти опасную комнату хотя бы на четвёртом уровне. Вы не были в ней ни разу.

Тед пренебрежительно фыркнул. Ден заулыбался и посмотрел на Циклопа смелее.

— Если мы с первого раза пройдем на шестом, возьмете нас?

— Нет!.. — рявкнул Циклоп.

— Возможно, — сказал Ксавье.

Оставив Циклопа буравить профессора недобрым взглядом, довольные новобранцы отправились переодеваться для «тренировки». Икс-менов ждал неприятный сюрприз.

* * *

— Привет, Логан, — не особенно жизнерадостно поздоровался Саммерс, которого буквально заставили провести эту бессмысленную тренировку. — Не думал, что ты придешь. Это же мало похоже на диверсию.

— Хрен с ним, я должен это видеть! — оскалился Логан и зажег сигару, хотя в помещении рубки Опасной комнаты курить было строжайше запрещено. — Люблю, знаешь ли, перед обедом посмотреть на избиение младенцев.

— Крайне неудачная шутка, — сердито посмотрела на Росомаху Джин и заняла свое место перед экранами.

— Зависит от того, чем все кончится, Джинни, — мерно затягиваясь, пробормотал он.

— Бон суар! Гамбит слышал, вы тут детей убиваете… Пришел посмотреть.

Джин резко развернулась в кресле:

— Гамбит!

— А что Гамбит? — развел руками тот. — Гамбит всегда за передовые методы воспитания!

В рубку протиснулись Ангел, Гроза, Зверь и Шельма — в помещении становилось явно тесновато.

— Я смотрю, все в сборе, — хмыкнул Циклоп. — Ночного Змея ждать не будем?

— Он сказал, что не будет на это смотреть, — с любопытством заглядывая лидеру через плечо, проговорила Шельма.

— Но хоть похоронить-то их по-христиански не откажется? — на всякий случай уточнил Ангел, раздалось несколько неопределенных смешков.

— Какие же вы все оптимисты, — вздохнула Джин и защелкала маленькими рычажками, приводящими в движение сложнейшие механизмы комнаты.

* * *

— Жаль, что не разрешили взять Морриган, — хихикнул Тед, привычно поправляя костюм на входе в Комнату.

— Ну, это была бы уж совсем халтура, — прыснул в ответ Ден, входя следом. — Да и, если уж на то пошло, Комната им еще понадобится в будущем.

— Давайте побыстрее все тут расшвыряем и покончим с этим, — нервно теребя перчатки, проговорила Сайрин. Она общего энтузиазма по поводу тренировки не разделяла.

— ВНИМАНИЕ! — раздался из динамиков обезличенный голос Джин Грей. — ЗАПУСК ПРОГРАММЫ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ… ЧЕТЫРЕ… ТРИ…

* * *

— Хенк, — тихонько подозвала Джин Зверя, когда все были увлечены происходящим за стеклом, — подмени-ка меня за пультом. Я кое-что вспомнила. Мне нужно срочно уйти.

— Но мы ведь только начали…

— Давай-давай, — поторопила она. — Я не долго.

* * *

Чтобы не толкаться в рубке вместе с остальными, Профессор остался в своем кабинете и внимательно наблюдал за происходящим на экране. Он подозревал, что эти ребята порядочно недоговаривали ему о своих способностях. Предстояло это проверить.

На всякий случай начали все же с четвертого уровня сложности, договорившись, что будут постепенно повышать. Если юнцами управляла исключительно напускная бравада и на самом деле они ни на что не способны, четвертого уровня им хватит за глаза.

— По-оехали-и! — задорно вскрикнул Тед сразу после условного сигнала о начале программы и ринулся в сторону, обходя препятствия, которые еще даже не появились, что вполне соответствовало его способностям.

Девушка по имени Мелисса сцепила руки в замок перед грудью и резко выдохнула. Глаза профессора сузились: он был готов поклясться, что в этот момент она стала чуть выше ростом. Стало быть, увеличенные сила и реакция были при ней не всегда, она приобретала их только по мере необходимости. Больше всего это было похоже на незаконченную метаморфозу, но окончательно уверенным в этом он быть не мог. Раздалась очередь метательной машины, несколько небольших шипов со свистом прорезали воздух, направляясь прямо в учеников. Мелисса одним большим прыжком оказалась на другом конце комнаты.

Дениэл и Сайрин не двинулись с места. Видимо, эти двое работали в паре, но если так, это означало бы, что они в такой ситуации не впервые. И кто же еще муштрует своих бойцов подобными способами?

Рука Дениэла вспыхнула синим, его и девушку рядом с ним окутал кокон защитного поля, шипы отскочили от него, как от железной стены. Тед подхватил с пола пару шипов. Теперь у него было оружие.

— Пасуй! — крикнула из дальнего угла Мелисса, и парень запустил в нее снарядом, который она тут же поймала. Машина готовилась дать второй залп.

«Повышай, — передал профессор Циклопу, — ты же видишь, для них это просто игра»

Циклоп недобро усмехнулся и поднял рычажок сразу на два деления. Хотели шестой — получайте шестой.

Одновременно квадраты пола стали подниматься и опускаться в произвольном порядке, за спиной Мелисы раздался металлический скрежет попеременно выдвигающихся штырей и из стены под потолком появился еще один метательный аппарат.

«Ну что за старье? — посетовал Тед, перепрыгивая с одного движущегося выступа на другой. — Где мои любимые световые пули и голограммы? Шипы, копья из стен… Как при короле Артуре, ей-богу!»

Парень, правда, не знал, были ли при короле Артуре Икс-мены и уж тем более Опасные Комнаты, но сравнение показалось ему забавным. Он на пару секунд замер, что едва не стоило ему прямого попадания в голову, и очнулся только, когда шип звякнул о защитное поле. Дениэл и Сайрин смотрели на него укоризненно, но благоразумно молчали. Им пришлось на пару секунд открыться, чтобы защитить его.

— Да-да, я все понял, — отмахнулся он от осуждающих взглядов и, перепрыгивая точно кошка то появляющиеся, то исчезающие дыры в полу, направился к стене. Через полминуты, и он точно знал это, его там ожидало весьма счастливое стечение обстоятельств. Оставалось только оказаться в нужном месте в нужное время.

К этому времени как профессору, так и Циклопу окончательно стало ясно, что это не просто горстка новобранцев, а давно сложившаяся команда, что само по себе говорило о многом. К примеру, о том, что кто бы их сюда не заслал, этот кто-то их тщательно готовил.

Мелиса, отметив краем глаза, куда направился Пророк, решила, что о второй метательной машине можно уже не беспокоиться, и легко запрыгнула на штыри, торчавшие из стен. Едва заметив, что она использует их, как лестницу, чтобы добраться до второй машины, кто-то там в рубке повернул рычаг и штыри начали поочередно втягиваться в стену. Грязно выругавшись и понадеявшись, что в рубке ее не услышали, девушка принялась прыгать с одного на другой. Равновесие ее, слава Богу, никогда еще не подводило.

Тед наконец добрался до нужного квадрата и сделал это практически в тот же миг, когда Мелиса поднялась к своей машине. Ревниво отметив, что она его опередила, парень почувствовал, как его с силой выбрасывает вверх, прямо навстречу извергающей шипы трубе. Как он и ожидал. Тед сжал покрепче в руке снаряд, хорошенько прицелился и метнул его обратно в трубу. Раздался громкий треск, механизм заклинило. То же самое произошло и на другом конце зала.

«И все-таки я первый! — самодовольно улыбнулся он и посмотрел на Мелиссу, висевшую на руках чуть ниже второй машины. — Обломись, мартышка!»

«Мартышка» спрыгнула на пол и, ничуть не расстроенная, отряхнула руки. Дело было сделано. Чтобы отказать им теперь, Циклопу придется нарушить свое собственное слово, а количество его лидерских тараканов по поводу влияния вранья на авторитет никогда не позволит ему этого сделать.

Но кроме Циклопа был еще профессор Ксавье, о котором они только слышали, но никогда не сталкивались лично. И Ксавье никому ничего не обещал.

Внезапно пол перестал двигаться, исчезли и копья. В воздухе потянуло прохладой, стены окрасились в белый цвет, подул ветер. В комнате резко похолодало. И голографический снег ложился на плечи так же, как настоящий. Ландшафт изменился, где-то вдалеке, едва различимые сквозь снежную бурю, угадывались очертания противников.

Это действительно была всего лишь тренировка. Настоящее испытание началось только сейчас.

* * *

Джин не могла остаться, чтобы посмотреть, чем закончится тренировка молодых претендентов на гордое звание «Икс-мен», хотя ей было любопытно не меньше, чем остальным. Она шла по коридорам академии, едва сдерживая себя, чтобы не побежать. Именно сейчас Сайрин не может спрятать от нее Морриган. Именно сейчас Профессор настолько увлечен, что просто не заметит небольших шалостей с телепатией в стенах особняка. Именно сейчас у нее есть шанс разузнать о том, откуда пришли эти мутанты и не быть замеченной. Благоприятный момент — вот все, что ей было для этого нужно!

Лифт, коридор, поворот, еще поворот… Она чувствовала размеренное биение сердца спящего ребенка на расстоянии. И чем быстрее это расстояние сокращалось, тем больше она замедляла шаг. Уверенность покидала ее с каждым шагом и перед дверью комнаты, которую занимали Морриган и Сайрин, она остановилась и задержала дыхание. Сознание девочки по-прежнему было безмятежно, она спокойно спала.

Джин нажала на ручку двери, но та не поддалась. Вот как. Сайрин не только предусмотрительно усыпила девочку, но и позаботилась о том, чтобы ее никто не побеспокоил! Чего же так боится эта бледная поганка? Женщина решительно поджала губы, замок — это не проблема, во всяком случае, не для нее.

Щелчок — и дверь открыта, телекинез — ужасно полезная вещь.

«Гамбит бы мной гордился», — усмехнулась Джин и шагнула в комнату.

* * *

Сквозь снежную пелену, сгущавшуюся с каждой минутой, Мелисса уже едва различала друзей. Она поспешила подойти к Дэниелу и Сайрин, чтобы не потерять их из вида окончательно.

— Магнето? — отшатнулась Сайрин, едва различив предводителя будущих противников. — Они что, считают его врагом?

Справа от нее, запыхавшись и дрожа от холода, остановился Тед.

— Да, перед тем, как война заставила Братство Мутантов объединиться с Людьми Икс, он порядочно потрепал им нервы, — проговорил Дэниел и сделал шаг вперед. И хотя это была всего лишь осязаемая голограмма, он был одновременно напуган величием противника и счастлив возможности сразиться с ним. — И не только им… правительству, спецслужбам, мутантоненавистникам, Организации Объединенных Наций — список можно долго продолжать.

— Эй там, наверху! — крикнул Тед, пытаясь перекричать завывания метели. — Нам разве за повышение уровня не полагается оружие? Мы, конечно, круты, но вы сами-то, небось, на Магнето с голыми руками не ходите?!

Тем временем из-за снежной завесы показались спутники Мастера Магнетизма — Джаггернаут, Ртуть и Аваланч. Сайрин, попятившись назад, споткнулась о какой-то мусор под снегом. Металлический звон хлама ничего хорошего не предвещал.

— Назад! — закричала Мелиса, снег залеплял ей очки, но слышала она прекрасно. Они успели отступить на несколько шагов, но было поздно: в воздух взметнулась тьма металлических обломков. Дэниел, как ни в чем не бывало, шел вперед — окружающие его тело поля до поры защищали его, но он забыл о том, что защита может понадобиться кому-то еще.

Пьетро исчез из поля видимости, казалось, просто растаяв в воздухе.

— Тед!

— Я в курсе, — перехватывая один из обломков, спокойно отчитался парень, — Мне всегда нравился этот мутант, — он размахнулся, но не попал по метнувшейся к нему размытой тени. Сообразив, что его ожидают, Пьетро ненадолго отступил. — Жаль, что он так мало прожил.

Следующие события развивались с неимоверной быстротой. Обломки закружились в воздухе, собираясь вместе для удара. Земля под ногами задрожала — Аваланч разминался перед основной программой.

«Господи, что я вообще здесь делаю?» — только и успела с тоской подумать Сайрин прежде, чем град искореженного металла устремился к ним троим. Это был один из моментов, когда думать некогда — следует действовать. Девушка набрала в грудь побольше воздуха и издала крик, полный гнева, который она так успешно скрывала от остальных. Снесенный звуковой волной, металл поменял направление на противоположное, но не успел причинить мутантам из Братства никакого вреда, на полдороги превратившись в щит, повинуясь легкому жесту Магнето.

* * *

«Гипнотический голос, стало быть? — усмехнулся Ксавье в своем кресле и обратился к Циклопу. — Мистик против Мелиссы. Посмотрим, что мне «забыла» сказать она…»

«Дэниел?»

«Оставь ему Магнето, если он ему так нравится»

* * *

Мелисса, словно в замедленной съемке наблюдала, как на нее надвигается огромная махина тела Джаггернаута. Сайрин крикнула и на него, но тот даже не споткнулся, продвигаясь сквозь сугробы с грацией танка. Милли бросила быстрый взгляд через плечо на все еще отмахивающегося от Пьетро Пророка, насколько она могла судить, пока весьма удачно. Противопоставить Джаггернауту ей было практически нечего, а друзья были немного заняты…

— Детка, с тебя Аваланч! — подмигнула она Сайрин и… бросилась бежать. По ее подсчетам стена была метрах в двадцати от места, где они стояли. На свете было совсем не много вещей, которые могли остановить «неостановимого», но стена, к счастью, была одной из них.

Сайрин скривилась, но не снизошла до ответа. «Детка! Ну что за пошлость!» — фыркнула она и направилась к Аваланчу. Но по мере приближения к противнику земля в буквальном смысле слова уходила из под ног, не давая прицелиться как следует. Пришлось проявить недюжинную сноровку, чтобы не упасть на полпути к цели, но она делала это уже не в первый раз. Подобравшись достаточно близко, Сайрин издала оглушительный крик — мутанта отбросило звуковой волной на несколько метров назад и, судя по звуку, хорошенько приложило о стену.

— Первый готов! — привычно выкрикнула она, чтобы позлить вечно соревнующихся Теда и Мелиссу и закрепить первенство, но вопреки обыкновению, ей никто не ответил. Что-то огромное метнулось в ее сторону и сжало, словно в тисках — огромная масса металла вертелась вокруг нее, постепенно сжимаясь до тех пор, пока девушка не скрылась в огромном клубке обломков.

«Потрясающе! — мрачно подумала она, уставившись на стенку новообретенной камеры-кокона. Сохранить чувство собственного достоинства в таком положении было крайне трудно. — Я просто посмешище…»

* * *

— С первой попытки, — хмыкнула Гроза, наблюдая, как звуковая волна, пущенная Сайрин, размазала по стенке цифровой эквивалент Аваланча. — А она хороша…

— Недостаточно, — нахмурился Циклоп, внес в компьютер какие-то команды, и девушка тут же оказалась в железной клетке.

— Это было не очень-то честно, — укоризненно заметил из-за его плеча Ангел.

— Когда это Магнето играл честно?

— Посмотрите-ка туда, — Зверь приблизил на экране изображение Теда и Пьетро. Первый двигался не так проворно, но его дар компенсировал это и, зная, откуда ждать удара, он успешно защищался.

— Если не перейдет в нападение в ближайшие секунд тридцать — выдохнется и проиграет, — прогнозировал Логан.

— Я смотрю, они тебе уже нравятся, — усмехнулся Гамбит. Он был в курсе неприязни Росомахи к вновь прибывшим, да и не знать об этом было сложно: в выражениях Логан не стеснялся и отношения своего не скрывал. — Посмотрите на девушек! О-ля-ля… Какая красота!

— Гамбит! — толкнула его локтем Гроза, но не согласиться не могла. Мелиса, судя по всему, планировала, что Джаггернаут влетит по инерции в стену, и была не мало удивлена, когда он без труда остановился и обернулся Мистик в нескольких метрах от нее. Наблюдать сражение двух мутантов с показателем ловкости выше среднего и правда было одним сплошным удовольствием — это было похоже на танец. Сперва сбитая с толку Мелиса пропустила пару ударов, но затем перехватила преимущество — кроме ловкости у нее была еще и сила.

Тем временем Тед, наконец, расправился с Пьетро, на самом деле все, что ему было нужно — вовремя подставить кулак туда, куда в следующий момент метнется Ртуть. Тело поверженного противника замелькало и исчезло, а парень заозирался по сторонам, выбирая кому из его друзей помощь нужна больше. Он выбрал Дена, так как женские драки серьезными никогда не считал. Впрочем, он никогда не встречался нос к носу с Мистик, возможно, это изменило бы его мнение.

Магнето попытался провернуть с парнем тот же трюк, что и с Сайрин, но ничего не вышло: защитные поля не подпускали к его телу металл и нивелировали воздействие силы самого Мастера Магнетизма. Однако и Дениэл не мог нанести ему хоть сколько-нибудь ощутимый вред, его дар был предназначен защищать, а не ранить. Но тут в дело вмешался счастливый случай… в лице налетевшего на Магнето Пророка, который даже не стал ничего высчитывать — просто бросился на него с целью сбить с ног. Разумеется, у него ничего не вышло, но противник ненадолго отвлекся, и этого времени Дениэлу хватило, чтобы резко сменить тактику — использовать окруженные полями руки, как дубины.

На другом конце зала Мелиса прикладывала голографический, но от того не менее холодный снег к разбитому рту — прежде, чем ударом левой отправить Мистик в нокаут, она поймала лицом ее легендарный белый сапог.

— ПРОГРАММА ЗАВЕРШЕНА, — возвестил безжизненный голос Опасной комнаты, который раньше принадлежал Джин Грей, как только последний компьютерный призрак потерял сознание. Испытуемые собирались в центре комнаты, которая вновь пустела, сбрасывая голографические иллюзии, как старую кожу.

— Хреново выглядишь, Дэн, — болезненно морщась, шепнула парню Мелисса: разбитая губа не давала забыть о себе ни на минуту, да и бока были основательно помяты.

— Не каждый день мне приходится сражаться со своим отцом! — прошипел в ответ он.

— Ты говоришь это человеку, который только что замочил собственную бабушку? — так же тихо и зло отозвалась она.

— Твоя бабушка…

«Это заслужила», — хотел добавить он, но осекся. Разговорчики в строю, тем более такие компрометирующие, пора было прекращать.

— А где наша консервированная блондинка? — во всеуслышание спросил Тед, с трудом поднимаясь с пола, с которого только что сошел снег. — Ах, вот ты где! Как твой срок годности? Еще не вышел?

— Нет, — с хладнокровием, достойным английской королевы, отозвалась девушка (ее капсула растворилась вместе со снегом), — а вот терпение на исходе. Не испытывай его.

* * *

Тем временем в рубке все взгляды обратились на Циклопа, который в свою очередь вел телепатическую беседу на повышенных тонах с профессором. С одной стороны они обязаны были признать испытание пройденным, с другой — Циклоп категорически отказывался командовать людьми, которых не знает.

Стены здания содрогнулись, беседа была мгновенно забыта. Профессор Ксавье передал своей команде только одно слово:

«Джин».

С выражением ужаса на лицах переглянулись новобранцы. Им не нужен был телепат, чтобы понять:

«Морриган».

— Мама? — девочка открыла глаза и села на кровати, чтобы убедиться, что знакомые шаги ей не почудились. Она спустила босые ноги с кровати и посмотрела на женщину, которая как-то неуверенно, но тепло ей улыбалась. — Мамочка, ты вернулась! — Морри вскочила с кровати и бросилась к матери со слезами на глазах. — Ты всегда возвращаешься!

Джин непроизвольно отступила на шаг. Казалось бы, что может быть проще? Воспользовавшись случаем, выспросить у девочки все, что нужно — огромная, чистая любовь, которая от нее исходит, сделает все за Джин, ей даже пальцем не нужно будет шевелить, но… Эксплуатировать такие заблуждения — это просто свинство. Профессор был прав, ей не стоило этого делать, даже пытаться.

Морриган остановилась на полпути, почувствовав, что ей не рады.

— Мама? Они сказали, что ты умерла, но я не поверила. — Нижняя губа девочки предательски задрожала. — Ты ведь не можешь умереть, да?

Джин перестала дышать. Нужно было сказать: «Конечно, детка. Ты же видишь, я в полном порядке!» — но она не могла. Казалось, дар речи ее покинул, лишив возможности солгать.

Грей опустилась на одно колено перед девочкой, взяла ее за плечи, ласково улыбнулась и сказала:

— Ты ошиблась, солнышко. Я не твоя мама.

И тогда Морриган заплакала. Ее мать хуже, чем умерла. Она отвергла ее.

* * *

Сайрин, тяжело дыша, судорожно пыталась вспомнить хоть одну молитву. Почему они бегут так медленно? Почему эти чертовы, наполненные паническими криками учеников коридоры все не кончаются? Скорее, скорее же!

Она не справилась. Оберегать Морриган — вот все ради чего она до сих пор жила и чему посвящала себя без остатка, потому что больше никто не мог этого делать. После того, что она натворила, это был единственный способ искупить свою вину, но она провалилась. Она совершенно ни на что не годится…

Гул огня становился все громче, ему вторил треск и грохот ломающейся мебели. Где-то впереди обвалилась крыша, взметнув клубы пыли, сквозь которые пробивались отблески пламени. Наконец, они остановились. Но там, где раньше была комната Сайрин и Морри, в стенах зияли такие дыры, что через них спокойно можно было пройти в помещение.

Маленькая, объятая огнем фигурка скорчилась в воздухе, сотрясаясь от рыданий. Пламя вокруг нее пульсировало и гудело, вторя каждому горестному вздоху. У ее ног, закрыв голову руками, сидела на коленях Джин Грей, по-видимому, оглушенная происходящим. Сайрин машинально отметила: в какой бы ярости ни пребывала сейчас Морриган, Джин все еще жива и относительно здорова. Как жаль, что самой Сайрин не светит такое трепетное отношение…

— Господи, Джин! — выкрикнул Циклоп и поднял руку к визору, чтобы сбить Морриган, пока она не причинила вреда его девушке.

— Не стрелять! — на его руке повис Тед. ¬— Будет только хуже, поверьте!

— Куда хуже?! — заорал на него Скотт и, отшвырнув парня в сторону, снова попытался прицелиться.

— Она питается лучами! Вы только придадите ей сил! — Мелисса встала между ним и пылающей Морриган, раскинув руки. — Бога ради, дайте Сайрин попробовать ее успокоить!

— Если не получится, ее успокою я! — угрожающе прорычал из-за плеча Саммерса Росомаха. Послышался характерный свист выходящих из-под кожи адамантиновых когтей.

Сайрин шагнула вперед. Через пробитую крышу она видела, как спешно собирает над академией грозовые тучи Шторм, как рядом с ней парит Шельма, ожидая благоприятной возможности для атаки.

— Морриган… солнышко… — прошептала она, голос мерк, как осенний лист иссушенный ветром. Она сделала еще шаг, подставляя лицо жару. — Милая моя, хорошая…

Застывший от ужаса Дэниел в этот момент подумал, что Морри и впрямь сейчас похожа на солнце. Смертоносный оранжевый гигант.

— Не плачь, малышка, — голос Сайрин стал уверенней, он мягко обволакивал и грел, как пушистая перина. — Я здесь, все хорошо…

Сквозь грохот и гул невозможно было расслышать характерный звук телепортации. Появление Ночного Змея и его тихий возглас «Mein Gott!» могли остаться незамеченными, если бы Циклоп не искал его глазами заранее.

— Забери Джин, — приказал он Вагнеру. — Быстро!

— Я надеюсь, ты уже знаешь, что скажешь на моих похоронах, mein freund? — деликатно поинтересовался Курт, оценив ситуацию.

Ночной Змей исчез, чтобы появиться немного ближе к Джин — приказы Циклопа не обсуждались, но это не значило, что следовало кидаться головой в омут. Курт решил подождать, пока Сайрин переключит внимание девочки на себя, и только тогда забрать Джин из-под огня.

— Я люблю тебя, Морри, — тем временем вещала девушка, делая еще шаг вперед и чувствуя, как плавятся ее ресницы. — Девочка моя…

Морриган отняла руки от лица и, все еще всхлипывая, посмотрела на Сайрин. В следующие короткие мгновения события сменяли друг друга с невероятной быстротой: Ночной Змей бесшумной тенью появился за спиной Джин, схватил ее и тут же исчез; Пророк сорвался с места и кинулся к Сайрин; Морриган закричала, потеряв из виду свою мать; Дэниел раскрыл огромный щит, защищая себя, Мелису, Циклопа, Росомаху и только что появившихся за его спиной Курта и Джин Грей.

И полыхнуло пламя. Дэниел глухо зарычал, пытаясь сдержать полем его напор. Где-то по правую руку от него закричал от боли Тед, прикрывший собой Сайрин, — у них не было щита, и они, должно быть, ощутили на себе все прелести близости живого светила. Крик оборвался так же внезапно.

— Тед! — крикнула Мелиса, пытаясь разглядеть друга за завесой огня. — Кэтрин!

Она осеклась, поняв, что случайно выдала настоящие имя Сайрин, но ответа не последовало. Пламя все бушевало и раскрытие этой маленькой тайны казалось самой меньшей из проблем!

Мелисса вырвала Джину из рук Циклопа, хорошенько встряхнула ее и прокричала:

— Сделай же что-нибудь! Что бы ты ей не сказала, заставь ее поверить, что это не так! Немедленно! Сейчас же, твою мать! — она трясла бы ее и дальше, как грушу, но перед ее носом вдруг оказались три адамантиновых когтя, на которых поблескивало пламя.

— Отвали-ка от нее, — по-доброму посоветовал Логан, — а то ведь я за себя не ручаюсь.

Мелисса стиснула зубы. И разжала кулаки.

«Профессор… — взмолилась Джин, — я…»

«Я предупреждал тебя»

«Помогите!»

«Мелисса права, — голос Ксавье в ее голове распространял спокойствие и уверенность по всему ее телу. — Скажи девочке, что ты сожалеешь. Извинись, солги все, что угодно, но заставь ее остановиться!»

Джин повернулась лицом к бушующему за прозрачным щитом пламени, вытерла рукавом текущие из глаз слезы, размазав по лицу сажу, глубоко вздохнула и дотянулась до самого сердца Морриган, разрывающегося от боли, страха и одиночества.

«Прости меня, — обнимая девочку всей своей душой, беззвучно проговорила она. — Я люблю тебя, доченька…»

* * *

— Как Вы сказали, Ваше полное имя, молодой человек? — разматывая очередной бинт, просто так, для поддержания разговора, поинтересовался Зверь. Он всегда обращался к нему именно так «молодой человек», даже когда они были знакомы куда ближе, чем сейчас. МакКой обряжал Теда в бинты и пластыри уже около получаса, и с каждой минутой парень все больше сам себе напоминал мумию.

— Теодор, — не особенно дружелюбно буркнул он. Еще немного и он будет точь-в-точь Рамзес II, а МакКой и не собирается прекращать обработку ран!

— В честь Рузвельта? — щелкая ножницами и завязывая бинт на руке парня, уточнил Хенк. Он закончил с рукой и вновь потянулся за пузырьком с какой-то противной мазью, на которую раненый уже поглядывал с нескрываемым ужасом.

— Драйзера, — поправил Тед и тут же прикусил язык, но было поздно.

— Надо же, — сощурился доктор Маккой, напоминая довольного кота, которым он, по сути, и являлся, — один из моих любимых писателей!

— И что? — с вызовом спросил Тед, изо всех сил стараясь выглядеть раздраженным.

— Ничего особенного, — оскалился в ответ Зверь и стал складывать свои инструменты на столик, чтобы позже продезинфицировать. — Вы свободны, но я бы посоветовал остаться здесь до утра. Вам может понадобиться еще одна доза обезболивающего. И попытайтесь заставить свою подругу выпить лекарства. Мне это так и не удалось.

Парень проводил огромную фигуру МакКоя долгим взглядом и повернулся к Сайрин, безучастно сидевшей на соседней койке лазарета. Зрелище она представляла собой довольно жалкое: ее спутанные волосы были слегка опалены, как и ресницы, губы запеклись и потрескались. Она смотрела прямо перед собой, но ничего не видела и, кроме того, казалась бледнее, чем обычно. Зверь посчитал, что у нее шок и сделал инъекцию успокоительного, но Тед подозревал, что все гораздо хуже.

— Эй, — тихо позвал он. Когда девушка не ответила, он болезненно поморщился, кряхтя, слез со своей кровати и подошел к ней вплотную.

— Эй, — повторил парень и неуклюже толкнул ее кулаком здоровой руки в плечо. Эффекта снова не последовало. — Эй, Кэт, я знаю, что ты там!

Он и забыл, что у нее есть другое имя, настоящее. Только когда Мелисса позвала их, он вспомнил, что рисковал жизнью ради Кэтти, Кэтрин, а не какой-то Сайрин. Тед вздохнул, улыбнулся вымученно и обнял девушку, положив подбородок ей на плечо. Справедливости ради, надо заметить, что пахла она отвратительно — смесью гари и резко пахнущих медикаментов, но еще она пахла кровью, пахла жизнью, хоть и казалась практически мертвой в своем странном оцепенении.

— Да брось, поговори со мной, — шепнул он ей на ухо и еще немного подождал, но ответа не последовало, что можно было расценить, как «нет». Парень отстранился и посмотрел на Сайрин на этот раз совсем по-другому.

— То есть, если я тебя сейчас раздену и изнасилую, ты мне даже спасибо не скажешь?

Глаза девушки удивленно расширились, а рука взметнулась вверх, чтобы хлестнуть Теда по лицу, но недостаточно быстро.

— Ну вот, как всегда, — вздохнул он, поймав ее ладонь на полпути, — ни тебе «спасибо», ни уж тем более «пожалуйста»… А я, между прочим, от чистого сердца предлагаю! — проковыляв к своей койке, он обернулся и бросил: — Лекарства выпей, вот что! Я тут жизнью рисковал, а ты лечиться отказываешься.

— Если бы там была Мелисса, ты сделал бы то же самое.

— Конечно, — легко согласился он, — но ее благодарность я бы предпочел взять деньгами.

* * *

Дэниел некоторое время наблюдал, как Мелисса размазывает ботинком грязь на полу комнаты, которая еще сегодня утром принадлежала Сайрин и Морри. Теперь, судя по зияющим в стенах дырам, девочкам придется поискать себе другое жилище. После того, как Джин удалось успокоить девочку, пожар потушили быстро, даже пожарных вызывать не пришлось — разразившаяся прямо над этой частью дома гроза и проливной дождь сделали свое дело. Шторм сотни раз приходилось решать такие тривиальные задачи, как тушение огня…

— Как думаешь, что они сделают с Морриган? — наконец спросил он, убедившись, что поблизости никого нет.

— Меня больше интересует, что они сделают с нами, — отозвалась девушка, не поднимая на него глаз.

— Черт возьми, мы прямым текстом предупреждали их о том, что с Морри шутки плохи! Не вижу нашей вины в том, что Джин не может держать в узде свое любопытство!

— Или материнский инстинкт…

Мелисса присела на корточки, с отвращением разглядывая то, что осталось от ковра. Не то, чтобы ей это было действительно интересно, просто ей необходимо было убедиться в реальности происходящего, потому что все, что случилось здесь час назад, казалось просто страшным сном.

— О, я тебя умоляю! — фыркнул Дэниел. — Она даже сейчас думает, что Морри называет ее мамой, потому что у нее крыша едет!

— У кого из них? — горько усмехнулась Мелисса и махнула рукой, мол, не отвечай. Она встала, прошлась по пепелищу, еще раз оценила масштабы разрушения. — Думаю, нам четверым надо сваливать отсюда, Дэн, — девушка пнула какую-то головешку, в прошлом часть кровати или кресла. — Место в команде нам все равно не светит, а останемся — нас раскроют.

— И оставить Морриган наедине с Джин, чтобы она беспрепятственно рылась в ее голове? Она раскроет нас еще быстрее.

— Оторвать Морриган от Джин тоже теперь невозможно. Звучит глупо, но Джин — это все, что ей было когда-либо нужно.

— Я бы тоже не захотел отходить лишний раз от своей матери, если бы ее только на моем веку убивали три раза.

Мелиса пристально посмотрела на парня, он только что озвучил то, о чем она сама никогда не думала. Морриган разобьется в лепешку, чтобы защитить Джин. Разумеется, каждый из них сделает то же самое для своих родителей, но малышка Морри — особый случай. Ее ничто не остановит. Буквально — ничто.

При необходимости это можно использовать.

* * *

— Вы приняты, — Ксавье, возможно, и хотел бы казаться радушным, но выглядел слишком усталым. — Поздравляю.

Четверо замерли посреди кабинета, как приговоренные к расстрелу, услышавшие залп.

— Что? — попытался переспросить Тед, хотя он прекрасно все слышал и знал даже до того, как Профессор откроет рот, но все равно не верил. Его перебила Сайрин:

— Где Морриган?

— Она спит, — Ксавье положил подбородок на сплетенные кисти рук. — Я думал, вас в первую очередь будут интересовать нюансы работы в команде…

Сайрин сжимала и разжимала кулаки. Пока все остальные пытались переварить информацию, она захлебывалась в пустоте, которая образовалась с тех пор, как отпала необходимость денно и нощно опекать кого-то. Она не спала, не могла есть, потому что не знала, где девочка и все ли правильно делают те, кто находится рядом с ней.

«Спит? — не поверила Сайрин. — Два дня, не приходя в сознание?»

— Когда я смогу ее увидеть?

— Скоро, но скорее всего в этом нет необходимости. Джин отлично справляется.

Девушка с трудом проглотила комок в горле. Пока она занималась Морриган, она не могла позволить себе думать о своем прошлом, о том, что совершила. Теперь же она была совершенно одна, и пустота заполнялась ее собственными мыслями, пугающими, отравляющими, как яд.

— Я думала, что после произошедшего два дня назад, — подала голос Мелисса, — место среди Людей Икс нам не светит.

— Вы отлично себя проявили, — проговорил Ксавье, пристально глядя на девушку, — как на тренировке, так и в полевых условиях. Правда, мне пришлось пару раз отговаривать Логана решить все «побыстрее».

Дэниел был ему глубоко благодарен. Если бы пришлось драться еще и с Логаном, они бы не вытянули — это точно.

— И так как у вас вопросов нет, что удивительно, — он подчеркнул последнюю фразу, — я полагаю, можно приступить к обсуждению вашего первого задания.

* * *

— Поверить не могу… — выдохнул Дэниел, когда они оказались за дверьми кабинета.

— А я знал, что он нас примет, — похвастался Тед, его рука уже почти не болела, и настроение у него было отличное.

— Поверить не могу, что он отправил нас на такое идиотское задание! — закончил свою мысль Дэн. — Это же просто… просто черт знает что такое! Мы — Люди Икс, а не частная охранная фирма!

— Ну, это как посмотреть, — усмехнулась Мелисса и отправилась в свою комнату, у нее была куча дел поважнее, чем обсуждать приказы. Например, где найти два вечерних платья и две пары туфель для себя и Сайрин?

* * *

Ксавье хотел, чтобы они сопровождали Уорена Уортингтона III на благотворительном вечере, который он устраивал впервые без поддержки своего отца. Самому Уорену вряд ли могло что-то угрожать, а вот вечеру — вполне.

Совсем недавно Ангел окончательно поругался со своим отцом, и посредством оравы кровожадных юристов отец и сын теперь увлеченно рвали компанию на части. Уорен оставил бы отцу все и ушел с одним чемоданом, гордый и нищий, но дело было не только в нем. Он хорошо понимал, какие возможности дают огромные деньги и слишком долго вращался в среде бизнесменов, чтобы не понимать, как их использовать. На благо мутантов.

Он создал благотворительный фонд поддержки мутантов, но только его денег было мало — по всему миру были тысячи, миллионы мутантов, даже со своим огромным состоянием, помочь каждому он был не в силах. Нужны были инвесторы, связи, контакты… и этот прием.

Ангел прибыл в особняк Ксавье поздно ночью, когда все уже спали. Бросил сумку в комнате, в которой он намеревался жить в ближайшее время и отправился на кухню. На кухне, однако, он быстро сообразил, что аппетита нет, хотя он не ел целый день, готовясь к завтрашнему приему. И вот все дела были окончены, приглашения разосланы и подтверждения получены, Уорен все еще не мог успокоиться. И дело было даже не в предстоящем событии.

Стоило ему остановиться хоть на секунду, не двигаться, никуда не идти, ни о чем не думать и в памяти тут же всплывали слова Уортингтона-старшего:

«Ты — самое большое разочарование в моей жизни, Уорен! И самое страшное!»

Ангел оставил на столе еду и отправился в гостиную. Спать не хотелось, но и просто сидеть на месте он не мог.

* * *

— Вас что-то беспокоит, Ангел? — тихий голос Сайрин прорезал полумрак, и Уорен вздрогнул. Он был слишком погружен в свои мысли, чтобы заметить, как она вошла.

— Ты все равно не поймешь.

— Чего не пойму? Того, как тяжело приходится, когда твой отец находится по другую сторону баррикад? Не разговаривать с ним месяцами и месяцами его не видеть? И не быть уверенным, что при следующей встрече он тебя не убьет?

— Откуда ты знаешь?

— Я умею слушать, мистер Уортингтон.

— Ты здесь всего пару недель.

— Я очень хорошо умею слушать, — девушка обошла небольшой диван и села на него, подобрав ноги под себя. Она внимательно смотрела на Ангела, хотя в полумраке комнаты перед окном был виден только его силуэт.

— Если ты думаешь, что я кинусь изливать тебе душу, то ты слишком много о себе возомнила.

— Нет, наоборот. Я хочу, чтобы вы послушали меня, Уорен. Быть может, ваши проблемы покажутся Вам не такими глобальными, а мне… мне просто станет легче.

Ангел промолчал, может, он и хотел послать ее к черту и уйти спать, но что-то заставило его остаться.

— Там, откуда мы пришли, люди создали полуорганические устройства, способные контролировать не только силу мутантов, но и их разум. Мой отец был одним из лучших бойцов в отряде, но на одной из операций он попал в плен. С тех пор мы его больше не видели. Вернее… когда мы увидели его в следующий раз, это был уже не он. Его тело было сильно повреждено в бою, но люди решили, что такой ценный генетический материал пропадать не должен. Они заменили утраченные части тела механическими. Они сделали из него киборга, понимаете? — ее тонкие пальцы переплелись так сильно, что побелели костяшки.

— Отцу вживили чип. Мы понесли колоссальные потери, пытаясь победить его… Вернее то, что от него осталось. Но мы его отбили. Я думала, что как только мы вытащим чип, он вернется к нам. Но… — она расцепила руки и развела ими, будто извиняясь за собственную глупость, — ничего подобного не произошло, конечно. Он оставался орудием убийства, созданным людьми для борьбы с мутантами. Наш инженер сказал, что может его пере… — она разразилась сухим смехом, больше похожим на кашель, от которого у Ангела пересохло в горле, — перепрограммировать. Перепрограммировать человека, который учил меня держать ложку и шнурки завязывать, Вы можете себе это представить?

Девушка, видимо, ожидала какой-то реакции, но Уорен молчал, чувствуя себя беспомощным перед лицом чужого горя. Да и что он мог, в самом деле, сказать?

