Трое в лодке, не считая Ваббаджек (джен)

Шеогорат и Цицерон молча напивались на кухне.

Стоп, о чём это я? Кажется, подобные истории полагается начинать с начала, а не вырванного из повествования эпизода. А какое вообще начало может быть у одного из самых таинственных и противоречивых рассказов о старом добром Скайриме? Пожалуй, стоит переместиться назад во времени и окатить взглядом холодный и продуваемый всеми колючими ветрами ледник на севере от Винтерхолда. Видите одинокую мрачную фигуру в развеваемом беспощадным ветром плаще? Привет вам, дорогие читатели, — это я. С меня всё и началось. И раз вы уже прочитали эти строки (особенно первую), то просто обязаны узнать, что же, собственно, произошло. Поехали!

* * *

Я себя любителем экстремального отдыха никогда не считала, максимум — выезды на природу на машине. Тем не менее, когда я, проснувшись, обнаружила над собой не ткань палатки, а рычащую медвежью морду, кровь далёких предков услужливо напомнила навыки лазанья по деревьям. Забравшись на ближайшую сосну, ещё толком не проснувшись, я красными после зеваний глазами пыталась разведать обстановку. Неподалёку неспешно прогуливались мамонты, в утреннем небе горланисто ревел дракон, а вокруг, куда ни глянь, виднелись прекрасные заснеженные пейзажи. Я бы обязательно обратила внимание на всю эту красоту, если бы так не охренела от резкой смены обстановки. Заснуть в палаточном лагере на летней полянке и очнуться в Скайриме — это сильно. То, что это именно северная провинция Империи, дошло до меня спустя несколько минут. Ну, как дошло... Когда обиженный моим побегом мишка внезапно замолк, полагаю, из-за стрелы в глазу, а между деревьями промелькнула рыжая шевелюра в колпаке, всё как-то само собой встало на места.

— Цицерон! — радостно заорала я, и спустя секунду осознала, что не стоило этого делать.

Шевелюра внезапно показалась непозволительно близко к моему убежищу, и я, кажется, рисковала повторить участь медведя.

— Откуда странная чужеземка знает Цицерона? — медленно спросил он, раз пять меняя тональность голоса. Эх, какой бы в нашем мире был актёрище!

Но едва ли я могла придумать адекватный ответ, с обожанием пыря на его натянутый эбонитовый лук. Забыла сказать — из варварско-скайримских навыков я признавала только прекрасную стрельбу из лука, которой с юности наслаждаюсь на всяких там соревнованиях.

— Цицерон так хочет продырявить эту тоненькую шейку... — тем временем промямлили снизу. Пришлось демонстрировать поднятые вверх лапки и так спускаться с дерева, на которое хрен бы я залезла при обычных обстоятельствах.

— Твоя моя не стреляй! Моя хотеть мир! — что я несу?!

— Цицерон не понимает... Странная женщина говорит хуже, чем плешивый каджит под скумой!

Надо же, стрела смотрит на меня уже не меньше двух минут, а руки убийцы до сих пор не дрожат. Насколько я помню, Цицерон последние восемь лет провёл в одиночестве в убежище где-то в Сиродиле, без единого контракта. Там что, был тренажёрный зал?

Стрела со свистом рассекла воздух, чиркнув меня по шее, и в щепки разнесла ветку ближайшего дерева. Цицерон и бровью не повёл — явно хотел только задеть меня, а не убить.

— Так откуда ты знаешь имя Цицерона? — спросил он, уже натягивая следующую стрелу. Я нервно сглотнула, догадываясь, что больше поблажек не будет; кровожадная улыбка моего собеседника говорила о том же. "Всё, или это, или смерть". Ой дура...

— Мне сказал голос! Просил передать Цицерону, что тьма наступает со смертью тишины... И про рыжего человечка, которого я должна встретить...

Цицерон завис. И, падла, упустил тетиву! Проделав свой печальный путь, стрела со свистом вонзилась в моё плечо.

Некоторое время спустя я обнаружила себя в горизонтальном положении на некоей трясущейся поверхности. Но едва я застонала от "подарка" в плече, тряска прекратилась, и одна гадская рыжая тень заслонила собой солнышко.

— Цицерон дико извиняется! — провизжал он почти мне в ухо, — но это было так неожиданно, так... чудесно! Тёмное Братство действительно возрождается! Сам Ситис благоволит нам, Мать Ночи одарила своим голосом ещё одного из своих детей! — ещё одного?.. — Цицерон везёт тебя в убежище, там тебе помогут, да. Стрела не так проста, её нельзя вытаскивать сейчас, иначе Слышащая, едва найдясь, истечёт кровью! Глава Братства знает медицину, и хорошо бы он не убил дурака за его ошибку...

До меня начал доходить весь масштаб песца.

— А глава? Он...

— О, замечательный, прекрасный человек! Я уверен, он будет рад ещё одной Слышащей! — и этот засранец быстренько соскочил с повозки. Нужно было позволить себя убить. Когда Мать Ночи нашепчет своему Слышащему, что я самозванка, умирать я буду явно не быстро и безболезненно.

* * *

Добрались мы до Убежища за пару дней. Не знаю, много это или нет, потому что понятия не имею, где именно меня Цицерон с дерева стащил. Кстати, в дороге он, по сравнению со своей игровой версией, проявлял просто чудеса самоконтроля — его реплики состояли практически из вопросов о моём самочувствии либо извинений. Неужели ему кто-то мозги вправил? Я бы расцеловала этого героя.

Но убила бы какую-то до задницы отмороженную сущность, которая решила пещерку для милых маленьких убийц выкопать на чёртовом севере этой долбанной страны! Уже на подъезде к Данстару я стала ясно ощущать покалывающие касания холода; когда же повозка остановилась у Двери, меня, не смотря на одеяла из шкур, можно было бросать в костёр на минутку-другую, для разморозки. При виде Цицерона, одетого в свой неизменный лёгкий костюмчик, я ещё больше покрывалась мурашками.

— Слышащая, потерпи ещё немножко, Цицерон позовёт сюда целителя, тебе нельзя двигаться со стрелой! Я мигом!

Ничего себе нельзя! То есть когда я, простите, по нужде ходила в лес — это что, левитация была? Логика. Хотя, о чём я говорю, это же Цицерон…

За ту, казалось бы, недолгую минуту, пока Хранитель пёр ко мне врача, я успела перебрать в голове десятки вариантов: Цицерон едва заходит в Убежище, как настоящий Слышащий сообщает ему о самозванке, и приходят они ко мне вдвоём с кровожадными оскалами; мой рассказ принимают за чистую монету, меня приветствуют в Братстве и учат пачками убивать людей в угоду какому-то стрёмному божеству; Мать Ночи по велению левой пятки действительно говорит со мной, от шока я немножко еду крышей, и в Убежище появляется второй сумасшедший; и другие весёлые истории на эту тему. Но самой абсурдной, пожалуй, была та, где Бабетта вместо своего погибшего паучка сажает меня в садик и кормит огромными, жирными тараканами…

На фоне этих ужасов появившийся с Цицероном мужчина казался каким-то даже скучным — средний рост и телосложение, тёмно-каштановые волосы до плеч, невзрачные черты лица — такого захочешь, не запомнишь. Вот что значит быть созданным для своей профессии. Даже тёмно-зелёные глаза не выдавали в нём убийцу — ни тебе пронзающего взгляда, ни стального блеска и прочей чепухи. Да и одет в невзрачные хлопковые штаны и тунику. В других обстоятельствах подумала бы, что мужик в таверну за хлебушком вышел.

— Ты промахнулся, когда хотел её убить, или случайно спустил стрелу? Даже не знаю, от чего бы я больше разозлился, — произнёс он, изучающее глядя на меня. Голос мягкий и тихий, как летний ветерок.

— Цицерон извиняется… Слышащему ещё что-то нужно?

— Приготовь для неё комнату, причём без сквозняка. Найду хоть одну щель — будешь её своими шмотками забивать.

Побледневшего Хранителя как ветром сдуло — наверно, дело больше в его любви к своему гардеробу, чем в страхе к Главе.

Вышеупомянутый тем временем подошёл ко мне с кожаным свёртком, подозрительно напоминающим сумку с пыточными инструментами. Я попыталась найти глазами дорогу к Данстару и обречённо подумала, что точно не успею не то что добежать до людей, а даже прокричать о помощи.

Пока я тупила, Слышащий уложил меня на бок и теперь рассматривал рану. Естественно, я при этом дышала хорошо если через раз. И пока он доставал из сумки нечто, напоминающее кусачки, я прощалась с жизнью.

— Стрела зашла слишком глубоко в плечо. Если я попытаюсь её вытащить, зазубренные края порвут тебе все связки и, вероятно, сломают пару костей. Поэтому я аккуратно просуну её вперёд, чтобы наконечник торчал с другого края, перережу древко и извлеку оба куска.

Ох, пусть лучше добьёт… Это вам не спортивная стрела, у которой наконечник меньше колпачка от ручки.

Без лишних слов Слышащий надавил на стрелу, и перед глазами взорвались огненные пятна. Рану прожгли раскалённым добела прутом, все мысли сжались в точку и песчинкой упали на снег. Я пыталась вырваться и скулила, как недобитый щенок. Отдельные нейроны мозга пытались вернуть меня в реальность, но они явно были в меньшинстве.

Сознание возвращалось толчками, в ритм накатывающим на берег волнам Северного моря. Тень, заслоняющая тусклое солнце, стала шире, и каким-то образом до меня дошло, что, видимо, вернулся Цицерон. И точно, через минуту я смогла сфокусироваться на двух стоящих рядом людях, как один наблюдающих за мной.

— Она безнадёжна. Что мне с ней делать?

— Мать Ночи знает лучше! Если чужеземка попала сюда, значит, её судьба отныне связана с Братством. Она остаётся такой же Слышащей, как и ты, даже если всё, на что она сгодится, это подметать полы! Хотя у Цицерона есть подозрение, что она умеет стрелять. Такая... мм, нежность в глазах при взгляде на оружие, да перед лицом смерти... О, в немногих людях я видел такое, и всё они принадлежали Семье.

— Проверим. Ты умеешь стрелять? Ледышка?

Как оказалось, вопрос был адресован мне. Ледышка, да... А ничего, что Слышащая замерзает, а вы и не чухаетесь пригласить меня в тепло?

— Цицерону кажется, что Слышащей нужно зелье.

— Внутри, — Слышащий кивнул на меня, на вход, и развернулся к Убежищу. Надо же, я думала, они действительно решили меня заморозить.

Я попыталась слезть с повозки, что Цицерону явно не понравилось — этот маньячина прыжком добрался до меня, поднял на руки и, не сбавляя темпа, поскакал следом за начальником. Тот галантно подпёр ножкой Дверь и пропустил нас внутрь.

Выделенную мне комнату я особо не рассматривала, удовлетворившись мягкой кроватью и отсутствием посторонних звуков (а именно — криков из пыточной). Меня заботливо затолкали под одеяло, пообещав отложить вопросы и разбирательства до завтра, и напоили, наконец, зельем из красного флакона. Надеюсь, что это зелье восстановления, а не каких-нибудь жутких бесконечных ночных кошмаров. В любом случае, меня от него потянуло в сон. Уже засыпая, я с каким-то ленивым безразличием думала о заднице, в которую сама себя затолкала, и как в принципе можно из неё выбраться. Выводы были неутешительными... Но всё же есть в этой истории одна деталь, к которой я просто не могла иметь никакого отношения — а именно изначальная "телепортация" в эту снежную дыру. Даже по странным законам местного мироздания такое было чем-то невероятным, чем-то безумным... Мысли цеплялись одна за другую, пока, наконец, не выстрелили идеей: мне нужен Солитьюд. Мне нужен Ваббаджек.

Утро поприветствовало меня прохладной каменных стен и отблесками свечей. Я старалась не думать о том, что вечером они ещё не горели, а значит, кто-то побывал в моей комнате... Ничего, это ничего. Главное, что я до сих пор жива.

На дальнем краю огромной кровати меня дожидалась новая одежда — красно-чёрный балахон со стильным отпечатком ладони. Полагаю, это такая вежливая просьба избавиться от моих тряпок и начать соответствовать местному дресс-коду.

Переодеваясь, я заметила, что рана от стрелы почти зажила. Плечо начало гудеть на прохладном воздухе комнаты, но в целом состояние было удовлетворительным. Хотя, возможно, лишь на время... За ночь страх быть разоблачённой не то что не исчез, а перерос во вполне обоснованный панический ужас. Пока я спала, члены Братства могли уже тысячу раз узнать о моём вранье, или, по крайней мере, решить, что вторая Слышащая им нафиг не сдалась — Глава уже вчера почувствовал, что я в этом мире беспомощнее котёнка! Котёнка каджита, ага... Нужно будет перед смертью попросить показать мне хоть одного кошару, а ещё лучше потискать! Хоть какое-то утешение будет.

В столь радужных мыслях я незаметно для себя доковыляла до общего зала. На моё появление отреагировал только Назир, потому что лишь он и находился в комнате.

— Ээ, здрасьте... — промямлила я, с опасением глядя на немолодого редгарда. Он окинул меня изучающим взглядом и похлопал рукой по стулу рядом с собой. Я медленно села на предложенное место.

— А тебе идёт наше одеяние, — хмыкнул он и подмигнул мне. Какая-то пружина внутри меня расслабилась, и я смогла свободно выдохнуть. Если уж прямолинейный и дотошный Назир не спешит меня убивать, значит, и остальных можно не опасаться, — Как тебя зовут-то?

А действительно, как меня зовут? Я будто попала в начальное меню выбора персонажа, и тупила в окошко ввода имени. Только в игре время на этом моменте застывало... Почему-то показалось противоестественным называть настоящее имя, не говоря уж о том, что оно как-то вдруг вылетело из головы. Давай, не тупи, ляпни первое, что пришло в голову, всё равно это ничего не изменит... Дибелла? Мария-Хуанита? Леди Эстель де Розенкранц? Ладно...

— Эм, я Элис. Да.

