Битва за мир (джен)

Над руинами космопорта пришлось кружить довольно долго. Наконец Финли кое-как посадил корабль. Благо при переоборудовании военного крейсера под грузовоз посадочная система осталась нетронутой.

Отдохнул, называется. Только-только избавился от очередной партии радиоактивного груза, как Тералит подкинула работенку. Любимая начальница, чтоб ее.

А ведь вообще-то у него был отпуск…

Финли даже плохо помнил начало разговора. Сияющие полосы осветительных контуров и голоса постояльцев базы все еще сплетались со снами, когда он явился в кабинет Тералит.

— Нужно полететь на Терру-15 и вывезти оттуда кое-какие реактивы, — с порога скомандовала она. — Терра-15 — это недалеко, до завтра управишься. Там лаборатория с тридцать первого века, недавно ее перепрофилировали под…

— Некого больше отправить? Дай хоть выспаться, — взмолился Финли, не дослушав.

— …Под химическую, — невозмутимо продолжила Тералит. — И разрабатывали компоненты химического оружия. Но взрываться было нечему! Смотри никому не проболтайся. Если бы не это, я бы отправила кого-то другого. Ты, по крайней мере, способен удержать язык за зубами. Вывези оттуда все реактивы, какие уцелели. Поскорее, пока не прибыла экспертная комиссия. Подземная часть уцелела, там всё…

— Тери, — мгновенно просыпаясь, сказал Финли, — а что ты хочешь скрыть от экспертной комиссии?

Начальница вздохнула.

— Узнаешь позже. Или нет.

* * *

Несмотря на устрашающий вид городка, кто-то еще сновал среди развалин.

Небольшие группы людей ловко пробирались по горам камней, искореженного металла и обугленных головешек, в которых угадывались предметы интерьера. Время от времени кто-то нагибался, поднимал что-то неразличимое и складывал находки в небольшие ящички.

Фин припомнил то, что Тералит рассказала об этой планете. Атмосфера здесь была разреженная, но вполне пригодная для жизни, гравитация чуть меньше земной… Ладно, можно обойтись и без защитного костюма.

Заведующую звали Несс. Она обнаружилась среди других сотрудников, бодро копающихся в обугленном мусоре. Услышав «Финли Кайо, по поручению с Земли…», она даже не дала договорить, а сразу замахала руками и перебила:

— Ты корабль на подземную стоянку заведи! Сейчас сюда соберутся мародеры со всех ближних планет. Через час можешь обнаружить, что улетать не на чем.

— И где тут, — Фин выразительно обвел глазами вздымающиеся к темнеющему небу усыпанные пеплом закопченные руины, — вход на подземную стоянку?

— Вон за той вышкой, — покосившаяся вышка изогнулась вопросительным знаком чуть поодаль. — Я скоро подойду.

Возвращаясь на корабль, Финли запоздало удивился, что на этом пепелище забыли мародеры.

* * *

Как ни странно, под землей все сохранилось в целости.

Тусклый свет с флуоресцентного потолка, тусклый металл стен и перекрытий, немногочисленные корабли на единственном ярусе стоянки… С трудом втиснув огромный экс-крейсер на свободное место, Финли выбрался наружу и прошелся по пустынному коридору. Складские помещения, холодильники, аппаратная, резервный жилой бункер… Обычная лаборатория. Пусть даже и изучали в ней совсем не то, что декларировалось. Чему здесь было взрываться? Или отгадку следовало искать в останках наземных помещений? Хотя это уже задача экспертной комиссии.

Вдруг одна из многочисленных дверей раздвинулась. Появилась невысокая девушка с коммуникатором в руке. Из консерваторов, мимолетно отметил Финли. Только консерваторы предпочитали работать с техникой вручную, а не имплантировать в организм и устройства связи, и искусственные органы, и мышцы, и кожу повышенной прочности, и титановые кости … Консерваторов было немало, несмотря на очевидные преимущества превращения в получеловека-полуробота. Впрочем, он и сам был из таких.

— Они еще живы? — поинтересовалась девушка.

Финли с изумлением уставился на нее. Оригинальное приветствие, ничего не скажешь.

— А с чего им не быть живыми? Что-то ищут, скоро вернутся.

— Живы? Ну это ненадолго. Ничто только начинается… Они еще вспомнят…

Вот повезло нарваться на сумасшедшую. Хотя что сумасшедшим делать в подобной лаборатории? Вряд ли. Безумную давно отправили бы на Землю, в клинику. Разве что рехнулась совсем недавно. Может, взрыв спровоцировал.

— Что-что начинается, прости? — осторожно переспросил Финли.

— Считаешь меня ненормальной? — хмыкнула незнакомка. — Ничто. Ничто начинается. Сначала будет взрыв, потом появится воющий черный туман и съест все, что останется на планете, живое и неживое, разрушенное и целое… Это и есть Ничто. Конец света, если тебе так понятнее. Взрыв уже произошел…

— Да каждый день где-нибудь что-нибудь взрывается! — вырвалось у Финли, прежде чем он вспомнил, что с сумасшедшими не стоит спорить. Из какой это хоть мифологии, интересно? — И до сих пор, как видишь, никакого конца света не было. Хотя не факт, что это к лучшему…

— Я сказала — на планете. Только здесь, на Терре-15. В искусственном мирке, которого не должно было существовать. Он появился из ниоткуда и уйдет в Ничто… Зря ты прилетел, землянин. Хотя это уже твое дело. Ладно. Забудь, у вас другие верования. Меня зовут Серена, я заместитель Несс.

Она протянула Фину руку. Землянин, надо же. Себя они землянами уже не считают? Хотя Серена, вероятнее всего, появилась на свет здесь, а не на Земле.

Несс пришла только через час. Услышав ее ясный голос, доносящийся из глубин гулкого коридора, Финли возблагодарил судьбу: местными эсхатологическими прогнозами он уже был сыт по горло.

Заведующая городком-лабораторией содрала с головы шлем защитного костюма. Под ним обнаружилось довольно молодое лицо. Растрепанные черные волосы, пирсинг в губе. Меньше всего она походила на солидного ученого. Впрочем, внешность в эпоху тотальной трансгуманизации давно перестала являться показателем хоть чего-нибудь. Несмотря на молодой вид, Несс могло быть как двадцать лет, так и сто двадцать.

— У тебя на корабле автопогрузчик рабочий? — поинтересовалась она с ходу. — Включай, времени мало, на все про все не больше часа. Экспертная комиссия уже летит сюда. До их прибытия чтоб здесь не оставалось и следа лишних химикатов. Иначе нам всем крышка.

Любопытство все-таки взяло свое.

— И ты понятия не имеешь, что именно взорвалось в твоей лаборатории? — прищурился Фин. — Вот прямо ни сном ни духом?

— Откуда мне знать? — огрызнулась Несс. — Комиссия разберется.

Все это выглядело весьма сомнительно. Некая лаборатория, маскирующаяся под экзогеологическую, но работающая на военных. Зачем такая конспирация, если плодом их усилий должно было стать всего-то химоружие? Бред какой-то. Разрушительный взрыв, хотя и Несс, и Тералит в один голос заявляли, что взрываться нечему… При этом очевидная растерянность сотрудников и поразительная уверенность заведующей. Та словно ожидала чего-то с минуты на минуту и знала, что к чему в этой головоломке. Да, Несс явно было известно больше, чем остальным. Кажется, даже больше, чем Тералит, а соответственно, и земному начальству городка на Терре-15. А нетерпение, с которым она ждала прибытия экспертной комиссии, буквально читалось на лице.

Да пошли они с их тайнами. Молча вывезти эти никому не нужные реактивы — и отсыпаться. До конца отпуска еще достаточно времени. И пусть сами разбираются с комиссией, причинами взрыва и торчащими из всего этого ушами какого-то подозрительного сговора.

Автопогрузчик мерно гудел, распределяя контейнеры в грузовом отсеке. Фин прислонился к гладкому темному боку корабля и прикрыл глаза, устав бороться со сном. Серена и Несс переговаривались вполголоса.

— Темерси будет в экспертной комиссии? — неодобрительно поинтересовалась заместительница. Сейчас она выглядела почти вменяемой. Даже не верилось, что это она полчаса назад с горящими глазами вещала о надвигающемся конце света.

— Будет. Но ты зря его подозреваешь. «Мерх-Экзо» не имеет отношения к взрыву. Даже не думай.

— Но там, черт возьми, был эпицентр! И если Темерси ни при чем, то зачем ему напрашиваться в состав комиссии? Я давно предупреждала, что он что-то недоговаривает, Несси! Скорее всего, взрыв — его рук дело. Он установил «Мерх-Экзо» без согласования с земными властями! И теперь хочет замести следы! Если здесь обнаружат остатки реактора мерхианского производства, будет международный скандал! Как ты не понимаешь?

— Успокойся, Серена. В «Мерх-Экзо» не было ничего взрывчатого. И Темерси договаривался о его установке и обслуживании со мной лично только потому, что официальным путем это заняло бы слишком много времени, — спокойно сказала Несс.

Неестественно спокойно.

Не бывает плохих актеров. Ты или актер, или нет, третьего не дано.

Стоп. Темерси.

Фин даже проснулся.

Он уже слышал эту фамилию. Скэнте Темерси, одиозный глава государственного конструкторского бюро Мерхианской империи. По меньшей мере половина всего мерхианского вооружения была плодом его разработок.

И что ему делать в составе земной экспертной комиссии? Нет, даже не так. Зачем ему понадобилось в обход Земли подговаривать заведующую научным городком земной колонии установить в лаборатории некий реактор?

Действительно, потому что слишком муторно договариваться с земными бюрократами. Причина хоть куда. Особенно для главы мерхианского ГКБ.

Похоже, на Терре-15 под носом у Тералит проворачивались какие-то мошеннические операции. В лучшем случае. В худшем — дело и правда пахло международным скандалом. Стал бы глава ГКБ Мерхии так рисковать попусту? Риторический вопрос.

— Несс, — вкрадчиво начал Финли, мгновенно оказавшись рядом, — о Темерси поподробнее, пожалуйста. Что это был за реактор? Зачем понадобилось устанавливать этот… — он с трудом удержался от ругательств, — этот прибор именно здесь?

— А тебе не кажется, что это не твое дело? Тебя послали вывезти реактивы, в остальном разберется экспертная комиссия.

— В состав которой входит Скэнте Темерси собственной персоной. Отлично. Его пригласили в качестве иностранного специалиста или он там вообще под чужим именем?

Несс не успела ответить. Внезапно раздался странный свистящий звук. Он нарастал с каждой секундой, но по ушам не бил — просто довольно громкий свист, похожий на завывание ветра зимней ночью. Понадобилось несколько томительных мгновений, чтобы понять, что звук шел извне.

— Опустится воющий черный туман, и все уйдет в Ничто… — нараспев продекламировала Серена, снова приобретая полубезумный вид.

— Умолкни, еще ничего не воет, — раздраженно пробурчал Фин, подбираясь к люку, служившему входом с поверхности под землю. Аккуратно приоткрыл его…

В образовавшуюся щель начал просачиваться странно темный воздух. Мелкие сероватые завихрения чернели на глазах, превращаясь в клубы тумана.

Черного тумана.

Внезапно Финли зашипел от боли и отдернул руку.

Там, где пальцы соприкоснулись с черным туманом, начисто отсутствовала кожа. По кисти медленно, словно нехотя, потекла струйка крови.

— Какого черта? — с изумлением, переходящим в ступор, пробормотал он, захлопывая люк.

Чернота поспешно втянулась струйками-щупальцами обратно, туда, откуда появилась.

Какое-то время горстка сотрудников лаборатории растерянно переглядывалась, потеряв дар речи. После чего взгляды один за другим начали обращаться к заместительнице заведующей.

Серена подняла голову.

— И все уйдет в Ничто… — повторила она мечтательно.

Несс ругнулась и сама подскочила к входному люку, оттолкнув Фина. Тот с любопытством наблюдал.

Она не стала лезть в туман руками. Когда в приоткрытую щель начали просачиваться клубы черной газообразной субстанции — и на этот раз намного стремительнее — Несс сунула туда свой шлем от защитного костюма. Он был первым, что попалось под руку.

Туман вспыхнул угольной чернотой, и шлем мгновенно и бесшумно исчез, словно его никогда не было.

Несс едва успела захлопнуть люк. Последняя струйка тумана втянулась обратно, чуть не задев ее лицо.

Теперь уже и Несс выглядела ошарашенной. Будто что-то пошло не по плану и стало вдруг неуправляемым. Она прикрыла глаза и замерла, как в трансе. Связывается с кем-то через имплант, догадался Финли. Приверженцы тотальной трансгуманизации при сеансах связи вели себя именно так.

Заведующая открыла глаза.

— Никакой связи. Глухо, даже в сеть не выйти… — произнесла она растерянно.

— Я говорила, что Темерси тебя подставит! — заявила Серена, на время забыв об апокалиптических прогнозах.

— Ну при чем тут Темерси?! — не выдержала Несс. — В «Мерхе-Экзо» не было даже чему взрываться! Не говоря уже об этой черной гадости, она вообще появилась непонятно откуда!

Фальшиво, фальшиво. Плохая попытка. Впрочем, сейчас было не до подозрений. Судя по всему, неожиданностью для Несс не являлся только взрыв. Увидев черный туман, она была изумлена не меньше остальных.

— Как бы то ни было, он всего лишь проводник. Взрыв был бы в любом случае. Потому что Ничто неизбежно.

— Так, — Финли уже основательно надоело это представление. Он стряхнул с руки кровь — позже, все позже, — и подошел к Серене. — Апокалиптические предсказания не сбываются. Иначе это уже не предсказания, а предупреждения. Причем не апокалиптические. От кого ты слышала сказочку о черном тумане?

— Уймись, не изображай детектива, — бросила Несс. — Воющий черный туман — это часть наших местных суеверий, о нем все знают. Потому и странно, что этот миф вдруг начал сбываться.

— Хм, — Фин покачал головой. — Хорошо хоть мой корабль здесь. Ваш черный туман, чем бы он ни был, не страдает отсутствием аппетита.

— Теоретически он давно должен был разъесть перекрытия и уничтожить подземную часть городка, — задумчиво произнесла Несс. — Я не понимаю, почему ему помешал входной люк. И вообще слой грунта и перекрытия бункеров. Если это апокалипсис, то какой-то чересчур медлительный и избирательный.

— Вот именно. А значит, это никакой не апокалипсис.

— Тогда что? — вмешалась Серена. — Сначала будет взрыв, который оставит после себя только пепелище, потом опустится воющий черный туман и уничтожит все живое и неживое, рукотворное и нерукотворное… Ждите, скоро падут и перекрытия…

— Несс? — подал голос кто-то из небольшой группы сотрудников, которые тихо переговаривались в отдалении. — Получается, мы не сможем отсюда вылететь?

— Не сможете, скоро падут перекрытия, и черный туман поглотит вас всех…

— Помолчи, — перебила Серену Несс. — Нет, не сможем, как видите. На поверхности кто-то остался?

— Группа Алонсо не вернулась, — сказал кто-то. Воцарилось молчание.

— Больше мы их не увидим, — наконец мрачно проговорила Серена, и на этот раз с ней никто не спорил.

— У нас нет синтезатора воздуха. Долго мы под землей не протянем, — предупредил седой мужчина.

— Вы в любом случае долго не…

— Закрой рот! — рявкнула Несс.

— Синтезатор воздуха есть у меня на корабле, — подал голос Финли. — Насчет этого не беспокойтесь.

— Запас продуктов на всю ораву у тебя тоже есть? Отличное будущее — торчать под землей на корабле всю оставшуюся жизнь! — истерически выкрикнула светловолосая девушка и в отчаянии швырнула на пол коммуникатор.

Фин пожал плечами. Отличное, не отличное… Приятного мало, но какой смысл истерить из-за того, что ты не можешь изменить?

По местному времени наступила ночь. Панические настроения усиливались.

Все попытки открыть люк неизменно заканчивались одним и тем же — его спешно захлопывали, пока клочья тумана не успели добраться до незадачливого экспериментатора. И после каждой такой попытки следовал всплеск истерии. Серена со своими спокойными и уверенными рассказами о неизбежном апокалипсисе только подогревала массовый психоз. Возможно, сама того не понимая. А возможно, оставшиеся в живых сотрудники были бы спокойнее, если бы происходящее не совпадало с такой точностью с их мифом о конце света.

Несс держалась в стороне и почти все время стояла с прикрытыми глазами, привалившись к стене. Пытается связаться с Темерси, а связи нет, констатировал Финли про себя. Что же ты замышляла, доблестная заведующая научной лабораторией в исследовательском городке? И что пошло не так? Взять бы тебя за жабры и допросить хорошенько… А, ладно, пусть с этим Тералит разбирается. Или кто-нибудь еще. Не хватало только ввязаться в международный скандал, если и вправду был сговор с главой мерхианского ГКБ…

Еще раз обозрев трясущуюся от страха кучку сотрудников, вдохновенно вещающую Серену и отстраненную Несс, Финли отвернулся и отправился к себе на корабль.

Спать.

Что толку бояться? Все равно ничего нельзя сделать.

Можно только ждать.

* * *

Через несколько часов, выйдя на стоянку, он обнаружил, что за это время расклад существенно изменился.

В коридорах было пусто. Видно, ночью все в конце концов разошлись по жилым помещениям резервных бункеров. Только Серена прохаживалась взад-вперед, надолго исчезая за поворотами извилистых коридоров и снова появляясь. Она словно описывала некий ритуальный круг почета.

— Ждешь свой черный туман? — насмешливо поинтересовался Финли.

— Скоро… — потусторонним тоном пообещала заместительница Несс.

Вместо ответа Финли подошел к входному люку и решительно дернул створку.

Ничего.

Никакого тумана. Вместо него в образовавшуюся щель дунул легкий свежий ветерок. И больше ничего.

Через приоткрытый люк не было видно не только вчерашнего всепожирающего тумана. Пропали также руины, металлические остовы, бесформенные горы обугленных остатков зданий, покосившиеся вышки, развалины космопорта… Перед глазами простиралось ровное выжженное поле, черное и безжизненное. Не осталось даже пепла. Только черная, как исчезнувший туман, земля.

— Что за… — послышалось от Серены. Она подскочила к люку и уставилась на серо-голубое небо Терры-15, не веря своим глазам.

— Разочарована? — уточнил Финли, видя ее реакцию. Ему показалось, что Серена даже не очень довольна неожиданным срывом апокалипсиса.

— А все остальное где? — проговорила она.

— Хороший вопрос…

— Тихо! — перебила Серена, вдруг насторожившись. — Это Несс!

Они замолчали, и до слуха донеслись отдаленные голоса.

Первый — заведующей лабораторией, четкий, возмущенный. И второй — незнакомый мужской. Ироничный. Деловитый.

— Когда мы договаривались об установке «Мерх-Экзо», — злобно говорила Несс, — ты не предупреждал, что взрыв будет таким мощным. Черт, ты даже не говорил, что он неизбежен, ты просто предупреждал, что могут быть незначительные вспышки!

Разговор приближался — собеседники направлялись ко входу в подземную часть.

— Не нужно кричать. Все уже закончилось, — заявил Темерси — теперь уже стало ясно, что это был он. — Ты мне очень помогла, спасибо.

— Но ты показывал документы… — тихо сказала Несс. — Это и был проект на благо земной цивилизации! Компонент химического оружия, уничтожающий в людях агрессию… Все формулы были правильными, я сама их видела!

— Умница, не зря училась на химика, — с мягкой издевкой ответил Темерси. — Кстати, нас слушают. Кто там? Не прячьтесь!

Финли вздрогнул от неожиданности. Черт, не стоило так широко открывать люк.

Несс вошла на подземную стоянку. Следом туда проскользнул Темерси.

А вот и он, главный мерхианский конструктор во плоти. Заостренные черты лица, кривая, какая-то невеселая улыбка…

И совершенно бесшумная поступь. Странно бесшумная. Так не бывает, что-то здесь не то…

— Одним словом, спасибо за помощь. И за местные суеверия тоже спасибо, — деловито подытожил глава мерхианского ГКБ. — Подземная часть города будет уничтожена тем же способом в течение двух минут.

— Что?! — вскрикнула Несс, а Серена ахнула:

— Ты все-таки была с ним в сговоре?!

Темерси все так же бесшумно шагнул к выходу.

— Ты глупее, чем я думала, — сообщила Несс ему вслед. — Надеялся, что я дам тебе выйти отсюда живым?

Она выхватила из-за пояса нож и молниеносно метнула Темерси в спину, целясь в сердце. Финли с веселым изумлением приподнял бровь, не вмешиваясь в разворачивающийся конфликт: надо же, вся такая из себя высокотехнологичная дама-полуробот — и вдруг брутальный нож вместо лазерного пистолета… Серена опять вскрикнула.

Нож пролетел сквозь Темерси и ударился о противоположную стену. Глава ГКБ оглянулся.

— Не дергайся. Перед тобой ментальная голограмма.

Он снова криво усмехнулся, и голограмма растаяла в воздухе.

Пол содрогнулся, послышался глухой рокот. Дальняя стена вдруг пошла трещинами и взорвалась обломками с оглушительным треском, словно она была стеклянной, а не из прочного металла. Обнажилась часть жилого бункера, донеслись сдавленные крики.

— Поздравляю, вас ловко обставили, — буркнул Финли, сгреб обеих подруг-начальниц под руки и втолкнул во входной отсек корабля. Сам вскочил следом и ударил по кнопке экстренного взлета рядом с раздвижной входной дверью.

— Стой, придурок, остальные сотрудники не выберутся! — отчаянно выкрикнула Серена. Дверь стремительно сошлась, наглухо запечатывая вход. Беглецы еще успели увидеть, как такими же обломками осыпается потолок, а из крайнего коридора, пожирая стены и обращая в ничто куски металла прямо в воздухе, со свистом надвигается черный туман. В следующее мгновение корабль сорвался с места.

— Остальные сотрудники не выберутся в любом случае, — сказал Кайо. Несс молча сползла на пол по стене, обхватив голову руками.

— Они погибли… По моей вине… — прошептала она. — А все было так похоже на правду…

— Правды не существует, — резко бросил Фин. — Советую залечь на дно, теперь Темерси обязательно станет за вами охотиться. За мной, кстати, тоже. Отличный отпуск, мать его…

По обшивке корабля что-то ударило, но за пределами атмосферы «Ничто» уже не могло причинить вреда.

* * *

Скэнте Темерси редко задумывался о чем-либо помимо вечных завалов с отчетами или текущих проектов мерхианского ГКБ. Но когда задумывался, то понимал, что ему, в сущности, крупно повезло в жизни.

Мог ли он, выросший в сиротском приюте на непрестижном спутнике Мерхии, надеяться сделать такую карьеру? А потом возглавить ГКБ, едва разменяв четвертый десяток?

Скажи кто-то, что так будет, когда Скэнте поступил на первый курс академии — он бы только посмеялся. Злобно и невесело. И позже, когда уже после академии устроился в Государственное конструкторское бюро на самую неприметную должность, одним из рядовых операторов компьютерной обработки, тоже не поверил бы в собственное блестящее будущее. Хотя и мечтал о чем-то подобном, что греха таить… Но молча. И не питая особых надежд на взлет.

Теперь же, получив должность генерального конструктора Мерхианской империи… он мог только благодарить судьбу. И крамольно задумываться о везении и стечении обстоятельств. Крамольно — потому что на Мерхии отрицали такое понятие, как везение. Здесь признавалась только логика и закономерности. А вместо счастливых стечений обстоятельств — грамотный расчет.

В глубине души Скэнте не верил в счастливый случай. Но как еще можно было назвать возможность заниматься любимым делом? И получать за это деньги, и пользоваться весьма значительным авторитетом?

Сплетенные спирали здания ГКБ стали домом. Эрханс, столица, из мечты превратился в обыденность.

…Красное солнце уже скрылось за горизонтом. Второе, белый карлик, почти не давало тепла и только светило на краю фиолетово-серого неба подобно гигантскому фонарю. Некоторое время Скэнте бездумно разглядывал защитные купола, сквозь которые оно казалось чуть размытым. Затем отвернулся и решил, что от любимого дела тоже нужно иногда отдыхать.

Но отдыхать с пользой.

Рабочие группы пока справлялись и без его участия. Проект «Ничто» был благополучно сдан в эксплуатацию. Скэнте взял выходной… и в тот же вечер явился в ГКБ.

Дома все равно никто не ждал, а вот на рабочем компьютере хотелось испробовать еще одну затею, которая давно не давала ему покоя.

Идея возникла, когда он поближе познакомился с землянами-трансгуманоидами. С теми странными людьми, которые, не задумываясь о последствиях, методично превращали себя в полуроботов, имплантируя в организм все, что можно, от костей до компьютеров. Для Мерхии это было дикостью. Прибегнуть к имплантации значило расписаться в собственной глупости и беспомощности. Возможности мозга безграничны, верили мерхианцы, возможности организма тоже. Если кто-то считает себя глупее компьютера, то он не заслуживает никакого уважения.

Зато внимания, как решил Темерси, вполне заслуживают.

Компьютер-имплант имеет выход во всемирную сеть. Сеть распространяется и на Мерхию, и на многие другие планеты. А раз есть возможность связаться с сетью через подсоединенный к нейронам компьютер, то должна быть возможность и сделать наоборот. Проникнуть в этот компьютер. А заодно и в человеческий мозг. В мозг того глупого землянина, который в свое время не догадался о такой вероятности и не отказался от имплантации.

Конечно, не все было так просто. Любая информация извне, в том числе даже самые хитрые вирусы, расшифровывалась имплантами как сообщение. О ее поступлении обладатель импланта немедленно оповещался. Так что тайно внедрить постороннюю программу и попытаться с ее помощью повлиять на сознание было невозможно. Пока что.

Но только пока.

Скэнте занялся этим всерьез. А упрямства ему было не занимать. И любви к подобным хитростям тоже.

Отличное хобби. Когда есть свободное время, почему бы не поиграть с земными технологиями?

* * *

В нос ударила одуряющая вонь. Несс брезгливо скривилась, пробираясь под руку с Сереной по задворкам гигантского торжища, занявшего весь спутник. И еще раз гневно вопросила саму себя, сколько еще таких спутников, таких задворок цивилизации и таких немытых, грубых и тупых представителей всевозможных отсталых рас ей придется увидеть, прежде чем она наконец успокоится и сможет почувствовать себя в безопасности?

Их бегство было не бездумным, не паническим. Несмотря на хаотичные перемещения, у Несс имелся план. Появился он почти сразу после того, как она распрощалась с Финли Кайо на земной базе «Гелеон» и ступила на борт рейсового корабля, направлявшегося за пределы Солнечной системы.

Первое — изменить внешность. Благо трансгуманоидам сделать это было намного легче, чем консерваторам. С сетчаткой глаза, по которой вездесущие камеры наблюдения распознавали кого угодно, было сложнее: требовалась непростая операция. Несс решила пока ею пренебречь и просто прятать глаза. Авось не натолкнется на усовершенствованную камеру, которую такой уловкой невозможно сбить с толку.

Второе — связаться с подпольной компанией, занимавшейся решением подобного рода проблем…

Об этой компании она услышала от Серены всего несколько дней назад. Еще на «Гелеоне», только-только начиная осознавать масштабы неприятности, в которую вляпалась. Тогда Несс поразилась спокойствию подруги — та, казалось, совершенно не беспокоилась, что Темерси вычислит и уничтожит свидетелей своей аферы в считанные дни. А ведь она даже не могла изменить внешность без операции! Осторожно задав вопрос, Несс получила неожиданный ответ:

— Мой брат может нам помочь, Несси. Нет причины волноваться.

— И как же нам поможет твой брат? — Несс даже не сразу вспомнила, как его звали. Помнила только, что он покинул Терру-15 лет десять назад, и с тех пор о нем никто не слышал.

— Пару лет назад Джонни совершил преступление, — начала рассказывать Серена. — Вернее, не совсем преступление… В общем, он задел интересы одного магната из Атлантического Союза, на которого работал… Хотя ладно, не буду темнить. Он украл часть финансовой информации у этого типа и продал ее. Тип, естественно, открыл на него охоту. Так вот, с тех самых пор Джонни знает компанию, которая может устроить наше спасение. Таких, конечно, много, но с этой выгоднее всего иметь дело, денег у нас маловато.

— Банк! — вскинулась Несс. — Темерси мог уже добраться до моих денег!

— Не мог, успокойся! На это нужно время. Мы успеем раньше.

Несс прикрыла глаза и запросила свой банковский баланс. Имплант послушно развернул перед глазами клиентский интерфейс Атлантического банка. Кажется, все в порядке.

— А каким образом они организовывают это спасение? — поинтересовалась она, возвращаясь к действительности.

— Они называют это замещением. Подробнее нам объяснят на месте. Их офис находится на Тергаре…

— Где? Разве это не спутник-рынок?

— Правильно, рынок. Грязный, полулегальный, кишащий наркоманами, карманниками, роботами-вирусниками, которые маскируются под насекомых и незаметно подсоединяются к имплантам, чтобы качать данные о банковских счетах. Место, где современные технологии не мешают средневековым привычкам. А еще оно полностью свободно от полиции. Камеры давно отключены, полицейских роботов моментально разбирают на микросхемы… Понимаешь, о чем я?

Все-таки иногда Серена говорила ужасно пафосно. Несс невольно улыбнулась.

Но оказавшись на хваленом спутнике-рынке, она сразу забыла о веселье.

Камер — как стационарных, так и самых коварных летающих — здесь действительно не было. Зато все остальные описанные Сереной прелести имелись в избытке.

Лотки, ларьки, павильоны и мелкие ободранные домики-магазины занимали все свободное место. Местами к небу поднимались тонкие сваи, на которых были оборудованы ночлежки, рестораны или магазины. Кое-где возвышались остовы космических кораблей. Они служили импровизированными раскладками со всевозможными товарами. Пищевые концентраты соседствовали с просроченными топливными стержнями, а наркотические средства, заботливо упакованные по дозам, — с полудикими животными, отловленными где-то в лесах Эоситея. Вокруг Эоситея и вращался Тергар.

В роях жалящих насекомых-кровопийц невозможно было распознать электронных роботов. Оставалось только натянуть на голову капюшон и плотнее закутаться в плащ. И радоваться, что Темерси вряд ли контролировал хоть одного из них. Радиус их управления был крайне мал.

Вот и преимущества консерватизма… Серене хоть не приходится бояться ничего подобного.

Очередной остов корабля, на этот раз разрушенного только наполовину. В целой половине, скрытой от глаз сохранившимися стенками и перегородками, должен был располагаться «офис» неких мошенников, обещавших легкое спасение. Теперь, правда, в это верилось с трудом, но время отступать уже прошло.

— Итак, — главный в этой шайке выглядел неожиданно респектабельно. Одет, по крайней мере, был чисто, а не в высокохудожественные лохмотья, так популярные среди торговцев на Тергаре. — Схема простая. Вам меняют внешность, меняют имя, меняют документы, и вы занимаете место тех, кто жил этой жизнью до вас. Они занимают ваше.

— Им-то это зачем? — поразилась Серена.

— У всех свои причины. Но для большинства это шанс выбраться из нищеты. Деньги платите вы, а не они. Не ждите, что вам предложат занять место какой-то важной шишки. Вы перевоплотитесь в последних отбросов общества. Их преимущество только в том, что их никто не ищет, — заявил главарь. Иначе как главарем его было не назвать, несмотря на приличный вид.

Серена и Несс переглянулись. Меняться местами с отбросами общества? Может, лучше все-таки остаться собой и… и что? Всю жизнь трястись от страха за свою шкуру и выбирать для жизни самые заброшенные и нецивилизованные трущобы, где нет камер и никто никогда не слышал о Скэнте Темерси? Надеяться, что Темерси оставит их в покое, не стоило. Но и открыто он вряд ли стал бы искать.

Оставаясь собой, они рисковали однажды просто исчезнуть с лица Вселенной. Простая смена внешности и имени тоже не давала полной гарантии. Если бы Серена и Несс внезапно испарились, Темерси мог бы что-то заподозрить. А с «замещением» все обещало пройти гладко: беглые свидетели появляются то тут, то там, отвлекая внимание, а двое маргиналов тем временем потихоньку выбираются из нищеты и начинают новую жизнь. Для надежности Несс собиралась провернуть еще один ход. Приятного в нем было мало, но хуже не стало бы…

— А этот Темерси что, действительно так опасен? — вполголоса поинтересовался брат Серены. — Может, он уже о вас забыл. Какую опасность вы можете для него представлять?

— Ему не нужны свидетели его аферы, — отрезала Несс. — А у меня в импланте до сих пор лежат технические документы. То есть доказательства его причастности. О Серене Темерси, может, и забудет со временем. Мне рассчитывать не на что.

— Что вы там шепчетесь? — поинтересовался главарь. — Так, трансгуманоидом можем заняться прямо сегодня. Консерваторше придется подождать… У тебя кожа искусственная? — спросил он у Несс.

— Да.

— Отлично. С глазами будет сложнее, но в любом случае на все про все уйдет не больше дня. Плюс неделя реабилитации. Не беспокойся, операции мы делаем не здесь. Есть прикормленная клиника без камер.

— Прекрасно, — Несс вздохнула с облегчением. Перспектива менять внешность и сетчатку прямо здесь, на полуразваленном космическом корабле в условиях полной антисанитарии, всерьез ее беспокоила. Прикормленная клиника — это хорошо, это просто превосходно… А потом остаток денег на счету, вторая часть плана… и почти полная свобода. Если все выйдет, как она задумала, то удастся даже найти работу. Пусть малопрестижную, вроде оператора промышленных роботов, но это все же лучше, чем та судьба, от которой она бежала.

Надо же было так просчитаться и связаться тогда с Темерси!

Теперь Несс донесла бы на него земным властям в тот же день, когда он впервые вышел на связь. Теперь она не стала бы даже разбираться в этих выкладках, убеждающих, что вот этот и этот компонент превратят химическое оружие в средство массового очищения от крайних проявлений агрессии, и все, что требуется сделать, это установить мини-реактор и подключить его к уже имеющейся аппаратуре научного городка… Они были такими достоверными! А ее, Несс, всю жизнь воспитывали в стремлении приносить пользу человечеству…

Но теперь было уже поздно.

Распрощавшись с Сереной, она поднялась и последовала за помощником главаря.

* * *

Спустя неделю блондинка лет двадцати пяти со стильной прической стояла на центральной тергарской площади. Девушку, в которую перевоплотилась Несс, звали Энни. Она недавно вышла из тюрьмы. И тут же столкнулась с преследованиями своих бывших подельников. Те, судя по обрывкам информации, полученным на Тергаре, были ребятами жесткими и крайне мстительными. А Энни, отправляясь за решетку, успела открыть следствию глаза на многие из их правонарушений. Неудивительно, что теперь они горели желанием поквитаться.

Узнав об этом, Несс поморщилась: в результате обмена, кажется, получила как раз то, чего пыталась избежать. Но, во-первых, выбирать было уже поздно, а во-вторых, местные эоситеанские бандиты были явно предпочтительнее Темерси.

Несс не собиралась задерживаться ни на Эоситее, ни на Тергаре. Вторая часть ее плана заключалась в том, чтобы распрощаться с прошлым Энни. На этой площади должен был состояться прыжок в совершенно новую жизнь. Именно здесь каждую неделю проходил аукцион профессий.

Вернее, то, что называлось им.

На деле сюда свозили живой товар из всех окрестностей. Аукцион профессий по сути был банальным рынком рабов. В эпоху тотальной роботизации и автоматизации, впрочем, рабами интересовались весьма специфические покупатели. Молодые пришельцы разных рас нужны были им явно не для черной работы.

Но эта сторона рынка рабов Несс не волновала.

В другой части площади в такие дни собиралась более уважаемая публика: начинающие или почти разорившиеся предприниматели, владельцы мелких заводов или робопарков, которым требовалась дешевая рабочая сила — компьютерщики и операторы для программного обслуживания автоматизированных производств. На Тергаре они могли найти подходящего специалиста, который согласился бы на оплату в четверть от обычной. Взамен новые хозяева не задавали вопросов и с пониманием относились к таким небольшим странностям сотрудников, как неприязнь к камерам и следящим панелям или нежелание снимать отражающие очки.

Несс уже придумала новое имя. Документов здесь не спрашивали.

Под этим именем ее внесут в реестр обслуживающего персонала, и Темерси потеряет след. План казался идеальным. По крайней мере, Несс не видела в нем очевидных прорех.

Хорошо, если планета, где придется работать, окажется в отдалении и от Мерхии, и от Эоситея. Но даже если нет — все равно преследованиям конец.

Новый работодатель, пожилой мужчина, выглядел потерянно, точно не знал, как здесь оказался. Он прибыл с Земли, из Атлантического Союза. Он указал Несс на свой корабль, втиснутый на нижний ярус стоянки, а сам остался на площади, чтобы поговорить еще с одним соискателем.

У стоянки Несс остановилась, пропуская пеструю толпу пернатых залайтов. Пернатые полугуманоиды прошуршали мимо. Они-то кому здесь понадобились в качестве рабов? Или это не рабы, а обычная компания покупателей? А впрочем, не имеет значения.

Если сейчас получится покинуть Тергар, это свобода.

Свобода!

В следующий момент все окружающее мгновенно и без предупреждения погрузилось во тьму. Несс больше ничего не успела подумать.

* * *

Скэнте Темерси подхватил на руки бесчувственное тело и аккуратно выдернул из шеи Несс перепрограммированного шпионского робота. Заставить его отключить мозг оказалось совсем несложно. Обычное снотворное было бы слишком скучным… А к тому времени, как Скэнте настиг Несс, им уже овладел ощутимый азарт. Бывшая союзница оказалась изворотливой и ловкой, и он в жизни не выследил бы ее настоящую, если бы не компьютер-имплант в ее мозгу.

Удобно. И для нее, и для любого, у кого хватит ума тоже воспользоваться преимуществами имплантов.

Скэнте успел запомнить ее код. И когда потребовалось испытать на ком-нибудь разработку, сразу подумал именно о Несс. Все равно он уже начал разыскивать ее по своим каналам. Она была слишком опасным свидетелем, чтобы дать ей уйти после испытаний технологии «Ничто».

— Нет, не стоит сразу тебя убивать, — шепнул Темерси, всматриваясь в незнакомое лицо. Несс изменилась до неузнаваемости — что-что, а это никогда не было проблемой. — Будешь моим экспериментом. Его объектом и его сутью…

Он легко зашагал к своему кораблю, с которого уже несколько дней отслеживал пойманный сигнал компьютера Несс, дожидаясь, пока она выйдет из клиники. Вошел в центр управления, пинком активировал мебель-трансформер, заставив кубообразный предмет раскрыться в виде небольшого дивана, и осторожно положил на него беглянку. Потом почти ласково провел ладонью по ее лбу.

— Кого же мне из тебя сделать?..

Он отошел к компьютерной панели. В воздухе развернулся голографический интерфейс, но Темерси резким взмахом руки перенес его на сенсорную плоскость. Его раздражали зависшие в воздухе облака. На плоскости все было намного удобнее. Хотя большинство потребителей с этим едва ли согласились бы.

«Подключение завершено».

Окно для программного кода. Что же с тобой сделать, Несс? Запустить самоуничтожение? Стереть память? Перепрограммировать, сделав своим союзником? Компьютер слишком крепко связан с нейронами в твоем мозгу, чтобы эти попытки провалились…

«Обрабатывается…»

Так как?

«Подтвердить».

— Скучно, — заявила Несс, пиная мебельный трансформер.

Темерси вопросительно изогнул бровь, ожидая пояснений.

— Когда ты брал меня на работу, — недовольно продолжала Несс, — я не думала, что помощник по особым поручениям — это курьер или нянька. Смотреть за экспериментальными заключенными! Наверное, только ты можешь додуматься посадить в камеры мыслящих млекопитающих и наблюдать за их поведением…

Куб-трансформер наконец превратился в кресло нужного размера и мягкости. Несс с размаху плюхнулась в него. Темерси задумался. Марионетка начинает скучать ? это, возможно, сбой в программе. Или просто досадная недоработка. Не так давно он поймал Несс Прист и скорректировал ей память. Но, видимо, не учел, что подопытной наскучит занятие, к которому он ее пристроил, чтобы держать перед глазами.

