Dudley's Memories (джен)

— Хозяин? — прохрипел Кричер, престарелый домашний эльф Гарри, появившись в гостиной с характерным треском.

Гарри сидел за столом, пытаясь помочь маленькой Лили с примерами по математике. Ну, Лили была не такой уж и маленькой. Ей было десять лет, и она уже вполне тянула на звание юной леди, о чём она напоминала любому, кто принимал её за маленькую девочку.

— Да, Кричер? — спросил Гарри, поднимая взгляд от стола, за которым они сидели.

— К хозяину посетитель. Хозяин хочет, чтобы я привёл её сюда?

— Кто там? — уточнил Гарри. Те немногие, кто заходил к нему без предупреждения, в данный момент работали, а значит, этот визит не сулил ничего хорошего.

— Это директриса Макгонагалл, хозяин, — ответил Кричер.

Гарри вздрогнул, гадая, что же Ал или Джеймс (а, скорее всего, они оба) натворили на этот раз. Иногда Гарри спрашивал себя, почему они с Джинни никогда не рассматривали вариант с усыновлением. Должно быть, было что-то совершенно неестественное в дьявольской смеси ДНК проказников из родов Поттеров и Уизли. Иной причины для появления Минервы в его доме он придумать не мог. Минерва порой навещала их летом или в рождественские каникулы, но, вероятно, произошло что-то из ряда вон, раз она заглянула посреди недели, в четыре часа дня, в самый разгар семестра.

— Проводи её наверх, Кричер, и предупреди Джинни, если ещё этого не сделал, — ответил Гарри, вздыхая. Он закрыл книгу и повернулся к Лили: — Мы закончим попозже, договорились?

— Хорошо, папа, — радостно ответила Лили, явно довольная неожиданным окончанием их занятия.

— Если мисс Лили спустится вниз на кухню, — ласково произнес Кричер, — Кричер только что достал печенье из духовки.

Лили радостно пискнула и стремглав бросилась вниз по лестнице на такой скорости, что не переставала пугать Гарри. Как и всегда, он подавил порыв крикнуть ей, чтобы она замедлилась. Джинни говорила, что была точно такой же в этом возрасте и ничего плохого с ней не случилось.

Гарри услышал, как Джинни ответила Кричеру, что она не против подняться и встретить гостью.

— Здравствуйте, Минерва, — вежливо поздоровался Гарри, когда пожилая ведьма появилась в дверях. Джинни зашла следом.

— Добрый день, Гарри, — улыбнулась Минерва, хотя морщинки вокруг её глаз были напряжены, а брови нахмурены, создавая образ, который Гарри ассоциировал с обеспокоенной профессором Макгонагалл.

— Который из них на этот раз? — спросила Джинни сокрушенно. Её опыт общения с Минервой, когда та была обеспокоена и пыталась это скрыть, был ничуть не меньше. И даже больше, поскольку Джинни была в Хогвартсе в тот год, когда он находился под контролем Волдеморта. Джинни помнила, что это самое выражение появлялось на лице Минервы, когда та пыталась ободрить напуганных учеников.

— Который?.. — переспросила Минерва, казалось, растерявшись на секунду. — Ах. Нет, в этот раз дело не в мальчиках. Хотя, похоже, они унаследовали вашу, — она кашлянула, с притворной строгостью посмотрев на Гарри и Джинни, — тягу к приключениям.

— О, ну, хорошо, — сказал Гарри, расслабляясь. — Что ж, присаживайтесь. Предложить вам чай или, может, попросить Кричера отыскать что-нибудь покрепче?

— Чай меня вполне устроит, — ответила Минерва, садясь. — Вообще-то я пришла попросить тебя об одолжении.

Появился Кричер с чайным подносом, поставил его на кофейный столик и снова исчез. Джинни принялась разливать всем чай.

— Понимаешь, я только что получила список маглорожденных, поступающих к нам на первый курс в следующем году, — сказала она, принимая чашку из рук Джинни. — Я хотела спросить у тебя, Гарри, не составишь ли ты мне компанию для разговора с одной из семей, — спросила она его, похоже, чувствуя себя неудобно. Несмотря на свойственную ей прямолинейность, она избегала его взгляда.

— Ладно, — пожал плечами Гарри, слегка растерявшись из-за ее нервозности. Он знал, что один из членов персонала Хогвартса всегда навещал дома маглорожденных, чтобы всё им объяснить. Знал он и то, что Минерва частенько просила Гермиону или другого маглорожденного выпускника отправиться вместе с ней. Однако его она о таком никогда раньше не просила. — Остальные заняты?

Минерва вздохнула и опустила чашку с чаем.

— Думаю, в данных обстоятельствах будет лучше, если со мной отправишься ты, Гарри, — она достала из кармана своей мантии письмо и протянула ему. — Полагаю, адрес тебе знаком.

Гарри опустил взгляд на письмо, которое она ему протянула.

Элеанор Бартон-Дурсль

Вторая спальня слева

Тисовая улица, 4

Суррей

У Гарри перехватило дыхание. Он заметил, как слегка задрожали его руки. Ледяной узел, который он не ощущал много лет, казалось, сковал его внутренности. Не проронив ни слова, он протянул письмо Джинни и быстро встал. Ещё не доверяя своему голосу, он обернулся к окну, выходившему во двор.

— Это ребенок гарриного кузена? — осторожно спросила Джинни.

— Что ж, — произнесла Минерва, — полагаю, это возможно.

Имена всех детей, принятых в Хогвартс, волшебным образом появлялись в учетной книге каждую весну. Каждое лето письма автоматически отправлялись детям из семей волшебников, адресованные в последнее место, в котором те спали. Письма же для маглорожденных появлялись на главном столе, чтобы их могли доставить лично.

Гарри задрожал. Едва ли что-то могло потрясти его больше, разве что скажи ему кто-то, что внизу его с дружеским визитом ждал Том Риддл. Гарри продолжал стоять спиной к женщинам, но по бледному отражению Джинни в окне он сумел различить, что та смотрела на него с беспокойством.

— Вы знаете, как они это воспримут? — спросила Джинни. Гарри мысленно поблагодарил её — она всегда знала, какой вопрос стоило задать.

— Нет, не знаю. Поэтому-то я и надеялась, что ты отправишься туда со мной, Гарри, — ответила Минерва.

— Мое присутствие, возможно, лишь усугубит положение, — сказал Гарри. Он спрашивал себя, уж не потому ли Дадли всё ещё жил в том доме, что не мог сам себя обеспечить. Возможно, где-то в этой истории была замешена и тюрьма, если Дадли так и не перестал нападать на людей в качестве развлечения. Воображение Гарри рисовало безработного беспомощного “Дадлюшонка”, щелкающего каналы телевизора в неестественно чистой гостиной тети Петунии. Что за женщина согласилась заводить детей с подобным человеком?

В его голове возник непрошеный образ Меропы Гонт, какой он видел её в воспоминании Дамблдора много лет назад. Лишенная надежды, побитая, без толики воли, необходимой, чтобы призвать магию в свою защиту. Возникло в его голове и другое воспоминание — о черноволосой женщине, заходящейся в рыданиях, пока её утешал черноволосый мальчик. Гарри покачал головой, прогоняя эти образы.

— ...заберем её, если до этого дойдет, — решительно заявила Джинни Минерве. — Ведь мы сделаем это, Гарри?

Гарри обернулся, поняв, что пропустил часть разговора.

— Что, прости?

— Я говорила, что, если ситуация в доме Элеанор окажется неприемлемой, — ответила Минерва, — я вмешаюсь и отыщу семью волшебников, готовую взять её, если это потребуется. — Она с грустью посмотрела на Гарри. — Я так и не смогла уговорить Дамблдора сделать то же самое для тебя, Гарри. — Она отвернулась. — И всегда сожалела об этом.

— По крайней мере, это письмо не адресовано в “чулан под лестницей”, — сказал Гарри, криво усмехнувшись.

Минерва вздрогнула, словно получив пощечину.

— Хочешь сказать?..

Гарри вздохнул, сожалея, что вообще поднял эту тему.

— Да, таков был адрес на моем первом письме. Мне казалось, что я вам говорил, — пожал он плечами. — Я знаю, что вам известно о том, сколько усилий потребовалось Хагриду, чтобы наконец доставить мне его.

— Я не знала об адресе, Гарри, — ответила Минерва, в свою очередь вздыхая. — Как я понимаю, Хагрид, мягко говоря, вышел из себя, когда доставлял тебе твое письмо. Полагаю, я могла бы попросить его сопроводить меня, если ты предпочитаешь этого не делать.

Эти слова вызвали у Гарри ухмылку.

— Не стоит подвергать Дадли опасности преждевременно заработать сердечный приступ, — сказал он. Он посмотрел на Джинни, и с его лица пропала улыбка. — Ты ведь отправишься с нами? — тихо спросил он её.

— Конечно. Я бы ни за что это не пропустила, — ответила она ему с решительной улыбкой. — Думаю, пора мне познакомиться с твоим дражайшим кузеном.

— Когда вы хотите отправиться туда? — спросил Гарри Минерву.

— Согласно моей информации, родители Элеанор и сама девочка обычно возвращаются домой к пяти часам вечера, — сказала Минерва, вставая. — Я думала, что мы сможем разобраться с этим сегодня.

Гарри счел это логичным. Они с Джинни взбежали вверх по лестнице, чтобы переодеться во что-нибудь магловское. Минерва же трансфигурировала свою мантию в консервативное черное платье. Джинни остановилась на своих вечных старых брюках и свитере, тогда как Гарри набросил спортивную куртку поверх рубашки и брюк, которые уже были на нем. Он смутно догадывался, что его магловская одежда, скорее всего, была уже лет как двадцать не в ходу, но его не особо волновало то, какое впечатление он произведет на Дадли.

