Унесенные ложью (джен)

В общем, во всем был виноват Драко Малфой. Он заговорил котлы Гарри, Рона и Гермионы, чтобы те плевались зельями. Из-за него всем троим была назначена отработка. Филч оказался загруженным на полгода вперед, так что наказание пришлось курировать лично Снейпу.

— Добрый вечер, сэр, — вразнобой поздоровались «провинившиеся», появившись в седьмом часу субботнего вечера среди кабинета зельеварения.

— Это мы еще посмотрим, — сухо заметил Снейп, копаясь в куче свитков, которыми был завален учительский стол.

— Э-э… Что прикажете делать? — поинтересовался Гарри, как самый смелый. Спрашивая, он сцепил руки за спиной и, нервно покачиваясь с пяток на носки, осматривал своды подземной лаборатории. Тут паук, там паук.

Снейп явно был сейчас слишком занят, чтобы выдумывать что-либо нечеловечески жестокое или гадкое, поэтому просто сказал, не отрываясь от поисков:

— Будете готовить зелье, которое вы все трое непоправимо испортили на прошлом уроке.

Разговор был исчерпан, так что пришлось ребятам приступить. Странно, но эта отработка имела шансы оказаться самой гуманной из всех, которые им когда-либо назначал преподаватель зельеварения. Хотя кто его знает, этого Снейпа. Никто не удивился бы, узнав, что на самом деле он задумал нечто чудовищно коварное, тщательно это скрывая.

* * *

Северус Снейп был человеком глубоко черствым и несчастным, так что триста шестьдесят четыре дня в году он проводил с плохим, очень плохим, или же откровенно ужасным настроением. Однако в каждом году, всегда, кстати, очень спонтанно, наставал-таки один-единственный день, когда профессор пребывал в… неплохом расположении духа. То ли звезды становились в нужную геометрическую фигуру, то ли что-то в лесу дохло, но факт оставался фактом: такие деньки бывали. И вот каким-то неизвестным образом один из этих моментов просветления пришелся как раз на день отработки с тремя пакостными гриффиндорцами.

Снейп даже забыл вспоминать о корнях Поттера. Ну, где-то на периферии сознания оставалась смертельная неприязнь к мальчишке, но думать об этом не хотелось. А подчинять себе разум Северус умел. Ко всему прочему, Золотое Трио вело себя необычайно тихо и послушно. Было отчетливо ясно, что все они, как один, пытаются не напортачить. Да и посторонних, перед которыми надо было бы корчить из себя подобострастного защитника пожирательских идеалов, рядом не обнаруживалось.

Так что Снейп позволил себе даже немного помочь ученикам советами. На свой лад, конечно.

— Вы либо учИтесь заплетаться, либо покупайте себе средство от выпадения волос, мисс Грейнджер. Все зелья так портите, — он поднес к лицу смущенной девчонки пойманный над котлом волос.

— Мистер Поттер, вас бы с этим ножом да против Темного Лорда. Выбросьте месиво, в которое превратили ингредиенты, и больше не смейте так издеваться над школьными запасами.

— Мистер Уизли…

Снейп вдруг замолчал. В котле нахмурившегося от напряжения Рональда бултыхалось почти идеальное для данной стадии зелье.

— …будьте внимательны, иначе я сниму с Гриффиндора еще несколько десятков баллов, — наконец нашелся профессор.

Спустя полчаса, не обронившие за время приготовления ни слова ребята стояли над котлами, полными готового варева.

— Сэр, — позвала тихонько Гермиона.

Снейп с трудом оторвался от интереснейшего эссе авторства, о странность, хаффлпафца. Поднявшись со своего места, он поспешил к столам трех друзей.

— Эванеско, — изрек Северус, направив палочку на зелье Гарри. — Это ужасно, Поттер, вопиюще ужасно.

Гарри низко опустил голову, пытаясь не сорваться. В конце концов, он действительно что-то упустил — зелье получилось слишком мутное, похожее на мыльную воду. Но вот так в лицо плеваться подобными эпитетами!..

— Мисс Грейнджер, мистер Уизли, — обратился к двум остальным студентам Снейп, — ваши попытки приготовить Зелье Родства приемлемы.

— Значит, их можно использовать по назначению, сэр? — не удержалась любознательная Гермиона, пока Рон приходил в себя от потрясения — у него получилось, и Снейп (Снейп!) это заметил!

— Теоретически, результат должен быть верным, — весьма неохотно ответил Северус. А потом неожиданно для себя самого ляпнул: — Впрочем, это легко проверить. В противном случае, если формула нарушена, зелье просто никак не отреагирует. Про смену окраса зелья вам, я надеюсь, известно. Красный — отрицательный, зеленый — положительный результат.

Вынув из маленького ящика в ближайшем шкафу острую блестящую иглу, Снейп повернулся к настороженным ученикам.

— Предлагаю вам двоим, — обратился он к Рону и Гермионе, — проверить зелье мисс Грейнджер. Одной капли крови должно быть достаточно.

— Что-то мне все это не нравится, — сознался Рон дрожащим шепотом, склонившись к уху Гермионы.

— Пять баллов с Гриффиндора, мистер Уизли. За сомнения.

Рон шумно сглотнул.

С непритворным ужасом он вместе с Гарри следил, как профессор прокалывает иглой пальчик их подруги. Однако сама Гермиона даже не вздрогнула. Красная капля упала в котел, и прозрачное зелье на мгновение зашипело, покрывшись мелкими пузырьками.

— Мистер Уизли? — подошел с иглой к нему Снейп, ухмыляясь при этом воистину зловеще.

Северусу забавно было наблюдать за бледнеющим из-за необоснованного страха мальчишкой.

— Я… я сам, можно? — спросил Рон, пятясь.

— Конечно, держите, мистер Уизли, — быстро согласился Снейп и протянул ему продезинфицированную иголку.

— А кто же, мистер Уизли, проверит ваше зелье? — озадачился он затем. — Мистер Поттер? Не хотите присоединиться к нашим… экспериментам?

Гарри сдержанно кивнул и закатал рукав, будто ему собирались как минимум пустить кровь из вены. Быстрый укол. Алая жидкость растворилась в похожем на воду веществе, которое зашипело так же, как только что зелье Гермионы.

Откручивая крышку флакона, Снейп смотрел, как Рон закрывает глаза, в десятый раз приближая к своему пальцу иголку и вновь ее отдергивая. Вот же забавное маленькое ничтожество.

— Дай сюда, — не выдержала наконец Гермиона. Она выхватила из рук друга иголку и, не позволив сообразить что к чему, поспешно уколола его.

Снейп отвернулся, чтобы запустить в котел каплю собственной крови.

Тихий, едва уловимый всплеск, и «вода» вновь зашипела. А потом забурлила. И начала зеленеть. Зеленеть. Все меньше прозрачности, все больше густого яркого салатово-изумрудного цвета.

Снейп схватил остывший котел за бока и заглянул в посудину под другим углом. Надежда, что зеленый цвет мог быть секундной галлюцинацией, умерла, толком не родившись. А салатово-изумрудное зелье уже начало светиться. Неужели?!..

Северус с громким стуком опустил котел на стол. Вонзился взором в побелевшее лицо Поттера. В ответ Гарри встретился с ним взглядом. Полным непонимания. А затем осуждения.

— Вы что-то подсыпали... что-то сделали…

— Заткнись, Поттер. Я ничего не делал, — отрезал Снейп страшным голосом.

— Тогда что это значит?! — заорал Поттер, тоже схватив в руки котел, да так, что несколько капель сияющего зеленого месива заляпали его лицо и очки.

Снейп запустил в мерзавца салфеткой и повернулся к Грейнджер и Уизли. С готовностью стереть им память. Или убить кого-нибудь.

Уж чего-чего профессор не ожидал увидеть, так это детей, замерших над еще одним, полным такого же зеленого, светящегося зелья, котлом.

— Профессор, сэр, что это?.. — проскрежетала Гермиона, заметив его взгляд.

Снейп сначала безучастно смотрел на нее, а затем опустил голову, завесив лицо длинными прядями черных волос. От его фигуры веяло смертельной опасностью.

— Не знаю, мисс Грейнджер, мистер Уизли, — проговорил он таким тоном, что у ребят задрожали поджилки. — Спросите своих родителей.

— Не знаю, мисс Грейнджер, мистер Уизли, — проговорил он таким тоном, что у ребят задрожали поджилки. — Спросите своих родителей.

После этих слов Северус резко вскинул голову и нацелил на Рона и Гермиону палочку. Однако, метнув еще один короткий взгляд в их котел с зельем цвета юной листвы, процедил:

— Просто убирайтесь. И никому ни слова, иначе вы об этом сильно пожалеете. Я понятно выражаюсь?

— Ага, — закивали быстро вконец перепуганные Рон и Гермиона.

— Тогда вон! — заключил Снейп, не опуская оружие.

Друзей Гарри как ветром сдуло. Сам Поттер тоже хотел было незаметно слиться с интерьером и улизнуть в приоткрытую дверь, но Снейп немедля запечатал все входы и выходы и наложил могущественное «Силенцио» на каждую щель.

— Не понимаю, — бормотал профессор зельеварения, снова и снова заглядывая в котлы с Зельем Родства.