— Я не просто наблюдаю, — криво усмехнулся он. — Мы проводим сложные опыты. Естественно, нужно отслеживать изменения. Роботы тут не справятся…

Он сам не знал, зачем оправдывается перед марионеткой и объясняет ей свои действия. Но что-то в этом было… забавное. Изменить память, подправить некоторые черты характера и потом разговаривать на равных, зная, что контролируешь личность подопытной почти полностью. Эта игра для него была в новинку и доставляла странное удовольствие. Возможно, оттого, что развлечение с проникновением в компьютеры-импланты из хобби превратилось в полноценный рабочий проект. А к работе Темерси испытывал самые светлые чувства.

? Неважно! ? отмахнулась Несс. ? Конечно, это хорошо, что для меня нашлось занятие на Мерхии, хорошо, что я не сижу в земной тюрьме за халатность и что там еще, из-за чего взорвалась моя лаборатория… Но не мог бы ты найти мне занятие поинтереснее?

— На Мерхии — вряд ли, — сказал Темерси. — Пришельцам почти нереально найти здесь хоть какую-то работу. Национализм, знаешь ли. Даже на меня раньше смотрели косо, потому что я не с самой Мерхии, а со спутника.

…Если недоработка и есть, то незначительная. Несс теперь свято уверена, что он не причастен к взрыву в ее научном городке. Думает, что успешно избежала земного правосудия. Недурно для начала.

— Скучные у вас тут особые поручения, — вынесла вердикт Несс.

— Через пару недель я найду тебе кое-что получше, — наконец пообещал Темерси, прикинув сроки. — Хочешь задание на Земле?

— Зависит от задания, — буркнула Несс. Темерси подумал, что разрешает ей непозволительно много вольностей. Предъявлять претензии к работодателю и так фамильярно чего-то требовать… Слышал бы это кто из других его подчиненных. Впрочем, для подопытных марионеток можно создавать особые условия.

— Жди, скоро узнаешь. А пока держи чип и отнеси его Лиосте Фарану в девятый корпус ГКБ. За внутренней сетью следит слишком много глаз.

Несс бросила на шефа свирепый взгляд и, забрав чип, покинула основной корпус конструкторского бюро.

* * *

Она и трех месяцев не провела на Мерхии, а должность девочки на побегушках уже встала поперек горла. Но раз Темерси обещает задание на Земле… Осталось немного подождать, и с этой скучищей будет покончено. Темерси можно верить, он еще никогда не обманывал.

Девятый корпус находился совсем недалеко, и Несс решила пройтись пешком.

Мерхия была каменистой планетой чуть больше Земли. Постоянные сильные ветры, частые кислотные ливни и мощные подпочвенные потоки воды сделали свое дело задолго до того, как планета вошла в технологичную эру.

Скалы тянулись к небу и обрывались пропастями. В них зияли внутренние пустоты и пещеры. Узкие каналы расчерчивали сушу тонкими полосами. Климат здесь был суровый, часто случались разрушительные кислотные дожди. Мерхианцы укрывались под огромными защитными сооружениями. Сначала это были неуклюжие заграждения из подручных материалов, затем стеклянные конструкции с вентиляцией, потом защитные купола в том виде, в котором они надолго вошли в обиход — полусферы из заряженных частиц, отталкивающие любые осадки и сдерживающие ураганы.

Города вырастали, как мох, не тревожа естественный рельеф.

Причудливые скалы, ниточки каналов и запутанные лабиринты пещер давно превратились в мерхианские достопримечательности. Архитектуру приспосабливали под них.

Здания спиралями обвивались вокруг скал и холмов, брали в кольца нависающие над поверхностью края утесов, плелись по стенкам широких пропастей, приклеившись к ним и частично уходя вглубь земли… Лишь немногие стояли сами по себе.

А еще Мерхия отличалась странной сдержанностью в цветах. Казалось, кроме темно-серебристого, бурого и тускло-зеленого, здесь нет других оттенков.

Бурые скалы. Сероватое небо, которое то наливалось фиолетовым, то опять блекло, когда кислотные тучи уходили или изливались дождем. Темно-серебристые здания. Бледно светящийся защитный купол. Низкие плотные тучи над ним, то и дело задевающие его брюхом, провоцируя похожие на фейерверки взрывы мелких искр. Темно-серое дорожное покрытие, коричневато-зеленый мох и вьющиеся хвойные лианы, оплетающие скалы и нижние этажи домов. Ни пестрых реклам, ни разноцветных надписей… Но бурый, темно-зеленый и оттенки серебристого тем не менее непостижимо гармонировали между собой.

Несс не сразу привыкла к здешней атмосфере. Дышалось тяжело, несмотря на полутепличные условия, созданные защитными куполами. Воздух казался густым, как недоваренный кисель, и таким сырым, что его, казалось, можно было пощупать руками. И постоянно пах дождем, даже когда за куполом было сухо и ясно. Красные лучи гигантского солнца, которые в ясную погоду окрашивали мир в кровавые тона, смотрелись непривычно. Белые ночи были лучше. Ночами и в облачные дни постоянное пунцовое зарево хотя бы не действовало на нервы.

Несс добралась до девятого корпуса ГКБ, лентой перевивающего аркообразную скалу, и успела вскочить в лифт для посетителей.

Местные пейзажи определенно не стоили того, чтобы заниматься таким скучным делом.

Вот задание на Земле — другое. Там ни ха что не узнают беглую преступницу. Будет где развернуться…

Несс изумленно подумала, что, кажется, вдруг обнаружила в себе дремлющие задатки авантюристки.

* * *

В общем-то Финли Кайо давно свыкся с ответственностью.

Привык, что нужно отвечать не только за себя, но и за свой экипаж. Привык постоянно выбивать повышения оплаты у государственного предприятия «Гелеон», в народе именуемого просто базой. Привык вечно быть крайним и у команды, и у начальницы «Гелеона»…

Ко всему этому оказалось легко притерпеться и не воспринимать всерьез.

Но иногда ответственность переполняла чашу даже его приправленного фаталистическим спокойствием терпения.

Например, как сейчас. Когда глубокой ночью Фина не терпящим возражений тоном вызвала к себе Тералит и сходу заявила:

— Твоего химика поймали в свободном квартале. Как ты это объяснишь?

— А я должен? — Фин потряс головой, пытаясь сообразить, что Ярем могла забыть в свободном квартале. Эти кварталы были вотчиной другого класса людей. Людей, не связанных нерушимыми обязательствами с властями-работодателями. Элиты Атлантического Союза.

Законы не менялись с двадцать шестого века. Каждый гражданин отрабатывал на государство не менее сорока лет. Некоторым предписывалось вступить в брак и произвести на свет детей. Чтобы ни у кого не возникало соблазна эмигрировать или перебиваться без работы, при рождении в запястье имплантировали тонкий малозаметный проводок-наручник. Меры пресечения зависели от проступка, но мягкие в их число не входили.

Свободным же людям когда-то посчастливилось собрать достаточную сумму для уплаты так называемого налога на досуг. За этим эвфемизмом скрывался банальный выкуп. Уплатив его, везунчик подвергался операции по удалению наручника и оказывался предоставленным самому себе. Ни он, ни его потомки уже не принадлежали к рабочему классу.

Со временем свободные начали сбиваться в отдельные поселения и кварталы. Простым работникам там были откровенно не рады. Эти два социальных слоя почти не пересекались.

Что могла Ярем делать в свободном квартале…

Некоторые, правда, часто проникали к свободным с целью подзаработать — на тот же налог или на что-то еще. Но основным занятием, за которое можно было получить деньги, была проституция в различных формах. Ярем едва ли пошла бы на это.

К тому же, если ее поймали… Воровство? Нет, невозможно. Наручник пресек бы это в корне. Закон могли нарушать только свободные. И это было еще одной причиной держаться от них подальше.

— Если против нее выдвинут хоть одно обвинение, ты пойдешь под суд вместе с ней, — злобно сообщила Тералит. — Тебе охота превратиться в бессмысленного солдата с…

— Тише, Тери, знаю, — перебил Финли. Осужденных в Атлантическом союзе принудительно подвергали серии усовершенствований. Потом они пополняли ряды регулярной армии. Жизнь солдата была вполне сносной, особенно когда не велись боевые действия, но от изначальной личности не оставалось ничего.

— А если знаешь, — зашипела начальница, — то почему ты еще здесь? Твоя Ярем на пятом ярусе, в участке на пересечении Пятидесятой улицы и бульвара Сун. По крайней мере, так мне сказал знакомый полисмен из свободных. И намекнул, что обстоятельства задержания… лучше о них не болтать. Он готов помочь тебе ее вытащить, пока нет обвинений, и не поднимать шум. Но если ты будешь сидеть сложа руки…

— С этого надо было начинать, — Финли прошелся по полутемной гостиной служебных апартаментов Тералит и дернул дверь, убеждаясь, что она закрыта. — Как найти этого полисмена и что он может?

— Он сам тебя узнает, у него программа распознавания лиц в импланте. Иди, он скажет, что делать.

— С какой стати ему рисковать?

— Старый долг. Я договорилась, что спишу ему все обязательства, если он поможет тебе выпутаться. Идиот, ненавижу, когда у тебя этот безмятежный вид, ты что, не понимаешь, что все серьезно?! По нашим законам…

— Спасибо, сестренка, — хмыкнул Финли, улыбнувшись краешком губ. Тералит давно уже перестала быть просто начальницей — что-то среднее между ворчливой мамочкой и старшей сестрой.

— Какая я тебе сестренка, щенок? — последовал сварливый ответ. — Иди в участок немедленно, достань свою работницу, всыпь ей… ладно, как хочешь… и выясни, за что ее задержали. Йон сказал, что дело темное и что она замешана в какую-то мутную историю с высшими армейскими чинами. Ума не приложу, почему ее наручник не сработал… И Аллонию с собой возьми. Так, на всякий случай.

— Успокойся, — Финли направился к выходу, ничего больше не добавив. Сам он не отличался нервозностью и не умел успокаивать других. Чем тратить время на бесполезные слова, можно сделать половину работы… И разбудить Аллонию, которая сейчас наверняка спит и ни о чем не подозревает.

— Удачи, — пробормотала Тералит вслед.

Оказавшись на корабле, Финли достал коммуникатор и принялся вызывать Аллонию. Они оба были консерваторами — никаких имплантов, кроме межпланетного переводчика. Но если Фину не хотелось лишней слежки, то Аллония родилась энерджиком. В их организме из-за усиленного энергетического поля не приживались никакие устройства, в том числе и контролирующие наручники.

Когда-то в прошлых тысячелетиях таких людей считали колдунами, экстрасенсами, ясновидящими — кем угодно в зависимости от преобладающих свойств индивидуального поля. Они рождались во все времена, но мало кто умел управлять своими способностями. И только в двадцать пятом веке разгадка была найдена, и усиленное энергетическое поле признали просто одной из особенностей организма. Энерджики обрели статус третьего, независимого, социального слоя.

Аллония состояла в экипаже Финли с тех самых пор, как случайно познакомилась с капитаном пару лет назад. Для космических перевозок команда требовалась совсем маленькая, но энерджиков любой работодатель принимал с распростертыми объятиями. Они никогда не были лишними.

А теперь, в явно рискованном предприятии по извлечению заблудшего штатного химика из лап правосудия, способности Аллонии могли понадобиться в любой момент.

Она появилась почти сразу, на ходу расчесывая пальцами одной руки растрепанные светлые волосы с прядями разной длины, а второй натягивая куртку. Как обычно. Пока другие раскачивались или препирались, Алли приходила и молча, не жалуясь, делала все, что от нее требовалось. Неважно что — помочь с ремонтом автопогрузчика, загипнотизировать поставщика, когда не было времени торговаться…

Финли предпочитал не спрашивать, чем ее привлекала эта ненадежная и не слишком высоко оплачиваемая работа. Он эгоистично побаивался, что Аллония задумается об этом сама и уйдет. Хотя, скорее всего, она все давно для себя решила. Энерджики никогда не совершали необдуманных поступков.

Спустя минуту городской транспортер уже несся в указанном Тералит направлении. На тесных улицах шестиярусного Чикаго, ставшего столицей Атлантического Союза, когда все восточное побережье ушло под воду, в ходу был только один вид общественного транспорта — универсальные капсулы. Они передвигались по любым поверхностям. Между ярусами они сновали по специально проложенным вертикальным переходам. Не умели только летать, да и не требовалось это — здесь не было пространства для маневра.

Замелькали сияющие витрины, переливающиеся светом фасады, причудливые сооружения и фонтаны. Транспортер въехал в свободный квартал.

Фин окинул взглядом это царство праздности и благоденствия. Нет уж, если он накопит денег на налог, то в подобном месте жить точно не будет. Лучше до скончания века возить радиоактивную и ядовитую гадость с планеты на планету, чем бесцельно прожигать жизнь среди этих вот.

В верхних кварталах процветали всевозможные пороки. Ходили слухи, что государство само внедряло и пропагандировало их, чтобы снизить количество бесполезного населения, которое не работало и не платило налоги. Денег, потраченных свободными, госказна не видела. Корпорации-монополисты давно протащили для них через парламент освобождение от налогов.

К тому же у свободных тоже было не все гладко. Нередко на налог шли последние деньги, и новоявленному свободному человеку оставалось только побираться. Все это Фина не привлекало. И членов экипажа, точно так же стремящихся собрать нужную сумму, наверняка тоже.

Транспортер остановился напротив полицейского участка, высадил пассажиров и рванул прочь.

Здание участка выглядело среди моря пестроты и огней, как мрачная черная глыба с единственным фонарем над входом. Фасад был лишен окон — сплошная металлическая стена. Даже не клетка — короб без возможности выхода. По крайней мере, спонтанный побег исключался.

А у двери уже ждал облаченный в форму из бронеткани полисмен. Как там его, Йон?..

Не успел Финли поздороваться, как увидел перед носом мелькание полицейской сетки-ловушки и через секунду уже оказался на магнитном «поводке». Полисмен подбросил на ладони шарообразный генератор ловушки и придирчиво осмотрел пленника:

— Вы арестованы за попытку вторжения в полицейский участок, — бесстрастно сообщил он.

— Какого?.. — Покосившись на Аллонию, Кайо понял, что ее тоже взяли в плен. И почему-то она ничего не предпринимала. А ведь с ее способностями освободиться самой и освободить Фина не составляло труда.

— Следуйте за мной. — Йон развернулся и шагнул ко входу. Финли с Аллонией ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Все произошло слишком быстро. Финли мысленно отругал себя последними словами за доверчивость и неосторожность. И уже готов был поверить в подвох со стороны Тералит, что доселе казалось невероятным… как вдруг услышал тихий шепот Алли:

— Все нормально. Я чувствую его энергетику. У него есть план.

Полицейский провел их по коридору и остановился у двери в конце. Затем начал перебирать магнитные ключи-карточки, пока не нашел нужный. Фин с сомнением разглядывал его. Арест был не похож на часть какого-то плана, о котором говорила Аллония. Скорее смахивал на подставу. Даже рабочих, наделенных не таким уж большим количеством прав, и даже в свободном квартале не могли арестовать без причины. И какая попытка проникновения в участок? Камеры наблюдения должны были зафиксировать все передвижения… Хотя подделать картинку не составляло труда, но какой в этом смысл?

— Кто такие? Куда их? — Еще один полицейский приблизился к двери.

— В спецкамеру, — бросил Йон. — Иди, помощь не нужна.

Двери с лязгом сошлись, пропуская в узкий коридор. Секунду там стояла кромешная темнота. Потом сенсоры с запозданием среагировали на движение, и загорелся свет. Полисмен обернулся к Финли и Аллонии и отключил генератор сетки-ловушки:

— Так, теперь пошевеливайтесь. Спецкамера — это подземная допросная, но оттуда есть запасной выход в город, и о нем мало кто знает. Забирай свою подчиненную, Кайо, и проваливай. Ключ отдашь Тералит.

— Спасибо, — сказал Финли.

Путь по длинному извилистому коридору и спуск по лестницам к допросной прошел в молчании.

Подземная часть здания была, строго говоря, совсем не подземной, учитывая, что само здание находилось на пятом ярусе города. Так что сейчас, скорее всего, они уже спустились на четвертый. Наконец Йон остановился у новой двери и протянул Финли ключ.

— Коридор там один, разберетесь. Чтоб через пять минут вас здесь не было.

Финли кивнул, и полисмен зашагал прочь.

За дверью обнаружилась целая и невредимая, только очень злая Ярем. Это была невысокая и довольно полная девушка с копной растрепанных рыжих волос. На лице яркими штрихами переливался кричащий макияж. Видно, от скуки Ярем экспериментировала с окраской искусственной кожи. Но сейчас она нервно металась по камере взад-вперед, а услышав шаги, резко остановилась и вскинула голову.

— Вы? — была неожиданная реакция. — Кайо, что ты здесь делаешь?

— Спасаю свою шкуру… и твою заодно. Пошли, не стой! — Финли пересек камеру, осмотрелся в поисках входа в коридор, ведущий из здания, наконец увидел наполовину скрытую за наглухо запаянными шкафами вдоль стен дверь и начал освобождать путь.

— И кстати, что это за шкафы и почему они в допросной камере? — подала голос Аллония.

— Потому что допросная, — Фину наконец удалось полностью отодвинуть металлический ящик. Ярем мрачно наблюдала исподлобья. — Допрашивают же с помощью психопрепаратов. Вот эти препараты здесь и хранятся. Вместе с подсобными средствами и материалами…

— Ого, — Алли покосилась на шкаф с заметной неприязнью. Видно было, что ее живая фантазия уже рисовала в голове четкие и не самые радужные картинки допросов. — Не сталкивалась с таким никогда…

— И не сталкивайся. — Дверь открылась, стоило магнитному ключу коснуться замка. — Пойдем.

Новый коридор состоял из сплошных ступеней, ведущих вниз и лишь иногда перемежающихся с ровным полом. Светодиоды вдоль потолка вспыхивали по мере продвижения. Дорога оказалась короткой.

На том конце хода обнаружился узкий колодец между стоящими почти впритык зданиями четвертого яруса. Обычно их сращивали, чтобы сэкономить место, но иногда попадались такие зазоры. В щели между темными задними стенами домов лились лучи искусственного света с оживленных улиц. Финли чертыхнулся, осознав, что совершенно не знаком с этой частью Чикаго и понятия не имеет, как отсюда выбираться. Тут Ярем наконец заговорила снова:

— Спасибо, что вывели. Я пойду. Только не начинай здесь расспросов, Кайо, ты не узнаешь ничего важного. Мне нужно возвращаться к своим, это все, что тебе следует знать.

Она решительно шагнула к одному из зазоров. По уверенному виду Ярем было видно, что она не раз и не два бывала в этом квартале. Но уйти ей не дали. Финли схватил ее за локоть, развернул к себе и преградил путь. Обстоятельства задержания, о которых лучше не болтать, мутная история с армейскими чинами… да за кого она его держит, в конце концов?

— Неплохо бы рассказать, кто такие «свои», но это подождет. Возвращаемся на корабль, — мрачно распорядился он, прикидывая, обойдется ли без применения силы. Наверное, не обойдется. Ярем дернулась, пытаясь вырваться.

— Руки убери! Я понимаю, что ты трясешься за свою шкуру, но раз наручник не зафиксировал нарушения закона, значит, все нормально, разуй глаза!

— Тогда какого черта ты оказалась в полиции в два часа ночи в свободном квартале? — Фин не спешил ослаблять хватку. Ему не улыбалось ловить Ярем по всему четвертому ярусу, в котором она явно ориентировалась лучше.

— А это уже не твое дело. Пока что. Со временем вы все узнаете.

— Мы все узнаем прямо сейчас, — буркнул Кайо, оборачиваясь к Аллонии.

Та поняла все с полувзгляда. Она уже знала, что от нее требуется в ситуациях, когда одна из сторон была не настроена договариваться. Подошла к Ярем вплотную, жестко взяла за подбородок, не давая отвести взгляд, и пристально уставилась в глаза.

Ярем не успела зажмуриться.

Неподвижные зрачки Аллонии словно затягивали в сковывающий ледяной омут. Ярем опять слабо дернулась, а Финли снисходительно подумал, что его лучшая сотрудница любит пижонство. Эффектный взгляд в глаза был вовсе не обязательным. Алли могла преспокойно применять свои способности энерджика для угнетения мозговой активности других людей, просто сосредоточившись, иногда даже не глядя на противника. Но нет. Аллония питала слабость к дешевым эффектам.

Впрочем, эффекты могли показаться дешевыми только тем, кто не ощутил их действие на собственной шкуре. А еще — срабатывали без сбоев.

…Ярем послушно переставляла ноги, поддерживаемая Финли и Аллонией под обе руки. Погрузиться в транспортер вышло только с третьей попытки: две предыдущих капсулы уезжали, не желая связываться с подозрительной группой неброско одетых людей.

До корабля они добрались часа через полтора.

Некогда военный крейсер модели «Джетт-101», ныне переоборудованный под грузовое судно, дремал на стоянке «Гелеона». Для всех членов экипажа он служил заодно и домом. Дальнобойщикам не полагалось иметь квартиры на Земле.

Ярем отбуксировали в кабину управления, которую по привычке называли командным пунктом. Когда-то там располагались и пилоты, и командир миссии или вся ставка.

Часть стены занимали панели управления и внешний экран. По обе стороны от него тянулись полукруглые ступенчатые скамьи. Сколотыми зубами торчало несколько автономных информационных стендов — столов с компьютерами, разделенных перегородками на полуотсеки.

Дверь командного пункта поднялась и опустилась. Ярем устроили на краю скамьи. Аллония снова склонилась над ней, ослабляя гипнотические узы.

— За мной придут… Вы пожалеете, идиоты… — бросила Ярем и вскочила. Финли молча продемонстрировал ей капитанский магнитный ключ. Сообразив, что дверь заблокирована, Ярем злобно толкнула ногой скамью и снова села.

— Ладно, я подожду. Имей в виду, Кайо, тебе это не сойдет с рук.

— Подождем вместе, — спокойно согласился Финли. — А пока мы ждем, ты прекратишь этот цирк и расскажешь все по порядку. Во-первых, что ты забыла в свободном квартале и почему попала в полицию? Во-вторых, с кем ты связалась? В-третьих, что за демарш ты мне устроила? Кто такие эти «свои», которые должны прийти и вызволить тебя из лап негодяя-начальника? Тебе трудовое законодательство напомнить?

— И еще неплохо бы узнать, почему ее наручник не среагировал на все это, — негромко добавила Аллония.

— Неплохо бы. Так что начинай, — подытожил Финли.

Ярем глубоко вздохнула, переводя становящийся все более осмысленным взгляд с одного на другую. Видно было, что откровенничать она не хотела. Но в то же время прекрасно знала, что, если понадобится, Аллония допросит ее с помощью энергетических психотехник, и закрыть сознание при помощи компьютера-импланта не получится: энерджики могли блокировать их работу. А до прибытия неведомых «своих», очевидно, оставалось еще много времени…

Финли с запозданием пожалел, что не попросил Алли блокировать имплант Ярем сразу. Может, она не успела бы связаться с приятелями. Но было уже поздно что-то делать. Только допрос. С гипнозом или без. За внезапной выходкой штатного химика явно стояло что-то большее. Какой-то непонятный план, и в нем был замешан кто-то еще.

— Я состою в гражданском движении. В свободном квартале я выполняла задание. Не совсем удачно, раз привлекла внимание полиции, — неохотно сообщила Ярем. — Я не закончила работу, придется вернуться. Если я не приду сама, мои друзья явятся за мной сюда. Вот и вся тайна, Кайо. А теперь, может, прекратишь изображать тюремщика и выпустишь меня?

Финли подавил желание высказать прямым текстом все, что он подумал о Ярем и ее организации, выслушав тираду.

Гражданское движение. Подпольное. Числись она в зарегистрированном, ее не повязали бы в свободном квартале. Участие в незарегистрированном движении — автоматически под суд. Приговор зависит от того, чем конкретно там занимались. Если ничего криминального, то можно отделаться простым штрафом или даже предупреждением. Но это в случае, если движение совсем уж безобидное, вроде борьбы за сохранение редкого вида насекомых или подобной бесполезной чуши. Армейские чины, которые, по словам Тералит, были замешаны в ситуации с Ярем, сюда не вписывались.

И на все это можно было бы наплевать и забыть, как Финли и предпочитал поступать с большинством не слишком судьбоносных проблем, если бы не одно «но». Если кто-то из рабочих совершал преступление, то отвечать приходилось не только ему, но и его непосредственному начальнику. Не уследил, не удержал, значит, тоже виновен.

— Движение твое... гражданское, — процедил Фин, — зарегистрировано?

— Конечно, нет, — Ярем посмотрела на него как на слабоумного. — Иначе полиция не схватила бы меня.

— А если нет, то почему не среагировал наручник, черт подери? Ты должна была отключиться сразу, как только отправилась на свое задание!

— Наши техники проникли в программы, — довольно улыбнулась Ярем. — Нас теперь не опознают как преступников.

Аллония изумленно хмыкнула, а у Фина вырвалось тихое ругательство.

Так. Вот до чего дошло.

Это уже серьезно. За техниками такого уровня стоит нечто большее, чем наивное гражданское движение. А если вспомнить, что наручники программировались и контролировались на государственном уровне, то становился приблизительно ясен масштаб той силы, которой удалось их обмануть.

— Проникли в программы? Ты хоть понимаешь, что это значит? — вопросил Кайо.

— Что мы можем вести скрытую работу и готовиться к обнародованию наших целей, — с апломбом заявила Ярем. Теперь уже и Аллония не удержалась от брани.

— Те армейские чины, которые якобы за этим стоят, не конечное звено цепи. Все они тоже носят наручники. А значит, не могут инициировать вмешательство в их работу. Ты соображаешь, во что вляпалась?!

— Перестань паниковать, — поморщилась Ярем. — Мы же не террористы и не преступники…

— Да, кстати, — вмешалась Аллония, — а кто вы в таком случае? За что боретесь? Какова цель вашего движения?

— Мы против войны в любом виде, — поведала Ярем. — И используем все доступные нам средства, чтобы свести к минимуму военную угрозу на земном шаре.

Фин и Аллония переглянулись.

— Солнышко, а ты знаешь, что движение пацифистов давно зарегистрировано и существует уже три сотни лет? — задушевно поинтересовалась Алли.

— Пацифисты — слабые ненадежные соглашенцы, — отчеканила Ярем. — Они только говорят и ничего не делают. Наши действия будут быстрыми и эффективными. Начнем с разоружения.

Тут негромкий сигнал сообщил, что на стоянке ждет посетитель. Ярем вскинулась, вскочила с места, рванулась к двери, но тут же сама остановилась и разочарованно рухнула обратно на скамью.

— Узнай у нее пока, что она понимает под быстрыми и эффективными действиями, — сказал Фин Аллонии и вышел. Поговорить с этим освободителем, призванным спасти Ярем. Правда, он вряд ли что-то сказал бы. Но следовало на него хоть посмотреть.

— Антивоенное движение? — неприветливо поинтересовался Кайо, выбравшись на стоянку. Прибывший не внушал к себе особого доверия. С виду совсем еще мальчишка, но лицо помятое, синюшное, а взгляд невозможно было поймать — посетитель избегал прямого зрительного контакта. Хотя внешность в эпоху трансгуманизации была последним, чему стоило верить.

— А Ярем уже проболталась? — с не меньшей неприязнью переспросил юнец.

— Она проболталась бы в любом случае. Вся ваша конспирация — до первого хорошего допроса, — сказал Финли. — Убирайся отсюда. Ярем под арестом. Обходитесь без нее.

Парень сделал резкое движение рукой, точно собирался выхватить какое-то оружие. Причем, судя по всему, малозаметное и оттого наиболее опасное. А может, это было лишь предположение. Финли не стал проверять и предупреждающе положил ладонь на свой лазерный пистолет.

— При попытке нападения на корабль имею право стрелять на поражение, — сообщил он. — Иди откуда пришел, пацифист доморощенный.

— Вы еще вспомните, — буркнул гость. — Мы доведем дело до конца. Скоро вам не придется стрелять на поражение.

— Обязательно вспомним, — пообещал Финли и поднялся во входной отсек, закрывая за собой дверь.

А допрос на командном пункте сошел на нет. Ярем с полузакрытыми глазами сидела на скамье, прислонившись к стене. Аллония нервно расхаживала взад-вперед. Когда Фин вошел, Ярем никак не отреагировала. Руки все так же безвольно свисали, а на лице не отражалось ничего, кроме безмерной усталости. Аллония обеспокоенно покосилась на нее.

— Кажется, я переборщила с воздействием на мозг. Она отказывалась говорить о своих методах. Все, что мне удалось вытянуть — это то, что настроено это движение решительно. Разоружение зачем-то им очень нужно. А еще, по-моему, в дело замешаны импланты. Как только она начала говорить о них, то отключилась. Не нравится мне все это, Фин, — сказала Алли.

Он медленно кивнул.

— Какие-то армейские чиновники. Подпольное движение, которое не разоблачит только идиот. Привод в полицию, но при этом наручники не реагируют на нарушения закона. Непонятная миссия в свободном квартале. А круче всего — техники, которые могут вмешиваться в программный код наручников. Наша Ярем — расходный материал…

— Техники, кстати, могут быть из свободных, — заметила Аллония. — И тот, кто отдает им приказы, тоже.

— Еще эти армейские, мать их, чины… Почему Тералит смогла о них узнать? Я не понимаю, в чем дело, — Финли скривился.

— Интересно…

— Ладно, Алли, ломай голову сама, если хочешь. Все, что интересно мне — это чем закончится участие Ярем в этом представлении. Хорошо бы без последствий, — отрезал Финли. — Ничего, послезавтра уйдем в рейс, и Ярем не попадет под удар, когда все это вскроется. А оно вскроется, и скоро.

* * *

Кабинет Тералит идеально отражал личность владелицы.

Домашний уют сочетался с рабочей обстановкой. Вместо эргономичного офисного сиденья — большое мягкое кресло. Перед ним — тускло светящийся пульт взаимодействия, с которого Тералит поддерживала связь со всеми рабочими частями.

«Гелеон» был военно-экспериментальной мобильной базой. Здесь квартировались несколько подразделений регулярной армии, а еще функционировал исследовательский центр. Он совершенствовал военные импланты и разрабатывал новые. Мобильность заключалась в том, что можно было в любой момент отцепить крепления, соединявшие базу с наземным фундаментом, и выйти на орбиту. Ярусы города не примыкали к базе. Ее удлиненное шестигранное здание проходило сквозь них. Обводные кольца с ограждениями на каждом ярусе обеспечивали пространство для маневра.

Правда, выходить на орбиту не доводилось уже давно. Это полагалось делать во время боевых действий. Тогда с борта базы могли вылететь военные мини-корабли, от шпионов до бомбардировщиков разных типов. Так было удобнее и безопаснее, чем стартовать с земли. Меньше потерь, большая эффективность…

Но Атлантический Союз давно не видел войны. К мощной армии и постоянным расходам на вооружение все уже привыкли, но знали, что вряд ли оружие придется пустить в дело. Конфликты решались при помощи дипломатии.

Тем страннее выглядело появление нового пацифистского движения.

Оно призывало к миру — но мир на Земле держался уже не меньше сотни лет. Не считая разве что стычек между радикальными исламистскими кланами. Но те были далеко — у самых границ Русского мира. Последний все давно называли именно так, хотя у этого союза славянских и некоторых азиатских государств имелось и другое, официальное название.

Впрочем, исламистские кланы никто не воспринимал как противника. Им предоставили вариться в собственном соку и только жестко пресекали вылазки на территории смежных государств.

А Тералит знала немногим больше, чем удалось выяснить Фину и Аллонии.

Ярем задержали в доме одного из свободных, когда там произошел взрыв. Там обнаружилась целая лаборатория по изготовлению различных веществ, многие из которых были запрещены. Один из соучастников Ярем рассказал, что эти вещества заказывали те самые «армейские чины». Но кто именно — здесь начиналось молчание.

Полиция подозревала, что мозг задержанного был предварительно заблокирован. Но приглашать энерджиков для помощи в допросе не хотели, чтобы не допускать утечки информации.

Дело становилось все запутаннее. Однако Фину было уже наплевать на загадки. Главное, что и Ярем, и ему удалось выйти сухими из воды.

Они с Тералит обсудили условия рейса, подписали договор… и не сразу заметили, что фоновый шум работающего пульта взаимодействия странно утих. А потом ожил один из каналов связи.

— Тералит Хейденфрай, вам предлагается прибыть в конференц-зал для официального утверждения приказа о разоружении «Гелеона», — сообщили оттуда.

На секунду Тералит застыла на месте.

Потом подскочила к пульту, всматриваясь в картинку из помещения, из которого вышли на связь. Лица оратора было не видно. Полупустой конференц-зал, снующие туда-сюда фигурки сотрудников.

— Кто говорит? Что там у вас происходит?

— Говорит ваш наблюдатель за процессом разоружения Эванис Джонсон. «Гелеон» объявляется зоной без оружия…

Тералит не дослушала и ударила по пульту рукой, отключая звук. Осталась только картинка, на которой не видно было ничего внятного.

— Куда смотрела служба безопасности? — неверяще спросила начальница базы в пространство. — Где, черт возьми, она сейчас?!

Но коммуникатор главы службы безопасности оказался вне зоны доступа. Тералит отключила пульт и вылетела из кабинета. Финли последовал за ней.

— Да подожди ты! А если это ловушка?

— Какая ловушка? А мой кабинет — не ловушка? Я должна сидеть и ждать новостей?! — Тералит успела запрыгнуть в скоростной лифт, и он рванулся с места. — Я должна лично выяснить, что происходит!

В конференц-зале было на удивление спокойно.

А еще там обнаружилась вся дежурная группа охраны «Гелеона». Они просто сидели за кадром голокамер и чего-то ждали.

В следующий момент знакомый голос Эваниса Джонсона распорядился:

— Взять ее!

Охранники поднялись с мест, но не бросились к Тералит, которая тем временем выхватила пистолет. Они переминались с ноги на ногу, будто сомневались в чем-то. Однако, присмотревшись, Фин понял, что двигались они как-то странно, скованно, словно с трудом владели своим телом.

И это оказалось не так уж далеко от истины.

Наконец первый из охранников решился сделать шаг.

И в ту же секунду его кожа разошлась, расползлась, словно на нее плеснули кислотой. И медленно опала на пол вместе с одеждой.

Крови почти не было — сосуды отторглись мгновенно, даже не повредившись.

А искусственный скелет с имплантированным в череп компьютером, так напоминающий очертания живого тела, продолжал двигаться вперед.

Остов из искусственных частей и имплантов явно не замечал, что произошло. А вот среди остальных охранников поднялся переполох. Даже Эванис Джонсон растерялся.

Оставшиеся переглядывались. С них слетел весь запал. Кто-то выругался. Тералит отшатнулась, когда к ней протянулись титанизированные кости-руки, и в этот момент один из охранников выхватил пистолет и выстрелил в голову остова, в имплантированное компьютерное ядро. Луч прошил органический череп беспрепятственно — даже в искусственных скелетах черепная коробка оставалась естественной, а значит, уязвимой. Конструкция пошатнулась и рухнула на пол.

— Не стреляйте! Я готова начать разоружение «Гелеона», — вдруг заявила Тералит.

Фин воззрился на нее с недоумением. Но потом понял, что идея была неплоха — согласиться на все условия, подписать ничего не значащий документ, ради которого ее сюда позвали, а потом, когда бдительность «наблюдателя за процессом разоружения» ослабнет, выйти на связь с руководством «Гелеона» и потребовать помощи.

А еще — выяснить, что за чертовщина происходит. По-другому Финли не мог это назвать. Ему никогда в жизни не приходилось видеть, чтобы скелеты ни с того ни с сего сбрасывали плоть. Да, подобное бывало при воздействии определенных видов лучевого оружия. Когда-то он столкнулся с грабителями из свободных, которые действовали именно так при нападениях на корабли. Тогда, помнится, «Джетт-101» оказался ближе всех к атакованному космическому грузовику и, получив сигнал бедствия, поспешил на помощь, но прибыл слишком поздно. Грабители уже улетели. В грузовом отсеке обнаружилось множество таких вот остовов, отторгнувших плоть и лежащих на полу рядом с кучками того, что еще недавно было их биологической частью. Но при использовании лучевого оружия скелеты не двигались самостоятельно. Оно поражало и мозг, и импланты…

Услышав заявление начальницы базы, охранники мгновенно перегруппировались и взяли в кольцо и Тералит, и Финли, который стоял совсем рядом. Он окинул вооруженный строй прищуренным взглядом: действительно, против таких не побунтуешь, лучше пока не дергаться. Джонсон же удовлетворенно кивнул и подошел к Тералит.

— В таком случае подпишите приказ о разоружении базы, и все части смогут начать процесс согласно уставу, — потребовал он. — Пульт взаимодействия в вашем кабинете?

— А где ему еще быть? — буркнула Тералит.

— Мы проведем вас и проследим, чтобы приказ был разослан всем частям и подразделениям, — заключил Джонсон.

Мрачновато-нелепая процессия прошествовала по коридорам к кабинету начальницы. У двери кольцо расступилось, превратившись в полукруг.

Пока Тералит искала ключ, Фин подумал, что, кажется, можно обойтись и без подписания.

Просто закрыться в кабинете и вызвать подмогу.

Нужно только оставить всю эту толпу охраны за дверью. И это может получиться, если…

Дверь отъехала в сторону. Финли воспользовался тем, что стоял рядом с Тералит, и с силой втолкнул начальницу в кабинет, после чего одним прыжком сам оказался внутри. Резко рванул дверь, закрывая ее, и заблокировал вход. Благо он достаточно хорошо знал этот кабинет, чтобы проделать все быстро. Кто-то из охранников даже среагировал вовремя, но вот их выстрелы опоздали.

Снаружи послышались глухие удары, едва различимый свист. Нет. Ничего не выйдет. Эту дверь не пробьешь из лучевого оружия. Ее вообще едва ли можно пробить хоть чем-нибудь. Нужна специальная техника, но на этой базе вы ее не достанете, если заблокировать отсеки с ней с пульта взаимодействия…

Финли повернулся к Тералит, намереваясь довести дело до конца, и натолкнулся на недоуменно-враждебный взгляд.

— Зачем ты это сделал? — неласково поинтересовалась начальница.

— А ты собиралась отдавать идиотский приказ о разоружении под надзором какого-то мутного типа и перебежчиков-охранников? — приподнял бровь Финли. — Кстати, охрана — еще один вопрос. Почему они не обезвредили этого Джонсона и позволили ему что-то от тебя требовать? Как так получилось, что они встали на его сторону? Тери, что за сброд у тебя в службе охраны?

Тералит пожала плечами.

— Неважно, я в любом случае подписала бы этот приказ. Весь Атлантический Союз разоружается, с чего мне противоречить? Впусти их, Кайо!

— Кого, твоих охранников-ренегатов, что ли?

Финли вдруг показалось, что он совершил путешествие во времени, сам того не заметив. Всего четверть часа назад Эванис Джонсон проник на «Гелеон» с абсурдным требованием о разоружении военной базы. Тералит, возмутившись, кинулась выяснять, в чем дело… и теперь она намерена выполнить условия.

Не для вида, а на полном серьезе.

И это вместо того, чтобы немедленно связаться с руководством и доложить о внештатной ситуации. Или вообще объявить тревогу… На ум снова пришло слово «чертовщина». А Тералит отвернулась и направилась к пульту взаимодействия.

На полпути ее походка стала неуверенной. Раз или два Тералит, казалось, была готова остановиться. Финли вдруг с ослепительной ясностью понял, что произойдет дальше.

Он видел это каких-то пять-десять минут назад.

Эти кости, за которыми волочилась одежда, кожа и мышцы.

Все началось с неуверенных скованных движений.

Разбираться в тонкостях Финли не стал. На этот раз он успел раньше.

Он не знал, что происходит с трансгуманоидами и почему их плоть отделяется от искусственных скелетов, не имел понятия, как этому помешать, и поэтому просто выхватил пистолет и ударил Тералит рукоятью по затылку, целясь в ту часть компьютера, которая не была защищена костьми черепа. С первого раза отключить ее не удалось, и он ударил снова, теперь уже в висок. Тералит пошатнулась, колени ее подломились, и Финли едва успел подхватить ее над самым полом.

Усадил бесчувственное тело в кресло. Тералит дышала — пусть с трудом, пусть прерывисто, но дышала. Сердце билось ровно, и никакого распада тела, похоже, не предвиделось.

