Сокровища Манталы. Таинственный браслет (джен)

Оливер многое бы отдал за возможность одновременно находиться сразу в двух местах. Невероятно удобно, а главное, решает многие проблемы. Отчего люди не наделены такой способностью?

Вот прямо сейчас такое умение непременно бы ему пригодилось. Он стоял на незнакомой улочке, петлявшей вдоль липнувших друг к другу невероятно высоких домов. Их верхние этажи, словно подталкиваемые любопытством, нависали над вымощенной гладко-серым булыжником мостовой, закрывая вечернее солнце. Вокруг, несмотря на тишину и видимое спокойствие, царила недобрая атмосфера. Ощущение чего-то нехорошего, явный предвестник беды, буквально пропитало воздух, словно влага в дождливую погоду.

Оливер, однако, ничего из этого не замечал. Он столкнулся с необычайно сложной дилеммой и, не зная как ее решить, мечтал разорваться надвое. Но при условии, что каждая половина останется живой и будет превосходно себя чувствовать. Он стоял и никак не мог определиться, полностью погрузившись в свои мысли.

В такое состояние его ввели два обычных магазина. На взгляд любого проходящего мимо человека, они ничем не отличались друг от друга. Разница заключалась лишь в том, что один находился на правой стороне улицы, а второй — на левой. Первый назывался «Лавка древностей. Антиквариат, старинные рукописи, артефакты». А второй — «Магазинчик всего и вся. Книги, манускрипты, редкие папирусы». Для чего их хозяевам понадобилось открывать два, по сути, одинаковых заведения так близко один от другого, Оливер не знал. Он и не задавался таким вопросом. Его больше волновало, в какой зайти в первую очередь. Ситуация выглядела глупо, но Оливер на полном серьезе никак не мог определиться. Казалось бы, в чем тут проблема? Сперва направиться в тот, что справа, а после — в тот, что слева. Или наоборот? В одном, судя по названию, находится множество интереснейших книг. Зато в другом продаются артефакты и антиквариат. Оливер застыл, понимая, что ему с каждым мгновением все трудней сделать выбор.

Рядом подал голос заскучавший Рэнделл. Он являлся волшебным существом, или, как их называли колдуны из Манталы, твидлом. Волк днем, ночью он превращался в сычика. Оливер встретил Рэнделла на ярмарке в своем родном городе Лавиния, когда убегал вместе с сестрой от местных хулиганов. Именно знакомство с твидлом положило начало приключениям, благодаря которым Оливер сейчас находился в Массалии. Он сблизился с Рэнделлом, найдя в нем замечательного собеседника и верного друга.

Волк устало засопел и с надеждой в голосе поинтересовался:

— Может, на сегодня хватит? Вернемся сюда завтра.

«Завтра? Да ни за что!» — Оливер, когда дело касалось книг и редких вещей, не ведал усталости, забывая о времени и прочем, включая еду и сон.

Однако вопрос друга все же возымел действие. Опасение уйти отсюда прямо сейчас и так и не узнать, что находится в тех магазинах, помогло Оливеру определиться. Стряхнув оцепенение и поправив висевшую на плече сумку с купленными сегодня книгами, он направился к входу в «Лавку древностей». Волк, вздохнув, потрусил следом.

Открыв дверь, Оливер шагнул внутрь. В первый момент он ничего не увидел, лишь окутавший его со всех сторон полумрак. После солнца, светившего на улице, глаза с трудом привыкали к темноте. Позади настороженно засопел Рэнделл, видимо, и его острый взгляд ничего не мог разглядеть.

Пройдя немного вперед, Оливер наконец различил смутные очертания стеллажей. Высокие, выше человеческого роста, они многочисленными рядами уходили в глубь помещения. Рядом, на полу и на низких подставках, красовались пузатые вазы, расписанные непонятными рисунками амфоры, прекрасные статуи. В проходах на круглых столиках виднелось оружие: мечи, кинжалы, кривые сабли; тонкие, словно иглы, шпаги; длинные ножи; острые, как лезвие, стилеты.

Оливер сделал еще несколько шагов, и, будто по волшебству, на стенах вспыхнули масляные светильники. Вздрогнув от неожиданности, Оливер едва не врезался в начищенные до блеска рыцарские доспехи. Широкий, с замысловатым гербом щит покачнулся и начал заваливаться на него. Оливеру стоило большого труда вернуть его на место.

Свет ламп прогнал темноту в дальние углы, и Оливер с любопытством осмотрелся. Увиденное превзошло все ожидания. Огромное, терявшееся вдалеке помещение оказалось сплошь уставлено старинными вещами: картинами, мебелью, посудой, оружием, вазами, статуями и огромным количеством книг. Последнее обстоятельство порадовало Оливера больше всего. Он, собственно, и зашел сюда исключительно ради них. Глядя на прогибавшиеся под их тяжестью полки, Оливер наслаждался моментом. Рука помимо воли коснулась переплета, пальцы пробежались по мягкой коже, взгляд скользнул по названиям редких рукописей.

Медленно, внимательно изучая их содержимое, Оливер двинулся вдоль стеллажей. Взор выхватил «Алхимию» Стефана Секунда, затем остановился на «Географии» Приска Триполетанского. Рядом сверкала обложкой «Краткая история правления Проба Великого» Амулея Херонейского, а возле нее пристроился томик «Жизнеописаний королей Кнопса». Оливер потянулся к нему, желая посмотреть, но тут увидел следующую книгу, «Описание всех известных земель» Эгнация Марцелина. Позабыв о королях, Оливер схватил весьма объемный труд и раскрыл на первой странице. Бумага приятно пахла, темные чернила витиеватых букв выглядели насыщенными и совершенно не выцветшими.

— Тяв, — напомнил о себе Рэнделл, видя, что Оливер собирается погрузиться в чтение. — Уже вечер, а нам еще предстоит обратная дорога.

С сожалением закрыв книгу, Оливер хотел уже вернуть ее на полку, как вдруг услышал за спиной голос:

— День добрый, молодой человек. Чем могу помочь?

Оливер, не ожидая, что кто-то вот так тихо может к нему подкрасться, едва не опрокинул на себя стеллаж. Рэнделл, тоже застигнутый врасплох, глухо зарычал, выражая недовольство. За последнее время Оливер привык к такому вот вежливому обращению. Весь предыдущий месяц, сразу после окончания приключений, порожденных кознями Альд Аира Мано, он и его друзья доставали с затонувшего корабля пиратские сокровища. Взяв из заполненных водой трюмов все вплоть до последней монетки — на чем настаивал Йоши, — он стал богатым. Правда, насколько богатым Оливер не знал. У него никогда не водилось более-менее приличного количества денег, разве что парочка медяков. Поэтому он просто не представлял, каким состоянием сейчас обладал — насколько оно крупное и на какое время его хватит. Лишь в одном Оливер был уверен: сейчас он мог позволить себе купить любую книгу, даже самую редкую и дорогую.

Хотя одними книгами он решил не ограничиваться. Обзаведясь деньгами, Оливер позволил проснуться еще одной своей страсти — любви к дорогой одежде. До поры до времени она дремала где-то глубоко в подсознании, понимая, что не имеет ни малейшего шанса. Оливеру всю жизнь приходилось ходить в старых, заплатанных штанах, порванных рубашках, донашивать за старшими ребятами из приюта стоптанную обувь, часто дырявую и натиравшую ноги. Оливер терпел, понимая, что у него нет другого выхода. Но теперь ситуация изменилась, и пробудившаяся страсть заявила о себе в полный голос. Потакая ей, он накупил кучу одежды. В настоящий момент на нем были черные брюки, темная шелковая рубашка, ботинки из тонкой, очень мягкой кожи. На плечи он накинул легкий, короткий плащ с капюшоном, а на руки натянул перчатки. Неудивительно, что в магазинах продавцы, едва увидев его, со всех ног бежали к нему. Наверняка они принимали его за избалованного сынка богатых родителей.

— Не стоит так тихо подкрадываться... — начал Оливер, поворачиваясь к говорившему, но не закончил фразу; готовые вырваться наружу слова помимо его воли застряли в горле.

В нескольких шагах от него стоял невысокий человек, держа в вытянутой вверх руке ярко горевший фонарь. Одетый в темные штаны и светлую рубаху, длинные, до колен, сапоги, короткий, но толстый плащ, в колпаке, спадавшем на плечи, он напоминал гнома из сказок. Только гнома злого, сильно обиженного жизнью. Левый глаз незнакомца закрывала повязка, правый, налитый кровью и яростью, смотрел прямо на Оливера, проникая едва ли не в душу. Тонкие губы едва заметно шевелились, обнажая желтые зубы. Вдоль щеки шел глубокий шрам, давно заживший, но оттого еще больше пугавший. Огромный, с горбинкой нос настолько сильно отличался своими размерами от остальных частей лица, что казалось, будто очутился на физиономии незнакомца по ошибке.

— Я... я... — Оливер на мгновение потерял дар речи.

Он обожал посещать книжные магазины, в них всегда царят тишина и спокойствие. Там он чувствовал себя защищенным, словно попадал в другой, более хороший мир. Но стоявший перед ним незнакомец нарушил годами сохранявшуюся гармонию. Теперь, покупая очередное интересное сочинение, Оливер всегда будет вспоминать уродливого карлика.

— Оглядеться зашли, молодой человек? — Незнакомец продолжал внимательно смотреть на него. — Или что-то конкретное ищите?

Оливер понял, что желает как можно быстрее убраться отсюда. Он и так достаточно накупил себе книжек, о чем настойчиво напоминало уставшее плечо.

— Меня зовут Милон, и я являюсь хозяином этого заведения.

— Очень приятно. — Оливер никак не мог отделаться от мысли, что единственный глаз Милона видит его насквозь.

— Смотрю, вы коллекционируете редкие манускрипты. — Милон кивком указал на сумку Оливера.

«Как он догадался, что там книги?» — удивился он.

Толстая ткань сумки хорошо скрывала ее содержимое, Оливер был в этом уверен.

— Могу предложить вам «Историю Лакомонии» Фокия Мармидонского, с рисунками и картами, — продолжал хозяин магазина. — Редкий экземпляр, список сдлан еще при жизни автора. Считается наиболее полным. А то в последнее время появилась мода сокращать такие произведения.

Он взял с полки толстенный том и показал Оливеру. Тот сглотнул слюну. Он давно мечтал его почитать.

— Всего десять золотых. — Милон, не меняясь в лице, вернул книгу на полку и взял следующую. — Есть еще «История пиратов» Диомена Клитского. Рискну предположить, в вашем возрасте данное произведение покажется вам невероятно увлекательным.

У Оливера перехватило дыхание. Милон перечислял ему все новые и новые названия, приводящие его в возбуждение. Он с удовольствием купил бы весь магазин, благо средства теперь позволяли, но просто не знал, где хранить такую огромную библиотеку. Его даже не отпугивали цены, хотя на те же десять золотых еще совсем недавно он с сестрой спокойно и ни в чем себе не отказывая прожил бы три месяца.

— Ну так что, молодой человек? — Голос Милона внезапно стал громче, и Оливер вдруг понял, что не слушает его уже некоторое время. — Каков ваш выбор? «Хронография Манталы и сопредельных островов» Григория Симокатского или «Сто знаменитых поединков» Астария Вендельского?

— «Хронография Манталы»? — переспросил Оливер.

Он давно грезил хотя бы увидеть эту книгу, просто подержать в руках, почувствовать, что она действительно существует.

— Покажите еще раз «Хронографию», — попросил он Милона.

Хозяин лавки протянул ему небольшую книжку.

«Какая-то она тонкая, — разочарованно оглядел ее Оливер. — Сокращенный вариант? Эпитома?»

— Что-то не так? — Оливер впервые увидел, что Милон хмурится.

— Мне всегда казалось, что она несколько объемней, — объяснил он, непроизвольно засовывая свободную руку в карман штанов и нащупывая золотую монету.

— А вы раньше, молодой человек, ее видели? — поинтересовался одноглазый.

— Нет, — признался Оливер. — Зато много слышал и читал.

— Читал о книге? — рассмеялся Милон неприятным каркающим смехом.

Оливеру хозяин магазина нравился все меньше. Видимо, Рэнделл также пребывал от него не в восторге — волк оскалился, обнажая клыки.

— Славный у вас, молодой человек, твидл, — усмехнулся Милон, показав подгнившие зубы. — А о книге не волнуйтесь. Она такой раритет, что о ней начинают слагать всякие небылицы.

Оливер открыл «Хронографию». Красивый вычурный почерк, яркие, свежие чернила, светлая, почти белая бумага. Сочинение сохранилось в великолепном состоянии, особенно если учесть, что было написано триста лет назад.

Неожиданно Оливер вспомнил рыцарские доспехи, которые едва не сбил, когда включал свет. Они тоже выглядели отлично: начищенные до блеска, без единого ржавого пятнышка, а нарисованный на щите герб так переливался красками, словно его нарисовали не далее чем вчера.

«Подделки?»

Оливеру сделалось неуютно. Он украдкой огляделся. Действительно, вазы, картины, разбросанное по столам старинное оружие больше напоминали новехонькие изделия, чем редкие древние экземпляры.

«Магазин находится чуть в отдалении от центра, — напомнил себе Оливер. — Может, поэтому никто до сих пор не догадался?»

Он вспомнил название, висевшее над входом: «Лавка древностей. Антиквариат, старинные рукописи, артефакты». Артефактами тут точно не пахло.

«Пора уходить», — решил он, с сожалением поглядывая на псевдо-«Хронографию».

— Я, пожалуй, пойду, — сообщил он Милону.

— И ничего не купите, молодой человек? — расстроился хозяин лавки. — И что так? Не устроила цена? Назовите вашу.

— Я... зайду к вам в другой раз. К сожалению, деньги дома забыл.

Оливер сжал в ладони монету, досадуя на себя, что не спрятал ее подальше.

— Деньги? — вскинул брови Милон. — Они-то как раз при вас, молодой человек. Вон кошелечек болтается на поясе. И книги понравились, я же по глазам вижу. Так в чем дело?

Он придвинулся ближе, встав почти вплотную. Фонарь, висевший у него в руке, ярким светом больно ударил Оливеру в глаза.

— Ни в чем! Я просто передумал! — выкрикнул Оливер, протягивая Милону его книгу.

Карлик хитро улыбнулся.

— Сколько держите в кулачке? Могу и на эту сумму подобрать что понравится.

«Как он догадался?» — в очередной раз удивился Оливер, разжимая ладонь.

Глаз торговца на мгновение вспыхнули жадным блеском, но он быстро взял себя в руки. Неожиданно Оливер разозлился на самого себя. Отчего он должен бояться этого карлика? Мошенник дурит людям голову, подсовывая вместо настоящих книг поддельные.

— У вас все не настоящее! — заявил он Милону. — С какой стати я должен такое покупать?

— Обижаешь, молодой человек. — Хозяин лавки совершенно не изменился в лице, лишь глаз налился кровью еще сильней. — У меня товар качественный. Никто не жаловался.

Оливер оказался в замешательстве. На мгновение он решил, что ошибся. Но что-то в голосе Милона его насторожило. Да и смотрел карлик на него теперь совсем по-другому.

— Мне пора. Отец в соседнем магазине, наверное, заждался.

— Не торопитесь, молодой человек. — Милон загородил ему дорогу. — У вас такая необычная монета. Не позволите рассмотреть поближе?

Он протянул костлявую руку с длинными, тонкими пальцами. Чувствуя, что совершает ошибку, Оливер вложил в нее золотой.

Хозяин лавки внимательно его оглядел, подбросил, а затем попробовал на зуб. Удивленно хмыкнув, поднес монету к глазу, прищурился, стараясь лучше рассмотреть.

— Откуда она у вас, молодой человек? — поинтересовался карлик.

— Папа дал. Который все еще ждет меня.

— Папа... — задумчиво повторил Милон. — Видать, у твоего отца их много, раз он позволяет тебе ими расплачиваться.

Он выжидающе смотрел на Оливера.

Тот не знал, что и думать. От слов карлика ему стало не по себе, и он понял, что Милон не просто ему неприятен, он его по-настоящему боится. Но отвечать все равно следовало, и, желательно, правдоподобно.

— В банке выдали, — солгал он.

— Вот как... — Хозяин лавки с прищуром продолжал смотреть на него, светя фонарем прямо в глаза. — Предлагаю дождаться твоего отца и послушать, что он скажет.

— А какая вам, собственно, разница? — возмутился Оливер, делая попытку обойти карлика, но тот ловко преградил ему дорогу.

«Он что, ограбить меня хочет, а потом убить? — испугался Оливер. — Или убить, а затем ограбить? Да какая разница! О чем я только думаю!»

И словно подтверждая его мысли, Милон громко крикнул:

— Джад, иди быстрей сюда, тут у мальца странное золотишко, на вид очень древнее.

Оливер дернулся в сторону, врезаясь в стеллаж. Рэнделл принял боевую стойку, глухо зарычав.

— Спокойно, твидл, спокойно. — Милон, даже не взглянул на волка.

Шерсть на спине Рэнделла встала дыбом, и он вновь зарычал. Оливер, напротив, попятился, вновь натыкаясь спиной на книжные полки. Сверху попадали толстые тома.

— Тронете меня, и мой папа вам такое устроит! — пообещал Оливер таким тоном, что даже сам поверил.

— Я подожду твоего отца. — Милон хитро ухмыльнулся. — Он ведь знает, что ты тут. Не так ли? Значит, рано или поздно явится за тобой.

Оливер ощутил, как по коже побежали мурашки.

«И что делать?» — Он с волнением взглянул на Рэнделла.

Волк в ответ оскалился на карлика.

— Судя по загару и акценту, ты, парень, не местный, — улыбнулся Милон. — Никто разыскивать тебя не станет. Твой папочка погорюет малость и отправится восвояси. Так что, если хочешь уйти отсюда подобру-поздорову, будь паинькой и отдай кошелек. И скажи, откуда золото.

Оливер судорожно соображал, что делать. Рэнделл продолжал рычать, но карлик и бровью не повел, словно напротив него находился не хищник, а безобидный котенок.

— Монеты у тебя, парень, качественные, не разбавленные. — Милон не сводил с Оливера взгляда, прожигая своим единственным глазом. — Но явно старые и долго находились в воде, причем соленой.

«Как он догадался?» — изумился Оливер, пытаясь сохранить невозмутимое выражение на лице.

— Выходит, твой папочка присвоил себе чьи-то сбережения, — продолжал хозяин лавки. — Ай-ай-ай... Следует делиться с хорошими людьми. Итак, где он взял золото?

— Там, где его уже нет! — огрызнулся Оливер, тут же отчитав себя за несдержанность.

Рэнделл неожиданно замолчал и отшатнулся. Оливер повернулся и увидел направлявшегося к ним высокого, плотного мужчину. Он выглядел настолько широкоплечим, что с трудом помещался в проходе между стеллажами. Голый по пояс, он был в переднике, заляпанном на груди чем-то красным, мешковатые штаны и забрызганные грязью ботинки завершали портрет.

— Что случилось? — Он уставился на Оливера маленькими, свиными глазками, выпятив огромную квадратную челюсть.

Поймав брошенную Милоном монету, Джад бегло ее осмотрел.

— Остальные такие же? — деловито спросил он у торговца.

— Кажись, да, — кивнул тот. — Отказывается говорить, где взял. Разберись.

— А как же папа? — напомнил карлику Оливер. — Я думаю, моему папе это не понравится.

— А я думаю, нет у тебя никакого папы, — ухмыльнулся Милон. — И раз ты не хочешь покупать книги, то расскажешь, где взял золото, которому, по моим прикидкам, не меньше ста лет.

— От отца, — не моргнув глазом соврал Оливер.

— Получается замкнутый круг, — констатировал торговец. — И я вижу только один выход. Джад, узнай, что у него там в кошельке!

Великан, расставив перед собой руки, наклонился и бросился вперед. Оливер, смекнув, что теперь точно пора убираться, запустил ему в лицо «Хронографией» и кинулся наутек. Громко тявкая, следом припустил Рэнделл.

— Крок! Руж! Ко мне! — закричал Джад.

Оливер прибавил шагу. Если Крок и Руж хоть отдаленно напоминают Джада, то ему с Рэнделлом несдобровать.

На деле вышло еще хуже. Магазин наполнился лаем, и, оглянувшись, Оливер увидел, что за ними несутся два пса. Огромные, ростом с теленка, они злобно скалились, брызгали слюной, щелкали клыками и, главное, весьма резво перебирали лапами.

«Вот влип, — мрачно подумал Оливер. — Никогда бы не поверил, что такое может случиться в книжном магазине!»

Дверь на улицу в красноватых лучах светильников казалась нереальной, недостижимой целью. Вроде совсем недалеко, всего несколько книжных стеллажей, но в то же самое время Оливер понимал, что псы бегут намного быстрей и ему не успеть. Неожиданно в глазах потемнело, и, не понимая, что произошло, он налетел на шкаф. Звонко грохотнул падающий на пол металл. Не удержавшись на ногах, Оливер рухнул на колени. Он по-прежнему ничего не видел, зато чувствовал прохладу стали — он лежал на груде оружия.

Глаза медленно привыкали к темноте.

— Тяв, — едва слышно произнес Рэнделл. — Этот Милон, видимо, выключил свет.

Поблизости послышалось рычание. Крок и Руж медленно приближались, но они также ничего не видели.

Оливер гордился своей начитанностью и поэтому знал: зрение животных намного лучше приспособлено к темноте, чем у человека. Следовательно, псы заметят его значительно раньше, чем он их. Ситуация выглядела безвыходной.

«Загрызут в книжном магазине, — горько подумал Оливер. — А сестра даже не узнает, что со мной случилось».

Рука неожиданно нащупала гладкую рукоятку шпаги, а колено ощутило неровную поверхность металла, судя по всему, небольшого щита. Осторожно, стараясь не шуметь, Оливер встал и юркнул за ближайший стеллаж. Сжимая в ладони оружие, он успокоился, хотя и не умел с ним обращаться. Рычание становилось все громче — Крок и Руж находились совсем рядом.

— Идем, — прошептал Оливер Рэнделлу. — Если хоть что-то видишь, веди.

Волк бесшумно потрусил в темноту. С трудом различая его силуэт, Оливер последовал за ним.

— Гав! — Из-за угла выскочили псы и бросились на них.

Оливер двинул одного щитом по голове, а второго огрел по спине шпагой. Крок и Руж взвыли от боли. Пользуясь секундным замешательством собак, он обрушил на них стеллаж с книгами. Псы жалобно заскулили, тщетно пытаясь выбраться наружу.

— Хм... Нехорошо... — За спиной возникла огромная фигура Джада. — Нехорошо обижать животных.

Расставив руки, он побежал вперед. Застыв на месте, Оливер просто стоял и ждал, что произойдет дальше. К своему удивлению, он не чувствовал страха, оружие в руках придало ему уверенности. Дождавшись, когда великан приблизится, он, вспомнив эпизод из недавно прочитанной книги, с размаху ударил его щитом в колено и следом, подпрыгнув, врезал эфесом шпаги в грудь. Джад покачнулся и громко выругался. На лице отразилось недовольство. Мужчина наклонился, пытаясь схватить противника. Оливер понял, что если он окажется в руках Джада, то уже не вырвется. Позади послышалась возня — это Крок и Руж выбирались из-под стеллажа. Еще немного, и псы набросятся на него.

Вдруг Рэнделл, пригнувшись к полу, словно тень, проскочил у Джада между ног. Великан попытался схватить волка, но опоздал.

— Тяв! — Оказавшись позади Джада, Рэнделл вцепился ему в штанину.

Не видя другого выхода, Оливер решил последовать примеру друга. Прижавшись к прохладному полу, едва ли не на карачках, прикрывшись сверху щитом, он бросился вперед. Джад вцепился огромными ручищами в края щита, поднимая Оливера вверх. Выпустив его, Оливер, замирая от страха, принялся протискиваться между ног Джада. Великан слишком поздно догадался сомкнуть их. Еще мгновение, и Оливер очутился у него за спиной.

— Бежим! — Рэнделл понесся в темноту.

С трудом различая фигуру волка, Оливер устремился за ним.

— Все приходится делать самому. — Возле двери, скрестив руки на груди, стоял Милон. — Золото, молодой человек. Тебя не учили, что с хорошими людьми надо делиться?

— Видимо, я прогулял тот урок, — тяжело дыша, отозвался Оливер. — Я, к вашему сведению, рос в приюте, а там далеко не всему учат.

— Большие деньги в столь юном возрасте могут развратить, — улыбнулся карлик. — Я лишь избавляю тебя от незавидной участи.

— Но одно в приюте я усвоил прекрасно, — заявил Оливер. — Свое следует отстаивать. Всегда!

Он резко выбросил руку со шпагой вперед, направив острие клинка в единственный глаз карлика. Хозяин лавки в ужасе отпрянул, прикрывая лицо руками. Оливер, пользуясь замешательством Милона, кинулся к двери и дернул за ручку. Заперто.

Позади отчетливо звучали шаги Джада и приближающийся лай Крока и Ружа.

— Тебе не выбраться отсюда, — злорадно прошипел Милон. — Если не хочешь поближе познакомиться с моими собачками, отдай золото.

— Вот еще! — Оливер заметил стоявшую невдалеке статую какой-то неизвестной ему правительницы.

С короной на голове, в ниспадающих до самых пят одеждах, она с надменным лицом держала перед собой ветвь оливкового дерева. Недолго думая Оливер подбежал к ней и обхватил руками. К сожалению, шпагу пришлось бросить на пол. Охнув от тяжести, он потащил статую к двери. Увидев, что Оливер теперь безоружен, Милон попытался ему помешать.

— Где вы там?! — выкрикнул он, бросаясь к нему.

С грозным рычанием Рэнделл прыгнул карлику на грудь, сбивая его с ног. С разбега Оливер ударил статуей в дверь, как тараном. Та содрогнулась, протяжно заскрежетав петлями, но все-таки выдержала. Изваяние королевы, напротив, лишилось головы, укатившейся за ближайший стеллаж.

— Гав!

Даже не оборачиваясь, Оливер чувствовал, что псы уже совсем близко.

Удар. Еще один. Дверь наконец заскрипела и, ломаясь, открылась. Он ожидал увидеть прогуливающихся по улице горожан, но, как назло, она выглядела абсолютно безлюдной. От возмущения и обиды он едва не потерял драгоценное время. Еще мгновение, и псы, подгоняемые Джадом и Милоном, набросились бы на него. Чудом увернувшись, Оливер отпрыгнул за порог и захлопнул за собой едва державшуюся в проеме дверь. Ее поверхность тут же содрогнулась под чувствительными толчками.

— К тебе никто не придет на помощь. — В широкой щели показался наполненный гневом глаз Милона. — Тебе некуда бежать.

— Гав! Гав! — вторили ему Крок и Руж, барабаня лапами по двери.

Оливер и сам все прекрасно понимал. Видимо, ему не выбраться из сегодняшней передряги. Не обладая отменной физической силой и выносливостью, он не сможет долго противостоять двум мужчинам в расцвете лет, пусть один из них и карлик. Вдобавок не следовало забывать и про Крока с Ружем, готовых в любую секунду разорвать его на куски.

Он посмотрел на Рэнделла. Волк ответил ему печальным взглядом. Улица по-прежнему оставалась пустынной. Оливер, удерживая дверь из последних сил, даже не собирался задаться вопросом, куда все подевались. Вероятно, сегодня просто не его день.

Оставалось только одно — пока силы окончательно не иссякли, бежать отсюда со всех ног. И надеяться, что догонят его не сразу. А там как знать... Вдруг он по дороге повстречает стражников или добрых горожан, которые решат его защитить.

— На счет «три», — сказал он Рэнделлу.

Твидл кивнул: мол, понял.

— Три! — выкрикнул Оливер и кинулся прочь от магазина.

Волк, набирая скорость, несся рядом.

В следующее мгновение дверь слетела с петель и грохотом обрушилась на булыжную мостовую. На улицу выскочили Крок и Руж. Оглядевшись и зловеще втянув ноздрями воздух, псы бросились в погоню.

— Гав! Гав! — Улица наполнилась заливистым лаем, смешанным со злобным рычанием.

За псами ритмично шагал Джад. Его огромные ноги почти не сгибались, напоминая цирковые ходули. Гигант не прилагал особых усилий, но тем не менее отставал от несущихся с бешеной скоростью собак лишь на расстояние вытянутой руки. Милон, пыхтя и бурча под нос ругательства, ковылял далеко позади. В его руке сверкал широкий кинжал.

«Не уйти», — грустно подумал Оливер, оглянувшись.

Метнувшись следом за Рэнделлом в узкий переулок, он едва не упал, споткнувшись о кучу мусора. Висевшая на плече сумка с книгами сильно затрудняла движения. Перепрыгнув через грязную лужу, он попытался открыть широкую деревянную дверь, ведущую на второй этаж высокого особняка, но лишь потратил время, дергая за проржавевшую металлическую ручку.

— Давай же! — Рэнделл в нетерпении подтолкнул его дальше. — Они явно разозлились. И я не хочу знать насколько.

Пробежав вдоль дома, они свернули на кривую, петлявшую из стороны в сторону улочку. Нависавшие сверху маленькие балконы с росшими на них цветами полностью закрыли небо, скрыв заходящее солнце. Здесь пахло сыростью и давно гниющим мусором. В темных углах копошились крысы, пища и дерясь между собой. Под ногами хлюпала грязь, предательски замедляя движение.

Вскоре Оливер начал уставать. Они уже пробежали довольно большое расстояние, но так и не оторвались от погони. Напротив, Крок и Руж неумолимо сокращали дистанцию между ними. На их пути до сих пор так и не встретился ни один человек, что выглядело по меньшей мере удивительно. С трудом переводя дыхание, Оливер на бегу попробовал открыть еще несколько дверей — безрезультатно.

— Гав! Гав! — Лай звучал уже совсем рядом, а в отдалении слышался мерный топот тяжелых башмаков Джада.

Преодолевая очередную, уже, наверное, двадцатую по счету узкую улочку, Оливер понял, что дальше двигаться не в состоянии. Он и так прилично находился за сегодняшний день, посетив более десятка книжных магазинов. И теперь его увлечение аукалось ему самым неблагодарным образом.

— Бросай меня и спасайся, — сухо предложил он Рэнделлу. — Им нужны только деньги. Так что со мной все будет хорошо.

Твидл удивленно покачал головой:

— Ты что такое говоришь? И не подумаю.

Заливистый лай и тяжелые шаги Джада звучали уже буквально за спиной.

— Молодой человек, ты где? — рассмеялся Милон, в его голосе не слышалось и намека на усталость, словно карлик не бегал все это время, а свободно парил в воздухе. — Я тут знаю каждый закуток. Тебе не спрятаться.

«Что за город... — мысленно простонал Оливер. — Никакого почтения к туристам».

Шатаясь, он сделал несколько шагов и, потеряв равновесие от усталости, рухнул на ближайшую дверь. Та неожиданно открылась, и Оливер, не удержавшись на ногах, упал на мягкий, шерстяной ковер. От удивления он не сразу сообразил, что произошло, а затем, проворно поднявшись, втащил за собой Рэнделла и, стараясь не шуметь, закрыл дверь.

«Хоть бы они не увидели, куда мы делись!» — взмолился он, прикладывая ухо к деревянной поверхности и вслушиваясь в звуки, доносящиеся с улицы.

Лай теперь звучал приглушенно, а грохот ботинок Джада и вовсе стих. Не слышал Оливер и голос Милона.

«Неужели спаслись?» — Он боялся поверить своему счастью.

— Переждем здесь, пока не уйдут, — прошептал он твидлу. — Не станут же они ломиться в каждый дом.

— Оливер... — Он почувствовал, как Рэнделл тихонько тянет его за рукав рубашки.

— Не мешай, — отмахнулся он от волка. — Я из-за тебя ничего не слышу.

— Мы тут не одни, — сообщил вдруг твидл. — И кажется, нам не рады.

Быстро обернувшись, Оливер от неожиданности обомлел. Прямо возле его горла поблескивало острие длинного меча. Пробежав по нему взглядом, он увидал мускулистую руку, его державшую, затем обладателя руки — крепкого парня в темной, просторной одежде, состоящей из широких штанов, рубахи с рукавами и плаща. Парень внимательно оглядывал Оливера маленькими, пронзительными глазами, в которых не обнаруживалось ни малейшего намека на добродушие и гостеприимство.

«Серьезно? — Оливер не знал, плакать ему или смеяться. — Да что же это такое!»

За спиной незнакомца начинался короткий коридор, ведущий в просторное помещение. Из него от множества светильников, подвешенных к потолку, лился ослепительно-яркий свет. В комнате почти отсутствовала мебель, зато в избытке имелись ковры и подушки. Посередине, скрестив ноги, сидело около десятка людей в таких же темных одеждах, как и у парня, стоявшего рядом с Оливером. Суровые на вид, бородатые и с мрачными лицами. У каждого на коленях лежало по развернутому свитку. И все они не сводили взгляда с Оливера и Рэнделла. Возле дальней стены стоял маленький диван, на нем со скучающим видом полулежал светловолосый парень. Он тоже поглядывал в их сторону, взгляд его был ленивым и вызывающе расслабленным. Тонкий кинжал в руках у парня больше напоминал огромную швейную иглу, только с рукоятью.

— Ой, — Оливер постарался улыбнуться, — извините, что вот так ворвался к вам. Даже не знаю, что еще сказать. Может, я пойду? А вы продолжите заниматься своими делами.

Искренне надеясь, что Милон с Джадом, потеряв их из виду, уже направляются обратно в магазин, он попятился к двери, одновременно отодвигая направленный в его сторону меч. Незнакомец, державший оружие, хмыкнул и оглянулся на своих приятелей.

— Ты кто такой?

Один из сидевших на полу, плотный седовласый мужчина, медленно поднялся и, в упор глядя на Оливера, неспешно направился к нему. Его хмурое, сосредоточенное лицо не сулило ничего хорошего.

— Я? Меня зовут Оливер Стоун. — Он встретился взглядом с седовласым. — Я случайно к вам зашел. Запутался в нумерации зданий. Тут все двери и дома одинаковые, вы не находите?

— Запутался, говоришь? — скривился худой человек с длинными до плеч волосами. — А ну признавайся, зачем явился?

Он ловко встал, уперев руки в боки, отчего его плащ распахнулся, открыв глазам Оливера еще один широкий меч.

— Как ты думаешь, что они от нас хотят? — прошептал Оливер Рэнделлу.

Волк покачал головой:

— Боюсь даже представить.

Трое мужчин встали напротив Оливера.

— А если он шпион? — спросил седой.

— Шпион?! — возмутился Оливер. — Мне четырнадцать лет! Вы за кого меня принимаете?

— Враги коварны и подчас надевают самые невинные личины. — Седой не сводил с Оливера взора. — Они не единожды пытались нас остановить. Зачем ты здесь?

— Говорю же, случайно к вам попал. Убегал от кое-кого, решил укрыться. Вот и очутился тут.

— Складно врешь. — Длинноволосый склонил голову набок.

— Я ходил за книгами. — Оливер показал сумку. — На меня напали. Если я лгу, стал бы такую тяжесть таскать с собой?

Длинноволосый заглянул в сумку и посмотрел на седого.

— Кажется, правду говорит.

— Так я свободен? — обрадовался Оливер.

— И что, мы позволим ему так просто уйти? — поинтересовался светловолосый, лениво поднимаясь с дивана. — Не верю я ему. Он явно что-то вынюхивал. Предлагаю хорошенько допросить.

Оливер мрачно посмотрел на него. Высокий, выше его, старше года на два-три, с бледной кожей, аристократическими чертами лица и большими темными глазами. Говорил парень с легким, певучим акцентом, растягивая слова на манер вельмож.

— Оливер, говоришь? — Седой положил руку на рукоять меча. — А фамилия, значит, Стоун.

Оливер не успел ответить. Беспокойно переминавшийся с лапы на лапу Рэнделл неожиданно сделал шаг вперед, загородив собой друга, и грозно зарычал.

— Попридержи своего волка! — отшатнулся стоявший рядом третий мужчина, замахиваясь на твидла мечом.

Рэнделл, что было на него не похоже, возмущенно тявкнул и протяжно завыл. И в следующую секунду тело волка окуталось синеватой дымкой и он начал превращаться в сычика. А еще через мгновение он, расправив крылья, завис в воздухе, грозно щелкая клювом.

В первое мгновение у собравшихся в помещении людей от удивления вытянулись лица. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь недовольным уханьем Рэнделла.

— Не может быть... — Третий мужчина медленно, словно ему мешала невидимая сила, опустил меч.

— Щит! — изумленно прошептал седой. — Пернатый щит.

— Дружбы редкое творение... — ахнул длинноволосый.

— Каменный воин... — выдохнули остальные, и лишь светловолосый парень, побледнев, из лениво-расслабленного стал серьезным и крепко сжал кинжал.

«Что, твидла никогда не видели? — удивился Оливер. — Что за бред они несут?»

Мужчины принялись обниматься, радостно поглядывая на Оливера. Помещение наполнилось возбужденными криками:

— Сбылось! Мы нашли его! Каменный воин и дружественный щит! Мы были правы!

Тьма накроет все живое,

Соль и свобода сольются вместе.

К спасителю с пернатым щитом

Кот отнесет деревянный, —

нараспев произнес седой и деловито поинтересовался: — У тебя же в кармане лежит деревянная статуэтка кота, не так ли?

— Ага! Конечно! — хмыкнул Оливер, дивясь неожиданному вопросу. — А еще коня, барсука и чихуа-хуа.

Он счел, что с него хватит, и резким ударом ноги открыл дверь.

— Давай убираться отсюда, — предложил он Рэнделлу, севшему ему на плечо. — Выберемся живыми, обещаю: месяц ноги моей не будет ни в одном книжном магазине.

Оливер выскочил наружу. После яркого света, горевшего в помещении, он с трудом разбирал дорогу. Через несколько шагов ему пришлось остановиться, давая глазам привыкнуть к тусклому вечернему освещению редко развешенных масляных ламп.

— Постой! — послышались за спиной удивленные голоса.

«Вот еще!» — ухмыльнулся Оливер, а Рэнделл, напротив, нервно заерзал на плече.

— Парень, ты куда? Остановись! Близится тьма!

— Купите фонарь, — бросил он на бегу.

— Мы напугали тебя, я понимаю. Остановись и выслушай нас! — взывал к нему седой. — Я все объясню!

— С превеликим удовольствием, прямо горю желанием! — не оборачиваясь, воскликнул Оливер.

Через мгновение за спиной послышался шум погони.

— Ты веришь в судьбу? — продолжал кричать седой. — Тебе многое суждено!

«Я и не такого на ярмарках наслушался. — Оливер все больше утверждался в правильности своего решения. — Нет, не на того нарвались».

И чувствуя, как возмущенно заныли уставшие ноги, припустил изо всех сил.

— Постой же! — Голос седого постепенно затихал. — Ты не ведаешь, что творишь!..

«Ведаю, и очень даже хорошо». — Оливер бы с удовольствием посмеялся над наивными уловками преследователей, если бы так сильно не устал.

— Да что же ты такой упертый попался... — Седой внезапно осекся, а затем разразился ругательствами.

Оглянувшись, Оливер с удовлетворением увидел, что мужчина растянулся на мостовой. Пытаясь подняться, он рычал проклятия и, показывая на Оливера, требовал, чтобы ему не дали уйти.

Рядом с ним суетилось пятеро человек. Тяжело дыша, они угрюмо взирали на Оливера.

— Кажется, они всерьез разозлились, — заметил сычик.

— Значит, у нас появился лишний повод не дать себя поймать.

И, показав незадачливым преследователям язык, Оливер побежал дальше. Мрачные физиономии мужчин придали ему сил, и вскоре он сумел оторваться от погони.

Переводя дух, он остановился возле маленького фонтанчика и вдоволь напился прохладной воды. Едва опасность миновала, как вокруг, словно по волшебству, появились люди: прошла, кряхтя, старушка; молодая женщина с интересом покосилась на Рэнделла и указала на него двум своим малышам; худенькая девушка, взглянув на его дорогую одежду, состроила глазки и презрительно фыркнула, когда он не обратил на нее внимания.

А затем Оливер услышал крик, полный первобытного страха и дикого отчаяния. Он ни за что не спутал бы голос сестры. Вздрогнув от накатывающего ужаса и чувствуя, как покрывается холодной испариной, он понял — Оливия зовет на помощь.

Шедший рядом Марко, не ведая усталости, сыпал подробностями буквально обо всем, на что Оливия имела несчастье посмотреть. Его взгляд пылал возбуждением и энергией, хотя пару раз, когда он замолкал, Оливия замечала промелькнувшую словно тень мимолетную тоску и едва уловимую печаль.

— Вон тот фонтан... — соловьем заливался Марко. — Да, тот, с носами трирем, он возведен Аульцием Глаброном после победы возле Кальнийских островов. Триремы? Ты не знаешь, что такое триремы? Нет, не примеры, а триремы. Три-ре-мы. Это такие суда... Нет, скорее не суда, а корабли. Ведь правильно называть судном торговое транспортное средство, а триремы относятся к военным...

Последовал утомительный рассказ, смысл которого Оливия утеряла уже после третьего слова. В какой-то момент у нее даже мелькнуло подозрение, а не подготовился ли Марко к их прогулке, заранее прочитав парочку скучнейших книг. Хотя вряд ли. Такое не очень на него похоже. А представив Марко становящимся на цыпочки и тянущимся к полке с книжками, тихонько рассмеялась.

Но факт оставался фактом: Марко знал о городе, в котором они сейчас находились, буквально все. И названия маленьких, подчас незаметных улиц; и кому и, главное, зачем воздвигли тот или иной памятник; и кто и для чего возвел такое-то здание; и по какой причине пристроили рядом высоченную арку, совершенно бесполезную, по ее мнению. На Оливию такие истории навевали тоску и сонливость.

Она даже умудрилась пропустить мимо ушей название города, в котором они оказались. Причем винила в этом Марко. Нечего было на невинный вопрос «А куда они приплыли?» отвечать лекцией в стиле Оливера. Оливия запомнила лишь, что город является республикой и считается крупнейшим торговым портом в округе.

Торговали тут действительно всем и едва ли не на каждом шагу. У Оливии создалось впечатление, что она очутилась не в городе, а в центре огромного базара. Едва они покинули порт, как угодили в огромную толпу, двигавшуюся одновременно во всех направлениях. Всюду тянулись бесконечные прилавки, заваленные несметным количеством самого разнообразного товара, начиная от тонкого, почти прозрачного шелка и заканчивая редкими видами твидлов. Оливер едва не свернул себе шею, крутя ею в разные стороны. А затем, не в силах совладать с нахлынувшим любопытством, вместе с Рэнделлом свернул в узкий проулок, заявив, что слышал, будто тут неподалеку находится улица из одних только книжных магазинов. Оливия едва успела крикнуть брату, чтобы тот вел себя осторожно.

Стоило Оливеру исчезнуть, как Марко нежданно-негаданно перевоплотился в заправского экскурсовода, заведя занудный, а главное, бесконечный рассказ. Оливия зевала, закатывала глаза, шутила, перебивала — все без толку. Парень явно возжелал ознакомить ее со всеми местными достопримечательностями, не понимая, что общение с Оливером выработало у нее на всякие истории устойчивую аллергию.

К тому же она не видела, чем этот город отличается от остальных, в которых они ранее побывали. Такие же толпы на улицах, как и в Бахаре, заставили ее поморщиться при воспоминании о невольничьем рынке. Шумный порт напомнил ловушку, устроенную Мазаком и Альд Аиром в Маакаре. Дома с разноцветными черепичными крышами навеяли мысли о приюте и жизни в Лавинии, которую, как надеялась Оливия, она оставила в прошлом.

Она уже была готова попросить парня замолчать и просто приятно провести время, пользуясь моментом, пока рядом нет Оливера, назойливо игравшего роль старшего брата. И тут ситуацию спас Йоши, толстый кот с необычайно высоким самомнением. Хохмач и балагур, он родился на далеких островах неподалеку от таинственной страны Мантала. Твидл, как и лучший друг Оливера Рэнделл, он разговаривал на человеческом языке, а пребывая в особенно хорошем настроении, сочинял стихи.

Глядя на Марко, Йоши удивленным тоном поинтересовался:

— А когда мы начнем тратить деньги? Мы уже тут несколько часов. У меня в отличие от вас давно составлен список покупок, и я желаю неукоснительно следовать ему вплоть до последнего пункта. Я слышал, в этом городе есть все. А вместо похода по магазинам вы держитесь за руки и глупо улыбаетесь.

Они стояли возле таверны, откуда доносились громкие голоса и соблазнительные запахи.

— Так что заканчивайте впустую тратить время, — продолжал возмущаться кот, доставая из висевшей на боку сумки свернутый в трубочку лист бумаги весьма приличных размеров. — Для начала я хочу тройную порцию рыбы, самой дорогой, и причем прямо сейчас. А ваша романтическая прогулка повременит. Я так долго ждал момента, когда стану богатым... — Он закатил глаза. — Так давайте воспользуемся всеми благами, которые предоставляет туго набитый кошелек. А за руки вы сможете подержаться после.

Оливия готова была съесть сколько угодно рыбы, лишь бы хоть на время прекратить нудную лекцию.

— Я согласна, — мгновенно поддержала она кота. — Давай, веди нас в свой любимый ресторан.

— Любимый? — Йоши недоуменно посмотрел на нее. — Я тут впервые.

Теперь пришла очередь Оливии изумляться. Она считала, что прекрасно знавший город Марко бывал здесь раньше. Парень дружил с Йоши, познакомившись с ним на корабле злого торговца и контрабандиста Альд Аира, пытавшегося продать ее и Оливера в рабство. Марко был членом команды негодяя и его любимцем. Но, встретив Оливию, переменил взгляды и помог ей и брату бежать.

— Откуда ты тогда столько знаешь про город? — Она озадаченно взглянула на парня.

— А ты думала, я только судном умею управлять да паруса ставить? — ответил он вопросом на вопрос. — Твой брат не единственный, кто читает умные книжки.

Оливия раскрыла рот, но не успела ничего сказать.

— Держите! Держите вора! — Крик доносился со стороны стоявших в отдалении торговых рядов. — Стой, мерзавец!

Голос кричавшего приближался. Пронзительный, наглый, он сразу не понравился Оливии, отчего-то решившей, что его обладатель нехороший человек.

Люди крутили головами, многие вытянули шеи, глазея по сторонам.

И тут Оливия увидела странного вида существо. Сильно похожее на кота, оно быстро передвигалось на длинных, тонких ногах. Вытянутое тело покрывал густой светло-серый мех. Но самое поразительное представлял собой хвост — тонкий, но вместе с тем живописный. Он яростно мотался из стороны в сторону, но Оливия все же смогла разглядеть на нем множество белых и черных полосок, попеременно чередующихся между собой.

Существо затравленно смотрело на таращившихся прохожих. Кинув взгляд назад, оно метнулось влево, но несколько человек решили его схватить. Тогда оно бросилось к входу в таверну, нелепо выбрасывая на бегу тонкие ноги.

— Держите его!

Оливия наконец увидела преследователя и поняла, что не ошиблась.

Низкий, круглый, словно бочонок, мужичок грозил кулаком и призывал окружающих помочь ему. Его красное лицо с толстыми, будто сардельки, губами, походило на помятый, перезрелый помидор. Жиденькие, взмокшие от пота волосы на голове сбились в нелепую прическу.

Существо почти достигло таверны, когда к нему потянулось несколько рук. Увернувшись, оно подпрыгнуло, осуждающе взглянуло на зевак и, вдруг поскользнувшись на недоеденном пирожке с повидлом, выполнило в воздухе невероятно сложное сальто. Оливия не сразу поняла, что существо летит прямо на нее, а когда осознала, что происходит, было уже слишком поздно.

Секунду спустя она обнаружила себя лежащей на земле, а на голову ей упало несколько ярко-рыжих тыкв, еще совсем недавно аккуратно сложенных ровной горкой на стоящей поблизости телеге. Тело отзывалось дикой болью на любую попытку пошевелиться. Перед глазами плавали красные круги, а в голове гудело, словно после удара палкой. И в довершение ко всем бедам существо наглым образом сидело у нее на груди и не думало слезать.

— Спасибо вам, юная леди! — Толстяк склонился над ней, хватая существо за лапу.

— Что оно натворило? — едва ворочая языком, поинтересовалась Оливия.

— Ты в порядке? — Марко помог ей подняться.

Толстяк попробовал оторвать существо от ее груди, но оно вцепилось в Оливию мертвой хваткой.

— Гаденыш испортил мой товар, пытался украсть и опрокинул целый лоток с гранатами, — нажаловался торговец. — Они все испорчены. Кто их теперь купит?

— И что вы с ним сделаете? — Оливия с трудом заставляла себя не обращать внимания на раскалывающуюся от боли голову. Едва держась на ногах, она вынужденно оперлась на крепкую руку Марко — хоть какой-то приятный момент.

— В реке, наверное, утоплю. — Толстяк потянул существо на себя. — Денег у него все равно нет. Так хотя бы проучу.

Оливии стало жалко беднягу. Хоть он и доставил ей столько неприятностей, но смерти точно не заслуживал. Она сунула руку в карман и достала золотую монету.

— Достаточно? — сухо спросила она у торговца.

— Для чего? — удивился толстяк.

Рядом возбужденно зашумела толпа зевак.

— Для возмещения ущерба. Отпустите его, и деньги ваши.

— Как скажете, юная леди! — Глазки толстяка алчно блеснули, и он ловко, для своих жирных пальцев, выхватив монету, поспешил обратно к прилавку.

— Добренькая ты, однако, — промурлыкал Йоши. — Смотри, заделаешься в благодетельницы, быстренько потратишь свою долю.

— А он не твидл, случайно? — Марко внимательно смотрел на существо.

— Я? Вы обо мне? — Животное наконец отпустило Оливию и спрыгнуло на землю. Его огромные глаза, окруженные темными пятнами, смотрели с благодарностью. — Конечно, я твидл. Он самый. — Говорило оно отрывисто и быстро, глотая окончания слов. — Спасибо! Огромное спасибо вам всем. Я... на самом деле не такой. Я... э-э-э... я не ворую обычно. Ой, что я такое несу? Я не вор. Не подумайте, что спасли вора.

— Ха! — фыркнул Йоши. — Тогда, Оливия, ты зря выкинула золотой. Скоро объявится его хозяин.

— Не объявится, — возразил твидл. — Я... я теперь сам по себе. Вот!

— Сам по себе? — удивился Йоши.

— Теперь? — переспросил Марко.

Твидл смутился и покосился на Оливию.

— Мм... А кстати, меня зовут Бузимба. Классное имя, правда? Днем я лемур, а ночью лиса. Вот!

— Лиса? — изумилась Оливия, в ее представлении Бузимба меньше всего напоминал рыжую плутовку.

— Не та, которая встречается в твоих родных местах, — пояснил Йоши, — а этиопская. Маленькая такая, но с огромными ушами. Бузимба, оказывается, из того редкого вида, который многие считают вымершим.

— Совершенно верно, да. — Лемур сделал попытку поклониться, шагнул назад и, неловко согнувшись, задел проходящего мимо человека.

Тот едва не выронил большой сверток, который нес под мышкой, громко чертыхнулся и отвесил Бузимбе звонкую оплеуху. Твидл моментально метнулся обратно к Оливии и спрятался у нее за спиной.

— Эй, уважаемый, потише в движениях! — возмутился Марко, но обидчик Бузимбы уже скрылся в толпе.

— А где твой амулет? — Йоши, забывший о тройной порции рыбы, продолжал внимательно разглядывать нового знакомого.

— Амулет? Я... э-э-э... а я его выкинул. Да! Зачем он мне? И без него хорошо. Мне больше никто не указ.

— Вот как... — Йоши на мгновение задумался, а затем театральным голосом продекламировал:

В свободное плаванье я ухожу.

Хозяин и цепи в прошлом.

Рабство прощай.

Бузимба посмотрел на кота.

— Ой! А я тоже так умею. — Он судорожно потер лоб, едва не угодив пальцем в глаз. — Вот, слушайте. Спасен! Спасен!.. Э-э-э... Никто не страшен. Как же мне теперь хорошо.

Йоши наградил лемура презрительным, слегка шокированным взглядом.

Тот между тем, начав пританцовывать, сделал несколько нелепых па, но после второго наступил своей спасительнице на ногу. Оливия поморщилась.

— Кажется, мы собирались поужинать. Кстати, ты голоден? Поэтому украл?

Твидл кивнул:

— Одному тяжело, раньше было легче.

— А что случилось с твоим хозяином? — спросила Оливия, посчитав, что раз отдала золотой, то имеет право на любопытство.

— Думаю, лемур поведает свою душещипательную историю кому-то другому, — не дал ответить твидлу Йоши. — А нам действительно пора подкрепиться. — И направился к двери таверны.

— Не стоит туда ходить, — остановил его Бузимба. — Там часто подают протухшую рыбу. Э-э-э... Ее даже собаки есть отказываются.

— Да?.. — Кот разочарованно обернулся. — И куда нам тогда идти? Я не собираюсь отказываться от плана.

— С готовностью покажу, — обрадовался Бузимба. — Я как бы... знаю тут каждый закуток. Да! Следуйте за мной.

— Мы сами разберемся, — возразил Марко.

— Не будь злыднем, — видя, как у лемура от обиды вытягивается мордочка, упрекнула Оливия парня. — Не ты один знаком с этим городом. Кстати, мне интересно: а откуда ты тут все так хорошо знаешь? Дело ведь не только в книгах, правда?

— Я... мм... — Марко неожиданно помрачнел и промямлил нечто нечленораздельное, сделав вид, что поперхнулся. Прокашлявшись, он махнул рукой. — Ладно, веди нас, Бузимба.

Оливии стало любопытно, ей все сильнее начинало казаться, что парень что-то скрывает. Она несколько раз пыталась расспросить Марко про его прошлое, но он под разными предлогами уходил от ответа.

«Хорошо же, — проворчала она про себя. — Обязательно докопаюсь до твоей тайны, Марко».

Лемур повел их вначале по широкой улице, заполненной людьми, затем свернул в малоприметный проулок, прошел через узкую арку в полуразрушенном доме и далее поковылял по петляющей улочке в сторону видневшегося вдалеке фонтана.

— Ты уверена, что нам следует доверять ему? — тихо поинтересовался Марко. — Вдруг он нас ведет в ловушку.

— Вот! Вот! И я о том же, — поддержал друга Йоши. — Кто знает, а не подстроена ли встреча. Злодеи увидели у нас золото и теперь готовятся напасть. — Он опасливо огляделся.

— Не несите чепуху, — отмахнулась Оливия. — Посмотрите на него, он такой милый и беззащитный. Он неспособен на подлость.

— Но фрукты-то он украл, — напомнил Йоши. — А это как минимум преступление.

«Не такое и страшное», — хотела возразить Оливия, вспомнив, как сама таскала плюшки из приютской столовой, но не успела.

Бузимба вдруг резко остановился и, пятясь, вжался в стену.

— Не нравится он мне, — процедил, глядя на трясущегося твидла, Йоши. — Предлагаю уходить отсюда, пока не явились его дружки.

Кот сжал лапами сумку и, озираясь, завертел головой.

— Что с тобой? — Оливия подбежала к Бузимбе.

— Там... Там... — заикаясь, зашептал тот и начал медленно, крадучись, отступать вдоль стены.

Оливия посмотрела в ту сторону, куда он указывал, но, кроме удаляющихся спин двух прохожих, никого не увидела.

Неожиданно Бузимба потащил ее за собой.

— Я не хочу... не хочу... — заскулил он.

Ничего не понимая, Оливия попыталась вырваться, но твидл все сильней впивался в нее когтями.

— Все, хватит! — возмутилась она и оттолкнула его.

Лемур не удержался на лапах и отлетел в узкий темный проем между домами. Проклиная себя за излишнюю доброту, Оливия хотела уже вернуться к ожидавшим ее друзьям, но вдруг ей вновь стало жалко твидла. К тому же по-прежнему ничего плохого не произошло, на них никто не нападал и грабить не собирался. Рядом, насколько она помнила, находилась оживленная улица, и в случае чего всегда можно позвать на помощь.

Кивнув Марко, разглядывающему витрину с рыболовными снастями, мол, с ней все в порядке и она сейчас вернется, Оливия направилась в темный проем. Бузимбы нигде не было видно. Сделав несколько шагов, она обнаружила маленькое открытое окошко. Оно находилось совсем низко, на высоте человеческого роста. Видимо, лемур угодил в него. Ей стало не по себе. Бедное существо просто испугалось, а она вместо того, чтобы помочь, кинула его в чей-то незнакомый дом.

Заглянув в окно, она увидела Бузимбу, тщетно пытавшегося выбраться наружу. Он находился в просторной комнате, пол которой устилали ковры. Помещение располагалось ниже уровня улицы, словно с течением времени погрузилось в землю. Всюду стояла дорогая на вид мебель, висели картины. Лемур отчаянно карабкался вверх, но, к его несчастью, окно располагалось слишком высоко.

— Кресло, — прошептала Оливия, внутренний голос подсказал ей, что говорить громко сейчас не следует. — Подвинь его.

— Не могу, я пытался, — пожаловался твидл. — Я маленький, а оно тяжелое. К тому же я подвернул лапу. — И в доказательство принялся заметно хромать, корча болезненные гримасы.

Другого выхода не оставалось, следовало спуститься и помочь Бузимбе.

«Не убьют же меня хозяева, — рассудила Оливия. — В крайнем случае дам им парочку золотых. К сожалению, видимо, такой у меня сегодня день».

Толстый шерстяной ковер с ярким замысловатым узором смягчил звук ее прыжка. Схватив лемура в руки, она уже собиралась поднести его к окну, как услышала голос, заставивший ее замереть.

— Еще раз говорю, Кларисса. Делай, как велят, и все будет хорошо.

Звучал он тихо, едва слышно и, казалось, принадлежал одновременно и женщине и мужчине.

— Ой, да перестань, — хмыкнула Кларисса. — О твоих проделках непременно узнают. Я об этом позабочусь обязательно. Да и что ты мне сможешь сделать?

— Ты боишься, я же вижу. — Странный голос наполнился уверенностью. — Для чего строить из себя героиню? Просто сделай, как я говорю.

— Убирайся! — взвизгнула Кларисса. — Вон из моего дома!

— Ой! Ой! Сейчас начнется! — перепугался лемур. — Где бы спрятаться?

Оливия быстро огляделась. Судя по всему, чтобы выйти из дома, обладателю страшного голоса следовало пройти через комнату, где она сейчас находилась. Она прикинула, где бы укрыться, ведь выбраться наружу она не успевала.

— Вы что там делаете? — услышала она вдруг голос Йоши и, обернувшись, увидела его мордочку в оконном проеме.

— Тише ты, — шикнула она на твидла. — Уходи.

Тот, видимо ее не расслышав, напротив, полез в комнату.

— Тут такое творится... — Бузимба, напрочь позабыв про опасность, закрутился на руках, одновременно посвящая кота в подробности подслушанного разговора.

Оливия, пытаясь зажать ему пасть и боясь, что их в любую секунду обнаружат, одновременно прислушивалась к разговору.

— Успокойся. — Собеседник Клариссы и не думал уходить. — Придется преподать тебе урок, сама виновата.

— Что там происходит? — Йоши от любопытства приложил лапу к уху, стараясь не упустить ни слова, видимо, он ничего не понял из сумбурных объяснений лемура. — Вкратце, пожалуйста, в двух словах.

— Кто-то... э-э-э... кому-то грозится преподать урок, — пропищал Бузимба. — Сейчас обязательно случится плохое. Надо бежать отсюда.

— Ты, как я вижу, мастер притягивать проблемы, — промурлыкал кот.

Оливии стало интересно, и она осторожно подкралась к двери комнаты, желая разглядеть говоривших. Кларисса оказалась самой обычной женщиной лет сорока — сорока пяти. Светлые волосы, убранные в простую прическу, большие глаза, тонкие губы, заостренный подбородок. Одетая в темно-фиолетовое платье с длинными рукавами, она сидела вытянувшись в струну на мягком с виду диване. Большой платок медленно сползал с ее плеч, но Кларисса, казалось, этого не замечала. Она нервно теребила его край, в упор глядя на собеседника. Тот небрежно развалился на резном деревянном стуле. Его фигуру полностью скрывал просторный плащ, волнистыми складками спускавшийся к полу, на лицо был надвинут капюшон. Оливия неважно разбиралась в моде и не могла с уверенностью сказать, мужская одежда на нем или женская.

— Пугать меня хочешь? Я тебя не боюсь! — срывающимся голосом воскликнула Кларисса, хотя выражение ее лица говорило об обратном.

— А зря. Хотя подозреваю, ты просто никогда не боялась по-настоящему.

— Не нравится мне человек в капюшоне, — сообщил Йоши. — Мне даже стало немного жутко. А Кларисса вообще в любую секунду готова грохнуться на пол.

Оливия не знала, что делать: бежать или помочь бедняге. Приют и улица приучили ее: не всегда следует вмешиваться, если дело не касается лично тебя. Но смотреть на издевательства над слабым ей не давала возмущавшаяся совесть. Дилемму решил стук в дверь.

— Кларисса! Ты дома? — послышался наигранный, с нотками жеманства женский голос. — Это я, Лиза.

Вздрогнув, собеседник хозяйки дома привстал, раскрывая плащ. И в следующую секунду выражение лица Клариссы резко изменилось, кожа вначале побледнела, а затем покрылась синими пятнами.

Оливия замерла в недоумении, не понимая, что происходит. Кларисса тем временем судорожно, будто рыба, вытащенная из воды, принялась хватать ртом воздух. Ее руки, трясясь и дергаясь, потянулись к горлу.

Остолбенев, Оливия пошатнулась. На нее неожиданно накатила волна сметающего все на своем пути ужаса, настолько сильного, что она на мгновение забыла, где находится. Во рту появился мерзкий привкус, ей показалось, что из тела словно уходит жизнь. И, не выдержав всепоглощающего страха, Оливия истошно закричала.

Не разбирая дороги, Оливер бежал со всех ног. Голос сестры звучал в ушах, придавая сил уставшему телу. Сумка с книгами больно била по спине, и у Оливера на мгновение даже мелькнула мысль выкинуть ее. Расталкивая зазевавшихся прохожих, он свернул на узкую улочку. Рэнделл, громко ухая, летел рядом, пугая высунувшихся из окон местных жителей.

«Что с ней случилось?»

В голове, сменяя друг друга, мелькали разнообразные сцены, одна страшней другой: Оливия лежит, сломав ногу, и никто не приходит ей на помощь; на Оливию напала стая диких, голодных собак и вот-вот покусает; дерзкие грабители окружили сестру в узком переулке и силой пытаются отобрать кошелек.

— С ней Марко, — успокоил друга сычик. — Он защитит Оливию.

— Она звала на помощь, — возразил Оливер, ускоряя, насколько был способен, бег. — Значит, он не в силах справиться с ситуацией.

Легкие были готовы разорваться. Грудная клетка ходила ходуном.

«Сдались мне эти книги, — мысленно простонал Оливер. — Если бы не они, я был бы с ней и обязательно помог».

Он читал, что Массалия опасный город, но, расставаясь с сестрой перед походом по магазинам, и предположить не мог, что все закончится таким образом.

Ничего не видя перед собой, он несся в сторону, откуда, как ему казалось, донесся крик сестры. Неожиданно Оливер понял, что улица скоро закончится, а Оливию он так и не нашел. Резко развернувшись, он устремился в обратном направлении.