Я Элис, и я только что влетела в нору к белому кролику. По полной влетела...

— Добро пожаловать в Семью, Элис, — серьёзно произнёс Назир и подал мне руку. Я уверенно пожала тёплую шершавую ладонь. Ну, поздравляю тебя, Элис, квест пройден.

— Кстати, меня попросили тебя накормить, если проснёшься раньше остальных. Сама, надеюсь, найдёшь себе завтрак?

Редгард указал рукой на стол у стены, рядом с очагом, где небольшими кучками лежали различные продукты.

— Братья встают и ложатся в разное время, поэтому завтрак и ужин каждый готовит себе по необходимости, обед на дежурных, — и добавил с ухмылочкой, — или на тех, кто накануне накосячил.

— А если кто-то не умеет готовить? — невинно поинтересовалась я. Вопрос был актуальным, потому что с готовкой я на "вы".

— Единственный человек без кулинарных способностей у нас Цицерон, но его бурду я бы не рискнул есть в любом случае — этот псих по старой привычке может и отраву туда подсыпать. Кстати, как вы не поубивали друг друга по дороге сюда?

— Наверно, всё дело в том, что половину пути я провела без сознания, а в остальное время ваш ручной сумасшедший порхал вокруг меня, как бабочка.

На лице Назира проступило нечто, похожее на улыбку. Тоже это представил, да?

— Боюсь, моё воображение капитулирует.

Пока редгард приходил в себя, я направилась к столу чего-нибудь себе нахомячить, и, задумавшись, пробормотала:

— Даже странно, он всегда вёл себя по-другому...

— Что? — уставился на меня мужчина, отведя взгляд от исписанного текстом пергамента, — да-да, точно.

Пронесло... кажется, он не расслышал моего бормотания. Я ведь чуть не спалилась, надо же, "всегда вёл себя по-другому"! Какое "всегда"?! Я же, по легенде, знаю его всего пару дней. Хорошо хоть не проговорилась о Бабетте — я же ещё не подозреваю о её существовании! Хотя заранее побаиваюсь...

Утро прошло в ненавязчивой, приятной тишине. Я успела надегустировать несколько сортов сыра, чай из местных травок и, конечно же, легендарный сладкий рулет! Правда, не настолько сладкий, как некоторые кулинарные шедевры из моего мира, но зато покрытый глазурью из гарантированно натуральных ингридиентов. В камине уютно потрескивали дрова, небольшой сквозняк лениво перебирал ещё гарячий пепел, я завтракала на кухне Тёмного Братства и хвалила местные хлебобулочные изделия. Спасибо, со мной всё хорошо, кажется, я счастлива.

— Доброго утречка всем! — прокричал влетевший на кухню рыжий ураган. Волосы, не удерживаемые головным убором, эффектной волной взметнулись почти перед моим носом — это Хранитель резко затормозил передо мной. Ему с такими патлами только шампуни рекламировать...

— Ещё раз хочу извиниться за недавний инцидент, — прощебетал он, — Цицерон так переживал все эти дни, так боялся, что Слышащая обидится и откажется сюда приезжать!

— Стоп, я что, могла отказаться?..

— Но хорошо, что ты здесь! — "и уж теперь мы тебя не выпустим", почудилось мне.

— Лучше расскажи, как Рилл на тебя ночью орал, — подал голос Назир, — этот сумасшедший по всему убежищу от него бегал. Столько крику было, я уж думал, ты проснёшься и пристрелишь его, чтоб не мучился.

— А что орал-то? — ухмыльнулась я. "Провинившийся" тут же скорчил сердитую моську.

— Про то, что руки надо кое-кому повыдёргивать и в другое место вставить, так, мол, больше пользы будет.

Мы с Назиром осмотрели Цицерона с ног до головы, в поисках тех самых "других мест". Хранитель на это движение как-то странно сощурился и, гордо отвернувшись, потопал к столу с продуктами. Ха! Это было здорово.

Но отведя взгляд в сторону и завидев пристанище Матери Ночи, я вздрогнула от своих ночных мыслей. Ещё до того, как заснуть, я придумала идиотский, но жизнеспособный план по возвращению на Землю. Но в случае провала... Лучше бы всё хорошо обдумать.

— Да, Матушка! — ляпнула я, всё ещё пялясь на гроб. Цицерон весь как-то подобрался и застыл, не донеся руку до разделочного ножа. Ох, я правда сказала это вслух?!

— Разумеется... — продолжала я спектакль. Утешало, что зрителей было всего двое, но они бы и в одиночку уничтожили меня за такое кощунство. Едва обращая на них внимание, я медленно подходила к мумии, делая вид, что ловлю каждое её слово. — Да... Конечно, сегодня же.

Редгарду, кажется, вообще было плевать на происходящее, разве что его взгляд задерживался на строчках пергамента чуть дольше, чем обычно. Цицерон же, едва увидев, что я прекратила "общение", вновь оказался рядом и уже впивался своими голодными, обиженными глазами.

— Мать Ночи вновь говорила? — спросил он с придыханием; его взгляд был направлен сквозь меня, а на лице блуждала лёгкая улыбка, — Элис не забыла её указаний?

— Нам нужно найти Дервенина в Солитьюде, он скажет, что делать дальше, — надеюсь, я правильно запомнила имя того сумасшедшего эльфа, — ещё Матушка велела тебе меня сопровождать.

Глаза Хранителя ожидаемо округлились; он так растерялся, что "забыл" свою дурацкую манеру речи.

— Но я же должен быть здесь, должен постоянно ухаживать за останками, а до Солитьюда два дня пути! И это только в одну сторону!

— Это же не так долго... Сделаем дело — и сразу домой.

— Сделаем?! Я не могу выполнять контракты!

— Слушай, я — посредник. Хочешь поговорить с заказчиком, тебе туда, — я махнула рукой в сторону гроба. Не будь Цицерон так возмущён, он бы обязательно заметил, как меня от волнения бьёт крупная дрожь. А все из-за невзрачного человека, притаившегося в тени дверного проёма в самом начале этой трагикомедии. Рилл, он же единственный и неповторимый Слышащий, всё это время пристально наблюдал за мной, и я не хочу знать, какие мысли сейчас витают в его голове.

— Здесь и без тебя будет кому приглядеть за Матерью, — внезапно подал голос Назир, — так что не зли её и собирайся в путь.

Это же как нужно было всех достать, чтобы тебя так неприкрыто выставляли вон? Я попросила Хранителя сопровождать меня, чтобы не сгинуть одной по незнанию где-нибудь в дороге, но теперь думаю, что с ним вовсе не стоило связываться...

А имперца будто мешком по голове стукнули. Он явно не мог решить, кто из нашей компании (включая Мать Ночи) больше сошёл с ума, и в ожидании поддержки метнулся ко второму Слышащему (второму, ха!).

— Скажи им! Нет, ну скажи, что я не могу уехать! — с паникой в голосе заливал он. Глава только улыбнулся одними кончиками губ, а затем отрицательно помотал головой.

— Ну и пошли вы все!..

Мне бы и хотелось что-нибудь ответить на столь радикальное высказывание, но я была слишком занята обдумыванием ситуации, в которую сама себя бездумно загнала. Так что неудивительно, что, идя в комнату за вещами, не заметила протянувшуюся ко мне руку.

— Цицерон защитит тебя, как бы сильно сейчас не злился. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — и, прежде чем я успела испугаться, Рилл растворился в тёмных коридорах. И что это было?..

* * *

— Меткость у Слышащей неплохая, но ручки тоненькие, как иголочки, такими тетиву долго не удержишь! — пропищали над ухом, пока я сосредотачивалась на яблоке.

— Кто бы говорил...

Хрясь! Яблоко фонтанчиком брызг разлетелось по снегу. Эбонитовый лук вскоре полетел туда же — раненое плечо ещё давало о себе знать.

Просопев под боком целый день пути, к вечеру Цицерон оттаял и даже попытался проявить (в его понимании) заботу — показать некоторые хитрости в обращении с оружием. Только поздабыл он, что сам же меня недавно из этого оружия продырявил... Так что вполне естественно, что уже после второго выстрела мои руки дрожали как у наркомана.

Прогулка по Скайриму оказалась тем ещё испытанием — главным образом из-за дикого холода северных владений. Даже Хранитель, конспирации ради нацепивший нормальную одежду, утеплился меховой накидкой. Я же стучала зубами что трясясь на лошади, что ковыляя на своих двоих. Только привальные костры кое-как поднимали боевой дух.

За уютно потрескивающими ветками даже волчий вой казался не таким страшным.

Мы варили в котелке какую-то бурду из можжевельника и мяса, прихваченного на кухне Убежища; никто не хотел пробовать это первым, но оба понимали, что ложиться спать на холоде голодными будет ещё хуже. Лошади поедали своё сено и насмешливо фыркали на наши попытки готовить. И, чтобы оттянуть страшный момент, Цицерон поставил на пень пару яблок и вручил мне свой лук.

— Знаешь, ты кое в чём просчитался, — произнесла я, задумчиво глядя на снег, — тренировки — это хорошо, но в данный момент наш запасной ужин разнесён в кашу.

Лицо Хранителя осветилось запоздалым прозрением.

— Слышащая! — воскликнул он с неподдельным ужасом, — почему ты не заметила этого раньше?!

— А почему ты меня не остановил?

Мы синхронно вздохнули, с тоской уставившись на котёл.

Вечер обещал быть долгим.

По дороге до Солитьюда я успела тысячу раз пожалеть о своём плане. Да, драконы по небу всё-таки летают, значит, я попала во временной отрезок из игры; но какие гарантии, что здесь повторятся события квеста? И с чего я вдруг решила, что Ваббаджек сможет отправить меня домой? С моей удачливостью, до Земли будет проще добраться верхом на Алдуине... Нет, это ни в коем случае не значит, что я внезапно воспылаю любовью к геройствам и пойду месить рогатых. Тем более, здесь уже вроде объявился свой герой, говорящим на ту'умском, вот пусть и занимается своим делом. Я же просто хочу унести отсюда ноги.

С другой стороны, на безрыбье и Ваббаджек — рыба. Думаю, его владельцу понравилось бы такое сравнение.

Так что делаем морду кирпичом и идём покорять столицу.

Супчик оказался вполне себе ничего — как будто в тушёнку набодяжили воды с зубной пастой. По крайней мере, это гораздо лучше, чем зажаренные вместе с шерстью злокрысы, которых мне предательски подсовылало воображение. Лошади довольно слизывали со снега наши яблочки, попутно пытаясь пожевать стрелы. Пришло время готовиться ко сну.

— ...Цицерон так по тебе скучает, если бы только знала... Но ты ведь знаешь это, правда? Ты всегда наблюдаешь за нами из Пустоты...

Непривычно тихий, мечтательный голос доносился из-за потухшего костра. Цицерон думает, что я уже уснула... Но после его слов мне совсем расхотелось спать.

Чем больше я думаю о событиях последних дней, тем больше появляется вопросов. Самый главный из них, задаваемый себе с отчаянной надеждой, — а не сплю ли я? Быть может, в том, настоящем мире врачи безуспешно пытаются вывести моё тело из комы, а напичканному препаратами разуму просто нечем заняться? Я отчётливо помню Древние Свитки, ярлыки на рабочем столе, засиживания по ночам за очередным квестом... Но ни один пункт пользовательского соглашения не гласил, что однажды меня подстрелит из лука ассасин Тёмного Братства! То есть, надеюсь, что не гласил, ибо кто читает эти соглашения?

Что действительно удивляет, так это поведение остальных. Сумасшедший Хранитель притащил в дом полуживую девчонку, утверждая, что она — новая Слышащая? Окей, поверим на слово, и вопросов задавать не будем. Выглядит не местной, ведёт себя странно, будто обстановка для неё не нова, ничему не удивляется, вопросов не задаёт... С какой стороны не пыталась подойти к ситуации, не понимаю, почему все были так спокойны. Особенно этот Рилл, или как его там. Что означало его странное напутствие в коридоре? И почему Мать Ночи не сказала ему обо мне?

Я не выдержу ещё нескольких дней подобной импровизации. Из-за случайной встречи в лесу всё Братство поставлено на уши, а я делаю вид, что у меня супер-секретное задание, хотя на деле просто пытаюсь ухватиться за соломинку... "которая горит, и ты горишь, и все мы в аду". Случайно услышанная фраза очень подходит нынешней ситуации...

* * *

Ещё один день пути пролетел почти незаметно. В ту ночь я так и не смогла уснуть, так что весь день в разбитом состоянии плелась за жизнерадостным Хранителем сначала сквозь снег, затем через болота. Скайримские лошади, не смотря на комичный внешний вид, были весьма хороши — успешно преодолевали грязь и сугробы, при этом везя на себе два продрогших туловища с таким видом, будто для них это лёгкая прогулка. Не удивлюсь, если они и в самом деле сумеют взобраться на крутые скалы.

Мы вошли в Солитьюд после полуночи. Стражники лениво осмотрели двух замёрзших туристов-имперцев и без хлопот пропустили нас в город. Цицерон, видимо, бывав в городе ранее, потащил меня в сторону таверны, небезизвестной "Смеющейся крысы", и снял нам две вполне приличные комнаты. По крайней мере, таковой я признала свою, без задних ног упав на мягкую постельку, не поужинав и даже толком не раздевшись. А что, посмотрю на вас после двух суток без сна да после долгой дороги.

А на утро меня ждал культурный шок. Помните великолепие архитектуры столицы, её широкие мощёные улицы, взмывающие в небо крыши домов, величественный и монументальный Синий Дворец? Так вот, это лишь малая толика того, что приготовил мне настоящий Солитьюд. По сравнению с игровой версией, город увеличился минимум вчетверо; гул сотен голосов доносился даже в самые тёмные углы, эхом гуляя по дорогам. Деревянные прилавки со всевозможными товарами неровными полукругами выстроились на площади, как грибы после обильного дождя, и у некоторых образовалась такая давка, что я не удивлюсь, если половина господ вскоре обнаружит пропажу кошельков. Всё это гораздо больше походило на город, через который проходили основные торговые пути между провинциями, чем три несчастных лавочки, стоящих на площади в игре. От новых впечатлений у меня уже кружилась голова, и это мы прогулялись только по торговому району!