Финли смотрел на нее. То ли ему и правда удалось предотвратить повторение произошедшего в конференц-зале, то ли Тералит просто замешкалась, и он со своим превентивным ударом оказался, мягко говоря, перестраховщиком. Это подозрение навевало смутные мысли об обезьяне с булыжником. Или питекантропе с дубиной. Не суть важно — о любом малоразумном существе, которое сначала бьет, потом соображает. Финли усмехнулся и отошел к пульту взаимодействия.

Ладно, с этим можно разобраться потом.

Он порылся в списке контактов и вышел на связь с управлением Южного военного округа Чикаго, к которому был прикреплен «Гелеон». Представился, доложил обстановку. Требовать разговора с генералом Демпси, главой округа, или кем-то еще было бесполезно. Сообщения принимались автоматически, если только они не были экстренными. А для отправки экстренного, после которого система переключала «Гелеон» в режим общения напрямую с Демпси или его заместителями, требовалось знать отдельный код. Пришлось довольствоваться тем, что есть.

Черт с ним. Делай, что должен, и будь что будет.

Однако Демпси почти сразу ответил лично.

— Пришлю кого-нибудь. Разберемся, — поспешно буркнул он и переключился на другую линию.

Финли задумался. Под «кем-нибудь» явно подразумевался спецназ. Хорошо бы с аппаратурой, способной отключать импланты на расстоянии. Точно ведь случился какой-то сбой. Иначе он не мог объяснить происходящее. Хотя…

Снова раздались удары в дверь. Разоруженцы напоминали о своем существовании.

Ну и чего он добился? Отличная перспектива — сидеть, забаррикадировавшись в кабинете, пока снаружи буйствуют трансгуманоиды, выдвигающие странные требования. Но странными были не столько сами эти требования, сколько то, что их поддерживало такое количество людей. Тоже трансгуманоидов, к слову.

Общественное движение, в котором участвуют трансгумы и при этом замешаны техники, способные вмешиваться в работу контролирующих наручников… А не причастны ли эти техники и к всплеску пацифизма среди участников?

Теоретически — возможно. На практике же еще никому не удавалось проникнуть в компьютер-имплант без ведома его владельца и внушить какие-то идеи.

Но все когда-нибудь случается в первый раз…

А ведь среди разоруженцев пока не было ни одного консерватора. Одни трансгуманоиды, нашпигованные электроникой по самую макушку. Если их перепрограммировать, можно добиться еще и не такого эффекта.

Да, так все сходилось. И скелеты, начинающие жить своей жизнью, вписывались в картину событий. На них действие имплантов тоже распространялось. Команды компьютерам отдавал мозг, но если резко расторгнуть соединение с ним, вполне мог случиться коллапс. А если расторгнуть соединение искусственного скелета с органической плотью, то, очевидно, она не могла больше удерживаться на титанизированных костях… Сразу перед отторжением трансгуманоиды притормаживали, колебались, двигались словно через силу… Мозг сопротивлялся влиянию извне!

Знать бы только, кто ставил цели. И чего хотел добиться в итоге.

Едва ли все затевалось, чтобы устроить разоружение ради разоружения и ценой многих жизней сделать Атлантический Конфедеративный Союз мирным поневоле.

Тералит зашевелилась. Финли снова отключил ее ударом по голове. Сейчас ему было не до церемоний и тем более не до жалости. Начальнице нельзя было давать очнуться. Иначе могло произойти то же, что и с первой жертвой.

Хотя если все так, как ему казалось… Теоретически потеря сознания не должна была стать помехой процессу. Если запущенной в имплант программе нужно было, чтобы мозг не сопротивлялся, то бессознательное состояние, наоборот, идеально соответствовало. Но почему-то ничего не происходило. Тералит, бледная, с запавшими закрытыми глазами, все так же неподвижно полулежала в кресле.

Резкий сигнал коммуникатора прозвучал, как гром с небес.

Аллония.

Финли нетерпеливо мазнул пальцами по небольшому плоскому устройству. Ну, подруга, о каких еще неприятностях на сегодня ты сообщишь…

— Ярем и остальные сбежали, — мрачно проинформировала Алли. — Я ничего не могла сделать, энерджикам тоже нужно время, а отбиваться в одиночку от трех человек, вооруженных лазерными пистолетами…

— Взяли пистолеты и бросились требовать разоружения? —захохотал Фин. — Ладно, это не их решение, ими управляют… Ты можешь сейчас прийти в кабинет Тералит?

— Управляют?

— Потом объясню. Приходи.

— Если смогу пробиться, Фин. Ты давно смотрел картинку с камер слежения?

— Смотрю… — с недоумением отозвался он и вывел в воздух голографические трансляции. И снова не удержался от ругательств.

За то время, что он пробыл взаперти в кабинете — от силы минут пятнадцать, — почти во всех недавно пустовавших коридорах собрались толпы.

Сначала скопления людей показались хаотичными. Но, присмотревшись, Финли понял, что все эти трансгуманоиды направляются к складам оружия, стоянкам боевой техники, пультам управления ракетами и промежуточным командным пунктам. Часть помещений была уже взломана, и собравшиеся увлеченно крушили технику. Кто-то варварски бил пульты, кто-то действовал спокойнее, умело отключая все, что можно было отключить…

А у входа в кабинет Тералит не оставалось никого.

Никого живого.

Разоруженцам надоело ждать приказа. Они отправились бороться против оружия самостоятельно. На память о безуспешных попытках выломать дверь осталось три титанизированных скелета, лежавших в останках того, что недавно было их плотью и с камер слежения казалось кучками красно-черных лоскутов.

— Пробьешься, — медленно проговорил Фин. — В крайнем случае притворись одной из них… Скоро должно прибыть подкрепление.

* * *

С некоторых пор Несс считала, что мерхианские космические корабли намного удобнее земных. Хотя бы потому, что они были более функциональными и легче подстраивались под владельца.

А может, это ей только казалось.

Мини-корабль, которым Несс снабдил Темерси, ее полностью устраивал. Она подключилась к бортовому компьютеру, развалилась в эргономичном полудиване-полукресле, управляла полетом при помощи мозговых команд и следила за новостями с Земли, готовая в любой момент вмешаться.

Корабль висел на околоземной орбите. Несс была довольна. Ее миссия на Земле не могла сравниться ни с чем, что до сих пор приходилось делать.

Темерси обещал, что задание принесет пользу и Земле, и Мерхии. Обещание начало выполняться.

…Заселенных планет в Сообществе Андромеды было полно. Но военной мощью обладали немногие. Земля, Мерхия и некоторые ее колонии, Королевство Сорока Планет, Эоситей… Остальные никогда не бряцали оружием. Их обязалось защищать Сообщество Андромеды.

За пределами Млечного Пути и Туманности Андромеды кипела своя жизнь. Чужая, далекая. Даже в подпространстве туда пришлось бы лететь слишком долго.

А сообщество Андромеды, как пояснил Темерси, вот-вот должно было вступить в новую эру — эру внутренней безопасности. Военные силы планет предполагалось сократить, объединить и разместить подальше от мирных жителей, чтобы в случае войны потери среди гражданских оказались минимальными.

«Гонка разоружений», так он это назвал. Никаких внутренних войн в Сообществе Андромеды. Только защита от вторжений.

Несс откомандировали на Землю, чтобы проследить за ходом «гонки разоружений».

Темерси долго объяснял, что не все поддерживают эти пацифистские устремления, что многие не готовы к мирной эре, что они будут сопротивляться, и сопротивляться жестоко. И власти станут до последнего держаться за оружие. Поэтому на первых порах «гонка разоружений» будет подпольным начинанием. Темерси рассказал даже о вмешательстве в настройки имплантов. По его словам, не было ничего зазорного в том, чтобы внушить людям желание разоружаться.

Да, это манипуляция сознанием в чистом виде. Да, это нечестно и бессовестно. Но с другой стороны, что плохого в замене агрессивных и ненавистнических взглядов на стремление к миру?

Несс выслушала все очень внимательно и взвесила «за» и «против». При всем уважении к Скэнте Темерси она не стала бы делать для него что-то, что противоречило бы ее внутренним принципам. Она бы не пошла на преступление. Вмешательство в настройки имплантов, конечно, было подлостью, но… эта подлость Несс не отталкивала.

Она не нашла никакого подвоха и согласилась участвовать.

Первый этап прошел по плану.

Подпольное движение быстро набрало силу. Техники и хакеры успешно внедрили настройки и в наручники, и в импланты в соответствии с инструкциями Темерси. Началась смена взглядов и других армейских и гражданских чиновников, но постепенная, чтобы не вызвать подозрений. Все шло гладко.

Пока не случилось непредвиденное.

…Несс, подключившись к камерам слежения, смотрела, как Эванис Джонсон требовал от начальницы базы «Гелеон» отдать приказ о разоружении. Сама начальница, Тералит Хейденфрай, должна была перейти на сторону разоруженцев через пятнадцать минут. Это время казалось достаточным, чтобы создать подобие сцены убеждения.

И Несс оказалась совершенно не готова к зрелищу, которое ей пришлось наблюдать.

К опадающей тошнотворными лоскутами коже, к сползающим мышцам. К искусственному скелету, управляемому компьютером-имплантом. К этой конструкции, напоминающей старомодного робота, которая двигалась как робот, да и была по сути роботом. Оставшимся от живого человека.

Несс передернуло, когда она это увидела.

Она связалась с Темерси, но тот, казалось, не собирался реагировать. Поблагодарил, пообещал дать техникам поручение разобраться, но… шел час за часом, а в коридорах базы появлялось все больше распавшихся трансгуманоидов.

— Останови это, — потребовала Несс, опять выйдя на связь. — Немедленно останови разоружение, пока никто больше не погиб!

— Процесс запущен, никто не станет его останавливать. Скоро техники должны разобраться, в чем дело, — равнодушно ответил Темерси. Судя по отвлеченному тону, его сейчас волновало что-то другое, что-то из той, иной, мерхианской жизни. Несс обозлилась.

— Тогда я отказываюсь от этого наблюдения и немедленно… — она хотела добавить «доложу обо всем земным властям», но вовремя осеклась. Заявлять о намерениях было бы верхом глупости. — Я отказываюсь, я не подписывалась на массовые убийства!

Ответа не последовало.

А в следующее мгновение Несс тихо и моментально отключилась.

* * *

Она пришла в себя спустя пятнадцать минут.

Поморгала, снова закрыла глаза, чтобы удобнее было ловить сигнал с камер слежения. На Гелеоне все оставалось по-прежнему. На других военных объектах, за которыми она следила, тоже. Разоруженцы начали демонстрировать свою решимость, уничтожая или отключая оружие; скоро в игру надлежало вступить армейским чиновникам, а затем и властям.

Вот только внезапно разразившаяся эпидемия пришлась очень некстати.

Странный вирус поражал все органы, кожу, мышцы и связки, заставляя плоть отделяться от костей. На многих базах Несс видела пострадавших — они не погибали мгновенно и продолжали двигаться за счет работы имплантов. Она забеспокоилась, не заразятся ли остальные разоруженцы. Пора доложить Темерси…

— Это не вирус, это инфекция, — сообщил тот. — Передается через пищу, так что не волнуйся, зараженная партия пищевых концентратов уничтожена. Это вообще не относится к нашему делу. Земные эпидемиологи уже знают. Остальное в норме?

— Пока да, — с облегчением сказала Несс.

— Хорошо. Следи за сопротивлением. Теоретически сейчас должна подняться ответная волна. Кое-кто из консерваторов будет против разоружения, а на них мы, сама понимаешь, через компьютеры повлиять не можем, — предупредил Темерси.

Забыв, что он ее не видит, Несс автоматически кивнула, и связь прервалась.

Первое звено разоруженцев сказало свое слово. Пришла пора ждать реакцию глав военных объектов.

Почти все начальники баз были заметно растеряны. Восточный военный округ заявил о начале переговоров с министром обороны. Тем временем несколько других министров и командующие некоторых военных округов страны выступили с поддержкой разоружения. Хаос нарастал. Внимание Несс было приковано к «Гелеону» — одному из пилотных проектов, где зарождалась «гонка разоружений». Его начальница еще никак не отреагировала на происходящее, а между тем разоруженцы на базе, не сдерживаемые ничем и никем, разошлись вовсю.

Испугалась? Сбежала? Но Тералит Хейденфрай давно перепрограммировали, она должна была выступить в поддержку «гонки» одной из первых. Или программа дала сбой? Несс терялась в догадках.

Вдруг система внутренних сообщений «Гелеона» ожила. Однако вместо Тералит на голограмме появился незнакомец.

Он не мог быть заместителем начальницы базы хотя бы потому, что у той вообще не было заместителей, но почему-то показался Несс смутно знакомым. Она точно где-то видела этого темноволосого парня, это худое лицо, жесткие складки в уголках тонких губ, эти светлые глаза с легким прищуром, непреклонно смотрящие с голограммы. Только не могла вспомнить, где и когда. Пытаясь сориентироваться, она пропустила начало его речи.

— …У вас есть двадцать минут, чтобы покинуть базу. Потом я отключаю подачу воздуха и выхожу на орбиту. Повторяю, двадцать минут, время пошло.

Трансляция закончилась. Несс, отбросив попытки вспомнить, где могла видеть говорившего, задумчиво покачала головой.

Сопротивление заявило о себе.

Дверь открылась и сразу же закрылась, пропустив Аллонию.

— А теперь объясни, что значит «ими управляют»? — с порога поинтересовалась та. Огляделась, оценивая обстановку, подошла к пульту взаимодействия, пододвинула себе любимый стул Тералит и влезла на сиденье с ногами.

Финли смотрел на нее. Порядок, Алли под присмотром, одной проблемой меньше. Это уже вошло в привычку: воспринимать членов экипажа не как самостоятельных личностей, а как составные части некой системы, за которую он был в ответе. Может, потому Финли и вывел из равновесия бунт Ярем. Не говоря уже о внезапном присоединении к ней двоих других членов экипажа. А ведь Клэйтон и Валентайн хоть и были трансгуманоидами, но раньше всегда отличались благоразумием. Уже не приходилось сомневаться, что некто неизвестный управлял ими, проникнув в импланты.

И отношение капитана к этому было сродни его обычной реакции на неисправности на корабле. Часть системы вышла из строя. Досадно. Неприятно. Неизвестно еще, насколько сложным окажется ремонт. Тревожно, если поломка серьезная…

— Ты видела под дверью эти скелеты в ошметках? — ответил Финли вопросом на вопрос. — Пока кто-то не выстрелит в компьютер, они так и продолжают двигаться, как роботы. Плюс все трансгумы один за другим резко меняют взгляды в пользу разоружения. У некоторых это случается как раз перед распадом.

— Хм… — протянула Аллония. — Думаешь, это признаки чьего-то вмешательства?

— И ты видела Ярем, — кратко сказал Финли. — Кстати, можешь вырубить имплант Тералит?

— Могу, конечно. А зачем?

— Пока она без сознания, ее компьютер то ли вне зоны доступа, то ли просто не поддается влиянию. Ей нельзя давать прийти в себя. Похоже, что распадаются только те, кто против разоружения. Компьютер заставляет их делать одно, мозг сопротивляется… А Тералит была против. Я на всякий случай ее отключил.

— Была бы здесь хоть какая-то аппаратура кроме пульта, мы бы определили точно, есть вмешательство или нет, — буркнула Аллония, подходя к Тералит. Поскольку та была без сознания, обошлось без эффектных приемов. Со стороны казалось, что ничего не изменилось, но Фин знал, что все сделано как надо.

Алли можно было доверять. Теперь.

— А чего мы ждем? — поинтересовалась она наконец.

— Демпси обещал прислать подкрепление, убрать разоруженцев. Хотя их и так уже полная база, это нереально… — Финли со сдерживаемой злостью провел ладонью по панели управления, выводя в воздух трансляции с камер. Взгляду предстали развороченные истребители и наземная техника, расколоченные на куски пульты управления ракетами, а сами ракеты… Да, разоруженцам удалось проникнуть в пусковой отсек ракетных комплексов. И сейчас они примеривались, с какой стороны начать раскурочивать боеголовки.

— Если Демпси сейчас не пришлет, кого обещал, то скоро у него чисто технически не будет такой возможности… — пробормотала Аллония, увидев эту картину. — Фин, по-моему, продолжать ждать — это суицид.

Но Финли уже отвернулся от голограммы. С положением дел на базе ему все было ясно, и он снова отправил сообщение в Южный военный округ. Демпси должен еще помнить о «Гелеоне».. Может, спецназ что-то задержало. Финли понятия не имел, что происходит снаружи…

Интерфейс связи вдруг вспыхнул одновременно с сигналом.

— Кайо, что у вас опять случилось? — недовольно поинтересовался Демпси.

— Вы обещали подмогу. С полчаса назад. Разоруженцы…

— Они справятся сами. Среди них достаточно квалифицированных техников. Дайте им время. И почему до сих пор нет приказа о разоружении? Где Тералит Хейденфрай?

Финли на секунду потерял дар речи. С каких это пор Демпси из главы военного округа превратился в главу разоруженцев? Что за чертовщина… стоп, пора бы сменить мотив.

Новая реальность. Любой трансгуманоид может моментально стать из союзника противником. Демпси — трансгуманоид.

Финли не стал больше разговаривать и отключил связь. Почти сразу раздался монотонный писк. На голограмме появилось вспыхивающее окно, но он не обращал на это внимания. Если Южный военный округ дал добро на разгром «Гелеона», это еще не значит, что нужно отойти в сторонку и предоставить разоруженцам хозяйничать на базе Тералит. Финли не сомневался, что Демпси действовал под тем же влиянием, что и разоруженцы.

Разум непосредственных начальников в лице Демпси и Тералит им явно больше не принадлежал. Пришла пора брать дело в свои руки.

Финли включил внутреннюю связь базы.

— Внимание, «Гелеон»! Объявляется срочная эвакуация, всем очистить помещения! У вас есть двадцать минут, чтобы покинуть базу. Потом я отключаю подачу воздуха и выхожу на орбиту. Повторяю, двадцать минут, время пошло.

Он отошел от пульта взаимодействия к полулежащей в кресле Тералит, еще раз посмотрел на бесчувственное тело, устало ругнулся и взъерошил себе волосы. Поднял голову и наткнулся на вопросительный взгляд Аллонии.

— Что ты собираешься делать дальше? — озвучила та свой вопрос.

— Сначала выкурю всех с «Гелеона». Не уйдут сами — начну выпускать воздух из всех помещений по очереди. Потом выйду на орбиту и разберусь, что вообще творится в мире. А там будет видно, — сказал Фин, скрывая раздражение. Его злила не столько сама ситуация, сколько неопределенность и невозможность принять решение.

— Не хочешь просто отойти в сторону и дать им делать, что они хотят? Ты все равно ничего не изменишь, — мягко заметила Алли.

— Может быть. Сначала выясню, чего от них ожидать.

Разоруженцы, как оказалось, не слишком воспринимали объявления через внутреннюю связь. Воздух пришлось все-таки выпускать. Правда, постепенно, чтобы все успели покинуть помещения.

Кто-то пытался штурмовать дверь кабинета, но быстро оставил эту затею, когда уровень кислорода в коридоре начал стремительно падать. Другие попробовали достать защитные костюмы. Под насмешливым взглядом Аллонии Финли с легким злорадством вакуумировал и склад, где они хранились, и окружающие коридоры.

Через двадцать минут помещения все-таки опустели, и он запустил отсоединение базы от наземной части фундамента.

Лязг приходящих в движение сложных креплений здесь был не слышен, но «Гелеон» едва заметно содрогнулся. Двигатели заработали с опозданием. На мгновение показалось, что они вышли из строя. Но нет — датчик на отдельной навигационной панели загорелся зеленым. Стабилизация искусственной гравитации… Система управления здесь мало отличалась от управления «Джеттом-101». База совершила вертикальный взлет, слегка отклонилась и наконец, преодолев слои атмосферы, вышла на круговую орбиту.

— С ума сойти, — пробормотал Фин, — в каком тысячелетии проектировались эти двигатели? Пока развалина Тералит тащится на орбиту, можно успеть выспаться…

— А что с ними не так?.. Ладно, забудь о них. Почему ты не проверил, не остался ли кто на «Гелеоне»? — поинтересовалась Аллония.

— Я их предупреждал… Да нет там никого, успокойся, — недовольно буркнул Финли. Он терпеть не мог повторять распоряжения дважды.

На лице Аллонии крупными буквами было написано неодобрение.

— А теперь посмотрим, что вообще происходит.

Она вышла в сеть, к непрерывному потоку сообщений от информационных агентств.

Государственных, частных, базирующихся в Чикаго или в окрестностях… Границы городов, впрочем, были условными, на уровне символической разделительной линии. Перенаселение давно превратило почти всю сушу в один цельный многоярусный город.

Картина событий изумляла однородностью.

Одно и то же. Разнились только названия городов, типы военных объектов и имена их руководителей. Тех людей, которые один за другим заявляли о начале немедленной утилизации оружия — или тех, которые отказывались подчиняться разоруженцам.

Судьба вторых была незавидной. Услышав отказ, толпа участников антивоенного движения сметала их со своего пути. А из горстки маргиналов движение непостижимым образом успело превратиться в многотысячные толпы.

Финли только вчера узнал о существовании этих маргиналов и об их странноватых целях — а уже сегодня разоруженцы полностью подчинили себе информпространство. Они уверенно уничтожали оружие, не дожидаясь официальных распоряжений, и с легкостью втягивали в свои ряды тех, кому по долгу службы следовало становиться у них на пути.

Но чего ради им это понадобилось? Чего они хотели добиться, громя военные объекты? Казалось, рядовым разоруженцам плевать на глобальные цели их движения, лишь бы не запрещали крушить, разрушать, уничтожать, а в самом крайнем случае — хотя бы просто отключать все, что только могло сойти за оружие.

— А вот и руководство, — пробормотала Аллония.

«Лидеры разоружения: «Это первый шаг на пути избавления от оружия!» — мелькнул заголовок.

— Эта грандиозная инициатива положит конец всем междоусобным войнам среди землян! А в дальнейшем — и среди всех жителей наших колоний! Терраформированных спутников! Малонаселенных планет и держав сообщества Андромеды! — с горящими глазами говорил какой-то помятый тип лет шестидесяти. Подпись поперек голограммы гласила: «Комендант лагеря сторонников разоружения в бывш. Южном военном округе Чикаго». Если бы не подпись, могло показаться, что тип стоит прямо в кабинете Тералит. Голограмма была качественной. — Мы вынесем вооружения на периферию! Применим новейшие технологии! Совместные разработки земных ученых и мерхианских союзников! Создадим мониторинговую систему! Она будет отслеживать внешние угрозы планетам нашего сообщества. Внутри сообщества больше не будет братоубийственных войн…

— И реки потекут нектаром, — прокомментировала Аллония, выключая голограмму и возвращаясь в режим чтения новостной ленты. — Я не пойму, что за этим стоит. Ненавижу чего-то не понимать…

— Не чувствуешь разве? — рассеянно уточнил Финли. Обычно Алли слишком хорошо разбиралась в мотивах других людей.

— Нет. Я чувствую цели рядовых разоруженцев, но у них в головах только немедленное уничтожение оружия. Чтобы разобраться в мотивах верхушки, мне нужен личный контакт. И то я пойму не всю интригу, а только мотивы, которые будут двигать конкретно этим человеком, — терпеливо объяснила Аллония.

Она давно привыкла к подобным вопросам. Несмотря на то, что энерджики не являлись такой уж большой редкостью, люди все еще смотрели на них с любопытством, которое иногда обретало нездоровые формы.

— Вообще-то плевать я хотел на всю верхушку с ее целями, — философски сказал Финли, — если бы в эту заваруху не оказался втянут мой экипаж. Нужно их как-нибудь выковырять, привести в чувство — и пусть разоруженцы уничтожают военные объекты хоть до одури, мы найдем себе работу.

— Экипаж перепрограммирован, Фин, ты сможешь их вытащить, только если найдешь способ сбить внешнюю программу. А это вряд ли возможно.

— Вряд ли, — он бросил на Аллонию предостерегающий взгляд.

— И как ты собираешься в таком случае их возвращать? — Аллония, как обычно, считывала мотивы и настроения, не прилагая усилий. — Притворишься разоруженцем, выманишь их, а потом до скончания века будешь держать экипаж в бессознательном состоянии? Или возглавишь антиразоруженческое движение?

— Не надо сарказма, Алли, — поморщился Финли. — Я не знаю. Но пока у меня нет на руках приказа об их отчислении из экипажа, я за них отвечаю.

— Скоро отвечать станет не перед кем. Наоборот, пойдешь под суд за препятствование благородному делу борьбы за мир, — скептически заметила Аллония.

— Возможно…

Финли не успел больше ничего ответить. Раздался новый сигнал запроса связи. Земля. Что, снова Демпси? Финли бросил беглый взгляд на окошко запроса. Нет, не Демпси. Корпорация «Арес-М». Он чуть приподнял бровь — приходилось слышать об этой транснациональной корпорации, но непосредственно иметь с ней дело… — и ответил на запрос.

В воздухе соткалось изображение полного моложавого мужчины. Жидкая растительность на лице и мягкая застенчивая улыбка придавали незнакомцу наивно-безобидный вид. Аллония недоуменно нахмурилась, а мужчина тем временем заговорил:

— Я директор корпорации «Арес-М» Астор Мэннинг. «Гелеон», почему вы вышли на орбиту?

— А я должен перед вами отчитываться? — не сдержался Финли.

— Отчасти, если принять во внимание, что передо мной во многом отчитывается ваше руководство, — усмехнулся Мэннинг, и иллюзия безобидности развеялась. — Вы никогда не смотрели на название производителя вашего лучевого оружия?

— И что от нас нужно оружейной корпорации? — Финли наконец сообразил, кем был этот тип. «Арес-М» раз за разом выигрывал государственные тендеры на поставку высокоточных систем наведения, лучевого оружия военных и табельного оружия полиции. Это была одна из тех вездесущих ТНК, которые, казались, срослись с государством. Прирученный и поставленный на службу кому-то еще кроме себя капитал. Вернее, капитал, успешно притворяющийся прирученным.

— Давайте не тратить время на реверансы, — Мэннинг решительно перехватил инициативу. — Мы приглашаем всех консерваторов и тех трансгуманоидов, кто не подвергся перепрограммированию, сформировать единый центр борьбы против разоруженцев… Да, — он заметил, что Финли собирается что-то сказать, и предостерегающе поднял руку, — да, вы правильно понимаете, их действительно перепрограммируют. Сейчас наши хакеры ищут источник сигнала. У нас есть стратегия. Считаете нужным — можете присоединяться.

— Ваши координаты, — не раздумывая, сказал Финли.

Мэннинг назвал адрес — вернее, то, что условно считалось адресом, потому что здание оружейной корпорации занимало целый сектор вдали от центра города. Те же обводные кольца и отсутствие привязки к ярусам, что и в архитектуре «Гелеона». Только, в отличие от базы, «Арес-М» прочно стоял на земле.

Корабль посадили прямо на крышу — на плоской кровле здания была оборудована стоянка. Базу пришлось оставить на орбите. Впрочем, вряд ли кто-нибудь стал бы пытаться захватить ее там. Разоруженцы еще не разобрались с целями на планете.

А на город тем временем спускалась ночь.

Темно-синие сумерки дышали мрачно-серыми перистыми облаками на горизонте. Поднималась луна. Базы на ней были не видны — ни одного огонька. Верхний ярус… Он считался среди свободных самым престижным местом. Видеть небо — за это ставшее редким удовольствие можно было потерпеть и периодические кислотные дожди, и сильные ветра и ураганы.

Офисные помещения корпорации начинались на уровне пятого-шестого ярусов. Ниже находились производственные мощности. Вынести производство за пределы города было невозможно, и его размещали в одном месте. Так поступали многие корпорации — выкупали у государства участок земли, ликвидировали или переоборудовали под свои нужды разделение на ярусы, строили обводные пути и получали в свое распоряжение шесть городских ярусов примерно по сто пятьдесят этажей в каждом.

Странно, но это колоссальное строение не осаждали толпы разоруженцев. В окрестностях вообще было спокойно. Видимо, на подходах к «Аресу-М» попросту перекрыли улицы. Сейчас производство временно приостановилось.

На административных этажах царил хаос. Работа замерла. Клерки бестолково сновали туда-сюда, но если присмотреться, становилось ясно, что какая-то цель у них была. Они собирались в группы и организованно покидали помещение, грузясь снаружи в стандартные городские транспортеры, там, где обводные пути вплотную примыкали к выходам из здания. Другие транспортеры прибывали на площадки-приемники, и оттуда извлекали какие-то носилки. Но кто или что на них лежало, Финли и Аллония так и не рассмотрели и спустились со стоянки внутрь.

Потолки тускло мерцали. Света было ровно столько, сколько требовалось, чтобы не заблудиться в переплетении одинаковых узких коридоров и переходов с одинаковыми стеклянными дверьми, ведущими в рабочие помещения или другие коридоры.

Мелькали открытые кабинеты и автоматизированные компьютерные студии. Сотни людей без признаков жизни неподвижно лежали там рядами, как в полевом госпитале из старого кино, аккуратно прикрытые термоизоляционными покрывалами. Но лица были открыты… да и едва ли «Арес-М» стал бы собирать здесь мертвецов… Алли развеяла сомнения:

— Все это трансгуманоиды. Их как-то отключили. Наверное, чтобы не дать сбежать к толпе. Значит, в «Аресе-М» научились принудительно отключать импланты и с ними мозговую активность?..

— Было бы неплохо, — заметил Фин.

В конференц-зале уже собралась толпа. Закругленные скамьи объединялись в секторы и спускались вниз к трибуне под небольшим углом. Помещение поражало размерами. Пресс-конференции и собрания в оружейной корпорации проводились с размахом.

Когда свободных мест больше не оставалось, дверь автоматически закрылась. На трибуну вышел человек.

Астор Мэннинг.

Аллония напряглась и даже чуть подалась вперед. Но почти сразу успокоилась и с комфортом устроилась на скамье рядом с Финли, после чего шепнула ему на ухо:

— Говорить будет правду. Разоружение сильно подорвет его бизнес. Другие корпорации кроме оружия делают еще много чего, а «Арес-М» — только вооружения. Потому они и борются с разоруженцами изо всех сил.

— Неужели мы хоть раз услышим правду? — иронически хмыкнул Финли.

Гул в зале мгновенно умолк.

— Приветствую, — сухо кивнул Мэннинг. — Буду краток. Для тех, кто еще не в курсе — мы, оружейная ТНК «Арес-М», начинаем борьбу против движения разоруженцев. Оно невыгодно. Это потеря рабочих мест, экономическая стагнация и потеря обороноспособности. Все понимают, чем чреват отказ от оружия. И кроме того. Рядовые разоруженцы находятся под внешним влиянием. Кто-то проник в настройки их имплантов и внушает и идеи, и планы действий. Это не догадки, а подтвержденные данные. Наши специалисты работают над перехватом сигналов извне. Кое-что мы уже можем. Научились подавлять активность имплантов и вводить мозг в искусственный сон. Пока это единственный способ их обуздать.

Он бросил рассеянный взгляд поверх голов присутствующих и продолжал:

— Пока это все, на что мы способны. Но и этого немало, если отключать их массово. Мы создаем нейтрализационные группы. Вы получите аппараты, подавляющие активность имплантов, и транспортеры, чтобы доставлять сюда разоруженцев. Всех, кто согласен сотрудничать, прошу оставаться на местах. К вам подойдут координаторы.

Мэннинг снова коротко кивнул и в полной тишине удалился. По рядам пробежал шепот. Аллония снова вопросительно взглянула на Фина:

— По-моему, дельное предложение.

— Почему нет, — пожал плечами тот.

— Только… вряд ли мы сразу найдем Ярем, Клэя и Валентайна. Если вообще найдем.

— Других вариантов все равно нет. Нужно оставаться, — задумчиво проговорил Финли.

Растерянность прошла. Да, в одиночку действительно едва ли удалось бы вытащить экипаж из центра событий. С «Аресом-М» шансов прибавлялось.

Ради успеха Финли даже готов был потерпеть необходимость подчиняться координаторам. Руководство Тералит отличалось либерализмом. Власть государства над рабочими была слишком абстрактной. Он привык командовать и решать все самостоятельно. Перспектива слушаться кого-то еще его совершенно не прельщала, однако теперь приходилось признать правоту Мэннинга.

— Внимание, пятьдесят восьмой сектор! Я ваш координатор. Внимательно выслушайте инструкции. Потом мы сформируем нейтрализационные команды…

Шесть основных городских ярусов. В каждом — по сто пятьдесят этажей и пятнадцать промежуточных уровней. Не сплошное перекрытие, а подобие огороженных дорог и тротуаров над бездной.

Здание корпорации «Арес-М» соседствовало с административными и киберкварталами. В них находились в основном офисы и компьютерные центры — никаких вычурных строений, присущих свободным кварталам, никаких бьющих по глазам рекламных вывесок и вспышек витрин. Только обводные пути-кольца, дороги, тянущиеся к самым входам в корпорацию… и толпы.

Гигантские толпы.

Тысячи людей сливались в одну кричащую, ревущую, изрыгающую огнеметное пламя, жалящую лазерными выстрелами, беснующуюся массу.

Там, где по обводным путям проходила граница между паутиной стандартной планировки уровней и дорогами к зданию, установили высокие решетчатые заграждения. Только они сейчас сдерживали толпу, не давая ей приблизиться к «Аресу-М».

Пару часов назад Мэннинг распорядился пустить по ним ток. Но быстро отказался от этой затеи. Трансгуманоиды из первых рядов распались от единственного не слишком сильного разряда. Очевидно, вмешательство в работу имплантов вообще ослабляло контакт между органическими и неорганическими частями организма, и катализатором могло стать что угодно.

Распавшиеся тела так и остались лежать у заграждений.

Мэннинг выглядел слегка обескураженным, но не более. Его явно не тяготило, что по его вине погибло минимум несколько сот людей.

Толпа отступила на время, но в конце концов перестала обращать внимание на останки. И теперь с остервенением втаптывала их в пол с каждым шагом, раз за разом бросаясь на решетки в попытках проломить металлические прутья.

По пятнадцать уровней на каждом из шести ярусов. И везде одно и то же. Тот же оглушительный рев, выстрелы, удары и тысячи беснующихся трансгуманоидов, сходящих с ума от невозможности добраться до своего воплощения зла — здания оружейной корпорации.

Борцы за разоружение сами не брезговали оружием.

Цель оправдывает средства, объявил один из их лидеров.

— Чтобы попасть в город, нужно сначала выбраться, — пробормотала Аллония, разглядывая толпу из окна транспортера. Команда задержалась на границе с седьмым уровнем пятого яруса. В ней было всего четыре человека. На одну улицу — один транспортер. А у заграждения перед этой улицей клубилось несколько тысяч вооруженных трансгуманоидов. — Что мы сделаем против них вчетвером?

— У них компьютеры. У нас — кое-что получше, — хмыкнул Барри, глава команды и по совместительству оператор глушителя. Глушитель тоже полагался всего один. Финли покосился на довольно громоздкий аппарат и подумал, что, кажется, все будет намного проще, чем Алли себе представляет. Один прибор, четыре человека, вместительный транспорт…

Барри включил глушитель. Тонкий писк — команда в подъехавшем к самому заграждению транспортере только услышала звук и ничего не почувствовала. Ропот толпы начал затихать.

Дверь транспортера плавно отъехала в сторону. Оператор первым выпрыгнул наружу. За ним последовал Финли. Куртку он оставил в салоне, уже догадываясь, что она только помешает, и лишь сухо поинтересовался:

— А нельзя было использовать роботов для погрузки?

— Все роботы заняты на нижних ярусах, — буркнул Барри.

Гул голосов и звуки выстрелов окончательно затихли.

Глушитель не отключал импланты по одному. Он действовал шире.

Все трансгуманоиды впали в искусственный сон сразу. Тысячи бесчувственных людей повисли друг на друге с той стороны заграждения, оставаясь на ногах, потому что падать было некуда. У решетки и дальше по обводному пути не оставалось свободного места.

Фин вздохнул. Можно было раньше догадаться, в чем будет заключаться задача.

К утру они как раз очистят эту территорию и партиями перевезут отключенных трансгуманоидов в здание «Арес-М». Грузить их в транспортеры придется своими руками, потому что все роботы заняты. Черт, следовало это предвидеть и не позволить Аллонии записаться в команду. Куда ей таскать такие тяжести, она и без того выглядит так, точно вот-вот переломится…

Заграждение медленно поднялось. Лишившись точки опоры, люди в первых рядах распластались на дороге.

— За одну ходку можно перевезти тридцать человек. Начинаем, — скомандовал оператор.

* * *

Очень скоро Финли стало ясно, что черта с два он найдет Ярем, Клэйтона и Валентайна. Он машинально скользил взглядом по бессмысленным лицам трансгуманоидов, но уже не ожидал узнать в них кого-то из своих.

Близилось утро. Оставалось совершить всего с десяток рейсов. Свободных роботов так и не прислали.

Выезжать в город по расчищенному проходу предстояло уже другой команде. Теперь Финли настороженно следил за Аллонией. Работая с ней в паре, он старался принимать на себя основную тяжесть тел трансгуманоидов, иногда весьма упитанных, но Алли все равно была бледнее обычного и заметно устала, хоть и стоически молчала. Он еще в начале ночи предложил ей отказаться, но… Мог бы и получше изучить Аллонию за эти годы. Если она видела необходимость в чем-то, то молча выполняла это.

Стоило ли ввязываться в сопротивление, на которое Финли было, в сущности, наплевать? Экипаж можно попытаться отыскать и самостоятельно…

Ладно. Стоило или нет, но если ввязался, то нужно идти до конца. Как обычно. Вот Аллонию вывести не помешало бы, но…

Ее легкий вскрик заставил капитана отвлечься. Алли на чем-то поскользнулась и от неожиданности выронила ручки носилок. Отключенный разоруженец выпал на дорогу, в грязь.

Грязь. Откуда здесь столько грязи?

Фин присмотрелся. Клочья кожи, месиво, втоптанное в пол и расплющенное множеством ног, красновато-бурые разводы. Искусственный скелет, валяющийся неподалеку с проломленным черепом. Чуть поодаль — еще один.

Аллония рывком отвернулась, перевела дыхание, превозмогая дурноту, но ничего не сказала. Сделала несколько глубоких вздохов и стоически склонилась к бесчувственному трансгуманоиду. И уже без всяких признаков отвращения взялась за его испачканные в кроваво-пыльном месиве руки. Финли восхищенно присвистнул.

— Откажись, Алли, ты не обязана заниматься физическим трудом, ты не на это подписывалась… — начал он, когда они погрузили свою ношу в транспортер и возвращались за следующей.

— Это тебе надо найти экипаж, — перебила Аллония. — А я хочу внести посильный вклад в борьбу с разоружением. Это мое решение, Фин, не твоя забота.

— Посильный вклад? Ты же сама пыталась меня отговорить.

— Потому что тебе на самом деле все равно. Оружие, разоружение, одна политика, другая… Лишь бы экипаж был под присмотром и деньги целы. Я все это вижу. Поэтому и советовала то, что было бы лучше для тебя. А у меня есть своя позиция, просто я ее не афиширую.

Финли покачал головой. Аллония часто напоминала ему тихую черную дыру. Спокойно и ненавязчиво поглощала чужие чувства, без труда гасила эмоции, действовала подобно прохладному ветерку в жаркий день. Смягчение, облегчение… Тихая и черная, все принимающая, но ничего не источающая. Полное поглощение.

К утру бесчувственные трансгуманоиды были переправлены в здание корпорации, транспортер вместе с глушителем передан другой команде, и Фин с Алли вернулись на корабль. Координатор назначил время начала их следующей смены. На этот раз предстояло выйти в свободный квартал, где во многих домах свободных граждан расположились лагеря разоруженцев.

Финли поискал экипаж через коммуникатор, засек сигналы из трех разных мест и поинтересовался у координатора, нельзя ли направить отряд в одно из них. Задерганный старичок из консерваторов отметил что-то в органайзере и буркнул, что ему, в принципе, без разницы, кого куда отсылать. Теперь оставалось надеяться, что хоть кто-то из экипажа окажется в лагере на момент прибытия команды. Или на то, что таких лагерей за смену будет много.

Впрочем, Фин никогда не увлекался построением воздушных замков. Делай, что должен, будь что будет.

Главное — сделать все возможное.

* * *

К вечеру почти ничего не изменилось.

Выйдя в конференц-зал, Финли с Аллонией застали обращение президента Атлантического Союза. Должность эта была скорее представительской. Но когда речь шла о политическом курсе государства, слова президента Ларраска служили чем-то вроде официального подтверждения намерений.

