Парень для Пэнси (гет)

Разрыв с отцом Теда Нотта Пэнси переживала тяжело. Она не пила, не ела и постоянно плакала, вспоминая, каким невероятным человеком тот был. Увещевания Дафны о том, что он просто педофил, не находили отклика в разбитом сердце Паркинсон.

Сначала она ждала, что он вернется: одумается, поймет, что всегда любил только ее, и приползет на коленях вымаливать прощение. Потом Пэнси ударилась в разработку коварных планов завоевания Чэда, постепенно переходящих в планы мести за безвозвратно утерянную юность. Но ни одному из них не суждено было сбыться: вскоре Викки сказала Милли, что Энджи сказала Лаванде, что Чэд Нотт встречается теперь с крошкой Сандрой Фоссет из Хаффльпаффа.

Мир Пэнси Паркинсон рухнул окончательно, и она погрузилась в пучину горя и тоски. Миллисента все время старалась хоть как-то утешить подругу, но ту буквально выворачивало наизнанку от одного вида Булстроуд. Однако толстуха не отставала.

В это утро все было, как обычно. Белые простныни, зеленый балдахин, шелковая ночная рубашка...

— Пэнси, ты уже проснулась?! — Миллисента заискивающе улыбнулась, заглядывая прямо в глаза. — А я заняла для тебя очередь в душ!

Паркинсон уже готова была ответить что-нибудь едкое, но... ей не захотелось. Наоборот, Булстроуд показалась ей очень приятной особой.

— Спасибо! — улыбнулась Пэнси, накидывая халат.

Перед ее мысленным взором все еще стояла картинка из ночного сна — странного, но завораживающего. Во сне она видела Джинни Уизли. Та стояла перед ней, смущенно завернутая в пушистое полотенце, и ее острые ключицы, покрытые мелкими веснушками, выглядели так... Паркинсон поняла, что это видение возбудило ее. Мысли об отце Нотта отошли на второй — нет, даже на третий — план, а вот образ Джинни продолжал преследовать и за завтраком, и за обедом.

Пэнси нарочно села лицом к столу Гриффиндора, чтобы понаблюдать за Уизли-младшей. Та очень неуклюже ела суп вприкуску с хлебом и совершенно не эротично поперхнулась, встретившись с Паркинсон взглядом, но это не оттолкнуло, а лишь усилило желание подойти и помочь... Слизать крошки хлеба с ее губ... Наваждение какое-то!

— Я, кажется, заболела, — шепотом сказала Пэнси Дафне на Чарах.

— Что случилось? — ответила та, впрочем, не очень заинтересованно. Гринграсс уже давно наскучили стоны Пэнси по поводу Чэда.

— Дело в том, что я... — вдруг Паркинсон ясно осознала, что не может рассказать об увлечении другой девушкой. Не может — и все. — Да так, уже прошло, забудь!

И она отвернулась к окну.

А ненормальные сны не хотели покидать ее. Пэнси перестала думать о ком бы то ни было еще: все ее мысли были заняты Джинни. Превозмогая холод, Паркинсон наблюдала с трибун, как та тренируется отбивать бладжеры, и все движения Уизли казались ей верхом совершенства. Она тратила целые часы, чтобы краем глаза посмотреть, как Уизли — неуклюжая и грубая — выполняет домашние задания, смеется о чем-то с глупой подружкой Саттон... Как бы Пэнси хотелось оказаться на месте Малютки Мэгги...

— Ты какая-то странная, — сказала ей Дафна во время очередной тренировки Гриффиндора.

В этот раз она сидела рядом и внимательно наблюдала за Поттером, с которым пребывала в состоянии отчаянной ссоры. Пэнси засуетилась, переживая о том, как не дать подруге догадаться об истинных мотивах своих странностей, но тут ей на помощь внезапно пришла Миллисента:

— Просто она все время думает, как вернуть мистера Нотта! — ляпнула она с видом эксперта.

Гринграсс закатила глаза, но тут же забыла о подругах, увидев что-то на другом конце поля, и напряглась. Впрочем, Дафна интересовала Пэнси меньше всего, потому что ее любимая Джинни летала в этот день даже хуже, чем во все предыдущие. Не нужно было быть экспертом, чтобы понять: загонщице тотально не везет! И Пэнси так жалела ее!

Джинни закончила тренировку неудачным приземлением, и Поттер поспешил ей на помощь. Дафна зашипела что-то про "мерзкую предательницу крови", а Пэнси охнула, испугавшись за предмет своего обожания, но быстро спохватилась и стала вторить Гринграсс, как попугай. На сердце у нее было тяжело.

Наступил день переигровки. Малфой выглядел, словно петух перед боем, впрочем, как и Поттер. Белый и черный петухи. Пэнси усмехнулась про себя, привычно глядя на стол Гриффиндора, за которым Джинни смерила ее неприязненным взглядом и отвернулась.

Завтрак подходил к концу.

— Пойдем? — спросила Миллисента, но Пэнси лишь отрицательно покачала головой: Дафна что-то затевала и просила подождать ее.

Булстроуд заныла и уставилась в остатки своего кофе, словно надеялась узреть там будущее.

Внезапно сердце Пэнси забилось сильнее, а лицо стало пунцово-алым: Джинни Уизли, спотыкаясь и краснея, как помидор, сама подошла к столу Слизерина и, глядя безумными глазами на Паркинсон, затараторила:

— Пэнси, я знаю, что мы с разных факультетов, что между нами были разногласия, но я, блин, люблю тебя не по-детски! Правда! Я понимаю, что ты девушка, что я девушка...

Паркинсон знала, что чудеса бывают, но поверить в подобное! Первым ее порывом было тут же отказать — люди же смотрят! Но она слишком хорошо знала: вторых шансов не бывает, поэтому встала с места и, превозмогая смущение, произнесла:

— Я тоже... Джинни, я тоже давно тебя люблю...

Что тут началось! Поттер, Уизли и Грейнджер бросились к ним; Григрасс, Малфой и Гойл застыли в оцепенении, а Пэнси сделала шаг навстречу Джинни, и их руки крепко переплелись... Но счастью не суждено было длиться вечно: Рон оттащил сестру в сторону, и рука Джинни выскользнула из пальцев Пэнси. Паркинсон охнула, хотела было достать палочку и начать активное сопротивление в борьбе за любовь, но в этот момент Поттер засунул в рот ее возлюбленной безоар и...

Пэнси словно проснулась. Стало так противно, словно это ей только что затолкали камень в глотку. Начало тошнить от одной мысли о том, что она могла бы поцеловать девушку. И кого! Джинни Уизли! Предательницу крови! У всех на виду! Паркинсон насупилась и поджала губы, стараясь выглядеть максимально презрительно.

Шутка Дафны?! Или месть еще кого-нибудь?! Паркинсон уже готова была покарать всех подряд, без разбора, но вдруг замерла и прислушалась к себе. В царивших вокруг шуме и суматохе удары собственного сердца показались ей такими ясными... Наваждение спало, но боль от утраты Чэда Нотта не вернулась. Стыд, смущение, злость от нелепости ситуации... Но любовь? Нет! Пожалуй, шутнику стоило бы сказать "спасибо" за чудесное исцеление...

Воспользовавшись неразберихой, Пэнси упорхнула в свою комнату. Она решила не ходить на занятия сегодня...

— Так, значит, это не ты?! — Паркинсон дождалась, пока Дафна вернется в спальню, и приперла ее к стенке.

— Не я! — Гринграсс выглядела так, словно...

— Лучше не ври мне! — Пэнси ехидно помахала палочкой перед носом подруги. — А то мне придется сделать так, что все узнают о том, сколько раз сегодня Поттер тебя...

— Пошла ты! — Дафна покраснела, и Паркинсон еще раз убедилась, что попала в точку.

— Ну и?!

— Хорошо! — Гринграсс оттолкнула ее. — Хорошо! Это была моя идея дать Уизли Амортенции! Я хотела отомстить!

— Допустим, — Пэнси прищурилась. — Но при чем тут я?! Насколько я помню, мы уже все выяснили!

— Просто я хотела, чтобы было эффектнее, — недовольно пожала плечами Дафна, присаживаясь на кровать. — Кто знал, что так выйдет?!

— То есть второе зелье дала Уизли не ты?!

— Не я, — призналась Гринграсс, хотя по выражению лица было понятно, что она сожалела об этом.

Пэнси задумалась: кто бы это мог быть?!

Как и любая другая девчонка, она знала, что есть любовные зелья с разными свойствами, но сколько она ни думала, не могла вспомнить такого, которое нужно было пить не объекту, а субъекту приворота. Это огорчало ее, но Паркинсон решила не сдаваться.

Матч прошел отвратительно: Малфой снова проиграл Поттеру, да и вся команда выглядела достаточно жалко. Только Григрасс, как всегда, чему-то ухмылялась.

Пэнси задержалась после ужина за разговором с Лавандой Браун и Викки Фробишер, а когда вернулась в спальню, застала там Ниагарский водопад в лице рыдающей Миллисенты.

— Что ревешь? — осведомилась Пэнси скорее из любопытства, чем из сочувствия.

— Она пошла предложить себя Гойлу, а тот отверг прекрасное тело невинной Ровены, — вместо Булстроуд подала голос Дафна.

— С чего бы?! — Паркинсон удивленно посмотрела на Гринграсс.

— Мне... Она... Сказала... — протрубила Булстроуд с заложенным от плача носом, показывая на Дафну.

— Что-то не припомню, когда это я сказала голой караулить его в душе, — парировала Гринграсс, не задумываясь, и стало предельно ясно, чьих это рук дело.

— Гойл тебя не захотел? — уточнила Паркинсон, раздумывая, стоит скрывать усмешку или нет.

— Не... захотел... — Миллисента зашлась еще сильнее.

— Неожиданно, — констатировала Пэнси задумчиво.

Грегори Гойл был идиотом с толстой задницей, но даже он послал Булстроуд. Это показалось ей забавным.

— Эй, Пэнси! — окликнула ее Лаванда по дороге на Травологию. — На два слова!

Паркинсон отстала, позволяя Дафне и Миллисенте уйти вперед.

— Слушай! — Браун понизила голос. — Ты тут недавно спрашивала про любовные зелья...

— И что? — Пэнси огляделась по сторонам: это был разговор не для чужих ушей.

— Похоже, Джинни опоили не любовным зельем, — понизив голос, сказала Лаванда. — Я раскинула карты на ее прошлое... Так вот: там пустые хлопоты, случай и ранняя дорога.

— И что все это значит?! — нетерпеливо спросила Паркинсон — они уже подходили к теплицам.

— Скорее всего, она убивалась по Гарри, и из-за этого попала в какую-то передрягу, что послужило началом чего-то... Никакой любви. Ни королей, ни дам.

Пэнси задумалась. Если верить Браун — а лучше нее в этом никто не разбирался — Уизли выпила что-то, заставившее саму Паркинсон потерять голову. Но не любовное зелье. И это событие стало началом...

Нужно было наведаться в библиотеку. После обеда.

Пэнси уселась поближе к Дафне как раз в тот момент, когда та рассказывала всем заинтересованным о том, как Гойл отшил Булстроуд. Паркинсон облокотилась о стол и присоединилась к компании, когда в Большом зале появился главный герой повести. Грегори подошел ближе, бросил на нее ненавидящий взгляд, понял, о чем шла речь, и вдруг заорал:

— Хватит! — он яростно сжал кулаки. — Это никого... Никого не касается!