Он бросал туда какие-то порошки, которые заставляли месиво вспыхивать искрами, булькать и снова шипеть, множество раз взмахивал палочкой, шепча непонятные заклинания, помешивал зелье длинным медным черпаком. Но цвет оставался все таким же однозначно зеленым, что немало злило Снейпа.

— Но как? — спрашивал он у воздуха, не переставая совершать разнообразные махинации с обоими варевами.

— Профессор, — позвал неловко Гарри.

— Что, Поттер? — повернулся к нему чуть рассеянный из-за крайней степени раздражения и удивления Снейп.

— А зелья точно правильные?

— Да, Поттер. Точно, — с концентрированной злобой навис над ним Снейп. — Идеальные, можно сказать.

— Но это же какой-то бред, аномалия… сон? — Гарри ожесточенно ущипнул себя, однако ничего не изменилось. — Вы лжете! Вы что-то сделали! Мы не можем быть… родст… не можем. А Рон и Гермиона? Они же влюблены!..

И Поттер рассмеялся, как последний псих.

— Вот только твоих отвратительных истерик мне не хватало, — пробурчал Снейп, пытаясь напрячь мозги. — Верно говоришь, Поттер, мы решительно не можем… или же…

Снейп вдруг замолчал, сверля Гарри пронизывающим насквозь взглядом. Глаза профессора расширились, рот приоткрылся. В следующее мгновение он протянул руку и сорвал с мальчишки очки. Затем, чуть помедлив, опустил ладони ему на голову, быстро пригладив непослушные черные волосы. И выпалил:

— Твою ж мать.

Полубезумная улыбка на лице Гарри мгновенно поблекла.

— Что… что…

— Твоя мать. Она спала со мной, — отчеканил Снейп.

Повисла секунда молчания, после чего Поттер с силой дернулся, отскочил на полметра назад и, направив на Северуса палочку, заорал:

— Моя… моя мама никогда бы такого не сделала! Ты — бессовестный лжец! Тебе просто нравится издеваться над людьми, потому что ты прекрасно знаешь, что такому гадкому типу как ты, никогда, ни за что не дала бы ни одна женщина!

В следующий миг Гарри получил настолько хлесткую пощечину, что его отбросило на пол.

— Ты действительно так считаешь, Поттер? — прошипел Снейп, притянув его за ворот. — Посмотри в зеркало, ребенок. Ты сам и это зелье, — профессор махнул рукою в сторону ближайшего котла, — прямые доказательства тому, что по крайней мере одна женщина не побрезговала.

— Мой отец — Джеймс Поттер, — выплюнул ему в лицо Гарри.

— Не спорю — в документах именно так и записано. Но как ты объяснишь это? — Снейп чуть не ткнул мальчишку носом в насыщенно-зеленое Зелье Родства.

— Все просто. Вы что-то подсыпали в зелье, — выпалил Гарри уверенно.

— Неправильный ответ, Поттер, — почти печально ответил Снейп и разжал пальцы, так что Гарри едва удержал равновесие, чтобы опять не упасть. — Понятно, ей не хотелось, чтобы муж узнал об измене. Но можно ли лгать вечно, Лили?..

Схватив со стола очки, Гарри попятился от разговаривающего с самим собой зельевара. Вон. Вон отсюда. Подальше.

— Откройте дверь, — прохрипел он, безуспешно дергая ручку.

Как ни странно, Запирающие чары тут же рассеялись, и Гарри рванул вдоль коридора, будто за ним гнались по крайней мере десять Пожирателей.

* * *

— Так ты — Уизли, Гермиона? — спросил Рон, плюхнувшись в свое любимое кресло, прямо под гобеленом с золотым Львом в углу гриффиндорской гостиной.

— А может, это ты — Грейнджер? — парировала Гермиона.

Рональд выхватил из ее сумки лежавшее сверху зеркальце и внимательно осмотрел в нем свое отражение.

— Да не, сходства никакого.

Заметив задумчивое выражение лица Гермионы, он добавил:

— А если честно, я считаю, это Снейп что-то напакостил. Краситель, например, использовал…

— А у него с Гарри тот же результат получился. Не может быть, чтобы Снейп так шутил. Он скорее назвался бы родственником гиппогрифа, чем признать что-то общее с Гарри, — пробормотала Гермиона, отрешенно разглядывая горящие поленья в камине. — А что, Рон… Что, если Снейп ничего не подкидывал и результат действительно был правильным?..

— Да ты что, рехнулась? — засмеялся Рональд, а потом взглянул на часы: — Что-то Гарри долго нет. Может, мы должны были подождать его возле кабинета?

Гермиона вздохнула. Конечно, должны были. Но они тогда так испугались, что очнулись, запыхавшиеся, только перед портретом Полной Дамы.

— А вот и он, — сообщил мистер Уизли, глядя, как Поттер приближается к ним слишком уж энергичной походкой.

— Я его убью, — изрек Гарри и пнул изо всех сил небольшой бордовый диванчик, отчего тот недовольно скрипнул.

— Что с твоим лицом, Гарри? — спохватилась Гермиона.

Поттер нахмурился и прикоснулся к горящей огнем щеке. Совсем ведь запамятовал о таком сильном жжении.

— Это Снейп? — вытаращил глаза Рон. — Он посмел сделать такое? Этот гад?!

— Да плевать, что он сделал, но то, что он сказал!.. — задохнулся от ненависти Гарри, опускаясь в кресло. — Скотина.

Поттер со всей дури ударил кулаком по подлокотнику.

— Что он сказал? — поинтересовалась напряженно Гермиона.

Несколько секунд Гарри взвешивал все «за» и «против», а потом таки произнес:

— Сказал, что… моя мама, — он сглотнул, — изменяла моему отцу с… ним.

Рон молча сполз по креслу, схватившись за голову обеими руками.

— У него драконье бешенство. Ребята, Снейп сошел с ума, его надо в Мунго. Гарри, ты видел пену? Когда эта болячка нападает, пена идет изо рта, — тараторил облегченно Уизли, ероша свою прическу. А потом вдруг вскочил: — Он же тебя не кусал?

— Нет, Рон, — улыбнулся натянуто Гарри. — Нет, но… Да, они могли учиться где-то в одно время и все такое, но… Вот Гермиона, ты девочка, ну вот скажи. Ну ты бы позарилась на что-то подобное Снейпу?

Гермиона почему-то залилась краской.

— Нет, не думаю, — ответила она ровным тоном. — Он слишком стар…

— Старый?! — перебил ее Рональд. — И это все? А как же огромный уродливый нос и похожие на грязную швабру волосы?..

— А характер?! — тоже напался на подругу Поттер.

— Ну, это все да, но, — Гермиона запнулась. — Но в чем-то Снейп прав — нам действительно надо спросить у родителей, что это могло бы значить.

— То есть, ты думаешь, кто-то из нас действительно может оказаться… чьим-то ублюдком? — ужаснулся Рон.

— Ничего такого я не думаю, но тебе что, спросить сложно? — разгневалась Гермиона. — Если ты уверен, что все в порядке, то какие проблемы?

— А мне у кого из родителей спрашивать? — вырвалось у Гарри.

Друзья посмотрели на него сочувственно, тем самым заставив Поттера проклясть свой длинный язык.

— Может, стоит сделать повторный тест? — предложил тихо Рон. — Но только пусть мадам Помфри проверяет.

— Чтобы мадам Помфри узнала такое?!

— А что она может узнать, Гарри? — спросил с улыбкой Рональд. — Ты же прекрасно знаешь, что Снейп не мог иметь ничего общего с твоей мамой. Да и вообще я считаю, что он, — сбавив тон, мистер Уизли наклонился к друзьям, — импотент.

Гарри хихикнул, а Гермиона закатила глаза.

— Ах, Рон, хватить пороть чепуху, — попросила она. — Но идея про повторный тест славная. В конце концов, мадам Помфри должна сохранять медицинские тайны.

— Ей ничего не придется сохранять, — пообещал Рон.

Гермиона никак не ответила. Только покопалась в своих вещах, достала пергамент и прочие принадлежности. И они с Роном уселись строчить письма родителям.

Гарри ушел в уборную смотреть на свое отражение. Снял очки, прилизал с помощью воды волосы, магически улучшил на несколько секунд зрение. И выругался.

* * *

— Зеленый. Полное совпадение, — объявила мадам Помфри, не скрывая волнения.

Гарри еще раз посмотрел на неоново-зеленое зелье и осел на пол.

— Вот, выпей, дорогой, — ткнула ему в руку какой-то флакон колдомедик.

Гарри послушно проглотил снадобье, и его усадили на ближайшую койку. Затем мадам Помфри ушла в свой кабинет, оставив Поттера наедине со Снейпом.

— Но я все равно не… не ваш сын, — выдавил из себя Гарри. — Вы не имеете на меня никаких прав.

— Ты в этом так уверен? — весьма хладнокровно спросил в ответ профессор зельеварения.

Гарри взглянул на него затравленно и направился к выходу из лазарета. У порога его догнали негромкие слова Снейпа:

— До встречи, чадо.

«Дорогая дочь!

С любовью и беспокойством, мама и папа».