Они аппарировали к дому, в котором Гарри тут же признал жилище старой Арабеллы Фигг. Гарри вспомнил нападение дементоров, случившееся на соседней улице. И как они с миссис Фигг тащили Дадли до дома на Тисовой улице.

Они добрались до двери дома номер четыре гораздо скорее, чем хотелось бы Гарри. Дом по-прежнему был аккуратным и чистым, а окружавшие его цветы были очень похожи на те, за которыми когда-то ухаживал сам Гарри. Однако теперь дом казался ему меньше и не только потому, что Гарри стал выше. Само это место вызывало у него приступ клаустрофобии.

Гарри почувствовал, как маленькая ладошка Джинни сжала его собственную вспотевшую руку.

— Всё будет хорошо, — прошептала она.

Минерва подняла руку и постучала. Они долго ждали, но им так никто и не ответил, даже занавески на окнах не пошевелились.

Минерва раздражено цокнула.

— Прошу прощения, что привела вас сюда. Согласно моей информации, обычно в это время дня они бывают дома, — она спустилась с крыльца и вышла через калитку, Гарри и Джинни последовали за ней.

Гарри не мог понять, испытал ли он облегчение или же нет.

— Может быть, они сегодня задержались? — он окинул взглядом дорогу и заметил лишь одного высокого мужчину, бежавшего в их сторону. — Может, нам стоит вернуться после ужина?

— Хм, — задумалась Минерва. — Возможно, будет лучше, если…

— Гарри? — раздался голос. — Неужели это Гарри Поттер? — бегун наконец-то приблизился к ним настолько, чтобы разглядеть их лица.

Гарри оглянулся на Джинни и натянул на лицо свою “публичную” улыбку. Прошла уже пара лет с тех пор, как его перестали регулярно просить об автографе, но всё же время от времени это случалось.

Мужчина замедлился и остановился, вытаращившись на него. Он был крепкого телосложения с короткими соломенного цвета волосами. Выглядел он так, словно запросто мог повалить гиппогрифа просто потому, что ему стало скучно.

— Да, — вежливо ответил Гарри, — я Гарри Поттер.

Он никогда не мог найти в себе сил нагрубить тем, кто просто хотел поговорить с ним. Время от времени ему попадались психи, но по большей части люди просто хотели поговорить. Порой они даже покупали ему выпивку.

Лицо мужчины просияло.

— Гарри! Значит, ты видел мою книгу? А я все не верил, что ты действительно приедешь.

Гарри оглянулся на Джинни и Минерву, чьи лица отражали его собственное недоумение.

— Прошу прощения? — спросил Гарри.

Мужчина засмеялся.

— Ты меня не узнаешь? — он потянулся, чтобы пожать гаррино плечо. — Это же я, Гарри. Дадли!

И тут лицо мужчины словно бы пришло в фокус. Двадцать лет разумного питания и занятий спортом превратили Дадли в привлекательного мужчину, совершенно не похожего на тот образ, что рисовал себе Гарри. Гарри сделал шаг назад, уклоняясь от руки Дадли и борясь с желанием достать волшебную палочку и проклясть кузена. Он вспомнил, что в последний раз, когда они виделись с Дадли, тот поблагодарил его за своё спасение от дементоров. Но этот единственный случай не мог затмить всё то, что творилось в этом доме на протяжении шестнадцати лет.

Дадли, казалось, немного разочаровала реакция Гарри, но затем он всё же смиренно улыбнулся и сказал:

— Полагаю, мне не стоило ожидать… ну, нам много о чем нужно поговорить, — он словно бы говорил сам с собой. — А кто твои спутники? — вежливо спросил он.

— Ой. Эм, это моя жена Джинни. — Джинни осторожно протянула руку, которую Дадли пожал с удивительной прытью. — А это профессор Макгонагалл.

Её руку Дадли пожал с почтением.

— Ах. Конечно. Профессор. Я очень рад, что Гарри привёл вас с собой.

Все трое прибывших заинтриговано переглянулись. Дадли провёл их обратно во двор, достал ключи и отпер входную дверь.

Переступая порог, Гарри помедлил, борясь с интуитивным желанием повернуть назад. Он сцепил руки за спиной, тайно прощупав левый рукав, в котором была спрятана волшебная палочка, распрямил плечи и последовал в дом за Джинни и Минервой.

Он вёл себя просто смешно, ему, в конце концов, было тридцать девять лет. Он сражался с драконами, дементорами и тёмными волшебниками. У него была жена, трое детей и место в Виценгамоте. У него были деньги, авторитет и самые лучшие друзья, которых мог пожелать человек, будь он волшебником или маглом. Просто смешно, что вид двери чулана под лестницей заставил его побледнеть.

На внешней стороне двери по-прежнему висела щеколда — замок, предназначенный для того, чтобы удерживать что-то внутри. Гарри не мог отвести взгляд от замка, его дыхание участилось, ледяной узел внутри обратился горячим ураганом гнева. Почему этот замок всё ещё висел на двери? Если он узнает, что они запирали там ещё одного ребенка, он вряд ли сможет отвечать за свои действия.

Джинни снова схватила его за руку. За столько лет она научилась распознавать признаки его приступов паники. Она полностью развернулась к нему, чтобы заглянуть в глаза.

— Гарри, — сказала она очень мягко. — Я рядом. Если для тебя это слишком, то мы можем просто отправиться домой, а Минерва сама со всем разберется, хорошо?

— Просто не дай мне натворить глупостей, договорились? — прошептал он в ответ.

Дадли проводил их в гостиную, совершенно не похожую на ту, что запомнил Гарри. Исчезли аляповатые ткани и безупречная мебель. Их сменили удобный кожаный диван и большое кресло, журнальный столик с книгами и маленькая компьютерная штуковина. Вместо персиковых обоев стены были выкрашены в приглушенный серый цвет. Телевизор стал значительно больше и тоньше, а под ним, похоже, стояла небрежно задвинутая игровая приставка.

Дадли улыбнулся им:

— Я на секунду поднимусь, чтобы переодеться, — и взлетел вверх по лестнице.

Джинни и Минерва присели на кожаный диван и с интересом принялись изучать стопку с книгами. Гарри же отправился исследовать фотографии на каминной полке. На одной из них был изображен одетый в костюм Дадли, стоявший рядом с другим мужчиной. На второй была девочка примерно возраста Лили с темными волосами и натянутой улыбкой. Странно было видеть фотографии, на которых люди просто стояли.

Гарри перевел взгляд на карандашно-чернильный рисунок, заключенный в рамку, что стоял в конце полки. На мгновение он уставился на него, а затем обернулся к своей жене.

— Джинни? — тихо позвал он. — Тебе не кажется, что этот рисунок похож на меня?

Джинни снова поднялась и подошла, чтобы взглянуть.

— Похоже на тебя, — медленно ответила она.

Минерва тоже поднялась, чтобы взглянуть на картину.

— Конечно же, это ты, Гарри. Ты выглядел точно так на шестом курсе.

На рисунке молодой человек был изображен в одежде слишком большой для него и смотрел на них с загнанным выражением на лице.

— Интересно, что это здесь делает? — тихо произнес Гарри. Он окинул комнату взглядом, не заметив фотографий Вернона и Петунии, хотя на стенах висело еще несколько изображений темноволосой девочки и пожилой пары, которую Гарри не узнал. Он пришел к выводу, что девочка на фотографиях и была Элеанор.

Дадли прогрохотал обратно вниз по лестнице. Если бы Гарри закрыл глаза, то с легкостью услышал бы, как кричит на него дядя Вернон. Он вздохнул поглубже, в очередной раз нащупывая волшебную палочку. Дадли, казалось, совершенно не пугал тот факт, что на пороге его дома появились три взрослых волшебника. Но всё могло измениться, когда он узнает, зачем они пришли сюда.

— Может быть, вы что-то хотите? — крикнул Дадли из кухни. — Могу чай заварить или сварить кофе.

— Я бы не отказалась от чая, — ответила Джинни, наблюдая за утратившим дар речи Гарри. Неужели Дадли только что предложил чай Гарри?

Дадли зашел в гостиную, переодетый в аккуратную лавандовою рубашку и черные брюки. Трое волшебников всё ещё стояли у камина. Взгляд Дадли метнулся к портрету.

— Уже заметили, да? — тихо спросил он. — Это лучшее, что у меня получилось сделать.

— Это ты нарисовал? — пораженно переспросил Гарри.

— Да. Я… — вдруг откуда-то, прервав Дадли, донеслась рок-версия песни, в которой Гарри, кажется, распознал старую мелодию “Битлз”. Джинни и Минерва тоже огляделись по сторонам, пытаясь отыскать источник звука.

Дадли полез в карман.

— Простите, мне нужно ответить, — сказал он извиняющимся тоном.

Из кармана показалось маленькое черное устройство. Дадли взглянул на него, нажал какую-то кнопку большим пальцем и приложил к уху, словно телефон. Спустя мгновение до Гарри дошло, что это и был телефон. Он вспомнил, что, когда он в последний раз бывал в магловском Лондоне, мобильные телефоны как раз начали входить в обиход. Вспомнил он и то, что Гермиона пыталась завести себя такой. Но, сколько бы она ни старалась, их каждый раз ждал довольно печальный конец, и в конечном итоге ей пришлось сделать с нуля магический аналог, потому что магия и электроника представляли собой довольно взрывную смесь.

— Здравствуй, любовь моя. — Последовала пауза, затем Дадли вздохнул: — Да ты шутишь. — Снова пауза, Дадли покачал головой: — Ладно, мы с этим разберемся. С Элеанор всё в порядке? — Дадли явно облегченно улыбнулся. — Хорошо. Послушай, здесь мой кузен. — Кто бы ни был на другом конце, он громко воскликнул. — Да. Не знаю насколько. — Дадли поднял взгляд на Гарри: — Ты не против познакомиться с моей семьей?