— Да брось, Грег! — воскликнул угодливый Нотт. — Все помнят, как ты послал Мэгги Саттон! А теперь вот Булстроуд!

— Ты у нас, оказывается, нарасхват! — поддержал Забини, а Харпер завистливо усмехнулся.

Пэнси с любопытством уставилась на громилу. Защищать Миллисенту?! Гойл снова удивил ее, и Пэнси улыбнулась снисходительно:

— Ага, только все еще девственник! — гаденько пропела она.

— Ну и пусть! — Гойл покраснел. — Лучше уж быть девственником, чем...

Он осекся.

— Чем что? — Дафна прищурилась.

— Чем... Чем... — Гойл напрягся и выдал: — Чем спать с мистером Ноттом, как вы с Пэнси!

Гринграсс задохнулась, а Паркинсон глотнула воздух, словно выброшенная на берег рыба, и слезы полились из ее глаз. Как он смел?! О самом сокровенном... На весь зал... О таком...

Она выскочила из-за стола и побежала к спасительным подземельям. Неслась так быстро, что даже не заметила парня в красной мантии, вышедшего из-за угла и невольно подставившего ей подножку. Пэнси споткнулась и полетела на пол, как бегемот на льду.

— Осторожнее! — только и успел крикнуть гриффиндорец, отскакивая в сторону.

А Паркинсон лежала пластом, не находя в себе сил подняться, и даже не знала, отчего ей больнее.

— Эй, вставай, — парень помог ей прийти в себя и подставил локоть помощи. — Ты Паркинсон из Слизерина?

Она лишь вяло кивнула.

— Гоняешь по коридорам, как малолетка, — констатировал он и криво усмехнулся, глядя на ее разбитую коленку.

— Просто уйди, — тихо процедила Пэнси и оттолкнула его.

— Как скажешь, детка! — грубо крикнул он ей вслед. — Счет за помощь пришли на имя...

Она не расслышала, да и не особо-то хотела. Гораздо больше ее занимал вопрос что сделать с Гойлом: убить сразу или позволить помучаться. В спальне никого не было, и Паркинсон устроилась на кровати. У нее как раз была возможность подправить сломанный ноготь и все еще раз обдумать.

Грегори Гойл. Тень Малфоя. Совсем недавно Пэнси покрикивала на него, гордо держа Драко под руку, и вот теперь он выставляет ее перед всей школой в совершенно неприглядном свете. А еще раньше — Паркинсон взмахнула палочкой, удаляя потрескавшийся лак, — Гойл не воспользовался Долгом Жизни, чтобы сблизиться с Уизли... У него, оказывается, принципы!

Внезапно ее взгляд упал на уголок книги, торчащей из-под одеяла Булстроуд. Пэнси усмехнулась: если Миллисента ее прятала, значит, стоило посмотреть!

Миллисента! Паркинсон даже сжала кулаки. Парни кричали, что участь Булстроуд разделила и подружка Уизли — Саттон! Да Гойл просто на пике популярности! Это разозлило Пэнси еще сильнее. Кем он себя возомнил?!

"Околдовать, обольстить, опоить, обворожить" — значилось на обложке книги, которую призвала к себе Паркинсон. Так вот чем увлекается Булстроуд! Она открыла наугад первую попавшуюся страницу и начала читать.

К удивлению Пэнси, книжица оказалась довольно-таки занимательной. Листая страницу за страницей, она и не заметила, как наткнулась на главу о Лихо-зелье. Любопытная штука: исполняет любое желание взамен на удачу. Этакое Феликс Фелицис наоборот... Пэнси даже прищелкнула пальцами: как она сама не додумалась выпить его, пожелав, чтобы Чэд Нотт навсегда остался с ней!

Но теперь это было неважно, и Паркинсон продолжила читать, пока в комнату не ворвалась Дафна, которая бросилась на кровать и в бессильной злобе зарыдала, терзая подушку.

— Поттер? — спросила Пэнси, хотя прекрасно знала ответ.

— Да-а-а-а!.. — рыдала Гринграсс, не находя себе места.

Паркинсон еще раз поразилась Гойлу...

В последующие дни они частенько сталкивались в коридорах, хотя Пэнси изо всех сил старалась делать вид, что не замечает Грегори. Ей казалось, он провожает ее взглядом и даже краснеет иногда, но все это были лишь домыслы. Если бы он запал на нее, уж наверняка не предал бы отношения с отцом Нотта огласке!

Приближался Рождественский бал. Дафна вся извелась, страдая по Гарри, но неистово изображая нежные чувства к Малфою в надежде заставить Поттера сойти с ума от ревности. Паркинсон поражалась, как это подруге удалось заставить Драко так увиваться за ней, но коварный голосок внутри нее все время нашептывал, что, возможно, это Малфой — хищник, а Дафна — лишь его жертва. Пэнси успела слишком хорошо узнать этого человека...

Отказать Харперу было приятно. Пусть не думает, что связался с легко доступной девушкой! А приглашение Уилкинса с шестого курса вообще не выдерживало никакой критики! В какой-то момент Пэнси поймала себя на том, что постоянно думает, кого пригласит на бал Гойл.

В очередной раз заметив его огромную фигуру в коридоре, Паркинсон не без удовольствия напустила на лицо отсутствующее выражение. Булстроуд, топавшая рядом, тут же покраснела и опустила глаза в пол. Когда небольшая процессия поравнялась с Грегори, Пэнси заметила, что тот беседовал о чем-то с Луной Лавгуд. Что это было?! Укол ревности?!

— Смотри: великан и коротышка! — прошептала она Миллисенте на ухо, чтобы привлечь к себе внимание. — Ее, наверное, тоже отшивает!

Булстроуд гаденько захихикала, и Паркинсон оставалось лишь подхватить эстафету. На этот раз Гойл точно проводил их взглядом!

На балу было невероятно скучно. Пэнси готова была зевать во весь рот, и единственный, кто удерживал ее интерес... Вошел в зал под руку с Полоумной Лавгуд! Неужели именно эта ненормальная смогла "зацепить" его?!

— Потанцуем? — Пэнси понятия не имела, как зовут гриффиндорца, который как-то помог ей подняться после падения в коридоре.

Она кивнула.

Гойл танцевал неуклюже, но Лавгуд это, похоже, не смущало, а вот Паркинсон насчитала целых семь ошибок! И у кого только этот косолапый учился танцевать?! Не иначе у сеньора Пердидо!

— Я так и не дождался платы за помощь! — донесся откуда-то издалека голос ее партнера.

— Не расслышала, на чье имя передать! — отмахнулась Пэнси, продолжая сверлить Гойла взглядом. Ну и толстая же у него задница!

— Кормак МакЛагген! — представился кавалер.

— Пэнси Паркинсон! — рассеянно ответила она, раздумывая о заднице Грегори.

— Слышал, ты спала со взрослым мужиком...

— Что?! — Паркинсон сбилась с ритма. — Это не твое дело!

— Брось, не заводись! — улыбнулся МакЛагген дружелюбно. — Я всегда мечтал провести ночь с опытной в таких делах ведьмой!..

Ответом ему стала звонкая пощечина. Пэнси вырвалась из случайных объятий и, покрасневшая, метнулась к Булстроуд, которую никто не пригласил.

— Козел! — прошипела она, доставая из кармана флакончик с настойкой из дурман-травы. — Ты у меня еще узнаешь!

— Смотри! — вдруг завопила Миллисента над самым ее ухом.

Паркинсон подняла глаза и... замерла, созерцая сцену поцелуя Гойла и Лавгуд. Они никого не стеснялись, поглощенные процессом, и Пэнси вдруг очень захотелось оказаться на месте Луны...

Поцелуй закончился. Они поговорили о чем-то — Паркинсон не могла услышать — а потом вдруг случилось странное: заиграла музыка, Грегори пошел через зал прямо в сторону Пэнси! Ошибки быть не могло. И сердце забилось так сильно, что не стало хватать воздуха. Да! Это то, чего ей хотелось больше всего на свете! Паркинсон приосанилась и улыбнулась, на этот раз не пряча взгляд...

В последний момент Гойл развернулся и пригласил на танец Джинни Уизли. Опять эта Уизли! Пэнси едва не разревелась от обиды и ревности. Джинни и Грегори танцевали, а Паркинсон буквально распирало от досады. Как же так?! Ну как так?!

Чтобы не видеть всего этого безобразия, она отошла к столу с напитками и заказала пунш. Эльф тут же выполнил приказ, и Пэнси сделала большой глоток, обжигая горло.

— Мерлинова борода! — не сдержалась она.

— Надо же: трахаться умеешь, а пить — нет?! — это снова был МакЛагген. И как такого на Гриффиндор-то взяли?!

Пэнси отошла в сторону, но Кормак последовал за ней:

— Хотя, думаю, трахаться ты тоже не умеешь, — развивал он мысль. — Иначе Нотт-старший не спал бы сейчас с кем-то другим!

— Да отвалишь ты или нет?! — не выдержала Паркинсон, замахиваясь на него бокалом.

— Вряд ли! — весело подмигнул гриффиндорец. — Если только ты мне дашь быстренько где-нибудь в коридоре...

— Ну ты и урод...

— Спасибо! — МакЛагген предпринял попытку ее обнять, но Пэнси скинула его руку с талии.

— Отвали!..

Бал закончился под лестницей между вторым и третьим этажами в объятиях Кормака МакЛаггена. Паркинсон позволила наглецу стянуть с нее трусики и жадно войти, сминая руками груди. Быстрый, дикий, животный секс. Ей вдруг захотелось соответствовать образу "опытной" женщины, и Пэнси старалась так, что сама стала получать удовольствие от процесса. Да! Пусть гадко, пусть развратно, пусть завтра все узнают! Зато так тепло, зато сердце стучит, и обида на Гойла отступает, когда чужие руки сжимают грудь и впиваются в бедра...

А на следующий день начались каникулы.

Пэнси сидела дома, изредка переписываясь с Миллисентой. Никуда ходить не хотелось. Все шло наперекосяк, и Паркинсон не знала рецепта от депрессии. Или не хотела знать?

В один из первых январских дней на пороге имения семьи Паркисон появился Кормак МакЛагген собственной персоной. Оторопевший от напора эльф малодушно пропустил его в приемную залу.

— Что ты здесь забыл?! — поприветствовала его Пэнси, не спускаясь с лестницы.

— Дорогая, разве можно так грубо?! — мать вышла в самый неподходящий момент.

— Спасибо, мэм! — кротости гриффиндорца мог позавидовать самый тихий эльф. — Позвольте представиться: Кормак МакЛагген!

— Очень приятно! — миссис Паркинсон подала гостю руку для поцелуя.

— И вовсе не приятно! — надула губки Пэнси.

— Отчего же?! — возразила ее мать. — Если столь симпатичный молодой человек наносит визит, нельзя пренебрегать вежливостью! Мистер МакЛагген, располагайтесь! Пэнси, милая, развлеки гостя — очевидно, он искал здесь именно твоей компании.

И с этими словами она удалилась, оставляя Паркинсон наедине с неприятным ей человеком.

