По старой дружбе (джен)

Уже давно неразлучными спутниками бывшего джедая Асоки Тано стали: предательство и боль. А сейчас и сама смерть была совсем рядом с ней, порою ей казалось, что она уже чувствует её гнилостное дыхание над собою... Да, она забрала всех, кто был ей дорог, и, видимо, уже скоро, совсем скоро придет и её очередь.

А пока... Пока она ещё жива. Пока... Но жива!

Пытка... Боль... Тишина... Снова Боль... И вновь тишина...

Когда же все это наконец кончится?

Видимо, ответа Асоке знать пока не дано... Да ей и не нужно этого знать, по крайней мере, пока в её сердце теплится хоть какая-то, пусть даже самая призрачная, надежда...

Да, Тано всё ещё наделась, надеялась непонятно на что, наверное, на случай, потому что больше ей надеяться было уже не на что и, тем более, не на кого.

Она знала, если открыть сейчас глаза, то можно увидеть обманчиво яркий свет, белые краски, словно в издевку окружавшие её, тогда как Асока прекрасно знала, что вокруг давно есть лишь непроглядная тьма. Мрак, а не свет.

Да, её маленькая, довольно опрятная камера с таким низким потолком, что нельзя было даже нормально встать, была полностью выдержана в белом цвете, и лампа также довольно хорошо освещала это маленькое помещение.

Прямой контраст этому место составляла его обитательница. При взгляде на Асоку почему-то сразу вспоминались холодные и сырые мрачные темницы с покрытыми всеми видами плесени стенами, освещаемые лишь малюсеньким решетчатым оконцем, дающий заключенным возможность видеть хотя бы лучик света, настоящего солнечного света, неискусственного и дарующего надежду.

Но на борту этого флагмана подобных камер, конечно же, никогда не было, так что её разместили в с виду совершенно обычной камере, на самом же деле охранялась та гораздо строже обычной, ввиду джедайских способностей её обитательницы.

Вот и сегодня, как обычно, несколько крепких штурмовиков закинули, по другому не скажешь, полубесчувственную Тано в камеру, возвратив тем самым на место её обитательницу после ставшей для неё уже обыденной беседы. Прошла минута, может, две, и распростертая на белом, выложенном плиткой полу маленькая хрупкая женская фигура с тихим стоном пошевелилась.

С неимоверным трудом Асока приподнялась на локте и, привычно покосившись на только что захлопнувшуюся за её мучителями дверь, уже со ставшем привычным безразличием и вселенской усталостью тихо спросила: "О, Сила, когда же это всё наконец-то кончится?"

Бедная... Она ведь даже и не подозревала, что всё только начинается...

Две недели назад.

Это был обычный пропыленный и шумный провинциальный клуб, стоящий где-то на самом краю Галактики и как всегда полный разношерстного народа. Казалось даже, что в этом маленьком местечке уместились представители всех разумных и не очень рас галактики, что, конечно, было невозможно. А сегодня и вовсе это популярное в некоторых кругах питейное и не только заведение было едва ли не битком забито. Первые столики с расположившимися за ними нетрезвыми похотливыми мужиками разнообразных рас пребывали в легком экстазе, весело улюлюкали, свистели и громко аплодировали извивающимся на шестах под энергичную музыку девушкам...

Среди них также мелькали и белые доспехи штурмовиков, рыщущих в этих местах в поисках джедайских недобитков, чисто случайно наткнувшихся на стрипклуб и, естественно, решивших проверить, нет ли тут джедаев.

Если бы эти горе-сыщики обращали внимание хоть на что-то, кроме как на извивающихся на шесте под их похотливым взглядом девушек, то они бы заметили расположившуюся в самом дальнем и темном углу бара одинокую хрупкую женскую фигурку, закутанную в темный плащ и потягивающую какой-то крепкий напиток.

Согласитесь, женщина в стрипклубе выглядит как минимум странно? Хотя нет, здесь уже привыкли ко всему. Да и вообще, может быть, это просто чья-то особенно ревнивая жена пасет тут своего мужика?

Но как бы там ни было, тогрута, а судя по всему посетительница принадлежала именно к этой расе, преследовала здесь совершенно иные цели. Во-первых, она методично напивалась, заливая своё горе и отчаянье, во-вторых, она скрывалась от спущенных на планету имперских стражей правопорядка, рыщущих тут в поисках оставшихся джедаев. Асока Тано, а это была именно она, прекрасно знала, что, забурись в это заведение хоть весь штурмовой отряд, на неё все равно никто не обратит должного внимания.