Руки, держащие письмо, дрожали. Гермиона спрятала лицо за прядями кудрявых волос и зарыдала.

* * *

«Дорогой мой Рональд!

Целую, мама».

— Бля-я-я, — протянул Рон и заехал кулаком в ближайшую стену.

* * *

За окном синел воскресный вечер. Сухие поленья загадочно потрескивали в камине. Пера в руках множества гриффиндорцев проворно поскрипывали, строча длиннющие рефераты. Гарри, Рон и Гермиона были не в состоянии заниматься учебой, они молча сидели с ногами в своих креслах.

Гарри с задумчивым видом вертел в руках два золотистых ключика с надписью «Гринготс».

— Значит, этот — твой, Гермиона, а этот, Рон, — твой? — уточнил он, прищурившись глядя на мелкую гравировку.

— Да какая разница-то? — взорвался Рон. — Они же одинаковые, черт бы их побрал!

— И здесь больше ничего не было? — потянулся Гарри к лежащим на столике двум идентичным конвертам.

— Ничего, — ответила Гермиона. — Гарри, ты странно себя ведешь. Неестественно.

— Прости, — посмотрел на нее Поттер. — Прости, Гермиона, просто у меня сейчас тоже какой-то бред в жизни происходит, что я уже и не знаю, а кто он, этот я.

— Да, — прикусила губу мисс Грейнджер, — извини.

— Ну окей, ребята, — прохрипел Гарри спустя еще несколько минут молчания. — А как мы попадем в Гринготс?

Гермиона снова спрятала лицо в ладонях, пытаясь унять очередную истерику, а Рон недовольно засопел.

— Ой, ну отпросимся у Дамблдора завтра, и рванем через камин, — сказал наконец Уизли весьма раздраженным тоном. — Тебе, Гарри, что, не о чем больше поговорить?

— Угадал, — кивнул тот и добавил очень тихо: — Я будто исчез.

* * *

— Конечно же, вы можете покинуть территорию школы на несколько часов, чтобы решить свои проблемы, — заявил добродушно профессор Дамблдор. — Но, — он прожевал очередную сладость и запил глотком горячего чая, — но я не могу отпустить вас одних. Вас будет сопровождать профессор Снейп, как единственный из свободных сейчас членов Ордена.

Гарри посмотрел на него безнадежно умоляющим взглядом и демонстративно отставил свою кружку. Рон и Гермиона печально переглянулись.

* * *

Банк «Гринготс» встретил их прохладным воздухом с горчащим ароматом старого дерева. Высокие выгнутые потолки с огромными хрустальными люстрами нависали над головами. Туфли наших героев гулко стучали по мраморным плитам холла, только Снейп крался позади практически беззвучно, стискивая в кармане палочку.

Войдя в зал, где за высоченными деревянными прилавками сидели гоблины в консервативного покроя черных костюмах, ребята присмотрели наименее злобного и подошли к нему. Снейп остановился чуть поодаль, прислушиваясь к каждому шороху.

— Здравствуйте. Чем могу быть полезен? — обратился к ним гоблин тоном «Умрите, жалкие ничтожества». Остальные его собратья, кроме тех нескольких, которые были заняты другими клиентами, внимательно глазели на Гарри и его свиту.

— У нас есть ключи с инициалами Гринготса, — Гермиона вытянула руку и встала на цыпочки, чтобы передать гоблину упомянутые предметы. — Нам хотелось бы узнать, что они открывают.

Гоблин зажал ключи между длинными острыми когтями и, поднеся их к свету, прищурился.

— Сейф. Две официальные копии ключа от сейфа номер три тысячи триста тридцать три, — произнес он спустя несколько мгновений.

— Можно нам заглянуть в этот ваш сейф? — попросил, прокашлявшись, Рональд.

Гоблин смерил его колючим темным взглядом и ответил:

— Разумеется.

* * *

— Мы с мистером Поттером подождем вас здесь, — заявил Снейп, придерживая того за плечо.

Когда Рон и Гермиона вместе с сопровождающим их гоблином скрылись за углом, Гарри вырвался из цепкого захвата и отошел к противоположной стене комнаты ожидания. Здесь было довольно мило, почти как в VIP-нише неплохого ресторана. Только вот никаких меню-официантов-еды. А Гарри, к слову, не отказался бы сейчас от чего-нибудь подобного.

— Мистер Поттер, — позвал его вдруг Снейп. — Раз настал момент, когда рядом нет лишних ушей, я хотел бы прояснить кое-что насчет… Кхм, наших новых отношений.

Гарри поежился от такой формулировки.

— Присаживайтесь, — пригласил Снейп, указывая ему на стоящий у окна с дорогущими занавесками столик.

Гарри, чуть помедлив, опустился-таки на краешек изящного орехового кресла и лениво облокотился о столешницу из черного дерева. Снейп устроился напротив. На мгновение их взгляды встретились: изучающий, задумчивый — Снейпа и полный подозрительности, настороженный — Гарри.

— Я приблизительно догадываюсь, почему твоя мать, — на последних словах переносицу Северуса рассекла небольшая морщинка, — решила хранить в секрете твое истинное происхождение. При нынешних обстоятельствах я и сам поддерживаю ее решение. Но, — Снейп вздернул подбородок, — то, что наше родство должно держаться в тайне, не означает, что я не возьму в свои руки работу над твоим воспитанием. Пойми, Гарри. Ты — не Поттер. Ты — Снейп.

Гарри устремил на него полный кипящей ненависти взгляд.

— У меня уже есть опекуны, — заявил он с нажимом. — Я лучше сдохну в доме Дурслей, чем буду выслушивать ваши морали.

— Увы, не получится, — сухо усмехнулся Северус. — Ты, Гарри, уже столько лет живешь в этом мире и даже не представляешь себе, что им правит.

— Мерзкий выродок по имени Снейп? — предположил Гарри, скрестив руки на груди.

— Прикуси язык, Поттер, — вмиг посерьезнел его собеседник. — Ты забываешься.

— Ну и что же правит вашим миром? — бросил Гарри, наступив на горло собственным амбициям.

— Кровь, — любезно ответил Снейп. — Она правит Магической Британией лучше любого тирана.

Гарри хохотнул. Вот же жжет старый дурак.

— Вы что-то путаете, — заметил он, отсмеявшись. — Волдеморт еще не у власти.

— Во-первых, не называй при мне его имени, — напрягся Снейп. — А во-вторых, если Темный Лорд еще и не совсем взял в свои руки бразды правления страной, то его идеалы уже это сделали.

— Не обманывайся, Пожиратель, — почти прошептал Гарри, не удержавшись.

— Вижу, нам будет над чем поработать, — в глазах Северуса проблеснула жестокость. — Но не здесь, дорогой сын. Не в общественном месте.

Гарри едва не зарычал в ответ.

— Что до крови, — продолжал Снейп, — мои слова о ее значении — чистейшая правда, хочется тебе этого или нет. Сейчас у нас не так много времени, да и ситуация не располагает. Но позже я тебе непременно обосную свои слова во всех тонкостях. А пока что прими за аксиому это суждение и подумай: кто ближе тебе по крови — миссис и мистер Дурсль, или же я?

* * *

— Сейф номер три тысячи триста тридцать три, — объявил скрежещущим голосом гоблин.

Рон и Гермиона выпрыгнули из вагонетки и огляделись вокруг.

Пещерные своды, от которых тянуло гробовым холодом и сыростью, в обе стороны убегали длинным, освещенным факелами туннелем. Там, где остановилась вагонетка наших героев, в одной из стен была проделана ниша, ведущая к небольшой металлической двери с разветвлениями кованых узоров. Над дверью, освещенная двумя факелами, висела табличка: «3333».

Гоблин взял у Гермионы ключ и вставил его в волшебным образом появившуюся замочную скважину. Ключ повернулся, что-то в двери громко щелкнуло. Затем уважаемый банковский работник провел по изящной ковке когтями. Рельефные узоры зашевелились, отъезжая в сторону петель, на которых держалась дверь. Прозвучал еще один щелчок и сейф открылся.

Рон пропустил Гермиону вперед, и вскоре ребята оказались в небольшой комнате с все такими же неровными каменистыми стенами. Как только они переступили порог, зажегся свет. В помещении не было ничего, кроме небольшого серебристого столика прямо по курсу.

Только подойдя к вышеуказанной мебели, ребята заметили, что уже неизвестно сколько времени крепко держатся за руки.

На столике лежал одинокий конверт.

— Наша мама — сова? — неловко пошутил Рон.

Гермиона немеющими пальцами схватила послание. Сорванная печать полетела на пол. Сложенный в несколько раз пергамент был с шелестом раскрыт.

«Привет.

— Рон.

— Что, Гермиона?

— Держи меня.

Мистер Уизли едва успел подхватить Гермиону возле самого пола. Исполнив этот опасный трюк, он отметил про себя, что Мисс Всезнайка стала тяжелее, чем еще несколько лет назад.

— А ты говорил — импотент, — напомнила Гермиона, апатично разглядывая его лицо.

* * *

По площади сновали волшебники всех возрастных категорий и социальных статусов. Каждый спешил по своим делам. Гарри же мог только догадываться о целях и стремлениях этих людей, наблюдая за ними сквозь окно.