«Они должна находиться где-то поблизости. Вероятно, негодяи потащили ее в укромное место, в какой-нибудь притон».

Метавшийся взгляд выхватил темный, узкий проход между домами. Не задумываясь ни секунды об опасности, которая его там поджидает, Оливер устремился туда, но, споткнувшись, кубарем покатился, больно ударившись обо что-то твердое. Вскочив, он приготовился защищаться. Паривший над ним Рэнделл воинственно заухал.

От дома отделилась тень и направилась в их сторону.

— Я... я... буду драться! — выкрикнул Оливер. — Оставьте мою сестру в покое!

— Оливер? — Из полутьмы вышел Марко, усиленно потирая спину. — Ты бы хоть под ноги смотрел.

— Где Оливия? Что с ней?

— Не знаю. — Парень выглядел озабоченным. — Пока ты не налетел на меня, я пытался ее найти. Она где-то здесь.

— Ты оставил ее одну? — набросился Оливер на Марко. — Что случилось?

— Она пошла следом за Бузимбой и пропала. И кстати, вместе с Йоши.

— За Бузимбой? Кто это? В этом городе никому нельзя доверять. Ты сам говорил.

Парень не успел ответить — из темноты раздался перепуганный вопль Йоши:

— Ой-ой! Помогите! Они двигаются! Они раздавят меня. Спасите! Они дышат и тянутся ко мне!

— Из-за меня! — запищал следом еще один голос, дрожащий и заикающийся. — Опять из-за меня. Я все испортил! Ко мне отнеслись по-хорошему. А я?

Словно по волшебству, перед ничего не понимающим Оливером возник Йоши, а следом за ним странное существо. Кот с трудом передвигал толстыми лапами, пригибаясь к земле. Он тяжело дышал, глядя перед собой огромными немигающими глазами, в которых застыл ужас. Заметив Марко, Йоши запрыгнул к нему на грудь и прижался, сотрясаясь в конвульсиях. Странное на вид существо, сильно похожее на лемура, не видя Оливера, шатаясь, проковыляло в сторону улицы. Оно сильно тряслось, заламывало в истерике тонкие передние лапы и било себя по голове длинным, изумительной красоты хвостом.

— Такой шанс... а я... вновь все испортил... Глупый, глупый Бузимба. Поделом мне.

Несмотря на страх за сестру, Оливер не мог не обратить внимания на Бузимбу. Разглядев на его спине две белые, едва заметные полоски, он на мгновение обо всем забыл.

«Не может быть, — уставился он на перепуганного твидла. — Где они нашли его? Он относится к очень редкому, почти исчезнувшему виду».

Дальнейший ход мыслей прервали слова Йоши, заставившие Оливера выкинуть чудесного твидла из головы.

— Марко, — едва ворочая языком, шептал кот, — они дышат. Представь себе, дышат, прямо как ты. Вот ужас.

— А где Оливия? — закричал Оливер, ища взглядом сестру.

Спустя мгновение появилась и она. И только сейчас он увидел маленькое окошко, из которого, медленно, словно пребывая в трансе, вылезла сестра. Она сильно шаталась, шумно втягивая в себя воздух. На мертвенно-бледной коже лица отчетливо проступали темные пятна.

Оливер подбежал к ней, желая успокоить, и почувствовал, что она буквально горит. Внезапно позади нее, прямо возле окошка что-то шевельнулось. Не оборачиваясь, но, видимо, почувствовав это движение, Оливия в страхе расширила глаза и, не издавая ни звука, кинулась следом за лемуром. Оливер попытался ее догнать, но она истошно выкрикнула:

— Не сейчас! Позже! Дай прийти в себя!

Обменявшись с Марко озадаченными взглядами, Оливер, сбавив шаг, все же последовал за сестрой. Марко, прижимая к груди трясущегося Йоши, шел рядом.

— Что случилось? — спросили они у кота.

Оливер смотрел на Йоши и не мог понять, что же ему в нем кажется странным.

— Говорю же вам: они двигаются, дышат, — повторил он.

— Кто они? — удивился Марко. — На вас напали? Ты в порядке?

— Нет! — обиженно отозвался твидл, свежий воздух действовал на него успокаивающе, потому что выглядел он уже не таким напуганным.

— Тогда кто двигался?

— Стены!

— Стены? — Оливер готов был рассмеяться, если бы не страх, все еще горевший в глазах кота.

— Да, стены, — повторил Йоши. — Они вдруг задышали и начали приближаться ко мне.

— Живые стены? — Марко ничего не понимал. — Вы встретили живые стены?

— Нет, самые обыкновенные. Только они двигались и дышали. С каждым мгновением в помещении становилось все меньше места. И не гляди такими глазами! — истерично выкрикнул кот. — Они действительно двигались! Я думал, эти стены меня раздавят. Лемуру и Оливии хорошо, они худые и места занимают мало. А я толстенький. Да, я действительно видел дышащие стены. И они двигались.

Оливер переглянулся с Марко.

— Магия? Очень похоже на какое-то заклинание.

— Согласен, — кивнул Марко. — Только зачем кому-то накладывать на них заклинание?

— Со мной все хорошо, со мной все уже хорошо... — Выйдя на улицу, Оливер увидел женщину в длинном фиолетовом платье, навзрыд плачущую на плече у еще одной женщины.

— Кларисса, что произошло? Что случилось? — ахала та. — На тебе лица нет.

— Нервы, Лиза, я просто перенервничала, — слабым голосом отвечала Кларисса.

Догнав сестру, Оливер взял ее под руку. С другой стороны пристроился Марко, наконец опустивший Йоши на землю.

— Ты тоже испугалась тех стен? — поинтересовался Оливер.

— Что? — переспросила Оливия. — Какие стены? Вы о чем?

Она продолжала тяжело дышать, вытирая взмокший лоб платком, но выглядела заметно лучше.

— Двигающиеся и дышащие, — напомнил Марко. — Так напугавшие вас.

— Стены? — Глаза Оливии расширились.

— Стал бы Бузимба бояться стен, — добавил лемур, заламывая лапы. — Нет... стены там как стены. Я... э-э-э... Даже не могу объяснить... Я вдруг понял... Нет, осознал, почувствовал...

— Да, я тоже почувствовала, — согласилась Оливия. — Я смотрела на ту женщину, Клариссу, и мне показалось, что ее отравили, она задыхается и вот-вот умрет. А затем у меня закружилась голова, и я поняла, что отравили и меня.

— Нет, какая глупость! — возмутился Йоши. — Никто никого не травил. Вы что, слепые? И никто из вас не видел, как двигались стены, комната уменьшилась и меня едва не раздавило?

— Во всем виноват я... Все из-за меня, — пищал лемур. — Именно из-за меня все попали в тот дом.

Озадаченно почесывая затылок, Оливер переводил взгляд с сестры на Йоши, с кота на лемура, с того, кто назвал себя Бузимбой, вновь на сестру. Рядом тихо ухал Рэнделл.

— Как-то это все странно... — медленно произнес Оливер.

— Магия, — подсказал сычик.

— Мы с Марко уже думали об этом. Но зачем кому-то насылать на них колдовское заклятие?

— Не на нас, — криво улыбнулась Оливия. — А на Клариссу. Ей кто-то угрожал. Она что-то не хотела делать, вот тот человек и наказал ее с помощью волшебства.

— Насколько я знаю, — сообщил Йоши, — магия так не действует.

Оливер вдруг понял, что его все это время смущало в твидле. Ошарашенно взглянув на Рэнделла, он потрясенно воскликнул:

— Йоши, ты все еще кот!

— Да, и что? — Йоши посмотрел на темное небо, серебристый полумесяц, выглядывающий из-за крыш домов, ухающего Рэнделла и вдруг застыл словно громом пораженный. После долгой паузы он наконец вымолвил, непонимающе повернувшись к Марко: — Как такое возможно? Почему я до сих пор не превратился в панду?

Ощущения все еще были не из приятных. Сильно хотелось пить, руки продолжали трястись, а желудок скручивался в нестерпимых спазмах. Вдобавок побаливало горло, будто по его поверхности прокатился не один десяток ежей.

Оливия с трудом улавливала суть разговора, не сразу поняв слова Йоши о дышащих стенах и сетования Бузимбы, что он во всем виноват. Ей до сих пор становилось жутко при воспоминании о человеке в капюшоне и зеленеющем лице Клариссы. Хозяйку дома травили каким-то специфическим зельем, и ничто не могло убедить Оливию в обратном. Она всегда боялась ядов, панически, едва ли не до потери сознания. При любой возможности избегала несвежей пищи, на дух не переносила слишком теплую воду и с подозрением относилась к неизвестным блюдам. Одного она только не понимала — отчего Йоши и Бузимба говорили совсем о другом. Ведь она не сошла с ума, у нее не случилась галлюцинация. Она видела на улице трясущуюся Клариссу, в истерике рыдающую на плече у подруги — бедняга испытала такие же ощущения, что и она.

— Это ты виноват! — Громкий возглас Йоши с трудом пробился в ее сознание.

Она изумленно посмотрела на твидла. Кот, потрясая лапой, с негодованием смотрел на лемура.

— Из-за тебя я перестал превращаться. Наверное, ты болен. А теперь заразил и меня.

Оливия с удивлением отметила про себя, что солнце давно село и Йоши действительно давно пора было превратиться в панду. Да и Бузимба по всем законам твидлов уже должен стать лисой. Вот и Рэнделл, машущий крыльями рядом с братом, прямое тому свидетельство.

— Не болен я! — возмутился лемур. — Я... э-э-э... Прошлой ночью я был лисой. Да!

— Но я-то тебя лисой не видел, — возразил Йоши.

— А мне кажется, — перебил спор твидлов Оливер, как всегда в таких случаях принявший умный вид, — дело тут в магии. Вы оба побывали в том доме и не превратились. А Рэнделла с вами не было, вот он преспокойно и стал сычиком.

— Хм... — задумчиво произнес кот. — Пожалуй, есть в твоих словах зерно истины. Но и без лемура, уверен, не обошлось. Ведь именно он затащил нас туда.

— Я... я тут ни при чем. — Бузимба насупился и, ища поддержки, посмотрел на Оливию.

— Он прав. — Она погладила трясущегося от возмущения твидла. — Не забывайте про меня. Да и про Клариссу, кстати, тоже. Зачем и на людей насылать заклятие против твидлов?

— Побочный эффект, — буркнул Йоши.

— Но зачем? — удивился Марко. — Для чего кому-то лишать вас возможности превращаться? Да и кто на такое способен?

— Только очень могущественный колдун, — вставил Рэнделл. — Превращение заложено в нас природой.

— А раньше такого никогда не случалось? — поинтересовался Оливер.

— Нет, — ответили твидлы хором.

А Йоши добавил:

Ночью панда, кот днем.

Гармония двух в одном.

Природой так устроено.

— А почему твидлы вообще превращаются? — продолжал задавать вопросы брат.

Оливии даже показалось, что Оливер отчасти доволен сложившейся ситуацией, ведь появился лишний повод поспрашивать и, если повезет, выслушать кучу нудных историй.

— Твидлы всегда превращались, — объяснил Йоши. — На то мы и твидлы. А больше знают только колдуны.

— Колдуны... — разочарованно протянул Оливер.

«Сейчас предложит прочитать в книжках», — улыбнулась окончательно пришедшая в себя Оливия.

— Думаю, стоит обратиться к книгам, — произнес Оливер. — В них обязательно отыщется ваш случай.

— А не проще отыскать человека, сотворившего такое с ними? — удивился Марко. — Пойдем спросим у той женщины. Она наверняка знает, кто он и где искать.

У Йоши и Бузимбы одновременно от ужаса расширились глаза.

— Нет, не стоит, — затараторил кот. — Я верю, Оливер обязательно что-то найдет в своих умных книжках, какое-то зелье, которое поможет нам. И только если у него ничего не получится... — Он помрачнел и не закончил предложение.

— Тогда отдыхать, и с утра начну. — Оливер от удовольствия едва не потирал руки. — К тому же существует шанс, что действие магии за ночь пройдет и в следующий раз Йоши с Бузимбой превратятся. Так что не стоит раньше времени переживать. Давайте просто поглядим, как станут развиваться события.

Гостиница, в которой они остановились, находилась весьма далеко от дома Клариссы, и, чтобы туда попасть, им пришлось идти рядом с городским рынком. Несмотря на поздний час, возле входа на территорию базара все еще суетились торговцы, прохаживались одинокие покупатели, работали магазинчики.

— Жулик! Хотел нас обмануть! — услышала Оливия возмущенные крики. — Пытался подсунуть ненастоящих твидлов. Хорошо, что не поленились и подождали захода солнца.

Возле важного, пожилого торговца в длинных одеждах и с густой бородой собралась целая толпа. Оливер с Рэнделлом, а следом за ними Йоши и Бузимба направились к ним. Оливия с Марко остались стоять чуть поодаль.

— Уважаемые, потише. — Торговец вел себя на редкость хладнокровно. — Вы их только пугаете. Успокойтесь. Сейчас вы все увидите, дайте им время.

— Не слушайте его! — выкрикнул круглолицый розовощекий парень. — Обманщик!

— Звери никакие не волшебные, — поддержала его рыжеволосая девушка. — А самые обыкновенные.

— Приходите утром. — Торговец погладил бороду. — Обещаю, с первыми лучами солнца вы сможете лицезреть небывалое зрелище.

— Мама, мама! — Маленький мальчик дернул высокую красивую женщину за руку. — А почему они не хотят превращаться?

— Еще как хотят, — буркнул Йоши. — Вот как, оказывается, складываются дела. Все намного хуже...

Оливер задумчиво посмотрел в сторону.

— Значит, дело не в магии, — обратился он к коту и лемуру. — А в чем-то другом...

Рука Марко нашла ладонь Оливии и нежно сжала. Она с удовольствием оперлась на плечо парня. Хоть какая-то компенсация за сегодняшний ужас.

— Что же делать? — Лемур в панике закатил глаза. — Бедный, бедный Бузимба... — Он вздрогнул и покосился на Оливию. — Ты прогонишь меня?

— Нет, ты что, — заверила она твидла. — Если хочешь, оставайся с нами.

— И возьмешь с собой? — с надеждой в голосе спросил Бузимба.

— Конечно.

— А почему тогда наш стеснительный волк не пострадал? — Йоши с прищуром уставился на Рэнделла. — В чем твой секрет, пернатый?

— Ни в чем. — Сычик благоразумно взлетел выше.

— Теперь точно помогут только книги. — Оливер наконец вышел из задумчивого состояния. — Думаю, нам следует ехать в Ламар.

Оливия вздрогнула, услышав это название. Ей сразу вспомнился давний сон: большое каменное здание, студенты в мантиях и таинственный меч.

— Почему именно туда? — спросил Марко.

— Это город ученых, и там множество библиотек.

— Ты забил книгами целую каюту на судне, — напомнила Оливия.

— В них нет ответа на вопрос, отчего твидлы могут перестать превращаться, — возразил Оливер. — Уверен, колдуны из Манталы знают, но до них слишком далеко. И если они хоть немного похожи на Орозия, то не станут с нами разговаривать.

— Так чего мы ждем? — обратился к остальным Йоши. — В Ламар так в Ламар. Я привык ночью ощущать себя пандой. И, продолжая оставаться котом, чувствую дискомфорт. Брр! А эти вечно пищащие мыши... Вы даже не представляете, сколько их в городе. От их несмолкающих голосов у меня болят уши.

— Ламар... — Рэнделл наморщил лоб. — Я, кажется, слышал раньше это название... Ламар... Ламар... И где он находится? Далеко?

Все повернулись к Марко. Парень изумленно вскинул вверх брови:

— Почему вы так на меня смотрите?

— Ты лучше всех знаком с географией и бывал во многих городах, — пояснил Оливер.

— И точно знаешь больше, чем хочешь показать, — вставила шпильку Оливия, питая слабую надежду, разозлив Марко, выпытать у него хоть что-то о его прошлом.

— Я там никогда не бывал, — развел руками парень.

— Но... — Оливия посмотрела ему прямо в лицо.

Тот немного помялся и, словно сделав над собой усилие, выпалил:

— Но знаю, как до него добраться.

— И как? — оживился Оливер.

— На любом судне через Фригольский пролив. Полдня неспешного плавания, и мы на месте.

— Так Ламар совсем рядом? — Оливер от возбуждения принялся ходить взад-вперед.

«Неужели близость полок с книгами способна так обрадовать?» — фыркнула Оливия.

— Почему ты не хотел говорить? — спросила она у Марко напрямик.

Все разом посмотрели на него, ожидая ответа.

— Не то чтобы не хотел... — медленно, явно подбирая слова, произнес парень. — Я просто думал, мы сможем отыскать причину случившегося в Массалии. Ведь, как мы знаем, твидлы не превращаются именно здесь. А вдруг в других местах с ними все в порядке?

Он выглядел взволнованным, но старался скрыть эмоции. У Оливии его поведение вызывало все более жгучий интерес.

— Тогда нам точно следует отправляться в Ламар, — заявил Йоши. — Нечего торчать в этом городишке. Я не хочу до конца своих дней оставаться всего лишь говорящим котом.

— Чем больше книг, тем больше шансов отыскать нужную, — добавила Оливия. — Оливер верно говорит, надежда только на книги, правда, Бузимба?

Она специально обратилась к лемуру, уверенная, что тот в благодарность за спасение от торговца согласится с ее словами.

— А?.. Я?.. — Не веря, что спрашивают его мнение, Бузимба в удивлении завращал глазами. — Да... Да... Конечно!

— Вот видишь? — словно объясняя прописные истины школьнику, обратилась она к Марко. — Большинство считает, что нам следует отправиться в Ламар.

— Большинство? — усмехнулся парень, переводя взгляд на Йоши с Рэнделлом.

Сычик взлетел еще выше, а кот твердо произнес:

— Я не хочу и лишнего дня оставаться в неведении, что происходит. А в Ламаре, как я знаю, проживает много ученых. В случае чего они подскажут нам дельную мысль.

— Дельную мысль... — Марко печально взглянул на Оливию. — Подчиняюсь большинству.

И, не говоря больше ни слова, направился в сторону гостиницы. Оливии стало стыдно.

«Он сам виноват. Нечего скрывать от меня свое прошлое», — успокоила она себя, но легче не стало.

Зато Оливер выглядел по-настоящему счастливым — видимо, уже предвкушал, как расхаживает вдоль книжных стеллажей.

На самом деле Оливия испытывала недовольство. Случившееся с твидлами нарушило все ее планы. Раньше она редко планировала свою жизнь, даже на несколько дней вперед, и поэтому с удивлением обнаружила, что ей не нравится, когда ее планы нарушают.

Пережив благодаря козням хитрого торговца, а по совместительству и контрабандиста Альд Аира множество опасных приключений, они с Оливером решили не возвращаться в Лавинию. Оливия была рада: мрачный приют, где она ни с кем по-настоящему не дружила, вечно ворчащие нянечки, безрадостная перспектива нищенского существования после совершеннолетия никогда ее не прельщали. Просто не имея других вариантов, она не задумывалась, как изменить свою жизнь. Но с появлением Марко прекрасное будущее замаячило перед ней во всех красках. А после того, как они добыли золото пиратов, оно и вовсе наступило.

Не то чтобы Оливия сильно радовалась полученным деньгам. Нет, в отличие от Йоши она не стала кататься по ним, целовать, разговаривать с монетами, словно они живые, и целыми днями их пересчитывать. Но их наличие придало жизни спокойствие и стабильность, теперь одной проблемой стало меньше и можно было сосредоточиться на других вопросах. К тому же, разбогатев, она открыла для себя множество удивительных вещей, о которых раньше и не подозревала: красивую одежду, косметику, дорогие масла, чудесные кремы и духи с изумительными ароматами.

Еще тогда, после бегства от Альд Аира, осознав, что опасность миновала и она свободна и вольна делать что хочет, Оливия вместе с братом захотела узнать о судьбе родителей, разыскать, если получится, родственников, выяснить свою настоящую фамилию. Нынешняя, Стоун, ей никогда не нравилась. Хотя могло быть и хуже. Фамилию Стоун она получила в приюте. Не отличавшаяся большим воображением начальница заведения давала сиротам даже не фамилии, а какие-то прозвища. Так, благодаря ее скудоумию некоторые счастливчики стали Флаурзами, Сноу либо Форестами. Другим повезло и того меньше, их назвали Уайтами, Блэками и Греями. Проживали в приюте те, кого нарекли Холидеями, Роузами и Литтлами.

Оливия всегда знала, что Стоун — не настоящая ее фамилия. Но по какой-то причине ее наградили именно ею. Но она всегда пребывала в полной уверенности, что начальница приюта знает больше, чем говорит. И, став богатой, собиралась вернуться в Лавинию и поговорить с ней. А если не помогут слова и увещевания, воспользоваться в качестве аргумента золотом.

Однако отправиться в родной город сразу не получилось. Забрав с затонувшего корабля последнюю монетку, Марко заявил, что плавать по морю с таким ценным грузом — настоящее самоубийство. И предложил поместить его в банк. Ближайший и, по его словам, лучший находился в Массалии.

Уже тогда Оливия задумалась, отчего парень выбрал именно этот город. Но не придала промелькнувшим мыслям значения. Решив проблему с хранением золота — в банк его отвез Марко, — друзья намеревались прогуляться по Массалии, а на следующий день отправиться в Лавинию. И тут, руша все планы, твидлы перестали превращаться. Разумеется, Оливия не злилась на них и не собиралась бросать друзей в сложной ситуации, просто столь важный для нее поиск информации о родителях откладывался, а уходившее время явно не увеличивало шансы на успех.

За ночь настроение Оливии не изменилось. По прибытии в гостиницу она почти не общалась с Марко — тот сразу отправился спать в свою комнату, отчего ей стало еще хуже. Злясь на себя и на парня, она решила отомстить. И утром, едва они после недолгих сборов вышли на улицу, принялась спрашивать обо всем, что попадалось на глаза. Ее целью было заставить парня разговориться — вдруг потеряет бдительность и невзначай проболтается о чем-то важном.

Мысль казалась отличной, но до той поры, пока не вмешался Оливер. Соревнуясь между собой, мальчишки принялись наперебой говорить обо всех памятниках, фонтанах, заметных зданиях и о куче других непонятных и ненужных, по мнению Оливии, строениях. Но, твердо решив докопаться до истины, она внимательно слушала всю информацию, потоком льющуюся на нее. Еще никогда она так не уставала от самого обычного общения, но дело того стоило. С трудом следя за нудным и неинтересным разговором, она старалась не упустить ни слова.

Так, Оливия узнала, что Ламар — это один из городов Тразиминского королевства и университетов там действительно как грибов после дождя. Из Массалии в Ламар ведет морской канал, впадающий во Фригольский пролив, который, в свою очередь, дает начало реке под названием Фира. Тразимин большое государство, и Массалия раньше являлась его частью, но потом обрела независимость, став республикой.

— Вон то здание построил Георг Бридский. — Марко указал на серый дом с остроконечной крышей, большими окнами и толстыми колоннами перед входом. — Не знаешь, случайно, Оливер, в честь кого?

Брат явно начинал жалеть, что втянулся в этот словесный поединок, — Марко знал о Массалии намного больше, чем он.

— В честь победы в морской битве, — буркнул он.

— А вот и нет, — с удовлетворением заметил парень. — Любитель книжек вновь ошибся. Георг Бридский построил его в честь Жозефины Комнины, сестры Филиппа, короля Тразимина.

«Откуда он столько знает?» — не уставала изумляться Оливия.

— А вон тот памятник? — Марко указал на громадную статую сурового воина с бородой и огромным двуручным мечом в руках, у его ног вздымались каменные волны, качая суда с поднятыми парусами.

— Правитель города, наверное... — бросил Оливер, отворачиваясь в сторону. — Мне неинтересно. Предлагаю закончить никому не нужное представление.

Оливия видела, что брат на взводе. Он всегда гордился своими знаниями, обычно оказываясь если не умнее большинства, то как минимум начитанней. А сейчас Марко раз за разом указывал ему, что это не так.

— Как скажешь, — ухмыльнулся парень. — Вообще-то сам начал. И что, даже не желаешь узнать, кто перед тобой?

— Нет, — огрызнулся Оливер.

— Зато я хочу. — Оливия с невинной улыбкой повернулась к Марко. — Так интересно... И что такого замечательного совершил сей муж, раз ему поставили памятник?

Скульптура действительно выглядела впечатляюще — как минимум она поражала своими гигантскими размерами, возвышаясь над крышами близстоящих домов.

«И стоило тратить так много камня? — думала, разглядывая ее, Оливия. — Лучше поставили бы парочку лишних скамеек».

У нее еще ныли ноги после вчерашних приключений, но, как назло, все места, где можно было бы присесть, оказались заняты.

— Отлично, — бодрым голосом ответил Марко, подозрительно поглядывая на Оливию. — Перед вами Фокий Великий, первый правитель Массалии, основатель торговой республики, победитель Несметной армады и...

— Блокады? — хихикнула Оливия.

— Армады, — поправил ее Марко. — Так называют большое число кораблей, собранных вместе. Дело было давно. Однажды в Тразимине наступили смутные времена: гражданская война, волнения, и все такое. Фокий воспользовался ситуацией и захватил в городе власть. Но он понимал — в одиночку он во главе города не удержится. И организовал республику, став ее первым правителем. В молодости он слыл удачливым торговцем, заработал огромную кучу денег. И когда новый король Тразимина явился к стенам Массалии с требованием подчиниться, он просто выкупил независимость города.

— Выкупил? — удивилась Оливия. — Как помидоры на рынке? Такое разве возможно?

— В его случае сработало. Новый король нуждался в золоте. Он выдвинул только одно условие.

— И какое?

— Массалия обязалась платить Тразимину ежегодную дань.

— Откуда ты все это знаешь? — У Оливии мелькнула догадка. — А ты, случайно, не отсюда родом?

— Нет, — улыбнулся Марко.

«Тогда откуда?» — хотела спросить она, но не успела, рядом громко заворчал Йоши, а следом жалостливо захныкал Бузимба.

— Он превратился. — Кот указал лапой на Рэнделла, ставшего волком. — А я? Я превращусь вечером?

На лицо Оливии упали лучи восходящего солнца — желая быстрей попасть в Ламар, они встали еще до восхода.

— А я? — вторил коту лемур.

— Да мне все равно, что там с тобой! — отмахнулся от него Йоши. — Даже не думай, что мы братья по несчастью.

Ближайшая дорога в порт вела через базар. Несмотря на раннее утро, на прилавках уже был разложен готовый к продаже товар, а посвежевшие и набравшиеся за ночь сил торговцы зазывали покупателей. Открывались разнообразные развлекательные аттракционы, плясали и устраивали представления клоуны и мимы, назойливо предлагали свою продукцию продавцы уличной еды.

С трудом прокладывая дорогу сквозь все более уплотнявшуюся толпу, Оливия размышляла о Марко: «Что же он такое скрывает? И, главное, почему?»

Самое интересное, она не знала даже его фамилии, только имя. Парень упорно отказывался делиться с ней своим прошлым, вызывая таким поведением все новые вопросы.

— ...Понятия не имею, — услышала она угрюмый голос. — Они ни у кого не превращаются. Говорить говорят, а другими животными или птицами не становятся.

— Поговаривают, колдуны во всем виноваты, — вторил ему другой голос, тихими интонациями напомнивший журчание ручья. — Мстят королю Тразимина.

— Их король дел натворил, а расхлебывать нам.

Оливия взглянула в сторону болтавших и увидела двух торговцев с уставшими, изможденными лицами — видимо, нынешней ночью оба не сомкнули глаз. За их спинами стояли клетки с животными и птицами: волками, медведями, пантерами, совами, попугаями. Твидлы испуганно переглядывались, переговариваясь между собой. И у всех на спинах виднелись белые полосы. Оливии даже показалось, что в одной из клеток промелькнул маленький дракон, но она не успела разглядеть, а секунду спустя волшебное животное закрыл метавшийся за прутьями разъяренный лев. А проверять Оливия не рискнула, да и не настолько ей было интересно.

— Колдуны? — Оливер, сгорая от любопытства, подошел к беседующим. — Они на такое способны?

— Кто их знает! — хмыкнул первый торговец.

— По слухам, именно они создали твидлов, — добавил второй.

— Неправда, — возразил Рэнделл. — Они на такое неспособны. Ни один колдун неспособен.

— Ты уверен, маленький волк? — улыбнулся второй. — Они тебе лично об этом сказали?

Рэнделл смущенно потупил взгляд.

— Маги никогда не уважали людей, — продолжал первый. — Считали нас ниже себя.

Оливия вспомнила, как вел себя Орозий, единственный волшебник, которого она видела в своей жизни. Тот явно не отличался хорошими манерами и разговаривал с ее братом так, будто делал ему одолжение.

— Зачем им издеваться над ними? — Оливер не поверил словам торговцев. — Ведь они используют твидлов в своей работе.

Торговцы дружно пожали плечами.

— Ладно, к чему этот разговор... — Первый направился к клеткам, второй, чуть помедлив, последовал за ним.

— Сдавайся, город, или предам тебя огню! — долетел до Оливии наигранно грозный крик.

Повернувшись, она увидела маленькую сцену, в центре которой стоял низенький пузатый человек в короне из мятой бумаги. С его плеч свисала длинная тряпка, видимо, плащ. Актер размахивал бутафорским мечом, корчил устрашающие рожи и бешено вращал неправдоподобно огромными глазами.

— И не подумаем! — Из-за стоявших на краю сцены груды коробок, лишь наполовину прикрытых рваным куском выцветшей материи, высунулись еще два актера и оскалили желтые, выщербленные зубы, одновременно громко улюлюкая.

— Тогда вы сами виноваты! — грозно объявил актер с мечом, шагнул на лежавшую рядом широкую доску, сильно напоминавшую часть двери. Взялся свободной рукой за торчавшую вверх палку с привязанной к ней грязной простыней и, гордо выпрямившись, заявил: — Вперед, мой флот! Покажем гнев короля Теодориха!

Очередное представление, больше напоминавшее балаган и интересное в основном изнывающим от скуки детям, ждавшим, пока их родители закончат свои дела. Оливия взглянула на брата. И разумеется, оно привлекло внимание Оливера. Отвернувшись от торговцев и разом позабыв о проблемах твидлов, он уставился на сцену.

«Сейчас скажет: здесь то-то и то-то не так, но давайте взглянем. Я читал, а теперь хочу посмотреть».

Но оказалась неправа. Оливер впервые слышал историю, разыгрываемую на сцене. Брат смотрел на актеров, усиленно пытаясь понять, что они изображают.

Оливии стало любопытно, а знает ли Марко. У нее от полученного сегодня количества информации раскалывалась голова. Но конечная цель требовала жертв, и Оливия решила и дальше придерживаться избранной тактики.

— Вот здорово! — захлопала она в ладоши, с грустью представляя, насколько глупо выглядит. — Жаль, опоздали к началу.

И выразительно взглянула на парня. Тот с легкостью попался.

— Тот, с тряпкой на плечах, — тихо сказал он, — король Теодорих Непотопляемый. Свое прозвище он заслужил после осады Массалии. Ее как раз показывают на сцене. Он явился под стены города с огромным флотом...

— Армадой? — не без сарказма вставила она замысловатое слово.

— Можно и так сказать, — усмехнулся парень. — Но потерпел поражение, потеряв все корабли. Отсюда и прозвище.

— Он ведь их потерял? — удивилась Оливия. — Почему тогда «непотопляемый»?

Краем глаза она заметила, что Оливер, глядя на сцену, внимательно слушает их разговор.

— Они все утонули, — пояснил Марко. — Все, кроме одного, того, на котором находился король. В Массалии знают секрет оружия — огня, который невозможно потушить водой. Им и сожгли флот Теодориха.

— Вот как... — Оливия с трудом представляла себе огонь, который горит в воде.

Зато она прекрасно понимала, что если не оттащить брата от сцены насильно, то они застрянут тут надолго.

Внезапно скучавший рядом Бузимба, развлекавшийся в основном тем, что переминался с лапы на лапу да пытался поймать свой роскошный длинный хвост, жалобно заскулил и схватил Оливию за руку.

— Да что такое... Опять... Не хочу... Ну почему?

Он настойчиво потащил ее в направлении торговых рядов. Несмотря на маленький рост и хилое, субтильное тельце, лемур оказался на удивление сильным, и Оливия с трудом могла ему сопротивляться. Ища поддержки, она бросила взгляд на Марко, но тот, как назло, в этот самый момент покупал у уличного торговца пирог с рыбой для Йоши. Увлекаемая в толпу, она попыталась крикнуть, но Бузимба ее опередил:

— Ни звука... Тише... Нас не должны увидеть.

— Но почему?

Не желая оставаться наедине с мохнатым источником проблем, она в самый последний момент исхитрилась вцепиться в Оливера.

— Что? А? Куда? — Брат не сразу понял, что происходит. — Я хочу досмотреть.

На сцене актер с бутафорским мечом наконец подошел к груде коробок и пнул их ногой. В ответ сверху полетели маленькие горящие шишки, вызвав громкий смех детей и живой интерес проходящих мимо взрослых.

— Бузимба, что происходит? — Оливия силилась остановить лемура, увлекавшего ее и Оливера за собой. — Куда ты меня тащишь?

— Подальше отсюда. Да! Он снова здесь.

Резко свернув, Бузимба метнулся сквозь толпу и очутился перед высоким шатром из синей ткани, с большим прозрачным шаром на вершине.

«Предсказание будущего» — гласило название перед входом, вернее, та часть, которую Оливия успела прочесть. В следующую секунду Бузимба втолкнул ее с братом внутрь и, озираясь, быстро последовал за ними.

В шатре царил полумрак. Сделав несколько шагов вперед, она разглядела маленький стол и лежавший на его поверхности большой шар, точную копию венчавшего шатер.

— Садитесь... — раздался тихий, но настойчивый голос.

Оливия заметила возле стола ровно три стула и опустилась на один из них. Ноги мгновенно ответили благодарностью, но разум настороженно следил за Бузимбой, занявшим стул слева. Справа сел Оливер.

— Ква... Ква... — Возле шара, выпучив глаза, сидела жаба настолько огромная, что Оливии стало нехорошо. На ее ярко-зеленной коже поблескивали капли воды, а вдоль спины едва заметно серебрились две полоски. Она прыгнула на лежавшую рядом подушку и оценивающе оглядела вошедших.

«Еще один твидл, — мрачно подумала Оливия. — Интересно, тоже не превращается?»

Она уже хотела спросить, но жаба заговорила первой:

— Ква... Похожи, но разные... И знаний колодец. Ква... Вижу мрак. Чернее черного. Вижу зло. Грозит обоим. Ква...

— Обоим? — забеспокоился Бузимба. — А кому? Ой-ой... Так и думал... Ой-ой...

Жаба, не обращая внимания на лемура, продолжала:

— Друга в беде не бросить никак, друга помощь забыть невозможно. — Она уставилась на Оливера, и тот вздрогнул от ее слов. — Народ мелкий стонет в беде, пройти мимо нельзя, помочь придется, на всякое зло отвечаем любовью к друзьям, на волю рвется, туда и дорога. Ква...

Даже во мраке шатра Оливия заметила, как побледнел брат и непонимающе уставился на зеленого твидла, а тот все говорил и говорил:

— Героем рожден, хоть быть им не хочет, отмечен судьбой, но сам не поверит, время мотает он куда хочет, столкнется с врагом без надежд на победу. Ква... Выбор получит, но сделать не может, кровь за него родная решит, жизнь или смерть, победа иль гибель. Ква...

Оливер сглотнул и повернулся к Оливии, напрочь позабывшей о притихшем Бузимбе. В повисшей тишине брат дрогнувшим голосом прошептал:

— Похожее предсказание читал мне в замке Орозий... Но какое отношение оно имеет ко мне?

Оливия не успела ответить, да, видимо, и не знала, что сказать. Шар на столе вспыхнул ослепительным светом, и жаба повернулась к ней.

— Ква... Опасайся лишенного сил недавно, торты разлюби и не доверяй украшеньям. Ква... Опасность грозит, лишь смерть остановит, свой путь повторно пройдешь, героев двух встретишь. Ква... На ветре промчишься в грозы час ненастный, ум в помощь в секунду беды, родительскую память спасти не сумеешь. Ква...

В шатре воцарилась тишина. Сбитый с толку Оливер сидел, боясь пошевелиться, скользя взглядом по серебристым полоскам на теле жабы. Та была явно довольна собой. Громко квакнув и даже не посмотрев в сторону Бузимбы, она прыгнула в темноту.

— Так! Так! Встаем, не засиживаемся! — затараторил суетливый голос. — Сколько вас тут? Трое... Три сестериуса, пожалуйста, и прошу на выход. Снаружи уже очередь выстроилась из желающих. Славный сегодня денек, не находите?

Маленький, худенький человечек с невероятно большой головой и пронзительными глазами откинул полог шатра, впустив внутрь солнечный свет. Оливер, медленно приходя в себя после услышанного, трясущейся рукой протянул требуемую плату. Пошатываясь и щурясь от яркого солнца, он вышел наружу. В шатер тут же, весело смеясь, вбежали трое детей.

— Что это было? — Оливия зябко поежилась, хотя погода была теплой.

— Без понятия... — Оливер не знал, как реагировать на слова зеленого твидла. — Вроде жаба говорила что-то про зло... И, кажется, про торт...

— Ага, — согласилась Оливия. — Я, дескать, теперь должна разлюбить сладкое. Не дождетесь.

— И как к этому относиться? — Оливер едва понимал речь сестры.

Бузимба нервно огляделся по сторонам.

— Не будь глупым! — воскликнула Оливия, она окончательно пришла в себя после представления, устроенного жабой. — Мы ведь на ярмарке. Неужели ты поверил в правдивость предсказаний? Но не за три же сестериуса. Я тебя умоляю...

— Ты права, — согласился Оливер, прогоняя всколыхнувшееся было чувство тревоги. — В таких местах те еще хитрецы...

— Куда вы подевались? — Из толпы вынырнул встревоженный Марко.

Рядом вразвалочку семенил Йоши, с явным удовольствием уплетая рыбный пирог. Причем ел в основном начинку, выплевывая куски теста на землю. Следом плелся скучающий Рэнделл.

— Да так... Будущее захотелось узнать, — улыбнулась Оливия, указав на шатер.

— И как? Светлое вас ждет?

— Насчет светлого не знаю. Но насыщенное и увлекательное точно.

Стараясь выкинуть слова жабы из головы, Оливер принялся разглядывать идущих навстречу прохожих. В основном это были местные жители в однотонных одеждах простого покроя. Такие же носили и в Лавинии, откуда Оливер и Оливия были родом. Но иногда попадались странные и даже диковинные люди. Возле прилавка с фруктами он заметил чернокожего высокого человека с абсолютно лысой, блестящей на солнце головой и пышной, кучерявой бородой. Он был одет в широкую кожаную рубаху с длинными рукавами и обтягивающие красные штаны. У фонтана Оливер столкнулся с низкорослым мужчиной с красной кожей и длинными, до середины спины, волнистыми волосами. Его широкую грудь покрывали пугающие изображения жутких демонов, а нос и уши украшали тяжелые золотые кольца. А уже возле выхода с базара Оливер заметил неприятного на вид альбиноса, с белыми словно снег волосами и прозрачной кожей. Альбинос взглянул на Оливера голубыми водянистыми глазами и, заметив, как тот вздрогнул, ухмыльнулся, обнажив крупные зубы, которые скорее напоминали клыки хищника.

Порт Массалии поражал воображение. Огромный, поистине гигантских размеров, он врезался бесчисленными причалами в море, и его границы терялись где-то вдалеке. Оливер даже придумал историю, что порт бесконечный и, сколько ни иди, никогда не отыщешь противоположный конец.

Жизнь в порту не прекращалась ни на мгновение. В воздухе звучал многоязычный говор. Знакомые и незнакомые Оливеру слова, причудливо переплетаясь, создавали неповторимую атмосферу. Швартовались, готовясь к выгрузке, торговые ладьи; поднимали паруса набравшие новый товар и снаряженные к дальнему плаванию корабли; оглашались громкими командами неисчислимые боевые ладьи, блестя на солнце металлическими носами; гордо покачивались на волнах изысканно украшенные суда богачей и вельмож.

Вдоль причалов высились многоэтажные здания складов, способные вместить в себя несколько городов со всеми жителями. К их дверям нескончаемой вереницей катились повозки, груженные самым разнообразным товаром, начиная от мешков с пшеницей и заканчивая изумительной красоты статуями. Везде кипела работа, сновали неутомимые грузчики, суетливые работники порта, прохаживались веселые, довольные, что оказались на твердой земле, матросы, суровые капитаны и надменные торговцы.

С удивлением Оливер заметил, что на многих кораблях наравне с людьми трудятся и твидлы. Ловкие обезьяны ростом с человека выгружали содержимое трюмов, одновременно громко переговариваясь между собой и с членами команды. Высокие животные с большими круглыми ушами и длинными отростками вместо носа тащили на спине особо тяжелые вещи, поглядывая перед собой маленькими грустными глазами. Крупные попугаи с мощными, кривыми клювами с умным видом пересчитывали коробки, заглядывая внутрь и громко ругая подходивших к ним грузчиков. Свирепые пантеры грациозно прохаживались вдоль складов, внимательно приглядываясь к каждому приближающемуся к входу.

Оливер, будь на то его воля, с удовольствием остался бы здесь на несколько дней. Он много читал о самых разных портах и сожалел, что в Лавинии он маленький и почти не работающий. Тут же можно было встретить кого угодно, даже жителя самых дальних и малоизвестных стран, увидеть твидла редкого вида, а при удаче и поговорить с ним, услышать множество интересных историй, которые вряд ли когда-либо будут записаны.

Подняв с морского дна сокровища пиратов, друзья в первую очередь в ближайшем портовом городе купили корабль. Идея приобрести судно принадлежала Марко, но остальные, выслушав его доводы, не споря, согласились. Оно стояло в отдалении от основной, торговой, части порта, рядом с умопомрачительного вида кораблями. На многих из них мачты поблескивали позолотой, усыпанные жемчугом весла стоили как небольшой флот, изображения мифических животных на носу пугали реалистичностью и детальной проработкой, шелковые паруса обеспечили годовым заработком не одну гильдию ткачей, а серебряные пластины на бортах, по мнению Оливера, смотрелись вульгарно и вычурно.

В сравнении с такими соседями корабль друзей выглядел серо и непривлекательно: маленький, с крохотным трюмом, одной мачтой и скромными белыми парусами. Зато благодаря компактной планировке каждый получил каюту с кроватью, столиком возле окна и вместительным шкафом. Йоши, довольный покупкой, повесил у себя гамак, на пол положил мягкий ковер, а на стены поместил маленькие пейзажи островов близ Манталы.

Небольшие размеры делали управление судном легким и удобным, не требуя наличия специальной команды. Ее на борту и не было, Марко с Оливером в случае надобности поднимали либо опускали тот или иной парус, изредка им помогала Оливия.

Раньше корабль носил название «Свирепый». Продавший его подозрительного вида мужичок с бегающей улыбкой и лукавым взглядом утверждал, что приобрел посудину для младшей дочки, любившей кататься с подружками по заливу. Однако в настоящий момент она далеко, в другом городе, учится в закрытой школе для девочек, а оплата причала для судна обходится дороговато. Оливер, выслушав его историю, не поверил ни единому слову, а Марко, заглянув в трюм, заявил, что здесь еще пару дней назад хранили контрабандный товар.

Едва друзья вышли на «Свирепом» в море, как, не сговариваясь, захотели сменить название. Возникла непредвиденная загвоздка: все, включая Рэнделла, предложили свой вариант. Спорили долго, но к единому мнению так и не пришли. И тогда Оливер предложил разрешить ситуацию с помощью жеребьевки. По ее итогам победителем оказался Йоши, а корабль получил название «Великолепный кот».

Марко оказался прав. Подгоняемый попутным ветром «Великолепный кот» за несколько часов преодолел широкий канал, ведущий из портовой гавани, и очутился в заливе. Спустя еще немного времени вдалеке показался Ламар. Город раскинулся на высоком холме, спускаясь с его вершины в покрытую лесами долину. К удивлению Оливера, вокруг Ламара отсутствовали крепостные стены, вместо них росли фруктовые сады, среди которых прятались маленькие одноэтажные домики с красными черепичными крышами. Узкие улочки, зажатые между деревянными заборами, разбегались во все стороны, словно замысловатая паутина. Ближе к центру они становились шире, а дома больше и выше.

Река Фира, полноводная, с мутной зеленоватой водой огибала холм широким полукругом, деля Ламар на две неравные части. Оба берега соединялись многочисленными мостами, создавая впечатление, будто местные жители, желая укротить реку, надели на нее кандалы.

Порт города университетов, как еще называли Ламар, представлял собой тихую, сонную гавань с деревянными причалами, краска на которых давно выцвела и начала облупливаться. Основная масса судов, минуя Ламар, направлялась дальше, в более крупные города. Здесь же редко кто останавливался, в основном для высадки пассажиров.

Обо всем этом Оливер услышал от Марко, без умолку болтавшего о Ламаре и одновременно выразительно поглядывавшего на Оливера. Взгляд парня словно говорил: «Эй, книжный червь, ты читал такое в своих романах и исторических хрониках?» Оливер, обожавший такие рассказы, сейчас слушал вполуха. Рассматривая город, он пытался понять, откуда Марко столько знает.

«Ни про Бахару, ни про Маакар он не сказал ничего интересного, хотя бывал там раньше. Даже про острова, где мы встретили игнавий, а затем нашли золото из Манталы, он не сообщил ни одной занимательной подробности. А сейчас уже второй день соловьем заливается. Странно...»

Оливер честно признался себе, что ему не нравится, когда кто-то оказывался умнее его. Но даже откровенный разговор с собой не помог. Тогда он решил не обращать на Марко внимания. Вскоре парень, к его облегчению, замолчал, вынужденный заняться оформлением бумаг для представителей порта.

В отличие от Массалии с ее упрощенной процедурой таможенного контроля в Ламаре все обстояло сложней и запутанней. Марко, единственный, кто хоть немного разбирался в таких делах, с грустью сообщил, что дело займет не один час.

Йоши, недовольный задержкой, мрачно посмотрел на пузатого таможенника и тихо, чтобы тот не услышал, ехидно произнес:

— Как сказал один знаменитый поэт:

Абсурда славное творенье

Ниспослано для поклоненья.

С любовью идола создали,

Из грез и воздуха сваяли.

— Не-а, — возразил Бузимба. — Там немного не так.

— И как же? — Кот, едва не поперхнувшись, повернулся к лемуру. — Это мой любимый поэт. Я знаю все его стихи наизусть.

— Охотно верю, — пискнул Бузимба, ища взглядом Оливию. — Но моя уникальная способность — исключительная память. Я... э-э-э... слышал это четверостишие раньше. Оно из поэмы Мурциала «О важности пустого». Да! И на самом деле оно звучит так:

Абсурда славное творенье

Ниспослано для поклоненья.

Себе мы идола создали,

Из лжи и зависти сваяли.

Йоши смерил лемура испепеляющим взглядом.

— Исключительная память, значит... — И, повернувшись к Бузимбе спиной, трагическим голосом воскликнул: — Я так не могу! Мне не хватает воздуха! Меня душит эта тесная палуба! Я иду в город. Кто со мной?

Послав Оливеру многозначительный взгляд, он перепрыгнул через борт, очутившись на узком причале. Местами подгнившие доски отчаянно заскрипели, готовясь в любую секунду сломаться.

Оливер с удовольствием ухватился за возможность покинуть судно.

— Действительно, что мы тут все торчим. Марко и без нас прекрасно справится. К тому же мы ему особо ничем помочь не можем.

Оливия покачала головой.

— Ты иди, а я останусь. Встретимся возле... — Она на мгновение замолчала, словно пыталась что-то вспомнить. — Возле университета... натуральных наук, если не путаю.

«Оливия знает названия местных университетов? — удивился Оливер, взглядом призывая Рэнделла следовать за ним. — Откуда?»

— Ламарский университет естественных наук, — поправил ее Бузимба.

— Да, этих самых наук. Встретимся там через два часа. Надеюсь, Марко успеет управиться.

Едва выйдя за ворота порта, Оливер не поверил глазам — пара шагов, и он словно в другом мире. От восхищения и восторга он застыл, любуясь увиденным.

Город утопал в зелени: всюду росли густые, аккуратно подстриженные кусты, высились стройные деревья, источали аромат прекрасные цветы. Высокие кирпичные здания прятались за свежевыкрашенными заборами, поглядывая на прохожих распахнутыми окнами. По вычищенной, без единой пылинки мостовой катились, постукивая колесами, кареты; прогуливались, укрываясь маленькими зонтиками, дамы; с достоинством шагали вельможи, сопровождаемые слугами; весело смеясь, бежали дети. Воздух переполняла свежесть, радостное ощущение праздника и весенний, несмотря на раннее лето, восторг.

Оливер, мысли которого лихорадочно метались от вопроса, откуда Оливия знает названия местных университетов, к обладавшему феноменальной памятью Бузимбе, мгновенно забыл, о чем думал. Раскрыв рот, он проследил за чудо-повозкой, проехавшей рядом. Она напоминала обычную телегу, но двигалась сама по себе. Издавая глухой звук, она катилась по улице, а прохожие без всякого удивления поглядывали на нее, словно такое было для них в порядке вещей.

— Магия, — хмыкнул Йоши. — В Мантале и не такое увидишь.

«Разумеется, волшебство», — согласился Оливер, но исходящий от повозки шум еще долго не давал ему покоя.

Ближайший университет располагался в паре кварталов от порта. Посередине огромной территории, окруженной живой зеленой изгородью, высилось громоздкое, похожее на глыбу здание. К нему вело множество посыпанных песком дорожек. Окна, больше напоминавшие бойницы, сурово поглядывали на студентов, одетых в просторные разноцветные рубашки и широкие штаны. Оливер с удивлением заметил, что многие из них ходят без обуви.

— Философы, — усмехнулся Йоши, указывая на большой стенд перед обитой металлическими листами дверью. — Надеются голой пяткой нащупать правду земли.

— «Университет философии и прикладной эзотерики, — прочел Рэнделл надпись на стенде, украшенном непонятными символами, отдаленно напоминавшими гербы. — Наше заведение предлагает углубленное изучение следующих дисциплин: сущность бытия, познание мироздания, открытие собственного «я», космогония, мудрость вселенной, метафизика, онтология, введение в сущность добра и зла, диалектика, а также медицина, история и риторика».

— Весело у них тут, — констатировал Йоши. — Правда, боюсь, пользы от здешних ученых будет немного. Я у них спрошу: «Отчего я мог перестать превращаться?», а они мне в ответ: «А вы, уважаемый Йоши, уверены, что вообще существуете?»

— Попробовать стоит. — Оливер потянул на себя тяжелую дверь, которая бесшумно открылась.

— А нас пустят в библиотеку? — засомневался Рэнделл. — Мы же тут не учимся.

— И что с того? — пожал плечами Оливер. — Я не собираюсь брать книги с собой. Я хочу лишь почитать. А для этого мне не надо быть студентом.

— Утром еще одного нашли, — войдя внутрь, услышал Оливер, — лежал без сознания, едва дыша.

Оглядевшись, он увидел троих студентов, сидевших на широкой мраморной скамье. Рядом журчал фонтан, брызги которого разлетались в разные стороны. Вокруг царил полумрак, разгоняемый огнем развешенных вдоль стен факелов. От двери вел длинный коридор, оканчивавшийся большим залом.

Один из собеседников, темноволосый парень в зеленой рубашке и темно-синих штанах, слегка понизив голос, произнес:

— Говорят, это он. Тот ужасный колдун. Вернулся и мстит всем своим недругам.

— Азариус Магнеций? — Сидевшая рядом с ним белокурая девушка, вздрогнув, побледнела. — Мамочки! Он же мертв. Как такое возможно?

— Идем-идем. — Йоши настойчиво подтолкнул Оливера. — У нас мало времени.

Библиотека располагалась в дальнем крыле, на третьем этаже. Пройдя коридор, друзья вышли в зал, стены которого украшали многочисленные портреты. Оливер с интересом принялся их разглядывать. Седовласые мужи с важными лицами, взглядами, исполненными мудрости и знаний, многие с роскошными бородами и бакенбардами. Женщины в цветных мантиях и причудливых головных уборах напоминали сказочных волшебниц.

— Сдались тебе дедушки с бабушками, — проворчал Йоши. — Давай быстрей найдем нужную книгу и пойдем отсюда. А то на меня как-то странно поглядывают.

Проходивший мимо низенький старичок с трясущимися руками испуганно покосился на кота и постучал себя по уху. Оливер огляделся. Действительно, многие преподаватели, да и некоторые студенты удивленно взирали на Рэнделла с Йоши.

«Твидлов разве не видели? — Оливер не понимал причины их интереса. — После той повозки они изумляются волшебным животным?»

Поднявшись по узкой винтовой лестнице на третий этаж, они пошли вдоль многочисленных дверей, одна оказалась приоткрытой, и Оливер, не удержавшись, заглянул внутрь. Его взору предстало просторное помещение. В его середине, образовав круг, на подушках сидели студенты. В центре, заложив руки за спину, прохаживался преподаватель. Студенты вели себя непринужденно, перебивая друг друга, задавали вопросы, многие улыбались. Преподаватель даже не пытался их утихомирить, напротив, он, казалось, поощрял раскованное поведение.

— Вот я вас и подловил, профессор! — радостно рассмеялся худой прыщавый парнишка. — Вы неправы. Такого не может быть в принципе.

— Вот как? — повернулся к нему мужчина.

Оливер пребывал в полной уверенности, что наглеца сейчас выставят из аудитории, по крайней мере, так непременно поступили бы преподаватели в Лавинии.

— Допустим... — произнес профессор, явно не собираясь наказывать парня. — Объясни, почему ты так считаешь.

— Нас ждут знания. — Йоши, не дав дослушать разговор, потащил Оливера дальше.

Такой библиотеки Оливер еще не видел. На многочисленных полках и стеллажах лежали горы свитков, высились стопки восковых и глиняных табличек, но не хранилось ни одной даже самой маленькой книжки.

— От них вообще есть прок? — Кот разочарованно повертел одну из табличек в лапах. — На ней любой студент может написать какую угодно чушь.

— А вдруг они защищены заклятием? — предположил Рэнделл.

— Надеюсь, — проворчал Йоши. — И куда нам? С чего начнем?

Оливер собирался спокойно, без всякой спешки осмотреться, но понял, что с Йоши его план обречен на провал.

— Знаете что... предлагаю вам изучить каталог. В нем названия всех книг, имеющихся в этой библиотеке. — Он указал на большой шкаф с выдвижными ящичками. — А я схожу поищу того, кто нам поможет. — И, видя, что Йоши собирается возразить, быстро добавил: — Разделившись, мы быстрей добьемся результата.

Оливер медленно побрел в глубь библиотеки, бегло просматривая таблички, прикрепленные к стеллажам. «Основы эзотерики», «Введение в эзотерику», «История эзотерики», «Эзотерика сегодня», «Эзотерика и метафизика», «Эзотерика против схоластики»...

Остановившись, он огляделся. Впереди мелькнула низенькая, круглая женщина с платком на плечах, похожая на библиотекаршу. По крайней мере, Оливер надеялся, что она является библиотекаршей.

— Не подскажете, — догнав ее, обратился он к ней, — где тут раздел про твидлов?

Игравшая на пухлых губах расслабленная улыбка мгновенно исчезла.

— Что? — Женщина внимательно взглянула на Оливера и неожиданно взвизгнула: — Издеваешься, паршивец?! Марш отсюда, или доложу начальству!

И быстро засеменила прочь.

Оливер озадаченно почесал затылок.

— Ладно, — пробурчал он тихо, — хорошо, как всегда разберусь сам.

И действительно, вскоре он отыскал секцию, посвященную дальним странам. На самой верхней полке нашлось несколько свитков про Манталу.

«Надеюсь, про твидлов здесь хоть что-то написано».

Неспешно проглядывая сочинение Прокопия Клапидонского, Оливер увидел изображение короны, показавшейся ему знакомой.

«Это ведь та самая диадема, которую я подарил Оливии!»

«Украшение считалось собственностью королевы Манталы и переходило к правительнице сразу после коронации, — с интересом начал читать он. — Диадема являлась символом власти и надевалась редко, обычно в особо торжественные моменты. Ее главная особенность — внешняя простота: тонкий обруч и один-единственный драгоценный камень. В этом суть правителей Манталы, они чужды показных проявлений власти. Однако диадема известна не столько своей красотой, сколько связанными с ней легендами. Многочисленные слухи наделяют ее некой таинственной силой. Какой именно, ваш покорный слуга, к сожалению, так и не выяснил. Поговаривают, что несколько молодых королев сразу после коронации жаловались фрейлинам на странные видения, тревожные мысли, непонятные переживания. Но все это, на мой взгляд, легко объяснимо волнением, а не якобы воздействием силы украшения».

Оливер задумчиво повертел свиток в руках.

«Хм... Орозий, кстати, тоже спросил, не заметил я чего-то странного в Оливии, когда она носила диадему...»

Просмотрев остальные свитки, касающиеся Манталы, и не найдя больше ничего интересного, он вернулся к друзьям. Еще издалека он заметил идущего с противоположной стороны Рэнделла. И, приближаясь, услышал:

— Йоши, иди быстрей сюда. — Волк явно старался говорить тихо и не привлекать к своей персоне внимания. — Кажется, тут не очень любят волшебных существ.

— Что? — громко переспросил кот, со скучающим видом перебирая книжные карточки. — С чего ты решил?

На него недовольно покосилась толстенькая библиотекарша, как раз проходившая мимо.

— А что тут делает кот? — Ее взгляд скользнул по Йоши, а затем переместился на Рэнделла. — И пес вдобавок. Кто пришел с животными? А ну кыш отсюда!

Йоши и ухом не повел.

— Я не кот, уважаемая, а твидл.

У библиотекарши глаза полезли на лоб. Всплеснув руками, она в ужасе заголосила:

— Караул! Он разговаривает! Магия!

— Про это я и хотел сказать, — сообщил Рэнделл удивленному Йоши.

Оливер непонимающе уставился на Рэнделла, краем глаза замечая, что на них с мрачными лицами надвигаются посетители библиотеки.

Рэнделл, увидев Оливера, потрусил к нему. Йоши, шипя, кинул в библиотекаршу стопку карточек и спрыгнул на пол.

— Бежим отсюда! — решив не искушать судьбу, предложил Оливер и устремился к выходу.

К счастью, их никто не преследовал, лишь несколько любопытных студентов какое-то время смотрели им вслед.

Очутившись на улице, они устало повалились на траву.

— Нашел что-нибудь? — поинтересовался Йоши.

— Нет, — покачал головой Оливер. — Рэнделл, как ты узнал?

— Из разговоров, — пояснил волк. — Я пошел побродить, думал, найду что-то полезное. Так на меня смотрели с таким недовольством... А две студентки, считая, что я их не слышу, увидав мои белые полоски, побледнели и наговорили про меня гадостей.

— Может, твидлам запрещен вход в библиотеку? — предположил Оливер.

— С какой стати? — возмутился Йоши. — Это самая настоящая дискриминация! Я умней и образований многих здешних студентов. Нет, вы только послушайте! А если меня тянет к знаниям? Я что, не могу их получить? Безобразие!

— Я всего лишь высказал один из вариантов, — попытался успокоить кота Оливер. — Скорее всего, так решили поступить только тут. Вряд ли такая практика распространена повсеместно во всем Ламаре. Мы же видели самодвижущуюся телегу. Здесь магия буквально на каждом шагу. И с какой стати местным жителям ущемлять в правах волшебных животных?

— Надеюсь, ты прав, — проворчал Йоши, расслабившись.

У Оливера после бега пересохло в горле, и он направился к ближайшему фонтану напиться воды.

— Сам видел, — стоявший рядом с фонтаном студент в белоснежной рубахе и такого же цвета штанах оживленно беседовал с парнями в зеленом и желтом. — Бледный такой лежал, почти не дышал.

— Если он вернулся, — голос парня в зеленом заметно дрогнул, — то нам конец. Он не успокоится, пока не отомстит.

— Уже четвертый за неделю. — Студент в желтом явно не испытывал такого страха, как его собеседник. — Из них трое взрослых. Нам нечего бояться.

— Но кроме них он напал и на ту девушку. Азариус жесток. Одна знаменитая «Ночь несостоявшегося заседания ученых» чего стоит. И никто не смог его остановить.

— Да ладно тебе! — рассмеялся парень в желтом. — Ты ему точно неинтересен. Он о тебе даже не знает.

— А мои родители?

Подслушивая разговор, Оливер забыл, зачем подошел к фонтану. И лишь когда студенты направились к стоявшей в отдалении группе парней, наконец напился.

— А вот тут я бы задержался, — объявил Йоши спустя некоторое время.

Они стояли перед еще одним университетом — возведенным из светлого камня, с множеством колонн, просторных портиков и большими окнами. Издали создавалось впечатление, что здание парит над землей, настолько оно выглядело воздушным и легким. Учившиеся тут студенты носили светлые хитоны, туники и сандалии. Возле главного входа красовалась яркая надпись, выполненная крупными с замысловатыми завитушками буквами: «Гуманитарный университет города Ламара».

— Восхитительно... — Кот блаженно прикрыл глаза. — Слова так и рвутся сами наружу. — Он выпрямился и театральным голосом продекламировал:

Красу нетленную соткал.

Страстью звезду украсил.

Вдохновение пришло.

По дорожкам прогуливались студенты во главе с седым преподавателем. Тот важно вышагивал, что-то рассказывая, а студенты, окружив его плотной толпой, слушали, изредка задавая вопросы.

— ...Сюжетная линия лишь на первый взгляд проста и недостойна особого внимания, — долетело до Оливера. — Но стоит пристальней вглядеться, вчитаться между строк, как все видится уже намного сложней. Характер главного героя, его поведение, мысли и действия достойны отдельного упоминания. В ходе развития истории, по мере ее приближения к финалу они претерпевают изменения, эволюционируют. Метаморфоза, произошедшая с главным героем, его трансформация и причины, приведшие к таким переменам...

— Мяу... — Йоши настойчиво привлек к себе внимание. — Сам бы послушал, но мы тут не за этим.

Оливер со вздохом побрел к дверям университета. Он вдруг почувствовал зависть. Всегда мечтая учиться в одном из таких мест, он захотел поступить в университет. Правда, пока еще не знал в какой.

Исследование здешней библиотеки не принесло никаких результатов. В ней также отсутствовали сведения о твидлах. Идя вдоль стеллажей с книгами, Оливер с удивлением обнаружил, что не видит литературы по волшебству и магии.

Наученные недавним опытом, Йоши с Рэнделлом ожидали его в коридоре, удобно расположившись возле открытого окна.

— Слишком дорогие? — предположил кот, выслушав его рассказ.

— Не входят в программу обучения? — изумился волк.

Вспомнив странное поведение толстой библиотекарши, Оливер не знал, что и думать.

Следующий университет своими размерами напоминал крохотный город. Вместо одного здания на его территории виднелось с десяток маленьких двухэтажных домиков с плоскими крышами. И лишь одно, стоявшее на небольшом холме, имело треугольную крышу и гордо возвышалось над остальными благодаря четырем этажам.

Местные студенты расхаживали в серо-синих, местами потертых одеждах. Многие, те, что постарше, несли в руках инструменты или непонятные механизмы.

