Могильный холод (гет)

Я чувствую, как кто-то трогает мое сердце пальцами. Осторожно дотрагивается до него, слегка, даже любовно, поглаживает. А затем резко убирает руку, оставляя после себя абсолютную пустоту. Но после подобного Томас — я уверена, что это именно он и никто другой, — не уходит, нет. Он продолжает преследовать меня буквально везде: дома, когда я, откинувшись на мягкие подушки, читаю книгу, на улице, идя на встречу с Аланом.

Я чувствую дыхание Томаса на своих щеках, ощущаю каждой клеточкой тела его взгляд — холодный, пронзительный, как восточный ветер, продувавший поместье Шарпов насквозь...

Он умер несколько месяцев назад, но я до сих пор не могу поверить в его смерть. Так же, как и в то, что все те жуткие ночи, наполненные вязким ужасом, сковывающим грудную клетку, действительно были наяву. Иногда мне кажется, что все произошедшее со мной полгода назад не более чем плод моего больного писательского воображения.

Я ведь даже ни разу не видела его с того дня — лишь постоянно чувствую его присутствие.

А еще я начала писать роман, который будет называться "Могильный холод". В начале нашего знакомства, когда мы чуть было не расстались навсегда, Томас сказал мне, что я не умею описывать чувства людей, ведь сама никогда не испытывала и толики того, о чем так спокойно говорила. Слова больно ранили меня, но лишь сейчас, пережив столько всего за последний год, я поняла, что он был прав. Я действительно тогда еще не испытала всех мук любви, и только теперь у меня есть то, чего так не хватало раньше, — жизненного опыта.

Когда любовь не безумие — это не любовь... Знаете, я только сейчас полностью осознала весь смысл этого выражения. То время, что я жила в поместье, было настоящим, полнейшим безумием. Но я любила Томаса, как только может любить сердце юной девушки, впервые испытавшей подобное чувство. Он казался мне идеальным, я в упор не замечала его недостатков, хотя моему отцу Томас с первого взгляда не понравился. Наверное, за годы работы с людьми, он научился отличать искренность и подлинные чувства от лжи и лести.

Но в моей душе бурлило новое, непонятное мне чувство, заглушавшее разум и уговоры отца.

Я влюбилась в Томаса.

А я ведь даже не могу сказать, что меня привлекло в нем: его светлые, но наполненные мраком глаза, словно самого дьявола, манящие и в то же время пугающие, его внутренний стержень, неутомимое желание найти человека, готового спонсировать его проект, или же гордая, но не высокомерная походка.

Клянусь, я не имею ни малейшего понятия.

Но Томас всегда выделялся среди толпы, хотя в его внешности не было ничего выдающегося.

И сейчас, уже зная дальнейшее развитие событий, зная, чем закончится эта жуткая история, я хочу сказать лишь одно: если бы у меня была возможность повернуть время вспять, я бы не согласилась ничего менять.

Да, это были месяцы адской, мучительной боли, но в то же время я была счастлива, находясь рядом с человеком, которого любила.

И который, как я все же смею надеяться, любил меня. Ведь он же говорил, что готов начать все сначала, только бы я была рядом. Он умолял меня дать ему второй шанс...

Но Люсиль оказалась хитрее.

И сейчас, оглядываясь в прошлое, я даже благодарна ей за это. Просто я бы не смогла жить, зная, что отец моих детей — убийца нескольких девушек, что я тоже должна была быть его жертвой. Но стала жертвой, в которую он влюбился. Насмешка судьбы или проклятый рок?..

И я рада, что вся эта история закончилась...

Почти. Почти закончилась.

Томас все еще рядом со мной: он везде, куда бы я ни пошла, и я уже не представляю себя иначе, без него. Иногда, когда я чувствую себя столь же одинокой, сколь ощущает себя первая звезда на ночном небе, я даже слышу его тихие успокаивающие слова, а затем — легкий поцелуй в висок. Тогда я успокаиваюсь и засыпаю сном младенца.

Он, как никто другой, заставляет меня чувствовать себя живой в этом жутком мире, хоть сам уже давным-давно сгнил в бурой земле.

Но теперь я точно знаю одно: призраки существуют.

И иногда они навсегда привязываются к людям, касаются их своими холодными пальцами, пытаясь напомнить о себе. И именно благодаря этому сердца людей все еще бьются, а по венам течет горячая кровь. Люди нуждаются в призраках не меньше, чем сами призраки.

Жаль только, что далеко не все это понимают.