— Перепрограммировать… — продолжала она с явным трудом, — на защиту мутантов, вместо их уничтожения. Он сказал, что это единственное, что мы можем сделать, чтобы отец снова был нам хоть немного полезен. И чтобы хоть как-то оправдать потери, которые мы понесли из-за него. Он сказал, что у нас не хватает оружия, и папа будет отличной боевой единицей… Боевой единицей… мой отец! У него ведь еще сердце билось, а инженер называл его «боевой единицей»!

Девушка всхлипнула и замолчала. Уорен выдохнул, словно сбросив с себя какое-то наваждение, было в ее голосе что-то гипнотическое, страшное. Но вещи, о которых она рассказывала, были еще страшнее.

— Скажите, мистер Уортингтон… Что я должна была сделать?

— Откуда мне знать, — прошептал Ангел, хотя для него ответ был уже готов. И пусть он не мог даже вообразить себе ситуацию настолько чудовищную, он разбился бы в пыль, но не позволил использовать родного ему человека, как марионетку. Другое дело, что он не знал как. — А что сделала ты?

Повисло долгое тяжелое молчание. Он слышал, как она дышит — ровно и спокойно.

— Взяла шприц с морфином и…

Следующая пауза была еще длиннее. Он мог бы догадаться, это был единственный выход, но одно дело — думать о такой возможности, как о чем-то отвлеченном, и совсем другое — смотреть в глаза человеку, который сделал это собственными руками.

— Я просто хотела сказать, — Сайрин закрыла лицо руками, — что Вы не понимаете, насколько Вы счастливы, мистер Уортингтон. Не беда, если Вы с вашим отцом не можете найти общий язык. Это все пустяки, если он Вас не понимает. Это все неважно, даже если он говорит, что Вы ему не сын. Это все не имеет никакого значения до тех пор, пока он жив…

— Постой-постой. И никто не знает о том, что ты сделала?

— Все знают. Нетрудно было догадаться. Я сидела рядом с ним, пока меня не оттащили. Но они даже не стали наказывать меня. Наверное потому, что не считали его живым человеком и, следовательно, то, что я сделала, не может считаться убийством. Но, по-моему, никакого наказания не может быть достаточно…

Девушка вдруг забеспокоилась, пришло запоздалое раскаяние, ведь она должна была молчать, а она сейчас рисковала собственной жизнью, пытаясь получить отпущение грехов, которых, чисто теоретически, еще не совершала. Но это было для нее важнее всего. Даже важнее жизни.

Сайрин медленно поднялась и направилась к двери, но, взявшись за ручку, все же остановилась, чтобы довести дело до конца. Получить свой приговор.

— Как Вы думаете, если рай и все такое существует… — она намеренно выразилась так пренебрежительно, потому что в последнее время Сайрин больше не могла произнести слово «Бог» даже про себя, — отец, наверное, ненавидит меня?

Ангел вздохнул и прислонился к стене, крылья привычно мягко обняли спину. Вот в чем было дело. Несмотря на то, что Сайрин убила своего отца собственными руками, он был для нее все еще жив. И, как ни парадоксально, она боялась, что он перестанет любить ее.

Девушка сделала неуверенное движение, чтобы уйти. Пришлось ее окликнуть.

— Сайрин?

— Это кодовое имя. Меня зовут Кэтрин.

— Я думаю, он благодарен тебе, Кэтрин. Я бы был благодарен.

На ее лице отразилось слабое подобие улыбки, дверь осторожно закрылась, легких удаляющихся шагов не было слышно.

Ее звали Кэтрин. Что-то давно забытое проснулось в нем, когда она назвала свое имя. Так звали его мать, которую он почти не знал.

* * *

— Ты просто дура! — Мелисса сжимала ее горло, не давая произнести ни звука, и шипела, как змея. Ее глаза зловеще светились в темноте. — Господи, поверить не могу, что ты такая дура, Кэт! Ты хоть понимаешь, что как только он сообразит, что речь шла о нем, у него будет выбор! Выбор — идти этим путем до конца или свернуть с него, чтобы не сдохнуть, как собака! Теперь он сможет выбрать другое будущее! Будущее — без тебя!

— И пусть, зато я знаю, что он… — просипела Сайрин, но Мелисса зажала ей рот рукой. Не хватало только, чтобы Сайрин применила к ней свой дар.

— Заткнись! Неужели ты не понимаешь, что правда может убить всех нас, не только тебя?!

* * *

Она больше не кокетничала, не дразнила, не кидала манящих взглядов — она просто устала. Она несла проклятье своего дара уже много лет и с каждым днем надежда все истончалась, становясь все прозрачнее, невесомее… И вот сегодня она перестала существовать вовсе.

Ласковый теплый ветер чуть тронул ее каштановые волосы, слезинка захолодила щеку. Странно, что она все еще способна плакать после десятков бессонных ночей в полном одиночестве… Четыре года! Подумать только, четыре года она на расстоянии вытянутой руки от мужчины, которого безумно любила и которого не могла коснуться и пальцем. Четыре года, как прокаженная, с протянутой к своему счастью рукой, в которую никогда не упадет монета ласки, сколько бы она не умоляла об этом судьбу…

Хватит. Так больше нельзя, невозможно! Нужно либо перестать надеяться на чудо, которого все равно не произойдет, и жить дальше, либо умереть от жажды под виноградной лозой, которую все равно не достать.

Это решение далось ей не легко, но она взяла Гамбита под локоть, вывела на балкон, подальше от любопытных глаз и сказала ему, что все кончено, что она больше не играет в эту игру, по жестокости превосходящую все известные средневековые пытки, что он может отправляться к любой женщине, которая его так или иначе заинтересует, что она… как-нибудь переживет.

Реми смотрел на нее спокойно, не пытался возражать. Очевидно, он ожидал чего-то подобного, ведь и он был в том же положении все четыре года с той лишь разницей, что у него была масса возможностей «отвлечься». И она никогда не была уверена, что он ими не пользовался.

— Кроме тебя, мон шер, меня здесь больше ничего не держит.

Он собирается уйти? Сейчас? Чудесно! Если он думает, что этим накажет ее, он сильно ошибается… Как бы она хотела, чтобы он не существовал вовсе: ни в прошлом, ни в настоящем — никогда!

— Да брось! — фыркнула она, одновременно чувствуя облегчение, — Ты же это не серьезно!

Гамбит сделал пару шагов назад, присел на массивные перила балкона и скрестил руки на груди. Стоит обмануть всего-то сотню-другую женщин и двести первая тебе уже не верит! Вдвойне обидно, если именно она тебе и нужна...

— Ты не поверишь, но ты — единственное, к чему я в своей жизни отношусь серьезно.

— Значит, найди кого-нибудь еще, — пожала плечами девушка и отошла к противоположному краю, только бы не встретиться с пронзительным взглядом его глаз, — для тебя это не проблема.

Развязку их маленькой трагедии не венчали сцены ревности и взаимные обвинения, как того можно было ожидать от обоих, вокруг стояла тишина летней ночи, густая и теплая. Шельма, глядя с балкона вниз, на ухоженные деревья, вспоминала, как все это начиналось: сначала она играла с ним, потом привыкла к нему, потом полюбила его и, наконец, возненавидела и ненавидела тем сильнее, чем сильнее любила.

— Почему ты не уходишь? — наконец бросила она через плечо. Неоконченный разговор затягивался, а ей скоро нужно было ложиться спать. Боже, она чувствовала себя столетней старухой! Но это лучше, честное слово, лучше, чем последние четыре года…

— Жду, пока ты поцелуешь меня на прощанье.

Шельма сжала кулаки и выдохнула в ночь:

— Не смешно.

— Мелисса, — очень серьезно начал Дэниел, но уголки его губ предательски подрагивали, — я, как говорится, солдат и не знаю слов любви, но твое платье... Это… это даже в страшном сне не каждому приснится.

Девушка сохраняла абсолютное спокойствие, как будто чудовищное бесформенное бежевое платье было выбрано специально для того, чтобы травмировать чувство прекрасного окружающих.

— Там было что-то еще более безвкусное? Спальные мешки? Пулеметные чехлы?

Дэниел не шутил. Он констатировал факты. Еще более неудачным выбор платья быть просто не мог. С худощавой, невысокой Мелиссы свисало нечто отдаленно напоминающее по форме спальник, а по цвету… ему даже думать об этом не хотелось. Девушка казалась в нем старше лет на двадцать и тяжелее килограмм на тридцать… пять… с половиной.

И что самое возмутительное, она никак не реагировала на нападки! Пошутив еще о том, что ему не выпить столько, чтобы оценить всю прелесть этого костюма, и вновь не дождавшись реакции, он начал подозревать что-то недоброе…

Гости понемногу собирались, Ангел в безукоризненном строгом костюме обходил зал. Перья на его крыльях, казалось, светились изнутри и собирали на себе восхищенные взгляды со всех уголков зала. В перерывах между приветствиями он обращался к девушке-секретарю:

— Ричардс?

— Будет позже.

— Старк?

— Я связалась с его секретарем. Мистер Старк собирался прийти, но какой-то срочный вызов…

— Понятно. Жаль. Его присутствие оживляет любую вечеринку.

«А его отсутствие сокращает расходы на ремонт», — учтиво промолчала в ответ секретарь и обратила внимание хозяина вечера на следующих гостей.

Тед переживал самые ужасные минуты своей жизни. Он стоял отвернувшись от входа, чтобы не видеть, как войдет Сайрин, но его дар не оставлял ему выбора — он видел ее. В белоснежном платье, с короткой стрижкой (из-за излишней вспыльчивости Морриган светлые волосы Сайрин сильно пострадали, и их пришлось остричь), тонкая и изящная, она вошла в зал. Он бы назвал ее ангелом, если бы кое-кто уже не занял это имя.

И почему она не могла одеться как Мелисса? Взглянув на нее один раз и пробормотав «О, Господи!», гости старательно держались от нее подальше. Она могла оставаться незамеченной у всех на виду сколько угодно! Сайрин же это не грозило…

Вечер обещал быть чудовищно долгим.

* * *

И вечер оправдал все самые худшие ожидания. Мелисса устроилась около барной стойки, образовывая вокруг себя вакуум. Даже Дэниел не рискнул оставаться рядом с ней, он прогуливался по залу, раздаривая вежливые улыбки и делая вид, что он «вон с той» совершенно не знаком. Сайрин, улучив момент, танцевала с Ангелом.

Тед пытался доказать Мелиссе, что ему все равно:

— Он никогда мне не нравился. Заносчивый сноб.

— Можно уточняющий вопрос? — исподволь следя за прекрасной парой, тактично спросила Милли.

— Валяй.

— Ты ненавидишь его вообще или только сию минуту, потому что не можешь занять его место?

Мелисса прекрасно помнила, что это Ангел учил Сайрин танцевать вальс. И если сейчас она чувствует хотя бы десятую долю того счастья, каким она лучилась тогда, кружась с отцом в узких темных коридорах базы, то путь Тед засунет свою ревность себе куда подальше и провернет до характерного щелчка.

— Встречный вопрос, — не растерялся Пророк. — Твой отец — добрейшей души человек, в кого ты такая скотина?

— И почему все забывают о том, что у меня была еще и мама?

Тед усмехнулся. Мать Мелиссы была тайной за семью печатями. Никто никогда не говорил о ней, не вспоминал забавных случаев с ее участием, она не упоминалась в архивах, и если ее личность вообще хоть кого-то интересовала, так это саму Мелиссу. Если собрать вместе все отговорки и недомолвки, которыми от нее пытались отделаться взрослые, когда она, еще по наивности, пыталась что-то узнать, то выходило не густо: ее мать в один прекрасный день просто открыла дверь и ушла. Куда? Никто не знает. Как ее звали? Это не важно.

Лично Тед придерживался мнения, что матушка Мелиссы чем-то глобально провинилась. Убийство? Предательство? Бегство? Кто знает… И, да, он согласен. Это совершенно не важно.

— Потанцуем? — зловеще улыбнулся Пророк.

— Не могу, — спокойно отозвалась Мелисса и снова посмотрела в зал, — знаешь, эти каблуки — это какое-то орудие средневековых пыток…

— Да-а? — ехидно протянул парень и незаметно подергал ее за подол. — А я-то думал это потому, что у тебя целый арсенал под юбкой!

— Всего-то два кольта, Тед, — смутившись, пробормотала девушка. Чудовищное платье могло провести Дэниела, но не Пророка, — Ну, может четыре…

— Но у тебя всего две руки!

— У меня — да, но, насколько я знаю, ты еще не научился стрелять своим даром предвидения…

— Никогда не думал, что от умения вовремя залезть девушке под юбку будет зависеть моя жизнь!

Отсмеявшись, они выпили по стакану колы и снова заскучали.

— Ты уверена, что больше никому не удалось принести с собой подобных игрушек?

— До конца приема еще два часа, — усмехнулась Мелисса, — не будем отчаиваться…

* * *

Шельма сидела в кресле дежурного, вытянув длинные ноги на приборную доску. В доме было тихо. Студенты разбрелись по комнатам. Джин возилась с той девочкой, что чуть не прикончила ее, Хенк и профессор составляли ей компанию. Ангел забрал четырех новичков на свой дьявольски скучный прием, и Шельма надеялась, что они от души проклянут работу Икс-менов после такого испытания. Курт сидит в своей комнате, черт его знает, о чем он в это время думает. Похоже, ему здесь уже не так нравится, как в самом начале. Гроза ушла за кофе для себя и Шельмы и скоро вернется. Гамбит… Гамбит здесь больше не живет.

И ей плевать.

Вот только…

— Соскучилась? — Гроза поставила перед ней кружку кофе и заняла соседнее кресло.

— Нет! — вздрогнула Шельма, но тут же поправила себя: — То есть да. Тебя только за смертью посылать.

Она взяла кружку и отпила немного, недоверчиво косясь в сторону Ороро и каждую секунду ожидая, что она вот-вот скажет что-нибудь эдакое, назидательное.

— Ты никогда не умела скрывать своих чувств. Может, не стоит и начинать?

Шельма молчала и пила свой кофе. Стоит ответить Грозе хоть слово и ночное дежурство плавно перетечет в ночной сеанс психотерапии. Надо бы намекнуть Ороро при случае, чтобы перестала общаться с МакКоем. Слишком уж умной становится.

— Если делать вид, что проблемы нет, она не исчезнет, — после пятиминутной паузы продолжила Гроза. И судя по ее тону, еще через пять минут следует ждать еще одну прописную истину.

Сделав глубокий успокаивающий вдох, Шельма заглянула в кружку. Отлично. Еще три глотка и ею можно будет запустить в Ороро, если она еще раз откроет рот.

К несчастью, в того, кто следующим нарушил напряженное молчание, кружкой было не добросить.

— Мез ами! — сквозь грохот и помехи из передатчика донесся голос Гамбита, то и дело прерывающийся. — Не хотел вас беспокоить, но тут пятнадцать человек хотят разорвать меня на части только из-за цвета моих прекрасных глаз! Я редко жалуюсь на излишнее внимание… Грррах! — судя по звукам, доносившимся из динамика, Гамбит только что отправил кого-то в глубокий нокаут, — но это уж слишком!

— А ты не скучаешь, дорогой, — натянуто улыбаясь, Шельма подалась вперед и поднялась с кресла, — развлекай их карточными фокусами, мы будем через пять минут.

Грозе понадобилось всего десять секунд, чтобы установить его координаты, но за это время Гамбит успел передумать.

— Отбой, справлюсь сам, — передатчик отключился, в эфире все стихло.

— Что на него нашло? — замерев у двери, пробормотала Шельма.

Пробежавшись тонкими пальцами по клавиатуре, Гроза отправила сигнал тревоги остальным и стала подталкивать Шельму к выходу.

— Не важно, ему нужна помощь!

— Он только что сказал, что нет…

— Шельма! — рявкнула на нее Ороро и толкнула сильнее. — Конечно, он справится один! Он порвет в клочья полтора десятка человек, если поймет, что помощи не будет! И на следующее утро все газеты напишут, что взбесившийся мутант устроил «нормальным людям» кровавую баню! Никто не будет разбираться, кто первым начал!

Передатчик зашипел опять, и обе подумали, что Реми передумал снова, с него станется. Но голос был совсем не его:

— Внимание, говорит Тед… Пророк! У нас тут вечеринка в разгаре! Парни с автоматами развлекают наших дорогих гостей так, что только визг стоит! Пятнадцать-двадцать армейских рыл — точнее сказать не могу. Черт, да меня хоть кто-нибудь слышит?! Говорит Пророк, нападение на отделение компании Уортингтона! Нападе… — что-то заглушило его голос, перекрыв диапазон передатчика. Это мог быть и невероятной силы голос Сайрин, и влияние защитных полей Дэниела, и просто шальная пуля, прикончившая мальчишку до того, как он успел договорить.

Гроза чертыхнулась и побежала вниз по лестнице, Шельма последовала за ней.

* * *

Тед схватил Мелиссу за шкирку и перекинул через барную стойку, не теряя времени на объяснения. Платье жалобно затрещало и кое-где разошлось по швам, открыв прикрепленное к телу оружие и даже немного больше.

— А бельишко ничего, — приземлившись рядом с ошарашенной девушкой, оскалился Тед, — гораздо симпатичнее, чем платье.

Еще до того, как Мелиса успела вежливо осведомиться «Какого хрена?!» послышался звон стекла и автоматная очередь. Панические крики гостей также не заставили себя долго ждать. Пророк быстро задрал на девушке юбку до бедер и выхватил два пистолета.

— Эй!

— Вот сейчас ты мне будешь говорить, что ты этого не хотела и что твоя честь глубоко задета, да?

Мелисса фыркнула и, отстегнув от талии пару запасных обойм, швырнула их в парня, и тут же занялась собственным оружием. За что он уважал Милли, так это за умение промолчать в нужный момент, вопреки всем стереотипам, связанным с женщинами.

Осторожно выглянув из-за стойки, Тед присвистнул и начал что-то быстро тараторить в передатчик, вызывая помощь. Мелисса справилась с оружием и, используя стойку как укрытие, принялась отстреливать незваных гостей в военной форме, нашивок на которой не было, что сильно затрудняло определение организации, которая их сюда делегировала.

Сайрин на другом конце зала набрала в грудь побольше воздуха и крикнула изо всех сил, не особенно разбираясь, кто где находится, но метя в группу новоприбывших. Мелисса свалилась за стойку, обхватив руками голову: в глазах потемнело, в ушах пульсировала боль.

— Ничего-ничего, — бросив уже бесполезный передатчик, проговорил Тед, хотя Милли вряд ли его слышала, — это она тебя любя…

Удостоверившись, что девушка в относительно хорошо себя чувствует, для чего пришлось воспользоваться системой условных знаков, Тед выбрал подходящий момент и выскользнул из-за стойки.

* * *

Вопреки всем убеждениям, наставлениям и укоризненным взглядам Грозы, Шельма наотрез отказалась отправиться за Гамбитом, подозревая, что он отказывается от помощи из-за нее. К тому же, Ангел, его гости и четверо новобранцев тоже заслуживали внимания. Циклоп, Логан и Ночной Змей взяли Черную птицу и отправились за Гамбитом, а Грозе и Шельме впервые представилась возможность полетать наперегонки, добираясь своим ходом.

Еще на подлете они заметили два парящих в воздухе вертолета и огромную дыру в стеклянной стене здания.

— Посади птичек! — крикнула Шельма сквозь рев ветра. — Я вхожу!

Решение было вполне логичным, если учесть, что Шельма, в отличие от Грозы, чхать хотела на пули.

«Черти что!» — про себя выругалась она, оказавшись в зале над головами увлеченно сражающихся друг с другом людей. Двери были заблокированы двумя солдатами и, стало быть, первая задача — вывести отсюда «гражданских». Завидев ее, ребята вскинули автоматы и разрядили в нее добрую половину патронов… совершенно безрезультатно. От души столкнув их лбами, Шельма распахнула двери и взлетела вверх, чтобы ее случайно не сшибли с ног спасающиеся бегством гости. Спастись, кстати, успели не все: она заметила нескольких раненых и нескольких дрожащих от страха людей под синим куполом, который держал Дэниел.

Выстрелы все еще раздавались, но теперь военным пришлось сосредоточить свое внимание на отчаянно сопротивляющихся новобранцах, двое из которых невесть откуда раздобыли оружие и теперь активно сокращали численность нападавших, что было не очень по-иксменовски, но делать замечания в такой момент Шельма не стала. Ребята делают, что могут. С идеологической стороной вопроса пусть разбирается Ксавье.

Она успела вывести из строя еще четырех солдат, прежде чем заметила, что синий купол замелькал, точно изображение в телевизоре от помех. Видимо, силы его хозяина подходили к концу, а патроны у военных — пока нет. Шельма метнулась к стрелявшим по куполу, отвлекая внимание на себя и раздавая сокрушительные удары направо и налево. Краем глаза она заметила Ангела, выбросившего пару вооруженных противников из окна и отправляющегося за следующей парой. Судя по всему, ему тоже предстоит долгий разговор с Ксавье. Впрочем, если Шельма тактично промолчит и постарается об этом не думать, профессор, возможно, и не узнает.

Дэниел рухнул на колени, щит погас — он и еще десять человек за его спиной оказались беззащитны. Шельма метнулась к ним и услышала противный треск над самым ухом — скользнувшая по плечу пуля сорвала небольшой кусок костюма. Мелочь, а иногда так приятно знать, что ты не человек.

— Эй, парень! Не время расслабляться! — крикнула она, подхватывая его на плечо, — Осталось немного, держись!

Дэниел тряхнул головой, волосы прилипли ко лбу. Поле замелькало и появилось снова, еще несколько пуль ударились в него, и все стихло — последнего военного Мелисса оглушила прикладом.

Парень опустил руку и поле снова исчезло, он тяжело дышал, но для всей этой заварухи выглядел вполне неплохо. Шельма уже собралась сказать что-то одобряющее, но слова застряли в горле: другой рукой Дэниел держался за ее обнаженное плечо. И не считая того, что он смертельно устал, с ним все было в полном порядке.

Через пару минут парень уже мог самостоятельно стоять на ногах, и Шельма поспешила оказаться от него как можно дальше. Она подошла к Ангелу, который задумчиво вглядывался через разбитое окно в море огней внизу. Уже слышались завывания сирен.

— Полиция, — констатировал он, ни к кому особенно не обращаясь. — Как раз вовремя.

В вихре свежего ветра рядом с ними приземлилась Гроза. Судя по ее взлохмаченным волосам, воздушные противники достойно сопротивлялись, но были все же повержены.

— Ранена? — коротко осведомилась она у Шельмы, все еще растерянно сжимавшей плечо.

— Шутишь? — очнулась от раздумий та и поспешно убрала руку, — Кишка тонка у этих ребят, чтобы меня ранить! И пушки маловаты.

— Дамы, — Уорен с решительным видом обернулся к ним и подал знак новобранцам собраться рядом, — спасибо, что оживили своим присутствием этот скучный вечер…

— Ну что ты, Уорен! — сверкнула белоснежными зубами Гроза и оценивающе оглядела развороченный зал приемов. — Тут и без нас было весело.

— …но я предлагаю вернуться домой как можно скорее. Пресс-конференция с журналистами в мои планы сегодня не входила.

* * *

— Я в по-ряд-ке, — закатив глаза, в сотый раз отчитался Дэниел, на этот раз своим собственным друзьям, после того, как сказал то же самое Шельме, Ангелу, Грозе и Ксавье несколько раз. Он сидел на диване в гостиной, скрестив руки на груди и всем видом показывая как ему осточертела всеобщая забота, — просто немного перетрудился. Остальные еще не вернулись?

— Нет, — покачала головой Мелисса. — Страшно подумать, во что вляпался Гамбит, если их нет так долго.

В гостиной повисла тишина, они вернулись уже около получаса назад, успели переодеться и прийти в себя, а от второй группы все еще не было вестей.

— Ладно, — поднял руки в успокаивающем жесте Пророк, — если мы все живы, значит и они тоже. Законы физики еще никто не отменял. Давайте лучше подумаем, что за ребята сегодня заставили Дэна «перетрудиться».

— «Друзья человечества»? — предположила Сайрин. Этот ответ лежал на поверхности, в последнее время их налеты участились, и на Гамбита, судя по всему, напали именно они.

— «Друзья Человечества» — что-то в роде народного ополчения, они ловят мутантов на улицах, калечат их, убивают, — Дэниел болезненно морщился при каждой попытке сменить позу. — Это дилетанты, парни из народа, получившие оружие случайно. Но заявиться в хорошо охраняемый деловой центр на собственных вертолетах, вооруженными до зубов и без лишнего бахвальства, без долгих речей о «чистоте человеческой расы» сразу начать стрелять! У них нет ни таких ресурсов, ни таких людей… нет, эти ребята знали, что делали. Это не «Друзья».

— А я думаю, что это все-таки они, — не без причины настаивала Сайрин. — Нападение на Гамбита — отвлекающий маневр, чтобы заставить нас разделиться. Пошуметь на окраине города, чтобы не дать нам достаточно быстро стянуть силы в центр, — вот цель.

— «Оружие Икс»? — предложила Мелисса, Сайрин скривилась и отвела глаза.

— Они взяли бы с собой своих выродков, и дело пошло бы гораздо быстрее и легче, — покачал головой Дэн, отвергая и это. — Что-то мне подсказывает, что ударная группа «Оружия» размазала бы нас по стене и не заметила.

Повисло молчание. Зачем «Оружию» или другой военизированной группировке нападать на мирное сборище бизнесменов? Какое им дело до благотворительных фондов?

— Может, мы ищем не там? — Сайрин прошлась по комнате и снова остановилась. — Мы перебираем врагов всех мутантов, но забываем о врагах… Уорена.

Мелисса сняла очки и с наслаждением потерла переносицу:

— Ты лучше всех нас знаешь, что у него только один личный враг — его отец.

— Дедушка был, конечно, порядочной скотиной, но не настолько, чтобы посылать наемников убить собственного сына.

— Откуда ты знаешь? — фыркнул Тед. — Дедушка написал это в одной из тех рождественских открыток, которые никогда не посылал?

Мелисса, Сайрин и Дэниел мрачно уставились на Пророка, тонко намекая, что для шуток он выбрал явно не то время и место. Тед поспешил добавить что-нибудь более разумное:

— К тому же, он мог отправить их не убить, а припугнуть его…

— А что если все еще проще? — Мелисса открыла глаза и ее желтые зрачки сузились, привыкая к яркому свету. — Настолько просто, что за виновником даже ходить никуда не надо?

— Что ты хочешь сказать?

Дэниел усмехнулся и с видимым трудом поднялся с места, собираясь сейчас же навестить Ангела.

— Она хочет сказать, что твой папочка просто красавчик, Сайрин!

* * *

Средства массовой информации — одно из величайших изобретений человечества на данный момент. Даже атомная бомба неспособна одновременно накрыть такое же количество людей, как хорошая, добротно сфабрикованная сенсация. Ангел сидел у себя в комнате и переключал каналы телевизора. По версии одного канала «учредитель благотворительного фонда Уорен Уортингтон III» был ранен, по версии другого — убит, третьего — похищен. Уорен даже сам призадумался, какую бы выбрать.

О нем и его фонде знали уже не только в США, но и в России, Боливии, Судане… Знали все: от мала до велика, от простого рабочего до самых верхов. И все, что для этого следовало сделать, — слегка потратиться на толпу не очень умелых наемников и предоставить их стараниям молодых Икс-менов.

На экране замелькали перепуганные лица гостей, некоторые из них с жаром доказывали, что пострадали за правое дело и что раз у них есть противники, способные пойти на убийство, это всего лишь повод яростнее сражаться за светлую цель…

Уорен переключил канал, от пафоса заявлений некоторых приглашенных звезд откровенно тошнило. Среди гостей несколько раненых, убитых нет. Что называется, Ксавьер носа не подточит! Ну, а то, что никто из нападавших не выжил, так это все молодежь… не умеют держать себя в руках, какая жалость!

Дверь с грохотом распахнулась и молодые Икс-мены по одному вошли в комнату. Четыре пары глаз смотрели как-то совсем не по-доброму, из чего можно было сделать вывод, что они либо обо всем догадались, либо вообще никогда его особо не любили. Впрочем, после двух минут гнетущего молчания, нарушаемого только бормотанием телевизора, Уорен уже больше склонялся к первому варианту.

— У вас какие-то претензии? — устало улыбнулся он.

Дэниел облокотился на телевизор, в котором тут же что-то глухо бухнуло, оборвав голос диктора как раз в тот момент, когда он подсчитывал убытки мистера Уортингтона, забывая об очевидных прибылях.

— Никаких, — сказал парень, потирая руку. Заряд, выпущенный в телевизор, мог вполне достаться Ангелу.

— План безупречен. Логика безукоризненна. Результат налицо, — отчеканила Мелисса и расплылась в неискренней улыбке. — Мы в восхищении, милорд!

Ангелу совершенно не хотелось обсуждать с кем-то детали плана, но, мечтая поскорее отделаться от незваных гостей, он все-таки спросил:

— Но?

— Но ты мог бы предупредить нас, — тяжелый взгляд Сайрин жег огнем не хуже той девчонки, что теперь не выпускают из лаборатории. Почему-то смотреть в глаза этой девушке было невыносимо тяжело, но Уорен справился и с этим:

— Чем меньше людей в курсе, — спокойно проговорил он, — тем меньше погрешность на человеческий фактор.

— Ты абсолютно прав, — кивнула в ответ Сайрин, — но я была о тебе лучшего мнения.

Уорен сжал тонкие губы и медленно поднялся с кресла, с раздражением заметив, что новобранцы ловят каждое его движение, не отрывая тяжелых взглядов. Что ж, если люди так часто разочаровываются в нем, это не его вина, а их беда. Они слишком многого от него ожидали.

— День был трудным. Если вам больше нечего сказать, я отправляюсь спать.

* * *

Тед и Сайрин делали вид, что ошиваются в коридорах нижних ярусов исключительно для того, чтобы навестить Морриган, когда она проснется. Но на самом деле они прекрасно знали, что их не пустят, но зато отсюда можно было услышать, когда прибудет Черная Птица.

— Не такой уж он и Ангел, да? — сверкнув белоснежными зубами, поинтересовался Тед, продолжая ночной разговор. Кэтрин стояла, прислонившись спиной к стене, и глядела на него исподлобья. Она явно не нуждалась в напоминании о том, с каким грохотом образ ее отца свалился с пьедестала, на который она сама же его и установила.

— Я тебе сейчас врежу, — пообещала она.

Что ж, это лучше, чем ничего.

— Нет, не врежешь, — сверившись со следующей минутой, уверенно заявил Пророк и встал напротив. При достаточной концентрации, его действительно невозможно было застать врасплох, и он этим беззастенчиво пользовался, чтобы безнаказанно выводить ее из себя.

— Врежу, — уверенно повторила Сайрин.

— Я же вижу, что ты не успеешь, — Пророк смотрел на нее и нагло улыбался. Легко вести игру, когда ты всегда впереди на шаг. Он уже знал, что она сделает, и был готов перехватить крик, уже когда она рывком набрала в легкие воздух. И Тед поцеловал ее — лучший способ заставить женщину замолчать. Прошла секунда, другая. Девушка не сопротивлялась, она медленно выдохнула и слегка приоткрыла губы. Тед был готов поклясться, что земля под ногами в этот момент качнулась, он обо всем забыл. И зря. Потому что, если он просто хотел ее поцеловать, она хотела заставить его открыться.

И когда острый кулачок с силой врезался ему в печень, он много что передумал о женском коварстве, но вслух только застонал.

— А я предупреждала, — вывернувшись из его рук, назидательно проговорила девушка.

Но что поделать, если рядом с ней ему отказывает не только инстинкт самосохранения, но и дар предвидения?

По гулким коридорам нижних этажей разнесся отдаленный мерный гул двигателей Черной Птицы. Сайрин развернулась на каблуках и отправилась в ангар.

Едва огромная машина погасила двигатели и воцарилась тишина, двери самолета с шипением отъехали в сторону и послышалась ругань:

— Гамбит сам в состоянии о себе позаботиться!

Из дверей, разминая в руках сигару, неторопливо вышел Логан и стал спускаться вниз. Ночной Змей не тратил времени на лестницы и появился сразу у подножия трапа.

— Ну, конечно! — рявкнул Циклоп, и рывком вытащил из двери прихрамывающего креола. — Видел я, как это у тебя получается! Ориентировки на твою гнусную французскую физиономию наверняка уже лежат в каждом полицейском участке от Вашингтона до Сан-Франциско!

— Тем лучше, — огрызнулся ЛеБо, — давно мечтал побывать на исторической родине. Что ж вы меня сразу не подкинули до Европы?

— Что случилось? — робко спросила у Логана Сайрин, выбрав самую милую из своих улыбок и самый красивый из голосов.

— В отличие от вас, ребята, Гамбит отлично отдохнул, — Росомаха закурил и выпустил дым в сторону Теда, темная кожа которого приобрела пепельный оттенок, так как парень старался не дышать, — Еще до того, как мы прибыли, он отправил к праотцам четырех «Друзей человечества».

— И Циклоп считает, что, когда само человечество узнает об этом из девятичасовых новостей, ему это очень не понравится, — добавил Курт, печально наблюдая, как лидер команды практически волоком вытаскивает основательно помятого Гамбита из самолета. Логан наблюдал это зрелище с гораздо большим удовольствием, граничащим со злорадством, и помощи не предлагал.

— Ты не сделаешь ни шагу за пределы академии в ближайших две недели! — продолжал бушевать Циклоп.

— Папочка, тебе не кажется, что я уже большой для домашнего ареста?

— Курт! — громыхнул Циклоп, чаша терпения которого, видимо, все-таки переполнилась. Ночной Змей тут же появился у него за спиной. — Переправь его в лазарет, а не то я убью его по дороге! Попытается сбежать — привяжи его к койке!

— Эй! Я позволяю с собой такое делать только особам женского по… — не успев договорить, Гамбит скрылся в облаке фиолетового дыма и через несколько секунд уже был поручен заботам Зверя.

* * *

— Как он? — осторожно спросила Шельма, намеренно пропустившая прибытие Черной Птицы. Она стояла у двери лазарета и последние двадцать минут делала вид, что только что пришла.

— Были бы мозги, было б сотрясение, — не останавливаясь, бросил Логан и скрылся в темноте коридора. Скорее всего, он приходил проведать Джин, а не Гамбита, но количество визитеров заставило его ретироваться.

Джин, в отличие от него, все же остановилась, чтобы поговорить с Шельмой.

— Счастливчик, — улыбнулась она, — Пара ушибов и вывих. Всем бы так везло… Может, хочешь зайти?

Шельма отрицательно покачала головой, но и не двинулась с места, чтобы уйти. Джин еще некоторое время переминалась с ноги на ногу, ожидая, что она передумает, но этого так и не произошло.

— Как твоя девочка? — бесцветно поинтересовалась Шельма. Не то, чтобы ей очень хотелось это знать, просто не хотелось снова оставаться одной. Мысли путались точно так же, как и чувства — она то злилась, то радовалась, то боялась. Потому что за этой стеной был Реми, которого она обожала, а тремя этажами выше — Дэниел, который мог к ней прикасаться. И встречи с каждым из них она до ужаса боялась. Ситуация была настолько смешной, что хотелось плакать.

Джин замерла, прерывисто вздохнула и, наконец, выдавила:

— Она так уверена в том, что я ее мать, что еще немного, и я сама в это поверю. Хотя женщине, в отличие от мужчины, согласись, сложно пропустить рождение ребенка…

Скрестив руки на груди, Шельма улыбнулась, быстро вычислила разницу между возрастом Джин и девочки и добавила:

— Тем более, если на тот момент тебе должно было быть одиннадцать лет.

* * *

«Профессор?»

«Я слушаю, Скотт»

«Я вас не разбудил?»

«Я и не ложился»

За много лет общения с профессором Циклоп научился различать оттенки даже в его внутреннем голосе, и в данный момент за «Я и не ложился» скрывалось отеческое усталое «Вас же на минуту оставить нельзя».

«Я хочу, чтоб вы взглянули на кое-что… моими глазами»

Глубоко вздохнув, Скотт расслабился и опустил веки за стеклами очков. Сквозь задернутые шторы пробивались утренние лучи, он лежал на кровати, но события прошлой ночи все не желали покидать его. Прежде, чем делиться воспоминаниями с профессором, он долго колебался… Это могло быть важно, а могло и не быть…

…Они ворвались в полутемное помещение заштатного клуба, которое Гамбит не в добрый час выбрал для отдыха. Что-что, а вот отдохнуть ему точно не удалось. Малиновые вспышки то и дело озаряли грязные стены — Гамбит был в ударе и карты еще не кончились. Крики боли и грязная брань становились громче с каждым взрывом, довершая картину.

— Никому ни с места! — рявкнул Циклоп, хотя заранее знал, что это не поможет. — Предлагаю сложить оружие и мирно разойтись по домам, пока нам не пришлось применить силу!

Из дальнего угла послышался недовольный возглас Гамбита: даже будучи зажатым в угол «друзьями», он уверял, что не приглашал Икс-менов на свою вечеринку.

— Мирно?! — прохрипел огромный детина, заряжая автомат. — Ваши пробрались ко мне ночью и убили моего сына! Уроды, ему было всего десять! Я не успокоюсь, пока вы не отправитесь вслед за ним все до единого!

— Смерть мутантам! Очистим землю! — подхватил нестройный хор голосов. Впрочем, «друзьям» явно приходилось отвлекаться еще и на Гамбита, который по-прежнему не собирался умирать, несмотря ни на какие призывы. Толпа надвигалась на Икс-менов.

— Вперед, — угрюмо скомандовал Циклоп.

«Я бы сказал, что он абсолютно верит в то, что говорит, — после некоторой паузы, задумчиво проговорил Ксавье. — Где он сейчас?»

«В больнице. С легкой руки Логана»

«Если это правда, виновных следует найти как можно скорее. Я займусь этим. Отдыхай».

Когда через пару минут дверь в комнату отворилась и вошла Джин, Скотт уже крепко спал. Она тихонько присела на край кровати и протянула руку, чтобы погладить его по волосам. Они редко виделись в последнее время: Джин пропадала в лаборатории с утра до вечера, а последние две ночи и вовсе ночевала там вместе с Морриган. Нужен был либо телепат, чтобы ее постоянно контролировать, либо очередная доза снотворного, чтобы она постоянно спала. Но насколько бесчеловечным было второе, настолько трудновыполнимым первое. И если раньше Сайрин полностью отдавала себя Морриган, забывая о собственных чувствах, стремлениях и мечтах, то теперь это место заняла Джин.

Она нагнулась и осторожно поцеловала Скотта в висок. Будить его нет смысла, ей нужно снова спускаться в лабораторию через десять минут.

* * *

Дэниел был единственным из четверых, кто в тот день нашел в себе силы отправиться на занятия. Причина, впрочем, не имела ничего общего с героизмом — несмотря на переутомление, он просто не мог уснуть. Уже через пару часов парень понял, что совершил глобальную ошибку, но так как отступать он не привык, а также потому что дотащиться до своей комнаты теперь было выше его сил, он продолжал что-то автоматически записывать, хотя едва ли понимал даже что это за предмет. Наконец он сдался, положил голову на руки и уснул. Заметил ли это преподаватель и пытался ли его разбудить, Дэн так и не узнал, в любом случае, он спал слишком крепко, чтобы реагировать на общественное порицание.