«Ламарский университет науки и техники» — гласил установленный возле широкой дорожки огромный квадратный стенд. Прямо за ним начинался небольшой парк со скамейками, фонтанами, горками и даже маленькими бассейнами. Под деревьями стояло несколько столов, возле которых Оливер увидел толпу мальчишек и девчонок. Он хотел было пройти мимо, но, заметив, что они одеты в обычную, не университетскую одежду, решил подойти. Большинство оказалось одного с ним возраста. Они переговаривались друг с другом, хотя явно познакомились недавно.

— Ты уверена, что здесь безопасно? — жалобным голосом спросила пухленькая светловолосая девочка у темноволосой подруги. — Мы тут всего день, но я уже такого наслушалась... Мне страшно, Мила.

— Эмма, такое происходит в каждом городе, мне ли не знать, — заверила ее Мила. — В Ламаре ненамного опасней, чем в любом другом месте.

— Не знаю, не знаю... — Эмма испуганно огляделась. — Говорят, он настоящий колдун. Очень могущественный и злой. Вдруг я следующая?

— Не говори ерунды, — отмахнулась Мила. — Об Азариусе Магнеции лет десять никто не слышал. Если кто-то и творит эти ужасные вещи, то явно не он.

— Говорят... говорят, он топит людей, когда рядом нет воды! — с жаром воскликнула Эмма. — А у некоторых после его нападения вся кожа покрыта волдырями, словно их пчелы покусали. А ни одной и близко никто не видел. А как ты объяснишь...

— Да никак, — оборвала Мила подругу. — Тебе бояться следует не выдуманного злодея, а твоих родителей. Если ты в этом году не поступишь в университет, они всыпят тебе такого ремня, что ты неделю сидеть не сможешь.

Эмма мгновенно замолчала.

«Наверное, это желающие поступить в университет», — догадался Оливер.

— Все записались? — поинтересовалась круглолицая женщина в пенсне. — Я ухожу на перерыв. Мальчики! Девочки! Вы слышите меня?

— А куда вы записываетесь? — спросил Оливер.

Стоявшие рядом ребята с удивлением взглянули на него.

— А ты кто такой? — хмыкнул парень с надменным лицом, темными глазами и ехидной улыбкой на губах. Его русые волосы были аккуратно зачесаны назад, на пальце блестело толстое золотое кольцо, а дорогую одежду он носил с напускной небрежностью.

— Может, пойдем? — едва слышно предложил Рэнделл. — У нас и так дел полно.

— Оливер Стоун, — глядя прямо в лицо парню, представился Оливер.

— Оливер, значит... Так-так-так... Здесь собрание умных и достойнейших, Оливер. Иди куда шел.

— Достойнейших?

— Прекрати, Дэнни! — воскликнула Мила. — Хватит выделываться. Оливер, тут проходит тестирование, отбор к соревнованию.

— К какому соревнованию? — Оливеру стало интересно.

Мила удивленно посмотрела на него:

— Ты разве не для этого пришел?

— Зачем ты ему объясняешь? — ухмыльнулся Дэнни. — Парнишка не туда зашел.

— А может, туда. — Оливер посмотрел Дэнни в глаза. — Боишься проиграть?

— Я? — заржал Дэнни. — Я год готовился к соревнованию, занимался с лучшими преподавателями. Я не могу потерпеть неудачу. Парни, объясните ему, что у него нет никаких шансов.

— Ты нам неровня, — поддержал Дэнни смуглый мальчик. — Я учусь в закрытой школе Мидлшира. Слыхал про такую? А ты откуда?

— Из Лавинии.

— Лавинии?

Теперь смеялись все без исключения, не веселилась только Мила.

— Ну тогда беги быстрей, записывайся. — Дэнни с трудом выдавливал из себя слова. — Нам нужны такие, как ты. Должен ведь кто-то занять последнее место.

— Я специально готовился к соревнованию, — признался толстый, пухлощекий мальчик. — Меня натаскивали лучшие преподаватели моего города. Я даже знаю некоторые вопросы.

— Пойдем, — шепнул Йоши. — Не трать на них время.

Оливер хотел было последовать совету кота — ведь он приехал сюда не за этим, у него есть долг перед друзьями, да и от первоначального плана он не собирался отказываться, — но неожиданно в нем взыграло самолюбие.

«Умные, значит... — Он оглядел смеющихся сверстников. — Уже победителями себя мните...»

Развернувшись, он быстро подошел к столу. Женщина в пенсне уже собрала документы в стопку и теперь занималась тем, что сортировала их.

— Хочу записаться.

Недовольный взгляд из-под толстых стекол.

— Время вышло, меня ждут кексы и чай. — Раздраженно скинув пенсне, она торопливо убрала последние бумаги и добавила: — Я тут с раннего утра.

Оливер вытащил из кармана золотой.

— Прошу, пожалуйста, войдите в мое положение. Моя фамилия Стоун. Оливер Стоун.

Обычно он так не делал. Вернее, так он не делал никогда — у него ведь раньше не было тех денег, что появились сейчас. Золотой казался ему огромной суммой, но обида и злость, кипевшая внутри, требовала выхода. Он не мог позволить себе не попасть на эти соревнования.

Пожевав губами, женщина сгребла монету в карман.

— Начало через полчаса в главном здании. Кабинет номер десять. Извольте туда, молодой человек, прийти вовремя. Там вам деньги уже ничем не помогут.

— Зачем ты это сделал? — набросился на него Йоши. — А библиотека? А книги? А наше задание?

— После тестирования я продолжу заниматься нашими делами, — пообещал Оливер коту.

Злость постепенно уступала место осознанию, что он не готов к соревнованию и у него нет ни единого шанса на успех.

«Тогда хотя бы взгляну на вопросы, — решил он. — Интересно, к чему те парни готовились целый год».

— Успел? — поинтересовалась, подходя к нему, Мила.

Шедшая за ней Эмма, продолжая опасливо озираться, с подозрением взглянула на твидлов.

— Да, — кивнул Оливер. — А что за соревнования?

Девочка удивленно приподняла брови.

— Странный ты...

— И с волшебными зверями расхаживаешь... — добавила Эмма.

— Этот конкурс ежегодно проводит бургомистр Ламара. Он международный, участвовать могут желающие из любой страны. Мы с Эммой, вот, приехали из Кадмира.

Оливер слышал про Кадмир, небольшое государство, состоящее из одного города. Оно находилось неподалеку от Лавинии. Он пристальней пригляделся к Миле. Черноволосая, с едва заметно вздернутым носиком, большими темно-зелеными глазами и симпатичными ямочками на щеках.

— Трое победителей получат возможность бесплатного обучения в любом университете города, — между тем продолжала рассказывать Мила.

— Но если ты не готовился, то у тебя нет шансов, — сообщила Эмма. — Я слышала, вопросы очень трудные. И не только на самом соревновании, но и на предварительном тестировании.

— А тестирование для чего?

— По его результатам отбирают двадцать пять лучших, — пояснила Мила. — Они и примут участие в соревновании.

Оливер огляделся. По мере приближения к главному зданию потенциальных участников соревнования становилось все больше. Сейчас они шли в толпе как минимум из ста мальчишек и девчонок.

— Так, проходим, проходим... — Около входа их встретил высокий, худой сотрудник университета в темной мантии. — Напоминаю, садимся по одному. И не волнуйтесь, столов на всех хватит.

Твидлов внутрь не пустили, и они, недовольно ворча, остались ждать снаружи, улегшись прямо на аккуратно подстриженный газон.

Оливер сел за стол и придвинул к себе лист с вопросами. На углу стола стояла металлическая чернильница, посередине лежало перо и чистая бумага.

— Отвечайте быстро, долго не раздумывайте, — объявил все тот же высокий сотрудник. — Иначе не успеете. Времени на тестирование дается час, не более.

Расслабленно потянувшись, уже и не мечтая угодить в заветные двадцать пять счастливчиков, Оливер приступил к изучению вопросника. Ему стало просто любопытно, желание победить и отомстить задаваке Дэнни окончательно ушло.

К его удивлению, вопросы оказались не такие и сложные, к тому же к каждому давалось пять вариантов ответа. Всего их было сто, причем на разные темы: история, география, литература, искусство, архитектура, живопись, мифология.

Не особо задумываясь, часто отвечая наудачу и не глядя на предлагаемые варианты ответа, он быстро и не без удовольствия справился с тестированием. Оливеру даже стало жаль, что вопросов слишком мало.

Встав, он направился к выходу. Остальные мальчишки и девчонки усиленно пыхтели, уткнувшись в свои листы. Лишь Мила да Дэнни, подняв головы, посмотрели на него.

Девочка удивленно расширила глаза, а парень злорадно прошептал:

— Что, Лавиния, теперь понял, куда попал?

— Так быстро? — Сухой старичок с короткой бородой и морщинистым лицом взял лист из рук Оливера. Быстро пробежав по нему взглядом, хмыкнул и положил в стоявшую рядом корзину. — Вы уверены, юноша? Не хотите перепроверить? Время еще есть.

— Нет, спасибо, — улыбнулся Оливер. — Тут ведь ничего сложного нет.

Сидевший неподалеку парень, услышав его слова, поперхнулся и закашлялся.

— Как знаете... Результаты объявят вечером.

— Спасибо. — Оливер вышел в коридор.

Уверенный, что допустил кучу ошибок, он не собирался возвращаться. Закрывая дверь, он обернулся и заметил, что Мила бросила в его сторону короткий взгляд.

— Великолепно, не правда ли? — Марко указал на круглое белое здание с остроконечной крышей, стоявшее посередине небольшой площади.

Рядом со зданием росли стройные, похожие на пики стражников деревья с крупными, сочно-зелеными листьями. Перед прямоугольным входом высились покрытые золотистой краской колонны, образуя портик, в тени которого прогуливались люди. Глядя на здание, Марко восторженно присвистнул. Оливия не понимала, что он нашел в этом строении чудесного и прекрасного. Здание как здание. Такие в Ламаре встречались буквально на каждом шагу.

Они медленно шли по широкой улице, вымощенной гладким, серым камнем. По обеим сторонам высились кирпичные дома, выкрашенные в яркие цвета. На первых этажах располагались магазинчики, работали кафе, стояли столики и длинные деревянные скамейки. Кругом росли цветы, распространяя душистый аромат, зеленели кусты, покачивали на ветру тонкими ветками деревья.

— Красиво... — согласилась она, больше чтобы не обижать парня, и, не удержавшись, задала вертевшийся на языке вопрос: — Ты бывал здесь раньше?

Марко вздрогнул, восторг в глазах испарился, и он вновь превратился в привычно беззаботного парня. В уголках губ промелькнула так нравившаяся Оливии улыбка. Правда, сейчас она выглядела неестественно-вымученной.

— Нет. С чего ты решила?

— Так, просто спросила. А почему Ламар называют городом университетов?

Они уже прошли достаточно большое расстояние, но Оливия до сих пор не заметила ни одного, даже самого маленького.

— Потому что... э-э-э... в Ламаре их больше, чем в каком-либо другом месте, — ответил вместо парня Бузимба.

— Вот как? — удивилась Оливия. — И сколько?

— Тринадцать, — сказал Марко.

— Пятнадцать, — поправил его лемур. — Раньше было тринадцать. Но два года назад открылся Университет географии, а в прошлом году Университет благородных барышень.

Марко, вскинув брови, покосился на Бузимбу.

— Я... я... — запаниковал лемур. — Я не специально. Да! Но я сказал правду. Я читал об этом в «Университетском вестнике». Да! А все, что я читаю... Честно, я не специально... — Он сжался, готовый сквозь землю провалиться. — Но такая моя способность.

— Поберегись!

Прямо на них из-за угла на полной скорости выехала телега. У Оливии от изумления отвисла челюсть — телега двигалась сама, без лошадей или ослов, ее даже сзади никто не толкал.

— С дороги! Зашибу! — кричал сидевший впереди кучерявый парень, одновременно дергая рукой за длинную палку.

К удивлению Оливии, никто не обращал на него внимания, лишь, расступаясь, давали проехать.

— Ужас, спасите! — Лемур в страхе метнулся в сторону и врезался в спешащего по своим делам высокого статного мужчину.

Тот, едва не упав, громко чертыхнулся.

— Пошел прочь! — Он замахнулся на твидла, но лемур ловко увернулся. — Чье животное?

Заикаясь, Бузимба рассыпался в извинениях.

Мужчина попробовал обойти Бузимбу, дернувшись вправо. Но перепуганный лемур метнулся в туже сторону. Нервничая, незнакомец подался влево, но и Бузимба, суетясь и желая пропустить его, отскочил туда же.

— Паршивец! — Ярясь, мужчина споткнулся, и Оливия увидела, как из его кармана выпал кожаный мешочек.

В следующую секунду она скорее почувствовала, чем заметила, что прямо на нее едет телега. Еще мгновение...

И тут чьи-то крепкие руки буквально в самую последнюю секунду вытащили ее из-под колес. Падая на мостовую, она не без удовольствия поняла, что спас ее Марко.

— Смотри, куда едешь! — Лежа на холодной брусчатке, Оливия наградила лихача испепеляющим взором.

— Осторожней надо быть, красавица! — Сидевший на козлах парень, ничуть не смутившись, лучезарно улыбнулся во весь рот.

— Что это было?

— Телега. — Марко поднялся и помог Оливии встать.

Она посмотрела на Бузимбу. Мужчина наконец сумел обойти лемура и теперь спешно удалялся. Глядя ему в спину, Оливия, все еще ощущая легкую нервную дрожь в руках, поинтересовалась:

— Как она двигалась?

— Думаю, самая обычная магия, — предположил Марко. — С тобой все в порядке?

— Да. — Оливия только сейчас заметила, что выпавший из кармана мужчины кожаный мешочек все еще лежит на мостовой.

Быстро подбежав, она подняла его. Кошелек был туго набит монетами. Не нуждаясь в деньгах, Оливия хотела вернуть вещь ее владельцу, но незнакомец уже скрылся в толпе. Подкинув кошелек на ладони, она решила подождать, а вдруг его хозяин обнаружит потерю и вернется. Оливия удивилась своему поведению — раньше она никогда бы так не поступила.

Неожиданно мешочек развязался, и к ногам Оливии упало золотое кольцо с крупным камнем кроваво-красного цвета.

— Ух ты! — воскликнул Бузимба. — Прелестная вещица.

— Да уж... — Оливия надела кольцо на палец.

К ее изумлению, оно оказалось впору, хотя, беря его, она была уверена, что оно ей велико. Вытянув руку вперед, Оливия залюбовалась переливами солнечных лучей, заигравших на золотой поверхности. Камень же, напротив, словно впитывая свет, посветлел и увеличился в размерах. У Оливии никогда не было украшений, даже бижутерии. Оттого ей очень понравилась подаренная Оливером диадема. Но наслаждалась она ею недолго. Вначале ее забрал Альд Аир, а затем колдун Орозий.

— Дай померить. — Лемур даже подпрыгнул от нетерпения. — Классно смотрится. Это тот торопыга выронил?

Теперь Оливия уже не так сильно хотела вернуть кошелек.

— Да, он. — Она протянула Бузимбе мешочек с деньгами. — Никому, даже Марко ни слова.

Она взглянула на парня. Он, закончив чистить одежду, медленно направлялся к ней. Отчего-то она решила не показывать ему находку.

— У нас мало времени, — объявил Марко. — Скоро встречаться с Оливером. Придется поторопиться.

Едва они свернули с широкой главной улицы на узкую, тянувшуюся вдоль наполненного пением птиц парка, как заметили приличных размеров толпу возле одного из двухэтажных домов. В основном она состояла из молодежи, парней и девушек, года на два-три старше Оливии.

— Еще одна... ужас какой... бедняга... — донеслись до Оливии обрывки разговоров.

Ей стало не по себе, и она переглянулась с Марко. Тот сжал ее руку, на счастье, ту, на которой не было кольца.

Подойдя ближе, Оливия увидела лежавшую на траве девушку. Неестественная поза, бледная кожа и перепачканная одежда наводили на мысль о самом страшном. Двое парней похлопывали ее по щекам и неумело делали искусственное дыхание. Оливия хотела отвернуться, но не смогла.

— Бедняга... Что с ней случилось?.. Похоже на магию... Уже средь бела дня... — перешептывались зеваки.

Многие плакали. Несколько девушек дрожали, то ли от налетевшего порыва ветра, то ли от страха. Оливии показалось, что трава рядом с девушкой мокрая. Приглядевшись внимательней, она заметила небольшую лужу.

— Я нашел ее, — рассказывал, сильно заикаясь, веснушчатый парень. Его так сильно трясло, что он с трудом говорил. — Мы собирались пойти на лекцию. А теперь...

— Власти наконец хоть что-нибудь сделают?! — сердито выкрикнул студент с бледным лицом. — Или продолжат и дальше смотреть сквозь пальцы на эти бесчинства?

— А что они могут? — всхлипнула худенькая блондинка. — Это все Азариус Магнеций. Его невозможно остановить.

— Азариус, Азариус... — проворчал парень. — Кто-то специально прикрывается его именем. А мы все трясемся от страха и не можем за себя постоять.

Неожиданно лежавшая до сих пор без движения девушка дернулась, и из ее рта хлынула вода. Зайдясь в кашле, она согнулась и нервно вцепилась в одного из студентов.

— Тону! — прохрипела она и, распахнув глаза, попыталась подняться, но, схватившись за грудь, извергла очередную порцию воды. — Помогите!

— Магия... магия... — зашептались в толпе. — Это все Азариус...

Оливия только сейчас заметила, что платье девушки насквозь мокрое. И ей вдруг стало настолько плохо, что у нее подогнулись колени и она, пошатнувшись, едва не упала. Поведение девушки напомнило ей вчерашний случай в доме Клариссы. Затравленно оглянувшись, она поискала взглядом человека в плаще и с капюшоном на голове. Но, к ее облегчению, вокруг стояли только студенты в университетской форме. Она уткнулась в плечо Марко. Дрожавший так сильно, будто его бил озноб, Бузимба, тихо поскуливая, обхватил ее ногу, прижавшись к ней всем телом.

— Что случилось? Как ты? Что произошло? — наперебой расспрашивали девушку студенты.

Они помогли ей подняться и усадили на каменную скамью возле входной двери. Кто-то успел сбегать в дом и принести одеяло. Кутаясь в него и продолжая выплевывать воду, она непонимающе смотрела на обступивших ее людей. Наконец увидев того студента, с которым собиралась на лекции, с явным облегчением схватила его за руку. Он опустился рядом на скамью и обнял девушку за плечи.

— Лора, как ты? Что случилось?

— Не знаю, — прохрипела она. — Я ждала тебя. Собиралась выйти из дома. Хотела открыть дверь и... — На ее лице промелькнул ужас. Оливия хорошо запомнила этот взгляд. Точно так же смотрела Кларисса в тот момент, когда ей стало плохо. — Я почувствовала, что тону. Вокруг меня вдруг появилась вода... Я начала захлебываться... И больше ничего не помню.

— Бред... — Парень, взывавший к властям, внимательно оглядел газон. — Здесь есть вода, но ее столько, что в ней даже котенка не утопишь.

— Шок, — авторитетно сказал другой студент, с умным лицом и большим носом. — Мы изучали такое на втором курсе. Мозг умышленно стирает последние воспоминания, дабы не травмировать психику.

— Она же сказала, что едва не утонула, — напомнил успокаивающий Лору парень.

— В таком количестве воды это невозможно.

— Тогда что с ней такое?

— Понятия не имею.

Оливия более-менее пришла в себя и отстранилась от Марко. Студенты начали потихоньку расходиться. И вдруг Оливия увидела высокую фигуру под раскидистым деревом неподалеку. Мужчина, внимательно слушая, не сводил с Лоры взгляда. Лицо незнакомца Оливия, как ни силилась, разглядеть не смогла. На человеке, несмотря на теплую погоду, был темный плащ.

От нахлынувших воспоминаний Оливии стало плохо. Резко закружилась голова, к горлу подкатила тошнота. Судорожно хватая ртом воздух, она уставилась на незнакомца.

— Марко, — едва слышно прошептала она, поворачиваясь к парню. — Он тут.

— Кто?

— Тот человек... — Оливии было трудно говорить, она с трудом ворочала языком. — Я его видела... тогда... в доме Клариссы.

— Где он? — Марко вытянул шею, оглядывая студентов, и на его лице появилось суровое выражение.

— Под деревом, — сглотнула Оливия.

Она не имела ни малейшего представления, что делать. Но сейчас в отличие от прошлого случая рядом хотя бы стояли люди, она находилась на улице и было светло. Подавив страх, Оливия собрала волю в кулак. Наконец она взглянет в глаза вчерашнему ужасу.

— Там никого нет, — услышала она голос Марко.

— Как нет? — Оливия отказывалась верить. — Только что там стоял.

Она огляделась, но, к ее разочарованию, незнакомец исчез. Не сдержав эмоций, Оливия громко выругалась:

— Проклятье!

Несколько человек повернулись в ее сторону и неодобрительно нахмурились.

— Как он выглядел? — спросил Марко.

— Высокий, худой... — Оливия напрягла память. — Хитрец, он прятался за деревом, скрываясь в тени ветвей. Я не рассмотрела его хорошо. Помню только плащ.

— Негусто, — проворчал Марко. — Ребята! — обратился он к студентам. — Кто-то из вас видел высокого, худого мужчину? Он только что стоял тут неподалеку. Я думаю, это он виноват в случившемся.

Все разом зашумели, переглядываясь и спрашивая друг у друга. Оливия наклонилась к Бузимбе.

— А ты видел его?

Лемур отрицательно затряс головой.

— Я так боялся... так боялся... что не смотрел по сторонам.

— Нам пора, — напомнил Марко, так и не услышав от студентов ничего вразумительного. — Нас ждет Оливер.

Они едва успели к назначенному времени. Брат прохаживался возле большого круглого фонтана. Рэнделл с блаженным видом, щурясь на солнце, лежал на траве. Йоши с задумчивым выражением на мордочке что-то записывал в толстую тетрадь. Увидев лемура, кот нахмурился и с высокомерным видом отвернулся, убирая тетрадь в мешок и закидывая его за спину. Изрек:

Учтивость и такт.

Без них я рожден.

Потеря какая.

Возле фонтана росли низкие, подстриженные кусты, вдоль которых бежали широкие дорожки. Вокруг во множестве росли разнообразные деревья, делая территорию университета похожей на парк. Величественное здание с большими окнами и трубами на крыше горделиво возвышалось в отдалении. К нему со всех сторон, словно муравьи, спешащие в муравейник, направлялись студенты. Оливия узнала это место. Она оказалась здесь не впервые, только листья на деревьях тогда были желто-красными, а многие ученики кутались в теплые мантии. Оливия застыла, пораженная увиденным.

«Как такое может быть?»

Она не верила в вещие сны. Но после встречи с волшебными твидлами, колдуном Орозием и чудес, свидетелем которых она стала, ей трудно было игнорировать случившееся.

«Видимо, тот сон что-то значил... Вот только что?..»

Оливия не имела ни малейшего понятия.

Она подошла к брату.

— Оливер... Даже не знаю, как сказать...

Он внимательно посмотрел на нее.

— Ты в порядке? — встревожился Оливер. — Ты бледная... Что-то случилось?

— После об этом... Я видела это место во сне.

— Как? Когда?

Заинтригованный Йоши смешно вытаращил желтые глаза:

— Ты открыла в себе дар провидицы? Может, скажешь, когда я вновь начну превращаться?

— Тогда... когда мы в первый раз спустились на затонувший корабль и спали в тех пещерах, — проигнорировала она вопрос кота.

К ее удивлению, Оливер не выглядел удивленным.

— Ты спала с диадемой на голове?

— Да... Думаешь, дело в ней?

— Я не уверен... но она непростая. — Оливер пытался одновременно говорить и думать, к сожалению, получалось у него плохо. — Я кое-что прочитал про нее. И Орозий, помню, говорил... И свойства камня...

— Короче, пожалуйста, — не выдержала Оливия.

— Диадема во всем виновата. Из-за нее тебе тогда приснился сон.

— Он пророческий?

— Не знаю.

— Ай-ай-ай, — расстроился Йоши. — Вновь приходится полагаться на написанные неизвестно кем манускрипты.

— Диадема, вызывающая сновидения... — Марко задумался. — Никогда о такой не слышал.

— Она не сновидения вызывает, — скривился Оливер, будто его только что-то накормили лимоном. — Она воздействует на подсознание, интуицию и логику, обостряет их. Хотя я до конца не уверен, мало информации.

Оливия вспомнила свои ощущения, когда носила диадему.

— Ты прав. Именно так она и действовала.

— Тогда ты, скорее всего, видела вещий сон, — предположил Оливер. — Ты заглянула в будущее и увидела наше прибытие сюда. Поздравляю.

— Нет. — Оливия так не считала, к тому же во сне она бродила по университету одна. — Время года было другое: желто-красные листья на деревьях, студенты в теплых мантиях.

— Тогда не знаю, — развел руками Оливер.

— Нашли что-нибудь? — поинтересовался Марко, переводя разговор на более насущную тему.

— Нет, — доложил Йоши. — И Оливер уверяет, что здесь наш последний шанс.

— Он прав, — кивнул Марко, и его глаза наполнились искорками веселья. — В этом университете самая большая в городе библиотека. Тут работают и преподают лучшие ученые страны. Если они нам не помогут... — Он резко отвернулся, но Оливия все же заметила промелькнувшее на его лице волнение.

«Эге... А что это он?»

— И откуда ты знаешь? — Пользуясь состоянием парня, она, будто коршун, вцепившийся в жертву, набросилась на Марко.

— Слышал, — буркнул тот и повернулся к ней спиной. — Давай в другой раз.

Оливия, оторопев, замолчала.

— Йоши, — обратился Марко к коту, указывая на небольшую харчевню, видневшуюся за деревьями. — Нет желания перекусить?

Кот замялся. Оливия поняла, что ему хочется идти с Оливером, чтобы быть в курсе их поисков. Но одновременно он не мог бросить друга.

— А почему бы и нет, — после недолгого раздумья вымолвил твидл. — Закажу себе двойную порцию рыбы. Надо же хоть что-то из списка выполнить. Или я зря его составлял?

— Хорошо, — согласился Оливер. — Ждите нас в таверне.

К университету вела знакомая Оливии дорожка, посыпанная мелким песком. В отличие от сна, на ней не было опавших листьев, так приятно шуршавших под ногами. Припекало солнце, по синему небу неспешно бежали ажурные облака. Оливия не придала увиденному сну большого значения. Вначале она хотела рассказать о нем брату, но за чередой приключений позабыла, и видение с течением времени переместилось на задворки памяти. И лишь услышав про город Ламар, она вспомнила о нем. Но слова «Ламар» и «Университет непонятных наук» она могла узнать и от Оливера. Брат постоянно что-то рассказывал, и, разумеется, она большую часть его историй пропускала мимо ушей. Но память странная штука, и довольно часто в ней застревают неизвестно откуда взявшиеся факты. Именно так Оливия и расценила свои знания о Ламаре и местном университете невнятных наук.

— Оливер! Оливия! — вывел ее из задумчивости чей-то возбужденно-удивленный голос. — Неужели это вы? Вот уж не ожидал вас увидеть в Ламаре. Судьба все же благоволит мне.

Обернувшись, она увидела спешащего к ней высокого, худого мужчину в темно-коричневой одежде, высоких, до колен, сапогах и кожаных перчатках.

— Гарольд! — Оливия радостно улыбнулась. — Выходит, вас не загрызли милнаторы?

Оливия отметила, что мужчина выглядит не совсем здоровым: бледная кожа, темные круги под запавшими глазами, трясущиеся руки, ссутулившаяся спина.

— Вы знакомы? — Оливер изумленно покосился на Гарольда.

Оливия вспомнила, что не рассказывала брату про него.

— Это Гарольд Макалистер, он знал наших родителей, — пояснила она и виновато обратилась к мужчине: — Простите, что не пришла тогда. Мне пришлось спасать брата. Вы в порядке? Выглядите усталым.

— Со мной все хорошо. — Макалистер неожиданно занервничал и опасливо оглянулся. — Те звери вскоре убежали вслед за вами. Я их не особо интересовал. Рад, что с тобой, — он перевел взгляд на Оливера, — и с тобой все в порядке.

— Вы знали папу и маму? — Оливер подался вперед. — Расскажите о них!

— Да, пожалуйста, — поддержала Оливия брата.

Она очень долго винила себя за то, что так и не успела расспросить Макалистера про родителей. И боялась, что упустила единственную возможность. Оттого и не говорила ничего Оливеру.

— Э-э-э... — Улыбка на лице Гарольда исчезла, и он мрачным тоном произнес: — Зря вы приехали в родной город.

— Зря? — удивилась Оливия.

— Родной?! — вскричал Оливер. — Так наша семья из Ламара?

— И как мы очутились в Лавинии? — поинтересовалась Оливия у Макалистера.

Тот покачнулся и едва устоял на ногах.

— Простите, — пробормотал он слабым голосом. — Я обязательно все расскажу, но сейчас мне надо идти.

— Что? — Оливия не верила своим ушам. — Вы не можете! Не имеете права! Вы должны рассказать все, что знаете.

— Я с удовольствием... — Макалистер чахнул буквально на глазах. Озираясь, он медленно заковылял по дорожке, тянувшейся вдоль здания университета. — Давайте увидимся позже. Непременно дождитесь меня.

— Откуда вы знали наших родителей? — Оливер сделал попытку остановить Гарольда. — Вы с ними учились? Жили рядом?

На них начали оглядываться проходящие мимо студенты. Макалистер умоляюще приложил палец к губам.

— Прошу вас, не шумите. Вы привлекаете внимание.

— И хорошо! — воскликнул Оливер.

— Простите, но мне действительно сейчас надо идти. Позже, увидимся позже. — В голосе мужчины явственно слышались умоляющие нотки. — Я никуда не денусь. Я же сам вас искал.

— Ну уж нет! — Оливия не собиралась упускать его во второй раз.

— Не надо, я все вам расскажу. — Гарольд на заплетающихся ногах неожиданно весьма резво припустил прочь. — Встретимся в университетской таверне через два часа.

Оливия, не желая отпускать Макалистера, вцепилась в его камзол.

— Скажите хотя бы, как звали наших родителей. Вдруг я больше вас никогда не увижу.

— Грег и Амелия Бэмфорд.

Оливия ослабила хватку, и Гарольд, освободившись, быстро удалился.

— Они жили здесь. — Оливер огляделся вокруг. — Вдруг встретим и других их знакомых?

— Хотелось бы. — Оливия медленно направилась к входу в университет.

Притихший Бузимба шел рядом. Рэнделл, не сговариваясь с лемуром, пристроился возле Оливера.

«Каждый получил по твидлу», — несмотря на мрачное настроение, улыбнулась Оливия.

— А почему ты не рассказала о встрече со знакомым родителей? — спросил Оливер, и в его голосе отчетливо слышались нотки вызова. — И как, а главное, когда ты с ним познакомилась? Я твой брат. К чему такая скрытность?

Оливия вздохнула. Она ждала этого вопроса и полностью разделяла недовольство брата. На его месте она бы рвала и метала. Но она не была на его месте. И сейчас ей требовалось дать Оливеру более-менее внятное объяснение своему поступку.

— Я не успела с ним толком поговорить, — призналась она. — Мы расстались, и я чувствовала себя виноватой, что упустила возможность узнать про маму с папой.

Она коротко рассказала про то, как столкнулась с Макалистером в Бахаре.

— И ты от меня такое скрыла? — В тоне Оливера по-прежнему сквозила горечь.

Оливии стало неловко, и она отвернулась.

— Тем вечером я оказалась перед выбором: пойти к Макалистеру или спасать тебя. Я выбрала тебя. Думаешь, меня не мучила совесть?

— Ты моя сестра. — Оливер взял ее за руку. — Ты можешь мне доверять. Всегда. И я в любом случае поддержу тебя. Ты единственный мой родной человек.

Оливия не ожидала от брата таких слов. И, не зная, что сказать, молчала.

— И что ты думаешь про Макалистера? — спросил Оливер. — Ты все-таки хоть немного, но поговорила с ним.

Она пожала плечами:

— Странный он. Так рвался нас увидеть, а потом убежал.

Оливер кивнул.

— Ради нас он приехал в Лавинию. Так может поступить только очень близкий человек, любивший не только своих друзей, но и их детей.

— Если он такой друг, то где он был все эти годы? — резонно заметила Оливия.

— Либо ему от нас что-то надо.

— И что? У нас ничего нет. Но одно могу сказать — если бы тогда в Бахаре он не подпалил хвосты милнаторам своими огненными шарами, то они бы меня сожрали.

— Он что, колдун?

— А, ну да. Забыла сказать.

— Колдун? — Оливер остановился. — Знакомый наших родителей — маг? Как Орозий?

— Вроде того...

— Нам везет! — Брат радостно потер руки. — Он должен знать, что происходит с твидлами. Эх, все-таки не зря мы приехали в Ламар.

Оливия отметила, что здание университета выглядит так же, как и в ее сне: старые кирпичные стены, множество прямоугольных окон, высокие, похожие на грибы башни, остроконечные крыши с бесчисленным количеством труб. Из полутемных ниш, расположенных на верхних этажах, грозно взирали статуи горгулий, свирепых львов и каких-то непонятных существ. Поднявшись по ослепительно-чистым ступенькам, Оливия собиралась открыть широкую дубовую дверь, как путь им преградил человек в мантии и небрежно надетом на макушку берете. Важно сложив руки на груди, он усмехнулся в начинавшую седеть бороду. Его взгляд из-под густых, лохматых бровей скользнул по Оливеру и остановился на Оливии.

— Так-так-так... На студентов вы непохожи. Позвольте узнать, молодые люди, что вы здесь забыли?

Оливер замялся, промычав нечто неразборчивое. Видимо, не ожидал, что его не пустят внутрь. Оливия, напротив, нисколько не смутившись, тряхнула волосами и посмотрела человеку прямо в глаза. Она предвидела нечто подобное. Везение не могло длиться вечно. Ее сильно удивляло, что брат преспокойно разгуливал по разным учебным заведениям, а его никто ни разу не остановил. И вот этот момент настал.

— Куда это вы собрались с животными? — Мужчина перевел взор на Рэнделла с Бузимбой, а затем вновь посмотрел на Оливию. — И к тому же с твидлами.

Однако она не собиралась отступать. Ей не понравился тон этого человека. Вдобавок он смотрел на них сверху вниз, получая преимущество. Не зная, что делать, Оливия скопировала позу мужчины — скрестила руки на груди — и приняла надменный вид.

— Нам просто нужно внутрь, — улыбнулась она, произнеся первое, что пришло в голову.

Неожиданно мужчина посторонился и извиняющимся тоном проговорил:

— Простите, я не думал... Проходите, разумеется.

Оливия, теряясь в догадках, что она такое сделала, наглея, добавила:

— Так-то лучше.

Мужчина, потянув за кольцо, открыл дверь.

— Не мне вам советовать, — доверительно прошептал он, — но лучше оставьте ваших зверей снаружи.

— Он прав, — поддержал его Оливер. — Отчего-то твидлов не везде любят в Ламаре.

— Это еще мягко сказано, — хмыкнул незнакомец.

Оливия посмотрела на Бузимбу.

— Придется тебе подождать нас. Но не бойся, я недолго.

Рэнделл, ворча, уселся рядом с лемуром.

— В той стороне есть беседка с фонтаном, — сообщил незнакомец, глядя на недовольных твидлов. — Туда редко заглядывают студенты, а преподаватели еще реже. Там им будет лучше. Да и спокойней.

— Отправляйтесь лучше в таверну, — решила Оливия. — Мало ли что... А так там Марко и Йоши.

Мужчина повернулся к ней:

— Кстати, меня зовут Феликс Александров.

— Хм... — Оливия хотела назвать свое имя, но что-то ее остановило.

— Понимаю. — Александров посторонился, пропуская их внутрь.

Сбитая с толку Оливия вошла в огромный холл. Уже ничему не удивляясь, она рассматривала гигантскую люстру и выложенный разноцветным камнем пол.

— Странный он какой-то, этот Феликс Александров, — крутя головой и пытаясь увидеть все и сразу, пробормотал Оливер. — Сначала не хотел пускать, а затем разве что не кланялся. Он был в твоем сне?

— Нет. — Оливия не знала, что и думать. — Зато мы внутри, а это самое главное.

— Согласен. Теперь надо бы найти библиотеку... — в замешательстве пробормотал он, пытаясь угадать, какой из трех коридоров, берущих свое начало в холле, выбрать.

— Идем. — Оливия уверенно направилась к тому, что находился посередине.

— Ты знаешь, куда идти? — поинтересовался брат, одновременно разглядывая университетский герб. — И ты все это видела во сне? Вплоть до мельчайших подробностей? Удивительно...

Оливия и сама не понимала, как такое возможно.

«Интересно, зачем диадема показала мне университет? Из-за родителей?»

Библиотека располагалась в огромном помещении втором этаже. Оливия никогда не видела столько стеллажей, полок и шкафов. Казалось, им нет числа. Они тянулись и тянулись бесчисленными рядами, теряясь где-то вдалеке.

— И как нам отыскать нужную книгу? — мрачно пробурчала Оливия. — Мы в твоем мире. Действуй.

Однако Оливер, глядя немигающим взглядом прямо перед собой, не ответил и даже не пошевелился.

— Остолбенел от счастья? — съязвила Оливия. — У нас мало времени.

Оказалось, что ее насмешливое предположение недалеко от истины. Оливер в буквальном смысле потерял от увиденного дар речи.

— Так дело не пойдет, — рассердилась Оливия. — Это всего лишь книги. Не стоит делать из них культ.

И залепила брату затрещину. Помогло. Потирая затылок, Оливер сказал:

— Даже у Орозия в замке их меньше. Причем намного. Без посторонней помощи нам не разобраться.

Он огляделся.

— Кого ты ищешь? — Оливия чувствовала, что ее терпение заканчивается. — Или выбираешь, что почитать?

— Я, конечно, не отказался бы... — ухмыльнулся он. — Предполагаю, тут хранится большая часть из когда-либо написанного в нашем мире. С удовольствием провел бы здесь пару деньков. Но ищу я каталог либо сотрудника библиотеки. Идем.

Оливер направился вдоль гигантского стеллажа, высотой в два человеческих роста. Через некоторое время, поблуждав среди шкафов, они увидели невысокую женщину в длинной, до пола, юбке, серой кофте и смешном головном уборе. Она катила перед собой деревянную тележку, наполненную свернутыми в трубочку манускриптами. Недовольно ворча, она периодически останавливалась и клала один из них на полку. Пару раз ей пришлось воспользоваться приставной лестницей, чтобы забраться под самый потолок. Спускаясь в последний раз, сотрудница библиотеки задела локтем лежавшую с краю тоненькую книжку, и та упала на пол.

Не заметив этого, женщина сложила лестницу, прикрепила ее к тележке и, продолжая ворчать, двинулась дальше. Любопытный Оливер поднял упавший томик и тихо присвистнул.

— «Мастер Магнусон Халдей. Предсказания», — прочел он название на обложке.

Открыв первую страницу, он углубился в чтение, забыв обо всем на свете.

— Нет! — возмутилась Оливия. — Ты что творишь? Твои друзья в беде. А ты...

— Да... да... — Брат рассеянно взглянул на нее и с сожалением закрыл книгу. — Жаль... Интересно.

Он хотел вернуть ее на полку. Потянулся, привстав на цыпочках, но не достал. Немного подумал и, к изумлению Оливии, сунул книгу за пазуху.

— Ты... ты... — Она на мгновение потеряла дар речи.

— А ты таскала груши и пирожные на рынке, — напомнил Оливер. — А предсказания Магнусона Халдея все равно большинству студентов неинтересны. Уверен, их даже нет в программе обучения.

И не дав ей возможности возразить, быстро пошел за удаляющейся библиотекаршей.

— Простите, извините, — догнав, обратился он к ней. — А где у вас книги про твидлов? Или хотя бы про Манталу?

— Что? — Женщина остановилась как вкопанная. — Про твидлов? Зачем они вам?

— Чтобы читать, разумеется.

— Кто вам такое задал? Ты уверен? — Библиотекарша оперлась о тележку, уронив несколько рукописей. Не обращая на них внимания, она, поджав губы, уставилась на Оливера.

— Нам не то чтобы задали... — Оливия повторила тот же фокус, что и при входе в университет: приняла важную позу, скрестив руки на груди.

Библиотекарша повернулась к ней. Несколько секунд она молча смотрела на нее, а затем, моргнув, поинтересовалась:

— Как странно... Я уверена, что раньше никогда вас не видела. Но ваши лица мне кажутся знакомыми.

— Спутали с кем-то? — предположил Оливер. — Такое бывает.

— Нет. У меня отличная память на лица. А ваши родители? Они в университете не учились?

— Родители? — переспросил Оливер. — Да, вполне возможно. Грег и Амелия Бэмфорд.

Женщина вздрогнула, по ее лицу пробежала мрачная тень. Мгновение библиотекарша, не говоря ни слова, смотрела на них, словно не знала, как поступить. Затем, побледнев, всплеснула руками и, взвизгнув, неестественно высоким голосом выпалила:

— Убирайтесь отсюда! Быстро! И, если не хотите проблем, никогда не возвращайтесь!

— Вы с ума сошли! — опешила Оливия.

— Убирайтесь, говорю! — Библиотекарша начала подталкивать их к выходу. — И мой совет: покиньте город сегодня же!

Дверь библиотеки с шумом закрылась, и Оливия с Оливером в недоумении посмотрели друг на друга.

— Я всегда говорила, чтение книг до добра не доведет, — немного придя в себя, вымолвила Оливия. — Ты только что мог наблюдать наглядный пример.

Оливер пропустил ее шутку мимо ушей.

— Она явно свихнулась, — буркнул он. — Какие проблемы? Нас тут никто не знает.

— И почему мы должны уезжать из города? — поддержала брата Оливия. — Да кто она такая? Кем себя возомнила? Дораскладывалась книжонки по полочкам, совсем с людьми разучилась общаться. А вежливость? Мы, кажется, в университете. А она нам: «Убирайтесь отсюда!» Давай вернемся. У меня язык чешется высказать ей все, что я о ней думаю.

— Не стоит. — Оливер потер лоб. — Она взбеленилась, когда я сказал, кто наши родители. Значит, она не на нас ругалась, а на них.

— На них? — изумилась Оливия. — Они вообще-то давно умерли.

— Знаю. — Голос брата дрогнул. — Но, выходит, она их знала. Скорее всего, папа и мама здесь учились.

— Похоже на то, — согласилась Оливия.

Оливер восторженно огляделся.

— Ты не понимаешь! Они учились тут, в этом университете.

— Да поняла я уже. — Оливия не могла взять в толк, отчего брат так радуется. — Наши родители были умными.

— Не просто умными, а очень умными. Ламарский университет естественных наук считается одним из лучших в мире. И учиться в нем престижно.

— Тебе лучше знать, — скривилась Оливия.

— Теперь я тоже хочу сюда. — Он неожиданно сделался серьезным. — Ну и дурак же я! Так беспечно отнеся к тестированию.

Оливия озадаченно посмотрела на него.

— Ты о чем?

— Ну... — Брат замялся. — Пока мы выясняли про твидлов, я... как бы... быстро прошел тестирование на поступление.

У Оливии глаза полезли на лоб.

— Я тебя всего на два часа оставила, а ты умудрился поступить в университет, — рассмеялась она. — Ты в своем репертуаре.

Оливер отмахнулся.

— Еще не поступил, это был только предварительный отбор. — Он заметно занервничал и, пытаясь успокоиться, закусил губу. — Только бы попасть в первые двадцать пять... Ладно, сам виноват. — И едва не подпрыгнул. — Знаешь, о чем я подумал? Если папа и мама здесь учились, то преподаватели могут их помнить.

— Столько лет прошло... — скептически покачала головой Оливия.

— Тогда нам нужен какой-нибудь старенький профессор, — не сдавался Оливер. — Заодно спросим у него про твидлов.

— А если он тоже накричит на нас и захочет выгнать?

— С каких пор тебя пугают кричащие люди? — улыбнулся Оливер. — Вот и узнаем, выжила библиотекарша из ума или дело тут намного серьезней.

Оливер уверенно направился в сторону лестницы. Оливия, разглядывая многочисленные двери и ряды статуй, шла следом. Несколько поворотов, и они очутились возле уже знакомого Оливии маленького холла.

Уже зная, что увидит, она отыскала взглядом низкую каменную скамейку, маленькие деревья в кадках и прятавшийся за ними мелодично журчащий фонтан. Прохладные капли упали ей на лицо, и Оливия почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. В горле застрял непонятно откуда взявшийся комок, а сердце тоскливо защемило. Она отвернулась, чтобы брат ничего не заметил, и провела рукой по зеленым листьям.

— Я знаю это место, — растерянно произнес Оливер.

— Я... мы... кажется, бывали тут раньше... — Оливия бросилась прочь.

Она не могла позволить себе плакать, только не сейчас и только не здесь.

Оливер догнал ее.

— Родители... Они приводили нас сюда.

— Да, — из последних сил пытаясь не разрыдаться, сказала Оливия.

Она никогда не ныла, даже когда была совсем маленькой. И поэтому ненавидела себя сейчас. Она должна оставаться сильной, а слезы делали ее слабой. Шмыгнув носом, Оливия взглянула на брата.

— Не говори ничего. Все обсудим потом.

На ступеньках широкой лестницы, как и в ее сне, сидело, уткнувшись в книги, несколько студентов. Оливер предсказуемо задержался возле них и с плохо скрываемым интересом заглянул в раскрытые страницы.

Со стороны третьего этажа послышалось кряхтенье. Оливия подняла голову и увидела опирающегося на трость сухого старичка с длинными седыми волосами и аккуратной бородой. На нем была малиновая мантия, съехавший набок фиолетовый берет и башмаки на невероятно толстой подошве.

— То, что надо, — подтолкнула брата Оливия.

Перестав заглядывать читающим студентам через плечо, Оливер направился к преподавателю. Тот не сразу расслышал, когда к нему обратились.

— А? Что? — Он посмотрел на Оливера подслеповатыми глазами. — Экзамен через десять дней. Я уже говорил, молодой человек. Заранее сдать возможности нет. Да я что-то и не припомню вас.

— Я не ваш ученик, — повышая голос, ответил Оливер.

— Мы просто хотели кое-что у вас узнать, — не выдержала Оливия.

— Узнать? — Старичок остановился и перевел дух. — Я вас слушаю.

— Вы ведь давно работаете в университете? — спросил Оливер.

— В следующем году пятидесятый год пойдет, — не без гордости объявил преподаватель. — Юбилей... Никогда не думал. Но получается... — Он задумчиво прикрыл глаза, и Оливия испугалась, что дедушка уснул. — Я здесь провел большую часть жизни. А ведь был когда-то таким же студентом, как и вы. Кстати, а почему вы не в форме?

— Ее отменили, — заявила Оливия, получив от брата за вранье тычок локтем в бок. — Еще до моего рождения.

— Раз вы так давно тут, — перебил ее Оливер, — не помните ли, случаем, Грега и Амелию Бэмфорд?

— Как вы сказали, молодой человек? — переспросил старик.

— Грег и Амелия Бэмфорд, — повторил Оливер. — Впрочем, у Амелии могла быть и другая фамилия.

Старичок задумался, причем Оливия пребывала в полной уверенности, что на сей раз он точно спит. Неожиданно подслеповатые глаза преподавателя распахнулись, и он уставился на Оливию.

— Кто вы? — На его лице промелькнул страх. — Почему о них спрашиваете?

— Так вы знали их?! — обрадовался Оливер. — Расскажите! Они ведь здесь учились? Что с ним случилось?

— Уходите! Что вам надо? Оставьте меня в покое!

Крик старика привлек внимание студентов. Они разом закрыли книжки и поднялись со своих мест, явно готовые в любой момент прийти на помощь преподавателю.

— Вам трудно сказать? — Оливия в нетерпении едва не схватила старичка за мантию, но тот отшатнулся.

— Ничего не знаю! — Он замахнулся на нее тростью. — Почему ты о них спрашиваешь?

— Они наши родители, — выпалил Оливер.

Седой преподаватель затравленно огляделся и, увидев спускавшуюся по лестнице высокую, худую женщину, протянул к ней руки.

— Миссис Болье! Миссис Болье!

— Фердинанд, что происходит? — спросила она. — На вас лица нет.

— Я... я... я...

— Успокойтесь, пожалуйста. — Она строго посмотрела на Оливию, а затем на Оливера. — А вы кто такие?

Голос женщины звучал требовательно, но вместе с тем вежливо. В нем отчетливо проступили елейные нотки, напомнившие Оливии вкус сиропа, украденного ею однажды с приютской кухни. В первый момент вкусный и сладкий, он спустя секунду становился приторным и горьким, его хотелось выплюнуть и больше никогда не пробовать. Внешний вид незнакомки в точности соответствовал голосу: румяная, улыбающаяся, с игривым блеском в глазах. Ее одежда была под стать лицу: яркая, просторная, с множеством бус на груди.

«Ей только сахара не хватает», — скривилась Оливия, глядя на нее.

— Флора... Флориана... — забормотал старик. — Это дети Бэмфордов.

— Вот как... — Флориана распахнула глаза и улыбнулась настолько широко, что Оливия испугалась, как бы ее лицо не покрылось трещинами. — Дорогие мои, и что вас сюда привело?

— Я... я... — Седой преподаватель с надеждой взглянул на Флориану.

— Вы устали, и вам нужен отдых, — кивнула та. — Не волнуйтесь, идите в преподавательскую. Девочки напоят вас чаем.

Фердинанд спешно поковылял наверх.

— Ну что ж... — Флориана оглядела притихших Оливера и Оливию. — Добро пожаловать в Ламарский университет естественных наук. Я ректор этого храма знаний, и меня зовут Флориана Болье. Но вы можете звать меня просто Флора.

— Как природа? — не удержалась Оливия.

— Совершенно верно, радость моя, — кивнула Флориана.

И быстро, Оливия даже не успела осознать, что происходит, схватила ее пальцами за щеку и потрепала.

— Так что вас к нам привело? — Ректор перевела взор на Оливера.

Оливия, потирая пульсирующую от боли щеку, зло посмотрела на нее. Но миссис Болье не обратила ни малейшего внимания на ее возмущенный взгляд.

— Флориана... — начал Оливер, но, увидев ее недовольство, быстро исправился: — Простите, Флора. Мы хотели узнать про наших родителей. Вы, случайно, не были с ними знакомы?

— С Грегом и Амелией? — Миссис Болье каким-то образом умудрилась улыбнуться еще шире. — Да, я их знала довольно хорошо.

«Вот вредина попалась, — подумала Оливия, все еще ощущая боль в щеке. — Неужели Оливер не видит? Она вовсе не такая, какой хочет казаться».

Но брат ее мнения явно не разделял.

— Они здесь учились?

— Учились? Нет, что ты! Они тут подавали. Читали лекции по истории, археологии, философии. Изучали древние языки, артефакты, старинные предметы.

— Так наши родители были учеными? — Оливер радостно посмотрел на Оливию.

Она едва могла скрыть охватившее ее волнение.

«Преподаватели... Никогда бы не подумала. Хотя теперь понятно, в кого брат. — В ее голове пронеслись видения из сна, картинки того, что она видела сегодня в университете: лестницы, коридоры, уютный садик с фонтаном. — Вот почему все казалось мне знакомым. Папа и мама брали меня с собой в университет».

Она отвернулась, не желая показывать миссис Болье своих переживаний.

— Да что мы стоим на лестнице, словно неприкаянные, — всплеснула руками Флориана, не ответив Оливеру. — Пойдемте лучше в мой кабинет. Я угощу вас печеньем с молоком.

Развернувшись, ректор поспешила вверх по лестнице. Оливер будто щенок шел за ней. Оливия, немного придя в себя, попыталась схватить брата за руку, но безуспешно.

«И дед, и полоумная библиотекарша, едва услышав про наших родителей, гнали нас прочь. А эта мадам собирается угостить печеньем. Тут явно что-то не то».

— Оливер, — тихонько окликнула она брата. — Тебе не кажется все это странным?

— Ты о чем?

— Поведение библиотекарши. Старика. Миссис Болье вызывает у меня весьма сильное подозрение.

— Не выдумывай, — фыркнул брат. — Она же ректор, первый человек в университете. Мало ли что говорили те люди. И главное, она была знакома с папой и мамой.

Они поднялись на третий этаж, и Оливер застыл в восхищении. В широкой нише высотой в полтора человеческих роста был установлен хрустальный куб, внутри которого поблескивал золотом большой меч. На рукояти, шипя и готовясь изрыгнуть пламя, глядели в противоположные стороны два дракона. Словно живые, они расправили гигантские крылья, будто в любой момент собирались взлететь. Оливия совсем позабыла о мече, хотя тоже видела его во сне. Но оружие ее мало интересовало, поэтому спустя непродолжительное время воспоминание о нем вылетело у нее из головы.

— Не может быть! — воскликнул Оливер. — Это же...

— Совершенно верно, — небрежно бросила Флориана. — Перед вами меч сэра Роберта, основателя нашего университета. Скажите лучше, где вы все последнее время жили? Если не ошибаюсь, вы покинули Ламар вместе с родителями. Не так ли?

— Я не помню, — признался Оливер.

— Мы тогда были совсем маленькими, — добавила Оливия.

— Ах, это ведь было так давно, — покачала головой ректор. — Как быстро летит время... Вас забрали к себе родственники?

— Нет, — вздохнул Оливер. — О нас все забыли и бросили в Лавинии.

— Нас взяли к себе приютские нянечки, — съязвила Оливия. — А о родственниках мы никогда не слышали. Предполагаю, никто не хотел себе обузы в виде лишних ртов.

— Я слышала, в Лавинии весьма скверно обстоят дела с учебой. — Флориана остановилась возле двери из красного дерева, с позолоченной ручкой и статуями горгулий по обеим сторонам.

— Там плохо со всем, — проворчала Оливия, изумляясь вопросам Болье.

«Нас бросили одних в незнакомом городе, а ее интересует учеба?» — Она едва не задохнулась от возмущения.

Оливер, напротив, и бровью не повел. Казалось, он понимал Флориану Болье буквально с полуслова и был готов говорить с ней часами.

«Он разве что в рот ей не заглядывает, — разозлилась Оливия на брата. — Врезать бы ему».

— Мы учимся в приютской школе, — жаловался между тем Оливер. — Не представляете, насколько там халатно относятся к своим обязанностям. Если бы не дополнительные занятия, я бы и половины своих знаний не получил.

Оливия закатила глаза и, махнув рукой, решила не вмешиваться в разговор.

— Сочувствую вам, — вздохнула Флориана, возясь с замком. — Без знаний сегодня никуда.

— Полностью с вами согласен, — поддакнул Оливер.

Оливия, вполуха слушая болтовню сахарной Болье с братом, огляделась. Кабинет ректора представлял собой просторную комнату с большим окном и старинным камином. На полу лежал мягкий ковер, на стенах висели портреты неизвестных Оливии людей. Из мебели в комнате был стол, заваленный бумагами, несколько стульев, книжный шкаф, диван и два кресла.

— Значит, вы живете в приюте, — скорее констатируя факт, нежели задавая вопрос, произнесла Флориана, присаживаясь за стол. — Я правильно поняла?

— Да, — кивнул Оливер, опускаясь в одно из кресел.

Оливия пристроилась во втором, усиленно размышляя, под каким предлогом побыстрей убраться отсюда.

— А почему не все любят наших родителей? — спросила она.

— Ой, душечка, да перестань, — отмахнулась Флориана, наливая молоко из маленького кувшинчика в маленькие чашки. — Вы о Фердинанде? Ты видела, сколько ему лет?

— А библиотекарша? — нахмурилась Оливия. — Он выгнала нас, едва узнав, кто наши папа и мама.

— Ты о миссис Дженкинс? Что с нее взять? Ей всегда было трудно общаться со студентами. — Она повернулась к Оливеру. — Сладкий мой, а ты не думал поступить в наш университет?

Оливер едва не выронил протянутую ему чашку.

— Я... я... с удовольствием.

— Вот и славно. У нас уже третий год работают подготовительные курсы для школьников, они идеально вам подойдут. С их помощью вы восполните все пробелы. — Она выразительно посмотрела на Оливию. — И, главное, после них к нам намного проще поступить.

Оливер возбужденно заерзал в кресле, ловко ломая твердое, словно камень, печенье, предложенное Флорианой.

— Выходит, вы росли совсем одни? — Ректор поправила маленькую шапочку, каким-то чудом удерживающуюся на ее голове. — И никто не пытался вас к себе забрать?

— Нет, — ответил Оливер. — Расскажите, пожалуйста, что случилось с нашими родителями.

Дверь тихонько скрипнула, и на пороге показался невысокий мужчина в рубахе невзрачного цвета и темных штанах. В руках он держал толстую папку с документами.

— Да, Серж? — Флориана лучезарно улыбнулась вошедшему.

Воодушевленный вниманием, Серж подошел к столу и положил бумаги перед ректором.

— Нужна ваша подпись.

— Как там дела? — поинтересовалась она, беря в руки перо.

— В министерстве все спокойно.

— А Дрейк и Питер? Ты говорил с ними?

— Все в порядке, они вас поддержат.

— Глен и Рой?

— Колеблются, но, думаю, проголосуют, как и в прошлый раз.

— Думаешь?

Оливия впервые услышала в голосе Флорианы металлические нотки. «Я права, она не так проста, как хочет казаться. Что за голосование?»

— Я хочу, чтобы ты был уверен. — Флориана поставила последнюю подпись и захлопнула папку. — Если я лишусь кресла в министерстве, то ты вылетишь оттуда вместе со мной. Ты хорошо меня понял?

— Не беспокойтесь. — Серж сунул папку под мышку и покосился на Оливера с Оливией. — Все уверены, что изберут вас.

Кивком попрощавшись, он вышел в коридор.

— Так вы ректор или министр? — растерянно спросила Оливия.

— Душечка, я и ректор, и одновременно министр, ведающий всеми университетами Ламара, — снисходительно улыбнулась Флориана. — Еще молока?

Оливия терпеть его не могла. К тому же оно оказалось с пенкой. Она едва заставила себя сделать два глотка и теперь с отвращением поглядывала на содержимое чашки.

— Вы не ответили, что случилось с нашими родителями, — напомнила она.

— Ах да, — Флориана откинулась на стуле. — Старая и темная история, вдобавок нехорошая. Ваши родители были молоды и не понимали, что творили. Уверена, они не представляли всей опасности происходящего. А вы совсем о них ничего не знаете? И как вы оказались в Ламаре? Что вас сюда привело?

«Сахарная Болье увиливает от прямого ответа, — поразилась Оливия. — Что ей мешает ответить?»

— Приплыли по делам, — сухо пояснила Оливия, ставя чашку на поднос.

— И что за история? — спросил Оливер.

— Да, расскажите нам, — попросила Оливия.

— Ваши папа и мама оступились. — Флориана с грустью, в которую Оливия не поверила ни на секунду, посмотрела на них. — И на их беду, скверный поступок, который они совершили, привел к печальным последствиям. В том числе и для них.

— Они погибли?! — вскричал Оливер, а Оливия почувствовала, как сердце бешено заколотилось. — Я всегда думал, что они умерли от тяжелой болезни. Что произошло?

— Несчастный случай, — пояснила ректор. — Вы тогда были маленькими. Неудивительно, что ничего не помните.

Она подлила Оливеру в чашку молока, хотя он явно потерял интерес к напитку. Оливия, отказываясь принять услышанное, непроизвольно покачала головой, а потрясенный Оливер с побелевшим лицом уставился на камин.

— И почему все-таки, услышав, что мы их дети, к нам так отнеслись? — не сдавалась Оливия. Ей казалось, что Сахарная Болье что-то утаивает.

— Хорошо, — вздохнула та. — Я просто не хотела вас расстраивать. К тому же вы не обязаны отвечать за дела родителей. А если принять во внимание тот факт, что вам здесь еще учиться... — Она выразительно посмотрела на Оливера.

— А это возможно? — Он, немного оживившись, вновь заерзал в кресле и после паузы добавил: — Флора.

— Конечно, я же ректор. А ты, я вижу, смышленый мальчик. Таким надо помогать.

Оливер зарделся и смущенно потупился.

«Да что с ним такое?! — возмутилась Оливия. — Ради книжек готов обо всем забыть?»

Она постучала пальцами по подлокотнику.

— Не бойтесь травмировать нашу психику, мы и не такое видали. Рассказывайте.

— Как скажешь. — Флориана опять поправила крошечную шапочку. — До сих пор в голове не укладывается. Столько лет прошло, а все отказываюсь верить. Из-за ваших родителей погибло много людей, — почти лишенным эмоций голосом произнесла ректор. — Они связались с подозрительными личностями, магией и колдовством. Они были плохими, деточка.

— Погибли люди? — Оливер едва не пролил на себя молоко. — Они же ученые. Вы сами говорили.

Брат, потрясенный услышанным, побледнел еще сильней, и Оливия испугалась, что он сейчас лишится чувств.

— Как... как такое возможно? — едва слышно вымолвил он.

— Я не верю вам, — заявила Оливия ректору. — Они не такие.

— Лапочка, — снисходительно улыбнулась Флориана, — а какие они, по-твоему? Ты их даже не помнишь.

Оливия хотела возразить, но голова отказывалась соображать, и на мгновение ей показалось, что и она готова потерять сознание.

— Понимаете теперь, почему, узнав, кто вы, к вам относятся настороженно? — Флориана машинально складывала лежавшие перед ней бумаги в аккуратную стопочку. — Мне жаль, но такова правда. Вы так юны, а уже столько всего пережили. Одни в таком злом мире...

— Да, — едва слышно проговорил Оливер. — Нас все забыли и бросили в приюте.

— Трудно, наверное, вам пришлось, — продолжала Флориана. — Вы сюда приехали узнать про наследство? Родители вам что-то оставили?

Оливии показалось, что Болье издевается над ними. Но на лице Флорианы было сочувствие. Оливер, напротив, слушал ее, время от времени кивая. Все еще бледный, он заметно ссутулился, вокруг глаз проступили темные круги.

— Мы ничего не слышали про наследство, — хрипло ответил он. — Вы не могли бы рассказать подробнее, что с ними случилось?

— Конечно, мой мальчик, — улыбнулась ректор. — Но, к несчастью, мне надо идти. Множество дел. И все не требуют отлагательства.

Она встала и вышла из-за стола.

— Спасибо вам за все, — глухо произнес Оливер.

Он с трудом поднялся и дрожащей рукой поставил чашку на стол.

— Даже не знаю, как быть. — Флориана вновь попыталась потрепать Оливию по щеке, но та, наученная горьким опытом, увернулась. — У меня сердце разрывается при взгляде на вас. Знаете что?.. Если вам что-то понадобится, приходите ко мне в любое время. Я с удовольствием вам помогу.

— Мы как-нибудь сами, — заявила Оливия.

Брат посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

— Вы так добры к нам, — едва слышно проговорил Оливер.

— Ну вы что! — отмахнулась Флориана. — Вы для меня как родные дети.

Оливия посмотрела на нее с плохо скрываемым отвращением и, даже не попрощавшись, вышла в коридор.

Беда не приходит одна. Оливер давно знал эту поговорку, а сейчас прочувствовал ее справедливость на себе. Вначале переставшие превращаться твидлы, затем родители, оказавшиеся не такими замечательными, какими он их себе представлял. А теперь сестра на него дуется. Причем весьма сильно. Он понятия не имел, по какой причине, но, прекрасно зная этот не сулящий ничего хорошего взгляд, понял, что дело плохо, и решил не спрашивать.