Поэтому, даже находясь в непосредственной близости от имперцев,

Асока нисколечко не переживала по этому поводу. Тяжело вздохнув, она покрутила в руках подозрительно быстро опустевшую бутылку с элем и, жестом подозвав дроида-официанта, заказала ещё выпивки.

В последние месяцы столько всего произошло. Во-первых, Палпатин оказался редкостной лживой гнидой и тем самым владыкой-ситхом, которого столько лет тщетно искал орден, а он, оказывается, был у них под самым носом.

Орден... Любое воспоминание о нем до сих пор причиняло Асоке нестерпимую боль. Да, вовремя она оттуда ушла... Вовремя. Ведь теперь все джедаи объявлены вне закона. Бывших стражей мира и порядка в Галактике ныне отстреливают, как бродячих собак, даже безо всякого военно-полевого суда. Приказ шестьдесят шесть его попросту не предусматривает, по нему виновны все джедаи, без исключения. Все они, даже юнлинги якобы участвовали в заговоре против Верховного Канцлера, а ныне Императора...

Ложь... Все это наглая ложь, и надо быть просто самым настоящим идиотом, чтобы во все это поверить... Но люди, люди запуганны, Палпатин постарался на славу. Вытащил непонятно откуда это чучело, пардон, пугало — Дарта Вейдера.

Хотя... Почему это непонятно откуда? До неё доходили слухи, что Вейдер — это бывший джедай, предатель... Даже эта стерва Барис по сравнению с этой сволочью и то не такая уж и гадина. Она, по крайней мере, ситху не продавалась и ни в чем неповинных детишек не убивала во время штурма храма.

Штурм храма... А клоны... Эта хитрая ситская рожа всё предусмотрела, создала армию вроде как для республики, на самом деле полностью подчиненную себе любимому, развязала специально войну клонов, чтобы армия выглядела вполне легально и... Клоны... Всё они...

Джедаи им доверяли, они дрались бок о бок, спали рядом, она сама считала их своими друзьями, но они оказались бессильными перед приказом Палпатина. Они уничтожили, в некоторых случаях даже пристрелили в спину своих ничего не подозревающих командиров-джедаев... Это ужасно...

Даже Рекс, даже Коуди, все они... А 501-ый легион и вовсе... Говорят, именно он участвовал во штурме Храма, говорят, им командовал Вейдер. Легионом её учителя командовал этот ситхов предатель! Ненавижу... Да, она слышала, что Энакина, её Энакина убил он, лично.

Тут наконец-то принесли её заказ. Асока чуть дрожащими руками приняла стакан с горячей жидкостью и одним глотком осушила его, тут же закашлявшись. Да, какой же ситх дернул её заказать сейчас виски с перцем... В последнее время она вообще сильно пристрастилась к алкоголю, надо бы завязывать... Но как тут завяжешь, когда каждую ночь она видит до боли знакомые лица тех детишек, юлингов, за которыми она частенько присматривала, играла... Да, во сне она видела ещё многих, очень многих... И все они погибли... Но чаще всего она видит его.

Нет, она до сих пор не верит, что он мог погибнуть. Только не Скайуокер, её Скайуокер...

Пускай говорят что угодно, но она... она не поверит, пока не получит доказательств. А для этого ей нужен Вейдер, да, Вейдер. Раз в официальных источниках сказано, что это он убил его.

Вдруг внимание Тано привлекло неожиданные движения штурмовиков. Странно, шоу ещё не закончилось, а они покидают бар. Неужели здесь обнаружили джедаев? Не может быть! Она же никого не заметила в Силе... А может... может это по её душу? Может, до них дошла информация, что она здесь? Нет, она, конечно, уже не джедай, но Палпатин её знал лично, так что наверняка включил в свой "черный список" и бывшую ученицу Скайуокера.

На всякий случай Асока снова потянулась к Силе. И на этот раз она ощутила слабое и смутно знакомое присутствие, судя по всему, принадлежащее трём падаванам. Они были в опасности, буквально всё твердило ей об этом. Как же они вообще умудрились так долго скрываться? Видимо, это очень везучие детишки. Вот только, похоже, сегодня их везению пришёл конец.

Нервно поерзав на жестком стуле несколько минут, Асока все же была вынуждена признать, что просто не может сидеть сложа руки, когда совсем скоро несколько падаванов, ещё совсем детей, чудом доживших до этих дней, убьют в то время, как она в будет сидеть тут, спрятавшись, в безопасности, хотя она могла, могла им помочь.

Рука привычно легла на пояс, привычно нащупав рукояти мечей. Нет, Асока Тано не может все время отсиживаться, как какая-то трусиха! Нет, она не боится! Несколько штурмовиков для неё не проблема! Ситх, да она сейчас пойдет и поможет этим ребятам, сделает хоть что-то, но не будет отсиживаться в стороне или... Или она, ситх подери, не была ученицей Энакина Скайуокера!