А выступил Ларраск лишь к вечеру второго дня беспорядков, отметил Финли. Это могло говорить о многом. И о растерянности властей, и о несогласованности позиций… Он прислушался.

— Оценивайте обстановку трезво! — Президент говорил резко, своими привычными рублеными фразами, даже чуть агрессивнее, чем обычно. — Идет атака на импланты! Все, кто сейчас штурмует военные объекты, уже попали под влияние! Руководители тоже под влиянием! Это диверсия. Спланированная! Хорошо организованная! Специалисты-консерваторы делают все возможное! Уверен, мы вычислим источник сигнала! А потом разоблачим тех, кто за ним стоит! Объединяйтесь и отключайте импланты! Корпорация «Арес-М» действует от имени государства. Полиция и спецслужбы бессильны. И последнее. Мой имплант защищен лучше, но и на него идет атака прямо сейчас. Поэтому я официально прошу считать все мои указы и заявления в поддержку разоружения недействительными!

Голографическая трансляция показала многократно увеличенные изображения Астора Мэннинга и нескольких главных координаторов из «Ареса-М». Затем включилась трансляция с городских улиц.

Не происходило ничего нового — те же толпы, те же военные объекты, те же заграждения, те же выстрелы и взрывчатка, метко пущенная сквозь прутья. Разоруженцы достали самую коварную ее разновидность — «ползучую взрывчатку». Она разворачивалась при соприкосновении с нужным объектом, оплетала его тончайшими щупальцами и лишь после этого детонировала. За день ею подорвали три или четыре центра наведения.

Свободный квартал. Неприятное во всех отношениях место, оно же — предел мечтаний многих госслужащих, ожидало нейтрализационную команду на этот раз.

Финли снова поискал своих через коммуникатор. Небольшая квадратная пластинка, покрытая слоем интеллектуальной нанопыли, выдала проекцию фрагмента карты с точным адресом. Конечно, с имплантом искать было бы легче, потому что они подсоединялись напрямую к нейронам мозга, но… Впервые Фин возблагодарил судьбу за свое решение остаться консерватором. Тогда, правда, он не мог и подумать, что сверхзащищенную начинку имплантов однажды так легко взломают. Он просто хотел свободы. Кроме преимуществ, у вживления компьютеров в мозг имелись и недостатки. Раз в полгода обязательно требовалось проводить сложную операцию по обслуживанию, да и с головными болями, которые провоцировала связь имплантов с нейронами, так и не научились справляться окончательно… Как оказалось, недостатки этим не исчерпывались.

В свободном квартале нашлась только Ярем. Клэйтона и Валентайна вообще не было в Чикаго. Когда голографическая карта, отслеживая их, прокрутилась до Южной Америки, Финли отключил ее.

Ладно. Значит, пока что займемся Ярем.

Транспортер просвистел мимо административных кварталов и притормозил, въехав на территорию свободного. Как раз напротив огромного центра моды.

Мода у свободных была забавная. Рабочие носили простую и функциональную одежду — незатейливые фасоны прочных курток и брюк из «умной ткани». Свободные же пошли по другому пути. У них были в ходу наряды самых экзотических фасонов и расцветок, изготовленные из тканей-трансформеров. Чем ярче, тем лучше. В витринах движущиеся манекены — копии живых людей представляли диковинные творения, многие из которых меньше всего на свете напоминали предметы одежды. Даже свою основную функцию — прикрывать наготу — эта «одежда» выполняла далеко не всегда. Нравы в среде свободных были таковы, что необходимость в этом уже превратилась в анахронизм. Доступ к телу должен быть легким. Иначе это ограничение личной свободы.

Транспортер миновал циклопический модный центр и приблизился к десятиэтажному дому-блоку. Фасад трех нижних этажей был стилизован под жилище пришельца-сэрдонна из недавно вышедшего фильма. Лианы свисали вдоль стены из тонких прозрачных трубочек, по которым циркулировал разноцветный пар. Выше все скрывалось за переливающейся рекламной проекцией.

Выбравшись из транспортера, команда заинтересованно изучала ряд домов. Полупрозрачная воздушная подсветка делала все нереальным, как греза. Эти дома принадлежали трансгуманоидам, которые сочувствовали разоружению.

— Попробуй пойми, есть там кто или нет, — буркнул Барри, выругавшись и пряча коммуникатор обратно в карман. — Может не сработать, эти сэрдонны поставили блок от внешних воздействий.

— Вас не учили, что ли, что эти блоки выводятся из строя на раз? — Финли выхватил пистолет и выстрелил по цветным трубочкам. Стена на миг вспыхнула и осталась невредимой, но он знал, что с блоком покончено. Такие защитные экраны не отличались стойкостью.

— С чего ты взял? — Оператор глушилки снова запустил сканирование. — Ха, в самом деле! Человек пятьсот с учетом тех, что окопались в соседних домах… Слушай, что-то здесь не то, — повернул он голову к Фину. — Я полжизни работаю в компьютерном управлении, занимаюсь корректировкой защитных экранов. Не могут они разлетаться от одного выстрела.

— В военном управлении, наверное?.. Естественно, — хмыкнул Финли. — Свободным, в отличие от военных, легко впарить любую дрянь.

На память пришли полупьяные рассказы старого знакомого, который, став свободным, был вынужден искать работу. Устроился в рекламное агентство и потом долго делился с Фином подробностями всевозможных гипнотических техник для увеличения продаж. При желании ушлые агенты могли продать свободным что угодно за любую цену. С разработчиками программ антигипноза для имплантов они были в доле.

— Нам же лучше, — Барри с наслаждением сплюнул на глянцевый серебристый тротуар и включил глушитель. Тот сдавленно пискнул и спустя пару секунд погас.

— Мы идиоты, — вдруг самокритично подал голос четвертый член команды, неприметный парень лет двадцати по имени Алекс. — Надо было сначала вызвать сюда хозяев дома. Если мы загребем свободных, у нас будут проблемы.

— Проблемы будут в любом случае, когда разоруженцы победят, — сказал Финли. — Пошли.

Он подошел к двери и пробил ее еще несколькими выстрелами. Вторжение в дом свободного гражданина — и без того тяжкое преступление, так какая разница, статьей больше или статьей меньше?..

Команда проникла внутрь через покореженные створки, и оператор опять цветисто выругался.

Лагерь разоруженцев начинался прямо здесь, в прихожей. В центре на возвышении красовался небольшой прозрачный бассейн с ярко-оранжевой жидкостью. Вокруг него лежали трансгуманоиды. Похоже, отключение застало многих из них во время сна. Остальные повалились сверху, когда мозговая активность упала до минимально необходимого уровня. В одной только прихожей их было не меньше сотни.

— Может, проще было бы оставлять лагеря как есть, но под оцеплением? — с сомнением пробормотал Алекс.

— Все равно кто-то обязательно пролезет. Как отключили импланты, так их и включат, — сказал Барри. — И потом, внедрять защиту будет удобнее, когда все пациенты в одном месте.

Алекс обреченно вздохнул.

* * *

— Не пойму, глушилка покрывает это место или уже нет? — Барри с неприязнью покосился на очередной особняк свободных. На сей раз фасад был без стилизации — стандартная тускло-серебристая стена с окнами почти в целый этаж. — И опять блок против сканирования, нужен он им… — Оператор выстрелил в стену, экран вспыхнул, и Барри просканировал здание коммуникатором. — А, черт. Тут блок попрочней…

— Ну так пойдем проверим, — нетерпеливо бросил Финли, которому уже порядком надоела нерешительность главы отряда. Дверь в очередной раз открылась от нескольких выстрелов.

За эту ночь команда насмотрелась на разные жилища. Разноцветные, стандартные, стилизованные, со встроенными проекторами спецэффектов… В домах, где разоруженцы отсыпались после штурмов, хозяева не обращали на них внимания и проводили время, как обычно.

Все они были трансгуманоидами и отключились вместе с постояльцами.

Но лишь двоих или троих нейтрализационная команда застала мирно лежащими на диванах, где они могли читать, смотреть фильмы или играть в игры во всемирной сети через импланты.

Еще несколько просто спали. Остальных находили целыми компаниями в окружении бутылок с дорогой выпивкой, доступной только свободным, или группами в самых недвусмысленных позах, вместе с некоторыми из разоруженцев или без…

Но в этом последнем доме квартала оказалось пусто. Этажи хорошо просматривались сквозь абсолютно прозрачные стены, но пол и потолок были зеркальными. Чертыхнувшись, Барри кивком указал в сторону лестницы.

Он первым поднялся наверх. Остальные члены команды видели, как он оглянулся, высматривая людей.

И вдруг выстрел прорезал сонную тишину.

Лазерный луч коротко свистнул, зашипел, разом обугливая глушитель в руках у Барри. Оператор не удержался на ногах и кубарем покатился вниз по лестнице, сбив Алекса. Аллония успела отскочить в сторону, а потом бросилась вниз — то ли спасаясь от следующего выстрела, то ли на помощь сопротивленцам. Финли в три прыжка оказался наверху. Пригнулся, резко прижался к стене, уходя от целой очереди новых выстрелов, и наконец увидел стрелявшего.

Это оказалась Ярем.

Вся комната за ней была заполнена мирно спящими разоруженцами.

Теперь Финли мог с легкостью отличить выключенного трансгуманоида от спящего. И эти явно находились не в отключке. Дом все-таки был вне радиуса действия глушителя, а Барри, — тут Финли непроизвольно бросил раздраженный взгляд вниз, на копошащегося на первом этаже главу команды, — не удосужился запустить отключение еще раз. И поплатился за это.

Ярем тоже узнала капитана и на мгновение засомневалась. Финли не стал с ней даже заговаривать. Знал, что это бесполезно. Он просто бросился к ней с пистолетом, собираясь отключить ее ударом по голове. Но не успел.

Ярем вскинула лучемет. Прицелилась. Чуть отвела ствол в сторону. Снова прицелилась… Все заняло какие-то доли секунды, но их не хватило, чтобы нанести удар вовремя. Ярем зашаталась.

Кожа, мышцы, а за ними и внутренние органы сползли по костям вниз.

Как влажная глина рудника сползает с подпорок робота-бурильщика под дождем. Как несоразмерно большая одежда соскальзывает с тела.

Но одежда так и осталась болтаться на скелете. Вместе с лоскутьями кожи, которые оказались прижаты блузкой к костям. Все это теперь висело рваными тряпками на титанизированном скелете, а Ярем — вернее, ее искусственная основа — уже уверенно прицелилась в Финли из лучемета. И выстрелила, но огненный луч просвистел мимо. Финли попал в череп секундой ранее.

Безжизненный остов рухнул на пол. Финли замер рядом с ним с опущенным пистолетом.

Ярем.

Сопротивление мозга. А если бы на месте капитана оказался кто-то чужой? Кто тогда вышел бы живым из перестрелки? Риторический вопрос.

Кто-то из спящих зашевелился.

Ярем… Забудь, ты уже ее не уберег.

Финли побежал вниз по лестнице. Глушителю, судя по всему, пришел конец, а без него оставаться наедине с толпой просыпающихся разоруженцев было бессмысленно. И опасно.

Барри, похоже, считал так же. Он кое-как поднялся на ноги, сгреб в охапку испорченный глушитель и кинулся к двери, не обращая внимания на вопросы Алекса. Тот так и не успел рассмотреть лагерь на втором этаже. Аллония его тоже не видела, но она всегда ориентировалась в происходящем мгновенно.

Нейтрализационная команда погрузилась в полупустой транспортер и спешно ретировалась.

Вернувшись на корабль, Финли не ушел спать. Даже несмотря на довольно сильную усталость. Она отодвинулась на второй план, превратившись в равнодушное отупение. Странно… Он никогда не мог представить себе, на что это похоже.

Раньше приходилось сталкиваться со многим. Действовать достаточно жестко, иногда фактически обирать конкурентов — совесть скромно стояла в сторонке, — ввязываться в драки на нерегулируемых приисках, наносить противникам увечья, стрелять на поражение… Да Финли не мог и предположить, что ему будет так паршиво из-за еще одной смерти, к которой он окажется причастен.

Пытался выполнить свой долг, но не сумел уберечь экипаж, за который отвечал. Пожалуй, осознание этого было хуже всего. И он оставался сидеть на полу, подперев ладонями лоб и прислонившись спиной к прохладной стене, на которой чуть выше тускло мерцал внешний экран.

Просто раньше при всех провалах Финли еще не приходилось терять членов экипажа…

Остаться наедине с апатией и смутными мечтами об алкоголе ему не дали. Аллония подошла и села рядом, не обращая ни малейшего внимания на адресованные ей предостерегающие взгляды и явное нежелание капитана общаться.

— Убиваешься? — полуутвердительно сказала она.

— Подалась в психоаналитики? — усмехнулся Фин.

— И огрызаешься, — констатировала Аллония. — А теперь вопрос на миллион: по какому поводу ты посыпаешь голову пеплом? Тебе жаль Ярем или это просто чувство вины?

— Особенно хороший вопрос с учетом того, что ты умеешь читать эмоции, — Финли негромко рассмеялся. Алли, как всегда, видела самую суть вещей. Ярем ему, конечно, было жаль, но не до самозабвения. И лоскуты кожи, свисающие с костей поверх ткани одежды, не вставали ежесекундно перед внутренним взглядом — доводилось видеть и более жуткие вещи. Гораздо хуже было понимать собственную несостоятельность. Несостоятельность как командира, ответственного за жизни вверенного ему экипажа. Пусть даже все произошло и в нерабочее время, и он не мог ничего сделать. В этом случае фатализм не срабатывал — им можно было отгородиться от непреодолимых обстоятельств, но не заглушить чувство вины.

— Черствый ты, — заявила Аллония беззлобно. — И эгоист. Команда думает, что ты стоишь за них горой, потому что ценишь и любишь, а на самом деле…

— Перестань. Не нужно психоанализа.

— Вижу, что не нужно, — Алли потрепала Финли по волосам, и он неожиданно для себя по-кошачьи подался навстречу ее руке. Лучшая сотрудница умела быть еще и отличным другом. Именно другом, потому что, как ни странно, при всей ее привлекательности никто из экипажа не видел в ней женщину. Фин подозревал, что она сама об этом позаботилась. Почему — не стоило и задумываться. Логику и мотивы энерджиков все равно невозможно постичь.

— Иди спать, — скомандовала Аллония. — И не вздумай напиваться. Эгоистам это противопоказано.

— Рабочим тоже. Алкоголь продают только свободным, — Фин поднялся с пола и подал руку Аллонии. — А у нас поводки… вернее, наручники. Не обойдешь.

— Кто бы говорил, — фыркнула она. — Это вам на Земле алкоголь не продают, а насчет других планет — пробел в законе.

— Когда-нибудь я заплачу этот налог, и ни один идиотский закон больше не будет иметь надо мной власти, — пробормотал Фин, обращаясь скорее к самому себе. — И плевать, что для этого придется сделать…

— Заплатишь. Обязательно, — мягко подтвердила Аллония, и по ее лицу невозможно было понять, говорит она это, чтобы обнадежить или потому, что предвидит что-то, недоступное другим.

— Алли, а что ты делаешь в нашей рабской компании?

Он сам не знал, зачем задал этот вопрос. Запретный вопрос, который мог открыть ящик Пандоры. Вырвалось. Аллонии ведь действительно нечего было делать в экипаже, члены которого работали как проклятые и брались за любые задания, лишь бы собрать денег на налог. Она была свободной с рождения. И Фин никогда не спрашивал, что держит ее в его команде. Чтобы она сама вдруг над этим не задумалась.

Однако Алли только загадочно улыбнулась краешком губ, повернулась и пошла к двери.

* * *

— Как дела, Несси? — почти промурлыкал Темерси.

Несс недоуменно нахмурилась. Голос звучал странно. Откуда-то фоном доносился шум и смех. Темерси давно не выходил на визуальную связь, ограничиваясь голосовой. Это раздражало. Несс не могла определить по голосу все смысловые оттенки сказанного, а неопределенность всегда выводила ее из себя. И это «Несси»… Она решила бы, что он пьян, не будь мерхианцы такими аскетами.

— Все по плану, не считая эпидемии, — сообщила она. — Оружие уничтожается, но его еще много. Сколько же на Земле этих военных объектов, оказывается!.. И ты говорил, что с эпидемией скоро разберутся, но она продолжается. Мне это не нравится. Это точно инфекция, а не побочный эффект? И что за инфекция? Что-то я не слышала о подобной болезни.

— О лепре слышала? Ну так это похожее заболевание, — невозмутимо ответил Темерси. Нет, показалось. Нормальный голос, просто довольный. — Только мутировавшее. Микобактерия, геном которой изначально развился из общего предка с палочкой Хансена и…

— Я уже не помню наизусть курса микробиологии! — перебила Несс. — Хотя… — Она отправила запрос во всемирную сеть, и поисковик послушно выбросил в имплант тысячи страниц исследований. Нет, долго разбираться, да и не в этом дело. — Мне все-таки кажется, что распад тел — это побочный эффект.

— Нет. Совпадение. Пик эпидемии случайно пришелся на начало разоружения.

— Так может, нужно приостановить разоружение, пока с эпидемией не будет покончено?

— Его уже не остановишь. — В безмятежном тоне начала проявляться прохладная настороженность. — А процент погибших в любом случае не слишком изменится. Что там с сопротивлением?

Несс опять нахмурилась. Темерси уделял эпидемии непростительно мало внимания. Нельзя строить будущее на крови. Если ради разоружения придется пожертвовать множеством жизней, то чем оно лучше войны? «Процент не слишком изменится»… Но ведь изменится! Будет возможность хотя бы пролечиться в стационаре спокойно!

Она поджала губы и сухо ответила:

— Сопротивление поддержал даже президент. А оружейная корпорация «Арес-М» поставила отключение имплантов на поток. Разоруженцев выводят из строя и к тому же свозят в здание корпорации, так что…

— Стоп. — Последние нотки эйфории пропали из голоса Темерси. — Несс, это все я знаю и так. На Мерхии связь с Землей еще не пропала. Я спрашиваю, что на местах? Как именно они отключают импланты? Зачем отключать, если можно заглушить наш сигнал? У Мэннинга какой-то план или просто нет технической возможности глушить? Насколько продвинулись их техники и программисты?

Несс недовольно поморщилась. Она терпеть не могла, когда ее отчитывали, а этот град вопросов становился больше похожим на обыкновенный начальственный разнос. Причем беспричинный. Все-таки начальство что на Земле, что на Мерхии…

— Хватит висеть на орбите, отправляйся на Землю, узнай все, что сможешь. Проникни в «Арес-М», наймись в нейтрализационную команду. Сообщай обо всем, — закончил Темерси. — Не забудь только притвориться консерваторшей, иначе они что-то заподозрят.

— Из-за того, что трансгуманоид не попал под влияние? Так у них уже есть такие, — Несс припомнила, что видела вчера в пользовательском разделе сообщений агентства «Молния». — Часть трансгуманоидов остались в своем уме. У них импланты не нашего производства… то есть не из Атлантического Союза. Модели «Кир-23» и «Кир-23-09» — это импортные русские импланты. Там другой тип защиты. Точно не знаю, какой, еще не выясняла, но…

— Отлично, — похоронным тоном отозвался Темерси. — Ладно, об этих имплантах я узнаю сам. Русским миром, Индокитаем и островами мы планировали заняться после Атлантического Союза… Спасибо, что предупредила. Твоя задача — сбор информации на местах. Выходи на связь в любое время.

* * *

Темерси отключил голосовую связь и отложил коммуникатор. Управлять людьми оказалось намного легче, чем он предполагал.

Запуская проект, авторы стратегии немного волновались. Государственное конструкторское бюро никогда не было чисто исследовательским учреждением. Наоборот, сотрудничало со всеми оборонными, разведывательными и дипломатическими ведомствами. Так что сводки с места действия глава ГКБ просматривал в обществе высокого начальства. Министры, министры… Ненасытные существа, от которых вечно приходилось выслушивать все новые и новые требования или, того хуже, рацпредложения. И отбиваться — на это нет средств, для того недостаточно персонала, а вот это, уважаемый министр, противоречит законам физики и, к сожалению, не может быть воплощено… Темерси считал себя патриотом, но некоторые из власть имущих порой не вызывали ничего, кроме стыда за нацию.

Первый этап операции прошел как по маслу. Военный министр тогда заметил, что если бы жители всех колоний в свое время оказались настолько внушаемыми, то он бы потерял должность. Такой легкой экспансии Мерхия не проводила давно. И это не могло не радовать.

Потому что империя уже не могла позволить себе расходовать средства на покорение других государств. У нее хватало внутренних проблем — экономический застой, а в последнее время — колоссальные убытки от экологических катастроф в колониях… Собственно, острая нехватка ресурсов и заставила Совет Империи начать расширение сферы влияния. Рассматривались разные варианты, как это сделать, но многоуровневый проект Темерси пока что оказывался самым экономным. Начать с разоружения партнеров по сообществу Андромеды для их же блага, а потом подчинить и попытаться выбраться из ямы за их счет… Причем израсходовать на это подчинение совсем немного средств. Всего лишь премиальные программистам из Государственного конструкторского бюро.

— Учтите, операция не имеет прецедентов, — предупредил Темерси на заседании рабочей группы Совета Империи. — Могут быть непредвиденные трудности.

— Вы излишне осторожны, — отрезал тогда министр по связям с экзогосударствами. Мерхианцы могли виртуозно пользоваться дипломатическими формулировками в общении с инопланетянами, но между собой всегда говорили начистоту. — Трудности не отменяют того факта, что этот проект самый выгодный из всех. Думаю, план нужно так и назвать. План «Ораск».

В зале заседаний поднялся хохот, усиленный эхом, обычным для вечно полупустых помещений. Ораски были на Мерхии воплощением жадности — эти мелкие зверьки с очень плотной коричневой шкуркой рыли гигантские подземные норы, которые набивали всем, что попадалось им на пути.

Но в первые дни трудностей не возникало. Почти. Не считая распада тел. Скэнте удалось, припомнив какие-то обрывки сведений по земной микробиологии, убедить Несс, что это обычная эпидемия, но сам он отлично понимал, что дело в другом. Вмешательство в работу компьютеров-имплантов провоцировало ослабление контакта тканей с остальными имплантами в организме, и он пока не знал, как этому помешать.

Темерси решил пренебречь жертвами и идти дальше. Сегодня ему с группой программистов удалось взломать особую защиту президентского компьютера и внедрить Ларраску алгоритм постепенной смены тактики. Когда он выходил на связь с Несс, программисты расходились, в Эрхансе стояла глубокая ночь, а Скэнте был в эйфории — сладкий яд триумфа в сочетании с банальной усталостью…

Но сообщение о русских имплантах быстро свело все торжество на нет.

К тому же немало раздосадовало. Каким же надо быть идиотом, чтобы не поинтересоваться техническими характеристиками абсолютно всех видов земных имплантов до начала операции? Насколько нужно расслабиться и недооценить ситуацию…

Стоило главе ГКБ это осознать, как настроение мгновенно испортилось. Неприятно было понимать, что допустил такой чудовищный просчет. Да что там неприятно — мерзкое чувство. С минуту он всерьез подумывал об увольнении. Уйти на покой, найти работу попроще… Но нет. Нельзя. Нужно исправлять все, что натворил. И пускай пока ничего не случилось, операция все равно оказалась на грани краха. Самонадеянный идиот.

Темерси вызвал главу отдела программирования, благо тот не успел далеко уйти. Выяснение подробностей заняло немного времени, но результат оказался неутешительным.

— Все дело в том, что их защита основана на принципиально другом коде, — резюмировал глава ГКБ. — И что, интересно, мешало Русскому миру перейти на эоситеанский пятисимвольный «Баст-5»? Атлантический Союз с Эоситеем работают на нем уже лет двести…

— В результате имеем модель «Кир», — подтвердил Лиосте Фаран. — К русскому коду надо искать подходы с нуля.

— Создашь группу уже завтра, — распорядился Темерси. — Вас освободят от текущей работы, и начинайте.

— Я даже примерно не могу сказать, сколько времени на это потребуется, фаол Темерси, — запротестовал Фаран. Темерси, как обычно, недовольно поморщился, услышав мерхианское почтительное обращение. До сих пор не привык к этому. В родной глубинке слово «фаол», наоборот, считалось пренебрежительным. — На одну только разработку программы нужно не меньше десяти дней, но это уже завершающая стадия, а до нее…

— Можешь мне не рассказывать. Неважно, сколько времени на это уйдет.

Фаран кивнул.

Отпустив главного программиста, Темерси еще раз изучил данные по русским имплантам. Нет, не стоит и надеяться на быстрый результат. Пока мерхианцы научатся обходить их защиту и подчинять себе владельцев, время уже будет безнадежно потеряно.

А с разоружением медлить было нельзя. Промедление сорвало бы все замыслы.

Он вздохнул и потянулся к коммуникатору. Министр по связям с экзогосударствами ответил сразу. Тоже постоянно работал по ночам, особенно теперь…

— У нас первое серьезное препятствие, фаол Вакрасси, — доверительно сообщил Темерси. — Часть земных имплантов устойчива к воздействию…

— Так, так, нужно созывать рабочую группу, — перебил министр. — Это экстренно?

— Желательно. Меня интересует ваш запасной план. «Подстраховка», часть первая.

— Темерси… — неодобрительно начал Вакрасси. — Неужели нельзя больше ничего сделать? Когда я разрабатывал план, то не думал, что он будет применен. Жертвы еще не шли на пользу ни одной идее, знаете ли.

— Знаю, — жестко усмехнулся Темерси. — Но может случиться так, что без подстраховки не обойтись. И с жертвами придется смириться.

— Ладно. Созываю рабочую группу Совета Империи завтра к вечеру, — наконец сказал министр. — Но имейте в виду, запасные планы…

— В таком случае все аргументы в его пользу я изложу вечером, — Темерси поспешил свернуть разговор, иначе старика Вакрасси было бы не остановить. А до экстренного заседания требовалось еще придумать более-менее достоверную картину событий для Несс. Едва ли той понравится запасной план с жертвами.

* * *

Противостояние продолжалось.

Конференц-зал «Ареса-М» превратился в подобие лагеря, только под крышей. Ночлежка. Сопротивленцы, у которых не было кораблей на стоянке, ночевали прямо здесь на термоизоляционных покрывалах среди тряпок, в которых угадывались защитные чехлы с производственных этажей. В помещении стоял легкий запах пота, смешанный почему-то с машинным маслом. Влажный, теплый спертый воздух не очищался до конца никакими фильтрами. Из скамей тоже устроили лежанки, но оставалось еще немного свободных мест.

Когда Финли и Аллония явились в конференц-зал, то из всей команды застали там только Барри. Тот сидел на краю скамьи и задумчиво теребил свою короткую густую бороду, разглядывая пол.

— Пять минут до начала смены, — сказал Финли.

Весь вчерашний день он честно пытался подстроиться под манеру управления главы отряда. Однако получалось не очень. Так и тянуло отобрать глушитель, перехватить инициативу и сделать всю работу вдвое быстрее и проще.

— Смена откладывается, у нас серьезные проблемы, — буркнул Барри.

Так. Пояснений, очевидно, не будет.

— Какие? — терпеливо уточнил Финли, садясь рядом.

— Отключенные трансгумы просыпаются, — коротко ответил Барри. Присмотревшись, Финли понял, что дело не в нежелании говорить. Барри просто очень устал. До судорог в мышцах, до абсолютной апатии, когда хочется только лечь и не вставать. Севший голос, круги под запавшими глазами…

Живой пример фанатичной преданности делу.

— Почему просыпаются, выяснили?

— Источник сигнала не определен, а сам сигнал, похоже, усиливается… — Барри отвернулся, остановил робота-разносчика напитков и схватил стаканчик кофе с такой жадностью, точно не видел его месяц. Кофе здесь разливали неплохой, хоть от напитка из зерен в нем и оставалось только название. — Все глушилки стянули к залам с трансгумами. Можешь пойти посмотреть. Картина та еще.

Фин недоуменно приподнял брови… и почувствовал, как Аллония дергает его за руку.

…Отключенные трансгуманоиды занимали несколько этажей. Залы, кабинеты, кое-где даже коридоры.

Ряды людей, разложенных на термоизоляционных покрывалах, уже не были такими ровными. То и дело кто-то резко дергался, рывком приподнимался, но тут же падал обратно, когда дежурные операторы активировали глушители. Раз за разом, раз за разом… Похоже, сюда действительно стянули все глушители, какие нашлись — громоздкие маломощные «Граузы», более новые и мобильные «Стинги» и даже мелкие, мало на что влияющие, почти игрушечные аппараты, способные подействовать только на одного человека.

И задерганные операторы, лишенные возможности отвлечься. Руки следовало постоянно держать на пульте управления: импланты отключались уже не до следующей активации, а всего на несколько минут. Или даже секунд.

Один парень с ничего не выражающим лицом сбросил покрывало совсем рядом, буквально в двух шагах, и начал слепо шарить вокруг себя. Потом приподнялся. Двигался рывками, с промежутками, как старомодный робот. Словно его конечности были на шарнирах. Начал так же рывками вставать…

Тут наконец подбежал оператор и активировал «Стинг». Разоруженец снова повалился на пол.

— И так ежеминутно, — бросил оператор в ответ на любопытные взгляды. Больше ничего сказать не успел. Зашевелился другой разоруженец.

Фин задумчиво смотрел вслед человеку с глушителем в руках.

— Мозговая активность на нуле, — вполголоса сообщила Аллония, кивая на лежащих трансгуманоидов. — Они двигаются только за счет компьютерного управления скелетом. Обратил внимание, что просыпаются не все?

— Только те, у кого вся центральная нервная система дублируется имплантами, видимо, — кивнул Кайо.

— Ну, в их нервную систему не заглянешь, — сказала Аллония, — но, скорее всего, так и есть. Киберзомби. С той только разницей, что биологически они живы.

Ряды трансгуманоидов простирались по всему этажу, насколько хватало взгляда. И на нижнем. И еще на десятке следующих. Но в разы больше было еще не пойманных и не отключенных, тех, которые сейчас штурмовали военные базы и время от времени пытались прорваться в «Арес-М».

А Финли почти наяву видел, как и он сам, и остальные сопротивленцы бредут с завязанными глазами, не имея представления о том, что ждет на шаг впереди. Мины? Пропасть? Чудесное спасение?

Неизвестность…

От президента со вчерашнего дня не было никаких вестей. Правительство замолчало еще раньше. Оно вообще не делало громких заявлений. Оно мгновенно поддержало идею разоружения и теперь только отдавало приказы, которые кто-то еще выполнял.

И международное сообщество молчало, словно затаилось, наблюдая. И межпланетное пока выжидало…

Принцип невмешательства.

К середине ночи с производственных этажей доставили партию новых глушителей, и нейтрализационные команды вышли на смены.

— Что значит «нет эпидемии»?

Несс ошеломленно переводила взгляд с одного на другого члена команды.

Нейтрализационный отряд, в который она вступила, выехал к ограждениям вокруг «Ареса-М». И все четверо как раз собирались приступить к делу, как одна из сопротивленцев, коренастая женщина средних лет вся в татуировках, вскользь бросила предводителю:

— А не маловато одного глушителя, Лех? На нашем этаже их с десяток, но уже не все справляются. Человек пять распалось, и никакая аппаратура не спасла.

— Этот помощней, — успокаивающе сказал Лех. — Должен выйти на старые показатели.

Тут Несс встряхнулась. Какое отношение имеют распады к глушителям? При чем тут «не справляются»? Нелогичное какое-то высказывание. Одна часть не вяжется с другой. И она поспешила уточнить:

— А как глушители влияют на распад тел? Распадаются же из-за эпидемии.

В следующее мгновение Несс оказалась в фокусе трех пар изумленных глаз. Глава команды сориентировался первым:

— Какой эпидемии?

— Мутировавшая инфекция, генетический родственник лепры… — тут Несс начала что-то подозревать. Невозможно. Или… — Разве нет?

— Нет никакой эпидемии, — отрезал Лех. — Если и есть, мы ничего о ней не слышали. Ты вообще с какой луны свалилась?

— Что значит «нет эпидемии»?

Ответом служила красноречивая тишина.

— Значит, все-таки побочный эффект… — протянула Несс. И замолчала.

Как это понимать? Темерси ей солгал? Или сам не знал, в чем дело? Если разобраться, обе версии могли быть одинаково близки к истине. С одной стороны, он мог ничего не знать — то ли сопоставил симптомы и пошел по ложному пути, то ли принял одну локальную вспышку болезни за эпидемию. С другой — а что, у ГКБ такие ненадежные источники? Несс не до конца понимала, зачем Темерси понадобилось посылать в качестве наблюдателя именно ее, но догадывалась, что не являлась единственным источником информации с Земли.

— Тебе кто-то это сказал, да? — допытывался Лех. — А кто знает, может, и правда эпидемия. Мы тоже сидим как в пещере, оторваны от мира в корпорации, нам могли и не сообщить. Проверим.

Разговор прервался, и теперь слышны были только крики трансгуманоидов с той стороны заграждения. По обшивке транспортера и по темно-серому дорожному покрытию с шипением прошелся луч лазерного оружия. Потом еще один, и разоруженцы издали какой-то животный разочарованный вой. Из окошка транспортера видно было, как мелкие красноватые искры брызнули рикошетом от заграждений из тонких прутьев — как мерхианский кислотный дождь…

Несс потрясла головой. И как теперь понять, где правда, где вымысел, где заблуждения… и что делать?

— Проверим, — кивнула она главе отряда.

Количество нестыковок превысило критическую массу. Темерси определенно что-то скрывал. И закрывать на это глаза она не собиралась.

Нет необходимости посылать ткани на анализ или что там он собрался предпринять. Начнем с малого…

— Так, пора, пока они нас не сожрали, — хмыкнул Лех и активировал глушитель. Новенький «Стинг» сработал беззвучно, желтый огонек пробежал по тонкой рамке прибора, после чего вспыхнул ровным зеленым светом и застыл неподвижно. Несс протянула руку, чтобы открыть дверцу, но вдруг резко отдернула. Отдернула, осознав, что что-то не так.

— Пше-е-е… — ошарашенно протянул руководитель команды. Никто его не понял, но отряду было не до неизвестных ругательств.

Они смотрели в небольшое окошко расширившимися глазами. А лазерные лучи продолжали хлестать по дороге и обшивке транспортера, высекая красноватые искры.

Трансгуманоиды не отключились. Ни один. Казалось, воздействие усовершенствованного «Стинга» прошло вообще незамеченным. Несс инстинктивно отшатнулась, когда луч выстрела ударил прямо в окно транспортера. Но бронированное стекло выдержало, только вспышка на мгновение ослепила всех, кто был внутри.

— Курва! — выдохнул Лех, опять активируя глушитель. Даже встряхнул его, словно это могло усилить сигнал.

Желтый огонек снова обогнул рамку, оператор провел пальцами по сенсорной панели, увеличивая мощность, доводя ее до максимума, отдернул руку от внезапно разогревшейся рамки, а крики по ту сторону заграждения начали затихать. Постепенно, волнами. Далеко не так, как должны были, если верить техническим характеристикам прибора.

Огонек, став из желтого зеленым, мирно светился на изгибе рамки. Воцарилась тишина.

Несс поморгала. Ей до последнего не верилось, что прибор, отключающий всех трансгуманоидов, не отключит и ее заодно. У нее было не меньше имплантов, чем у любого из тех, кто сейчас, выпустив оружие из ослабевших рук, повис друг на друге и на заградительной решетке. Ей говорили, что прибор можно «научить» отличать своих от чужих, однако верилось в это слабо.

Но глушитель все-таки оставил Несс в сознании.

— А почему вы отключаете весь имплант? Нельзя просто заблокировать этот внешний сигнал, который ими управляет? — спросила она, памятуя о своей настоящей задаче в этом отряде.

— Пока нет, но программисты «Ареса» пытаются, думаю, скоро что-нибудь сделают, — сообщил Лех. — Пошли. Чувствую, эффекта надолго не хватит.

Нейтрализационная команда выбралась наружу. Несс окинула взглядом бесчувственных разоруженцев. Физический труд ее как трансгуманоида не пугал. Настроив импланты в опорно-двигательном аппарате, можно было даже не чувствовать тяжести тел. Зато механическая работа освобождала время для умственной. И, хватая за ноги первого из подергивающихся разоруженцев, чтобы перетащить его на носилки и в транспортер, Несс опять отправила мысленный запрос во всемирную сеть.

Пришла пора разобраться, о какой инфекции говорил Темерси. Если она вообще существовала.

* * *

Толстый и до невозможности пушистый белый ковер скрадывал звук шагов. Окна с автоматической регулировкой прозрачности сейчас были затемнены — реакция на зажженный в помещении свет.

В углу просторной светлой комнаты неподвижно стоял домашний робот. Такие устройства управлялись мысленными командами, а владелец сейчас не мог отдать ни одной.

Обладатель этого дома, ковров, роботов и новомодных стен с имитацией прозрачных волн отключился вместе с остальными трансгуманоидами во всем квартале. Глушители уже не срабатывали с первого раза. Неизвестный внешний сигнал усилился. Многие разоруженцы успели сбежать, когда только почувствовали первые попытки вывести их из строя. В доме, четвертый этаж которого сейчас обыскивал Финли, остался только лагерь спящих и хозяин.

Финли прошелся между рядами. Трансгумы спали прямо на ковре. И на этот раз было непонятно, как долго они пролежат без движения. Почти у каждого имелось при себе оружие — попроще, лазерное; помощнее, лучевое; безобидные с виду контейнеры ползучей взрывчатки… За благое дело можно и с оружием повоевать. Вот когда наступит мир, разоружатся и те, кто за это боролся. Железная логика предводителей движения.

Фин стремительно пересек комнату. Выбил двери, ведущие в соседние помещения — «умный дом» не горел желанием открывать. Спальный этаж, судя по всему.

В последней по коридору комнате, где главными предметами мебели были домашний бар с высокой вычурной стойкой и огромная кровать, наконец обнаружился хозяин.

Он лежал, раскинувшись на темно-фиолетовом покрывале. Глянцевый черный потолок отражал искаженные очертания его тела, едва прикрытого простынями. Рядом, резко выделяясь на темном постельном белье, светилась россыпь одноразовых капсул с либерином.

Наркотик слегка фосфоресцировал, а хозяин явно оказался в отключке еще до того, как попал под воздействие глушителя имплантов.

Свобода.

Для этого им нужна свобода? Чтобы получать удовольствия круглосуточно, без ограничений, совмещать их, доводя себя до экстаза всеми возможными способами — препаратами, медиавоздействиями, сексуальными практиками — больше и больше, сильнее и сильнее, совершеннее и совершеннее?.. Наверное, ради этого каждый рабочий так рвался заплатить налог на досуг. Наверное, поэтому новоявленные свободные впадали в такие жестокие депрессии, вплоть до самоубийств, когда обнаруживали, что накопить денег на один налог недостаточно. Нужно, оказывается, еще на что-то жить, не говоря уже о приобретении этих самых удовольствий. Наверное…

Финли медленно поднес руку к глазам. Наручник почти не просматривался сквозь кожу, только на запястье был заметен тонкий нитевидный проводок поперек вены. Выдрать его ножом — дело нескольких секунд… Но ничего не выйдет. До уплаты налога на досуг такая попытка обречена на провал. Заплатишь налог — и можно присоединиться к этому трансгуманоиду в его бесконечной свободе.

— Поднимайтесь, лагерь здесь, — сказал Финли в коммуникатор и вышел в главную «спальню» разоруженцев.

* * *

Привычно поднять трансгума за плечи, переложить на носилки — и вниз к транспортеру. Ступеньки сбивали с толку, переливаясь имитацией волн. Рутинное занятие не вызывало ничего, кроме скуки. Надежда найти в этом плавильном котле свой экипаж уменьшилась ровно на треть с гибелью Ярем. Клэйтон и Валентайн по-прежнему обнаруживались в Южной Америке. Сопротивление все больше напоминало сизифов труд. Из всего Атлантического Союза только центральный офис «Ареса-М» в Чикаго кое-как пытался противостоять погромам на военных объектах. Что же до остальных стран конфедерации… Стоило только войти в информационную ленту любого из агентств.