Попрощавшись с миссис Болье и взяв любезно протянутое ректором печенье, он следом за Оливией вышел в коридор. Усиленно жуя хрустящее лакомство, он хотел с помощью сладкого притупить пульсирующую в груди боль.

«Родители причастны к гибели людей... — Он не знал, что и думать. — Может, они сделали что-то, приведшее к их смерти, случайно, непреднамеренно?» — выдвинул он спасительную гипотезу.

Стало легче, но ненамного. Тогда он прибегнул к испытанному средству — попытался отвлечься, начав думать о хорошем. Мысли, не желая подчиняться разуму, будто малые дети разбегались в разных направлениях, и с каждой секундой ему все трудней становилось сосредоточиться.

«Папа и мама здесь работали. Они были учеными, изучали столько всего интересного».

Оливер представил их идущими по коридору в широких мантиях, со стопкой книг в руках; читающими увлекательную лекцию затаившим дыхание студентам; проводящими время в библиотеке за сенсационным исследованием. Он давно мечтал оказаться в университете. Переживая, что мало занимается и сильно отстал от школьной программы — ведь учеба в приюте по большей части являлась фикцией, — он старался восполнить пробелы, читал по ночам. Мающиеся от безделья соседи по комнате постоянно мешали, обзывали зубрилой и прятали учебники. В какой-то момент Оливер смирился, что ему не суждено нормально подготовиться к поступлению, и распрощался с мечтой. И тут он вначале попал на конкурс, а затем встретил миссис Болье, а после узнал про отца и мать.

«Как такое может быть? Как они могли оказаться плохими, да еще и причастными к гибели людей? Я всегда думал, что они хорошие и добрые».

Оливер не знал, что и думать. Родители всегда оставались для него замечательными, добрыми и самыми лучшими. И пусть они оставили его и Оливию одних, но ведь поступили так не по своей воле. Будь они живы, все было бы по-другому.

Но миссис Болье говорила совсем иное. «Оступились... Творили нехорошие вещи», — болью отдавались в голове слова ректора университета.

Папа и мама злые? Оливер с трудом представлял их такими.

«Я не верю!»

Он вдруг понял, что просто обязан попасть в университет, любым способом, хоть победив в соревновании, хоть выдержав вступительные экзамены. Но он должен. Из-за родителей. Которых хоть и не помнит, но многим им обязан. Лишь так он докажет в первую очередь самому себе, что достоин быть их сыном.

— Они не такие! — Оливия резко остановилась. — Что ты молчишь?

— Я... Я согласен с тобой. — Оливер с трудом оторвался от своих мыслей.

— Неужели? — Сестра, прищурившись, смотрела на него. — Ты по-собачьи заглядывал в рот этой Флориане, пока она поливала грязью папу и маму!

— Ничего она их не поливала.

— Ты ее еще и защищаешь?!

— Я ее не защищаю, — возразил Оливер. — Просто она, в отличие от нас, знала их.

— Ах, так! — вспыхнула Оливия. — Я больше склонна доверять Макалистеру, чем этой сахарной тетке. — Она скривилась, будто проглотила что-то несвежее, и, подражая приторным интонациям миссис Болье, произнесла: — Из-за них погибло много людей. Они связались с подозрительными личностями, магией и колдовством.

— Магией? — Еще в кабинете слова Флорианы удивили Оливера, но он не успел над ними подумать. — И что имела в виду миссис Болье?

— Тьфу! Ты ей веришь?

— Такое разве возможно? — Оливер ответил вопросом на вопрос и озадаченно взглянул на сестру.

— И я о том же!

— Орозий как-то говорил, что люди не могут колдовать.

— Я же говорю: она врет.

— Зачем ей рассказывать небылицы? — наморщил лоб Оливер. — Она взрослый человек, ректор университета, министр, между прочим.

— А мне почем знать? — огрызнулась Оливия. — Она пообещала пристроить тебя, и ты уже готов ее защищать?

— Я не защищаю ее, — обиделся Оливер. — Обвинение столь абсурдно, что нужны доказательства. Орозий говорил, что люди не могут колдовать. По-настоящему, как волшебники, как тот же Орозий. Мы способны творить лишь простейшие заклинания, что-то вроде фокусов на ярмарке. Ну, может, что-то посложней. А миссис Болье утверждает, что родители связались с магией. Они что, могли колдовать?

— Ой, не знаю. Эта Болье та еще карга. Не стоит ее слова воспринимать серьезно. Тут вообще предвзято относятся к нашим папе и маме. Тот дед Фердинанд, библиотекарша... — Оливия медленно пошла по коридору. — Давай спросим у Макалистера, тем более он колдун.

Они спустились на второй этаж. На лестнице по-прежнему сидели студенты и читали толстые учебники. Оливер с завистью посмотрел на них.

«Это ведь так хорошо изучать что-то интересное, посвящать учебе все свободное время и больше ни о чем не думать».

По ступенькам, шелестя юбками, бодро спускалась миссис Болье. Она накинула на плечи тонкий зеленый плащ, в руках держала маленький зонтик. На ходу улыбнувшись, она потрепала по щеке ближайшего парня. Тот от неожиданности отпрянул, выронив книгу.

— Занимайся, мальчик, занимайся! — воскликнула ректор. — Я не хотела тебя отвлекать. Но, дети, будьте осторожны и долго не засиживайтесь. Ступени холодные, вы можете простудиться.

Поправив прическу, она устремилась вниз.

— Брр... — фыркнула Оливия и поинтересовалась у студентов: — Она всегда так делает?

— Лезет не в свое дело? — хмыкнул прыщавый парнишка.

— Хватает за щеку. — Оливия болезненно поморщилась. — Ну и лезет куда не просят, разумеется.

— Постоянно, — пожаловалась худенькая темноволосая девушка. — Была бы она обычным преподавателем, я бы давно пожаловалась родителям.

— Видишь, твою Болье тут никто не любит! — радостно объявила Оливия, поворачиваясь к Оливеру.

— У меня к вам очень заманчивое предложение... — услышал Оливер вкрадчивый шепот.

Спустившись и войдя в коридор первого этажа, он увидел миссис Болье возле статуи бородатого рыцаря, державшего в левой руке большой щит и двуручный меч в правой. Миссис Болье разговаривала с высоким плотным мужчиной. Он напомнил Оливеру попугая: одетый в яркие, цветные одежды, с огромным носом и кривыми ногами, мужчина постоянно хватался за поясницу, будто только что получил парочку чувствительных тумаков.

— Я вас слушаю, Генрих, — проворковала Флориана.

Оливер хотел быстренько пройти мимо, но Оливия остановила его и затащила за угол.

— Тише ты, ничего не слышно, — шикнула она.

— Я не хочу подслушивать, — возмутился Оливер.

— Тогда стой молча и не мешай.

— Нас Макалистер ждет.

— Потерпит. — Оливия осторожно выглянула из-за угла, и Оливер невольно последовал ее примеру.

— Через месяц я задумал провернуть одно дельце, и мне нужно ваше одобрение. — Генрих говорил шелковым, баюкающим голосом. Оливер даже почувствовал, как против его воли начинаются слипаться глаза. — Вы не подумайте ничего такого. Все законно и честно. Просто не хочется проволочек в министерстве. Вы же знаете, как медленно работает бюрократический аппарат.

— Генрих, — миссис Болье настолько сладко улыбнулась, что Оливеру захотелось пить, — никто не знает, что случится завтра. А вы говорите — через месяц. Скоро выборы, мой срок подошел к концу.

— Я вас умоляю, Флора! — Мужчина взял ладони миссис Болье в свои. — Все знают, что дело решенное. В том числе и вы. Заранее не поздравляют, примета плохая. Поэтому и не стану. Но прошу, подумайте над моим делом. Мне лишь требуется, чтобы парочка бумажек не затерялась на столе ленивого клерка. Присмотрите, пожалуйста. И не забывайте, я умею быть благодарным.

— Хорошо, милый Генрих. — Флориана высвободила руки. — Сделаю все, что в моих силах. А сейчас мне надо бежать. Не проводите до кареты?

— С удовольствием.

Плотный проныра подхватил миссис Болье под локоть, и они поспешили по коридору.

— Стоило ради этого терять время, — проворчал Оливер.

— Попытка не пытка, — парировала сестра, но видно было, что она рассчитывала услышать нечто более интересное.

Макалистер ждал их в таверне. Заметно нервничая, он сминал хлебный мякиш в шарики и пускал их катиться по поверхности деревянного стола. Перед ним стояла приличных размеров кружка, глубокая тарелка с кусками тушеного мяса, лежал недоеденный пирог. Выглядел мужчина заметно лучше. Руки не тряслись, осанка сделалась более прямой и важной, щеки порозовели.

— Перед тем как встретить нас, он колдовал, — шепнул Оливер сестре. — Вероятно, сотворил мощное заклинание.

— С чего ты решил? — не поверила ему Оливия. — Тебе-то откуда знать, чем он занимался?

— Орозий в Бахаре, помню, на беседу с Захиром потратил кучу сил и едва держался на ногах. Он признался тогда, что не ожидал, что тот окажется настолько сильным. И пришел в себя только после того, как выпил энергетический напиток.

— Энергетический напиток? — Оливия смотрела на него, как на умалишенного.

— Ага, — хмыкнул Оливер. — Макалистер, наверное, бежал за ним, когда столкнулся с нами. Или у тебя есть другое объяснение, как он из болезненного хиляка превратился в пышущего здоровьем мужчину? Только не говори мне про чудесные свойства тушеного мяса.

— Он колдун, поэтому так быстро и пришел в себя, — предложила свою версию Оливия. — А вообще, мне все равно, чем он там занимался. Пойдем узнаем про наших родителей. Заодно и про твидлов спросим.

И они направились к Макалистеру, сидевшему в дальнем углу.

— А разве вы не должны были узнать про твидлов в университете? — К ним от стоявшего возле горевшего камина стола спешил взволнованный Йоши.

За ним следом, усиленно жуя, плелся Бузимба. Марко остался сидеть, хотя пристально смотрел на них. Рядом с ним на широкой лавке лежал Рэнделл. Волк прикрыл глаза, хотя Оливер был уверен, что тот не спит.

— Вот растяпа! — Оливер хлопнул себя по лбу. — Надо было спросить у миссис Болье.

— У нас есть колдун. — Оливия взглядом указала на Макалистера. — Забудь про своего сахарного кумира.

— Колдун? — Йоши покосился на Гарольда, а Бузимба спрятался за спину Оливии. — Могли бы предупредить.

— Мы рассказали Марко, — сообщил лемур. — Ты в это время наслаждался рыбной похлебкой.

Кот погладил себя по животу.

— Ну так что? Как успехи? Полагаю, нулевые?

— К сожалению, да, — признался Оливер. — Вся надежда на колдуна.

И, обходя столы, он направился к Макалистеру. Остальные последовали за ним.

— Рад вас вновь встретить. — Гарольд, приветствуя их, чуть привстал. — Прошу прощения за свое поведение днем. Но у меня были очень срочные дела. Теперь я свободен и полностью в вашем распоряжении.

Мужчина залпом допил содержимое кружки. Йоши запрыгнул на скамейку и уселся рядом с ним. Бузимба остался стоять, переминаясь с лапы на лапу и что-то тихо бормоча себе под нос. Оливер с Оливией расположились напротив Макалистера.

— Расскажите, пожалуйста, про наших родителей, — попросил Оливер.

— Что именно вы хотите узнать?

— Все. Чем они занимались, где жили, как вы с ними познакомились...

Рассматривая Макалистера, Оливер поймал себя на мысли, что Гарольд совсем непохож на колдуна. В Орозии ощущалось величие и непоколебимая уверенность. Даже когда старик его не удостаивал ответа, в явном безразличии волшебника было нечто, говорившее Оливеру, что маг имеет право на такое поведение. А вот Макалистер выглядел иначе. Более человечным, что ли...

«Много ли я видал в своей жизни колдунов? — напомнил себе Оливер. — Откуда мне знать, какие они на самом деле?»

— Грег и Амелия работали в университете, — начал рассказывать Гарольд. — Считались лучшими преподавателями, занимались историей и археологией, изучали древние артефакты, коллекционировали предметы старины. Много времени посвящали различным исследованиям, часто отправлялись в дальние поездки. Они интересовались буквально всем. И не зря слыли знаменитейшими учеными страны. Их даже звали в столицу, но они предпочли остаться в Ламаре. Я тоже одно время занимался наукой... — Он помолчал, уставившись на дно кружки, и продолжил: — Так с ними и познакомился. Мы вместе работали в лаборатории, занимались одним исследованием.

— А где они жили? — спросил Оливер. — Я бы хотел сходить посмотреть.

— На Фруктовой улице. В большом доме с крохотным, но прелестным садиком. Правда, сейчас здание сильно разрушено, а от сада остались лишь засохшие деревья... Я часто бывал у них в гостях. Они устраивали чудесные вечера, приглашая множество гостей. Ваши родители были замечательными и очень сильно вас любили.

— Если, по вашим словам, они были такими замечательными, то как дошли до убийства людей? — задал вопрос Оливер.

— Значит, вы уже слышали... — грустно улыбнулся Макалистер.

— Поэтому вы сказали нам при встрече, что мы зря приехали сюда?

— Именно, — кивнул Гарольд. — Я опасался за вас.

— Расскажите, что случилось, — попросил Оливер.

Макалистер отодвинул от себя пустую кружку.

— Грега и Амелию обвинили в пособничестве темному колдуну Азариусу...

— Так все-таки это правда... — Остатки сомнений рассеялись, и Оливер почувствовал опустошение.

— Боюсь, что да, — кивнул Макалистер. — Азариус натворил много ужасных дел, и в самом чудовищном, убийстве ученых, есть вина ваших родителей.

— Это тот самый Азариус, о котором сейчас в страхе говорит весь Ламар? — прошептала Оливия.

— Азариус умер десять лет назад, — возразил Гарольд. — Его схватили стражники и прилюдно казнили. Я слышал о недавних событиях в городе. Но вряд ли Азариус имеет к ним отношение. Вероятно, кто-то, прикрываясь его именем и ужасом, все еще внушаемым им, для чего-то творит все эти злодеяния.

— Как папа и мама могли помогать такому чудовищу? — изумилась Оливия. — Я не верю. Для чего они помогали колдуну убивать людей? Они же были учеными.

— Чужая душа — потемки, — пожал плечами Гарольд. — Вы слышали о ночи гибели ученых?

Оливер и Оливия кивнули.

— В тот вечер ученые собрались в базилике на Речной площади. Место встречи тщательно скрывали, и знали о нем лишь немногие посвященные. Грег и Амелия выдали сведения о месте и времени встречи Азариусу. Тот явился и перебил почти всех, кто там находился.

— Я не могу поверить... — Оливия, всхлипнув, отвернулась, а Бузимба, жалея ее, прижался к ней, обхватив лапами.

— Маму и папу арестовали? — Оливер напрягся, страшась ответа.

— Нет, — медленно, словно ему вдруг стало трудно говорить, произнес Гарольд. — Они уехали из города и погибли при странных обстоятельствах. Поговаривали про несчастный случай. Обвинение в пособничестве Азариусу им предъявили посмертно.

Оливер все еще отказывался верить. Сжав кулаки, он посмотрел на сестру. Оливия закусила губу, ее глаза подозрительно покраснели. Шмыгая носом, она то и дело отворачивалась.

— Вы нас искали. — Оливеру нужно было отвлечься, в противном случае он мог последовать примеру сестры. — Зачем?

— У Грега и Амелии в банке Ламара есть своя ячейка, — пояснил Макалистер. — Они оставили в ней кое-что для вас.

Он поставил тарелку с остатками мяса на пол, и к ней тут же подбежало несколько собак.

— Наследство? — вспомнил Оливер разговор с миссис Болье.

— Скорее всего, — кивнул Гарольд. — Это я и хотел сказать вам, пытаясь догнать на ярмарке в Лавинии.

— Вы ради нас приехали в Лавинию? — удивился Оливер.

— Если скажу «да», — улыбнулся Гарольд, — то солгу. В город я приехал по делам. Но я вас искал. Почему-то я решил, что вы у родственников.

— У нас есть родственники? — удивился Оливер. Он никогда о них не слышал.

— Дальние, — проинформировал его Макалистер. — Живут в другой части страны. Я полагал, что они взяли вас к себе. Но недавно узнал, что это не так. И начал искать вас.

— И что родители могли нам оставить? — Оливер посмотрел на мужчину. — Вы, случайно, не знаете?

— Нет, — покачал головой тот. — Но могу проводить к банку. В Ламаре он необычный, поэтому не пугайтесь того, что увидите.

Оливер не нуждался в деньгах, но родители могли хранить в ячейке не только монеты. Они ведь были учеными и, путешествуя по миру, встречали множество интересных вещей. Оливеру стало любопытно.

— Как насчет того, чтобы отправиться прямо сейчас? — предложил он. — Зачем откладывать на потом?

Гарольд кивнул. До сих пор молчавший Йоши засуетился.

— Мяу! — Он выразительно посмотрел на Оливера. — Скоро вечер. Бузимба хочет знать, каковы его шансы эту ночь провести в качестве лисы.

— Я? — Лемур подпрыгнул от неожиданности. — Что ты такое говоришь, Йоши? Я... э-э-э... никогда бы не посмел тревожить такого человека. Да! Вы не подумайте, — обратился он к Макалистеру, — у меня и в мыслях не было. Разве что совсем чуть-чуть. Нет! Что я такое говорю?

Гарольд с интересом посмотрел на твидлов.

— У нас проблема, — пояснил Оливер, вставая из-за стола. — Они не превращаются. Вы не знаете, по какой причине такое могло произойти?

Макалистер нахмурился и внимательно оглядел лемура с котом.

— Твидлы обязаны превращаться утром и вечером — такова их природа.

— И я о том же! — воскликнул Йоши.

— Как давно? — спросил мужчина.

— Второй день. — Оливер изумился своим словам — столько событий случилось, ему казалось, что прошла минимум неделя.

— Думаю, не стоит беспокоиться, — немного подумав, произнес Гарольд. — Против природы идти нельзя. Скоро цикл восстановится, и они снова начнут превращаться.

— Правда? — Йоши, несмотря на толстые лапы, подпрыгнул так высоко, что Оливер не поверил глазам. — Как же я рад!

Макалистер погладил кота, отчего тот выгнулся дугой и даже потерся о ногу мужчины. Оливер никогда не видел Йоши таким счастливым, даже в момент подсчета золота пиратов. Гарольд с серьезным видом оглядел всю их компанию.

— Не стоит нам всем вместе идти в банк. Достаточно Оливера с Оливией. Твидлы пусть обождут здесь.

— Согласен, — промурлыкал кот. — Я как раз проголодался. А рыбная похлебка тут изумительная.

Напевая веселую мелодию, кот направился к Марко. Рэнделл продолжал лежать, не выказывая никакого интереса к происходящему. Оливеру стало неловко, что он бросил друга. Но он понимал, что Макалистер прав. Явиться в банк с твидлами после того, как он видел отношение местных жителей к волшебным существам, было по меньшей мере неблагоразумно.

В представлении Оливера место, где хранятся сбережения и ценные бумаги, — это небольшое здание с услужливыми сотрудниками, всегда улыбающимися и готовыми исполнить любой каприз клиента. Главный банк Ламара больше напоминал неприступную крепость, способную выдержать многомесячную осаду. Два ряда высоких, с бойницами стен, широкий ров, наполненный водой, множество караульных с лицами отъявленных негодяев. Внутрь вел узкий навесной мост, сильно шатавшийся при каждом шаге. Миновав его, Оливер очутился в низком коридоре, по спирали поднимавшемся вверх. Через определенное расстояние путь преграждала металлическая решетка, открываемая специальным ключом, висевшим на поясе у высоченного стражника.

— Фамилия, — пророкотал он в густую бороду.

Высокий, крепкий, с грубыми чертами лица и шрамом на половину правой щеки, он был во всем черном, включая сапоги и кожаные перчатки. С шеи свисала толстая цепь, а на груди красовалось изображение серебряного медведя, стоящего на задних лапах.

Гарольд, прятавшийся всю дорогу едва ли не от каждого прохожего, чем вызывал у Оливера неподдельное любопытство, теперь принял уверенный вид.

— Сообщите ему, как вас зовут, — посоветовал он Оливеру и Оливии. — Только назовите настоящую фамилию ваших родителей.

Услышав фамилию Бэмфорд, сотрудник банка, сильно смахивающий на разбойника с большой дороги, повел их по бесконечным переходам. Единственное, в чем был уверен Оливер, — они все время шли вверх. Всюду на стенах висели чадившие факелы, свет которых с трудом разгонял густой мрак. Тихие шаги, разлетаясь звонким эхом, создавали иллюзию посещения пещеры. Вскоре Оливеру стало жарко. Коридоры были буквально напитаны теплом, высасывающим с каждым новым достигнутым уровнем все больше сил.

«Не завидую грабителям, решившим сюда сунуться, — думал Оливер, шагая по коридору. — Если их не убьют здешние головорезы и они не потеряются в каменных лабиринтах, то непременно погибнут от духоты».

Вытирая взмокший лоб и снимая ставший обузой щегольской плащ, Оливер уже с трудом соображал, для чего он вообще сюда явился. Наконец посветлело, и подъем резко закончился. Они очутились в маленьком, уютном помещении с круглыми стенами, мягким ковром на полу, диваном напротив входа и, главное, настежь открытым окном. Подставляя лицо свежему вечернему воздуху, Оливер с удовольствием ощутил освежающую прохладу.

— Простите за причиненные неудобства, — вежливым, но уверенным голосом приветствовала их долговязая женщина, непонятно каким образом возникшая перед ними.

Оливер моргнул, с трудом подавив желание отшатнуться. Еще мгновение назад комната была пустой, если не считать нескольких удобных на вид кресел.

Отпустив коротким кивком стражника, женщина представилась:

— Меня зовут Евгения. Желаете сразу пройти к вашей ячейке?

Ее лицо не выражало никаких эмоций, а пронзительные глаза внимательно изучали вошедших, впиваясь в каждого из них взглядом. Оливер, вздрогнув, почувствовал себя крайне неуютно. Сотрудница банка, напротив, проведя рукой по длинным, стянутым голубой лентой волосам цвета соломы, изобразила тонкими губами подобие улыбки. Так же, как и стражник, она была в черном. Ее длинное платье, стянутое широким поясом на талии, расходилось книзу шуршавшими юбками, из-под которых выглядывали туфли на высоких каблуках.

— Да. — Оливия настороженно поглядывала на Евгению. На мгновение ее взор остановился на маленьком серебряном медведе, висевшем у нее на груди. Как и у стражника, зверь стоял на задних лапах.

— Тогда мне нужна ваша кровь.

— Что, простите? — закашлялся Оливер.

— Не вся, разумеется. — Евгения взяла со стоявшего возле стены маленького столика тонкую иглу и небольшую чашку. — Совсем немного. Я обязана узнать, кем вы приходитесь Грегу и Амелии Бэмфорд.

— Мы их дети, — объяснила Оливия.

— Вот и замечательно, значит, у нас не возникнет никаких проблем. Но я должна удостовериться, что вы действительно Оливер и Оливия.

Евгения ловко проткнула иглой указательный палец Оливера и выдавила в чашку несколько капель крови. В месте укола мгновенно запульсировала острая боль, и Оливеру пришлось крепко сжать челюсти, чтобы ее выдержать.

Сотрудница банка, не обращая внимания на недовольство в глазах Оливера, повернулась к Оливии. Взяв со стола вторую чашу, она проделала точно такую же процедуру. Оливеру показалось, что сестра перенесла кровопускание намного легче.

Кинув в обе чашки по щепотке зеленого порошка, Евгения склонилась над ними. Оливеру стало любопытно, что происходит с его кровью и как женщина собирается выяснить, действительно ли они Оливер и Оливия Бэмфорд. Но, к его сожалению, с места, где он стоял, он не смог ничего рассмотреть.

«Вероятно, магия, — решил он. — А порошок выступает в роли заклинания».

— Все в порядке. — Евгения повернулась к ним. — Теперь назовите пароль.

— Пароль? — удивился Оливер.

— И что за пароль?! — воскликнула Оливия.

— Это вы должны мне сказать, — нахмурилась Евгения. — Таков порядок. Иначе откуда мне знать, что вам разрешен доступ к ячейке.

— Но родители оставили ее нам, — напомнил Оливер.

— Тогда они обязаны были сообщить и пароль, они знали правила. Без него я не имею права допустить вас в хранилище.

— Родители точно ничего вам не говорили? — засуетился Гарольд. — Подумайте хорошенько.

Евгения внимательно на них смотрела, застыв, словно восковая кукла, лишь глаза выдавали в ней живого человека.

— Мы их совсем не помним, даже как они выглядели, — проворчала Оливия. — А вы хотите, чтобы мы вспомнили, что они говорили.

Оливер изо всех сил напряг память, но, как ни старался, все было тщетно.

Оливия, сильно расстроившись, зло взглянула на Евгению.

— И что вы станете делать с нашими вещами, лежащими в хранилище? — ехидно поинтересовалась она.

— Ничего, — ожила сотрудница банка. — Они останутся на своем месте.

— Даже если за ними никто не придет?

— Даже в этом случае.

— Что за глупость! — вскричала Оливия. — Отдайте их нам. Они же вам, получается, не нужны.

— Таковы наши правила, — возразила Евгения. — Наши клиенты должны быть абсолютно уверены в сохранности доверенного нам имущества.

Оливия в бессилии сжала кулаки.

— Пойдемте, — произнес Гарольд. — Не расстраивайтесь, вдруг позже вспомните нужное слово.

— Вам легко говорить! — разозлилась Оливия.

Сверкнув глазами, она выскочила из помещения.

Оливер настороженно взглянул на Макалистера. Он опасался, что колдун может разгневаться. Помня угрозы Орозия, он побаивался, как бы тот в назидание не превратил Оливию в слизняка. К его облегчению, Гарольд лишь развел руками.

— Мы всегда рады видеть вас у себя, — заученно произнесла Евгения, видя, что и Оливер собирается уходить. — В нашем банке ваши сбережения всегда будут в полной сохранности...

Дальше Оливер слушать не стал и вышел в коридор.

— Не могу поверить! — Он догнал сестру уже на улице.

Оливия яростно молотила руками по перилам навесного моста, отчего тот ходил ходуном, рискуя в любой момент обвалиться. Прохаживающиеся возле ворот стражники недовольно поглядывали на нее, но подойти не рисковали.

— Ненавижу! А ты? — Оливия обожгла Оливера взглядом. — Ты вроде умный, книги читаешь. Ничего нельзя предпринять?

— Предлагаю сесть и подумать, — попытался он успокоить сестру.

— Подумать? — Оливия бешено затопала ногами, заставив мост шататься еще сильней. — Ты только и делаешь, что думаешь. Там, — она указала рукой на банк, — наследство мамы и папы. У меня впервые появилась возможность получить от них хоть какие-то их вещи. И эти гады мне их не дают.

— Книга, — напомнил Оливер, — книга сказок. Они оставили ее нам.

— Ты стащил ее в приютской библиотеке, — рассмеялась сестра. — А потом выдал желаемое за действительное.

— Она всегда со мной, сколько я помню себя, — обиделся Оливер и зло посмотрел на сестру.

Он действительно был уверен, что книга раньше принадлежала его родителям.

— Ты научился читать раньше, чем ходить, — съязвила Оливия. — Вот и прихватил эту никчемную книжонку.

— Знаешь что! — возмутился Оливер и добавил, зная, что это непременно разозлит Оливию: — Я не виноват, что ты не такая умная, черепашонок.

— Ты!.. — задохнулась сестра.

— Черепашонок? — встрепенулся Макалистер, терпеливо дожидавшийся в сторонке окончания их перебранки.

— И вы туда же? — ахнула Оливия. — Шли бы вы по своим делам.

Гарольд не обратил на ее грубость никакого внимания.

— Так называла тебя Амелия. Я прекрасно помню тот день. Мы проводили тогда кое-какие исследования, буквально жили в лаборатории. Однажды Амелия принесла тебя, Оливия. Тебе было чуть больше годика. Ты вначале внимательно на все смотрела, а после захотела потрогать наши измерительные инструменты. Они были очень дорогие, Грег с трудом выбил на них деньги у тогдашнего ректора. Разумеется, он не позволил тебе даже коснуться их. Ты обиделась и разрыдалась. Амелия никак не могла тебя успокоить.

Оливия слушала Гарольда не перебивая. Оливер еще никогда ее такой не видел. На губах играла радостная улыбка, глаза блестели, от ярости и злости не осталось и следа.

— Мы не знали, что делать. Ты орала не переставая, мешала работать. И тогда мне пришла идея. В соседнем помещении я держал черепах, огромных, с плоским панцирем. Я отнес тебя к ним. И ты стала с ними ползать. Довольная собой, что можешь их обогнать, ты смешно вытягивала шею, а затем сжималась, подражая черепахам. Мы умилялись, глядя на то, как ты с ними играешь. Тогда Амелия и прозвала тебя черепашонком.

— Ты помнишь? — Оливия взглянула на Оливера широко раскрытыми глазами. — Откуда?

В ответ он лишь пожал плечами.

— Я всегда думала, что прозвище обидное, а выходит, вовсе нет... — Оливия уставилась на воду во рву. — Расскажите еще что-нибудь, пожалуйста.

— С удовольствием, — согласился Гарольд. — Но у меня есть одна идея...

— «Черепашонок» может оказаться паролем, — перебил Оливер Макалистера.

— Что? — изумилась Оливия. — С чего ты решил?

— Это и было моей идеей, — проворчал Гарольд.

— Простите. — Оливер вновь вспомнил, что мужчина — колдун и не стоит его злить.

— Ничего, — усмехнулся Гарольд. — Раз ты подумал о том же, о чем и я, значит, это может оказаться правдой.

Они отправились обратно в банк.

— Чем могу помочь на сей раз? — Евгения встретила их в том же помещении.

— «Черепашонок», — объявил Оливер, надеясь, что они правы. — Пароль — «Черепашонок».

В голове стремительно, словно порыв ветра, пронеслась мысль, что родители явно не собирались умирать. Они ведь погибли в результате несчастного случая, по крайней мере, так утверждала миссис Болье. А значит, могли просто не озаботиться вопросом, как сделать так, чтобы их дети узнали кодовое слово.

Спустя мгновение сотрудница банка кивнула, развеяв его опасения.

— Верно. — На ее лице не промелькнуло и намека на эмоции.

Оливеру показалось, что во время короткой паузы Евгения каким-то образом проверяла, правильно ли он назвал пароль.

— Идите за мной. К сожалению, вам придется обождать здесь, — обратилась она к Гарольду. — Доступ в хранилище разрешен только клиентам банка.

Макалистер заметно помрачнел, но подчинился и уселся в кресло.

Евгения повела их по широким, прямым коридорам. Следуя за ней, Оливер гадал, насколько огромен банк, снаружи он не выглядел большим.

«Волшебство, — пришел он к выводу. — Оно, кажется, тут повсюду. И почему в городе не любят твидлов?»

Наконец они остановились перед металлической дверью. Стражник, услышав от Евгении фразу на непонятном Оливеру языке, снял с пояса большой длинный ключ и открыл замок. За порогом начиналась винтовая лестница. После каждого второго пролета Оливер видел очередную дверь с застывшим возле нее стражником.

«Как она помнит, куда идти? — поразился он. — Все двери одинаковые».

И вот они вслед за Евгенией шагнули в еще один коридор. Здесь было темно, лишь от пола исходило легкое серебристое свечение. Оливер не успел удивиться отсутствию факелов на стенах, как уже в следующую секунду понял, что стен нет вовсе. Оливия судорожно вцепилась в его руку.

— Где мы? — вскрикнула она дрогнувшим голосом.

— В хранилище. — Евгения, не оборачиваясь, поспешила вперед. — Настоятельно рекомендую не приближаться к краю.

Оливер и не собирался. Он, собственно, и не видел края, терявшегося в кромешной тьме, напоминавшей ночное небо, только без звезд и луны. Им овладело любопытство.

— Что там? — Он указал рукой на черноту.

Неизвестно каким образом, но шедшая впереди Евгения его прекрасно поняла.

— Ничего, — пояснила она. — Там ничего нет.

— То есть как нет? Так не бывает.

— Не советую проверять, — сухо отозвалась Евгения. — Здесь излишний интерес обычно плохо заканчивается.

— И как к таким вещам относятся клиенты вашего банка?

— Не жалуются. Отданное ими на хранение находится под надежной защитой, и это самое главное. А остальное их не интересует.

Оливер напряг зрение, стараясь хоть что-то рассмотреть в бездонной тьме.

— Пришли, — остановилась Евгения.

Оливер непонимающе огляделся. Их по-прежнему окружала темнота.

— Позвольте. — Евгения достала из кармана иглу и вновь уколола палец Оливера. — Капните туда несколько капель.

Оливер послушно выдавил в указанное место немного крови из пульсирующего от боли пальца. Спустя мгновение там, куда она упала, возникла еще одна дорожка. Узкая и короткая, она врезалась в темноту, оканчиваясь высокой дверью.

— Приложите к двери палец, — сказала Евгения Оливеру. — Тот, который я уколола иглой.

Поверхность двери была обжигающе-ледяной, и, коснувшись ее, Оливер почувствовал, как коченеет рука. Кровь из ранки, вспыхнув крохотным пламенем, побежала сверху вниз серебряными нитями, и в следующий миг дверь бесшумно распахнулась. За ней оказалось помещение с двумя креслами, круглым низким столом и небольшой шкатулкой на нем.

Оливер не рассчитывал увидеть что-то интересное. Он предполагал, что, скорее всего, в шкатулке лежат деньги либо ценные бумаги, ведь именно их обычно хранят в банках. Но все равно, приближаясь к столу, испытал сильное волнение.

Откинув крышку, он заглянул внутрь и обнаружил пачку документов.

— Всего-то... — В голосе Оливии сквозило разочарование.

Она перевернула шкатулку и высыпала ее содержимое на стол. Бумаги разлетелись по его поверхности, несколько упало на пол.

— Ожидаемо, — не глядя на них, расстроился Оливер. — Вероятно, акции.

Ему стало грустно. Деньги у них уже были. И хотя умом он понимал, что вряд ли найдет здесь что-то другое, но в душе все же надеялся.

Оливия, явно недовольная, потрясла шкатулку, и неожиданно из нее, сверкнув золотом, выпала небольшая вещица и со звоном упала к ее ногам.

— Браслет. — Оливия подняла его. — Ценный, наверное. Иначе зачем бы хранить его здесь.

Украшение было изящным и невероятно красивым. Выполненное из тонких золотых пластин, с застежкой в виде драконьих голов, оно, как показалось Оливеру, впитывало в себя окружающий свет. Не веря глазам, Оливер моргнул, но тут сестра отодвинулась от него, примеряя браслет на руку, и он решил, что ему всего лишь померещилось.

— Бумажки и побрякушка. — Оливия прошлась вокруг стола и громко вздохнула. — Если честно, я ожидала чего-то большего.

Складывая документы обратно в шкатулку, Оливер предложил:

— Стоит изучить бумаги. Вдруг отыщем в них что-то важное.

— Надеюсь.

Обратный путь до помещения, где их ожидал Макалистер, они проделали в молчании.

Оливер размышлял о браслете.

«Что в нем такого? Для чего-то папа и мама положили его в банк. Если боялись ограбления, то почему не положили и другие драгоценные вещи? Вдруг браслет необычный или волшебный?»

— Ну что, родители оставили вам что-то ценное? — поинтересовался Гарольд, едва они вошли.

Оливер показал мужчине шкатулку и поведал о ее содержимом. А Оливия продемонстрировала браслет, украшавший ее запястье.

— Не знаете, зачем они все это держали банке?

— Увы, — развел руками Макалистер.

— Мы собираемся просмотреть документы, — сообщил ему Оливер. — Вы не составите нам компанию? Вы все-таки знали родителей. Вдруг что-то вспомните.

— Конечно, — согласился Гарольд. — Я знаю неподалеку одно хорошее местечко, где нам будет удобно.

Заведение, в которое привел их Макалистер, называлось «У веселого Генри». Правда, на вывеске над входом красовались два розовощеких близнеца с большими кружками в руках, а обслуживала клиентов угрюмая хозяйка с недовольным взглядом и большим носом.

Усевшись за дальним столиком в углу и заказав еды, Оливер с Оливией разложили перед собой бумаги родителей. Оливер попросил у сестры браслет, она начала снимать его, и он с удивлением обнаружил, что украшение оказалось ей впору, словно было изготовлено специально для нее.

— Интересная вещица, — сказал Гарольд, усиленно жуя.

Оливер внимательно пригляделся к браслету. В первый раз, когда он взглянул на него, его поверхность показалась ему ровной и гладкой. Но теперь он понял, что ошибся. На каждой пластине, стоило задержать на ней взгляд, становились заметны мелкие рисунки, сплетавшиеся в поразительно сложный узор.

— Папа и мама вроде занимались предметами старины, — не сводя с браслета глаз, вспомнил Оливер. — Это одна из таких вещей?

— Очень даже похоже на артефакт, — согласился Гарольд. — Правда, я не очень хорошо в них разбираюсь.

— Мне тоже так кажется, — кивнул Оливер. — Иначе зачем его хранить в банке.

— Как бы это выяснить? — Оливия выразительно посмотрела на Макалистера.

Оливер догадался, чего она хочет — попросить колдуна разузнать про украшение. Такой вариант был бы идеальным. Но, помня капризного старика Орозия и то, с каким трудом удавалось уговорить его сделать даже самую малость, он не решался обратиться к Гарольду.

— Придется идти в библиотеку, — сказал он сестре.

— Зачем? — не поняла Оливия. — Я думала...

Она еще более красноречиво взглянула на Макалистера.

— Вдруг удастся отыскать что-то, — пояснил он. — Вот с твоей диадемой мне повезло, я нашел отличную книгу.

Оливия фыркнула. Гарольд, закончив есть, пробарабанил пальцами по поверхности стола.

— Я знаю кое-кого в городе, — взглянул он на Оливию. — Могу расспросить.

— Вы не единственный в Ламаре? — вырвалось у Оливера.

Макалистер озадаченно посмотрел на него.

— Было бы просто замечательно! — обрадовалась Оливия. — Хватит с нас на сегодня книг.

Гарольд замялся.

— Получится быстрее, если вы дадите мне браслет. Не беспокойтесь, я обязательно верну его. Просто лучше показывать вещь, чем описывать на словах.

Оливер протянул Гарольду украшение. Мужчина тут же встал из-за стола.

— Возможно, я еще сегодня успею что-то разузнать у одного старого знакомого, — обнадежил он. — Увидимся завтра. Где вы остановились?

Договорившись, где и когда они встретятся, Макалистер поспешил к выходу.

— Теперь давай займемся документами. — Оливер склонился над стопкой листов.

Развернул и прочел верхний.

«Интересующая вас вещь все еще в том городе, — гласила короткая записка, написанная трудноразличимым мелким почерком. — Пробудет недолго. На нее уже положили глаз несколько человек. Цена все еще адекватная. Торопитесь».

«Касательно тиары принцессы Деборы выяснил следующее, — сообщалось в следующем послании, читалось оно легко и явно принадлежало другому автору. — Находится она в частной коллекции семьи Лежар. Глава семьи, Морис Лежар, не представляет ее истинную ценность и держит исключительно ради красоты и изящного внешнего вида. Он открыт к диалогу и готов обсудить ее продажу, но хочет получить за нее круглую сумму. К счастью для вас, мои милые Грегори и Амелия, я располагаю весьма важными для него сведениями. В обмен на которые он, уверен, значительно умерит свои аппетиты. Приезжайте ко мне в гости, и я охотно ими с вами поделюсь. Жду ответа не позднее завтрашнего вечера. Ваш Фрэнк».

Оливер просмотрел еще с десяток записок. Все они были написаны разными людьми.

Оливия рассеянно просматривала очередное письмо и вдруг резко выпрямилась. Заинтригованный Оливер подсел к ней.

— Не может быть, — прошептала Оливия, округлив глаза. — Тут написано: «Базилика на Речной площади. Сегодня. Сразу после захода солнца. Действуй». Оливер, неужели они действительно сделали это?

По ее щекам потекли слезы, и она, вытирая их, быстро отвернулась.

Схватив в руки небольшой, сильно измятый лист бумаги, Оливер впился в него взглядом. Написанные аккуратным, убористым почерком буквы неохотно складывались в слова, а слова в предложения. Смысл написанного не сразу стал ясен, а когда Оливер все же осознал его, то некоторое время отказывался поверить.

— Папа и мама действительно причастны к убийству ученых, — тихо, без всяких эмоций в голосе произнес он.

Говорил он скорее для себя, понимая, что сестра все равно не слышит. Страшная правда не становилась от этого менее страшной, но так ему было, по крайней мере, легче.

— Наши родители были подручными Азариуса. Они помогли ему совершить неслыханное злодеяние. Из-за них погибли люди, много людей.

Обхватив руками голову, Оливер глухо застонал.

Сколько прошло времени, она не знала. Для нее оно остановилось, перестало существовать. У нее словно вырвали часть души, оставив гнетущую пустоту. Не хотелось ни о чем думать. Уставившись в одну точку на краю обшарпанного стола, Оливия застыла, позабыв обо всем на свете.

Спустя вечность или краткое мгновение — Оливия не знала — она почувствовала шевеление возле ноги. В голове тут же пронеслись воспоминания о времени, проведенном в эргастуле Захира. Дернувшись, она резко пришла в себя и нервно заглянула под скамью. Большая крыса, схватив зубами хлебную корку, со всех ног улепетывала в сторону темного угла.

— В голове не укладывается. — Оливер, ища поддержки, посмотрел на сестру.

Ей нечего было предложить брату. Идеальный образ родителей превратился в пыль, а вместе с ним из Оливии ушла вся жизненная энергия.

— Как такое может быть? — Брат смял ужасное письмо и кинул в шкатулку. — Я не могу в это поверить.

— Я тоже, — выдавила она из себя.

— Послушай, — придвинулся к ней Оливер, — а тебе не кажется странным...

— Тут вся ситуация странная. — Оливия опустила взгляд. — Если не сказать хуже...

— Я вот о чем подумал. Если папа и мама действительно преступники...

— Преступники, — эхом повторила Оливия.

«Теперь придется жить с этим, — горько подумала она. — Понятно, почему в приюте мне не хотели рассказывать о родителях. Я не смогу остаться в Ламаре. Не вынесу косых взглядов и перешептываний за спиной. Оливер так мечтал поступить в университет. Жаль брата».

— ...и совершили такое злодеяние, — продолжал между тем Оливер, — то зачем они оставили письмо? Зачем хранили важную улику против себя?

— Ты о чем? — Оливия с трудом соображала.

— По какой причине они продолжали хранить документ, который изобличал их в причастности к убийству? — пояснил Оливер. — Это же глупо. И вот еще что мне непонятно. Они отправили Азариусу записку. Как и, главное, зачем она вновь оказалась у них?

— Понятия не имею. Давай потом об этом подумаем? Преступление совершено, и его все равно не отменить.

Вздохнув, Оливер выбрался из-за стола.

— Пойдем, нас ждут друзья.

Марко с твидлами встретил их возле входа в трактир. Бузимба раскачивался на тонких ветвях невысокого дерева, Йоши сидел опершись спиной о ствол и что-то сосредоточенно писал в тетради, а Рэнделл в виде сычика прохаживался рядом, тихонько ухая.

— Все-таки не превратились, — разочарованно протянул Оливер.

— А ты наблюдательный, — не переставая водить пером, проронил кот. — Как настроение? У меня, доложу я вам, отвратительное.

— У нас не лучше. — Оливия подавила желание разреветься.

Оливер принялся рассказывать, а она украдкой взглянула на Марко. Все ее попытки выяснить его прошлое сейчас выглядели смешно и нелепо. А нежелание парня откровенничать казалось теперь пустым и не заслуживающим ни мгновения переживаний. Позабыв обиду, она шагнула к нему, ища в его объятиях поддержку и заботу близкого человека. Марко обнял ее, прижав к себе. Оливия прикрыла глаза и постаралась выкинуть из головы все плохие мысли.

— И что теперь собираетесь делать? — поинтересовался Марко, когда Оливер закончил. — Хотите, сегодня же вечером покинем город?

— С какой стати? — Йоши с громким хлопком закрыл тетрадь. — Я по-прежнему ночью кот.

Оливия открыла глаза и посмотрела на твидла.

— Колдун сказал, что скоро все нормализуется, — напомнил ему Марко.

Йоши упер лапы в боки:

Обещанье давать —

Не дело творить.

Легче намного.

— Я так не поступлю. — На лице Оливера отразилась решительность, удивившая Оливию. — Я не сбегу отсюда. Пусть родители не такие, какими я их представлял, но Ламар — мой родной город. Отца и мать не выбирают, а вот судьба мне подвластна. Я собираюсь поступить в один из местных университетов. Почему я должен из-за событий десятилетней давности отказываться от мечты? И ко всему прочему, надо еще много чего выяснить.

Рэнделл, хлопая крыльями, уселся ему на плечо.

Мечты, как парус треугольный,

Как путеводная звезда,

Вперед несут, —

глубокомысленно изрек Йоши. — Хорошо, когда знаешь, что хочешь. Я вот уже долгое время думаю написать нечто грандиозное. Но никак не могу решить: поэму или пьесу.

— Я хочу осмотреть дом родителей, — продолжил Оливер, глядя на Оливию. — Ты со мной?

— А если там кто-то живет? — Марко сразу не понравилась идея Оливера. — Что вы им скажете?

— Жилища преступников... э-э-э... по закону продаются с аукциона. Вот! — подал голос Бузимба. — А если на них не находится покупателя, то в них нельзя селиться и они подлежат сносу.

Оливер повернулся к нему:

— Ты уверен?

Лемур переполошился:

— Это не я придумал! Так написано в одной книге по юриспруденции. Да! Я лишь процитировал. Вы же знаете про мою память, будь она неладна. Все, я понял, лучше молчать, чем говорить. Так и сделаю в следующий раз. Нет, прямо сейчас. Я замолкаю. Молчу-молчу.

— Ты чего? — удивился Оливер. — Молодец, что сказал.

Бузимба расцвел от похвалы.

— Я еще много чего знаю. Вот, к примеру... Нет, лучше это... Я опять чересчур много болтаю? Замолкаю-замолкаю. Все, нем как рыба. Да что же это такое!

— Что бы ни случилось с домом родителей, я хочу сходить и посмотреть на него. — По выражению лица Оливера было видно, что его не переубедить. — Я никого не заставляю, могу отправиться один.

— Не неси чушь. — Оливия высвободилась из объятий Марко. — Разумеется, я иду с тобой.

— Тогда и я, — произнес Марко. — Не отпущу же я вас одних.

Твидлы также выразили желание отправиться с ними.

— Но для начала, — Оливер оглядел друзей, — я хочу узнать результаты тестирования.

С наступлением сумерек город преобразился. Оливии показалось, что она волшебным образом перенеслась в сказочное место. Переполненные неспешно прохаживающимися людьми улицы были ярко освещены. Но Оливия не увидела ни факелов на стенах домов, ни фонарей вдоль тротуаров. Ей на мгновение почудилось, что она лишилась рассудка и сейчас все еще день, настолько было светло, но темное небо над головой подсказало, что с головой у нее все в порядке.

Отовсюду — из таверн, парков, домов — звучала музыка, слышался заразительный смех, доносились слова незнакомых песен. Улицы переполняли неспешно прогуливающиеся горожане. Между ними сновали многочисленные фокусники, то тут то там сыпали шутками размалеванные комедианты, смешили постановками мимы. В воздухе витало ощущение праздника, радостного карнавального настроения и безудержного веселья.

Оливия с завистью посмотрела на резвящихся детей и отчетливо ощутила, что она тут лишняя. Если бы не брат, она прямо сейчас уехала бы из Ламара. Ей страстно хотелось сменить обстановку и обо всем забыть, пусть и ненадолго. Правда о родителях угнетала ее, она оказалась к ней не готова. Негодуя на себя за непозволительную слабость, понимая, что должна сейчас быть сильной как никогда, Оливия злилась из-за нахлынувших на нее чувств. Раньше все было просто: приют, проблемы, и она с братом. А теперь приходилось расплачиваться за чужие поступки. И не чьи-нибудь, а родителей. Пусть она их не знала, но всегда считала идеальными, ставя в трудные моменты себе в пример.

— Так-так-так, — вывел ее из плаксивого состояния неприятный, гнусавый голос. — Безобразничать решили, уважаемые?

Оливия в удивлении огляделась. Погрузившись в горестные мысли, она не заметила, как они свернули с центральной улицы и оказались в полутемном парке. Неподалеку, тускло освещенное огнями светильников, высилось четырехэтажное здание с треугольной крышей.

Голос принадлежал маленькому высохшему старичку, по всей видимости сторожу. Он смотрел на Оливера с Марко с плохо скрываемым подозрением, почесывая левой рукой небритую щеку. В правой он сжимал толстую трость. Возле старичка, скалясь огромными клыками, прохаживалась свора поджарых собак.

— Я лишь хотел узнать... — начал Оливер, но сторож его перебил.

— Знаю я таких. Навеселились всласть, — он с отвращением осклабился и ткнул тростью в сторону центра города, — а теперь здесь захотелось поразвлечься? Окна побить? Статуи попортить? Не на того нарвались. Стэнли вам не позволит.

— Я пришел узнать результаты тестирования, — обиделся Оливер. — Я не хулиган.

— Ага, как же, — ухмыльнулся Стэнли. — Те мальчики и девочки давно ушли. Они весь вечер проторчали здесь, ожидая результатов. Боялись отлучиться. Ты совсем на них непохож. От тебя пахнет неприятностями.

Марко недоверчиво покосился на Оливера. А Оливия с трудом сдержала разбиравший ее смех. Если кто обычно приносил неприятности, то именно она, а не ее паинька братец. Максимум, что он мог устроить в приюте, так это настолько сильно достать библиотекаршу по поводу какой-нибудь книжки, что та потом месяц его не пускала в библиотеку.

Скалившиеся псы словно по команде принюхались и глухо зарычали.

— Вот и мои крошки подтверждают, — указал на собак Стэнли. — А зверя трудно обмануть.

— Кормить их надо, — не выдержала Оливия. — Тогда не станут бросаться на всех подряд.

— Шутить изволите? — Стэнли с прищуром взглянул на нее и замахнулся на нее тростью.

Псы угрожающе затявкали. Оливия едва удержалась от соблазна попятиться. Марко шагнул вперед, закрывая ее собой.

Вдруг ее охватила злость. На нее в последнее время столько всего навалилось, что она, не выдержав, сорвалась.

— Да кто вы такой?! — заорала она, выскакивая из-за спины Марко. — Кто вам дал право нас судить?! Вы совсем ничего о нас не знаете! — Размахивая руками, она двинулась на Стэнли. — Ополоумели вконец? Убирайтесь отсюда и не злите меня. У меня сегодня очень плохое настроение.

Она погрозила ему кулаком, но сторож лишь мерзко ухмыльнулся.

— С тебя, пожалуй, начну первой. Бегаешь быстро? — Неожиданно Стэнли широко распахнул глаза, его лицо в изумлении вытянулось. — Не может быть... Такое же, как у Карлитоса. Откуда оно у тебя? Или ты?.. Старый дурень...

Сторож с силой опустил трость себе на ногу и громко взвыл от боли. Псы захлебнулись диким лаем. Он шикнул на них, и они мгновенно умолкли.

— Простите, леди. — Стэнли склонился перед Оливией. — Я и подумать не мог... Просто вы так молодо выглядите... Что прикажете?

— Прикажу?

Она ожидала чего угодно, но только не такого, однако быстро взяла себя в руки и повернулась к брату. Тот непонимающе переводил взгляд с нее на сторожа и обратно.

— Куда ты собирался идти?

— В главное здание, узнать результаты тестирования, — ответил брат.

— Слышал? — обратилась Оливия к Стэнли. — Открой дверь и обеспечь освещение. И убери наконец собак. Они меня нервируют.

К ее удивлению, старик подчинился. Услышав приказание, он подпрыгнул и побежал по широкой дорожке к четырехэтажному зданию. Собаки помчались за ним. Обернувшись, сторож замахал на них руками.

— Вы разве не слышали? Домой, домой, исчадия тупости!

Псы, заскулив, исчезли за густыми кустами.

— Ты у нас теперь властительница университетских сторожей? — ухмыльнулся Йоши. — Забавно, никогда бы не подумал.

— Как у тебя получилось? — удивился Марко. — Что ты сделала?

— Разозлилась, — призналась Оливия.

— Тот преподаватель в Университете естественных наук, Александров, кажется, тебя тоже послушался, — вспомнил Оливер. — И тоже расшаркивался перед тобой. Не знаешь почему?

— Понятия не имею, — пожала плечами Оливия. — Да и какая разница? Главное, помогло.

— Стэнли сказал «такое же, как у Карлитоса», — не успокаивался Оливер. — Интересно, что он имел в виду?

На первом этаже главного здания вспыхнул яркий свет.

— Идем, — скомандовала Оливия, не зная, как еще избежать расспросов. — Или тебе уже неинтересны результаты оценок?

Оливер мгновенно стал серьезным и поспешил к входу. Оливия последовала за ним. Она начинала догадываться о причине поведения Стэнли и того преподавателя, Феликса Александрова. Но у нее сейчас просто не оставалось сил рассказать обо всем брату. Ведь он обязательно начнет выспрашивать, интересоваться подробностями, чего Оливии в настоящий момент не хотелось.

Оливер стоял перед высоким стендом. Подойдя ближе, Оливия увидела приколотый лист с написанными на нем фамилиями.

— И как успехи? — поинтересовалась она.

— Не знаю. — Голос брата прозвучал на удивление робко. — Боюсь узнать. Я поступил глупо, относясь к заданию несерьезно. Услышав, что наши родители работали в университете, я захотел поступить в один из них. Я и раньше хотел, но сейчас чувствую, что обязан. Поэтому и страшусь взглянуть на результаты.

— Давай я посмотрю, — предложила Оливия.

Она пробежала взглядом по листку с фамилиями.

— Тебя нет... — тихо сообщила она.

— Так я и знал! — Оливер хлопнул себя по лбу. — Глупец!

— ...в конце списка, — продолжила Оливия. — Потому что ты в самом начале. Ты первый.

— Я прошел тестирование? — Оливер уставился на список.

— Это ведь хорошо? — спросила Оливия.

— Конечно, я буду участвовать в соревнованиях.

— Поздравляю.

— Я не пойму одного... — Оливер потер лоб. — Я набрал самое большое количество баллов и занял на тестировании первое место. Как?

— Ты умный, — подсказала Оливия. — И не зря читаешь свои книжки.

— Я ответил на половину вопросов наугад. Я просто не знал ответов, — признался Оливер. — Я умный или везучий? Может, мне не стоит идти в университет? Вдруг я не потяну учебу в нем?

Оливия рассмеялась звонким, заливистым смехом, и эхо разнесло его по пустому коридору. Схватившись за живот, она согнулась, чувствуя, как на глазах выступают слезы.

— Раз ты прошел тест, значит, как минимум достоин, — посмотрела она на брата. — Ты всегда мечтал об этом. Не губи мечту сомнениями. Просто действуй.

С трудом переводя дыхание, она направилась к выходу.

Фруктовую улицу они отыскали без труда. Она тянулась вдоль реки, постепенно поднимаясь на холм. Вдоль нее, прячась за высокими заборами, высились особняки. Малолюдная в вечернее время, улица освещалась в основном светом, лившимся из открытых окон, да редкими фонарями. Поэтому дом родителей Оливия нашла не сразу. Он скрывался за сильно покосившимся, местами подгнившим забором. От заколоченных широкими досками ворот во двор вела прямая, заваленная мусором и грязью дорожка. Вокруг здания было темно и пугающе тихо. Засохшие деревья безмолвно застыли, шевеля мертвыми ветками на легком ветру. Кругом валялись сухие листья и порванные книги.

Оливия смотрела на все это через узкую щель в заборе. Проведя пальцами по шершавой поверхности, она попыталась унять бешено колотящееся сердце. С благодарностью взглянув на брата, она подумала, что, если бы не он, она вряд ли нашла бы силы прийти сюда. Но по прошествии времени обязательно принялась бы корить себя за трусость.

Оливер отодвинул иссохшую доску и протиснулся в образовавшуюся дырку. Оливия последовала за ним. Марко с твидлами остались снаружи.

Сад выглядел ужасно. Глядя на лишенные листьев деревья, Оливия вспомнила жуткий лес на пути к замку колдуна Орозия.

Дверь в дом оказалась заколоченной. Оливия попробовала ее открыть, но доски не поддавались. К тому же в темноте ничего не было видно. Заглянув в распахнутое настежь окно, Оливия с большим трудом рассмотрела неясные очертания предметов.

— Нам нужен свет.

— Что-то вроде факела, — согласился с ней Оливер.

Оливия подобрала с земли несколько веток, намотала на них рваные, начавшие истлевать тряпки и добавила сырой травы, чтобы самодельный факел не горел слишком быстро.

Они вернулись на улицу и подожгли ветки от огня ближайшего фонаря.

— Ой-ой! — Бузимба испуганно огляделся. — Не слишком ли ярко? Я вам не указываю ни в коем случае. Просто боюсь, вдруг привлечем внимание. Но вам, конечно, лучше знать.

— Он разговаривает? — К ним подскочила возмущенная женщина, неизвестно откуда взявшаяся, и ткнула в сторону лемура пальцем. — Колдовское создание! Тебе не место в городе. Убирайся!

Мордочка Йоши расплылась в саркастической ухмылке, став похожей на нарисованную:

Страшусь неясного тревожно.

Мой дух, он вял и слаб.

То страх одолевает.

Полное, круглое лицо незнакомки вспыхнуло от негодования.

— Еще одно! — ахнула она. — Все, с меня хватит! Я зову стражу.

И, голося, скрылась в темноте.

— Придется действовать быстро, — помрачнела Оливия.

Не обращая на вопли убегающей женщины внимания, она вернулась к забору и полезла в дырку.

В свете огня особняк предстал перед Оливией в жутком виде: выломанные оконные рамы, провалившаяся крыша, забрызганные чем-то красным стены. Второй этаж явно пережил пожар, оставивший следы на почерневшем кирпиче и потрескавшейся черепице. Выдернув доски, мешавшие войти, Оливия очутилась внутри. Там все находилось в еще более плачевном состоянии: обломки мебели, обуглившиеся книги. Пол покрывал толстый слой грязи, битой посуды, пыли и рванья, когда-то бывшего одеждой.

Переступив порог, Оливия застыла. Она не ожидала, что увидит такое. Ей захотелось отшвырнуть факел в угол и бежать отсюда. Мысли одна хуже другой лезли в голову, перед глазами завертелись образы страшных сцен. Оливия уже не понимала, что здесь делает. Она отчетливо ощущала в воздухе печаль, боль и страдания. Оливия поняла, что с нее достаточно и пора уходить.

Оливер, напротив, деловито огляделся и уверенно пошел в глубь дома.

— Что ты собираешься здесь найти? — окликнула она брата. — Тут все давно разрушено и поломано.

— Даже не знаю, — признался Оливер. — Что-нибудь, что позволит лучше узнать родителей.

Они прошли в большую, заваленную мусором комнату. Отблески факела зловеще плясали на стенах, складываясь в мрачные, демонические фигуры. В углу стоял сильно поврежденный шкаф. Создавалось впечатление, что по нему долго били чем-то тяжелым, а после пытались поджечь. Одна дверца болталась на искривленной петле, другая, треснувшая пополам, валялась возле окна. Оливер оглядел почерневшие от копоти полки, но ничего не стал на них трогать.

— Не хочу прерывать знакомство с родным жилищем, но дело плохо. — В окно заглянул Йоши.

А следом рядом с ним возникла испуганная мордочка Бузимбы.

— Там... там... такое! — Лемур нервно подпрыгнул на задних лапах. — Люди, много людей, целая толпа. Собрались и кричат, ругаются.

— Вы о чем? — напряглась Оливия.

— Та крикливая особа своими оглушительными воплями переполошила всех соседей, — пояснил кот. — Теперь многие из них собрались на улице и решают, что с вами делать.

— Тогда надо действовать быстро. — Оливер закрутил головой. — На первом этаже ничего интересного нет. Задержите их, мне надо немного времени, чтобы осмотреть второй.

— У вас его нет. — В дверном проеме показался высокий мужчина.

Кутаясь в просторные одежды, он держал перед собой ярко горевший фонарь. Ослепительный свет выхватил из темноты его кучерявую бороду, внимательные глаза и кривившиеся в подобии улыбки губы.

— Кто вы такие и что здесь делаете? — строго поинтересовался он.

Оливия открыла было рот, чтобы ответить, но мужчина вдруг развернулся и бросился в сторону. Через мгновение в центре комнаты лежал Марко, громко стоная от боли и зло поглядывая на своего обидчика.

— Он с вами? — Бородач выжидающе посмотрел на Оливию. — Прости, парень, но терпеть не могу, когда сзади тихо подкрадываются.

Марко, держась за ушибленные места, поднялся и взял в руки толстую палку.

— Полегче, приятель, — миролюбиво поднял ладони мужчина. — Я лишь хочу поговорить. В отличие от собравшихся снаружи. Побереги ярость для них.

— Что вам надо? — Оливия недоверчиво смотрела на незнакомца.

С улицы донеслись крики, полыхнули отблески огня.

— Зачем вы залезли в этот дом? — Мужчина почесал бороду. — Вы мне кого-то напоминаете, только никак не могу вспомнить кого.

— Может, тех, кто жил здесь раньше? — предположил Оливер. — Грега и Амелию Бэмфорд. Мы их дети.

Бородач едва не выронил фонарь.

— Силы небесные, вы живы! — Он бросил короткий взгляд в окно. — Вы с твидлами. Зря. Вам надо срочно бежать отсюда. Пока не поздно.

Свет снаружи становился все ярче, а крики громче.

— Идемте! — Мужчина призывно посмотрел на них.

— А с чего нам вам доверять? — Марко покрутил палку в руках.

— А ни с чего. — Бородач смерил парня внимательным взглядом. — Но через несколько минут толпа наберется храбрости и ворвется сюда. И если в вас узнают детей Грега и Амелии, то вам несдобровать.

— И почему вы нам помогаете? — спросила Оливия. — Они же преступники, убийцы.

— Потому что я знаю, что это неправда, — ответил мужчина. — А теперь, если хотите жить, идите за мной.

Он потушил фонарь и шагнул в темноту. Оливия, поколебавшись, кинула факел в угол и последовала за ним. Спустя мгновение за ней уже шел Оливер, следом, тихо ворча, брел Марко. Твидлы беззвучно скрылись в ночи.

Они едва успели покинуть дом, как ворота слетели с петель вместе с приколоченными к ним досками.

— Они в доме! В доме тех колдунов, будь они прокляты! — наполнился возбужденными воплями засохший сад.

Оливия не рискнула дальше наблюдать за происходящим и поспешила за незнакомцем. Тот уверенно, несмотря на темноту, дошел до забора. Немного прошел вдоль него и неожиданно исчез. В первый момент Оливия подумала, что их заманили в западню, но ее опасения развеялись, когда она услышала тихий голос:

— За кустами. Давай поспеши.

Она шагнула вперед и разглядела за плотно росшими ветками узкий лаз. Протиснувшись через него, Оливия оказалась по другую сторону забора.

— Тут живут Спенсеры, — пояснил мужчина. — Они рано ложатся. Если не станем шуметь, то, миновав их территорию, выйдем к реке.