Впрочем, все лучше, чем думать о находящемся рядом Снейпе. Тем более ввиду последних открытий. Но и Снейп, благо, не выдавал себя ни одним лишним звуком. Только время от времени бросал на Поттера острые пронзительные взгляды.

Внезапно дверь отворилась. Вошедшие Гермиона и Рон выглядели более чем взволнованно. Лицо мисс Грейнджер раскраснелось до крайней степени, а мистер Уизли, наоборот, мог похвастаться предсмертной бледностью.

Нашарив нездорово блестящим взглядом фигуру Снейпа, Гермиона ринулась в его сторону. В руке она стискивала какой-то конверт.

— Стой! — только и успел проорать Рональд, поняв, что именно Гермиона намеревается сделать. Но он слишком поздно среагировал.

Снейп без промедления схватил протянутый девчонкой конверт и поспешно его раскрыл.

— Все, что вы там прочтете — неудачная шутка одного жестокого идиота! — заявил нервно Рон, неотрывно глядя на Гермиону.

От этого взгляда в груди мисс Грейнджер распространился холод. Но она не могла поступить иначе.

— Это ее почерк, — вырвалось у Снейпа, как только он развернул пергамент.

— Обман! Шутка! — выкрикивал Рон, сжимая кулаки и задыхаясь от гнева.

— Ее почерк! — повторил Снейп.

Он не видел сейчас ничего, кроме размашистых корявых буковок и не слышал ничего, кроме собственного учащенного сердцебиения.

— Что там? — шепотом спросил у Гермионы Гарри.

Та только покачала головой в ответ.

— Зачем, Гермиона?! — подскочил к ней Рональд. — Ну зачем?..

— Он должен знать, — одними губами вымолвила Грейнджер.

По мере того, как Снейп читал, его и без того бледное и длинное лицо все больше белело и вытягивалось. Уткнувшись взглядом в последнее слово, приоткрыв в полном изумлении рот, профессор посмотрел на троих друзей.

— Не может…

«Быть» застряло в горле Северуса комком.

* * *

— Чары галлюцинаций, — выпалил Гарри, не вставая с кровати, чтобы не упасть.

— Я проверяла. Ничего подобного, — вздохнула Гермиона.

— Подделка, — обронил Гарри уверенно.

— Снейп узнал почерк.

— Подделали почерк.

— Знаешь, все это легко проверить с помощью еще одной порции Зелья Родства, — заметила Гермиона.

— Нет, я не переживу, — простонал Поттер, откидываясь на подушку. — Да и Рон не согласится.

Гермиона наморщила лоб, поддавшись печальным размышлениям.

— Между прочим, — Гарри вдруг приподнялся на локтях, — я тоже совершенно не понимаю, какого черта ты показала Снейпу письмо!

Гермиона спрятала лицо в ладонях.

— Представь себя на месте Снейпа, Гарри, — несмело попросила она.

— Я? На месте Снейпа? Никогда, — отрезал Поттер с достойной идиота враждебностью. — Чтобы занять его место, надо быть ущербным Пожирателем, коим я не…

— Он пятнадцать лет прожил в обмане! — перебила его Гермиона. — Ему врала любимая женщина! Он ненавидел родных детей…

— Гермиона, а за что он их ненавидел?! — снова влез Гарри. — У него были на то веские причины? Нет! Он ненавидел бы нас, даже если бы все знал, я уверен! А вообще, — он злобно прищурился, — мы тоже жили пятнадцать лет, ни о чем не подозревая. И разве нам было от этого плохо?..

— А тебе было хорошо с Дурслями? — усмехнулась невесело Гермиона.

Гарри хохотнул про себя, холодно так.

— Так вот к чему ты клонишь… Считаешь, что, — Поттер сделал зловещую паузу, — Снейп будет прекрасным папочкой для сироты?.. О, не только для меня, но тебе с Роном ведь тоже повезло, Гермиона?..

Напряжение в комнате стало почти физически ощутимым. Поттер приблизился к лицу мисс Грейнджер так близко, что она не могла понять — плюнет или поцелует.

— Иди ты… к своему Снейпу, — всего лишь пожелал ледяным тоном Гарри и покинул спальню.

Гермиона смахнула с ресниц непрошеные слезы. Еще один друг от нее отвернулся. Возможно, Гарри и Рон верно говорят — не надо было поддаваться порыву и показывать Снейпу письмо. Но откуда тогда… такое отчетливое чувство правильности совершенного?

Когда Гермиона спустилась на обед, Гарри и Рон демонстративно пересели за другой конец стола. Похоже, в крепкой долголетней дружбе появилась очередная брешь.

* * *

Северус пересекал коридор за коридором. Его шаги были уверенны и быстры, уста крепко сжаты, волшебная палочка, как всегда, наготове. Он был настроен во что бы то ни стало выполнить задуманное.

Сначала, только прочитав письмо, Северус пришел в абсолютно паническое состояние. Его разумом овладел хаос. Профессор не обронил ни слова, поспешно доставив Золотое Трио в Хогвартс. Затем Снейп немедленно уединился в своих комнатах. Он не находил себе места, предаваясь размышлениям. Грубым, рваным, жестоким размышлениям. В них было столько ненависти и столько… любви. Горькой. Промучившись до глубокой ночи, Северус забылся неспокойным сном.

Но когда пришла пора рассвета, он открыл глаза с пониманием, что именно должен сделать прежде всего.

Ему просто необходимо было как можно скорее узнать ответ на один-единственный, но такой важный вопрос: знал ли Дамблдор?

Если да, Снейп еще даже не представлял, что сделает, но это наверняка будет что-то ужасное. А зная старика, можно было смело предполагать, что ему было обо всем известно с самого начала.

Северус остановился перед горгульей, закрывающей вход в кабинет директора, и прошептал несколько заклинаний,прежде чем произнести пароль. Это должно было заглушить Чары Оповещения, которые наложил на страшненькую скульптуру Дамблдор.

Лестница сделала последний виток, и Снейп оказался перед темной дверью. Прикрыл глаза, сделал глубокий вдох. И, резко распахнув дверь, сразу же направил палочку на сидящего в глубине помещения директора.

— Легилименс! — весь магический потенциал Северуса Снейпа сконцентрировался на создании заклинания.

Глаза Дамблдора широко раскрылись, зрачки стали будто черней и резче в окаймлении серо-голубых радужек. В следующее мгновение поверхностная защита Альбуса рухнула, и Снейп стремительно ворвался всвятая святых — разум одного из сильнейших легилиментов за всю историю магического мира.

Северус тут же почувствовал такое мощное сопротивление, что по вискам покатилось несколько капель пота, а в черепной коробке возникла неведомая доселе острая боль. Однако он прекрасно понимал, что раз уже зашел так далеко — умрет, но ответ получит.

Воспоминания самого Дамблдора лежали перед ним, пока что практически беззащитные. Соблазн отвлечься на другую информацию, при этом исчерпав крошечный отрезок подаренного грубым вторжением времени, был огромен. Но Снейп сдерживался, отбрасывая одно за другим воспоминания. Он искал все, что угодно, про Гарри Поттера и его друзей. Еще про Лили.

Неожиданный ментальный удар нещадно отбросил Северуса назад, откуда тот начинал. Но связь не прервалась. Снейп стиснул зубы и вновь ожесточенно бросился в бой. Магия, казалось, шла из самого сердца, переполненного сильнейшими противоречивыми чувствами. Боль нарастала, заставляя спешить.

На одной силе воли продирался Снейп сквозь многочисленные ловушки чужого разума. Давление защиты все нарастало. И вот он добрался до нужного фрагмента. Чужие воспоминания заискрились перед глазами калейдоскопом…

Следующий удар стал критическим. Северус едва устоял на ногах, когда его вытолкнули. Фигура старика впереди двоилась. Северус поморгал, пытаясь вернуться в уплывающую реальность. Что дальше?

Дамблдор поправил слетевший с головы колпак и с серьезным выражением лица повернулся к Снейпу. Альбус не спешил вставать из-за стола, даже руки сложил на столе в замок, и не думая тянуться за палочкой.

— Ты стал сильным магом, мой мальчик, — его голос звучал спокойно.

— Возможно, — пожал плечами Снейп.

В следующий миг он с громким хлопком исчез.

Дамблдор нахмурился. Похоже, Северус разрушил антиаппартационные чары. Опасная ситуация. Директору очень не нравились моменты, когда он не знал, чего можно ожидать.

* * *

— Вот черт, — процедил Рональд, рассматривая свое "приглашение".

Гарри нервно мял в руке идентичную записку. Вытянув шею, он заметил на другом конце кабинета Гермиону, разглядывающую такую же бумажку.

— Можно выйти, сэр? — ненамеренно одновременно выкрикнули все трое.

Однако профессор Бинсна этот возглас не обратил ни малейшего внимания, продолжая неутомимо бубнить материал. Сопровождаемые любопытными взглядами той половины класса, которая почему-то не спала, ребята быстро покинули помещение.

Сохраняя молчание, они поспешили в подземелья Хогвартса.

Дверь кабинета зельеварения распахнулась перед ними явно по волшебству. Профессор стоял между рядами парт, держа в одной руке небольшой синий блокнотик, а в другой — волшебную палочку.