И Тано, стремительно вскочив с места, решительно направилась к выходу, совершенно не думая о возможных последствиях своего опрометчивого решения.

Вдох-выдох, вдох-выдох... Поворот, потом ещё один и ещё. Сейчас налево, теперь направо, теперь опять направо и прямо... Близко. Уже совсем близко. Она это знает. Она это чувствует. Великая Сила ведёт её. Только бы успеть, только бы не опоздать, только бы не... Успела!

Темный проулок между улочками провинциального городка, небольшой отряд штурмовиков загнал в угол нескольких детишек-джедаев... Сейчас командир штурмотряда предложит им сдаться, чтобы потом без лишних хлопот привести в исполнение приговор, исполнить приказ №66. А вот они, падаваны, которые ещё совсем дети, стоят у стены тупика, прижавшись к друг другу спина к спине, световые мечи крепко сжаты в маленьких, ещё детских ладонях, их не по-детски серьёзные глаза горят холодной решимостью драться до конца и неистовым, пламенным, всепоглощающим желанием жить...

Да, Асока появилась как раз вовремя. Внезапный прыжок из-за угла, и вот она уже непоколебимо стоит перед солдатами, загораживая собою этих детей, с двумя скрещенными, мерно гудящими в установившейся тишине зелеными световыми мечами наперевес.

— А ты ещё кто такая? В списке джедайских недобитков тебя нет, — подозрительно пренебрежительным тоном, с немалой долей любопытства, осведомился один из штурмовиков, видимо, главный из них.

— Я не джедай! Уже не джедай. Отпустите детей!

— Проваливала бы ты с дороги, не джедай, не мешала бы исполнению приказа его величества.

— И не надейтесь! — с трудом сдерживая ярость, прошипела одними губами Асока.

— Ну, раз так, то мы будем вынуждены вас задержать за препятствование исполнению приказа 66 и для проверки вас по делу вашего причастия к джедайскому заговору. У вас есть несколько минут на размышление, чтобы сдаться. А потом мы займемся этими джедайскими выродками! — с глубочайшим презрением в голосе произнес командир слово "выродки", указав на все ещё стоявших у стены с активированными мечами детей.

— Да как ты смеешь, ты, мразь! — потеряла всякое самообладание Асока и перешла в атаку, к ней тут же присоединились быстро среагировавшие падаваны.

Они были быстры и проворны, всех их объединяло одно: они очень хотели жить, потому и неудивительно, что вскоре под их натиском штурмовики начали отступать, но радоваться было ещё рано, слишком рано...

— Центр, центр, нужно подкрепление! Срочно! У нас тут несколько джедаев. Боюсь, сами не справимся! Несем потери! — прокричал командир отряда в комлиник за минуту до того, как его настиг отраженный от светового меча лазерный луч...

— Надо делать ноги, пока к ним не пришло подкрепление! Отходите, я прикрою! — через какое-то время прокричала Асока разгоряченным в пылу битвы падаванам, но она опоздала: невдалеке уже белели новые, присланные в подкрепление отряды.

— Слишком поздно! — прокричал кто-то из них.

— Уходите! Я прикрою! Вы ещё успеете, а я... я их задержу! Бегите! — крикнула им она, возвращая их же, отраженные от меча, выстрелы нескольким солдатам.

— Мы вас не бросим! — нестройным хором решительно воскликнули эти храбрые ребята.

— Вы что, дураки, уходите, скорее, спасайтесь! У вас ещё вся жизнь впереди, а я... Да бегите уже! Бегите, я вам сказала! Бегите! — в отчаянии кричала Асока, уже с трудом отражая бластерные выстрелы, и на этот раз они все же послушались. О, Сила, как же она надеялась, что они спасутся, что хотя бы эти дети смогут выжить, что её жертва окажется не напрасной... А в том, что ей предстоит стать жертвой, Асока Тано уже не сомневалась.

И все-таки Асока выжила тогда, да и до сих пор ещё почему-то жива. Хотя с этим-то как раз всё понятно: её нет в их базе данных, ведь она не джедай, уже не джедай — не попадает под приказ 66, поэтому-то им нужно её признание... Признание в пособничестве джедаям в их заговоре против Канцлера.

"Только шиш они получат, а не моё признание! Вот так", — подумала Тано, чуть улыбнувшись потрескавшимися губами.

За всё время, проведенное здесь, Асока почти привыкла, привыкла к ежедневным пыткам, допросам настолько, насколько вообще возможно привыкнуть к такому.