Надо сказать, что спалось ему прекрасно, как будто не было всего этого кошмара в будущем и этого идиотского положения в настоящем. Так спокойно он не спал, наверное, с детства, где он был счастлив, свободен от обязательств и жил с родителями на Острове Мутантов. Идеальное государство, где все были равны и некого было бояться…

Сквозь сон он почувствовал легкое прикосновение и тут же узнал его. Сном показалось все, что было до этого.

По губам сама собой расплылась счастливая улыбка. Ему приснилась бледная Мелисса, надтреснутым голосом шипевшая ужасные новости, ему приснился полет сквозь время, ему приснились даже его молодая мать и профессор Ксавье, которого он всегда мечтал увидеть наяву, — все это был лишь сон.

Или нет?

Дэниел поднялся так резко, что сидевшая напротив Шельма вздрогнула. Они несколько секунд смотрели друг на друга, после чего она натянуто улыбнулась:

— Привет.

— Привет, — эхом повторил он.

— Ты выглядишь так, будто увидел приведение.

«Да, что-то в этом есть, — молча согласился Дэниел, неотрывно глядя в прекрасные зеленые глаза женщины. — Целый дом с привидениями, которые не знают, на что обречены»

Шельма опустила глаза, не выдержав внимательного взгляда. Она чувствовала себя до крайности неловко. Зачем она вообще сюда пришла? Она не искала его специально! Или искала?

— Прости, я не удержалась, — только сейчас она заметила, что ее рука без перчатки все еще лежит на его запястье, а парень не торопится стряхнуть ее. Полузабытое тепло человеческого тела от кончиков пальцев распространялось до самого сердца. Но она и так уже позволила себе слишком много, держать этого парня за руку еще дольше означает признаться в чувствах, которых она не испытывала. С сожалением Шельма разжала пальцы и попыталась убрать руку, но Дэниел остановил ее.

— Все в порядке. — мягко улыбнулся он, — Я знаю, что это для тебя значит.

Его взгляд не был похож ни на один другой. Шельма могла поручиться за это, мужчины смотрели на нее часто и подолгу. Но никогда — так. В его глазах была не ослепляющая страсть, толкающая в объятия с огромной силой, а просто нежность, укутывающая чувством абсолютного покоя. Так смотрит друг, брат, но не поклонник.

— Я чувствую себя глупо, — наконец призналась она.

— Считай, что это благодарность, — сказал он и протянул вторую руку к ее ладони. — Немного моего времени — не такая уж большая цена за всю мою жизнь.

— Если ты считаешь себя обязанным за вчерашнее, то не стоит, я не сделала ничего особенного.

Дэниел улыбнулся и сдержанно кивнул, соглашаясь. На самом деле он был обязан ей жизнью по другой причине, но о ней лучше помалкивать, если хочешь жить.

Хэнк МакКой редко чувствовал себя идиотом. В конце концов, он знал о своем IQ, которым, впрочем, намеренно никогда не хвалился, знал о нескольких ученых степенях, которые получил в рекордные сроки, знал об открытиях в области генетики, которые были сделаны если не им лично, то при его участии — в общем, он знал, что он далеко не идиот. И вот сейчас он смотрел на результаты теста ДНК Морриган и повторял про себя фразу, недостойную настоящего ученого: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда!»

Зверь перепроверил тест еще дважды, изредка оглядываясь через плечо на Джин. К счастью, она была слишком занята с девочкой, чтобы обращать внимание на его самочувствие. Ее работа была сложнее ювелирной. После того как Морриган попала в лабораторию, Джин больше не рисковала проникать в ее разум: если даже легкое воздействие телепатии вызвало такую бурную реакцию, то насилие над этим ребенком может и вовсе обернуться локальным Армагеддоном для академии Ксавье. Вместе с тем Джин должна была контролировать разум, о котором ничего не знала. Балансирование на лезвии бритвы — вот что это была за работа.

А результаты оставались прежними. Хэнк тихонько кашлянул, пытаясь вернуть подвижность онемевшим связкам, но так и не решился ничего сказать. Вместо этого он поднял лапу и осторожно пригладил вставшую дыбом шерсть на затылке.

«Невозможно. Это, должно быть, ошибка машины… Следует проверить на другом материале».

Он направился было к холодильной установке, где хранились образцы крови его пациентов, но передумал, вспомнив, что образцов вновь прибывшей группы там все равно нет, а проверять следует именно на них. Покружив по лаборатории еще минуту, он посетовал, что не взял кровь у Сайрин или у Теда, когда тот поступил с ожогами. Хотя…

Маккой развернулся на 180 градусов и направился к койкам лазарета. Достаточно будет мельчайших частиц, например, крови на бинтах, если они, конечно, все еще здесь. Парень с отвращением снял их уже через день, мотивируя это тем, что ему трудно передвигаться, будучи мумией. Привычно натянув перчатки и порывшись немного в медицинском мусоре, Зверь с торжествующим видом извлек на свет два измятых бинта в бурых пятнах засохшей крови.

Хэнк решил проверить ДНК Морриган, потому что считал, что родители девочки тоже могли быть мутантами и, чем черт не шутит, возможно, их удастся найти. База данных лаборатории Маккоя была далеко не полной, но призрачный шанс все же существовал…

Однако, оказалось, что за родителями далеко ходить не надо. Девочка говорила правду, ее мать — действительно Джин Грей, а отец — Скотт Саммерс. Зверь терялся в догадках о том, как такое могло произойти, и боялся даже думать о том, что придется сообщать им эту новость.

«Поздравляю, у вас девочка! Двадцать девять килограмм, двенадцать лет!»

— Бррр, — замотал головой он и отвел глаза от экрана, где уже бежали цифры, устанавливая сходство ДНК Теда с тысячами ДНК в базе компьютера. Наконец, прозвучал сигнал окончания поиска. Хэнк поднял глаза и почувствовал, что шерсть зашевелилась даже на спине — такой подлянки от компьютера, который он собрал собственными руками и который служил ему верой и правдой столько времени, он никак не ожидал.

— Хэнк? — обеспокоенно окликнула Джин, когда из его рук выскользнула чашка Петри и со звоном покатилась по полу. — Тебе чем-нибудь помочь?

— Срочно профессора на связь! — простонал он, грузно падая на кресло. — И валерьянки мне…

* * *

— Ты не знаешь, что с Хэнком? — озадаченно поинтересовалась Гроза, входя в ту же самую дверь, откуда пару минут назад вылетел Маккой. — Он промчался мимо меня, как ошалелый кот, и готова поклясться, что от него пахло валерьянкой!

— Он мне ничего не сказал, — пожала плечами Джин, она была рада любому собеседнику. Доктор Маккой был не очень разговорчив, а остальные заходили сюда редко, — но судя по уровню паники и тем обрывкам, что я успела уловить… Кто-то только что сообщил ему, что он станет отцом или что-то в этом роде.

— Хэнк?! Отцом?!

— Ну да, — зевнула мисс Грей, упустив из внимания бурную эмоциональную реакцию подруги. Хронический недостаток сна явно не шел телепату на пользу. — Я тоже думала, что у него нет времени на секс между диссертациями, но, видимо, я ошибалась.

Гроза нахмурилась и направилась прямиком к компьютеру: если Хэнк и мог от кого-то получить это сообщение, то только с его помощью. Джин мигом проснулась и, соскочив с места, бросилась ей наперерез:

-Плохая, плохая идея! — она остановилась перед Грозой и раскинула руки, ясно давая понять, что к компьютеру та может попасть только через ее труп. Впрочем, судя по тяжелому взгляду Ороро, ее вполне устраивали такие условия. — Я знаю, о чем ты думаешь! Немедленно выброси из головы эту гадость!

— Ни о чем таком я не думала… — Гроза сделала шаг в сторону, чтобы обойти Грей, но та снова оказалась перед ней все с теми же благородными намерениями и напряженно-дружелюбной улыбкой.

— Ну, конечно! — фыркнула Джин. — Я насчитала в твоем воображении три сцены жестоких убийств за пять секунд и… да, уже четыре, включая моё.

— Я не собираюсь никого убивать…

— Напоминаю, что ты пытаешься обмануть телепата!

— … я просто хочу знать, кто это и как давно…

— И где живет, чтобы послать туда торнадо! Ороро, умоляю, успокойся! Ребенок, по крайней мере, точно ни в чем не виноват!

Гроза ненадолго оставила попытки пройти к компьютеру, спокойно вдохнула, выдохнула и широким жестом отодвинула девушку в сторону.

— Ты не видишь ничего на этом дисплее, — сжимая виски, монотонно проговорила Джин, когда Ороро уже устроилась в кресле Хэнка, — ни единой буквы, ни одной фотографии.

Гроза медленно развернулась на кресле и в упор посмотрела на подругу:

— Ты понимаешь, каковы будут последствия локального урагана для этой комнаты?

— Не хуже, чем последствия микроинсульта для твоего мозга.

* * *

Профессор Ксавье, который нормально не спал уже третьи сутки, встретил Зверя тяжелым взглядом из-под густых бровей. Впрочем, по мере того, как Хэнк объяснял ситуацию, спать профессору хотелось все меньше.

— Ты уверен? — на всякий случай переспросил он.

— Три раза перепроверил каждый образец, результат один и тот же.

Чарльз закрыл глаза и потер переносицу. Он с самого начала подозревал, что с этими детьми что-то не так, но что настолько… Кто они? Клоны, выращенные из тканей его лучших учеников? Результат очередных экспериментов военных?

— А трое остальных?

— Я думал об этом, — кивнул Зверь, — но у меня нет материалов для анализа их ДНК. Впрочем, их не трудно раздобыть…

— Погоди, — профессор поднял руку в протестующем жесте, — дай мне подумать…

Зверь беспокойно заерзал на диване, он пытался припомнить, закрыл ли базу перед тем, как уйти. Впрочем, Джин вряд ли без надобности подойдет к компьютеру, но все равно рано или поздно ей придется сказать… И Циклопу. И Грозе. Компьютер уверял, что восемнадцатилетний парень по имени Тед является его, Зверя, и Грозы совместным ребенком. Хэнк глубоко вздохнул. Не то чтобы он был против такого развития событий, но они с Ороро не думали еще даже о совместном ужине при свечах, не то, что о совместных детях. Страшно подумать, как она на это отреагирует!

— Чарльз… — рискнул он прервать размышления профессора, — ты бы не мог сообщить эту новость Ороро вместо меня?

— А ты?

«А я еще слишком молод, чтобы умирать…» — подумал Зверь, не зная, что ответить вслух. Но Ксавье его услышал.

— А я, по-твоему, уже достаточно пожил? — ехидно поинтересовался он. — Раздобудь образцы остальных детей и ничего никому не говори, пока не получишь результатов.

«Хэнк! — звонкий голос Джин в голове заставил Зверя буквально подпрыгнуть на месте. — Немедленно вернись в лабораторию!»

— Кажется, уже поздно, Чарльз…

* * *

Посреди урока английской литературы Тед вдруг занервничал, закрутил головой в разные стороны, будто пытаясь воочию увидеть незаметно подкрадывающиеся неприятности. Но студенты все также склонились над учебниками, изображая усердие, а преподаватель все также читал лекцию. За окном не распускались ядерные грибы, и вообще все было спокойно.

— У меня какое-то хреновое предчувствие… — наконец рассеянно произнес Тед. Сидевший через проход от него Дэниел заметно напрягся. Они прозвали Теда Пророком не за красивые глаза.

— Обычно говорят «дурное», — тихо поправила его Сайрин, не отрываясь от учебника. Если Тед не кричит «Беги!», значит, угрозы для жизни пока нет.

— Да, но это именно «хреновое», — краем рта возразил он, пытаясь не привлекать к себе лишнего внимания.

Мелисса отложила ручку и подняла голову, но спина Теда мало что могла ей сказать о его состоянии.

— И насколько оно тянет по десятибалльной шкале? — шепотом поинтересовалась она.

— На двадцать пять. Это что-то ОЧЕНЬ большое и ОЧЕНЬ хреновое.

— Как семестровый тест? — с тоской в глазах обернулась к нему Сайрин, но встретившись взглядом с Мелиссой, поняла, что сморозила глупость.

— Выражайся конкретнее, — бросил Дэн, — нам понадобится бомбоубежище или коллективное самоубийство?

По громкой связи голос Хэнка Маккоя тактично попросил всех четверых подняться в кабинет Ксавье, перечислив их по именам. И то ли по тому, что его голос показался каким-то взволнованным, то ли по тому, как он споткнулся на его имени, Тед понял, что вот оно… началось.

— Пожалуй, второе, — вздохнул он и поднялся с места.

* * *

К огромному облегчению Теда, в кабинете не было доктора Маккоя. Ксавье был один, но в отличие от того дня, когда он принимал их у себя в первый раз, дружелюбия в его взгляде поубавилось. Новобранцы панически натягивали панцири псионической защиты на собственные мысли, не зная, поможет ли это, но хватаясь за соломинку изо всех сил.

Профессор внимательно смотрел на них и выжидающе молчал. Все, что ему нужно было знать об их состоянии, он видел и без телепатии. Они паниковали, все четверо. И значит исследования Хэнка — вовсе не ошибка.

— Итак, — грозно начал он, — я знаю, почему вы отказались назвать свои фамилии при поступлении и не дали никакой информации о родителях. Верный ход, я бы все равно вам не поверил. Но так как в наше время уже существует технология анализа ДНК…

— Да, косяк… — тихонько в сторону бросил Тед. Они так сосредоточились на том, чтобы самим не выдать своей тайны, что забыли о том, что есть другие способы раскрыть ее.

— …то считайте, что сейчас я вам верю и готов выслушать ваши объяснения.

Воцарилось мертвая тишина. Отряд юных партизан, как он окрестил их еще при поступлении, хранил героическое молчание, и эта их привычка становиться в ряд, сцепив руки за спиной, только добавляла сходства.

— В качестве акта доверия, предлагаю нам познакомиться снова. Меня зовут Чарльз Ксавье, я директор Академии для одаренных детей. Пропустим вас, мистер Теодор Маккой, и мисс Морри Саммерс, которая не может присутствовать…

Сайрин шумно и с облегчением выдохнула. Морриган — это не имя, а всего лишь кличка, которую они дали девочке из-за ее огромной смертоносной силы. Старик блефует, ожидая, что они сами ему все выложат, а они ведутся. Ксавье знает немало, но не все.

— Грей, — поправила она, пытаясь унять дрожь в руках. — Ее фамилия Грей. И судя по тому, что вы не знаете даже ее настоящего имени, вам не так уж много известно.

— В любом случае, пока вы находитесь здесь, мистер МакКой обходит ваши комнаты в поисках образцов для анализов, так что мое неведение — всего лишь вопрос времени, — ничуть не расстроившись тому, что блеф провалился, продолжал профессор. — Заметьте, я мог бы получить ответ и без вашего согласия, но предпочитаю дать вам шанс принять правильное решение.

Еще несколько томительных минут в молчании, и Дэниел, понимая, что время уходит, наконец, сдался:

— Остановите его, не дайте провести анализы.

— Огласка нас убьет, — добавила Мелисса. — В прямом смысле этого слова.

* * *

До комнат новобранцев доктор Маккой так и не дошел. При любом раскладе он не мог миновать свою лабораторию: во-первых, его там ждали, а во-вторых, инструменты для сбора образцов все равно были там. Мягко ступая по плитам коридора, он не торопился и на ходу размышлял о том, могла ли понять Джин что-нибудь из того, что он оставил на экране компьютера или причина ее беспокойства была в чем-то другом?

Однако то, что он увидел, когда тяжелая дверь лаборатории с шипением открылась, превзошло все его ожидания. В напряженной тишине, не двигаясь и не моргая, сидели друг напротив друга Гроза и Джин Грей. Причем за спиной первой уже судорожно мерцал от статических разрядов огромный экран компьютера, а каменное лицо второй не предвещало ничего хорошего.

— Хэнк, — не отрывая взгляда от застывшей подруги, очень спокойно проговорила Джин. — Она сейчас молчит, но то, что она о тебе думает не выразить ни одним цензурным словом.

— А что?..

— Видимо, ее немного смущает тот факт, что у тебя есть дети, о которых она не знает.

Желтые глаза Хэнка хитро сощурились. Интересно, достаточно ли это подходящий момент для того, чтобы объявить Джин, что у нее самой есть дети, о которых она не знает? Впрочем, для начала следует прояснить еще несколько не менее важных моментов.

— Хм, — доктор Маккой прислонился спиной к двери, благоразумно не приближаясь к девушкам, и задумчиво потер подбородок. — И ее это действительно беспокоит?

— Ну, чтобы тебе было понятно, уровень ее беспокойства примерно равен полутора миллионам мегаватт, чего более чем достаточно, чтобы разнести лабораторию и изжарить нас с тобой до золотистой корочки.

— То есть, ты хочешь сказать, что я ей небезразличен?

— Я сейчас ее отпущу, — угрожающе прошипела Джин, теряя терпение, — и ты сам увидишь, насколько! Правда, это будет последнее, что ты увидишь в своей жизни…

— А что если, чисто теоретически… — начал было он, но резкий оклик Ксавье «Не смей!» в собственной голове быстро вернул его с блаженных небес чистой теории на грешную землю практики.

«И повремени с анализами».

«Как скажешь, Чарльз», — озадаченно пожал плечами Хэнк, но возражать не стал. В любом случае, у него сейчас были проблемы посерьезнее.

Джин тоже вздрогнула пару секунд спустя, видимо, концентрироваться для того, чтобы удерживать разум Морриган, яростно сопротивляющуюся Грозу, и при этом разговаривать с профессором было уже не так легко.

«Заставь ее забыть об этом, Джин».

«Я думала, что у нас правила насчет членов команды…»

«Иногда необходимо сделать исключение».

* * *

— Готово, — проговорил Ксавье, когда дела в лаборатории были более или менее улажены. — Ваша очередь.

Мелисса вопросительно посмотрела на Теда, тот нервно передернул плечами, быстро сглотнул и отчитался:

— В ближайшую минуту никто из нас не умрет.

Девушка глубоко вздохнула и подняла глаза на Ксавье:

— У нас билет в один конец из две тысячи двадцатого года. Наша машина времени стационарна, она способна перебрасывать объекты во времени, но сама остается там, где ее построили, поэтому мы не можем вернуться назад…

Понадобилось около получаса, чтобы подробно и в то же время избирательно рассказать о том, как они здесь оказались и почему потеря статуса инкогнито для них равносильна смерти. Мелисса старательно избегала имен, Ксавье то и дело хмурился, но не перебивал. То, что эти дети не шпионы, а всего лишь следующее поколение его команды — отлично, но игры со временем могут быть опаснее любых врагов.

У него было много вопросов, но еще до того, как он успел их задать, раздался звонок телефона. Особого телефона, разговоры по которому в любое время дня и ночи не терпят отлагательств.

— Вы свободны, — бросил профессор и, подождав, пока новобранцы скроются за дверью, снял трубку.

— Логан, — спокойно поприветствовал он, хотя Росомаха исчез еще на прошлой неделе, после того, как вместе со всеми вытащил Гамбита из той заварушки в баре, и профессор уже начинал волноваться. — Где ты?

— В Небраске. Загружай в самолет всех, даже этих сопляков, которых ты подобрал в аэропорту, и давайте сюда, чем быстрее, тем лучше. Я тут такое нашел, что у тебя волосы зашевелятся, Чарли.

* * *

От звонка Логана до приземления самолета Икс-менов в лесах штата Небраска прошло не более двух часов. Росомаха поднялся на борт Черной Птицы, оглядел салон и прорычал:

— А где Гамбит? Вы что, из-за пары синяков оставили его дома?

— Не все восстанавливаются так быстро, как ты, — поднялась с места Шельма, ремни безопасности ее всегда нервировали, и она поспешила отделаться от них, как только самолет коснулся земли. — К тому же профессор дал ему другое задание.

— Джин тоже нет, — заметил он еще мрачнее.

— Она не может покинуть лабораторию, — спокойно произнес Циклоп, в кои-то веки он был этому рад.

— Вашу мать, когда я говорю брать всех, это значит ВСЕХ! — взорвался Логан. — Надо было взять эту огнедевку с собой, она бы тоже пригодилась.

— Может, просто скажешь, в чем дело? — Ангел, которого буквально вырвали из кресла переговоров, был не в лучшем расположении духа. Он только что потерял миллиардную сделку и даже не знал, стоило ли оно того.

Логан сел в кресло второго пилота, которое только что освободила Шельма, и воткнул в гнездо бортового компьютера портативный носитель информации. Еще несколько секунд и на экране появился сложный объемный план какого-то строения.

— База «Оружия Икс», — пояснил Росомаха. — Четыре уровня под землей, шесть с половиной тысяч квадратных метров, около тысячи человек. Из них триста солдат, тридцать человек технического персонала, двадцать пять ученых. Охранные системы в наличии. Вход располагается…

— А кто остальные? — вставил Хэнк. — Триста солдат, тридцать техников, двадцать ученых. Остается еще около шестисот пятидесяти человек.

— Зришь в корень, Хэнк, — оскалился Логан, — там шесть сотен подопытных мутантов.

— Сколько?!

— Пятьсот девяносто девять. И чем больше времени я трачу на ваши тупые вопросы, тем больше сокращается их количество.

— Только один вопрос… — начал Циклоп.

— Пятьсот девяносто восемь, — невозмутимо отсчитал Логан.

— Откуда ты все это взял? — Скотт кивнул на план на экране. — Источнику можно доверять?

— Я очень вежливо спросил двух техников, и они мне очень вежливо ответили.

— Они хотя бы остались живы после этого?

— Серединка на половинку.

Скотт поморщился. Из уст Росомахи эта идиома могла означать как то, что в живых остался только один техник, так и то, что осталось по половине от каждого.

* * *

Небольшой крытый грузовик неторопливо пробирался по старой дороге к огороженному периметру. Уже виднелись сторожевые вышки и невысокое здание базы, которое, как следовало из плана, было всего лишь верхушкой айсберга.

— Давай-ка еще раз, детка, — со всем доступным ему скепсисом ухмыльнулся Логан, обращаясь к Сайрин, которая занимала пассажирское сиденье. — Ты споешь им песенку, и они нас не увидят?

— Увидят, — напряженно проговорила она, — но нервная деятельность будет настолько заторможена, что они не сообразят сообщить об этом. Минут через пять они отойдут от шока, но этого времени должно хватить, чтобы пробраться внутрь, — девушка зло посмотрела на Росомаху, уже облаченного по случаю визита на базу в соответствующую форму и добавила: — И я не пою «песенок». Я генерирую низкочастотные звуковые волны.

— Уж и пошутить нельзя! — Оскалился он.

— Не каждый способен оценить ваш тонкий юмор, сэр, — немного помолчав, она все же предупредила: — Не забудьте заткнуть уши, за последствия нарушения техники безопасности я не отвечаю.

— Все слышали, что сказала дама? — бросил Логан через плечо, ответом из кузова было неодобрительное молчание. Они уже подъезжали к базе, а Росомаха вел себя так, будто и не собирается скрываться.

Ворота открылись, впуская грузовик, в котором менее суток назад покинули базу два техника, чья судьба так и осталась неизвестной. Остановившись у пропускного пункта, Логан достал удостоверение и сунул его подошедшему солдату. Не дожидаясь вопросов, на которые он все равно не собирался отвечать, Росомаха заткнул уши.

В наступившей тишине он увидел, как напряженное лицо солдата, который уже успел заметить несоответствие фотографии с физиономией Логана, но еще не успел ничего сказать по этому поводу, разгладилось: расслабился напряженный рот, веки опустились, поднялись нахмуренные брови. У парня было лицо олигофрена, ни мыслями, ни чувствами не обремененное. Логан почувствовал, что девушка треплет его за плечо, и обернулся, оставив в покое свои уши.

— Поехали, — едва выдавила она. Бледная еще более, чем обычно, она с трудом удерживала равновесие, дыхание вырывалось с сипом. Поймав на себе удивленный взгляд, она прошептала:

— Это вам… не «песенки петь»… сэр…

* * *

Первый же подземный уровень базы встретил их шквальным огнем. Хоть охрана на поверхности и пребывала в глубокой отключке и не могла передать сигнал тревоги, но камеры наблюдения никто не отменял.

— Пленники находятся на уровень ниже! — крикнул Циклоп, пытаясь заглушить грохот пуль о защитный купол Дэниела и одновременно прицеливаясь в группу солдат, чтобы снести их вместе со стеной, за которой они укрывались. — Разделимся! Зверь, Шельма, Ангел, Ночной Змей! Берите новичков и отступайте к лифту! Освободите пленников! Может, они окажут помощь!

— Я остаюсь! — крикнул Дэниел, отказываясь подчиниться приказу. — Без меня вы пули руками ловить будете?

Ослепительная лазерная вспышка снесла полстены вместе с солдатами прежде, чем Циклоп ответил, что второй группе внизу его помощь тоже может понадобиться. Неизвестно, чем закончилась бы перепалка, но Зверь, одним прыжком оказавшийся около лифта, обнаружил несостоятельность этого плана как такового.

— Он не работает! Они заперли нас на этом уровне!

— А мне здесь нравится! — из гущи сражения ответил Логан. Судя по крикам, он только что отрезал кому-то что-то очень нужное и не собирался на этом останавливаться.

Циклоп выругался, развернулся к лифту и выстрелил. Зияющая дыра, за которой виднелась шахта лифта, выглядела не очень эстетично, но вполне сносно заменяла дверь.

— Еще вопросы? — поинтересовался Циклоп и вернулся к отстрелу солдат.

Икс-мены, едва успевшие прижаться к стенам, чтобы не разделить печальную участь лифта, посмотрели на Скотта укоризненно, но решили больше ни о чем не спрашивать. Так, на всякий случай.

Схватив Сайрин и Теда, Ангел спланировал по шахте вниз, за ним последовала Шельма с Мелиссой в руках. Отлично умевшие лазать, Зверь и Ночной Змей отправились вниз сами.

— Повиси-ка здесь, детка, — пристраивая Мелиссу на узкий выступ на уровне дверей нужного этажа, сказала Шельма и, освободившись от ноши, как следует размахнулась и ударила кулаком в дверь. Та заметно прогнулась, но не поддалась. Шельма размахнулась еще раз…

— Вообще-то, есть такая вещь, как пластид, — задумчиво наблюдая избиение двери, проговорил Пророк, висевший, как мешок, подмышкой у Ангела.

— А еще есть такая вещь, как Гамбит, — клыкасто улыбнулся ему Ночной Змей, висевший вниз головой неподалеку, — но его мы тоже не взяли.

«Вот они, дедовские методы в действии», — вздохнул Тед, ничего другого ему не оставалось.

Последним сокрушительным ударом Шельма все-таки победила массивные двери лифта, они раскрошились на куски и с грохотом упали на пол. Было бы глупо надеяться, что за дверьми их никто не ждет, и Ангел заранее поднялся повыше, не дожидаясь, пока град пуль снесет его вместе с пассажирами. Первой в атаку на занявших огневую позицию прямо перед лифтом солдат ринулась Шельма. Когда ей удалось немного отвлечь на себя внимание, подтянулись и остальные. На удивление военных на этом уровне было совсем мало. Видимо, все они отправились на этаж выше, так как не рассчитывали, что нападающим удастся пробраться дальше вглубь базы.

— Чем дольше мы здесь находимся, тем больше мне нравится твой костюм, — загадочно улыбнулся Ангел Шельме, перешагивая через очередного поверженного врага. Она оглядела себя и обнаружила множество дырок от пуль в самых разных местах.

— Ты забыл добавить «мон шерри», — с придыханием заметил Ночной Змей, пытаясь пародировать французский акцент, но, принимая во внимание его собственный сильный немецкий, получилось ужасно. — Если Гамбита нет, это еще не значит, что кто-то обязательно должен пошло шутить.

— Парни! — ощетинилась Шельма. — Можно мне хоть здесь от него отдохнуть?

Ангел проглотил язвительный ответ, Ночной Змей тут же сделал вид, что не при делах.

Тем временем Зверь с помощью портативного компьютера открыл очередную дверь, должную вести в здешнюю «темницу». И в самом деле, когда массивная дверь открылась, за ней оказались ряды камер, загражденных энергетическими экранами, и в них было полно пленников.

Но сделав пару шагов внутрь помещения, Зверь остановился, как вкопанный.

— Не может быть, — выдохнул он, подойдя вплотную к камерам. Остальные застыли на пороге, не веря своим глазам.

— Циклоп, — надтреснутым голосом проговорил он в передатчик, — боюсь, пленники нам ничем не помогут.

— Они мертвы? — донеслось издалека сквозь раскаты грома, взрывы и крики.

— Живы. Но большинство из них еще даже начальную школу не закончили…

— Не понял. Повтори!

— Дети, Скотт, — справившись с собой, громче повторил Зверь. — Насколько хватает глаз, во всех камерах — дети.

— Но… почему они такие маленькие? — более или менее придя в себя, спросила Шельма. — Я имею в виду, способности мутанта проявляются обычно лет в двенадцать-четырнадцать, а этим от силы лет семь. Зачем им настолько маленькие дети?

— Ген Икс очень устойчиво передается по наследству, — вздохнул Зверь. — Ребенок от двух мутантов практически со стопроцентной вероятностью тоже будет обладать сверхспособностями. Исключения, когда два хомо супериор становятся родителями обыкновенного хомо сапиенс, крайне редки. Военные заранее знают, что это мутанты. И чем раньше они начнут психологическую обработку, тем успешнее она будет.

«Теперь я понимаю, почему мы проиграли, — оглядывая камеры, думала Мелисса. — Пока мы хотели мира, люди готовились к войне!»

— Это же чудовищно! — воскликнула Шельма, она поискала взглядом рубильник, который открывал бы камеры, но не нашла его.

«Чудовищно? — стиснул зубы Тед. — Это вы еще не видели, что из них вырастет!»

Стояла зловещая тишина. Никто не кидался к заграждениям с мольбами о помощи, никто, казалось, даже не заметил их присутствия. Дети тихо сидели или лежали на своих кроватях, не проявляя никакого интереса к происходящему. Их даже никто не охранял.

Сайрин стиснула локоть Мелиссы так, что хрустнул сустав.

— Чипы, — в самое ухо прошипела ей Сайрин. — Я во многом могу ошибаться, но только не в этом.

Мелиссу бросило в жар. Она уже видела эти холодные безразличные ко всему глаза. Но не так долго, как смотрела в них Кэтрин.

— Да что с ними? — Ангел помахал рукой практически перед носом одной из стриженных наголо девочек, стараясь не касаться экрана, но не дождался никакой реакции.

— Шок, — констатировал Зверь, — или наркотики, что тоже вероятно.

«Это молодняк, — лихорадочно соображала Мелисса, — те, кто выжил сразу после операции вживления. Стало быть, проект только начался и есть шанс завершить его на этой же стадии».

Через год-другой, если они выживут и будут развиваться без отклонений, их переведут на другую базу, побольше, где будут тренировать или забракуют, если способности так и не проявятся или проявятся и окажутся бесполезны. В конечном итоге из шестисот останется сотня или две, но эти двести человек будут стоить тысяч…

Продвигаясь дальше вдоль бесконечных рядов камер, они не видели ни сторожевых постов, ни пультов управления камерами. Тед начинал смутно догадываться, что они были не нужны — дети сами шли туда, куда им говорили идти. Охрана была ни к чему.

Сайрин мелко тряслась. Перед ней был элитный десант «Оружия Икс» будущего. «На службе человечества без страха и упрека!». А также без мозгов, совести и уязвимых мест. Вот откуда они взялись, вот где их растили, вот как из них получилось то, что получилось…

— Уровнем ниже командный центр, — напомнила Шельма, — возможно, камеры открываются оттуда.

— Мне не мешают экраны, — сказал Курт, — могу начать вытаскивать их на поверхность прямо сейчас.

— И какой вес ты можешь поднять на такое расстояние? — поинтересовалась Шельма, хотя прекрасно знала ответ. — Тебе понадобится часов пятьдесят, чтобы вытащить каждого, если не свалишься раньше. Побереги силы на случай, если еще придется сражаться.

— Ты отбираешь мой хлеб, женщина, — прошипел Тед и, передернув затвор полуавтоматического пистолета, повернулся в сторону, куда они направлялись.

— В смысле? — переспросила Шельма. Новички уже подобрались и ждали удара. Дэниела на этот раз с ними не было, так что стоило быть максимально собранными.

— В смысле через тридцать секунд здесь опять будет жарко.

— Я отправляюсь в командный пункт, — Хэнк развернулся к шахте лифта, из которой они вышли, — попытаюсь открыть клетки.

— Возьми этих, — махнул рукой Ангел, имея в виду новичков, — может, пригодятся.

Он все еще не мог забыть тех укоризненных взглядов, но отсылал новобранцев вместе с Маккоем не только из неприязни. Кто знает, что там, уровнем ниже? Возможно, Хэнку действительно потребуется не просто помощь, но и огневая поддержка.

— Идем, ребята, — кивнул Зверь, — освободим детишек.

«Да черта с два!» — нехорошо улыбнулась Мелисса и, кивнув в знак согласия, последовала за Зверем.

— Все в порядке, мы вошли, — отчитался в микрофон запыхавшийся Зверь. Охрана командного пункта не доставила особых проблем, его юные провожатые справились с ней относительно легко, но вот войти внутрь оказалось сложнее: забаррикадировавшиеся изнутри военные гостям были явно не рады. Впрочем, теперь они все аккуратно лежали вдоль стены, и Хэнк надеялся, что с ними все будет в порядке уже через несколько часов… или дней…

Доктор МакКой занял место за главным компьютером, новобранцы позади него все еще возились с солдатами, отбирая оружие на случай, если кто-то из них все же придет в себя. Пробежавшись пальцами по клавиатуре, он глубоко вздохнул, буркнул: «Я так и думал!» и бросил через плечо:

— Приведите кого-нибудь в чувства, мне нужны пароли.

Сайрин вопросительно посмотрела на Мелиссу, та молча кивнула: выбора нет, Зверя нужно нейтрализовать. И сейчас самое время.

Кэтрин медленно встала и подошла к доктору МакКою сзади, плотно сжатые губы ее подрагивали. Это неправильно, абсурдно! Они пришли сюда для того, чтобы защитить их, а не для того, чтобы воевать с ними! Но если это единственный способ…

— Осторожно! — выкрикнула она, и звуковой волной Зверя с силой приложило о приборную доску. Если он что-то и запомнит, то только то, что она пыталась о чем-то предупредить. Восполнить недостающие воспоминания убедительным враньем — это уже дело техники.

— Эй ты, полегче! — сквозь звон в ушах прокричал Тед, которого никто не предупреждал о готовящейся диверсии. — Отец-инвалид — это не то, о чем я всю жизнь мечтал!

«Какое совпадение, я тоже!» — со злостью подумала Кэтрин, но для разнообразия решила ничего не отвечать. Она молча и немного отрешенно наблюдала, как Тед осторожно стаскивает своего отца на пол и суетливо проверяет пульс, когда на плечо ей легла твердая рука Мелиссы.

— Скажем, это была…

— Взрывная волна?

— Да, — кивнула Милли и подтолкнула ее к компьютеру: — Садись.

Кэтрин с трудом оторвала взгляд от Теда. Между тем, что он говорил, и тем, что делал, всегда был огромный контраст. Он вечно обижал ее, порой весьма жестоко, и в то же время пытался за ней ухаживать. Он никогда не ладил со своими родителями и в то же время проявлял заботу, несовместимую с ненавистью, которую всегда высказывал на словах. Если какая-то логика в его поведении вообще присутствовала, то она была весьма изощренной.

Усевшись в кресло, она углубилась в изучение систем базы. Мелисса висела над ней, как коршун, ее напряженное молчание казалось осязаемым. Кэтрин несколько минут пролистывала один план за другим и, видимо, не находила того, что нужно. Наконец, Мелисса не выдержала:

— А теперь будь умницей и скажи мне, что у этой живодерни есть система самоуничтожения.

— Кажется, нет…

— Неправильный ответ.

— Конечно, неправильный! Дай сюда, — Тед без лишних церемоний оттолкнул кресло Сайрин от компьютера, что заставило потесниться и Мелиссу тоже. — Женщины! Вечно ищут дополнительные трудности там, где их нет! — завладев компьютером, он просмотрел пару общих планов и объявил: — Системы самоуничтожения нет, но есть пропан и система вентиляции, что в сумме дает нам то, что нужно. Пускаем газ по вентиляции, чиркаем спичкой, наслаждаемся фейерверком.

— Чудесно, — фыркнула Сайрин, — осталось только раздобыть камикадзе, который это сделает!

— Еще есть проблема с лабораторией, которая находится под нами, — продолжал Тед, хмурясь, — там придется работать вручную. Из-за использования опасных химикатов их система вентиляции автономна.

— Я сделаю, — невозмутимо кивнула Мелисса, как будто речь шла об уборке. — Сколько у меня будет времени?

— Пятнадцать минут на двадцать пять человек и несколько компьютеров. Справишься?

Мелисса молча подобрала с пола пару автоматов в дополнение к своему оружию и направилась к двери. Ученые, никогда не державшие в руках оружия, — отвратительно-легкая мишень.

— Вы что, серьезно собираетесь это сделать?! — взвилась Сайрин. — Да вы психи оба! Вы подумали об Икс-менах? Как они выберутся?

— С первого подземного уровня — запросто, — отмахнулся Тед.

— А со второго?! Ангел, Шельма…

— У них есть Ночной Змей. Они окажутся на поверхности первыми,— парень ввел несколько команд и газ потек по ходам вентиляционных труб, скрытых в стенах базы. — Время пошло, Мелисса.

Но девушка его не слышала. Удаляясь от своих друзей, она с каждым шагом все больше менялась, прибавляя в росте и в силе с единственной целью — убивать.

* * *

— Ороро! — сквозь шум боя окликнул Логан, когда Грозу, незащищенную ничем, снесло очередным взрывом небольшой гранаты, которыми время от времени пользовались солдаты. Но до этого момента все они разбивались о защитный купол Дэниела, а сейчас он неожиданно погас. Гроза отлетела к стене и, судя по всему, сильно ударившись, потеряла сознание. Дэниел тут же выставил щит снова, но было уже поздно.

— Простите! — задыхаясь, прокричал он. — Я еще никогда так долго…

— Тогда не трать силы на болтовню! — оборвал его Циклоп. Бой затягивался, а противник все не уступал, и хотя на полу уже лежали груды тел, не менее полусотни солдат все еще оказывали жесточайшее сопротивление. Спасибо, хоть предпочитали стрелять с расстояния, а не давили массой. Пока Икс-мены удерживали позицию, но Скотт всерьез опасался, что это ненадолго — они устали: сам он стреляет все менее метко, Гроза вне игры, Дэниел уже начал терять щит, а Логан, конечно, один в поле воин, но и у него есть предел.

И в довершение всего, ожил передатчик. Новости были плохие: «Пророк — Икс-менам! Мы прорвались в командный пункт, но они успели запустить программу самоуничтожения базы! Мы не можем ее отменить! Уходите! Повторяю!..»

— Где Зверь? — первым делом спросил Циклоп. Какого черта с ним разговаривает новобранец, когда на это есть Хэнк, который может сделать это более обстоятельно и без паники?

— Он ранен! — раздался голос девушки. — Не волнуйтесь, мы вытащим его! Уходите, прошу вас!

— Ангел! Шельма! Выводите детей!