— Подойдите, — приказал Снейп.

Гарри, Рон и Гермиона настороженно приблизились.

— А теперь хватайтесь за края этой вещи, — преподаватель зельеварения кивнул на блокнот.

— Еще чего! — огрызнулся Рон, отступая.

— Это портключ, сэр? — поинтересовалась Гермиона тоном, каким чаще утверждают, чем спрашивают. — Куда он ведет?

— На вопросы нет времени, — отрезал Северус, теряя терпение. — Делайте, как я говорю. Иначе я буду вынужден применить "Империо".

— С тремя вы не справитесь! — выкрикнул Гарри, выхватывая палочку.

Мисс Грейнджер и мистер Уизли последовали его примеру.

— С такими тремя — легко справлюсь, —весьма зловеще пообещал Снейп.

Рон издевательски хохотнул.

— Видать, забыли уже то полнолуние в Визжащей Хижине, сэр? — спросил он негромко.

Северус побледнел.

В следующий миг он взмахнул палочкой, и Гарри с Гермионой утратили способность двигаться, скованные каким-то невербальным заклинанием. Их оружие оказалось в руке Снейпа. Своей палочкой он нацелился на взбешенного Рональда:

— Импери...

— Стойте! — в один голос завопили Поттер и Грейнджер.

— Не надо, сэр, — попросила Гермиона. — Он же может сойти с ума.

Снейп не спешил опускать оружие.

— Если не хотите, чтобы с мистером Уизли что-нибудь случилось, немедленно хватайтесь за блокнот.

— Вы рехнулись, — пробормотал Поттер.

— Возможно, — кивнул Снейп. — Мне еще долго ждать?! — он ткнул палочкой Рону в шею, от чего тот вздрогнул и шумно сглотнул.

Вновь обретшие волю движений Гарри и Гермиона с кислыми минами прикоснулись кончиками пальцев к ультрамариновой кожаной обложке.

— Мистер Уизли? — Снейп сильнее надавил ему на горло.

— Урод, — протянул Рон, опуская дрожащую руку на блокнотик.

И четырех волшебников немедленно унесло в завихрение открытого портала.

* * *

Трава под ними была зеленая, тонкая и невысокая, сквозь нее проглядывала влажная темная земля. Время от времени попадались камешки.

Когда дети вскочили на ноги, то ли от красоты, то ли от страха у них перехватило дыхание.

Они стояли на высоком холме, который такой же скромной свежей зеленью убегал вниз, в широкую солнечную долину. Дальше с этой стороны панорамы были только горы. Ломаные линии вершин, почти исчезающие в тучах, белели вечными снегами.

Справа от ребят стоял деревянный двухэтажный дом с зеленой черепицей и резным крыльцом. А сзади, за сотню шагов, зиял огромный обрыв. Там, глубоко-глубоко, едва слышно плескалась тонкая река. Над другой стороной обрыва темной стеной нависли ели дикого леса.

— Где мы? — спросила взволнованно Гермиона, поправляя развеваемые ветром волосы.

— Там, где нас никто не найдет, — ответил Северус с задумчивым выражением лица.

— Ах ты ж!.. — бросился на него с кулаками Рон, но был тут же отброшен на траву осторожным заклинанием. Его палочку Снейп спрятал в карман вслед за палочками Гарри и Гермионы.

— Успокойся, Уизли, — кинул профессор Рону и повернулся к остальным: — Лучше пройдемте в дом. Я хочу показать вам кое-что. Если среди вас есть хоть один счастливый обладатель мозгов, возможно, он поймет, почему мы здесь.

— Ты действительно думаешь, что мы добровольно зайдем в ловушку? — задал вопрос Рональд, не поднимаясь с земли.

Гарри и Гермиона молчали, но энтузиазма тоже не проявляли.

— Естественно, вы можете вечно оставаться в блаженном неведении, — усмехнулся Снейп, скрестив руки на груди. Затем он развернулся на сто шестьдесят градусов и направился к зданию.

Ребята нахмурились.

— Пошли, — шепнул Гарри, вставая.

Гермиона и Рон еще чуть помедлили и поплелись следом.

Сдувая пыль со старого думосбора, Северус думал о результатах своего спонтанного внедрения в разум Дамблдора.

Оказалось, старик ничего не знал о тройняшках. Он был абсолютно уверен в том, что Гарри — единственный сын Лили и Джеймса, обреченный на исполнение Пророчества. Но каким-то чудом Снейп успел перерыть всю информацию Дамблдора про этих детей. И кое-что его там сильно удивило. Он не знал, что у Темного Лорда есть хокруксы. Не знал, что Дамблдор собирается отослать Золотое Трио на погибель в поисках этих проклятых артефактов. Узнай Северус об этом лишь несколько дней назад, когда трое неугомонных гриффиндорцев были для него почти никем, он бы смирился. Ради блага и все такое. Но сейчас...

В этой войне слишком часто приходилось жертвовать самым дорогим, и не всегда это было оправдано. Хорошо, если Гарри — действительно тот, кто сможет убить Темного Лорда. А если нет? Если он просто умрет?

Да и... Себя не жалко. Мой мальчик, стань двойным шпионом — есть, сэр. Мой мальчик, убей ненужных людей — есть, сэр. Мой мальчик, умри ради Дела — легко, сэр, только прикажите! Но "Мой мальчик, пожертвуй родными детьми" — нет.

Северус еще сам не решил, что с ними делать. Но не отдавать же вот так сразу на переработку этот внезапный "подарок" судьбы.

Две односпальные кровати, тумба, шкаф, стол, кресла — сколько мебели, столько и оттенков дерева, столько и совершенно разных дизайнерских подходов. Хотя коричневый пол неплохо гармонировал с охристыми обоями и занавесками цвета морской волны. Но сейчас, к концу дня, небо укутали мягкие серые тучи, так что комната начала выглядеть унылой без солнечного света или свечей. А еще атмосферу портило мрачное молчание.

Гарри стоял в распахнутых дверях балкона, созерцая пейзаж. Судя по тяжелым фиолетовым разводам вверху и необыкновенной безветренной тишине вокруг, природа готовилась к большой грозе. Напряжение просто витало в воздухе. Да, погода сейчас очень метко иллюстрировала настроение всех домочадцев без исключения.

Рональд с ногами устроился на большом письменном столе в глубине помещения. В руках он от нечего делать вертел найденное в выдвижном ящике пресс-папье с серебряной гравировкой. Мысли мистера Уизли вяло перетекли от полученной недавно информации к известным ему маггловским способам убийства. Например, этим вот пресс-папье...

В одно мгновение всё вокруг озарилось ярким белым светом молнии. И проснулся ветер. Он, будто невидимым гребнем, принялся усердно расчесывать верхушки деревьев и непослушные травы. Дверь балкона со скрипом распахнулась и тут же резко захлопнулась, едва не ударив Гарри по спине. К счастью, тот успел среагировать, и вскоре целый и невредимый оказался в теплой комнате. Как только он прикрыл за собою хлипкую на вид дверь со стеклянными вставками, грянул страшный раскат грома. Будто храп самой Земли вырвался наружу, заглушая прочие звуки природы.

Когда грохот затих, раздался робкий стук в дверь, ведущую в коридор. Рон взвесил в руке пресс-папье. Гарри холодно бросил:

— Войдите.

Дверь отворилась. На пороге стояла Гермиона в теплом свитере поверх серого платьица, босая и растрепанная. Ступив шаг вперед, она устремила в пол печальный взгляд и сказала:

— Простите меня.

Ребята не выронили ни слова в ответ.

— Простите, я была неправа. Я поступила ужасно, простите. Гарри, Рон...

Гермиона прикусила губу, пытаясь не завыть от горя.

— Что тебе надо? — наконец довольно резко спросил Рон.

Гермиона вздохнула и глянула на заметное сквозь окно грозовое небо.

— Можно к вам?

На секунду повисла тишина, лишь жесткие порывы ветра выли снаружи. А затем Гарри произнес:

— Конечно же, Гермиона, — он не сдержал предательски теплую улыбку.

Рон, устав хмуриться, расслабился и слез со стола.

Гермиона юркнула под одеяло ближайшей кровати. Гарри зажег найденные в шкафу свечи разнообразных цветов и калибров. Новые вспышки молний и громовые раскаты волновали уже не так сильно, как несколько минут назад.

— Что будем делать? — не выдержал Рон, все еще избегая взглядов в сторону Гермионы.

— Сбежим, — безо всяких колебаний ответил Гарри.

— Вы хотя бы поняли, что вам только что показали? — с горечью спросила Гермиона. Чуть помолчав, она процедила: — Мы — пушечное мясо…

— Какое еще «пушечное мясо», Гермиона?! — перебил ее Поттер. — Нет, это ты ни черта не поняла! Мы — надежда!..

— Чья? — негромко спросила мисс Грейнджер.

— Человечества! — влез Рональд. — Люди верят, что у Гарри все получится. И мы, его друзья, должны пойти с ним до конца.

Услышав слова друга, Гарри поморщился. Он представлял себе это немного иначе. Он — избранный Волдемортом несчастливец, ему это все и разгребать.