Мой провожатый, к слову, заметно преобразился. Да, он оставил в Убежище свой любимый цветастый костюм, но сейчас, скинув ненужную меховую накидку и оставшись в чёрном бархатном костюме, расшитом серебряными нитями, походил как минимум на графа какого-нибудь сиродильского городка. Кошель с золотом, не выставленный напоказ, но заметно оттягивающий карман брюк, притянул взгляды пары зевак из толпы; но небрежный жест, которым Цицерон оголил рукоять кинжала, глядя прямо на воришек, отбил у них всякую охоту соваться к нам. Да, в этом искрящем жизнью городе Хранитель мало походил на истеричного чудика. На миг мне показалось, что он соскучился по такой жизни.

— Куда теперь? — спросил Цицерон, глядя поверх голов людей.

Мне даже не пришлось изображать незнание местности, ибо в этом новом Солитьюде я совершенно не представляла, на какой из улиц искать эльфа.

— Думаю, стоит начать поиски в жилом районе, — ответила я и вопросительно посмотрела на спутника. Тот хмыкнул и уверенно повёл меня вперёд.

Через торговую улицу, пестрящую разноцветными вывесками магазинов, мимо кузни Бейранда, откуда сейчас доносился мерный стук молота, мы пробирались вглубь города, всё ближе и ближе к Синему Дворцу. Если уж за городские ворота пускали далеко не всех, какой фейс-контроль будет ожидать у палаца ярла? А ведь ещё нужно будет незамеченной проникнуть в крыло Пелагия.

Мы шли вдоль улицы минут десять, пока Цицерон не остановился, махнув рукой на одно из многоэтажных строений.

— Коллегия бардов, — объявил он и скривился, — рассадник городских сплетен. Не то чтобы это мешало работе... Но эти бездельники целыми днями шатаются вокруг и могут заметить то, чего не видят другие — например, человека с ножом, крадущегося в тенях... Хотя иногда их информированность бывает полезной, да. Недавно, помнится, весьма чудным образом одному из Братьев удалось... — его размеренное мурлыканье прервал какой-то растяпа, врезавшийся в меня, когда мы выходили из-за угла. Он тут же от меня отшатнулся и поспешил в другую сторону, но я успела рассмотреть его лицо, закутанное какими-то тряпками.

— Стоять! — рявкнула я так, что эльф затормозил и вытянулся по струнке. Даже Хранитель перестал буравить его взглядом и удивлённо уставился на меня. Я шепнула Цицерону "это он, подожди меня здесь", надеясь, что тот не станет спорить, и быстро увела эльфа в сторону.

— Вы Дервенин? — он рассеянно кивнул, будто не замечая меня, — мне нужно поговорить с вашим господином.

Мы остановились в тёмном закоулке; я не могла рассмотреть всех эмоций на лице эльфа, но по тому, как резко он повернул голову в мою сторону, было понятно, что его взволновали эти слова.

— Мой господин... Ох, мой чудесный господин, он скоро вернётся! Скоро все мы сможем его увидеть, и услышать, и даже... Нет, не ищите его. Если вам так нужна эта встреча, он сам вас найдёт. Так он нашёл меня. Помог мне!... Мой славный господин...

Я перестала вслушиваться в его бессвязное бормотание. Если его господин возвращается, то... Неужели опоздала?

— А твой... — борясь с волнением, я пыталась подобрать слова, — кто помог ему вернуться?

— О! — воскликнул эльф так громко, что я аж подпрыгнула, — славный, замечательный горожанин! Он буквально спас меня, никчёмного слугу, и всех нас! Его имя у всех на устах, ведь он настоящий герой! Даже мой господин одарил его в знак признательности!

Дело дрянь. Я закрыла глаза, предугадывая, что скажет этот псих.

— Кто же в этих краях не знает Довакина?

— Я возвращаюсь к своему господину только благодаря ему, — всё ещё рассказывал мне Дервенин, — он дал золото за помощь, но что мне теперь какие-то деньги? Ведь я направляюсь туда, где они совершенно ни к чему!

В этот момент случилось несколько вещей — первый шок отпустил меня, и я наконец смогла выдохнуть; Дервенин вложил мне в руку мешок с чем-то тяжёлым и тут же рванул прочь; в мою спину врезался кто-то, секундой позже оказавшийся Цицероном.

— Что случилось? — грозно спросил он, кажется, готовый догонять эльфа.

Я перевела взгляд на мешок, потрясла им, заглянула внутрь. Всё верно — эльф сбросил на меня "ненужное" золото.

— Заказчик назвал жертву, — ровным голосом произнесла я, ужасаясь собственным словам. А если Цицерон слышал разговор?! Мне же ни за что не оправдаться!

— Кто? — спросил он, медленно протягивая лапку к мешку.

Ладно, была — не была. Я приняла к сведению слова "если вам так нужна эта встреча, он сам вас найдёт", но ещё не в таком отчаянии, чтобы по доброй воле предстать перед хозяином Ваббы. Пока попробую... менее неблагоразумный вариант.

— Это Довакин.

Цицерон подозрительно сощурился, выхватывая мешок из моей руки. Попробовал на вес, и кивнул самому себе.

— Не всякой птичке вечно петь, кому-то падать, не лететь... — произнёс он нараспев, и зашагал прочь. Мне ничего не оставалось, как поспешить за ним.

Цицерон птичкой летел в сторону Гильдии бардов; у меня же было ощущение, будто меня тащат вперед за вёревку, затянутую на шее. Вся эта безумная схема напоминала карточный домик, готовый разлететься по ветру от случайного вздоха, причём сейчас кто-то намеренно расчищал мне путь, чтобы в конце я сумела провалиться, увлекая за собой как можно больше людей. Чужой мир, чужие люди, даже воздух чужой! Кто в своём уме поверит, что какая-то сопля сможет здесь что-то изменить? Сгинуть мне безымянным холмиком под скайримскими сугробами, даже под покровительством Тёмного Братства... Особенно под покровительством Тёмного Братства.

Крохотна часть моего мозга, не занятая самокопанием, отвечала за автопилот — с рыжей шевелюрой в качестве маячка. Я оставалась безучастной, пока Цицерон обрабатывал музыкантов на предмет нахождения Довакина; но когда он начал колупаться в замке чьей-то подвальной двери, я забила тревогу и вынуждена была вернуться в реальность.

— Ты что делаешь?!

— Так и знал... У Слышащей было такое отстранённое лицо, и она точно пропустила все мимо ушей! Цицерон поговорил с бардами-бездельниками, они сказали, что буквально пару часов назад видели Довакина, покидающего город! Как же замечательно, что у героя в городе есть домик, а в домике сундучок, а в сундуке дневничок...

Хранитель прервал свою речь, когда под его напором дверь наконец открылась, и мы смогли зайти внутрь, не нервируя стражу. Поместье оказалось уютным — насколько таковой могла быть каменная громада в центре столицы, и не таким большим, как казалось снаружи. Мы прошлись по подвалу, мимо стола, заваленного ингредиентами и манекена, на котором в свете факела блестел полный стеклянный доспех, и в дальнем углу наткнулись на карту провинции. Пергамент пестрел пометками — обведённые кругами локации Скайрима, помеченные цифрами. Под первым номером шёл Вайтран, дальше Фолкрит, холм к востоку от Данстара, сам город, затем целая область южнее Виндхельма, Солитьюд, и пока что последним, седьмым номером были обведены ледники на севере от Винтерхолда. Цицерон безуспешно рассматривал карту, проверяя, не попало ли под внимание Довакина Убежище. Я же догадалась с одного взгляда — наша мишень целенаправленно искала даэдрические артефакты, и, судя по нумерации, планирует нанести визит Хермеусу Море. Что ж, это облегчало поиски.

— Он едет сюда, — ткнула пальцем в пометку с цифрой "семь". Цицерон начал ещё пристальнее рассматривать карту, видимо, пытаясь угадать мою логику, затем плюнул и согласился. Учитывая, что наш герой умотал только сегодня утром, у нас были все шансы нагнать его в дороге. "Если, конечно, кое-кто не будет тупить", ехидно добавил Хранитель, и потащил меня в таверну за припасами.

Через час мы уже гнали коней по истёртой копытами брусчатке. Холод совершенно не проникал под теплую одежду, а может, это адреналин быстрее обычного гнал кровь по венам. Хранителю было плевать на наличие артефактов у жертвы, а вот я задумалась — Довакин ведь совершенно не обязан таскать их все с собой! Допустим, клинок Мефалы — нужная вещь для воина, а кольцо Хирсина не оттянет карман; но Ваббаджек-то ему зачем в дороге? По-хорошему, нужно было тщательно обыскать его особняк, может, и не пришлось бы тащиться в такую даль. Вовремя вспомнила, ничего не скажешь...

Лошадки без устали глотали метры дороги, а на темнеющем небе зажигались звёзды. Они напоминали россыпь бриллиантов, брошенную на цветастые мазки северного сияния. Так бы и любовалась небом, с пледом и термосом какао... Но нет, отбиваю пятую точку в этой скайримской глуши!

Все мои "приключения" вообще выглядят довольно странно; как будто мне кто-то специально расчищает путь, чтобы я успела натворить побольше и уж в конце облажаться по полной. Вот убью Довакина, а посох рраз — и не сработает! Вот смеху будет.

Глубокой ночью мы разбили лагерь у двемерских руин. О живших там когда-то бандитах напоминали только засохшие пятна крови на каменных плитах. Лошади были крепко привязаны к колонне, а мы готовили спальные места. Только я хотела заикнуться о костре, как Цицеро протянул мне кусок мясного пирога и молча улёгся на ночлег. Что-то он слишком молчалив. Я понимаю, что все устали, что нам вставать с первыми лучами солнца, но хоть парой слов можно перекинуться? Но тревожить имперца в таком состоянии я не решилась, поэтому быстро съела ужин и улеглась под тёплые шкуры. Сон пришёл быстро.

Поутру я была облита целой кружкой ледяной воды. Цицерон стоял надо мной и мерзко хихикал, пока я отплёвывалась и убирала с лица налипшие волосы. Лошади, будто вторя его настроению, негромко ржали неподалёку.

— Ты совсем охренел?! — грозно заорала я, надвигаясь на Хранителя. Видимо, на моей роже проступило нечто поистине зверское, ибо он тихонько попятился назад, как семиклассник, застуканный классухой за курением. — Беги, или в Скайриме станет на одного шизофреника меньше!

И я бы наверняка осуществила угрозу, если б не проклятый камень, так не вовремя вынырнувший из снега. Не успев придумать новую уничтожительную реплику, я со всей инерцией разогнавшегося носорога столкнулась с землёй. Но едва лицо защипало холодом от снега, меня заботливо приподняли за плечи и усадили лицом к просыпающемуся солнцу.

— Слышащая такая грозная, когда её будят... Цицерон не хотел так жёстко, но кое-кого не получилось растормошить. Ты всё бормотала про "ещё пять минут" и смешно прощупывала рукой землю вокруг себя. Цицерон беспокоился...

Ну да, а то не успеем убрать "клиента" до того, как он полезет в пещеру через ледяную воду, конечно, беспокоится!

Но всё же я немного остыла, во всех смыслах этого слова. От ночной молчанки не осталось и следа — Цицерон кружил вокруг меня, предлагая то горячий травяной отвар, то прожаренный на костре аппетитный кусок мяса, и при этом щебетал о чём-то чисто цицероновском. Видимо, был воодушевлён предстоящей работой. Я же нервничала, хоть и старалась не подавать виду. Аргументы, которыми я собиралась убедить Довакина отдать Ваббаджек, сейчас казались совершенно неубедительными. Неужели наступит момент, когда лучшим решением действительно будет его убить? А ведь это всё было когда-то игрой, по ту сторону экрана...

— Слышащей пора собираться в путь! — прочирикал имперец, наматывая очередной круг, — Хотя нет, я сам всё соберу, а то у тебя такое лицо, будто и не слышишь меня вовсе...

Я всё слышала прекрасно. Только дрожь, которую уже не списать на холод, не давала встать.

— Только не это! Элис же не могла простыть? Нет... Нет?

Наглые карие глаза внезапно оказались очень близко. Своим взглядом Хранитель будто пытался найти и истребить каждую микробину, потенциально угрожавшую моему здоровью; конечно, если бы он вообще знал, что такое микробы.

В итоге, Цицерон всё же поднял меня и усадил на лошадь. Я даже не пыталась делать вид, что рада предстоящему мероприятию, и все силы тратила на предотвращение паники. Сегодня, уже сегодня решится судьба... и не только моя.

Но как же здесь, чёрт возьми, было красиво! Рассветное солнце игриво пробегало по вершинам гор, делая скалистые цепочки похожими на разинутую драконью пасть, из которой вот-вот вырвется пламя; мерцающий снежный покров не ослеплял глаза, но мягко освещал путь. Даже пассажиркой за спиной Хранителя я получила отличную возможность крутить головой по сторонам, и, хоть мне нелегко признаться в любви к холодной местности, пейзажи близ Винтерхолда были настолько завораживающими, что моё волнение почти полностью отступило. Лошадь, на которой вчера ехала я, теперь неслась рядом, навьюченная нашими вещами; надеюсь, бедняжка, которой сейчас приходится тащить нас обоих, не сильно завидует своей коллеге. Однако Цицерон верно всё рассчитал — когда через несколько часов лошадка начала сбавлять темп, мы как раз подъехали к берегу Моря Призраков.

Пост Септимия Сегония быстро нашёлся среди льдин — конечно, если знать, куда смотреть. Удручало другое — мы были здесь с Хранителем... и ни следа Довакина. Захочет ли он приближаться к нам, когда увидит на берегу двух вооружённых людей? И придёт ли вообще?

Из транса меня вывел недовольный голос имперца.

— Слышащая уверена, что наш герой спешил именно сюда? Цицерон уже много часов не видел присутствия человека, только горы, снег и этот жуткий ветер! — кажется, он был зол.