— Так что тебе тут надо?! — повторила она свой вопрос.

— Тебя! — Кормак в момент взлетел к ней на лестничный пролет и обхватил руками ее талию.

— Перебьешься! — Пэнси оттолкнула парня в сторону.

— Что, дома ни-ни?! — усмехнулся он с видом победителя. — Твоя матушка, наверное, думает, что ты еще девственница?!

— Не твое дело! — вспыхнула Паркинсон. Она испугалась, что этот тип расскажет о ее связи с отцом Нотта, о которой, по правде сказать, матери знать не полагалось.

— Тогда давай, пока никто не видит...

— У тебя спермотоксикоз? — Пэнси окончательно разозлилась. — Ждать больше сил нет?!

— А чего ждать?! — Кормак казался достаточно распаленным.

— Может, сначала выпьем? Я расслаблюсь... — Паркинсон коварно улыбнулась.

— Давай, — пропыхтел Кормак, — но только быстро — не зря же я сюда через полстраны аппарировал!

— Как скажешь... — Пэнси покачала бедрами. — Бонни!

Эльф тут же подал вино, фрукты и два бокала.

— Я сейчас! — пропела Паркинсон и побежала в спальню.

Там, в шкатулке, у нее хранился целый запас зелий на все случаи жизни. И сейчас как раз был один из таких случаев...

Вино МакЛагген выпил залпом, не обратив внимание на странные пузырьки на дне бокала. Эльф услужливо налил еще. Пэнси же источала волны сексуальности: томно моргала, закидывала ногу на ногу, позволила пеньюару сползти, обнажая плечо чуть больше, чем следовало бы...

Внезапно глаза Кормака широко раскрылись. Он поставил бокал на стол и сжал кулак, краснея.

— Мне нужно... Кхм... Где у вас тут...

Пэнси отлично поняла его, поскольку была уверена в мочегонном собственного изготовления на все сто процентов.

— Прямо по коридору, вторая дверь налево, — томно проговорила она.

МакЛагген сорвался с места и поспешил в указанном направлении. Когда он вернулся, вид его мог вызвать разве что сочувствие.

— Дура! — бросил он через плечо, не глядя на Паркинсон, и быстро ушел, на прощание хлопнув дверью. Кованые петли лязгнули, и Пэнси содрогнулась, думая, что будет, когда мерзкий МакЛагген расскажет всем про пьяный секс по лестницей.

Эта мысль поумерила радость от маленькой шутки над возбужденным до предела идиотом. Пэнси снова стало тоскливо, одиноко и немного страшно возвращаться в школу, где у нее и без МакЛаггена была дурная слава.

Внезапно Пэнси вспомнила про Гойла, вставшего на защиту Булстроуд. Ведь если он вступился за толстуху, уж наверняка не бросит в беде ту, которую даже хотел пригласить на танец! Паркинсон вспомнила, как Грегори предпочел Уизли, и разозлилась: она была ничем не хуже рыжей нищенки!

Собравшись с мыслями, Паркинсон села за стол и достала перо. Нужно написать ему! Так, как они переписывались с Чэдом. Да! Это будет самое правильное!

Она решила не использовать птиц из совятни при имении, а маггловская бумага осталась у нее еще от переписки с мистером Ноттом. Пэнси всегда знала: подписи не нужны, ведь они — лишняя возможность скомпрометировать одну из сторон. Если искра есть, Гойл и сам поймет, от кого послание.

Письмо получилось довольно сухим, но ответ не заставил себя долго ждать. Судя по восторженному тону строк, написанных большой рукой Гойла, он действительно был неравнодушен. И Пэнси поспешила написать ответ.

Чем больше она узнавала этого человека, тем сильнее становилось ее желание стать с ним ближе. Пэнси и не заметила, как ее письма стали теплее. Грегори Гойл занял почти все ее мысли. У него в школе была репутация человека, не блещущего ни умом, ни талантом; человека, не способного мыслить самостоятельно. Но что-то, чем не обладали другие, притягивало невероятно. То ли детская наивность, то ли надежная простота... Постепенно Паркинсон стала понимать, что нашли в этом огромном, грубом, неотесанном простаке Мэгги Саттон, Луна Лавгуд, Миллисента Булстроуд, наконец!

Пэнси представляла, как идет с Гойлом под руку, а все вокруг если не завидуют, то смотрят с уважением... Или нет? А что, если реакция будет противоположной? Еще бы: после Малфоя и интрижки со взрослым мужчиной так низко пасть...

Над последним своим письмом Паркинсон раздумывала очень долго и извела не один лист бумаги, прежде чем из-под ее пера вышли следующие строки:

"Завтра мы снова встретимся, если не на платформе, то в поезде. Я не знаю, что скажу тебе, подойду ли. Все это очень сложно. Мы с тобой разные, и еще пару недель назад я и подумать не могла, что буду переписываться с кем-то вроде тебя. Письма много значат в моей жизни. Но что стоит за ними? Похожа ли реальность на то, что нацарапано пером на пергаменте? Не торопи меня, ладно? Я знаю, что ты чувствуешь. И я должна все обдумать".

Чувства нужно было проверить. Общественным мнением.

Оказавшись на платформе, Пэнси огляделась: Гойла еще не было, зато у колонны отсвечивала пестрой мантией Булстроуд. Паркинсон решила, что лучшего момента может не подвернуться, и поспешила к подруге.

— Милли! — они обнялись и обменялись фальшивыми поцелуйчиками. — Как каникулы?!

— Нормально, — Булстроуд поводила плечами, явно намекая на то, что обновка нуждается в оценке.

Пестрая мантия зимой?! Она, наверное, шутит!

— Какой изумительный фасон! — Пэнси схватила мантию за край и оттянула, чтобы "получше рассмотреть". — А расцветка! Наверняка заказывала у Господина Бредли — Малкин такое сотворить не под силу!

Булстроуд расплылась в довольной улыбке.

— Да, это фасон от Бредли! Мне сделали скидку как первой покупательнице в новом году!

— Шикарно, просто шикарно! — рассыпалась в комплиментах Паркинсон, склоняя голову набок, пока до Миллисенты не дошло:

— А как твои каникулы? В письмах ведь много не расскажешь...

— Да так... — картинно махнула Пэнси рукой. — Вот с Гойлом переписывалась...

— Что? — хорошее настроение Миллисенты улетучилось. — С кем?

— С Грегори, — уточнила Пэнси, наблюдая за реакцией подруги, — Гойлом.

В конце перрона показался Кормак. Он шел рядом с Грейнджер и что-то говорил ей, эмоционально жестикулируя. Пэнси фыркнула, вспоминая его визит, и отвернулась.

— А... зачем? — сдавленно спросила Булстроуд, возвращая Паркинсон к разговору про Гойла.

— Просто так... Он, знаешь ли, такой... интересный!

— Кто?! — Дафна появилась внезапно, обрушившись на подруг, как ураган.

— Гойл! — выдала Пэнси. — Похоже, я ему нравлюсь!

— Но это же... — Миллисента скорчила недовольную гримасу. — Это же нечестно! Ты же знала, что он мне нравится!

— Но он тебя отверг, если помнишь! — Дафна едко усмехнулась.

Она все время озиралась по сторонам, явно прячась от кого-то.

— Дафна! — Астория подбежала к ним вся в слезах, и ее старшая сестра закатила глаза.

Пэнси знала этот жест: точно так же Дафна реагировала на ее страдания по мистеру Нотту.

— Но почему?! Почему он мне так сказал?! — Асторию кто-то явно бросил.

— Он просто не понимает своего счастья, — со вздохом проговорила Дафна, устало обнимая сестру.

— Все равно! — Булстроуд дернула Паркинсон за руку. — Так подруги не поступают!

— Кто же виноват, что мне есть, что ему предложить, помимо жиров в полотенце?! — промурлыкала Пэнси довольно, одновременно пытаясь понять, с кем не сложилось у Астории.

— Да ты просто... — Миллисента задохнулась. — Гадина ты! Мерзота!

— Зря ты так, — проверка Паркинсон прошла успешно. — Потом сама прибежишь...

Пэнси увидела Гойла и быстро замолчала, продолжая глупо улыбаться. Он шел по направлению к ним, когда Малфой коршуном бросился на него и потащил за собой в вагон, брезгливо поглядывая на "веселую" компанию слизеринок и шипя что-то. До Пэнси начало доходить, кто отверг нежный цветок семейства Гринграсс. От осознания этого Пэнси стало совсем хорошо: раз Драко недосягаем не только для нее, значит, дело в нем самом. Отлично!

Поттер налетел, как ураган, и утащил Дафну куда-то, не говоря ни слова, — явно пренебрегал обществом студенток зеленого факультета. Паркинсон проводила парочку надменным взглядом, Астория воспользовалась случаем и напала на нее со своими проблемами, а Миллисента тихонько роняла слезы ревности в сторонке. Идиллия!

Находиться долго в одном купе с этими неудачницами было выше сил Пэнси, и она отправилась на поиски местечка потише. Заглянуть в купе к Гойлу и Малфою она не решилась, поэтому прошла дальше по вагонам, пока — уже в который раз — не наткнулась на МакЛаггена. Впрочем, тот сделал вид, что не узнал ее. Он все еще разговаривал с Грейнджер.

— Потом можно будет попробовать, и если сработает в лабораторных условиях...

— Да, думаю, тогда можно начинать работать на воздухе, — кивнула Гермиона.

Пэнси поспешила дальше. Оказалось, Кормак умел не только трахаться...

— Мисс Паркинсон, придержите, пожалуйста, дверь! — это был преподаватель ЗОТИ, который левитировал перед собой огромный чемодан, и Пэнси с удовольствием помогла профессору.

Она открыла дверь в купе и вдруг увидела там... Чэда Нотта! Рука разжалась сама собой, и чемодан с глухим звуком врезался в захлопнувшуюся дверь.

— Черт! — выругался профессор, глядя, как напряглись застежки, — кто-то или что-то явно стремилось из чемодана наружу. Изнутри раздался звук, похожий на всхлип — или стон — и Паркинсон вздрогнула.

— Простите! — залепетала Пэнси виновато. — Простите, я сейчас...

И она снова открыла дверь, стараясь не смотреть на того, кто преспокойно сидел в купе с бокалом вина. На этот раз чемодан удалось занести внутрь без проблем, и профессор, сухо поблагодарив слизеринку за помощь, закрыл дверь перед самым ее носом. Почему-то ей очень захотелось плакать...

Повинуясь какому-то предчувствию, Пэнси бросилась к подругам и там, плотно прикрыв дверь, бросилась на сидение и прикусила губу.

— Тебя Гойл отшил? — не без надежды поинтересовалась Булстроуд, а Астория с интересом подняла красные от слез глаза.

Паркинсон тяжело вздохнула.

— Нет, — сказала она отстраненно.

— А что ты такая... — осторожно подала голос Астория. — Такая странная?

Пэнси посмотрела на младшую Гринграсс, раздумывая, а потом сказала:

— В школу едет кто-то — или что-то — совершенно ужасное. В чемодане...

— Откуда ты знаешь?! — девчонки широко раскрыли глаза, вмиг забыв о душевных терзаниях.

— Видела, — коротко ответила Паркинсон. — И не уверена, что хочу снова оказаться на Защите.