— А, — Гермиона запнулась, — а вы не думали о том, что… за тебя, Гарри, да и за нас с тобой, Рон, что за нас просто все уже решили?.. Что если мы — обычные дети, такие же, как и все школьники? Вы об этом не думали? Что если на нас просто ткнули пальцем и таким образом, не знаю даже, выбрали крайних? — с последними словами она и вовсе сошла на несмелый шепот.

— Но кто-то же должен это сделать! Победить Волдеморта! — возмутился Гарри.

— А почему именно мы?! — выпалила Гермиона неожиданно для себя самой. — Почему побеждать одного из сильнейших и темнейших магов современности должны трое обычных подростков? Почему бы не задействовать Орден Феникса, аврорат, армию, в конце концов? Ладно, убить каким-то невероятнейшим образом Волдеморта можешь только ты, Гарри. Допустим, что это правда. Но охотиться за хоркруксами?.. Вы уверены, ребята, что мы достаточно квалифицированы для этого?

Несколько мгновений пролетели в напряженном молчании. За окном бушевал дикий ливень. Напор дождевой воды был такой, что, казалось, вот-вот повыбивает стекла.

— Но, — Гарри взъерошил волосы, — но это моя судьба. — Он выглядел сбитым с толку.

— Судьба. А кто ее создает?

Рон и Гарри хмуро посмотрели на Гермиону.

— Философ ты, — пренебрежительно протянул Уизли, зевая.

— Послушай, — обратился к Гермионе слегка раздраженный Гарри. — Мою судьбу создал Волдеморт, когда убил моих родителей! Он сам выбрал меня! И я должен ответить тем же. Я убью его…

Гарри замолчал и задумчиво уставился на длинные оранжевые огоньки свечей. Он редко так разглагольствовал, тем более на эту тему.

— А если не убьешь, Гарри? — Гермиона укуталась посильнее, чтобы унять легкую дрожь.

— Но он хотя бы попытается! — вступился за друга Рональд. — Этот Снейп, этот мерзкий тип, не имеет права удерживать нас здесь! Мы должны действовать. Да и учиться мы должны, черт побери!

— Как бы странно это ни звучало, но мне кажется, что Снейп просто… хочет нас уберечь, — проговорила Гермиона едва слышно.

— Что?! — Рон побледнел. — Прости, Гермиона, но ты что, совсем дура?

Гарри едва не подскочил от такого высказывания в адрес мисс Грейнджер. Но все же не подскочил и даже промолчал.

— Здесь все не так просто, держу пари! — сорвался с кровати Рон. — Он что-то задумал. Он — Пожиратель. Он — не наш… отец. И никогда им не станет.

Мистер Уизли повернулся к зияющему черным прямоугольником окну. Его взгляд потемнел, а кулаки сжались.

— Сбежим, — повторил Поттер.

Гермиона тяжело вздохнула.

* * *

Ночь стояла тихая, безоблачная. Полная луна огромным золотистым шаром освещала живописный днем, а сейчас совершенно монохромный пейзаж.

По избитой каретными колесами дороге двигалась одинокая фигура в темном плаще. Глубокий капюшон полностью скрывал лицо. Неровная медленная походка выдавала смертельную усталость путника.

С заметным трудом взобравшись на невысокий поросший вереском холм, неизвестный остановился. Впереди светились желтыми огоньками окна небольшого поселка. Дома с причудливыми острыми крышами и длинными струящимися дымом трубами чернели угловатыми силуэтами на фоне глубокой синевы неба.

Отдышавшись, путник натянул капюшон еще ниже и двинулся к отбрасываемой деревьями тени. Миновав расстояние до первых построек, он прильнул к каменной стене ближайшего дома. А дальше передвигался только украдкой, избегая освещенных широких проходов.

Спустя несколько минут, наш неизвестный персонаж остановился посреди крохотного заднего дворика одного из зданий. Здесь было совсем темно. Едва удавалось разглядеть около высокой поросшей мхом ограды перекошенный сарайчик. До сих пор путник двигался как-то неуверенно, будто в раздумьях блуждая по темным закоулкам. Но заметив это убогое деревянное чудо архитектурной мысли, он расправил плечи и шагнул к сарайчику явно с каким-то замыслом.

Небольшая дверь противно скрипнула и отворилась. Путник постоял на пороге, вглядываясь в окутанные паутиной метлы и инструменты, коими был завален сарай. Затем порылся в складках мантии и достал оттуда небольшой предмет. Немного повозившись, он бросил его на пол помещения и метнулся прочь.

Маленький полуразрушенный временем сарай взлетел на воздух с громким взрывом. Яркие огненные клубы на несколько секунд осветили мрачный дворик. Затем огонь осел, потрескивая хорошеньким костром на оставшемся от сарайчика хламе.

Дверь, очевидно служившая черным входом, резко отворилась. Из дома выбежал высокий дед в кожаной куртке и с длиннющей белой бородой. Заметив, во что превратился его любимый сарайчик, дедушка начал страшно ругаться. Он едва не подпрыгивал от гнева, в переизбытке чувств дергая себя за бороду. Сконцентрировав все свое внимание на пожирающем старую древесину пламени, он не заметил, как в оставшуюся открытой дверь проскользнула знакомая нам фигура.

Наконец потушив огонь с помощью магии, Аберфорт, сердито бурча себе под нос всяческие проклятия в адрес подозреваемых хулиганов, возвратился в дом. Козочка по имени Мегги тревожно мекнула, завидев хозяина, и унеслась в открытые двери гостиной, которая соседствовала с пабом. Аберфорта удивило такое поведение животного, так что он поспешил следом.

Мистер Дамблдор-младший с нескрываемым беспокойством уставился на приоткрытый тайный ход за портретом Арианы. Мегги еще раз жалобно мекнула, и улеглась на мягкую подстилку в углу комнаты.

* * *

Северус проснулся от звона сигнальных чар. Впрочем, удивлен он этим не был. Оторвав голову от подушки, Снейп поспешно привел себя хотя бы в подобие порядка и бросился вниз по ступенькам. Ему хватило нескольких секунд, чтобы оказаться на крыльце дома.

Мир утонул в белейшем и густейшем утреннем тумане. Кроме пушистых клубов из миллиардов маленьких капелек, все, что можно было разглядеть вокруг — это сам дом, да небольшой пятачок травы около него. Дальше — только пустота-белота.

Но вот слышно было больше, чем видно.

— ...Как вы себе это вообще представляете?! Если исключить из списка проблем этот чудовищный туман, у нас нет палочек, нет документов, ни одного кната в карманах! Даже если мы найдем какой-то поселок, мы не знаем даже, что это за страна! Здешние люди могут и вовсе не разговаривать по-английски! — ну, это, понятно, мисс Грейнджер паниковала где-то в белоснежности.

— На пальцах объясним, что нас украл живущий здесь маньяк! Я уверен, что у кого-то да найдется какой-нибудь камин! Мы должны хотя бы попробовать. Ну чего ты, Гермиона?.. Тебе что, нравится... весь этот психодел? — голос Рональда звучал неуверенно.

— Нет, но мы должны подождать лучшего момента. Нам необходимы палочки. Может быть, нас будут искать и найдут.

— Она права, Рон, — изрек Поттер. — Мы не можем так рисковать.

— Да идиоты вы. Пойду сам. Может, найду помощь и позову кого.

— А, кстати, Рон. Ты уверен, что не идешь в сторону того страшного ущелья?

— Стоять, — Северус ухватил Уизли за воротник, когда тот уже занес одну ногу над пропастью.

Отбросив Рональда на траву, профессор зельеварения обратился ко всем троим, держа в руке палочку:

— Домой. Живо.

Дети побледнели и начали молча пятиться к зданию.

* * *

— Не. Пытайтесь. Сбежать, — произнес Снейп, нависая над кухонным столом, за который усадил тройняшек.

— Не пытайтесь удерживать нас силой! — воскликнул в ответ Гарри.

Остальные просто смотрели на Северуса волком.

— Вы не понимаете, чего и кого вам стоит опасаться на самом деле! — на мгновение в выражении лица Снейпа проскользнула нехарактерная для него чувствительность.

— Вы — страшный человек, — объявил Рон, уставившись прямо в глаза своему врагу.

— Что же, — тон Снейпа оледенел. — В таком случае, бойтесь. Бойтесь того, что ждет вас за нарушение моих правил. И первое из них: никогда не покидать этот дом без моего разрешения. Отныне я буду тщательнее следить за этим.

Мальчишки посмотрели на него с искренней ненавистью. Гермиона лишь пронзала Северуса внимательнейшим взглядом.

— А теперь — марш в библиотеку, — приказал Снейп.

Несмотря на всю суровость профессора, сейчас ему было не по себе от собственной тактики. Может быть, он ведет себя уж слишком по-злодейски?.. Однако другого выхода пока как-то не наблюдалось.

В библиотеке Северус завалил детишек книжками и заставил писать эссе длиною в жизнь, а сам, повернув ключ в дверях, ушел варить зелья.

* * *

Услышав едва слышный стук в дверь, Альбус Дамблдор перестал храпеть и открыл глаза. Было темно, хоть глаз выколи. Феникс дремал на жердочке, спрятав голову под крыло.