— Мы как раз закончили с охраной, Скотт! — бодро отчиталась Шельма, — Приступаем!

— Нет! — проявив редкое единодушие, одновременно возразили Сайрин и Пророк. — Их шестьсот человек! Через десять минут тут все взлетит на воздух! Вы не успеете вывести всех!

— Кого сможем… Выполняйте.

— Предпочитаете умереть вместе с ними?! — взвизгнула двумя этажами ниже Сайрин, про себя же она выразилась куда более развернуто и куда менее цензурно.

Скотт увидел, как дернулся Логан, поймав очередную пулю в плечо и практически не заметив этого, продолжил орудовать когтями в толпе цвета хаки. Циклоп одним выстрелом сократил количество его противников втрое и прорычал в микрофон:

— Если ты так боишься за свою жизнь, положи на стол Ксавье значок Икс-мена, когда вернемся. А пока — выполняй приказы! Выбирайтесь. Отбой.

Сайрин с размаху ударила кулаком по приборной доске и замерла в бессильной злобе. Неужели так трудно догадаться, за чьи жизни она переживает на самом деле?

— Если хоть кто-нибудь из них не выберется отсюда живым, — угрожающе прошипела она, — я убью вас обоих, чертовы гении.

* * *

Мелисса металась по лаборатории так быстро, что непривычный взгляд вряд ли смог бы за ней уследить. Двигаться с такой скоростью было не обязательно, все равно никто не успел бы скрыться, но она предпочитала лишить человека жизни до того, как он поймет, что происходит. До того, как он успеет испугаться, попросить пощады или бесполезно закрыться руками от смерти. И все же она не успевала: панические крики, крики боли, гнева, хруст костей, выстрелы и отвратительные, едва уловимые звуки пуль, разрывающих плоть, окружали ее, как бы быстро она от них не бежала.

Кого из них заставили здесь работать, кому пригрозили — не важно. Все они должны умереть вместе со своими знаниями. Дети наверху — всего лишь продукты деятельности этой лаборатории, конечный результат. Их уничтожение ничего не даст, если оставить в живых ученых, способных воспроизводить свои опыты снова и снова, если не уничтожить компьютеры, хранящие тысячи примеров, описаний и инструкций по превращению ребенка со сверхспособностями в Оружие Икс.

И она сделает это своими руками. Теми же руками, на которых умер ее отец. Он до последней своей минуты верил, что можно жить в мире с людьми. Как ужасно он ошибался…

* * *

С очередным хлопком Ночной Змей появился перед самолетом в компании пяти молчаливых детей. Он позволил Ангелу забрать их, чтобы загрузить в самолет, и остановился отдышаться. Шельма, которая минутой раньше вытащила на себе столько же, бросилась к нему, едва заметив, что он готовится к следующему прыжку.

— Курт, хватит! — на бегу кричала она. — Рванет с минуты на минуту!

— Там их еще сотни… — он сделал шаг назад и отвернулся. Один глубокий вдох и он будет готов прыгать снова. — А времени все меньше.

Шельма легко оттолкнулась ногами от земли и, преодолев оставшееся расстояние, не касаясь ее, схватила Вагнера за руку.

— Черт возьми, ты мой единственный брат!

На секунду Ночной Змей замер. Шельма действительно считает его своей семьей? Даже если их общую мать вообще можно назвать матерью, такого условного родства все равно мало, чтобы считаться родственниками. Они не росли вместе, не были друзьями в детстве, они вообще относительно недавно познакомились! Так какое право она имеет ему указывать?

Курт обернулся к ней, и одного его взгляда было достаточно, чтобы понять — он так не считает. Шельма в каком-то смятении разжала пальцы и пожалела об этом еще до того, как Курт снова растворился в воздухе. Надо было подраться с ним, но удержать…

— Кретин, — сквозь зубы прошипела она.

— Очень лестно, Шельма, — раздался голос Циклопа из передатчика, который она и не думала выключать, — но ты не могла бы отвлечь солдат наверху? Мы выходим.

Шельма поднялась над землей и направилась было к базе, но на полпути ей пришлось зажмуриться и зависнуть в воздухе. Впереди, за деревьями, скрывавшими от глаз невысокое здание военной базы, в небо ударил мощный лазерный луч. Циклоп умел произвести впечатление на противника даже своим отступлением.

* * *

На обратном пути из командного центра в импровизированную тюрьму Тед понял, что очень многого не знал о своем отце. Например, того, как много он весит. Зверь действительно не был котеночком и, взвалив его себе на плечи, Тед и Сайрин с трудом переставляли ноги.

— Лифт на первый уровень не работает, — напомнила девушка, стараясь не смотреть в пустые глаза детей за экранами. — Мы не поднимем его вверх по шахте.

— Еще как работает, — усмехнулся Тед, — я бы сказал, из сил выбивается.

— Ты о чем?

Страшный взрыв сотряс нижние уровни базы, они повалились на колени, но тут же встали, подгоняемые страхом остаться здесь навсегда.

— Времени и впрямь мало, — заметил Тед, снова взваливая на плечо огромную лапу. — Пошевеливайся, а то опоздаем на последний паром.

— Куда? — обеспокоенно переспросила Сайрин. — Тед, ты в порядке? Ты заметил, что несешь чушь?

— Я не несу чушь, — прокряхтел он, уверенно продвигаясь вперед. — Я выражаюсь аллегорически. Нострадамус, между прочим, на подобной чуши заработал себе вечную славу пророка. Чем я хуже? Все, пришли.

Он осторожно положил Зверя на пол посреди длинного коридора, когда до лифта было еще идти и идти, выпрямился и с облегчением вздохнул, потирая натруженную спину.

— Нам нужно к лифту, Тед, — очень медленно, с расстановкой проговорила девушка. Она уже всерьез опасалась за его рассудок. Ничего подобного раньше за ним не водилось, но кто знает, где предел психической прочности у этого парня? Она видела, как солдаты вставали перед танками, чтобы окончить войну немедленно, хотя бы для себя. Так может и Теду жить надоело?

— Лифт сейчас будет, — успокоил он.

Нет, он точно спятил. И решать бросить его здесь или сдохнуть вместе с ним, надо определенно быстрее.

— Три, два, один… — тем временем беззаботно отсчитывал парень, пока пол сотрясался под ногами от взрывов на нижних этажах, угрожая вот-вот обвалиться. — Вот и он!

За спиной Теда в ту же секунду появился Ночной Змей. Покачнувшись, он направился было к камерам, но, заметив новобранцев, повернулся к ним.

— Я думал, вы уже на поверхности.

— У нас негабаритный груз, — усмехнулся Тед и ткнул носком ботинка Зверя в бок. — Не подбросите наверх?

Курт нахмурился, но направился к ним и, взяв Зверя за бессильно повисшую лапу, второй рукой обхватил не перестававших огрызаться новичков:

— Ты не мог мне просто сказать?!

— Конечно, нет! Я обязан изъясняться загадками. Я же Пророк.

— Ты эгоистичный идиот с атрофированным инстинктом самосохранения!

— И это тоже.

* * *

— Цикло-о-оп! — пропела Шельма, когда все вернулись к самолету. — У нас, кажется, недобор…

— Кто? — сиплым от дыма голосом спросил он и оглядел команду. — Бездари! — обнаружив пропажу, рявкнул он на новичков. — Я же говорил, что вы ни на что не годитесь! Где она?

— Отстала где-то на третьем, — мрачно ответил Тед.

* * *

Мелисса захлопнула за собой дверь в лабораторию и тут же почувствовала недостаток кислорода. Огонь, бушевавший на верхних этажах, пожирал его быстро. Рука скользнула по белому пластику двери, оставив ярко-красный след. Девушка уставилась на нее, как будто видела впервые. Не только руки, но и костюм был в крови. И даже на губах проклятый солоноватый привкус…

Нет, Мелисса не просто увлеклась! Она совершенно потеряла голову! Убить этих людей уже не было стратегической необходимостью, это была месть… Она не убивала, она казнила их. Под конец Мелисса бросила оружие и рвала их голыми руками за то, что эти люди сделали с их будущим. Она вырывала сердца и глаза, впивалась зубами в глотки, ломала кости… И все равно этих страданий было мало! Мало, чтобы искупить вину за миллионы погибших, миллиарды поломанных судеб, за ад, в котором они все жили…

И некому было остановить ее. Будь кто-то рядом, она никогда бы не опустилась до такого, но она сделала это. Собственными руками. Убила людей, которые не сопротивлялись и не имели возможности сопротивляться. Которые еще даже не начали войны.

Девушка сползла по двери на пол. Она поступила правильно, она знала, что безоговорочно права. Почему же она все равно чувствует себя убийцей?

Нужно возвращаться к Икс-менам… Но кто рискнет пожать твою руку, если она по локоть в крови?

* * *

Если раньше в лаборатории и прилегающем к ней лазарете было скучно, как в старческом сне, то после этой операции там было не протолкнуться. Джин не знала, за что хвататься в первую очередь: смертельно раненых, слава богу, не было, но всего четверо пациентов доставляли огромное количество проблем. Самым активным, как ни странно, оказался пациент Хэнк МакКой. Он очнулся практически сразу после прибытия команды в академию и все время порывался помочь с остальными ранеными, что, учитывая его сотрясение мозга, было не совсем терапевтически верно. Координация была нарушена, и хотя доктор МакКой героически пытался преодолеть это «временное неудобство», он то и дело натыкался на мебель и сворачивал инструменты на пол, из-за чего пришлось пригрозить ему сначала принудительным постельным режимом, а потом и телепатическим воздействием.

Вторая проблема называлась «Поймай меня, если сможешь!» и относилась к Курту Вагнеру. Вытаскивая из-под завалов базы застрявшую там Мелиссу, он получил пару ожогов, но отказывался от осмотра, пока не будет оказана помощь остальным. Пару часов он как-нибудь протянет с Божьей помощью.

Две оставшихся пациентки в силу своего бессознательного состояния лежали и молчали, и с ними не было бы вообще никаких проблем, если бы не их «группа поддержки», поминутно вопрошавшая: «С Грозой все будет в порядке? А с Мелиссой?». Пытаясь выпроводить сочувствующих Икс-менов, как «старых», так и «новых» из лазарета, Джин теряла не только время, но и терпение. Наконец, отчаявшись добиться результата с помощью слов, она обратилась к профессору с деликатной просьбой выгнать их всех отсюда к чертовой матери или просто оказать «незначительное телепатическое воздействие».

«У нас правила насчет членов команды», — невозмутимо ответил он.

«Я вам это припомню, Чарльз!»

— Все, кто может ходить, пошли вон!!! — рявкнула Джин так, что зазвенели пробирки в шкафчиках и наступила благодатная тишина. — Убирайтесь добровольно, пока я не внушила вам это сделать!

Несколько секунд недоуменного молчания, и сочувствующие потянулись к выходу, что-то недовольно бормоча. Остался только Циклоп, невозмутимо стоявший у стены, сложив на груди руки.

— Нет, мне не нужна помощь, — быстро натягивая перчатки, ответила она на вопрос прежде, чем он был задан. Джин подошла к Грозе, которая как раз открыла глаза и попыталась повернуть голову, и, видимо, тут же поплатилась за это резкой болью в шее, потому что болезненно зажмурилась. — Тише, дорогая. Не двигайся. Дай мне тебя осмотреть…

— Я не видел тебя три дня, — проговорил Скотт. — Я просто останусь здесь, если ты не возражаешь.

«Я тоже по тебе скучаю», — вздохнув, беззвучно ответила она.

* * *

— Я слышал, тут без меня было жарко? — открыв дверь в кабинет профессора, не удосужившись постучать и вольготно расположившись на диване, Гамбит выглядел не в пример более свежим и отдохнувшим, нежели вся остальная команда Икс. — Пока я копался в бумажках, где-то была настоящая драка?

— На твой век еще хватит драк, уверяю тебя, — усмехнулся профессор и тут же поинтересовался: — Что удалось узнать?

В свете недавно открывшихся обстоятельств профессора крайне волновала подозрительная смерть сына активиста «Друзей человечества». Дети всегда более жестоки, чем взрослые, а дети, проведшие большую часть своей жизни на войне…

— Кэллоуэй воспитывал своего сына, как будущего борца за чистоту человеческой расы, — начал Гамбит. — У него на камине фотография, где парнишка в его «друзейской» форме стоит с автоматом. Знаете, Чарльз…

— Знаю, — кивнул тот, избавив его от необходимости заканчивать неприглядную мысль. Гамбит и сам задумывался над тем, что, пожалуй, не так уж плохо, что этот ребенок никогда не повзрослеет, — продолжай.

— Если это действительно были мутанты, мотив у них определенно был. Кэллоуэй — один из самых ярых «Друзей человечества», убивать мутантов ему приходилось не раз, логично, что кто-нибудь мог отомстить. Но никаких тому доказательств, кроме его собственной паранойи, нет. Этот парень готов винить мутантов во всех смертных грехах, начиная от собственного насморка и заканчивая повышением уровня безработицы в стране. Что удивительного в том, что он винит их в смерти собственного сына?

— Стало быть, несчастный случай?

— Я залез в полицейские архивы… — пожал плечами ЛеБо. — Мальчишка свернул себе шею, пытаясь ночью выбраться из окна своей спальни, чтобы допоздна погулять с друзьями. Обычный несчастный случай. Обычнее не бывает.

* * *

Несмотря на все возражения Джин, Хэнк встал на ноги уже на следующий день и принялся командовать лечебным процессом. Надо полагать, он действительно чувствовал себя лучше, так как ни один столик с медицинским оборудованием больше не пострадал, и в целом от доктора МакКоя теперь было больше пользы, чем вреда.

Мелисса очнулась с чудовищной головной болью. Тяжелой, неслушающейся рукой она стащила с лица кислородную маску и с трудом открыла глаза. И тут же закрыла снова, потому что над ней возвышался хмурый Дэниел и требовательно вопрошал:

— Что там случилось?

— Ты должен был сказать что-то в роде: «Я рад, что ты жива. Добро пожаловать домой».

— Ты путаешь меня со своим отцом, — фыркнул он и повторил вопрос: — Что там случилось?

Девушка села на кровати и попыталась прийти в себя хотя бы настолько, насколько это было возможно, но ее неудержимо мутило, и комната вращалась вокруг нее все быстрее.

— Мне стало скучно, и я решила немножко умереть.

— Очень смешно. А теперь правду.

Комната сбавила обороты, и Мелисса теперь была в состоянии различить не только угрюмого Дэна, но и Теда на дальнем конце кровати.

— В чем дело, ребята? Вы должны быть счастливы, что я проснулась! Где мои цветы и фрукты?— кисло улыбнулась она, но не найдя поддержки в каменных лицах, вздохнула и призналась. — Недостаток кислорода.

— Что?! — взвился Тед. — Мы там что только не передумали! Может, тебя прижали солдаты? Может, тебя какой-то дрянью отравили ученые? Может, тебя инопланетяне похитили? А ты просто грохнулась в обморок от недостатка кислорода?!

— Это иногда бывает с теми, кому нечем дышать, Тед. — объяснила она и вдруг спохватилась. — Где моя одежда?

— Тебе еще рано вставать. И забудь о своем костюме, он восстановлению не подлежит.

Мелисса схватила его за футболку и с силой притянула к себе, не забыв оглядеть комнату на предмет любопытствующих, но широкая спина Хэнка МакКоя закрывала Грозе обзор (с некоторых пор он стал уделять ей особое внимание), а кроме этих двоих, в комнате больше никого не было.

— Найдите одежду, в какой бы мусорке она сейчас не валялась. И хорошенько обыщите.

* * *

Ангел и Шельма занялись размещением спасенных в ходе операции детей в академии, хотя по возрасту им скорее полагалась младшая школа. С ними не было решительно никаких проблем: они ели, когда им говорили есть, спали, когда им говорили спать, сами одевались и ухаживали за собой, но ни на секунду не выходили из своего молчаливого транса. Шельма начала подозревать недоброе. Будь это наркотики или шок, как в первую минуту решил Зверь, их действие давно бы закончилось, но по прошествии суток дети все еще напоминали пустых кукол и никакого прогресса не наблюдалось. Она поделилась своими подозрениями с Ангелом, тот только пожал плечами — в медицине, как и в детях, он не особенно разбирался. Однако…

— Что это? — Ангел наклонился к голубоглазому мальчику, такому же тихому, как и все остальные. Мальчишка, как водится, не ответил. На его тонкой шее, в основании позвоночника, был едва заметный белесый шрам, уже основательно заживший. Уорен нахмурился и осторожно надавил на него пальцем — прощупывалось небольшое уплотнение, не более двух сантиметров в длину.

Ангел отпустил мальчишку и выпрямился, бледный, как смерть. Его поразила всего лишь догадка, но какая!

«Там, откуда мы пришли, люди создали полуорганические устройства, способные контролировать не только силу мутантов, но и их разум».

Уорен лихорадочно пытался припомнить разговор с Сайрин во всех подробностях, но с тех пор произошло столько всего, что он стерся из памяти за ненадобностью. Если бы он только знал тогда, насколько он важен! Может ли это быть то же самое устройство? И если это оно, можно ли еще исцелить этих детей или…

«Я думала, что как только мы вытащим чип, он вернется к нам, но… Ничего подобного не произошло, конечно».

…или дети были мертвы еще задолго до того, как Люди Икс явились на базу, чтобы «спасти» их?

— Уорен? — вопросительно заглянула ему в глаза Шельма, вернув к действительности.

— Я думаю, ты права, — сдержанно проговорил он и, взяв мальчишку за руку, направился с ним к двери. — Я слышал, что Зверю уже лучше. Пусть осмотрит хотя бы одного.

На пороге он обернулся и окинул взглядом спешно приготовленный для этих детей зал. Их было двадцать три и все одинаково безэмоциональные, безжизненные, безучастные сидели неподвижно на своих кроватях. Если с ними произошло то же самое, что и с отцом Сайрин, то даже если удастся установить их личности и вернуть родителям, для них самих ничего не изменится. Они так и останутся заготовками, пустыми болванками, которые так и не стали оружием.

«Скажите, мистер Уортингтон… Что я должна была сделать?»

* * *

Сайрин добралась до своей комнаты только к вечеру, преподаватели академии не делали скидок на «особые задания» и ей пришлось после занятий еще полдня сидеть над учебниками, чтобы подготовиться к тесту. Судя по тому, что рассказывали Тед и Дэниел, которые относились к учебе попустительски и не присутствовали на занятиях, Мелисса очнулась, Гроза выздоравливает, а МакКой-старший уже снова скачет по лаборатории, как новенький — жизнь налаживается!

Она улыбнулась и повернула ручку двери. Завтра она сдаст тест и все будет еще лучше!

Сильный толчок в спину повалил ее на пол комнаты, дверь захлопнулась быстрее, чем она успела оглянуться. Знакомый свист выпускаемых когтей над ухом, сильный рывок, заставивший перевернуться, а после и сами когти перед носом, недвусмысленно намекали, что где-то ты, детка, перешла дорогу мистеру Логану… И он очень зол.

— Я перережу тебе горло быстрее, чем ты успеешь пикнуть, — Росомаха прижал ее к полу, лишив возможности двигаться. — Так что не советую мне «петь». Усекла?

Сайрин пару раз подтянула подбородок к груди, изображая кивок.

— Там пахло газом, — оскалился Логан, — если бы Зверь не был в отключке, он бы тоже почувствовал это. Вы подорвали базу, сопляки.

«Не ври когтям!» — шутливая ученическая поговорка еще с тех времен, когда вместо почетного «сопляки» Логан называл их «мелюзга», всплыла в голове сама собой. Нельзя врать Росомахе, если у тебя нет лишних или самовосстанавливающихся конечностей. Молчать тоже нельзя — это только повод резать тебя медленнее.

— Ты лучше меня знаешь, что там некого было спасать, — просипела девушка, и в ее глазах на миг отразилась вся ненависть, на которую только способно человеческое сердце. — Никогда не поверю, что ты не знал, в каком состоянии пленники, когда позвал нас! Скажешь еще, что не хотел, чтобы мы разнесли эту живодерню? — она бессильно уронила голову на пол и, сделав несколько глубоких вдохов, поинтересовалась уже спокойнее: — Скажешь Циклопу?

— Нет, — оскал Росомахи превратился в улыбку, не менее устрашающую. — Вы начинаете нравиться мне больше, чем Циклоп, — он взял ее за грудки и хорошенько тряхнул для острастки. — Предупреждать о таких выходках вас не учили?

— Люди Икс никогда не согласились бы убить шестьсот человек, — мотнула головой Сайрин. — Они и так вытащили оттуда двадцать трупов и носятся с ними, как с живыми.

Логан отпустил ее воротник, и девушка пребольно ударилась головой об пол, не успев среагировать. Чудесно. Допрос окончен.

— Вы слишком много знаете, — сказал он, поднимаясь. — Я не против, но иногда это вредит здоровью.

Сайрин не нашла ничего лучшего, как ответить:

— Да, сэр.

В лазарете большую часть времени стояла тишина, вновь господствовали чистота и порядок, и где-то между шкафчиками с лекарствами притаилась невыносимая, зеленая тоска. Мелисса была уверена, что уже выспалась на три жизни вперед и вообще практически здорова, но доктор МакКой не выпускал ее из лазарета ни под честное слово, ни под залог, ни уж тем более под присмотр кого-нибудь из команды.

Телевизора здесь не было, друзья заходили редко. Правда, Зверь дал ей несколько книг, но, видит Бог, Мелисса еще не дошла до той степени отчаянья, чтобы на полном серьезе читать «Теорию конечных ферми-систем и свойства атомных ядер» или «Информационные возможности метода индукции флюоресценции хлорофилла». Она предпочитала думать, что МакКой ей просто за что-то тонко мстит.

Разумеется, она ошибалась. Мелисса вообще была последней, кто интересовал доктора МакКоя в этой комнате.

— Хэнк, — тщательно скрывая раздражение, начала Гроза, когда он подошел к ней с тонометром. Пусть Джин и поработала над ней, заставив забыть о причине злости, но само чувство никуда не делось. Ороро не могла понять почему, но чувствовала, что присутствие МакКоя выводит ее из себя неспроста, и потому искала причину в каждом его сиюминутном действии. Не находила и злилась еще сильнее. — За последние два часа ты уже третий раз измеряешь мне давление. И судя по тому, что оно каждый раз нормальное, или с тонометром что-то не так, или ты сам еще не совсем оправился.

— Или мне просто нравится держать тебя за руку.

Сначала она подумала, что ослышалась. Потом, что Зверь пошутил. Гамбит, например, делал подобные намеки регулярно, они по-доброму смеялись, расходились, и никому даже в голову не приходило, что Гамбит мог сказать такое серьезно. Но Хэнк — другое дело, совсем другое. Он такими вещами никогда не шутил, и, казалось, само понятие «флирт» было ему незнакомо.

Сердце с новой силой ударило раз, другой и третий прежде, чем Гроза поняла, что Зверю через стетоскоп все это прекрасно слышно. И что Хэнк будет не Хэнк, если не отличит нормальный сердечный ритм от не-нормального.

А его большие ладони, мягкие, сухие и теплые, все еще держали ее руку, глаза смотрели пристально, и Ороро ждала, что вот-вот он что-то скажет, но Хэнк молчал.

Мелисса резко отвернулась и накрылась одеялом с головой, пошарила вокруг и для надежности натянула сверху подушку. Она чувствовала себя так, будто не вовремя зашла в родительскую спальню. И хотя ничего «эдакого» она не видела и не слышала, Мелисса отчетливо понимала, что именно сейчас ей здесь не место. И что хуже всего, ей нестерпимо хотелось глупо захихикать.

Девушка не очень хорошо знала эту пару в будущем: за те несколько раз, что она видела их, впечатление сложилось хоть и хорошее, но немного странное.

Они появлялись, только если намечалось действительно серьезное сражение, потому что в остальное время, вместе или по отдельности, работали в других частях света. Как и все Икс-мены, они были бесконечно преданы своему делу и каждый из них был по своему незаменим. Гроза, как обладательница огромной силы и, что уж говорить, одно из самых грозных орудий массового поражения после семейства Грей-Саммерс, — на фронте, МакКой со своими разработками — в тылу. Они оба были профессионалами до мозга костей, были готовы положить свою жизнь за товарищей, оба работали на износ, но… глядя на них нельзя было и предположить, что они муж и жена. Война поглотила все время, которое они должны были посвящать друг другу, а они не очень старались отвоевать его обратно.

Зверь и Гроза были настолько далеки друг от друга, насколько это вообще было возможно. Мелисса ни разу не видела даже, чтобы они подолгу разговаривали, не говоря уже о каких-то знаках внимания. Совершенно чужие люди.

И вот они сидят здесь, в двух шагах от нее, держатся за руки и не могут произнести ни слова. Но не потому, что сказать нечего, как это было в будущем, которое видела Мелисса, а потому, что сказать нужно слишком много. И сказать сейчас, пока они еще любят друг друга.

Дальше, чем друг от друга, они были только от Теда. Мальчик родился за год до войны и, по большому счету, со дня ее начала видел своих родителей всего несколько раз. Причины, по которым они не могли брать его с собой, были, несомненно, уважительными, но попробуйте объяснить это маленькому ребенку. Сначала, после полугодового отсутствия, он совсем не узнавал их, потом, повзрослев, научился узнавать по фотографиям, но легче от этого не становилось — после долгого перерыва в общении, они каждый раз не знали, о чем с ним говорить. Тем не менее, и Мелисса, и Сайрин, а после смерти Джин еще и Морриган, поглядывали на Теда с завистью. Еще бы! И отец, и мать его были живы и даже навещали иногда…

Забаррикадировавшись от всех звуков в комнате больничной подушкой и одеялом, Мелисса не могла знать, что сцена эта продолжалась недолго. Беззвучно и мягко открылась дверь, и вошел Ангел, ведя за руку бледного тихого ребенка. Что бы ни собирался сказать Зверь, ему пришлось покинуть Грозу, чтобы встретить гостя.

— У тебя найдется немного времени, чтобы осмотреть его?

— Конечно, — кивнул МакКой и внимательно посмотрел на Уоррена, которому с трудом можно было приписать бескорыстную заботу о чужих детях, — я все равно собирался заняться ими через некоторое время.

Зверь подхватил мальчишку под руки и посадил на стол так легко, будто тот вообще не имел веса. Ангел покосился на койку Мелиссы и напряженно проговорил:

— У меня есть кое-какие соображения, но… — он кивнул в сторону девушки. Уоррен был далеко не глуп и понимал, что если к этому как-то причастна Сайрин, то причастны все из этой группы, и утечка информации раньше времени только навредит делу.

Зверь методично заглянул мальчику в уши, попросил последить за пальцем и только потом обернулся на девушку. Увидев, что она закуталась в одеяло и даже пристроила сверху подушку, придавив ее к голове руками, он усмехнулся и сказал:

— Не похоже, что она подслушивает.

— Все равно, — настаивал Ангел, и что-то в его взгляде заставило Хэнка уступить. Он оставил мальчишку и подошел к Мелиссе. Потрепав ее по плечу, он ненавязчиво предложил ей подышать свежим воздухом в парке академии: это полезно для здоровья. Девушка тут же вскочила с кровати и принялась энергично одеваться, судя по всему, она мечтала выбраться отсюда уже очень давно. Но ее последний взгляд, брошенный на ребенка вскользь, когда она уже выходила из лазарета, окончательно убедил Ангела в собственной правоте.

* * *

Судя по мертвенно-бледному лицу Дэниела, который открыл перед Мелиссой дверь и молча пропустил ее в свою комнату, он уже нашел ее одежду и даже выдранные прямо с проводами из компьютеров военной базы накопители информации в ней. Более того, взломал их и кое-что просмотрел.

— Она огромная, — покачал головой он и поставил перед компьютером еще одно кресло для девушки. — Это целый город под землей. Как в прошлый раз не получится.

Мелисса хмыкнула и заняла предложенное место, в прошлый раз все получилось не настолько гладко, чтобы принимать за эталон. Но теперь у них есть хотя бы время подготовиться и все хорошенько обдумать.

— Даже если мы возьмем с собой всех Икс-менов, включая Профессора, этот штурм все равно провалится, — продолжал парень, настукивая что-то на клавишах. — Смотри сама.

На экране появился план базы. Мелисса присвистнула: все действительно было плохо. Гораздо хуже, чем в Небраске. Дэниел не преувеличивал — это был город под землей. Хорошо защищенная крепость, способная выдержать любой природный катаклизм вплоть до землетрясения и любую атаку вплоть до ковровой бомбардировки.

— Ты уверен, что она — главная?

— Вторую такую военный бюджет США просто не потянет, — криво усмехнулся он и откинулся на спинку кресла. — Нужно доложить Ксавье. Пусть… я не знаю… Мстителей пригласит! Нам нужна небольшая супер-армия.

— Ни в коем случае, — Мелисса подалась вперед и поставила локти на стол, скрестив кисти у лица. — Нельзя брать с собой ни Икс-менов, ни кого бы то ни было еще. Ты помнишь, что было в прошлый раз? Они там полягут, пытаясь восстановить вселенскую справедливость, а нам нужно всего лишь уничтожить эту базу вместе со всеми, кто там есть.

— «Всего лишь уничтожить!» — передразнил Дэниел. — Тебе ее хорошо видно вообще? Очки-то сними…

Мелисса покривилась, но последовала совету и снова посмотрела на план. То ли темные очки действительно мешали ей видеть, то ли раньше она не обратила внимания, но сейчас заметила кое-что интересное.

— Что это? — ткнув пальцем в экран, спросила она.

— Ракетные шахты, — с готовностью ответил парень. — Они нерабочие. Судя по всему, раньше это была база ПВО, оставшаяся со времен холодной войны, а «Оружие икс» модифицировало ее относительно недавно.

— Они идут почти до середины, — задумчиво протянула она. — А что если заложить сюда заряд помощнее?

— Заряд помощнее? Чтобы разнести все это одним взрывом, тебе понадобится ядерная бомба! У тебя в кармане, случайно, ни одной не завалялось? — на что у Дэниела всегда находились силы, так это на то, чтобы лишний раз подчеркнуть несостоятельность женской логики. — Если нет, то и думать забудь.

— Предположим, что она у меня есть. Что тогда?

Парень подался вперед и стал чертить пальцем по экрану, показывая примерный путь, впрочем, без какого бы то ни было энтузиазма:

— Тогда спускаешься вот здесь, проходишь здесь, взрываешь и умираешь героической смертью. Выйти наружу и уж тем более покинуть зону поражения ты не успеешь все равно — военные тебя в первую же минуту заметят и обложат. И это уже не говоря о том, что бомба такой мощности — тяжелая и громоздкая штука, даже для тебя. Короче, отвратительный план. Я говорил с Сайрин и Тедом, они тоже за альянс героев и совместный штурм.

Мелисса молчала. Совместный штурм предполагал риск для жизни Икс-менов. Смерть хотя бы одного из родителей мгновенно повлечет за собой смерть его будущего отпрыска, таким образом, жертвы, если они будут, удвоятся автоматически. С другой стороны, в случае штурма по счастливой случайности потерь может и не быть, а вариант с бомбой предполагает стопроцентный летальный исход по крайней мере для одного человека. Определенно, здесь было над чем поразмыслить.

Дэниела тем временем занимала уже другая проблема. С тех пор, как профессор Ксавье вызвал их на ковер и дал понять, что ему известно если не все, то более чем достаточно, Дэн старательно обходил Шельму по широкой дуге. Но были ли так уж нужны эти предосторожности? В конце концов, пока еще никто не умер.

— Знаешь, — хмурясь, начал он, — два дня прошло с тех пор, как Ксавье прижал нас к стенке, и пока все в порядке. Относительно.

Девушка рассеянно пожала плечами, неотрывно глядя на монитор, мысли ее все еще носились вокруг старых ракетных шахт.

— Мы живы, пока старик молчит, — после небольшой паузы согласилась она. — Сам по себе мой отец ни о чем не догадается, а твой слишком далеко от этой заварухи, чтобы что-то подозревать.

— Да, но есть еще Шельма.

Мелисса вздохнула и потянулась к компьютеру, чтобы выключить его. Монитор моргнул и погас. Раз на первый план вышли семейные дела, стало быть, стратегическое совещание окончено.

— Ваше родство неочевидно. Иммунитет еще ничего не доказывает. И вообще, — она смерила его долгим взглядом, — она бы предпочла видеть тебя своим не-родственником, если ты понимаешь, о чем я.

Дэниел фыркнул. Действительно, вся эта ситуация со стороны походила на зарождающийся роман. Интересно, Шельма тоже так думает?

— Тед и Морриган все еще живы, несмотря на то, что уже раскрыты, — задумчиво проговорил он, вновь откинувшись на спинку кресла. — Может, мы зря так беспокоимся насчет инкогнито? Может, нам с тобой рискнуть признаться? Наши родители нас любили, вряд ли они смогут так просто отказаться от будущего с нами…

Мелисса попыталась представить лицо отца после ее слов: «Знаешь, я твоя дочь» и не смогла. К тому же, оправившись от первого шока, Курт непременно поинтересуется насчет ее матери. И что она ему ответит? «Она сбежала от тебя до того, как я успела запомнить ее лицо или хотя бы имя»? О, да! Вагнер будет счастлив это услышать!

— Погоди, пока они узнают, чем мы занимаемся за их спинами, — девушка встала и направилась к двери. Доктор МакКой прописал ей свежий воздух, и она намерена была исполнить предписание. — Вот тогда посмотрим, насколько хватит родительской любви.

* * *

— Кэтрин! — после пяти минут вежливого стука в дверь Ангел начал понемногу выходить из себя. — Открой, пожалуйста.

— Да что ж это такое! — сквозь зубы шипела она и металась по комнате в поисках места, где Ангел не смог бы ее найти, а если бы и нашел, то не смог достать. Спрятаться в шкафу — банально, под столом — глупо, под кроватью — ниже ее достоинства. Черт возьми, куда же отсюда испариться?

Она еще не отошла от встречи с Росомахой, чтобы теперь разговаривать с разъяренным отцом! У последнего когтей, конечно, нет, но по сравнению с ним Логан сейчас казался ей милым воспитанным джентльменом. Нет, Уорен был в гневе далеко не так страшен, как предыдущий визитер, весь ужас состоял в том, что он мог убить ее случайно, даже не желая того, если догадается о том, что она его дочь и его смерть одновременно.

— Я знаю, что ты там! Открой дверь, мне нужно с тобой поговорить.

Почему они все идут «поговорить» именно с ней? Почему не с Тедом, у которого всегда готов ответ на любой вопрос, причем не всегда цензурный? Почему не с Мелиссой, которая врет легко и вдохновенно?! Почему не с Дэном с его непоколебимой уверенностью в себе?!

Сайрин усилием воли заставила себя развернуться к двери и посмотреть если не в лицо опасности, то хотя бы в ее сторону, но на том сила ее воли и закончилась — подойти и открыть дверь, как подобает настоящей героине, она уже не смогла. Впрочем, такими темпами Ангел довольно скоро ее выломает, так что ждать в любом случае осталось недолго.

— Я не видел его таким злым с тех пор, как ты заметила мышь и от твоего визга повылетали все стекла в радиусе километра! — Сайрин вздрогнула и обернулась: на подоконнике, закинув ногу на ногу сидел Тед и, судя по всему, сладостно предвкушал семейный скандал. Девушка сейчас же бросилась к нему, об эвакуации через окно она почему-то до этого не подумала.

— Открой, — послышалось из-за двери, — иначе я сделаю это сам!

— Вылазь, вылазь сейчас же! — подталкивая парня обратно на карниз, шипела она.

— Джульетта, ты уверена, что сейчас подходящее время для сцены на балконе? — хватаясь руками за раму, чтобы не упасть, тараторил парень, но в конце концов поддался и вышел на карниз. — День, люди ходят, старый Капулетти ломится в дверь… Может, я попозже зайду?

Девушка ловко вскочила на подоконник и вылезла из окна, не забыв прикрыть за собой раму. Вот так, отлично! В комнате ее не было, стука в дверь она не слышала и никого она не избегает.

— Дай мне руку, — попросила Сайрин, надеясь, что хоть в этом из вредности Пророк ей не откажет. Карниз был узким и, чтобы удержаться на нем, нужна была сноровка, которой девушке как раз недоставало.

— «Мне страшно, как мы скоро сговорились!» — притянув ее за руку к себе и даже приобняв за талию, таинственно прошептал ей на ухо Тед. Желание сломать ему челюсть, навязчиво преследовавшее ее последние несколько лет, переросло в едва сдерживаемое. Следовало помнить, что драка на узком карнизе — не лучшая идея, и Кэтрин цеплялась за эту мысль буквально из последних сил.

Из комнаты раздался грохот, Сайрин вздрогнула. Судя по всему, хлипкий замок на двери не выдержал одного-единственного удара, и Уорен Уортингтон III собственной персоной теперь расхаживал по комнате в поисках хозяйки и не находил ее. Тед немного пошевелился, Кэтрин повернулась к нему с широко распахнутыми от ужаса глазами: «Только молчи, ради Бога, молчи!»

— «Твой взгляд опасней тысячи кинжалов», — улыбаясь до ушей, прошептал парень, он явно наслаждался происходящим, то ли не осознавая опасности, то ли надеясь каким-то чудным способом ее избежать. Сайрин с огромным удовольствием сбросила бы его вниз, если бы была уверена, что не полетит следом.

Они простояли так около пяти минут, плотно прижавшись спинами к стене. Заглянуть в окно Сайрин не рисковала, так можно было себя обнаружить, но и торчать на карнизе вечно тоже было нельзя, тем более в такой компании. Наконец, Пророк не понижая голоса сообщил:

— Он ушел. Можно возвращаться.

— Точно?

Тед закатил глаза и, занудно растягивая слова, начал:

— «Клянусь луной, посеребрившей…»

— Ладно, ладно я верю! — бормоча ругательства, она стала осторожно продвигаться к окну. Еще никогда в жизни она не ненавидела Шекспира так, как сегодня. В голове уже роились мстительные планы сегодня же отобрать у МакКоя-старшего все книги этого поэта и сжечь, чтобы он не дай бог не привил своему сыну любовь к классической английской литературе в будущем, обучая его чтению по «Ромео и Джульетте».

Уже схватившись рукой за оконную раму, она услышала то, от чего сердце пропустило удар — взмах огромных крыльев за спиной. Еще один и еще, все ближе. Смирившись, она оглянулась. Ангел завис перед ней в воздухе, скрестив руки на груди, его крылья заслоняли солнце.

* * *

Мелисса дремала, сидя под раскидистым деревом в парке. Доктор МакКой как всегда оказался прав, воздух здесь был совсем не то, что в катакомбах под академией. Сквозь листву проблескивало солнце, то согревая лицо девушки лучами, то снова скрываясь за веткой. Краем глаза она лениво отметила, как Ангел зачем-то взлетел от самого входа академии, за ним вышел Гамбит и, проводив Уорена долгим насмешливым взглядом, направился в ее сторону. Мелисса подумала, что он пройдет мимо и снова прикрыла глаза, но приближающиеся шаги говорили об обратном. Пришлось немного выпрямиться и поднять голову, чтобы вежливо поприветствовать Икс-мена.

— Бон суар! — улыбнулся Гамбит и положил руку за лацкан плаща. — Кажется, ты потеряла что-то, мон пти.