— А! Так это учебное пособие! — Астория поморщилась. — Так бы и сказала! Любишь ты на пустить тумана!

— Может, ты и про письма Грегори это... — подмигнула Миллисента.

— Что "это"?! — вмиг разъярилась Пэнси.

— Ну... Приукрасила...

— Пойди спроси у него! — с достоинством парировала Паркинсон и не разговаривала больше ни с кем до конца поездки.

За ужином Сандра Фоссет почувствовала себя очень плохо, а Пэнси, наоборот, полегчало... Она шутила, смеялась, кокетливо поглядывала на Гойла. Но странное чувство по-прежнему не давало ей покоя.

Пэнси несколько дней не находила себе места. Иногда она исподтишка заводила разговор с кем-нибудь из подруг о Гойле, и большинство слизеринок не только не смеялись, а, напротив, шептали, что вовсе не против с ним... Хотя смешной он, конечно, и задница... О последнем пункте Паркинсон старалась не думать, хотя странные мысли о близости с Грегори посещали ее все чаще, распаляемые желаниями других.

Надо было решаться, и Пэнси поймала себя на том, что все чаще и чаще наблюдает за Гойлом, даже иногда следует за ним, уверенная, что тот не видит. Когда ситуация запахла диагнозом, Паркинсон приняла решение.

И плевать, что скажет ехидная Дафна!

На занятие по Защите от Темных Искусств она шла с неохотой, вспоминая про чемодан, мистера Нотта и стук колес. Но, к счастью, ничего страшного не произошло: профессор был весел, показал им несколько новых заклятий и велел отрабатывать их, вслух и невербально. Пэнси хотела тренироваться с Гойлом, но ей не повезло.

— Ты слышала новость? — вполголоса спросила Лаванда, оказавшаяся с Пэнси в паре.

— Какую?

— Говорят, Фоссет траванулась, потому что ее Чэд Нотт бросил!

Паркинсон пожала плечами.

— Только не притворяйся, что тебе все равно! — фыркнула Браун. — Вся школа знает...

— Меня это мало интересует, — соврала Пэнси, хотя отчетливо почувствовала удовлетворение, ведь справедливость восторжествовала! Правда, отравление Фоссет едва можно было списать на попытку суицида, но так даже лучше: пусть все думают, что Паркинсон тут совершенно ни при чем.

— Интересно, кто будет следующей в его списке? — успела проворковать Браун прежде, чем точное заклятие повалило ее с ног.

— Кем бы она ни была, лучше бы ей не афишировать связь такого рода, — невинно улыбнулась Пэнси, победно вскидывая голову. Уж она-то разбиралась в таких вещах!

Итак, в строю одиноких привлекательных мужчин снова прибыло. Но сей факт вовсе не радовал Паркинсон. Наоборот, ее грызла досада из-за слов Лаванды: список! Пэнси Паркинсон — лишь одна из списка! Ее жгло изнутри, и кулаки сжимались сами собой в бессильной злобе.

Мимо прошел МакЛагген. Надменный придурок. Он сделал вид, что коридор пуст. Ну, и пусть!

— Мисс Паркинсон!

— Да, сэр! — Пэнси обернулась к преподавателю ЗОТИ.

— Могу я снова просить вас о помощи?

— Конечно! — бодро ответила она, хотя тон профессора насторожил ее.

К сожалению, верной Булстроуд рядом не оказалось — она еще обижалась на Пэнси из-за переписки с Гойлом.

— Будьте любезны, отправьте это письмо, — он протянул конверт. — Меня срочно вызывает директор, поэтому...

— Не беспокойтесь, профессор, я все сделаю! — Паркинсон фальшиво улыбнулась.

В совятне царил полумрак. Пэнси уже собиралась выбрать одну из сов, как вдруг взгляд ее упал на адрес, выведенный на конверте: Хогсмид, Трик Энд, 7! То место, где последние полгода она проводила все субботы, отведенные для похода в деревню! Что за дела у профессора с Чэдом Ноттом?!

Сердце забилось чаще, и Паркинсон едва удержалась от соблазна вскрыть запечатанный сургучом конверт. И было со всем этом... Нужно срочно поговорить с Дафной.

— Как думаешь, может Чэд быть этим... Из тех, что предпочитают мужчин?

—Ну и фантазия! Не глупи! — отмахнулась Гринграсс. — Он явный педофил со стажем! Зачем ему мужчины?!

Но Пэнси уже не могла остановиться, воображая бывшего любовника в объятиях своего профессора ЗОТИ, и мысли эти оказались весьма... и весьма... возбуждающими.

Взбудораженная, она шла по коридору, когда услышала крики. Малфой снова зверствовал, и Паркинсон стало любопытно, кто же на этот раз пал его жертвой. Она подошла ближе и вдруг замерла, забыв обо всем на свете: в тусклом свете факелов Грегори Гойл встал между Малфоем и Лавгуд, защищавшей одну из своих однокурсниц. Один против Малфоя?! Пэнси, как в трансе, наблюдала за тем, что было дальше. Драко ранил Грегори! Ранил! Потом подоспела МакГонагалл и прекратила весь этот спектакль. Гойла отправили в больничное крыло, но он...

Паркинсон тенью последовала за Гойлом. Похоже, он и не собирался на Прорицания, предпочитая свежий воздух. То и дело Грегори хватался за раненую руку, и Пэнси было очень жаль его.

На улице было холодно, но Гойла, похоже, это не пугало. Пэнси тихонько подошла совсем близко.

— Сильно болит? — Паркинсон заглянула в его глаза.

— Чего тебе, Паркинсон? — Грегори уставился на свою первую любовь с опаской.

— Я просто хочу помочь тебе — снять боль, — Пэнси улыбнулась и подошла ближе, чувствуя, как внутри все дрожит от предвкушения.

— Обойдусь! — Гойл, словно испугавшись чего-то, хотел уйти, но она не пустила:

— Ну же, не бойся! — Паркинсон откинула мантию с его руки. — Курио Хиларио!

Краска залила лицо Грегори от одного лишь прикосновения, и Пэнси передалось его волнение, смущение и... желание!

— Мне надо идти, — промямлил он, но Паркинсон лишь сделала еще один шаг, до минимума сократив расстояние между ними.

Теперь хотелось столького, теперь нельзя было отступать!

— Я говорила, что мне нужно время, — прошептала она. — Ты и я... Мы такие разные... Но после нашей переписки я решила...

Внезапно Гойл переменился в лице, словно снял невидимую маску.

— Какого драккла?! — он затряс головой и интуитивно отстранился, приводя Пэнси в недоумение.

— Я не поняла тебя, — она изогнула бровь, все еще не веря тому, что ее отвергли.

— Я сам себя не понимаю! — с этими словами Гойл быстро пошел прочь.

Сначала она хотела броситься следом, но вовремя взяла себя в руки. Пэнси Паркинсон не побежит за Гойлом! За этим ничтожеством! Таким тупым, таким... Ей очень захотелось плакать.

Пэнси никак не могла смириться с тем, как Грегори ответил ей. Что он ответил?! Уж точно не то, что она ожидала. Паркинсон уныло уселась на диване в гостиной и задумалась. Ей было и обидно, и непонятно, и стыдно признать, что, похоже, она ничем не лучше Булстроуд. По краней мере, для Гойла.

Дафна прилетела неизвестно откуда и пристроилась рядом, бурля энергией.

— Что такая смурная? — спросила она Пэнси, недовольно изогнув бровь.

— Да так... — Паркинос постаралась звучать равнодушно.

— Ты прогуляла занятие, — Гринграсс прищурилась. — Как и Гойл.

— Ну и что?

— Он тебя отшил, — отрезала Дафна безапелляционно.

— Да он в Больничном крыле был! — щеки Пэнси вспыхнули, и она отвела взгляд.

— Расскажи это моей бабушке, — возразила Гринграсс, окончательно выводя Паркинсон из равновесия.

Пэнси прикусила губу, силясь сдержать слезы.

— Значит так! — Дафна прищелкнула пальцами. — Собирайся! Хоть эта ночь не пройдет для тебя в бестолковых страданиях!

— Ты о чем? — удивилась Пэнси, отгоняя нехорошие мысли.

— Увидишь, — неопределенно ответила Григрасс. — Будет интересно.

Паркинсон лишь пожала плечами — ей трудно было сосредоточиться на чем-то, кроме Грегори.

Пэнси собиралась недолго, хоть и рассеянно, и вскоре подруги незаметно прошмыгнули в проход, намереваясь провести ночь под темными сводами замка. Они выбрались из подземелий и, стараясь не шуметь, направились на четвертый этаж, тихо ступая мимо дремавших портретов.

— Куда мы идем? — спросила, наконец, Пэнси, маясь от неизвестности.

— В кабинет ЗОТИ, — одними губами ответила Дафна. — Там что-то нечисто.

— Значит, ты... — но Гринграсс лишь приложила палец к губам, и до места назначения они крались молча.

В голове Пэнси бродили самые разные мысли. То она воображала чудовище из чемодана, то профессора в объятиях мистера Нотта...

Дверь была запечатана. Подруги попробовали подобрать отпирающее заклятие, но у них ничего не вышло. Тем временем за дверью послышалась возня, и слизеринки отскочили к противоположной стене. Их сердца колотились, готовые выскочить наружу.

Взяв себя в руки, Дафна подошла к двери и прильнула к замочной скважине. Прошло несколько мгновений, и она махнула рукой, уступая обзор Пэнси...

Комната была ярко освещена, парты сдвинуты к стенам, как во время дуэлей. В центре прямо на полу лежал тот самый чемодан. Но на этот раз внутри ничто не шевелилось. С одной стороны от чемодана стоял профессор ЗОТИ, а с другой...

— Чэд... — прошептала Паркинсон, затаив дыхание. Что-то должно было случиться.

— Дай взглянуть! — и Дафна заняла место у замочной скважины.

Вот сейчас, сейчас...

Он налетел черной молнией и рывком оттащил Дафну от двери, злой, как черт. Его глаза сверкали гневом, и Гринграсс, вечно гордая, вдруг сжалась.

— Я просил тебя не вмешиваться в это дело! — почти по-змеиному зашипел Гарри Поттер, и Пэнси тоже съежилась от страха. — Это может быть опасным!

— Это я дала тебе информацию! — возразила Дафна, но Поттер уже тянул ее за собой в темноту коридора.

— И ты тоже! — услышала Пэнси над ухом неприязненный шепот. Она не сразу узнала Рона Уизли, бесцеремонно толкнувшего ее вслед за Гарри.

Убравшись от злополучного кабинета на безопасное расстояние, студенты перевели дух.

— Ты не имеешь права! — Гринграсс вырвала руку, прожигая Поттера взглядом.

— Имею! — легко возразил он, а Рон покраснел и отвернулся.

— Если бы не я!..

— Вообще-то это я заметила чемодан, — ввернула Паркинсон значительно. — Поэтому я тоже имею право знать!

— Узнаешь! — отмахнулся Поттер. — Скоро вся школа узнает!

— Ты в курсе, что в чемодане? — поинтересовалась Дафна, предусмотрительно сменив возмущение на ненавязчивое подхалимство.

— У нас есть догадки, — уклончиво ответил Рон. — Вот Гермиона считает...

— А где она, кстати? — нахмурилась Дафна.