— С ними колдовские создания! — донеслись до них громкие крики. — Будьте осторожны!

— Почему вы нам помогаете? — спросила Оливия.

— Хороший вопрос, — не останавливаясь, отозвался мужчина. — Наверное, потому, что не одобряю установившийся в Ламаре порядок. Еще потому, что не считаю твоих родителей преступниками.

— Вы хорошо знали моих родителей? — спросила она. — Расскажите про них, пожалуйста.

— Я живу тут неподалеку, — начал мужчина. — Меня зовут Ллойд Каррагер. Долгое время служил в городской страже, но давно оставил службу.

«Понятно, почему он так легко поборол Марко», — подумала Оливия.

— Твои родители работали в университете. Я часто бывал у них дома. Они и мухи не обидят. Этакие витающие в облаках гуманитарии, обожающие книги и старинные вещи. Только те, кто плохо их знал, могли обвинить их в убийстве.

— Значит, они не преступники? — Оливии хотелось верить Ллойду.

— Уверен, что нет. Преступник — Азариус. Он убил наших ученых, жестоко и хладнокровно.

— Да, кто такой этот Азариус? — догнал их Оливер.

Они наконец обошли дом и по узкой песчаной тропинке направились к реке.

— Вы что, ничего про него не знаете? — немного помолчав, спросил Ллойд.

— Мы первый раз в Ламаре, — пояснила Оливия. — Нам сказали только, что он был темным колдуном.

— Азариус не всегда был плохим. — Бывший стражник прислушался к доносившимся от особняка Бэмфордов крикам. — Вначале он сделал много добра нашей стране, даже пытался учить людей магии.

— Такое разве возможно? — Оливер в удивлении широко раскрыл рот.

Ллойд пожал плечами.

— Кто знает? Закончилось все плачевно. Лили, дочка бургомистра, пытаясь колдовать, свихнулась. Лекари, как ни пытались, ничего не смогли сделать. Бургомистр приказал схватить Азариуса. Лучше бы он этого не делал. Тогда и начались беды. Посланные за Азариусом стражники вернулись ни с чем. А Азариус словно с цепи сорвался. Он в прямом смысле обезумел. И начал творить такие вещи... о которых лучше не рассказывать. Его действия служили прямой угрозой существующей власти. И бургомистр призвал живущих в городе ученых придумать способ, как победить колдуна. Был назначен день собрания. Место и время держали в строжайшем секрете. Но Азариус как-то узнал, где они встречаются. И многих из них убил. С тех пор в Ламаре не любят колдунов. И все магическое находится под запретом.

— Что? — изумился Оливер. — А самодвижущиеся повозки?

— Они механические, — ответил Ллойд. — Едут без всякого волшебства.

— А огни на улицах? Такие яркие и цветные.

— Чуть больше масла и специальное стекло.

— А банк? — вспомнил Оливер. — Там точно используют магию.

— Банк исключение, — согласился мужчина. — И пока деньги находятся в полной сохранности, никто не станет менять правила хранения. Слишком много богатеев держат там свои капиталы.

— Вот почему на твидлов косо смотрели, — догадался Оливер. — А Мила и Эмма из другого города, поэтому они не обратили внимания на то, что я с волшебными животными.

Они подошли к высокому забору, сложенному из массивного камня.

— Но как такое возможно? — не успокаивался Оливер. — Как можно запретить магию? Как можно отгородиться от волшебства, когда в Массалии все по-иному? И как на такое смотрит гильдия колдунов Манталы?

— Спешу доложить, волшебников любят далеко не везде, — вмешался в разговор Марко. — Ты разве не читал про это в своих книжках?

Оливер, насупившись, недовольно взглянул на парня.

— Мантала далеко, — весело продолжил Марко. — И живущим там колдунам нет дела до того, что происходит за пределами их страны.

— Но почему в преступлении обвинили наших родителей? — спросила Оливия.

— Грэг и Амелия много лет были близки с Азариусом, — пояснил бывший стражник.

— Близки? — Оливия решила, что ослышалась. — В смысле дружили?

— Многие в городе знали это, — принялся рассказывать Ллойд. — Они не просто приятельствовали, их связывала крепкая дружба. Они часто проводили много времени вместе, занимаясь исследованиями.

— И вместе совершили те ужасные убийства, — прошептала Оливия.

— Не думаю, — возразил Ллойд. — Хотя улики указывали на их причастность. На следующий день после несостоявшегося собрания Амелия и Грег спешно собрали часть вещей и уехали из Ламара. Многим такой поступок показался странным. К тому же они, не делая из этого секрета, собирали старинные артефакты, изучали магические предметы, активно интересовались магией. Они не явились на собрание ученых, хотя были на него приглашены. Я тогда еще служил в городской страже, поэтому много чего слышал. Грега и Амелию обвинили в пособничестве Азариусу. Сплетничали, что это именно они сообщили ему место и время встречи ученых, а сами, зная, что произойдет на ней, не явились. Некоторые особо горячие головы и вовсе называли ваших родителей колдунами.

— Но это ведь не так! — возмутилась Оливия.

— Конечно нет, — согласился Ллойд. — Они самые обычные люди. Я общался с ними, они пытались колдовать. Но дальше детских фокусов дело у них не пошло.

Неожиданно вокруг них вспыхнул яркий свет.

— Вон они! И говорящие создания с ними! Не дайте им уйти!

Из-за угла дома выскочили трое стражников в металлических шлемах и развевающихся синих плащах. Следом бежало около двух десятков человек с перекошенными от злости лицами. Многие в руках сжимали палки и камни.

— А чего мы боимся? — поинтересовался Йоши. — Что нам сделают все эти люди? К тому же тут стражники.

— Желая выслужиться перед бургомистром, они могут причинить вам вред, — мрачно ответил Ллойд.

— Как они нас нашли?! — вскричала Оливия, повернувшись к нему.

У нее мелькнула мысль, что бородач все-таки заманил их в ловушку. Но, судя по выражению лица мужчины, он и сам был удивлен.

— Перелезайте через забор! — скомандовал он. — Быстро!

— А вы? — спросила Оливия.

— За меня не волнуйтесь. — Ллойд сжал кулаки и пошел навстречу преследователям. — Кого я вижу! Бран! — обратился он к одному из стражников. — Как Рози? Как дела у малышки Пенни?

— Каррагер. — Голос стражника дрогнул. — Ты с ними? Серьезно?

— Они всего лишь дети, Бран, — усмехнулся Ллойд. — Самые обычные дети.

— С ними создания колдунов, — загудела толпа. — Что они делали в доме? Это проклятое место. А вдруг они только прикидываются детьми?

— Мои мальчики боятся выходить на улицу! — взвизгнула какая-то женщина. — В городе только и говорят про эти ужасные нападения. А если это их рук дело?

— Сейчас узнаем, кто они на самом деле, — зло прокряхтел старик, тыкая в Марко длинным высохшим пальцем. — Мой сын погиб в тот день.

Оливия развернулась и бросилась к забору. Оливер с Марко помогли ей взобраться. Забор оказался неудобным для подъема. Обдирая колени и локти, Оливия все же сумела вскарабкаться наверх и протянула руки парням. Краем глаза она видела, что стражники колеблются. Их нерешительность смутила и остальных. Неожиданно та самая женщина, которая позвала стражу, размахнулась и бросила камень. Булыжник, описав дугу, угодил Марко в спину. Парень дернулся и едва не сорвался. Толпа приободрилась, и в следующую секунду в сторону забора полетел град самого разного мусора. А еще через мгновение люди, оттолкнув Ллойда, устремились к ним.

Марко с Оливером едва успели залезть на забор. Подпрыгивая, несколько человек огрели их палками. А стражники выхватили мечи.

— У дома Джерри есть выход к реке! — закричал худой, с лицом, покрытым язвами, мужичок. — Перехватим их с той стороны.

Оливия спрыгнула на землю, едва не подвернув ногу, и помогла слезть Марко и брату. Марко держался за спину, было видно, что ему больно.

Вода плескалась совсем рядом. Вдоль берега росли густые, невероятно колючие кусты. Их длинные, острые шипы больно впились Оливии в ладони.

— Что будем делать? — спросил Оливер после того, как попытка продраться сквозь них окончилась неудачей.

— Нам по-любому надо на тот берег, — сказала Оливия.

— Согласен, — вынырнул из темноты Йоши. — Я все слышал. И про магию, и про твидлов.

Рядом с котом трясся от страха лемур.

Несколько человек уже влезли на забор и явно собирались спрыгнуть на землю. Справа — видимо, со стороны дома Джерри — донеслись возбужденные крики.

— Мы в ловушке, — запричитал Бузимба. — Все пропало, все пропало. Что же делать?

Йоши влепил ему звонкую оплеуху, впечатав лемура мордочкой в землю.

— Давно мечтал, — проинформировал он Марко, удивленно покосившегося на друга.

— Бежим! — Оливия устремилась прочь от особняка Джерри.

— Ух-ух... — На плечо Оливера опустился Рэнделл. — Там забор. Выше и толще того, который вы преодолели.

Остановившись, Оливия в бессилии огляделась. Уже трое перебрались через забор и зло поглядывали на них, ожидая остальных. Со стороны дома Джерри, громко крича, к ним приближались стражники, выставив вперед мечи. Ситуация складывалась безвыходная.

«Не станут же они нас убивать», — попыталась она себя успокоить.

Возле ее головы просвистел внушительных размеров камень, заставив пригнуться.

«Или станут?»

Она встала спиной к Марко, рядом принял боевую стойку Оливер.

«Сычик должен видеть лучше всех в темноте», — мелькнула в ее голове мысль.

— Рэнделл! — крикнула она. — Мы можем пройти через эти кусты?

— Да, — ответил твидл.

— Минуя колючки, — уточнила она.

— Конечно, — проухал Рэнделл. — Тут недалеко есть тропинка. Если поторопитесь, успеете.

Он указал крылом на бегущих к ним стражников.

— Веди! — Оливия бросилась бежать, Марко с Оливером поспешили за ней.

Они едва успели. Проход оказался узким, и Оливия никогда бы его не разглядела, если бы не помощь Рэнделла. Цепляясь одеждой за колючки, она устремилась к реке.

— Опять вода, — простонал Йоши. — Не рассказывайте, пожалуйста, никому, а то засмеют.

Спускаться с берега было трудно и неудобно: предательски скользил мокрый песок, срывались вниз камни, земля постоянно резко уходила из-под ног. Вдобавок над головами пролетали палки, обломки кирпичей, черепичные осколки. Догадавшись, что они задумали, преследователи прибавили шагу и громко закричали, требуя, чтобы они остановились.

Добравшись до реки, Оливия с разбегу прыгнула в холодную, мутную воду. Отплевываясь и чувствуя, как намокшая одежда начинает тащить на дно, она вдруг осознала, что далеко в столь длинных юбках не уплывет.

Следуя за сестрой, Оливер оказался в воде. Рядом, ворча и отчаянно гребя лапами, бултыхался Йоши. Было холодно и совершенно ничего не видно. Лишь на берегу полыхали факелы да переругивались местные жители. Женщина, голосившая так, что уши закладывало, требовала, чтобы стражники лезли в воду. Те наотрез отказывались, оправдываясь тяжелой формой и казенным оружием. Поняв, что уговорить их не удастся, местные жители обрушили на друзей град палок, булыжников и прочего мусора. Едва не задев голову Оливера, пролетело короткое копье с острым металлическим наконечником. Кто-то начал стрелять из лука, но, на счастье быстро порвав тетиву, взвыл от боли, видимо, та чувствительно ударила по пальцам.

Оливер с трудом держался на поверхности воды, ожидая, когда же местным жителям надоест и они разойдутся по домам.

А затем начала тонуть Оливия. Она погружалась все глубже и глубже, пыталась всплыть, отчаянно гребя руками, но с каждым разом у нее получалось все хуже. Река виделась Оливеру единственным спасением, оттого он и помыслить не мог, что все повернется таким образом. В голове промелькнули воспоминания, как он с друзьями спускался к затонувшему пиратскому судну. Тогда Оливия каким-то образом сумела подняться с морского дна на поверхность. Может, ей помог Марко? Среди них только он умел хорошо плавать. Но сейчас в парня мертвой хваткой вцепились Йоши с Бузимбой.

— Помогите! — выкрикнула Оливия и скрылась под водой.

Оливер, проклиная все на свете, набрал в легкие побольше воздуха и нырнул за сестрой. Он не считал себя хорошим пловцом, напротив, он сам лишь чудом не тонул. И теперь ему требовалось не только выжить, но и спасти сестру.

Тяжелые башмаки стесняли движения, и Оливер, не задумываясь, снял их, хотя купил недавно, отдав кучу денег. С трудом различая перед собой хоть что-то, он ориентировался исключительно на звук. Чувствуя, как легкие начинают требовать кислорода, он наконец отыскал Оливию. Она медленно погружалась на одно.

Оливером овладела паника. Он попробовал всплыть, но ему в плечо угодил камень. Вода смягчила силу удара, но все же он почувствовал резкую, обжигающую боль. Рука стала слушаться намного хуже, и Оливер понял, что не сумеет подняться на поверхность. Ноги резко дернулись, словно в конвульсии, стараясь поднять тело, но оно ответило бессилием и апатией, сказывался тяжелый день. Обхватив неподвижную сестру и не в силах ей помочь, Оливер начал опускаться на дно. В голове не осталось мыслей, кроме одной: он так и не сумел помочь Йоши с Бузимбой, не выяснил, отчего они перестали превращаться.

Рядом что-то упало, длинное и тяжелое. Задев ушибленное плечо, предмет вначале ушел глубоко под воду, а затем быстро всплыл. Ничего не соображая, скорее рефлекторно, чем сознательно, Оливер ухватился за непонятный предмет. Ладонь нащупала шершавую поверхность, поплатившись за это парочкой впившихся в нее заноз.

«Доска, — догадался он. — Дерево. Я спасен. Мы спасены!»

Надежда придала сил, и он, держась одной рукой за деревяшку, медленно всплыл вместе с Оливией на поверхность реки. Еще никогда он так не радовался ночному небу и возможности свободно дышать. Рядом продолжали падать камни и куски черепицы, но Оливер не замечал их. Бросив взгляд на берег и поняв, что местные жители по-прежнему не собираются расходиться по домам, он, крикнув Марко, чтобы тот следовал за ним, погреб в противоположную сторону.

Вскоре от усталости и холода начало сводить руки. Мокрая одежда, прилипая к телу, стесняла движения. У Оливера мелькнула мысль раздеться, но он представил, как выбирается из реки совершенно голым, и передумал. Оливия, пугая его, не подавала признаков жизни. Он читал, как помогать утопающим, но прекрасно помнил, чего стоили все его знания, когда они угодили в шторм и огромная волна смыла Марко со спины дракона.

Гребя из последних сил, чувствуя, что вскоре они могут оставить его, Оливер отчаянно плыл. И когда уже потерял надежду достигнуть берега, неожиданно ощутил под ногами твердую почву. Первой мыслью было упасть на песок и обо всем забыть, предоставив изможденному телу долгожданный отдых. Но рядом лежала Оливия. Лежала неподвижно, уткнувшись лицом в мутную жижу.

Превозмогая себя, Оливер перевернул сестру на спину и надавил на грудь. Он помнил, что из горла должна вытечь вода, только в таком случае он поймет, что с Оливией все хорошо. А еще он помнил, что промедление подобно смерти и уже сейчас все его попытки могут оказаться тщетными. Гоня прочь панику, Оливер продолжал давить на грудь. Ничего не происходило. За спиной послышался плеск, и следом раздался встревоженный голос Марко:

— Что с ней? Боги милостивые! Отойди!

Он нервно оттолкнул Оливера. Несколькими резкими движениями развел руки Оливии в стороны, затем запрокинул ей голову и с силой надавил на грудь в районе сердца. Раз, второй, третий... Оливия дернулась и, кашляя, исторгла из себя поток жидкости. Ее глаза открылись.

— С ней... с ней все будет в порядке? — заикаясь, спросил Оливер.

— Да, — облегченно выдохнул Марко, прижимая к себе Оливию.

— Никуда я от тебя не денусь, — слабым голосом прошептала она, обращаясь то ли к Оливеру, то ли к Марко.

Чувствуя, что силы окончательно покинули его, Оливер повалился на песок и спустя мгновение лишился сознания. Беспамятство плавно перешло в сон, из которого его выдернул громкий крик какой-то птицы.

Ночное небо, темное, словно вымазанное чернилами, тускло поблескивало синими точками звезд. Рассыпанные, будто мелкий горох по полу, они складывались в причудливые комбинации, похожие на замысловатые узоры.

Рядом с Оливером дрожал от холода Бузимба.

— Красиво, правда? — спросил лемур. — Мне тоже нравится лежать и любоваться созвездиями. А какие твои любимые?

— Я... э-э-э... Даже не знаю, — признался Оливер. — А где остальные?

— У костра, — сообщил лемур. — Марко развел огонь, и все пошли греться. А я не люблю открытое пламя. Да! Постоянно опасаюсь... э-э-э... подпалить хвост. Вот и решил присоединиться к тебе. Ты же не против? А то я могу пойти в другое место.

— Оставайся. — Оливер едва ворочал языком. — С Оливией все в порядке?

— Да. Марко — герой. Он спас ее.

«Ну разумеется», — проворчал про себя Оливер.

— Я долго проспал?

— Достаточно для того, чтобы на небе стали видны все звезды, — ответил лемур.

Они немного помолчали, слушая плеск воды и странные звуки, издаваемые похожими на стрекоз насекомыми, летавшими с помощью больших широких крыльев.

— А мне нравится Галера и Воин, — признался Бузимба. — Они самые большие, и в них больше всего звезд.

Догадавшись, что твидл говорит о созвездиях, Оливер вновь посмотрел на небо. Он читал несколько книг по астрономии, но о Галере и Воине в них не упоминалось. В Ламаре созвездия сильно отличались от тех, что он видел в Лавинии.

— Покажи мне их, — попросил он.

— Мне о них рассказал бывший хозяин, — быстро проговорил лемур. — Я не выдумываю. Честно. Он торговец и часто плавает в дальние страны. К слову, он и сам не из здешних мест. От него я... э-э-э... и узнал про эти созвездия. На его языке они звучат как Кразим и Брявдулж.

Вытянув перед собой лапу, Бузимба указал на них. Приглядевшись внимательней, Оливер увидел в небе судно с поднятым парусом и человека с обнаженным мечом в руке.

— А вон там, — продолжал твидл, — Чудовище, или Лапитус. Чуть левее Рыба, или Гродина. А рядом с ней Старуха, или Доминусмита.

— Одна из твоих способностей — это языки, — вспомнил Оливер. — Ты очень быстро их усваиваешь.

— Да, — кивнул лемур, — поэтому бывший хозяин и купил меня. Он рассчитывал, что я помогу ему в переговорах с торговцами из других стран. Он прикидывался, будто не понимает их. Многие, пользуясь этим, обманывали, а он подлавливал их и, угрожая сообщить властям, выбивал скидку.

— Умно, — не мог не признать Оливер. — И что случилось? Как ты оказался один на улице?

— Я... хм... — замялся лемур. — Кажется, нас зовут.

Вскочив, он побежал в сторону едва заметно горевшего костра. Поднявшись, Оливер последовал за ним. Вспомнив про шкатулку с письмами родителей, он расстроился и, желая узнать, что от них осталось, осторожно заглянул в сумку. Уверенный, что все бумаги намокли, придя в полную негодность, он с удивлением обнаружил их абсолютно сухими.

«Магия, — догадался Оливер. — Значит, когда дело касается денег, то пользоваться ею можно. А увидев говорящих твидлов, чуть ли не на костер тащат».

Успевшая высохнуть Оливия сидела прижавшись к Марко. Выглядела она изможденной и бледной. Рядом свернулся калачиком Йоши, над ним на ветке покачивался Рэнделл. Бузимба запрыгнул Оливии на колени и, поерзав, удобно устроился.

— Ты как? — повернулся Марко к Оливеру.

— В порядке.

— Тогда надо уходить. — Парень принялся засыпать костер землей.

— Я слепец. — Оливер опустился рядом с сестрой. — Мне следовало раньше догадаться, что в Ламаре не любят магию.

— Не любят — мягко сказано, — подал голос Йоши. — Они со рвением фанатиков готовы истребить все волшебное. А еще претендуют на гордое название города ученых. Хвалятся, что изучают науку, а в действительности сплошное мракобесие.

— Я о таком даже подумать не мог. — Оливер посмотрел на сестру. — Ты чуть не погибла. Это я виноват. Прости.

— В чем твоя вина? — удивилась Оливия.

— Ведь я затащил вас сюда, — объяснил он. — Решил, что таким образом смогу помочь. Пойму, почему твидлы не превращаются. Заодно побываю в самой большой библиотеке в городе.

— Перестань, — отмахнулась Оливия. — Не приехав сюда, мы бы никогда не узнали, что случилось с нашими родителями.

— Но что происходит с твидлами, мы так и не выяснили, — напомнил Оливер. — Даже Макалистер не понимает.

— Э-э-э... Постой! — переполошился Йоши. — Он же сказал, что все нормализуется.

— Так-то оно так, — согласился Оливер. — Но где гарантия, что такое не повторится?

Морда у кота вытянулась, и он тихо произнес:

Дух мой смятеньем полон.

Безмерно озадачен я.

Что происходит?

— Ты что-то хочешь предложить? — Оливия с прищуром взглянула на Оливера.

— Хочу, — кивнул он и обратился к коту: — Йоши, можно взглянуть на твой амулет?

— Разумеется. — Твидл протянул камень. — Для чего он тебе?

— Собираюсь кое-что проверить.

Оливер повертел камень в руках, пытаясь лучше рассмотреть в тусклом свете затухавшего костра.

— Так я и думал. — Оливер вернул амулет Йоши. — Правда, ума не приложу, что это означает.

— Что там? — подпрыгнул лемур.

— Что с ним не то?! — воскликнул кот, поднося камень к глазам.

Сидевший на ветке Рэнделл вытянул шею и с интересом посмотрел на камень в лапах Йоши.

— Он же почернел, — сказал Оливер. — А раньше был прозрачным, будто слеза.

— Усы мои и когти! — вскричал Йоши. — Как я раньше не заметил? И что делать?

Марко задумчиво посмотрел на кота.

— Помните, что Орозий сделал с Асмадеусом? — медленно произнес он.

— Превратил в обычную змею, — ответила Оливия.

— Мы видели собственными глазами, как колдун изменил твидла, — продолжил Марко. — Из волшебного животного сделал обычного.

— Виноваты колдуны?! — возмутился Йоши. — И для чего им это?

— Макалистер ничего об этом не знал, — напомнила Оливия. — В противном случае он нам бы сказал.

— Он в Ламаре, — проворчал Йоши. — А большинство магов в Мантале.

— Но должен же кто-то знать, что происходит! — воскликнул Марко.

— Давайте сходим к миссис Болье, — предложил Оливер. — Может, она сможет узнать.

— После сегодняшнего? — нахмурилась Оливия. — Ты же видел, как здесь относятся к твидлам.

— А есть выход? — Оливер скрестил руки на груди. — Она хорошо к нам отнеслась. Вдруг она что-то знает. Она все-таки министр, ректор университета, знакома со многими учеными. И возможно, как и Ллойд, не разделяет местных предрассудков.

— Это мысль, — согласился Марко. — Только теперь надо соблюдать осторожность. Поэтому отправимся втроем: Оливер, Оливия и я. А вам, — он посмотрел на твидлов, — придется подождать на корабле. Не стоит теперь рисковать и появляться в городе.

— Я так не могу, — простонал Йоши. — Сидеть и ждать у меня нервов не хватит. — Он заломил лапы и изобразил на мордочке страдание. — Я буду молчать, не скажу ни слова. Все решат, что я обычный кот. Только возьмите меня с собой.

— Обычные коты не таскают с собой сумку, — улыбнулся Оливер.

— А если ко мне вдруг придет вдохновение? — возразил кот.

— Тогда выбирай, — усмехнулась Оливия.

— Эх! — махнул лапой Йоши. — Ладно, уговорили. Обойдусь без тетради. Мне всегда есть о чем подумать.

— Хорошо, — кивнула Оливия и погладила кота по голове.

Твидл благодарно улыбнулся и потерся спиной о ее ногу. Глядя на кота, Бузимба скривился и закатил глаза.

Дорога до порта оказалась неблизкой. Пришлось искать мост через реку, чтобы вернуться на противоположный берег. К тому же, опасаясь засады, друзья вначале отправили на разведку Рэнделла. Сычик вернулся и сообщил, что путь свободен.

Однако ждали их не на мосту и не сразу за ним, а за углом большого трехэтажного дома. Возле него густо росли причудливой формы кусты, а раскидистые деревья длинными ветками скрывали свет масляных фонарей.

Едва друзья очутились неподалеку от здания, как из темноты к ним шагнули трое. Они и близко не напоминали тех горожан, пытавшихся схватить их рядом с особняком Грега и Амелии Бэмфорд. Одинакового роста, в серой одежде, с масками на лицах незнакомцы, не произнося ни слова, выхватили короткие кинжалы и бросились на опешившего Марко. Парень едва успел попятиться — клинок с шумом вспорол воздух рядом с его грудью.

Нападавшие, по-прежнему не издавая ни звука, сменили тактику и начали окружать друзей.

— Бежим, — пропищал лемур, но, не сделав и шага, споткнулся и упал в пыль.

— Что вам надо? — закричала Оливия, но ответа не получила.

Один из незнакомцев кинулся к ней и сделал резкий выпад вперед, намереваясь ударить Оливию в сердце. Ему не хватило совсем чуть-чуть, а в следующий момент сверху на него спикировал Рэнделл. Сычик клюнул нападавшего прямо в лоб. Мужчина отшатнулся, попятился и, споткнувшись о все еще лежавшего на мостовой Бузимбу, повалился рядом с ним. Ему на грудь тут же прыгнул Йоши и, дико мяукая, вцепился в лицо.

Другой нападавший между тем надвигался на Оливера. Быстрыми движениями он заставил его отступить к дому. Натолкнувшись спиной на стену, Оливер замер, не зная, что делать. Мужчина чуть помедлил, а затем, сделав ложный выпад, устремился на Оливера, выставив вперед кинжал. Лишь чудом Оливер сумел увернуться. Лезвие прошло совсем близко, распоров рубашку и плащ, и угодило в стену. Нападавший попробовал вытащить оружие, но кинжал крепко застрял в щели между кирпичами.

Не теряя времени, Оливер обрушил на голову сумку. В ней лежала шкатулка с документами, взятая из банка. Дерево, затрещав, выдержало, а вот нападавший оказался слабее. Он медленно осел на землю.

Дернувшись, Оливер понял, что застрял. Кинжал пригвоздил его одежду к стене дома. Пришлось пожертвовать ею и порвать. Освободившись, он огляделся. Возле его ног приходил в себя первый нападавший. Второй валялся на мостовой, отбиваясь от Йоши, Рэнделла и Оливии. Третий теснил заметно уставшего Марко. Оливер понял, что долго Марко не продержится.

Не раздумывая, он подбежал и с размаху опустил на голову мужчине шкатулку с документами, выпавшую из сумки. К удивлению Оливера, шкатулка и на сей раз выдержала. Нападавший пошатнулся, но удержался на ногах. Обернувшись, он выбросил вперед руку с оружием. Лезвие было нацелено Оливеру в шею. Еще мгновение, и удар стал бы смертельным. Перед глазами Оливера промелькнула приютская библиотека, в которой он часто проводил дни. Кривившаяся каждый раз при его появлении библиотекарша, вредная начальница, часто мешавшая читать и отправлявшая работать на кухню. Вдруг мужчина замер и повалился в сторону. Стоявший позади него Марко, морщась, потер кулак.

— Не стоит благодарности, — облегченно выдохнул он. — В расчете. А теперь бежим.

Подхватив Йоши с Бузимбой на руки и наградив тумаками их жертву, они помчались прочь. Некоторое время позади слышались звуки погони. Но летевший впереди Рэнделл заприметил еще один мост, под которым друзья и укрылись.

— Что им было нужно? — Оливия, тяжело дыша, упала на мягкую, густую траву.

— Явно не ограбить. — Марко, с трудом переводя дыхание, опустился рядом.

— Вам не понравится, — промяукал Йоши. — Но мне показалось, они хотели убить. Причем только вас. — Он выразительно посмотрел на Оливера и Оливию.

— Мы их не интересовали, — поддержал кота Рэнделл. — На нас они даже не смотрели.

— Действовали профессионально, — продолжил кот. — Засаду устроили заранее. Место выбрали идеально.

— Ты уверен? — закусила губу Оливия. — Кому мы нужны? В смысле, зачем кому-то нас убивать? И откуда они знали, что мы пойдем именно там? Скорее просто грабители.

— С такими ножами и не требующие золота? — покачал головой кот. — Дорогуша, я плавал с Альд Аиром. Я могу отличить грабителя от убийцы.

— Йоши прав, — согласился Марко. — Маски, одежда, то, как они действовали... Мы чудом выжили. — Он взглянул на твидлов. — Если бы не вы, то мы бы погибли.

— Тогда возникает вопрос, — сглотнул Оливер. — Кто их послал? Выходит, у нас в Ламаре появился враг?

На корабль вернулись поздней ночью. Оливер, всю оставшуюся дорогу размышлявший о родителях, запрете в Ламаре магии и неизвестном, желавшим им смерти, едва коснувшись головой подушки, мгновенно уснул.

Он стоял на холме, а перед ним выстроилось огромное войско: закованные в броню всадники, тяжеловооруженные воины с большими щитами и длинными копьями, пехотинцы с двуручными мечами, лучники с огромными луками, боевые колесницы. Оливер удивленно огляделся, чувствуя себя неуютно. Попробовал пошевелиться и понял, что его так сильно смущало. Он сидел на белом коне. Грива скакуна развевалась на ветру, ноздри раздувались в предвкушении схватки, он громко ржал, вставая на дыбы и ударяя копытами о землю.

По лбу Оливера скатилась капелька пота. Он захотел ее вытереть и обнаружил на руке металлическую перчатку. Она столкнулась с железным шлемом, надетом на голову, и звон раскатистым эхом ударил по ушам. Оливер опустил взгляд и обнаружил, что на нем кольчуга, жесткие, плотные наколенники и смешные, с узкими носами башмаки. За спиной, натирая поясницу, болтался щит, правую руку оттягивало толстое копье.

Конь встряхнул головой, едва не скинув Оливера. Обхватив животное за шею, он посмотрел вперед и обомлел. Абсолютно черная, всепоглощающая мгла окружала холм и уползала за горизонт. Над ней мелькали вспышки молний и гремели раскаты грома.

Обернувшись, Оливер увидел, что позади него возвышаются стены прекрасного города. Белый, словно сотканный из облаков, он устремлялся к небу крышами домов, садами дворцов и будто парящими в воздухе храмами.

Полный негодования на тех, кто посмел напасть на такую красоту, Оливер развернулся и выставил перед собой копье. Скакун радостно заржал. Над рядами войска пронесся приказ к атаке. Набирая скорость, воины устремились вниз с холма навстречу неприятелю.

Что-то мокрое и шершавое коснулось щеки Оливера. Он отмахнулся, пришпоривая коня.

— Тяв! — раздалось прямо над ухом. — Вставай. Ты просил разбудить.

Картинка растворилась, превратившись в Рэнделла. Волк, улыбаясь глазами, положил лапы ему на грудь и еще раз лизнул в лицо.

— Спасибо, спасибо. — Оливер потянулся и перевернулся на бок. — Мне такое снилось... Я скакал на коне, спасая самый красивый город в мире.

— Неужели? — Рэнделл убрал лапы.

— Я... чувствовал себя героем. — Он вдруг вспомнил предсказание жабы и тут же прогнал шальную мысль. — Глупость какая.

— Вновь собирался биться с драконом? — весело спросил волк, видимо вспомнив другой сон, который приснился Оливеру в ночь их встречи.

— С тьмой. — Он опустил ноги на пол и, немного поколебавшись, рассказал другу, что ему приснилось.

Наскоро позавтракав, Оливер вышел на палубу, с удовольствием подставив лицо яркому солнцу. Сверху послышалось хлопанье крыльев, и ему на плечо сел черный ворон. Бесцеремонно каркнув в ухо, птица с важным видом выставила перед собой правую лапу. Оливер разглядел привязанный к ней листок бумаги, туго свернутый в трубочку. Взяв послание, он с любопытством развернул его. Ворон укоризненно посмотрел на Оливера, видимо, намекая, что неплохо бы и покормить его за работу, но, ничего не дождавшись, вновь каркнул и улетел.

«Уважаемый Оливер Стоун, рады сообщить Вам, что вы являетесь участником турнира «Доблесть и знания», проводимого под патронажем бургомистра города Ламара герцога Марвина Дауглиша. Первый этап состоится сегодня ровно в полдень. Он пройдет в главном здании Ламарского университета науки и техники. Просьба явиться заранее и обязательно получить пропуск участника. Данный документ позволит Вам пользоваться обширными ресурсами библиотеки, всеми возможностями, предоставляемыми многочисленными лабораториями университета, а также даст возможность посещать открытые лекции. Желаем Вам удачи в турнире. И пусть победит достойнейший. Директор соревнования Чарльз Шервуд».

Перечитав текст несколько раз, Оливер убрал письмо в карман. Времени оставалось мало, и он решил отправиться в университет немедленно.

— Уверен, что не можешь подождать? — спросил Марко, кивая в сторону трех важных незнакомцев, прохаживающихся возле сходен. — Я никак не могу сейчас пойти. Мне надо разобраться с таможенными пошлинами. Иначе мы застрянем тут надолго.

Оливер покачал головой и принялся объяснять.

— Ладно, — выслушав его, объявила Оливия. — Не нравится мне это, но иди один. Мы придем сразу, как только Марко закончит дела. Встретимся там, где условились с Макалистером. Надеюсь, он уже что-то выяснил про браслет. А после отправимся к миссис Болье. И не вздумай ходить к ней без меня. А то она тебе совсем голову задурила, еще сболтнешь лишнего. И не забывай, что здесь со всеми следует держать ухо востро. А с ней тем более.

Хоть Оливер не разделял мнения сестры о миссис Болье, но все же пообещал, что пойдет к ней с Оливией.

Возле главного здания Университета науки и техники висели праздничные флаги и играла бравурная музыка. По дорожкам важно прохаживались студенты, немногочисленные скамейки занимали родственники и знакомые участников соревнований. Всем мест не хватило, и многие уселись прямо на газоне.

Оливер прошел в битком набитый людьми коридор.

— Привет! — К нему устремилась Мила.

Бледная, сильно взволнованная Эмма плелась за подругой.

Оливер не ожидал, что так обрадуется этой встрече.

— Скоро начнется, — сообщила Мила. — Готов? Слышала, первый этап намного сложней теста.

Эмма покачнулась.

— Приехали ее родители, — объяснила девушка. — Они узнали, что она заняла по итогам теста двадцать пятое место, и пригрозили, если не поступит в университет, отправить в закрытый интернат для девочек.

— В Блэкфилд, — простонала Эмма. — Это ведь настоящая дыра. Там совершенно нечем заняться. Одна сплошная скука.

— А музей искусства? — удивился Оливер. — Я читал, он настолько огромный, что и за несколько дней не обойти. В нем даже работает отдельный зал с экспозициями папирусных свитков. Мне всегда хотелось увидеть рисунки на них.

Эмма посмотрела на Оливера как на сумасшедшего.

— Мои поздравления, Лавиния.

К ним с довольным видом подошел Дэнни Роуз. Его свита по сравнению с прошлым разом заметно поредела. Оливер не увидел рядом с ним ни смуглого парня, гордившегося учебой в школе Мидлшира, ни пухлощекого толстяка, кичившегося лучшими учителями своего города и знанием многих вопросов на тестировании.

— Первое место, и за столь короткое время... Папа постарался?

— Я сирота. — Оливер взглянул Дэнни в глаза. — Завидуешь?

Парень моргнул.

— Э-э-э... знаешь что... — Он перешел на заговорщицкий тон и отошел от стоявших поблизости парней так, чтобы те не слышали. — Объединимся? Так проще выиграть.

— Победителей ведь трое, — заметил Оливер.

— Ну да. Я, ты и Мила.

— Бросаешь друзей? — Оливер кивнул на парней.

Эмма, не понимая, что происходит, уставилась на подругу. Та молчала, хмуря брови.

— Эти? — хмыкнул Дэнни. — Временные союзники. Ну как? Согласен?

— Заманчивое предложение. — Оливер сделал вид, что размышляет, хотя сразу знал ответ. — Но нет. Обойдусь без твоей помощи.

— Как знаешь... — Дэнни поморщился. — Тебе не победить в одиночку.

— Я попробую.

— Я знаю задание последнего этапа, — гордо сообщил парень.

— Откуда? — изумилась Эмма.

— Я Роуз. Моя семья всегда побеждала на этом соревновании. Старшие братья, отец, дед, прадед... Неужели вы думали, я приеду сюда неподготовленным? Последний раз спрашиваю. Ты со мной?

— Нет, — ответил Оливер.

— Что ж... — холодно бросил Дэнни. — Тогда в будущем поражении вини только себя, Лавиния.

Отвернувшись, он направился к своим дружкам.

— Он правда знает, что будет на третьем конкурсе? — спросила Эмма.

Мила в ответ лишь пожала плечами.

— Уважаемые участники! — разнеслось по коридору. — Кто еще не получил временный пропуск, прошу подойти к мистеру Остину. Остальные за мной.

Мистер Остин оказался невысоким седым мужчиной с хмурым выражением лица. Громко причмокивая и постоянно почесывая небритый подбородок, он выписал Оливеру пропуск. Протягивая документ, он внимательно посмотрел на Оливера и задумчиво произнес:

— Где-то я тебя уже видел. Приезжал в прошлом году?

— Лет десять назад, — не удержался Оливер и, пока мистер Остин с непонимающим видом осмысливал услышанное, поспешил за Милой.

Соревнование проходило в просторном помещении с высоким потолком и светлыми стенами. В центре на небольшом расстоянии друг от друга стояли деревянные парты. Оливер быстро пересчитал их. Как он и думал, ровно двадцать пять. Напротив них располагался длинный, широкий стол, за которым сидело пять человек в темных мантиях. Выбрав свободное место, Оливер поискал взглядом Милу. Девушка отыскалась чуть в отдалении, рядом с неестественно бледной Эммой. Перед подругами развалился на стуле Дэнни. Он перебрасывался с друзьями шуточками, подтрунивал над Эммой и, явно довольный собой, весело улыбался окружающим.

— Внимание! — раздался громкий голос, заставивший тут же умолкнуть все разговоры.

Из-за длинного стола поднялся сухой старичок с короткой бородой и лицом, покрытым мелкими, но отчетливо проступавшими морщинами. Оливер узнал его — на тестировании именно он взял у Оливера лист с выполненным заданием, сильно удивившись, что Оливер так быстро ответил на все вопросы.

— Меня зовут Чарльз Шервуд, и я, как директор мероприятия, объявляю соревнование «Доблесть и знания» открытым.

Зазвучала торжественная музыка, хотя не то что оркестра, даже нескольких музыкантов Оливер в помещении не видел.

«Как мило, — хмыкнул он. — Когда удобно, магия, значит, разрешена не только в банках...»

Шервуд махнул рукой, и музыка мгновенно стихла.

— Всем вам предстоят три задания. Каждое состоится в отдельный, заранее оговоренный день. Предупреждаю, цель соревнования — не выявление самого умного или начитанного. Одни лишь голые знания не помогут одержать победу. Чемпиону потребуется несколько большее: смекалка, рассудительность, умение мыслить логически и видеть очевидное там, где его на первый взгляд нет и в помине.

Чарльз Шервуд перевел дыхание и продолжил:

— Задания на каждый тур держатся в строжайшем секрете. Даже я не знаю, с чем вам предстоит справляться. Их разрабатывала специальная комиссия и, уверен, как всегда потрудилась на славу, — улыбнулся он. — Что вас ждет во втором и третьем туре, вам скажут сразу после завершения соответственно первого и второго. Но не раньше.

Оливер взглянул на Дэнни, с невозмутимым видом слушавшего речь директора турнира.

«Блефовал? — подумал он. — Или действительно знает?»

— Тройка победителей определится по наибольшему числу набранных баллов, — между тем говорил Чарльз Шервуд. — За каждое задание будет начисляться определенное количество баллов. Максимальное количество баллов за одно задание — сто. Минимальное, как вы понимаете, — ноль. Тот из вас, кто наберет наибольшее количество за все три конкурса, станет чемпионом.

Он замолчал и сделал продолжительный глоток из стакана.

— Вы, я вижу, уже давно в нетерпении, — вновь улыбнулся он. — Не стану вас задерживать и умолкаю. Дальше вам все объяснит профессор Дюппен.

Старичок сел. Поднялся высокий мужчина с длинными черными волосами, зачесанными назад. Кашлянув, он заговорил, делая продолжительные паузы чуть ли не после каждого слова.

— С формальностями... на сегодня... покончено. Переходим... к главному. Сегодня... вам... предстоит... написать... эссе... на тему... — Дюппен замолчал, а затем быстро произнес: — «Вечность как краткий миг для вселенной».

Оливер озадаченно огляделся. Он еще ни разу не брался за такую работу. В приюте ему хватало одной, максимум полторы страницы текста. И так как он обычно не допускал грамматических ошибок, то всегда получал «отлично». Он подозревал, что приютские преподаватели все равно не вчитывались в смысл написанного учениками, полагая, что глубоких мыслей в их сочинениях все равно не отыщется.

Придвинув чернильницу, Оливер обмакнул в нее перо. Лист бумаги испуганно сместился к краю стола, увлекаемый легким ветерком, ворвавшимся в помещение.

«Вечность как краткий миг для вселенной, — угрюмо подумал Оливер. — И что, интересно, они желают прочитать? Чем можно удивить таких людей?»

Крохотная капля соскользнула с кончика пера и упала на бумагу, оставив черный круглый след прямо в середине листа. Обведя его, Оливер пририсовал сверху круг поменьше, по бокам прочертил две короткие линии, а снизу добавил еще две, чуть длиннее. Получился человечек. Вокруг фигурки разливалось абсолютно белое пространство, делая ее одинокой посреди бескрайнего молочного моря.

«Одиночество, — мелькнуло у Оливера в голове, он неожиданно вспомнил ночное небо и вчерашний разговор с Бузимбой. — Звезды... А почему бы и нет?»

И, еще раз макнув перо в чернильницу, начал писать. Мысли бежали, словно поток воды в бурной реке, и ему оставалось лишь переносить их на бумагу. С головой погрузившись в работу, он не заметил, как исписал полностью три листа. Перечитав и оставшись довольным, Оливер посмотрел по сторонам. Мила и Дэнни с сосредоточенными лицами корпели над заданием, ничего вокруг не замечая. Эмма, напротив, испуганно взглянула на него, черкнула несколько слов и вновь повернулась к нему. В ее глазах промелькнула паника.

Оливеру стало жаль девушку, но он понимал, что помочь ей ничем не может. Встав, он направился Чарльзу Шервуду и профессору Дюппену.

— Сбегаешь, Лавиния? — не поднимая головы, ухмыльнулся Дэнни. — Понял наконец, какую непосильную ношу на себя взвалил?

Чарльз Шервуд взглянул на написанное Оливером.

— Если я не ошибаюсь, — медленно произнес он, — вы, молодой человек, и с тестированием справились первым?

— Да, — кивнул Оливер.

— Весьма похвально. — Старичок положил листы в большую корзину, стоявшую на столе. — Вы меня удивляете. В хорошем смысле этого слова. Как вас зовут?

— Оливер Стоун, — ответил Оливер, решив не называть свою настоящую фамилию.

— Оливер Стоун... — задумчиво повторил Чарльз Шервуд.

— Он... занял... первое... место... на тестировании, — подсказал профессор Дюппен, с нескрываемым интересом разглядывая Оливера. — Шустрый... как видно... парнишка. — На его губах промелькнуло подобие улыбки.

Чарльз Шервуд протянул Оливеру запечатанный конверт.

— Внутри задание на второй тур. Он состоится через два дня. Результаты сегодняшнего тура мы сообщим позднее специальным посланием.

Оливер вышел в коридор.

«Интересно, как бы они отнеслись ко мне, если бы узнали, кто мои родители?» — подумал он.

Раскрыв конверт, Оливер вытащил плотный лист бумаги. На нем красивыми буквами, с множеством завитушек было написано:

«Уважаемый участник соревнования «Доблесть и знания», рады Вам сообщить, что во втором туре Вас ждет следующее задание: доклад на вольную тему. Вольная тема подразумевает, что Вы можете выбрать любую тему по Вашему усмотрению. Доклад рассчитан на строго фиксированное время, а именно от 5 минут до 7 минут по университетским солнечным часам, находящимся перед главным зданием. В случае возникновения ситуации, когда несколько участников соревнования выбрали одинаковую тему доклада, данный вопрос разбирается на месте, сразу после выступления всех остальных участников. Более подробные объяснения можно получить в дирекции соревнования. С уважением, директор соревнования Чарльз Шервуд. И пусть победит сильнейший!»

Дочитав текст до конца, Оливер сунул конверт в карман и отправился на встречу с сестрой. О теме доклада он решил поразмыслить позднее.

Оливия ожидала его, прохаживаясь по посыпанным песком дорожкам. За ней со скучающим видом семенил Йоши. Твидл оставил на судне свою сумку, и теперь, если не вглядываться, его легко можно было принять за обычного кота. Лишь светлые полоски на спине да недовольное выражение на мордочке выдавали в нем волшебное животное.

— А где Марко? — спросил Оливер. — Что-то случилось?

— Случились, — проворчал Йоши. — Таможенники. Они принесли с собой столько бумаг, которые необходимо заполнить, что мы еще долго не увидим Марко.

— Макалистер не появлялся? — Оливер огляделся, надеясь заметить приближающуюся фигуру колдуна.

— Нет, — покачала головой Оливия. — Думаю, скоро должен прийти. Интересно, что он выяснил про браслет?

Оливеру и самому было любопытно, что за украшение родители хранили в банке. Он вновь поискал взглядом колдуна, но вокруг мелькали только студенческие мантии да спешащие по делам преподаватели.

Неожиданно из-за группы учеников выступили стражники.

— Оливер и Оливия Бэмфорд? — обратился к ним офицер, должность которого выдавал золотистый шлем и кроваво-красный плащ.

— Да, — ничего не понимая, ответила Оливия.

Оливер, чуя недоброе, поинтересовался:

— Мы что-то нарушили?

— Один из главных законов Ламара, — чеканя слова, заявил офицер. — Вы арестованы по обвинению в нападении на людей и применении магии.

Оливер не успел и глазом моргнуть, как стражники окружили их.

— Даже не пытайтесь бежать. — Офицер выразительно положил руку на рукоять меча. — Хотя, если попробуете, я буду только рад. И с чистой совестью убью вас.

Сырой, обшарпанный пол вызывал у Оливии приступ тошноты, едва она опускала взгляд. По толстому, липкому слою грязи беспрестанно сновали крупные, усатые тараканы. Они совершенно не боялись Оливию. Многие откровенно таращились на нее, словно насмехаясь над ее состоянием. Пугались мерзкие насекомые только крыс, которые время от времени пробегали прямо возле ее ног, каждый раз норовя укусить за палец.

Поначалу, увидев их, Йоши решил исполнить роль настоящего кота и попытался поймать одну, чтобы, как он заявил, остальные поняли, кто здесь хозяин. Однако вышло все наоборот. Едва твидл спрыгнул на пол, как на него набросилось не меньше десятка крыс, и бедняга с трудом сумел от них отбиться. Теперь он с мрачным видом сидел на узкой, вмурованной в пол лавке, яростно шипел и остервенело бил себя по бокам хвостом.

Со стенами дело обстояло еще хуже. Сделанные из грубого камня, они прятали в узком проеме толстую, обитую металлом дверь. Покрытые слизью, мутными, дурно пахнущими каплями непонятной жидкости и исписанные грубыми, полными ярости ругательствами, они нависали над Оливией, давя безнадегой. Единственный луч света проникал через малюсенькое оконце. Падая на пол, он растворялся в окружающей темноте, смешанной с грязью и отчаянием.

Оказавшись в камере, Оливия поначалу ругалась, крича, что она ничего такого, в чем их обвинили, не совершала, и требовала выпустить на свободу. Но вскоре, сорвав голос и осознав тщетность своих потуг, затихла. Эстафету подхватил Оливер, однако и его хватило ненадолго.

Обессиленные, все еще переполняемые возмущением, они с трудом помещались на короткой скамье, внимательно следя за крысами, готовыми в любой момент вцепиться в одного из них.

Вскоре Оливия потеряла счет времени. Страх, который она испытала в эргастуле Захира, на сей раз ею не овладел, но оттого не становилось легче. Стражники, притащившие их сюда, оказались неразговорчивыми. Все, что смогли добиться от них Оливер с Оливией, это угрозы и полные ненависти взгляды. Поэтому неопределенность и отсутствие информации, что с ними собираются делать, волновали Оливию больше всего.

Наконец за дверью послышались шаги. Даже не напрягая слуха — темнота обострила все ее чувства, — Оливия определила, что по коридору идут четверо. В камере воцарилась тишина: полчища тараканов и деловито пищащих крыс, видимо смекнувших, в чем дело, моментально исчезли.

Щелкнул замок, скрипнули ржавые петли, и Оливии в глаза ударил свет факелов. Она инстинктивно зажмурилась.

— Это они? — прошелестел тихий голос.

Оливия, морщась от неприятных ощущений, взглянула на говорившего.

Перед ней стоял невысокий, коренастый мужчина с большой головой. Его водянистые глаза внимательно оглядели вначале ее, затем Оливера. На незнакомце был бархатный камзол и узкие штаны темного цвета, плащ и кожаные башмаки на широком каблуке. Из-под сдвинутого набок берета выглядывали соломенного цвета волосы. Крепкие руки с огромными ладонями вошедший сложил на груди, едва заметно подергивая пальцами.

— Так точно, — ответил уже знакомый Оливии офицер.

Двое других оказались стражниками. Они с мрачными лицами встали возле двери. Каждый держал в правой руке по факелу, а левую ладонь положил на рукоять меча.

— Так-так... — Незнакомец прищурился и сделал шаг вперед. — Молодые какие, однако... — Он повернулся к Йоши и внимательно оглядел его. — И зверь здесь. Замечательно. Ты же понимаешь меня? Как тебя зовут?

Йоши и ухом не повел. Отвернулся и принялся лапой мыть мордочку.

— Меня вот зовут Роберт Степни, — чуть более недовольным тоном продолжил незнакомец. — Невежливо молчать, когда с тобой разговаривают.

— Мяу, — отозвался Йоши.

— Он же отвечает вам, — вмешался Оливер. — Перед вами самый обычный кот. Вы разве не видите? Скажите, за что нас задержали и что с нами собираются делать?

Степни медленно повернулся к Оливеру.

— У меня есть свидетели, слышавшие, как он разговаривает. Я просто хотел удостовериться в этом лично. — Он вновь посмотрел на Йоши. — Зверь, долго будешь ломать комедию? Ты же твидл. Твои полоски выдают тебя.

Йоши с безмятежным видом развалился на скамье, свесив вниз лапы, коротко мурлыкнул и закрыл глаза.

— Хорошо, — прошипел Степни. — Тогда ответьте: зачем вы нападали на людей в городе?

Он в упор взглянул на Оливию. Та от неожиданности едва не упала на пол.

— Что? Я? — едва вымолвила она.

— Ты, Оливия, ты, — с легкой улыбкой продолжил Степни. — Тебя видели на месте преступления.

Оливия почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

«Что он такое говорит? Я ни на кого не нападала. Что происходит?»

Оливер с явным непониманием посмотрел на нее.

— Все в городе говорят об Азариусе! — воскликнул он. — Это его рук дело. При чем здесь моя сестра?

— Азариус давно умер, — тихо, заставляя напрягать слух, возразил Степни. — А вы передо мной. Живые и здоровые. Вдобавок с волшебным животным.

Он резко подскочил к Йоши и с силой дернул за хвост. Кот от неожиданности свалился на пол и яростно зашипел. Оливия перепугалась, что твидл выдаст себя, обрушив на Степни поток ругательств на человеческом языке. Но Йоши лишь громко и отчаянно закричал:

— Мяу! — И, мрачно взглянув на обидчика, снова запрыгнул на лавку.

В глазах Степни промелькнуло непонимание.

— Хм... Вот как...

— Сэр, — обратился к нему офицер, — думаю, он просто хорошо притворяется.

— Думаю, это мне решать! — рявкнул Степни. — Приведите свидетелей. — Он повернулся к Оливии. — Жаль, тебя нельзя бросить в реку. Воду не обманешь, не заговоришь. Выплывешь — колдунья, утонешь — невиновна.

Оливия сглотнула.

— Но мы, к сожалению, в цивилизованном городе, — понижая голос до вновь едва различимого, продолжил Степни. — Все приходится делать по закону.

Послышались шаги, и в камеру в сопровождении стражников вошли парень и девушка. Выглядели они чуть старше Оливии и одеты были в темные студенческие мантии. Оливия вспомнила их — друзья Лоры, едва не захлебнувшейся водой у входа в собственный дом.

— Это она, — стараясь не встречаться с Оливией взглядом, объявил парень.

Худой, невысокого роста, с пухлыми губами и большими глазами, он судорожно мял пальцами край мантии, переминаясь с ноги на ногу.

— Она была там, я видела ее, — сообщила девушка. — Она не учится с нами, но отчего-то интересовалась случившимся.

Черноволосая, с точеными чертами лица и слегка вздернутым носом, студентка с вызовом посмотрела на Оливию. Та непонимающе захлопала глазами. Происходящее казалось ей фарсом, совершенно лишенным юмора и вызывающим исключительно негативные чувства.

— Она сказала нам, что видела преступника, и даже сообщила, как он выглядит, — продолжил парень. — Специально, наверное.

Степни не сводил с Оливии глаз.

— Что скажешь, ведьмочка? Попалась?

— Что за бред? — не выдержала она. — Да, я была там. И что с того? Там кроме меня была куча народу. Почему их не обвиняют в колдовстве?

— Все они студенты университета, — возразил Степни. — Их родители известные и уважаемые люди. Они в городе живут не первый год. А вот про тебя с братом такого не скажешь. Вы прибыли в Ламар недавно. Недавно начались нападения. Совпадение, скажешь?

— Доказательства нашей вины косвенные, — не выдержал Оливер.

Степни махнул студентам рукой, показывая, что они свободны.

— Яблочко от яблони недалеко падает, — скривился Степни то ли от слов Оливера, то ли от своих мыслей. — Ваши родители колдуны и преступники. Вас с говорящими животными видели в их особняке.

— Прийти в родительский дом преступление? — удивился остававшийся совершенно спокойным Оливер. — Я считал Ламар городом ученых. Городом, где разум и факты важнее эмоций и страхов необразованной толпы. Мой кот никакой не твидл, моя сестра пришла к дому той девушки намного позже остальных. Кстати, почему вы об этом не спросили у своих свидетелей? И разве хоть кто-то еще видел ее во время остальных преступлений?

Степни скрипнул зубами.

— Ваше животное — волшебное, — холодно улыбнулся он. — Хоть и хорошо скрывается. И я знаю, как это доказать. Скоро закат. И с заходом солнца ваш кот превратится в другое животное. Думали, я не знал этого?

Он осклабился, наблюдая за их реакцией.

— Мяу, — сказал Йоши и, выгнувшись, потерся спиной об Оливера. — Мяу.

Офицер указал на слабый луч солнца, тонкой полоской пробегавший по полу.

— Ждать осталось недолго. — Степни выразительно посмотрел на окно.

Оливия, внешне оставаясь спокойной, внутренне напряглась. Не поворачивая головы, покосилась на твидла.

«А вдруг, — подумала она, — вдруг именно сегодня Йоши вновь станет превращаться? Ведь Макалистер говорил, что непонятный недуг, поразивший твидлов, скоро пройдет».

Золотистый солнечный луч потускнел, растворившись в темноте. Оливия сжалась, приготовившись к самому худшему. Вот сейчас Йоши охватит синеватый дым, и вместо кота она увидит добродушное существо с большой головой и маленькими ушами, зовущееся пандой. И вместе с его появлением на них обрушатся огромные проблемы.

Степни подошел почти вплотную к твидлу, склонившись над ним. К счастью, Йоши как был котом, так и продолжал им оставаться. Луч света давно исчез, а Степни все отказывался признавать Йоши обычным домашним питомцем. Он заставил одного из стражников сбегать на улицу и взглянуть, действительно ли солнце село. Тот вернулся запыхавшимся и сообщил, что в городе давно стемнело.

— Мяу. — Йоши, явно издеваясь, выразительно посмотрел на Степни.

— Не переигрывай, — шепнул ему Оливер и почесал твидла за ухом.

Кот недовольно дернул хвостом, но, продолжая играть роль пушистого любимца, громко замурлыкал.

— Мы свободны? — поинтересовалась Оливия, напряженно смотря на Степни.

Ее не покидала уверенность, что так просто все не закончится.

— Значит, не хотите по-хорошему, — сквозь плотно сжатые челюсти прорычал Степни. — Все, игры закончены, хватит с вами любезничать.

Он вырвал у ближайшего стражника из руки факел.

— В свое время ваши родители принесли в город горе и несчастье. Я не допущу повторения тех трагических дней. Колдунам нет места в Ламаре. И вы это прекрасно знаете. Но все-таки явились сюда. Так что пеняйте на себя.

Направив огонь на Йоши, он шагнул к нему. Твидл испуганно вскочил и прижался к стене.

— Говори! — прорычал Степни. — Или спалю!

Оливия попыталась загородить кота своим телом, но офицер оттащил ее в сторону. Стражники схватили Оливера и повалили на пол.

— Таким, как ты, самое место в огне. — Степни несколько раз ткнул факелом в Йоши, но твидл сумел увернуться.

Все же несколько искр упало ему на шерсть, и в камере запахло паленым.

— Я всегда подозревал, что ты живодер, — раздался спокойный голос.

В дверном проеме возникла высокая фигура. Оливия узнала кучерявую бороду, а следом и ее обладателя — Ллойда Каррагера. Быстрым движением мужчина выбил факел из рук Степни и прижал к груди трясущегося Йоши.

— Кто посмел? — Степни сверкнул глазами в сторону стражников, отпустивших Оливера и медленно пятившихся к двери. — У меня тут дознание. Ллойд...

— Он самый, Роберт. — Каррагер помог Оливеру подняться. — На сегодня ты закончил.

— Что? — Степни приблизился к Ллойду. — Ты давно уволился. Иди-ка отсюда по-хорошему.

— И уйду. — Каррагер взял Оливию за руку и легонько подтолкнул к двери. — Но только с ними.

— Ни за что! — вспыхнул Степни. — Они колдуны и преступники.

— Единственное их преступление заключается в том, что их родители в свое время оказались наивными людьми, — заметил Каррагер. — Я все еще частенько ужинаю с твоим начальником. И если не хочешь, чтобы Джордж узнал, чем ты тут занимаешься, превышая полномочия, отпусти детей.

— Тебе-то какое до них дело? — прищурился Степни.

— Они не те, кто тебе нужен. — Каррагер погладил Йоши по голове, успокаивая его. — Лови лучше настоящих преступников.

Кивнув на прощание офицеру, он вышел в коридор. Оливер быстро последовал за ним.

— Спасибо, — поблагодарила бывшего стражника Оливия. — Но как вы узнали, что мы тут?

— Слухи быстро распространяются, — усмехнулся Ллойд. — У тех, кто вас арестовал, есть жены. У жен подруги. У подруг свои подруги. Ну и так далее...

Они вышли на улицу. После затхлого воздуха камеры Оливия с удовольствием вдохнула свежий ночной воздух.

Оглядевшись по сторонам, Йоши, стараясь, чтобы его голос звучал тихо, произнес:

— Не думал, что когда-либо такое скажу. Но как все-таки замечательно, что сегодня я не превратился в панду.

И нарочито громко замурлыкал.

Ламар, несмотря на позднее время, не спал. Как и накануне, отовсюду лился разноцветный свет, играла веселая музыка, слышались смех и пение. Но теперь Оливия не чувствовала беззаботности праздника. Его ощущение безвозвратно испарилось, отодвинутое вчерашним нападением и сегодняшним пребыванием в камере. Город теперь казался ей жестоким и лицемерным, скрывающим под маской утонченной учености злобу и потаенные страхи.

К Ллойду подбежала кутавшаяся в широкий платок красивая женщина. Высокая, стройная, с длинными волосами, собранными в хвост, она с сочувствием посмотрела вначале на Оливию, а затем на Оливера.

— Бедняги, — покачала она головой. — Я заглядывала однажды в те камеры, всего одним глазком. Но мне хватило на всю жизнь. И как эти идиоты приняли вас за колдунов? Видать, никогда в жизни не видели настоящих магов.

— И не говори, Элизабет, — ухмыльнулся Ллойд, опуская Йоши на землю. — Кстати, это моя жена. Благодарите ее. Именно она рассказала мне, что вас схватили.

— Не стоит, — улыбнулась Элизабет. — Это меньшее, что я могу для вас сделать. — Она взглянула на Оливию, в изумлении распахнув глаза. — Ты удивительно похожа на Амелию. И такая же красавица.

— Вы хорошо знали моих родителей? — вспыхнула Оливия, польщенная похвалой.

— Разумеется, они же были нашими соседями.

Они вышли на оживленную улицу, и Ллойд предложил немного посидеть в маленькой харчевне, часть столиков которой находилась на свежем воздухе.

— Вы наверняка голодны, — всплеснула руками Элизабет и заказала кучу лакомств.

Уплетая пирожное с кремом, одновременно запивая его вишневым соком со льдом, Оливия поинтересовалась:

— Все в городе уверены, что наши родители преступники и колдуны. А вы нет. Почему?

— Они не знали их настолько хорошо, как я, — пояснила Элизабет. — Если честно, Грег и Амелия, хоть и слыли компанейскими людьми, устраивающими гремевшие на весь Ламар вечера, они ни с кем не были по-настоящему близки. Мне всегда казалось, что у них нет друзей, только приятели и знакомые. Всех привлекал их веселый, жизнерадостный нрав, образ мыслей и ученость. Общаться с ними считалось престижно, а получить приглашение на один из вечеров модно.

— А как же Азариус? — возразил Оливер. — Он вроде был их другом.

— Я имела в виду тех, кто жив, — ответила Элизабет.

— Оттого все и поверили в те грязные слухи, распространяемые про них, — добавил Ллойд.

Элизабет вздохнула.

— Они явно не ожидали, что все так сложится. И поступили крайне опрометчиво.

— Вы о дружбе с Азариусом? — спросил Оливер.

Йоши, сидевший на лавке и с аппетитом уплетавший свиные котлеты, внимательно посмотрел на жену бывшего стражника.

— Если бы, — невесело улыбнулась та. — В скором времени, после того как Азариус напал на ученых, Амелия с Грегом уехали из города.

— Я знаю, — кивнула Оливия. — Многим это показалось странным, а некоторые усмотрели в этом прямую причастность к преступлению.

— Они всегда думали только о науке и своих исследованиях, — горько усмехнулась Элизабет. — Они отправились в Лавинию за одной очень важной для них вещью. Простите, не могу вспомнить какой... Совершенно вылетело из головы.

— В Лавинию?! — вскричал Оливер.

— Мы же оттуда! — воскликнула Оливия.