Девушка нахмурилась и подалась вперед. Ничего она вроде бы не теряла. Гамбит, не отводя взгляда от ее лица, достал из-за лацкана пиджака маленький золотой крестик на цепочке.

Сонливость сдуло как ветром. Мелисса дернулась и схватилась за шею — ее крестик был на месте, но этот…

— Ты знаешь, было не так уж легко его украсть. Твой отец с ним не расстается.

Мелисса медленно поднималась на ноги, точно готовясь к прыжку. Напасть на Гамбита? Исключено. Слишком много свидетелей. Да и что это даст? Он уже все знает и даже если удастся отобрать у него крестик и вернуть на место до того, как Курт обнаружит его пропажу, что помешает Гамбиту поговорить с Вагнером по душам после этого?

Гамбит торжествовал. Если до этого он в чем-то и сомневался, то этот панический жест и выражение лица девушки сказали ему все. Догадка была дикая, блеф — безнадежным, но, черт возьми, это действительно правда! Девчонка — дочь Вагнера! Не клон, не какая-нибудь фикция, а настоящая дочь!

Крестик сам по себе не являлся доказательством: мало ли на свете таких? Это была всего лишь уловка, последнее звено в цепочке. Если бы он ошибся, ничего страшного бы не произошло, девчонка пожала бы плечами и сказала, что ничего не теряла. Но эта вещь для нее важна настолько, что сама мысль о пропаже приводит девчонку в ужас.

Гамбит был свидетелем ссоры Ороро и Джин в лаборатории, когда речь шла о детях доктора МакКоя, в то время он все еще отлеживался в лазарете после рандеву с «Друзьями». Он не вмешивался исключительно из любопытства. Которая ведьма одержит победу — седая или рыжая? Однако, до драки не дошло — Джин сделала что-то с Грозой и та больше ни разу об отпрысках Зверя не вспоминала, что было странно, учитывая ее крайнюю… заинтересованность в этом вопросе.

В отличие от Джин Грей, Гамбита совершенно не смущали вопросы морали и, в отличие от Грозы, он сумел выждать нужный момент, делая вид, что его все это совершенно не интересует. Случай представился практически сразу. Не успели в лаборатории стихнуть страсти по МакКою, как все, кроме Джин, умчались в Небраску, а несчастный Гамбит был отстранен по состоянию здоровья. Возьми они его с собой, Реми бы и в голову не пришло интересоваться личной жизнью Хэнка, а так… Надо же было чем-то заняться в их отсутствие.

Джин осталась в лаборатории одна, и в один прекрасный момент ей понадобилось выйти, что позволило Реми безбоязненно занять место за компьютером и углубиться в изучение базы ДНК. Последними запросами были образцы Морриган и Теда, и компьютер уверял, что родители девочки — Скотт и Джин, а Зверь и Гроза, учитывая, что они знакомы не дольше пяти лет, каким-то поразительным образом успели обзавестись восемнадцатилетним сыном.

Гамбит… даже не удивился. Оружие Икс уже подарило Логану потомство, о котором он очень не любит говорить. Причем посредством клонирования, без какого бы то ни было участия самого Росомахи. Так почему бы им не заняться серийным производством детей для всех Икс-менов? С тем же успехом это могли быть дети Хэнка и Циклопа, Грозы и Джин, или, Боже упаси, Логана и Саблезубого — вот это была бы смесь! Для того чтобы быть настоящими детьми Икс-менов, они были слишком взрослыми.

От размышлений на эту тему Гамбита отвлек приказ Профессора заняться расследованием убийства какого-то ребенка в пригороде Нью-Йорка, пришлось тащиться туда — никаких отговорок про состояние здоровья Ксавье категорически не принимал. На месте Гамбит не обнаружил ровным счетом ничего интересного: мальчишка мог упасть с крыши с равной вероятностью сам или с чужой помощью, следов не было никаких. Ну и черт с ним! При таком воспитании паренек взял бы в руки оружие еще до совершеннолетия и пошел убивать мутантов с чистой верой в правое дело, к тридцати годам дослужился бы до какого-нибудь высокого военного чина, и будущее поколение Икс-менов получило бы еще одного полковника Страйкера…

Гамбит бы сам многое отдал, чтобы задушить Страйкера и ему подобных еще в колыбели. Или, к примеру, столкнуть с крыши в возрасте десяти лет. Но никто ведь не знает будущего, верно?

Он вернулся и с чистой совестью отчитался Ксавье о несчастном случае, в конце концов, он действительно не нашел никаких доказательств обратного. Старик, кажется, успокоился, но смерть мальчишки теперь не шла из головы у Гамбита.

Если бы кто-то знал будущее… И если бы этот кто-то был здесь и сейчас… Насколько был бы велик соблазн расправиться со своими врагами еще до того, как они станут таковыми?

— Не волнуйся, я верну его, как только мы поговорим, — Гамбит снова спрятал вещицу в карман, немного раздосадованный тем, что говорить-то с ним, похоже, никто не собирается. Девчонка, натянутая, как струна, смотрела волком и молчала. — Я увидел у тебя такой же, в первый же день, когда вы забрались в самолет. Еще подумал: «Надо же! Совсем как у Вагнера. Эти католики оригинальностью в украшениях не отличаются…» Потом у тебя хватило ума спрятать его подальше, но ведь это было потом. А у Гамбита отличная память на ценности. Это, знаешь ли, профессиональное.

Мелисса проводила крестик внимательным взглядом. У Гамбита в кармане и у нее на шее была одна и та же вещь, разница была только в том, что Гамбит снял ее со спящего Вагнера, а она — с мертвого.

Она никогда не верила в Бога, по крайней мере, не так, как ее отец. В детстве она, скорее, видела в этом возможность попросить кого-то большого и доброго, чтобы друзья не умирали и солнце почаще выглядывало из-за туч. Но время шло, снаряды рвались, хорошие люди умирали… и все просьбы оставались без ответа. Девочка повзрослела и стала верить в оружие больше, чем в высшую силу. Мелисса взяла с собой крестик, чтобы осталось хоть что-то… нет, не от Бога, в которого она не верила, а от папы, которого она любила.

Девушка двинулась вправо, обходя Гамбита по широкой дуге. Она по-прежнему ничего не говорила, не подтверждая и не опровергая его слов. Она выжидала, пытаясь понять, что ему нужно. Раз он не пошел к Вагнеру сразу, как только догадался, значит, он ведет какую-то другую игру и раскрыть инкогнито — это не цель, а средство.

Гамбит внимательно за ней следил, видимо, пытался понять, не собирается ли она напасть.

— Скажи мне, Мелисса Вагнер, так ли я бесполезен в твоем будущем, чтобы от меня можно было безболезненно избавиться? — Он усмехнулся и добавил. — Ведь полезнее, чем Артур Кэллоувэй?

«Генерал-лейтенант Артур Кэллоувей!» — чуть было не поправила Мелисса, но вовремя прикусила язык. Как этот жулик мог прознать больше, чем Ксавьер? Впрочем, нет, она знала как! Система ценностей Гамбита допускала превентивные убийства, а система Ксавьера — нет. Старик, сидя в своем кресле, при всей своей гениальности, не мог допустить, что дети его детей могут обагрить руки в крови невинных, а вот Гамбит — вполне, он и сам был не чужд подобным методам.

— Ваше положение дает огромные преимущества, не так ли? — хитро сощурившись, продолжал креол. — Я хочу, чтобы ты поделилась со мной… частью. Иначе мне придется пойти к Ночному Змею и сказать ему, что его будущая дочь по ночам убивает детей. Боюсь, он может передумать заводить семью после этого.

«Да, он может», — про себя согласилась Мелисса. Между тем, чему учил ее отец, и тем, что ей приходилось делать, чтобы спасти его, была такая огромная пропасть, что она уже вряд ли сможет перешагнуть обратно.

— Что ты хочешь? — наконец спросила она.

— Я хочу знать, что в твоем будущем произошло со мной и Шельмой.

Уголки губ девушки чуть дернулись вверх. Что произошло? Они жили долго и счастливо и умерли в один день. Причем, Шельма была счастлива замужем за Эриком Леншером, Гамбит счастлив своей холостяцкой жизнью, а одновременная смерть была простым совпадением.

— Это все, что тебе нужно в обмен на молчание? — брезгливо отозвалась Мелисса, пытаясь увести разговор в сторону. — Ты мог бы спросить о судьбе этого мира… Мог спросить о достижениях будущего… а тебя интересует только твоя подружка! Как мелко.

— А это был только первый вопрос, — оскалился Ле Бо. Вот теперь он оправдывал все ожидания и гораздо больше напоминал того Гамбита, которого они все знали. И боялись.

Перед самой войной общество лихорадило, конфликты вспыхивали повсеместно, команды героев были вынуждены собираться и распадаться от задания к заданию. Во время одного из подобных вынужденных объединений с Братством Мутантов, Шельма решила последовать за Эриком Леншером, а Гамбит остался с Людьми Икс. Стала ли их скромная свадьба и рождение Дэниела для Гамбита сюрпризом — неизвестно, было ли ему хоть какое-то дело до этого, тоже никто так и не узнал.

Первые месяцы войны Ле Бо провел на передовой вместе с остальными Икс-менами. Сила его росла скачками. Временами он выдавал взрывы такой мощности, что после первого же армия противника начинала собираться в отступление. МакКой только разводил руками, это не было вторичной мутацией. Возможно, Гамбит просто никогда не ставил перед собой таких впечатляющих задач, чтобы иметь возможность решить их. Поговаривали даже, что еще немного, и у Людей икс будет еще один Омега-мутант, но эту черту Гамбит так и не перешел.

Вместе с силой росло и мастерство, было видно, что Реми наслаждается процессом и что война, в общем-то, единственное, что его интересует. И женщины, разумеется, но они отошли на второй план. С очаровательной улыбкой он мог отправить на тот свет две роты разом и потому, мало-помалу, улыбки этой начали бояться. Гамбит уходил и возвращался с победой оттуда, откуда вернуться никто и не мечтал. Каждый раз его выручала не то огромная сила, не то необыкновенная удача, не то сам дьявол… Поговаривали, Ле Бо ищет смерти. Случайно услышав об этом, он расхохотался:

— Ле Бо не ищет смерти! Ле Бо сам — Смерть!

Никто из тех, кто это слышал, и не подумал возразить.

Вот теперь он был, пожалуй, достаточно силен для Шельмы. Но, как бы то ни было, Шельма после каждого сражения неизменно возвращалась к мужу и ребенку.

Мелисса сделала глубокий вдох, выдохнула и отказалась отвечать.

— Ты уверена? — изогнул Гамбит тонкую бровь.

— Если я вдруг перестану существовать, ты все равно не получишь ответов на свои вопросы.

— Не скажи, — Реми сделал два шага вперед, он уже не боялся, что девушка нападет на него. — Вас еще четверо таких… После твоей смерти остальные станут разговорчивее.

Мелисса дрогнула. Нет, не может быть! Он ведь еще не то чудовище, в которое превратила его война, верно? Он ведь еще не тот Гамбит? Но говорит совсем, как тот…

— Я спрашиваю в последний раз, — Реми впервые повысил голос, в его рубиновых глазах блеснуло далекое алое зарево взрывов, призраки войны, которой еще не было. — Что случится со мной и Шельмой? Что?

— Ничего! — огрызнулась она и тут же поняла, что, несмотря на всю неопределенность, это и есть ответ.

И Гамбит тоже это понял.

* * *

— Садитесь, — скомандовал Ангел, не особо заботясь о том, куда тут можно присесть. Тед и Сайрин, переглянувшись, тихо опустились на кровать. Уорен достал из кармана небольшую закупоренную пробирку, внутри которой находился маленький черный чип и показал им: — Что это?

— Я не знаю, — выдержав тяжелый взгляд, сказал Тед. Сайрин предпочла отвернуться.

— Врешь, — усмехнулся Ангел, — вы все это прекрасно знаете. Все пятеро. Рассказывайте, что это за штука, или я поговорю с Ксавье. Он засучит рукава и запустит руки по локоть в ваши мозги. Что-нибудь да достанет.

Оба молчали и смотрели в пол, делать вид, что они не знают, о чем речь, выходило у них из рук вон плохо, зато упорства было не занимать. Ангел присел на корточки перед девушкой и помахал пробиркой у нее перед глазами, чип легонько зазвенел о стекло.

— Зверь вытащил его из шеи одного из спасенных детей. Он говорит, что с подобным не встречался никогда, но ведь ты встречалась, правда? — Он сделал небольшую паузу, наблюдая за выражением ее лица. — Когда я рассказал ему твою историю…

Сайрин вскинулась и посмотрела ему в глаза:

— Ты рассказал, — севшим голосом проговорила она, — мою историю?

— Тут не до секретов, — пожал плечами Уорен. — К тому же, не помню, чтобы ты запрещала делать это.

Сайрин смотрела на этого человека, не моргая, и не узнавала его. Как? Как ее отец, которого она всю свою жизнь считала лучшим на свете, посмел оказаться такой скотиной?! Черт его побери, он же понимал, что это исповедь, а не просто болтовня!!! Нет, неправда! Уорен Уортингтон, которого она знала, никогда бы не сделал такой гадости, это просто… другой человек!

Пророк чуть заметно искривил губы, он ждал от Сайрин по меньшей мере апперкота в ангельскую челюсть. Вот сейчас, уже почти… Тед сосредоточился на даре предвидения, чтобы увидеть этот момент как можно ярче и во всех ракурсах, но вдруг его, точно ножом, ударило другое предчувствие: «Дэн! Смерть!» Он судорожно глотнул ртом воздух и крикнул:

— Нет!

В следующую секунду он уже сорвался с места и, проскальзывая на коврах, бежал, точно оглашенный, но не от смерти, а к ней.

— Нет-нет-нет!

Сайрин вскочила и попыталась последовать за ним, Тед всегда был придурком и в этом едва ли можно было обвинить его дар, но, если он ТАК кричит, должно случиться что-то действительно страшное. Ангел схватил ее за руку и удержал:

— Если ты думаешь, что на меня подействует эта дешевая уловка…

— Отпусти меня! — заорала она, по счастью удержавшись на грани своего обычного голоса. Она дергала руку, пытаясь освободиться, но Ангел был сильнее. — Кто дал тебе право?! Я верила тебе!.. Да что же ты за сволочь такая?!

— Ты никуда не пойдешь! — рявкнул Уорен, стараясь удержать извивающуюся девчонку. Что бы там ни случилось, происходящее на базах «Оружия» было важнее.

— Ты! Ты мне вовсе не отец! — выкрикнула она и, едва почувствовав, что хватка ослабла, бросилась вслед за Тедом.

* * *

Пророк перелетал через три ступени, сшибая попадавшихся на пути студентов, и даже не оглядывался. Он предчувствовал смерть Дэниела, но не мог понять: как это может случиться, если все в порядке? Ведь сейчас им ничего не угрожает, все спокойно!

Парень перемахнул через пролет и с грохотом приземлился напротив входа в гостиную. Больно как… Не важно, он должен успеть! Зачем еще нужен этот чертов дар?

— Дэн!— крикнул он, влетая в гостиную.

— Что? — спокойно откликнулся тот, поднимаясь с дивана. Видимо, после разговора с Мелиссой, он решил немного отдохнуть и спустился сюда посмотреть телевизор. Тед остановился, как вкопанный, вид у него, должно быть, был безумный, потому что Дэниел посмотрел на него с усмешкой и спросил:

— Ты в порядке?

— Я? — выдохнул тот. — Я в порядке. А ты?

Теду казалось, что он сходит с ума. Предчувствие стучало в висках: «Смерть! Смерть! Смерть!», умоляло: «Сделай что-нибудь! Спаси!», но Дэниел выглядел совершенно здоровым, ему ничто не угрожало. Пророк, как во сне, поднял руку, чтобы дотронуться до друга, доказать себе, что он не спятил. Сейчас он просто толкнет Дэниела в плечо, они засмеются, возможно, подерутся в шутку и все снова будет хорошо.

Рука прошла сквозь форменную куртку так легко, будто там ничего не было.

— Что за… — успел только сказать Дэн, остальные его слова истончились, словно паутина и растворились, не достигнув слуха Пророка. Стал исчезать и сам Дэниел Леншер, становясь с каждой секундой прозрачнее и легче. Не дыша Тед хватался за воздух, но его друг ускользал из этой жизни, превращаясь в ничто безболезненно и тихо, вряд ли он даже понимал, что с ним происходит. Наконец, Тед остался посреди комнаты один со сведенными судорогой пальцами на протянутых в пустоту руках. Очень медленно Пророк опустил руки и осел на пол.

Теперь он понимал, что это была не смерть. Не может умереть тот, кто никогда не рождался.

Гамбит молчал. Подробности ему были уже не нужны — все, что его интересовало, он узнал. Мелисса смотрела на него не дыша и все пыталась понять, испытывает он облегчение или отчаяние. Ясно было одно — он ей поверил.

Ле Бо развернулся и, засунув руки в карманы плаща, пошел прочь от академии, а девушка наконец позволила себе глоток воздуха. Гром не грянул, небеса не разверзлись, и вихри временных противоречий не утащили ее в ад. Наверное, Дэниел был прав и все их опасения беспочвенны. То, что должно случиться, случится непременно, знают об этом в прошлом или нет, а значит все они здесь в безопасности, охраняемые законами судьбы, рока, предопределения и черт знает чего еще… Правда, следуя этой логике, нет никакой надежды выиграть войну.

Мелисса проворчала что-то нечленораздельное о собственной глупости, взъерошила свои короткие волосы и, отложив решение этого парадокса на потом, направилась в противоположную сторону, к Академии.

Где-то закричал Тед, затем разразилась гневным визгом Сайрин. Слов было не разобрать, но, несмотря на то, что эти двое часто ссорились, Мелисса сжала зубы и побежала к крыльцу. Оттенок паники в их голосах не давал ей покоя. Словно заразная болезнь, захватив ее друзей, страх перекинулся на нее.

Мелисса влетела в гостиную как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Тед дотрагивается до плеча Дэниела и его рука проваливается сквозь куртку. Полупрозрачное лицо Дэна выражает растерянность, он не понимает, что происходит. Но его вопроса «Почему?», слетевшего с прозрачных губ, уже никто не слышит. Тед хватает руками воздух, Сайрин в двух шагах от него тихо всхлипывает и зажимает рот руками, чтобы не разреветься в голос.

Дэниела Лэншера больше нет. Тед оседает на пол.

Теперь их осталось всего четверо…

Почему?

Быстрые приближающиеся шаги, взволнованные голоса. Зверь, Гроза и Циклоп оказываются в комнате быстро, словно по волшебству, хотя скорее их просто позвал сюда кто-то, тонко чувствующий в воздухе удушливый запах человеческого горя.

— Pour tout le sacr?! — протискиваясь в дверь мимо громоздкого Зверя, проворчал Гамбит. Видимо, крики заставили вернуться и его, — Что происходит?

Мелисса медленно развернулась к нему и, не говоря ни слова, бросилась в атаку. Гамбит успел отшвырнуть ее шестом, но, поднявшись после падения, девушка стала чуть выше ростом и сильнее в несколько раз.

Их осталось всего четверо. И она знает, кто в этом виноват.

* * *

— Не стоит беспокоиться, cheriе! — морщась от боли, Гамбит отвернулся от Шельмы, которая пыталась осмотреть кровоточащую ссадину на его виске. Больше всего его сейчас беспокоила острая боль в груди, а не царапина на лице, но Шельме об этом было знать не обязательно.

— Не стоит беспокоиться?! — она уперлась кулачками в бока и наклонилась к нему, гневно сдвинув брови. — Эта девица тебя чуть не убила! Мы ее вчетвером едва угомонили, а ты говоришь, что не стоит беспокоиться?!

Им очень повезло, что Сайрин и Тед, оглушенные горем, не участвовали в потасовке, иначе неизвестно, сколько еще человек пострадало бы, кроме Гамбита. Обычно уравновешенная и здравомыслящая Мелисса будто с цепи сорвалась. Она не кричала, не плакала, ее переполняла только лютая ярость и желание немедленно отправить Гамбита вслед за Дэниелом на тот свет. Никто, кроме самого Реми, не знал, что ею движет, и потому, просто навалившись на девчонку вчетвером, Зверь, Циклоп, Шельма и Гроза скрутили ее и отправили в камеры под лабораторией, не забыв снабдить наручниками и лошадиной дозой успокоительного для надежности. А Гамбит остался в гостиной с подпорченной физиономией и, кажется, парой сломанных ребер.

— Только в этом городе сотни женщин жаждут моей крови, — Гамбит почувствовал, что дыхания на шутки начинает не хватать, но продолжал: — Не вижу ровным счетом ничего особенного!

— Будешь дергаться — станет на одну больше, — Шельма вздохнула, возвела очи горе и наконец протянула ему руку: — Пойдем. По тебе лазарет плачет. Тебя там не было целых два дня.

Гамбит проворчал что-то по-французски, но руки не подал. Шельма склонила голову и добавила:

— Если твое мужское самолюбие так уж страдает от того, что я помогу тебе добраться до лазарета, то я могу просто вырубить тебя и донести на руках. Быстро и практически безболезненно.

— Ты умеешь убеждать, — фыркнул Ле Бо и почувствовал, как от легкого смешка в груди заболело сильнее.

— А то, — она все еще стояла с протянутой рукой, и для того, чтобы хоть как-то заполнить паузу, поинтересовалась: — Почему она решила, что это ты виноват?

Реми не мог объяснить почему, тем более не мог объяснить это Шельме. Гамбит даже отдаленно не представлял, как сказать женщине, что он только что убил ее сына и, возможно, перечеркнул ее единственную возможность быть счастливой. Сообразить, что Дэниел — именно ее ребенок было не трудно. Особенно после того, как пошли слухи, что эти двое могут беспрепятственно прикасаться друг к другу. Но он надеялся, что это был их общий сын. Само существование этого парня вселяло надежду, что когда-нибудь они будут вместе, что способности Шельмы — это временное препятствие. Приперев к стенке Мелиссу, он хотел услышать, что все будет хорошо, подтвердить свои догадки. Но Мелисса сказала: «Ничего». Ничего не будет хорошо. Это был не его сын, и счастье с этой женщиной в будущем ждало кого-то другого.

— Не знаю, — соврал он и подал ей руку.

Но теперь, когда будущее перечеркнуто, у него снова есть шанс.

* * *

Все началось с Джин.

Почувствовав всплеск страха в гостиной, она немедленно сообщила об этом Циклопу. Тогда было не до подробностей, она просто чувствовала, что с Тедом происходит что-то ужасное. После стало еще хуже: гнев, горе и отчаяние сплелись в этой комнате в такой яростный клубок, что Джин запаниковала и стала цепляться за каждого, кто там находился, чтобы понять, что происходит. Перебрав по очереди практически всех, она остановила свой выбор на докторе МакКое, который всегда мыслил более стройно, чем все остальные.

И вот тогда…

«Невозможно! Это, должно быть, ошибка машины!»

«Теодор… Теодор МакКой…»

«Поздравляю, у вас девочка! Двадцать девять килограмм, двенадцать лет!»

Джин забыла, что нужно дышать. Совпадение ДНК, будущее, дети — все, что Хенк МакКой пытался скрыть от нее, в один миг стало так же ясно, будто все эти открытия сделала она сама. Пытаясь переварить огромный поток совершенно невероятной информации, она оперлась на стол руками и опустила голову.

У нее есть дочь. Вернее, будет дочь. Но учитывая то, что эта девочка сейчас находится в двух шагах от нее, между словами «есть» и «будет» можно поставить знак равенства. Это была вовсе не фантазия больного ребенка, каждое слово «мама» Морри произносила, имея полное право на взаимную любовь и не получая ее. Ничего удивительного, что она расплакалась, когда Джин сказала, что она ей не мать. Морри — вовсе не больная, просто очень одинокая девочка…

— О, Господи… — выдохнула Джин, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Все это время она держала девочку на снотворном, как лягушку в хлороформе… собственную дочь!

— Мама?

Джин судорожно вздохнула и упала в кресло. Ничего удивительного, что она отпустила девочку и та проснулась, в таком состоянии телепат просто не могла сосредоточиться на воздействии. И усыпить ее снова она не сможет. Но даже это не проблема. Настоящая проблема сейчас — это как набраться смелости и посмотреть ей в глаза.

— Мамочка, ты плачешь? — Морри, еще немного смурная, спустила босые ноги на пол, встала с кровати и, покачнувшись, упала на нее снова. Она нахмурилась и вознамерилась повторить попытку, но Джин подошла к ней, удержала и села рядом, поспешно вытирая слезы.

— Нет, я просто… устала. Немного устала, вот и все.

— Не плачь, — сказала девочка и, подняв тонкую руку, погладила маму по волосам. Судя по тому, насколько естественным и привычным для нее был этот жест, раньше она делала это часто. — Ты же сама говорила, что он нам не нужен. Мы с тобой и без него будем счастливы, да?

— Без кого? — холодея от нехорошего предчувствия, уточнила Джин.

* * *

— Я требую объяснений, — сквозь зубы процедил Циклоп. У него редко возникали какие бы то ни было претензии к Ксавье, но это был особый случай. Джин уже рассказала ему все, что знала, а когда он отказался верить, предъявила кое-что из воспоминаний Зверя. И судя по ее странному тону, это были еще далеко не все неприятности, так что мистер Саммерс был сейчас по меньшей мере не в настроении.

— Да брось, Сайк! — Гамбит, которого доктор МакКой клятвенно заверил, что он не умрет до следующего утра, пожелал присутствовать на общем собрании, ибо предчувствовал, что лучше сдохнуть, чем пропустить такое. — Вот если бы ты узнал, что это дочь Логана, а не твоя, вот это, я понимаю, был бы повод для расстройства!

— Гамбит! — прошипела Гроза, тоже уже наслышанная от Джин о превратностях судьбы и незапланированных детях, и ткнула его локтем в бок. Гамбит едва не согнулся пополам и надолго замолчал. Циклоп всерьез подумывал о том, чтобы его добить.

— Я что-то пропустил? — из-за двери появилась косматая голова Логана. Судя по степени растрепанности, все это время он мирно спал в своей комнате и ничего не слышал о происшедшем.

— Даже не знаю, как тебе сказать, — невесело усмехнулась Шельма.

Ксавье хранил суровое молчание. Он не в первый раз проводил родительское собрание.

— Присаживайтесь, господа, — подчеркнуто-официально обратился он к ученикам, — давайте подождем мистера Вагнера и мистера МакКоя.

* * *

— Может, возьмем Мелиссу и сбежим отсюда? — ежась от холодного ночного воздуха, проговорила Сайрин.

— Нет смысла, — отозвался Тед и снова свесился с крыши, пытаясь заглянуть в окно. — Они в кабинете три часа, за это время они уже успели обсудить все, что только можно было. Можешь попрощаться со своим инкогнито. Они все знают.

— Похоже, тебя ждет долгая занудная беседа с папочкой…

— О, да! — горестно вздохнул младший МакКой. — И про маму не забудь.

Он поднялся на ноги осторожно, точно кот, прошел по черепице к трубе, которая вряд ли вообще когда-то выполняла свои прямые функции, и уселся у ее основания. Они долго сидели молча друг напротив друга, обсуждать было нечего — оставалось только ждать, что же решат их родители, причем не на общем собрании, а для себя. В каком-то смысле они сейчас были сродни богам, решающим, стоит ли кому-то появляться на свет…

— Слушай… — прервала Кэтрин пространный внутренний монолог Теда и чуть подалась вперед, щеки ее горели лихорадочным румянцем.

— М? — Тед лениво повернул к ней голову, на него сегодня свалилось так много всего, что он едва ли мог предаваться пустой болтовне.

— Тед… Ты ведь не умрешь?

— Ну, — ожидая какого-то подвоха, неуверенно начал он, — я могу гарантировать тебе это на ближайшую минуту.

Кэтрин подошла ближе, села рядом и обняла его за шею.

— Ты ведь не забыла, что я идиот, подлец и грязный извращенец? — деловито поинтересовался Пророк перед тем, как обнять ее за талию.

— Нет.

— Ну ладно, — вдыхая запах ее волос, милостиво разрешил он, — тогда можешь продолжать в том же духе.

На безупречно постриженном газоне, куда падал свет от окна, было видно, как из угла в угол беспокойно ходит чья-то тень. Тед не без удовольствия предположил, что это Циклоп.

* * *

— На твоем месте я бы бросил курить, — услышал Гамбит откуда-то сверху, когда после более чем трехчасового собрания вышел на балкон угоститься сигарой. Подняв голову, он обнаружил на крыше гадко улыбающегося Теда.

— Будешь пугать меня раком легких, mon ami? — закуривая, огрызнулся он в ответ. — Твой отец пичкает меня этими баснями уже лет пять и, как видишь, не преуспел.

— Почему сразу рак легких? — оскалился Тед, — Подумай, например, почему у других икс-менов дети есть, а у тебя нет.

Гамбит закашлялся и опять вспомнил о том, что ему сегодня уже основательно намяли бока эти самые дети. Кроме того, он понял основное различие между МакКоем и его сыном — Хенк никогда не догадался бы открыто угрожать ему потерей потенции, а Тед… Если Тед хоть что-то унаследовал от своего отца, то это точно не чувство такта.

* * *

Мелисса с трудом открыла глаза, но толку от этих героических усилий было мало, потому что помещение тонуло в полутьме и разобрать, где она находится, было практически невозможно. Она боялась даже думать, что за дрянь вкатил ей Зверь. Наверняка что-то эксклюзивное из его собственной коллекции седативных препаратов, потому что ей еще не приходилось испытывать на себе действие чего-то настолько… сногсшибательного. Интересно, он всегда носит с собой в кармане что-то подобное на всякий случай? Или это только ей сегодня повезло?

Проверка целостности костей принесла ободряющие результаты — ничего не болело так, чтобы этого нельзя было терпеть. Девушка осторожно перевернулась на бок. Если бы не ее инфернальное здоровье, доставшееся от родственников по линии отца, сейчас пришлось бы очень непросто… Впрочем, мир и так играл яркими красками только за счет разноцветных кругов перед глазами. Ничего. Пару часов пластом и она будет как новенькая. Как раз есть время подумать над своим поведением.

Начать хотя бы с того, что она повела себя, как идиотка. Дважды. В первый раз, не попытавшись прикончить Гамбита, еще когда он только начал свой допрос, а во второй раз, когда попыталась сделать это при свидетелях. Ничего, это дело поправимое.

В отличие от смерти Дэниела.

Что касается вины Гамбита, она свернет ему шею и это пройдет. Но как быть с ее собственной виной?

Кто же знал, что одного только слова хватит, чтобы убить его? Хотя это же элементарно — стоило сказать Гамбиту, что его в будущем не ждет с Шельмой ничего хорошего, как он тут же вознамерился это исправить! Одного только намерения достаточно, чтобы изменить будущее, одного только знания…

Мелисса почувствовала, как проваливается в темницу собственной вины. И там отнюдь не было прохладно, как в этой камере. Стыд жег так, что хотелось завыть от отчаяния и отвращения к себе. Можно сколько угодно говорить, что чтобы сделать глупость, нужны двое, и Гамбит тоже виноват. Но от этого не становилось легче.

Лампы в коридоре стали зажигаться, начиная от входа, свет подобрался незаметно и резанул по глазам. Мелисса не шелохнулась, хотя едва ли надеялась, что удастся сойти за мертвую. Судя по приближающимся шагам, это был не Вагнер, его походку она знала хорошо.

— Мелисса?

Это была Шельма. Отлично. Лучше просто быть не может! Убив Дэниела, она должна посмотреть в глаза его матери. И почему седативы МакКоя не имеют побочных эффектов в виде мгновенной смерти?

Девушка медленно поднялась и села на пол, лицом к решетке. Не важно, насколько ей сейчас плохо. Она виновата и она должна это выдержать. Возможно, смотреть на Шельму было бы легче, если бы у нее были эти проклятые очки, но, видимо, она обронила их во время драки и даже не заметила. Мелисса сделала последний глубокий вдох и подняла лицо.

Шельма чуть вскинула брови, впервые встретившись взглядом с такими знакомыми глазами, но все же произнесла:

— Этот парень… Дэниел. Кто он был мне?

С трудом разлипив запекшиеся губы, Мелисса сказала гораздо тише, чем следовало:

— Никто.

— Врешь, — зеленые глаза женщины сузились. Странно, но она не желала принимать ложь, даже если бы с ней было легче жить. Тем хуже для нее.

Звякнули наручники. Мелисса только что обнаружила их на своих руках. Оказывается, укрепленной решетки Икс-менам показалось недостаточно. Они знают о своих детях, которые разделят с ними ужас будущей войны. Знают ли они о том, что были и дети, которым суждено было возглавить людское сопротивление? И что их, как и Дэниела, тоже больше нет? И что будет, когда они узнают?

— Если ты сама знаешь ответ, — более или менее окрепшим голосом произнесла Мелисса, — зачем ты спрашиваешь?

— Почему ты пыталась убить Гамбита?

— Мой друг умер,— тяжело вздохнула девушка. — Я была не в себе. Я принесу извинения, если потребуется.

— Опять врешь?

Мелисса и не подумала испытывать по этому поводу угрызения совести. Она хорошо умела врать. Никто ведь не должен корить себя за то, что, к примеру, хорошо умеет играть на скрипке? Но все же ради Шельмы она решила сделать исключение:

— Тебе обязательно нужно докопаться до истины? Даже если она тебе не понравится?

— Да.

— Тогда спроси об этом Гамбита. Мне ты все равно не веришь.

Шельма отступила на шаг от решетки, скрестила руки на груди и подумала, не выломать ли прутья и не вытряхнуть ли из девчонки правильный ответ? Потому что, как ни крути, а Гамбиту тоже нельзя верить... Она развернулась и пошла к выходу.

Мелисса осталась одна.

* * *

Уорен вышел из кабинета Ксавье последним, задержавшись просто потому, что не готов был переступить порог и унести с собой все, что только что услышал. Он узнал, что будет война, что у него есть дочь, которая смотрит на него и видит чудовище, и что он закончит свою жизнь таким же безвольным овощем, как дети в лаборатории МакКоя. Это было уже чересчур. Такое будущее его категорически не устраивало. Но профессор Ксавье тактично намекнул, что если они не хотят случайно убить еще одного ребенка, разговаривать с новобранцами о чем бы то ни было крайне нежелательно.

Ангел усмехнулся и прикрыл за собой дверь. Интересно, хоть кто-нибудь собирается всерьез последовать этому совету? Краем глаза он заметил, что даже МакКой украдкой шевелит усами, видимо, заготавливая речь для сына. Уорен не хотел бы оказаться в первых рядах на премьере этого спектакля, но, учитывая то, что его девочка держится поблизости от Теда, было бы неплохо опередить Хэнка и поговорить с ней до того, как аудиторию займет доктор МакКой.

Вот только о чем? Попытаться убедить ее в том, что он вовсе не такая сволочь, какой он ей, возможно, показался? Уорен нервно шевельнул крыльями. Какое там "возможно"!

Кроме того, он боялся, что Кэтрин захлопнет перед ним дверь еще до того, как он успеет что-то объяснить. Точно так же, как это сделал его собственный отец не так давно. "Ты — мое самое большое разочарование в этой жизни!"Похоже, Уорен Уортингтон III только и делает, что кого-то разочаровывает... Как жаль, что на этот раз он не может так же легко убедить себя в том, что ему плевать.

Она была настолько смелой, что решилась прервать жизнь своего отца, чтобы не позволить ему сгнить заживо или превратиться в очередную машину для убийств в той войне. И была настолько смелой, чтобы признаться ему в этом. Уклонившись от разговора, он в очередной раз докажет, что был не достоин той огромной любви и гордости, с которой она произносила слова "мой отец".

Почему-то Уорен знал, что искать в доме бесполезно. Наверное, потому, что он и сам бы не остался там, где убили одного его друга и бросили в камеру другого с разницей меньше десяти минут. Но и уйти далеко они не могут, когда решается их судьба, верно? Остается только парк при академии, где уже темно и сыро, или крыша, все еще теплая от солнца.

Покинув дом и пройдясь немного по парку, он никого не нашел и наконец обратил внимание на крышу, где друг напротив друга сидели две темные понурые фигуры. Уорен расправил крылья и оттолкнулся от земли.

До этого он только и делал, что падал в глазах своей дочери. Теперь пришло время взлететь.

* * *

С крыши Ангела заметили уже давно и следили за ним пристально, даже не пытаясь скрыться. Поэтому, когда он обернулся к особняку и вознамерился нарушить уединение двух молодых изгнанников, Сайрин повернулась к Пророку и тихо сказала:

— Иди вниз. Я сама.

Тед уже улыбнулся и открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь каверзное, но, зная о его потрясающей способности портить все, что только можно испортить, она тут же добавила:

— Ничего не говори. Просто встань и уйди.

Как и было велено, Тед ничего не сказал, но на прощание скорчил страшную рожу. И дело было даже не в том, что ему пришлось оставить Кэтрин наедине с отцом, а в том, что он отлично знал, кто и что ждет его внизу. В отличие от остальных, он переживал расставание со своими родителями и воссоединение с ними стабильно раз в полгода или год и сейчас в деталях мог себе представить, как это произойдет. И от этого ему еще больше хотелось остаться на крыше, пусть даже в компании Ангела, которого он терпеть не мог.

Послонявшись немного по дому, Тед отправился на кухню. Скрываться не было никакого смысла: МакКой-старший достанет его из-под земли, если захочет. Пророк достал из холодильника какую-то снедь, уселся за разделочный стол спиной к выходу и стал поджидать отца.

Вот сейчас он войдет и тактично кашлянет, потому что не знает, как лучше к нему обращаться. "Молодой человек" — не очень подобает случаю, а сказать "сынок" он еще морально не готов.

— Кхм... — сказал Хэнк из-за его спины. Тед подпрыгнул на месте, резко развернулся и закашлялся. Если так пойдет и дальше, то дар предвидения не понадобится ему больше никогда.

— Ты это... — с трудом сквозь кашель выдавил он.

— Тихо хожу, — закончил за него Хэнк. — А что твое чутье? Со мной не работает?

— Хоть бы оно вообще никогда больше не заработало... — мрачно отозвался Тед, отвернулся и продолжил жевать. — Что толку знать наперед, если... Ну, ты понял.

Но то ли Хэнк не понял, то ли предпочел лишний раз не сыпать парню соль на рану, но так или иначе о Дэне он не заговорил. Шанс свернуть с известной Теду тропы был упущен, разговор снова протекал, как и все их разговоры до этого. Сейчас старший МакКой попытается найти точки соприкосновения и общие интересы, не найдет, расстроится и уйдет к себе в лабораторию сетовать на то, как несправедлива была жизнь, наградив его сыном-бездарем. Как всегда.

— Я, например, предпочитаю наперед знать последствия эксперимента.

— И зачем тогда эксперимент, если ты знаешь последствия?

— Я так понимаю, ты не увлекаешься наукой?

— Нет.

— Литературой?

— Нет.

— Историей?

— Боже упаси!

— Понятно, — вздохнул доктор МакКой. На этом месте он должен был встать и убраться восвояси, но он почему-то этого не сделал. Младший МакКой терпеливо пережевывал ужин и уже ничего не ждал, стандартная программа общения между представителями разных поколений была полностью исчерпана.

— Твоя мать... когда-нибудь любила меня?

Тед перестал жевать и обернулся. Это было что-то новенькое.

— Почему ты думаешь, что нет?

