Игра (джен)

Иса вернулся к своим верным войнам. Но после ее смерти что-то в нем навсегда угасло. Он чувствовал, как внутри него поселился холод, становившейся с каждым днем все более ощутимым, и Иса все никак теперь не мог согреться и просил по вечерам жарче разогревать жаровни в своем шатре. И теперь, куда бы он ни шел, ему все мерещились светлые пряди и синие глаза, они превращались в пшеничные поля и синее небо.

"Подожди меня", — думал он.

Когда же Матфей вернулся домой, ему сказали, что его любимую жену убили те, что прошли мимо темным войском. Они взяли свою жертву и ушли.

"Да, — подтвердил старый слуга, — это сделали они, я пытался помочь, но было уже поздно".

Матфей промолчал, он молчал и тогда, когда зашел в комнату, где лежало тело, обернутое в белый саван, и на службе он не проронил ни слова, и когда разожгли погребальный костер и развеяли пепел. Все они думали, что он сошел сума, но, напротив, ум его был, как никогда ясен. Матфей знал, что он будет теперь делать — мстить до последнего вздоха. А для этого нужно было идти вперед, вслед за темным войском и тем, кто вел его к бездне.

Когда Тео просыпался, Маргарита была рядом, иногда она сидела прямо на его постели и держала его за руку, иногда рядом в кресле. Она почти ничего не говорила, но Тео воспринимал это как должное. Может, так принято в этом мире, не тревожить особенно тишину.

— Ты всегда здесь одна? — спросил он, когда силы немного вернулись к нему, и он подумал, что еще немного и он будет совсем здоров.

Она неуверенно кивнула.

— Я здесь и не здесь, — ответила она. И он должен был поверить ее словам и принять их.

Однажды он выглянул в окно, и там было море под россыпью звезд, но что это были за звезды, он понятия не имел.

Иногда Иса думал, что ему никуда не хочется идти. Он мог бы навсегда остаться с Маргаритой, ведь любила она его когда-то, пусть так коротко и недолго. Однажды, проснувшись, он поцеловал ее руку. Но она отняла ее, а потом закрыла лицо ладонями. Он и их отнял от лица, поцеловав ее в губы.

Но она не ответила на этот поцелуй, промолчала, и Иса так и не смог понять, любит ли она его до сих пор.

— Тебя ждет, Матфей, — только и сказала она потом в этот день так решительно, что Тео заволновался.

В последний вечер она от него не отходила совсем, все время была рядом, но коснуться ее было нельзя. Она как будто стала невесомым призраком, и Тео боялся, что скоро и он исчезнет, и придется остаться одному. Когда стемнело, он наконец заснул и даже почувствовал, как Маргарита подошла к нему и погладила его по волосам. И Тео поймал себя на мысли, что в то мгновение он был счастлив.

Но когда он вновь открыл глаза, то лежал в снегу и едва был способен пошевелиться от холода.

— Матфей! Матфей! — закричал он, хотя на это у него едва нашлись силы, и эхо разлетелось вокруг, такое странное, звонкое, пронизывающее.

Матфей услышал его и пришел. Он был напуган, хотя и пытался скрыть это.

— Тео, ты как? Встать сможешь? Думал, что уже не найду тебя.

Он поднял его на ноги, но у Тео все еще кружилась голова, и он навалился на Мэтта. Тот же торопливо стряхивал с него снег, тер замерзшие руки и лицо.

— Осталось немного, — говорил он, пытаясь согреть Тео.

Вскоре им пришлось продолжить путь.

— Вершина близко, — сказал Мэтт, вглядываясь в туман облаков перед ними. Тео молчал, он уже плохо понимал, спит он или все это наяву. И куда делать Маргарита? И была ли она реальна? Хорошо, что рана почти перестала болеть и почти совсем не беспокоила его.

Исе хотелось поговорить с Матфеем, но эта спешка, непрерывный подъем, не давали ему этого сделать. Только он хотел сказать что-то, как чувствовал, что ему не хватает воздуха.

— Матфей, я все знаю, — тогда стал думать он, надеясь, что Мэт прочтет его мысли. Но Мэтт шел вперед и даже не оглянулся. — Понимаешь, я понял правила игры и ее цель, я думаю, я должен тебе объяснить.

Тео пытался сформировать мысли дальше, но у него закружилась голова.

"Нет, про это ты не можешь ему сказать", — он вдруг услышал предостережение Леи. А может показалось? Может это просто завывание ветра?

— Ты должен понять, должен понять на этот раз, ведь все так просто на самом деле, — шептал Тео. Но ноги его вдруг заскользили, и он упал, заставляя Мэтта спускаться к нему и помогать подняться. Мэтт спешил, времени у них осталось совсем немного.

-Ты в порядке? — все повторял он свой вопрос, волнуясь и смотря на вершину, которую теперь затянуло облаками.

Солнце исчезло, стало сумрачно, словно совсем недавно оно не светило так ярко и милостиво.

— Ничего, прорвемся, — уверено сказал Мэтт.

Тео оставалось только верить ему. Но парня удивляла абсолютная тишина вокруг, от нее ему вдруг сделалось жутко.

— Соблазны где-то близко, — прошептал Мэтт. — Держись меня.

Они опять стали карабкаться вверх, дорога исчезла, теперь это был просто лес, а потом и он остался позади, и был только снег и скалы. Тео понял, что ему становится холодно, он кутался в одежду, но она теперь не грела, как раньше. Заметив, что он мерзнет, Мэтт достал из рюкзака теплосохраняющую накидку.

Тео кивнул в знак благодарности, говорить он не мог, а его мысли все чаще превращались в воспоминания, настолько яркие, что их невозможно было отличить от реальности. Он вспомнил, как пройдя через горы, со своим войском очутился на берегу бескрайнего океана. Идти дальше было некуда. Здесь по берегам находились лишь мелкие селения враждующих племен, сражаться с ними не имело смысла. Тео понял, что он получил, что хотел. Он смотрел на край земли, чувствуя, как бьется сердце, он мог бы найти корабль, он мог бы попробовать уйти дальше, но сердце его, которое прежде охватывало волнение при мысли о далеких путешествиях, задыхалось теперь и вдруг замирало и становилось глухим и чуждым к его желаниям. И он ощущал, как по телу проскальзывает холод, и ему становилось не хорошо. Иса бессильно опускался на песок, но только, когда никто не видел вокруг.

— Скоро, я знаю, — шептал он.

Его люди ждали, но не могли сдерживать нетерпения и радости. Иса знал, что им хочется вернуться домой, им хочется наконец остановиться и насладиться тем, что они получили. И он решил, что так тому и быть. Он отпустит их завтра, дарует им свободу. Золото, драгоценности, земли, рабы — пусть берут себе все. Они заслужили это.

Он не мог предвидеть, что совсем немногие из них доберутся живыми домой — одних заберут болезни и случайная смерть, других поджидает мстящая тень, которая уже темным плащом закрывает мир позади, и правит ей Матфей. Он вернет завоеванное царство к его прежнему скучному порядку. Но Иса сейчас не знает об этом, никто не знает об этом, и не хочет думать о смерти в эти красивые праздничные дни триумфа.

Матфей пока не знает, что все напрасно. Его великий поход забудется также быстро, как песчаной бурей заносит оставленное жилище. Какая ирония судьбы, к тому времени, как он достигнет своего главного врага, тот будет уже спать вечным сном под тихий шелест вечнозеленой листвы.

Жизнь — неопределенна. Настоящая жизнь начинается где-то там.