Пэнси это тоже было любопытно.

— Отсыпается, — пожал Гарри плечами.

Подруги переглянулись. Каждая подумала о своем, но обе нашли это странным: Золотое Трио не шляется по ночам неполным составом...

— Идите спать! — велел Гарри так, словно они были первокурсницами.

— Смотрите Филчу не попадитесь! — вставил Уизли, но Дафна лишь презрительно фыркнула:

— Не суди всех по себе!

И они ушли, потому что спорить с Гарри Поттером было бесполезно.

Но в спальню Гринграсс возвращаться не собиралась. Они пересекли холл и прошли мимо Большого зала к Больничному крылу, подсвечивая путь палочками.

— А теперь куда мы идем? — спросила Пэнси.

— К мадам Помфри, — ответила Дафна так, словно это было в порядке вещей.

— Но зачем?!

— Надо!

В Больничном крыле было темно и почти пусто, лишь на одной из коек посапывал какой-то бедолага. Подруги прокрались в конец палаты к шкафу с микстурами, мазями, зельями и прочими препаратами изготовления мадам Помфри и ее помощников.

— Посвети, — прошептала Дафна, дергая изящные ручки.

Заперто. Пэнси зажгла на кончике палочки тусклый свет, чтобы не разбудить единственного пациента, а Гринграсс тем временем принялась подбирать отпирающие чары.

— Не выходит! — пожаловалась она наконец, отступая на шаг.

— Надо разбить стекло, — прошептала Паркинсон: она всегда пользовалась этим приемом, если магия давала сбой.

— А звон? — сосредоточилась на идее Гринграсс.

— Осколки можно подвесить в воздухе, а потом отлевитировать в сторону.

Так и сделали. Дафна подготовила левитационное поле, а Пэнси аккуратно ткнула в стекло палочкой, предварительно наложив на пространство вокруг Приглушающее заклятие. Получилось достаточно тихо.

Гринграсс аккуратно просунула руку в створку и извлекла баночку с каким-то порошком.

— Есть! — радостно заявила она. Потом часть содержимого склянки перекочевала в льняной мешочек, а остатки были отправлены обратно на полку.

— Репаро! — прошептала Паркинсон, и осколки мирно вернулись на свое прежнее место, будто ничего и не случилось.

Подруги покинули Больничное крыло.

— Что это за порошок? — спросила Пэнси, но Дафна лишь нагнала тумана.

Они свернули к подземельям, спустились вниз и спрятались в туалете неподалеку от кабинета Слагхорна. Гринграсс достала льняной мешочек, флакончик с жидкостью розового цвета и апельсин.

— Сейчас препарирую цедру, — как-то коварно улыбнулась она. — Потом добавлю ее и порошок Помфри во флакон.

— И что же потом?

— Потом — ждать. Пару часов, может, чуть больше.

— Ты можешь объяснить по-человечески?! — начала раздражаться Пэнси, наблюдая за махинациями подруги.

Гринграсс закончила работу над зельем и глубоко вздохнула, прижимаясь к холодному окну.

— Я хочу увеличить грудь, — тихо сказала она, словно покаялась.

— А при чем тут апельсин? — только и могла спросить шокированная Паркинсон.

— В смысле? — не поняла Дафна.

— В том смысле, что у тебя и так третий размер! — Пэнси пораженно уставилась на темный силуэт подруги.

— Ну... Это... Это для Гарри... — прошептала Гринграсс. — И только на время... На пару часов...

— Тематические игры? — снова поразилась Пэнси.

— Вроде того, — усмехнулась Дафна, поглядывая на флакон.

Подруги просидели в туалете всю ночь, дожидаясь, пока зелье дойдет. Достичь нужного эффекта в холоде туалета было проще, чем в теплой спальне. Они разговаривали мало, но у Пэнси сложилось впечатление, что Дафна как-то уж слишком "подвинулась" на Поттере. Хотя ей могло просто показаться...

В гостиную Слизерина они вернулись на рассвете, рассчитывая тихонько прокрасться в спальню. Но, оказалось, в комнате они были не одни...

— Гойл! — широкая улыбка Дафны не предвещала ничего хорошего. — Ты что, не ложился?! Тискался с кем-то всю ночь прямо на диване?! Фу!!!

— Я на этот диван больше не сяду! — тут же надула губы Паркинсон, надеясь в душе, что Грегори не делал ничего подобного. — И вообще, в мою сторону можешь даже не смотреть!

За дверью спальни для мальчиков послышалась возня. Гойл воровато оглянулся.

— Пошли вы! — буркнул он, махнув на подруг рукой, словно отгонял птиц.

— Да ты грубиян! — Гринграсс игриво погрозила ему пальцем.

— Подумаешь! — скривилась Паркинсон, хотя ей было не все равно.

— Думайте в другом месте!

— Хорошо, — Дафна облизала губы. — Мы не видели тебя и твою пижаму с оторванной пуговицей, а ты не видел нас, ясно?!

— Заметано! — кивнул Гойл как будто с облегчением, и подруги, к его удивлению, двинулись вовсе не к выходу, а к собственной спальне.

Пэнси без сил упала на кровать. Ей нужно было поспать хоть чуть-чуть, чтобы немного прийти в себя после бессонной ночи.

— Как думаешь, до Гойла дошло, что мы не ночевали в спальне? — зевая, спросила она Дафну.

Очевидно, поспать сегодня все равно не удастся.

— Еще как дошло! А если нет, надо будет донести до него эту информацию!

— Зачем? — удивилась Паркинсон, безвольно надевая свежую форму.

— Вообще-то я не подаю, но на тебя уныло смотреть, когда этот гоблин рядом, честное слово!

Пэнси глубоко вздохнула и принялась за макияж. Палочка не слушалась, и ей пришлось три раза исправлять все дело.

— Так заметно, да? — угрюмо отозвалась она, пользуясь тем, что Булстроуд плескалась в душе.

— Кому как... — неопределенно махнула рукой Гринграсс. — Но я тебе помогу! Заставим Мистера Жирная Задница ревновать!

— С чего ты вдруг решила помочь мне? — спросила Паркинсон прямо: нужно было сразу знать, что потребуется взамен, поскольку на змеином факультете никто ничего просто так не делает. Особенно Дафна Гринграсс.

— Считай, это плата за информацию о чемодане, профессоре ЗОТИ и мистере Нотте, — внезапно легко ответила Дафна, улыбаясь. — Гарри так загорелся этой наводкой...

Теперь все встало на свои места, и Пэнси вздохнула с облегчением.

Вечером решено было выбраться из подземелий после отбоя и, спрятавшись под лестницей, опробовать новое зелье Дафны, а заодно скоротать еще одну ночь, чтобы у Грегори не осталось сомнений... На этот раз Паркинсон нарядилась, как на бал: если уж ревновать — то королеву! Гринграсс фыркнула, но ничего не сказала. И подруги покинули гостиную.

— Тихо! — Дафна раздраженно поджала губы. — Не топай так громко!

— Да я крадусь, как мышь!

— Ты хотела сказать "как слон"?!

Пэнси опустила голову и проследовала за подругой, которая то и дело оглядывалась по сторонам. В коридоре было темно и сыро. И Паркинсон казалось, что они вот-вот попадутся Филчу — не мог же завхоз упустить их две ночи подряд! Постепенно ее стали обуревать сомнения. Пэнси уже не была так тверда и уверенна в себе, как перед зеркалом в спальне. К тому же зверски хотелось спать...

— Ты думаешь, получится? — спросила, наконец, Паркинсон, изрядно "накрутив" себя.

— Должно получиться! — заверила ее Гринграсс сосредоточенно. — И не таких обрабатывали!

И с этими словами она полезла прямо... под лестницу, где прятался Гойл. Увидев его, Дафна вскрикнула от неожиданности и отпрянула, а Пэнси споткнулась и чуть не упала.

На некоторое время воцарилась тишина. Слизеринцы пялились друг на друга в недоумении.

— Что ты тут забыл?! — наконец раздраженно спросила Гринграсс.

— Я курил, — пожал Гойл плечами. — Услышал шаги и решил спрятаться. Вдруг там Филч?

— Я говорила, чтобы ты не топала! — Гринграсс состроила страшную гримасу, глядя на Пэнси.

— Я не нарочно! — жалобно простонала она. — Что же теперь делать?!

— Я иду спать! — отрезала Гринграсс. — А вы разбирайтесь тут сами!

И она быстро пошла прочь, бросив Паркинсон одну в бою. Самым слизеринским образом! И Пэнси ничего не оставалось, кроме как стоять на месте, глядя в пол.

— Ладно, я тоже пойду, — Гойл взмахнул палочкой, возвращая прежний вид витражу, который разбил, чтобы выпускать дым.

Он уже хотел идти, когда Паркинсон окликнула его.

— Грег, подожди, — начала она как-то нерешительно.

— Чего тебе?

— Слушай, мы в тот раз так и не договорили, и я не понимаю...

Гойл, видимо, тоже ничего не понимал, поэтому ничего не ответил, и Пэнси пришлось вытягивать разговор самой.

— Сначала все эти твои... Взгляды и странное поведение на балу... Ты ведь сначала меня хотел пригласить!

— Ну и что?

Пэнси начинала нервничать. Она покраснела и стала дышать чаще, чувствуя себя беспомощно.

— Потом мы переписывались! И я была уверена, что нравлюсь тебе! Но после каникул ты переменился. Как это понимать?!

— Не знаю... — протянул Грегори, почесывая затылок.

Это было сказано так... Безразлично!

— Что "не знаю"?! — взвилась Пэнси. — Я нравлюсь тебе или нет?! Тебе что, совсем не интересно, где я провела прошлую ночь?!

— А должно? — апатичность Грегори вывела Паркинсон из себя окончательно.

— Ты любишь меня?! — почти закричала она, сжимая кулаки. — Быстро говори! Да или нет?!

Грегори напрягся: от Пэнси пахло реальной опасностью, но она не замечала ничего вокруг, сосредоточившись на себе и своих чувствах.

— Может, поговорим завтра? — предпринял Гойл еще одну попытку слиться.

— Да или нет?! — прорычала Пэнси, сверкая глазами.

— Нет? — то ли сказал, то ли спросил Грегори почти шепотом и тут же инстинктивно закрыл лицо руками.

Инстинкты его не подвели: в следующее мгновение короткие удары вперемешку с жалящими заклятиями посыпались на него, как из рога изобилия.

— Дебил! Болван! Обманщик! — кричала Пэнси, едва успевая утирать слезы.

— Я не хотел! — Грегори медленно отступал к лестнице, надеясь взбежать вверх.

— Если хоть одна живая душа узнает... — причитала Паркинсон. — Я тебя в порошок сотру!

— Да что узнает-то?! — взмолился Грегори, ловко поднимаясь на спасительную ступеньку...

— Узнает, что я... — Пэнси вдруг остановилась и посмотрела на Гойла удивленно. — Ты что, так ничего и не понял?

Грегори поднялся еще на одну ступеньку.

— Ладно... — она вздохнула с облегчением. — Пошел ты! Тоже мне принц нашелся... Забудь об этом разговоре — и все.

И она пошла в спасительную спальню, чтобы спрятаться под одеялом и наплакаться вволю. Миллисента может быть довольна!