«Сегодня Даллас, Денвер, Мемфис и Торонто присоединились к населенным пунктам, отказавшимся от изготовления и хранения оружия на своей территории… Президент Мэттью Ларраск заявил, что созывает расширенный Совет Конфедерации с целью рассмотрения постепенного разоружения стран Атлантического Союза… Правительства США, Канады, Бразилии и Аргентины призвали руководство военных объектов не сопротивляться и немедленно приступать к утилизации вооружений… Напоминаем, информация о внешнем вмешательстве в работу компьютеров-имплантов, распространяемая корпорацией «Арес-М», не соответствует действительности и фабрикуется с целью запутать население…»

Никогда еще перспектива сдаться и прекратить борьбу не казалась такой заманчивой. Останавливала только мысль, что рано или поздно программисты «Ареса-М» обнаружат источник сигнала и положат конец всеобщей истерии.

Нейтрализационная команда настроилась на очередную монотонную смену. Снова роскошные дома, лагеря бесчувственных трансгуманоидов, профилактические прогоны глушителя, погрузка и рейс за рейсом — из квартала в корпорацию, из корпорации в квартал…

Но они не успели даже загрузить транспортер.

Внезапно пятый или шестой по счету разоруженец, до этого неподвижно лежавший на носилках, раскрыл глаза и резко сел.

Барри среагировал мгновенно. Он бросил свою часть носилок и немедленно активировал глушитель. Трансгуманоид, не успев сгруппироваться, свалился на ступеньки и скатился вниз. Желтый огонек обежал рамку глушителя, загорелся зеленым…

Рухнув бесформенной кучей на пол внизу лестницы, разоруженец немедленно вскочил на ноги. Барри с руганью опять запустил глушитель, желтый огонек опять побежал по рамке. Остановился. Ровно засветился зеленым…

Трансгуманоид выхватил пистолет и выстрелил. Глушитель разлетелся оплавленными кусочками и яркими белыми искрами.

А потом, будто кто-то спустил невидимый крючок, коридор превратился в ревущий и визжащий смерч. Все разоруженцы, которые без признаков жизни лежали вповалку на ковре, разом высыпали из комнаты. Их сон как рукой сняло. Теперь у них была цель. Спешно отступающие сопротивленцы.

— Уходим! — рявкнул Барри. Но и без этого было ясно, что нужно не просто уходить — бежать, наплевав на задание. Озверевшая толпа ринулась вниз по лестнице. Главу отряда от них отделяло каких-то полпролета. Просвистел выстрел из лучемета, и заряд ударил в стену, едва не срикошетив в Аллонию. Та приостановилась, пытаясь лазером выбить ружье из рук разоруженца. Оба ее выстрела попали в цель, и… Безнадежно. Трансгуманоид явно не чувствовал боли. В следующий миг Алли пришлось пригибаться и прыгать вниз, не тратя драгоценного времени на каждую ступеньку.

Вырвавшись с четвертого этажа, нейтрализационная команда понеслась дальше по лестнице. Вниз, к выходу. Третий этаж. Выстрелы разоруженцев все ближе. Сами разоруженцы неотвратимо приближались, а любой из этих трансгуманоидов бегал быстрее консерваторов. Барри лихо отстреливался через плечо, но даже когда попадал в кого-то, от этого не было никакой пользы, трансгумы не ощущали боли, отключив ее на время.

Арка между вторым и первым этажами… Алекс первым рванулся к ней, намереваясь преодолеть проход одним прыжком.

— Стой! — вдруг вскрикнула Аллония. Даже попыталась удержать его за руку, но не смогла. Сопротивленец не успел ничего понять и влетел под арку. А в следующее мгновение сверху, сминая его, упала опускающаяся дверь из тонкого стального листа.

Выход был закрыт. На полу под стальной перегородкой медленно растекалась лужа крови. От Алекса остались окровавленные обломки костей в красном месиве. Завеса рухнула в тот момент, когда он был прямо под ней. Никаких шансов.

— Все-таки этот торчок проснулся, — выдохнул Финли.

Сопротивленцы уже не пытались бежать. Каждому было ясно, что найти другой выход они не успеют. А ломиться в металлическую дверь за секунды в запасе… Бесполезно.

— Какой? — машинально переспросила Аллония, завороженно глядя на останки.

— Да хозяин…

Больше никто не успел ничего сказать. Трансгуманоиды, преодолев оставшиеся ступеньки, скрутили Барри, Фину и Аллонии руки за спиной. И потащили в ближайшую из комнат третьего этажа. Такую же светлую, с белым ковровым покрытием и стенами, на которых безмятежно перекатывались виртуальные прозрачные волны над рыжевато-серыми камнями.

Финли безнадежно оглянулся. Разоруженцы, которыми управляют со стороны, и настроены они отнюдь не миролюбиво … Глушитель уничтожен, вырваться невозможно. Отличный конец.

Человеческие жертвы неизбежны. Нейтрализационная команда №561 в их числе. Большинство даже не узнает. А выдернуть из этой заварухи экипаж так и не получилось. И Аллонию все-таки не удалось оградить…

Одним словом, в близкую смерть Фину верилось слабо. Еще не успел осознать.

Толпа моментально разнесла кровь на подошвах по всему этажу. Но хозяину, спустившемуся к постояльцам, было на это наплевать. Он с видимым наслаждением разглядывал пленников, теребя край простыни, в которую кое-как завернулся, спеша к расправе.

— Стойте, не спешите их расстреливать! — жестко распорядился он, заметив, как один из разоруженцев вскидывает лучемет. — Мы сдадим их властям.

— Мы здесь власть! — в наступившей тишине гаркнул трансгум с лучеметом. И развернулся к своим, которые толпились на лестнице, вытягивая шеи. — К чему приговорим их?

— Казнь! — предсказуемо откликнулся нестройный хор голосов. — Расстрелять!

— И этого вместе с ними! — выкрикнул один из разоруженцев, кивая в сторону хозяина. — Еще свободные крысы не указывали нам, кого казнить, кого нет!

— Всех! Стреляйте! — выплюнул другой.

Но стрелять никто не спешил. И у разоруженцев существовала субординация. Они переглядывались, то и дело посматривая на первого оратора. Очевидно, он был здесь каким-то неофициальным лидером.

— Мы казним их прилюдно. В назидание, — наконец подытожил тот.

Ну еще бы, подумал Финли. Типичный суд Линча, при зрителях и с непременной моралью. Знакомо и старо как мир.

Он покосился на Аллонию. Но та выглядела спокойной и умиротворенной, как обычно. И не поймешь, то ли она уже знала все наперед, то ли у энерджиков какое-то свое отношение к смерти. Он так и не удосужился это выяснить. Как и многое другое.

На миг все замерло.

А потом с улицы донеслись еще более громкие вопли и многоголосый рев.

Трансгуманоиды не теряли времени даром.

Окно стало полностью прозрачным. Снаружи стояла глубокая ночь. На высоте трех-четырех метров над дорогой светились люминесцентные полосы-фонари и переливались голографические рекламные баннеры. Сотни разоруженцев успели наводнить улицу. Из домов высыпали новые и новые группы. Слышались отдельные выкрики, нечленораздельное скандирование. Кто-то стрелял в воздух из лучевого оружия. Ослепительные молнии вспыхивали на фоне мягкого полумрака. Заряды долетали до следующего этажа яруса, разбивались о защитные оболочки и осыпались искрами.

Проезжая часть уже заполнилась до такой степени, что ограждения из спицеобразных прутьев начали гнуться под напором толпы. А трансгуманоиды все шли.

В конце концов они рассредоточились по улице, и людская пробка рассосалась. Главарь разоруженцев отвернулся от окна и кивнул своим:

— Втащите их на крышу транспортера.

— Стоп, я сейчас разверну балкон! — снова подал голос хозяин.

Окно взметнулось вверх, под потолок, а стены начали раздвигаться, выпуская из себя белоснежные тонкие металлические пластины. Они поворачивались, складываясь в цельную конструкцию, пока не образовали просторный балкон с низким бортиком. Над ним вспыхнули слепяще яркие светильники. Толпа, нервно гомонящая в ожидании, встретила это архитектурное дополнение восторженным ревом.

Уверенные руки толкнули в спину. Барри, Финли и Аллония оказались прямо в центре новоявленного балкона. Воздух снова прошили лучи выстрелов — как какой-то зловещий салют… Светильники издевательски подмигнули в ответ.

Финли оглянулся. Только теперь осознание близкой гибели окончательно утвердилось в мыслях. И почему-то… не напугало. Мистический мир иной или несуществование — какой смысл трепетать перед этим, если все равно уже ничего не изменить? Страх никогда ничего не менял. Страх не влиял ни на что, он не спас еще ни одну жертву и не облегчил ничьих страданий… а смерть от лучевого оружия мгновенная… жаль только, Аллонию не уберег…

Барри прикрыл глаза. Напрасно — стрелять, судя по всему, собирались сзади, из дома. Все равно ничего не успел бы увидеть.

Выстрелов все не было.

Не тяните, стреляйте…

Аллония вдруг довольно улыбнулась.

Из дома послышался глухой стук, какой-то шорох… Но он ничем не напоминал ожидаемый свист лучеметных выстрелов. Что-то громыхнуло в последний раз и стихло. Теперь все звуки доносились только снизу — крики и заряды в воздух. Что-то шло не по плану разоруженцев.

Даже Барри открыл глаза.

Финли обернулся и всмотрелся в комнату сквозь режущую глаза световую завесу.

В первый момент не увидел никого. И только потом догадался опустить глаза к полу.

Все разоруженцы лежали там. На белом ковре с невозможно длинным и аномально мягким ворсом. Грозное лучевое оружие валялось рядом, хозяин дома потерял свою простынь, кровь Алекса, принесенная в комнату, подсыхала, превращаясь в бурые пятна… Аллония снова усмехнулась.

— Твоя работа? — поинтересовался Финли, перекрикивая шум голосов с улицы.

— Нет. Программистов «Ареса-М», скорее всего.

— Но они же не умеют… — начал Барри.

Резкий свист оборвал его на полуслове.

Рядом в стену словно молния ударила. Барри осекся, бросился на пол и кубарем вкатился в комнату. Аллония и Фин последовали за ним и плотно прижались к ковру, распластавшись на шелковистом ворсе. Сверху посыпались искры. Толпа принялась обстреливать дом. Часть особо рьяных уже ворвалась в него. С лестницы доносились удары по металлу и характерный свист. Лишенные зрелища трансгуманоиды пытались пробить стальную завесу, которой хозяин преградил путь убегающим сопротивленцам. Теперь только она отделяла верхние этажи от нижней части здания, в которой бесновались десятки обозленных разоруженцев.

— Они научились, — констатировала Алли. Словно в ответ на ее слова шквал выстрелов с улицы начал стихать.

— Интересно, сколько продержится перегородка, — буркнул Барри. — Если сейчас все эти киберзомби не отключатся, приговор все равно будет приведен в исполнение.

Финли молчал. Он пытался связаться с диспетчером в «Аресе-М» через коммуникатор. Перегородка пока держалась, а значит, существовала призрачная вероятность, что сюда успеют прислать подмогу.

— Команда номер 561? — вдруг ожил коммуникатор. — Как слышно? Что у вас происходит

— Пришлите кого-нибудь с глушителем, наш был уничтожен! — отозвался Фин. — И поскорее, здесь полная улица разоруженцев.

— Запрашиваю отключение… — отреагировал диспетчер. — Проверьте.

Но проверять было уже нечего.

Доносящиеся с улицы звуки говорили сами за себя. Вернее, отсутствие звуков.

Программисты действительно «научились». Неизвестно как, но трансгуманоиды впали в бессознательное состояние даже без глушителя, благодаря какому-то дистанционному воздействию.

Фин даже мимолетно им посочувствовал. Отличная штука эти импланты, вот только мозг тебе больше не принадлежит. Зато удобно, компьютер прямо в голове.

Стихли крики, свист выстрелов, удары в дверь и оглушительный рев толпы. Воцарилась тишина, прерываемая лишь отдаленным бормотанием из коммуникатора.

— Команда номер 561! — окликнул диспетчер.

— Как долго они пробудут в отключке? — уточнил Финли.

— Сколько угодно. Мы не смогли отсечь сигнал, но сумели частично изменить его и подавить активность имплантов. Подробнее вам расскажут позже. Перевезите в корпорацию всех, кто там есть, и возвращайтесь. Конец связи.

Коммуникатор утих, и команда еще некоторое время озадаченно переглядывалась.

— Легко сказать — перевезите, — пробурчал Финли.

— Подавление активности имплантов… да это же прорыв! — воскликнул Барри. — Мы победили! Черт, мы победили! Если они смогли частично изменить этот сигнал, то скоро смогут больше…

— Ладно, пошли, — Финли вскочил с ковра. — Не спеши радоваться, пока не узнаем детали.

Барри побрел к лестнице. Еще предстояло вскрыть перегороженный стальной завесой выход на нижние этажи. И позаботиться об останках Алекса.

Финли оглянулся на Аллонию. Та не казалась особо довольной. Смотрела скорее скептически. Как обычно, когда понимала или предвидела нечто, скрытое от обычных людей.

Радуйтесь победе…

«По сообщениям наших корреспондентов с Земли, утро в Атлантическом Союзе началось с коллапса. Многие сторонники разоружения были обнаружены на улицах в бессознательном состоянии. По словам медиков, это искусственный сон, который вызван угнетением определенных зон мозга, соединенных с имплантированными компьютерами…»

Для Скэнте Темерси утро началось в собственном кабинете. Короткий сон и немедленное включение в работу. Сложить мебель-трансформер. Привести себя в чувство стаканом галара. Все, рассиживаться некогда.

Пока длилась операция, он постоянно ночевал на работе. Чтобы вовремя вмешиваться при малейшей угрозе срыва. Когда шли испытания или спецоперации, в которых было хотя бы косвенно задействовано Государственное конструкторское бюро, Темерси всегда оставался в офисе днем и ночью. И это доставляло ему подлинное удовольствие. Как и предшествующие финальной фазе разработки и мозговой штурм. Глава ГКБ был давно и страстно влюблен в свою работу.

«Остановились даже полностью автоматизированные производства, потому что персонал не смог попасть на работу. Движение транспортеров блокируют лежащие на улицах сторонники разоружения. Напомним, всю последнюю земную неделю свои профессиональные обязанности продолжали выполнять только консерваторы — земляне, отказавшиеся от киберимплантации. Те, кто пользуется мозговыми компьютерами, все это время занимались исключительно антивоенными протестами и разоружением военных объектов. Такую странную закономерность противники разоружения объясняют тем, что соединенные с нейтронами мозга компьютеры-импланты подвергаются воздействию некоего стороннего сигнала, который влияет на взгляды, мировоззрение и действия сторонников разоружения…»

Из коридора доносились шаги и голоса. Сотрудники ГКБ приступали к повседневным делам. Заседание рабочей группы было назначено на раннее утро. А время будто застыло. Темерси собирался и одновременно, чтобы не тратить время, включил коммуникатор в режиме звуковой трансляции. И чем дольше он слушал, тем яснее становилось, что за одну ночь обстановка на Земле успела сделать крутой разворот.

Вечером главной проблемой были русские импланты, из-за которых тормозилась вся операция. Утром обнаружились вещи посерьезнее.

«Несколько часов назад оружейная корпорация «Арес-М» отчиталась в том, что ее программистам удалось частично взять под контроль сигнал, который якобы влияет на поведение землян-трансгуманоидов. По словам главы корпорации Астора Мэннинга, именно с этим связано массовое погружение трансгуманоидов в искусственный сон. Мэннинг сообщает, что программисты продолжают работу над тем, чтобы в ближайшие дни полностью заблокировать сторонний сигнал. Напомним, президент Атлантического Союза…»

Тут Темерси отбросил чип, на который перекидывал отчеты и данные, чтобы предоставить их членам рабочей группы. Что происходит? Когда успели? Нужно было все-таки отправить на Землю кого-то более компетентного, чем Несс. Хотя бы того же Фарана. Ситуация явно начинала выходить из-под контроля. Еще не вышла, но…

Искусственный сон. «Полностью заблокировать сигнал». Нужно вмешаться. Срочно. Данные для рабочей группы подождут, а если понадобится, то подождет и сама рабочая группа.

Он заставил бормочущий коммуникатор замолчать, раздраженно свернул основной блок компьютера, и голограмма над столом послушно убралась вниз.

Хватило беглого взгляда на программный код сигнала, чтобы понять, в чем дело.

Земляне не вмешались в заданные с Мерхии настройки. Они просто создали свой собственный сигнал, который вступил в противоборство с мерхианским. Импланты многострадальных трансгуманоидов превратились в поле битвы двух частично совпадающих, а частично противоречивых внешних настроек.

Скэнте мимолетно усмехнулся. А чего они еще ждали, подсоединяя импланты к нейронам? Это только начало. Если открыт способ взламывать защиту их компьютеров, теперь это будут делать все, кому не лень.

— Фаол Темерси, вас ждут в зале для совещаний… — ожил было коммуникатор, но Скэнте нетерпеливо отключил его. Рабочая группа никуда не денется.

Вмешаться. Срочно.

Искать источник земного сигнала и внедряться в него времени не было. Это могло затянуться надолго, а следовало спешить. Точно так же не было времени и искать подходы к русским имплантам типа «Кир».

Он на мгновение задумался. Существовало всего одно решение. Единственный способ выйти из положения.

Пальцы забегали по дисплею. Максимально усилить мерхианский сигнал и немедленно приступать к реализации запасного плана Вакрасси. Только бы земляне не научились блокировать внешние воздействия раньше. Только бы…

Спустя несколько минут Темерси выключил компьютер и вышел в тускло освещенный коридор, влившись в толпу снующих туда-сюда сотрудников.

* * *

— …Итак. Дальше мы не можем воздействовать на мозг землян. Но благодаря протестам можем использовать план «Подстраховка». Это поможет склонить власти…

— Темерси, — перебил министр по связям с экзогосударствами, выполнявший роль председателя. — Скажите попроще. Операция провалилась?

В огромном полупустом зале на миг воцарилась тишина. Два десятка чиновников напряженно уставились на главу ГКБ.

— Нет, — решительно сказал тот. — Но она под угрозой срыва. Нужно срочно применить план «Подстраховка».

— Как так получилось? — жестко поинтересовался министр обороны, сверля Темерси глазами. Министр Адоран в свое время был решительно против назначения Темерси на пост главы ГКБ. Но большинство Совета Империи тогда выступило за, а Скэнте приобрел как минимум одного убежденного противника.

— На Земле тоже не идиоты сидят, — ответил Темерси с едва заметной насмешкой. — Или вы думали, они сразу сдадутся?

Адоран зловеще сверкнул глазами. Кажется, он был настроен склочно. Как вовремя…

— А разве не в вашем плане должны были быть предусмотрены все случайности?

— План разрабатывался совместно, рабочей группой, — мягко заметил Темерси. — При вашем непосредственном участии, фаол Адоран. Правда, тогда вы не внесли никаких правок… А сейчас, если вы обратили внимание, я предлагаю применить часть этого плана, «Подстраховка». Она предусмотрена именно для подобных случайностей.

Кто-то в конце стола хмыкнул, и смешок разнесся эхом по залу для совещаний. Казалось, чиновники забыли о неотложных делах и наслаждались перепалкой. Министр Адоран нажил слишком много тайных и явных противников, чтобы представление с его участием осталось без внимания.

Темерси и сам с удовольствием обменялся бы с ним колкостями, если бы не ситуация. Для остальных членов группы проваленная операция осталась бы просто одной из многих. Но для него грозила обернуться серьезным ударом по репутации. И это кроме неизбежных издержек для страны… Он скользнул взглядом по гладкой бледно-коричневой стене.

— К делу. Я прошу согласия Совета на использование плана «Подстраховка» в связи с тем, что дальнейшее перепрограммирование землян не представляется возможным.

Рабочая группа переглянулась, мгновенно посерьезнев. Преимущества и недостатки запасного плана им были отлично известны. Их изложил Вакрасси, предлагая план на одном из первых заседаний.

Жертв было не избежать. Но они были главным плюсом. Они наглядно демонстрировали, почему следует отказаться от оружия. В этом заключалось их предназначение.

Общественное мнение. Давление. Жертвы были инструментом.

И картина для большинства земмлян останется простой и понятной. Оружие — зло. Войны — зло. Нужно защищать внешние границы сообщества Андромеды от внешнего же врага. А внутреннюю безопасность гарантируют всевозможные альянсы под патронатом Мерхии.

Такое положение дел ей только на руку? Ах да… Но ничего удивительного, всеобщий мир и разоружение на руку не только Мерхии, но и всем нам. Все под контролем.

— Прошу голосовать, — сказал Вакрасси.

Руки взметнулись вверх. Темерси бегло окинул взглядом сидящих за столом. Предсказуемый результат — большинство «за». Только Адоран всем своим видом выражал молчаливое презрение к главе ГКБ, чей план оказался на грани провала. Причем лицемерное презрение, потому что о планировании спецопераций министр обороны знал все. Запрос согласия оказался формальностью. Делать здесь было больше нечего.

— Темерси, когда будете выводить землян из-под воздействия, позаботьтесь о том, чтобы не возникло эффекта амнезии, — процедил Адоран. — У них не должно возникать мыслей наподобие «Что со мной было?».

Кто-то за столом опять коротко хмыкнул, но Темерси было уже не до них. Он кивнул и размашистым шагом покинул зал для совещаний.

Запустить выполнение плана «Подстраховка» и подчистить все концы. В столице Атлантического Союза сейчас около семи утра. К полудню спецоперация вступит в завершающую фазу.

* * *

Последние шаттлы-невидимки вошли в подпространство, и «ворота» отключились. Выход без ворот на земной орбите через несколько минут. Еще пара часов на оценку обстановки, и можно приступать. Хватило всего трех «невидимок» с тремя-четырьмя десантниками на борту каждого. Десант был снабжен модифицированными установками «Ничто-01» и проинструктирован лично Темерси.

Глава ГКБ усовершенствовал технологию, «научив» ее локализоваться и принимать различные формы. В общем-то, оружие массового уничтожения неплохо работало и так, но Скэнте редко забрасывал собственные детища после их утверждения и введения в эксплуатацию. Ему нравилось играть с новыми функциями и шлифовать их на досуге. «Воющий черный туман» уже не был аморфной массой. Он оказался вполне управляемым. И теперь ему предстояло послужить благородному делу разоружения, наглядно продемонстрировав землянам, к чему может привести обладание оружием.

Темерси надеялся только, что десант успеет вовремя. О неизбежных жертвах больше никто не заговаривал.

Он прошелся по пустому кабинету, где навечно поселилось легкое эхо. Ждать.

А ждать он умел.

Держать десант на связи, при необходимости корректировать инструкции — и можно не беспокоиться об исходе операции. Если только земляне не успеют раньше.

Через пару часов и этот повод для беспокойства уже потеряет актуальность.

Как только установки «Ничто-01» будут приведены в полную готовность, Темерси начнет корректировать сигнал. А к тому времени, как они активируются, аккуратно выведет трансгуманоидов из-под влияния. Их импланты до поры до времени снова перейдут в их безраздельную собственность. Разоруженцы даже не заподозрят, что маниакальная тяга к истреблению военных объектов не была их собственным искренним порывом. А потом им и в голову не придет в этом сомневаться… тем из них, кому повезет выжить.

Темерси очнулся, услышав настойчивый писк коммуникатора, валявшегося на краю стола.

Несс. Не мешало бы слегка подкорректировать настройки и ее импланта, убрать резкое неприятие любых человеческих жертв, но это можно было отложить.

Он ответил на вызов. И при первых же словах выругался про себя. Нет, нужно срочно ее перепрограммировать. Только сначала определить границы ее моральных устоев, иначе с Несс произойдет то же, что и с тысячами тех трансгуманоидов, чья судьба так ее беспокоила…

— На Земле нет никакой эпидемии! Тебя дезинформировали, — безапелляционно заявила первая жертва хакерских изысканий главы ГКБ. Тот усмехнулся. Ее любимый уверенный тон. И непоколебимая убежденность в своей правоте, проступавшая даже тогда, когда Несс в чем-то сомневалась. — И я не нашла никакой информации об этой твоей бактерии-родственника лепры! — она перевела дух. — Ты понимаешь, что это значит?

Темерси понимал. Что нужно срочно отозвать ее с Земли и стереть память об участии в спецоперации. Миссия выполнена, объект для экспериментов можно возвращать обратно… Он подошел к компьютеру и принялся подбирать подходящие настройки, почти не вслушиваясь в яростные восклицания:

— Я, конечно, согласна, землян нужно перепрограммировать для их же блага, потому что иначе до них не скоро дойдет, что война — это глупость. А может, и не дойдет вообще, потому что девяносто пять процентов землян — идиоты. Но распад тел как-то тоже… не то, на что можно пойти ради этого. Почему ты меня не предупредил, что они распадаются из-за побочного эффекта влияния?..

«Подтвердить».

Голос Несс, доносящийся из коммуникатора, резко умолк. Темерси удовлетворенно кивнул.

Спустя пару минут она проснется, вспомнит, что пора возвращаться на Мерхию, и покинет Землю. Ни о каких распадах тел она больше не услышит, потому что ей и в голову не придет поинтересоваться свежими новостями. Настроек хватит, чтобы Несс без приключений добралась до Мерхии, а потом он снова вмешается в ее имплант. Первая подопытная — слишком ценный экземпляр, чтобы оставить ее в покое. Теперь не мешало бы найти для подобных экспериментов кого-то с русским «Киром», но этим займется Фаран после окончания активной фазы операции.

Ждать. Осталось подождать совсем немного.

* * *

Когда трансгуманоиды и свободный хозяин дома отключились во время так и не доведенного до конца самосуда, Барри собирался перевезти их в корпорацию. Финли остановил его. Если программисты выключили всех трансгуманоидов, попавших под внешнее влияние, то больше не было смысла собирать их в одном месте. И нейтрализационная команда вернулась в здание «Ареса-М».

В коридорах и открытых кабинетах царил хаос. Разоруженцы и сопротивленцы, трансгуманоиды и консерваторы смешались в одну толпу. С той только разницей, что первые лежали на полу, полулежали на диванах для посетителей и на притащенных откуда-то скамьях без признаков жизни, как огромные неодушевленные куклы, а вторые еще двигались.

Кто-то пробирался по своим делам энергично и решительно, кто-то едва переставлял ноги от усталости. А еще в корпорации царила неопределенность. Привычный распорядок оказался нарушенным, никто ничего толком не знал, а обращение Мэннинга откладывалось…

В неярком белесом свете ламп-полосок, отпаиваясь искусственным кофе, дыша спертым и душным искусственным воздухом, в компании трансгуманоидов, чьи наполовину искусственные мозги были выключены, чтобы не позволить им отстаивать искусственно внедренные идеалы, сопротивленцы изнывали от неизвестности и ждали новостей.

Барри, Фин и Аллония протолкались к конференц-залу. Свободных мест здесь тоже не оказалось. Троица пристроилась на краю зала, на полу у самой двери. Здесь было чуть больше свежего воздуха, чем в центре. От гула голосов едва не закладывало уши. Все о чем-то разговаривали, перекрикивая соседей, и в результате не слышали ни себя, ни других.

Финли покосился на Аллонию. Та выглядела задумчивой и безрадостной. Спутанные светлые пряди наполовину скрывали бледное лицо, правильные черты осунулись, обычно яркие полные губы казались бескровными. Он знал это ее состояние. И отлично понимал: если Алли впадает в транс и становится похожей на живого мертвеца, то ничего хорошего ждать не стоит. Интересно только, кого именно подстерегают крупные неприятности — остатки экипажа «Джетта-101» или все движение сопротивления. Впрочем, спрашивать бесполезно. Она не скажет. Черная дыра не способна отдавать информацию…

Внезапно разговоры смолкли, и Фин отвлекся от изучения Аллонии.

На трибуне появился Астор Мэннинг. За ним выбежали какие-то техники, но тут же скрылись. Голос директора корпорации разнесся по залу, а судя по гулкому отзвуку из коридоров, транслировался и на все здание. Но объявление оказалось неожиданно коротким.

— Все нейтрализационные отряды пока свободны. Прошу не расходиться и не отходить далеко от здания. Ждите инструкций.

— А правда, что вы научились отключать трансгумов? — выкрикнул кто-то из первых рядов.

Мэннинг рассеянно кивнул.

— Трансгуманоиды отключены, но работы еще ведутся. Пожалуйста, не отходите от здания корпорации. Ваша помощь может потребоваться в любой момент. И могут быть нештатные ситуации. Нет гарантии, что трансгуманоиды не включатся, если что-то пойдет не так, — пояснил он уже не таким официальным тоном. — Ваши координаторы с вами свяжутся. Думаю, скоро все разрешится.

Краем глаза Финли заметил, как Аллония медленно и с неуловимой обреченностью кивнула.

— И будьте осторожны. Может произойти что угодно. Держитесь подальше от трансгуманоидов, они все еще опасны! — чуть ли не угрожающе предостерег Мэннинг и удалился.

— Опасны, как же! — фыркнул Барри, но сразу замолчал, потому что гул голосов возобновился с новой силой.

Конференц-зал пришел в движение. Десятки сопротивленцев ринулись к выходу. Остальные провели их взглядами и продолжили дремать на скамьях. Барри вскочил, и Фину с Аллонией тоже пришлось подняться, потому что на полу у двери они рисковали оказаться затоптанными.

— Опасны, ну-ну, — повторил Барри. — Пустые дома, вырубленные трансгумы… Соображаете, что к чему?

— Заняться мародерством тебе не позволит наручник, — заметила Аллония, которая, как обычно, с лету понимала цели и намерения других. Барри самодовольно ухмыльнулся.

— А вы знаете, что программисты «Ареса» подкорректировали наручники еще в начале? Иначе никто из нас не смог бы так просто врываться в чужие дома. Легли бы на месте при попытке взлома. Так что у нас карт-бланш.

— Как именно подкорректировали? — вскинулся Фин. Рука его непроизвольно рванулась к ножу. Если наручники не реагируют на правонарушения, то не среагируют и на удаление, и можно будет избавиться от своего немедленно и забыть о вечных попытках собрать деньги на налог… Нет, стоп, не будь идиотом, не все так просто…

— Забудь, — заметил его движение Барри. — Защита от удаления встроена в сам наручник, она не заложена в программы, к ней не подкопаешься. Бесполезно, многие пробовали.

Он смотрел сочувственно. Каждый рабочий хоть раз в жизни пытался избавиться от наручника. Заканчивалось это, как правило, плачевно. Фин опустил руку.

— Надо было догадаться… — буркнул он.

— Сидите здесь, если хотите, а я пойду, иначе на мою долю ничего не останется, — хмыкнул Барри и выскользнул за дверь. Финли молча посмотрел ему вслед.

— Пойдем пройдемся, — негромко сказала Аллония. Он кивнул. Она редко что-то предлагала и еще реже просила.

На улицы снова вернулось оживление. На этот раз не то яростное и агрессивное, как во время атак разоруженцев, и не то суетливо-обыденное, с которым офисные работники и обслуживающий персонал робототехники обычно спешили на работу. Нет, это оживление было лихорадочным. Кто-то из сопротивленцев грузился в транспортеры, кто-то пешком направлялся в ближайшие свободные кварталы. Кое-кто уже возвращался — с пустыми руками, но с красноречивыми выражениями лиц.

Трансгуманоиды неподвижно лежали там, где их застало отключение. Сквозь перекрытия и ярусы невозможно было увидеть небо, но Фин знал, что там, наверху, над городом, сейчас позднее утро. А солнечное или пасмурное — какое это имеет значение для тех, кто каждый день может смотреть на него своими глазами?

Аллония с любопытством разглядывала мародеров. С любопытством, которое могло бы показаться странным… но ее всегда интересовали довольно неожиданные стороны жизни.

Финли мародеры не волновали, и он снова запустил поиск.

Коммуникатор опять прокрутил карту до Южной Америки. Клэйтон и Валентайн постоянно находились в Каракасе с самого дня бегства. А если их оттуда забрать, то можно будет выйти на орбиту и отсидеться там до конца разоруженческой заварухи, в которой, по большому счету, победитель был не так уж важен.

— Алли, самое время прошвырнуться за Клэем и Вэлом, — сказал капитан. — Другого случая не будет.

Аллония резко остановилась. Рывком вскинула голову и посмотрела на Фина такими горящими глазами, что тот вздрогнул от неожиданности. Он и так знал, что Алли все время в своих мыслях и может выдать нестандартную реакцию. Но эти реакции были на то и нестандартными, чтобы каждый раз заставать врасплох. А таких глаз он не видел у нее уже давно.

— Правильно, — последовал ответ. — И немедленно. Неизвестно еще, сколько у нас времени.

Финли скептически приподнял бровь. Последняя реплика явно предназначалась для публики в его лице. Аллония определенно что-то знает. Возможно, знает даже, когда именно трансгумы снова оживут и что случится дальше. Но ни за что не скажет раньше времени, если не сочтет нужным.

Они кое-как пробрались по все еще забитым людьми коридорам к стоянке на крыше «Ареса-М».

На борту «Джетта-101» ничего не изменилось. Тералит лежала в каюте на кровати в той же позе, в какой ее оставили. До Каракаса проще всего было добраться именно так, даже не выходя на орбиту. Корабль мог отлично служить самолетом, а в случае необходимости — и подводной лодкой. Прецеденты уже случались.

Переделанный крейсер оторвался от крыши и полетел к югу. Плавный взлет всегда казался еще медленнее, чем был на самом деле. Неестественно медленный, неестественно плавный. Складывалось впечатление, что по всем законам физики корабль не должен держаться в воздухе на такой скорости. Однако это была просто иллюзия. «Джетт-101» набрал высоту.

В самом низу внешнего экрана все еще отображался верхний ярус Чикаго. Верхушка здания «Ареса-М» возвышалась над элитным свободным кварталом.

Аллония вдруг подбежала к экрану.

Фин с недоумением посмотрел сначала на нее, потом на освещенный яркими лучами солнца город. Ничего не происходило. Но Алли явно что-то предвидела. Прямо сейчас…

И Финли даже не слишком удивился, когда башня корпорации внезапно полыхнула неярким огнем и на миг окуталась клубами сероватого дыма. А потом темно-серый дым начал стремительно чернеть.

Пока не превратился в облако черного тумана.

Очень знакомого черного тумана…

Абсолютная чернота висела над тем, что недавно было колоссальным строением. Из-под полусферы все еще летели какие-то металлические обломки, сверкая в ярких солнечных лучах. Потом здание беззвучно сложилось внутрь и стремительно осело, оставляя после себя зияющую дыру, окруженную обводными путями. А спустя мгновение и эти пути, и примыкающие к ним перекрытия, дорожные развязки и часть домов, лишившись точки опоры, так же бесшумно осыпались в образовавшуюся пустоту.

Финли слегка прищурился, всматриваясь в черное облако. Время от времени оно исторгало клочья тумана, похожие на неестественно темные языки пламени. Все, к чему они прикасались, мгновенно исчезало, стиралось с узора ткани реальности, обращалось в ничто вопреки законам физики.

И понимание вдруг пришло такой же мглистой вспышкой памяти.

Четкая картинка еще совсем недавних событий. Разрушенный взрывом научный городок на Терре-15. Поблескивающие колечки пирсинга в губе начальницы-трансгуманоида, с жаром доказывающей кому-то, что несанкционированный эксперимент не имеет отношения к случившемуся… Несс, так ее звали, эту директрису совершенно не начальственной внешности.

Высокий монотонный свист и черные клочья тумана, вползающие в подвал, стоило приоткрыть входной люк. Крики и паника, наплывающий мутный дым, который пожирал все на своем пути, обнажившиеся жилые бункеры…

И мерхианец. Вернее, не сам, а его голографическая проекция, созданная им на базе импланта в голове Несс.

Тот самый мерхианец, который, как оказалось, и был всему виной. Мерхианец, создавший очередное оружие массового уничтожения и успешно испытавший его на территории научного городка. Мерхианец, чьи типичные для его расы светло-рыжие глаза взирали на происходящее со снисходительным удовлетворением, а заостренное лицо выражало легкую насмешку. Глава мерхианского Государственного конструкторского бюро, которому Несс позволила оборудовать некую подозрительную установку в своей лаборатории.

Да, это тогда, услышав фамилию Темерси, Финли подумал, что ситуация пахнет международным скандалом. Даже доложил Тералит, но дело заглохло, так и не открывшись. Несс исчезла, а вещественных доказательств на Терре-15 не нашли.

Тогда все тоже началось со взрыва. Позже появился черный туман, поглощающий все, к чему прикасался.

За всем этим стоял один и тот же человек. Даже не человек — нет, едва ли им был один только глава мерхианского ГКБ. Система. За земным разоружением стояла Мерхианская империя.

Значит, скоро должна появиться официальная версия всего, что случилось. Скоро должно выясниться, чего они добиваются. Только смотреть нужно не в объектив, а на то, что осталось за кадром…

Издали все казалось мелким, словно крошки распадающегося в пыль сухого листа. Пылинки-дома и прожилки-дороги отламывались от листа-яруса и исчезали в клубящейся дымной бездне. Их становилось все меньше и меньше, а водоворот обломков все затихал, пока его не поглотила неподвижная черная полусфера с туманными краями.

Финли усилием воли заставил себя оторваться от созерцания этой гипнотической картины и развернулся к Аллонии.

Та подняла руку, словно защищаясь. Это отрезвило. Он перевел дыхание, отступил на шаг и постарался говорить спокойно… но ярость все равно прорывалась сквозь тонкую завесу привычного фаталистического хладнокровия.

— Ты это предвидела, — сказал Финли. Спрашивать не было необходимости. Аллония даже не давала себе труда скрывать, что о чем-то догадывается. — Почему ты никого не предупредила?

— Потому что мы не предупреждаем о том, чего нельзя изменить, — мягко ответила Алли. — Мы не меняем будущее. Нас не существует. То, чего не существует, не должно вмешиваться в ход событий.

Фин едва удержался от ругательств. Он даже не собирался задумываться, что значит «нас не существует», — бесполезно пытаться вникнуть в философию энерджиков. Но это проявление стратегии невмешательства не укладывалось у него в голове. Наплевать на все, когда не можешь ничего изменить, — такой подход был ему близок и понятен. Но сидеть сложа руки, если еще есть время что-то сделать… Нет, не стоит и пробовать разобраться в мотивах энерджиков, быстрее будет просто свихнуться.

— Но о себе и обо мне ты позаботилась, — заметил он с мрачной иронией. — Отвела подальше от здания… Так ты поэтому была в таком восторге от идеи слетать в Каракас за Клэем и Вэлом?

Аллония не ответила, только вздохнула, как человек, знающий слишком много. Обычно она не демонстрировала свою исключительность и избегала показного высокомерия… и, наверное, поэтому ее многозначительный вздох вызвал у Фина новый прилив раздражения.

Он прикрыл глаза, пытаясь совладать с собой.

Бесполезно отчитывать энерджиков. Тем более Алли.

Финли тряхнул головой и окончательно успокоился.

Аллония едва заметно удовлетворенно кивнула. Ну да, перед ней же все как на ладони со своими мыслями… Тьфу, опять. Неудивительно, что многие предпочитают держаться от таких подальше.

— Можешь разворачивать корабль, — сказала она своим ясным безмятежным голосом. — В Каракасе нам делать нечего.

— Что ты…

Финли замолчал. На самом деле все стало предельно ясно с первых слов. Он посмотрел на угольно-черную полусферу и туманные языки-протуберанцы. Интересно, сколько таких центров сопротивления было уничтожено одновременно?

— Точного числа не знаю, но были и другие взрывы. — Аллония говорила без тени волнения, и Финли с каждой минутой убеждался, что она знала все наперед задолго до этого взрыва.

И при этом молчала и оставалась такой же невозмутимой, как и обычно. Хотя энерджики, наверное, с рождения привыкли предвидеть и не вмешиваться…

— И Клэйтон с Валентайном?.. — Финли запустил поиск, но и без него давно догадался, что на этот раз ничего не найдется.

Алли молчала. Он отвернулся к экрану. Даже отошел на пару шагов, словно это помогло бы скрыть эмоции. Еще двое помимо Ярем. Еще два члена экипажа, ответственность за которых лежала на нем, Финли Кайо. Попытка выполнить свои прямые обязанности завершилась полным провалом.

Над голографической картой мигал маячок, но на этот раз не указывал на Южную Америку. Ни в Каракасе, ни где-либо еще уже не было Клэйтона и Валентайна. Наконец Фин решительно отключил коммуникатор.

— Ясно. Что конкретно случилось, ты знаешь? — нетерпеливо поинтересовался он.