— Они взяли вас с собой, бедняжки. — Элизабет на мгновение замолчала. — Думали, уезжают всего на несколько дней. Получилось навсегда. Любовь к старинным вещам и древним артефактам, сделавшая их известными и знаменитыми, их же и погубила...

— Не знаете, что случилось в Лавинии? — задала Оливия давно волновавший ее вопрос.

— Поговаривали о несчастном случае, — ответил Ллойд. — О большом пожаре...

— Я слышала, что они утонули, — возразила Элизабет.

— Поэтому мы остались совсем одни в чужом городе и в итоге угодили в приют. — Оливер отвернулся, глядя на край стола.

— А разве родственники не пытались вас разыскать? — удивилась Элизабет.

— Лишь Гарольд Макалистер, — сообщила Оливия. — И то совсем недавно.

— Гарольд Макалистер? — Ллойд почесал в затылке. — Не ожидал услышать это имя. Где вы его видели? Когда?

— Два дня назад, — рассказал Оливер. — В университете. Он там работает. А что?

— Тот самый Гарольд? — Каррагер непонимающе посмотрел на жену. — Его вообще-то уволили лет десять назад.

— Уволили? — прошептала потрясенная Оливия.

Йоши перестал жевать и саркастически изрек:

Нежданный дело оборот

Приобрело, однако,

На удивление.

— Вот почему он прятался и просил не шуметь, — догадался Оливер. — Боялся привлечь к себе ненужное внимание. Но тогда что он делал на территории университета?

— Раньше работал там, — объяснил Ллойд. — Он трудился вместе с Грегом и Амелией. Втроем они что-то исследовали. Я, если честно, не особо грамотный и не разбираюсь в этой науке.

— Они даже некоторое время дружили, — добавила Элизабет.

— А потом? — нетерпеливо спросила Оливия. — Что случилось потом?

— Ничего, — пожала плечами Элизабет. — Они ни с кем надолго близко не сходились. Среди знакомых едва ли не половина города, а друзей при этом всего пара человек. Они были сложными людьми. Наверное, настоящие ученые все такие. Преданы исключительно друг другу. Просто стали проводить с Гарольдом меньше времени, в основном на работе.

— Гарольда уволили из университета из-за предрассудков вашего города? — спросил Оливер.

— Из-за предрассудков? — переспросил Ллойд.

— Потому что он колдун? — уточнил Оливер.

— Гарольд Макалистер? — рассмеялась Элизабет. — Что ты такое говоришь?

— А разве нет? — Оливер, ничего не понимая, посмотрел на Оливию.

— Конечно нет, — улыбнулся Ллойд. — Он обычный человек. Как ты, как я... Как Элизабет.

Йоши, начавший было вновь есть, поперхнулся. Кашляя, твидл пробурчал:

Ночь потрясений наступила,

И нет конца несчастьям.

Я в смятении.

Оливия захлопала глазами.

— Он создавал из воздуха огненные шары и кидал ими в милнаторов! — воскликнула она.

— И что? — хмыкнул Ллойд. — Твои папа и мама и не такое вытворяли. Но, поверь мне, они были людьми.

— Ничего не понимаю. — Оливия отодвинула от себя тарелку с пирожными.

— Я тоже, — проворчал Йоши. — Но меня никто не слышит. Колдун оказался дутым. А я внимал его словам, раскрыв рот.

— Я верю тебе, что Гарольд умел колдовать, — попытался Ллойд утешить Оливию. — Ведь из-за магии его и выгнали в свое время из университета.

— Интересно, как он тогда колдовал? — задумался Оливер. — Если он не из Манталы и не волшебник.

— Не все ли равно? — простонала Оливия. — Меня больше интересует, где он и не случилось ли с ним чего-то плохого. Ведь на встречу с нами он не пришел. — У нее мелькнула страшная мысль. — Вдруг Гарольда арестовали?

— Оттого что он колдовал? — Оливер вздрогнул от собственных слов. — Нас ждали именно на том месте, где мы договорились с ним встретиться. Откуда стражники знали, что мы туда придем? Ты думаешь о том же, о чем и я?

— Он в камере из-за нас, — сказала Оливия. — Ведь мы попросили его узнать про браслет.

— Тогда мы обязаны спасти его, — решительно произнес Оливер.

— Только как? — поддержала Оливия брата. — Мы даже не знаем, где он.

— Постойте-постойте, — вмешался Ллойд. — Притормозите, ребята. Вы что такое говорите? Мне стоило огромного труда вытащить вас из камеры. Хотите вновь там очутиться?

— Мы будем осторожными, — пообещал Оливер.

— Осторожными? — рассмеялся Ллойд. — Осторожными вы будете лишь в одном случае: если прямо сегодня покинете город.

— Исключено, — отрезала Оливия. — Гарольд — друг папы и мамы. И страдает из-за желания нам помочь. Вы знаете, что с ним сделают?

Каррагер пожал плечами.

— Это решит суд. Один раз за колдовство он уже пострадал. — Он задумался. — Могут выслать из Ламара и запретить впредь здесь появляться. Могут надолго посадить в тюрьму. А могут и казнить.

— И поделом, — заметил Йоши, окончательно потерявший интерес к котлетам. — Нечего доверчивым людям головы дурить.

— Казнить?! — ахнула Оливия.

— После Азариуса с волшебством у нас строго, — объяснил Ллойд.

— Не пугай детей, — проворчала Элизабет.

— Нет, так нельзя! — возмутилась Оливия. — Я не стану сидеть сложа руки и смотреть, как хорошего человека лишают жизни. Вы можете узнать, где его держат? Пожалуйста. — Она умоляюще посмотрела на мужчину.

— Вот ведь какая... — улыбнулся Ллойд. — Вся в мать. Хорошо, сделаю, что смогу. Но обещайте ничего без меня не предпринимать. Власти и так следят за вами и ждут лишь малейшего повода арестовать вас. Не вздумайте предоставить им его.

— Обещаем, — одновременно сказали Оливер с Оливией.

Попрощавшись с Ллойдом и Элизабет, они направились в порт.

Вечер плавно перетек в раннюю ночь, но Ламар и не думал засыпать. Напротив, музыка, лившаяся со всех сторон, становилась все громче и веселее, смех заразительнее, песни задорнее. Правда, людей на улицах стало меньше. В основном горожане теперь сидели в харчевнях либо на многочисленных скамейках, наблюдая разнообразные представления, устраиваемые кривляющимися мимами и шутами.

Оливия вспомнила о Марко: «Волнуется, наверняка места себе не находит».

Ей захотелось быстрей попасть на корабль и обнять парня. А еще лучше прогуляться с ним вдоль реки, держась за руки и не о чем не думая.

Разумеется, все испортил Оливер. Брат умудрился разглядеть в маленьком парке очередное представление, больше напоминавшее балаган, и заявил, что хочет немного посмотреть и узнать, что будет дальше.

— Это же история похода конунга Алариха Разрушителя!

В такие моменты Оливия с трудом сдерживалась, чтобы не придушить брата.

— Да хоть императора вселенной. Я устала и хочу спать. К тому же Марко, наверное, сильно волнуется.

Стоявшие рядом с ними парни и девушки зашикали на нее.

— Не нравится, уходите, — презрительно скривилась рыжеволосая девица с длинным, острым носом. — Не всем дано проникнуться духом студенческого театра.

Оливия подавила в себе желание щелкнуть воображалу по кончику носа.

— Ты как хочешь, — намеренно громко произнесла она, — но никаким духом я проникаться не собираюсь.

И пошла дальше. Оливер оставаться один не захотел и быстро догнал ее. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут раздался крик:

— Помогите! Прочь от меня! Они повсюду!

Худенькая девушка в коротком, как и у Оливии, платье и с толстой книгой в руках закрутилась на месте. На ее лице застыл ужас. Ничего не видя перед собой, она налетела на росшие поблизости кусты и запуталась в колючих ветках.

— Прогоните их! Кто-нибудь!

Размахивая перед лицом увесистым томом, она огрела им по голове подбежавшего к ней парня. Мгновенно вокруг образовалась толпа любопытных, в основном парней и девушек. Некоторые попытались помочь кричавшей, но та только отбивалась от них, продолжая вопить. С изумлением, переходящим в страх, Оливия увидела, что на открытых участках тела девушки появляются быстро опухающие красные пятна. Явно испытывая боль, бедняжка взвыла и упала на землю. Ее глаза закатились, а грудь заходила ходуном.

— Колдовство! Магия! — воскликнуло несколько голосов, и толпа тут же подалась назад.

— Странно, — задумчиво произнес Оливер. — То, как она себя ведет, сильно напоминает нападение пчелиного роя. И эти пятна на коже... Они похожи на следы от жал. Вот только самих пчел нигде не видно.

— Волшебство? — предположила Оливия, поддаваясь настроению окружающих.

— Весьма похоже. Как бы нас вновь не повязали и не обвинили в еще одном нападении.

Разделяя опасения брата, Оливия не собиралась убегать.

— Он должен быть где-то здесь! — воскликнула она.

— Кто? — удивился Оливер.

— Тот, кто устраивает эти нападения. — Она оглядела людей, ища среди них высокого мужчину. И заметила его неподалеку от фонтана. — Вон он! — воскликнула Оливия и устремилась в ту сторону.

Сидевший у нее на руках Йоши изогнулся и спрыгнул на траву.

— Ты что творишь? — набросился на нее кот. — С ума сошла?

— Негодяя следует остановить, — объяснила Оливия.

— И каким, интересно, образом? — хмыкнул твидл. — Увещеванием?

— Оливер! — услышала вдруг она. — Рада видеть тебя.

К ним подошла темноволосая девушка, за ней следом, озираясь по сторонам и заметно дрожа, спешила пухленькая блондинка, занудно талдычившая:

— Ты куда? Пойдем отсюда. Ну пойдем же. Неужели ты не видишь, что происходит?

— Мила! — На лице Оливера появилась глупая улыбка. — Что ты тут делаешь?

— Решила посетить студенческий фестиваль, почувствовать, что меня ждет в будущем. А ты разве сюда не за этим пришел? — Тут она заметила Оливию и слегка помрачнела. — Ты не один... Познакомишь?

— Охотно, — согласился Оливер.

Оливия с удивлением заметила произошедшие в брате перемены. Обычно сутулившийся и предпочитавший глядеть себе под ноги Оливер сейчас стоял прямо и смотрел исключительно в глаза собеседнику. Взгляд из застенчивого превратился в уверенный. Оливия быстро поняла, в чем дело. То, как брат посматривал на Милу, многое объясняло.

«Вот дела... Тут дело, оказывается, не только учебой пахнет».

— Это моя сестра Оливия, — сказал Оливер. — Оливия, это Мила.

Лицо брюнетки мгновенно просветлело.

Оливия с интересом оглядела девушку. Худенькая, ростом примерно с нее, с большими темно-зелеными глазами. Прямые волосы собраны на затылке в аккуратный хвост. Одета в светло-зеленную тунику без рукавов, на поясе стянутую широкой лентой. На ногах кожаные сандалии, в руках легкий солнцезащитный зонтик.

— Ты тоже участвуешь в соревновании? — спросила она у новой знакомой.

— Да, мы с Эммой специально приехали ради турнира в Ламар.

— Тут такое происходит, такое... — округлив глаза, запричитала ее подруга. — Давайте уйдем отсюда!

Оливия бросила взгляд на покусанную невидимыми пчелами девушку. Бедняжка перестала дергаться и кричать, зато красные пятна стали еще больше и выглядели сейчас просто ужасно. Над ней склонились какие-то люди в серой одежде, по виду лекари. Один из них наносил на кожу девушки маслянистую мазь, другой вливал с помощью большой ложки в горло густую микстуру.

Мила проследила за взглядом Оливии.

— Город ученых, а творится невесть что...

— А ты, я вижу, не очень-то и испугана, — заметила Оливия.

— Я и не к такому привыкла, — сообщила Мила и повернулась к Оливеру. — Как успехи? Сколько набрал баллов? Я девяносто шесть.

— А я не знаю, — развел руками Оливер.

— К тебе не прилетал ворон? — удивилась Мила.

— Вероятно, он меня не нашел, — объяснил Оливер и, видя непонимающий взгляд Милы, добавил: — Это долгая история.

Оливия взглянула в сторону фонтана. Высокий незнакомец исчез.

«Упустила», — расстроилась она.

И тут увидела его, идущего к ней. Мрачного вида, с густыми усами, маленькими, устремленными на нее глазами, он кутался в длинный плащ, держа в руке толстую палку. Оливия вспомнила Орозия. У того была похожая.

«Точно колдун, — переполошилась она. — И что ему от меня надо? Догадался, что я догадалась?»

Она схватила Оливера за плечо.

— Он тут, рядом с нами. Не смотри на него.

— Кто? — спросил брат.

— Тот, кто напал на эту девушку.

Эмма взвизгнула и кинулась прочь. Оливер принялся озираться, Йоши выгнул спину и, шипя, попятился в кусты. Одна лишь Мила сохраняла невозмутимость.

— Где он? — поинтересовалась она. — Ты уверена, что это именно он?

— Без сомнений, — кивнула Оливия.

Не разбирая дороги, Эмма пронеслась мимо удивленно взирающих на нее студентов и врезалась в незнакомца в плаще. Тот от неожиданности едва не упал. Крякнув, он схватил девушку за плечи.

— Без паники, — прошептала Оливия. — У него в руках твоя подруга.

Мила побледнела и быстро обернулась.

— Где ты его видишь?

— Вон там. — Оливия указала на незнакомца.

— Один из студентов?

— Нет, тот, что в плаще.

— В плаще? — выдохнула Мила. — Так это мой дедушка.

— Дедушка? — переспросила Оливия, отодвигаясь от Милы.

— Томпсон, приди в себя. — Мужчина в плаще потряс Эмму. — Что случилось?

— А-а-а... — застонала она, переставая верещать. — Это вы, мистер Майклсон. Слава богам!

Оливер, видимо подумавший о том же, о чем и Оливия, переменился в лице. Он посмотрел вначале на Милу, затем на ее деда.

— Ты?.. — простонал он.

— Я? — удивилась девушка. — Оливер, тебе плохо?

— Это все ты?

Брови Милы поползли вверх.

— Ты подумал... — Она захлебнулась от негодования.

К ним медленно приближался ее дед, ведущий едва передвигавшую ноги Эмму. Оливия огляделась. Студенты потеряли интерес к случившемуся и вновь разбились на группки. Пострадавшую девушку положили на носилки и понесли к подъехавшей карете. Она пришла в себя и, насколько могла видеть Оливия, красные пятна на ее коже начали уменьшаться.

«Ошиблась?» — Оливия взглянула на брата.

Возмущение Милы казалось ей искренним. Либо перед ними стояла превосходная актриса. Так или иначе, но сейчас им вроде ничто не угрожало. Судя по всему, Оливер думал точно так же. Кивнув, он повернулся к деду Милы. Тот остановился в нескольких шагах от них и теперь внимательно разглядывал Оливера и его сестру. Мила молчала, недовольно сопя.

— Я уже видела вас раньше, — неожиданно даже для самой себя выпалила Оливия.

— Твое лицо тоже кажется мне знакомым, — кивнул дед Милы.

— Вчера утром, — напомнила Оливия. — Одна девушка едва не утонула, выйдя из своего дома. Вы стояли под деревом.

— Было дело, — признался мужчина и усмехнулся в усы. — Теряю сноровку. — И пояснил: — Я специально там встал. Не хотел, чтобы меня заметили.

— Дедушка раньше работал вигилом, патрулировал улицы города, ловил преступников, — объяснила Мила. — Он давно оставил службу, но его по-прежнему тянет на приключения.

— Характер у меня такой, — улыбнулся дед Милы. — Вечно сую нос куда не следует. А когда не привлекаешь к себе внимания, проще разобраться в ситуации.

— Оливия! — К ним быстрым шагом приблизился Марко и заключил ее в крепкие объятия. — Я искал тебя по всему городу!

Она почувствовала, как ее правую ногу обнимает Бузимба, и краем глаза заметила, что на плечо брата опускается Рэнделл.

— Что случилось? — Марко требовательно уставился на нее.

Оливия не знала, можно ли доверять Миле и ее деду, поэтому не стала при них говорить всей правды, а просто поведала, что их посадили в камеру по ошибке.

— Неудивительно, — покачал головой мужчина. — В Ламаре после последних событий все на ушах стоят. Кстати, прошу прощения, я до сих пор не представился. Меня зовут Уэйн Майклсон.

— Дедушка привез меня в Ламар на соревнования, — сообщила Мила и добавила с горечью: — Родители отказались, мол, дела всякие важные. Предложили в следующем году поехать. А дедуля выручил, в самый последний момент согласился поехать со мной. Мы едва не опоздали, так спешили, что даже проплыли мимо Массалии, не заглянув в город. Говорят, там очень интересно. Обязательно заеду на обратном пути.

— Ты не была в Массалии? — обрадовался Оливер. — Это же отлично!

— Не вижу ничего хорошего, — проворчала Мила.

Оливия поняла, что сыщик из нее никудышный: «И как я могла на них подумать?»

— Значит, это не вы! — выпалил Оливер.

— Он о чем? — нахмурился Уэйн.

— Они решили, — вздохнула Мила, — что ты повинен в тех ужасных нападениях. Что ты злой колдун.

— И не побоялись вступить со мной в разговор? — рассмеялся Уэйн. — Вы, однако, храбрецы.

— Извините, пожалуйста! — выпалили Оливер и Оливия в один голос. — Просто мы неправильно сопоставили факты.

— Так вы раньше расследовали преступления? — спросил Оливер. — Что вы думаете обо всех этих нападениях?

Он переминался с ноги на ногу, чувствуя себя неловко из-за случившегося недоразумения. Смущение явно читалось на его лице. Задавая свои вопросы, он, вероятно, надеялся перевести разговор в другое русло.

— Встречал я уже такое, — нехотя сообщил Уэйн. — Тот случай прочно засел мне в память. Давно это было, и дело так и не раскрыли. Поэтому я так заинтересовался всеми этими нападениями. Слишком они похожи.

— Такое происходило и раньше? — изумился Оливер. — Здесь, в Ламаре?

Уэйн покачал головой.

— Нет, в Лавинии.

— В Лавинии? — не поверила своим ушам Оливия.

— Я там служил, — объяснил Уэйн. — Случилось это в тот год, когда здесь бесчинствовал Азариус. Однажды вечером я стал свидетелем жуткого, необъяснимого происшествия. Нам сообщили о гибели двух человек, мужчины и женщины.

Оливия, услышав последние слова Уэйна, вздрогнула. Бывший вигил между тем продолжал:

— Мы прибыли на место преступления и нашли их тела на первом этаже небольшого особняка, сдававшегося внаем. Оттого событие и не получило в Лавинии широкую огласку. Если бы погибли местные жители, шум бы поднялся знатный...

— Так что же случилось? — не выдержала Мила.

— Простите, отвлекся, — улыбнулся Уэйн. — Старым становлюсь, вот и тянет на размышления. Так вот... Их тела лежали посередине комнаты, неподалеку от камина. В камине не было ни дров, ни даже малейших следов золы. А между тем тело мужчины сильно обгорело. Но в доме я не заметил никаких следов пожара. Но самое необъяснимое заключалось в другом. Женщина умерла, захлебнувшись.

— Как та девушка, Лора? — вспомнила Оливия.

— Жуть, да и только, — кивнул он.

— Магия, — предположил Марко. — Другого объяснения нет.

— Сильная магия, — согласился Уэйн. — Никогда о такой не слышал. Чуть позже я узнал, что те люди прибыли в Лавинию с детьми. Они в тот вечер остались у няни. Иначе и они бы погибли. Жаль, в столь раннем возрасте остались сиротами.

Оливер повернулся к Оливии.

— Ллойд и Элизабет тоже говорили о пожаре и воде. Это... — начал он.

— Наши родители. И погибли не от несчастного случая, — тихо, так, что услышал только брат, произнесла Оливия. — Их кто-то убил.

Она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Оливер выглядел не лучше.

— Преступников так и не нашли, — закончил свой рассказ Уэйн. — Особо и не искали. Но я тот случай запомнил хорошо. Поэтому так заинтересовался, услышав о том, что творится в Ламаре. Согласен с вами, Оливер и Оливия, почерк одного и того же человека или колдуна. Одно не пойму, отчего он взялся за старое спустя столько лет?

— Хотелось бы знать, кому понадобилось убивать наших родителей, — сквозь зубы процедил Оливер.

Оливия задавалась тем же вопросом.

Вдруг раздался шум крыльев, и на свободное плечо Оливера сел ворон. Птица выглядела усталой и сонной. Она опасливо покосилась на Рэнделла, каркнула и вытянула перед собой лапу. Оливия увидела прикрепленную к ней крохотную бумажку, свернутую в трубочку. Оливер взял послание, и ворон, тут же расправив крылья, взлетел, исчезнув в темноте.

— Я набрал сто баллов, — тусклым, лишенным эмоций голосом проинформировал он.

— Поздравляю! — Мила пожала ему руку, вызвав неудовольствие у деда.

— Везет, — проворчала Эмма. — А я всего тридцать. И спасти от Блэкфилда и посещения местного музея меня может только чудо.

— Кстати о чуде, — рассмеялась Мила. — Уже поздно, и если я не высплюсь, оно мне тоже понадобится. А завтра тяжелый день. Надо успеть написать доклад.

— Совсем забыл, — признался Оливер. — И нам тоже пора.

Быстро попрощавшись, они направились в порт. Шли молча, каждый погрузившись в свои мысли. Оливия вначале хотела обсудить все с братом, но поняла, что сил для очередного серьезного разговора нет. После всего пережитого сегодня новость о том, что их родителей убили, окончательно выбила ее из равновесия. Их с братом судьба могла сложиться по-другому. Они выросли бы в большой дружной семье.

Радостный выкрик Йоши прервал горестный ход ее мыслей.

— Мой любимый кораблик! — приветствовал он «Великолепного кота», едва увидев его вдалеке. — Наконец-то мягкая постелька и крепкий сон! И никаких крыс с мышами!

Твидл первый взбежал по сходням, опередив даже парившего в воздухе Рэнделла. Смешно тряся толстыми боками, он устремился в свою каюту, но, едва открыв в нее дверь, завопил:

— Кто порвал гамак? Кто сдвинул ковер и наследил? А картины? Мои прекрасные картины! Зачем их было рвать? Марко, это дело рук лемура? Говорил же я тебе, за ним нужен глаз да глаз!

Бузимба, выпучив глаза, прижался к Оливии.

— Я тут ни при чем. Э-э-э... Я весь день провел на палубе. Да! Рэнделл свидетель.

Марко кинулся осматривать погром. Оливия отправилась в свою каюту. Переступила порог и обомлела. Дверцы шкафчиков болтались открытыми, и одежда валялась на полу, вперемешку с обувью, косметикой и головными уборами. Одеяло и подушка были разодраны в клочья, простыня порезана на лоскутки. У Оливии на глазах выступили слезы. Развернувшись, она бросилась прочь, возле выхода на палубу столкнувшись с Оливером.

— Мои книги, — стонал брат. — Как с ними можно было так поступить...

Через некоторое время они с мрачными лицами собрались на корме.

— Кто-то явно что-то искал, — заявил Марко. — Действовал грамотно и не спеша. Знал, что мы вернемся нескоро.

— А мне кажется, нас просто хотели ограбить, — возразил Оливер.

— И не взяли ни одной из твоих дорогущих книг? — усмехнулся парень. — Не унесли ничего из нарядов Оливии?

— Что вообще происходит?! — воскликнул Оливер. — Вначале пытались убить, затем посадили в каталажку, теперь перевернули все вверх дном.

— У нас явно в Ламаре недруг, — проворчал Йоши. — И что-то ему от нас надо. Вот только что?..

Вскоре все разошлись по каютам, а Оливер в компании Рэнделла остался сидеть на палубе. Ночное небо, усыпанное звездами, действовало на него успокаивающе. Думать особого желания не было, и, свесившись с борта, Оливер просто смотрел на темную морскую воду, слушая, как она плещется о деревянную обшивку.

Возвращаться к испорченным книгам не хотелось, но Оливер заставил себя собраться и вновь взглянуть на них. Собранные с большим трудом и огромной любовью, они теперь валялись у его ног, искалеченные чьими-то бездушными руками. Аккуратно собрав оторванные страницы, он вернул каждую на свое место, с содроганием обнаруживая у книг все новые и новые повреждения. Закончив, он сменил постельное белье, развесил одежду в шкафу и прибрался в каюте.

Рэнделл давно спал. Сунув голову под крыло, сычик мирно посапывал, удобно устроившись на спинке кресла. Взглянув на друга, Оливер решил последовать его примеру. Уже засыпая, он подумал, что был бы рад учиться с Милой в одном университете.

Проснулся поздно. Солнце давно встало, указывая жаром своих лучей на позднее утро. Умывшись и позавтракав, Оливер приступил к сочинению доклада. Еще вчера, сидя в камере и не зная, чем себя занять, он решил выбрать темой сочинения Лавинию. Вспомнив, как над ним смеялись, узнав, откуда он родом, Оливер захотел рассказать об этом городе, о его узких, но милых улочках, покосившихся, но опрятных домах. Поведать историю Лавинии, пусть лишенную значительных и впечатляющих событий, но все равно интересную и местами поучительную.

Время бежало быстро, и Оливер не заметил, как наступил вечер. Пару раз к нему заглядывала Оливия, но, заметив сосредоточенное выражение на его лице, поскрипывающее перо в руке и смятые листы бумаги возле стола, тихо закрывала дверь. Составляя доклад, Оливер одновременно обдумывал случившееся вчера. Обыск вещей настораживал и склонял покинуть Ламар, и желательней поскорей. Неведомый враг пугал таинственностью намерений и конечной целью своих поступков. Однако решимость Оливера была непоколебимой. По той же причине, по которой он собирался оставаться в Ламаре ранее, он намеревался оставаться и сейчас. Ничего не изменилось. Единственное, что волновало, была Оливия. Как и ему, ей так же грозила опасность. А подвергать риску жизнь сестры он не хотел.

Мысли плавно перетекли на родителей. Оливер пытался понять, что связывало их с людьми, на которых нападали в Ламаре. Почему родители погибли, а другие остались живы? Какую цель преследовал преступник? Действительно стремился погубить свои жертвы? Или в этом случае все пошло не по плану? А может, напротив, именно в Ламаре нападавший каждый раз терпел фиаско и до сих пор не достиг цели? Вопросы, вопросы...

На следующий день Оливер встал рано. Даже Рэнделл еще спал. Одевшись и прихватив с собой переписанный набело доклад, он собрался было покинуть каюту, как твидл открыл глаза.

— Ты куда? — зевая, проухал он.

— На соревнование, — тихо ответил Оливер. — Я быстро. Справлюсь с заданием и обратно. Никому не говори. К обеду я уже вернусь.

Рэнделл покачал головой.

— Я не согласен, но прикрою тебя.

Поблагодарив друга, Оливер спустился на пристань. Утренний воздух, напитанный прохладой и свежестью, бодрил, прогоняя плохие мысли. С моря дул наполненный запахом соли и далеких стран легкий бриз.

Оливер намеренно покинул судно в такое время, никому не сказав. Он не хотел подвергать друзей опасности, особенно Оливию. Он сделал выбор, приняв участие в соревновании. И собирался довести начатое до конца. Но друзья не обязаны помогать ему в этой затее, касавшейся только его.

Пройдя через порт, встречая по дороге заспанных грузчиков и пошатывающихся после ночных гуляний матросов, он вышел на широкую улицу. Пустая и тихая, она словно дремала, готовясь к очередному наплыву местных жителей и гостей города. Редкие прохожие спешили по своим делам, хозяева харчевен и мелких кафе надраивали вывески и стекла, протирали столы, кормя остатками вчерашнего ужина бездомных псов.

Купив у белокурого мальчугана расстегай с рыбой, Оливер свернул в узкий проулок, очутившись в чудесном парке. Утоптанные дорожки вели между раскидистыми кустами, прудами с голубой водой и бродившими возле них крякающими утками. Безмятежность обстановки и душистый аромат цветов, росших чуть в отдалении, взволновали Оливера.

Ему нравился Ламар. С каждым шагом он все сильней влюблялся в него. Город контрастов, непохожий на все остальные города, Ламар казался ему идеальным местом, и для работы, и для проживания. Он понимал родителей, поселившихся именно здесь. Множество университетов, где любой желающий заниматься наукой найдет себе занятие. Днем сосредоточенный и серьезный, вечером Ламар превращался в искрящийся весельем и буйством красок безудержный карнавал.

Оливер чувствовал, что больше нигде не найдет такого места, где ему будет настолько легко и привычно. Но вместе с тем он знал, что не станет удерживать Оливию, если она примет решение уехать отсюда.

В университет науки и техники он пришел незадолго до начала соревнований. Возле входа горделиво прохаживался Дэнни, сопровождаемый неизменной компанией.

— Лавиния, — расплылся в ехидной улыбке Роуз. — Явился проиграть и убраться восвояси?

— Явился выиграть и проводить тебя домой, — парировал Оливер.

— Лавиния, Лавиния, — с наигранно сочувствующим видом покачал головой Дэнни. — У тебя ведь нет ни единого шанса.

Стоявшие рядом парни дружно заржали.

— Еще посмотрим, — бодро возразил Оливер, но самоуверенный вид Дэнни его смутил.

«Он говорил, что знает вопросы, — промелькнула тревожная мысль. — А вдруг не врал?»

— Оливер, не слушай его. — Появившаяся будто бы из-под земли Мила укоризненно взглянула на Дэнни. — Он просто провоцирует тебя.

— Заходим внутрь! — раздался зычный голос.

Аудитория, где проходило соревнование, представляла собой просторный зал. Его стены украшали огромные, в натуральную величину портреты незнакомых Оливеру людей. Заключенные в толстые рамы, они важно смотрели прямо перед собой, многие через стекла вычурных пенсне. Возле входа располагалось возвышение с длинным широким столом и кафедрой посередине. Напротив амфитеатром уходили вверх скамьи. На некоторых из них лежали подушки, стояли прохладительные напитки и подносы с лакомствами.

Оливер привычно занял место в первом ряду, Мила с Эммой устроились рядом. Блондинку заметно трясло, словно дул холодный, пронизывающий ветер, хотя на самом деле в аудитории было тепло. Девушка нервно мяла в руках потрепанный, в кляксах лист бумаги. Дэнни с дружками отправился далеко назад, оказавшись почти под потолком.

— Приветствую вас, уважаемые участники соревнования «Доблесть и знания», — перекрывая затихающий говор, начал Чарльз Шервуд. — Рад вновь всех увидеть.

Он оглядел парней и девушек. Причем Оливеру показалось, что на нем мужчина задержал взгляд чуть дольше, чем на остальных.

— Результаты первого тура порадовали не только меня, но и всех членов комиссии. Ваш уровень, как и предполагалось, высок и полностью соответствует нашим ожиданиям. Я многое повидал на своем веку и думал, что меня уже ничто не удивит. Однако, как выяснилось, я ошибся. Чему, собственно, и рад. Работы некоторых участников соревнования, не стану называть имен, оказались поистине подлинными шедеврами. Трудно поверить, что они написаны пятнадцатилетними подростками. Я горд за вас. И одновременно за университет. Ведь нам посчастливилось столкнуться с такими талантами, едва начавшими раскрываться и до сих пор не знающими своего истинного потенциала.

— Да! Мы такие! — выкрикнул Дэнни, и дружки поддержали его радостным улюлюканьем.

Чарльз Шервуд сделал паузу и продолжил более торжественным тоном:

— Результаты тура всем хорошо известны. Поэтому не стану на них останавливаться и поспешу объявить начало второго тура.

Раздались аплодисменты. Эмма, сидевшая до этого неподвижно, вздрогнула и горестно вздохнула.

— Почему все такие умные? Так нечестно.

— Не теряя времени, — говорил между тем Чарльз Шервуд, — предлагаю переходить к докладам. Надеюсь, темы у всех разные?

— Разумеется! Конечно! А как же иначе! — послышалось в ответ.

— Замечательно, — улыбнулся директор соревнования. — Сейчас и выясним. Прошу поднять ваши доклады перед собой, текстом ко мне.

Оливер подчинился. На мгновение ему показалось, что листы бумаги стали нагреваться. Совсем немного, едва заметно, но достаточно, чтобы почувствовать.

«Вновь магия?» — Он уже не удивлялся.

— Отлично, можете опускать, — скомандовал Чарльз Шервуд. — С официальной частью покончено. Приступаем к соревновательной. Передаю слово мистеру Снодграссу.

Поднялся розовощекий толстяк, сильно смахивающий на пузатый бочонок. Он был одет в малиновую мантию. На шее красовался узорчатый платок, а на голове заломленный набок берет. Коричневые перчатки плотно обтягивали руки, облик завершала элегантная трость с набалдашником.

— Начнем в алфавитном порядке, — широко улыбнулся мистер Снодграсс, пошелестел бумагами и громко объявил: — Селена Армстронг.

Вниз спустилась рыжеволосая девушка. Она прижимала к груди толстую стопку бумаг и несколько не менее пухлых книг.

— Тема выступления Селены, — проинформировал остальных участников соревнования толстяк, пока Армстронг шла к кафедре, — «Влияние элементов стихотворного фольклора мримурков на творчество Плибуса Сцеволы».

— Что? — изумилась Эмма. — Что он сейчас сказал?

Оливер с интересом выслушал доклад Селены, а затем еще десяти человек. Даже сам удивился, насколько ему понравилось. На какое-то время он совершенно позабыл, что участвует в соревновании, а выступающие его соперники. В чувство его привел мистер Снодграсс.

— Оливер Стоун, — произнес он, поправляя берет. — Тема «Лавиния. История и легенды. Вчера, сегодня, завтра».

С верхних рядов раздался неуверенный гогот. Смеялись несколько человек, вероятно, дружки Дэнни. Скорее всего, они искренне считали, что «Лавиния» — это второе имя Оливера. Не получив поддержки остальных, они быстро замолчали.

Оливер с упоением принялся рассказывать про родной город. И хотя он выяснил, что родился в Ламаре, но Лавиния навсегда останется ближе сердцу, чем все остальные места на свете. Там он провел всю сознательную жизнь — детство и отрочество, там он начал познавать мир, оттуда берут начало приключения, приведшие его сюда. Обо всем этом Оливер и говорил в выступлении, попутно знакомя слушателей с историей Лавинии, городскими достопримечательностями, известными людьми и любопытными, а часто и занимательными фактами. По мере того как время шло, а доклад плавно приближался к концу, выражения лиц членов комиссии, включая мистера Снодграсса и Чарльза Шервуда, приобретали все более заинтересованное выражение. А у участников соревнования, исключая Милу и Эмму, напротив, мрачнели и становились недовольными. Заканчивая, но еще не прочитав финальной фразы, Оливер понял, что выступил блестяще.

— Бывала в Лавинии несколько раз, — призналась Мила, когда он вернулся на место, — в основном на ярмарке. Но не догадывалась, что столько всего не видела. Вернусь домой, непременно уговорю родителей съездить в твой город и все увидеть собственными глазами.

Похвала девушки была для Оливера слаще всякой награды. А вот угрюмые взгляды остальных слегка отрезвили, и остаток времени он провел, прикидывая, кто из выступающих может составить ему конкуренцию.

— Вот и все, — наконец объявил мистер Снодграсс.

Толстяк явно был рад, что докладов всего двадцать пять. Сняв берет, он облегченно выдохнул:

— Все вы молодцы. И ваши выступления оказались на редкость интересными и познавательными.

Оливер заметил, что в этот момент мужчина покосился на Эмму. Действительно, речь подруги Милы получилась, мягко говоря, скучноватой. Короткая, сбивчивая, лишенная четкого плана, она напоминала засохший пирог. Жевать можно, если сильно хочется есть, но удовольствия никакого.

— Нам понадобится время для подведения итогов, — продолжил мистер Снодграсс. — Оценки будут выставлены ближе к вечеру. — Он кинул взгляд на открытое настежь окно, за которым светило яркое солнце. — Их вам сообщат специальным письмом. Теперь по поводу третьего, заключительного тура. Он состоится через два дня. Задание — инженерный проект. Обязательное условие — проект должен быть оригинальным, легко претворяться в жизнь и, главное, полезным в реальной жизни. Заранее предупреждаю, бессмысленные и никому ненужные проекты хорошей оценки не получат.

— Мне не на что надеяться, — вздохнула Мила, выходя в коридор. — Я не сильна в таких вещах. А ты?

Она повернулась к Оливеру. Он полностью разделял ее мнение. Ему казалось немыслимым создать хоть что-то стоящее за такой короткий срок, но, не желая выглядеть в глазах девушки нытиком и паникером, он ответил:

— Есть кое-какие мысли. Правда, чтобы их реализовать за два дня, придется изрядно постараться.

Они вдвоем вышли на улицу. Эмма задержалась в коридоре, с ней одновременно заговорили два парня, вынудив остановиться.

— Что кручинишься, Лавиния? — перед ними возник ухмыляющийся Дэнни. — Сроки поджимают?

— Тебя они так тоже касаются, — напомнила Мила.

— Уверена? — заржал парень. — У меня-то как раз все давно готово. В самом лучшем виде привезено еще неделю назад. Светлые умы, спешу вас заверить, целый месяц корпели.

— Так ведь нечестно! — возмутилась Мила.

— Разумеется, — согласился Дэнни. — У тебя был шанс победить, но ты отказалась. Пеняйте только на себя за упущенную возможность.

Он с невероятно довольным видом подмигнул и поспешил за своими дружками. Мила поморщилась.

— Нехорошо, конечно, но у меня язык чешется обо всем рассказать кому следует, — призналась девушка. — А потом посмотреть, как он попробует выкрутиться.

— Я не собираюсь опускаться до такого уровня, — покачал головой Оливер. — Не привык ябедничать.

— И я не люблю таких людей. — Мила, склонив голову, внимательно взглянула на него.

Оливеру показалось, что девушка сейчас смотрела на него как-то по-другому, не как раньше. В груди появилось непривычное чувство, плавно перетекшее в область живота. На мгновение Оливеру почудилось, будто он летит вниз с огромной высоты.

— Уф... — Голос Эммы вернул его в реальность. — Убежали, оставили одну, насилу отбилась. Таких наглых давно не встречала. Я им говорю: «У меня горе, отец отправляет в закрытую школу». Один мне в ответ: «Не бойся, будь собой». А второй: «Все нормализуется, просто погляди, как карта ляжет».

— Карта? — Оливер замер, пораженный неожиданной догадкой.

Он напрочь забыл про соревнование, Дэнни и последний тур.

— Так и сказал, — кивнула Эмма. — Наглец, правда?

«Карта... Родители собирали артефакты... Рэнделл ведь об этом тоже говорил...» — пронеслось у Оливера в голове.

— Простите, но мне пора. — Он быстро попрощался и стремительно понесся к воротам.

«Только бы кто-то из них оказался дома!» — Оливер выскочил на оживленную улицу, едва не сбив с ног каку-то женщину.

Он не отличался выносливостью, хотя в последнее время ему часто приходилось бегать, и вскоре начал уставать. Однако пульсирующая в голове догадка гнала вперед. И лишь очутившись на Фруктовой улице, Оливер позволил себе остановиться и перевести дыхание. Впереди, по правой стороне, за покосившимся забором на него поглядывал пустыми оконными проемами семейный особняк. Где-то поблизости должен находиться дом Ллойда Каррагера. Только сейчас Оливер понял, что не знает, по какому именно адресу проживает бывший стражник. Сосед — понятие растяжимое. А расспрашивать местных жителей ему после ночного инцидента не особо хотелось.

Медленно двинувшись вдоль улицы, Оливер решил положиться на удачу.

«Раз Ллойд пришел нам на выручку раньше остальных, он должен жить совсем рядом, — рассудил он. — В одном из двух домов. Либо с правой стороны, либо с левой».

Справа возвышался здоровенный трехэтажный особняк с широкой трубой, покатой крышей и узкими, похожими на бойницы окнами. Окружал здание высокий каменный забор с могучими воротами, за которыми слышалось недовольное собачье ворчание. Слева стоял аккуратный домик высотой всего в два этажа, с ярко-синей дверью, широкой дорожкой, посыпанной белым, искрящимся на солнце песком. Он тонул в зелени кустов и фруктовых деревьев.

Оливер задумался. Если где и жить стражнику в отставке, то в жилище, больше напоминавшем крепость, чем летний загородный домик. Но отчего-то Оливер решил, что яркая входная дверь — дело рук жизнерадостной Элизабет.

И вскоре он уже сидел за круглым деревянным столом, пил душистый цветочный чай и ел хрустящие тосты с джемом. В действительности он не чувствовал голода, но не хотел обидеть гостеприимных Каррагеров. Наконец, сочтя, что формальности соблюдены, он приступил к разговору.

— Вы говорили, что мои родители отправились в Лавинию за одной важной для них вещью...

— Именно так, — подтвердил Ллойд.

— Это была, случайно, не карта?

Удивленная Элизабет поставила чашку с чаем на стол.

— Откуда ты узнал? Я полночи проворочалась, пытаясь вспомнить.

Оливер поведал Каррагерам краткий вариант своих приключений.

— Родителей убили из-за карты, — подвел он итог рассказу. — Теперь я в этом уверен.

— Тут с тобой не поспоришь, — согласился Ллойд. — Налицо явный мотив преступления. И что собираешься делать? Только не говори: «Мстить».

— Я не из тех парней, кто поигрывает мускулами, храбрится и машет кулаками, — медленно произнес Оливер. — Я не чувствую в себе сил для такого поступка, да и желание меня не переполняет. Но я знаю одно. Моих родителей убили. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти убийцу.

Ллойд разрезал тост пополам и положил один кусок себе в рот. Прожевал, запивая начавшим остывать чаем.

— Не суйся в это дело, — мягко сказал он. — У меня нет морального права запрещать тебе. Могу только посоветовать. Преступника ищет вся стража Ламара. За ходом расследования лично следит бургомистр. Рано или поздно преступника поймают. Подожди и дай работать профессионалам.

— Эти ваши хваленые профессионалы не поймали его в Лавинии, — напомнил Оливер. — Где гарантия, что у них получится сейчас? К тому же они не знают то, что известно мне.

— И что тебе известно? — полюбопытствовал хозяин дома.

— Имя убийцы, — ответил Оливер. — Кто он такой. Как его зовут. Чем занимается.

Элизабет ошарашенно вытаращила глаза.

— Так не проще ли сообщить властям? И его схватят.

— Мы с сестрой в вашем городе на плохом счету, — объяснил Оливер, затем перевел взгляд на Ллойда. — К тому же вы сами говорили, что, скорее всего, его посадят либо вовсе вышлют из города. Вряд ли за нападение на людей ему вынесут смертный приговор. Ведь у вас он никого не убил.

— Назови имя, — попросил Ллойд, — и преступника немедленно арестуют. Обещаю, я позабочусь об этом.

— Его будут судить не за убийство, — повторил Оливер. — Спасибо за помощь, но я разберусь сам.

— Я понял, к чему ты клонишь, — вздохнул Ллойд. — Ты не оставляешь мне другого выбора. — Он положил руку на плечо Оливера. — Придется тебе некоторое время пожить у нас. Пока не образумишься, либо пока не поймают преступника.

Элизабет молча встала и загородила собой дверь. Оливер испытывал к этим двоим благодарность и негодование одновременно. О нем никто и никогда не заботился, разумеется, кроме сестры. А тут, едва его зная, Ллойд и Элизабет пытались его защитить. Однако он не собирался оставаться у них в гостях. Оглядевшись, он принялся искать возможность сбежать. Догадавшись, о чем он сейчас думает, Ллойд покачал головой.

— Даже не пытайся. Все остальные двери надежно заперты. Окна, кстати, тоже. Расслабься и отдыхай.

Оливер вздохнул и с грустью уставился в окно. Насколько он успел узнать хозяина дома, тот слов на ветер не бросал. И, значит, он застрял здесь действительно надолго.

— Я навел справки о Гарольде Макалистере, — сообщил Ллойд.

Видя, что Оливер оставил мысль о бегстве, он успокоился и налил себе еще чаю.

— Никто из моих знакомых не слышал о нем, — продолжил мужчина, неторопливо сделав глоток.

— Разумеется, он же пропал, — с сарказмом заметил Оливер, давая понять Ллойду, что недоволен арестом.

— Гарольда нет ни в одной из городских тюрем. Его не задерживали и не арестовывали в последние три дня. Я заходил к нему домой, но и там его не застал. Попросил знакомых стражников приглядывать за его жилищем, но пока никаких известий не получал. — Он вздохнул и откусил кусок остывшего тоста. — Ты вот дуешься на меня, а организовать наблюдение было весьма непросто. Гарольд ведь живет на границе Лукового поля, его дом находится возле Деревянного моста.

Оливер изобразил на лице непонимание. Ллойд усмехнулся.

— Верно, ты же не знаешь. Луковое поле считается самым опасным районом Ламара. А возле Деревянного моста постоянно околачиваются маргинальные личности. Я вначале подумал, что Макалистер нарвался на грабителя. Но его имя отсутствует в списках умерших. — И, заметив удивленный взгляд Оливера, добавил: — Да, есть в нашем городе и такие. И если бы Гарольда нашли мертвым, то я бы непременно узнал о его гибели.

Оливер не знал, что и думать. «Что происходит? Куда он мог пропасть?»

За окном послышалось хлопанье крыльев. Приглядевшись, Оливер заметил стремительно приближающуюся темную точку. Она быстро росла и вскоре превратилась в ворона с огромным острым клювом. Громко каркая, птица через открытую форточку ворвалась в дом, перепугав Элизабет. Отшатнувшись, женщина попыталась выгнать незваного гостя. Сбивая с полок посуду, роняя на пол перья, ворон ринулся к Оливеру. Пользуясь секундным замешательством своих нежданных тюремщиков, он метнулся к выходу.

— Стой! — закричал Ллойд. — Глупец! Ты же можешь погибнуть!

Рванув на себя дверь, Оливер выскочил наружу. Вслед ему неслись призывы остановиться. Не слушая их, Оливер добежал до ворот, открыл их и очутился на улице.

— Спасибо вам за все! — на ходу поблагодарил он Каррагеров.

Испытывая смешанные чувства, он со всех ног поспешил прочь. Следом летел недовольно каркающий почтовый ворон, тщетно пытавшийся вручить ему письмо.

Добежав до конца улицы и не слыша погони, Оливер позволил себе остановиться. Ллойд казался ему умным и хитрым. К тому же бывший стражник, живя здесь, знал тут каждую тропинку. И, пользуясь своим преимуществом, мог возникнуть откуда угодно в любую секунду. Однако вконец уставшие ноги попросту взбунтовались и наотрез отказались двигаться дальше, пока не получат передышку.

Согнувшись пополам и тяжело втягивая в себя воздух, Оливер едва не упал, когда ворон спикировал ему на плечо.

— Кар! — возмущенная птица больно клюнула его в шею и осуждающе посмотрела маленькими, похожими на бусинки глазками.

На ее лапе болталось свернутое трубочкой письмо. Ворон, щелкнув клювом, сорвал его и кинул послание к ногам Оливера. На прощание птица вновь попыталась клюнуть его, на сей раз в щеку. Но наученный горьким опытом Оливер успел уклониться. Пернатый почтальон расправил крылья и с важным видом улетел.

Несмотря на огромное желание немедленно прочитать письмо, Оливер сунул его в карман и, усилием воли подчинив продолжавшие возмущаться ноги, поковылял в сторону порта. Он все еще боялся, что Ллойд устроил ему где-то засаду, поэтому шел осторожно, постоянно оглядываясь. На счастье, бывшего стражника и его жены нигде не было видно.

«Может, махнул рукой и решил отстать?»

Оливер испытывал угрызения совести за свой поступок. Каррагеры просто хотели помочь и защитить, а он сбежал. И теперь опять остался без друзей в этом отказывающимся принимать его городе. А тут еще Гарольд пропал. И совершенно непонятно, что с ним случилось.

Оливия ждала возле торговых кораблей. Рядом прохаживался Марко, с завистью поглядывавший на огромную галеру с тремя парусами. Возле сестры крутился шарахавшийся от каждого громкого звука Бузимба. Рэнделл облизывался на гору колбас, выгружаемую с соседнего судна. Отсутствовал лишь Йоши. Видимо, твидл, все еще не успокоившийся после разгрома в своей каюте, решил не уходить с «Великолепного кота».

— Что случилось? — встревожилась Оливия, увидев, насколько сильно Оливер запыхался.

Марко тут же позабыл о галере и обеспокоенно огляделся. Бузимба вцепился Оливии в ногу, с явным намерением провести в такой позе остаток жизни. Рэнделл глухо зарычал, а шерсть на его спине встала дыбом.

— Все в порядке, — успокоил друзей Оливер.

Опустившись на поломанный деревянный ящик, от которого исходил стойкий запах сушеных слив, он с блаженством вытянул ноги. Те гудели, откликаясь болью на любое, даже незначительное движение.

— Я узнал, кто убил наших родителей, — ответил он спустя непродолжительное время, после того как терпение Оливии оказалось на исходе.

Говорить было трудно. В горле пересохло, и каждое произнесенное слово отдавалось столь неприятными ощущениями, словно Оливер проглотил с десяток иголок вперемешку с зубочистками.

— Как? — выдохнула Оливия. — И кто это?

— Тот, у кого была часть карты, — ответил Оливер, мечтая о глотке прохладной воды.

— Нашей карты? — уточнил Марко. — Карты сокровищ?

Кивнув, Оливер принялся рассказывать.

— Родители любили артефакты. Собирали предметы старины, изучали их. За одним таким предметом они отправились в Лавинию. — Он посмотрел на Оливию. — Помнишь, об этом говорила Элизабет?

Сестра жестом попросила продолжать.

— Рэнделл, в свою очередь, рассказывал, что, когда он только попал к бывшему хозяину, в лавку заходили двое: мужчина и женщина. — Оливер повернулся к волку. — Ты еще удивлялся, что они сильно обрадовались какой-то драной карте. Не помнишь, когда это было?

— Одиннадцать лет назад, — немного помолчав, ответил твидл и задумчиво почесал за ухом. — Ты думаешь, они приходили за той самой картой?

— За частью карты, — поправил друга Оливер. — Твой хозяин ведь продавал артефакты, каким-то образом она попала к нему в руки. Папа с мамой узнали и приехали за ней.

— Альд Аир... — Оливия сжала кулаки. — Он убил наших родителей. Он тот еще тип. И у него была часть карты.

— Или Захир, — добавил Оливер. — А вместе с ним и Асмадеус.

— Ты забыл Орозия, — напомнил Рэнделл. — У него в замке ведь тоже хранилась часть карты.

— Альд Аир не виноват, — неожиданно вмешался в разговор Марко.

— Как ты можешь его защищать? — набросилась на парня Оливия.

— Я знаю, как капитан заполучил свои две части карты. Одну принес ему я, купив у торговца. А вторую он лично приобрел у одного моряка.

— Вернее, отобрал, — поправил Оливер Марко. — Дело как раз случилось в Лавинии. Выходит, и тот моряк тоже мог убить наших родителей.

Гнев в глазах Оливии медленно потух.

— Получается, Захир с Асмадеусом точно ни при чем. Ведь две части карты им добыл Альд Аир.

— Остается Орозий и тот моряк, — очертил круг подозреваемых Рэнделл.

— Почему вы думаете, что, к примеру, торговец, у которого Марко приобрел карту, не может оказаться убийцей? — поинтересовался Оливер.

— Он не колдун, — сказал Марко, — как, впрочем, и моряк. Ваши родители умерли от заклинания, а не от ножа или удавки.

Оливер закусил губу, приходя к единственному выводу.

— Ты прав. Если бы карта хоть раз попала в руки волшебника, человек никогда бы не получил ее. А две части дошли до Альд Аира именно через руки обычных людей. Я ведь прав, Марко? — Он посмотрел на парня, тот кивнул в ответ. — А гибель родителей связана с магией. Значит, убийца — колдун. Получается, главный подозреваемый — Орозий. Он ведь очень старался завладеть всеми частями этой карты.

— Глупость какая! — воскликнула Оливия.

— Он колдун, — повторил Оливер. — А родители погибли странной, непонятной смертью.

— Орозий, конечно, самодур и пренеприятный тип, но он совсем непохож на убийцу, — не согласилась с ним Оливия.

— Для того чтобы убивать, обязательно следует внешне напоминать преступника? — удивился Оливер. — К тому же откуда ты знаешь, каким он был одиннадцать лет назад. Мы ничего о нем не знаем. Почему он живет не в Мантале, вместе со своей расой колдунов? Зачем уехал так далеко от родных мест?

— Тогда получается, это Орозий терроризирует Ламар? — Оливия покачала головой. — Для чего? Что ему надо?

— Мстит за запрет магии? — предположил Марко.

— Он выглядел весьма занятым, когда мы находились в его замке, — напомнил Рэнделл. — Мир людей его не особо интересовал.

— Тогда в Массалии, — вспомнила Оливия, — я хоть и не видела лица человека, напавшего на Клариссу, но могу поклясться, что это был не Орозий.

— Между всеми нападениями должно быть хоть что-то общее. — Оливер попытался сосредоточиться, ему хотелось верить, что волшебник тут ни при чем. — Если поймем, какую цель преследует преступник, то все станет намного проще.

— От родителей ему была нужна карта, — принялась рассуждать Оливия. — А вот в Массалии, от Клариссы, уже совсем другое. Я так и не поняла, что конкретно. Но точно не артефакт или какая-то старинная вещь.

— А на Лору, по-моему, напали, просто желая попугать, — присоединился к размышлениям Оливии Марко. — Она всего лишь самая обычная студентка.

— Как и на ту девушку в парке, — согласилась Оливия. — Она, кстати, тоже студентка.

— Действовал бы колдун, — произнес Рэнделл, — все жертвы были бы давно мертвы. Орозий в Бахаре запросто расправился с охранной Захира. И Асмадеуса в два счета превратил в обычную змею. Он очень сильный. Тут явно кто-то другой.

— А как быть с теми, кто... э-э-э... напал на нас ночью в городе? — неожиданно встрял Бузимба. — Ну с теми... э-э-э... кто ждал нас на той темной улице. Я не заметил среди них волшебников.

Оливер выпрямился, никаких свежих идей ему в голову так и не пришло.

— Наш случай и преступления в городе, судя по всему, не связаны между собой, — пришел он к выводу.

— Согласен, — кивнул Марко. — Те парни наемные убийцы. Использовали силу и обычное оружие. Они просто собирались лишить нас жизни. Без изысков и лишнего шума. А вот те таинственные нападения явно не обошлись без магии.

— Итак, вы думаете, что Орозий невиновен, — медленно произнес Оливер. — Тогда каким образом он заполучил свою часть карты?

— Мало ли каким, — пожала плечами Оливия. — Но, повторюсь, мне не верится, что твой бывший хозяин — сумасшедший маньяк. Думаешь, он развлекался вначале в Лавинии, а потом перебрался в Ламар? Далековато, заметь, от его замка.

— Ему не составит труда попасть в любую точку мира в любой момент, когда он захочет, — заметил Оливер.

— К Захиру он, однако, плыл на корабле, — возразил Рэнделл.

— Согласен с Оливией, — добавил Марко. — Как ни крути, но связи между всеми этими преступлениями нет. Особенно между тем, что произошло в Лавинии, и тем, что сейчас творится в Ламаре.

Все замолчали.

Оливер хотел бы, чтобы Орозий оказался невиновным, но понимал, что, пока все не выяснится, следует держаться с колдуном настороже. Оливия, прикрыв глаза, поглядывала на проплывавшие в голубом небе ослепительно-белые облака. Рэнделл положил голову на лапы и сочувственно поглядывал на Оливера. Марко сложил руки на груди и неспешно прохаживался взад-вперед. Переставший бояться Бузимба отцепился от Оливии и сбивчиво произнес:

— Я тут подумал... Могу, конечно, и ошибаться... А если... э-э-э... а вдруг эти все преступления... я имею в виду в Лавинии и Ламаре... совершил не один человек, а разные. Тот, что сейчас нападает на людей... э-э-э... не тот, что совершил убийство тогда. Да! Вы меня поняли?

В первый момент предположение твидла показались Оливеру бредовым. Но затем он осознал, что лемур говорит вовсе не ерунду.

— А если Бузимба прав? — Оливер, не обращая внимания на подкашивающиеся от усталости ноги, вскочил и принялся от волнения размахивать руками. — Тогда это многое объясняет. Орозию очень нужна была карта. Что ему убийство человека ради достижения цели? А недавние преступления совершил совсем другой волшебник, только по чистой случайности пользовавшийся тем же самым заклинанием.

— Выглядит логично, — согласилась Оливия. — Только...

— Только степень виновности Орозия, — перебил ее Марко, — сильно притянута за уши. Прошло столько лет. Орозий мог отобрать карту у другого колдуна. Или просто купить.

— Есть только один способ узнать! — выпалил Оливер. — Отправиться к нему и спросить лично.

— Т-ты п-предлагаешь явиться в з-замок к колдуну и об-бвинить в убийстве? — Марко даже начал заикаться от неожиданности. — Он превратит нас в комаров и раздавит.

— Или в слизняков, — тявкнул Рэнделл. — Он давно обещал. Я помню.

— А если он ни при чем, — добавил Бузимба, — то боюсь... э-э-э... представить, насколько сильно он разозлится. Колдуны страшны в гневе. Да! Сам я, разумеется, не видел. Но наслышан. И могу представить. Словами не передать.

Оливер с презрением оглядел их.

— Предлагаете, раз он такой грозный, обо всем забыть и даже не попробовать во всем разобраться? Вдруг это из-за него погибли папа и мама?

— Оливер, не доказано, что он убийца, — настаивала сестра.

Возмущенный, что она не заодно с ним, он метнул в ее сторону взгляд полный негодования.

— Ты такая спокойная, — упрекнул он ее. — Ты что, боишься его?

— Я? — Оливия с легкостью поддалась на простейшую детскую уловку. — Едем к твоему старикашке.

— Э нет, — запротестовал Марко. — Вы вот так запросто собираетесь пересечь полморя? А дальше что? У вас есть план? Или вы хотите постучать в дверь и спросить: «День добрый, скажите, а не вы, случаем, десять лет назад убили наших родителей?» Думаете, он скажет вам правду?

— На месте разберемся, — буркнул Оливер, понимая, что Марко прав.

— А дальше что? — напирал парень. — Вот он захлопывает перед нами дверь... Твои дальнейшие действия? Если, конечно, ты еще будешь жить или хотя бы останешься человеком. Как ты вынудишь его признаться? И даже если он сознается, как ты его накажешь? Сведешь с ума занудством?

— Перестань, — оборвала Оливия Марко. — Посетить Орозия следует уже потому, что у него была часть карты. Мы поступим по-взрослому. И не станем обвинять его в убийстве. Мы просто зададим ему вопрос, где он взял карту.

— Вы совсем забыли про меня? А еще друзьями называетесь. — Недовольно ворча, перед ними неожиданно возник Йоши. — Мур. Я тут слушал вас, слушал. Все надеялся на ваше благоразумие и сострадание к ближнему. Но чувствую, не дождусь. Все думают только о себе. Хватит! Я настаиваю... нет, я требую ехать к колдуну. К настоящему, заметьте, а не к тому вашему псевдоволшебнику, другу Гарольду. Только Орозий может знать, что происходит с твидлами. И если не он, то тогда кто объяснит случившееся с нами? Этот маг хоть и жуткий тип, но вреда нам не причинил. Вдруг он прольет свет на происходящее? А здесь нас уже пытались убить, рылись в каютах, испортили мои вещи. Облик кота мне более мил, но я начинаю уставать от него.

— Не знаю, не знаю, — проворчал Марко. — Орозий не внушает мне доверия. Проще отправиться в Манталу. Там точно отыщутся все ответы.

— Если Оливер все-таки прав, — медленно произнесла Оливия, — если даже в его словах есть хоть малейшая частичка истины, то мы просто обязаны отправиться к Орозию.

— Спасибо, Оливия, — промурлыкал Йоши. — Хоть кто-то думает о брате своем меньшем. — И выразительно посмотрел на Марко.

— Хорошо, хорошо! — воскликнул парень. — И пусть я против, но я все равно с вами. Так и быть, идем готовиться к отплытию. Надеюсь, не к последнему в моей жизни.

Морские волны с завидной настойчивостью ударялись о борт судна, превращаясь в белесую пену. «Великолепный кот» покачивался из стороны в сторону, подгоняемый прохладным попутным ветром. Темнело. Небо, окрасившись фиолетовым, терпеливо ждало появления звезд, сопровождавших робкий, еще только нарождавшийся месяц. Оливер, кутаясь в теплое одеяло, сидел на корме, погруженный в тягостные мысли. Рядом, сунув голову под крыло, тихо посапывал Рэнделл. Присутствие друга, хоть и спящего, придавало Оливеру сил. Негостеприимный город, с отвращением относящийся ко всему волшебному, свел их общение к минимуму. И только сейчас Оливер осознал, насколько ему повезло встретить твидла.

Он прокручивал в голове все возможные варианты разговора с Орозием, начиная понимать, что ему нечего противопоставить колдуну, если тот окажется виноватым. Разве что, как метко выразился Марко, свести старика с ума своим занудством. Оливер дал себе слово вести диалог с магом благоразумно, по-взрослому. Не истерить и не делать поспешных громких заявлений. Пообещав себе придерживаться именно такой тактики, он успокоился. Теперь ему не казалось, что Орозий приложил руку или посох, как в его случае будет уместней сказать, к смерти родителей. Но небольшое затаившееся на дне души сомнение осталось, медленно тлея и терпеливо дожидаясь нужного момента.

Сон не шел, и Оливер решил поразмышлять над проектом для третьего тура соревнования. Он понимал, что не успеет вернуться в Ламар к назначенному времени, но все равно собирался справиться с заданием.

Из принесенного вороном письма он узнал, что его доклад получил максимальное количество баллов плюс личную похвалу директора соревнований Чарльза Шервуда.

«Дэнни явно обрадуется, когда не увидит меня, — мрачно думал он, глядя на загорающиеся на небе звезды. — А Мила, напротив, огорчится... — Воспоминания об изящной брюнетке заставили его улыбнуться. — Увижу ли я ее еще когда-нибудь? Поступит ли она в университет? Будет ли гадать, что со мной случилось и куда я исчез? И как долго станет меня вспоминать? Наверное, забудет через несколько дней».

С мыслей о Миле он перешел к заданию третьего тура. Перебрал в голове все мало-мальски подходящие идеи, но в итоге так ничего и не придумал.

Молодой полумесяц бодро светил, окруженный скоплением звезд. Глядя на него, Оливер несколько раз зевнул, плотней закутался в одеяло и провалился в глубокий сон.

Он шел по скрипящему под ногами песку. После каждого шага на его влажной, искрящейся на солнце поверхности оставался хорошо заметный след. Оливер привычно обернулся, но Рэндела рядом не было. Вместо волка, радостно ухмыляясь, ковылял Бузимба.

— Днем звезд не видно, — сообщил лемур. — Я пытался рассмотреть, и не раз. Одни облака. За ними не столь интересно наблюдать. Да! Они всегда разные и никогда не стоят на месте. А иногда они меня пугают, когда принимают страшные формы. Ты никогда таких не видел? Э-э-э... давай покажу. — Твидл задрал голову и ткнул лапой в небо. — Смотри! — Его голос заметно дрогнул, и Оливер почувствовал, как лемур хватает его за ногу.