Пэнси уныло торчала у окна в спальне. "Я — Будстроуд! Булстроуд!! Булстроуд!!!" — повторяла она про себя в отчаянии, пока сама Миллисента злорадно похихикивала в кресле неподалеку.

— Паркинсон! — Дафна ворвалась в комнату, пылая от ярости. — Как ты могла?!

Пэнси апатично подняла глаза.

— Что еще случилось? — бесцветно спросила она.

— Ты меня подставила! Перед Гарри! — бушевала Гринграсс, красная, как Адское Пламя.

— Ну, ты даешь! — то ли с уважением, то ли с издевкой выдала Миллисента, но Пэнси не обратила внимания.

— Я тебя не понимаю, — пожала она плечами.

— Не понимаешь?! Не понимаешь?! В чемодане не было ничего! Он оказался пустым, как голова Гойла!

Пэнси вздрогнула неприязненно.

— Я точно видела, что там что-то было! — возразила она. — Наверное, они просто избавились от...

— Неважно! — перебила Гринграсс. — Теперь Гарри думает, что я идиотка!

Паркинсон пожала плечами. В принципе, ей было плевать, что думает Поттер.

Но мысли о чемодане отвлекли ее от самобичевания. Дождавшись, когда Гринграсс убежит доказывать Гарри свою пригодность, Пэнси покинула спальню, предварительно отказав Миллисенте снова стать подругами. Может, кого-то общее горе и сплачивает, но уж точно это не тот случай.

Она шла по коридорам, пока не достигла кабинета ЗОТИ. Сама не знала, что ищет, подчиняясь шестому чувству. У дверей никого не было. Пропустив мимо нескольких студентов Когтеврана, Пэнси подошла ближе и прислушалась. В кабинете, конечно, было тихо, да она и не рассчитывала ни на что особо. Постояла немного, озираясь по сторонам, и, наконец, приложила ухо к замочной скважине. Тихо, как на кладбище днем!

— И что это ты тут делаешь?! — МакЛагген облокотился о дверь, наслаждаясь созерцанием ее спины.

— Не твое дело! — Паркинсон интуитивно одернула юбку и поправила мантию.

Она сделала несколько шагов в сторону и чуть не столкнулась с... Гойлом!

— Эээ... Осторожнее, — бесцветно произнес тот, словно они были незнакомы, и Пэнси почувствовала, как внутри снова все закипает.

— Пошел ты! — в сердцах Паркинсон ударила Грегори по руке и быстро пошла прочь.

— Интересно, у нее ПМС или недотрах? — услышала она напоследок реплику МакЛаггена и последовавший за ней короткий смешок Гойла.

Как же она их всех ненавидела! Вообще всех! Мужчины словно были созданы для того, чтобы стоять на ее пути и путать все карты!

Паркинсон сбежала вниз и спряталась за пологом своей кровати, окутав его чарами, отталкивающими любой шум. Хотелось побыть в одиночестве и просто забыться...

Ей потребовалась почти неделя, чтобы прийти в себя, помириться с Булстроуд и выбраться, наконец, в Хогсмид.

Пэнси шла по улицам, медленно просыпавшимся после зимнего сна, и часто вертела головой, стараясь увидеть как можно больше, а думать — как можно меньше.

— Ты что наденешь на день Влюбленных? — спросила Миллисента.

— Думаю, серебристое платье а-ля змейка, — ответила Пэнси просто. — Или изумрудное свое, отделанное кружевом, или то, цвета шоколада...

Мистер Нотт быстро шел по противоположной стороне улицы к своему дому. Он поправлял на ходу очки и выглядел весьма... странно.

— Это какое — цвета шоколада? — уточнила Булстроуд, которая, видимо, не так хорошо ориентировалась в гардеробе Пэнси, как хотелось бы (самой Миллисенте), но Паркинсон не ответила.

Ей во что бы то ни стало нужно было... Попасть к Чэду — и будь что будет.

Кое-как отвязавшись от навязчивой подруги, она прошмыгнула к до боли знакомому дому. Остановилась на крыльце, глубоко вздохнула. Пэнси было страшно. Но тянуло туда невыносимо. Так, словно в первый раз... Наконец, она набралась смелости и постучала.

За дверью послышалась возня, а потом вдруг все стихло — видимо, кто-то прибег к звукоизолирующей магии. Паркинсон задрожала, как осиновый лист, но постучала снова.

— Да-да, войдите! — послышался из-за двери приятный голос хозяина.

Пэнси робко открыла дверь и нерешительно переступила порог, оглядываясь по сторонам. Со времен их встреч в комнате ничто не изменилось — разве что портьеры покрылись пылью... словно Чэд стал реже бывать здесь.

— Пэнси? — мистер Нотт смущенно уставился в стену. — Не ожидал тебя здесь увидеть...

— Я... — она откашлялась зачем-то. — Я хотела... спросить...

— Спрашивай, — Чэд казался слишком уж напряженным.

— Спросить по поводу нашего преподавателя ЗОТИ...

Пришла очередь Нотта откашляться.

— Боюсь, я не совсем тот человек, который...

Внезапно за дверью — там, где была спальня — что-то стукнуло, словно огромный мешок с песком упал на пол.

— Что это? — с замиранием сердца прошептала Паркинсон. Почему-то она была уверена, что Чэд не завел собаку...

— Тебе лучше уйти! — на лбу Чэда выступила испарина. — Сейчас не самое подходящее время...

— Ты спишь с профессором?! — вдруг воскликнула Пэнси, даже не успев подумать как следует.

— Что?! — глаза Нотта поползли на лоб так быстро, что Паркинсон и сама поняла, что ляпнула глупость. — Что за гадкие инсинуации в мой адрес?! Если ты посмеешь... Хоть кому-нибудь...

С этими словами он бесцеремонно вытолкал Пэнси за дверь, которую тут же запечатал.

Паркинсон едва держалась на ногах и продолжала дрожать, не чувствуя ни рук, ни ног. Она медленно пошла прочь от злополучного дома, давая себе обещание больше не лезть в это дело. Никогда...

Настойки не помогали прийти в себя. Пэнси знобило так, что зуб на зуб не попадал. В этом состоянии ее нашла Булстроуд.

— Ты не заболела? — спросила она дежурно, но Паркинсон лишь отрицательно помотала головой.

— Хлебни вот, — МакЛагген подошел сзади и протянул ей бутылку Огневиски. — Это помогает.

— От чего? — спросила Миллисента, но Кормак лишь окинул ее презрительным взглядом.

— От всего, — резко бросил он. — Пей!

Пэнси безвольно сделала глоток, ощущая горечь во рту и на душе. Слезы сами потекли из ее глаз.

— Еще! — приказал МакЛагген.

— Я больше не хочу, — она отодвинула бутылку, но гриффиндорец был неумолим.

— Я не спрашиваю, что ты хочешь, — уверенно сказал он. — Пей!

Она выпила еще, еще и еще... Потом Булстроуд пропала, потом МакЛагген повел ее куда-то, говорил с кем-то... Все, как в тумане. Потом была кровать. Большая белая кровать. Мягкая...

Паркинсон проснулась утром в своей постели. Голова раскалывалась, жить просто не хотелось. На ней не было ничего, кроме трусиков. Накинув халат и стараясь не думать о том, что же произошло с ней в Хогсмиде и как она оказалась в спальне Слизерина, Пэнси зашла в ванную и заперлась там. Но стоило ей включить горячую воду и снять трусики, как в воздухе возникли нечеткие, похожие на клубы дыма, буквы: "Спасибо профессору Нотту за потрясающие успехи в преподавании разврата".

Это был конец.

Пэнси приняла душ, как в тумане. С ней случалось разное, но чтобы такое... Паркинсон чувствовала себя раздавленной и растоптанной, как ненужный никому репей. И это было так... Так прискорбно! Как она жалела себя! И как ненавидела!

— Пэнси Паркинсон! — выдала Дафна, стоило покинуть ванную комнату. — Наша новая знаменитость!

Пэнси промолчала, втянув голову в плечи.

— Ну ты даешь! — протрубила Миллисента.

Паркинсон начала медленно одеваться, ожидая новых издевательств. Но они не последовали. Дафна дождалась, пока подруга оденется, и, подцепив Пэнси под локоть, деловито вывела ее из спальни.

— Ну, — сказала Гринграсс, когда они спустились в коридор. — Как тебе это удалось и зачем было надо?

— Что? — не поняла Паркинсон, придавленная стыдом, словно каменной глыбой.

Дафна скривила губы:

— Тебе удалось заставить всех — даже меня — поверить, что ты увлечена Гойлом! Аплодирую стоя!

Пэнси так удивилась, что понятия не имела, как реагировать на такое.

— Ну, не тупи! — подстегнула Гринграсс нетерпеливо. — Встречалась с МакЛаггеном и никому ни словом не обмолвилась! Пустила по ложному следу! Зачем?!

Они спустились на первый этаж прежде, чем Паркинсон смогла придумать хоть что-нибудь вразумительное. Они догнали Гойла, который за Малфоем следовал в Большой зал.

— Пэнси-Фэнси! — МакЛагген помахал ей рукой из-за стола Гриффиндора, и его дружки заржали.

Паркинсон содрогнулась, представляя, что он мог им поведать, а Гринграсс завистливо надула губки. Хотя чему тут было завидовать... Пэнси покраснела и отвернулась.

Она медленно ковыряла ложкой в овсянке, которая давно уже остыла. В голову лезли глупые мысли, и казалось, что если бы на месте МакЛаггена был Гойл... По крайней мере, мечтать невредно.

— Как думаешь, почему Кормак МакЛагген попал в Гриффиндор? — она поймала в коридоре Лаванду. — Он же типичный слизеринец!

— Не знаю! — беспечно ответила Браун, как-то странно хихикая. — Вообще-то он очень смелый... Благородства, конечно, ему бы подзанять, но... Шляпе виднее. А тебе хотелось бы учиться с ним вместе?!

— Да без разницы мне! — Паркинсон с ужасом подумала, что Лаванда тоже могла быть в курсе ее позора. — Просто спросила.

И она пошла подальше от студентки Гриффиндора. Ей уже начинал претить сей факультет.

Прошло два дня, и каждое утро повторялось одно и то же: Кормак махал ей, называл "Пэнси-Фэнси", и его дружки неизменно корчились от смеха, чем выводили Паркинсон из себя.

Квиддич согнал всех без исключения студентов на трибуны, даже несмотря на отвратительную погоду. Это был первый матч в сезоне, который Слизерин выиграл, да еще и с разгромным счетом. Когтевран сдался морально, как только Гойлу удалось вывести из строя их ловца точным ударом бладжера. А дальше победа не заставила себя ждать. Правда, Малфрй был не в форме и гонялся за снитчем гораздо дольше, чем следовало бы, но зато другие игроки Слизерина так воодушевились, что били много, часто и результативно.

Пэнси следила не столько за самой игрой, сколько за Грегори, и ей очень хотелось бы первой выбежать на поле и разделить с ним триумф, хотя сам Гойл, похоже, не думал ни о чем подобном. Да и после позорной ночи с МакЛаггеном вряд ли вообще кто-нибудь захотел бы с ней что бы то ни было делить...

Факультет бесновался, чествуя победителей. Откуда-то взялось Огневиски, Астория послала младшекурсниц на кухню за сладостями, и вечеринка началась! Ревела музыка, огни плясали, отбрасывая на стены причудливые тени, но Паркинсон утомлял этот шум.