— Понимаешь… — начала Алли. — Я просто знала о том, что будут взрывы. И знала ближайшее место, где все это произойдет. На самом деле я не ясновидящая и не телепат. Это явление иного порядка… Так что нет, подробности мне не известны. Кроме того, что подобное произошло не только у нас.

— Но сопротивление есть только в Чикаго. По крайней мере, настолько многочисленное.

— Тот, кто это устроил, целился не в сопротивление.

Фин усмехнулся. Судя по характеристикам взрыва, указывавшим на мерхианскую технологию «Ничто», действительно не в сопротивление. Скоро сомнения отпадут. Как только участники предпримут следующие шаги.

— Ладно. В любом случае, в сопротивлении нам больше делать нечего.

С этими словами он развернул корабль и вывел его на орбиту. Запустил систему навигации, отыскал все еще болтавшийся на орбите «Гелеон» и завел «Джетт-101» на борт базы.

— «Нам»? Это тебя не волнует ничего, что не касается непосредственно тебя или твоего экипажа. А я состою в сопротивлении, — прохладно заметила Аллония. Финли почти не слушал. Убедившись, что системы подачи воздуха работают нормально, он направился к выходу. Алли последовала за ним.

Безлюдная база выглядела непривычно. Пустые коридоры казались странно просторными. «Гелеон» имел форму гигантского карандаша, на месте «грифеля» в котором находилось свободное пространство, предназначенное для пролета кораблей, направлявшихся на тот или иной ярус. Финли всегда казалось, что это непрактичная планировка, а Тералит доказывала, что так намного удобнее. «Гелеон» проходил вертикально через весь многоярусный город, Полая часть давала возможность сразу попасть в нужную часть помещения…

Программисты «Ареса-М» работали над подавлением сигнала, который превращал почти всех трансгуманоидов в сторонников разоружения. Но здание «Ареса-М» разрушено. Едва ли кто-то из этих программистов выжил.

Спасти Ярем, Клэя и Валентайна тоже не удалось. Дальнейшая борьба — для тех, кто видит в ней смысл. А он, Фин, умывает руки.

Тералит можно разбудить, если минует опасность распада, и пусть разоруженцы делают что хотят. Плевать.

Ему было наплевать на это с самого начала. Разве что в разгар успехов сопротивления а какой-то миг показалось, что все это не напрасно…

Показалось. Все бесполезно. Произойдет то, что должно произойти. Делай, что должен, и будь что будет.

Он влетел в кабинет Тералит и принялся корректировать орбиту базы. Вход в атмосферу через две минуты. Посадка на основание-фундамент… неплохо бы убедиться, что там никого нет. Финли запустил сканирование нужной местности. Не хватало только раздавить зазевавшегося разоруженца этой махиной.

Он уже сделал, что должен. Тоже бесполезно. Пора отойти в сторону.

— Ты действительно так думаешь? — послышался за спиной голос Аллонии. — Какой типичный пораженческий настрой слабака.

Финли снова усмехнулся. Сколько нового можно узнать за один день.

— Все именно так, как ты говоришь, — равнодушно ответил он. — Слабак с пораженческим настроением. Ты совершенно права.

«Помех не обнаружено». База начала снижаться.

Финли не собирался никому ничего доказывать. Он влез в сопротивление с единственной целью — вытащить из эпицентра свой экипаж. Цель перестала существовать, а глобальные стратегии — вооружение или разоружение, самостоятельность или внешнее управление — ему изначально были безразличны. Если Аллония решила, что это не так — ее дело.

— Сейчас посажу базу, и можешь возвращаться к сопротивленцам, — ответил он. — На свободных членов экипажа моя ответственность не распространяется.

— Я не вернусь. Если ты не вернешься, то и я тоже. Кроме того, теперь… — Алли замолчала. Ну да, чуть не сболтнула лишнего.

— Что теперь?

Не стоило и спрашивать, почему без Фина она не собиралась продолжать работу на сопротивление. Все равно не ответит. Впрочем, «что теперь», тоже не стоило спрашивать. Только смотреть ленту новостей, сменяющих друг друга с каждой секундой, и делать выводы самому. Аллония никогда и ни с кем не поделится своими знаниями. Будь на ее месте кто-то другой, Финли давно заподозрил бы, что псевдо-«энерджик» просто изображает сверхъестественную осведомленность. Но он слишком часто убеждался, что Аллонии действительно подвластно больше, чем обычным людям.

Так, не забыть вернуть на место крепления…

А ведь если не вывести Тералит из бессознательного состояния, управление базой придется взять на себя. Если же ее вывести, есть риск, что внешний сигнал вызовет распад тела. Как это едва не случилось в самом начале разоруженческой истерии.

С другой стороны, если власти уже отдают приказы о разоружении, то нечего опасаться. Можно приводить Тери в чувство. Не будет никакого распада. Ее личные убеждения не вступят в конфликт с внешним сигналом, потому что придется выполнять приказ командования… Если он будет.

Финли вошел в ленту новостей. Нужно прояснить все до конца.

В глаза бросился заголовок. Большой мигающий заголовок, что само по себе было необычно, потому что новостная лента представляла собой просто список постоянно обновляющихся сведений без всяких приемов для привлечения внимания. Но сейчас крупные буквы кричали с голограммы: «Погибли за мир: атаки на места скопления разоруженцев».

— Быстро же они выяснили, что к чему, — насмешливо буркнул Фин себе под нос.

— Следствие уложилось в пять минут, — прокомментировала Аллония.

А сообщения в ленте мигали, сменяя друг друга.

«Только что по всему Атлантическому Союзу в местах массового скопления сторонников разоружения прогремели взрывы». «Свидетели говорят, что сразу после взрывов появляется «всепожирающий туман». «Черный туман уничтожает все, что уцелело после взрыва». «Черный туман лишил полицию возможности получить улики». «Черный туман уничтожил здание корпорации «Арес-М»… базу «Н-255», используемую как крупнейший разоруженческий лагерь Денвера… Межконтинентальный отель Каракаса…»

«Готовится обращение президента Мэтью Ларраска в связи с событиями последних дней».

— Ну наконец-то, — сказал Финли. — Получить распоряжения — и пошла вся эта заваруха к черту…

— Не думала, что тебе настолько безразлично, что будет дальше со страной, — заметила Аллония нейтральным тоном. Он устало отмахнулся.

— Не изображай нормальный разговор. Ты видишь насквозь чувства, мотивы, настоящее, прошлое и будущее всех, к кому подходишь достаточно близко.

— Не злись. Мы действительно ни во что не вмешиваемся, — Аллония примирительно положила свою худую руку-веточку поверх лежащей на панели управления ладони Финли. — Мы имеем право делать только то, на что способен обычный человек. Не больше.

— А мы имеем право делать только то, что нам прикажут, — откликнулся он. — Программисты «Ареса-М» похоронены под руинами здания… если после черного тумана остались хоть какие-то руины. А значит, моей вседозволенности конец. Какое сопротивление, если в наручнике заложено подчинение?

— Тебе и без наручника безразлична вся эта борьба, — проговорила Алли, всматриваясь в сменяющиеся новости на голограмме. Вспыхнула новая надпись.

— Избавлюсь от наручника — появится право на неравнодушие, — еле слышно выдохнул Финли. Надпись сложилась в текст «Обращение президента Атлантического Союза к гражданам» и пропала. Голограмма развернулась в изображение президента в полный рост.

— Дорогие соотечественники! Наша страна изменилась и уже не будет такой, как прежде, — начал он. — Только что прогремела серия взрывов, которые сотрясли не только те здания, где они произошли, уничтожили не только невинных людей, — они сотрясли всю страну и уничтожили мир в наших душах.

Фин поморщился. Успел же кто-то написать для президента такую громкую речь… Выглядел Ларраск как обычно. Говорил… не совсем характерно для себя. Но это могло и не быть признаком того, что им управляют. Просто другой спичрайтер. А впрочем, если даже то, что он сейчас скажет, и окажется внушенным извне, какая теперь разница? Говори уже. Нужно что-то делать.

— Количество жертв сейчас устанавливается, но уже понятно, что это самый кровавый теракт за более чем полтора века нашей истории. Было уничтожено множество зданий, полных людей. Я выражаю соболезнования всем, кто потерял своих близких…

…А ведь Финли покинул здание корпорации буквально перед взрывом. Он покачал головой. Ну не глупо ли после этого бросать в лицо Аллонии саркастичные слова о том, что, мол, о своих не забыла, вывела и себя, и его, и Тералит из-под удара?

— …и официально заявляю, что буду стремиться, чтобы все это не повторилось ни у нас, ни в какой-либо другой стране мира. Задумайтесь: подобная трагедия произошла в результате применения оружия! Поэтому наша задача теперь — добиться разоружения во всем мире, и мы немедленно начинаем консультации с нашими странами-партнерами о возможности такого шага.

— Бред, — вынес вердикт Финли, переглянувшись с Аллонией. — Бредовая логика. Если это примут на веру, значит, трансгумам все еще корректируют мозги. Но без «Ареса-М» мы этого не узнаем.

— Ларраск же недавно требовал считать недействительными все его указы о разоружении, — задумчиво заметила Алли. — Помнишь, он говорил, что в его имплант пытались вторгнуться? Значит, им это удалось.

— Причем без усилий. Кроме программистов Мэннинга, никто был не в состоянии им помешать.

— Интересно, кому это — «им». Кто такие «они»?.. — Аллония разглядывала президента, но тот выглядел совершенно адекватным. Впрочем, все они выглядели адекватными, пока не начинали распадаться.

— А ты не знаешь? — не удержался Финли.

— Перестань…

Детали головоломки начинали складываться в целостную картину. Масштабную, логичную и с размахом, в картину, где все было связано со всем и все имело последствия, и именно на эту связь и эти последствия сделал ставку тот, кому было выгодно разоружение. Тот, кто вот-вот должен был выйти из тени…

— Наша страна не останется без защиты. Атлантический Союз подпишет декларацию о разоружении, гарантом которой выступит Мерхианская Империя, а свидетелями — все государства сообщества Андромеды. Верю, что рано или поздно ни на одной планете нашего сообщества не останется оружия, и оно будет служить только одной, главной цели — защищать от нападения извне, а не применяться для братоубийства в междоусобных войнах, — закончил Ларраск. — Моим следующим приказом станет приказ о первичном сворачивании вооружений на всех военных объектах.

Он замолчал, изображение пропало, и на миг воцарилась звенящая тишина.

— Правильно, так и есть, — наконец сказал Фин. — Мерхианская технология… Мерхия — гарант… Скорее всего, Мерхия за этим и стоит. Интересно, зачем им это нужно…

— Мерхианская технология? О чем ты? — переспросила Аллония.

— Этот черный туман. Это не от взрыва, я видел похожее. Это мерхианское оружие массового уничтожения, — Финли невольно бросил взгляд на свою правую руку. Всю тыльную сторону кисти занимало поджившее пятно — последствие контакта с черным туманом на Терре-15. — Технология пожирает все, к чему прикасается. Потом расскажу…

— А сейчас что? — Аллония никогда не задавала таких типичных изумленных вопросов, как «что, серьезно?», «правда?» и тому подобные. Ей не было смысла проявлять недоверие, в этом просто не возникало необходимости. Она сама являлась ходячим детектором лжи.

— Сейчас — Тералит.

— Разбудить ее?

— Разбуди. Ей уже ничего не угрожает.

* * *

Безразличие.

Разоруженцы добились своего. После взрывов все как-то разом успокоились. Больше не было выстрелов, штурмов военных объектов, криков и бессмысленной жажды уничтожения. Никто даже не толпился у входов «Гелеона», демонстрируя бдительность и напоминая своим присутствием о необходимости выполнять указ президента.

Все было спокойно, буднично, неуловимо торжественно и тихо. Настолько тихо, что Фину показалось, будто мерхианский сигнал уже перестал влиять на умы трансгуманоидов. К вечеру все вернулись к повседневным делам, «Гелеон» заработал, Тералит, казалось, даже не вспоминала о случившемся.

О нем вообще предпочли быстро забыть. Из насущного оно мгновенно переместилось в разряд привычного.

Не уличные бунты и погромы военных объектов, а необходимость избавляться от оружия. Не взрывы, разрушение и смерть, а стремление к миру.

Уже к вечеру.

Трансгуманоиды вели себя точно так же, как и всегда. Тералит занялась срочными делами базы, восстанавливая ее после простоя. Попеняла Фину, что простой произошел по его вине, но ни словом не обмолвилась о том, что всему этому предшествовало.

Наблюдая, как она молниеносно переключается с одного канала связи на другой и отдает приказ за приказом — поставки пищевых концентратов, персонал стоянок, демонтаж пусковых установок, вывоз боеголовок, грузовые роботы, и опять демонтаж, и опять вывоз, и опять разоружение, — Финли не мог понять, с кем все-таки имеет дело. С перепрограммированным трансгумом или с прежней Тералит. Кроме самих недавних событий, она ни словом не обмолвилась также и о своем отношении к ним. И это было самым странным. Раньше она не стала бы молчать.

— Тери, — осторожно начал Финли наконец, — что будет с «Гелеоном» после разоружения? Это же военный объект.

Реакция последовала незамедлительно. Поднятые брови, недоумевающий взгляд широко распахнутых синих глаз, непонимающее выражение, делающее ярко накрашенное лицо еще более кукольным и неестественным.

— Какая разница? Главное, что он уже не будет военным объектом! — уверенно ответила Тералит.

* * *

— Она до сих пор на крючке? — полуутвердительно сказала Аллония.

Финли вернулся на корабль. Сбежал из кабинета начальницы к себе, на командный пункт, на «Джетт-101», единственное место, где он чувствовал себя дома.

Находиться в обществе начальницы не было желания. Это была уже не Тералит. Разоружающийся Атлантический Союз стал другой страной, и граждане тоже стали другими в одночасье. Их дело. Но Фин догадывался, что если даже он это почувствовал, то Алли наверняка видела все перемены как на ладони. Хотя внешне пока что изменилось не так уж много.

— Тералит ведет себя как обычно, пока с ней не заговаривать о разоружении. Это входит в понятие «на крючке»? — ответил он.

— Входит, — Аллония легко спрыгнула с отключенного информационного стенда, на который забралась с ногами по своей излюбленной привычке, и подошла к капитану. — Не хочешь посмотреть, что там на месте взрыва?

— Захотелось прогуляться по руинам? — хмыкнул Фин. — Ну пойдем. Только не забудь, что атмосфера там сейчас… я бы сказал, не в твоем вкусе.

— Знаю. Кстати, люди там — копии Тералит, от которой ты сбежал, так что…

— Я не настолько впечатлителен, пойдем. Посмотрим хоть, во что превращается Атлантический Союз.

— Руины былой цивилизации, — усмехнулась Аллония.

Они прошли по снова людным коридорам «Гелеона» и выбрались наружу на четвертом ярусе.

После взрыва миновало три дня. О неизвестном сигнале, источник которого так и не успели определить, уже никто не говорил. Уже молчали и о сопротивлении, и о погромах, и о том, что президент прямым текстом просил не подчиняться его указам о разоружении… Недавние события тщательно отсортировали. Ненужные, неудобные или неподходящие выбросили, а нужные оформили, облекли в красивую рамочку из надлежащих слов и предоставили публике.

Теперь граждане Атлантического Союза знали, что в стране давно нарастало недовольство милитаристской политикой властей. И что полторы недели назад оно наконец-то прорвалось наружу в виде массовых протестов. Знали, что протесты против наращивания вооружений плавно переросли в требования полностью отказаться от любого оружия. И что правительство и совет безопасности, рассмотрев это требование, нашли пути его выполнить. Знали, что давний партнер Атлантического Союза — Мерхианская империя — согласился взять на себя функцию гаранта безопасности, и таким образом власти смогли пойти навстречу пожеланиям народа. Знали, что оружейная корпорация «Арес-М» во время протестов неоднократно преступала закон, массово нарушая права протестующих граждан, и в итоге с ее подачи произошло несколько взрывов, в которых погибло несколько тысяч разоруженцев. И знали, что подобная трагедия стала возможной по причине того, что в Атлантическом Союзе производители оружия годами чувствовали себя слишком вольготно.

— Теперь мы пойдем под суд за соучастие в преступлениях «Ареса-М»? — спросила Аллония.

Они отправились к руинам корпорации пешком, хотя идти было далековато. Алли хотелось почувствовать настроения людей. И настроения эти ее, судя по всему, озадачивали — она пристально смотрела в лица немногочисленных прохожих, провожала глазами проезжавшие мимо транспортеры, вертела головой во все стороны, скользя взглядом по однообразным фасадам офисного квартала, и в основном молчала.

Финли пожал плечами.

— Не знаю, затронут суды рядовых сопротивленцев или нет. Пока ничего не слышно. Такое впечатление, что преследование противников просто забыли заложить в их программу.

— Скорее всего, так оно и есть, — задумчиво кивнула Алли.

— Или ждут лучших времен. Тюрем-то нет. Раньше было проще, всех провинившихся отправляли с промытыми мозгами в армию, но какая теперь армия?

— Может, остатки армии и будут нести службу где-то на окраинах сообщества Андромеды, — заметила Аллония.

Об этом амбициозном проекте — создать блокпосты и сферу слежения на рубежах сообщества и разоружить всех, кто находился на внутренних планетах, — заговорили совсем недавно.

— Не верю, что ты сама не догадываешься о будущем, — сказал Фин. — Ты говорила, энерджики не могут предсказать только свою гибель. А попадание в тюрьму…

— О себе я и без предсказания знаю, что в случае опасности могу улететь подальше от Земли и никогда не возвращаться, — отмахнулась Алли. — А вот ты… — Она подняла голову, изучая Финли пронзительным взглядом, от которого капитану на мгновение стало не по себе. — Нет, не вижу ничего такого. Хотя…

Она вдруг замолчала, остановилась, зябко передернула плечами и закуталась в свою просторную черную куртку, которая висела на ней мешком.

— Что, мне конец, но ты не имеешь права об этом предупредить? — насмешливо переспросил Финли. Хотя никакой веселости он на самом деле не чувствовал. Как бы ни было безразлично все происходящее на Земле, собственная жизнь его пока что устраивала. Для уплаты налога на досуг оставалось заработать сравнительно немного, и были шансы успеть освободиться в срок, до того, как в тридцать лет его спишут на Землю…

— Алли? — окликнул он.

— В тюрьму ты не попадешь, — заговорила Аллония, не поднимая головы и все так же кутаясь в куртку. — И в ближайшее время ничего из того, что считается среди людей плохим, с тобой не случится. Я вижу только угрозу в будущем. И могу даже предупредить о ней, потому что этот риск станет твоим собственным выбором. Ты сам поставишь себя на грань жизни и смерти, Фин. Но это будет не слишком скоро.

Она выпрямилась и повела плечами, будто сбрасывая невидимую паутину. Финли смотрел обескураженно. Он не мог припомнить случая, чтобы Алли вот так просто поделилась какой-то скрытой от людей информацией. Помочь, используя способности, — всегда пожалуйста, а так разоткровенничаться… Он покачал головой. Ну что ж. С учетом происходящего прогноз самый радужный. Отдаленное же будущее волновало мало. «Считается среди людей плохим», надо же, формулировочки у нее.

Там, где еще три дня назад возвышалось исполинское здание корпорации «Арес-М», этот колосс, из-за своих размеров кажущийся чем-то нерукотворным, теперь зиял такой же исполинский провал.

Купол мерхианского оружия не оставил ничего. Никто не разбирал завалы, никто не дежурил рядом, с ужасом ожидая новостей о пропавших близких. Там, где раньше находилось строение, проходящее насквозь через все шесть ярусов, теперь зияла дыра с неровными краями. На ее срезах хорошо просматривались обрывающиеся в пустоту дороги, полуразрушенные дома, которые стояли впритык к обводным путям, а кое-где — уцелевшие обломки решетчатых заграждений. На втором этаже пятого яруса деловито сновала группа людей. На фоне пропасти они казались не больше песчинок.

— Мэннинг и вся верхушка корпорации числятся пропавшими без вести, — сказал Фин. Аллония молча пожирала глазами многоярусную пропасть. Срезы издали выглядели пестрой мешаниной красок на светло-сером фоне металлических конструкций.

— Клэйтон и Валентайн тоже? — без интереса уточнила Алли.

Вопрос явно задавался не затем, чтобы получить ответ. Финли промолчал.

И подумал о Ярем. Родственников у той не было. И для него стало новостью, что, оказывается, в такой ситуации останки после кремации передавались капитану экипажа. Но тем не менее существовал такой пункт в трудовом кодексе. Сухое оповещение на коммуникатор — просьба явиться по такому-то адресу в такое-то время, ваш номер такой-то, с целью получения контейнера с прахом и его дальнейшего захоронения.

Прочитав это, Финли удивился, почему захоронением не займется государство.

Но по адресу дисциплинированно явился.

Позже. Один, без Аллонии. Та, притихнув после разглядывания руин, ушла к себе в каюту и до вечера не появлялась. А Финли особо и не искал чьего-то общества. Его заботили самые прозаические вопросы: что делать с останками Ярем и во что это обойдется. Аллонии с ее впечатлительностью эти хлопоты все равно были бы ни к чему. Он покопался в сети, нашел адрес ближайшего колумбария. Бюджетное учреждение, рабочим бесплатно при условии предоставления соответствующих документов. Ну и зачем тогда вообще понадобилось привлекать к процедуре капитана?

Чтобы усвоил урок, наверное.

Он выстоял небольшую очередь в просторном холле, тесном из-за наплыва посетителей. Стены здесь были покрыты напылением, меняющим цвет в зависимости от ситуации. Сейчас холл окрасился в черный и темно-вишневый. Даже роботы на выдаче сменили окраску на воронено-стальную. Приложив к сканеру робота удостоверение Ярем, а потом свое, Фин получил небольшой контейнер и вышел на узкую душную улицу первого яруса.

Чтобы усвоил урок… Урок был предельно ясен.

Финли повертел контейнер в руках, потом обогнул крематорий, пройдя через арку, и за оставил прах Ярем в бюджетном колумбарии с другой стороны ряда домов. Эта металлическая коробочка была чем угодно, но не Ярем. Стоило ли вообще задумываться?

Он еще какое-то время заторможенно разглядывал черный монолит здания, а потом развернулся и, не оглядываясь, зашагал к остановке межъярусных транспортеров.

Если участие в сопротивлении сойдет им с рук, то скоро нужно будет снова выходить в рейс.

* * *

Скэнте Темерси с наслаждением потянулся и подумал, что неплохо бы наведаться домой. Сколько он там не был? Точно вспомнить не удавалось.

Теперь в работе ожидалось временное затишье на пару дней. Хватит, чтобы снова соскучиться по активной деятельности ГКБ.

Все прошло по плану. И взрыв, и постепенный уход из имплантов трансгуманоидов, и разворот общественного мнения в нужную сторону… Конечно, это было только начало всей игры. Но в ближайшее время непосредственное участие ГКБ в этой игре не требовалось. А Скэнте уже предвкушал работу над русскими имплантами. Они должны были стать серьезным вызовом. Его личным вызовом.

И он ожидал возвращения Несс. Подопытная, с чуть подчищенной памятью, только что покинула околоземную орбиту. О распадах тел она ничего не помнила. О взрывах слышала. Но Темерси решил, что пока ей хватит и общего объяснения, предназначенного для землян. А когда она вернется, он займется ею всерьез. Нужно попробовать вытравить некоторые моральные принципы. Кстати, еще один вызов. А главное, все эти изыскания, начала которых он уже ждал с нетерпением, пригодятся для блага страны. Ему определенно повезло в жизни… хоть мерхианцы и не признавали понятия «везение». Только собственные заслуги и достижения.

Несс рассказывала, что на Земле было принято отмечать удачное завершение важного дела. Насколько понял Темерси, земляне устраивали нечто вроде небольшого праздника. Странные. Разве событие станет лучше от того, что в его честь устроят празднество? Ему трудно было это понять.

Поэтому глава ГКБ буднично отметил про себя, что очередное задание выполнено, развернул компьютер и открыл график задач бюро на ближайшее время.

Его ждала работа.

Деньги могут всё.

За деньги можно приобрести здоровье, счастье, спокойствие, уверенность в себе и в завтрашнем дне. И ум — если имплантировать подходящий компьютер, и таланты — если соответствующим образом его настроить, и удачу — если уметь правильно этими деньгами распорядиться… Умение ими распоряжаться тоже можно купить — для этого нужно всего лишь установить одну из десятков программ для имплантов. Это если не доверяешь собственным способностям. Можно купить свободу и все её преимущества. Можно купить любовь, ведь это привилегия свободных, рабочие с рейсовых кораблей обычно довольствуются случайными связями. Можно купить целый набор разнообразных прав, доступ к которым рабочим заказан. Можно, ведь деньги могут всё. Чтобы получить это, нужно всего однажды правильно распорядиться ими. А перед этим — достать.

Достать деньги. Погасить Солнце. Поменять местами планеты. Повернуть время вспять. Первое если и легче, то не намного…

— Фин, — прервал эти мрачные философствования мягкий голос Аллонии, — тебе не кажется, что в последнее время ты слишком зациклился на деньгах?

Финли поднял глаза от глянцево-чёрной барной стойки. В баре для рабочих было шумно, но никакой музыки: за авторские права нужно платить, завсегдатаи обойдутся и так, все равно им почти некуда больше идти… Шум, гам, голоса, смешки. Кроме музыки, рабочие были лишены ещё и алкоголя. Он имелся в наличии, но продавался только ограниченному кругу людей. Обслуживающие роботы идентифицировали их мгновенно. Но иногда и здесь можно было посидеть, поговорить, убить время. Как сейчас, в компании Алли, единственного оставшегося члена экипажа.

— Значит, зациклился, если это так заметно, — пожал он плечами.

Аллония удобнее устроилась на высоком стуле. Даже здесь она умудрилась влезть на сиденье с ногами.

— Нет, серьёзно. Раньше ты не так рвался к свободе.

— А это странно? — Финли выпрямился, лениво осмотрел три полутемных этажа-яруса, глянцевые чёрные стены, снующих вдоль стойки роботов и болтающих рабочих. Со второго яруса сквозь полупрозрачный чёрный пол просматривалось такое же многолюдное пространство, только в серо-белых тонах, а поодаль находилась лестница. — Раньше у меня было меньше денег. Рвись — не рвись, это бы ничего не дало. А сейчас до полной суммы налога остается не так уж много.

— Вот как, — Алли понимающе кивнула. Потом повертела в тонких пальцах стакан с мутной жидкостью, обозначенной в базе данных робота-разносчика как «коктейль безалкогольный цитрусовый».

— Три года — это много. Успеешь, — ободряюще сказала она, сделав глоток. — Тебе и года хватит, чтобы собрать деньги такими темпами.

— А если нет? — вырвалось у Фина. Он в общем-то редко тревожился о будущем, но перспектива оказаться списанным на Землю в рамках программы замещения космического персонала была одной из немногих вещей, которые пугали его по-настоящему. Он слишком долго и мучительно шёл к свободе, чтобы смириться с этим. — Если я окажусь на Земле «без права продолжать работу в космосе», — со злостью процитировал он формулировку из закона, — ты, Алли, откажешься от космоса вместе с бесполезным рабочим хламом? Или дружбы на это не хватит?

— На самом деле, не будь я энерджиком, не только от космоса отказалась бы… — голубые глаза с бирюзовым отливом смерили Финли оценивающим взглядом. — Но и от необходимости быть бесполым другом.

— Значит, ты всё-таки из-за этого поставила сама на себя фильтр? — заинтересовался тот, забыв на время о своих тревогах. Не так уж часто выпадала возможность узнать что-то об Аллонии. Она знала всё и обо всех. Сама же предпочитала оставаться загадкой, и это удавалось ей виртуозно. — Специально сделала так, что в тебе видят только этого самого бесполого друга и больше ничего?

— А ты, значит, заметил, — улыбнулась Алли.

Но не заметить такое было бы сложно. Финли искренне считал её красавицей — точёная фигурка, платиново-светлые волосы, правильные черты лица, — такие лица часто заказывали свободные трансгуманоиды, делая пластические операции, — женственность, мягкость, лукавая заговорщическая улыбка… И ни единого заинтересованного взгляда — ни вслед, ни открыто, ни на улицах, ни в кругу экипажа. Да что там говорить, капитан этого экипажа и сам воспринимал её скорее как сестру.

Экипажа… Не стоило вспоминать о нём, ещё одна неприятность в общую копилку.

— У меня свои мотивы. Но ты, кажется, уже смирился, что я редко их озвучиваю, — хмыкнула Аллония. Фин тихо рассмеялся.

— Где-нибудь в спецслужбах ты бы сделала головокружительную карьеру. — Он встал со стула и пинком отправил свой пустой стакан по стойке к роботу-разносчику. — Подождёшь немного? Пора встретиться с неизбежностью.

Аллония кивнула. Неизбежность неотвратимой тенью маячила на горизонте весь вечер.

* * *

Неизбежность эта воплотилась сегодня в лице Тералит. И Финли очень не хотелось отправляться к ней за новым заданием. Потому что с недавних пор новыми были не только задания, но и вся личность Тералит. А «Гелеон» подвергался перепрофилированию. успехом.

…Тералит ждала, наблюдая на голограмме, как роботы под контролем группы людей в защитных костюмах суетятся вокруг каких-то боеголовок.

— Ну и где тебя носит? Я еще утром вызывала, — сварливо буркнула она, вставая из кресла, смотрящегося здесь, в этом царстве всевозможных систем связи, необходимых начальнику базы, как нечто чужеродное. Всё как обычно, не считая стремления к разоружению. В остальном это была всё та же Тералит, любительница поворчать, поахать, попричитать, иногда паникёрша, иногда строгая воспитательница, а в остальное время жёсткий руководитель, железной рукой правивший базой.

— Был занят, — пробормотал Фин себе под нос, потому что начальница, задав вопрос, мгновенно потеряла интерес к ответу. Она подскочила к своему пульту взаимодействия, шесть блоков которого, соединённые в кольцо, обеспечивали связь со всеми подразделениями «Гелеона», свернула голограмму с трансляцией и открыла другую, с каким-то бесконечным списком.

— Так. Я назначаю тебе новый экипаж. И аннулирую старый контракт на рейс, потому что в этом рейсе уже нет необходимости. У тебя будет другое задание.

— Кстати, об экипаже. Мне что, не выдвигают никаких обвинений в их гибели?

— Ты при чём? Они погибли в ходе протестов за мир. Обвинения будут выдвинуты только Мэннингу и его прихвостням, но все они пропали без вести, так что это формальность… — пальцы Тералит ловко двигали части голографического списка. Фин подумал, что и сам в некотором роде мог считаться прихвостнем Мэннинга, но предпочёл не развивать тему.

Он подошёл поближе, и осветительный контур под потолком мгновенно погас, оставляя только подсветку пульта взаимодействия. Кабинет реагировал на движение. Сейчас стены, оборудованные какими-то экранами, которые на памяти Фина ни разу не включались, и тяжёлая металлическая дверь едва просматривались в полутьме. И как только Тералит не действует на нервы этот режим экономии энергии?

— «Гелеон» ещё не закрывают? — поинтересовался Кайо.

— С чего бы?

— Военный же объект.

— «Гелеон» будет работать и дальше, но немного иначе. А теперь запоминай. Твой новый экипаж, — на голограмме появилось четыре уменьшенных изображения, — явится сегодня к вечеру. Химик — Максин Хэтгеленд. Операторы робототехники — Таласса Рас-Альгети, Летнейс Бладэкс, Рейфорт Алгеас… — с каждым именем увенчанный острым ногтем палец указывал на новое изображение. — В общем, ладно, сам разберёшься. Задание…

— Почему сразу четверо? Раньше и трое вполне справлялись, — заметил Фин.

— Недостаточно быстро. А если требовалось отправить вас на неконтролируемый прииск, то вообще не справлялись! — воинственно ответила Тералит.

— Что, опять неконтролируемые прииски?

Пожалуй, они были одними из немногих мест, где Фину действительно нравилось работать. По крайней мере, там предоставлялась полная свобода действий. Никакой купли-продажи, никакой монотонности, никакой предсказуемости и скуки. Сплошная борьба за место под солнцем… точнее, удачный участок. И отличная возможность насладиться отсутствием привычных рамок и ограничений. А на то, что обратной стороной этого блаженства обычно являлся риск для жизни, можно было не обращать внимания.

— Пока нет, — разочаровала его Тералит. — Для начала завезёте партию готовых капсюлей-детонаторов, немного азида свинца и ТНРС на Заотр-22…

— Первичной взрывчатки?

— Там целое военное производство с рабочим городком. Его сейчас расформировывают, но эти помещения непригодны больше ни к чему, и их проще снести, чем перестраивать, — пояснила Тералит. — Для того и взрывчатка… Потом вернётесь сюда, подпишем с тобой договор на долгосрочный рейс.

Финли не отвечал. Заотр-22… Число после названия в классификации планет сообщества Андромеды обозначало, что объект является колонией одного из основных государств. Но такой колонии у Атлантического Союза он не помнил в упор. Ладно, неважно. Может, новая какая-то.

— А если там целое военное производство, то неужели нечем снести его на месте? — скептически уточнил он наконец. — Нужно тащить детонаторы с Земли?

— Глупости, — отмахнулась Тералит и развернула над пультом взаимодействия форму для контракта.

Контракт заключался на каждый отдельный рейс. Некий процент от его суммы шёл исполнителю. Если рабочему хватало смекалки пустить свой заработок в оборот, то можно было быстрее собрать деньги на налог и освободиться. Чем больше сумма в обороте — тем быстрее. А так как Фин занимался перевозками опасных химических и радиоактивных веществ, оплата обычно была высокой. Шансы избавиться от статуса рабочего увеличивались с каждым рейсом. Он отказывался от и без того редких отпусков, брал на борт любую дрянь, научился пропускать мимо ушей предостережения об опасности многих из тех веществ, с которыми приходилось каждый день иметь дело, — плевать, деньги важнее, проявлять разборчивость можно будет потом, став свободным.

Но увидев сумму оплаты этого рейса, он не смог скрыть изумления. Даже пересчитал нули на всякий случай. Нет, всё правильно… Но необычно. Мягко говоря, крайне необычно.

По десять тысяч асдолларов на каждого. При том, что за эти десять тысяч обычно приходилось горбатиться в лучшем случае не меньше полугода. При общей сумме налога в сто тысяч. А ведь десяти как раз хватит до этой самой общей суммы.

— Тери, — Финли отдёрнул руку, так и не поставив подпись, — объясни мне, что ты предлагаешь перевезти на самом деле? И если это действительно обычная взрывчатка, то с какой целью? За простой рейс таких сумм не платят. За вещества повышенной опасности — может. Но особо опасных веществ как будто нет.

Тералит вопросительно вздёрнула подкрашенную татуажем бровь.

— Тебе что-то не нравится? Обычная взрывчатка… ну да, первичная, азид свинца, а он капризный до ужаса, но тебя же это раньше не пугало, по-моему? Или оплата не устраивает?

— Более чем устраивает… — пробормотал Фин. — Только если я буду знать настоящее задание. Там точно то, что ты перечислила?

— Да точно. Всё совершенно легально. Если хочешь знать, это даже не моя просьба. Заотр-22 в списке военных объектов, которые подлежат ликвидации. Ими заведует генерал Демпси. Будешь и его в чём-то подозревать?

Демпси Фин отлично помнил. Тот самый Демпси, которого быстро и гладко превратили в сторонника разоружения, когда протесты только начинались и Финли просил у Южного военного округа помощи в освобождении «Гелеона».

— Не будь параноиком, — отрезала Тералит. — Ну да, сумма чуть завышена. На программу разоружения выделили немалые деньги, появилась возможность повысить плату тем, кто занят на ликвидации военных объектов. Мир меняется, в конце концов! К тому же я всё еще твоя начальница. Освободишься — сможешь выбирать задания. А продолжишь воротить нос — выпишу штраф, и до освобождения придётся пахать и пахать.

Она говорила шутливым тоном, но обольщаться не стоило. Приятельские отношения с начальством могли существовать только до тех пор, пока подчинённый не начинал проявлять строптивость.

Лучи подсветки лились из одной точки на потолке и снизу, из недр пульта взаимодействия, выделяя голографическое изображение формы контракта. Пустое место для подписи мерно мигало.

Финли протянул руку к голограмме и поставил подпись.

* * *

— Просьба Демпси, значит, — резюмировала Аллония, барабаня пальцами по барной стойке. — А Тералит подсуетилась и отдала задание тебе на правах старого знакомого, которому нужны деньги. Похвально…

— Ты, конечно, не скажешь, прав я в своих подозрениях или нет, — полуутвердительно произнёс Фин.

Алли неопределённо мотнула головой и вдруг страшно заинтересовалась содержимым своего стакана. Потом перестала ломать комедию:

— Тебе решать. Я не имею права ничего предсказывать.

— Кто бы сомневался… — Финли, сощурившись, всмотрелся в её лицо. Спокойна, как обычно. С одной стороны, это ни о чём не говорило, а с другой… Перед взрывами в лагерях разоруженцев, унёсшими тысячи жизней, Аллония была далека от своей обычной умиротворённости. — Но я уже подписал контракт.

— Я знаю, — кивнула Алли. — А что с новым экипажем? Ты с ними даже не посоветуешься?

— А надо? Я смотрел их личные дела, всем остались мизерные суммы до уплаты налога. Тери специально подбирала… — Вдоль стойки проехал кубовидный робот-разносчик, старомодный, из дешёвых и громоздких. Финли ткнул в дисплей заказа. — Чёрт, не туда… — Дисплей светился тускло, и вместо кофе случайно выпал участок «виски».

— Тералит, значит, не подозревает ничего дурного… — задумчиво сказала Аллония, но по её тону невозможно было определить, как она к этому относится.

— Наоборот, уверяет, что всё отлично, — Фин склонился над роботом, выискивая на дисплее кофе. Даже если бы кто-то из рабочих попытался заказать виски или любой другой алкоголь, ничего бы не произошло. В каждого робота был встроен распознаватель лиц, и рабочего вычислили бы моментально. Особо настойчивых даже штрафовали. — И называет меня параноиком… так.

— Что? — не поняла Алли. Недоумённо посмотрела на Финлиа, не понимая, почему он вдруг замолчал. Потом наконец додумалась проследить за его взглядом… и не сдержала изумлённого смешка.

Роботы-разносчики разливали напитки на месте. И этот, остановившись после того, как Финли коснулся дисплея заказа, выставил механическую «руку»… и безропотно выдал порцию виски.

Которого не продавали рабочим на Земле.

Финли осёкся на полуслове и машинально забрал порционный стакан, а робот поехал дальше. На миг воцарилось молчание.

Мелочь, на которую не стоило обращать внимания… вот только ошибки случиться не могло. Даже в мелочах. Если что-то запрещалось рабочим законодательством, наручник-проводок в запястье мог с лёгкостью обеспечить надёжность запрета. Нарушения покрупней пресекались болевым шоком, поменьше — лёгким разрядом. Попытки схитрить в быту просто не увенчивались успехом.

Робот не мог ничего перепутать. Мелочь должна была означать нечто большее.

Финли отставил стакан на стойку и перехватил следующего разносчика. Если это правда, если рабочее законодательство больше не является таким незыблемым и нерушимым…

Второй робот так же безропотно выдал порцию виски.

Финли какое-то время молча рассматривал стаканы, ещё не до конца веря своим глазам. Потом опустошил полученную ёмкость одним махом и вполголоса выругался.

Только что мир пошатнулся.

Получилось нарушить один запрет — получится нарушить и другие. Как это проверить, интересно? Пойти попробовать украсть что-то? Или… наручник?

Рука метнулась к ножу, но проводок тут же отозвался предупреждающей болью. Не стоило сомневаться…

Но раз правила закачиваются в наручник извне, а сейчас одно из них удалось обойти… то получается, что это нарушение стало возможным тоже благодаря внешнему вмешательству?

— Или кто-то опять что-то мудрит с настройками, или правительство до сих пор не выявило вмешательства с прошлого раза, — наконец пробормотал Фин.

Аллония кивнула. Он с лёгким раздражением вскинул голову:

— Знала бы ты, каким идиотом я себя иногда чувствую, когда пытаюсь с тобой разговаривать. Ты же наверняка видишь всё насквозь. Всю интригу, если она есть.

— Ты опять меня переоцениваешь, — терпеливо сказала Алли. — Я могу видеть очертания будущего и могу ощущать мотивы и чувства тех, кто находится рядом. И всё. Я не знаю, что случилось с настройками наручников. Но…

— Что?

