Операция "Отражение" (джен)

Слезоточивый газ противно жёг глаза и не давал нормально дышать. Практически обморочная Джулия бешено вцепилась в державшего её на руках мужа, тогда как Соло и Илья пытались отстреливаться. Курякин высунулся из-за угла лестницы второго этажа и пальнул в бежавших по ней бравых ребят в противогазах. Глаза жгло нещадно, поэтому стрелял Илья, как и Соло, больше наугад.

— Нам нужно куда-то спрятать Ричмондов и отвести огонь на себя! — болезненно щурясь, прокричал сквозь шум выстрелов Соло.

— Прикрой меня, — попросил Илья, а сам кинулся к забившимся в угол супругам: — Где трюмо, Роджер?

— К-к-какое трюмо? — не понял дезориентированный мистер Ричмонд.

— То, которое вы приобрели у Кейсуке Ивасаки! Некогда, Роджер, думайте скорее! — крикнул Курякин и поменялся с Соло местами, пока тот перезаряжал свой пистолет.

— Оно в спальне, чуть дальше по коридору, — наконец, сориентировался мистер Ричмонд.

— Отлично, тогда мы вас спрячем в другой комнате! — утирая слёзы, сказал Соло.

* * *

Створки было три, но нужную получилось опознать с первого раза — она отличалась от других лёгким красноватым оттенком. Илья одним резким движением оторвал створку от трюмо и, бросив на кровать, обмотал покрывалом. Соло, тем временем, баррикадировал дверь, в которую уже ломились, отчего пришлось пару раз увернуться от прошедшей насквозь крупнокалиберной пули. Соло удивлённо присвистнул.

Дверь и баррикады разлетелись в щепки, когда Илья и Наполеон уже выпрыгнули из окна, жёстко приземлившись на покрытую черепицей крышу беседки. Оказавшись на земле, агенты припустили на выход, но у главных ворот их поджидали, а в спину дышали бравые ребята в чёрном. Оставалось бежать, петляя и уворачиваясь от пуль, куда-то в сторону, попутно отстреливаясь короткими очередями. Перемахнув через забор, они оказались на каменистом берегу Токийского залива. Позади слышался стройный топот преследователей. Оставлять зеркало при себе было опасным делом, учитывая, что их вот-вот могли поймать, а спрятать его где-то и отвести внимание на себя было бы логичнее.

— Ковбой, отвлеки их, а я спрячу зеркало тут по близости, — сказал запыхавшийся Илья столь же встревоженному Соло, когда они укрылись за острым выступом скалы.

Наполеон, немного поразмыслив, кивнул и, отбежав в другую сторону, пальнул оттуда, привлекая к себе внимание. Тем временем, Курякин, бегло осмотрев окрестности, нашёл прекрасное углубление между двумя камнями, куда он и засунул створку, замаскировав это другим камнем и присыпав крупным гравием песка. Короткими перебежками Илья добрался до отстреливающегося Наполеона. Осмотревшись по сторонам, они поняли, что дальше убегать некуда — со всех сторон на них наступали чёрные тени преследователей, сверкающие вспышками выстрелов. Не сговариваясь Соло с Курякиным кинулись к беспокойному морю. Холодная вода неприятно обжигала, но бурлящий в крови адреналин придавал сил. Набегающие волны с силой били их в лица, накрывали с головой.

— Ныряем, Большевик, а то они от нас не отстанут! — задыхаясь и отплёвываясь прокричал Соло бултыхающемуся неподалёку Илье.

Илья мог задерживать дыхание в расслабленном состоянии на двадцать минут и в подвижном на десять. Сначала ощущения терпимые, только небольшое напряжение в груди, но потом в горле образуется ком, а в лёгких разгорается пожар. Голодающий без кислорода мозг отчаянно кричит открыть рот и вздохнуть, но тренированная воля пресекает позывы инстинктов. Когда кажется, что пылающие огнём лёгкие взорвутся, оставив в груди сквозное отверстие, Илья, упрямо сжимающий рот, устремился вверх, на поверхность. Первый вздох обжигает, заставляя кашлять, но вскоре дыхание приходит в норму. Море, кажется, стало ещё беспокойней, потому что справляться с волнами становилось сложнее, это он заметил ещё под водой. Курякин осматривается по сторонам. Соло нигде не видно, что неимоверно тревожило. Впрочем, преследователей не видно тоже. Впереди чернела громада каких-то скал, а позади мигали огни набережной, где всё ещё можно было услышать голоса и звуки моторных лодок. Проклятье!