— Я этого не говорил.

— Если бы ты был уверен в обратном, ты бы не спрашивал.

Хэнк смущенно улыбнулся и не без гордости заметил про себя, что, в общем-то, парень далеко не глуп. И, следовательно, не стоит делать ему никаких скидок на молодость, неопытность и прочие недостатки нового поколения.

— Не думаю, что я ей подхожу, — честно ответил он. — И если только не случится чего-то экстраординарного...

— Ничего не случится, — улыбнулся Тед, — все всегда будет точно так же, как сейчас и даже мое рождение ничего не изменит. Мама не начнет ни с того ни с сего разбираться в квантовой физике, ты не бросишь исследования и не станешь уделять ей больше времени. Она будет злиться, ты будешь отмалчиваться...

— Не очень хорошая перспектива.

— Почему? — удивился Тед, который прекрасно знал, что по сравнению, например, с Морриган, родители которой расставались «навсегда» не менее восьми раз, причем через раз по причине смерти Джин, он просто счастливчик! — Это… нормально. У других семей и того нет.

— Ты понимаешь, что рискуешь своей жизнью, рассказывая мне о событиях будущего? — поспешил напомнить Хэнк, ему совершенно не хотелось быть причиной смерти собственного сына.

— Я верю в вас двоих, ребята, — ответил Тед, глядя куда-то за спину отца. — Мне нечего бояться.

Зверю потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что парень обращался не к нему одному, а затем еще несколько секунд, чтобы понять, как долго Шторм стоит в дверях и как много она слышала.

— Ну, я пойду, — засобирался Тед, хотя торопиться ему, конечно же, было некуда, — у меня там... дела.

— В два часа ночи? — строго уточнила Шторм.

И тут Тед сделал то, чего не делал никогда в жизни и что, возможно, всего два часа назад даже в голову бы ему не пришло. Он остановился, улыбнулся виновато и шкодливо, посмотрел на Шторм и гнусаво протянул:

— Ну, мааам! — точно так, как это делают все нормальные дети, когда отпрашиваются у своих нормальных родителей нормально погулять. И пусть нормальность в любом из этих проявлений ему не светит и, в общем-то, никогда не светила, попробовать хоть раз в жизни он был обязан.

Шторм на секунду растерялась и посмотрела на Зверя, тот фыркнул и пожал плечами, и получив поддержку, она благосклонно кивнула. Тед вышел из кухни, думая о том, какие они оба все-таки замечательные. Он понял бы это и раньше, если бы они виделись немного чаще, чем раз в год.

Возможно, он немного обманул их, но пусть лучше думают, что у них была нормальная, любящая семья. Тогда, чем черт не шутит, может быть, именно так оно и будет?

Ночной Змей не спал, хотя ночь была практически на исходе. И он не был уверен, что в особняке сейчас спит хоть кто-нибудь, после таких-то новостей. Курт сидел в своей комнате на подоконнике, читая какую-то книгу, но сюжет не увлекал его. Тусклого света от лампы на столе вполне хватало для чтения, его ярко-желтые глаза были созданы для того, чтобы видеть в темноте. Тонкий хвост с острым наконечником то и дело постукивал то по стене, то по стеклу темного окна, выдавая своего хозяина, вовсе не такого спокойного, как могло бы показаться на первый взгляд.

У него были определенные подозрения насчет девочки со скрипкой, но, к сожалению, кровное родство не определяется общей любовью к классической музыке. Кроме того, разве стала бы его дочь ни с того ни с сего бросаться на людей? Хотя… Гамбит может довести кого угодно.

К тому же, она ни разу не попыталась заговорить с ним. Если бы ему выпал шанс встретиться со своей матерью еще до его рождения, он непременно попытался бы сказать ей… что-нибудь.

Дверь бесшумно отворилась, хотя Ночной Змей готов был поклясться, что закрывал ее.

— Эй, Вагнер! — позвал Гамбит и, когда Курт обернулся, бросил ему через всю комнату позолоченный крестик. Тот ловко схватил летящий предмет еще в воздухе и, только раскрыв ладонь, понял, что это такое.

— У тебя совесть есть? — прошипел Ночной Змей. Судя по тому, как гневно сузились его глаза, он провел немало времени в поисках пропавшего имущества. — Хоть немного?

«Некоторые люди совершенно не умеют ценить доброту и честность», — вздохнул про себя Гамбит, который до этого украденное никогда в жизни по своей воле не возвращал, да и сейчас делал это вопреки всем своим принципам.

— Сейчас нет, — усмехнулся Гамбит, — но не проблема достать. Смотря, сколько ты готов заплатить.

Курт не понял тонкого французского юмора или сделал вид, что не понял. Он сжал крестик в кулаке и вернулся к чтению. Реми заметил, что Вагнер не торопится одевать вновь обретенную ценность, и поймал себя на мысли, что прежде он трижды окропит ее святой водой и хорошенько промоет с мылом, дабы смыть нечестивые прикосновения вора.

— О, mon Dieu! — разворачиваясь с тем, чтобы уйти, протянул Гамбит. — Было бы из-за чего обижаться! Это же совершенно заурядная вещь — есть у каждого второго. Только сегодня видел точно такой же на той ненормальной, которая меня чуть не убила…

Когда он обернулся, чтобы посмотреть на реакцию Вагнера, того уже и след простыл — только брошенная книга переворачивала страницы под собственным весом и, наконец, закрылась, не поддерживаемая ничем. Реми усмехнулся и вышел из комнаты, не забыв тихонько прикрыть за собой дверь. Похоже, в отличие от своей сводной сестры, Курт отлично понимал тонкие намеки.

Гамбит был одним из тех людей, которые никогда не изменяют своему стилю. Сказать правду: «Иди, поговори со своей дочерью. Готов поклясться, ей это сейчас нужно», — было бы слишком просто. К тому же, стоит один раз показать людям, что ты не такая уж и скотина, как они начинают ждать от тебя невесть чего: вежливости, сочувствия, самопожертвования, в конце концов!

Нет, быть честным — чересчур обременительно.

* * *

В камере становилось все холоднее: то ли действительно падала температура, то ли ей казалось, потому что все жарче разгорался огонь внутри нее самой. Воистину, самой страшной пыткой всех времен и народов является вынужденное бездействие. Мелисса лежала на жесткой койке лицом к стене и буквально кожей ощущала, как в пустую уходит время: главная база «Оружия» в Оклахоме продолжает свою работу, антимутантские движения набирают силу и сторонников, война приближается и шаги ее пока не слышны, но, когда они начнут отдаваться громогласными выстрелами плазменных пушек, будет слишком поздно. Люди уже готовы к войне — она видела это собственными глазами в Небраске. А мутанты слишком разрознены, слишком слабы уже в начале, чтобы надеяться на победу…

Она чуть пошевелилась и придвинулась к стене, чтобы прижаться горячим лбом к холодному камню. Терпение. Только терпение. Выбраться отсюда — раз плюнуть, разорвать наручники и согнуть прутья решетки не составит никакого труда. Но если она сделает это, утратит остатки доверия и никто никогда не станет ее слушать. Сколько бы примеров своей правоты она не привела, Люди Икс будут продолжать верить в свое «мирное сосуществование» и, когда придет время поверить в войну, они снова будут безоружны.

И все повторится сначала.

Девушка зажмурилась, перед глазами снова стали появляться кровавые картины ее последнего дня в будущем. Ни за что. Даже если они все ее возненавидят, даже если ей придется умереть, этот кошмар больше не повторится.

Было бы славно, если бы Бог в самом деле существовал. Можно было бы спросить у него, что делать. Говорят, некоторым он даже отвечает, но такое чаще случается в анекдотах, чем в реальной жизни. Так что придется подумать над этим самой…

Где-то в начале коридора раздался характерный звук телепортации. Мелисса сделала глубокий вдох и не без труда выдохнула.

Нет, Бога точно нет. А если есть, то он редкий гад.

Мелиссе показалось, что Вагнер шел по коридору целую вечность. Во всяком случае, он никогда не передвигался так медленно. Обычно, чтобы попасть из пункта А в пункт Б, ему требовались доли секунды. Наконец, он остановился перед решеткой ее камеры, которая, в принципе, не являлась для него преградой. Девушка не шевелилась. Вряд ли его удастся провести, притворяясь спящей, но посмотреть ему в глаза — все равно, что признать, что она его дочь. Признать это — значит снова ему доверять. Доверять — значит рассказать, как они выбирались по ночам из Академии и направлялись в разные концы города, чтобы прикончить лидеров людского движения, которым от роду на тот момент было не больше десяти лет...

— Мне жаль, — осторожно произнес он. — Твой друг был хорошим человеком.

Мелисса стиснула зубы. Дэниел не «был». Он никогда не существовал. Никогда не закрывал их от пуль, никогда не делился со всеми безвкусным, но драгоценным пайком… Все воспоминания о нем — всего лишь иллюзия, порожденная временной петлей.

Раздался тяжелый вздох. Видимо, Курт понял, что с ним и впредь не собираются разговаривать.

— Я что, был настолько плохим отцом?

«Лучшим, о каком я только могла мечтать».

— И что же я такого сделал, что ты со мной даже ни разу не заговорила?

« Умер».

В отличие от всех остальных, Мелисса собственными глазами видела, как умирали Икс-мены. В том числе Курт Вагнер. Тед, Дэниел и Сайрин слышали, что она говорит, но в глубине души не верили ей. Практически в тот же самый день они обрели своих родителей снова, в лице их более молодых копий. Они могли теперь любить людей, которые их никогда не знали, как людей, которые их вырастили. Фактически, незаслуженно, но также сильно.

И только потеря Мелиссы была необратима. Она не могла видеть в двадцатилетнем Вагнере своего отца, потому что твердо знала, что он мертв и ничто его не вернет. А этот Курт, молодой, еще не тот человек, который ей нужен, и еще долго им не будет.

Только мифический Гамлет мог невозмутимо беседовать с тенью своего мертвого отца, а Милли, к сожалению, была живым человеком.

Курт постоял там еще немного, прижавшись спиной к решетке противоположной камеры. Он бы сейчас многое отдал за телепатические способности. Девушка упорно молчала, и он был не в силах заставить ее поговорить с ним. Может быть, дело было в ошибках, которые он еще не успел допустить. Может быть, еще в чем-то… но она не принимает его и он не знает способа до нее достучаться.

Ждать ответа дольше не было смысла. Он снял форменную куртку и одним прыжком оказался за решеткой, около койки, на которой лежала Мелисса. Здесь действительно было прохладно, и он укрыл ее своей курткой, потому что больше ничем помочь ей не мог. Задержавшись еще на полминуты, чтобы просто посмотреть, как поднимаются и опускаются в такт дыханию ее плечи, он телепортировался к выходу.

Она была частью той мечты, о которой он даже никому не рассказывал. Частью той женщины, которую он должен был вскоре полюбить. Его собственной частью, которая его упорно отвергала.

Убедившись, что Вагнер ушел, Мелисса тут же сбросила куртку. Она пахла серой. Запах, к которому она привыкла с детства, теперь являлся совершенно ненужным и крайне болезненным напоминанием о том, что детство прошло.

* * *

Конечно же, у него не было никаких дел посреди ночи — Тед просто-напросто пошел спать. Проснулся он только ближе к полудню. Голодный, злой и еще более усталый, чем накануне вечером. И между тем, чтобы поинтересоваться у отца, не собираются ли они выпустить Мелиссу к обеду, и спросить Сайрин, как прошел разговор с Ангелом, он почему-то выбрал второе.

С трудом поднявшись с кровати, в которую он вчера упал, не раздеваясь, Тед добрел до комнаты Кэтрин и, открыв незапертую дверь, резко почувствовал себя не в своей тарелке.

Кэтрин сияла. Она просто светилась счастьем, несмотря на то, что, похоже, всю ночь не спала. Ее скудные пожитки были разбросаны по всей комнате, а на кровати лежала небольшая дорожная сумка. Сайрин торопливо складывала в нее вещи.

— Какого черта ты делаешь? — пока еще дружелюбно поинтересовался Тед.

— Обстановка здесь не слишком располагает к общению, — радостно улыбнулась она и запихнула в сумку расческу и полотенце, — мы с папой уезжаем во Флориду на денек.

А, ну, понятно. Стало быть, поговорили они хорошо. Тед сосредоточенно потер челюсть, которую сводило то ли от зевоты, то ли от сдерживаемой злобы.

— То есть ты собираешься бросить Морриган и нас с Мелиссой и укатить во Флориду с отцом.

— Не передергивай, Тед, — застегивая сумку, проговорила она и снова улыбнулась. — Это всего один день.

Он казался невозмутимым, но как только Кэтрин попыталась пройти с сумкой к выходу, он схватил ее за руку и вывернул так, что она охнула от боли. Причем, он поступил еще достаточно мягко. Дэниел на его месте заключил бы ее под купол, звуки от которого отражаются внутрь, Мелисса пару раз ударила головой о стену для прояснения сознания, а что бы сделала Морриган, он даже думать боялся.

— Ты забыла, зачем мы сюда пришли? — прошипел он, пристально глядя ей в глаза. Нет, он понимал, конечно, что отец для нее много значит, но бросить ради него команду — это явный перебор.

— Только попробуй встать между мной и моим отцом, — прорычала она в ответ и дернула руку, что, впрочем, не помогло. — До конца жизни будешь пользоваться слуховым аппаратом!

Тед вырвал у нее сумку и швырнул на кровать, а затем взял девушку за плечи и встряхнул как следует:

— Не важно, насколько сейчас у вас все хорошо! Там, дома, двадцать лет спустя он все еще мертв!

Несколько секунд они буравили друг друга злыми взглядами, наконец, Кэтрин сдалась:

— Ты вечно все портишь… — высвобождаясь из мертвой хватки, проворчала она.

— Да, — кивнул Тед и про себя решил поторопиться с визитом к Мелиссе. Вправить мозги ей может быть гораздо сложнее.

* * *

— Вы собираетесь ее выпустить? — без обиняков начал Тед, едва они с Сайрин переступили порог лаборатории.

— Нет, — качнула головой Джин, с трудом оторвавшись от сканирования памяти Морри, — я чувствую, что она все еще не может успокоиться.

Женщина с трудом поднялась и отошла от кровати. То, что она видела, с каждым часом пугало ее больше и больше. Обрывки пока не желали складываться воедино, но уже до боли напоминали ее кошмарные сны.

— Ну, еще бы, — фыркнула Сайрин. — Тюремная камера четыре на четыре в двадцати метрах под землей не очень-то располагает к позитивному мышлению.

Тед шикнул на нее и попытался договориться:

— Можно мы хотя бы отнесем ей еду? Мы ее друзья и все такое…

— Поверьте мне на слово, — горько усмехнулась Джин, припомнив двух вчерашних визитеров, которым от разговора с Мелиссой стало только хуже, — ей сейчас меньше всего нужны еще какие-то гости.

— Но ей нужна еда.

— С этим не поспоришь, — Джин внимательно посмотрела на одного, затем на другую. Они действительно не собирались помогать Мелиссе бежать. Все, чего они хотели, — это отнести ей еду и поговорить о чем-то важном для всех троих. Учитывая последние события, скорее всего, о родителях…

Она глубоко вздохнула и не стала копать глубже, у нее было и, судя по всему, будет полно собственных проблем. Джин достала из кармана пластиковую карту и подала новобранцам:

— Вот ключ. Поднос возьмите в столовой.

* * *

Морриган явно умела читать, но не проявляла к этому занятию особого интереса. Как и любой девочке, ей нравились все эти принцессы в роскошных платьях и даже некоторые комиксы, но ни одна книга не занимала ее больше, чем на полчаса. Впрочем, если Джин ей читала, она с радостью слушала и готова была провести так хоть целый день. Похоже, это ее: "Мы будем счастливы, ты и я", несмотря на всю парадоксальность ситуации, наконец-то наступило. Она была рядом со своей матерью и больше, казалось, ничто ее не волновало. Джин же, при внешней беззаботности, в данный момент напоминала сапера за работой. Она не могла вызывать у девочки прямые воспоминания о будущем, так как они неизменно приводили к вспышкам ярости, которые Джин поспешно купировала, памятуя о первом и не совсем удачном опыте общения с дочерью. Умелый телепат, она искала другие пути, через ассоциации и образы, осторожно подбирая истории о счастливых семействах, но именно в эти сказки Морриган верила меньше всего, подспудно ожидая, что все вот-вот должно рухнуть, потому что не бывает так хорошо.

"Что же мы с тобой наделали, Саммерс? — вздыхала про себя Джин, переворачивая очередную страницу. — Что мы такого натворили?"

На следующей странице была сказка о Снежной Королеве...

Едва взглянув на прекрасную и холодную Королеву в белых одеждах, у трона которой сидела на коленях маленькая Герда, Морри напряглась и обнимавшая ее за плечи Джин сразу же почувствовала это. Самым верным решением на данный момент было бы вырвать у девочки книгу и немедленно заставить забыть этот образ, но Джин помедлила, надеясь хоть на этот раз что-то узнать.

Изящная рука в белой перчатке на плече ее отца, белые волосы на подушке, где спала мама... Белый плащ, запах духов, холодный и свежий... чужой.

"Я понимаю твои чувства, Скотт, но она становится опасна для всех нас. Не нужно быть телепатом, чтобы понять это, — спокойный, немного надменный тон этой женщины заставлял Морри трястись от злобы, но она не смела и пикнуть, стоя за дверью в тени. — Сколько еще наших людей должно погибнуть, чтобы ты согласился со мной?"

"Ты могла бы быть к ней снисходительнее..."

"Что бы я ни сделала, она никогда не станет считать меня своей матерью, если ты об этом..."

"Ты не очень-то и старалась".

"Я люблю тебя, дорогой. Но есть вещи, которые я не могу сделать даже ради тебя, — она вздохнула и присела на стол, изящно скрестив ноги в высоких сапогах и облокотившись на руки, немного откинулась назад. В каждом движении скользила уверенность в собственной неотразимости. — Даже собаки понимают, когда с ними играют из страха или только для того, чтобы угодить их хозяину. Неужели ты думаешь, что твоя дочь этого не чувствует? — выдержав паузу и не получив ответа, она заключила: — Как бы то ни было, мы должны ее изолировать. Это совершенно необходимо".

Морри захлопнула книгу так внезапно, что Джин вздрогнула.

— Я не буду это читать, — звенящим от напряжения голосом сказала она. На этот раз девочка проявила прямо-таки героическое самообладание, чего нельзя было сказать о Джин, вцепившейся свободной рукой в одеяло.

— Я принесу тебе другую, — после неловкой паузы рассеянно проговорила она и, встав с кровати, вышла в соседнюю комнату, пытаясь унять дрожь в пальцах.

Такое просто не укладывалось в голове! Через несколько лет Скотт променяет ее на эту ухоженную блондинку, даже имени которой невозможно вытянуть из Морриган, настолько она ее ненавидит и боится!

Почему? За что он с ней так? За что так с ними обеими?! Джин прижала руку к губам, чтобы девочка не услышала, как она плачет. Подумать только, ведь они собирались жить долго и счастливо, как в этих дурацких книжках, а теперь выходит, что не так уж и долго им осталось...

Жизнь приучила Джин Грей не жалеть себя дольше пяти минут. Любое горе отбирало силы и она знала это, как никто, так что на исходе пятой минуты она уже дышала ровно и смотрела на себя в стеклянной дверце шкафа практически сухими глазами, с усилием запирая осколки своей же мечты подальше в глубину сердца, чтобы достать и поплакать над ними как-нибудь позже, в одиночестве.

Мистер Саммерс задержался у входа в лабораторию ровно на десять секунд. Достаточно для того, чтобы набраться смелости, но недостаточно, чтобы кто-нибудь посмел упрекнуть его в трусости. Застав девочку в одиночестве, он в замешательстве остановился у порога и отчетливо услышал, как закрылась за ним автоматическая дверь. Все-таки он предпочел бы, чтобы здесь была Джин... чтобы она... представила его, что ли.

Скотт не был удивлен, узнав, что его дочь именно эта девочка — в конце концов, именно с ней лучше всех ладила Джин... Насколько это было возможно, разумеется. Морриган не обращала на него никакого внимания, она рассматривала какую-то книгу. Переворачивала страницы она, впрочем, немного нервно, но Циклоп этого не заметил. Он шагнул вперед, улыбнулся дружелюбно и сказал:

— Привет...

Девочка подняла голову, взглянула на него... и Скотт понял, что сделал это зря.

* * *

Шагая по коридору, Тед вертел головой, пытаясь найти нужную камеру. Все они были пусты, кроме одной. Шаги гулко отдавались от стен, и в этой тишине голос Мелиссы вдруг показался слишком резким:

— Я думала, вы двое уже забыли про меня.

Тед вздохнул с облегчением. Слаба богу, Мелисса в порядке и не пребывает в эйфории от воссоединения с родственниками, как — он покосился на Кэтрин — некоторые. Он опустился на колени, открыл специальную задвижку, через которую заключенным полагалось подавать еду, и просунул поднос под решетку.

— Про тебя мы, может, и забыли бы, но не про базу «Оружия» в Оклахоме, — он просунул руку сквозь прутья и украл кусочек картошки фри из тарелки. А что? Он тоже не завтракал! — Ты прохлаждаешься здесь уже больше суток. Готов спорить на что угодно, у тебя есть план.

Из полутьмы камеры сверкнули ярко-желтые глаза. Тед поймал себя на мысли, что выманил на еду дикого зверя. Мелисса подошла к решетке и села напротив, лицо ее за прошедшие сутки сильно осунулось. "Наверное, стоило взять ей в столовой пару лишних пирожных", — подумал он и стянул еще ломтик картошки.

— Нет у меня никакого плана, — проворчала Мелисса и хлестнула по руке Теда, который потянулся за третьим ломтиком. — А если бы и был, то сохранить его в тайне при двух бдительных телепатах все равно нет никакой возможности. И вообще...

— Что это?! — вдруг вскочил на ноги Тед.

— Где? — переспросила Сайрин, в очередной раз забыв, что время для Теда всегда течет на минуту быстрее.

Где-то над их головами глухо громыхнуло. С потолка посыпался цементный песок, Мелисса невозмутимо накрыла руками бифштекс и картошку, и когда пыль осела на тыльной стороне ее ладоней, стряхнула ее на пол и как ни в чем не бывало продолжила есть.

— Это, я полагаю, мистер Саммерс решил поближе познакомиться с дочерью и огреб за все, чего еще не сделал, — ехидно предположила Сайрин и уселась на пол, у ног Теда. — И не смотрите на меня так, — добавила она, поймав на себе удивленные взгляды, — у нее теперь есть мать и она "отлично справляется".

Мелисса тем временем почувствовала вкус к еде и к жизни:

— Зато ближайший час мы можем быть уверены, что телепатам не до нас. А следующие несколько дней они опять будут заняты только нашей маленькой мисс Грей и проблемами ее социализации.

— Итак, — снова покушаясь на картошку, Пророк вернулся к прежней теме, — план?

— План следующий...

* * *

Циклоп отскочил в сторону, и огненный вихрь снес только шкаф с препаратами, да оставил вмятину в стене, не причинив ему вреда. Впрочем, Морриган, больничная сорочка на которой плавилась и опадала кусками, вовсе не собиралась на этом останавливаться. Смотреть на нее было больно даже сквозь рубиновый визор: свет, исходящий от ее щуплого тела, резал глаза. Прибежавшая на грохот Джин застыла в ужасе: полузабытый кошмар превратился в реальность и первый, кто погибнет от руки ее ожившего сна, будет Скотт Саммерс. Сказать, что она не раздумывала прежде, чем броситься на помощь, было бы не совсем точно... Пару секунд, пока Морриган делала вдох, вновь набираясь сил для следующего удара, Джин думала о том, почему бы ему действительно...

Морриган выбросила вперед руку и живое пламя с жутким гулом устремилось к Скотту.

Почему бы ему действительно не умереть?

— Нет! — она встала между Циклопом и Морриган и раскрыла псионический щит, казалось, даже раньше, чем сама успела подумать об этом. Убив одного из родителей, Морри убьет и себя! Жаль, что в таком состоянии она не способна воспринимать какую бы то ни было логику.

Джин попыталась проникнуть в мысли девочки, но там стучало только громовое: "Предатель! Предатель! Ненавижу! Ты виноват, что мама умерла!". Телепат спокойно пропустила известие о собственной смерти — мало что могло расстроить ее больше, чем то, что она уже узнала. Глядя на девочку, парившую в ярких языках пламени над горящей кроватью, она поняла, почему новобранцы дали ей имя языческой богини смерти — ничего более устрашающего, чем ее гнев, представить было невозможно.

— Морриган! — сдавая под напором пламени, кричала Джин. — Морриган, прекрати немедленно! Сейчас же!

— Рейчел, — поднимаясь на ноги за ее спиной, прохрипел Циклоп. Судя по всему, ему все-таки досталось. — Я бы назвал ее Рейчел.

— Рейчел! — строго крикнула Джин. — Возьми себя в руки!

Сомнение, как маленькая льдинка, тронуло горящее яростью сердце Морриган, и именно потому было настолько неожиданным и болезненным. Девочка дернулась, упала на кровать и так и осталась сидеть среди клочьев опаленной дымящейся ткани, растерянно хлопая глазами. Что она сделала не так? Разве он не предал их? Разве не он позволил маме умереть, чтобы остаться с этой злой холодной женщиной? Разве они не заперли ее от всех на долгие месяцы в скучных бесцветных комнатах? Почему мама запрещает ей злиться, когда она, Рейчел, имеет на это полное право?!

— Тебе не стоило приходить сюда, — не оборачиваясь к Скотту, проговорила Джин.

— Это я уже понял, — потирая руку, ответил он. Оказывается, Зверь не зря помимо прочего сделал костюмы еще и огнеупорными.

— Уходи.

— А нам не следует объяснить ей...

— Убирайся! — рявкнула она. Саммерс подчинился далеко не сразу. Он терпеть не мог, когда от него что-то скрывают, а если это что-то настолько важно, что его пытается убить за это собственная дочь — тем более. Но сейчас, глядя на напряженную спину Джин, он предпочел не спорить.

Когда дверь за Скоттом закрылась, телепат позволила себе обернуться. Он придумал имя для их ребенка задолго до его появления. Он мечтал о дочери. Не мог же он в самом деле не любить их обеих?

* * *

Разумеется, Гамбит ничего не сказал. Он отшучивался, улыбался, уходил от темы и узнать что-то от него было невозможно. Шельма даже думала попросить Джин задать ему пару вопросов вместо нее, но вовремя вспомнила, что этот подлец даже для телепатов темная лошадка. Впрочем, ей уже не столько нужен был ответ на вопрос, какое отношение Гамбит имеет к смерти Дэниела, сколько собственное однозначное решение: остаться с ним или искать счастья где-то еще? И чем дальше, тем больше она склонялась ко второму варианту...

— Реми! — наконец гаркнула она, оставив извечное насмешливо-официальное обращение по кличке. — Ты понимаешь, что тебя со мной ждет?! — она с ненавистью стряхнула со своего плеча его руку и пропустила мимо ушей успокаивающее "chere". — Никаких прикосновений! Никакого секса! Никаких детей, в конце концов! Лучшее, на что ты можешь рассчитывать, — это смотреть на меня, как на куклу в витрине магазина! Всю жизнь!

Гамбит так много и часто предавал и обманывал женщин за свою жизнь, что, в конце концов пришел к выводу, что раз он не может прикасаться к единственной женщине, которую действительно любит, — это даже… справедливо. По крайней мере, закономерно. Рано или поздно что-то подобное должно было с ним случиться.

— Значит, буду смотреть на тебя, — он улыбнулся, но уже серьезно прибавил: — Всю жизнь.

Шельма замерла. Сейчас она должна была сказать, что тоже готова смотреть на него всю жизнь, оставив все несбывшиеся надежды, но она молчала. Она любила Гамбита безумно, но впервые задумалась, достаточно ли этого?

Ведь где-то на свете есть человек, который способен подарить ей сына, этого прекрасного молодого человека, который держал ее за руку и улыбался так тепло. Возможно, она никогда не полюбит того, другого, но желание еще хоть раз увидеть своего ребенка сейчас перекрывало даже это. Теперь, кроме своей ослепляющей любви к мужчине, она знала и еще одну любовь, материнскую, которая каждой клеткой тела стонала об огромной потере, хотя, казалось бы, невозможно потерять то, чего никогда не имел.

Реми и Дэниел исключали в ее судьбе один другого, а нужны были ей оба, как воздух.

Шельма ничего не ответила, она развернулась и тихо вышла из комнаты. Оставшись в одиночестве, Гамбит достал сигару и спокойно закурил. Казалось невозможным, что женщина может сделать такой выбор. Но Гамбит здесь, а Дэниела нет. И значит, выбор этот предопределен заранее.

На завтрак собирались медленно и как бы нехотя. В восемь часов утра преподавательский стол был заполнен менее чем наполовину. Сайрин и Теду было предложено завтракать вместе с родителями, в отличие от остальных учеников академии, которые ели в общей столовой. Поначалу они хотели бойкотировать все привилегии, просто в голове не укладывалось, что они завтракают в преподавательской столовой, пока кое-кто завтракает в тюрьме, но в итоге проявили дипломатическое снисхождение: новые конфликты были ни к чему. К тому же, Мелисса настойчиво убеждала их быть паиньками и слушаться родителей там, где это возможно. Шел уже третий день ее заточения и, надо сказать, цель его была достигнута. Она на самом деле передумала сворачивать Гамбиту шею и вообще как бы то ни было ему мстить. И обещание этого не делать, насколько могла судить Джин, было совершенно искренним.

— А где профессор? — зевнув, поинтересовалась Шельма. Ксавье никогда не опаздывал, как будто встречать своих учеников в столовой вовремя было одним из его наиглавнейших принципов. И если в 8.03 его нет за столом, стало быть, можно не ждать вообще.

— Он улетел вчера вечером в Китай, — мрачно произнес Циклоп и занял свое место. В последние двое суток Джин сказала ему фразы две-три, исключительно по делу и видно было, что она предпочла бы не разговаривать с ним вовсе. При этом он даже не догадывался почему, а она, естественно, не объясняла.

— Что он там забыл? — cтул, который рывком отодвинул от стола Логан, жалобно взвизгнул. — Соскучился по лапше?

Зверь подавил тихий смешок и потянулся за горячим тостом:

— Скорее, по коммунистам. Они придумали использовать детей-телепатов для внедрения государственных идей непосредственно в мозг своих же граждан. Судя по тому, как спешно он собирался, результаты превосходные.

— И он не взял с собой никого для охраны? — поднял Логан косматую бровь. — Чую, ох чую экстренную командировку в Пекин…

— Я тоже так подумал, — кивнул Циклоп. — Черная птица на такой случай в полной готовности.

Некоторое время завтракали молча, наконец, Тед не выдержал. Его деятельная натура не могла вынести ни длительного уподобления мебели, ни молчания:

— А он ничего не сказал перед тем, как улететь?

Скотт внимательно посмотрел на замершего в ожидании парня. Мелисса была последним камнем преткновения между Икс-менами и новобранцами, последние не желали идти на контакт, потому что видели, насколько им не доверяют, а между тем, у них были бесценные сведения о грядущей войне, которыми они не желали делиться.

— Сказал выпустить вашу Мелиссу…

— Да! — не скрывая радости, Тед подскочил на стуле и выбросил вверх кулак, за что получил уничтожающий взгляд Сайрин и, как это всегда бывало, без труда его проигнорировал.

— … из камеры, но ни в коем случае не из Академии, — серьезно продолжил Циклоп. — И пристально за ней наблюдать.

Тед уткнулся в тарелку и заработал вилкой с удвоенной скоростью, изредка поглядывая на Циклопа, по лицу которого было видно, что у него есть проблемы поважнее, чем следить за какой-то нашкодившей девчонкой. Подумаешь, набила морду Гамбиту! В команде давно не осталось ни одного человека, который в тайне не мечтал бы об этом.

* * *

Первым делом Мелисса отправилась в свою комнату. Самым зловещим из ее планов сейчас был горячий душ. Тед рассказал ей все и даже немного больше, чем следовало, перемешивая реальные факты с собственными домыслами, так что у нее, за три дня привыкшей к тишине, наконец зазвенело в ушах от его болтовни.

— И еще, — добавил он, когда девушка уже взялась за ручку двери собственной комнаты и от желанного душа ее отделяла лишь пара шагов, — профессор уехал.

Мелисса на секунду замерла, а затем открыла дверь и сделала приглашающий жест:

— Вот с этого и надо было начинать.

* * *

Чуть менее половины учеников разъехались на выходные, остались только те, что жили слишком далеко, чтобы мотаться домой на уик-энд и те, у кого попросту не было другого дома. В коридорах Академии практически не попадались студенты, большинство оставшихся были на улице или спали до обеда, пользуясь отсутствием шумных соседей. Библиотека же была пуста совершенно, там не было даже служащих.

Именно это время и место мисс Кэтрин Уортингтон выбрала, чтобы подготовиться к занятиям на следующую неделю. Единственным упущением было то, что мистер Теодор МакКой отлично знал, где ее найти. Когда он вошел, девушка даже не обернулась, но уже по звуку торопливых шагов угадала, что позаниматься ей сегодня не удастся.

— Ты знаешь, — издалека начал он, в глазах то и дело проблескивал странный огонек, ни при каких обстоятельствах не предвещавший ничего хорошего, — мы с Мелиссой думаем, что сейчас самое время навестить Морриган.

— Джин меня выгонит, — переворачивая страницу, тут же ответила Сайрин.

— Не выгонит, — Пророк обошел парту и захлопнул учебник. — И знаешь, почему? Профессор уехал вчера вечером, то есть ее никто не сменял уже более двадцати часов. Сейчас она должна валиться с ног от усталости. И ей придется принять твою помощь, если она хочет поспать хотя бы часа два.

* * *

Джин Грей проспала четыре с лишним часа, снов она уже давно не видела — перегруженному работой, усталостью и переживаниями разуму видения не приходили. Тяжелая тревога не покидала ее даже во сне. Если бы Джин захотела, она нашла бы способ выбраться из подземелий Академии, но тогда пришлось бы встретиться со Скоттом. Она так и не решила, стоит ли ему что-то рассказывать. От этого решения зависела ни много ни мало жизнь ее дочери, а какое из них правильное предсказать было невозможно. Оглядываясь назад она, конечно, предпочла бы ничего не знать, но ящик Пандоры открыт, и будущие беды уже пустили корни в настоящем.

Проснувшись, словно от толчка, она резко села на кровати и сначала даже не поверила сонным глазам: ни Сайрин, ни Морриган на соседней койке не было. Ужас и раскаяние охватили ее — нельзя было доверять девочку кому-то другому… Или, может быть, из-за того, что она слишком протянула с решением, будущее снова изменилось и девочки просто исчезли, как и Дэниел несколькими днями раньше?

Она вскочила и бросилась к двери, но та открылась прямо перед ней: улыбающаяся Морри, тут же бросилась к ней с криком: «Доброе утро, мамочка!», хотя, судя по часам, на землю давно опустился вечер, вот только окон в этих катакомбах не было и девочка не могла об этом знать.

— Мы выходили погулять по коридору, — невозмутимо отчиталась Сайрин. — Вы сидите здесь уже неделю, прогулка не помешала бы обеим.

Телепат продолжала сверлить девушку злобным взглядом, надо заметить, что у нее были на то причины:

— Ты…

— Слушай, я неотлучно была при ней последние три года, с тех пор, как ты… — Сайрин метнула быстрый взгляд на девочку. — В общем, когда тебя не было. Это были не лучшие три года в моей жизни, но я заботилась о ней от чистого сердца и никогда бы не сделала ничего, что ей бы повредило, — помолчав немного, она добавила: — Мне можно доверять.

Сделав еще пару успокаивающих вдохов и выдохов, Джин сдержанно приказала:

— Иди наверх.

Сайрин пожала плечами, развернулась и вышла. Через несколько шагов ее догнал Пророк:

— Она ничего не заподозрила?

— Ничего, кроме того, что я пытаюсь отобрать у нее дочь, — Тед издал какое-то неопределенное ворчание, так что ей пришлось добавить: — Не волнуйся, не мы сейчас ее главная проблема.

* * *

Уорен умирал от скуки, сидя за пультом охраны. Играть в карты с Гамбитом он благоразумно отказался, а больше на дежурстве заняться было нечем. Только пялиться в экраны наружного наблюдения, хотя максимум, что можно было там увидеть интересного — стычку между учениками, которым некуда девать недавно обретенную силу.

От нечего делать он сменил пару ракурсов на одном из экранов, провожая парочку гуляющих по парку учеников, и протяжно зевнул. Нет. Работа Ангела-Хранителя точно не для него. Снова откинувшись на спинку кресла, он заметил, как к воротам подъехали две машины, затем еще две. Скорее всего, родители приехали за своими чадами, чтобы вывезти их куда-нибудь на пикник, сегодня ведь выходной. Хотя вечер — время не самое подходящее…

Подъехали еще две машины и микроавтобус, внутри оказались исключительно мужчины в штатском. Наконец, в руках гостей показалось оружие. Уорен вскочил, выругался и схватил микрофон наружного оповещения:

— Всем студентам немедленно вернуться в здание! Это не учебная тревога! Повторяю: всем студентам немедленно вернуться в здание!

— Что там? — тут же раздался голос Циклопа из передатчика на груди Ангела.

— У нас «Друзья» в гостях, — быстро вводя коды охранной системы Академии в компьютер, ответил тот.

Машины продолжали прибывать. Зверь, будь он здесь, сказал бы, что проблемы размножаются простым делением.

Через минуту Циклоп, Гамбит, Логан, Шторм и Шельма уже стояли за его спиной. На экранах то и дело вспыхивал Ночной Змей, он успел затащить в здание несколько особенно ретивых студентов, решивших дать отпор своими силами. Ограда, по которой Ангел тут же пустил ток, до поры сдерживала толпу, но рано или поздно «Друзья человечества» найдут способ преодолеть ее, а если нет — догадаются открыть огонь прямо сквозь решетки. Их количество уже превысило сотню человек.

— Ну, и как они узнали? — процедил Уорен. — Я думал, у нас не принято распространяться о том, что это школа для мутантов.

— Может, прижали кого-то из учеников, — пожала плечами Ороро. — Это сейчас не важно. Важно придумать, как от них избавиться.

— Да это же просто мясо, — фыркнул Логан, рассматривая экраны. — Выпусти меня, Саммерс, я из них за пятнадцать минут сделаю фарш.

— Я сделаю это за пять, — оскалился Гамбит, вынимая из кармана горящую карту, которая потенциально могла поднять на воздух несколько десятков человек разом. — Правда, лужайку чуть подпорчу.

— Нет, — сказал Циклоп, — мы не можем просто их убить, это все равно, что объявить войну.

— Они первые начали войну! — прорычал Росомаха. — И уже давно, если ты не помнишь!

— Я не сомневаюсь, что ты пойдешь туда и поймаешь все пули, которые в тебя выпустят, — взвилась Шельма, она поднесла тонкий палец к носу Логана, а затем ткнула его в грудь, — но на следующий день твои раны зарастут, а раны детей, которые сейчас дрожат от страха в стенах Академии, — нет!

— Джин, — обратился Самерс по передатчику к телепату, которая все еще находилась в лазарете, — ты можешь просто заставить их развернуться и уйти?