— Но если нарушать запреты теперь стало возможным, то, может быть, твои подозрения насчёт Тералит и не беспочвенны, — закончила Алли.

— Если бы только я сам знал, в чем ее подозреваю, — вздохнул Финли. — «Непомерная плата» — размытый критерий. В конце концов, если бы были основания что-то подозревать, нам бы заплатили как обычно. Как раз для того, чтобы не настораживать лишний раз.

— Именно, — Аллония отхлебнула из его стакана и поморщилась. — Кстати, рабочие немногое теряют из-за того, что им не продают эту гадость.

— Дело не в гадости, Алли. Дело в свободе действий.

— Знаю…

— А Заотр-22… с ним тоже не всё так просто, — продолжал Финли. — Его нет в реестре земных колоний. Я вообще не смог выяснить, чей он.

— В этом может и не быть ничего подозрительного. Если там был целый военный комплекс, то неудивительно, что эту колонию не афишировали, — заметила Аллония, отодвинула стакан из-под виски и потребовала у робота ещё один фруктовый коктейль. Точнее, жидкость, имеющую вкус и запах фруктового коктейля.

— Ладно, плевать, что это на самом деле, — Финли перехватил скептический взгляд Аллонии. — Нужно сохранить копию контракта где-нибудь в надёжном месте…

— В случае чего крайнего сделают не из одного тебя, — последовал ответ. — А ты даже не берёшь в расчёт свой новый экипаж и их мнение. Страшно подумать, в какого тирана и самодура ты превратишься, когда освободишься и станешь единоличным боссом команды.

— «Когда»? Хм… — протянул Фин. — После таких оговорок слабо верится, что ты на самом деле не знаешь всего наперёд.

— Что-то я, конечно, знаю. Но тебе не скажу, не надейся, — отшутилась Аллония и встала. — Пойдем. А то пропустим приход твоих новых рабов.

— Рабов, значит? Моих? Боюсь представить, что же ты такое знаешь, — хмыкнул капитан. — Да, пора грузить взрывчатку. Забросим и к ночи будем богаче на десять тысяч каждый…

Он направился к выходу. И уже не видел, как Алли, закусив губу, тревожно покачала головой, прежде чем навесить на лицо нейтральное выражение и тоже пойти к лестнице.

Сквозь большое окно, занимавшее всю центральную треть стены от пола до потолка, было хорошо видно, как по защитному куполу над городом хлестал желтоватый кислотный дождь. Мутные струи не долетали до земли, но и не стекали по серебристой полусфере. Они просто испарялись. Вместо серых туч над куполом просматривались только грязно-жёлтые потоки воды и клубящийся пар.

Скэнте Темерси задумчиво разглядывал улицу. Привычный и набивший оскомину вид — извилистая дорога между скалами, спиралевидные здания, обвивающие их снаружи и продолжающиеся внутри; тёмно-зелёные хвойные лианы… Эрханс, столица империи, был сердцем целого конгломерата — самой Мерхии, спутников, колоний, — узел, в который сходились все нити, управляющие движениями мерхианских марионеток.

Земля к этим марионеткам еще не добавилась. Вернее, добавилась, но только частично. Всего одна супердержава из четырёх основных. Более мелкие государства не в счёт, у них не было политического веса.

Быстрый захват провалился. И это беспокоило Темерси всё больше. Нельзя останавливаться, нельзя ослаблять натиск. И ни в коем случае нельзя ограничиваться одной планетой. И одной сферой её жизнедеятельности.

Мало инициировать разоружение Атлантического Союза. Нужно добиться, чтобы примеру одной супердержавы последовали и остальные. После чего обороноспособность Земли будет полностью зависеть от Мерхии, и родная империя обзаведётся ещё одним сателлитом. А это — ресурсы, материальные и человеческие, рынки сбыта, зависимые младшие партнёры. Всё то, что поможет удержать на плаву пошатнувшуюся экономику, пока она не выйдет из кризиса. А она выйдет. Мерхия не Земля, Мерхия умеет работать над ошибками.

Темерси отвернулся от окна. Легко сказать — «нельзя останавливаться». Нужно ещё преодолевать препятствия и двигаться вперёд.

С Атлантическим Союзом всё прошло достаточно гладко, хоть и не без затруднений. С Ассамблеей Азиатских Держав тоже проблем не намечалось. Из-за тамошней специфики обработке сознания следовало подвергнуть только правящие верхи и армейское руководство. Население, традиционно испытывающее пиетет перед властью, примет новую политику спокойно. Нет, главной неприятностью оставался Русский Мир с его имплантами, устроенными принципиально иначе, и большим количеством консерваторов, отказавшихся от использования вообще любых встроенных компьютеров.

Темерси улыбнулся. На Мерхии не признавали снисхождения к провалам и вторых шансов. А провал был на расстоянии вытянутой руки. И это будило азарт.

Он уже собирался развернуть над столом компьютер и продолжить изыскания, как ожил коммуникатор.

— Фаол Темерси? — донёсся голос шефа компьютерного отдела, первого заместителя главы ГКБ.

Скэнте поморщился, как обычно, когда слышал общепринятое вежливое обращение. «Фаол»… На его родном захудалом спутнике Мерхии оно было презрительным, обозначало отнюдь не почтение. Хотя откуда это знать Лиосте Фарану, всю жизнь проведшему на Мерхии? Следовало бы перестать раздражаться и начинать гордиться. Не каждому выходцу со спутников или колоний удастся взлететь в столице так высоко…

— …Вас ждут на срочном заседании рабочей группы Совета Империи, — бесстрастно закончил Фаран, и связь выключилась.

Темерси вскочил. Ещё утром ни о каком срочном заседании никто даже не заговаривал. А если за это время произошло что-то непредвиденное, то почему он ничего не знал?

Глава ГКБ пересёк просторный пустой кабинет и поспешил в здание Совета. Корпус издали напоминал тёмно-серебристую ленту, скрученную тугой спиралью. Строение находилось в центре столицы и просматривалось из окон ГКБ. Подножье скалы частично подправили, отсекли лишнее, устроив два входа с разных сторон, но большая часть крутых склонов оставалась снаружи нетронутой. Внутри и под землёй находилась ещё часть этажей — технических, без окон.

Что-то было не так.

Рабочая группа, которая занималась воплощением плана «Ораск», уже собралась. А кроме неё, в зале присутствовал полный состав Совета Империи. Который созывали только по важным вопросам. И в который Темерси вообще-то входил, а значит, должен был получить приглашение на заседание раньше, задолго до начала.

Что-то шло не так…

Министры, сенаторы и советники отдельных высокопоставленных лиц сидели, вполголоса переговариваясь, и настороженно чего-то ждали. Желтоватый свет, проникавший сквозь окно, придавал золотисто-коричневым стенам непривычно ядовитый оттенок. Лица присутствующих тоже казались болезненно-жёлтыми.

По взглядам, которыми его встретили, Темерси с лёгкостью догадался, что ждали с таким неприязненным нетерпением именно его. Был здесь даже первый полномочный представитель императора, что само по себе являлось из ряда вон выходящим событием. Император давно был настолько номинальной фигурой, что даже его полное имя Темерси не удосуживался выяснить. Аркратан и Аркратан, какая разница. Третий, кажется. А вот представитель имел реальную, хоть и не прописанную законодательством власть. И редко удостаивал заседания Совета Империи своим появлением. Будучи неофициальным авторитетом, он не действовал в официальном ключе.

Но потом слово взял министр обороны Залат Адоран, и всё мгновенно встало на свои места.

— Темерси, — зловеще начал он, — я созвал расширенное заседание рабочей группы, чтобы получить ваш полный отчёт о причинах провала плана «Ораск».

Представитель императора кивнул. Остальные переглядывались.

Темерсичуть нахмурился, пытаясь сориентироваться. Провал? Интересно… Вдвойне интересней от того, что глава ГКБ числился одним из кураторов этого плана, и еще десять минут назад всё шло своим чередом.

Подавив желание поинтересоваться, о каком плане говорит Адоран и не перепутал ли он кураторов, Темерси мирно ответил:

— Вас дезинформировали, фаол Адоран. — «Да, «фаол» именно в том значении, в котором оно употребляется в трущобах Салаха». Глава ГКБ едва заметно улыбнулся. — План не провалился. Атлантический Союз полностью под нашим контролем, Ассамблея Азиатских Держав — почти. Ищем оптимальное решение для Русского Мира. Если вам нужна сводная справка… меня никто не предупредил, что она срочно потребуется. Но вы можете изучить текущие материалы, копии которых предоставляются всем членам рабочей группы.

Повисла пауза.

— Адоран, так вы для этого выдернули нас сюда? — подал голос министр по связям с экзогосударствами. — А разряд «секретное», видимо, присвоили заседанию потому, что никто бы на него не явился, зная настоящую цель? Остроумно. — Он поднялся. — Ладно, мне здесь делать больше нечего. Темерси, жду плановых отчётов в обычное время.

Вакрасси прошёл через пустой, не считая длинного стола и сидений, зал заседаний и был таков. Совет проводил его взглядами. В присутствии представителя императора один только пожилой министр по экзогосударствам позволял себе устраивать подобные демарши.

— Когда вы предлагали план «Ораск», вы обещали мгновенный результат, Темерси, — не сдавался Адоран, гневно сверкая желтовато-рыжими глазами. — И что мы видим? Постоянные трудности, сложности, проволочки… Вы плохо справляетесь со своими обязанностями!

— Я не обещал мгновенного результата, — от неожиданности Темерси не придумал ничего лучше, кроме такого беспомощного возражения. Потом взял себя в руки. — И предупреждал о рисках. Но я попрошу передать вам архивную запись того заседания, чтобы вы могли освежить память… Ещё вопросы?

Кто-то коротко хмыкнул. Привычное лёгкое эхо придало звуку неожиданную глубину. Снова. Уже который раз во время этих представлений с участием Темерси и Адорана. Кого-то это очень развлекало… и Скэнте поймал себя на мысли, что его самого министр обороны веселит не меньше. Однако расслабляться не следовало. Веселье могло в любой момент обернуться неприятностями. У Адорана хватило бы на это влияния.

— Допустим, — не стал упорствовать министр обороны. Мерхианцы умели слышать чужие аргументы. — Однако вы не в состоянии разрешить трудности быстро. В результате план буксует и срывается. Тем временем в Русском Мире кое-кто мог уже догадаться, что происходит, и принять меры. Потому что кроме всего прочего вы допустили ещё и утечку информации! Бездарный план, Темерси, и ещё более бездарное воплощение. Если в ближайшее время вы не справитесь с ситуацией, я поставлю вопрос о вашем профессиональном несоответствии.

А это уже было ударом под дых. Темерси сам видел, что продвижение спецоперации на Земле непростительно задерживается и буксует. Здесь Адоран был совершенно прав. И насчёт Русского Мира, и касаемо утечки информации. Без утечки не появилось бы сопротивление с центром в корпорации «Арес-М». Поэтому Скэнте промолчал, что немедленно воспринялось Адораном как признание поражения.

— Очень многие назначения в сфере связей с экзогосударствами вызывают сомнения, — продолжал он. — Вся наша нынешняя политика нуждается в пересмотре. Учтите, Темерси, если в самые сжатые сроки проблема с русскими имплантами не будет решена… у меня будут основания искать в ваших действиях признаки саботажа.

— Если вы видели недостатки в моей работе и во всей нынешней политике и до сих пор молчали, фаол Адоран, то это тоже может считаться разновидностью саботажа, — вкрадчиво заметил Темерси. — Предлагаю на этом закончить. Недовольство политикой в целом — не тема для заседания рабочей группы по плану «Ораск». Но вы можете снова созвать её, когда чётко сформулируете причины вашего недовольства. Всего хорошего.

Он последовал примеру Вакрасси и направился к выходу, не дождавшись конца заседания. Иногда не мешает и проявить наглость. Чьё-то хмыканье стало уже привычным, так что Темерси почти не обратил на него внимания. Но на этот раз в смешке отчётливо звучало одобрение.

* * *

Атлантический Союз разоружается. Ассамблея Азиатских Держав скоро выразит желание взять пример с американской конфедерации. Схема внедрения в русские импланты почти готова, дело за тестовой прогонкой, а для неё нужно несколько подопытных, подбором которых сейчас занимается группа особого назначения… Что из всего этого не устраивает Адорана? Промедление? Семь земных дней — ещё не промедление… Пожалуй, на этот раз давний противник превзошёл сам себя.

Темерси задумчиво смотрел в одну точку на стене. Золотисто-коричневые стены были абсолютно гладкими и пустыми. Таким же пустым, не считая большого стола из чёрного камня и штабеля компактных кубов мебели в углу, был сам кабинет, — традиционная мерхианская эстетика гармонии: ничего лишнего. Чтобы ничто не мешало работать.

Вернувшись в кабинет, Темерси развернул компьютер и ещё раз пересмотрел почти готовый код для имплантов русского производства. Нет, с этим всё в порядке. Подопытные должны быть доставлены к вечеру. Если только спецгруппа не саботирует их поиск.

Саботаж… А ведь сегодняшние обвинения Адорана именно им и являлись. Как минимум потому, что не несли в себе конструктива. И попытка переложить вину на Темерси — своеобразная психическая проекция. Намеренная или ненамеренная. Но первое вероятней.

Неплохо бы разобраться, почему Адоран так странно себя ведёт… Но Темерси не успел развить эту идею. Из коммуникатора послышался голос первого зама:

— Только что вернулась группа особого назначения, фаол Темерси. И они явились с пустыми руками. Отчитываться отказались и заявили, что у них был приказ немедленно возвращаться.

— Адоран, — выдохнул Скэнте. Почему-то он не удивился. Такой исход был вероятен. — Фаран, зайди. Есть ещё пара вопросов…

* * *

— Значит, он перешёл от слов к делу, — подытожил Темерси. — Ладно, разбираться нет времени. Фаран, возьми пару программистов с тестовыми передатчиками и кого-то в помощь… да хоть из нашей внутренней охраны… и отправляйся на Землю сам. Сейчас. Тебя, думаю, инструктировать не надо. Если к вечеру привезёте подопытных, внедрение в компьютеры Русского Мира можем начать уже ночью.

Договорив, он понял, что в этом чётком и удачном расписании как-то не нашлось времени на сон. Впрочем, неважно, мелочи. Если кому-то не понравится, пусть тренируют выносливость. Иначе уподобятся землянам.

— Сейчас? — Заместитель выглядел обескураженным. На его круглой физиономии с глазами навыкате застыло встревоженное выражение. — Фаол Темерси, если вы отправляете туда лично меня… это как-то связано с провалом плана?

— С каким провалом? — устало переспросил Скэнте. — Откуда вообще вы все взяли информацию о его провале?

— Даже не обратил внимания, кто первым это сказал, — сосредоточенно принялся вспоминать зам. — Но у нас об этом говорят с самого утра. В отделе программирования все удивляются, что от вас до сих пор нет новых распоряжений. Все уверены, что план «Ораск» провалился и…

— Ладно, понятно, — перебил Темерси, рассеянно барабаня пальцами по чёрной столешнице. — Адоран начал со мной скрытую войну. Всё пока под контролем, хотя сорваться, как и прежде, может в любой момент. Донеси это до сознания своих подчинённых, когда вернёшься, Фаран. Иди, я распоряжусь, чтобы тебе прислали кого-то из внутренней охраны.

…Сколоченный на скорую руку отряд вылетел на Землю в шаттле-невидимке. Темерси чуть успокоился. Заместитель сделает всё как надо. Следовало отправить его в Русский Мир с самого начала. Но у Фарана и без того было много работы, а саботаж Адорана никто не мог предвидеть.

Но о том, что произошло после, никто не мог даже подозревать…

* * *

Фаран вернулся. Вместо шестерых требуемых подопытных — трое с моделью импланта «Кир-23» и трое с «Кир-23-09» — удалось захватить всего четверых. Тоже неплохо. Можно обойтись.

Подумав, Темерси распустил программистов. Хотя для острастки не помешало бы заставить их присутствовать на испытаниях. Чтобы не ленились и не сбегали отдыхать после первых же двух-трёх суток работы… Впрочем, воспитание сотрудников могло подождать. По большому счёту, для тестирования их участие не требовалось.

После настройки и отладки нужно было просто поговорить с подопытным, задать ему несколько вопросов, проверить, насколько изменились взгляды, а потом заставить выполнить ряд действий.

Пришлось все-таки использовать синхронный переводчик коммуникатора. Темерси был плохо знаком с русским языком. Расспрашивая подопытного, глава ГКБ подумал, что личность попалась какая-то скучная. С Несс общаться было веселей, даже когда он перепрограммировал ей мозги. Она и в таком состоянии могла сказать что-то занятное. Жаль, что её модель импланта не годилась для новых испытаний, а поставить ей «Кир» уже не было времени.

— Наши, как всегда, отстают от прогресса, даже Атлантический Союз разоружается, а мы до сих пор запасаемся оружием, давно пора сменить всю эту власть к чёртовой матери… — сварливо говорил трансгуманоид. Пока, казалось, всё как нужно, но хватит ли ему решимости?..

Внезапно коммуникатор мигнул, и Темерси, не церемонясь, заставил подопытного замолчать переключением настроек импланта. Русский послушно умолк, и даже проблеска недоумения не проступило на его лице. Никакой реакции. Нет, код сигнала определённо нужно ещё дорабатывать, успел подумать Скэнте, прежде чем ответить на вызов.

— …Срочно! — скороговоркой произнёс запыхавшийся голос, в котором не сразу узнавался журчащий говор диспетчерши Бюро чрезвычайных ситуаций. — Крупный теракт на наших удалённых производствах! Фаол Темерси, вас просят срочно прибыть в здание БЧС, всё произошло буквально только что, Совет Империи создаёт следственную группу. Быстрее, пожалуйста, вас ждут!

Уже второе срочное заседание за день, проскользнула отстранённая мысль. Но в следующий момент Темерси вник в суть происходящего. Серия терактов? Только что?

— На каких именно производствах? — уточнил он, одновременно отключая подопытного трансгуманоида. Тот обмяк в своём кресле. — Совет созвали из-за военной агрессии?

— Да, в колониях класса Заотр. Часть исполнителей успели схватить. Простите, фаол Темерси, нет времени… — на одном дыхании протараторила диспетчер, и коммуникатор погас.

Скэнте поспешно скрыл с дисплея незаконченный программный код сигнала и вылетел из кабинета, чуть не забыв закрыть его с подопытным русским внутри.

* * *

Все эти колонии, на которых размещали удалённые производства, были одинаковыми — не отличить. Все были устроены по одному принципу. Сооружался купол, участок планеты под которым терраформировали, строились производственные корпуса, и на этом заканчивалось. В итоге остальная часть планеты (а подобные производства, как правило, находились на необитаемых каменистых объектах без атмосферы) оставалась такой же безжизненной. Только под куполами размещали безликие серые коробки заводов и домик на четыре-пять квартир для персонала.

Задачей немногочисленных людей было следить за работой роботов и автоматов и вовремя ликвидировать неполадки. С тех пор, как космические грузоперевозки стали быстрыми и лёгкими, многие корпорации выносили часть или даже все свои производства на ненаселённые объекты и просто завозили нужные материалы. Значение имела только стоимость перевозок. А она зависела от веществ и материалов.

Обычно на одной такой каменистой планете или крупном астероиде размещалось несколько куполов с заводами различных профилей. Но на Заотре-22 купол был всего один. Плотная серебристая полусфера, над которой виднелось непроницаемо чёрное небо, усыпанное мелкими и почти неразличимыми отсюда звёздами, а под ней — массивные тёмно-серые коробки производственных корпусов и небольшой жилой дом на краю этого индустриального островка. «Джетт-101» влетел в открывшийся проход, и купол мгновенно восстановил целостность.

— Фу… — Максин, новый химик, облегчённо перевела дыхание, увидев в углу наружного экрана пометку «совершена мягкая посадка». — Ненавижу летать с высокочувствительной взрывчаткой на борту…

— Привыкнешь, — отмахнулся Фин, выходя на связь с дежурным по производству. Ответили не сразу. — Первый склад? Хорошо, ваша помощь не требуется, только присутствие, открывайте.

— К такому невозможно привыкнуть, — буркнула Макси. — У тебя хоть автопогрузчик в порядке?..

— Да, но за ним всё равно надо присматривать. Идём, не стойте, — Фин направился в грузовой отсек, не удосужившись объяснить новому экипажу дорогу. Сами разберутся, а пока пусть не отстают. Водить экскурсии по огромному кораблю — некогда военному крейсеру — было всё равно бесполезно.

С этими четырьмя он познакомился каких-то два часа назад. Пока присматривался. Настороженно, внимательно. В их обществе придётся провести ещё немало времени. Пока что впечатление было неоднозначным. Та же Максин оказалась знающим специалистом, но, на взгляд капитана, излишне нервной, особенно когда речь шла о перевозке взрывчатки. Финли уже успел забыть, как все пугались в первое время после назначения на его корабль. Рэй Алгеас, худой парень с угловатым угрюмым лицом, раньше тоже был капитаном дальнобойного корабля, но транспорт ему не принадлежал, и когда корабль отслужил своё, экипаж расформировали. Финли уже понял, что с этим новичком будет немало проблем — привычка командовать была в таких людях неистребима и проявлялась даже в мелочах. Летнейс Бладэкс сильно напоминал покойного Клэйтона своим беспокойным пессимизмом и скептическим настроем ко всему окружающему. Пару мрачных прогнозов он выдал сразу, как только узнал о грузе. Одна Таласса Рас-Альгети казалась самым беспроблемным работником: не ворчала, не выказывала недовольства, только иногда задавала вопросы и вела себя довольно дружелюбно. А впрочем, эти выводы могли оказаться и поверхностными, и обманчивыми. За два часа невозможно разобраться в чужих характерах.

Ко всему прочему оказалось, что все четверо раньше работали под началом Алгеаса. Узнав об этом, Финли окончательно утвердился в мысли, что без недоразумений в коллективе не обойдётся. Особенно с их бывшим капитаном.

Ладно. Проблемы нужно решать по мере их появления.

Автопогрузчик развернулся самостоятельно. Все прошло быстро. Дежурный отметился в контракте, и «Джетт-101» без приключений покинул планету.

— Неужели всё нормально… — пробормотала Максин. Финли с недоумением оглянулся на неё от экрана:

— До сих пор из-за взрывчатки трясёшься, что ли? — Странно, обычно экипажи укомплектовывались из рабочих одной специализации… — Что вы раньше вообще возили?

— С этим экипажем — только высокотехнологичную продукцию, — неохотно буркнул Алгеас.

— Ясно, — сказал Финли. — Макс, если ты и в следующем рейсе станешь ворчать и трястись, я буду вычитать из оплаты до тех пор, пока это не прекратится.

— Не имеешь права… — слабо запротестовала Максин.

— Такая норма есть в законе.

Корабль вышел из подпространства, и Финли потерял к новому химику интерес.

Они выполнили заказ. Какими бы ни были последствия, какой бы подвох ни таила в себе эта работа, какой бы ни была подоплёка, они его выполнили. Деньги должны были поступить каждому ещё в тот момент, когда дежурный по производству на Заотре-22 поставил отметку о получении. И теперь оставалось только перевести их в счёт налога на досуг, получить разрешение на деактивацию наручника и…

— Фин, — вдруг донёсся из коммуникатора напряжённый голос Тералит, — ты уже на «Гелеоне»? Можешь вылететь через нижний выход и выйти на орбиту хотя бы за несколько километров от базы?

— Ну если коридор на первом ярусе не перекрыт… А что случилось? — насторожился Финли.

— Отключи все навигаторы, маяки, всё, по чему можно отследить корабль, и скройся пока. Мерхианцы требуют выдать твой экипаж, обвиняют в пособничестве теракту на Заотре-22, — торопливо проговорила начальница. Голос её звучал сдавленно и даже, кажется, с нотками вины. — Лучше пока скройся, я разберусь. Фин, это недоразумение, я скоро разберусь, но на всякий случай…

— Тише. Хорошо, постараюсь, — Финли отключил связь. «Джетт-101» рванулся в воздух, а потом к выходу со стоянки.

А вот и последствия. Значит, подозрения всё же оправдались. Чего и следовало ожидать. Пособничество… Демпси идиот. Если бы он не завысил цену, всё прошло бы незаметно, а теперь во время расследования эта транзакция моментально выйдет наружу… Если, конечно, расследование вообще будет. Потому что по всему выходило, что разоруженец Демпси и организовал теракт против своих же покровителей… Чушь какая-то.

Соображая, Финли на максимальной скорости вручную вёл корабль по нижнему коридору. Эти трассы представляли собой трубообразные туннели, достаточно широкие, чтобы там мог пролететь даже крупный транспорт. Внешний экран отображал стремительно несущиеся навстречу тёмные стены.

— Кайо, и что всё это значит? — резко поинтересовался Рэй Алгеас. — Почему сразу после назначения мы оказались втянуты в какой-то теракт?

— Потом объясню, — бросил Финли. Коридор кончился, «Джетт-101» вышел из него над мутным серо-зелёным озером, на берегу которого копошились очистительные роботы, и взлетел.

— Тери, я знаю, что ты сделаешь так, как продиктуют мерхианцы, — Финли снова вышел на связь с начальницей, — но если Демпси уже перечислил нам деньги, переведи их в счёт налога поскорее.

Экипаж обескураженно переглядывался. Никто из новичков явно даже примерно не понимал, что происходит. Да Финли и сам понимал немногим больше… но хотя бы был готов к чему-то подобному с самого начала рейса.

— Перечислил перед тем, как сбежать, но все ваши счета уже блокированы по требованию мерхианцев, — сообщила Тералит. — Фин, я ещё не знаю точно, в чём дело, но я постараюсь всё разрешить, главное, скройтесь…

— Понятно, — он досадливо ругнулся, поняв, что сейчас от неё ничего не добьёшься. — Ладно, до связи.

Вход в подпространство. Без ворот и без предварительного сканирования маршрута, не до того, и от одного раза не будет ничего, кроме средней перегрузки, а маршрут… Финли попытался припомнить, были ли на выбранном пути сверхмассивные звёзды или чёрные дыры. Кажется, нет…

Но мерхианский корабль оказался быстрее.

Ускорение запустилось и тут же заглохло. Вместо беззвёздного подпространства внешний экран отобразил чёрный металл обшивки и светящиеся стыковочные люки. А ещё — издевательски мигающий индикаторами генератор магнитной сетки-ловушки.

Подземный океан тихо плескался в каменных берегах. Часть его выходила почти на самую поверхность и заканчивалась в просторной пещере. Плеск волн лёгким эхом отдавался под красновато-коричневыми сводами. По стенам и потолку плясали отблески. Их создавало отражение встроенных в своды пещеры ламп, стилизованных под сияющие самоцветы. Вода была полупрозрачной, красноватой — сказывались примеси какой-то горной породы.

В этой колоссальной пещере устроили прогулочный сквер. Можно было посидеть на разбросанных то тут, то там тёплых валунах, на удивление комфортных. Можно было провести время в подвесных кафе, парящих под потолком. Здесь прижились и растения — не привычные для улиц хвойные лианы, а оранжерейные цветы с заострёнными пронзительно-синими соцветиями на тонких и длинных стебля. И пушистая бордовая трава, похожая на устилающие пол большие комья ваты или сугробы невесомого снега, растревоженного ветерком. В озере, занимавшем половину пещеры, обитали зуреры. Тёмно-красные существа, напоминающие помесь жабы и ящерицы, были покрыты скользкой кожистой шерстью, которая заменяла им чешую. По красноватой глади скользили полностью прозрачные герметичные крытые лодки, на которых можно было совершить и путешествие вглубь океана, под землю, туда, где под толщей каменистого грунта находилась основная часть этого водного резервуара.

Несс Прист уже не хотелось исследовать глубины подземного океана. Она успела потерять к Мерхии всякий интерес.

Стало скучно. Даже скучнее, чем раньше, до задания на Земле. И само задание оказалось каким-то неинтересным. Ну понаблюдала за разоружением, ну поучаствовала для виду, ну передала Темерси какую-то информацию. Потом вернулась на Мерхию, и с тех самых пор скука стала неотъемлемой частью её жизни.

И работы на Мерхии уже не было. Раньше Несс роптала, что её заставляют выполнять простенькие и неинтересные задания вроде курьерской доставки, а теперь и таких заданий не стало. Иногда она удивлялась, почему продолжает получать оплату. Разве не нужно отрабатывать эти деньги? Хватало и на еду, — правда, мерхианская пища не в лучшую сторону отличалась от земной, — и на оплату небольшой квартиры-студии в одном из спиральных зданий, обвивавших скалы. Квартира Несс находилась в наружной части, была прикреплена к прочному каркасу-подъезду, внутри которого пряталась такая же спиральная лестница.

А Темерси был постоянно чем-то занят, и всё чаще Несс казалось, что он о ней попросту забыл.

Спасал только имплант в мозгу. Благодаря ему можно было смотреть фильмы, играть в игры, читать книги с визуализацией и развлекать себя. Но активности всё равно не хватало. В симуляторах реальной жизни и эффектах присутствия неизменно на заднем плане сознания маячило понимание, что всё это ненастоящее. Фальшивка. Это убивало всякое удовольствие. Пресная пища для ума и воли, такая же пресная, как и мерхианская стряпня по сравнению с земными улучшителями вкуса.

Несс безразлично разглядывала пляшущие отблески, сияющие камни-лампы, прозрачные лодки и нежащихся на мелководье зуреров, слушая музыку прямо через имплант. Расскажи ей кто-нибудь о такой ситуации, она заподозрила бы, что всё это неспроста. Словно она была зачем-то нужна Темерси и оказалась за бортом, как только выполнила своё предназначение. Но зачем? При всём с виду дружеском обращении глава ГКБ никогда не переходил границу по-настоящему близких отношений. И не делился ничем. Ни планами, ни мыслями, ни эмоциями.

Несс даже опустила веки, наслаждаясь музыкой. Сидеть просто с закрытыми глазами было скучно, и она выставила перед мысленным взором спокойный ненавязчивый фон — клубящийся газ над водной планетой Лисайя. И поэтому подскочила как ужаленная, когда кто-то тронул её за плечо.

— Грабителей не боитесь, фалоа Прист? — вежливо поинтересовался незнакомый коренастый мерхианец, пристально глядя Несс в лицо желтоватыми глазами. Похожий взгляд в упор она встречала у Темерси — немигающий, одновременно изучающий и гипнотизирующий… Или это вообще типично для мерхианцев?

— Откуда вы меня знаете? — спокойно уточнила Несс.

— Я личный секретарь министра обороны фаола Залата Адорана. У него есть к вам взаимовыгодное предложение. Возможно, вы согласитесь встретиться прямо сейчас?

— Я же не его подчинённая, — удивлённо протянула Несс. — Откуда ему меня знать?

— А обязательно кому-то подчиняться? — усмехнулся мерхианец. — Или вам нравится быть марионеткой?

— Работа — это работа. Делаешь что можешь, получаешь оплату, — Несс почувствовала, что смысл разговора от неё ускользает. Это, что ли, мерхианский способ знакомиться — подойти, заинтриговать и завести странную беседу? Да только местным жителям подобная романтика была чужда. Как и любая другая.

— Но сейчас вы, кажется, ничего не делаете, а оплату всё равно получаете… — проговорил незнакомец. Жёлто-рыжие глаза медленно моргнули — пожалуй, впервые за всё время, что он на неё смотрел. Несс возмутилась:

— По-моему, это вообще не ваше дело!

Она вскочила. Больше всего разозлило то, что с мечтой спокойно послушать музыку пришлось распрощаться. Нужно будет попросить Темерси выяснить, кто этот тип.

— Нет, вы даже не подчинённая, — снова спокойно заговорил мерхианец, тоже поднимаясь. — Вы марионетка. Вы не хотите задуматься, что вся ваша реальность — ложь, все ваши убеждения внушены искусственно, а воспоминания верны с точностью до наоборот?

Несс замерла на месте. Он каким-то непостижимым образом кратко пересказал всё то, о чём она так любила читать. Все эти книги «о матрице» — о том, что вся жизнь иллюзорна. Книги, которыми она зачитывалась и не уставала визуализировать события и героев, выставляя каждый раз новые настройки, и не уставала искать новые и новые рассказы, фильмы, игры… «Что, если вся твоя жизнь — это мираж или компьютерная программа?»

Да нет, совпадение. Он имел в виду что-то другое. Более правдоподобное.

Несс обернулась.

— И какое отношение к моей, по вашему мнению, никчёмной жизни имеет министр обороны?

* * *

В Министерстве обороны было просторнее, чем в ГКБ. И спираль здания не возвышалась двойной башней, а обвивала колоссальную скалу аркой.

Несс привели туда, куда она меньше всего ожидала попасть. К министру.

Кабинет Адорана напоминал рабочие места всех кабинетных деятелей, каких она успела повидать на этой планете. Просторное пустое помещение с золотисто-коричневыми стенами, каменный (почему-то всегда каменный) стол — у Адорана он был ослепительно белым, — несколько запасных мебельных кубов в углу и больше ничего. Секретарь провёл Несс в эту святая святых минобороны и испарился. А Адоран встал из-за своего щегольского стола, возвышаясь над Несс как гора, и учтиво пододвинул ей стул.

— Рад, что вы пришли, первая экспериментальная подопытная, — наконец ухмыльнулся он. — Буду краток. В ближайшее время мне потребуется помощь человека, приближенного к главе ГКБ. К сожалению, из окружения Темерси на эту роль подходите только вы.

Несс моргнула, спешно сканируя выражение лица Адорана при помощи программы распознавания эмоций в импланте. Такой откровенности она не ожидала. Но программа не выдала ничего подозрительного. С мерхианцами она вообще срабатывала через раз. Пришлось с раздражением закрыть бесполезную настройку и положиться на собственные впечатления.

— Интересно… Вы просто ставите меня перед фактом. Вы так уверены, что я соглашусь копать под Темерси, а не перескажу ему этот разговор? — медленно проговорила она.

— Именно так. Кстати, вас не удивляет, что я назвал вас экспериментальной подопытной?

— Да меня уже назвали марионеткой. Ваш посыльный, — небрежно ответила Несс, бросая рассеянный взгляд в окно через плечо Адорана. За окном сияло огромное ослепительное красное солнце. — Я хочу получить объяснения.

— Вы достаточно прозорливы, чтобы их воспринять, — снисходительно бросил министр обороны. Чёртовы спесивые мерхианцы, земляне для них — наивные дети, будь эти дети хоть в сто раз умнее и образованнее привилегированной расы. — Подойдите.

Несс не обратила внимания на повелительный тон. Ей предлагают заглянуть в компьютер министра обороны? Мерхианцы точно ненормальные. Все до одного…

Она обошла стол и подтащила стул к креслу Адорана с возрастающим недоумением. Министр развернул голографический надстольный интерфейс.

— Знаете, что это? — негромко заговорил он, открывая какой-то документ, исписанный плотным шрифтом. Несс переключила переводчик импланта в режим чтения. — Это один из отчётов вашего… покровителя Скэнте Темерси. Здесь рассказывается о ходе эксперимента над имплантом землянина-трансгуманоида.

— Я знаю, что было вмешательство в импланты, — вздёрнула брови Несс. — Он мне рассказывал. Иначе не удалось бы быстро заставить Атлантический Союз разоружиться.

— А вам известно, на ком Темерси проводил первые испытания программы? — поинтересовался Адоран.

Несс молчала. Он хочет сказать… на ней? Подопытная?..

— Читайте, — мерхианец движением руки заставил голограмму развернуться в сторону Несс. — Думаю, после просмотра этих документов у вас возникнет ещё пара вопросов…

* * *

— То есть, — мрачно уточнил Рэй Алгеас, — ты догадывался, что может закончиться чем-то подобным, но всё равно подписал контракт?

Во взглядах новичков, устремлённых на Фина, читалось что угодно, кроме радости. Он на мгновение ощутил себя экземпляром какого-то ядовитого инопланетного насекомого, пришпиленным к стене. Прямо к этой бурой металлической стене камеры временной изоляции, куда их всех после захвата корабля переправили мерхианцы. Экипажу после быстрого допроса досталось место неподалёку от одной из четырёх или пяти массивных дверей с крохотными решётчатыми окошками.

— Да, — сказал Финли. И подумал, что, похоже, Тералит подсунула ему какой-то глуповатый экипаж. Оказаться в мерхианском изоляторе, остаться без коммуникаторов и возможности связаться со всемирной сетью через эти их незаменимые импланты — и искать виноватых, выясняя, по какой причине капитан подписал контракт. Как будто это поможет.

— Придурок, — припечатала с виду дружелюбная Таласса, зловеще тряхнув длинными чёрными волосами, отливавшими стальным блеском. Некоторые трансгуманоиды находили особую прелесть в том, чтобы не маскировать свою неестественность под природные данные, и она, похоже, была из таких. Подкрашенные стойким татуажем глаза сверкали ненатурально фиолетовым, вместо обычных человеческих ногтей на кончиках пальцев поблескивали длинные и тонкие металлические. Всё остальное смотрелось как будто нормально, но кто знает, как выглядела эта миниатюрная девушка с пропорциональной фигурой и смазливым лицом до своего превращения в насквозь искусственного трансгума?

Финли равнодушно кивнул, соглашаясь. Её мнение было ему безразлично.

— Зачем? — спросила Максин.

— Во-первых, Тералит дала понять, что если я откажусь, всех ждёт крупный штраф, — вздохнул Финли. — А во-вторых, я не думал, что всё так серьезно. Тералит из рабочих, Демпси тоже. Они не могли совершить такое преступление, наручники им бы не дали. Это потом оказалось, что наручники уже контролируют далеко не всё. Кто-то вмешивается в их настройки…

— Это невозможно, — отрезала Таласса. — Всё надежно защищено.

— Окажемся на свободе — я тебе продемонстрирую наглядно, — пообещал Финли.

— Если окажемся, — пасмурно буркнул Летнейс. — Никогда не стоит соглашаться на подозрительные контракты…

— А по-моему, ты правильно сделал, — сказал Алгеас. — Я бы на твоём месте тоже не сопротивлялся. Деньги того стоят.

— Только теперь, чтобы их получить, нам нужно сначала выбраться отсюда, — констатировал Финли. — Ну и добраться до счетов, хотя это уже меньшая проблема.

— Ты бы не повёл себя так по-идиотски, Рэй, — безапелляционно сказала Таласса. — Ты бы с нами посоветовался!

— Точнее, сделал бы вид, что советуюсь, чтобы втереть вам свою точку зрения, — хмыкнул Алгеас. Финли негромко рассмеялся. Такой приём был ему близок.

— Успокойся, — сказал он Талассе. — Мерхианцы могут заблокировать счета, но не могут забрать деньги. В худшем случае мы останемся без оплаты.

— В худшем случае мы окажемся в газовой камере… — сказала Максин. — Ты недооцениваешь мерхианцев, Финли. Тералит ничего не сделает. За терроризм по мерхианским законам полагается смертная казнь.

— Одним словом, нам повезло с капитаном, — саркастически бросил Летнейс.

— Да можно будет доказать, что вы ни к чему не причастны, — отмахнулся Финли. — Технически вас должны скоро отпустить, потому что договор со мной вы подписали на час позже, чем я — этот контракт.

Экипаж переглянулся. Потом ещё раз, сочувственно. Наконец Макси нарушила молчание:

— То есть деньги достанутся всем, а газовая камера одному тебе?

— Если добиться разблокирования счетов, то да.

— По этой логике меня тоже ждёт казнь, — безмятежно заметила Аллония, устраиваясь поудобнее на холодном грязном полу с таким видом, точно это был мягкий диван. Казалось, только её абсолютно не волнует сложившаяся ситуация.

— Не будет никакой казни, — отрезал Фин. — Макс, ты вообще помнишь, что мы граждане Атлантического Союза? Чужих подданных без разбирательства казнят только дикари. Мерхианцы на это не пойдут.

— Вот-вот, — спокойно сказала Аллония. — Нас могут разве что передать властям. И то не всех, а только меня и Фина. Прекратите паниковать.

Финли с интересом покосился на неё. Почему она так сказала? Что-то знает или её тоже раздражают эти кислые перепуганные физиономии и мрачные прогнозы?

И если он ищет подсказки в нечётких предсказаниях Аллонии, чем он лучше экипажа? Самому нужно действовать. Самому, а не искать знамений и сигналов.

Коммуникатора нет, с Тералит не свяжешься. Нужно бежать отсюда. Потому что если Тералит не решит дело, то впереди будут ждать только суды, обвинения и прочие радости.