— Ковбой! — крикнул Илья что есть мочи. — Соло!

Ответа не последовало. Не отчаивающийся Курякин продолжил драть глотку, рискуя быть замеченным. По-хорошему надо бы плыть вперёд, к скалам, где можно найти временное укрытие, и возможно, Соло думает в том же направлении, если его унесло волнами. Илья решил плыть к скалам, только прежде ещё чуть-чуть покричать и понырять в поисках напарника.

Это оказались не просто скалы, а каменистый островок с грядой скал. Ноги тяжело передвигались, скользя по гладкой гальке. Море и вовсе разбушевалось, поднимая пенистые волны, бьющиеся о берег. Сердце Ильи тревожно сжалось: что если Соло не выбрался?

Неподалёку зашуршали камни, и Илья достал из крепежа на щиколотке охотничий нож.

— Тихо, Большевик, это я, — в тусклом свете замаскированной тучами луны замаячила бледная физиономия Соло. — Пойдём, я тут нашёл небольшой грот, можно переночевать.

Курякин шумно выдохнул, чувствуя как с души свалился камень.

Пещера и правда была хороша, защищала от ветра хоть и пропускала колючие сквозняки. Агенты примостились в самом тихом уголке, дрожа от холода, пронизывающего их мокрую одежду, колюче липнущую к телу. Адреналин отступал, поэтому неудобства стали ощущаться куда сильнее. Однако такая погода позволяла им уйти от преследователей, ведь ни водой, ни воздухом не обыскать каждый уголок, где они имели возможность спрятаться. Поэтому можно было временно выдохнуть, хотя мысли, что створка могла быть обнаружена всё же заставляли нервничать.

Лёжа на влажном и каменистом полу пещеры, стараясь сдержать отбивающие чечётку зубы, Илья пытался уснуть. Неподалёку возился Соло, что-то бормоча себе под нос. Наконец, и он успокоился. Илья свернулся калачиком и обхватил себя руками. В конце концов, долгожданная дрёма пришла, помогая скоротать время до рассвета. Курякин был полевым агентом, поэтому обучен засыпать на любой горизонтальной поверхности, если того требовала ситуация.

Илья резко открыл глаза, когда почувствовал чьё-то движение, и рефлекторно схватился за нож.

— Ты что такой нервный, Большевик? — раздался над ухом голос Соло.

— Какого дьявола ты делаешь? — возмутился Илья, когда почувствовал в кромешной тьме, которую изредка рассеивали вспышки молнии, как к нему прижимался дрожащий Соло.

— Не будь занудой! Мне холодно, зуб на зуб не попадает, а ты большой и тёплый! — выбивая зубами дробь, произнёс Наполеон. — Мы об этом никому не расскажем. Даже Габи и особенно Уэйверли! В самом деле, позволить напарнику замерзнуть не по-товарищески!

Илья закатил глаза, чего Соло, конечно, не мог видеть в темноте.

— Ладно, чёрт с тобой! — наконец, согласился Курякин, позволив Наполеону лечь рядом и прижаться к себе.

Теперь заснуть получилось гораздо быстрее, ведь Соло тоже грел, как печка, отчего холодная дрожь отпустила озябшее тело Ильи, и он погрузился в сон под завывание ветра и шум моря.

Утро наступило быстро: вот они закрыли глаза, и вот уже лучи яркого послештромового солнца светили сквозь щели в скалах и проход пещеры. Агенты продрали глаза, и размяв затёкшие мышцы, вышли из пещеры. Море было тихим, а небо чистым. На другой стороне виднелся берег залива. Илья начал сбрасывать влажную одежду и обувь.