Директор отклеил щеку от страницы древнего фолианта, над которым уснул. Взмахом палочки Альбус зажег свечи, и на миг зажмурился от яркого света. Немного придя в себя, он произнес:

— Войдите.

Но никто не вошел. Феникс сердито засопел, намереваясь поспать еще немного в блаженной темноте.

Дамблдор насторожился. Набросив на клетку птички платок и поправив очки, он поднялся из-за стола. Держа наготове палочку, Альбус осторожно отворил дверь. Однако никого там не увидел.

Лишь опустив взгляд на ступеньки лестницы, он обнаружил фигуру лежащего без сознания человека в плаще. Широкий капюшон скрывал лицо.

Альбус присел на одну из ступенек и осторожно отбросил черную ткань. И в тот же миг из его уст вырвался нечленораздельный возглас. Старик широко раскрыл глаза, вглядываясь в такие знакомые женские черты.

Тонкий нос, полные губы, мягкий подбородок, веснушки. На бледную кожу упала выбившаяся из прически прядь каштаново-рыжих волос.

— Не может быть!.. — прошептал во мрак коридорчика Дамблдор.

Отлевитировав женщину на диванчик в кабинете, он немедленно влил ей в горло бодрящее зелье.

Спустя несколько мгновений измученная путница закашлялась и открыла глаза. Зеленые.

— Лили! — воскликнул директор.

— Профессор, — просипела негромко женщина.

— Но как?.. — только и спросил Альбус, присев рядом с диванчиком и не отрывая взора от лежащей.

Лили, ведь это была именно она, побледнела сильнее прежнего и горько произнесла лишь два слова:

— Обитель Силы.

Дамблдор вскочил на ноги, пораженный ответом:

— Как... Неужели она на самом деле существует?!

Должно быть, никто еще не видел Альбуса Дамблдора настолько взволнованным.

Женщина только кивнула и опять закрыла глаза, проваливаясь в долгожданный сон.

Глава небеченная.

__________________________

Проснулась Лили в до слез знакомом лазарете. Ничего здесь не изменилось за десяток с шапкой лет, совершенно ничего. Те же белые стены, та же расстановка кроватей, те же скучные формой тумбы, даже зелья в шкафчиках те же. Вот только сама Лили… уже давно не та невинная солнечная девочка, что частенько оббивала пороги этого помещения в далеком прошлом.

Лили еще чувствовала усталость, но с кровати вскочила мгновенно. Несколько шагов, и за ней захлопнулась дверь.

Ей нужно было знать. Необходимо. Сейчас же. Удостовериться, что все они живы.

Дамблдор явно ждал, когда же вдруг воскресшая вдова Поттера, босая, облаченная в ночную сорочку, ворвется в его кабинет с патетичным возгласом: «Где… Где Гарри?!».

Альбус поправил съехавшие с переносицы очки и ответил честно:

— Я не знаю.

Лили забыла, как дышать. Прижав руку к груди, будто от резкой боли в сердце, она рванулась к ближайшему креслу и упала в него.

— Это плохая шутка, профессор, — сказала она, пытаясь выровнять дыхание.

— К сожалению, это не шутка, — вздохнул Дамблдор. — Но не спеши паниковать, пожалуйста, — попросил он мягко. — Успокойся и ответь мне на один вопрос, Лили.

Лили поджала губы и кивнула, пытаясь утихомирить дрожь.

— Ты доверяешь Северусу Снейпу?

Дамблдор смотрел ей прямо в глаза, пронзительно до жути.

— Я... — Лили запнулась.

— Тому человеку, которого я знала до… до… — Она едва слышно всхлипнула. Альбус наколдовал ей теплый плед и протянул чашку дымящегося чая.

Он терпеливо ждал. Лили поставила нетронутый напиток на стол — руки слишком дрожали.

— Да, — наконец вымолвила вдова Поттера. — Человеку, которого я знала пятнадцать лет назад, я бы без раздумий доверила свою жизнь.

Дамблдор кивнул, будто обдумывая что-то. Затем он сказал:

— Гарри, а также двое его друзей, скорее всего сейчас с ним.

— Так значит, он жив, — протянула Лили едва слышно, а потом встрепенулась и сорвалась на ноги: — Что? Что значит «скорее всего с ним»? Где они?

Она вновь схватила чашку, расплескав пару капель на пол.

— Я же сказал, что не знаю, — повторился Дамблдор не без печали. Ему все это не нравилось не меньше, чем самой Лили. — Я работаю над этим, но… Северус — шпион со стажем.

— Шпион? — поперхнулась чаем Лили.

— Да, и очень опытный, — директор Хогвартса с задумчивым видом покрутил один из обручей золотистой астролябии. — В мгновения, когда не надо притворяться, Северус бывает довольно вспыльчивым, хаотичным человеком. Но в ментальной магии и продумывании ходов он действительно хорош. Именно поэтому я не знаю, где ребята.

— Северус похитил детей? — недоверчиво поинтересовалась Лили. — Как он вообще… Он же Пожиратель, Альбус! — Лили схватилась за свои растрепанные волосы, будто пытаясь их проредить таким образом. — Он может быть двойным агентом?

— Он таким и является, — в глазах Альбуса блеснула неоднозначная улыбка. — Во всяком случае, являлся до недавнего времени, — профессор нахмурился.

Лили молча пыталась переварить полученную информацию. Дамблдор не мешал, тишину не прерывая.

— Какой он? Кто он сейчас, профессор? — вырвалось у вдовы Поттера спустя несколько длинных минут.

Дамблдор откинулся на спинку своего кресла-трона и произнес вдумчиво:

— Профессор зельеварения. Холодный человек. С пылкою душою, я полагаю. Шпион Волдеморта, на самом деле годами сохраняющий лояльность нашей стороне.

— Словно актер. — Прошептала она.

— Именно. Лили, — Дамблдор наклонился вперед с неожиданно искренним взглядом, — я только боюсь, что со временем такие люди, как Северус, могут и сами забывать, кто такие они настоящие.

Повисла ледяная тишина.

— Мы должны найти его и Гарри… с друзьями. Где он мог их спрятать? — запаниковала внезапно Лили.

— Я уже проверил дом Северуса, там пусто. Скорее всего, он скрывает их в одном из своих тайных убежищ. Но убежища эти на то и тайные, что только самому Северусу известно, где они могут находиться.

Лили закрыла лицо руками. Дамблдор только сейчас заметил частые белые пасма в ее прическе.

— Я слишком много пропустила, профессор. Мне все это незнакомо. Я не знаю. Ничего и никого,— бормотала она, снова схватившись за волосы.

— Люди редко меняются кардинально, — мягко произнес директор. — Я уверен, мы их найдем. Но сейчас,— он опять потянулся вперед и осторожно убрал руки Лили от головы, — сейчас давай поговорим о тебе.

Лили подняла на него мрачный взгляд. Кажется, раньше эти зеленые глаза были ярче.

— Просто расскажи мне, пожалуйста. — Попросил неуловимо настойчиво Альбус Дамблдор.

* * *

Метка выжигала кожу, мясо, кости, душу.

Северус закусил угол подушки. В висках настойчиво пульсировала кровь. Уткнувшись лицом в постель, Северуc пытался думать.

Он не привык справляться с проблемами по мере их поступления — обычно все было продумано задолго до возникновения неприятностей. За исключением нескольких личных антипатий, порою толкающих профессора зельеварения на глупейшие поступки.

Но в последнее время, благодаря всплывающим один за другим секретам прошлого, Северус много импровизировал. И вот сейчас ставшая постоянной непродуманность загнала Снейпа в тупик. Лорд вызывал его, а он не знал, как реагировать.

Теперь у Северуса есть тройка детей. Теперь он уязвим, рассеян, глуп и многодетен. Это значит, что он больше не сможет оставаться слугой.

Но хозяева найдут его. Северус знал это очень хорошо. И если Дамблдор будет до последнего сохранять маску доброжелательности, Волдеморт ждать не намерен. Северус еще не пробовал так долго не отвечать на призывы. Можно ли умереть от такой боли, сойти с ума? Наверняка.

Думай, Северус. Думай, и побыстрее, ведь Лорду претят непунктуальные подчиненные.

К решению, что необходимо во что бы то ни стало прекратить Пожирательство, Снейп шел долго. Может быть, виной тому был общеизвестный факт: Метка — это пожизненно.

Все слуги Волдеморта, за исключением парочки сумасшедших, рано или поздно начинали мечтать о том, как бы «завязать», бросить, убежать, исчезнуть. Но ни один из них, даже самый талантливый, пока не нашел способа избавиться от этой ноши. Разве что в гробу Пожиратели обретали спокойствие, да и то неизвестно.

Так на что может надеяться Северус Снейп, и сам уже давно испробовавший все способы, какие только приходили на ум?

Волна гнева на себя самого только заостряла боль. Не надо было выхватывать детей из Игры Дамблдора. Не надо было поддаваться незапланированным порывам. Эти гриффиндорские идиоты только и мечтают, как бы сбежать обратно в привычную клетку. Им не место здесь, в жизни двойного агента. Теперь все рушится, вместе с самообладанием последнего. Болевой порог уже близко. А дальше что? Срыв. Безумие. Ментальное падение.

Минуточку.

Ментальность?..