— Эм, нет, мы… — ответил Гарри, но замолчал, когда Дадли отвернулся. Он с легким отчаяньем посмотрел на Джинни и Минерву, но те лишь с равной растерянностью пожали плечами.

— Хорошо, увидимся через минуту, — сказал Дадли в телефон. Снова нажав на кнопку, он убрал его обратно в карман.

Минерва кашлянула.

— Прошу прощения, мистер Дурсль, но вообще-то мы пришли к вам по делу, касающемуся вашей дочери Элеанор, — начала она, явно желая вернуться к причине их визита.

Дадли быстро встрепенулся.

— Элеанор? — переспросил он. — Элеанор? А что с ней?

Три волшебника обменялись взглядами. Джинни попыталась было заговорить, но Гарри опередил её.

— Дадли, она ведьма.

Он ждал взрыв. Ждал хоть какой-то реакции. Дадли же стоял совершенно неподвижно с примерно таким же выражением на лице, что Гарри видел при их последней встрече — словно кузен пытался осмыслить какую-то слишком сложную для его понимания идею. На секунду он приоткрыл рот, но так и не сказал ни слова.

Засвистел чайник.

— Вы… останетесь на ужин? Нам явно нужно многое обсудить, — наконец сказал Дадли, которого посторонний звук, похоже, привел в чувства.

— Да, это прекрасная идея, — ответила Минерва.

Дадли развернулся в сторону кухни, что-то бормоча себе под нос. Он снова достал телефон и нажал на пару кнопок.

— Любовь моя? Ты не купишь еды по дороге? — он обернулся к волшебникам. — Вы не возражаете против индийской кухни?

Они кивнули. Визит обернулся довольно странно, даже учитывая все обстоятельства. Дадли вышел из комнаты.

Гарри вздохнул поглубже и посмотрел на Джинни, которая ободряюще кивнула ему.

— Он попросил нас остаться на ужин. Это ведь хороший знак? — прошептала она.

— Дайте мне с ним поговорить, — прошептал Гарри в ответ.

Дадли стоял, оперевшись на раковину. Его плечи дрожали. На кухне мало что изменилось с тех пор, как Гарри жил здесь. Даже запах чистящих средств был таким же. Это было довольно жутко, и Гарри казалось, что в любую секунду сюда зайдет тетя Петуния и рявкнет, чтобы он начинал готовить ужин.

— Дадли… — Гарри не знал, что сказать. Он ожидал злости, а не слез.

Дадли развернулся и сделал шаг вперед. На мгновение перед глазами Гарри возник дядя Вернон, шагающий к нему со злой улыбкой. Гарри снова было тринадцать, и ему грозила серьезная взбучка. Он не смог ничего с собой поделать, его палочка просто оказалась в руке. Гарри принял боевую стойку, его сердце бешено забилось.

— Гарри! — тихо и настороженно позвал Дадли, возвращая Гарри к реальности. — Всё хорошо, — он отступил на шаг назад, вытянув руки ладонями вниз и делая небольшие “успокаивающие” движения. — Просто будь с этим поосторожней, — он указал подбородком на гаррину поднятую руку, в которой была зажата волшебная палочка.

Черт.

Гарри глупо уставился на свою палочку, а затем опустил её.

— Прости, — сказал он.

Лицо у Дадли было сухим, а в глазах не видно было и намека на слезы. Значит, он смеялся? Но теперь на его лице не было и следа веселья. Лишь маленькая печальная улыбка.

— Тебе трудно здесь находиться, не так ли? — спросил Дадли, скрещивая руки и облокачиваясь на раковину.

Гарри вздохнул, засовывая палочку обратно в рукав.

— Я в порядке, — солгал он.

Дадли покачал головой.

— Ты всегда так говорил, когда дела обстояли плохо и один из учителей спрашивал, всё ли с тобой хорошо. Дети, с которыми я работаю, тоже так делают. Я более чем уверен, что на языке детей, ставших жертвами плохого обращения, это означает что-то вроде “Ну, я всё ещё дышу”.

Гарри чувствовал себя так, словно его огрело бладжером по голове. Эти слова были чертовски странными.

— У вас всё хорошо? — появилась из коридора Джинни. Она как обычно стояла в шести-семи футах позади Гарри — расстоянии, на котором она предупреждала его о своем присутствии. Даже дети знали, что не стоило бесшумно подкрадываться к Гарри.

— Всё нормально, — отозвался Дадли. — Просто готовим чай.

Дадли поднял поднос. У Гарри возник странный порыв взять его самому, в его голове голос тети Петунии отчитывал его за то, что “Дадлюшонку” приходилось делать всю работу самому.

Дадли уселся, поставив поднос на журнальный столик, предварительно отодвинув книги в сторону. Компьютер же был захлопнут — его тонкий экран соприкоснулся в клавиатурой, что Гарри счел гениальным. В последний раз, когда он видел компьютер, тот являл собой огромное устройство, занимавшее целый стол в комнате Дадли.

Дадли протянул чай сначала Минерве, затем Джинни, вернувшейся на свое место на диване.

— Ты всё ещё пьешь с сахаром? — спросил он Гарри, нерешительно мявшегося в дверях.

Гарри кивнул, шагнув вперед, чтобы взять чашку. Сковавшая его напряженность не давала ему сесть, и потому он встал рядом с Джинни, погладившей его по руке.

— Итак, мистер Дурсль, — начала Минерва, прерывая повисшее молчание, — я пришла предложить вашей дочери место в Хогвартсе.

— Пожалуйста, зовите меня Дадли, профессор, — дружелюбно сказал Дадли. — Признаю, это немного неловкая ситуация, но ваши новости многое объясняют. Как вы получили имя Элеанор?

— Имена подходящих студентов появляются в учетной книге школы, — ответила Минерва.

— Письмо Гарри принесла сова, — сказал Дадли, оглянувшись на кузена.

— Родители Гарри были волшебниками, и тогдашний директор предположил, что его тетя и дядя не будут возражать против совиной почты. Родители Элеанор маглы, а в таких случаях принято, чтобы письмо доставлял сотрудник школы. По возможности я предпочитаю делать это лично. В данный момент я являюсь директрисой Хогвартса.

По лицу Дадли промелькнуло мимолетное выражение разочарования.

— Значит, старый директор — Дамблдор, кажется? — отошел от дел?

Три волшебника снова обменялись взглядами. Даже спустя двадцать лет эта рана до сих пор болела.

— Профессор Дамблдор умер в июне перед моим семнадцатым днем рождения, — тихо ответил Гарри.

На лице Дадли появилось задумчивое выражение.

— Правда? Я не знал. Я встречался с ним лишь раз. Он произвел на меня сильное впечатление.

— Да, профессор Дамблдор имел такое свойство, — ответила Минерва.

— Ты помнишь, что он сказал маме и папе, Гарри?

Гарри покачал головой. Единственным, что он помнил о той встрече, были наколдованные Дамблдором маленькие бокалы с эльфийским вином, бившие Дурслей по голове.

— Он сказал, что лучшее, что можно было сказать об обращении моих родителей с тобой, было то, что ты избежал того ужасного вреда, что они нанесли мне, — ответил Дадли, коротко засмеявшись. — У меня ушел год, чтобы понять, что он имел в виду. А моим родителям потребовалось и того больше.

— О чем ты? — спросил Гарри. — И где… твои родители? — он не совсем понимал, почему спросил об этом, возможно, из болезненного любопытства.

— Умерли, — ответил Дадли. — У папы случился сердечный приступ, ох, уже шестнадцать лет назад. У мамы обнаружили рак груди, она умерла через год или два после этого. Осталась лишь старуха Мардж, а она слишком злобная, чтобы помереть.

— О, — произнес слегка потрясенный Гарри, ощутивший внутри странную пустоту. Горе? Не мог же он в самом деле горевать по Дурслям?

— Я пытался связаться с тобой, — извиняющимся тоном продолжил Дадли. — Но твоего имени нет в телефонной книге. Я даже гуглил тебя, но получил лишь миллион ссылок, с тобой не связанных.

Гарри понял лишь половину из сказанного.

— Ты искал меня?

— Да, — Дадли опустил взгляд на чашку, которую держал в руках. — Уже несколько лет как. Я хотел с тобой поговорить. Да и Филлип хотел с тобой познакомиться. Я, конечно, никогда не рассказывал ему о магии, но он знает, как нас растили. Как мама и папа с тобой обращались. Как они поощряли меня обращаться с тобой, — Дадли снова поднял взгляд. — Прости, Гарри.

Гарри уронил свою чашку.

— Черт. Прости, — сказал он, потянувшись, чтобы достать волшебную палочку.

— Я уберу, — вмешалась Джинни, отреагировавшая быстрее. Гарри понял, что у него дрожат руки и что Джинни не хотела, чтобы он ненароком прожег в ковре дыру. Ловким движением палочки Джинни избавилась от лужи и поставила гаррину чашку обратно на журнальный столик. Гарри сел рядом с женой.

Дадли даже бровью не повел при виде столь очевидного использования магии, чему Гарри был удивлен.

— Что ж, я сожалею насчет твоих родителей, — сказал Гарри.

— Не стоит, — чуть резковато ответил Дадли. — На похороны моего папы явилась лишь Мардж. И она не преминула заверить меня, что это я во всем виноват. А мама… что ж, рак не слишком хорошо сказался на её характере. Она винила тебя за всё, что пошло в её жизни не так. Включая и меня.

— А что, по её мнению, было не так с тобой? — Петуния никогда не находила в Дадли изъянов. И за то немногое время, что Гарри проводил в этом доме, он не заметил ничего, что могло бы не понравиться тёте.

Дадли улыбнулся горькой улыбкой, которая казалась совершенно чуждой на его лице.