Порядком устав от мыслей, Пэнси отправилась к озеру — прогуляться, развеяться... Она еще раз взглянула на Гойла, убедилась, что тот о ней и не вспоминал даже, и незаметно выскользнула из гостиной.

Пэнси вспомнила, как Грегори танцевал с Уизли на балу и почувствовала нечто, похожее на укол ревности, но быстро забыла обо всем этом — на горизонте показались Поттер и Уизли. Они сидели на скамейке у самой воды, подернутой тонкой корочкой льда, и вполголоса говорили о чем-то. Слизеринку они не видели.

— Все, что угодно, — сказал Гарри.

— Глупости! — возразил Рон. — Проклятие с должности должно было исчезнуть.

— А если нет? — упирался Поттер.

— Значит, ты не до конца...

Они оба замолчали, думая, видимо, об одном и том же: если должность профессора ЗОТИ все еще проклята, значит, какая-то часть Волдеморта уцелела. Пэнси нахмурилась, вспоминая, как вел себя мистер Нотт.

— А что, если твоя эта... — Уизли не стал договаривать, хотя было ясно, о ком идет речь, — просто идиотка, и видит проблему там, где ее нет?

— Дафна не идиотка, — сказал Поттер спокойно. — Как раз наоборот. Хотя и она может ошибиться.

— Может! Мы уже столько времени следим, но все впустую!

— Проверьте Чэда Нотта! — резче, чем следовало, сказала Пэнси, и две головы — черная и рыжая — чуть не свернули шеи.

— Тебе чего тут надо?! — грубо пролаял Уизли. — Шла бы, а? А то тусовку сольешь!

— Здесь все могут гулять, — парировала Паркинсон, краснея. — И не моя вина, что вы так громко разговариваете!

— Она права, — Гарри взял друга за запястье. — Пусть говорит.

Рон презрительно скривился, но замолчал.

Пэнси вздохнула и подошла ближе.

— Если вы не нашли ничего на профессора, нужно проверить мистера Нотта.

— Это с которым ты давеча... — и Рон сделал неприличный жест рукой.

Паркинсон покраснела еще гуще, но отступать было глупо.

— Да, — тихо сказала она. — И поэтому я знаю, о чем говорю.

— Мы едва ли сможем попасть в его имение в ближайшее время, — серьезно сказал Гарри. — Я слышал, он иногда бывает в Хогсмиде, возможно, если понять, где он останавливается...

— Я знаю, — сказала Пэнси, ожидая очередную колкость от Рона.

— Хорошо, — сказал Поттер, а Уизли лишь молча кивнул.

— Там у него что-то... Или кто-то, — Паркинсон перешла на шепот. — И, если честно, мне немного страшно...

— Ну, я бы на твоем месте не беспокоился сильно, — фыркнул Рон. — Если что, МакЛагген...

— Ну, хватит! — этого Паркинсон стерпеть уже не могла. — Только посмей сказать хоть слово про МакЛаггена, и я за себя не отвечаю!

Парни удивленно переглянулись. Уизли все еще продолжал хихикать, но вид у него был скорее растерянный и глупый.

— Да будь ты проще! — пожал Поттер плечами.

— Пошли вы! — и Пэнси, так и не отдохнув, направилась в сторону школы.

Уже давно стемнело, и в окнах вспыхнули огни, слабо освещавшие дорожку. Школа была наполнена гулом возбужденных квиддичем студентов, словно пчелиный улей. Вот мимо понесся Пивз, преследуя кого-то; вот пролетело шуточное заклятие — мимо, конечно; вот из кабинета Слагхорна вышел профессор ЗОТИ... Паркинсон стрелой пролетела мимо него и скрылась за поворотом. Слишком нервно. Слишком.

— Пэнси!

— Булстроуд!!! — завопила Паркинсон, резко оглядываясь. — Нельзя же так подкрадываться!

— Мы так и не договорились, в чем будем на день Святого Валентина! Ты уже выбрала платье?!

— Если еще раз так сделаешь, мне уже никакое платье не поможет! — огрызнулась Пэнси. — Как защемит лицевой нерв!..

— Да ладно тебе! Я не нарочно! — Миллисента явно была в настроении. — Я, пожалуй, пойду в розовом!

— Что это вдруг? — немного успокоившись, спросила Пэнси. — Хотела же в лиловом.

— Да, но... — Булстроуд понизила голос. — Сегодня Уизли отшила Гойла...

Паркинсон почувствовала, как зашлось сердце. Шанс! Это же шанс!

— Ты все еще надеешься? — изогнула она бровь. — Конкуренции не боишься?!

— Нет! — радостно хрюкнула Миллисента. — Раз ты на самом деле с МакЛаггеном, кого мне бояться!

— Да с чего вы все это взяли! — вспылила Пэнси и тут же подумала, что зря не сдержалась.

— Ну как... — Булстроуд пожала плечами. — Он тебя, спящую, на руках в спальню принес...

— Мальчиков не пускают в спальню девочек... — на автомате произнесла Паркинсон, сраженная новым шоком.

— А его лестница пропустила, — с завистью выдохнула Миллисента. — Ты что, не помнишь ничего, что ли?!

— Помню я все...

Но в действительности Пэнси помнила лишь надпись, возникшую из ее белья в душевой, и она никак не вязалась с рыцарским поведением гриффиндорца.

Следующий день, казалось, не предвещал ничего необычного. Пэнси бросала украдкой взгляды на Гойла, который ходил мрачнее тучи, МакЛагген продолжал дразнить ее, а Булстроуд — обсуждать свое отвратительное розовое платье.

Но умиротворенной жизни не суждено было продлиться долго. Ближе к обеду, после занятия по ЗОТИ, взорвалась бомба: Поттер бросил Дафну. И не так, как раньше. На этот раз он подошел к ней и спокойным, холодным голосом произнес:

— Я не хотел верить, что история с Амортенцией — твоих рук дело, и я очень сильно ошибался.

— Гарри, я... — сдавленно пробормотала Дафна. — Ты все не так понял...

— Это была твоя идея подлить Джинни Амортенцию с частицей Паркинсон, — отрезал Поттер сурово. — Хотела выставить ее идиоткой? Только идиотом теперь кажусь я.

— Послушай, это была просто шутка... Она так на тебя смотрела... Я ревновала...

— Тупые мотивы подлого поступка, — грубо одернул Гарри. — Я давно уже не имею с Джинни ничего общего, кроме обычной дружбы. С этого момента, кстати, и с тобой тоже!

— Гарри, подожди, выслушай меня! — она бросилась за ним, наплевав, что все смотрят.

— Снова будешь зубы заговаривать?! Ненавижу это! — и он пошел быстрее, спрятавшись за спину Рона.

Гринграсс разревелась, а Пэнси, все еще не веря своим ушам, почувствовала, как внутри все похолодело.

— Так это была ты! — она направила на Дафну палочку. — Это ты подставила меня! Надо мной смеялись!

— Хоть ты отстань, а?! — Дафна оттолкнула ее. — Ты вообще случайно попалась...

— Арриба! — бросила Паркинсон свирепо, и юбка Гринграсс задралась высоко-высоко, так, чтобы все могли видеть ее белье.

Дафна завопила еще сильнее, схватилась за юбку и бросилась к подземельям, а Пэнси удовлетворенно вздохнула: теперь ей казалось, она отмщена.

После обеда Паркинсон остановила Лаванду в коридоре, чтобы узнать, как там Поттер. Не то чтобы ей было дело до его душевного равновесия — просто она переживала, что в сердцах он забудет об их разговоре про Чэда Нотта.

— Ходит злой, как василиск, — поделилась наблюдениями Браун. — Лучше держаться от него подальше...

Пэнси не собиралась приближаться к Поттеру. Вместо этого она, вздохнув, направилась в гостиную Слизерина, где разразился новый концерт с участием старшей Гринграсс, но на этот раз первую мужскую партию играл Малфой.

— Ты обязан помочь мне! — визжала Дафна, заламывая руки.

— Я ничем тебе не обязан, — холодно отвечал Драко, наслаждаясь ее отчаянием.

— Тогда... Я всем расскажу, что ты психически неуравновешенный маньяк! Я знаю про твои махинации в Мунго!

— Какие махинации?! — Малфой фирменно изогнул бровь. — Я совершенно здоров!

— Кому ты это рассказываешь!

— Кому угодно! — Драко резко приблизился. — Я могу пройти любое обследование! А вот ты не получишь желаемого, если...

— Если что?! — Гринграсс схватилась за последнюю соломинку.

— Если не покажешь сиськи! — Малфой даже языком прищелкнул от удовольствия.

— Что?! — завопила Дафна, а потом сломалась, покраснела. — Что, прямо здесь?

— А кого стесняться?! — продолжал издеваться Драко. — Гойла?! Харпера?! А с Ноттом вы же вроде как...

Пэнси нашла глазами Грегори. Тот сидел на диване, и ему было глубоко плевать на Дафну с ее сиськами. Паркинсон даже захотелось подойти и пожалеть его, но она не решилась.

— Ублюдок! — Гринграсс топнула ногой, пылая от горечи и злобы. — Никогда не подходи ко мне больше!

— С удовольствием! — и Малфой скорчил презрительную гримасу. — Надоела!

Гринграсс, снова разрыдавшись, убежала в спальню, и Пэнси стало совершенно ясно, что сейчас туда лучше не соваться. Так она снова оказалась в коридоре, замечая, что до следующего занятия есть не более пятнадцати минут, — самое время подняться на вершину башни, где их ждет Трелони.

В кабинете Прорицаний, как всегда, было уныло. Пэнси селя рядом с Браун, и они улыбнулись друг другу.

— Ты знаешь, — сказала Лаванда. — Тут у нас слухи ходят... Говорят, Джинни хлебнула Лихо-зелья.

— Зачем? — удивилась Паркинсон, хотя сама и не отрицала такой способ решения проблем.

— Вроде как случайно, — заговорщически сообщила Браун. — Поэтому ее Гарри из команды попер, поэтому у нее все из рук валилось, поэтому... — она помолчала, оглядываясь по сторонам, — ты ответила на ее признание!

Паркинсон подумала, что Гринграсс мало досталось. Это уже была не просто схема с Амортенцией, а кое-что посерьезнее!

— Правильно Поттер ее бросил! — едко прошипела Паркинсон.

— Я так поняла, Лихо-зелье Гойл заварил! — возразила Лаванда. — Я только сейчас вспомнила, что он спрашивал про механику его действия!

— У кого? — не поняла Пэнси.

— У меня! — Браун хихикнула. — Мы смеялись над ним и сказали, что ему заполучить девчонку только Лихо-зелье и поможет...

Паркинсон вскочила с места, не дослушав, и выбежала из комнаты. Внезапно все встало на свои места, и теперь понятнее, чем когда-либо, стало: Гойл был влюблен в нее! Он даже пошел на то, чтобы проститься с удачей, лишь бы она, Пэнси, обратила на него внимание! И не его вина, что тупая Уизли все испортила... Нужно было отыскать Грегори как можно скорее. Сказать ему все, что накопилось за это время, расправиться со всеми недомолвками! Подумаешь, увлекся Джинни! Это ненадолго, это пройдет, стоит лишь...