— Зомбировать несколько десятков человек разом? — послышался ее раздраженный голос. — Скотт, я телепат, а не телевидение!

Некоторое время Саммерс молчал, затем обратился к Грозе:

— Ороро, обеспечь им невыносимые погодные условия. Никаких молний, но осадков не жалеть. Может, замерзнут и сами разойдутся, — он поднялся с места. — Остальным занять позиции. Будьте готовы к обороне в случае прорыва периметра.

* * *

За окном вдруг пошел снег, поднималась жестокая метель, слишком невероятная в этих широтах, чтобы быть капризом самой природы. Пару раз сверкнули молнии, но Мелисса знала, что назначение их скорее декоративное, Шторм не станет никого убивать. Икс-мены тянут время, не вступая в бой. С трудом сквозь метель она различила, как группа «Друзей» расступилась, давая дорогу недорогому пикапу. Машина направлялась к воротам, развивая все большую скорость. Средневековые тараны, конечно, давно устарели, но сама тактика исправно работала до сих пор. Водитель выскочил на ходу, машина понеслась по прямой и смяла ворота, получив при этом такой разряд электричества, что взорвался двигатель и бензобак. Едкий дым поднимался, и его тут же разгонял сильный ветер. Сквозь ворота хлынули люди.

Девушка не двинулась с места, но выжидающе посмотрела на передатчик, голоса на общей волне становились все более тревожными.

— Позвольте нам присоединиться к обороне! — в который раз требовала Сайрин. — Это же и наш дом тоже!

— Когда я сказал всем ученикам оставаться в здании, я имел в виду ВСЕХ учеников! — Рявкнул Ангел. — Я не хочу… Мы не хотим, чтобы с вами что-нибудь случилось!

Двор Академии заполнился малиновыми и алыми вспышками. Неразличимые за пеленой метели тени метались в беспорядке по покрытым мокрым снегом газонам.

Мелисса прижалась плечом к стене, не отрывая взгляда от заснеженного окна, она продолжала терпеливо ждать. Так же терпеливо, где-то в недрах запутанных подземных коридоров под Академией, ждали Тед и Сайрин. Люди Икс не позволят своим детям помочь, даже если дети повидали больше, чем они сами. Точно как и планировалось. Родительская логика так предсказуема…

— Я сказал, никого не убивать! — крикнул Циклоп, очевидно, после того, как Логан отправил на тот свет первого же противника.

— Предлагаешь мне вообще не выпускать когти?!

— Джинни! — пропела в передатчик Шельма. — Выходи поиграть во двор — мальчики ссорятся!

Ребячество Шельмы было простительно, ей-то не нужно было волноваться о пулях, цепях и кастетах этого сброда, подобное оружие не могло причинить ей никакого вреда. Часто она забывала, что не все ее друзья также неуязвимы.

— Зверь, Джин! Поднимайтесь! — через некоторое время приказал Циклоп. Видимо, он понял, что справиться с сотней разъяренных людей при ограничении «не убивать» действительно не такая уж простая задача.

Зверь отозвался сразу же, система охраны могла функционировать и без него. Мелисса подобралась, напряженно ожидая ответа телепата.

— Дайте мне пять минут, — наконец раздался голос Джин. За пять минут она успеет дать Морриган снотворное и убраться из лазарета. Мелисса встала и сняла отцовскую куртку со спинки стула. Время пошло.

Пока Люди Икс отбиваются от кучки фанатиков, новобранцы уничтожат базу Оружия Икс в Оклахоме. Вариант с бомбой предполагает стопроцентный летальный исход по крайней мере для одного человека. И она знает, кто этот человек.

* * *

— Неблагодарная р-работа, — отталкивая шестом очередного нападающего, прорычал Гамбит. Он развернулся и нанес ему удар ногой в челюсть, что вырубило «друга человечества» всерьез и надолго. К несчастью, оставалось еще человек семьдесят. Циклоп настоятельно не рекомендовал Гамбиту использовать карты в этом бою, а если использовать, то заряды в них вкладывать до смешного маленькие, так что их хватало только на то, чтобы ослепить противника, да и то ненадолго. Реми бесился, но понимал, что гора трупов во дворе Академии никому не нужна.

Хуже всех приходилось Логану, потому что он тоже понимал, что если убить здесь кого-то, то на следующий день все газеты напишут, что мутанты заманили к себе толпу меценатов и жестоко расправились с людьми, которые принесли им деньги и подарки, но поделать с собой ничего не мог. Конечно, удар его железного кулака был гораздо сильнее средней пощечины и укладывал борца за чистоту человеческой расы на месте, но без когтей Росомаха чувствовал себя домашним котом.

Когда начался бой, Шторм спустилась с крыши — распугивать кого-то холодом и снегом уже не было никакого смысла и она перешла на молнии, впрочем, намеренно целясь в пустые участки газона. Оглушенные или ослепленные светом люди падали, но через минуту поднимались снова. Оставалось только завидовать Шельме, которая могла убить кого-то, только если действительно хотела этого. Ей не пришлось в этот раз даже снимать перчаток, они с Логаном на пару работали кулаками и у обоих это прекрасно получалось.

Циклоп целился в группу из восьми человек, угрожающе надвигающихся на Ночного Змея. Курт уже обернулся и успел подмигнуть Скотту, давая понять, что в ближайшие несколько секунд он собирается покинуть эту милую компанию, но борцы за чистоту человеческой расы вдруг попадали один за другим лицом в мокрый снег еще до того, как Циклоп успел выстрелить. Курт и Скотт обернулись к Академии. На крыльце, приложив руку к правому виску, стояла Джин. Циклоп улыбнулся и наметил следующую цель. Теперь дело пойдет гораздо быстрее.

* * *

Черная птица ждала пассажиров на случай, если помощь понадобится Профессору Ксавье, но у новобранцев на нее были другие планы. Приготовив самолет к вылету, Люди Икс сократили время на сборы и тем оказали огромную услугу готовящейся диверсии. Сайрин заботливо пристегнула спящую девочку ремнями безопасности к креслу второго пилота и обратилась к Мелиссе:

— Ты не передумала?

— Ты спрашиваешь это так, будто выбор есть.

— Она тебя убьет, — в который раз предупредила Кэтрин, кивнув в сторону Морриган, — вместе с остальными.

Предупреждение не возымело эффекта, как и в предыдущие десять раз. Между собственной смертью и миллионами жертв грядущей войны, Мелисса однозначно выбирала первое. Их всю жизнь учили, что это правильно, но сегодня, теряя второго друга за неделю, Сайрин впервые усомнилась в этом.

Пророк суетливо укладывал снаряжение, все боялся, что их обнаружат раньше времени. Наконец, вещи были уложены, он поднялся с корточек и тоже посмотрел на Мелиссу, но не обнаружил на ее лице никакой обреченности. Напротив, казалось, она сбросила с себя какой-то груз и сейчас чувствует себя прекрасно.

— Когда все закончится, скажите, что это все я, — усаживаясь в кресло и пристегивая ремни, проговорила она.

— Не прокатит, — грустно усмехнулся Тед. — В первую очередь Джин вскроет нам головы и поймет, что это была общая затея. К тому же, кто-то должен задержать их на первых порах. Внести, так сказать, броуновский элемент…

— Тебе нельзя общаться с отцом, — фыркнула Сайрин.

— Не волнуйся, после этого он никогда больше не станет со мной общаться.

Сайрин и Тед замешкались, наблюдая, как Мелисса поднимает рычажки приборной доски и вводит курс, но вскоре пол мерно загудел под ногами и они поспешили покинуть самолет, а затем и ангар, чтобы не попасть случайно под струю реактивного двигателя.

Когда огромная дверь ангара закрылась за ними и металлических голос компьютера предупредил об опасности нахождения рядом с самолетом, двое оставшихся новобранцев, наконец, переглянулись.

— Наверное, мы должны были сказать ей что-то другое, — проговорила Сайрин, облокотившись на дверь, и снова опустила глаза.

— Да что тут скажешь… — пожал худыми плечами Пророк.

* * *

Как и следовало ожидать, число нападавших скоро достигло того критического минимума, когда каждому идиоту становится ясно, что пора делать ноги с поля боя. Один за другим оставшиеся на ногах борцы с мутантской заразой с грязной руганью бросали оружие и бежали к машинам, понимая, что бой проигран. Циклоп, впрочем, был другого мнения:

— Остановите их!

— Пусть бегут! — великодушно махнула рукой Шельма и нецензурно уточнила, куда именно должен дуть «Друзьям» попутный ветер.

— Нет! — на бегу возразил ей лидер команды. — Это событие нужно стереть из памяти каждого, если мы не хотим искать другое место для Академии Ксавье!

Пришлось признать, что он прав. На то он и командир, чтобы думать о последствиях. Шельма поднялась в воздух и полетела за быстро удаляющейся машиной. Нагнав беглецов, она снизилась над машиной и, не мудрствуя лукаво, проломила капот — рука ушла в металл по локоть, а двигатель вывалился с другой стороны.

Ночной Змей поступил еще проще: он внезапно появился на лобовом стекле набиравшего скорость микроавтобуса и машина, водитель которой в паническом страхе вывернул руль, перевернулась. Наблюдавший эту сцену Гамбит со смехом предположил, что водитель, скорее всего, навсегда бросит пить после такого. Да и вообще, Вагнер был бы незаменим в рядах Национального Антиалкогольного Движения. Одним броском Гамбит вывел из строя колеса трех автомобилей, так что пассажиры ринулись искать другие места. В рядах отступающих царила суматоха, быстро перерастающая в панику.

— Скотт, — голос Зверя отвлек Циклопа от прицельного огня по колесам, — только что стартовала Черная Птица.

— Без нас? — спросила Шторм, мягко опускаясь на землю в вихре кружащихся снежинок.

Зверь изо всех сил старался заглушить ехидные нотки в голосе. Женщина, что с нее взять?

— Я полагаю, да, — сдержанно ответил он.

Первое, что пришло им в голову: насмерть перепуганные ученики решили срочно покинуть академию таким оригинальным способом. Черная Птица способна при необходимости вместить до двадцати человек — такая орава вполне могла сообща угнать самолет, тем более что прецеденты уже были.

— Иди, Хэнк, — кивнул Саммерс, — попробуй установить удаленное управление над самолетом, пока наши угонщики не натворили бед. Остальным оставаться здесь, — он окинул взглядом развороченный двор Академии и валяющиеся тут и там бесчувственные тела борцов с мутантами, — у нас еще полно работы.

— Надо перетащить их в камеры, пока не очнулись! — крикнула Джин из-за ворот. — Их слишком много! Чтобы промыть мозги всем, мне потребуется время, — еще раз оценив масштабы бедствия, она уточнила: — Много времени.

— Гамбит таскает на руках только женщин! — возмутился Ле Бо. — У нас полная школа малолетних бездельников, пусть они их и переносят!

Курт уже исчез из виду вместе с тремя безвольными пассажирами, дорогу к камерам он знал отлично. Шельма, уже взвалившая на плечи двоих мужчин, ехидно поинтересовалась:

— То есть сражаться детям нельзя, а оттаскивать трупы — можно?

— Они живые, — оправдался Гамбит.

— Почти все, — добавил Логан.

* * *

— Семь минут, — задумчиво произнес Тед, в пятый раз перепроверяя оружие. — Что-то долго никого нет. Может, они не заметили, как у них угнали суперсовременный реактивный самолет?

— Ты что, серьезно собираешься стрелять по своим? — вместо ответа поинтересовалась Кэтрин.

Пророк ничего не сказал, только в сотый раз посмотрел на двери ангара. Если в ближайшие двадцать минут в них никто не войдет, шанс догнать Мелиссу на одном из легких самолетов, стоявших здесь же, станет ничтожным и им не придется применять оружие. Прошла еще минута и Тед нахмурился: на этот этаж скоро прибудет лифт. Обороняться все-таки придется.

— Кто это? — по выражению лица Пророка угадав приближение гостя, спросила Сайрин.

— Это Хэнк, — Тед опустил оружие. — Я надеюсь, тебе не нужно объяснять, что его нельзя убивать? Что ты будешь делать, если я исчезну?

— Напьюсь в стельку в день твоего не-рождения.

— С горя или на радостях?

Кэтрин не успела ответить ничего вразумительного. Послышалось мерное гудение, громоздкая дверь ангара отъехала в сторону, впуская доктора Генри МакКоя собственной персоной.

* * *

Еще через десять минут, когда количество жильцов в подземельях Академии стараниями Ночного Змея резко возросло, а Джин Грей успела отправить по домам десятерых полувменяемых «друзей» с огромной зияющей дырой в памяти на месте сегодняшнего дня, Циклоп попытался спросить у Зверя, что удалось узнать, но его передатчик оказался выключен.

Если только Хэнк не завернул по дороге в лабораторию и не забыл, за чем шел… Впрочем, на это надеяться было глупо, не таков был Генри МакКой. Циклоп попытался вызвать Сайрин, Теда, затем Мелиссу и снова безрезультатно. Вот тут-то он и начал догадываться, что визит «Друзей» — это не самая большая неприятность на сегодня.

— Ангел, — вполголоса подозвал он Уорена, — и вы двое, — Гамбит и Шельма, только что вернувшиеся из очередного рейса в подвал, послушно подошли. Оказался рядом и Логан. — Зверь не выходит на связь, видимо, дело не только в самолете. Отправляйтесь в ангар, я прямо за вами.

— А что насчет меня? — Ороро не была предназначена для физических нагрузок и потому не участвовала в уборке.

— Оставайся с Джин и Куртом, — направляясь к академии, сказал он, — проследи, чтобы они закончили работу. И, прошу тебя, постарайся, чтобы Джин заметила наше отсутствие как можно позже.

По лицу Шторм было видно, что она предпочла бы отправиться вниз и узнать, что с Хэнком. Циклоп же предпочитал держать ее подальше от эпицентра событий, где ее чувства к МакКою могли только навредить. Он отстранил так же и Джин, но не ради срочной работы над мозгами «друзей», а потому, что если трое из четверых новобранцев не выходят на связь, существует большая вероятность, что они и Морриган втянули в свои неприятности.

А если неприятности у Морриган — неприятности у всех.

* * *

Как не прискорбно, но против пятерых Икс-менов они не продержались и минуты, и дело было не только в численном перевесе. Циклоп, в отличие от тихо лежавшего в углу Зверя, предполагал, что на них нападут, как только откроются двери ангара, и оказался прав. Звуковой волной голоса Сайрин снесло только Шельму, которая не успела вовремя прижаться к стене. В следующую же секунду девушку сбил с ног Пророк, уводя ее из-под взрыва карты Гамбита, но обоих в итоге настиг луч Циклопа раньше, чем они успели уйти с линии огня.

— Девочки в лазарете нет, — раздался голос Ангела из передатчика на груди Циклопа.

— Я так и думал, — стиснул зубы тот и подошел ближе к распростертым на полу новобранцам.

— А вот и диверсия, — усмехнулся Логан, остановившийся у него за спиной. — Скажешь, я тебя не предупреждал?

Логан не стал терять времени, ожидая, пока диверсантов приведут в чувства и как следует допросят. Мелисса и ее друзья явно не замышляли ничего хорошего, и потому чем быстрее ее удастся сбить с курса, куда бы она не направлялась, тем лучше. Он рявкнул на остальных, чтобы убирались из ангара вместе со своими чадами, если не хотят погреться под струей реактивного двигателя, и побежал к самолету:

— Я отправляюсь за ними, — пояснил он Циклопу, захлопывая за собой люк легкого истребителя, — не знаю, куда они отправились на боевом реактивном самолете, но если через десять минут вы это не выясните — собью к чертовой матери…

— И как ты собираешься объяснить это Джин? — взвалив на себя Зверя, заботливо уложенного Сайрин в долгую спячку несколькими минутами ранее, огрызнулся Циклоп, помня, что за Морриган Джин готова свернуть шею даже ему, не говоря уже о Логане.

— Скажу, что ты приказал.

Взревели двигатели, самолет шел на взлет, объяснять Логану, что он в корне неправ, было некогда. Но Циклоп работал с Росомахой уже несколько лет и хорошо знал, как найти на него управу.

Двери ангара закрылись, самолет вышел на короткую взлетную полосу и уже стал набирать скорость, как вдруг в салоне раздался характерный хлопок. Курт, взлохмаченный и запыхавшийся, упал в кресло второго пилота, ускорение тут же прижало его к сиденью. Ночной Змей торопливо прилаживал ремни безопасности.

— Я не позволю тебе их сбить.

— Я сейчас на ходу вышвырну тебя из самолета, — огрызнулся Логан, попутчики ему были нужны меньше всего, особенно такие заинтересованные, как Вагнер.

— Сколько бы ты меня не выбрасывал, я успею вернуться, — стараясь не глядеть на него, ответил Курт. — А вот мне тебя выбросить достаточно всего один раз.

Повисла долгая пауза. Логан, казалось, основательно над чем-то задумался.

— Я не понял, Эльф… — наконец недоверчиво покосился в сторону спутника он. — Ты что, мне угрожаешь? — судя по интонации, картина мира Логана если не рухнула в данный момент, то основательно пошатнулась. — Дожил... Он мне угрожает!

— Я тебе не угрожаю, — примирительно начал Вагнер, но затем все же добавил: — Но чтобы вести этот самолет, достаточно и одного человека.

* * *

Первым в себя пришел Тед, Сайрин потребовалось некоторое время, чтобы понять, где она, почему связаны руки, залеплен какой-то дрянью рот и ужасно болит голова. Тем лучше для нее, потому что, в отличие от Теда, она могла не смотреть в глаза разъяренной Джин Грей. Тед сидел, привалившись к стене, старался дышать ровно и не думать о том, что по степени вменяемости Джин сейчас мало чем отличается от Морриган. Казалось, поднеси спичку — вспыхнет!

— Куда они летят? — едва сдерживая дрожащий от гнева голос, с расстановкой проговорила Джин. — Зачем ей Рейчел?

«Они уже знают имя, — подумал Тед, он улыбнулся бы насмешливо, но сил не было. — А это прогресс…»

В маленькой комнате, прилегающей к ангару и служащей, видимо, здешним центром управления полетами, собралось много народу: Ангел, Шельма, Гамбит, Гроза, Зверь, который едва успел прийти в себя, Циклоп и, конечно, Джин — все как один в отвратительном расположении духа. Сайрин напряженно сопела где-то справа от него, но Тед не стал даже поворачивать головы в ее сторону, он ждал, когда начнется то, зачем их сюда привели…

— Нет времени на расспросы, Джин, — поглядывая на локатор, где загорались и пропадали точки двух удаляющихся самолетов, сказал Скотт. — Просто сломай его.

— Не смей! — рыкнул старший МакКой и попытался подняться, но едва не потерял равновесие. Он был громоздким, сильным и выносливым, но вторая травма головы за месяц подкосит кого угодно.

— Я смотрю, ты в сознании, Хэнк! — огрызнулась Джин, протягивая руку к лицу Теда. — Еще слово и я это исправлю!

— По крайней мере обещай, что не причинишь ему вреда, — Гроза сжимала плечо МакКоя, разрываясь между желанием защитить Теда и пониманием, что проступок слишком велик, чтобы просить о снисхождении для него.

— Они увезли мою дочь. И я не знаю куда и зачем, — заглядывая в глаза парня, медленно проговорила Джин. — Я ничего никому не могу обещать.

Прошло несколько томительных секунд, Джин отпустила Теда и тихо выругалась, чего не делала отродясь.

— Что-то не так? — нахмурился Циклоп. Время уходило. Он отправил вместе с Логаном Курта, но не факт, что тот сможет удержать Росомаху, если он вздумает действовать по своему усмотрению.

— У него аномальное восприятие времени. Он одновременно думает о том, что произойдет через минуту, и о том, что происходит сейчас. Одно наслаивается на другое. Это накладывает отпечаток на весь мыслительный процесс, включая воспоминания.

— И что это значит? — Гроза вздохнула с облегчением: похоже, Тед просто непригоден для сканирования. Больше всего это удивило самого Теда, который всю жизнь был уверен, что думает так же, как все другие люди.

— Это значит, что у него в голове такая каша, что сам черт ногу сломит.

«Тоже мне, новость! Я всегда говорила, что он ненормальный!» — закатила глаза Сайрин и тут же поняла, что радоваться рано, ведь следующая — она. Псионическая атака придавила ее к полу, девушка беспомощно дернулась, но уже через секунду приказала телу расслабиться — силы сейчас нужны для другого.

— Просто перестань защищаться и, обещаю, больно не будет, — проговорила Джин, поворачивая Кэтрин лицом к себе. Телепат вздрогнула, встретив ясный взгляд синих глаз, наполненный ненавистью и решимостью. Сайрин будет бороться до конца. Она скорее умрет, чем потеряет последнюю надежду спасти своего отца от смерти, причиной которой она сама и является.

Джин глубоко вздохнула и тоном, не терпящим возражений, приказала:

— Уорен, выйди из комнаты.

— Ни за что, — отозвался Ангел, он отдаленно представлял себе, что сейчас произойдет, но, если Джин хочет, чтобы он покинул помещение, все может быть в сотню раз хуже его самых страшных ожиданий.

— Я считаю до трех, — мотнула головой телепат в сторону двери, — раз…

Уорен шумно вдохнул и остался на месте.

— Два…

Ангел скрестил руки на груди. Что ж, он еще посмотрит, как она попытается его выгнать!

— Три, — сказала Джин, и за ее спиной раздался глухой стук падающего на пол тела: нет времени уговаривать Ангела выйти по-хорошему, так пусть немного отдохнет. Телепат предпочла не оглядываться на своих друзей. Что бы они там не думали, но она убила двух зайцев: убрала препятствие в виде заботливого отца и однозначно дала понять Сайрин, что церемониться она не намерена. Если бы Джин знала, с чем придется столкнуться в голове этой девушки, она бы трижды подумала прежде, чем соваться туда.

Защищаться от телепата значит контролировать течение своих мыслей, это требует выдержки и сосредоточения. Есть единственный способ снять ментальную защиту, единственный и безотказный — вывести человека из равновесия, предъявив ему самые отвратительные моменты его жизни во всей красе, и когда сил на контроль уже не остается, можно беспрепятственно исследовать его память. Но, к сожалению, человеческая память — это не кинопленка, вдоль которой послушной чередой идут события, это огромной силы водоворот, где волнами захлестывают эмоции, грозя потопить неопытного пловца.

— Я тебя предупреждала, — заглядывая в глаза связанной девушке, тихо проговорила Джин. За спиной девушки тихо хрустнули суставы занемевших пальцев. Сайрин была уязвимее других, потому что Джин уже знала, что самое ее болезненное воспоминание — это смерть отца, и что стоит вызвать его — девчонка впадет в истерику в считанные секунды. Побочный эффект был всего один: Джин придется увидеть все, что видела Кэтрин.

Девушка судорожно вздохнула в последний раз, зрачки ее глаз расширились, она зажмурилась и… закричала. Рот ей предусмотрительно заклеили скотчем, так что из ее измученных легких вырывалось только мычание, нарастающее и переходящее в рев раненного зверя.

«— Папа, пожалуйста! Ну, пожалуйста!.. — шепотом умоляла она, сжимая его локоть, потому что ниже начинался переплетенный с плотью металл и кисть заменяла чужая железная пятерня. — Прошу тебя…

Практически вся правая сторона туловища была заменена металлическими деталями, но с левой была живая плоть и в груди билось сердце! Оно ведь билось! Почему никто не хочет считать его живым, если сердце бьется?!»

Джин напряженно сглотнула, из глаз Сайрин потекли слезы, она скрючилась на полу и продолжала громко реветь. Лица Икс-менов застыли, напряженные люди напоминали мраморные статуи, и напрасно Тед пытался заглянуть хоть кому-то в глаза. Смотреть в их сторону все избегали, старались не замечать и неподвижного Ангела.

«— Если не сможем вернуть его, можем хотя бы использовать…

— Нет! Я запрещаю! — в прошлом она со своими маленькими худыми кулачками бросилась на инженера, а в настоящем билась связанная на полу, как пойманная птица. — Запрещаю! Я не позволю!

— Мне жаль, девочка, но идет война и нам нужно оружие. Твое мнение никого не интересует».

Когда девчонка начала захлебываться в собственном крике, Шельма не выдержала:

— Господи, Джин! Хватит!

— Она почти сдалась, — сквозь зубы прошипела телепат и, осторожно покосившись на подругу, добавила: — Ты думаешь, мне это нравится?

— Это же просто зверство! — вступилась за девушку Гроза. — Должен быть другой способ узнать правду! Профессор бы никогда…

— Профессора здесь нет! — рявкнула Джин и на секунду отвернулась, чтобы взглянуть в глаза Грозе, когда же она снова вернулась к Сайрин, на нее обрушилась такая волна гнева, с которой ей в жизни не приходилось сталкиваться. На секунду прервав контакт, она дала Кэтрин возможность вынырнуть из моря своих воспоминаний на поверхность, глотнуть воздуха и увидеть лицо того, кто ее топит. Сознание девушки тут же взорвалось сотнями воспоминаний, связанных с Джин. О, нет! Она больше не контролировала себя, неуправляемый гнев завладел ею целиком и полностью, снося на своем пути все возможные препятствия, воздвигаемые осторожностью, здравым смыслом, рамками приличия…

«Убийца! Убийца! Ненормальная! Больная сука! — бесновалась Кэтрин. Ненависть сотнями острых игл вонзилась в Джин, она отшатнулась как от удара, но не смела отступить сейчас, когда жизнь ее дочери в опасности. — Ты убила больше людей, чем Морриган! Ты и твой гребаный Феникс!»

Джин пыталась унять ее гнев и заставить подумать о том, что случилось несколько часов назад, но перед глазами уже неслись ужасные картины из воспоминаний девушки, в которых Джин играла главную роль. Узнать себя в горящем смертоносном факеле, живьем сжигающем людей на поле боя, своих и чужих, среди криков боли, страха и отчаяния, было непросто. Но Джин узнала. Она видела все это и раньше, во сне, но не придавала этому значения, как назойливому кошмару. Теперь же оказалось, что это только для нее сон, а для этих детей — реальность. Расширившимися от ужаса глазами она смотрела в синие глаза Сайрин, а за ними видела тысячи страшных смертей и себя, парящей над землей среди отвратительного запаха горелого мяса.

«Когда ты наконец сдохла, мы жалели только об одном — что Скотт не разрешает станцевать на твоем гробу! Но нет! И в гробу ты долго не пролежала! Ты воскресла, и пришлось убивать тебя всей командой еще раз! Но и этого оказалось недостаточно! Через год пришлось повторить все снова!»

Телепат глазами Кэтрин смотрела, как огромной силы пламя сдирает кожу с идущего ей навстречу Логана. Как он скалится и рычит от боли, но идет, как показываются сквозь обугленную кожу части металлического скелета. Как он делает последние, невыносимо трудные шаги навстречу собственной смерти.

— Это не я, — побелевшими губами прошептала Джин. В напряженной тишине маленькой комнаты этот шепот показался особенно жутким. — Не может быть… Я никогда не сделала бы этого.

Но для Сайрин разницы между той и этой Джин не существовало. Перед ней была Джин Грей, свихнувшаяся от собственного могущества, какой она ее знала, помнила и ненавидела.

«Мы потеряли лучших людей и последнюю надежду на победу, пытаясь усмирить тебя, бешеная ты тварь! И вот мы забрались на двадцать лет назад, прошли сквозь время и пространство и что же?! Снова ты!»

Несмотря на то, что в их присутствии разыгралось настоящее сражение, Люди Икс ничего не замечали. В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь попискиванием приборов. Джин смотрела на Кэтрин, та смотрела на Джин, и не происходило ровным счетом ничего особенного. Сайрин перестала плакать, и хотя в глаза ей было по прежнему жутко смотреть, Тед успокоился, потому что подумал, что телепат сменила тактику, чтобы добраться до правды. Парень кинул взгляд на часы. Что бы ни происходило, Кэтрин превосходно тянет время, еще минут десять и в информации не будет никакой нужды.

Вдруг Джин взмахнула рукой, и в тишине раздался звук звонкой пощечины, Сайрин тяжело завалилась на бок и закрыла глаза. Истерики бывают разные, молчаливые и громкие, но способ предотвратить их зачастую всего один. Еще несколько секунд прошли в молчании, наконец, телепат встала и отвернулась от девушки. Бледная, как призрак, она проговорила:

— Они нашли планы и расположение главной базы Оружия Икс во время прошлого задания в Небраске. Они хотели уничтожить ее прежде, чем мы сможем им помешать.

— Вдвоем? — криво усмехнулся Гамбит.

— Силы Морриган хватит с лихвой, — ответила Джин, перед ее глазами все еще металось пламя. Теперь она понимала, что сила девочки не появилась ниоткуда, она была унаследована от матери. — Мелисса нужна только для того, чтобы ее туда доставить.

— Неужели они думают, что открытое нападение на базу остановит войну? — нахмурился Циклоп. — Это же глупо…

— Они не хотят остановить войну, Скотт, — в мертвенно-бледной улыбке Джин Грей было что-то сардоническое. — Они хотят ее выиграть. Если уничтожить базу, стратегическое преимущество людей будет утеряно. Война начнется немедленно и завершится победой мутантов. Кроме того, — телепат с трудом сглотнула, но продолжила: — они устранили практически весь командный состав человеческой армии будущего. Несмотря на то, что некоторые из будущих генералов еще и школу не закончили…

Слово «немедленно» произвело на всех потрясающее впечатление, Циклоп приказал было готовить к вылету оставшийся самолет, но его опередили:

— Не трудитесь, — наконец позволил себе открыть рот Тед. — Они уже практически над базой. Вы не успеете даже посмотреть на фейерверк.

Зверь медленно поднялся с места, покачиваясь, подошел к сыну и медленно опустился перед ним:

— Я не понимаю… Почему?

Хэнк хотел задать ему множество вопросов: почему они не попросили помощи, почему не рассказали о найденных планах базы, почему не позволили присоединиться к операции, почему предпочли предательство сотрудничеству? Но Тед его прекрасно понял и ответил:

— Потому что вы — герои, а мы — солдаты.

Зверь смотрел на Теда и медленно, со всем ужасом осознавал, какая между ними пропасть. Новобранцы жили по логике военного времени, логике допустимых потерь. Вот почему они так быстро оправились от потери одного друга и так спокойно отправили на смерть другого: они не считали смерть чем-то из ряда вон выходящим, потому что там, откуда они пришли, видели ее каждый день. Они и сами себя рассматривали, как боевые единицы, которыми можно пожертвовать для достижения «стратегического преимущества».

Каким же чудовищным это будущее должно быть…

* * *

Под мерный рев двигателей Логан выжимал из машины все, что было возможно. Еще минута и Черная птица окажется в зоне поражения. Росомаха не собирался убивать девчонку на самом деле, ему достаточно было вывести самолет из строя, что заставило бы ее катапультироваться вместе с Морриган, а подобрать их и доставить обратно в Академию — это уже дело техники. Однако крайне сжатый отчет Саммерса о планах Мелиссы заставил его призадуматься. Когда дребезжащий голос лидера Икс-менов , доносящийся из динамиков, наконец умолк и в кабине самолета снова воцарилась тишина, Логан ответил далеко не сразу.

— Как, по-твоему, я должен заставить ее развернуться? — почти вежливо спросил он и даже не добавил ни одного ругательства. — Я даже могу сказать «пожалуйста», но не думаю, что она послушает старого дядюшку Логана.

— Я тебе Курта не просто так отправил.

Росомаха покосился на молчаливого мрачного Вагнера и буркнул в микрофон:

— Да понял, не дурак…

— Мы будем минут через двадцать, — проговорил Циклоп, который к тому моменту уже сидел в кабине второго самолета. — Конец связи.

Если верить координатам, которые Джин выудила из сознания Сайрин, до цели оставалось лететь минут десять, еще немного и они войдут в охраняемое воздушное пространство. Логан ввел код связи с Черной птицей в бортовой компьютер и коротко кивнул Ночному змею на микрофон.

— И что я должен ей сказать? — надевая наушники, без особой надежды на совет поинтересовался тот.

— А я знаю? — стараясь не смотреть в его сторону, ответил вопросом на вопрос Росомаха. — Это твоя дочь.

Вагнер помедлил несколько секунд перед тем, как нажать кнопку прямой линии, в прошлый раз девушка просто не стала с ним разговаривать. Почему сейчас должно быть по-другому?

— Возвращайся, Мелисса. Немедленно, — эти слова не должны были звучать, как приказ, но вышло именно так.

Через долгую, мучительно долгую паузу секунд в пятнадцать, сквозь щелчки и помехи эфира, до него донесся тихий, но напряженный голос:

— Мой отец умер. Ты не он. Во всяком случае, пока — нет.

Вагнер едва заметно улыбнулся, звучит, как окончание разговора, но на самом деле, это только начало. Если удастся внушить ей сомнения в правильности решения, возможно, она не желая того оступится и у них будет шанс ей помешать. Не могут же его слова совсем ничего для нее не значить…

— Вернись, пока не поздно. Пока еще можно что-то исправить, — он старался говорить спокойно и был рад, что она не видит, как дрожат его руки. — Вы слишком далеко зашли с самого начала.

— У нас с вами разные мерки, — уточнила девушка. — Что значит «слишком»?

— Все это время за нашей спиной вы убивали детей.

Ну вот. Он знает. И она все еще жива. Мелисса даже отняла правую руку от штурвала и посмотрела на просвет, но та не становилась прозрачнее. Возможно, судьба Дэниела ее все-таки не постигнет. Хотя на данный момент ей было практически все равно, как именно умереть.

— Мы обезглавили людское сопротивление, — усмешка, одновременно гордая и горькая. — Мой план. Нравится?

— Ч-чудовищный! — выпалил Курт, но другой реакции она и не ожидала. Главное, чтобы он не догадался избавиться от нее раньше, чем она достигнет цели. Это же так просто: устранить ее сейчас, значит спасти базу и оттянуть войну. Для того, чтобы убить собственного несуществующего ребенка, достаточно одного желания. И Вагнер имеет более чем достаточно причин для того, чтобы пожелать ее смерти.

— Я знаю, — оскалилась девушка. Ее била крупная дрожь, до объекта оставалось менее десяти минут, а она не попадала пальцами по кнопкам, пытаясь ввести параметры автопилота. — Но это для вас они дети, а для нас генерал-лейтенант Келлоувей, главнокомандующий Бинс, доктор Монтгомери Уолш и сорок пять других убийц, имена которых я вспомню, даже если разбудить меня среди ночи!

— Я уверен, должен был быть другой способ!

— Другой способ?! — закричала в микрофон она. — Из-за того, что вы все время искали другой способ, Сайрин пришлось усыпить Ангела, как бешеную собаку! Я не помню свою мать! Тед видел своих родителей раз в год, и мы все дико завидовали ему, потому что они оба были живы! А Дэн… Дэн просто не существует… Мы учились считать по патронам! Мы убивали людей с двенадцати лет! И все потому, что вы в свое время искали другой способ и не нашли его! Одумайтесь! Его не существует! Вы гробите свое будущее, наше будущее, проявляя милосердие!

Прямая линия оборвалась, либо ее отключила Мелисса, либо они вошли в поле помех, скрывающих базу от радаров, так или иначе продолжать разговор было невозможно.

— Это бесполезно, — прошипел Вагнер и стал поспешно отстегивать ремни безопасности, — я ее не понимаю.

— Да? — оскалился Логан. — А, по-моему, вся в тебя. Если во что-то верит, инстинкт самосохранения ей отшибает напрочь! — он повернулся к Курту, когда тот встал с кресла: — Что ты, мать твою, собрался делать?

— Телепортироваться прямо в Черную Птицу.

Было видно, как Логан стиснул зубы. Похоже, идея ему не очень понравилась. При телепортации из одного самолета в другой погрешность слишком велика, так как каждый из объектов непрерывно меняет свое положение в пространстве. Фактически, Вагнер собирался сыграть в русскую рулетку.

— Если застрянешь в корпусе, толку от тебя будет немного.

— Есть еще идеи? — вопросительно развел руками Курт, Логан не успел ничего ответить.

-Тревога, — системы оповещения самолетов, как давно заметил Логан, являются обладателями самых невозмутимых голосов на свете. Что бы ни происходило, они скучающим тоном объявят вам о приближающейся смерти и будут зудеть об этом, пока опасность не минует или пока вы действительно не умрете. — Самолет в зоне поражения ракетных орудий.

Курт бросился вглубь самолета, на ходу отдавая распоряжения:

— Стабилизируй самолет и открой боковую дверь. Цель должна быть в прямой видимости.

Логан быстро ввел несколько команд и тоже встал с места, ветер из боковой двери был таким сильным, что Курт едва держался на ногах. А Черная Птица была всего лишь небольшим темным пятном среди облаков.

— Восемьсот метров! — проорал Логан, пытаясь перекричать шум ветра. — Это самоубийство!

— Я должен ее остановить!

Росомаха закатил глаза, он исчерпал уже все вербальные аргументы, а потому просто как следует размахнулся правой рукой. Удар пришелся на затылок, Курт рухнул на пол как подкошенный. Логан закрыл дверь, выдохнул с облегчением, присел рядом с Вагнером и тихо сказал:

— Хорошо, что я никому ничего не должен…

-Тревога, — не унималась система оповещения. — Самолет в зоне поражения ракетных орудий.

Заняв свое место за штурвалом, первым делом Логан к чертовой матери вышиб вопящий динамик. Он жил на этом свете достаточно долго, чтобы понимать, что такой сказочный шанс отомстить выпадает нечасто. Обстоятельства сложились наилучшим образом, чтобы покончить с Оружием Икс раз и навсегда. И будь он проклят, если не сумеет использовать этот шанс! Теперь или никогда.

— Давай, детка, — скалясь, проговорил он, хотя Мелисса давно уже не могла слышать его. Быстрыми щелчками по панели управления он приводил в боевую готовность пулеметы и ракеты маленького самолета. — Старый дядюшка Логан подразнит для тебя псов…

* * *

Вместо слишком медленного и потому неподходящего для этого случая парашюта пришлось использовать складные крылья, по типу небольшого дельтаплана, которые собственноручно для нее сварил Тед. Морри была довольно легкой девочкой и, прицепив ее к себе ремнями спереди, Мелисса не опасалась за сохранность своего груза. Главное, чтобы ее не подстрелили до того, как они спустятся в шахту, а там — будь что будет. Девушка открыла дверь и усмехнулась: «Ядерная бомба! Кому нужна ядерная бомба, когда есть малышка Грей?»

Самолет снижался, введенная Мелиссой программа включала не только сброс десанта численностью в два человека, но и несколько кругов над базой, и стрельбу по заранее намеченным точкам. Как ни была стара эта машина в понятии новобранцев, а все же на что-то она годилась. Набрав воздуха в грудь, девушка шагнула в пропасть.

Тревога взвыла, стоило Мелиссе коснуться земли на территории базы. До строения, откуда начинались шахты, было метров двадцать, но даже суперсила и скорость бега, в три раза превышающая возможности самого тренированного человека, могли оказаться бесполезны, если пуля ранит ее саму или убьет Морриган. Девушка побежала, что было сил, слышались крики солдат, вот-вот раздадутся первые выстрелы…

Взрыв по правую сторону едва не сшиб ее с ног. Откуда он, черт возьми? Ракета должна была ударить на сорок метров дальше и на десять секунд позже! Неужели кто-то летел за ней? Вагнер не обмолвился об этом ни словом… На этот раз взвыла воздушная тревога, еще противнее и пронзительнее первой, раздался еще один взрыв, на этот раз тот, которого она ждала, за ним еще один, территория наполнилась дымом и пылью. Кто бы это ни был, но он отвлек внимание на себя, и это было просто здорово.