Над их головами медленно плыла белая бесформенная масса. Облако не казалось Оливеру пугающим, по крайней мере на первый взгляд. Однако затем он разглядел скалящийся в злой ухмылке рот, острые зубы и злорадно поглядывающие глаза. От массивного туловища протянулись длинные, когтистые лапы. Стремительно приближаясь, они попытались схватить твидла.

«Что за глупость? — удивился Оливер. — С чего мне бояться облака?»

И все-таки страх лемура передался и ему.

— Бежим! — выкрикнул Бузимба и потащил его за собой.

Оливер и не думал спасаться бегством от самого обычного облака, пусть и с зубами, но спустя мгновение обнаружил себя драпающим вслед за лемуром. Теперь над ними возвышались высоченные скалы, с вершин которых на них надменно взирали каменные статуи незнакомых важных людей. Вскоре они превратились в уродливых, неизвестных Оливеру зверей: пса с хвостом лошади, петуха с головой буйвола, кота с лапами лани и хвостом осла. Послышался плеск воды, и справа от себя Оливер увидел набегавшие на песок морские волны. Они врезались в узкую полоску берега, пенясь и принимая самые невероятные формы.

Впереди неожиданно возник большой плоский камень, на поверхности которого Оливер разглядел что-то сильно похожее на огромный лист бумаги. Приглядевшись, он понял, что это карта, причем разделенная на несколько частей.

«Три, — выдохнул Оливер, сбавляя шаг. — И почему я не удивлен?»

Он направился к камню, намереваясь забрать ее.

— Нет! — завопил Бузимба. — Не трогай!

— Почему?

— Они тоже хотят ее взять, — ответил лемур и указал лапой вправо.

Повернув голову, Оливер заметил несущихся прямо на него мужчин. Ближайший сильно смахивал на Альд Аира, только чем сильней Оливер вглядывался в его лицо, тем больше он напоминал ему Ллойда.

— Ты что? — переполошился Бузимба. — Им не только карта нужна. Э-э-э... еще и я. Бежим отсюда!

И они опять побежали. Скалы, вздымаясь еще выше, нависали над ними, грозясь обрушиться и погрести под собой. Злорадно ухмыляющиеся статуи зверей превратились в птиц, ритмично щелкающих каменными клювами.

— Сюда! — Лемур юркнул в узкий лаз, увлекая Оливера за собой.

Щель выглядела настолько маленькой, что Оливер приготовился расшибить лоб. К его удивлению, он с легкостью протиснулся внутрь и оказался в пещере. С ровного прямоугольного потолка свешивались прозрачные сталактиты. Гладкий пол уходил под углом вниз, постепенно ссужаясь и обрываясь перед большим озером. Оливер не понимал, как он все это может видеть, ведь обычно в пещерах темно. Не останавливаясь, Бузимба метнулся к воде, лишь в самый последний момент попытавшись затормозить.

— Ой-ой! — Понимая, что сейчас произойдет, лемур ухватился за Оливера. — Вот незадача! Я честно хотел как лучше! Я не специально!

Они полетели вниз. Оливер сделал глубокий вдох, набирая в легкие воздуха и обещая себе, проснувшись, никогда больше и близко не приближаться к Бузимбе.

Бух!

В последний момент он разглядел плавающие на воде гигантские кувшинки. От раскрытого цветка отделился быстрорастущий пузырь. Набирая скорость, он врезался в Оливера и Бузимбу. Стенка пузыря вогнулась, и спустя мгновение они оказались внутри шара. Под тяжестью их тел пузырь начал тонуть, и вскоре они уже катились по дну озера.

— Помогите! Помогите! — Лемур отчаянно заколотил лапами по пузырю. — Оливер! Оливер! Сейчас, сейчас... У меня получится...

Выпучив глаза, он подпрыгнул, больно заехав Оливеру коленом в челюсть.

— Помоги! Помоги! — продолжал верещать он. Голос лемура неожиданно стал громче и менее суетливым. — Оливер, мне нужна твоя помощь! — Твидл схватил его за плечо и затряс.

Вздрогнув, Оливер открыл глаза и увидел перед собой Марко. Парень стоял над ним, взмокший и уставший.

— Не хотел будить, но один я не справлюсь. Мы почти приплыли, помоги с парусом.

Зевая, Оливер выбрался из-под одеяла. Опасливо покосился, не стоит ли рядом Бузимба. В памяти промелькнул недавний сон. Улыбнувшись, Оливер поспешил за Марко. Настроение заметно улучшилось. Теперь он знал, что представит на третий тур соревнования. Вернее, что мог бы представить.

Благополучно причалив в порту, друзья сошли на берег. Двухдневное плавание успешно завершилось, но впереди их ждало самое сложное.

Крохотная безлюдная пристань пустовала, на воде не покачивалось даже маленькой лодочки. Деревня, как и в прошлое их посещение, жила тихой, мирной жизнью. Дети гоняли по улице толстого, лениво улепетывающего кота. Несколько мужичков, развалившись на завалинке, вели неспешную беседу. Круглолицая широкоплечая женщина набирала в колодце воды, собираясь тащить домой неправдоподобно огромные ведра.

При других обстоятельствах Оливер с интересом изучал бы местных жителей, дома, в которых они обитают, но сейчас он проскочил мимо покосившихся строений, даже не взглянув в их сторону.

По петлявшей дороге они поднялись на поросший густой травой холм, спустились в долину и вышли к опушке леса. Знакомые Оливеру уродливые, почти лишенные зеленой листвы деревья, слегка покачивали на ветру своими кривыми, вызывающими омерзение ветками. Росшие на них набухшие плоды сочились густым соком, капающим на торчавшие из земли корни. В воздухе витал терпкий, едва уловимый запах.

Бузимба, принюхавшись, сглотнул и попятился. Видя, что остальные собираются идти дальше, лемур выпучил глаза и затараторил:

— А может, другим путем? Тут ведь страшно. И ужасно. И магией пахнет.

— А ты как думал? — ухмыльнулся Йоши. — Ведь мы идем в гости к колдуну. — Встав на задние лапы и заложив передние за спину, он продекламировал:

Все волшебство, оно кругом,

В цветах и лужах после снега.

Прими и частью стань его.

В прошлый раз Оливер сильно намучился, пытаясь пройти через этот лес. На сей раз он не повторил своей ошибки, сразу доверившись твидлам. И друзья с легкостью вывели их к замку.

Пострадавший от нападения Альд Аира и милнаторов, он стоял восстановленный и даже на первый взгляд немного увеличился в размерах. Новый деревянный мост, в отличие от прежнего, валявшегося возле глубокого рва, теперь парил в воздухе.

Марко посмотрел на зубастых существ, плавающих в воде. Завидев парня, они радостно оскалились, словно им принесли долгожданный ужин.

— Какие будут предложения? — поинтересовался Марко. — Как перейдем на тот берег? Ходули из обсуждения исключаются.

— И полеты тоже, — добавил Йоши с решительным видом.

Оливер подошел к краю рва, вызвав настоящий переполох среди клыкастых монстров. Несколько особо ретивых особей попытались подпрыгнуть и вцепиться ему в ботинок. Одному, самому ловкому, это почти удалось. Он оцарапал клыком поверхность башмака и, довольный собой, плюхнулся в воду. Не замечая, что ему едва не откусили ногу, Оливер пристально смотрел на противоположную сторону моста. Свисавшая цепь была настолько тонкой, что он ее заметил далеко не сразу.

«Если за нее потянуть... — подумал он. — Вот только как для начала добраться».

Стоял полдень, и Рэнделл смог бы летать только поздним вечером. А время терять не хотелось.

— А если громко позвать? — предложила Оливия. — Вместе крикнуть, чтобы впустил.

— Если колдун внутри... — проворчал Йоши.

Оливер скрипнул зубами. Вариант с ожиданием его не устраивал. Но даже если Орозий отправился куда-то по делам, он обязательно вернется.

— Твой выход, гений мысли, — обратился Марко к Оливии. — Честно признаюсь, у меня идей нет.

— Я неплохо ощущаю себя... э-э-э... лемуром, — сообщил Бузимба. — Может, вернемся на корабль? Встреча с магом — обычно к несчастью. Вот! Дедушка всегда так говорил.

Твидл с содроганием взглянул на замок. Он не скрывал, что идея плыть на остров ему не нравится. Но оставаться в одиночестве на «Великолепном коте» отказался наотрез.

— Глупость какая... — Йоши смерил Бузимбу уничижительным взглядом. — Я встречал магов. И притом несколько раз. И ничего, жив-здоров.

— Йоши, — начал лемур, и тут ему на нос опустилась огромная бабочка с яркими цветными крыльями.

От неожиданности твидл резко прыгнул в сторону. И не успел Оливер понять, что случилось, как Бузимба, не рассчитав силы прыжка, скрылся во рву. На мгновение все замерли, а потом кинулись к краю рва. А в воде творилось нечто невообразимое.

Опешившие от свалившегося на них счастья зубастые существа, толкая друг дружку, пытались проглотить лемура. Тот, крутясь у них на головах и спинах, чудом уворачивался от клыков. Оливия, заламывая руки, в ужасе отвернулась. А затем, схватив длинную палку, стала помогать бедняге. Но едва она свесилась вниз, желая врезать одному из монстров по голове, как несколько существ тут же вцепились в палку и потянули на себя. Лишь в самый последний момент Марко умудрился оторвать Оливию от палки и вытащить на траву.

Бузимба между тем продолжал балансировать на грани жизни и смерти. Несколько раз его уже почти съели, но он каким-то образом все же успевал выскочить из готовой сомкнуться глотки. Постепенно он приближался к противоположному краю рва, оказавшемуся, на его счастье, ниже внешнего. Достигнув его и едва не потеряв сначала правую заднюю лапу, а затем хвост, лемур в отчаянном прыжке выскочил из воды. Следом за ним рванула парочка самых голодных монстров, но, ударившись о край рва, медленно сползла вниз.

— А еще говорил, в гости к колдуну не хочет, — прокомментировал Йоши чудесное спасение Бузимбы.

Лемур вскинул лапы, радуясь, что уцелел и не пошел на обед монстрам. Огляделся в поисках Оливии и только сейчас понял, что его от нее отделяет широченный ров. Довольное выражение на мордочке сменилось озадаченным. Бузимба оглянулся и уперся взглядом в возвышавшийся над ним замок. Трясясь всем телом, лемур заметался из стороны в сторону, на его мордочке застыла гримаса ужаса.

— Заберите меня отсюда! — умоляюще выкрикнул твидл. — Пока маг меня не увидел! — Вздрогнув от собственных слов, он посмотрел на вход в замок. — А вдруг волшебник давно меня заметил? — Бузимба выполнил в воздухе замысловатое сальто, лишь чудом вновь не угодив в ров. — И только ждет момента, чтобы превратить меня во что-то гадкое? Я не хочу! — завопил он, потрясая кулаком. — Я не сделал ничего плохого! Пожалуйста, сделайте хоть что-нибудь! — опять обратился он к друзьям.

Оливеру было жалко лемура, но он даже не представлял, как помочь ему. Ров казался непреодолимым препятствием, а повторять безумный подвиг Бузимбы он считал самоубийством.

Рэнделл с Марко пытались утешить беднягу, обещая, что обязательно его спасут. Йоши, усевшись на траву, с довольным видом строчил в своей толстой тетради. Оливия задумчиво смотрела в сторону моста. Наконец она окликнула лемура и попросила:

— Дерни за ту цепь.

Бузимба глазами полными страха уставился на нее.

— Ты о чем? Нет здесь никакой цепи.

Оливия объяснила ему. Твидл на дрожащих, заметно подгибавшихся лапах бросился к мосту. Добежав, он остановился и перевел дыхание.

— Я еще жив? — Он кинул на замок настороженный взгляд. — А вдруг это ловушка? Да! Или последняя капля, после чего колдун превратит меня в камень? — Лемур выжидающе повернулся к Оливии.

— Если ты будешь тянуть, — ответил Йоши, убирая тетрадь в сумку, — то дождешься, что Орозий захочет подышать свежим воздухом или устроит себе прогулку перед сном. Вот он удивится, увидев тебя. Он, наверное, сейчас сидит и ломает голову, чем накормить на ужин тех тварей во рву. И встреча с тобой заметно упростит ему задачу.

Выпучив глаза, Бузимба изо всех сил потянул цепь на себя. Вначале ничего не произошло. Твидл пыхтел, напрягался, но мост оставался неподвижным.

— Защищен магией, — разочарованно произнес Марко.

— Следовало ожидать, — согласился Йоши. — Орозий и так не приветствовал гостей. А после того как Захир и Альд Аир явились незваными, определенно принял меры.

Вдруг мост покрылся едва заметной рябью и начал бесшумно опускаться.

— Оказывается, не все так сложно, — промурлыкал Йоши, закидывая сумку на плечо.

Но едва друзья двинулись к мосту, как Бузимба молнией перебежал через него и вцепился в Оливию.

— Вы же не собираетесь идти туда? — Лемур потащил Оливию в сторону леса.

— Паникер, — скривился кот, словно съел кусок несвежего мяса. — Не пугай массы. По-твоему, мы для чего проделали весь этот путь? Чтобы ты развлек тех тварей?

Оливер, слушая разговор твидлов вполуха, перешел мост и направился к входу в замок. Рядом трусил Рэнделл. Марко с Оливией, чуть отстав, шагали следом.

Толкнув дверь, Оливер почти не сомневался, что та окажется запертой и придется искать другие пути, ведущие внутрь. Но, к его удивлению, дверь поддалась и медленно отворилась.

— Совсем не рад тебя видеть, мальчик. — В центре огромного холла, прямо под гигантской люстрой стоял Орозий.

Старик нисколько не изменился. Все та же лысая голова с морщинистым лбом, спокойные, пронзительно глядящие глаза. Уголки губ надменно подрагивают, словно их обладателю неприятен весь мир. Ниспадающие одежды стянуты узким поясом с золотой пряжкой, капюшон плаща откинут на спину, на ногах сандалии на толстой подошве, в руке посох.

Увидев колдуна, Рэнделл попятился и словно уменьшился в размерах. Собиравшийся переступить порог Йоши вдруг заинтересовался пролетавшим мимо жуком и скрылся снаружи. Лишь Марко с Оливией, не выказывая страха, встали около Оливера. За спиной Оливии прятался замиравший от ужаса лемур.

— Что заставило тебя прийти сюда? — Орозий, поджав тонкие губы, выжидающе уставился на Оливера.

— Нам нужна ваша помощь, — выпалил он заранее подготовленный ответ.

— Мне нет дела до твоих проблем, мальчик, — проскрипел старик.

— Так же нельзя! — воскликнула Оливия и тут же получила от Марко тычок, заставивший ее закрыть рот.

— Наши твидлы перестали превращаться, — объяснил Оливер. — Вы ничего об этом не знаете?

— Нет, — сухо молвил колдун.

— Дай-ка я с ним поговорю, — прошипела негодующая Оливия.

Оливер и сам бы с удовольствием вырвал из рук старика посох и отдубасил его.

— Мне бы хотелось прояснить еще один вопрос, — начал он многократно отрепетированную речь. — Помните карту, которую мы у вас позаимствовали?

Колдун молчал, не выказывая никаких эмоций, и Оливер продолжил:

— Не могли бы вы рассказать, у кого и где вы ее взяли?

— Нет, — отрезал колдун и, показывая всем видом, что разговор окончен, повернулся спиной, зашагав к одной из многочисленных дверей.

— Неужели это тайна? Я ведь ездил с вами к Захиру за второй ее частью, — напомнил Оливер. — У вас теперь диадема, которую, кстати, я нашел. К чему тогда скрывать?

Орозий и не подумал остановиться.

— Тут такое дело! — выкрикнул Оливер. — Наши с Оливией родители погибли из-за этой карты!

Орозий почти дошел до двери.

— Вот гад! — не выдержала Оливия и громко, на весь зал заорала: — Зачем вы убили моих папу и маму?!

Колдун остановился и повернулся к ней. У Оливера екнуло сердце, Рэнделл тихо заскулил, а Марко, что было на него совсем непохоже, грязно выругался.

— Кто ты такая и как смеешь обвинять меня? — проскрипел Орозий так противно, что у Оливера заболели уши. — Ты никто и ничто.

Волшебник поднял посох и направил на Оливию. Оливер, замирая от ужаса, закрыл своим телом сестру. Рядом, все еще сквернословя под нос, встал Марко.

— Ты глупая девчонка! — На конце посоха вспыхнул синий свет. — Свои дни ты окончишь слизняком, пожирая ртом, обвинившим меня, грязную траву.

— Ах! — раздался вздох, и на начищенный до блеска пол, теряя сознание, рухнул Бузимба.

Маг взглянул на неподвижного твидла, и свечение на посохе пропало.

— Хм... — Орозий медленно опустил его, продолжая внимательно изучать лежащего в нелепой позе лемура.

Он задумчиво пожевал губами, словно обдумывал какое-то сложное решение.

— У меня к тебе предложение, мальчик, — обратился он к Оливеру. — И от твоего ответа зависит дальнейшая судьба твоей сестры.

Было совсем не страшно, напротив, кровь бурлила адреналином, питаемым злостью и гневом. И если бы не Марко, крепко державший ее, она с удовольствием дала бы выход своим эмоциям.

Сжав кулаки, Оливия наблюдала за колдуном. Как Оливер может так спокойно с ним общаться? Как он вообще смог провести с ним столько времени? Если бы Орозий купил ее и заставил читать скучные книги, она непременно нашла бы способ избавиться от этого вредного старика. А если учесть, что волшебник мог оказаться причастным к гибели родителей...

Оливия не понимала, отчего все его боятся. Да, он колдун и способен одолеть любого из них с помощью заклинаний и магии. Но ведь силы его не безграничны. И если она с друзьями одновременно набросится на него, то они имеют шансы на удачный исход. Оливия даже выработала план и стратегию атаки. Главное — действовать быстро и синхронно. Половина успеха в неожиданности. Волшебник не ждет от них такого, он полностью уверен в своем могуществе и считает их слабыми, страшащимися одного его взгляда. Вот и замечательно. Йоши, пользуясь мягкими лапами, подкрадывается сзади. Рэнделл нападет справа, лемур — слева. А она с Марко и Оливером идет в лобовую атаку. Оставалось только донести до друзей свой план и уговорить их прислушаться к ее словам. Да так, чтобы колдун ни о чем не догадался. На счастье, брат рассказывал, что Орозий мысли читать не умеет. Вот и доказательство, что он не всемогущ.

Все испортил Бузимба. Услышав угрозы мага, лемур, лишившись сознания, грохнулся на пол. Он распластался прямо у ее ног, уткнувшись носом в ее туфли и смешно раскинув в стороны лапы. Правда, Оливии было не до веселья. Бесчувственный Бузимба лишь укреплял в ней желание скрутить колдуна и выяснить правду.

— В чем заключается ваше предложение? — поинтересовался между тем Оливер.

— Я рассказываю тебе, как получил карту, а ты отдаешь мне лемура, — объяснил Орозий.

— Бузимбу? — удивился Оливер. — Зачем он вам? Он ведь даже не превращается.

— С этим действительно беда, — согласился колдун. — Я недавно приобрел твидла: попугая-хомяка. И уже несколько дней он остается только попугаем.

— Я не отдам вам Бузимбу, — вмешалась Оливия. Увернувшись от локтя Марко, она посмотрела старику в глаза. — Он свободный твидл и принадлежит сам себе. Никто не вправе распоряжаться его судьбой.

Лемур слабо застонал, словно соглашался с ее словами.

— Печально слышать, — скрипнул Орозий. — Что ж, видимо, сделка не состоится.

— А как насчет благородства? — поинтересовался Оливер. — Почему вам не поступить по-человечески? И совершить хороший поступок.

— Ладно, — неожиданно согласился колдун. — Я не убивал ваших родителей, а карту купил. Вы довольны? — Он развернулся и направился к двери.

Сказано это было с такой уверенностью, что Оливия заколебалась. Не то чтобы она считала волшебника убийцей, но кое-какие сомнения присутствовали. К тому же, если в гибели ее родителей вины мага нет, то кто тогда преступник?

Оливер, судя по всему, думал точно так же. Он озадаченно завертел головой, остановив взгляд на большом портрете какой-то дамы. Изображенная в полный рост, она с важным видом разглядывала в своих руках красную розу. Одетая в изумрудного цвета платье, стянутое на талии широким поясом, дама показалась Оливии необычайно красивой. Изумительного вида прическа, с вплетенными в пряди волос жемчужинами и невероятной красоты тиара делали женщину еще более привлекательной.

«А если Орозию просто надоел разговор и он сказал так, чтобы отвязаться от нас?» — Оливия ни в чем сейчас не была уверена.

Колдуны, как она слышала неоднократно, с легкостью обманывали людей, не считая, что совершают нечто предосудительное.

— Откуда нам знать, что вы говорите правду? — попыталась она его остановить.

Оливер вдруг всплеснул руками.

— У меня к вам встречное предложение! — выкрикнул он в спину уходящему магу.

— Оно мне неинтересно, — не оборачиваясь, обронил старик.

— Вы мне должны, — не сдавался Оливер. — Разве забыли?

«Когда это он успел?» — удивилась Оливия.

— Я такое не забываю. — Орозий остановился и уставился на Оливера холодным, лишенным эмоций взглядом. — Так напомни, мальчик, с каких пор я перед тобой в долгу.

— Если бы не я с Рэнделлом, вы бы до сих пор находились в подчинении у Асмадеуса.

— Я не превратил твою сестру в слизня, — возразил старик. — Так что мы квиты.

Оливер от такой наглости в замешательстве захлопал глазами.

— И это вся благодарность?! — возмутилась Оливия. — Вы, колдуны, все такие?

— Я отвечаю исключительно за себя, девочка, — повернулся к ней Орозий. — И я прекрасно помню все, что сделал для меня твой брат. Поэтому вы еще разговариваете со мной.

— Неужели вы настолько мало цените свободу, что не в состоянии отблагодарить за нее людей? — не могла успокоиться Оливия.

Орозий не ответил. Он молча перевел взгляд с нее на Оливера, затем на все еще лежавшего неподвижно Бузимбу.

— Хорошо. Что ты предлагаешь, мальчик?

Оливер оживился:

— Я отдам вам лемура.

Бузимба тихо застонал.

— Ты что?! — накинулась Оливия на брата. — Он не твой. Кто дал тебе право распоряжаться его судьбой?

— Успокойся, — шикнул Оливер. — Все будет хорошо. У меня план.

— Замечательно. — На губах колдуна промелькнуло подобие улыбки.

— Но взамен вы сделаете кое-что, — продолжил Оливер. — Я знаю, лемур ведь из необычайно редкого вида твидлов.

— И что ты хочешь? — нахмурился Орозий.

— Диадема, которую вы забрали у Асмадеуса, волшебная? Я прав?

Орозий кивнул.

— При взгляде на вашу картину мне в голову пришла одна идея, — продолжил Оливер. — Она поможет нам выяснить истину. Но вы должны позволить Оливии надеть диадему правительниц Манталы.

— И это все? — Орозий щелкнул пальцами.

Перед Оливией в воздухе завис тонкий серебряный обруч с большим драгоценным камнем посередине. Не ожидая такого, Оливия инстинктивно отшатнулась, а Марко дернулся вперед, намереваясь защитить. Придя в себя, она жестом показала парню, что все хорошо, и, взяв украшение, надела на голову.

Она уже успела позабыть, насколько диадема изящна и прекрасна. Простая, но вместе с тем элегантная, она зачаровывала взгляд одним своим видом. Разбогатев, Оливия заглянула в парочку ювелирных магазинов, но не нашла ничего похожего.

Закрыв глаза, Оливия сосредоточилась на ощущениях, но ничего не изменилось — она резко не поумнела, а вселенский разум не принялся нашептывать ей на ухо сокровенные тайны мироздания. В прошлый раз все происходило естественно и легко. Каждый раз, когда Оливии требовалось принять какое-либо решение, она интуитивно находила наилучшее. Сейчас же требовалось нечто иное.

Сосредоточенно сжав губы, Оливия непроизвольно коснулась ладонью поверхности диадемы. В голове промелькнуло воспоминание, как она тщетно пыталась отыскать точно такую же.

«В мире нет второй такой, — неожиданно поняла она. — Не стоит тратить время на поиски».

Оливия открыла глаза. Взгляд ее скользнул в сторону лемура.

«Притворяется, давно пришел в себя. Хвост подрагивает, лапы затекли, уши шевелятся. Хитрец прислушивается к разговору».

Посмотрела на брата.

«Боится страшно, но готов идти до конца. А еще ему интересно, кто изображен на картине. Все бросает на нее любопытные взгляды».

Уставилась на свои туфли.

«Браслет. Он ключ ко всему. Он поможет».

Вздрогнув, озадаченно повернулась к Орозию. Глядя на колдуна, испытала уверенность, что все будет хорошо. По крайней мере сейчас. Если никто из них не совершит глупости.

— Ну что, девочка? — обратился к ней волшебник. — Почувствовала себя королевой Манталы? А теперь давай диадему обратно.

Оливия безропотно сняла украшение, и оно тут же исчезло в складках одежды Орозия.

— Он привез карту из Лавинии, — сообщила она друзьям.

— Ты уверена? — дрогнувшим голосом поинтересовался брат.

— Абсолютно. Но он не убивал наших родителей. Он купил карту, заплатив за нее даже больше, чем она стоила на самом деле. Орозий сказал нам правду.

Оливер облегченно выдохнул.

— Тогда что нам делать? — Он озадаченно уставился на сестру. — Я считал, что знаю, кто убийца.

Выходило, они отправились к колдуну зря. Оливия оглядела друзей. Бузимба по-прежнему не хотел вставать, притворяясь находящимся в обмороке. Йоши осторожно выглядывал из-за дверного косяка. Марко хмурился, не доверяя колдуну и ожидая от старика подвоха. Рэнделл поглядывал на Оливера, взглядом говоря, что он с ним.

Оливия, понимая, что еще немного и волшебник уйдет, решила высказать мысль, промелькнувшую у нее в голове, пока на ней была диадема.

— А вы знаете, что один твидл все-таки превращается, — сообщила она Орозию.

Старик внимательно на нее посмотрел.

— Такого не может быть, девочка.

— Но это так, — подтвердил Оливер. — Рэнделл превращается.

Колдун направился к волку. Оливия впервые видела волшебника озадаченным. Твидл прижал уши и поджал хвост.

— Странно, — пробормотал маг. — Очень странно. Хотя...

Он достал из складок одежды диадему и осмотрел драгоценный камень.

— Покажи свой амулет, — потребовал он у Рэнделла.

— У меня его нет, — тявкнул волк. — Я его выкинул.

— А твой? — Маг склонился над лемуром. — Хватит притворяться. Ничего я с тобой не сделаю.

— А? Я? — переполошился Бузимба, вскакивая с пола. — Он не со мной. Э-э-э... Если бы я знал, что он вам понадобится... э-э-э... то никогда бы... А так... Я выбросил камень. Да! И чем только думал?

— Понятно, — скрипнул старик, отворачиваясь от твидла, готового грохнуться в очередной обморок.

Он погладил свисавшую до пояса седую бороду.

— Ты! — Он повернулся к входной двери. — Только не говори, что и твой амулет утерян.

— Никак нет, — бархатным голосом промурлыкал Йоши. — Мой всегда со мной, постоянно за ним слежу.

Кот семенящей походкой приблизился к колдуну, открыл пасть и вытащил рубинового цвета камень.

— Всегда пожалуйста. И как сказано одним поэтом... — Он сделал паузу, заложил лапы за спину и театральным тоном произнес:

Мудрец наперед знает,

Просчитывает шаг каждый.

Помогают опыт и знания. —

И выразительно покосился на лемура.

— Стихоплет... — поморщился Орозий, второй раз за короткое время выказав эмоции. Колдун бегло осмотрел амулет Йоши и мерзко проскрипел: — Этого следовало ожидать.

— Он ведь потемнел? — изнывал от нетерпения Оливер. — Я был прав?

— Так же, как и на диадеме, — холодно бросил старик.

— На диадеме? — удивилась Оливия.

— Они из одного места, — пояснил колдун. — Из пещер горы Рэй Блю. Так что неудивительно.

— И что это значит? — Оливер от возбуждения разве что не подпрыгивал на месте.

— Структура камня каким-то образом изменилась, — медленно, задумчивым голосом произнес Орозий. — Я думал, что амулет моего твидла просто испортился. Но теперь вижу, что это не так. Дело намного серьезней. Вероятно, поэтому и твидлы перестали превращаться.

— Уважаемый Орозий, — обратился к волшебнику Йоши, — просветите, пожалуйста, невежду. При чем здесь камень и твидлы? Какая взаимосвязь?

Колдун смерил кота таким взглядом, словно к нему обратилась скамейка.

Оливию подмывало попросить волшебника помочь разыскать Гарольда. Эта мысль появилась у нее, едва она надела диадему. Только, озабоченная другой проблемой, она не обратила на нее внимания.

— Вы должны нам помочь, — попросила она.

В ответ Орозий едва слышно скрипнул, и Оливия была готова поклясться, что он смеется. Тем не менее она продолжила:

— Друг наших родителей пропал. Помогите отыскать. Он пострадал за использование магии.

— Видимо, такова его участь, — пожал плечами Орозий. — Одним человеком меньше, одним больше... Мне нет до этого дела.

— Вы же можете! — воскликнул Оливер. — Просто перенесите нас в то место, где он сейчас находится. Как в тот раз, когда Захир похитил Оливию и остальных.

— Зачем? — Колдун оперся на посох. — Зачем мне тратить на вас время? Что вы можете дать мне взамен?

— Взамен? — Оливер озадаченно почесал затылок.

— Значит, разговор окончен. — Орозий, не говоря больше ни слова, повернулся к ним спиной и в очередной раз направился к двери.

Оливия вдруг вспомнила про браслет.

— Браслет, — тихо сказала она. — Красивый такой, золотой. С застежкой в виде драконьих голов.

Как она и рассчитывала, колдун ее прекрасно услышал.

«На что еще способна эта диадема? — подумала Оливия. — Понятно, зачем Орозий ее так усиленно искал».

— Где ты его видела, девочка? — Волшебник резко развернулся. — Он у тебя?

— Вы же нам поможете? — улыбнулась Оливия.

— Я могу силой выпытать у тебя все, что ты знаешь о нем, — ледяным тоном пригрозил Орозий. — Так что отвечай.

Твидлы одновременно попятились к двери, а Марко с Оливером, напротив, плотней придвинулись к Оливии.

— Браслет у Гарольда Макалистера, человека, которого мы просили вас помочь нам найти, — быстро объяснил Оливер.

— Ты его видел, мальчик? — Орозий в возбуждении приблизился к ним. — Браслет я имею в виду. Опиши!

Оливер в мельчайших подробностях поведал колдуну, как выглядит украшение, оставленное родителями для них в банке.

— Оно! — Волшебник схватил Оливера за руку и тут же разочарованно скривился. — Нет, придется подождать. Я еще не готов.

Он поспешил к ближайшей лестнице, таща Оливера за собой.

— Куда вы его ведете? — возмутилась Оливия, едва поспевая за ними.

Следом торопились Марко и на почтительном расстоянии от него твидлы.

Орозий и не думал отвечать. Он стремительно поднялся по ступенькам, проскочил длинный прямой коридор, свернул налево, пролетел вдоль ряда каменных статуй и десятка дверей, миновал небольшой, завешанный множеством картин зал и наконец остановился возле неприметного проема. Маг ткнул посохом в стену, и та бесшумно разошлась в стороны.

Оливия заглянула внутрь и увидела крохотное помещение: маленькое окошко, стол, диван, шкаф, в углах кресла, посередине узорчатый ковер. Орозий, отпустив Оливера, направился к шкафу. Остальные, опасаясь входить, сгрудились у входа.

Оливер сразу набросился на сестру.

— Чем ты думала? Теперь Орозий заберет браслет себе!

— Зато он теперь ищет Гарольда, — возразила она.

— Он ищет браслет, — продолжал негодовать Оливер. — Который нам, кстати, оставили родители.

— Вместе с браслетом он найдет и Гарольда. — Оливия понизила голос. — Я не собираюсь отдавать браслет ему. Он и так в прошлый раз забрал мою диадему. Что вы так его боитесь? Нас много, а он один. Предлагаю, когда придет время, наброситься на него всем вместе и скрутить.

Оливер посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

— Где мы? — вздохнула она, решив позже убедить брата в своей идее. — Зачем он нас притащил сюда?

— Это волшебная комната.

— И что в ней волшебного? — удивилась Оливия. — Размеры?

— Именно. Попробуй подойти к креслу.

Оливер не выдумывал, поскольку у нее ничего не вышло. Как она ни пыталась, кресло не приближалось.

— Надо захотеть, а главное, представить, как садишься в него, — проинформировал Оливер.

Она послушалась и моментально уткнулась ногами в мягкую обивку, едва не врезавшись в стену.

Колдун между тем достал с полки множество баночек и коробочек и, разведя огонь прямо на столе, принялся варить что-то в бронзовом котелке.

— Готовит напиток для поднятия магических сил, — с видом знатока объяснил Оливер.

Оливия поморщилась — запах от варева шел противный.

— Расскажите, пожалуйста, про браслет, — попросил Оливер. — Что в нем необычного?

Орозий, помешивая большой деревянной ложкой содержимое котелка, даже не обернулся.

— Твое любопытство, мальчик, не знает границ. — Маг отпустил ложку, и она продолжила двигаться самостоятельно. — Браслет очень старый, его создали в Мантале в давние времена, как и найденную тобой диадему. Он способен дать своему владельцу огромное количество силы.

— Нося его, никогда не устанешь? — рассмеялась Оливия. — Понятно, зачем он вам нужен.

— Я говорю об энергии для колдовства, — убирая банки и коробки обратно в шкаф, пояснил Орозий. — С ним можно творить заклинания любой сложности.

— Вы говорили, что волшебники получают энергию буквально отовсюду, даже из воздуха. — Оливер подошел к окну и открыл его настежь. — В этом главное отличие колдунов от людей.

Оливию поразило, что, несмотря на скверный характер и напускное безразличие, Орозий все же делился с ее братом многими секретами.

— Бегая, мальчик, ты устаешь, — терпеливо ответил маг. — Выполняя тяжелые физические упражнения, тоже устаешь. Любой человек, насколько сильным бы он ни был, когда-нибудь устает. Всегда есть предел. Точно так же и у колдунов. Есть лимит на количество и мощь заклинаний, даже при подпитке энергии извне. Поэтому мы пользуемся различными напитками, восстанавливающими силу. Но надолго их не хватает. Браслет — аналог энергетического напитка, сосуд, откуда можно черпать необходимое количество энергии.

«Как браслет попал к родителям? — ломала голову Оливия. — Вот и ответ, зачем они хранили его в банке. Любой колдун не отказался бы от него».

— И у вас такого нет? — поинтересовалась она. — Удобно ведь.

— Он в единственном экземпляре, о других я не слышал. — Орозий закрыл шкаф и заглянул в котелок. — Его многие ищут. Уже не одно десятилетие. Если я получу его, то сумею вернуть твидлам возможность превращаться. Если правильно понял проблему...

Йоши просиял и с довольным видом улегся на край дивана. Рэнделл быстро протрусил через комнату и сел рядом с Оливером. Один Бузимба остался на пороге, переминаясь с лапы на лапу.

— В чем, по-вашему, проблема? — Оливер подался вперед. Оливия едва не рассмеялась, видя, насколько сильно брат жаждет услышать ответ. — Почему они перестали превращаться?

— Все дело в камне. — Колдун уменьшил под котелком огонь.

Оливия только сейчас поняла, что поверхность стола до сих пор остается неповрежденной. Языки пламени не причиняли дереву никакого вреда. Оно даже не потемнело.

«Как такое возможно? Наверное, все-таки не стоит его злить. Но как тогда сохранить браслет у себя?»

— В давние времена, — принялся рассказывать Орозий, — когда король Манталы впервые призвал гильдию колдунов на помощь и дал место при дворе, волшебники обнаружили на близлежащих островах необычных существ. Звери с восходом и заходом солнца превращались в других животных, а некоторые становились птицами.

Оливер слушал не перебивая. Твидлы молчали, раскрыв рты. Даже Марко, обычно не особо интересовавшийся подобными историями, не скрывал своего интереса.

«Он же говорит о твидлах, — озадаченно подумала Оливия. — Все знают, что они превращаются. Что тут нового?»

— Животные настолько понравились увидевшим их магам, что они забрали их с собой и показали остальным. Известие о чудо-зверях произвело настоящий фурор, каждый захотел иметь у себя такого. Ведь существа не только превращались, но и обладали волшебными способностями.

— Мы в курсе, — не выдержав, перебила его Оливия. — Трое из них с некоторых пор наши друзья. И мы прекрасно осведомлены обо всех их особенностях. Так почему они перестали превращаться?

Йоши, сверкнув глазами, шикнул на нее. Бузимба испуганно прикрыл лапами мордочку. А Рэнделл осуждающе покачал головой. Марко с Оливером впервые на ее памяти сошлись во взглядах и выразительно покрутили пальцем у виска. Один только Орозий не обратил на ее слова никакого внимания. Удовлетворенно поглядывая на начавшее булькать варево, он продолжил:

— Однако вскоре обнаружилась одна неприятная загвоздка. Зверей было мало, всего несколько видов, и они не давали потомства.

— Как мулы? — уточнил Оливер.

— Не совсем, — ответил старик. — Колдуны заинтересовались причиной бесплодия и вскоре выяснили, что виноват камень горы Рэй Блю. Именно он превратил самых обычных животных в волшебных. Он действует как безмолвное заклинание, слабое, едва уловимое, но непрерывное. Те существа жили возле горы Рэй Блю и попали под его влияние. Изменили свою сущность, начали превращаться и обрели магические способности. Изучив это заклинание, колдуны подправили его, выведя новые виды животных, а заодно наделив их способностью размножаться. Правда, не получилось вывести таких твидлов, чтобы они превращались в любое существо. Те, которые существует сейчас, это максимальное количество вариантов.

— Значит, к примеру, твидла кот-пес не существует? — спросил Оливер.

— Ты уловил суть. — Орозий сделал огонь под котлом едва заметным. — Те первые виды, встреченные колдунами, считаются первоначальными. И состоят из особей, живущих на островах рядом с Манталой. Твой твидл из их числа.

— Поэтому Рэнделл продолжает превращаться? — догадался Оливер, а волк удивленно почесал за ухом.

— Нет. Вернее, не совсем. Рэнделл не только первоначальный твидл, он вдобавок невосприимчив к магии камня, — объяснил Орозий. — Вот поэтому он продолжает превращаться.

— Да, я помню вы говорили, что песок в амулетах повиновения получен из этого магического камня! — воскликнул Оливер.

— Именно из него, — кивнул Орозий. — Твидлы оказались слишком умными и своевольными. Пришлось придумать амулеты.

— Я ничего не понял, — запротестовал Йоши. — Уважаемый Орозий, почему тогда не превращаются остальные?

Старик вернулся к котлу и всыпал в него щепотку красного порошка.

— Кто-то изменил заклинание, — произнес он, когда Оливии начало казаться, что он опять проигнорирует кота. — А вместе с ним и структуру камня. Поэтому потемнели амулеты и камень на диадеме.

— Кому это нужно? — удивился Марко.

— Кое-кому захотелось иметь дома канарейку-крокодила, — пошутила Оливия.

— Такой вид существует, — промурлыкал Йоши.

— Неужели? — ахнула Оливия, представляя в воздухе желтую птичку с огромными зубами и зеленым хвостом.

Бузимба, устав переминаться возле входа, незаметно проскользнул к окну и сел рядом с Рэнделлом.

— Вы сказали, что сможете все вернуть обратно. — Оливер выразительно посмотрел на Орозия. — А если тот, кто изменил заклинание, вновь его поменяет? Он ведь преследует какие-то цели.

Волшебник пожал плечами.

— Знать бы, кто это затеял...

— Кто-то из гильдии колдунов? — ерзая от нетерпения, спросил Оливер.

— Разве что без одобрения старейшин, на свой страх и риск, — задумчиво молвил старик.

Он потушил огонь и перелил содержимое котелка в хрустальный стакан.

— Где находится тот, у кого браслет?

— В Ламаре.

— А точнее? У тебя есть какая-нибудь его вещь?

— Для чего? — не понял Оливер.

— Так проще отыскать твоего Гарольда.

— Но Оливию вы же нашли.

— Она твоя сестра, — объяснил Орозий. — С родственниками все намного проще.

Колдун направил на стакан поток холодного воздуха, охлаждая его.

— Мы столкнулись в Ламаре с несколькими необъяснимыми случаями. — Оливер перевел разговор на другую, не менее важную тему. — Люди захлебывались в воде, когда ее рядом и близко не было. Йоши казалось, что стены двигаются и в любой момент расплющат его. Оливию тошнило, она думала, что отравилась, хотя ничего не ела. Это колдовство? Они все попали под какое-то заклинание?

Орозий задумался, даже стакан перестал охлаждать.

— То, о чем ты говоришь, больше напоминает фобии. Существуют заклинания, вызывающие галлюцинации либо страхи. Но они действуют примерно одинаково. И те, кто подпал под влияние такого заклинания, испытывают одни и те же страхи либо видят похожие ведения.

— Фобии? — повторил Оливер. — Очень похоже. Как я сразу не подумал? И та девушка в парке... Ей чудилось, что на нее напали пчелы. Она наверняка очень сильно боится их укусов.

— Я не выношу закрытых помещений, — признался Йоши. — Всегда открываю окно либо дверь.

— А я всегда страшусь отравиться, — добавила Оливия. — Нет ничего хуже несвежей еды.

— Выходит, в Массалии вас каким-то образом вынудили испытать ваши самые жуткие страхи, вылившиеся в итоге в неконтролируемую панику, — сделал вывод Оливер. — Только кто, как и для чего?

— Получается, на нас и на всех тех людей нападал вовсе не колдун?! — озадаченно воскликнула Оливия.

— Может, и есть заклинания, вызывающие похожий эффект, — Орозий поднес стакан к губам и сделал глоток, — но я таких не знаю. В теории возможно создать любое заклинание. Но для этого требуется много энергии. Обычно мы пользуемся определенным набором шаблонов, слегка исправляя их по мере необходимости.

— Азариус? — пропищал Бузимба. — Он очень могущественный.

— Кто такой Азариус? — поинтересовался Орозий. — Если он колдун, то я о таком никогда не слышал.

— Он появился в Ламаре примерно одиннадцать лет назад, — объяснил Оливер. — И совершил в городе много нехороших дел. Говорят, он умер.

— Но также поговаривают, — вмешался Бузимба, — что он жив и мстит своим врагам.

— Ладно. Пора. — Орозий допил содержимое стакана.

Он шагнул к Оливеру и взял его за руку. Резко взмахнул посохом. Воздух вокруг подернулся дымкой. Рэнделл вскочил на лапы и устремился к другу. Бузимба, сидевший рядом, наоборот, бросился бежать прочь.

Только сейчас Оливия догадалась, что происходит.

— Нет! Вы не можете! — закричала она. — Не смейте!

Но было поздно. Орозий, увлекая за собой Оливера, с легким хлопком исчез из комнаты. В последний момент за ними последовал Рэнделл и отчаянно пытавшийся избежать этого Бузимба.

Оливия, не веря в случившееся, повернулась к Марко, ища у него помощи.

Приземление было не из приятных. Оливер со всего размаху угодил в глубокую канаву, заполненную серой жижей. Спустя мгновение рядом плюхнулся Рэнделл, а еще через секунду на спине у волка оказался лемур.

Оливер, подавляя приступ тошноты, огляделся в поисках остальных, но обнаружил только спокойно стоявшего Орозия. Старик опирался на посох, хмуря косматые брови. В отличие от Оливера с друзьями колдун переместил себя на ровную, покрытую толстым слоем пыли дорогу.

Счищая грязь, Оливер поинтересовался:

— Что-то вышло не так?

Он боялся, что сестру с Марко и Йоши по какой-то причине забросило невесть куда. Если они вообще остались живы.

— Твой твидл увязался за нами, — скрипнул Орозий. — И вдобавок потащил за собой лемура.

— То есть как это увязался? Вы не собирались их брать?

— Разумеется, нет. Лишние силы только потратил.

Отряхнувшись, волк недовольно покосился на волшебника.

— А Оливия? — набросился на колдуна Оливер. — Она будет волноваться. И как она попадет в Ламар? Предупреждать надо заранее.

— Ничего с твоей сестрой, мальчик, не случится. — Орозий щелкнул пальцами, и одежда на Оливере стала чистой. — Она умная, сообразит, что к чему. Как приплыла на остров, так и уплывет с него.

— У меня нет слов! — Оливер в бессилии сжал кулаки.

— Вот и отлично, — обрадовался старик. — А то надоели твои причитания. Итак, куда нам?

Оливер огляделся. Дорога, петляя, поднималась на холм. С правой стороны были засеянные поля, над которыми кружились птицы. С левой — строгими рядами выстроились фруктовые деревья.

Он понятия не имел, куда им идти. Поэтому указал на вершину холма:

— Туда.

Орозий повернулся и поковылял в ту сторону, оставляя в пыли едва заметные следы.

— Я... э-э-э... не доверяю ему, — тихо пожаловался Бузимба. — На самом деле... э-э-э... не хотел с вами. Просто не успел убежать. Вот! Я хочу назад, к Оливии. Как она там? Беспокоится за меня?

Оливеру тоже было интересно, как отреагировала сестра на выходку Орозия. Он представил себе, как она в бешенстве крушит мебель в замке, и ему даже стало немного жалко колдуна.

— Он не такой, каким кажется, — успокоил Оливер лемура. — Хотя ты прав. Полностью доверять ему не стоит.

Рэнделл в знак согласия негромко тявкнул.

Они догнали старика и вместе поднялись на холм. С его вершины им открылся потрясающий вид на лежавший внизу Ламар. Утопающие в зелени крыши домов, разрезаемые пополам синевой реки прямые улицы, белокаменные и сложенные из красного кирпича здания — город манил к себе, издали такой мирный и такой жестокий, если узнать его ближе.

— Ты уверен, что твой Гарольд именно здесь? — уточнил Орозий.

— А где ему еще быть? — ответил вопросом на вопрос Оливер.

— Так, у тебя есть какая-нибудь его вещь? Я не собираюсь обходить весь город.

— У меня ничего нет, — расстроился Оливер. — Неужели нельзя попробовать иной способ?

— Он тебе не понравится. — Колдун постучал посохом по земле, отчего Бузимба, округлив в ужасе глаза, отпрыгнул в сторону. — Может, ты знаешь хотя бы, где находится его дом?

Оливер наморщил лоб, пытаясь вспомнить. Ллойд ведь говорил во время их последней встречи.

— Там рядом какое-то поле, — напряг он память. — Картофельное... Нет, чесночное. И мост. Вроде деревянный.

— Соберись, — призвал его маг.

— Вспомнил! Граница Лукового поля и Деревянный мост. Гарольд живет в опасном районе Ламара, где обитают преступники.

— Ты уверен, что он еще жив? — с едва заметным сарказмом в голосе поинтересовался Орозий и начал спускаться с холма.

— А не быстрей перенести нас прямо к его дому? — крикнул Оливер, догоняя его.

— Быстрей тебе, но тяжелей мне, — отозвался старик.

— Он хочет, чтобы мы тащились... э-э-э... на какое-то там поле, где, по твоим словам, бродят... э-э-э... шайки головорезов? Да еще и пешком? — пролепетал лемур. — Я на такое не подписывался. Да! С нами, конечно, волшебник... э-э-э... и волк с острыми клыками. Но всякое случается...

Пока они спускались с холма, солнце неспешно село за горизонт. Еще некоторое время Ламар купался в кроваво-желтых лучах, а затем небо окончательно потемнело. Рэнделл привычно окутался синеватым туманом и, взмахнув крыльями, сычиком уселся Оливеру на плечо. Орозий внимательно посмотрел на твидла, а Бузимба расстроился:

— Теперь я всецело во власти волшебника. Вот! И кто защитит меня от бродящего в ночи... э-э-э... ужасного человека?

— Он нападет только на людей, — проухал Рэнделл.

— Ты уверен? — Бузимба прислушался. — Здесь не любят... э-э-э... твидлов. Да! Кто обратит внимание, если что-то случится с таким, как я?

Они вошли в город и углубились в расходящуюся во все стороны паутину улиц. Стало светлее. Развешанные повсюду разноцветные фонари роняли на мостовую яркие лучи. Хранивший молчание Орозий шел не останавливаясь и не спрашивая дороги. Вскоре он вышел на оживленную улицу. Всюду играла музыка, из открытых окон доносился смех, по тротуарам прогуливались нарядно одетые горожане. Оливеру стало любопытно, знает ли колдун, куда идти, или выбирает дорогу наугад. Некоторое время он справлялся с одолевающим его любопытством, но когда уже не выдержал и хотел спросить, впереди послышался громкий цокот копыт. Через мгновение из-за угла выкатила большая черная карета, запряженная четверкой лошадей. На козлах сидел кучер в зеленой ливрее. Второй слуга чудом удерживался на запятках. Утирая правой рукой взмокший лоб, он поправлял постоянно съезжавший набекрень головной убор причудливой формы.

Завидев карету, многие мужчины останавливались и почтительно приподнимали шляпы. Улица наполнилась приветственными возгласами, свидетельствующими об уважении к сидящему внутри вельможе. Тот не замедлил показаться, высунувшись в окно. И Оливер с удивлением узнал в нем директора соревнования «Доблесть и знания» Чарльза Шервуда.

«Значит, он не простой преподаватель университета», — хмыкнул Оливер.

— Это ведь Чарльз Шервуд? — уточнил он у стоявшей рядом курносой дамы с младенцем на руках.

Ребенок вопил словно сумасшедший, но мамаша почти не обращала на него внимания, лишь подсовывала ему погремушку.

— Он самый! — отозвалась она. — Советник бургомистра. Он же входит в Совет десяти. Ты не знаешь? Ты что, неместный?

— Вроде того, — пробормотал Оливер, отходя от дамы и ища взглядом Орозия.

Оказалось, что колдуна поднявшийся шум нисколько не заинтересовал, и теперь он все той же мерной походкой двигался далеко впереди.

Пройдя несколько кварталов, они обнаружили перед собой неожиданное препятствие — каменную стену. Оливер задрал голову, но не сумел разглядеть, насколько она высока — все терялось в ночной темноте.

Оливер озадаченно взирал на преграду. Он прекрасно помнил, что Ламар не имеет крепостных стен. Не видя ворот, он объявил Орозию:

— Даже не думайте. Не полезу.

Колдун коснулся стены кончиком посоха.

— А что так?

— Вы серьезно?! — вскричал Оливер. — А магия? Щелкните пальцами, и мы вмиг окажемся на той стороне.

— Я уже тебе все объяснил, — проворчал Орозий. — Благодаря твоим назойливым твидлам я потратил энергии больше, чем рассчитывал. Теперь приходится экономить. К тому же проход тут недалеко. Хоть и придется сделать крюк.

Волшебник повернул вправо и зашагал вдоль стены.

— Ну и вредина, — пискнул Бузимба, с благоговением взирая на уходящие ввысь ряды камней. — Интересно... э-э-э... для чего ее построили?

Оливер, задавшийся тем же вопросом, не знал даже приблизительного ответа.

Проход, как и сказал Орозий, отыскался довольно скоро. Широкие металлические ворота были открыты настежь. Не сбавляя скорости, колдун миновал их, и путь ему тут же преградило двое стражников.

— С какой целью? — поинтересовался первый.

— Пропуск и разрешение бургомистра, — потребовал второй.

— Если вы местный житель, то еще документы. — Первый стражник внимательно оглядел Оливера.

— Входя в этот район, вы подвергаете себя опасности, — продолжил второй. — Осознаете ее степень? В вашем возрасте, уважаемый, Луковое поле следует посещать только с охраной. — Он скептически обвел взглядом Оливера. — Брать с собой только одного слугу — безрассудство.

«Я что, похож на слугу? — Оливер осмотрел свою потрепанную одежду. — М-да... Не поспоришь».

— За небольшую плату можем выделить вам сопровождающих, — между тем не отставал от Орозия первый стражник.

Колдун, не говоря ни слова, мрачно смотрел на говорившего. Он попытался обойти его, но тот ловко перекрыл дорогу. Вздохнув, волшебник пробормотал себе под нос что-то неразборчивое, и оба стражника разом замолчали на полуслове. Раскрыв рты и выпучив глаза, они неподвижно застыли, в изумлении уставившись на мага.

— Идем, — скрипнул Орозий и ворчливым тоном добавил: — В вашем возрасте опасно... Глупые людишки.

Оливер улыбнулся. Все-таки старик не лишен человечности.

Оказавшись за стеной, он понял, что больше не слышит музыки. Неизменный ночной атрибут Ламара стих. Видимо, местные обитатели не разделяли веселого настроения остальных жителей города. Яркий свет фонарей сменился тусклым пламенем факелов. Улица превратилась в узкий, забрызганный грязью проулок. Из обшарпанных домов на них глазели подозрительные личности. Район абсолютно не напоминал Ламар, город веселья и учености. Сейчас они проходили по миру нищеты и криминала, знакомого Оливеру с детства и оттого еще более противного. Если бы не идущий впереди Орозий, он бежал бы отсюда со всех ног.

— Не проходите мимо, помогите убогому. — Из темноты к волшебнику выплыла сгорбившаяся тень. — Дедушка, не дай подохнуть с голоду.

Колдун не то что шаг не сбавил, он даже глазом не повел в сторону попрошайки.

— Беда, Оливер, — тихо проухал Рэнделл. — Он тут такой не один.

Оливер и сам уже видел — их окружали по меньшей мере с десяток теней, тянувших к ним костлявые, дрожавшие руки.

И тут трясущийся от страха лемур совершил ошибку.

— Я всего лишь твидл, — запричитал Бузимба, — отстаньте от меня... э-э-э... у меня ничего нет.

— Волшебный зверек, — прохрипела ближайшая к Оливеру тень. — Бургомистр даст за него хорошую награду.

— И за этих двоих тоже, — вторила ему другая тень, противно шепелявя. — Кто знает, что у них еще есть? Может, и нам что-то перепадет?

Оливер разглядел приближающееся к нему перекошенное то ли злобой, то ли болезнью лицо. Он приготовился защищаться, а Рэнделл расправил крылья и щелкнул клювом.

Орозий наконец остановился.

— Людишки... — проскрипел он, одновременно поднимая посох.

Ближайшая к нему тень, ойкнув, словно тряпичная кукла улетела в ночь. Остальные, мигом смекнув, что к чему, попятились.

— Колдун, значит... — прохрипел уже знакомый Оливеру голос, видимо, он принадлежал вожаку этой шайки. — А мне сегодня везет.

Оливер не успел даже подумать, чему хриплый так радуется, как в него крепкой хваткой вцепилось не менее десятка рук. Они больно щипались, с силой тянули в разные стороны, едва не разрывая на части. Застонав, он попробовал вырваться, но куда там, с каждым мгновением рук становилось все больше. Ему в лицо уставились ухмыляющиеся физиономии одна безобразней другой, в нос ударил запах смрада.

Несколько теней попытались схватить Рэнделла. Отбиваясь, сычик, клюнул первого нападавшего, второго огрел крылом.

Бузимба, крутясь на месте, вновь запричитал:

— Угораздило же меня... Колдуны думают только о себе. Помощи ждать неоткуда. Я пропал, мне конец. Бедный, бедный Бузимба! И кто будет меня оплакивать?

Увернувшись от метнувшейся к нему тени, выполнив невероятный по сложности кульбит, лемур ловко приземлился на землю, пригнулся, сжавшись в едва видимый комок, и пополз к Орозию.

Оливеру повезло меньше. Не обладая пластикой Бузимбы, он вскоре очутился лицом в грязной, источавшей мерзкое зловоние луже. По его спине несколько раз прошлись тяжелыми башмаками, резко вывернули назад руки и чем-то тугим их скрутили, а затем связали и ноги. От доносившейся отовсюду вони, от боли и ударов по голове Оливер с трудом удерживался в сознании, понимая, что если он лишиться чувств, то пропал.

Сверху, давая надежду, доносилось уханье Рэнделла, громкие щелчки клюва и недовольные крики.

«А что с Орозием? — подумал Оливер, тщетно стараясь перевернуться на спину. — Бросил нас? Я-то ему в трудной ситуации помог».

— Не рыпайся, сопляк, — услышал он прямо над ухом хриплый голос. — Если не хочешь, чтобы тебе свернули шею, лежи паинькой.

И тут Оливеру в глаза ударил ослепительный свет. А следом мощная, сметающая все на своем пути волна отбросила его в сторону, протащив по лежавшему повсюду мусору. Сверху упало что-то тяжелое. Закусив от боли губу, Оливер, испытывая сильное головокружение, медленно встал.

В конце улицы, выставив перед собой посох, стоял Орозий. Тело колдуна, заметно увеличившееся в размерах, светилось, словно огромный фонарь. На конце посоха, будто мыльные пузыри, рождались огненные шары. Кружась и быстро разрастаясь в диаметре, они поднимались в воздух и, набирая скорость, устремлялись на нападавших. Теперь Оливер смог хорошенько их разглядеть. Одетые в лохмотья, чумазые, с длинными, сальными, спутанными космами, они медленно пятились, отступая к узкому, похожему на щель проходу между двумя домами. Один из них, в драном берете и выцветшем плаще, тащил упиравшегося Бузимбу. Лемур отчаянно брыкался, глядя на Оливера умоляющим взглядом.

— Что теперь скажешь? — Из кучи мусора, отряхаясь и выплевывая песок, выбрался хриплый. — Если не прекратишь, маг, я прикажу свернуть твидлу шею.

Лемур в страхе закричал, но державший его оборванец зажал ему пасть костлявой ладонью, и вопль перешел в приглушенное мычание.

Только сейчас Оливер осознал, что хриплый совсем рядом. Главарь нищих совсем не походил на членов своей шайки. На нем был дорогой костюм, кожаные башмаки с длинными носами, шерстяной плащ и элегантные перчатки. На голове красовался бархатный берет с поломанным, правда, пером. В руке виднелась длинная шпага с украшенным драгоценными камнями эфесом.

Взглянув на Оливера, хриплый двинулся к нему. Поигрывая оружием, он осклабился, обнажив ряд белых, вычищенных до блеска зубов.

— А ты, пацан, у нас тоже колдун? Или просто якшаешься с ними? — Главарь выбросил руку со шпагой вперед, и ее острие уперлось Оливеру в грудь. — Впрочем, неважно. — Хриплый, пошатываясь, приблизился. — Я и так предвижу отличную награду. Наш бургомистр помешан на волшебстве. Не так ли, ребята?

Раздался громкий крик и улюлюканье. Только сейчас Оливер осознал, что улица буквально кишит оборванцами. Они высовывались из окон, дыр в полуразрушенных стенах, свешивались с крыш, толпились в темных углах, копошились в мусорных кучах. Летевшие в них огненные шары выхватывали из ночи угрюмые лица, сальные лохмотья, сутулые спины, свисавшие патлами волосы. Горевшая в глазах ненависть и жажда добычи сверкала ярче любой магической сферы Орозия. Оливер понял, что им не уйти отсюда. По крайней мере без потерь.

— Возьмем же свое! — вскричал главарь.

И в туже секунду раздался щелчок. Оливер с ужасом увидел, как полуголый, в одних только порванных штанах мальчишка хлыстом вырывает из рук Орозия посох. Не ожидавший такого колдун на мгновение оторопел, а когда пришел в себя, на него со всех сторон набросилась орущая толпа. Шары начали гаснуть, и в опускающейся на улицу темноте Оливер видел, как Орозий тщетно пытается отбиться.

Колдун сбил с ног первых приблизившихся к нему легким движением руки. Еще троих отбросил к стене, выкрикнув заклинание. Со следующими двумя он поступил так же, как со стражниками у ворот, — обездвижил. Затем крутанулся на месте, создав перед собой защитный шар наподобие того, что использовал в доме Захира. Мерцая голубым, сфера осветила поле боя, и Оливер ужаснулся. Мага окружили десятки нападавших. С перекошенными от ярости лицами они остервенело бросались на волшебную преграду, и вскоре та начала поддаваться. А Орозий уже с трудом держался на ногах. Сотворив еще несколько заклинаний, отправивших в грязь четверых оборванцев, он медленно поднялся в воздух.

Оливер понял, что колдун бросает их. И он прекрасно понимал старика. Орозий, тяжело дышавший и едва двигавшийся, походил больше на бестелесное привидение, чем на человека, настолько он был бледным.

И вдруг защитный шар, потускнев, лопнул. К Орозию подскочило несколько человек. Он отбросил их, но недалеко. А затем Оливер увидел позади колдуна ухмыляющееся лицо мальчишки, державшего в руке посох Орозия. Он хотел крикнуть, предупредить волшебника, но не успел. Посох с размаху опустился магу на голову, и старик повалился на землю. На него набросилась толпа, скрыв его тело от взгляда Оливера.

— Вот и все, — прохрипел главарь.

Кто-то больно ударил Оливера по ногам, и он рухнул в грязь. Рядом кинули неподвижного Бузимбу.

— Где второй твидл? — поинтересовался главарь. — Поймали?

— Улетел, — сообщил парень с подбитым глазом.

Получив за скверную новость пинок, он скрылся в темноте.

— Грузим их на телегу, — распорядился хриплый. — Должны успеть до рассвета.

Послышался стук колес, и рядом с Оливером остановилось нечто, лишь отдаленно напоминавшее телегу. Оно представляло собой большое, дырявое корыто, установленное на три куба со срезанными краями.

— Грузим, — приказал главарь.

— Урсул, куда ты их собрался везти? — прошамкал беззубым ртом сгорбленный старик.

— К бургомистру, бестолочь, — отмахнулся Урсул. — Разве не понятно?

— Всех троих сразу? — нахмурился дед.

— Разумеется, троих, — вспыхнул главарь. — Понтин, уйди, не мешай.

— Это что же получается? — обратился к стоявшим рядом оборванцам Понтин. — Он увезет их в город, получит денежки, а мы даже не знаем сколько... Несправедливо.

Раздались одобрительные возгласы.

— Это я, Рэнделл, — услышал Оливер едва различимый шепот. — Я попробую тебя спасти.

— Расходимся и не мешаем, — не выдержал Урсул. — Если ты мне не веришь, Понтин, езжай со мной.

— И поеду, — объявил старик.

— И я! Я тоже хочу! — закричали вокруг.

— Решайте быстрей, — проворчал Урсул. — Но сразу говорю, беру не больше двух.

Оливер почувствовал, как сычик пытается своим клювом перекусить веревки. Путы оказались прочными и необычайно толстыми. Он стал помогать другу, растягивая их.

— Ты чего задвигался? — Над ним склонился Урсул.

От его ухмылки не осталось и следа. Уголки рта подрагивали в злой гримасе. Видимо, Понтин со товарищи здорово вывели его из себя.

Главарь, крякнув, поднял Оливера и кинул в корыто. Рэнделл лишь в последний момент успел упорхнуть и остаться незамеченным.

Внутри псевдотелега оказалась вымазанной чем-то темным и липким. Оливер надеялся, что не кровью.

— Кто работает, тот получает деньги, — обратился к своей шайке Урсул. — Несите колдуна. А ты, Понтин, тащи сюда твидла.

Послышались звуки борьбы. Обитатели Лукового поля принялись драться между собой.

«И зачем Гарольд здесь живет? — удивился Оливер. — И как, обитая в таком месте, он стал ученым?»

Ему на грудь упал почти не дышавший лемур. Тихо постанывая, Бузимба судорожно дернул лапами и замер. Оливер даже испугался, не умер ли он.