Следующая вспышка кошмарного жжения таки вырвала из уст Северуса стон. Боль уничтожала его, словно огонь спичку, превращая сознание в пепел. Главное — успеть. Успеть сделать хоть что-нибудь!..

Снейп кое-как встал, собрал последние крупицы силы.

И вышел на ментальный уровень восприятия. Окружающее смазалось в абстрактные темные тени. Лишь разной яркости «нити» испещряли необычное пространство во все стороны, будто плотное разноцветное волокно. Почти все эти полосы света и мрака тянулись к груди Северуса. Подавляющее большинство — сероватые, почти призрачные — незначительные привязки (нейтральные знакомства). Слишком много. Северус взмахнул рукой, и нити серее оливковых оттенков исчезли. Осталось всего несколько.

Золотой широкий луч прошивал сердце, стремясь куда-то за пределы видимости.

«Наверняка к ее могиле», — предположил Северус. У него не было сейчас времени обдумывать яркость и целеустремленность главной привязки.

Красный луч ненависти. Северус никогда раньше не выходил на этот уровень с целью осматривать ментальные нити, но чувство ненависти он представлял себе более ярким. А оказывается — вялая полупрозрачная полоса. Всегда ли она была такой?

Однако время поджимало.

Три одинаковые тускло-оранжевые нити. Куда ведут, интересно? Неужели…

Северус отмахнулся от отвлекающих мыслей и убрал в невидимость уже замеченные лучи.

Наконец остались только две привязки. Одна — сиреневого цвета, прочная, обманчиво мягкая. Дамблдор. Корнями эта нить впивалась в голову.

А вторая…

Черная, неподатливая, словно толстая леска. Это она отравляла меченое предплечье невообразимой болью. Темный Лорд.

Северус поддался эмоциям и ухватился за проклятую нить, пытаясь вырвать из своей плоти высасывающую жизнь заразу. Зараза шевельнулась в руке, будто настоящая змея, и ужалила втрое сильней. Северус упал на колени, пытаясь справиться с болью.

Сознание уплывало от него.

Но Северус не был готов сдаваться. Чувство долга часто творило чудеса с его измученными телом и разумом.

Снейп впервые углублялся так далеко в этот уровень восприятия. Если честно, он даже не подозревал, что в этом измерении можно делать что-нибудь, кроме прямой легилименции. Ну, в теории существовала вероятность… Но практиковать подобное еще не приходилось.

Волшебство поднялось в нем не волной, нет, настоящим цунами. Отупленный болью разум почти отключился, все происходило на грани, молниеносно.

Мгновение, и огромный выброс ментальной энергии осветил все в белоснежность.

Северус Снейп потерял сознание, его тело обмякло на полу угрюмой спальни. Наконец забытье.

* * *

— Сейчас будет большой бум, — прокомментировал Гарри, едва сдерживая улыбку. Его глаза взбудоражено блестели из-за стеклышек очков.

— Тс-с! — цыкнул на него Рональд, взбираясь на стол. — Это еще не все, — пообещал он шепотом.

Приподнявшись на цыпочках, Рон медленно, максимально осторожно «короновал» трехметровую башню из книг миниатюрным сборником сантехнических заклинаний. Нагруженная еще и этим, башня чуть всколыхнулась, но таки осталась стоять.

Мистер Уизли беззвучно выдохнул, после чего спустился на грешную землю и счастливо улыбнулся.

Его творение было изумительным. Где там всем этим маггловским архитекторам-недоучкам, с их Эйфелевыми и Пизанскими башнями, до такой красавицы! Вот это правильное использование снейповской макулатуры.

— Здорово получилось! — восхитился Гарри и звонко хохотнул впервые с той самой отработки у Снейпа, когда оказалось, что профессор зельеварения отнюдь не бесплоден.

Рональд ткнул Поттера локтем под ребра, и тот виновато пожал плечами. Затем парни одновременно посмотрели в глубину комнаты, где, подложив под голову руку, дремала в кресле Гермиона. Она читала всю ночь, в то время как Гарри и Рон мирно посапывали на полу, укрывшись картами и свитками. Да-да, они ночевали в библиотеке, ведь Снейп как запер их вчера днем, так до сих пор и не появлялся. Чего и стоило ожидать от столь мерзкого типа.

Как только ребята удостоверились, что Гермиона спит и возвратились к своей пирамиде, сзади раздался леденящий кровь голос мисс Грейнджер:

— Что. Вы. Делаете?!

Гарри и Рон содрогнулись, последний схватился лихорадочно за край стола, чтобы не упасть. Мебель со стонущим звуком поехала вперед, прямо на «башню».

Книжное сооружение опасно зашаталось. Дети с открытыми ртами наблюдали, как оно медленно клонится в их сторону.

Никому не удалось спастись. Разве что Гарри в последний миг увернулся от летящей прямо ему в лицо энциклопедии, однако она зацепила плечо.

Северус вошел как раз вовремя. Вернее, во время падения сотен книг. К сожалению, он не успел среагировать и предотвратить аварию — энергия была исчерпана до дна (из-за чего он, собственно, и провалялся всю ночь в обмороке).

Тройняшки понемногу раскапывались из-под дорогущей, редчайшей, любимейшей литературы Снейпа. Он смотрел на все это с лицом человека, потерявшего все. Даже убивать таких гадов не хотелось. Просто вышвырнуть из дома и пусть катятся в сторону ущелья. Сволочи.

Но Северус таки взял себя в руки и проскрипел:

— А теперь вы поставите каждую книгу по отдельности на место и продолжите учиться, пока вся дурь из голов не вылетит под натиском знаний. До тех пор вы живете в этой комнате без права нарушить ее пределы. Об обеде можете даже не мечтать.

— Но профессор! — воскликнула в сердцах Гермиона. — Мы вчера не ужинали, сегодня не завтракали, а это чрезвычайно вредно для здоровья! Я уже не говорю о сне на полу без соответствующих приспособлений, отсутствии систематических прогулок на свежем воздухе и других ужасах. Вы не можете поступать так… жестоко.

— Не может? — вполголоса переспросил Рон, криво ухмыляясь. — Это он-то не может? Да с одного взгляда на этого маньяка понятно, что он нас и притащил-то сюда только как ингредиенты для нового яда.

А вот Поттеру было не до общей беседы. Он, белея от боли, молча пытался вправить себе вывихнутый одной из «летающих» книг палец.

Снейп едва сдержал истошный рык загнанного монстра. К такому его жизнь не готовила.

* * *

— Давай так, Лили, — сказал Дамблдор. — Я расскажу тебе все, что мне известно о так называемых «обителях силы». А после ты меня поправишь, если я в чем-то ошибусь.

Лили на всякий случай огляделась вокруг. Они сидели на скамейке среди неизвестного ей живописного скверика. Красивые желтые листья плавно стелились на дорожку, ветер еще оставался легким, мягким. Летним. Рядом по-прежнему не было ни души. Нашу вдову это немного успокоило, и она возвратилась к разговору:

— Хорошо. Я согласна.

— Тогда я начну, — осторожно вступил Альбус. — Во время Первой Магической войны Геллерт Гриндевальд изобрел способ «вытягивать» из плененных волшебников магию для передачи своим воинам. Он использовал осколки метеоритов. Их магнитные свойства вкупе с древней, темнейшей магией, превращали эти необычные камни в своеобразные накопители энергии. Гринденвальд даже создал несколько лагерей, где из пленных высасывалась магическая сила. Однако скоро он заметил, что большинство «доноров» слишком быстро становятся сквибами, не принося должного эффекта, после чего часто умирают. Когда после переломного момента в ходе войны наши силы вторглись в эти «колонии», они нашли там лишь горстку женщин-сквибов и заряженные до предела метеориты. По окончанию конфликта камни были заперты в нескольких самых надежных хранилищах волшебной Европы.

Спустя много лет, на пике могущества Лорда Волдеморта, одна из этих неприступных крепостей была ограблена. Разумеется, это был наш Гринготс. Это все, что мне известно.

Лили посмотрела на затянувшееся тучами небо, вздохнула и заговорила:

— В общем, складывается довольно логичная картина. В тот Хеллоуин, когда… погиб Джеймс, я попыталась защитить Гарри. Ничего толком не успела сделать — Сами-Знаете-Кто странно на меня посмотрел, и оглушил. Очнулась я в камере заключения. Там и провела все эти годы. Это место — где-то в Албании. Не знаю, где именно. Кроме меня, там были еще женщины. Наши клетки располагались по кругу, в центре стоял небольшой камень. Он высасывал нашу магию. Тех, кто терял все волшебство, забирали. И приводили новых.

Однажды, несколько недель назад, пришел смотритель и сказал, чтобы я следовала за ним. Меня вывели из «убежища», посадили в маггловскую машину без окон. Спустя несколько часов езды она остановилась, смотритель открыл дверь и сказал: «Беги». Я побежала. Этот смотритель всегда был со мной особенно добр. Думаю, после того случая ему пришлось несладко. О том, что было после моего побега, не хочу рассказывать. Я просто искала путь домой.

— Значит, ты потеряла всю магию? — тихо спросил директор Дамблдор, задумчиво поглаживая бороду.

— Да. Я теперь сквиб.