— Скажи мне, Гарри, что было тем единственным, что мои родители ненавидели больше, чем волшебников?

Гарри побелел, как простыня.

— Папочка? — хлопнула дверь, и высокий, чуть дрожащий девчачий голос разнесся по коридору.

— В гостиной, — отозвался Дадли, вставая, чтобы встретить девочку на полпути.

— Я взорвала ещё один! — девочка залетела в комнату и бросилась в объятия Дадли. — Я не знаю, что случилось! — в порыве расстроенных чувств она, похоже, даже не заметила, что в комнате были другие взрослые. — Он… он просто… — её слова потонули в потоке слез.

Дадли прижал ребенка к себе.

— Ну, ничего страшного, любимая. Всё хорошо. Снова мобильный телефон?

У них не получалось толком разглядеть девочку, поскольку она прижалась лицом к груди отца. По сравнению с Дадли она была крошечной, её темные волосы были завязаны в конский хвост, а сама она была одета в синюю школьную форму.

— Точно так же, как в прошлый раз, — раздался сокрушенный мужской голос из коридора. — Она сказала, что беспокоилась из-за того, что я опаздываю. А когда попыталась позвонить мне, то эта штуковина задымилась. В этот раз она бросила её до того, как успела обжечься, — судя по звукам из коридора, кто-то там разбирал вещи. — Погоди секунду, я только отнесу ужин на кухню.

Дадли облегченно погладил девочку по волосам.

— Что ж, я рад, что с тобой всё в порядке, милая, — сказал он ей.

Постепенно узел, сжимавший Гарри изнутри, ослаб. Дадли утешал Элеанор так же, как Гарри бы делал это для Лили. Дадли не отшатнулся от девочки в ужасе, чего Гарри до сих пор опасался.

Джинни достала из кармана платок и протянула его Дадли, который принял его с благодарностью.

— Я правильно понимаю, что это Элеанор? — мягко спросила она.

Ребенок замер, наконец-то заметив присутствие волшебников.

Дадли ухмыльнулся.

— Да, это наша юная леди.

Элеанор медленно развернулась, принимая платок из рук отца.

— Здравствуйте, — сказала она очень тихо, не смотря им в глаза. Судя по тому, как Элеанор мяла платок в руках и не отрывала взгляд от пола, она явно была смущена тем, что они стали свидетелями её слез.

Дадли вздохнул.

— Это происходит постоянно. Каждый раз, когда она расстроена и пытается воспользоваться телефоном. Или ноутбуком… Хотя с обычными компьютерами дела почему-то обстоят не так плохо.

— Что происходит, мистер Дурсль? — спросила Минерва.

— Пожалуйста, профессор, — сказал Дадли, содрогнувшись, — мистером Дурслем был мой отец. Отвечая же на ваш вопрос, её телефоны постоянно взрываются. Особенно, если она пытается позвонить, когда чем-то расстроена. — На его лице отразилось внезапное осознание, и он поднял взгляд на волшебников: — Так поэтому вы используете сов, верно?

— Насколько я понимаю, более сложные магловские устройства плохо взаимодействуют с магией, — ответила Минерва.

— Хах, — покачал головой Дадли. — Филлип? — позвал он мужчину на кухне. — Тебе нужна помощь?

— Нет-нет… Мы скоро будем есть? Я могу расставить тарелки на столе. Нас будет только шестеро? — отозвался мужчина.

— В этом разговоре должны участвовать оба родителя, мистер… эм… Дадли, — мягко сказала Минерва. — Согласно моей информации, Элеанор живет с обоими родителями.

— Оба моих родителя здесь, — резко произнесла Элеанор, с вызовом посмотрев на них. Она взяла Дадли за руку: — Филлип Бартон мой папа, а этой мой папочка.

Гарри уставился на Дадли, когда до них наконец дошло. Он хорошо мог себе представить, как отреагировали на это Вернон и Петуния.

Дадли встретил их взгляды, сжав челюсть, явно опасаясь того, как воспримут его семью Гарри и люди его круга.

— Ох, прошу прощения, — гладко выкрутилась Минерва, — я должна была догадаться.

Она ободряюще улыбнулась Дадли и Элеанор. Дадли же в свою очередь чуть расслабился.

— Элеанор, это профессор МакГонагалл, твой дядя Гарри и твоя тётя Джинни, — сказал Дадли.

Девочка вытерла руку о юбку и вытянула её вперед. Джинни широко улыбнулась ей, пожимая её руку. Минерва протянула руку с должной строгостью, хотя по морщинкам вокруг её глаз Гарри видел, что её позабавила пылкость девочки.

— Здравствуй, Элеанор, — сказал Гарри, в свою очередь пожимая руку ребенка.

— Так это вы знаменитый Гарри Поттер? — спросил другой мужчина, только что вошедший в комнату. Он был ниже Дадли, и волосы у него были темными. Поверх его дорогой рубашки был наброшен фартук. — Я Филлип. Дадли много мне о вас рассказывал, — он протянул Гарри руку, дружелюбно улыбнувшись.

— Здравствуйте, — Гарри встал, чтобы пожать его руку. Он чувствовал себя немного ошеломленным.

— Это жена Гарри, Джинни, и профессор МакГонагалл, — подсказал Дадли. Он повернулся к Гарри. — Этой мой партнер и папа Элеанор, Филлип.

— Рада с вами познакомиться Филлип, — сказала Минерва. — Нам с вами о многом нужно поговорить.

— Что ж, ужин на столе, — радостно сообщил Филлип. — Я умираю с голоду, и мы сможем поговорить за едой, верно ведь?

— Как вы быстро, — удивилась Джинни.

Гарри вспомнил, что Джинни никогда не пробовала магловскую еду на вынос.

— Они принесли еду в коробках из ресторана, — объяснил он.

— О, это очень удобно, — заметила Минерва, когда они последовали за Филлипом на кухню. Филипп услышал их разговор и странно покосился на них, но не стал спрашивать, что они подразумевали.

— Я не знал наверняка, что вам нравится. А кое-кто не потрудился сказать мне, сколько человек останется у нас на ужин, так что я купил всего понемногу, — ухмыльнулся Филлип.

Стол был уставлен несколькими индийскими блюдами, большой тарелкой с рисом и стопкой лепешек. Как Гарри и говорил, в мусорном ведре виднелись фольга и коробки.

Когда Гарри рос, Петуния и Вернон не стали бы есть в своем доме подобную пищу, даже если бы им заплатили. В редких случаях Петуния готовила нечто, что она называла “карри”, состоявшее из остатков воскресного жаркое. В такие дни Гарри доставалось гораздо больше обычного, поскольку Вернон вечно жаловался, что от этой еды у него начиналось несварение, а остаток вечера он проводил разглагольствуя о “проклятых пакистанцах”.

Но в данный момент кухня явно принадлежала Филлипу.

— Садитесь, пока всё не остыло, — сказал он. — Это вегетарианское, — показал он на одно из блюд. — Это очень острая баранина, а это вот курица. Так, милая, подай-ка мне тарелки.

Элеанор достала их из шкафа и заняла свое место между Филлипом и Дадли.

Гарри странно было сидеть на этой кухне. Когда он был ребенком, ему редко доводилось сидеть вместе с Дурслями за ужином. Вернон обычно приказывал ему притвориться, что его не существует. Когда Гарри учился в начальной школе, Петуния считала, что на обеде в школе его кормили более чем достаточно, а на каникулах она обычно говорила ему сделать себе бутерброд и скрыться с её глаз.

На некоторое время повисло молчание, пока все накладывали себе еду.

— Итак, Гарри, вы приехали к нам из-за книги? — спросил Филлип. Уже во второй раз Гарри задавали вопрос о какой-то книге.

— Эм, нет… Вообще-то я не совсем понимаю, о какой книге идет речь, — ответил Гарри. — Нет, Минерва попросила нас прийти сюда, потому что… — Гарри не знал, как сообщить новость Филлипу. Он оглянулся на Минерву, которая ободряюще улыбнулась ему. — Потому что она хотела предложить Элеанор место в моей старой школе.

Филлип уставился на Гарри, затем перевел взгляд на Минерву и, наконец, посмотрел на Дадли. Мысленно вздрогнув, Гарри понял, что Дадли мог рассказать своему партнеру старую историю о том, что его кузен учился в “школе для малолетних преступников”.

— Ох, но это же замечательно! — с энтузиазмом улыбнулся Филлип. — Это ведь школа для одаренных, верно? Дадли! Ты не говорил мне, что подавал туда заявку! — он обнял Элеанор за плечи. — Я рад за тебя, дорогая, — сказал Филлип дочери. Элеанор испугано и немного недоуменно посмотрела на него.

Три волшебника обменялись взглядами, чуть расслабившись.

— Ах да, насчет этого, Филлип, — нервно начал Дадли. — Когда я говорил про одаренность, я не смог сказать тебе, о каком именно даре шла речь. Помнишь, я говорил, что Гарри был… — Дадли извиняющеся покосился на Гарри, — ...другим?

Филлип пожал плчеами.

— Ну да. Петуния много об этом разглагольствовала, — он повернулся к Гарри. — В конце она начала говорить немного странные вещи. У вас лишняя конечность есть или еще что-то в этом роде? Послушать Петунию, так у вас по меньшей мере должно быть три глаза, — он обернулся обратно к Дадли. — Ну, так и что это за большой секрет? Я так и не смог в этом разобраться.

— Хогвартс — это школа для волшебников, — сказала Минерва. — Ваша дочь — ведьма.

— Прошу прощения? — переспросил Филлип спустя мгновение.

— Ты же знаешь, что её мобильные телефоны постоянно взрываются? — спросил Дадли, улыбнувшись уголком рта. — В этом виновата её магия.

Элеанор смотрела на них, словно подозревая, что взрослые над ней просто смеются.