Она вломилась в железную коробку заброшенного строения, двумя выстрелами сорвав дверь с петель. Четыре ракетные шахты диаметром метров пять каждая зияли в полу черными дырами. Мелисса укрепила веревку на краю шахты, прицепила к поясу карабин и, покрепче обняв Морриган, разжала пальцы, позволяя веревке свободно скользить в руке, и стала спускаться.

Через секунду темнота поглотила обеих.

* * *

— Логан, что там у тебя? — из передатчика был слышен настойчивый голос Циклопа, Росомаха думал сломать и этот динамик, но пожалел и без того пострадавшую сегодня технику. — Логан!

В правое крыло едва не врезалась ракета, миновав его только по чистой случайности. Кто же знал, что у этих сволочей там установки «земля-воздух»!

— Логан, ответь!

Росомаха резко вывернул штурвал, уходя от очередного столкновения. Да ладно, конечно, он знал! Это же их гнездо, оно обязано быть напичкано самым современным оружием.

— Что тут у меня? У меня тут американские горки!.. — Логан прибавил пару грязных ругательств, из чего Циклоп заключил, что тот более или менее в порядке. — Меня продырявят десять раз, пока вы подоспеете! Где вы там тащитесь?!

— Что с Черной Птицей?

— Не знаю! Мы потеряли ее из виду, когда начался воздушный бой! — как известно, лучшая ложь — это полуправда. Логан не врал, он недоговаривал, и потому даже Джин, если она его слышала, не могла бы заметить в его голосе и тени недостоверности.

Но Джин была занята другим, сидя рядом с Циклопом в самолете, она все еще блуждала в памяти Сайрин, пытаясь найти уязвимое место в плане и способ остановить Мелиссу. Девушка уже давно не сопротивлялась, и поэтому работать с ней можно было на расстоянии, она испытывала только отвращение, позабыв и злость, и ненависть.

«Она собирается убить ее, не так ли?» — заставляя девушку сконцентрироваться на себе, спрашивала Джин.

«Морриган нельзя убить, — в полудреме отвечала Сайрин. Она лежала все в той же маленькой комнате на коленях у Теда, тот неуклюже гладил ее по голове и что-то говорил. — Поверь мне. Слишком многие пытались».

«Тогда в чем смысл?»

«Мелисса прибудет на место, разбудит девочку, та испугается… дальше ты знаешь. Все, что вам нужно будет сделать потом, — это забрать Морриган с развалин чертовой базы».

«Погоди… Как сама Мелисса собирается выбраться оттуда?»

«Никак, — голова болела невыносимо, Сайрин чувствовала, что неумолимо проваливается в тяжелый сон. — Скажи Вагнеру, что мы пытались ее отговорить. Вряд ли он сам станет когда-нибудь разговаривать с нами…»

* * *

Болезненное ощущение в правой руке быстро прошло, она привыкла к инъекциям, как, наверное, никто из тех, кого она знала. Практически каждое ее пробуждение и отход ко сну сопровождались уколами, так что она даже перестала обращать на них внимание. Морриган открыла глаза, но не увидела света. И это было странно, в лазарете академии свет горел круглые сутки, просто ночью становился менее ярким. Она лежала на полу и, когда провела по нему рукой, чтобы приподняться, почувствовала, как на ладони собралась пыль и песок. Неужели она дома, в катакомбах Оплота Мутантов? Но где тогда мама?

— Мама? — тихо позвала она, но никто не ответил. Зато метрах в трех от нее в темноте зажглись два янтарных глаза. Мелисса не двигалась и ничего не говорила, она просто ждала.

Морриган огляделась и, хотя смотреть было не на что, кое-что она все-таки узнала. Через стены, люки и проходы, в коридорах, комнатах и залах, она чувствовала людей. Множество людей. Были и мутанты, но девочка не знала их. И тем не менее она знала, что все они — враги. Они с Мелиссой здесь вдвоем в окружении тысяч врагов.

— Ты ведь знаешь, кто эти люди, — послышался голос из темноты. — И знаешь, чего они заслуживают.

Морриган подняла руки и стряхнула грязь. Без Джин девочка чувствовала себя потерянной, но она хорошо усвоила, чего хотела бы мама, будь она рядом.

— Мама сказала, что нельзя причинять людям боль, даже если они причиняют ее тебе.

«Хьюстон, у нас проблема!» — последняя фраза, которую сказал в передатчик Бобби Дрейк прежде, чем скрытый отряд выродков Оружия размазал его группу по скалам Большого Каньона. Это была шутка, но в Оплоте никто не смеялся. Мелиссе и так было не до смеха, теперь же она не могла выдавить из себя даже усмешку висельника, на шее которого затягивается петля.

— Черт возьми, Морриган! — выдохнула она.

Похоже, Джин все-таки смогла вложить в голову дочери немного разума, что, конечно, прекрасно для душевного здоровья девочки, но не позволяет использовать ее как оружие. И это проблема, Хьюстон.

— Циклоп сказал, что назовет меня Рейчел… — девочка склонила голову на бок, рассматривая желтые огоньки во тьме. — Мне нравится это имя. Кажется, он уже звал меня так когда-то давно. До того, как он стал предателем. И до того, как я стала Морриган.

Послышался тяжелый вздох и металлический лязг перезаряжаемого пистолета. Мелисса поднялась с места и направилась к сидящей на полу Морри. Пусть Джин дала девочке немного самоконтроля, пусть научила ее не паниковать. Но стоит прострелить ей ногу или руку, весь этот налет спокойствия в доли секунды сорвет лавина огня. Боль — универсальный катализатор гнева.

— Клянусь, я никогда не причинила бы тебе вреда, малышка, — глаза Морриган уже достаточно привыкли к темноте, чтобы различить и силуэт Мелиссы, и темное дуло полуавтоматического пистолета, направленного на нее, — но мы слишком далеко зашли, чтобы останавливаться сейчас.

Морриган подняла голову повыше и сказала:

— Мне не страшно.

Упрямство и смелость. Интересно, что вырастет из этого ребенка с силой ее матери и характером ее отца? Мелисса едва заметно улыбнулась, она этого никогда не узнает.

Щелчок предохранителя возвестил о том, что следующим действием будет выстрел.

— Мне тоже, — кивнула она.

Тишина оглушительно звенела в ушах, голова болела так, будто намеревалась вот-вот расколоться надвое и, в довершение всего, к горлу подкатывал приступ тошноты. Все симптомы сотрясения мозга налицо, и к МакКою не ходи. Курт пробормотал что-то нечленораздельное и попытался оторвать голову от подушки, о чем незамедлительно пожалел. Открыв глаза, он обнаружил, что находится в белой комнате, насквозь пропахшей лекарствами и сигарами.

— Логан? — тихо позвал он. Видеть Росомаху ему было необязательно. В конце концов курить в помещении лазарета может себе позволить только один человек.

Вместо дружеских приветствий и поздравлений с очередным экстремальным выживанием, откуда-то из угла комнаты послышалось угрюмое:

— Ну?

Судя по большим электронным часам, размещенным на стене, видимо, специально для того, чтобы умирающие от скуки больные могли считать секунды до освобождения, прошло уже больше суток с того момента, как Мелисса и Морриган покинули Академию и отправились в Оклахому на Черной Птице. Что бы там ни произошло, все уже закончилось. Курт повернул голову на голос и спросил:

— Что случилось?

Несмотря на то, что Логан сидел тут уже давно и прекрасно знал, что как только Ночной змей очнется, придется отвечать на множество неприятных вопросов, он заговорил далеко не сразу. В очередной раз затянувшись сигарой и направив струю дыма в вытяжку под потолком, он, наконец, заговорил:

— В самолет попала ракета, как раз когда ты собирался прыгать, тебя приложило головой об открытую дверь самолета, я едва успел тебя поймать.

Вагнер тем временем медленно, очень медленно поднялся и сел на кровати. Ничего подобного он не помнил, но на всякий случай поблагодарил:

— Спасибо, но я вообще-то не об этом…

— Всегда пожалуйста, — Логан в свою очередь сделал вид, что не понял намека. С одной стороны ему чертовски не хотелось сообщать Курту плохие новости, с другой, перепоручить это Циклопу, у которого тоже такта, как у бульдозера, или, не дай Бог, кому-нибудь из женщин, представлялось совершенно невозможным.

— Логан, — требовательно произнес Курт, взгляд его был еще мутным, но вполне осмысленным. Конечно, парню сейчас могло бы быть гораздо лучше, если бы кое-кто железной рукой не отправил его в нокаут несколькими часами раньше… Но этот удар избавил Людей Икс от необходимости вырезать труп Вагнера из корпуса Черной Птицы по частям, так что Логан и его совесть временно заключили пакт о ненападении.

— Нас с тобой подбили, а Циклоп и остальные прибыли слишком поздно, командование Оружия Икс к тому времени успело эвакуироваться, прихватив с собой ученых и некоторую аппаратуру. Остались только оболваненные детишки, да несколько десятков бесполезных наемников, которые даже не знали, на кого работают. Ксавье предоставил спецам из службы безопасности разгребать все это дерьмо. До этого они отрицали само существование Оружия Икс, теперь пусть развлекаются. Под шумок он сплавил им и детишек из Небраски.

— То есть взрыва не было?

— Нет, — хмуро подтвердил Логан и едва не добавил «к сожалению».

— Слава Богу! — с облегчением вздохнул Вагнер. — Где Мелисса?

Логан курил и молчал. Вот и пришло время плохих новостей. Может, стоило все-таки отправить Циклопа к Вагнеру с этой печальной миссией? Хотя бы самому было не так паршиво…

— Мне нужно с ней поговорить, даже если вы опять ее заперли! — озираясь в поисках одежды, продолжал Курт. Логан бросил окурок в мусорку и прочистил горло: надо заканчивать с этим, а то того и гляди Вагнер побежит искать девчонку. Где его потом ловить?

— Мы нашли только спящую Морриган, Мелиссы нигде не было. Она не выбиралась из шахты, и не было никого, кто бы мог ее забрать. Там был только ее запах и запах девочки. Такое ощущение, что она… растворилась, как и тот парнишка до нее.

— Что? — переспросил Курт, хотя прекрасно слышал каждое слово. Просто ему было легче списать эту фразу на бред своего поврежденного мозга, чем поверить, что Мелисса не просто умерла, а никогда не существовала, что нет больше ни единого шанса что-то исправить…

Но он ведь не хотел, чтобы она исчезла! Он просто хотел, чтобы она остановилась!

Росомаха тяжело поднялся с места и направился к выходу, так и не подняв ни разу на друга глаза.

— Ложись, отдохни, — открыв автоматическую дверь, бросил он. — Тебе уже некуда торопиться.

* * *

Профессор, едва вернувшись домой, отправил Джин отдыхать, пообещав, что в следующие несколько часов возьмет на себя заботу о Рейчел. Этот широкий жест определенно имел смысл: Джин валилась с ног от усталости, но из благой идеи хорошенько выспаться ничего не получилось. Вместо того, чтобы упасть на кровать и уснуть на ближайшие сутки, она сползла по стене своей собственной комнаты, едва закрыв за собой дверь, и разрыдалась. Пока Рейчел была в опасности, Джин держала себя в руках. Сейчас же полная мобилизация ее возможностей обернулась фатальным бессилием. Такой подлинной истерики с ней не случалось со старших классов школы, когда она впервые поняла, что не будет у нее никакой «нормальной» жизни. Никогда.

С тех пор она повзрослела и привыкла мечтать не о «нормальной», а о счастливой жизни. Эта мечта, в отличие от первой, включала в себя телепатические способности, работу в команде Икс, Скотта Саммерса, замужество, детей и долгую жизнь, наполненную приключениями. Но теперь и она полетела ко всем чертям! Джин сжала кулаки, сцепила зубы и зарычала, злые слезы обжигали щеки.

Она больше всех в команде знала о своем будущем, но многие знания приносят многие печали.

Теперь, когда она видела Феникса, Джин не могла не признать, что однажды станет опасной для окружающих, что придет день, когда ее собственные друзья должны будут ее убить. И что хуже всего, день этот придет не раз.

А Скотт? Что он почувствовал, когда понял, что его единственная дочь потенциально так же опасна, как ее покойная безумная мать? Теперь, когда все кусочки этой головоломки сложились воедино, стало ясно, что изолировать Морриган было единственно верным решением. Альтернативой было только убийство. И Скотт не смог поднять на девочку руку, потому что любил ее, хотя к тому моменту уже знал: Рейчел ненавидит его и винит в смерти матери.

О, с каким грохотом рушились воздушные замки! Что теперь делать? Как жить со всем этим? Если рассказать все как есть Циклопу, единственно верным и логичным его решением будет никогда не связываться с Джин, что автоматически приведет к смерти Морриган. По крайней мере, будь Джин на его месте, она бы так и поступила.

В коридоре раздались шаги, но погруженная в свои мысли Джин услышала их слишком поздно, чтобы заставить Саммерса развернуться и уйти или хотя бы убедить его, что ему тут нечего делать. Дверная ручка повернулась, Скотт шагнул в комнату и замер на пороге: далеко идти не было необходимости, Джин сидела у самой двери.

— В последнее время ты настолько часто появляешься в самый неподходящий момент, что я начинаю подозревать, что это твоя скрытая сверхспособность, — пряча заплаканные глаза, огрызнулась она. Раз уж он все равно здесь, стоит рассказать ему, не так ли? Вот только с чего бы начать?

«Ты видел нашу девочку, дорогой? А теперь помножь на сто и получишь меня через несколько лет!»

— Во-первых, я скучал, — Скотт не торопясь закрыл дверь, на этот раз на замок, и сел рядом. — Во-вторых, Профессор прозрачно намекнул, что тебе я сейчас нужнее, чем ему. Как видишь, ничего сверхъестественного.

— Зануда, — фыркнула Джин и бросила в его сторону короткий взгляд, сумев уловить только краешек улыбки. Больше желания немедленно избавиться от Саммерса, было только желание никуда его не отпускать, потому что одно его присутствие успокаивало. Если Джин действительно суждено сойти с ума, то как долго она без него протянет?

— Можно подумать, ты не знала, с кем связалась, — Скотт все еще не пытался дотронуться до нее. К несчастью, он сам телепатом не был и не знал, где тот самый «нужный момент», когда прикосновение не будет расценено, как жалось.

«Если здесь кто-то не знает, с кем связался, так это ты!» — Джин вздрогнула, когда Скотт взял ее за руку и потянул к себе, но сопротивляться не стала. Она прижалась к нему, закрыла глаза и против воли, будто погружаясь в воду, стала проникать в его чувства. Сейчас, в его руках она чувствовала ту обволакивающую нежность, за отголоски которой в его сердце, через много лет после смерти Джин, будет так ненавидеть Рейчел та, другая женщина, исступленно ревнуя уже своего мужа к воспоминаниям… всего лишь воспоминаниям…

Какой бы тяжелой ни была ноша на твоих плечах, вдвоем ее нести легче. Но Джин не желала делиться, ведь это означало отравить Скотту несколько счастливых лет ожиданием ужасной развязки, подобно тому, как это сейчас происходит с ней. Ничего она ему не скажет и будь что будет.

Иногда правда — не такое уж и благо.

* * *

— Никаких новостей?

— Новостей? — Тед отвернулся от окна и присел на подоконник. За окном спускался вечер, зеленые лужайки перед Академией в лучах догорающего солнца казались фиолетовыми. Ничто не напоминало о бойне с участием Друзей человечества несколько дней назад. Сайрин стояла в двух шагах от парня, упорно не желая на него смотреть.

— Я имею в виду какое-нибудь хорошее предчувствие, — вздохнула она и подошла к нему вплотную. Тед усмехнулся и повернул голову, разглядывая дорожку, отходящую от парадного входа. Взгляд был настолько внимательным, что девушка из любопытства посмотрела туда же , хотя никого пока не было видно. Впрочем, секунд через сорок показался Зверь в строгом, безупречно отглаженном костюме. Сайрин не смогла сдержать усмешки:

— Костюм? Бабочка? Похоже, в последний раз я слишком сильно ударила его по голове…

— Нет-нет, что ты! — Тед широко улыбнулся и поцеловал сложенные щепотью пальцы, подчеркивая ювелирную точность. — В самый раз!

Зверь подал массивную лапу сходящей по лестнице даме, и тонкая рука в бежевой перчатке легла на его ладонь. Гроза легко, точно не касаясь земли, спустилась, и они под руку направились к воротам, за которыми их ждала машина. Когда свет фар скрылся из виду, Тед облегченно вздохнул и отвернулся от окна:

— Как говорится, будь мой отец посмелее, я был бы на три года старше.

— Если ребенок у них родится раньше, это будешь уже не ты, — заметила Сайрин, присаживаясь рядом с ним.

— Вечно ты все портишь.

— Было, у кого поучиться.

Вопреки обыкновению, обоим было лень продолжать пикировку. Тед отошел от окна и развалился на диване, обшаривая его в поисках пульта от телевизора. Сайрин же прекрасно видела, где лежит этот самый пульт, но не спешила помочь им найти друг друга. Вместо этого она задумчиво произнесла:

— Думаешь, Вагнер имел право избавиться от Мелиссы?

— Каждый имеет право менять свою судьбу, как хочет. Это же его будущее, в конце концов, — парень наконец обнаружил пульт, но внезапно потерял к нему интерес. — К тому же, не факт, что это был Вагнер. Глядя на происходящее, кто угодно из Икс-менов мог решить во что бы то ни стало расстроить его отношения с будущей матерью Мелиссы во имя блага человечества.

Телевизор моргнул, и на экране появились герои какого-то комедийного сериала. Девушка смотрела на отражение экрана в окне и не сразу заметила слезу, медленно стекающую по щеке.

«Убрать сопли, солдат!» — громыхнуло в голове, и она послушно смахнула соленую каплю.

Сегодня ей было как никогда плевать на благо человечества.

* * *

Вернувшись в свою комнату после, казалось, бесконечно долгого пребывания в лазарете, Курт обнаружил на кровати куртку, которой укрыл Мелиссу за день до того, как она покинула Академию, чтобы никогда больше не вернуться. На лампе у кровати висел крестик, точно такой же, как у него, оставленный там явно для того, чтобы его заметили. Мелисса заходила сюда перед отлетом, чтобы вернуть все долги и заодно показать, что ни в чем, полученном от отца, она не нуждается. Включая даже жизнь.

Что он мог сказать ей, маленькой, что привело к такому финалу? Или, наоборот, чего не сказал? Какую истину он извратил так, что девочка в конце концов выбрала такой путь? Бесполезно думать об ошибках, которых еще не совершил и теперь уже не придется…

Ночной змей слегка тронул крестик Мелиссы, и тот закачался под лампой, отбрасывая крошечные блики. Курт уже успел поверить в то, что у него есть семья. Или что она непременно будет. В сжавшейся под этой курткой девушке, тогда, в подземелье, он хотел видеть хотя бы обещание, что когда-нибудь наступит день, когда он больше не будет одинок. А теперь…

Раздался настойчивый стук в окно. Курт вздрогнул и обернулся: за окном парила Шельма, она смущенно улыбалась и неуклюже махала рукой. Вагнер встал и открыл ей окно, девушка тут же устроилась на подоконнике.

— Люди обычно входят через дверь, — заметил он, укоризненно глядя на гостью.

— Странные убеждения для того, кто сам ходит по потолку, — попыталась пошутить она, но через секунду напускная улыбка погасла, и Шельма добавила уже серьезно: — Постучи я в дверь, ты бы сделал вид, что тебя нет.

Вид у нее был какой-то заранее виноватый, словно она собиралась попросить денег в долг, но не знала, как начать. И это настораживало. Денег у Курта отродясь в больших количествах не водилось, а что еще могло Шельме от него понадобиться, он даже подумать боялся.

— Мне нужно кое-что тебе сказать…

После этой фразы любому парню независимо от национальности, вероисповедания и цвета кожи становится слегка не по себе. Вагнер исключением не был, но виду старался не подавать. Шельма тем временем собралась с духом:

— Слушай, я знаю, у тебя не было никаких таких планов… И ты вообще не очень меня любишь… Ну, по крайней мере, мне так показалось… Господи, что за чушь я несу?.. — Шельма чувствовала себя до крайности неуютно. Ее обычные шаблоны речи не подходили для того, что она собиралась попросить. Здесь не было места словам «сладенький» или «милый», которыми она обычно так беззаботно разбрасывалась, не было места даже обычной мимике — всем этим ослепительным улыбкам и томным взглядам, а без них она чувствовала себя не в своей тарелке. — В общем, мне в последнее время хреново. И не просто хреново, а по десятибалльной шкале на все пятьдесят…

— И? — с подозрением спросил Курт.

— И мне катастрофически нужен брат. Просто позарез необходим, — видимо, проследив за траекторией его челюсти, она затараторила еще быстрее и сбивчивее прежнего: — Нет, если ты откажешься, ничего такого не произойдет, я не обижусь. Просто я хотя бы буду знать, что надеяться не на что и… не буду ждать от тебя ничего… в таком духе. Черт, я пыталась наладить отношения раньше, но теперь, клянусь, у меня нет ни времени, ни сил на расшаркивания. Если хочешь быть моим братом, просто… просто будь им, — не зная, что еще сказать, она добавила: — Пожалуйста.

— О, Боже! — Курт закрыл глаза ладонью и засмеялся. Чего он только за эти пять минут не передумал! Каких только стратегий к отступлению не насочинял!

Шельма поджала губы, взялась за раму и встала с места. Она так и покинула бы его комнату, оскорбленная в лучших чувствах, но Ночной Змей успел схватить ее за куртку.

— Нет, стой! Стой! — он все еще посмеивался, но Шельма не различила в его глазах ни намека на сарказм, только веселые золотые искры. — Я согласен, что нужно делать?

— Не знаю… — она пожала плечами и снова уселась на место. — Поговорить со мной для начала?

— Хорошо, ты первая.

— Хм… — Шельма на секунду задумалась. — Как дела?

— Как дела? — переспросил Курт и посмотрел на крестик, все еще тихо покачивающийся на лампе. Он мог бы использовать дежурную отговорку «Все нормально», но подобные фразы предназначались для посторонних людей, а Шельма уже не была посторонней. Она была его сестрой, членом семьи, о которой он так мечтал. — Ужасно. А у тебя?

— Примерно так же. Плюс-минус одна несчастная любовь.

— А что Гамбит?

— Я еще ничего не решила…

* * *

В небольшую придорожную забегаловку одна за другой вошли две женщины, обе были худощавы и на вид сильно измучены, будто им пришлось преодолеть несколько миль пешком. Та, что помоложе, одета в странный форменный костюм, другая, навскидку лет сорока-сорока пяти, в потрепанные джинсы и куртку, и то и другое, казалось, было ей слегка велико. Очень схожее телосложение, черты лица и что-то в неуловимо похожих движениях выдавало в них близких родственниц. Девушка подошла к стойке, чтобы заказать какой-нибудь еды, а усталая женщина устроилась за столиком у окна.

— Еще двадцать центов, мисс, — нахмурился хозяин заведения, заметив ярко-желтые глаза посетительницы. Впрочем, в этот ранний час в закусочной было пусто, и он решил не поднимать скандала, тем более, что гости собирались просто заплатить и поесть и вовсе не выглядели враждебно. Девушка пошарила по карманам, но ничего не нашла. Тогда он предложил:

— Спросите у своей матери.

Лицо девушки вдруг побледнело, но прежде, чем она успела что-то ответить, женщина подошла к стойке, выложила требуемую сумму, широко улыбнулась и сказала:

— Я ее сестра.

— Простите, мэм, — буркнул он и, собрав деньги, отправился к окошку кухни, чтобы передать заказ.

— Ничего, — бросила ему в спину женщина, — многие путают.

Когда обе оказались за столиком, Мелисса заговорила первой:

— У меня к тебе только один вопрос: какого черта… ты… и все это? — от волнения она не могла подобрать слов и сильно размахивала руками, вид у нее был по меньшей мере ошарашенный.

За секунду до того, как она успела выстрелить в Морриган, об пол вдруг звякнула и закрутилась граната. Оказалось, она всего-навсего газовая, но об этом Мелисса догадалась уже позже, когда пришла в себя от тяжелого химического сна где-то посреди пустыни Оклахомы один на один с женщиной, похожей на нее как две капли воды, но только, кажется, на целую жизнь старше.

— Хороший вопрос. Главное, конкретный, — усмехнулась женщина и сняла очки. Мелисса увидела свои собственные глаза, только старше на двадцать лет, а улыбка ее собеседницы, точно такая же, какую она видела в зеркале, была опутана сетью только начинающих появляться мелких морщинок. — У меня снова билет в один конец. Я могу и не прожить еще двадцать лет, ожидая шанс исправить собственные ошибки, так что устраивайся поудобнее, у меня есть что тебе рассказать.

Официантка, старательно скрывающая зевоту, поставила перед каждой поднос с едой, мутантки синхронно отвернулись к окну, но та даже не заметила, что они чем-то отличаются от обычных людей.

— Мы выиграли войну, — констатировала женщина, как только официантка отошла на достаточное расстояние от них.

— Выиграли? — выдохнула Мелисса.

— Да. Из-за того, что базы оружия были разрушены, люди утратили технологическое преимущество. "Мутантская угроза", как они нас называли, была более, чем очевидна, поэтому они вступили в войну неподготовленными, а группировки мутантов были еще в это время не так разрознены. Магнето привел нас к победе, но... — она вздохнула, потянулась было к еде, но передумала. — Но мутантократия — еще более гнусный режим, чем тот, что евреи повидали в начале сороковых. Старика хватил удар, когда он наконец понял, что сам стал тем, кого больше всего ненавидел, — смотрителем огромного концлагеря на полтора миллиарда персон. Только тогда я поняла, что идея "мирного сосуществования" — не вариант для слабаков, как мы все думали, а единственный шанс для нас всех остаться людьми. Жаль, что мне потребовалось для этого так много времени… Если не хочешь потерять впустую двадцать лет, советую зарубить себе это на носу прямо сейчас.

— Да я смотрю, ты и впрямь не шутишь, — фыркнула Мелисса.

— Куда уж мне, — отозвалась женщина и взяла с тарелки гамбургер. Идеологическая обработка своей молодой копии не была целью, и она не наседала. Главное сейчас было выдать информацию — нужные выводы девочка сделает сама.

— Вообще-то, хороший был план, — внезапно похвалила женщина, прожевав большой кусок гамбургера. — Единственным неучтенным фактором был Ксавьер. Ты думала, он там у них только для украшения кабинета? И до сих пор полагаешь, что он велел выпустить тебя из камеры, ибо безгранично уверовал в твое искреннее раскаяние?

Мелисса сердито звякнула вилкой и зашипела:

— Ты его предупредила!

Не очень приятно было узнать, что план был с самого начала обречен.

— Мне не пришлось делать ничего особенного. Достаточно было появиться в непосредственной близости от его драгоценной Академии с мыслями о войне и способах ее предотвращения, как он тут же меня запеленговал.

Повисло молчание, сорокалетняя Мелисса наслаждалась завтраком, судя по всему, ей давно не доводилось есть ничего подобного. Обычное состояние человека, вернувшегося с войны, которая из открытой перешла в партизанскую. Последние десять лет эта женщина провела в тщетных попытках вытащить из-за колючей проволоки хотя бы часть ни в чем неповинных людей, оказавшихся в лагерях в том числе и по ее вине.

— А Логан? Он с самого начала был с вами?

— Нет, Логан всегда сам по себе. Если ты думаешь, что он командный игрок, ты сильно ошибаешься, детка.

Мелисса поджала губы. Ее собственные выражения, ее собственные жесты, в конце концов, ее собственное лицо — все это резало глаза, слух и терзало остатки здравого смысла. Эта женщина ее ужасно раздражала, но что она могла ей сказать? «Немедленно прекрати вести себя, как я!»? Девушка усмехнулась и с размаху всадила зубочистку в руку собеседницы, аккурат между большим пальцем и указательным. Зубочистка тут же сломалась, но женщина взвизгнула и вскочила с места.

— Какого хрена ты вытворяешь?!

— Я должна была убедиться, что ты не метаморф, — удовлетворенно ухмыляясь, проговорила Мелисса и бросила сломанное орудие пыток в пепельницу. — От расфокусировки образа по телу пошли бы оптические преломления. Кто угодно может притвориться мной и рассказывать сказки, даже моя собственная бабушка.

— Убедилась? — лизнув ранку и садясь на место, огрызнулась женщина. Если бы девчонка хотела драки, она взяла бы вилку, а не зубочистку, и воткнула бы ей в глаз, а не в руку. Умом женщина понимала, что ее собеседница проявила здоровую подозрительность, но теперь уже ей нестерпимо хотелось сделать какую-нибудь гадость в ответ.

— Да, теперь я тебе вполне доверяю, — Мелисса отхлебнула кофе, по всему было видно, что от первого шока она уже более чем оправилась. — Если взрыв был, как я выжила?

— Один Бог знает, как сильно вы все недооцениваете Морриган. Вдобавок к своему восхитительному дару уничтожать все в радиусе мили, она еще и телепат. Сейчас — слабый, но вот подрастет… — она закатила глаза и страдальчески вздохнула. — Когда я прострелила ей плечо, взрыв произошел. Именно такой, на какой я рассчитывала. Но даже будучи в ярости, она знала, насколько я… то есть ты, — она ткнула в девушку сухим тонким пальцем, — ты хочешь умереть. Она не убила бы тебя, даже если бы ты валялась у нее в ногах, умоляя об этом. Так что нашим с тобой планам касательно искупления грехов посредством героической смерти не суждено было сбыться с самого начала. О, ради всего святого, не смотри на меня так! Ты же задумала это в тот самый день, когда Дэниел исчез.

— Умер.

— Исчез, — поправила ее собеседница. — Это был один из самых впечатляющих сюрпризов моей жизни. Я даже боюсь предвосхищать… — однако ее едва сдерживаемая улыбка и слегка прищуренные глаза так и говорили: «Ну давай же, спроси меня!». Но Мелисса молчала, так что ей пришлось продолжить без всяких поощрений.

— Он не умер. Он исчез потому, что судьба его настолько резко переменилась, что он не мог больше быть тем человеком, которого вы знаете.

— И что же изменилось?

— Видишь ли… жизнь такая сложная штука…

— Я сейчас кину в тебя что-нибудь.

— Давай обойдемся без самоубийств, ладно? — в притворном ужасе выставила она вперед руки. — Дэниел никогда не был сыном Магнето на самом деле.

— А чьим? — тупо моргая, проговорила Мелисса. Впрочем, через несколько секунд все вдруг встало на свои места. — Да нет… Не может быть! — возмутилась было она, но факты говорили сами за себя: был только один человек, с которым Шельма могла изменять своему мужу и который мог успешно унести после этого ноги. Легендарный роман продолжался и после ее замужества, только вот так и не стал достоянием общественности.

— Гамбит — сволочь, — кивнула женщина и в уголках ее улыбки появились ранние морщины, поселившиеся там вследствие далеко не самой легкой жизни. — Мерзкий беспринципный тип. Но это не значит, что он не может всю свою жизнь преданно любить одну и ту же женщину.

— А Морриган?

— Рейчел красива, умна, здорова, невероятно сильна и должна благодарить за это свою мать. Джин поступила так, как поступила бы любая женщина на ее месте, она попросту исключила любую возможность романа своего мужа с Эммой Фрост. Она строго следила за тем, чтобы они случайно не оказались в одном городе, не то, что в одной комнате. Если речь шла о каких-то дипломатических встречах с мисс Фрост, она всегда ездила сама и они даже оказались способны договориться между собой. Если Скотт и Эмма когда-либо и видели друг друга, то только в новостях по телевизору. В итоге Рейчел имела счастливое детство, в котором не было поводов впадать в неконтролируемую ярость, да и Фрост никогда на жизнь не жаловалась. Скотт и Эмма все-таки встретились, уже после смерти Джин, но Рейчел к тому времени было уже шестнадцать, и она была вполне в состоянии признать право своего отца на личную жизнь после смерти матери. Эмма и ее падчерица так и не подружились, но это была холодная война и в ней не было жертв… Ну, все, хватит об этом! — женщина вытащила из кармана видавшую виды записную книжку и положила на стол. — Здесь все: даты, имена, события. Используй с умом, слушайся дядюшку Чарльза и будь хорошей девочкой.

— Я туда не вернусь, — буркнула Мелисса и, встретившись с укоризненным взглядом, пояснила: — Я угнала самолет, похитила Морриган и чуть было не развязала мировую войну! Ты думаешь, они ждут меня с распростертыми объятьями?

Женщина неторопливо поднялась с места, печально улыбнулась и, наконец, сказала:

— Папа тебя ждет. Нехорошо заставлять его думать, что ты умерла.

— Профессор не посвятил его в вашу маленькую аферу?

— У профессора своеобразная философия. Он примет любой твой выбор: захочешь, чтобы тебя считали мертвой, он сохранит этот маленький секрет, захочешь вернуться — примет тебя обратно. Он, знаешь ли…

— …верит в лучшее в людях. — Передразнила Мелисса. — Мне плевать. Я не вернусь.

— Ты вернешься, — убежденно проговорила женщина, — потому что я в свое время не вернулась. Теперь ты просто обязана это сделать.

* * *

Чинно проходивший ужин в преподавательской столовой был прерван деликатным покашливанием Ангела. Когда за столом воцарилась тишина, он подчеркнуто официально обратился к Зверю.

— Насколько я понимаю, доктор МакКой, Ваш сын имеет притязания на руку моей дочери.

С другой стороны стола раздался звон падающей вилки, Сайрин подавилась цветной капустой, все ее отчаянные попытки возразить тонули в надрывном кашле. Вопреки обыкновению занявший место рядом с ней Тед был невозмутим, он с достоинством кивнул на вопросительный взгляд Зверя, заботливо взял руку девушки и разжал ее пальцы, мстительно сомкнувшиеся на серебряном ноже.

— Па… — со слезами на глазах пискнула она, проклятый кусок все еще стоял в горле. Ангел повернул голову, увидел державшихся за руки влюбленных, слезы счастья в глазах дочери и незамедлительно растаял.

— Я думаю, они отлично смотрятся вместе.

Тед тем временем склонился к ее уху и прошептал:

— Я решил, что лучше сразу взять быка за рога, — он коротко кивнул в сторону мистера Уортингтона, — чем и дальше перетягивать веревку с упрямой коровой.

Сайрин пребывала где-то между обмороком и истерикой. Ждать помощи было неоткуда: в чем здесь подвох, знает только Морриган, а она, как известно, не слишком болтлива; Джин и Профессор одинаково криво ухмыляются и молчат, а остальные — верят! Девушка вскочила с места, но не успела сделать и шага, как угодила в раскрытые объятия Гамбита.

— Ах, мои поздравления, belle fianc?e! — взревел он и стиснул ее так, что Сайрин не могла дышать, не то, что вскрикнуть.

— Это ты!… — прохрипела Сайрин, пытаясь высвободиться из мертвой хватки Ле Бо. Она посчитала, что один Тед никогда бы до подобной гадости не додумался. — Ты его надоумил!

— Нет, что ты, mon petite! Женитьба — это не мой метод, — через ее плечо он подмигнул Теду и тихо добавил: — Но, признаться, я восхищен...

Тед же взирал на происходящее с демонической улыбкой заправского злодея. Он не собирался связывать себя узами брака с мисс Уортингтон в ближайшую тысячу лет, но, черт возьми! Один разговор с Ангелом и такой грандиозный эффект! Пророк уже сладострастно предвкушал вторую часть представления, которая начнется после его реплики «Расслабьтесь, я пошутил».

* * *

— Почему ты просто не оставила все, как есть? — прижимаясь лбом к решетке ворот Академии, спросила Мелисса, открывать дверь она не спешила. Тяжелое присутствие своей копии прямо за спиной она ощущала буквально кожей. — Мы же победили.

— Сейчас тебя устраивает результат, но когда ты увидишь расцвет мутантократии, ты поймешь, что не этого хотела, — ее голос был тихим, усталым и вместе с тем удивительно спокойным. — Один раз вы уже поставили мир с ног на голову. Сделайте это снова. Может, на этот раз получится лучше.

Мелисса ухватилась руками за прутья решетки так, что побелели костяшки пальцев. Переступать порог Академии снова не хотелось категорически, ничего хорошего ее там не ждало.

— Тебе легко говорить, у тебя все уже позади.

— Да, — прошелестело в ответ. — Слава Богу, все позади.

Настороженная изменением в тембре голоса, Мелисса обернулась и увидела далекие огни шоссе прямо сквозь потрепанную куртку своего будущего. Женщина была прозрачна, как утренний туман.

— Нет! — она рванулась к исчезающей фигуре, но было поздно. Ветер унес остатки единственного живого свидетеля победы, за которую умирали тысячи, миллионы людей и мутантов и которая оказалась, в итоге, никому не нужна. Мелисса закрыла глаза и вздохнула, без этой женщины никто ей не поверит… Нужно быстро уходить, пока ее никто не заметил.

— Мелисса! Мелисса!

Девушка резко развернулась к воротам, закатила глаза и процедила сквозь зубы:

— Засранец!

Навстречу ей, размахивая руками и перемежая ее имя с самыми грязными ругательствами, выражающими самую чистую радость, бежал Тед. Почувствовал ли он, что она вернулась или что собирается снова уйти, неважно, теперь о том, что она здесь, знает весь особняк.

Но был в Академии мутант, который передвигался намного быстрее Теда. Фиолетовая вспышка на миг ослепила девушку, в следующую секунду она оказалась в объятиях отца.

Мелисса стояла, широко раскрыв глаза и таращилась на Академию через плечо Ночного Змея. Как можно просто взять и простить ее за все, что она натворила? Ей самой понадобятся на это годы! Вагнер же не раздумывал и секунды.

— Добро пожаловать домой, — сказал он, и Мелисса почувствовала, что он улыбается.

— П-привет, — наконец выдохнула она.

* * *

«Я не думаю, что принимать ее обратно — хорошая мысль, профессор», — напряженно передала ему Джин. Возвращение блудной дочери произвело на нее наименьшее впечатление из всех присутствующих. Разве что Морриган была еще более спокойна, чтобы заслужить ее прощение Мелиссе придется сделать нечто большее, чем просто взять и вернуться.

Ксавье неторопливо убрал салфетку с колен, улыбнулся примирительно и, отъехав от стола в своей коляске, направился к парадному входу.

«Тебе еще так много нужно понять, Джин», — оказавшись на крыльце рядом со Зверем, подумал он. Если сейчас прогнать Мелиссу, за ней уйдут Тед, Сайрин и, конечно, Курт. За ними уйдет Росомаха, потому что эти трое уцелевших новобранцев — все, что ему нужно, чтобы выжить из этого мира остатки Оружия Икс. Он поведет их за собой на кровавую вендетту против системы, сломавшей тысячи жизней, и они пойдут за ним. За Куртом и Логаном уйдет Шельма, ибо первого она искренне считает братом, а второго — другом, за ней, без сомнения, отправится Гамбит… И дом, который построил Ксавье, распадется по кирпичикам, если убрать всего один.

Удивительно, как много может значить человек, который, формально, еще даже не существует.