— Только не говори, что ты собираешься плыть, — безнадежно произнёс Соло.

— А что ещё делать, Ковбой? Лодок здесь нет, а нам надо добраться на ту сторону, — флегматично ответил Илья, сбрасывая ботинки, а следом и брюки. Соло тоже нехотя стал стягивать куртку.

— Что это?! — воскликнул Наполеон.

— Где? — не понял Илья, оглядываясь по сторонам.

— Вот! — Соло указательным пальцем подцепил резинку трусов Ильи, оттянул и резко отпустил. — У тебя бумажные трусы? Что это за уродство ты носишь? Что это за чёрное, шуршащее чудовище? Мои глаза начинают кровоточить от вида этого убожества! Я много терпел: кепку, водолазку и ту бабочку, но это уж слишком!

Курякин сильно нахмурился, и было видно как он пытался сдержать гнев.

— Отстань, пижон, они не бумажные, а сатиновые! И это вообще не твоё дело, — огрызнулся Илья.

Соло открыл рот, чтобы что-то сказать, и поднял указательный палец в нравоучительной позе, но Курякин уже по пояс вошёл в воду, и, поёжившись, полностью погрузился в блестящую на солнце лазурь. Наполеон торопливо раздевшись, последовал за Ильёй.

Плавать в спокойном море было куда проще. Тело работало, как отлаженный механизм, мышцы под кожей надувались при каждом гребке, а берег становился всё ближе. Наконец, они запыхавшиеся и обессиленные повалились на каменистую поверхность суши, отплёвываясь от солёной воды и дрожа от холода, но подняться не было сил даже под пистолетом. Вдалеке замаячил чей-то силуэт. Курякин сцепил зубы и, схватив большой булыжник, встал. Пыхтя и морщась, за ним последовал Соло. Илья сейчас напоминал настоящую машину для убийства: вздутые в напряжении мышцы,по которым стекали капли воды, зажатый в огромных лапищах камень и суровое выражение лица с холодным взглядом.

— Габи, — с тихой нежностью произнёс Курякин, когда размытый силуэт превратился в знакомую фигуру. Булыжник выпал из рук Ильи.

Она налетела на них, как маленький ураган, взъерошенная и взволнованная. Карие глаза метали молнии.

— Чёрт возьми, где вы были?! Я чуть с ума не сошла пока пыталась выследить вас по маячкам! Сигнал пропадал здесь, поэтому я тут всю ночь пасусь, несмотря на шторм! — распалялась Теллер, а потом, бросив ещё один гневный взгляд, кинулась им на шею, обнимая сразу двоих, из-за чего им обоим пришлось нагнуться. — Да вы ледяные все! Тут мой фургон неподалёку, там есть термос и сухая одежда. Я предвидела, что вы будете мокрые, но вы превзошли мои ожидание — вы мокрые и голые!

— Стой, Габи, раз ты здесь давно, где были люди "Уроборос"? — прервал тираду Илья.

— Тоже тут бегали, потом ушли, — сказала Теллер, переходя в рабочий режим.

— Я должен найти тайник, — сказал покрытый мурашками Курякин.

Габи и Соло хотели бы возразить, да понимали, что бесполезно: когда у Ильи такой вид, его не сдвинет с намеченного пути даже сошедшая со своей орбиты планета.

Створка лежала там же, где её и оставили, только буря постаралась и замаскировала её ещё надёжней. Агенты облегчённо выдохнули.

* * *

Им нужно было направляться в аэропорт, где их ждал частный самолёт, но Ильи всё не было. Наконец, дверь открылась, и появился Курякин.

— Где тебя носило? Нам скоро вылетать, — укорила за непунктуальность Габи.

— Ездил к Джулии, — вздохнул Илья и улыбнулся. — Она девочку родила. От стресса начались схватки, Роджер успел довезти её до больницы. Всё хорошо. Малышка такая забавная, совсем крошечная и ярко-красная.

— А ты сентиментальный, Большевик, — цокнул языком Соло.

— Ты только что заметил? — подхватила Теллер.

Илья только махнул рукой, снова принимая суровый вид:

— Пора улетать.