Гойла, как нарочно, нигде не было, даже на Травологии, которая стояла в его расписании. Паркинсон обегала всю школу, устала и разозлилась. Вот что значит не везет!

Ей не удалось поговорить с Гойлом до самого вечера. Он то пропадал где-то, то сидел в компании Малфоя, которого Пэнси побаивалась после истории с конвертами для Поттера в начале года.

Наконец, она решила дождаться дня Святого Валентина, полагая, что праздник как раз станет отличным шансом выяснить все раз и навсегда.

Проскользнув в спальню, она юркнула за полог своей кровати, но еще долго не могла уснуть, слушала всхлипы Дафны.

День Святого Валентина праздновали в Хогсмиде, который наполнился сердцами — красными, розовыми, золотистыми — во всех их проявлениях. По улицам порхали амурчики, целясь во всех подряд крошечными стрелами с любовными зельями, на крышах домов развевались флаги с изображением сердец, колец и прочей любовной атрибутики.

Булстроуд, одетая в розовое платье, вызывающе торчавшее из-под мантии, торжественно шагала навстречу своей любви, волоча Пэнси за собой. Паркинсон выглядела куда скромнее, но, несомненно, привлекательнее. Она изображала вселенское безразличие, надеясь улизнуть, чтобы первой добраться до Гойла, чего бы ей это ни стоило.

Основным местом празднования в этом году была площадка, предоставленная мадам Розмертой. Она суетилась, отдавая команды эльфам и не забывая при этом приветствовать гостей.

— Девочки! Какие вы красивые! Проходите-проходите!

Пэнси и Миллисента очутились в тепле большого зала, украшенного сердцами. Гойл сидел за одним из столиков, расставленных по периметру, и пил сливочное пиво в компании Харпера и Забини. Нотта рядом с ними почему-то не было, как и Малфоя.

— Вон он! — прошептала Булстроуд, показывая на Грегори и одергивая платье: готовилась задавить его тяжелой артиллерией.

Паркинсон коротко кивнула и направилась к барной стойке заказать себе вина.

— Пэнси-Фэнси! — окликнул ее МакЛагген, когда она уже готова была сделать заказ. На этот раз голос его не звучал насмешливо.

— Послушай, — Пэнси злобно прищурилась. — После всего, что ты натворил, лучше держись от меня подальше!

— Да я бы рад, но общественное мнение... — улыбнулся он во весь рот.

— Ты сам его создал! — огрызнулась Паркинсон ядовито. — Сам и разбирайся!

— Не без твоей помощи, алкоголичка, — возразил Кормак.

— Воспользовался моей слабостью! — она взяла бокал и хотела было уйти. — И после этого ты еще смеешь называть себя Гриффиндорцем?!

Он схватил ее за локоть и снова улыбнулся:

— На нас смотрят! Делай вид, что тебе весело!

— И не подумаю!

Паркинсон вырвалась от Кормака и поспешила через зал к столу, за которым отдыхали слизеринцы.

— Гойл! — позвала она нарочито беспомощно. — МакЛагген! Он преследует меня! Помоги!

— А вы разве с ним не?.. — начал Харпер.

— Нет! — отрезала Паркинсон. — Он уже достал меня, пожалуйста!

— Сначала покажи сиськи! — попробовал Забини применить методику Малфоя.

— Что?! — Пэнси растерялась, не ожидая такого поворота.

— Совсем уже, что ли?! — Гойл встал и медленно подошел к ней.

— Где он? Пойду поговорю с ним.

В этот момент Паркинсон готова была броситься Гойлу на шею и расцеловать при всех. Но она, конечно, не сделала этого, а лишь указала на обидчика.

Гойл направился к МакЛаггену, а тот, облокотившись на стойку бара, с любопытством наблюдал за происходящим.

— Что тебе надо от Паркинсон? — грозно спросил Грегори, приблизившись.

— А тебе?

— Мне — ничего, — ответил простодушно Гойл. — Но она не заслуживает того, чтобы ее обижали.

— Так ты — защитник обиженных и оскорбленных?! — с насмешкой спросил Кормак.

— Лучше не нарывайся! — выдал Гойл, надувшись, и Пэнси поняла свою ошибку: вне поля для квиддича у Гойла против МакЛаггена не было никаких шансов.

— Без проблем! — Кормак улыбнулся. — Не лезь не в свое дело, и я не буду тебя задирать.

— Оставь Паркинсон в покое — она не хочет с тобой!

— Откуда ты знаешь?! — МакЛагген изобразил изумление.

— Она сама сказала, — наивно заявил Гойл.

— А она не сказала, зачем отдала мне вот это? — и Кормак извлек из кармана трофейный бюстгальтер Паркинсон.

Она охнула, бросилась к нему, но Кормак проворно спрятал вещицу обратно.

— Ты скотина! — Пэнси ударила обидчика по щеке.

— Так у вас просто игры такие? — раздосадованно протянул Гойл. — Что вы тогда ко мне лезете?

И ушел. Паркинсон хотела все объяснить, рассказать, но...

— Как-то так, — удовлетворенно произнес МакЛагген.

— Слушай, — не выдержала Паркинсон от обиды и стыда. — Просто скажи, что тебе от меня надо?! Что ты прицепился ко мне, как слизень?! Унизить меня?! Отлично! Тебе удалось! Растоптать мою репутацию?! Есть, браво! Что еще?!

— Ты такая забавная, когда обижаешься! — Кормак хмыкнул. — Я же вроде ясно тебе сказал: мне нравятся девочки с опытом. Мистер Нотт отлично поднатаскал тебя, и теперь я могу наслаждаться отличным сексом... Когда ты не ерепенишься!

— Мразь!

— Как грубо! — он опять — уже в который раз — улыбнулся. — Я, кстати, тоже зря времени не теряю — приобретаю ценный опыт, чтобы не отставать от тебя в постели!

— С кем?! — выпалила Пэнси прежде, чем успела подумать.

— Разве это так важно? Только не говори мне, что ревнуешь!

— И не думаю даже! — Пэнси почувствовала, что краснеет. — Короче, оставь меня в покое! Мне нравится другой, а ты... Просто отвратителен!

— В нашу последнюю встречу наедине ты была другого мнения, — не смутился Кормак.

— Забудь об этом! — грубый голос принадлежал Поттеру. — Паркинсон, на минуту.

Они отошли, и МакЛагген не решился спорить с Тем-Который...

— Ты говорила, что знаешь адрес, — без перехода сказал Гарри. — Сейчас самое время поделиться!

Пэнси быстро закивала. Гарри протянул ей пергамент, и она нацарапала название улицы и номер дома. Ее сердце бешено стучало.

— Только будьте осторожны, — прошептала она. — Нотт может быть опасен!

— Разберемся! — бросил Поттер и быстро вышел из помещения.

— Что он от тебя хотел?! — тут же налетела Дафна, которая не оставила попыток вернуть любимого.

— Ничего, — ответила Пэнси, а потом добавила: — Ничего романтичного.

— А ты уже и губу раскатала?!

— Просто отвали, — и Пэнси села за столик, за которым Астория хихикала с подружками, разбирая подаренные ей валентинки. Теперь оставалось только надеяться, что наводка сработает, и Поттер выведет отца Теда на чистую воду. Паркинсон меланхолично посмеивалась в тех местах, где нужно было хихикать, и думала о своем. Ей было немного страшно.

МакЛагген тем временем танцевал с Ханной Эббот. Паркинсон почувствовала, как похолодели руки. К Гойлу вдруг подошла Будстроуд, и они говорили о чем-то. Пэнси бил озноб. Снова такое же ощущение, как после визита к Чэду... Как-то неправильно все... Малфой подошел к столу, за которым сидела Джинни, и спросил что-то. Младшая Уизли хихикнула и ответила, видимо, дерзко, потому что Драко сильно покраснел и устремился... К ее столу. Пэнси сжала руки на коленях.

— Паркинсон! Быстро сюда! — гаркнул Малфой дурным голосом, и она не в силах была сопротивляться.

Они встали в углу, словно влюбленные.

— Где живет Нотт?! — рыкнул Драко. — Куда ты отправила Поттера?!

— Трик Энд, семь... — пролепетала Пэнси сама не своя от страха, а Драко резко развернулся и вышел.

Паркинсон спряталась в туалете. Закрылась в кабинке и еще долго сидела, чувствуя, как страх пронизывает тело. Она и сама не знала, чего именно боится, но от этого было не легче.

Пэнси не представляла, сколько просидела в кабинке, когда вдруг услышала суету и крики. Какие-то девчонки, болтавшие у зеркала, встрепенулись и молниеносно выбежали из туалета. Паркинсон последовала за ними. Зал был пуст — все высыпали на улицу, и Пэнси устремилась туда, ощущая все нарастающую панику.

На улице собралась толпа. Огромное количество жителей деревни, профессоров и студентов образовали круг, центр которого был оцеплен мужчинами в алых мантиях авроров.

— Не толпитесь! — кричали они. — Дайте дорогу!

Но народ напирал.

— Что там? — спросила Пэнси у стоявшей неподалеку старушки.

— Да там... Говорят... Педофила поймали... — проговорила та. — Ведут, ведут, чтобы все видели!

Паркинсон знала только одного "педофила", но, если она не ошибалась, и ей, и Дафне, и Сандре Фоссетт уже было семнадцать, когда...

— Пустите! — закричала вдруг она, ввинчиваясь в толпу. — Дайте пройти!

Когда ее усилия увенчались успехом, Пэнси увидела Чеда Нотта, который со связанными руками стоял перед толпой. Его голова была низко опущена, очки валялись рядом на снегу. С одной стороны от него стоял Малфой, с другой — Уизли. Они тыкали в него палочками, хотя Чэд не предпринимал никаких попыток к бегству. Чуть поодаль Поттер вместе с одним из авроров держал в тисках профессора ЗОТИ, не позволяя и пошевелиться. А в самом дальнем углу, у магазина Зонко, стояли МакГонагалл и Грейнджер, обнимая хрупкую девочку, безумными глазами глядящую на происходящее...

— Не может быть... — вырвалось у Пэнси, и на глаза навернулись слезы.

— Похоже, это она была в чемодане, — тихо сказала побледневшая Дафна, стоявшая неподалеку. — Говорят, она из магглов...

— Похищение?! — тут же зашипели со всех сторон, и шепот быстро перерос в гул.

— Извращенцы! — закричал кто-то.

Из толпы в Чэда Нотта полетел сначала помидор, потом — тухлые яйца.

— Осторожнее, вы! — завопил Малфой, брезгливо отпрыгивая в сторону.

— Пэнси, иди сюда! — МакЛагген рванул ее за руку и вытащил из толпы. — Тут не на что смотреть.

— Как он мог... — прошептала Паркинсон, глотая слезы. — Это же... Позор... И я...

Кормак накинул на нее свою мантию.

— Я спала с ним! — и Пэнси разрыдалась.

— Ты спала со мной, — тихо произнес МакЛагген, вытирая ладонью ее слезы. — Это гораздо важнее. Забудь о нем...

Она не стала спорить — просто уткнулась носом в грудь Кормака, и еще долго всхлипывала, не замечая ничего вокруг. Сейчас ей было тепло и спокойно, как не было уже очень давно...