— Да, уверена. Он появится здесь рано или поздно, — надеюсь... — меня тоже не греет перспектива провести здесь лишние несколько часов.

И всё же мы ждали довольно долго. Солнце плавно опускалось к воде, давая нам всё меньше спасительного тепла. Костёр мы разводить не решались, из-за чего и я, и Цицерон постоянно пребывали в движении, боясь околеть. В конце концов, я решила взобраться повыше, ибо ледники закрывали нам часть обзора.

Хранитель остался сторожить кромку воды, а я поплелась наверх. Пляж был одинаков что здесь, что возле Убежища, но в оттенках именно сегодняшнего заката мне виделись кровавые брызги. Дурное предчувствие или я просто сильно переживаю? Не поднимая головы из-за резко поднявшегося ветра, я медленно взобралась на высокий ледник.

Буран принёс желанного гостя. Будто сотканный из снежных хлопьев, к подножию моей вышки вынырнул всадник. Как и я, он был закутан в меховой плащ с капюшоном, так что его невозможно было разглядеть с такого расстояния. Но меня он всё же заметил. Оставив лошадь в углублении ледника, до которого не долетал снег, человек стал подниматься ко мне. Тогда я почему-то не удивилась, что незнакомец поплёлся ко мне сразу, как увидел; не возникло и мыслей о том, что он банально решил ограбить или убить одинокую путницу, забредшую в эту глушь. Нет, я могла только радоваться от того, что увидела посох за его спиной, когда человек подошёл совсем близко.

— С вами всё в порядке? — глухо спросил он.

— Вы Довакин?

О да, какой же ещё вопрос можно задать в такой ситуации?... Видя, что он заметно удивился, но кивнул в ответ, я продолжила:

— Если это правда, то мне нужна ваша помощь. Видите ли... — почему-то, глядя в его раскосые глаза, я резко расхотела врать, — Я хочу попасть домой. И помочь мне может только посох у вас за спиной. Кстати, я Элис.

— Ильмерил.

Едва ветер утих, Довакин откинул мешавшийся капюшон. Всего я ожидала, только не такого.

— Вы... — я даже не могла подобрать слов, — Но это же...

— Да-да, знаю, — вздохнул он, стряхивая снег с плаща, — Балгруфа это тоже удивило. А Ульфрик подавился кроличьей ногой. Жаль, что ему помогли.

Я бы тоже подавилась на месте Ульфрика. Довакин оказался альтмером. Какой плевок в души северян... Я, конечно, помнила, что в игре стать Драконорожденным мог представитель любой расы, но чтобы так, здесь, передо мной?

— Вы поможете? — только и смогла выдавить из себя, — Мне бы воспользоваться им, раз или два...

Эльф уставился на меня с недоумением.

— Вы хоть знаете, как это опасно? Я стрелял из этой штуки всего однажды и, клянусь, больше её в руки не возьму! Пусть пылится на полке.

— Превратили дракона в помидор?

— Если бы... Не с моим везением. Я помидор превратил в дракона. А поскольку это случилось в таверне в разгар дня, любви горожан это не прибавило. Так что в Морфал мне теперь лучше не соваться. Но, погодите, — он прищурился, — Откуда вам известно, что сегодня я появлюсь именно здесь? Откуда вы знали, что Ваббаджек будет у меня?

"Потому что нефиг оставлять дома карту с подробными маршрутами?" Хм, нет, такой ответ его вряд ли обрадует. "Потому что Мать Ночи указала на тебя, умри, жалкий червяк!" — тоже не то... Терпеливый эльф с непонятным эльфийским именем и не думал меня поторапливать; лишь смотрел пристально своими фисташковыми глазами и будто готовился выдать насмешливый ответ на любую мою реплику. Ладно, чего уж там...

— Я говорила с хозяином этой чудной палки. Он пребывал в хорошем настроении, так что разрешил вас потревожить и слегка... экс-про-приировать её на время.

Комментария моя реплика удостоена не была, однако бровь собеседника причудливо выгнулась.

— Так что я скорее не прошу разрешения, а уведомляю, что возьму посох.

— Да ну? — издевка так и лилась из его голоса, — А сил у вас хватит его забрать?

Хотелось бы... Гадский Элиндил, или как там его, оказался на поверку типичным высокомерным альтмерским говнюком. Он со смехом взял посох в руку и протянул его мне, будто приглашая схватить; однако улыбка и напряжённая поза просто кричали о том, что он не даст мне так просто заполучить Ваббу. Чёрт, что же делать... Наверняка этот шутник ещё и маг, он же меня размажет, едва я попытаюсь выхватить кинжал... И Хранитель, зуб даю, вот-вот поднимется сюда, разглядев на холме две фигуры вместо меня одной... Любое чудо, даже самое маленькое, ну пожалуйста!

— Слышащая?! Кажется, кому-то нужна помощь?

Ну пожалуйста-пожалуйста!

Эльф мигом оценил обстановку. Не занятая посохом правая рука уже направляла на Цицерона электрический импульс; в меня же с этого посоха готовился полететь мерцающий огонёк. Хотела Ваббой по голове? Ну получай...

Но внезапно Линдерел превратился в статую. Наполненный ужасом стеклянный взгляд впился во что-то за моей спиной, и только подрагивающие руки говорили о том, что остроухий всё ещё жив. Недолго думая, я попыталась вырвать посох из рук эльфа, но тот лишь усилил хватку. Его рука, удерживающая фиолетовый шарик, уже начала покрываться гарью, так что, едва Цицерон полоснул по ней кинжалом, эльф вскрикнул и прижал повреждённую конечность к груди. Вторая его рука разжалась сама собой; я бы ещё смогла устоять на ногах, если бы Хранитель не выбрал этот момент, чтобы мне помочь. Одним стремительным рывком он прыгнул вперёд, но, не встретив преграды в виде руки эльфа, наткнулся прямо на посох. Который я удерживала как? Правильно, навершием к себе. Под весом имперца Ваббаджек с силой ударил мне в грудь. И уже проваливаясь в бездну, я с удивлением поняла, что лежу на чём-то гораздо более тёплом, чем снег...

Я обнаружила небо. Оно звучало трелями птиц и кружило облака в медленном танце. Был ещё один звук — знакомый, родной, но никак не желающий обретать название... А вот визг тормозов я узнала быстро. Тело среагировало само собой, уходя с линии атаки. В процессе перекатывания небо и асфальт несколько раз менялись местами.

Асфальт?

Зажигающиеся звёзды плясали перед глазами. Слух уловил визг шин и быстро удаляющиеся звуки двигателя. К моему счастью, водитель решил не связываться с ненормальной, решившей позагорать вечером посреди дороги. Иначе — госпиталь, полиция, расспросы, кто я и откуда...

Кстати, это интересно и мне самой. Я что, дома?!

Да. Вот они, милые сердцу многоэтажки спального района, уютное дорожное покрытие, обволакивающий запах выхлопных газов... Но подсознание приметило в этой картине нечто чужеродное. Не давая мне шанса угадать, оно идентифицировалось само:

— Слышащая, что это за место?

Мать-перемать... Кое-как присев на бордюр у дороги, я спрятала лицо в руках. Только что казавшийся сном бред последних дней с новой силой заехал под дых. Тем временем Цицеро присел рядом и осторожно потрогал меня за плечо.

— Слышащая... Элис... Что происходит?

В трубу вылетела твоя Элис, да ещё и Шляпника с собой прихватила.

Я действительно дома. По-летнему тёплый ветер стряхивал капельки воды с нашей одежды. Мы с Хранителем сняли меховые плащи, явно не подходившие по погоде, но в оставшейся одежде всё равно было жарко. Хорошо, в этой глуши не так много людей шатается по улицам, иначе им бы открылась весьма необычная картина. А ещё лучше, что навороченный межмировой портал выплюнул нас в паре шагов от моего дома. Только вот...

— Ключи.

— Что?.. — я явно перебила какую-то цицероновскую мысль.

— Ключи от квартиры там остались. В лагере.

— Слышащая, ты чего? Мы не разбивали никакой лагерь! Все вещи остались на твоей лошади, а лошадь — неизвестно где! И почему-то мне кажется, что Элис, — он посмотрел на меня с прищуром, — знает, где мы находимся, но никак не желает говорить!

Лицо имперца было так близко, что, если бы не обстоятельства, я бы подумала, что он хочет меня поцеловать. Но выражение его лица говорило явно не о романтическом настрое.

— Ладно... — сдалась я. — Расскажу, и даже покажу. Давай только доберёмся до моей квартиры.

— Ну нет! — вскрикнул он, подскакивая на ноги. — Это Слышащая не смогла убить паршивого мера, и из-за его дурацкой магии мы оказались здесь! Так что говори, и немедленно! Я требую объяснений!

— Требуешь? Ну ладно, слушай. Я — не Слышащая. Это место — мой дом. Никакие убогие божества не говорили со мной в лесу, я просто знала кодовые слова. Не было никакого заказа от эльфа в Солитьюде, он просто знал, где найти артефакт, который мог вернуть меня домой. Уж тем более никто не нанимал меня убить Довакина. Я погналась за ним, потому что этот артефакт был именно у него. Собственно, у меня получилось вернуться.

— Но... Я...

— Неожиданное обстоятельство. И нет, я понятия не имею, как теперь тебе вернуться обратно.

— Ты...

— Да, обманула, предала и далее по списку.

Ледяная корка перед глазами, вызванная возмущением Цицерона, начала спадать. Жгучие слова правды, сами собой вылетавшие изо рта, уже не казались такими правильными. Я в родном мире — значит, квест завершён? Ха! Как бы не так... Со злобной гримасой Хранитель ощупывал пояс, а я с облегчением вспомнила, что свою эбонитовую зубочистку он выронил на леднике как раз перед столкновением со мной. Однако ничего, совершенно ничего не помешает ему банально сломать мне шею...

Мы стояли друг напротив друга — удав и обессиленная мышь, которую он вот-вот схватит, — но вспышка света заставила нас синхронно повернуть головы. Она была настолько яркой, что я поневоле зажмурилась, пытаясь разглядеть происходящее; но затем сияние ослабло и пришло в движение. Через пару мгновений я смотрела на переливающуюся светом бабочку, восседающую на вершине посоха с тремя лицами. Бабочка легко взмыла вверх, к небесам, и вскоре её сияние уже было не отличить от тусклого света звёзд. Мой взгляд метнулся к посоху — и я, наконец, увидела человека, который его удерживал. Он смотрел на небо, а на лице была самая мечтательная улыбка из всех существующих. Белые волосы и плащ с причудливыми узорами здорово выделяли его на тёмной улице, и я посчитала своим долгом поразиться, что не заметила его раньше. Но когда человек поймал мой взгляд, всё на свете перестало существовать, кроме лишающего сознания ужаса.

* * *

Я вновь очнулась на земле, только теперь звёзды заслонял беловолосый человек. И почему его глаза показались мне кошачьими? Нормальный круглый зрачок, радужка тёплого шоколада, да и золотого блеска в них больше не было... Я залюбовалась на синяк на его скуле. Фиолетовый цвет с каждой секундой становился всё насыщеннее, расползаясь по бледной коже. Если бы не слабость, я бы со своим наивным любопытством обязательно ткнула в него пальцем.

Кажется, он что-то говорил мне. Его рот двигался в такт со звуками, гулко бьющими по черепу. Я сосредоточилась на этих звуках, но едва фоновый гул в голове исчез, человек замолчал, продолжая весело пялиться на меня.

— А вы... — вы ли тот сумасшедший принц даэдра, который пригласил меня в своё царство сквозь загадочные ворота в Сиродиле? — ...вы за посохом, да?

Он смеялся, долго и заливисто, наконец оторвав от меня свой цепкий взгляд.

— Отлично играете на контрасте. Злобный убийца и авантюрная оптимистка.

— А вы?

— А я. Идём, покажешь своё жилище, умираю, как хочу сырных печенек!

После слов о печеньках все сомнения отпали. Идентифицированный лорд Шеогорат рывком поставил меня на ноги. Чем больше я смотрела в его не по-человечески пронзительные глаза, тем сильнее хотелось повалиться на асфальт, вновь ударившись головой. Была надежда, что эта галлюцинация пройдёт так же, как и появилась. Однако же я никогда не искала лёгких путей.

— Ключи...

— О, Цицерон поможет!

В нашу дуэль взглядов беспощадно вклинился позабытый мной Хранитель. Я ожидала, что он как минимум набросится на меня с кулаками, но в эмоциях Цицеро я находила только радость и... раскаяние?

— Не волнуйся, Слышащая, Цицерон умеет не только ножичком чикать! Я мигом расправлюсь с запертой дверью!

Шут весело глядел на меня, достав из кармана штанов кусов проволоки, подозрительно напоминающий шпильку для волос. Я вздохнула.

— Я не Слышащая, хватит меня так называть.

— Ни-ни-ни, меня так просто не проведёшь! Ты не могла случайно узнать те слова, не могла узнать меня. Да и не зря оказалась на том дереве!

Реальность грозила уйти в глубокий нокаут. Сейчас, под светом тусклого фонаря, я чётко видела три тени; разум же активно твердил, что я жестоко галлюцинирую. Учитывая события минувших дней, ничего удивительного. Вот только где я на самом деле? Мой труп дожёвывает потревоженный от векового сна дракон? Я бьюсь в наркотическом припадке на полу собственной квартиры? А может, с ошалелым взглядом пускаю слюни на...

— Эй!

Хранитель подкрался близко и ущипнул меня за бок.

— Кажется, кое-кто хотел домой?..

Домой, так домой, Слышащая, так Слышащая — с этим сгустком энергии препираться больше не хотелось. Да и усталость и голод брали своё. Я поймала взгляд имперца, смотрящего исключительно в мою сторону, зачем-то ощупала затылок и, кивнув в сторону прогуливающегося Шеогората, спросила:

— Цицеро, ты тоже его видишь?