Кряхтя, рядом с ним уложили неподвижного Орозия. Тело колдуна оказалось слишком длинным и не поместилось полностью — его ноги, согнувшись в коленях, свесились, едва не доставая до земли.

— Пошел! — Урсул уселся впереди, и повозка, громко стуча и готовая в любой момент развалиться, медленно покатилась.

— Осталось совсем чуть-чуть, — сообщил Рэнделл.

Оливер даже не заметил, как сычик вновь взялся за перекусывание веревки.

— Постой, постой! — закричало несколько голосов. — Мы так и не решили, кто с тобой едет.

Несколько рук вцепилось в края повозки, заставив ее остановиться.

— За колдуна дадут хорошие деньги, — набросились на Урсула. — Плюс твидл, да еще мальчишка. Нет, так не пойдет. Почему едешь именно ты?

— Потому что я так решил! — рявкнул Урсул.

Он выхватил шпагу и спрыгнул на землю.

— Кто тут не согласен? Готов обсудить.

— Вот и все, — проинформировал Рэнделл.

Оливер пошевелил руками и с радостью обнаружил, что они свободны.

— Ты оружие убери, — раздались голоса. — Мы такие вопросы решаем иным способом.

Оливер осторожно приподнялся и огляделся. Вокруг телеги стояло несколько человек. Впряженного в нее осла держали двое. Остальные держались на почтительном расстоянии.

Оливер не нашел ничего лучше, как действовать наобум.

— А-а-а! — заорал он.

Вздрогнув от неожиданности, Рэнделл взлетел в воздух, напугав осла. Издав мерзкий крик, от которого заложило уши, животное бросилось бежать не разбирая дороги. Оторопело глядя на происходящее, жители Лукового поля глазели, как телега уезжает от них. Первым пришел в себя Урсул. Размахивая шпагой, он устремился в погоню.

Перебравшись вперед, Оливер, как мог, понукал осла, но бедное животное оказалось не приспособлено для такого тяжелого груза и скоро выдохлось. А когда прошел страх, питавший силы и заставлявший бежать, осел перешел на неспешную трусцу. К тому же сильно мешали волочившиеся по земле ноги Орозия, в момент начала движения окончательно доставшие до нее.

Оливер надеялся, что от сильной тряски колдун придет в себя и поможет им. Но вместо волшебника очнулся Бузимба. Оглянувшись назад и увидев настигавших их преследователей, лемур выпучил глаза и заголосил:

— Не уйти! Догонят! Ой, догонят! Что же делать?

Осел шарахнулся от бросившейся к нему тени, оказавшейся плотным, покрытым толстым слоем грязи мужичком, и понесся вдоль низких, мрачных на вид домов.

Преследователи постепенно их догоняли. Лемур прыгнул ослу на спину и, пытаясь заставить того двигаться быстрей, потянул за уши. На некоторое время помогло, правда, пришлось вытерпеть еще один оглушительный вой. Они еще раз свернули и очутились возле реки. Вода была совсем рядом, Оливер отчетливо слышал ее плеск. Вдалеке он разглядел темный силуэт, освещенный едва различимыми огнями. Они приближались к Деревянному мосту. Если бы им удалось его достичь, то они бы спаслись.

В голове мелькнула мысль бросить Орозия, ведь старик без зазрения совести собирался оставить их в беде. Тогда появлялся неплохой шанс убежать от Урсула и его приспешников. Но он не мог так поступить. Колдун все-таки хотел их защитить, вызвался помочь отыскать Гарольда, пусть и преследуя корыстную цель. Да и кем он будет после такого поступка, как объяснит друзьям, особенно Оливии, какой ценной избег опасности.

И тут Оливер услышал треск. Он слишком поздно понял, что с телегой что-то случилось и, не удержавшись, вылетел из нее. Больно ударившись о землю, он покатился по круто уходящему вниз берегу прямо в воду. Сверху выкрикивал угрозы Урсул, переругивались догнавшие их жители Лукового поля. Деревянный мост моргнул напоследок светом огней, и Оливер погрузился в мутную, ледяную воду.

Если бы Оливия умела метать громы и молнии, она бы запустила парочку в этого несносного колдуна Орозия.

В первый момент она отказывалась верить в произошедшее. Ну нельзя быть настолько вредным. Неудивительно, что волшебник поселился отшельником на острове. Наверняка свои же и выгнали, дабы жизнь и настроение не портил. Кусая от бессилия губы, Оливия прошлась по комнате.

— Что будем делать? — Растянувшийся на диване Йоши провел когтями по обивке, оставив на ней рваные полосы. — Колдун исчез, а мы все еще живы. Чем не повод для радости?

Пример кота подвигнул Оливию на действия, и она, подскочив к столу, принялась сбрасывать с него все. На пол полетел все еще горячий котелок, фарфоровые блюдца, чашки, ложки, книги, аккуратно сложенная стопка свитков.

Марко, спокойно стоявший рядом, окончательно вывел ее из себя.

— Как так можно? — набросилась она на парня. — Мы же договаривались! Ух, попадется он мне!

Хруст разбитой посуды, валявшейся под ногами, немного привел ее в чувство. Выпустив пар, она поняла, что пора уходить. Вернувшийся колдун явно не обрадуется, увидев учиненный разгром. Поймав парившую в воздухе порванную страницу, исписанную красивым почерком, она разгладила ее и положила на край стола.

За окном моросил дождь. Несильный, но и его было достаточно, чтобы промокнуть.

— Своим безрассудным поведением, — проворчал Йоши, — ты лишила нас возможности переночевать в тепле.

— Ты первый начал. — Оливия указала твидлу на порванный диван.

— Я поступил так в знак солидарности с твоим праведным гневом, — промурлыкал кот. — И в случае чего всегда можно свалить на лемура. Или на Рэнделла.

— Может, Орозий до утра не вернется? — Йоши с надеждой посмотрел на Марко. — Ты как думаешь, друг?

— Нет, — отрезала Оливия. — Я не останусь здесь. Нам надо спешить.

— Куда? — удивился Марко.

— Вслед за Оливером и Орозием в Ламар, — объявила она. — Выручать Гарольда. Там не терпят магию. Поэтому, находясь рядом с волшебником, мой брат подвергается опасности.

— Орозий его защитит, — уверенно парировал Йоши.

— Он спасовал перед Асмадеусом, — напомнила Оливия. — И в Бахаре не особо отличился. Больше кичился своей силой, а в итоге спас его Оливер.

Марко с Йоши не нашли что возразить.

Путь до порта показался Оливии длиной в вечность. Она до нитки промокла под усилившимся дождем. Поднявшийся ветер, как назло, дул прямо в лицо. Словно издеваясь, он кидал в нее кривые колючие ветки, кружил, сводя видимость к минимуму, охапки пожухлых листьев. Протяжно скрипели деревья жуткого леса, роняя прямо на голову истекающие вонючим соком плоды. Вдобавок безостановочно бухтел Йоши. Он требовал, чтобы его несли на руках, ругался с дождем и просил не издеваться над ним, одуматься и вернуться в замок.

Добравшись до судна, Оливия вздохнула с облегчением. Йоши, ворча, скрылся в своей каюте, а она получила возможность обсохнуть и одеться в чистую одежду. Приведя себя в порядок, она вышла на палубу, намереваясь уговорить Марко немедленно отчаливать. К ее удивлению, «Великолепный кот» уже был в открытом море, а остров превратился в едва заметную тонкую полоску.

«Вот умница!» — обрадовалась Оливия и направилась к штурвалу.

Однако парня на мостике не оказалось.

«А кто тогда управляет судном?» — Оливия озадаченно завертела головой.

С такой же скоростью вертелось и судно, подбрасываемое волнами. Со спущенными парусами и без капитана на мостике корабль оказался неуправляемым. Оливия в ужасе бросилась назад и столкнулась с Марко.

— Что происходит?! — вскричал он. — Почему мы плывем?! Ты?

— Я? — Оливия на мгновение потеряла дар речи. — Ты считаешь, я на такое способна?

Марко метнулся к штурвалу и вцепился в него обеими руками.

— Все канаты оборваны, — простонал он. — Мы потеряли якорь. Все канаты порваны, ни один не выдержал. Как я мог так плохо привязать нас к причалу? В такую погоду нельзя плыть.

Остров исчез из виду, а Оливия с усиливающимся страхом заметила, что ветер дует все сильней, а волны становятся выше.

— Надо возвращаться, — безапелляционно заявил Марко и крутанул штурвал.

Огромная волна обрушилась на палубу и едва не смыла с нее Оливию. Схватившись за поручень, она выплюнула попавшую в рот воду. Но уже следующая накрыла ее с головой и выбросила за борт. Чудом удержавшись левой рукой за канат, она повисла на нем, ударяясь об обшивку судна. Намокшая одежда стесняла движения, но Оливия сумела вернуться на палубу и добраться до Марко. Парень, удерживая штурвал, одновременно пытался поднять парус. Оливия хотела ему помочь и тут увидела гигантскую, наверное, величиной с гору волну. По сравнению с ней «Великолепный кот» выглядел лилипутом рядом с великаном.

Марко бросил возиться с парусом и начал выравнивать судно.

— Если нас развернет, — выкрикнул он, — нам конец!

Оливия и сама это прекрасно понимала. Волна с огромной скоростью подхватила корабль и понесла. У Оливии перехватило дыхание. Она испытала одновременно ужас и восторг. Они буквально летели. Рядом пенилось море, бушевал ветер, темнело небо. Все краски исчезли, осталось серое и белое.

Неожиданно судно зависло в воздухе и затем обрушилось вниз. Сверху хлынул поток воды. Оливия вцепилась в Марко, прижавшись к парню. Как бы она хотела сделать это при иных обстоятельствах!.. В следующее мгновение палуба ушла у нее из-под ног. Вокруг все закружилось и завертелось. Оливия уже не понимала, где находится. Море было повсюду, и оно разжало их объятия. Увлекаемая в неизвестность, отчаянно пытаясь ухватиться за промелькнувший вблизи канат, Оливия погрузилась в бушующую пучину.

Внезапно все стихло, и она поняла, что тонет. Отсутствие звуков после свистящего в ушах шквального ветра и бьющихся о борт волн выглядело необычно. Оливия попробовала скинуть мешавшую плыть длинную юбку. Ничего не вышло. Мощный поток подхватил ее и потащил в кромешную тьму. Теряя сознание, она в самый последний момент вцепилась в ударившуюся в нее доску, и затем все исчезло...

Мерзкий крик, раздавшийся над ухом, вернул ее из мрака. Тело невыносимо болело, саднило колени, голова раскалывалась. С трудом открыв глаза, она перевернулась на спину. Рядом на большом камне сидела птица. Ее разноцветное оперение создавало впечатление, будто неизвестный художник плеснул в нее остатками красок. Серо-зеленые крылья, желтая грудь, синяя голова и черная с белыми полосками спина. Крохотная, она обладала внушительных размеров клювом и оглушительным голосом.

Застонав, Оливия закашляла. Птица метнула в ее сторону недовольный взгляд, взмахнула крыльями и улетела. Выплюнув изо рта вместе с водой кучу песка, Оливия встала и огляделась. Она находилась на берегу. Белый песок, прозрачная вода абсолютно спокойного моря. Легкий ветерок, приятно ласкающий кожу. Голубое небо с плывущими по нему крохотными облаками. В сотне шагов от воды начинался лес, состоящий из невысоких деревьев с широкими, сочно-зелеными листьями и густых кустов, на которых росли кроваво-красные ягоды. Чуть в отдалении, с правой стороны, в море врезались отвесные скалы. А слева берег изгибался, создавая изумительной красоты бухту, за которой тоже виднелись скалы.

«Я умерла и в награду очутилась здесь?» — подумала Оливия.

Но затем вспомнила про противно кричащую птицу. Да и тело продолжало болеть. А мертвые вряд ли испытывают неприятные ощущения. По крайней мере, у них не ломит от усталости суставы и не саднит подранное песком горло.

Отряхнувшись и с удовлетворением обнаружив, что одежда полностью высохла, Оливия умылась и пригладила растрепанные волосы, избавившись от застрявших в них водорослей. И тут грудь сдавило от боли. Ни Марко, ни Йоши нигде не было видно.

«Неужели спаслась только я?»

Оливия отказывалась в это верить. Шатаясь от накатившего чувства вины — ведь если бы не ее торопливая настойчивость, они бы сейчас завтракали в замке Орозия, — она уставилась на море. Взгляд тщетно метался в поисках «Великолепного кота» — на воде не виднелись даже его обломки.

«Нет, все с ними хорошо, — твердо сказала себе Оливия. — У котов девять жизней, а Марко отлично плавает и ему не страшны какие-то там волны. Они, уверена, волнуются и ищут меня. Надо просто идти им навстречу».

Оливия пошла вдоль берега, пока не уперлась в скалы. Вернулась на прежнее место, исследовала бухту, осмотрела высившееся за ней скалы. Выход отсюда имелся только один — через лес.

Не теряя ни мгновения, несмотря на усталость, Оливия углубилась в скопление деревьев. Отыскав узкую тропинку, вышла к кристально-синему озеру. Вода в нем оказалась ледяной, но Оливия все же смогла напиться. Отправившись дальше, она, немного поплутав, поднялась на холм. Лес все не думал кончаться. И тогда Оливия решила забраться на дерево и осмотреться.

Далеко впереди она увидела город. Высокие белые крепостные стены плотным кольцом окружали его, а рядом ютились небольшие домики. Чуть в стороне раскинулись многочисленные поля, разрезаемые тонкими голубыми полосками каналов, бравших начало от бегущей с вершины горы полноводной реки.

С замиранием сердца Оливия обнаружила скрывающееся за скалами судно. Оно мирно покачивалось на волнах, но находилось на таком большом расстоянии, что невозможно было определить, «Великолепный кот» это или нет. Зато теперь Оливия знала, куда идти. Она уже хотела спускаться, как заметила в другой стороне еще один корабль. Он находился значительно дальше первого, сливаясь в маленькую точку.

Озадаченно хмыкнув, Оливия задумалась.

«Два — не один, — в итоге решила она. — И на каком из них Марко с Йоши? Пожалуй, отправлюсь к тому, что ближе».

И полезла вниз.

— День добрый, юная мисс, — услышала она, едва ее ноги коснулись земли.

Обернувшись, Оливия увидела перед собой троих мужчин. Небритые, нагло ухмыляющиеся, одетые невесть во что. В первый момент, она подумала, что нарвалась на людей Альд Аира, настолько незнакомцы напомнили ей контрабандистов. Но она знала каждого пособника толстого капитана в лицо, а тех, кто сейчас стоял перед ней, видела впервые.

«Хоть с этим повезло», — хмуро подумала она, ожидая развития событий.

Ей никогда не было свойственно смирение, но бежать, драться или лезть обратно на дерево она не могла по причине сильной усталости.

— Потерялись, мисс? — поинтересовался рыжеволосый тип.

Он был в поношенном костюме непонятного цвета, отдаленно похожем на зеленый. Торчавшие в разные стороны волосы украшала мятая повязка. На поясе болталась шпага без ножен.

— Спешу представиться, — рыжий внимательно оглядел ее с головы до ног, — меня зовут Фред. А это Джек и Лиам. Ваши родители наверняка ищут вас?

— Определенно, — буркнула Оливия, размышляя, как бы сбежать.

— Мы с готовностью поможем вам, — сахарным голосом произнес Джек. — Отведем домой.

Он носил светлую рубашку без рукавов, явно оторванных, и кожаные штаны. Вооружен он был широким длинным ножом.

— Спасибо, я сама доберусь. — Оливия окончательно решила, что перед ней бандиты, и поискала взглядом палку подлиней.

— Ваш папочка, уверен, сильно волнуется, мисс, — проворковал Лиам, низенький, с заметно выпирающим брюшком. — И не откажет спасителям в награде?

Оливия догадалась, чего хотят бандиты. Все дело в ее одежде. Новая и дорогая, какую могла себе позволить только девушка из богатой семьи. И теперь негодяи собирались получить за нее выкуп. Только была одна загвоздка — его некому платить.

— Разумеется, он от души отблагодарит вас, — принялась сочинять она на ходу. — Только отведите меня в город.

«А там я как-нибудь сбегу», — добавила она про себя, уверенная, что при скоплении людей бандиты не причинят ей вреда.

Фред покачал головой.

— Мы поступим по-другому, мисс. — Он шагнул вперед, кладя руку на эфес шпаги. — Вы сейчас пойдете с нами. И напишете отцу письмо. Он пришлет денег, и Лиам отвезет вас домой. Целой и невредимой.

— Конечно, — улыбнулась Оливия.

И, не давая мужчинам опомниться, бросилась наутек. К сожалению, ноги и окончательно покинувшие тело силы подвели ее. Она пробежала совсем немного, когда бандиты настигли ее. В спину уперлось острие шпаги. Признавая поражение, Оливия остановилась. Фред связал ей руки, а Лиам сунул в рот грязную тряпку.

— А теперь прошу за нами. — Джек с издевкой поклонился и подтолкнул Оливию вперед.

Шли долго, петляя между деревьев, высоких кустов, пересекая чудесные полянки, усыпанные красивыми цветами. Оливия с мрачным видом, не глядя на открывавшееся перед ней великолепие, тащилась как можно медленней, пытаясь придумать план спасения. Увы, никаких идей в голову не приходило. Вдобавок взбунтовался живот, настойчиво потребовавший еды.

Вскоре лес кончился, и они, спустившись с дюн, оказались на берегу моря. Справа возвышались скалы, слева виднелась уютная бухта. Оливия с радостью увидела покачивающийся на волнах корабль. Но надежда быстро сменилась разочарованием. То был не «Великолепный кот», а совсем другое судно.

Джек столкнул в воду лежавшую на песке лодку и потребовал, чтобы Оливия залезла в нее.

«Пираты, — слишком поздно догадалась она. — И что теперь делать? Денег у меня с собой нет. Платить выкуп за меня никто не станет. А где Марко и Йоши, я не знаю».

Ситуация складывалась хуже некуда.

Джек не стал дожидаться, пока Оливия сядет в лодку, чего она, разумеется, не собиралась делать. Он подошел к ней, с легкостью поднял и усадил на деревянную скамейку.

— В следующий раз, юная мисс, станешь артачиться — утоплю, — пригрозил он. — Несмотря на выкуп.

Отчего-то Оливия ему поверила и присмирела.

На судне их уже ждали. По палубе прохаживалось с десяток мужчин с откровенно разбойничьими лицами. Увидев Оливию, пираты радостно заулюлюкали, принявшись откровенно пялиться на нее. Впервые в жизни ей стало по-настоящему страшно, если не брать в расчет случай в Массалии. Она совершенно не знала, что делать. В прошлый раз, когда она попала в плен к Альд Аиру, с ней был Оливер. Да и про Марко с Йоши, хоть она тогда им не сильно доверяла, не стоит забывать. Но сейчас приходилось рассчитывать исключительно на свои силы.

Спустившись по трапу и, пройдя по узкому коридору, она очутилась в темной, лишенной всякой мебели, крохотной каюте. На полу лежал рваный, в каких-то пятнах матрас, в углу, возле стены, стояла прибитая к полу скамейка. Вот и вся обстановка.

— У тебя время до обеда, — сообщил Джек. — Пиши убедительно. Слез не жалей.

Лиам развязал ей руки, а Фред протянул бумагу и чернила. Дверь закрылась, и Оливия осталась одна. Устало опустившись на скамейку, она без всякой надежды выглянула в крохотное оконце. В нем синим недосягаемым пятном виднелось небо. Вытащив изо рта тряпку, Оливия со злостью кинула ее в сторону матраса.

— Осторожней! — раздался недовольный голос.

Оливия решила, что ей послышалось, видимо, давала о себе знать усталость последних дней. Но в следующее мгновение увидела Йоши. Кот настороженно смотрел на нее из-за матраса. Правда, возмущался он голосом, сильно напоминавшим женский.

— Йоши? — недоверчиво спросила Оливия.

— Йоко, — ответила кошечка. — Мы еще на Сатламе?

Оливия понятия не имела, что такое «сатлам». И честно призналась в этом.

— Остров, — вздохнула Йоко.

— Скалы, лес, поля, город с белыми стенами? — уточнила Оливия.

— Он самый, — обрадовалась Йоко. — Значит, надежда еще есть.

— Тебя тоже схватили пираты?

— Негодяи напали на меня, когда я совершала ежедневную утреннюю прогулку по пляжу, — пожаловалась кошечка. — Я безуспешно пыталась сочинить концовку для своей поэмы, и тут появились они.

«Кого-то она мне напоминает», — улыбнулась про себя Оливия.

— А я потерпела кораблекрушение и потеряла друзей, — в свою очередь, рассказала она. — Залезла на дерево, чтобы осмотреться, а когда спустилась, пираты меня уже поджидали.

— Мне жаль. — Йоко выбралась из-за матраса и подошла к Оливии.

Вблизи она уже не так сильно напоминала Йоши. Кот был намного крупнее, к тому же широк в боках и упитан. Йоко же выглядела тонкой и грациозной.

— Что они хотят с нами сделать? — Кошечка казалась сильно напуганной.

Оливия вспомнила намерения Альд Аира, когда тот схватил их с братом. Но не стала говорить о своих опасениях, не желая еще сильней расстраивать Йоко.

«Я обязательно что-то придумаю, — твердо решила она. — Время еще есть».

Внезапно скрипнул засов, и дверь открылась. Йоко стремительно метнулась в свой угол, а Оливия напряженно всмотрелась в лицо входящего. Перед ней стоял вовсе не Джек, Фред или Лиам. Незнакомец цокнул языком и гадко ухмыльнулся.

— Идем, милая. Тебя ждут.

— А как же письмо? — Оливии не понравился его тон. — А выкуп?

— Потерпит.

— А где Джек? Лиам? Фред? — Ей не хотелось никуда идти с этим человеком.

— Забудь о них. Тебя хочет видеть Салазар.

— Кто это? Капитан?

— Он представится. Коли сочтет нужным. — Он вновь мерзко усмехнулся.

Салазар оказался высоким мужчиной. Он сидел за широким столом, придвинутым почти вплотную к открытому настежь окну. Легкий, теплый ветер свободно гулял по помещению поистине гигантских для корабля размеров. Вдоль стен, завешанных коврами, стояло несколько объемных шкафов. В правом углу виднелось мягкое кресло, в левом — небольшой диван. Кроме Салазара в комнате находилось еще несколько человек. Фреда и его дружков среди них не было.

— Присаживайся. — Салазар кивнул на деревянный стул.

Одетый в дорогой бархатный костюм, он носил на шее толстую золотую цепь. Его короткие, мясистые пальцы украшало множество драгоценных колец.

Оливия опустилась на стул и взглянула Салазару в глаза. Страх сменился гневом. Не выдержав, она полным возмущения тоном поинтересовалась:

— Почему ваши люди не отвечают за свои слова?

Ее вопрос озадачил Салазара. И, не давая мужчине опомниться, Оливия продолжила:

— Мне обещали определенные условия, а вместо этого...

Разойдясь, она с силой хлопнула ладонью по столу. Салазар усмехнулся.

— Какая, однако... Письмо готово? — И тут его глаза округлились от изумления, мгновение спустя сменившимся непониманием. — Я не знал... Простите, что так вышло. — Салазар переменился в лице. Вскочив, он заорал: — Вышли! Все!

Оливия опешила. «Что он задумал? Не перегнула ли я палку?»

Весь ее энтузиазм, вкупе с удовлетворением от ситуации, в которую она загнала Салазара, испарился.

— Вы просто так молоды... — Голос мужчины сделался елейным, и он подобострастно улыбнулся. — Я и подумать не мог. А эти дурни... Что с них взять? У них только одно на уме. Надеюсь, они не сделали вам ничего плохого?

«Это такая игра? Или он принимает меня за кого-то другого?»

Оливия не знала, что и думать. Следовало извлечь из ситуации максимум выгоды. Но как, если она не понимала причины поведения мужчины. Взгляд скользнул по рукам Салазара, перешел на пальцы. И тут она обратила внимание на кольцо. Оно выделялось среди остальных. Небольшое, серебряное, квадратной формы, с кроваво-красным камнем. Оливия мельком посмотрела на свое, оброненное в Ламаре мужчиной, в которого врезался Бузимба. У Салазара камень был такой же, только меньше размером.

Оливия вспомнила, как вел себя преподаватель в одном из университетов в Ламаре, увидев у нее кольцо. А сторож тот вообще разве что в ноги ей не кланялся.

«Вот оно в чем дело... Он думает, я какая-то важная особа. Замечательно...»

— Что у вас тут происходит? — строго поинтересовалась она, надеясь, что не перебарщивает.

— В каком смысле? — засуетился Салазар.

Поведение мужчины утвердило ее в правильности догадки.

— Ваши люди разгуливают по острову в непотребном виде, пугая местных жителей.

— О местных не беспокойтесь, — заверил ее мужчина. — Они ни о чем не догадаются. Мой план безукоризнен. А вы что тут делаете? Тоже на задании?

«План? — удивилась Оливия. Она ожидала чего угодно, но только не такого. — Задание?»

Стараясь не показать замешательства, она важно взглянула на Салазара.

— На очень ответственном. — Оливия боялась сболтнуть нечто такое, что выдаст ее, поэтому ответила общими словами.

— Понимаю, — закивал Салазар. — В вашем положении только такие и доверят.

«Я все-таки важная особа, — улыбнулась про себя она. — Только при чем тут какое-то задание?»

— Вот именно, — заметила Оливия. — А ваши люди, вмешавшись, все мне испортили. Я была так близка к цели...

Салазар побледнел.

— Скажите, и я все исправлю. Ведь еще возможно?.. Что вам поручили?

Оливия не знала, что ответить. И решила промолчать.

— Понимаю, в моем положении знать не положено, — сам того не подозревая, пришел ей на выручку Салазар. — Все правильно. Руководство верно поступает. У меня тоже важное задание. Но раскрывать его цель мне запрещено. Простите, даже вам.

«Что это за задание, интересно? Кольцо из Ламара. Выходит, Салазар тоже оттуда. А еще называются городом ученых. Собрали банду, грабят людей. Только кольца зачем? И столько таинственности?»

Оливия терялась в догадках. Приняв недовольный вид, она положила ногу на ногу.

— Что, кстати, с людьми, схватившими меня?

— Они действовали без моего ведома и будут наказаны. — Салазар перешел на доверительный тон. — По правде сказать, я не имею привычки работать с такими людьми. Сами видите, сколько с ними мороки. Но приходилось действовать быстро, вот и нанял их.

Оливия выпрямилась, сложив руки на груди.

— Время, как говорится, деньги. Я сильно отстала от графика. И придется попотеть, чтобы наверстать упущенное.

— Я могу вам чем-то помочь?! — воскликнул Салазар. — Сочту за честь. Хотите, выделю людей?

Оливия скривилась.

— Мое дело деликатное и требует особой подготовки.

«Пора закругляться».

Она чувствовала сильную усталость и боялась, что Салазар в конце концов раскусит ее. Но ей было жалко Йоко, и она решила попробовать спасти кошечку.

— Но вы все-таки можете мне помочь. Мне нужен твидл, которого вы держите в трюме.

Сказала и сама испугалась. Ведь твидлы стоят баснословных денег. И Оливия нисколько бы не удивилась, если бы Салазар ей отказал.

Мужчина выжидающе посмотрел на нее.

— Вы обещаете забыть о нашем небольшом недопонимании? — наконец спросил он.

«Вымогательство и похищение — небольшое недопонимание? — хмыкнула про себя Оливия. — Что бы я делала, не будь у меня кольца? Вновь Бахара?»

— Я подумаю, — снисходительно бросила она, вставая со стула. — Я и так задержалась, поэтому прошу незамедлительно доставить меня на берег.

— Само собой. — Салазар выскочил в коридор, выкрикивая на ходу распоряжения.

Спустя непродолжительное время она уже плыла обратно на остров. Рядом сидела прижавшаяся к ней Йоко. Лодка, в которой их везли, была намного больше предыдущей. Кроме Оливии и твидла в нее поместилось еще двенадцать человек с объемными тюками. Пираты, явно собравшиеся на дело, с интересом разглядывали Оливию.

— Куда направляетесь, ребята? — поинтересовалась она.

— За те скалы, — ответил один из пиратов, худой лопоухий парнишка.

Оливия проследила, куда он указывает, а Йоко удивленно прошептала:

— И что они забыли в той части острова? Город совсем в другой стороне. А там лишь поля и плантации.

«И мне бы хотелось знать. Грабят обычно в темноте».

Причалив к берегу, люди Салазара взвалили тюки на спину и, больше не обращая на нее с кошечкой внимания, поспешили по узкой дороге. Двигались они быстро, старались не шуметь и часто оглядывались.

— Они задумали что-то плохое, — испугалась Йоко, едва пираты скрылись из виду. — Надо бежать и предупредить охрану. Помоги мне. Одна я быстро до города не доберусь.

Оливия видела город с верхушки дерева. И примерно представляла, где тот находится. Далековато отсюда. А если Марко с Йоши решат, что она утонула, и уплывут с острова? Она не могла так рисковать.

— Мне сперва надо отыскать друзей, — сообщила Оливия Йоко. — А потом я обязательно помогу тебе.

Кошечка надулась.

— Там, куда отправились пираты, все равно ничего нет, — напомнила ей Оливия. — Так чего ты волнуешься? Ну не посевы же ваши им нужны.

Йоко вздохнула:

— Ты права.

Оливия рассказала ей, где, по ее мнению, находится судно.

— Отсюда недалеко, — кивнула Йоко. — Идем, я знаю короткую дорогу.

Их путь пролегал через холмы, поросшие карликовыми деревьями, и долины, засеянные непонятного вида растениями. Двигались медленно. У Оливии сильно болели ноги, а Йоко оказалась не готова перемещаться на большие расстояния. Вскоре она пожаловалась на усталость, и Оливии пришлось взять ее на руки.

Утро сменилось жарким днем. Солнце нещадно палило, а они все шли. Оливия начала жалеть, что согласилась нести Йоко. Кошечка только с виду казалась легкой, на деле через некоторое время под тяжестью ее тела у Оливии невыносимо заныли руки.

Вдруг Йоко смешно зашевелила носом.

— Где-то сильный пожар, — сообщила она.

Поднявшись на очередной холм, Оливия увидела клубы серого дыма, сквозь которые прорывались языки пламени. Пылала буквально вся долина внизу, охваченная быстро распространявшимся огнем. Оливия хотела свернуть и обойти опасность, но Йоко, вывернувшись, спрыгнула на землю и кинулась вперед.

— Только не плоды! — закричала она. — Надо предупредить!

— Ты с ума сошла! — изумилась Оливия, догоняя ее. — Ты же сгоришь.

— Ты права, — согласилась кошечка. — Мне там не пройти, а в обход долго. Иди ты. Найди Венсана. Он знает, что делать.

— Я? — Оливии не улыбалось лезть в огонь.

В долине послышались крики.

— Вероятно, это твой Венсан, — обрадовалась Оливия. — Пойдем дальше, не будем терять времени.

— Ты не понимаешь. — Йоко не двигалась с места. — Там растет майс.

— И хорошо. — Оливия понятия не имела, о чем говорит Йоко.

— Если он сгорит, это будет катастрофа. Майс плодоносит раз в пять лет. А его деревья растут целых десять.

— Эка важность, — отмахнулась Оливия. — Кому он вообще нужен?

Йоко промолчала, прислушиваясь.

— Голос принадлежит не Венсану, — объявила она. — Молодой и незнакомый.

— А ты что, всех знаешь на острове? — съязвила Оливия.

— Почти. — Йоко продолжала всматриваться в огонь. — Моя хозяйка — принцесса, правительница Сатлама. Мне по рангу положено.

— Вот как... Поздравляю.

Голоса в долине зазвучали громче, и один показался ей знакомым.

«Марко?»

Позабыв о Йоко, она стремительно бросилась вниз. Вокруг все полыхало. Пламя лизало почерневшие деревья, деревянные строения, низкий, начавший обугливаться забор. Едкий дым назойливо лез в глаза, мешая видеть.

Пробежав вдоль неглубокого, почти лишенного воды канала, Оливия поняла, что дальше двигаться не может. Огонь полыхал повсюду. Мимо нее, улепетывая со всех ног, пронеслись перепачканные в саже люди. Она попыталась их остановить, но те даже не взглянули в ее сторону.

И тут Оливия увидела Марко. Он и покрытый слоем сажи Йоши сбивали подступавшие к ним языки пламени, размахивая широким покрывалом. А пожар, несмотря на все их усилия, продолжал приближаться, беря друзей в плотное огненное кольцо.

Оливер едва не утонул. Упав в воду, он некоторое время, ошалев от случившегося, даже не пытался плыть, все глубже погружаясь в реку. Крики и ругань жителей Лукового поля стихли, долетая до его ушей в виде приглушенного, плохо слышного шума. Стало холодно. Река в этом месте оказалась просто ледяной. Закоченев, Оливер наконец пришел в себя. Едва он вынырнул, как в голову ему полетела часть телеги. Увернувшись, он заметил рядом барахтавшегося Бузимбу. Лемур громко причитал, с ужасом взирая на столпившихся на берегу оборванцев во главе с Урсулом. Их главарь под шутки и подначивания делал выпады шпагой, стараясь угодить в твидла. Заметив Оливера, он ухмыльнулся:

— А вот и еще один. А вы боялись. Осталось отыскать колдуна.

Громко закричал осел. Ушастый, пошатываясь, стоял по колено в реке, и несколько человек, чертыхаясь, пытались затащить его на песок.

— Брр... — Прямо перед ослом вынырнула из воды высокая фигура.

«Орозий», — узнал старика Оливер.

С одежды мага потоками лилась вода. Борода клочьями торчала в разные стороны, глаза светились недобрым, не сулящим ничего хорошего огнем.

— Волшебник! — Урсул направился к нему, выставив перед собой шпагу.

В левой руке он сжимал волшебный посох.

Послышался резкий звук рассекаемого воздуха — прятавшийся за главарем мальчишка взмахнул хлыстом. Орозий выбросил вперед руку, и пацаненок взвыл от боли. Хлыст, загоревшись, обвился вокруг его тела и стянул бедняге горло, заставив согнуться и повалиться на землю. Отшатнувшись, жители Лукового поля испуганно загалдели.

Урсул рассмеялся и наставил на Орозия посох. Колдун отступил, щелкнул пальцами, и лежавшее на песке корыто, используемое оборванцами в качестве телеги, вдруг зашевелилось. Оно изменило форму, вытянулось, у него появились высокие борта. Оливер понял, что видит перед собой лодку. Скользнув к воде, она с плеском заскользила по реке. Жители Лукового поля, замерев, провожали ее глазами. Лишь Урсул, размахивая посохом, бросился на колдуна. Старик дважды удачно увернулся, но вдруг споткнулся и едва не упал.

Оливер не понимал, отчего он не колдует, пока не заметил, что маг с трудом держится на ногах. Орозий израсходовал остатки энергии, защищая их, и теперь силы окончательно оставили волшебника.

— В лодку, — прохрипел Орозий. — Полезайте в лодку.

Бузимба, не раздумывая, прыгнул в лодку, а вот Оливер остался на месте. Урсул продолжал теснить колдуна. Жители Лукового поля, видя, как складываются дела, осмелели и подошли к краю воды. Мальчишка наконец сумел обуздать хлыст и теперь со злобным выражением лица сжимал ее в руке.

Урсул с удвоенной энергией атаковал Орозия. Послышалось хлопанье крыльев, и над главарем оборванцев закружил Рэнделл. Он попытался клюнуть мужчину, но тот отмахнулся от него посохом, едва не сбив. Не выдержав, Оливер стремительно бросился на обидчика друга. С берега раздались крики, и краем глаза Оливер увидел, что жители Лукового поля полезли в реку. Времени оставалось в обрез. Он на полном ходу врезался в Урсула, выбив из его руки шпагу. Мужчина выругался и замахнулся на него посохом. Орозий, воспользовавшись моментом, залез в лодку.

Урсул, ухмыляясь, надвигался на Оливера. Поигрывая посохом, он процедил:

— Пожалуй, мне не нужна награда за вас. Я лучше утоплю тебя со стариком в реке, как щенят.

Сверху на него метнулась тень, и Урсул, уронив посох, завопил в голос — Рэнделл с лету что есть силы клюнул его в лоб. Остальные оборванцы были уже совсем рядом. Развернувшись, Оливер кинулся к лодке. И почувствовал, как спину обожгла боль — прямо между лопатками его ударил хлыст.

Спотыкаясь, он все же добрался до лодки.

Оливер не представлял, что делать дальше. Урсул пришел в себя, а его разъяренные люди находились на расстоянии вытянутой руки.

«Лучше бы мы позволили доставить нас к бургомистру, — сожалел он. — Остались бы, по крайней мере, живы. А так...»

Лодка неожиданно дернулась и, набирая скорость, поплыла. Урсул, видя, что добыча ускользает, разразился грязными ругательствами. Остальные жители Лукового поля в бессильной злобе принялись обвинять друг друга и скоро уже дрались между собой.

Оливер облегченно выдохнул. Потирая спину, он позволил Рэнделлу усесться на плечо. Бузимба, расположившись на носу, все никак не мог поверить в счастливое спасение. Орозий, привалившись к борту, тяжело дышал.

— Мы вновь вас спасли, — улыбнулся Оливер. — Вспомните об этом, когда захотите превратить нас в червей.

Орозий недовольно покосился на него, но промолчал.

Гарольд Макалистер проживал в большом, двухэтажном доме, стоявшем рядом с Деревянным мостом. На противоположном берегу горели яркие огни и прохаживались стражники. Здесь же царила темнота, разбавляемая тусклой, постоянно прятавшейся за тучами луной.

Подойдя ближе, Оливер заметил, что окна в доме узкие и наглухо закрыты ставнями. Неудивительно, если учесть нравы местного населения. На двери висел колокольчик, она имела толстую металлическую обшивку и кольцо вместо ручки. Сколько Оливер ни пытался, он не сумел отыскать ни малейшей щели между дверью и стеной. А чуть позже обнаружил и отсутствие замков.

— Магия, — сделал он вывод. — Открыть можете только вы.

И выразительно взглянул на Орозия. Колдун с трудом держался на ногах. Он только что высушил свою одежду и выглядел теперь бледным и изможденным.

— Как я понимаю, за мою одежду вы браться не собираетесь? — Оливер уселся на крыльцо и вылил из башмаков воду.

Дрожа на прохладном ветру, он испытывал легкую зависть к Рэнделлу, сухому и бодрому. Не дождавшись ответа, Оливер встал и пошел вдоль дома. Рядом прыгал Бузимба. Лемур, избегнув опасности, радостно размахивал передними лапами и бросал маленькие камешки, подобранные на берегу.

За особняком был разбит небольшой садик. Оливер обнаружил среди кривых, неухоженных деревьев поломанную скамейку и полуразвалившуюся беседку. Бузимба, раскачавшись на тонкой ветке, повис на хвосте вниз головой, кинув камешек в клумбу с увядшими цветами. Камешек отскочил в стену дома, и Оливер увидел, как часть стены бесшумно смещается вправо, открывая узкий проем.

«Тайный ход! — обрадовался он. — Умно. Главная дверь открывается заклинанием, а потайная — секретным механизмом. И если Гарольд не сможет по какой-то причине воспользоваться магией, он всегда войдет через вторую дверь».

Не став дожидаться, пока проем закроется и ему придется искать, куда угодил камень, Оливер вошел в особняк. Лемур, перестав баловаться, последовал за ним. На плече тихо ухал догнавший их Рэнделл. Оливер не стал звать Орозия и сообщать, что нашел тайный вход. Ему хотелось одному осмотреть жилище Гарольда — вдруг отыщется что-то интересное. Все-таки знакомый родителей, да еще и человек, научившийся колдовать. Мало ли какие секреты он хранит у себя дома. Однако когда проем закрылся и все вокруг погрузилось в темноту, Оливер обнаружил за спиной слабое свечение. Обернувшись, он увидел волшебника, охваченного мерцающим огнем.

— Не слышал, чтобы ты меня звал, мальчик, — с упреком заметил Орозий.

— Как раз собирался, — смутившись, буркнул Оливер.

От исчезнувшей двери вниз вели широкие ступеньки. Спустившись, Оливер натолкнулся на висевший на стене масляный светильник. Воспользовавшись им, он обнаружил, что они находятся в просторном подвальном помещении, сплошь заставленном шкафами с книгами и свернутыми в трубочку рукописями. В углу стояли большой деревянный стол и диван, напротив них был камин.

Пройдя по узким проходам между шкафами, в каждый из которых Оливер жаждал заглянуть и узнать его содержимое, они вышли к еще одной лестнице. В конце ее виднелась открытая дверь. Попав собственно в сам дом, Оливер ужаснулся. Если подвал, видимо служивший Гарольду кабинетом, содержался в идеальном порядке, то об остальных комнатах такого сказать было нельзя. Всюду валялись разбросанные вещи, раскрытые книги, начавшие покрываться плесенью объедки. На столах и полках стояла грязная посуда.

Оливер испытал сильное желание распахнуть настежь окна — от кисловатого запаха ему стало дурно.

— Берите, что вам надо, чтобы найти Гарольда, и уходим, — пробормотал он, стараясь не дышать.

Воротивший нос Бузимба выглядел ненамного лучше его, а Рэнделл и вовсе, недовольно ухая, улетел обратно в подвал. Оливер решил последовать примеру друга. Орозий, напротив, остался наверху. Он с интересом изучал валявшиеся вокруг предметы, а мерзкая вонь, казалось, не доставляла ему никакого дискомфорта. Вспомнив созданный колдуном ужасный лес, Оливер не стал удивляться.

Внизу, поставив светильник на пол, он, не сумев подавить любопытства, принялся просматривать содержимое шкафов. От количества и разнообразия книг у Оливера разбегались глаза. Ему казалось, что он находится в библиотеке. У него и самого была неплохая коллекция, по крайней мере так он считал, но Гарольд хранил у себя поистине уникальные сочинения по географии и истории, астрономии и ботанике, алхимии и математике. Трактаты по риторике, юриспруденции, философии и, конечно, магии. У Оливера перехватило дыхание, когда он увидел знакомую книгу. Он не помнил где, но точно знал, что видел ее раньше — толстая, в кожаном переплете, украшенном изысканным орнаментом.

Быстро донеся до стола, Оливер нетерпеливо раскрыл ее и впился глазами в текст. К его глубокому разочарованию, написан он был на незнакомом языке. Оливер понял, что на обложке вовсе не орнамент, а название книги.

Угрюмо перелистывая страницы, Оливер вспомнил, где эта книга попадалась ему ранее — в замке Орозия, когда он спросил у колдуна про сказочную историю с мечом и щитом, а старик прочитал ему какое-то старинное предсказание. С тех пор он жаждал заполучить ту книгу. И вот она перед ним, а он не понимает ни слова.

— Скукотища какая... — Рядом присел Бузимба и зевнул во всю пасть.

— Потерпи. — Оливер с досадой отодвинул том. — Скоро отправимся дальше.

— Ты что? — удивился лемур. — Мне тут хорошо. Э-э-э... тихо, спокойно. Я никуда не тороплюсь. Я о твоей книге. Она скукотища.

— Ты понимаешь, что в ней написано? — обрадовался Оливер.

— Разумеется, — фыркнул твидл. — Моя особенность... э-э-э... феноменальная память и языки. Ты разве забыл?

Оливер в возбуждении потер руки:

— Будь другом, прочти, что тут написано.

— Хорошо, — вздохнул Бузимба, склоняясь над тестом. — «В двенадцатый год правления короля Майориана Доблестного явились из-за Бескрайнего моря полчища врагов и заполонили всю страну. И не было от них никакого спасения: ни в лесах, ни в горах, ни в городах. Только крепкие и высокие стены столицы сумели выстоять и не пали под их натиском. Но судьбой было уготовано, чтобы страна наша, Мантала, испила горестную чашу скорби до дна — вместе с чужестранцами явились маги. Творя неведомое миру колдовство, они усиливали мощь неприятельского войска, делая мечи их острее, щиты прочнее, а полет стрелы точнее. Воины от одного их присутствия сражались храбрей и неистовей, не ведали усталости и жалости...» — Бузимба перевел дыхание. — Ужас какой. Зачем о таком писать? Да! Гадость. А смысла читать я вообще не вижу... Э-э-э... мало мерзостей сейчас творится? Зачем вспоминать старые?

— В старинных преданиях кроются уроки на будущее, — возразил Оливер. — Надо только их заметить. Давай еще немного почитаем. Все равно Орозий где-то запропастился.

— Ладно, — нехотя согласился твидл и продолжил чтение: — «Столица угодила в длительную осаду. Лишь она во всей нашей стране оставалась свободной и не пала перед ордами врагов — все остальные города и области сдались, подпав под власть чужестранцев. Майориан, понимая, что надежды на спасение нет, собирался уже вывести войска в поле и в генеральном сражении решить исход войны. Но полководцы принялись отговаривать своего короля, утверждая, что полчища врага во сто крат превосходят их в численности и битва приведет лишь к героической смерти. И об их гибели даже некому будет сложить впоследствии песнь. Согласился с их доводами Майориан и остался за высокими стенами. А враги, чувствуя свою силу, каждое утро устремлялись на штурм. С огромным трудом наши воины отбивали его, но с новым днем все начиналось заново. Силы защитников слабели, а силы осаждающих, напротив, увеличивались. Ведь такое огромное число их стояло под стенами, что не все участвовали в сражениях, а лишь часть. Остальные тем временем отдыхали. На следующий день те, кто бился вчера, получали передышку, а уже их товарищи шли на приступ».

Оливер слушал затаив дыхание, забыв обо всем на свете. Он думал только об одном — успеет ли Бузимба закончить чтение до того, как придет Орозий.

— «Шло время, положение осажденных становилось критическим, — продолжал лемур. — И тогда один вельможа по имени Эмилий Регулл предложил обратиться за помощью к живущим по соседству колдунам. Люди из Манталы до той поры редко контактировали с гильдией магов. Те поселились на соседних островах еще при деде Майориана, короле Одоакре Благородном. Жили сами по себе и дел с нами никаких не водили».

Бузимба перевернул страницу, и Оливер обомлел. Он увидел изображение диадемы, той самой, которую подарил Оливии. Он сразу вспомнил рассказ Рэнделла в их первую ночь в замке Орозия. Выхватив книгу, он принялся быстро ее листать. На следующей странице был изображен меч с глядящими в противоположные стороны драконами на рукояти, а на соседней — щит с замысловатым гербом. И меч, и щит Оливер видел раньше. Щит в замке Орозия, а меч в Ламарском университете естественных наук.

«Война в Мантале, видимо, впоследствии стала широко известна во многих странах. Только чем дальше от места событий, тем история сильней искажалась. Поэтому рассказ Рэнделла более близок к истине. А в книге родителей война превратилась в сказку. — Оливер задумчиво уставился на крышку стола, тихонько постучав по ней пальцами. — Но все они повествуют об одном и том же. Манталу от гибели спасли щит, меч и диадема. Вопрос: зачем их ищет Орозий? Для чего они ему?»

На лестнице появился колдун. Он держал в руке шерстяной плащ темно-зеленого цвета. Усевшись в кресло, старик с явным блаженством вытянул ноги.

— Браслета в доме нет, — сообщил он. — Значит, придется искать вашего Гарольда.

— Помните, вы прочли мне пророчество про героя? — спросил Оливер. — Какое отношение оно имеет к войне в Мантале при короле Майориане?

— Самое прямое, докучливый мальчик. — Старик откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. — Предсказано, что нашествие повторится в будущем. И будет ужасней первого. И спасет мир только герой.

— При чем здесь мир? Нападают ведь на Манталу?

— Наивно считаешь, что Манталой все и ограничится? — хмыкнул Орозий. — Мантала в прошлый раз защитила все остальные страны, победив врага. Колдуны, сопровождавшие людей, приплывших из-за моря, несли с собой чистое зло. Их магия отличается от нашей, она несет хаос и разрушение. В ней нет ничего созидательного.

Оливер осторожно провел рукой по книге, с удовольствием ощущая ладонью мягкость кожаной обложки. Бросив взгляд на Орозия, он отметил на лице старика сильную усталость. Волшебник, замолчав, сложил руки на груди и, к удивлению Оливера, уснул. Оливер повернулся к Бузимбе и попросил:

— Почитай еще.

Твидл вздохнул и склонился над текстом.

— «Не видя иного выхода и думая в первую очередь о стране, а не о людской гордости, король согласился с Эмилием Регуллом. Трудный предстоял путь до места обитания колдунов, и вдобавок опасный. Следовало выбраться из осажденного города, незаметно прокрасться через неприятельский лагерь и далее проехать полстраны, охваченной пожаром войны. Многие знатные рыцари и храбрые вельможи вызвались исполнить столь непростое поручение. «Лучше погибнуть в сражении, — говорили они, — чем в полном бессилии взирать, как порабощают Манталу». Однако не отвага и бесстрашие требовались королю, ему нужны были хитрость и ум. И обратился он тогда к Эмилию Регуллу, славящемуся находчивостью, ловкостью и тем, что всегда находит выход из самых сложных ситуаций. «На тебя вся надежда, мой верный Эмилий, — обратился к нему король. — Не должен ты думать сейчас о славе, которая достанется тебе в случае успеха. Ты должен думать о всеми нами любимой Мантале, стонущей под пятой врага. Ты обязан любой ценой сохранить жизнь, но при этом и справиться со своей миссией. Запомни, от твоего успеха, зависит будущее Манталы».

— Я знаю, где находится ваш друг, — зашевелившись, произнес Орозий.

— Так чего мы ждем?! — вскочил Оливер.

— Когда ко мне вернутся силы, — не открывая глаз, ответил Орозий.

Оливер снова сел и взглянул на Бузимбу. Лемур, тяжело вздохнув, продолжил читать:

— «Вдохновленный словами короля отправился Эмилий Регулл в трудный и опасный путь. С тревогой ожидал Майориан его возвращения. Неприятель же все отчаянней устремлялся на штурм, обрушивая на столицу шквал атак. Город держался, но силы защитников с каждым днем таяли, и вскоре королю стало ясно — его воины простоят не более трех дней. И вот, когда казалось, что Эмилий Регулл погиб и никакой надежды не осталось, он наконец вернулся. И привез с собой дары от колдунов: три предмета, наделенные волшебной силой. Использовать их можно было как вместе, так и по отдельности. Отдавая дары, просили маги из волшебной гильдии лишь одного: употребить их исключительно во благо, хранить как зеницу ока и не допустить, чтобы попали они в руки человека, думающего исключительно о себе и своем тщеславии. Мне хочется, да простит меня читатель, на время уклониться от темы повествования и поведать подробней о привезенных Эмилием Регуллом подарках колдунов, более известных как сокровища Манталы».

Оливер возбужденно ерзал на диване, поглядывая на спящего Орозия. Сейчас он забыл обо всем на свете и желал одного — чтобы старик спал как можно дольше, а твидл не вздумал остановиться.

— «Многие ученые мужи утверждают, что за дары колдунов Майориан заплатил баснословную сумму. И якобы с той поры Мантала долгое время пребывала в бедности. Спешу опровергнуть это утверждение. Не стану спорить, еще много лет после той войны наше королевство находилось в разрухе и запустении. Но причину сего бедственного положения я вижу исключительно в нашествии врагов. Отличаясь крайне жестоким и злым нравом, прибывший из-за моря народ намеренно жег поля, уничтожал деревни и поселения, стирал с лица земли города. Неудивительно, что понадобилось время для восстановления причиненных Мантале увечий. И как тяжелая рана на теле человека заживает не сразу, так и последствия войны исчезли в наших землях лишь спустя многие годы... — Бузимба уже с трудом ворочал языком, делая между предложениями длительные паузы. — — Однако вернемся к описанию подарков колдунов. Как я уже заметил выше, маги из волшебной гильдии передали нам их на безвозмездно. Иначе откуда бы появилось их второе название? Я имею в виду слово «дары». Первым предметом, показанным Эмилием Регуллом королю Майориану, был меч. Хоть и прекрасно выполненный, он с виду казался самым обычным. Но таилась в нем великая сила. Взявший сей меч в руки становился непобедимым в ратном деле. С его помощью он мог сокрушить не только любого врага, но и любое число врагов. Второй предмет — щит. Внешне он ничем не отличался от изготавливаемых нашими умельцами. Подчас некоторые мастера Манталы могут похвастаться более красивыми вещами. Но сосредоточена в подаренном магами щите такая мощь, что находящемуся под его защитой не страшен никакой неприятель. И как бы враг ни старался, каким бы числом ни нападал, не удастся ему причинить его обладателю даже малейшей царапины. Венчает дары магов несравненной прелести диадема. Легкая и изящная, выполненная из чистейшего серебра, с большим драгоценным камнем на венце, она наделяет своего владельца уникальным даром. Однозначно трудно описать его характер. По многочисленным рассказам складывается впечатление, что у разных людей он сильно отличается. Но есть и общее. Ваш автор считает, и многие достойные мужи с ним согласны, что диадема усиливает интуицию. Рассказав о дарах колдунов по отдельности, я перехожу к самому главному. У сокровищ Манталы есть еще одна особенность — собранные вместе и оказавшись в руках одного человека, они многократно усиливают свою мощь. Меч делает войско непобедимым. Щит наделяет его солдат неуязвимостью для оружия неприятеля. А диадема подсказывает самое правильное решение, наделяя владельца предвидением и позволяя заглянуть в недалекое будущее...» — Бузимба вдруг замолчал.

— Дальше, дальше, — потребовал Оливер, сгорая от любопытства.

— Тут не хватает страницы, — с явным облегчением в голосе сообщил твидл.

Оливер с досады ударил кулаком по столу. Орозий, о котором они успели забыть, резко открыл глаза.

— Пора, — объявил он, подходя к Оливеру и крепко хватая его за руку.

Оливер едва успел засунуть книгу в висевшую на плече сумку, решив позднее изучить подробней.

«Думаю, Гарольд не обидится, — подумал он. — Дочитаю и верну».

Помня предыдущую выходку волшебника, Оливер прижал к себе Рэнделла с Бузимбой. Маг недовольно поморщился, и в следующее мгновение все вокруг подернулось рябью. Помещение окутала плотная дымка, сменившаяся темнотой и неприятными ощущениями в животе. Стараясь не разжать объятий и не потерять друзей, Оливер несколько раз перевернулся и упал на что-то мягкое. Рядом бесшумно, сразу на четыре лапы приземлился Бузимба. Рэнделл, размахивая крыльями, завис прямо над ним.

Оливер огляделся. Он лежал на теплой, влажной земле, поросшей густой травой. Стояла ночь, освещаемая светом луны и голубым сиянием звезд. Вдалеке виднелось множество тусклых огней, видимо, там находился какой-то большой город.

Поднявшись и отряхнувшись, Оливер понял, что стоит у подножия высокого холма. А на его вершине располагается небольшая крепость.

— Гарольд там? — поинтересовался он у Орозия.

Старик, тяжело дыша, молча кивнул.

— Где мы? — удивился Оливер, местность совсем не напоминала окрестности Ламара.

— Перед тобой, мальчик, — сообщил колдун, — Бластан, столица Тразимина.

— Что тут делает Гарольд? — Оливер с сомнением уставился на волшебника. — Вы уверены?

— Не меньше того, что ты начинаешь меня утомлять, — скрипнул Орозий. — То есть абсолютно.

— Она выглядит такой... — Бузимба благоговейно посмотрел на крепость.

— Неприступной? — подсказал Рэнделл. — Зловещей?

— Ага... — согласился лемур.

— А что вы хотели от тюрьмы? — пожал плечами Орозий. — Хотя эта еще так себе. Жить можно. А вот у нас на островах... Без содрогания не взглянешь.

— Тюрьмы?! — воскликнул Оливер. — Как Гарольд оказался в тюрьме, да еще в столичной? Неужели из-за колдовства? Вроде бы магию не любят только в Ламаре.

Рассматривая крепость, он в замешательстве повернулся к твидлам. Рэнделл с Бузимбой в ответ лишь покачали головами. Неизвестно, какую тюрьму построили для своих преступников колдуны, но эта смотрелась устрашающе. Стены, сложенные из черного камня, вздымались ввысь неприступной преградой. Башни с зубчатыми вершинами повергали в дрожь. От крепости исходила мрачная аура, делавшая ночь еще темней, а свет луны и звезд почти незаметным. Подходя ближе, Оливер почувствовал сильное желание развернуться и бежать прочь. На него вдруг навалилась тоска, он вспомнил родителей и ощутил, насколько одинок, несмотря на наличие сестры, в этом огромном мире.

— Как нам попасть внутрь? — собравшись, выдавил из себя Оливер.

Он оглядел опущенный узкий мост и небольшие ворота, явно хорошо охраняемые. Колдун молчал, хотя вопрос предназначался исключительно ему.

— С вами весьма приятно иметь дело, — съязвил Оливер.

— Не забывайся, мальчик, — скрипнул старик. — Делай что хочешь, но сейчас мне надо набраться сил. И пока я не почувствую себя лучше, я не собираюсь ничего предпринимать.

— Отлично. — Оливер прислушался, тишина его сильно настораживала. — Тогда я на разведку.

Осторожно, стараясь ступать бесшумно, он пересек мост. За ним тенью следовал лемур. Твидла трясло от страха, но он наотрез отказался оставаться наедине с Орозием. Рэнделл летел рядом с Оливером. Рожденный охотником, он был почти незаметным в сгустившейся вокруг тьме.

Подойдя к воротам, Оливер приложил к ним ухо. И ничего не услышал.

— Странно. — Он непонимающе посмотрел на Бузимбу.

— Они все спят, — сообщил Рэнделл.

— Что? — Оливер подумал, что ослышался.

— Я слышу храп, — доложил сычик.

Все еще не веря, Оливер толкнул ворота. Створки поддались и медленно раскрылись. Войдя, он застыл, пораженный увиденным. Прислонившись к стене и обхватив длинные пики, в свете факелов глубоким сном спали двое стражников. Еще один, окутанный клубившимся вокруг темным туманом, валялся чуть поодаль, широко раскинув руки. Возле него, корча злобные рожи, прыгал огромный хомяк, покрытый густой бурой шерстью.

— Орозий? — Оливер находил только одно объяснение.

Но колдун остался стоять за рвом и, судя по своему нынешнему состоянию, был на такое неспособен. Плюс настораживал хомяк. Белые полоски на спине выдавали в нем твидла. Но зачем в тюрьме понадобился хомяк? Для чего?

— Вам сюда нельзя, — пропищал хомяк. — Уходите! Марш отсюда!

— Полегче, приятель, — не удержавшись, улыбнулся Оливер, отодвигая хомяка ногой.

Тот возмущенно пискнул.

— Ррр... — раздалось у Оливера за спиной.

Обернувшись, он в ужасе отшатнулся. Расставив когтистые лапы, на него неуклюжей походкой надвигался медведь. Ростом чуть выше Оливера, толстый, мохнатый... Рэнделл громко защелкал клювом, а Оливер, с трудом шевеля одеревеневшими ногами, кинулся бежать.

— Стойте! — зарычал зверь. — Это я!

Оливер и не думал попадаться на детскую уловку. Перепрыгнув через спящего стражника, он устремился по широкому коридору.

— Друзья! — продолжал рычать медведь. — Постойте! Э-э-э... Это ведь я, Бузимба.

Остановившись, Оливер только сейчас понял, что лемура нигде нет.

«Либо лишился чувств, либо сбежал, — решил он. — Или съеден».

Последняя мысль вызвала в нем волну гнева. Он зло посмотрел на медведя. Тот остановился, не выказывая никаких признаков агрессии.

— Где лемур? — поинтересовался Оливер.

— Я и есть лемур! — воскликнул медведь. — Вернее, был им... э-э-э... до недавнего времени. Да! Что со мной произошло?

— Твидлы не превращаются. — Оливер недоверчиво уставился на зверя. — И уж точно не посреди ночи.

— А я вот превратился, — запричитал медведь. — Помогите!

Так голосить мог только Бузимба. У Оливера отлегло от сердца, по крайней мере, твидл жив.

— Твой второй зверь ведь не медведь? — спросил он.

— Нет, конечно. Ночью я лиса, а не... э-э-э... этот неуклюжий увалень. Что произошло? Почему я стал им?

— Хотел бы знать... — Оливер озадаченно взглянул на Рэнделла, по-прежнему остававшегося сычиком.

— Тот, кто сделал это, где-то поблизости, — сказал Рэнделл. — Не хотел бы я с ним встретиться.

— И я тоже, — признался Бузимба. — Хоть и стал таким большим.

— Зато он нам невольно помог. — Оливер не мог понять, насколько случившееся хорошо для них. — Давайте воспользуемся ситуацией, пока стража не проснулась.

Твидлы согласились, и они продолжили путь.

Снаружи здание тюрьмы было небольшим, но, как оказалось, основные помещения располагались под землей, в глубине холма.

— Как мы отыщем тут Гарольда? — бредя по очередному коридору и с опаской заглядывая в помещения, счет которым давно потерял, поинтересовался Бузимба.

Он уже вполне сносно освоился в большом теле и, пользуясь прилагавшейся к нему силой, с легкостью открывал закрытые двери без помощи ключа.

В основном им попадались пустые комнаты, судя по всему, служебные, в нескольких спали стражники. А иногда они натыкались на беснующихся хомяков. Громко пища, грызуны яростно призывали их повернуть обратно. Оливер гадал, кем на самом деле они являлись. И всем сердцем желал, чтобы твидлы оставались в таком виде как можно дольше.

Вскоре им попалась лестница, крутой спиралью уходившая в глубь холма. Наверняка именно там и находились камеры с узниками.

Спуск был не из приятных. Ступени, выдолбленные в камне, оказались маленькими и скользкими. Вдобавок громогласное эхо далеко разносило каждый шаг.

Исследовав первый уровень и не найдя среди узников Гарольда, друзья спустились на второй. Немного пройдя и свернув за угол, Оливер услышал чьи-то голоса. В первый момент он испугался, что наложенное неизвестным колдуном заклинание перестало действовать. Но потом решил: будь что будет. Он столько преодолел, чтобы разыскать Гарольда, и бежать именно сейчас казалось ему глупым. К тому же не стоило забывать про Орозия. Когда-нибудь старик наберет достаточно сил и обязательно явится сюда.

Прокравшись на цыпочках, Оливер заметил струящийся по каменным плитам свет. В остальных камерах, мимо которых они только что прошли, стояла кромешная тьма. Свет лился из неплотно закрытой двери. Заглянув внутрь, Оливер увидел сидевшего на куче соломы худого изможденного мужчину. Одетый в лохмотья, он угрюмо смотрел перед собой потухшими глазами. Бледное лицо обрамляли длинные темные волосы. Впалые щеки и подбородок покрывала густая, начинавшая седеть борода.

Кроме него в камере находился еще один человек. Он повернулся к длинноволосому мужчине, и Оливер не мог видеть его лица. Второго незнакомца буквально переполняла энергия. Он постоянно перемещался с места на место, жестикулировал и говорил, говорил, говорил... В какой-то момент он повернулся немного в сторону, и яркий свет масляного светильника, стоявшего на полу, упал ему на лицо. Не веря своим глазам, Оливер понял, что перед ним Гарольд. Друг родителей нисколько не напоминал узника. Одетый в чистую одежду, гладко выбритый, он не казался нуждающимся в помощи.

«Что тут происходит?» — Оливер терялся в догадках.

Он уже хотел было войти и потребовать от Макалистера ответа, как услышал такое, отчего позабыл обо всем на свете.