— С тобой когда-либо происходили странные вещи? — быстро спросил её Гарри. Из своего собственного детства он помнил этот ужасный момент, это чувство, когда он просто не мог поверить в то, что слышал, но так хотел, что бы оно оказалось правдой. — Возможно, когда тебе было страшно или ты злилась? Или ты видела вещи, которые не могла объяснить?

Элеанор медленно кивнула. Она смотрела на него огромными глазами.

— Мой мобильный телефон взрывается каждый раз, как я расстраиваюсь. И… ой… когда я была маленькой, я заставляла своих кукол двигаться, не прикасаясь к ним. Вы об этом?

Гарри и Джинни кивнули, улыбаясь, а Минерва протянула ей письмо из Хогвартса. Филлип подался вперед и принялся читать письмо через плечо Элеанор. Дадли же поднял взгляд на волшебников.

— А тот большой человек всё ещё работает в Хогвартсе? Тот, что принес письмо Гарри?

Минерва улыбнулась.

— Да, он преподает Уход за Магическими Существами.

— Я бы хотел снова с ним встретиться, — сказал Дадли.

— Да ты шутишь! — удивленно воскликнул Гарри.

Дадли ухмыльнулся ему.

— И с тем, кто разгромил гостиную, я бы тоже хотел повидаться.

— Это был мой папа! — воскликнула Джинни.

— А это хорошая идея? — спросил Гарри. Неужели Дадли хотел высказать им все, что он о них думал? — То есть, прости, дела всегда обстояли немного…

— Гарри, успокойся, — внезапно на лице Дадли снова отразилось беспокойство. — Я уже давно не злюсь, если ты об этом. Я просто… кроме них, я не знаю других волшебников. А тем немногим, что я встречал, ты, похоже, нравился. — На лице Дадли появилось задумчивое выражение: — Я всегда хотел побольше узнать о твоем мире, но ты же знаешь маму и папу. А когда выяснилось, что я гей, они решили, что в этом как-то замешан ты. Мама хотела отправить меня на “терапию”, — он горько засмеялся, — чтобы я стал “нормальным”, а папа… ну, я рад, что он настоял на уроках бокса.

— Почему? — медленно спросил Гарри.

— Они научили меня принимать удар стоя, — напряженно ответил Дадли. — Хотел бы я найти тебя тем вечером.

— Эй, — вмешался Филлип. — Мы сможем поговорить об истории семьи, когда нас здесь будет меньше, — он многозначительно посмотрел на Элеанор.

— Вы правы, — согласилась Минерва. Явно обретя достаточную веру в родителей Элеанор, она завела свою заготовленную речь, которую произносила перед всеми родителями маглорожденных, простыми терминами объясняя новый мир, в который они входили.

Лишь два часа спустя она поднялась и попрощалась с ними, поблагодарив их за прекрасный ужин и праздничное вино, открытое Филлипом. Джинни пообещала зайти к ним в следующие выходные и отвести их на Косую аллею, чтобы купить Элеанор школьные вещи. А ещё она пообещала прихватить с собой Лили.

Всё это время Гарри сидел очень тихо, наблюдая за Дадли и размышляя над тем, что тот сказал. Когда они все встали, направившись к выходу, Дадли последовал за Гарри на улицу.

— Иди, Джинни, я нагоню, — сказал ей Гарри.

Джинни поцеловала его:

— Не торопись, я буду ждать тебя, сколько потребуется, — сказала она и с треском аппарировала.

Гарри и Дадли смотрели друг на друга в свете уличных фонарей.

— Итак. Может, я куплю тебе выпить? — спросил Дадли. — Есть неплохой бар дальше по улице.

— Звучит неплохо, — ответил Гарри.

Они хранили молчание, пока не добрались до места. Гарри продолжал вспоминать разные фрагменты своего детства. Содрогнувшись, он попытался отогнать дурные воспоминания.

— Тебе светлое пиво? — спросил Дадли.

Гарри кивнул.

— Мне то же, что и тебе, — он гадал, стоило ли вообще что-то пить во время этого разговора, но, с другой стороны, вряд ли у него получится вынести его на совсем уж трезвую голову. Сегодня он не был на дежурстве, а Джинни не ждала его. Гарри едва ли когда-то брал отгулы, так что, если завтра у него будет похмелье, можно будет послать сову с запиской о том, что он заболел.

Он отыскал столик в углу. Когда Дадли принес их выпивку, Гарри сделал большой благодарный глоток. Он заметил, что кузен принес ему целую пинту, а себе взял только половину. Дадли проследил за его за взглядом:

— О, я сегодня на дежурстве.

— А-а, — ответил Гарри. Больше ему в голову ничего не пришло.

Дадли просто сидел и смотрел на него. Гарри предположил, что начать должен был он.

— Мне понравился Филлип, — сказал он. — Он показался мне очень приятным.

— Так и есть, — улыбнулся Дадли. — Они с твоей женой, похоже, прекрасно поладили.

Снова повисло неловкое молчание. Гарри сделал еще глоток пива. Черт, да для этого разговора ему, наверное, понадобится пинта огневиски. Он попытался отыскать другую безопасную тему.

— Ну, Элеанор, кажется, рада, — осторожно заметил он. — А ты как?

Дадли вновь наградил его легкой печальной улыбкой, которую Гарри наблюдал весь этот вечер.

— Думал, что я начну сходить с ума, прямо как случилось с папой, когда тебе начали приходить все те письма?

— Я… эм… рассматривал такую возможность, — криво усмехнувшись, ответил Гарри.

Дадли вздохнул.

— Ты помнишь дементоров?

Гарри фыркнул, забудешь тут такое.

— Ага, — только и сказал он.

— Я так и не смог от этого оправиться, — Дадли покачал головой, чуть содрогнувшись.

Гарри вздрогнул.

— Дадли, прости…

— Я не о дементорах, а о том, что ты меня спас. Я видел, сколько неприятностей это доставило тебе, все эти письма. Могу поспорить, в школе ты тоже получил нагоняй, — проницательно заметил он.

— Это было давно, — сказал Гарри, смотря на свою руку, на которой, если приглядеться, всё еще виднелись шрамы, которыми его наградила Амбридж.

— Ты знаешь, какое воспоминание было у меня худшим на тот момент? — спросил Дадли, делая глоток из своей кружки. — То, где я слушал, как папа пытается выбить из тебя “ненормальность”, понимая, что, узнай они обо мне, меня ждала та же участь.

— Прошу прощения? — испуганно переспросил Гарри. Он помнил, что Дадли только веселило, когда дядя наказывал его.

— Это случилось незадолго до того, как ты уехал в школу. Возможно, после того случая со змеей, я точно не помню. До меня наконец-то дошло, о ком разглагольствовал мой папа, ворча о педиках, гомиках и голубых, — вздохнул Дадли. — А еще я как раз догадался, что я был одним из них. И у меня не было и тени сомнения, что, узнай папа об этом, я бы оказался под лестницей в мгновение ока.

— Но… — недоуменно начал Гарри, — по тебе никогда не было видно… то есть мне всё равно приходилось держаться от тебя подальше, а иначе… — он не хотел заканчивать мысль. Он потер шрамы на тыльной стороне руки.

Дадли опустил взгляд на стол.

— Вот поэтому-то я так и не оправился. Ты бы мог просто сбежать. Сказать своим друзьям-волшебникам, что ты ничего не мог поделать. Это было бы совершенно объяснимо. Я слышал, что сказала старушка Фигг. Тебя должны были охранять взрослые.

Гарри пожал плечами.

— Тогда мне казалось, что иного выбора нет.

— Я помню того большого серебристого оленя, что ты наколдовал. Что это было? — спросил Дадли.

— Это был патронус. Это что-то вроде анти-дементора. Своего рода символ всего, что делает тебя счастливым.

Дадли кивнул.

— Они всегда одинаковые? Или у каждого свой?

— Они у всех разные, — Гарри гадал, зачем Дадли спрашивал его об этом.

— Ну, после того вечера мне пришло в голову, что родители пытались превратить меня в проклятого социопата, — голос Дадли звучал низко, почти как рык. У Гарри мелькнула мысль, что в этот момент Дадли походил на Сириуса, когда заходила речь о его семье. — Когда мы были маленькими, мама кричала на меня, если я говорил тебе хоть одно доброе слово. Думаю, это был единственный повод, по которому она когда-либо на меня злилась, — содрогнулся Дадли. — И, конечно же, был еще папа… у меня никогда не хватало храбрости, — он поднял руки, словно сдаваясь.

Гарри не знал, что на это ответить, а потому просто буркнул что-то неразборчивое.

Дадли посмотрел ему прямо в глаза.

— Скажи мне, Гарри, дети-волшебники ведь немного, хм, прочнее других детей?

Гарри вспомнились все падения его детей. Да и его собственные навороты с метлы.

— Ну да, наверное.

— Так и думал. Если бы было иначе, то мама и папа бы попали в тюрьму за убийство еще до того, как волшебники вернулись за тобой.

Гарри фыркнул.

— Ой, да ладно тебе, Дадли. Все было не настолько плохо.

— Да неужели, Гарри? — спросил Дадли. — То есть ты не был готов проклясть меня до беспамятства сегодня на кухне?

— Прости за это, — Гарри пристыженно сделал еще один глоток.

— Ты по-прежнему слишком много извиняешься, — заметил Дадли. — Это я должен перед тобой извиняться, — сказал он совершенно серьезно. — Если бы я мог извиниться за маму и папу, то сделал бы это, но я могу извиниться лишь за себя. Прости.

Гарри почувствовал, что краснеет. Внезапно ему показалось, что в комнате стало недостаточно воздуха.

— Не нужно, все в порядке, — Гарри закрыл глаза и глубоко вдохнул.