Мы молча шли к моему дому. Ещё раз — я, наёмный убийца Цицерон и лорд даэдра Шеогорат молча шли к моему дому. Ночные птицы весело оглашали трелями округу, не подозревая, для чьих ушей предназначены их песни.

Оказалось, именно имперец поставил красивый синяк лорду, не очень лестно выразившемуся о моём интеллекте, пока я была в отключке. Об этом поведал сам Цицерон с такой миной, будто ожидал от меня как минимум хвалебной речи; Шео только пожал плечами, но опровергать не стал. А я крепко задумалась о смысле жизни, вернее о том, с каких это пор высшие существа стали так по-смертному уязвимы.

Ноги быстро привели меня к родному дому. Коробка, в которой я была удостоена чести жить (по мнению хозяйки снимаемой квартиры), являла собой типичное жильё не самого благополучного спального района на отшибе мегаполиса. Редкая растительность едва разбавляла угрюмые краски бетона, а старые, иногда помятые или поцарапанные машины, разбросанные по краям улицы, вызывали желание срочно отправить их в ремонт, а то и на свалку. Большинство окон были непроглядно чёрными — живущие здесь люди работают допоздна, а, придя домой, стараются пораньше лечь спать. Так что, на наше счастье, любопытных соседей, глазеющих на улицу, в тот вечер не намечалось. А посмотреть было на что.

— Моя квартира там. — махнула я рукой в сторону окон на втором этаже, — Я надеюсь, Цицеро, ты не переполошишь всю лестничную клетку вознёй с замком.

Но реплика не нашла своего адресата. Только я заметила мелькнувшие сбоку рыжие волосы, как этот дурень развил первую космическую в сторону дома. А дальше началось нечто невероятное... Ловко взобравшись по водосточной трубе, неожиданно притаившейся в стыке между стенными панелями, Хранитель свободной рукой стал ощупывать окно. От изумления я неприлично приоткрыла рот; впрочем, реакция оставшегося моего спутника была ещё интересней — Шеогорат с предвкушением чего-то нехорошего на лице наблюдал за этим спектаклем. Что удивительно, доселе незнакомый Цицерону пластик поддался на удивление легко — уже через минуту загадочных манипуляций ловкая фигура прошмыгнула в раскрытое окно. Которое тут же захлопнулось, да... Прежде чем сломя голову бежать к парадному, я даже возмутилась: "А как же мы?!" Будто Хранитель должен был верёвку нам скинуть... От этой картины я даже споткнулась на лестничном пролёте.

И довольно удачно споткнулась! Едва я достигла хлипких дверей своей квартиры, эти самые двери молниеносно распахнулись, на каких-то полдюйма разминувшись с моим носом. Явившийся нашим взорам ассасин со смесью удивления и детского азарта на лице выглядел бы забавно, если бы не одно но. В коротюсеньком походе от кухонного окна до прихожей он умудрился заглянуть в спальню, и теперь держал в руках мой Хойт*!

— Ты ведь покажешь мне, как из этого стрелять, правда? — пролепетал Цицеро, тыча луком* в мою сторону, впрочем, не стремясь выпускать из рук. Ещё бы, такая игрушка — изумрудное кружево алюминия меж могучих карбоновых плеч, стянутых переплётом тетивы и вспомогательных тросов. Помнится, я сама его в первые недели почти что не выпускала из рук, а после ухода из спорта не решилась продать, повесив на стену. Утешало лишь то, что до стрел этот маньяк ещё не добрался, не говоря уже о такой диковинной штуке, как релиз*.

— Давай сначала отдохнём, — ответила я дрожащим голосом, уповая на то, что не одна так вымоталась за сегодняшний день. Имперец важно подвинулся, словно гостеприимный хозяин, позволяющий гостям войти.

Я быстро прошла на кухню и схватила сиротливо стоявший на столе стакан. Подумав, открыла шкаф со спиртным. Ещё раз подумав, захлопнула, пока мои спутники не увидели этих манипуляций, и решительно плеснула воды из крана. Знакомый кисловатый запах и привкус хлорки слегка прибавили оптимизма, так что, когда коллеги-попаданцы ввалились в помещение вслед за мной, я даже была готова отвечать на вопросы. Но не заданные одновременно!

— Я требую объяснений происходящего, и немедленно!

— Почему та железная коробка на улице хотела меня убить?

В голове загудело. Мои собеседники скрестили взгляды — презрение и неприкрытое веселье — и синхронно повернулись ко мне для второго захода.

— Где здесь ближайший магический институт?

— И как все эти этажи держатся друг на друге?

И снова молчаливая дуэль. В воздухе струился звук скрещённых световых мечей. Или это вой моего страдающего мозга?..

Тишину нагло прервали пьяные ругательства с улицы. Цицерон уставился на меня глазами крайне напряжённой совы; Шео от замысловатых оборотов тихонько прыснул в кулак. Не стоило ему этого делать, ибо лавина начинается с одной снежинки...

Истерика накрыла мощно и неотвратимо. Ноги внезапно стали ватными, и я повалилась на пол, со спины сотрясая кухню неуправляемым смехом. Слёзы ручейками текли из глаз, казалось, стоит махнуть руками, и я поплыву по безбрежной янтарной реке. Потолок с уродливой люстрой катастрофически размылся, а из-за нехватки кислорода и вовсе начал темнеть. К моему огромному облегчению, буря продлилась пару минут, после чего я, хихикая, смогла приподняться на локтях и жадно глотнуть воздуха.

Моему взору предстали два каменных изваяния, теперь с одинаковыми выражениями лиц. Я бы и хотела сейчас остроумно пошутить, но истерика смыла напряжение, оставив лишь усталость. Поэтому тоном, не терпящим возражения, произнесла:

— Спать.

И добавила, уже покидая кухню:

— Кто-то один — за мной.

Поскольку Цицерон секундой ранее примостился на тахту, участь сопровождающего выпала лорду. Мы молча прошли в спальню, где я махнула ему рукой на узкую кровать, затем извлекла из комода две подушки и два пледа. Один комплект отнесла Хранителю. Попросила его вести себя тихо, не выкидывать фокусов, и вообще, лечь спать сию же секунду. Так и не смогла отвоевать лук, поэтому понадеялась, что за ночь Цицеро не наделает стрел из зубочисток. Щёлкнув переключателем, потушила свет на кухне, и отправилась обратно, к вожделенной горизонтальной поверхности. Кровать — спросите вы? Ха, какое там! Чего бы я делать не рискнула, так это предлагать даэдрическому гостю (любому из возможных) уютный пол. Так что сейчас сооружала гнездо на пятнистом ковре.

Шео, сидя на моей постели, с интересом наблюдал за копошением. Если быть честной, я немного побаивалась с ним заговорить. Да и в глаза шоколадные старалась не смотреть лишний раз, что-то в них такое было... Нет, не инопланетное, как раз человеческое. Даже слишком.

Я, забив на приличия, стянула кожаную куртку, кожаные же сапоги и плотные полотняные штаны, оставшись в свободной льняной рубашке. В земную одежду облачусь уже завтра, ибо уютный пол манил меня, как круглосуточный бар хронического алкоголика. Шеогорат внезапно вскочил, видимо, вспомнив, что на дворе лето, и принялся стаскивать свой плащ. Я не успела налюбоваться его камзолом из чего-то невесомого на вид и явно очень дорогого, ибо из плаща с грохотом вывалился уже забытый мной Ваббаджек. Посох уставился на меня злобной гримасой, пока его хозяин брезгливо, двумя пальцами, не отставил палку в угол. Я быстро выключила свет, отгораживаясь от жуткой морды, и под уличный фонарь улеглась на пол. Даэдра — и когда только успел? — уже лежал на кровати, подложив руки под голову и сверля взглядом потолок. Я уже проваливалась в сон, как Шео неожиданно заговорил:

— Я никак не могу дозваться Хаскилла. Небось, ржёт сейчас надо мной с высоты своей постной физиономии. Элис, ты не хотела бы должность камердинера в моей скромной обители? Знаю, что тебя зовут не так, но это имя мне нравится больше. Впрочем, нет, ведь это из-за тебя я сюда попал! Если начну поощрять, ещё подумаешь, что мне тут нравится... — и, не дожидаясь ответа, отвернулся к стене и затих.

Я же возвела очи к воображаемому небу. Если там есть кто-то помимо шестнадцати даэдрилов, пожалуйста, помогите мне дожить до завтра!

___________

*Хойт (Hoyt) — американский производитель спортивных луков. Жутко дорогой, но лучший на рынке (по словам его клиентов), занимает 50-70 процентов рынка. Лук героини выглядит примерно так: http://www.pichome.ru/lfp

Модель принадлежит к категории блочных луков. Вид они имеют футуристический и отпугивающий некоторых любителей традиционных луков; за счёт блоков на концах плеч свершается магия, и стрела летит гораздо быстрее и точнее. Для стрельбы из такого лука требуется своя техника и особое приспособление — релиз http://www.pichome.ru/lf2 которым натягивается тетива и производится выстрел. Цицерон этого знать, конечно, не мог, но всё же побоялся трогать столь необычное оружие.

Да, я всё же добавила немного личного опыта, чтобы не оставлять героиню совсем беззащитной)

Внешность Шео взята из арта http://www.pichome.ru/lfA Обливион рулит и всё такое, но вы только посмотрите на него!

Мы с посохом уже полчаса пялились друг на друга.

Я боялась выходить из комнаты. Боялась, что из-за стены могут раздаться крики, ругань, звонкий звук бьющейся посуды или глухой — падающего тела. А ещё я до ужаса боялась этой зловещей тишины, блуждающей по коридорам квартиры.

А всё потому, что проснулась одна.

Чёртов даэдра неведомым образом испарился из комнаты, и это пугало. Ваббаджек, эта нирнова отрыжка, всё ещё скалит на меня свои кривые зубы, значит, вчерашние гости вряд ли преспокойно отправились домой. Так где же один из них? Уж не выпал ли из окна? Но это было бы слишком просто. Признаться, вчерашний синяк на лордовой физии стал для меня тревожным звоночком: уж если Хранитель не побоялся вломить самому даэдра, что он сделает со мной, когда "вспомнит", что я ему вчера наговорила? И что он вообще, со своим характером, может натворить в масштабах моей квартиры? Мне было страшно оставаться с ним в комнате ночью, но ещё страшнее оставлять их вдвоём с Шеогоратом. Двух тигров в тесной клетке. А теперь один из них, вопреки моим стараниям, куда-то запропастился, а второй провёл всю ночь в компании кухонных ножей. Вот и думайте, почему я сижу здесь битый час. Мне кажется, на кухне уже остывает чей-то труп.

Однако есть вещи выше сомнений и страхов. Что-то извечное, неумолимое, заставляющее действовать вопреки любым преградам. Я собрала волю в кулак, пожелала себе удачи... И твёрдым шагом направилась в уборную. А вы другого ждали? В любом случае, нужная мне комната располагалась как раз по пути к кухне, так что за утренними процедурами, сразу после восхваления горячего душа и туалета со сливом, я составила примерный план действий на сегодня. И да, пункт "незаметно вынести из квартиры тело" там тоже был... На всякий случай.

Однако нет, судьба решила поиздеваться надо мной совершенно другим способом.

Тишина в квартире объяснилась быстро — для диалога не хватало людей, а произносить речи мой оставшийся гость любил только при зрителях (как минимум, при своём терпеливом камердинере); в отсутствие таковых лорд Шеогорат спокойно завтракал чаем с плесневелым сыром и с умным видом почитывал журнальчик. Для полноты картины не хватало только пенсне не его длинном, изящном носу.

Шоколадные глаза перестали бегать по строчкам и остановились на мне. Дабы сгладить эту сюрреалистичную ситуацию, я присела напротив и, схватив недопитый со вчера стакан с водой, начала её смаковать с самым независимым видом. Немая сцена длилась около минуты, пока я, едва не подавившись водой, не вспомнила о вопросе дня.

— А где Цицерон?

Даэдра поморщился и окатил меня полным недоумения взглядом.

— Я прикажу казнить ваших сыроделов! Совершенный мир — вот, что они обещали! Блаженство, идеальность, раздолье наслаждения! А что взамен?! Я тебя спрашиваю!

— Что, простите?..

Я продолжала недоумевать. Шеогорат, будто удивившись собственному крику, продолжил тихим, но донельзя ядовитым голосом:

— В этом издании чрезмерно восхваляются вкусовые качества некоего любимого мной продукта. Увидев его в твоём ящике с холодом, я обрадовался — вот она, компенсация моих страданий за столь неожиданное путешествие сюда. Но этот великолепный продукт на вкус оказался, как гуарье дерьмо. И либо я чего-то не понимаю во вкусовых качествах сыра — а уж я понимаю в этом всё! — либо ваши изготовители очень. Серьёзно. Оплошали.

Под свой монолог даэдра придвинул ко мне журнал, раскрытый на статье о Рокфоре*.

Я перевела взгляд на хорошо погрызенный кусок заплесневелого сыра в руке лорда. Обыкновенного сыра, который я забыла в холодильнике перед выездом на природу, дайте подумать, больше недели назад.

Я честно пыталась не заржать. А когда смех всё же пробился наружу, я размышляла над двумя вопросами: откуда в моей квартире кулинарный журнал, и откуда Шеогорат знает, какое на вкус гуарье дерьмо?

* * *

Я уже собиралась объяснить Шеогорату его ошибку, но раздавшийся стук заставил меня подпрыгнуть на стуле. Всё бы ничего, но стучали в окно.

— Ты, кстати, интересовалась, — лорд неопределённо махнул рукой в сторону. Я повернула голову и увидела Цицерона, машущего мне из-за стекла. Второй рукой он, полагаю, держался за водосточную трубу. В своём бархатном костюме. В разгар дня...

Я кинулась к окну и мгновенно распахнула раму. Промедли Хранитель ещё хоть мгновенье — и я бы силой втащила его внутрь. Но чёртов псих тут же, ловким движением, приземлился на пол кухни. И в левой руке у него явно что-то было.