"Им придется придумать кое-что покруче, если они хотят получить от меня это ситхово признание!" — устало подумала она.

Если честно, то Асока и сама точно не знала, почему она до сих пор не сказала им то, что они хотят услышать. Ну, получили бы они от неё это лживое признание, ну и что! Закончились бы на этом её мучения. Так нет, она, прекрасно зная, что её все равно рано или поздно приговорят к смерти, продолжала упираться, не желая признаваться в том, что не совершала. Возможно, тут сказывалось её природное упрямство, может быть, желание насолить имперцам, а может, это было её яростное нежелание умирать совсем молодой.

Тано вздрогнула: раздался гулкий звук приближающихся шагов. За ней пришли. Опять, вернее, снова. Когда же это прекратится? Когда же её наконец доконают? Когда она наконец сдастся и признается? Асока не знала, да и не желала знать. Неистовое желание жить не оставляло её до сих пор. Преодолевая боль в вывихнутой накануне левой ноге и в уже давно сломанных, наверное, уже начавших неправильно срастаться ребрах, она поднялась и попыталась выпрямиться: тогрута всегда старалась встречать своих мучителей с гордо поднятой головой.

На этот раз за ней пришёл только один её мучитель впридачу с несколькими штурмовиками в белоснежной броне, немного напоминающей ей броню клонов. Асока не запомнила имя этого офицера, он был очень молод, ещё необстрелянный юнец, потому и был у начальства, что называется, на побегушках.

— Ну-с, — протянул офицер, окинув её таким оценивающе-раздевающим взглядом, что внутри у Асоки похолодело, продолжил: — Лучше бы ты сама призналась ещё с самого начала.

— А то что? Пытками вы от меня ничего не добьетесь, — дерзко и с вызовом, но все же чуть дрогнувшим в конце голосом спросила она.

— Мы это уже поняли, — ухмыльнулся он, — и нашли другой способ заставить тебя дать-таки признательные показания.

— Ну, и какой же? — нетерпеливым тоном спросила Тано: ей, к её собственному удивлению, было даже интересно, что же ещё придумали эти изверги. Хотя на ум приходило только одно предположение, но всё её существо, цепляясь за ускользающую соломинку, все же отрицало подобный вариант...

— Ты просто не представляешь, детка, как в армии мужчинам не хватает... женщин! — протянул младший офицер, ещё раз скользнув по её хрупкой и какой-то маленькой, но все же довольно женственной фигурке уже откровенно раздевающим взглядом, полным таким маниакальным желанием, что, встретив этот взгляд на себе, Асока невольно попятилась к стене. Но отступать было уже некуда. По знаку своего командира несколько крепких солдат подхватило отчаянно сопротивлявшуюся Тано и по такому знакомому ей маршруту потащили на допрос с пристрастием.

Через пару дней

Асока сидела в углу своей камеры, упершись невидящим взглядом в противоположную стену.

Нет, её не изнасиловали. Нет, она не призналась им. Просто насчет неё пришло указание свыше. Скоро за ней прибудет главный палач Империи — Дарт Вейдер. Тот самый Дарт Вейдер, что предал Орден и без жалости уничтожил всех находившихся в ту ночь в Храме, даже юнлингов. И это он убил её учителя. Всё кончено. Пришел её черед. Пора слиться с Силой.

Громкий звук отпираемой двери заставил её вздрогнуть. Асока знала: это он, весь в черном, закованный в непробиваемую броню с головы до ног, а вместе с ним пришла и её смерть.

"Нужно встретить её достойно", — подумала она, тяжело поднимаясь на ноги и делая шаг навстречу.

Темное, давящее присутствие безжалостной волной обрушилось на неё, но было в нём что-то знакомое, очень знакомое.

— Ну, здравствуй, Шпилька, — холодно поприветствовал её ситх, в металлическом голосе она уловила знакомые нотки. Асока спала с лица, страшная догадка поразила её:

— Учитель?

— Ситх твой учитель, Асока, — спокойно ответил Вейдер, внимательно вглядываясь в её исхудавшее бледное лицо.

— О Сила... — простонала она, в ужасе пятясь от человека, которого когда-то очень сильно любила. Сердце болезненно сжалось, словно желая разорваться от боли. Асока скорее бы вынесла ещё раз всё те мучения, через которые ей пришлось пройти, чем предпочла узнать, во что превратился Энакин Скайуокер.

— Я отпущу тебя... на этот раз. По старой дружбе. Но впредь не советую мне попадаться, больше спуску не будет, Шпилька, — произнес Вейдер и ушел, не оборачиваясь.

Конец.