Как ни странно, ему вспомнился их с Дадли первый день в начальной школе. Когда учитель во время переклички дошел до его имени, он не откликнулся, потому что не знал своего собственного имени. Дадли ткнул его в ребра, когда женщина позвала уже в третий раз, и прошипел:

— Она тебя зовет, уродец.

Гарри осушил свою кружку тремя глотками. Его снова одолела клаустрофобия.

— Может быть, пойдем на улицу? — тихо сказал он. Ему всегда было лучше вдали от людей, когда с ним случались подобные приступы. Жаль, что у него не было с собой успокаивающего зелья. Можно было, конечно, позвать Кричера, чтобы тот принес его. Но, к сожалению, Кричер рассказал бы об этом Джинни, а Гарри не хотелось ее беспокоить.

Холодный воздух приятно коснулся его лица.

— Теперь тебе получше? — участливо поинтересовался Дадли.

Гарри кивнул.

— Эй, люди, помогите! — запел еще одну песню “Битлз” мобильный телефон в кармане Дадли. — Вы мне нужны, поймите! Эй, мне нужен кто-нибудь.⁽¹⁾

— Ой, прости, нужно ответить. Это по работе.

Гарри предположил, что на разные номера, должно быть, стояли разные песни. Как умно.

— Это Дадли, — очень деловым тоном ответил Дадли. — Да? Странный? Насколько? Ладно, пришлите мне сообщение с адресом. Скажите полиции, что я буду там через двадцать минут. Да. Скажите им, что, если задержка не приведет к видимой угрозе, я хочу взять показания до того, как его заберут в больницу. Двадцать минут, — Дадли уже успел развернуться и перейти половину улицы, поманив Гарри движением головы.

— Что происходит? — спросил Гарри, бросившись бежать, чтобы не отстать.

— Срочный вызов, — ответил Дадли, убирая телефон в карман. Он оценивающе взглянул на Гарри: — Мне не стоит брать тебя, но мне сказали, что случай странный. Можешь поехать со мной, если хочешь.

Гарри вопросительно посмотрел на Дадли.

— Странный?

Они добрались до дома номер четыре, и Дадли полез за ключами от машины. Прошло много времени с тех пор, как Гарри в последний раз ездил на машине.

— Ага. Когда я серьезно взялся за твои поиски пару лет назад, я попросил на работе, чтобы мне направляли странные случаи. Я предположил, что так смогу связаться с волшебниками и один из них наверняка будет знать, как связаться с тобой. Я мог бы, по крайней мере, отдать им свое письмо, чтобы они отправили его совой.

Дадли залез в машину, отодвинув стопку папок, чтобы освободить Гарри место.

— Как бы то ни было, обычно я натыкался на психов. Иногда это были наркоманы, иногда религиозные фанатики, решившие, что ребенок — это “дьявольское отродье”. Но пару раз, я уверен, в деле был замешен ребенок-волшебник… но затем они вдруг исчезали куда-то. Словно по волшебству, честное слово, — улыбнулся он уголком рта.

— Чем конкретно ты занимаешься, Дадли? — спросил Гарри, не совсем улавливая суть разговора.

— Ой, прости. Я социальный работник. Я занимаюсь детьми, находящимися под опекой, — Дадли достал телефон из кармана. Посмотрев на экран, он сказал: — Так, хорошо, это ближе, чем я думал. — Они выехали с подъездной дорожки. — Но, находясь на дежурстве, я занимаюсь и срочными делами. Ну, знаешь, когда вызывают полицию.

Несколько секунд они ехали в тишине, но затем Дадли встрепенулся:

— Черт, Гарри, ты можешь позвонить Филлипу и сказать ему, что я отправился на вызов? Я забыл ему позвонить, не хочу, чтобы он беспокоился, когда увидит, что машины нет на месте.

Гарри поймал телефон, который бросил ему Дадли. Внизу была крошечная клавиатура.

— Как этим пользоваться? — спросил он, чувствуя себя глупо.

— Блин… Просто набери номер и нажми зеленую кнопку, — Дадли продиктовал номер, явно переживая. — Постарайся его не взорвать.

Гарри сделал, как ему сказали, и, к своему счастью, услышал голос Филлипа:

— Привет, любимый.

— Нет, это Гарри, — поправил он его. — Дадли попросил меня позвонить тебе и сказать, что ему позвонили с работы. Срочный вызов.

— И он попросил тебя позвонить, потому что сам за рулем, так? — спросил Филлип.

— Ага, вероятно, так и есть.

— Скажи ему, что я люблю его и рад, что он хоть раз меня послушал. Элеанор уже в кровати. Маленькая проказница совсем вымоталась, — с любовью произнес Филлип. — До встречи, — он повесил трубку.

— Он сказал, что любит тебя и рад, что ты его хоть раз послушал, — повторил Гарри. — И что Элеанор в кровати.

Дадли улыбнулся.

Они свернули к многоквартирному дому на обшарпанной улице. Снаружи стояло несколько полицейских машин и скорая помощь. Дадли достал карточку из козырька машины.

— Они не впустят тебя внутрь без удостоверения… Почему бы тебе не остаться здесь, пока я не узнаю, если тут кто-то знакомый…

Гарри достал из кармана карточку, которой пользовался, взаимодействуя с магловскими властями. Она была зачарована так, чтобы показывать магглам нужное для каждой конкретной ситуации удостоверение.

— Все в порядке, у меня есть документы, — он показал карточку Дадли, который охнул при её виде.

— У всех волшебников есть нечто подобное? Выглядит, как настоящее, — он сравнил удостоверение со своим собственным, с которого и была сделана копия.

— Нет, их используют сотрудники министерства. Нужен специальный допуск, чтобы получить такую, — ответил Гарри, когда Дадли вернул ему карточку. — Я аврор. — В ответ на непонимающий взгляд Дадли Гарри попытался объяснить еще раз: — Это вроде волшебной полиции.

— У тебя не будет неприятностей из-за этого? Ты ведь не на службе…

Гарри скривился.

— Строго говоря, авроры всегда находятся на службе. Если в деле замешан волшебник или есть хотя бы такая вероятность, я в праве вмешаться.

Дадли кивнул и выбрался из машины. К ним подошел офицер в форме и попросил предъявить документы. Вокруг дома собралась толпа, привлеченная представлением. К ним подошла переговорить еще одна женщина, которая, судя по форме, была скорее парамедиком, нежели полицейским.

— Рада, что ты приехал сюда, Дадли, — сказала она обеспокоенно. — Кто это с тобой? — кивнула она на Гарри.

— О, это Гарри… — Дадли помедлил, не имея привычку выдумывать истории на ходу, чего нельзя было сказать о Гарри.

— Я стажер, — сказал он, протягивая руку. Теперь, даже если он допустит вопиющую ошибку, Дадли будет проще прикрыть его.

— О, ясно, — она снова повернулась к Дадли. — Так, полиция позвонила, потому что соседи слышали, как мать ребенка кричала на него где-то с час, а затем из квартиры донеслись звуки ломающейся мебели. Полиции пришлось силой пробиваться внутрь. Мать была совершенно дезориентирована. Она сказала полиции, что ребенок убил её дружка.

— Это правда? — медленно уточнил Дадли.

Женщина фыркнула.

— Едва ли. Этому ребенку не больше четырех-пяти лет, а дружка её нигде не видно.

— Ребенок ранен? — спросил Дадли, доставая телефон и быстро что-то набирая на клавиатуре большими пальцами.

Женщина вздохнула.

— Мы не знаем. Он прячется в шкафу, и мы боимся, что лишь усугубим ситуацию, если попытаемся достать его оттуда.

— Мать вывели?

— О, да, — немного злорадно ухмыльнулась парамедик. — Мы забираем её в больницу.

— Спасибо. Пойдем, Гарри.

Как только они зашли в квартиру, Гарри почувствовал ее. Магию. Рассеянную и хаотичную, но сильную. По ощущениям она напоминала первый выброс магии, который случился у ребенка под воздействием страха или боли.

— Так, это один из наших, — тихо сказал Гарри. — Повезло еще, что квартира не взорвалась.

Квартира представляла из себя печальное зрелище, но вовсе не из-за магии. В раковине была свалена грязная посуда, а на столешнице Гарри заметил бегущего таракана. Помещение наполняли запахи испорченной еды, нестиранных вещей и дешевого алкоголя.

В дверях спальни стоял еще один парамедик.

— Идите сюда, — позвал он. — Он там.

Дадли и Гарри уставились на шкаф, забитый одеждой и хламом.

— Возможно, вам стоит уйти, — сказал Гарри парамедику. — Вероятно, чем меньше нас, тем лучше.

Парамедик кивнул, радуясь возможности передать дело им.

Дадли скорчился на полу.

— Привет?

Ответом им был всхлип.

— Может быть, выйдешь? Я хочу поговорить с тобой, — сказал Дадли мягко. — Я ведь даже не вижу тебя отсюда.

— Вы копы? Мамочка говорила, что копы приедут забрать меня, — спросил тихий голос.

— Нет, мы не копы. Твоя мама уехала в больницу, и нам нужно найти кого-нибудь, кто присмотрит за тобой, — ответил Дадли.

— Я не хотел этого делать, — всхлипнул ребенок.

— Что делать? — Гарри опустился рядом с Дадли, пытаясь придать своему голосу ободряющий оттенок.

— Дэвид сказал… — что бы там ни сказал этот “Дэвид”, его слова потонули в слезах ребенка.

С полки упало несколько тарелок.

— Так, давай-ка успокоимся, — сказал Гарри тоном, которым он разговаривал со своими собственными детьми, когда те были маленькими. — Мы здесь не для того, чтобы навредить тебе, нам просто нужно узнать, что случилось.

— У тебя что-нибудь болит? — спросил Дадли.

— Н-нет…

Гарри окинул комнату взглядом, чтобы убедиться, что рядом не было маглов и принялся левитировать сваленный в шкафу хлам в сторону. Если бы они были в доме волшебников, он бы просто испарил его, но тут нужно было соблюдать осторожность.