Я беззвучно раскрывала рот, пытаясь подобрать слова. Хоть какие-нибудь. Тем временем имперец широко улыбнулся всеми тридцатью двумя зубами (это пока ещё всеми!), и выложил на стол свою находку, хотя, чувствую, правильнее будет назвать это добычей, — потёртый кожаный кошелёк.

— Цицерону нравится местная природа! — воскликнул он. — Все эти необычные деревья, гигантские дома, и каждиты! Столько каджитов глядело на меня из окон! Вы их что, держите в качестве прислуги? А где твой каджит?

Теперь настала лордова очередь смеяться. Хранитель обиженно зыркнул на него и продолжил:

— Правда, люди слишком нервные. Я только спросил у одного, как попасть в Коллегию магов, так он сбледнул, отдал мне трясущимися руками кошель и убежал, будто за ним оборотень гнался!

Пытаясь не наброситься на имперца с кулаками, я бродила взглядом по кухне. На подставке не хватало одного из ножей... Будет очень обидно, если я сейчас им и получу в живот.

Хотя нет, есть ещё второй претендент — уже сползающий на пол от смеха чёртов принц безумия. Сталь в глазах ассасина звенела всё отчётливее, но куда уж нашему высочеству до таких мелочей...

— А где нож, Цицеро? — неуверенно спросила я, кивая на подставку.

— Выронил на улице. Когда пытался догнать того парня...

Он стал на удивление серьёзен и не сводил взгляд со смеющегося Шеогората. Тот, кажется, словил новую волну истерики, сидя на полу и обхватив руками ножку стула. А вот я наконец осознала, с какими демонами меня свела судьба. На фоне суровых реалий Скайрима Хранитель казался просто сбрендившим чудаком, по ошибке попавшим в секту убийц, тем более что видеть его главные навыки мне так и не довелось. Но здесь, в этой обыденной до тошноты обстановке, он был... Я даже не знаю, как это объяснить. Я видела, как Цицерон готовился к тому прыжку, хотя ни один его мускул не дрогнул; видела эту тень в его глазах. Беспричинно, оттого и так страшно, Хранитель захотел убить. Поэтому, когда он бросился на Шеогората, я вовсе не попыталась его остановить, а в ужасе отпрыгнула подальше.

Кровь полетела с первого удара. Я видела, будто сквозь толщу воды, дикий прыжок и примитивные инстинкты — разорвать, насладиться... Синяк на лице лорда теперь кажется таким пустяком по сравнению с тем, то Цицерон тогда сделал. Когда я начала реагировать на окружающий мир, Хранитель нанёс уже, кажется, с десяток ударов. Лицо Шеогората словно размылось, а он всё смеялся, смеялся... пока собственная кровь не помешала ему дышать. Но даже тогда он, думаю, расстроился не сильно — с присущим ему любопытством продолжил наблюдать за действиями окончательно слетевшего с катушек Хранителя.

— Цицеро, хватит! Думаешь, Мать Ночи одобрила бы такое?

Я просто пыталась отвлечь зверя от добычи. Знала бы тогда, что он так отреагирует, — дважды бы подумала.

— А ты пасть не открывай! Ты, ложная Слышащая, не достойна даже сапоги протирать Братьям! И почему я тебя послушал?! Ты завела меня в эту глушь, лишила смысла существования, ты насмехалась надо мной! Он, — ассасин показал на уже не двигающееся в его руках тело, — в своей идиотской скуке отправил меня сюда, но именно ты послужила началом! Лгунья! Предательница! Цицерон достойно отомстит, прежде чем выбраться из этого странного мира...

Теперь я сама хотела выброситься из окна. Такие знакомые, причудливые глаза с искорками насмешки, сейчас предрекали мне нескорую и мучительную погибель. Я попятилась в сторону спальни, попутно про себя удивляясь, от чего же Цицерон так взбесился. Нет, то, что я ему сказала тогда, в первый же вечер дома, — чистая правда, но неужели нужно так остро реагировать спустя день, когда он мог сразу же высказать мне все претензии в лицо? На самом деле, я просто не хотела столь бездарно умирать от голых рук пришельца, поэтому пыталась разогнать свою реакцию этими мыслями. Но вот он, мой злой рок... Небо закрыли тучи, грянул гром, а я сжалась в максимально компактный комочек в собственной прихожей... Взгляд имперца, полыхающий гневом ещё секунду назад, стал стеклянным, и он повалился на меня всей своей тяжестью. А над ним, покачиваясь, с массивной разделочной доской и физиономией, достойной фильма ужасов, стоял Шеогорат.

* * *

— Какой-то он нервный. Надеюсь, ты не против, что я дал ему немного вздремнуть? — спросил весело Шео, попутно облизывая пальцы от собственной крови.

Я не помню, что ела за последние два дня, но рвало меня долго и придирчиво. Даэдра деликатно стоял за дверью ванной, не пожелав войти, даже чтобы отмыть своё лицо от крови. А я пыталась понять. Просто понять. Зачем?

Я вышла в коридор, наверняка сбросив пару фунтов от волнения. Мой спаситель улыбнулся, разорвав корочку запёкшейся крови на щеках; тут же поморщился от боли. Лишь тонкая цепочка следов на ковре говорила о том, что здесь недавно произошло. Ну, и нога в кожаном ботинке, выглядывающая из кухонного проёма. Меня снова замутило.

— Что это было? — слабо спросила я, привалившись к стене. Тут заметила, что даэдра тоже сидит на полу. Снова смотрит на меня своими шоколадными глазами, впрочем, впечатление теперь испорчено обилием кровоизлияний на его прекрасном лице.

— Со всеми бывает, — ответил он и принялся пересчитывать свои пальцы.

— Серьёзно?! Бывает?! Ты, долбанутый пришелец, ты хоть понимаешь, что нас могли убить?! Почему ты вообще истекашь кровью? Ты же должен улыбнуться, прокрутить свою сраную палку в руках и исчезнуть в клубах разноцветного дыма, так почему медлишь? Что вы вообще вдвоём делаете в моём доме? Моём мире?! Убирайтесь!

Я не заметила, что плачу. Сижу в коридоре и рыдаю, будто меня прямо здесь невинности лишили. Руки трясутся вполне натурально — это уже пожизненная психушка. Или подождать?.. Момент — и они исчезнут... Ещё момент...

— А у тебя нет чего-нибудь обезболивающего?— послышался знакомый голос из глубин квартиры. — Эта экскурсия затягивается надолго, так что я бы хотел получить полное обслуживание. Элис, будь добра, организуй полный комфорт, и, да, будь ещё добра, пни от меня этого гада, когда будешь привязывать его к батарее.

Я так ничего и не поняла. Залежавшиеся в квартире таблетки успокоительного были проглочены, раны пострадавшего за меня лорда обработаны, а я до сих пор дёргалась от каждого шороха.

— Я знаю, как тебя зовут. Знаю, что ты делала в нашем мире. Не пытайся скрыть остального. — молвил лорд, прикладывая к пострадавшим местам ледяной компресс.

— Если вы такой всемогущий, может, избавите меня от этого груза?

— Увы, не могу. Мои коллеги решили сделать моё пребывание здесь ещё интереснее, напрочь лишив меня сил.

— И под коллегами вы подразумеваете?..

— Да, пятнадцать голов стада, именуемого принцами даэдра. Скамп бы их побрал!..

— Так вы не можете?

— Нет! — прикрикнул с раздражением. — До тебя ещё не дошло? Я застрял здесь, как и твой весьма нервный друг.

— Мне теперь до конца жизни с вами нянчиться?

— Эй, попрошу!

— Ладно. Я задам вопрос один раз, и попрошу вас ответить максимально открыто и понятно. Лорд Шеогорат, и как вас там дальше, как скоро вы перестанете маячить у меня перед глазами и свалите обратно в свой сказочный домик?

Он задумался. На пестреющей кровавыми синяками физиономии выглядело не слишком красиво, однако я вынуждена была любоваться мыслительным процессом, буквально написанным на лбу Шеогората, во избежание обмана.

— Ещё раз тебе говорю, — поморщившись, ответил он, — мои добрые друзья решили, что будет очень смешно отправить меня на прогулку в незнакомый мир в качестве простого смертного. Так что к своим обычным силам, и тем более, к своей палке, — он снова неприятно скривился, — я не имею никакого доступа. Однако же могу тебя обрадовать — что бы не случилось со мной на вашей смешной Земле, в родные пенаты я вернусь целым и невредимым! Конечно, это не относится к твоему... — Шео проследил глазами кровавую дорожку от себя до ботинка Цицерона.

— Больно я за него переживаю. Забирайте его с собой хоть в качестве полового коврика, лишь бы подальше от меня. Нет, столько фанатов у этой Беседки*, а досталось именно мне!

— Кхм...

Лорд красноречиво повёл взглядом до начинающего трепыхаться тела Хранителя. Не знаю, что бы сделал на моём месте нормальный, рассудительный человек, но я собираюсь последовать недавнему совету — к чертям собачим прикрепить Цицерона к отопительной трубе.

____________

*Рокфор — благородный сорт плесневелого сыра, который полагается вкушать с наслаждением. Лорд повёлся на рекламную статью и по незнанию перепутал его с обычным испорченным сыром.

Беседка, или Bethesda softworks — издатель игр серии TES. Нежно любима фанатами, во всех смыслах этого слова.

Уважаемые читатели, приношу извинения за задержку главы. Муза решила со скандалом уйти в небытие, так что невольный спонсор выкладки — забродившие жидкости. Я планирую ещё две главы, так что те, кто ждёт окончания, — потерпите, те, кто ждёт новых глав, — наслаждайтесь!

П.С. не хотела этого писать, но мои исследования действительно говорят, что от отзывов главы пишутся быстрее.

Хранитель пялился в стену. То ли обиделся, что его связали, то ли не хотел нас провоцировать. Решение, в принципе, верное, но даже так желание пересчитать ему рёбра сапогами не становилось меньше. Я подумывала выгнать Цицерона из квартиры и предоставить его самому себе, но схватившей его полиции он же обязательно ткнёт пальцем в меня! Хотя, пусть им сначала объяснит, почему с такой маниакальностью косплеит игрового персонажа. Кстати об этом. Когда его величество соизволил пройти в ванную, я быстро включила ноутбук, усевшись так, чтобы Цицеро не видел экрана. Я хотела убедиться, что случайно не залетела в параллельную вселенную, в которой игр по Древним Свиткам не существует, а Нирн действительно плавает в космосе где-то недалеко от нас. Но все ярлыки вполне себе мирно висели на рабочем столе, а запустив Обливион, я даже смогла немного пробежаться по Анвилу. Это и упрощает, и усложняет жизнь. Уже представляю, как я сажу их рядом с собой, и, утешающе беря за руки, говорю: "Дорогие друзья, а вы знаете, что вас не существует? Вы просто кучка пикселей, рождённых чьей-то неуёмной фантазией"... Шео посмеётся, а вот Хранитель, боюсь, опять попытается кого-нибудь убить. Нет, некоторым вещам лучше оставаться нерассказанными... Я быстро удалила все игры. На всякий случай.

Вернувшийся лорд уставился на меня сверху вниз, грозно уперев руки в бока:

— Что в этой дыре нужно сделать, чтобы достать хороший обед?

— Взять и приготовить! — в тон вопросу выплюнула слова. Принц задумался над ответом, пока я быстро отложила ноутбук и пошла в прихожую, к телефону. Рядом с трубкой на столе раскиданы визитки — доставка еды, уборка квартир, такси... Последнее-то мне и нужно. Пока я заказывала машину, даэдра разглядывал неизвестную штуковину — кусок пластика, с которым в приступах сумасшествия разговаривают эти странные земляне. Интересно, он думает, это что-то типа камня душ, или там просто сидит маленький человечек? В любом случае, в его взгляде снова появился азарт ребёнка-исследователя, который познаёт окружающий мир путём разламывания чего-нибудь на мелкие кусочки. Я быстро положила трубку, и, пока с ней не случилось ничего непоправимого, потянула лорда обратно в комнату.

— Значит так. Я отдыхала в лесу за городом, когда меня вытянуло из этого мира. Поскольку доброе создание, сделавшее такую гадость, — подозрительный взгляд в сторону, — явно не позаботилось о вещах, оставленных в лагере, мне придётся забирать их самой. Так что сейчас мы попрёмся в лес.

— Кто эти мы?! — одновременно воскликнули мои спутники. А сколько недовольства...

— Вы же не думали, что будете безвылазно торчать в четырёх стенах?

Шео с Цицероном переглянулись, синхронно вздохнули и уставились на меня. Как у них получается? Это потому что оба пришельцы или психи?

— Но поскольку кое-кто сегодня уже нагулялся, — я сердито посмотрела на Хранителя, быстро изобразившего виноватый вид, — поедем вдвоём. А тебя, скотина, я очень вежливо попрошу тихо сидеть в своём углу и никуда без нас не рыпаться! В ином случае получишь стрелу в глаз, если у меня от гнева не будут дрожать руки и я не попаду куда-нибудь ещё.

— Нет-нет, Слышащая, что ты, Цицерон будет хорошо себя вести! Даже не попытается освободиться из пут! — имперец энергично замахал рукой, привязанной к трубе. Рулоном скотча. Я не виновата, что у меня не оказалось подходящей верёвки!

Поездка действительно была необходимостью. Мой сотовый, часть вещей, машина и кредитка остались там, а пакетиками с чаем я бы своих гостей долго не прокормила. Даже для таксиста пришлось взять сотку из принесённого Цицероном кошелька.

— А что такое такси? — прервал мои мысли выскочивший из коридора лорд.

— О, это нечто вроде крытой повозки. Вам должно понравиться.

— Ха! Когда мы с Сангвином на спор на драконах летали, вот это мне понравилось!

И знать не хочу. Бедные драконы...

К счастью, на улице уже начало смеркаться, так что необычная одежда даэдра не сильно бросится в глаза. Перед выходом я на всякий случай перепрятала лук, оставленный Цицероном на кухне, затем минут десять искала по квартире ключи. Ударила себя по лбу, вспомнив, что ключей тоже нет, и понадеялась, что соседи не попытаются вынести мою квартиру. Им же будет хуже...