Он остановился, когда услышал чьи-то приближающиеся шаги.

— Мистер Бартон? — позвал кто-то. — Это мисс Грейнджер. Мне передали из офиса, что вам тут может понадобиться помощь.

Гарри испугано обернулся. Прямо позади него стояла Гермиона, одетая в свой магловский деловой костюм, дополненный портфелем в её руках.

— Гарри! — охнула она. — О, нет. Тут ведь не случилось ничего сверх того, о чем нам сообщили?

— Нет, ничего подобного.

Если подумать, то не было ничего удивительного в том, что они наткнулись на Гермиону. Лишь она одна из трех-четырех человек, работавших в отделе Защиты Волшебных Детей, разбиралась с делами маглорожденных.

Дадли уставился на Гермиону долгим взглядом.

— Вы знаете друг друга, мисс Грейнджер? — он покачал головой и посмотрел на Гарри. — Я был прав. Она появлялась в двух других странных случаях за последнюю пару лет. Волшебники были прямо у меня под носом, а я даже не заметил этого.

Гермиона обеспокоенно достала волшебную палочку.

— Obli…

Гарри поймал её руку.

— Всё в порядке… Это Дадли. Мой кузен.

— Что? Но фамилия твоего кузена Дурсль, — недоуменно произнесла она.

— Которой я не пользуюсь с тех пор, как вступил в брак. А теперь мы не могли бы вернуться к нашей проблеме? — сказал Дадли немного раздраженно.

1) The Beatles — Help! — поскольку песни я переводить не мастак, перевод взят здесь: megalyrics.ru/lyric/the-beatles/help

Вернуться к тексту

— Да, конечно, — Гермиона взяла себя в руки, наградив Гарри тяжелым взглядом. — Где ребенок?

— Прячется за всем этим, — указал Дадли на шкаф.

Она опустилась на колени, поставив свой портфель рядом. Волшебная палочка, на конце которой горел огонек, так и осталась в её руке.

— Привет?

Из глубины шкафа донесся всхлип.

— Можно я к тебе проберусь? — мягко спросила Гермиона. Будучи меньше Гарри и Дадли, она могла протиснуться в проем между сваленным в шкафу хламом.

Дадли и Гарри терпеливо ждали, пока она шепотом общалась с ребенком. Гарри уловил слова, раздававшиеся между всхлипами:

— Дэвид приносит лекарство для мамы… он был… мамочка говорила… не знаю, что… простите.... простите…

Он подошел чуть поближе, гадая не стоило ли наложить на себя заглушающее заклинание. Это был не тот разговор, что ему хотелось подслушивать. Дадли же, напротив, скорчился рядом, достав из кармана маленькую записную книжку, и, судя по всему, записывал всё, что удавалось услышать.

— Гарри? — позвала Гермиона. — Парень его мамы всё ещё здесь. Тим не хочет выходить, пока его не заберут. А сам… парень… ну, тебе лучше воспользоваться Revelio.

— Ты позаботилась о маглах снаружи? — спросил Гарри.

— Да. Они не войдут. Я сказала им, что будет лучше, если мы сами со всем разберемся.

Гарри поднял палочку.

— Hominem revelio.

Поспешно удирающий по кухонной столешнице таракан засветился ярко-желтым цветом.

— Нашел, — фыркнул Гарри, горько засмеявшись. Что этот человек пытался сделать с ребенком? Гарри поднял один из грязных стаканов и накрыл им насекомое.

Гермиона на локтях выползла из шкафа. Она и Дадли подошли поближе и с отвращением уставились на существо под стеклом.

— Умно, — заметил Дадли, мрачно усмехнувшись. — Это сделал тот маленький мальчик? Я думал, таким вещам учат только в вашей школе?

— Это сделала магия мальчика, — ответила Гермиона. — Именно поэтому в волшебном мире так мало случаев жестоких изнасилований и совращения детей. Магическое ядро реагирует на подобные вещи сильнее, чем на менее интимные формы насилия.

— Это удобно, — удовлетворено заметил Дадли.

— Так что, по-вашему, я должен сделать с ним? — спросил Гарри Гермиону.

— Отодвинь стакан. — Она направила палочку: — Finite.

Менее чем за тридцать секунд таракан вырос в человека, сидевшего на кухонной столешнице. Дадли испугано отпрыгнул назад, выругавшись. Человек же на столе на секунду уставился на свои руки, а затем кинулся на Гермиону, целясь в её шею. Её палочка взлетела вверх, но она так и не успела произнести заклятье, потому что Гарри отреагировал быстрее:

— Protego!

Мужчину отбросило назад через всю комнату. Он с треском врезался в кухонные шкафы, всё это время не переставая кричать.

— Я БЫЛ ТАРАКАНОМ! ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ УРОД ПРЕВРАТИЛ МЕНЯ В ТАРАКАНА! Я УБЬЮ ЕГО, КОГДА ДОБЕРУСЬ ДО НЕГО!

Он судорожно попытался вновь подняться на ноги, но Дадли кинулся ему наперерез.

— А вот и нет, — сказал он, повалив его обратно на пол.

Комната заполнилась группой магловских полицейских, явно решивших вмешаться из-за поднявшегося шума. Гарри и Гермиона поспешно убрали волшебные палочки.

— Черт, нам что придется стирать память им всем? — прошипел Гарри, наблюдая, как пять офицеров и Дадли борются с мужчиной.

Гермиона злобно усмехнулась.

— Не в этот раз.

— Что? Но… — она хотела стереть память только за то, что Дадли просто произнес слово “волшебник” (политика по стиранию памяти была одним из тех вопросов, которые Гарри всё ещё оспаривал в Визенгамоте), так во что же она играла теперь?

— Смотри, — только лишь и сказал Гермиона.

— ТАРАКАН! ЖУТКИЙ МАЛЕНЬКИЙ УБЛЮДОК ПРЕВРАТИЛ МЕНЯ В ТАРАКАНА! ПРОКЛЯТОГО ТАРАКАНА! — мужчина продолжал кричать, несмотря на то, что на него — пусть и безуспешно — пытались надеть наручники. Наконец один из полицейских достал маленькое устройство и прижал его к шее мужчины, после чего тот затих, повиснув у них в руках.

— Вы в порядке, мисс Грейнджер? — учтиво спросил Дадли, подходя к ним.

— Всё хорошо, мистер Бартон, — удовлетворенно ответила она. — Он не успел до меня добраться.

К ним подошел один из полицейских.

— Где вы тут нашли мистера Замзу? — усмехнулся он.⁽¹⁾

— Вырубился на полу в спальне под грудой одеял, — ответила ему Гермиона, не моргнув и глазом. — Советую вам отвезти его в больницу для токсикологической экспертизы. Даже не представляю, что он принял, чтобы довести себя до такого психического расстройства.

— Ага. Наверное, это из-за кристаллов, хотя мы пока что нашли только героин. Мать, должно быть, совсем унесло, и она позабыла, что её парень тоже под кайфом, и не стала его искать. — Мужчина с отвращением покачал головой: — Она там на улице рассказывает врачам, что парнишка испарил её приятеля во вспышке света. Нет, вы представляете? — фыркнул он. — Наверняка в том, что они приняли, было подмешано ещё какое-то дерь… эм, вещество.

Дадли и Гермиона глубокомысленно кивнули.

— А где паренек сейчас? — спросил полицейский.

— Всё ещё в шкафу, — вздохнула Гермиона. — Эти события довольно сильно травмировали его. Вы можете вывести отсюда людей? Он боится полиции.

— Да-да… Подозреваю, его мамаша нарассказывала ему всяких страшилок. Ненавижу подобные случаи. Просто не представляю, как вы это выносите. Просто не представляю, — мужчина ушел, качая головой, и крикнул своим людям, чтобы они покинули помещение.

Когда все ушли, Гермиона вернулась к шкафу и опустилась на пол.

— Тим? Они забрали Дэвида. Ты обещал мне, что выйдешь, если они это сделают.

Маленький мальчик со светлыми волосами и голубыми глазами медленно выполз на свет. На нем были лишь грязная футболка и трусы. Завидев Гарри и Дадли, он снова подался назад, но Гермиона его успокоила:

— Всё хорошо, они со мной, — развернувшись, она с помощью волшебной палочки призвала с кровати одно из одеял. Завернув в него мальчика, она усадила его к себе на колени, не обращая внимания на покрывавшую его пыль.

— А вы правда хорошая ведьма? — едва слышно прошептал ребенок. — Как в телевизоре?

— Ага, — ответила Гермиона. — Так, они забрали твою маму в больницу, так что моя работа теперь приглядеть за тобой.

— А я её ещё увижу? — спросил мальчик. Сердце в груди Гарри сжалось.

— Я подожду снаружи, — тихо шепнул он Дадли, тот кивнул ему в ответ.

За свою бытность аврором Гарри, к счастью, лишь всего пару раз сталкивался со случаями, в которых были замешаны дети. Но обычно они не производили на него такого эффекта. Наверное, причиной тому был проведенный в компании Дадли вечер.

После войны Гарри посещал целителя разума в больнице Святого Мунго. Она помогла ему разобраться со многими проблемами и прописала зелья от кошмаров и депрессии. Гарри догадывался, что после сегодняшнего вечера ему придется наведаться к ней снова.

Парамедик, которую он видел раньше, подошла к нему, когда он облокотился на машину Дадли.

— Всё хорошо? — спросил она.

— Угу.

— Мы хотели спросить, нужно ли нам оставаться или вы сами отвезете малыша?

— Думаю, мы повезем его на моей машине, — отозвался Дадли, появившись за спиной у парамедика. Рядом с ним шагала Гермиона, держа завернутого в одеяло ребенка на руках. — Так ему будет не очень страшно. У меня есть детское кресло в багажнике.