Белый Форд уже ждал нас внизу. Шео при виде машины цокнул языком, произнёс:

— А знаешь, похожая хреновина и пыталась убить меня вчера, — и полез в салон. Я-то ожидала бурной реакции, так что при виде молчаливо рассматривающего пейзажи даэдра слегка напряглась. Но, как оказалось, напрасно — единственными звуками в салоне был голос Стинга, а плавно опускающиеся сумерки постепенно убаюкивали.

Таксист-меломан уныло мчал нас мимо городских пейзажей — мой дом и пункт назначения соединяет практически прямой участок шоссе, и покатать нас, как тупых туристов, вдоль реки туда и обратно у него явно не выйдет. Ещё и пассажиры какие-то скучные, пялят себе в окна... Точнее, пялил в окно мой спутник. Я же, наблюдая за ним самим, усиленно размышляла. О чём? Мысли скакали, образы путались, а Шеогорат сидел себе, незыблемый, как месяц, который вот-вот покажется на небе. А вдруг из-за туч, окутанные мистическим светом, выплывут Мессер со своей вечной спутницей Секундой, наша машина отрастит крылья с шипастым хвостом и, обернувшись Партурнаксом, расскажет легенду об Алдуине, первенце Акатоша, Пожирателе мира? Звучит как бред... Но я была там. Я знаю.

— Удивительно, — нарушил тишину мой спутник, — если бы мне сейчас пришлось отстраивать Шеот, для Крусибла я бы просто скопировал это место. Я понимаю, что в таком городе приятно подепрессировать после смерти, но как вы здесь живёте?

— Так и живём, — я усмехнулась, — вы на острове пару дней, а уже рубите фишку.

— Я рублю только головы, — недовольно ответил, — притом в исключительно экстраординарных случаях.

— Это в каких же?

— Как-то завалился ко мне во дворец один торгаш... Вот его я казнил.

— Мне уже страшно спрашивать, но всё же — за что?

— Всё дело в дверных ручках! — воскликнул лорд и торжествующе на меня посмотрел.

— И?

— Скучные бронзовые дверные ручки! Я приказал все их перекрасить. Правда, мои недалёкие подданные вскоре загадили невысохшие ручки до ужасного состояния. Тогда я велел снова их перекрасить и запретил открывать двери руками!

— Эмм, у меня логичный вопрос — как же тогда открыть дверь?

— Просто постучать в неё ногой, и пусть хозяин тебя впустит.

— А если ты и есть хозяин, а в доме больше никого нет?

— Ты нудишь, как Хаскилл, — Шеогорат раздражённо отмахнулся, — это уже не моя забота! Тем более, что все успешно с этим справились.

— А что насчёт бедолаги, потерявшего голову?

— Он как раз постучал ногой.

— Но?..

— Когда ручки уже высохли! Тогда я уже запретил всем стучать в дверь, чтобы они снова привыкали пользоваться руками. Мои бдительные аурил привели злостного нарушителя ко мне. На самом деле, я вначале хотел пощадить его, но когда он бесцеремонно ввалился в дверь...

— Вперёд ногами?

— Хуже! Головой! Грубейшее нарушение закона, не говоря уж о правилах приличия.

Играя в Обливион, я долгое время мечтала попасть на Острова. Но знаете, Земля, оказывается, не такое уж плохое место...

— И часто ваши подданные совершали... хм, достойные смерти проступки?

— О, их постоянно кто-нибудь совершает! — ответил недовольно лорд, — а потом падают на колени и орут — простите, пощадите, я не знал, у меня жена и трое детей...

— Городское кладбище, должно быть, переполнено.

— Ха! Думаешь, я убиваю налево и направо? Обычно я добрый. Даже Хаскилл это отмечает. Но...

Он отвернулся от меня, с минуту разглядывая всё реже встречающиеся огни.

— Ты знаешь, как рождается рассвет? Из пурпура и синевы. Из капельки солнца. Он поднимается стремительной волной, смывая с неба звёзды, и настигает светом всех, кто не успел от него укрыться. И тогда я вижу то, о чём старательно забывал накануне вечером. Я люблю рассветы, но только не те, которые освещали гранёные обелиски, пожирающие мою землю. И чёртовы бронзовые дверные ручки!

Водитель еле заметно косился в зеркало заднего вида. Бедняга, он явно не так хотел развеять вечернюю скуку... Я сидела прямо за водительским сидением, так что таксист мог видеть только знатно помятого чудака, с серьёзным видом несущего какие-то бредни. Он явно с облегчением вздохнул, когда мы подъехали к месту назначения.

* * *

Насчёт леса я переборщила — та кучка жмущихся друг к другу деревьев была всего лишь нетронутым островком природы среди набирающей обороты урбанизации. Однако в темноте, усиленной тучами, даже этот островок выглядел неуютно, а от обочины трассы до лагеря мы добирались минут двадцать. Мне это было на руку, ведь без любителей кемпинга стоянка выглядела так, будто я отошла всего пару часов назад. Ну, не считая грязи, принесённой дождями.

Первым делом я полезла в палатку, спасать самое дорогое — сотовый и кошелёк. Телефон, утомлённый ожиданием хозяйки, отключился, так что сотню пропущенных звонков от босса я просмотрю уже дома. Ключи от машины валялись рядом, заботливо прикрытые спальником. Я быстро сгребла вещи и пошла к машине. Даэдра уже крутился вокруг Рендж Ровера, изучая диковинного зверя.

— Кыш!

Я протопала к багажнику, не видя Шеогората за горой скрученной в кокон одежды, немного поскребла ключом по замочной скважине, и наконец избавилась от груза. Вот за что себя люблю, так это за лень — вместо полноценного недельного лагеря умудрилась достать из машины только палатку и спальные принадлежности. Даже котелок был отвергнут в пользу чипсов, пирога и прохладной колы. Кстати, у меня ещё немного осталось... Я посадила лорда на оттопыренную створку багажника, вручила ему баночку и пошла воевать с палаткой. Уже не знаю, что произошло за моей спиной, но вскоре оттуда раздался пшик и ругательство на предположительно даэдрическом языке.

— Что это за хрень?!

— Секундочку...

Да. То была классическая картина слегка раструшенной банки колы и не подозревающей об этом жертвы. Не то чтобы это вышло специально...

— Мм, спасибо. — я закинула кое-как разобранную палатку внутрь Ровера и уже собиралась цапнуть банку обратно, но пальцы лорда разжались сами собой. Он медленно перевёл на меня взгляд, в котором смешались удивление и обида, судорожно вздохнул и закрыл глаза. Следующее, что я помню, — как пытаюсь привести его, лежащего на земле, в себя.

— Да очнись!

В темноте наступающей ночи я различала только белизну лица, покрытого багровыми пятнами. Из-за дрожи в руках никак не могла прощупать пульс, пока, наконец, не догадалась приложить ладонь прямо к сердцу. Несколько долгих секунд пыталась сосредоточиться, пока не словила ритмичные удары. Честно говоря, от облегчения я чуть не прилегла рядом.

— И правда, что за хрень?.. Если решишь досрочно выйти из игры, я тебя прямо здесь располигоню и разложу на текстуры!

Надо же было тому случиться, что именно на этих словах коварный бог открыл глаза. Они как магниты притягивали звёздный свет, вытесняя из поля зрения всё остальное. Я на секунду почувствовала себя буквально прикованной к небу. Только к какому из них — тому, что над головой, или в шоколадных глазах?

— Я всё ещё хочу есть. А ты что расселась? Думаешь, если меня не кормить два дня, я привыкну питаться воздухом?

Шеогорат бесцеремонно оттолкнул меня и поднялся на ноги. Мои, кажется, всё ещё дрожали, так что с минуту лорд имел неудовольствие ожидать.

— Что это было?

— Где? — спросил он, недовольно скривив губы. — И кстати, что значит "располигонить"? Я на секунду испугался — то есть, испугался бы, не зная, что абсолютно бессмертен.

— Бессмертен?!

Я, наконец, поднялась на ноги, чтобы тут же накинуться на даэдра.

— Ты сейчас чуть кони не двинул! Это что было?! Вот это закатывание глаз и грациозный полёт на траву?

— Подумаешь. Устал, скучно стало... И я до сих пор хочу есть!

— Супер! Сейчас всё будет, ваше непревзойдённое величество, прошу в карету!

Я со злостью открыла салон и буквально впихнула лорда на пассажирское кресло. Десять секунд спустя мотор старого джипа призывно взревел, что меня лишь раззадорило. Я втопила газ в пол; стрелка спидометра быстро перевалила за сотню. На самом деле, я была такой смелой лишь потому, что знала расположение камер на участке, но это всё мелочи... Душа требовала небольшой встряски, а дорога ровным полотном ложилась под колёса. Ночь вступила в свои права.

Я остыла за неполные полчаса. Шеогорат, будто уловив моё настроение, начал поглядывать вправо в попытке завести разговор. Но мне сейчас было не до этого — из-за очередного здания выплыла жёлтая буква "М". В такое время почти все магазины закрыты, да и готовить откровенно не хотелось. Так что сегодня у нас будет погружение в культуру быстрого питания.

Лорд активно втягивал носом воздух, пока я делала заказ. Интересно, что он там учуял, что расплылся в улыбке? Хаскилл по вторникам подаёт к столу картошку-фри? Или дело в самой перспективе ужина?

Боже, храни кредитки! Расплатившись без возни с бумажками, я медленно покатила машину к пункту выдачи. Наконец, объёмный пакет взгромоздился на колени лорда.

— К столу подано, — проворчала я.

— Да я как-то... Съешь это первая, хочу убедиться, что оно съедобно.

— Какие мы разборчивые! Не жалуйся потом, что Цицерон всё умял в одну харю. Если он ещё будет в квартире, когда мы вернёмся...

— Думаешь, он зубами руку отгрызёт?

— Мало ли, что он сделает в очередном приступе бешенства.

— О, не переживай, сегодня он будет лапочкой!

— Почему ты так думаешь?

— Это же очевидно! Или ты с высоты своего смертного носа не видишь обстоятельств?

— О чём ты говоришь?

Мы остановились под красным светом. Я начала нервно давить на газ, заставляя машину повизгивать.

— Мы... здесь.

— Я должна что-то понять из той реплики?

— Как я и говорил, твой смертный мозг не в состоянии разделить нужную информацию и хлам.

— Ты говорил про нос.

— Да какая разница!.. Дело в том... — Шеогорат смотрел на меня сканирующим взглядом до тех пор, пока мы не тронулись, — я понял, поменьше и попроще. Мы с твоим ручным Бубенчиком родом из другого мира. Сюда были притащены насильно с твоей помощью...

— Ладно Цицерон, мы практически сцепились перед телепортацией, но как ваше высочество здесь оказалось?

— Ты забываешь, моя дорогая, — лорд театрально вздохнул, — что моё высочество тесно общается с теми, кому доверяет своё имущество. В том числе и эту хрень, один из моих посохов.

— Ваббаджек?

— Именно эту хрень я имел в виду. Как думаешь, что напугало того придурка-эльфа настолько, что он прекратил попытки тебя убить? И, в конце концов, на кого ты упала, пока моё чёртова палка отправляла тебя домой?!

— Вау. Так я сорвала джекпот. Только почему-то не тянет радоваться.

Слишком быстро показались на тёмном небе очертания моего дома. Я притормозила машину на обочине, однако, не собираясь сворачивать разговор.

— Что ты говорил про ваш мир?

— Ах, да... Видишь ли, рано или поздно мы вновь окажемся там. Судя по наступающим симптомам — рано.

Я молчала, сверля собеседника взглядом.

— Он хочет нас обратно. Забирает по кусочку. А что тянется к дому сильнее всего? То, что преобладает в нас — черты характера, привычки, эмоции... У твоего чокнутого дружка это собранность, спокойствие, выдержка.

— Ты сам себе противоречишь! — взорвалась я, — Мой, как ты верно выразился, чокнутый друг хочет всех убивать! И в Тамриэле хотел!

— Здесь я постарался.

Даэдра долго не отвечал, уведя взгляд. Могу поклясться, он был смущён.

— Как-то раз мы с сушёной эльфкой поспорили... В общем, эти его заморочки, и песенки, и разговоры с самим с собой — моих рук дело. Только Цицерону не говори, а то снова захочет кого-нибудь убить.

— Я сейчас сама хочу кого-нибудь убить! То есть, я сегодня чуть не лишилась жизни из-за того, что ты когда-то проспорил Матери Ночи?!

— Вообще-то, я тогда выиграл. И в качестве приза решил опровергнуть, что её так называемые дети служат только ей. Случай был удачный... Братство разваливалось, этот её верный убийца готовился много лет провести в одиночестве, сберегая мамочкины кости... А до моего визита он был вполне спокойным и рассудительным. Так что сейчас теряет именно эти качества — хотя сомневаюсь, что этому шизофренику ещё есть что терять.

— И чем всё это закончится?

— А разве я уже не сказал? Мы оба свалим домой и не будем тебе докучать своим присутствием, дорогая Элис.

— Нет... В голове не укладывается. Ты же сказал, остальные даэдра тебя прокляли?

— Абсолютно. Полностью лишили сил.

— И ты не пострадаешь при обратной телепортации?

— Кто знает... — он ослепительно улыбнулся, уже открывая дверь машины, — Думаю, мы увидим это самое большее через пару дней.

— Стой! То есть, ты даже не знаешь, что с тобой будет?

— В этом и веселье! — подмигнул Шео, выходя из машины.

— Но... что у тебя забирает твой мир?

Шеогорат не ответил. Он привалился к машине, снова потеряв сознание.

Жизнь. У тебя он забирает жизнь.

Мы неторопливо поднимались на второй этаж. Дело было вовсе не в моём страхе перед несколько раз сведённым с ума убийцей, нет, всё гораздо банальней — я тащила большой такой пакет с едой из Макдональдса. И Шеогората, повиснувшего на моём плече. Лорд соизволил ещё недолго погостить на Земле, поэтому пришлось обеспечивать ему доставку до временного жилья. Признаюсь — при втором его обмороке я почти не испугалась, как-то внезапно проскочив первые четыре стадии предстоящей потери и остановившись на смирении. Всё-таки понимание происходящих событий здорово успокаивает. Но перед входной дверью я всё равно остановилась.

— Боишься? — ехидно спросил Шео. Возмущённая столь низким подколом, я скинула его с себя. Даэдра на удивление твёрдо стоял на ногах, впрочем, тут же с мученическим видом облокотился о стену.

— Ах так? На полу сегодня спишь ты!

Я быстро открыла дверь и зашла в квартиру. Ожидала ли нападения из-за угла? Ответом был перочинный нож, который я нервно сжимала в руке.

Цицерон, как и положено, обнаружился в спальне. Лежащий на моём диване в обрывках скотча, мурлыкающий очередной эпос про котят. От включённого света он на секунду зажмурился, но тут же вскочил на ноги, явно приготовившись много-много говорить.

— Слышащая...

— Молчи.

— Но Цицерон...

— Ради всего святого, заткнись.

— Но я только...

— Дракон на шесть часов!

Не успел имперец оглянуться, как я прицельно швырнула в него пакетом. Бедняга еле удержал равновесие, но посылку поймал.

— Слышащая, что это?

— Сам разбирайся! Достал! Вы оба достали! — стремительно поворачивая к выходу, столкнулась с удивлённым лордом, — Да, ты тоже! Шутник, чтоб тебя!

И уже с порога до меня донеслось:

— Что это с ней?..

— Осторожно, она в таком состоянии и располигонить может. Кстати, давай осмотрим этот пакет...

О да, ко мне действительно лучше было не подходить.

* * *

На самом деле, моё бегство из квартиры не имело ничего общего со злостью, просто оставлять вещи в машине в моём районе — почти что подарить их местным "искателям приключений". В своё время я намертво вклеила магнитолу в приборную панель, но несколько неудачных грабежей с разбитыми стёклами всё-таки были. Причём, в качестве утешительного приза первый грабитель забрал освежитель воздуха. Сама же машина осталась со мной лишь потому, что заводится секунд тридцать по особому ритуалу, да ещё и ревёт при этом, как Алдуин, которому стрелой попали в... в Совнгарде. Так что единственную попытку угнать джип пресекла не я и даже не полиция, а безработная тётка с нижнего этажа, которая от громкого звука расплескала всё виски, и с этой претензией пошла разбираться с оплошавшим водителем. В общем, от этой дамочки угонщика спасли только быстрые ноги. Я бы её поблагодарила, если бы та в качестве своеобразной моральной компенсации не оставила на кузове несколько царапин тупым гвоздём. По форме они даже напоминают птичку...

Я ностальгировала ровно до тех пор, пока на кухне не зажегся свет. На моей кухне, да. Он искажённым квадратом упал к ногам, осветив крошечное пятно грязного асфальта. Надеюсь, там не происходит ничего серьёзного, и эти двое всего лишь решили поесть в подходящем помещении; впрочем, силуэтов в окне я не увидела. Быстро вспомнила, что посреди ночи подозрительно пялюсь в окна, и поспешила к Роверу. Некоторое время думала, не взять ли с собой из машины топорик, но всё же спрятала его под сидение. По-моему, в драке с Цицероном у меня гораздо больше шансов отхватить своим же оружием... А нокаутирующий удар Шеогората может поспеть слишком поздно.

Гружёная вещами, я поспешила домой. Бледная луна, в отличие от разбитых фонарных ламп, исправно освещала дорогу. Ночные птицы и даже редкие для города сверчки пели свою тихую какофонию. Из глубины двора доносились крики и ругань. Обычная ночь... Я никак не могла привыкнуть к своим гостям. Причём поражало не то, что Нирн действительно существует — подумаешь, добавьте в наше средневековье немного магии, вышло бы то же самое — а то, что "сувениры" достались именно мне. Хотя сама хороша... Умудрилась упасть на бога безумия в процессе телепортации, да чокнутого приятеля прихватить за компанию. И ни глобальных катастроф, ни армии демонов под окнами — словно всего лишь старые знакомые заехали погостить на пару дней. А ведь, по словам лорда, так оно и будет. Случайный пшик, перевернувший с ног на голову мою жизнь, и однажды утром я проснусь уже в пустой квартире, без угрозы вляпаться в какую-нибудь историю или погибнуть от неверно сказанного слова... Самое поганое, что мне от этого было грустно.

Я тихо вошла в квартиру, не решаясь нарушить приятную тишину. Бросила вещи прямо в коридоре, и, выбрав из кучи самую чистую одежду, поплелась в ванную. Холодный душ быстро меня взбодрил — отличный подарок от городских властей, до сих пор не сумевших устранить перебои с водой. Дрожащая от холода и немного злая, пошла по коридору в поисках еды, и только во вторую очередь — пришельцев. Тусклый прямоугольник света впереди почему-то вызывал дрожь в пальцах, тем не менее, рука уже тянулась вперёд. Я аккуратно приоткрыла дверь, опасаясь проклятий или даже летящих в меня режущих предметов. Но реальность оказалась куда хуже — Шеогорат и Цицерон молча напивались на кухне.

Моей особой бутылкой текилы!

Шесть лет назад, на чемпионате мира в Бразилии, мы с девочками из команды решили по-взрослому отпраздновать начало соревнований. Меня, как самую смелую, послали за в ближайший магазин за чем-нибудь алкогольным. Всё шло отлично, пока в холле отеля тренер не поймал меня с "поличным", бережно завёрнутым в куртку. Читать нам нотации он не стал, но бутылку прекрасной серебряной текилы отдал уже после соревнований (на которых мы, кстати, с треском продули), только желания пить у нас уже здорово поубавилось. Так, бутылка перекочевала в шкафчик моей кухни, а я пообещала себе открыть её после завоевания медали на очередном чемпионате. Но, увы, близко к своей цели я была только один раз, два года спустя, заняв пятое место в общем зачёте и даже не попав в полуфинал. И теперь две повеселевших морды крутили в руках символ моих несбывшихся надежд.

— У меня только один вопрос — каким образом вы умудрились её найти?

— Что такое агава? Я посажу её на заднем дворе!

— Много пить вредно для здоровья.

— Много жить вредно для жизни!

Неудавшийся садовод долго и заразительно смеялся. Решив, что хватит с меня на сегодня нервотрёпки (да и текила исчезала подозрительно быстро), я молча пошла за третьим стаканом.

* * *

Следующее утро выдалось облачным и туманным — это я вычитала в новостях, когда в час пополудни еле разлепила глаза. События минувшей ночи были не столь красочными, чтобы подробно на них останавливаться; упомяну только, что из-за загадочно пропавшего пакета из Макдональдса где-то в конце первой бутылки бренди пришлось идти в круглосуточный магазин, а утром я бегала род окна искать Ваббу, которым мы пытались разогнать шумную компанию. Однако перед самым рассветом у нас с Шеогоратом состоялся необычный разговор.

— Странный, странный, странный мир!

— Что именно?

— Не знаю. Но он странный даже для меня.

— Полагаю, скоро эта проблема исчезнет сама по себе.

— О да... Уже не можешь дождаться, когда мы снова станем послушными кучками пикселей?

В мой затуманенный мозг начали закрадываться подозрения.

— Ты знал про это?!

— Про Древние Свитки? А откуда, думаешь, они появились?

— Только не говори мне, что это был ты!

— Не я лично... То есть, не только я. Как-то мы с Сангвином...

— Стоп! Вот этого я точно знать не хочу.

— Да ладно, там ничего такого. Открыли случайно не тот портал, уронили в него пару книг...

— И каких же, боюсь спросить?

— Не помню уже, нам Херма какие-то зажал, кальмар недожаренный.

— При чём тут вообще Хермеус Мора?

— Мы в его библиотеке колдовали. Он книги зажал, а они нам очень были нужны! Полезли доставать...

— А зачем портал?

— Херма нас почти застукал, достали его, видите ли, идиоты, лезущие в Апокриф без спроса! Мы решили книги порталом закинуть в мой дворец, туда бы он точно не сунулся, а сами бы уже как-нибудь выкрутились.

— А они по ошибке залетели сюда.

— С кем не бывает.

— Действительно.

Мы с минуту смотрели на поднимающееся зарево за окном.

— Когда твой сумасшедший приятель проснётся, сразу бей по голове.

— Может, и тебя за компанию вырубить?

— Я что, тебя убить пытался?..

— А кто меня в Скайрим забросил?

Лорд широко зевнул и как-то грустно улыбнулся.

— Чушь. Даже для меня слишком избирательно.

— Тогда кто, как, и, главное, зачем?

— С такими вопросами не ко мне. Я не знаю ни одной причины, по которой стал бы тратить время на жалкую смертную из другого мира.

Его слова меня укололи, но я пропустила реплику мимо ушей.

— И что мне теперь делать? Если этот некто снова захочет повеселиться? Пора брать долгосрочную визу в Имперском и запасаться золотыми слитками?

— Сначала мозгами запасись, — недовольно проворчал Шеогорат, уже немного клюющий носом, — если у того несчастного были какие-то планы на тебя, он давно бы дал о себе знать. Вот с кем ты там дольше всего общалась?

— Ну, это явно не Цицерон, у него сдвиг немного по другой части. Остаются... глава Братства, Назир, Довакин и...

— И я?! Ты на меня сама упала, чокнутая! Я вообще был другим занят!

— Помню, денно и нощно следил за Ваббаджеком.

Мы подозрительно прищурились друг на друга. Из кухни раздался грохот.

— Надейся, что он покончил с собой.

— Спрыгнув с холодильника? Или ударившись головой о табуретку? Что-то мне не хочется идти проверять.

— За ночь должен остыть.

— Или потерять всю кровь. Попробуй потом отмой.

— Тогда иди сейчас.

— Ага...

Поворот головы, неосторожный взгляд — и уже нет сил подняться. Я смотрела на желток солнца в глазах пьяного бога безумия, пока первые птицы начинали петь за окном. Оцепенение прошло внезапно — Шеогорат моргнул, неловко встал на ноги и поплёлся к дивану. Я чувствовала, что упустила что-то очень важное, только все мысли бабочками упорхнули из тяжёлой головы. Поэтому оставалось лишь поудобнее устроиться на ковре.

— Самый скучный рассвет за всю мою жизнь. Почему солнце такое оранжевое? Где зелёные облака? Где музыка и салют? Почему я вообще здесь? Не могла ты просто...

— Просто что? Шео?..

Но он уже спал.

Проснувшись, я взяла сотовый и тихонько вышла из комнаты. Цицерон на кухне был подозрительно бодр, поэтому, прежде чем он сказал хоть слово, я быстро выпалила:

— Не зли меня сегодня, или я наконец узнаю, каково до смерти забить человека мобильником!

Имперец погрустнел и опустился на стул. Ноль усилий, а какой эффект!

Пока варился кофе, я быстро просмотрела заголовки новостей. Не то чтобы опасалась увидеть что-то конкретное, вроде парочки врат Обливиона или извержения близлежащего вулкана, просто за последние дни чутьё на неприятности успело усилиться, и сейчас ненавязчиво стучало по вискам.

— И где ненормальный божок? — спросил Цицеро, явно не выдержав тишины.

— Спит ещё. Кстати, не перед этим ли божком ты ночью долго-долго извинялся на нанесённый ущерб?

Имперец, насупившись, отвернулся к окну. Он явно жалел о том, что не мог стереть себе память.

После кофе и завтрака, состоящего из недоеденных чипсов, я пошла будить лорда. Цицерон был обезврежен относительно гуманным способом — я попросила его наточить все кухонные ножи. Так что, пока за стеной раздавались ритмичные скребки, я была спокойна. К тому же, наточка ножей от убийцы Тёмного Братства дорогого стоит.

Шеогорат спал, завернувшись в плащ едва ли не с головой. Я уж хотела присесть рядом и наблюдать за его смешно вздувающимися ноздрями, но молоточки в голове не давали покоя.

Спустя пять минут я уже была готова затыкать лорда иголками. Он не просыпался! Ещё и сопел каждый раз, как я начинала его трясти. Я уже собиралась звать Цицерона, как заметила, что дыхание Шео было слишком редким, а лицо буквально белым полотном выделялось на фоне плаща. В голову начали закрадываться нехорошие подозрения.

— Чёрт, в третий раз вообще не смешно! Открывай уже глаза!

А потом пришёл свет. Слабый огонёк засветился на краю глаза, становясь всё ярче. Я повернула голову — Ваббаджек, забытый на полу, был окутан сиянием. Загипнотизированная светом, я вздрогнула, когда что-то коснулось моей руки.

— Я передам от тебя привет, — улыбаясь, прошептал Шеогорат.

— Кому? — мой голос почему-то дрожал.

— Тому, кто всё это затеял.

— Но ты же сказал!..

— Я много чего говорю.

Он надолго прикрыл глаза, а затем посмотрел на меня, как Вселенная смотрит на крошечную планетку на орбите своей звезды. И растаял в свету. Исчез, просочился сквозь пальцы, которыми я судорожно сжимала его руку. Когда глаза привыкли к освещению комнаты, я увидела только плащ, расшитый серебром.

* * *

И вновь Земля не сошла с орбиты. Как я и думала, крохотный пшик — и уже бездумно хожу по квартире, не в силах выпустить чёртову тряпку из рук, ища хоть какие-то их следы. Цицерон тоже исчез, оставив после себя стройный ряд ножей и недопитую чашку кофе на столе. Я не знала, что делать, разрывалась между желанием бежать к людям с криками "а вы тоже их видели?!" и бурной истерикой; но, в конце концов, меня накрыла апатия. Забившись в угол спальни, смотрела на затянутое тучами небо, и радовалась, что всё закончилось. Пришлось убедить себя, что то были слёзы радости.

Уже почти засыпая, я услышала в голове тягучий, будто припорошенный пылью голос.

"Приветствую тебя, Дитя. Ты прошла через многое, но думаешь, это конец? Готовься, ибо всё только начинается."

А ночью случилась гроза.