Парамедик кивнула и ушла, а Дадли принялся возиться с машиной. Гарри подошел посмотреть на сверток в руках Гермионы.

— Он заснул, — сказала она. — Я подумала, что так будет проще. Не хочу с ним аппарировать, а Дадли предложил подбросить меня до Мунго.

— Дадли говорил, что вы уже работали вместе? — тихо спросил Гарри.

— Да, было пару раз. Он всё не переставал задавать неловкие вопросы. Если бы я знала, что это твой кузен, то сказала бы тебе, — ответила Гермиона.

Гарри знающе улыбнулся.

— А вот и неправда. Ты бы сказала Джинни и позволила бы ей решать, говорить мне или нет.

— Вы двое едете? — позвал их Дадли.

Они усадили спящего мальчика в детское кресло и пристегнули его.

— Так, и куда же мы направляемся? — спросил Дадли.

Гермиона печально улыбнулась.

— Лучше я поведу. Вы не найдете это место, на него наложены маглоотталкивающие чары. Да к тому же оно не отмечено на картах.

— Я сяду сзади с малышом, — предложил Гарри, опускаясь на сиденье рядом с ребенком.

— Мисс Грейнджер? Мистер Бартон? — позвал полицейский. — Мне нужно, чтобы вы подписали формы…

Дадли и Гермиона вернулись к полицейской машине.

Ребенок рядом с Гарри задрожал, всхлипнул и открыл глаза. При виде Гарри он охнул.

— А куда ушла тетя ведьма? — испугано спросил он.

— Она вон там, — кивнул Гарри в ту сторону, где в свете автомобильных фар виднелась Гермиона. — Может быть, я сгожусь? Я тоже волшебник.

— У тети ведьмы была магическая палочка, — с сомнением сказал мальчик.

— У меня тоже такая есть, — сказал Гарри, доставая ее. Он заметил, что Гермиона не успела ни почистить ребенка, ни как следует одеть его, а вечер был немного холодноват для того, чтобы гулять в одном нижнем белье, пусть и завернувшись в одеяло. — Я хочу тебя немного почистить. Можно?

Ребенок прикусил губу, но кивнул. Гарри медленно поднял палочку. Детское кресло не давало ребенку большого простора для движений, но он все же умудрился съежится. Гарри наложил на него легкое чистящее заклинание, зная, что Гермиона наверняка сделала фотографии состояния ребенка до того, как вынесла его на улицу. Гермиона никогда не забывала о процедурах.

— Ой! — потрясенно воскликнул ребенок. — Вы правда волшебник!

Гарри широко улыбнулся.

— Ну да. Какой у тебя любимый цвет?

— Зеленый.

Гарри достал носовой платок и трансфигурировал его в теплую зеленую пижаму.

— Тебе нравится?

Мальчик неуверенно кивнул. В одно мгновение Гарри держал пижаму в руках, а в другое — она уже была на сидевшем рядом ребенке.

— Ой! — мальчик уставился на Гарри. — Я… — кажется, он не смог найти больше слов и тихо заплакал.

— Всё хорошо, всё хорошо, — зашептал Гарри, по своему собственному детству помня, что плакал он только тогда, когда чувствовал себя в достаточной безопасности. Он залез в карман и трансфигурировал кусочек пуха в маленького плюшевого мишку, которого протянул ребенку, чуть улыбнувшись, когда мальчик вцепился в мягкую игрушку и зарылся в неё лицом. — У тебя был долгий вечер.

“Нас тут таких двое”, — печально подумал он. Он откинул голову назад на сиденье. Наверное, они с ребенком заснули моментально. Он смутно слышал, как Дадли и Гермиона забрались в машину.

— Как мило, — заметил Дадли, явно позабавленный представшей перед ними картиной.

Гермиона тихо засмеялась.

— Знаете, — через некоторое время услышал Гарри слова Дадли. — Я не понимаю, почему Гарри никогда не превращал моего папу в таракана. Поделом бы ему было.

— Потому что магия Гарри никогда не ощущала значительной угрозы, — ответила Гермиона. — А до того, как волшебник научится ею пользоваться, все зависит от одних лишь инстинктов. К тому же порой депрессия или страх могут сдерживать магию. Волшебники тоже люди, мы редко защищаем себя от тех, кто воспитывает нас, с помощью магии. Вы заметили, что маленький Тим не превратил в жука свою мать, только её парня.

— Угу. Просто… Гарри рассказывал вам о своем детстве?

— Немного. То есть я знаю, что он не ладил со своей семьей, и мы посылали ему еду каждые летние каникулы, потому что… — она замолчала. По тону её голоса Гарри мог представить выражение ее лица — порозовевшие щеки и закусанную губу, — появлявшееся каждый раз, когда она говорила больше, чем намеревалась.

— Потому что мама его толком не кормила.

— Ну да.

— У меня ушли годы, чтобы справиться с компульсивным перееданием, — медленно сказал Дадли. — Мой терапевт предполагал, что причиной тому была подавляемая мною вина по отношению к Гарри. Даже когда я был маленьким, я знал, что это неправильно… Но вы же знаете, какими бывают дети. Мама и папа говорили мне, что он воплощение дьявола, а меня баловали. Но они никогда не делали попытки узнать меня самого. Понимаете? Им нужен был лишь их идеальный маленький Дадлик, точная копия своего папочки.

Гарри никогда по настоящему не задумывался над тем, каким было их детство с точки зрения Дадли.

Должно быть, он снова заснул, потому что в следующее мгновение его уже звала Гермиона.

— М-м-м? — промычал он.

— Я сказала, что мы на месте. Просыпайся, тебе нужно показать Дадли, как доехать до площади Гриммо, — она отстегнула ребенка и взяла его на руки. — Спасибо, что переодел его в теплые вещи. Ты ведь не стал чистить его нижнее белье?

— Я знаю, как собирать улики, Гермиона, — сказал Гарри, открывая глаза. — Я не стал очищать его полностью. Только ровно настолько, чтобы он чувствовал себя комфортно.

— Конечно. Так, мы с Роном встретимся с тобой, Джинни, Дадли и его семьей в “Дырявом котле” в субботу. Я пришлю Джинни сову утром. А точнее, позже этим утром, — она поудобнее перехватила мальчика и направилась прочь по узкой, плохо освещенной улице, на которой был спрятан вход в больницу Святого Мунго.

Гарри открыл дверь и уселся на переднее сиденье, на котором до этого сидел Дадли.

— Итак, она уведомила меня, что мы с ней родственники по браку? — спросил Дадли.

Гарри кивнул, улыбнувшись.

— Ты не против встречи в субботу? — осторожно уточнил Дадли.

— Нет, я бы хотел увидеться. Сказать по правде, сегодняшний вечер оказался совсем не таким, как я ожидал. Я рад был снова тебя увидеть. — Гарри не знал, получилось ли ему сказать все правильно, учтивая, каким уставшим он был. Тут ему в голову пришла мысль: — Так о какой книге вы с Филлипом говорили?

— Ах, это… — чуть смущенно улыбнулся Дадли. — О той, что я написал. Я думал, что она попалась тебе на глаза. В моем портфеле есть экземпляр.

Гарри поднял портфель с пола и открыл его. В нем лежала большая книга в твердой обложке. Он зажег волшебную палочку, чтобы прочитать название.

Везучий сын:

Детство в тени домашнего насилия

Д. Дурсль

— Я использовал фамилию Дурсль, потому что хотел, чтобы ты её увидел, — тихо сказал Дадли. — Я пытался отыскать тебя, пока писал её, но у меня так ничего и не получилось. Твоя подруга Гермиона хороша. Я знал, что в одном из этих случаев должна была появиться ведьма, но не был до конца во всем уверен, чтобы спросить её напрямую.

Гарри перевернул книгу, чтобы прочитать аннотацию:

“Довольно часто бывает, что жертвой насилия и пренебрежения становится только один ребенок в семье. Часто другие дети в доме даже участвуют в насилии над жертвой. Дадли Дурсль исследует ужасающие травмы, наносимые всем детям в подобных семьях”.

— Посмотри страницу с посвящением.

”Посвящается Гарри.

Я бы хотел снова стать семьей.

Позвони мне”.

Гарри не знал, что на это сказать. Он с трудом сглотнул. Они ехали в молчании, прерываемом лишь гарриными инструкциями “Здесь направо”, “Теперь налево” и, наконец, “Останови здесь”.

Дадли повернулся к Гарри.

— Увидимся в субботу? — с надеждой спросил он.

— Рассчитывай на это, — улыбнулся Гарри. — Могу я её оставить? — поднял он книгу.

— Ага, — засиял Дадли.

Гарри отпер дверь дома номер двенадцать, в то время как машина Дадли скрылась вдали. Свет на кухне дал ему понять, что Джинни всё ещё не спала.

— Привет, — удивленно сказал Гарри. — Не нужно было меня ждать.

Одетая в халат Джинни сидела за столом, изучая стопку документов. При виде его она улыбнулась.

— Хорошо провел вечер?

— Да, — ответил Гарри, на мгновение задумавшись. — Правда хорошо. Немного странно, но… — криво улыбнулся он.

— Гермиона только что прислала мне сову вот с этим, — указала Джинни на документы. — Она хотела узнать, не хотим ли мы подать заявление на опеку. Очевидно, у нее есть маленький мальчик, которому срочно нужен дом. Она сказала, что ты в курсе. В подробности она не вдавалась, но упомянула, что тебе об этом кое-что уже известно. В любом случае, это, скорее всего, будет постоянным решением, если судить по полученным целителями результатам.

Сердце Гарри потеплело от идеи, что их семья станет больше.

1) Спасибо бдительным читателям, которые просветили меня, что это отсылка к повести Кафки "Превращение"

Вернуться к тексту