Ближайшая дверь открылась, пропуская группу местных охранников в сопровождении двух роботов. Специальная тюремная аппаратура, определил Финли на глаз. Первый робот, похожий на небольшую тумбу с закруглёнными гранями и множеством мигающих дисплеев, представлял собой конструкцию «всё в одном». Генераторы ловушек, всевозможные шокеры ограниченного поля действия на случай, если кто-то попытается бежать, широкополосное лазерное оружие, способное вести шквальный огонь… Второй был автоматической передвижной «клеткой».

Один из охранников активировал неразличимый на расстоянии прибор на боку первого робота. Бесплотные голографические перегородки по всей камере разом вспыхнули. Было видно, как какой-то заключённый, проходя по камере, не успел остановиться, переступил через голографическую линию как раз в этот момент и замер в ловушке перегородки, которая мгновенно стала непроницаемой. Такая же перегородка закрыла дверной проём. А охранники, оставшись в небольшом секторе с десятком человек, вывели двоих, втолкнули в клетку и удалились.

Перегородки погасли и снова превратились в прозрачные световые пелены. Финли ещё какое-то время смотрел на закрытую дверь. И уже начинал догадываться, каким образом можно отсюда выбраться. Естественно, охрана предусматривает любую возможность нападения… но оно может произойти в такой форме, к которой невозможно быть готовым.

Неподалёку вдруг оглушительно расхохоталась Таласса, и он очнулся.

— Алли, не помнишь, по мерхианским законам иностранцев до предъявления обвинения задерживают на двое суток? — уточнил он, расслабленно прислонившись к стене рядом с ней.

— Собрался бежать, — констатировала лучшая сотрудница. — И каким образом?

Аллония обвела взглядом забитую людьми камеру, дальняя стена которой отсюда казалась крохотной — поднеси к глазам кончик пальца, и не видно. Финли молчал.

— Помнишь, как мы смывались от банды Рерата? — наконец ответил он вопросом на вопрос.

Алли фыркнула, вызвав недоумённые косые взгляды экипажа.

— А если не поможет?

— Не поможет — тогда и будем решать, что дальше.

* * *

Экстренное совещание в Бюро чрезвычайных ситуаций затянулось до утра.

Сначала никак не могли начать обсуждение, потому что ежеминутно поступала новая информация. Потом никак не могли договориться, что делать с уже пойманными террористами. Потом попытались оценить размер ущерба и уже на этом основании решать, что дальше. В таких ситуациях собиралось расширенное заседание с участием не только специалистов-«чрезвычайников», но и министра обороны, полицейского министра и множества экспертов. Структуру правительства Мерхианская Империя в своё время позаимствовала у землян. Именно с тех пор начался упадок власти императора. Что давало монархистам неисчерпаемый источник лозунгов и программ для избирательных кампаний. Традицию избирать Совет Империи Мерхия тоже позаимствовала у землян, но об этом монархисты предпочитали помалкивать.

Быстро шагая по ночной улице, на которой было немногим темнее, чем днём, Темерси задавался вопросом, кому могли быть выгодны теракты на объектах класса Заотр. Мало кто за пределами империи знал, что там находились мерхианские военные производства. На одном из планетоидов Заотр только недавно начали выпускать установки «Ничто» и «Ничто-01».

Поэтому Скэнте входил в тесный зал совещаний с самыми безрадостными подозрениями. Если окажется, что заказчиками терактов были земляне…

— Заказчиков ещё не установили, но исполнители — все, кого мы успели схватить, — все земляне, — развеял сомнения глава охранной службы удалённых производств. Взгляды чиновников обратились на него.

— Русские? — напряжённо поинтересовался Темерси. Шеф охраны недоумённо моргнул.

— Нет… Из Атлантического Союза.

— Странно… — пробормотал глава ГКБ. По его предположениям, теракты могли быть выгодны русским — тем, кто сопоставил разнобой новостей и версий и догадался о мерхианских планах. С другой стороны, никто не мешал им нанять рабочих-иностранцев. Нужно узнать, кто заказчики, тогда станет яснее. Но и за заказчиками мог стоять кто-то ещё…

— Темерси, почему вы спросили о русских? — резко сказал Адоран. Он был взъерошенным и сонным. И заметно недовольным, что на срочное совещание выдернули его лично, хотя шеф охранной службы тоже присутствовал. Ведь эта служба подчинялась министерству обороны. Завтра бы и доложили…

Ленивый бездельник, подумал Темерси. Неудивительно, что безопасность на военных объектах ни к чёрту. Кстати…

— Они могли воспользоваться утечкой информации и нанести упреждающий удар… Но об этом позже, фаол Адоран. Как была организована охрана объектов Заотр? — Темерси поднял голову и взглянул в лицо своему неприятелю. Тот почему-то вздрогнул. — Разве на таких производствах не предусмотрена усиленная охрана и досмотры? Как получилось, что земляне взорвали больше двух десятков заводов? Кажется, охрана военных объектов — в вашей компетенции.

— А чего вы хотели? Это была ваша идея, Темерси, — Адоран принципиально называл главу ГКБ просто по фамилии без уважительного обращения еще с тех пор, как Скэнте только назначили на должность и отклонили при этом креатуру министра обороны. Тот был крайне недоволен. И самим фактом, что к его мнению не прислушались, и возмутительной молодостью главного конструктора. — Вы настояли на переносе производств за пределы Мерхии. Конечно, это намного рискованнее…

Его слова прервал искренний смех. Смеялся полицейский министр. Мерхианцы обычно не стеснялись высказывать своё мнение, а у Лиата Лаутана, видимо, не нашлось другого способа выразить эмоции. Отсмеявшись, он проговорил:

— Впервые слышу… чтобы министр обороны… возмущался тем, что кому-то нужна оборона… Простите за бессвязность, — перевёл он дух. — Адоран, вы могли подать в отставку и раньше, а не устраивать представления.

— Я не собираюсь подавать в отставку! — рыкнул Адоран. — Наоборот, я намерен немедленно начать разбирательство по поводу того, что вы, Темерси, не справляетесь со своими обязанностями. Ваших покровителей это тоже касается. Все неудачи нашей внешней политики происходят из-за бездарной…

— Фаол Адоран, с вами всё в порядке? — перебил полицейский министр, сдерживая смех. — Врача?

— Да, Адоран, мы собрались не для того, чтобы слушать ваши бредни, — откровенно высказался один из следственных экспертов. — На месте взрывов в жилых помещениях нашли останки. Судя по всему, охрана была убита ещё до взрывов, точное время устанавливаем…

Отчёт затянулся почти на полчаса. Эксперт то и дело прерывался на получение новой информации. Полиция и специалисты из разведки работали на местах происшествий с включенными коммуникаторами, данные обновлялись ежеминутно… И когда в конце концов за окном на горизонте появилось красное солнце, а основная часть срочных работ была выполнена, собравшиеся узнали окончательную цифру потерь.

Шестьдесят семь производственных комплексов. На каждом преступники умудрились незаметно убрать охрану, подменив ее своими людьми. Схваченные исполнители уверяли, что получили задание от своего начальства, как обычно. Их поместили во временный изолятор до выяснения подробностей, но уже стало ясно, что предстоят длительные разбирательства с Землёй.

Однако все это пока не давало ни намёка на разгадку тайны организаторов и заказчиков атаки.

А Адорана словно подменили… Казалось, его не интересуют ни теракты, ни следствие. Все его реплики сводились к критике политического курса. Под конец на него вообще перестали обращать внимание. Было не до него.

И возможно, министр обороны прав в том, что кое-кто не справляется со своими обязанностями, подумал Темерси, возвращаясь утром в кабинет. Потому что такое поведение не могло не вызывать подозрений.

Он налил себе галара — других стимуляторов мерхианцы не признавали, считая их уделом физически слабых особей, — и присел на край стола, задумавшись. Отхлебнул холодного, тёрпкого и чуть сладковатого напитка. Несс, помнится, попробовав этот местный аналог кофе, безапелляционно заявила, что пить его — настоящее извращение и что только мерхианцы могут хлестать подобную гадость литрами. Скэнте не спорил. Он давно усвоил, что с землянами бесполезно спорить, о чём бы ни шла речь. Они всегда слышат только себя.

Вероятнее всего, Адоран затеял собственную политическую игру. Правда, пока не ясно, с какой целью. Но это выйдет наружу в ближайшее время. А вот кто из землян стоял за терактами…

Не помешало бы допросить верхушку Атлантического Союза при помощи того же вмешательства в компьютеры. Это должно что-то дать. Хоть какой-то результат.

Темерси одним махом допил галар и соскользнул с чёрной столешницы. Отключенный землянин так и оставался полулежать в кресле.

По общему космическому времени приближалась ночь. Яркий свет с потолка камеры всё так же слепил глаза, заключённые всё так же сидели и лежали на холодном грязном полу, тонкие перегородки всё так же мерцали между множеством секторов, на которые делилось помещение.

Новый экипаж сидел, сбившись в отдельную группу, и о чём-то переговаривался. Эти четверо совершенно разных людей всё сильнее казались какой-то единой «вещью в себе», до того обособленно они держались.

Но когда Финли прошёлся по камере, поговорил с заключёнными, пытаясь узнать больше об этом месте и о сроках заключения, а потом вернулся к своим, те соизволили отвлечься от беседы. С интересом уставились на капитана, и ему вдруг пришла в голову аналогия с голодными котами, сидящими на полу и точно так же выжидающе глядящими на хозяина. Финли усмехнулся. Странно. Котов приходилось видеть уже очень давно. В последний раз — на утилизационном заводе лет пять назад. Именно тогда среди свободных появилась мода на питомцев-роботов, и от живых домашних животных принялись массово избавляться.

— Одним словом, временно, временно и временно, — он отогнал дурацкое воспоминание и кратко пересказал собранную информацию. — Это распределитель, здесь держат не больше суток. Потом — в другие изоляторы, и с каждым разбираются отдельно.

— Хоть что-то хорошее, — миролюбиво сказала Максин. — Значит, скоро мы узнаем, чего нам ждать.

— Ну или проторчим здесь, пока мерхианское солнце не вспыхнет сверхновой, — недоверчиво буркнул Летнейс.

— Оба уже вспыхивали, Лет, у Мерхии две звезды, красный гигант и белый карлик, — насмешливо сообщила Таласса, и четвёрка старых знакомых опять с головой ушла в общение между собой.

Замечательно. Пусть держатся вместе, меньше будет проблем.

Ждать пришлось недолго.

Сначала Аллония встрепенулась и повернула голову к двери,. Только спустя несколько секунд открылась сама дверь. Взметнулась и мгновенно обрела плотность перегородка перед дверным проёмом, голографические «стены» между секторами стали непроницаемыми. В секторе, где находился экипаж «Джетта-101», оказалось ещё человек десять.

— Финли Кайо, капитан грузовоза «Джетт-101», подойдите, — сказал один из охранников, сверившись со своим коммуникатором.

Финли на секунду изумился — откуда они знают, где кто сидит в этой гигантской камере? Хотя… Ну да, скорее всего, в ослепительно сияющем потолке затаилось и бешеное количество камер слежения. Он вскинул глаза. Стены казались гладкими, но вместе с догадкой о камерах пришла и ещё одна. Сколько здесь, интересно, обстрельных установок, таких, как в роботах, только мощнее?.. Не может их не быть в подобном помещении. Плохо. Очень плохо.

Он вскочил и приблизился к охране.

— Факт пособничества межпланетному терроризму доказан. Ваш экипаж будет передан властям Атлантического Союза с обвинением для последующего суда под контролем мерхианского атташе-консультанта, — казённым тоном сообщил охранник, снова проконсультировавшись с коммуникатором.

Финли закусил губу. Доказан… а раз так, не стоит больше надеяться на Тералит.

За спиной вдруг воцарилась гробовая тишина. Перешёптывания смолкли. Тихий шорох, и у плеча промелькнуло ярко-бирюзовое пятно куртки — Аллония подошла и встала рядом. Умница Алли, она знает, что делать… и прямо сейчас сканирует его сознание, чтобы определить, когда наступит время действовать. И всё сделает правильно.

— Заходите в ячейку по одному, — распорядился охранник, а его напарник вскинул лазерный пистолет, готовый стрелять в любую минуту. Одновременно на боку робота загорелась целая полоска установки лучевого огня.

Финли шагнул вперёд. К «клетке». Он больше не оглядывался, смотрел теперь только на охранников. Нужно продолжать идти… ещё один медленный шаг… и ещё… Как-то слишком долго… Стоп.

Руки мерхианца с пистолетом опустились, оружие выпало, а в следующий момент на пол повалился и его обладатель. Сразу за ним упал и второй. Финли обернулся. Аллония отвела взгляд от неподвижных охранников и кивнула.

— Сложновато с ними, но… Осторожно, робот!

Финли инстинктивно отскочил в сторону, пригнулся и почувствовал, что теряет равновесие. Пытаться устоять не стал — упал, а в следующий момент ещё и распластался по полу, когда прямо перед глазами над головой сверкнули лучи выстрелов. Робот отреагировал на нейтрализацию охранников и активизировался. Его верхняя часть загорелась красным и вдруг резко крутанулась вокруг своей оси, рассылая во все стороны лазерные заряды. Экипаж едва успел тоже залечь на пол. Таласса с писком прикрыла голову руками. Странно, но стрельба под разными углами, видимо, в этом роботе не предусматривалась. Зато на стенах внезапно начали стремительно наливаться пламенно-рыжим ещё несколько невидимых до сих пор установок лучевого огня.

Финли выдернул пистолет и всмотрелся в трясущееся подножье робота. Вряд ли его корпус не защищён хотя бы обычной для военной техники тонкой бронёй… хотя если стрелять по техническому узлу… А узел наверняка под днищем.

Он ползком преодолел пару метров до робота и обеими руками подхватил стреляющую груду железа под одну сторону. Упражнение было ещё то, но спустя пару мучительных секунд Фину удалось сдвинуть робота с места и опрокинуть на бок. Машина заглохла, когда он выпустил половину лазерного заряда в её днище. Крышка технического узла расплавилась после первого же выстрела — оно оказалось, к счастью, не бронированным.

Остальной начинке хватило нескольких секунд. Робот безжизненно замер на полу.

И почти сразу же перегородки между секторами снова стали бесплотными и прозрачными.

Финли осторожно поднялся. Стрельбы пока не было, но установки на стенах явно не собирались никого выпускать. И если в потолок вмонтированы камеры, то сюда уже спешит толпа охраны.

Он подскочил к бесчувственному охраннику и быстро обшарил карманы. Магнитный ключ нашёлся сразу, мерхианец не слишком прятал небольшую пластинку. Касание — и замок тихим щелчком возвестил, что путь наружу свободен. Финли оглянулся на свой экипаж, который кое-как вставал, с опаской поглядывая на светящиеся всё ярче полосы лучемётных установок. Одна из них заискрила. Следовало спешить.

— Дверь открыта! — вдруг истошно завопил кто-то из заключённых. Среди остальных пробежала волна оживления, смывая всё спокойствие и апатию. Сначала одни, потом другие вскакивали с пола и бросали взгляды в сторону кричавшего. Потом на дверь. Всё ещё приоткрытую дверь, которую уже не защищали никакие преграды.

Толпа заволновалась. Толпа загудела. Толпа зашевелилась… и разом ринулась к выходу.

Экипаж «Джетта-101» едва успел отскочить в сторону. Финли прижался к стене и дёрнул к себе Аллонию. Таласса растерянно присела на корточки, прикрывая голову руками, но Алгеас вовремя поднял её. Он протолкался к своим. Одна Максин предусмотрительно держалась у стены с самого начала обстрела.

— Уходим, — спокойно скомандовал Финли. Его почти не слышали. Шум нарастал.

— А если бы нас оправдали? Ты не оставляешь нам выбора! — крикнула Таласса.

— Или уходим сейчас с толпой, или можете ждать. Мерхианская охрана обхохочется, — сказал Финли, повышая голос, но его всё равно слышали через слово. Бегущие к выходу создали затор. Неслась ругань и крики. Тех, кто прижался к стене, чтобы не быть затоптанным, толкали и теснили.

— Ты придурок, — с ненавистью бросила Таласса. — Ты хоть понимаешь, на что нас обрекаешь?

— Оставайся, жди суда, отбывай заключение, я никого не тащу. Остальные — пошли, не стойте.

— А наручники? За укрывательство от правосудия… — начала осторожно Макси. Финли прервал её взмахом руки, в которой до сих пор был зажат пистолет.

— Наручники уже не срабатывают. Нет, не трогай, удалить ты всё равно не сможешь, потом объясню. Не стойте!

Ревущая толпа всё сильнее смахивала на приснопамятных разоруженцев. Только те бесновались и ломились в заграждения, не в силах добраться до военных объектов, а эти бесновались и ломились в дверь, не в состоянии пройти через небольшой проём одновременно.

— А идти куда? Ты знаешь? — прокричал Алгеас, пытаясь перекрыть визг кого-то из затоптанных беглецов.

В эту секунду установки шквального огня на стенах наконец активизировались.

По толпе хлестнул первый залп. Раздались панические вопли, кто-то упал. Заключённые наступали на лежащие тела, упрямо пробивались к единственной двери, а со стены полыхнул новый огненный шквал, выкашивая новые и новые группы людей, и когда те падали, по ним точно так же карабкались другие. У двери быстро росла баррикада из тел. Экипаж «Джетта-101» и ещё несколько человек, которые оставались у стены, инстинктивно вжались в бурый металл, но и так находились вне зоны поражения.

— Стоянка на нижнем ярусе! — крикнул Финли. — Корабль должен быть ближе к выходу!

— Я никуда не пойду, нас пристрелят! — взвизгнула Таласса. Просвистели новые выстрелы, на этот раз от дверей. Дополнительная охрана прибыла на место происшествия.

— Мы уже опоздали из-за тебя и твоей идиотской паники! — ответила ей Макси. Но стрельба прекратилась так же неожиданно, как и началась. Кто-то за дверью, видимо, сумел справиться с охраной. Ещё пара выстрелов, и огонь закончился. Из коридоров доносился многоголосый рёв.

— Никто никуда не опоздал, пошли, — сказал Финли. Команда принялась пробираться наружу, проталкиваясь через плотную массу людей с одной стороны и скользя вдоль стены с другой. В дверном проёме Максин чуть не расплющило очередной волной беглецов, но эту самую сложную часть пути экипажу удалось преодолеть легче, чем всем остальным. Заключённые почему-то перестали расталкивать других и немного успокоились. Никто из команды не придал этому значения, а Финли с благодарностью посмотрел на Аллонию. Та торжествующе усмехнулась. Но пробиваться в нужном направлении по коридору уже нужно было самостоятельно. Даже энерджик не мог подавить активность такой толпы.

Пробиваться особо не потребовалось.

Беглецы рвались именно туда, куда и требовалось — к стоянке. Можно было просто плыть по течению, стараясь не упасть. Падающих мгновенно затаптывали.

Финли потерял из виду команду, только бирюзовая куртка Аллонии иногда мелькала чуть впереди. Наверное, охрана уже ждала на стоянке. Кто угодно догадался бы, что все ринутся именно туда. И за пределами базы, скорее всего, были наготове корабли с магнитными сетками, а «Джетт-101» трудно не заметить, да и поймать легче, чем какой-нибудь юркий шаттл… Плохо.

На стоянке царил ещё больший хаос. Людей здесь было меньше, но многоярусное помещение напоминало поле битвы. На подходах к этажам и лестницам на разные ярусы охрана пыталась остановить группы обозлённых до предела беглецов. Те прорывались к кораблям, не обращая внимания на выстрелы почти в упор. Самые везучие уже вылетали с базы.

Финли притормозил, вскинув пистолет, и осмотрелся. «Джетт-101» стоял на нижнем ярусе, совсем рядом с выходным люком, который вёл в изоляционный коридор, а оттуда — в космос. В той стороне было относительно спокойно. Заключённые не спускались вниз, они стремились к кораблям поближе.

Он поискал глазами своих. Те уже подходили. На пути к крейсеру была всего одна группа охраны, человек шесть. Финли прислонился к боку одного из кораблей, полностью скрывшись из поля зрения охранников, и жестом подозвал Аллонию поближе.

— Позаботься, чтобы они и дальше смотрели, куда смотрят, — попросил он и выстрелил в перекрытие чуть поодаль. Мерхианцы повернули головы в ту сторону. Один всё ещё подозрительно буравил глазами переходной мост между ярусами, но и ему хватило выстрела в паре сантиметров от головы, чтобы непроизвольно дёрнуться и отвлечься.

— На корабль, быстро! — прошипел Финли. Охранники до сих пор с недоумением изучали пустой переходной мост. Проскочить по соседнему удалось без приключений.

— Так, а ключ у меня конфисковали… — пробормотал Финли, впрочем, без всякой досады. Потом присел на корточки, сдвинул небольшую пластинку возле двери над самым полом и набрал код на открывшемся допотопном дисплее. Створки стремительно раздвинулись с неожиданно громким лязгом.

И только когда все оказались внутри, он вздохнул с облегчением, блокируя вход.

Корабль поднялся в воздух. Выстрелы снизу по обшивке не причиняли никакого вреда, но это ненадолго. Скоро появятся бронебойные лучемёты, и тогда…

Тогда «Джетта-101» уже не будет на этой базе. И плевать, что это невозможно.

Просторный изоляционный коридор. Финли поймал себя на том, что по привычке даже здесь соблюдает правила воздушного движения на базах — нижняя полоса и защитный экран для смягчения столкновений. Хотя экран пригодится и снаружи. Может, ненамного снизит притяжение магнитных сеток на пару минут, а больше и не надо…

На вылете из коридора Финли всё-таки запустил ускорение, наплевав на безопасность. Иначе мимо ловушек не прорваться. «Джетт-101» вырвался на максимальной скорости, чудом не задев пару кораблей помельче. Защитная оболочка сделала своё дело. Край магнитной сетки зацепил её, но не затронул корпус. Мерхианцы выбросили ещё одну сетку, но на этот раз беглецы оказались проворнее.

«Джетт-101» нырнул в подпространство, а там уже никого не могли достать.

Всё…

Финли усилием воли заставил себя оторваться от системы ручного управления и влез в раздел звёздных карт. У него на примете было отличное место, где можно залечь на дно до выяснения перспектив.

Теперь перед ним стояло две задачи. Выцарапать свои деньги и избавиться от чёртового поводка раньше, чем обнаружат сбой в настройках наручников. Должен быть способ деактивировать его где-то ещё, не через земную службу занятости. Может быть, если забрать свои деньги, такой способ и удастся обнаружить. Ведь деньги могут всё…

— Кайо, — зловеще произнесла Таласса, нарушая молчание, — может, хоть теперь соизволишь нам что-то объяснить?

Финли повернулся к экипажу. Те застыли посреди командного пункта.

— Я же объяснял.

— Насчёт наручников. Поподробнее. Если они не работают, почему ты взялся за это задание? И зачем втянул нас, если мог сказать, что можно их просто вырвать самостоятельно? — с неприязнью поинтересовался Летнейс.

— Их нельзя вырвать без деактивации, даже если больше ни один запрет не будет действовать. А законы скоро снова вступят в силу. Власти вот-вот обнаружат, что с наручниками что-то не так, и тогда нам всем мало не покажется. Так что наша задача — добраться до денег и деактивировать наручники до того, как они спохватятся. Времени в обрез. Но я знаю, где искать…

«Джетт-101» вышел из подпространства. На экране виднелась планета.

* * *

На подлёте казалось, что она укутана плотным слоем облаков, почти таким же плотным, как у Венеры. Но облака оказались совсем лёгкими, легче и воздушнее земных.

Они спускались и ниже, почти до самой земли. Небольшие перистые обрывки иногда висели на высоте человеческого роста, пока не таяли. Воздух был не душным — всё это белоснежное нагромождение, преграждавшее путь лучам жёлтого солнца, только казалось плотным, а на самом деле не создавало никакого парникового эффекта.

Но этот атмосферный парадокс мерк перед ещё большим несоответствием, которое бросалось в глаза, стоило выйти на планету.

Вид она имела обжитый. Явно обжитый — повсюду виднелись следы человеческого пребывания. Начиная от мусора и заканчивая стоящими в отдалении кораблями. Однако здесь не было никаких нормальных жилищ. Зато ненормальные имелись в избытке.

Планета выглядела как сплошная развалина. Там, где кончались одни руины, начинались другие. Раскрошившийся камень и покорёженный металл, остовы ячеек-квартир и скелеты ярусов, больше всего похожих на останки гигантских космических кораблей… Кое-где развороченная земля приоткрывала входы в подвалы, заросшие густой высокой травой, деревьями, чьи кроны сплетались над просевшими крышами, кустарником — колючим, хвойным, лиственным, раскидистым и тонким, высоким и низким, зелёным, буроватым и усыпанным красными и жёлтыми ягодами… Местами хаотичные горы развалин были прикрыты огромными листами металла. Но самым странным было то, что все эти остовы, каркасы, куски стен, фрагменты помещений и тому подобное казались наваленными друг на друга. Даже если бы они были разрушены каким-нибудь взрывом или обстрелом, всё выглядело бы иначе. Никакой взрыв или выстрел не могли снять с фундамента один дом и швырнуть на другой. А если бы это проделал ураган, то таких домов было бы всего несколько. Но никак не все. Никак не хаотично сваленные неаккуратными штабелями этажи и их фрагменты, разнокалиберные, будто выдернутые из разных зданий.

Финли искоса наблюдал за реакцией экипажа. Она оказалась предсказуемой. Все, кто попадал сюда впервые, разглядывали планету Ктамак с таким же недоумением и все пытались постичь систему местной архитектуры. Очень немногие слышали, что произошло здесь когда-то.

— Что это за место? — нарушила недолгое молчание Таласса.

— Подожди… — пробормотал Финли. «Джетт-101» медленно подлетел к скоплению других разношёрстных транспортных средств, стоявших на свободной площадке. Все они явно уже были не в состоянии выйти в космос: уже привычные голые остовы, покорёженный металл и развороченные приборы. Чуть поодаль от противоположной стороны площадки змеился глубокий разлом, заросший травой и укреплённый деревьями по бокам, явно посаженными намеренно, чтобы не дать краям осыпаться.

Корабль завис в десятке метров над площадкой, но не спешил снижаться. Финли ждал. Он отлично помнил, что могло произойти, если приземлиться сразу. Охрана, в отличие от мерхианской, была здесь неофициальной, но от этого не менее опасной. И у местных имелся выработанный за много лет свод правил, помогающих отличить своих от чужих.

Потому, возможно, это государство без государственности и продержалось так долго. И продержится ещё столько же.

— Даю разрешение на посадку, — сказали с планеты спустя минуту. «Джетт-101» плавно снизился, и Финли аккуратно вклинил его между двумя другими крейсерами, разбитыми и помятыми.

Ещё одно условие выполнено. Первое — не садиться, пока охрана не выйдет на связь, второе — не искать лучшее место…

А вот с третьим могло ничего не получиться. Пароль в седьмом «космопорту» Ктамака меняли часто, а Финли был здесь очень давно. Оставалось надеяться, что начальник охраны, которого где угодно за пределами этой планеты назвали бы просто главарём, узнает капитана «Джетта-101» в лицо. Если только главарь-начальник остался прежним, если его не пристрелили при одной из многочисленных попыток зачистить это непризнанное «государство». Оно было настоящим бельмом на глазу у всех нормальных стран сообщества Андромеды. От Ктамака предпочитали держаться подальше. Иногда, наоборот, собирались с силами, совершали налёты, пытались проводить зачистки. Бесполезно. Отправленные на планету карательные отряды уничтожались сразу, чаще всего ещё в атмосфере.

Финли выбрался наружу и неподвижно встал сразу за трапом входного отсека.

Экипаж нерешительно топтался за спиной, перешёптываясь. И снова одна Аллония сохраняла невозмутимость, Алгеас и Максин наблюдали за Фином со спокойным интересом, а Таласса и Летнейс о чём-то недовольно переговаривались.

Бездействие затягивалось. Финли спокойно ждал. Он знал, что за кораблём следили с самого входа в атмосферу и что Ктамак не любил спешки. А особенно не жаловал торопливых вновь прибывших. На этом попались многие карательные отряды, да и не только они.

Наконец в зарослях, за которыми скрывалась пара расплющенных этажей из стекла и бетона, наметилось лёгкое шевеление. Сверкнул блик. Хрупкость и кажущаяся ветхость развалины была лишь видимостью. На самом деле все эти руины давно опирались на прочные металлические каркасы.

Люди появились неожиданно.

— А, Кайо! — воскликнул высокий могучий тип в защитном костюме, подходя ближе.

Финли улыбнулся. Начальник охраны явился вовсе не оттуда, откуда виднелись проблески движения. Он вышел из-за одного из кораблей, между которыми сел «Джетт-101». Содрал шлем, и на свет показалась густая полуседая борода, вьющиеся кольцами волосы такого же цвета, курносый и неожиданно маленький нос и весёлые голубые глаза. Человек-медведь хлопнул Фина по плечу.

— Каким ветром? Многовато землян за последний месяц. Ещё десяток — и я начну их отстреливать.

— Нужно залечь на дно, — сказал Финли, и гигант понимающе усмехнулся. Именно за этим сюда прилетало большинство пришельцев. — А потом… Долго рассказывать, но если покороче: деньги и свобода.

— А это что за… свободные? — глава местной охраны пренебрежительно взглянул на экипаж, неуверенно топчущийся рядом с кораблём. Аллония снова держалась особняком, но у неё всегда был такой вид, что ни у кого не возникало и тени презрительных мыслей.

— Ещё одни желающие денег и свободы… В общем, это всё долго объяснять, Зерф, но я объясню, потому что ещё понадобится помощь. А что ты там говорил о землянах? Многовато?

— Недавно явились — чисто десант, — Зерф выругался и сплюнул на землю. — Все ваши. Из АС. Что у вас за заваруха там была?

— Разоружение, — скривился Финли.

— И они всё о каком-то разоружении бормочут, — кивнул гигант. — У нас такого нет. Мы только вооружаемся, — хмыкнул он. — На корабле будете жить или вам квартиру?

Экипаж молча и с возрастающим удивлением прислушивался к разговору. Ну ещё бы, мимолётно подумал Финли, из всех одна Аллония знает эту планету. Остальным он так и не удосужился ничего объяснить, даже намёком… Ладно, потом. Это может подождать.

— Не надо мне вашей квартиры, знаю я их, — фыркнул он. — Где спрятать корабль?

Зерф кивнул на расщелину, обсаженную деревьями.

— Ждём в обычном месте, — сказал он.

Корабль поднялся в воздух и нырнул в расщелину. В её стенках были аккуратные нетронутые разрушением перекрытия и ярусы подземной стоянки. Финли завёл «Джетт-101» поглубже.

— Теперь нам ещё выбираться из этой норы? — пробурчал Летнейс. Финли обернулся.

— Наручники не работают. Если вы сейчас возьмёте шаттлы и улетите на все четыре стороны, ничего не будет. Может, уберётесь? Всем лучше станет, — сказал он.

Команда переглянулась.

— Нет, я не думаю, что лучше, — протянула Макси. — Я бы осталась и попробовала вместе с тобой достать наши деньги и найти способ деактивировать наручник. Тем более, если ты говоришь, что знаешь как…

Финли тяжко вздохнул.

— Ладно, пойдём, отсюда есть ход в главный город. Расскажу, что это за планета…

— Лиосте, оставляю троих русских на тебя, — Темерси с недавних пор называл зама по имени и на «ты». В конце концов, Фаран был примерно его ровесником. — Проведи основное тестирование и углублённое, если что, связывайся со мной. Улетаю на Землю. Будут требовать на какие-нибудь… совещания, — насмешливо протянул он, — иди туда вместо меня и скажи, я уполномочил.

Красное солнце — Мерх-А — уже стояло высоко над горизонтом. Само оно скрывалось за тучами, но лучи проникали и сквозь толстый облачный покров, и сквозь полупрозрачный защитный купол, который прикрывал Эрханс от кислотных дождей, могущих начаться в любой момент. В такое время суток непривычному человеку было трудно: всё вокруг отсвечивало красным, у землян начинало рябить в глазах… Мерхианцы же давно адаптировались к любому освещению. И сейчас, глядя на багровые отблески, играющие на глянцевой поверхности его чёрного стола, Темерси думал только, что уже поздно, а дела опять не умещаются в мерхианские сутки. Одни такие сутки равнялись двадцати шести земным часам. А вот считать годы из-за кратности звёздной системы было сложнее. Когда сообщество Андромеды в межпланетном взаимодействии перешло на универсальное исчисление, не привязанное к астрономическим периодам, мерхианцы постепенно ввели его и у себя на планете.

На Земле сейчас… Да, около трёх часов ночи в Чикаго. Отлично, меньше хлопот с допросами. Писать отдельный код для имплантов, чтобы получить у нужных землян правдивые ответы, уже не было времени. Темерси поступил проще. С новым методом допрос трансгумов должен был стать намного легче. Даже не допрос, а извлечение информации при минимальном участии допрашиваемого. Доработать технологию, и ещё не раз пригодится…

Лететь нужно было без огласки. Никаких служебных кораблей, только личный небольшой звездолёт-невидимка.

Фаран неуверенно кивнул. На его круглом лице было крупными буквами написано, что на совещания он не пойдёт, и не просите. Присылать вместо себя заместителя считалось страшной наглостью. И если Темерси мог себе её позволить, то зам не стал бы подставляться. Глава ГКБ это отлично знал, но надеялся, что ничего срочного до его возвращения не произойдёт.

…А в многоярусных городах Атлантического Союза стояла холодная осенняя ночь. Неспящая страна, казалось, не замечала смены времени суток. Свободные кварталы, как обычно, мигали огнями всевозможных цветов и оттенков, нагло светили перед глазами голографической рекламой, рассыпали фейерверки световых фонтанов, мельтешили транспортёрами, движущимися объявлениями и вывесками, роботами-манекенами в витринах. Рабочие зоны тускло светились наружными фонарями заводских зданий и окнами биржевых офисов.

Жилые кварталы находились на нижних ярусах. Космопорт, в котором высадился Темерси, — на верхнем. Резиденции нужных людей были расположены в нескольких разных местах столицы, но он знал, где искать. Просто следовало соблюдать минимальную осторожность. Обойтись без транспортёров, в которых автоматически сканировалась сетчатка, не привлекать лишнего внимания — и всё удастся.

В большом городе никто не обратит внимания на неприметного невысокого худого мужчину. Разве что глаза необычного для землян желтоватого оттенка, но у некоторых трансгуманоидов встречалось ещё и не такое. А из-за простой одежды его примут за одного из рабочих. Удачное изобретение эта «умная ткань», всё-таки и земляне не настолько тупы, как кажутся. Пара мелких усовершенствований помимо основных настроек — и рабочая куртка и брюки превратятся в униформу охраны. Там, куда направлялся Темерси, охраны было в избытке.

Пойманные на месте терактов земляне были тщательно допрошены. Все в один голос заявляли, что задания на доставку взрывчатки получили от своего начальства.

Установили, кто был этим начальством. Допросили и их. Те ссылались на координаторов разоружения и лепетали что-то о ликвидации военных объектов, которые будто бы больше ни на что не пригодны и поэтому подлежат сносу. Всё лежало на поверхности, но от этого не становилось менее запутанным.

Когда допросы вывели на руководителей разоружения, дело застопорилось. Они оказались бывшими военными генералами, главами милитаристских округов. Всего нескольких — всё ограничивалось тремя округами Чикаго. Ниточки вели туда. И эти руководители уже не могли не знать, кому на самом деле принадлежали объекты класса «Заотр». Вот только для допроса военных, пусть и бывших, требовалась сложная и длительная дипломатическая процедура. К тому же Темерси сильно сомневался, что подобный допрос — на словах, как положено, — что-нибудь даст. Ну проверят слова генералов на детекторе лжи, ну и толку? Они же трансгуманоиды, и контролировать вегетативные реакции и мозговые волны им ничего не стоит. И едва ли они скажут что-то, что могло бы пролить свет на заказчика терактов. Опять же — они трансгуманоиды, а заказчик, если он не полный идиот, наверняка позаботился о должной корректировке их сознания и внедрении нужной информации через импланты в мозг. Благо прецедент создан. Причём самим Темерси. И в определённых кругах план «Ораск» хорошо известен…

Размышляя, Темерси быстрым шагом шёл в сторону жилых кварталов.

Жилые этажи, на которых обитали рабочие, выглядели намного более естественно, чем гротескно-роскошные и безлюдные свободные. Здесь были и самые обыкновенные супермаркеты, в которых всегда толпились люди, и подобия скверов и парков, и искусственные озерца для купания в специально отгороженных местах. Только свободные могли себе позволить не выходить из дома месяцами. За доставку продуктов, а также трафик всемирной сети, требуемый для создания эффекта присутствия где бы то ни было, требовалось платить. Рабочие предпочитали обходиться без таких излишеств.

Дойдя до нужной улицы, Темерси остановился и сверился с коммуникатором. Эта простенькая с виду пластинка у него давно уже выполняла намного больше функций, чем от неё требовалось.

Пока всё шло по плану. Камеры, распознающие лица, черпали информацию в базах данных граждан Атлантического Союза, где Темерси не числился. А для того, чтобы найти кого-то по базам данных иностранцев, пришлось бы искать целенаправленно. Того, кто достаточно осторожен, никому и в голову не придёт отслеживать.

На входе в лифт он приложил коммуникатор к глазку, к которому вообще-то полагалось прикладывать палец для сверки ДНК, и поднялся на десятый этаж серебристого здания. Лифт пропустил безоговорочно, приняв нанонапыление коммуникатора за человеческую кожу. Настройки работали успешно.

Темерси оказался в небольшом холле, из которого в разные стороны вело три двери. Охранного робота убаюкало ещё одно использование коммуникатора не по назначению. Земляне… А если бы на месте этого робота и этих автоматизированных систем охраны находились нормальные консерваторы, Темерси не продвинулся бы дальше подходов к лифту. Любовь к технологиям обернулась слабостью и беспомощностью, как и следовало ожидать. Глупые земляне…

С нужной дверью всё же пришлось повозиться. Шаги в пустом холле казались оглушительно громкими. Это небольшое помещение не предназначалось для приёма посетителей — просто автоматизированный пропускной пункт, из которого в основную часть резиденции могли попасть только «одобренные» роботом люди. Да и то при наличии магнитного ключа. Вместо ключа у Темерси был коммуникатор, усовершенствованный главой ГКБ на досуге. В качестве способа обмануть охрану — форменная одежда, трансформированная из «умной ткани», и фальшивая голографическая нашивка-обманка, которую было не отличить от настоящей.

Никто и не отличил.

Охранники в штаб-квартире Южного военного округа были вышколены по всем правилам. Никто не болтал и не отвлекался на посту. Они стояли точно каменные истуканы, и иногда лишь дыхание выдавало в них живых существ. Так было и на нижних этажах, где располагались рабочие помещения, и на верхних, отведённых под жилые апартаменты. Верхушка округа предпочитала держаться поближе к рабочим местам. В случае вторжения или другой военной угрозы это могло оказаться более чем полезным.

Проходя по широкому коридору, Темерси мимолётно подумал, что жильё за два этажа от работы — это, пожалуй, хорошая идея. Ему самому такое точно не помешало бы. Нужно заняться по возвращению.

Заминка возникла только на входе в квартиру Демпси. Туда, видимо, вход был воспрещён даже охране. На подходе к нужной двери Темерси первым делом огляделся вокруг в поисках камер слежения. Едва заметный квадратик в стене, такой же — напротив и еще три в потолке. Отлично… Он снова поколдовал с коммуникатором.

Вытянувшийся в струнку у входа офицер сделал неуловимое движение и преградил Темерси путь:

— Стоять! — И спустя мгновение: — Руки за голову!

Успел всё-таки пройтись по базам данных и выявить чужака!

Драться с ним, если он являлся трансгуманоидом, не было смысла. Ещё секунда — и поднимет остальную охрану по тревоге. Темерси не стал дожидаться этого момента.

Он выхватил из кармана форменной куртки приготовленный допросный прибор и, изловчившись, мазнул рукой с ним по глазам охранника. Расчёт оправдался, тот оказался трансгуманоидом. Тонкая полоска мягкого металлизированного вещества примагнитилась к полусинтетическим глазам намертво. Трансгум дёрнулся и медленно сполз на пол по стене.

Темерси недовольно поджал губы. Теперь прибор не снять, пока тот не считает всю информацию о настройках мозгового импланта, а это минут пять.

Узкая и с виду безобидная полоска из металла, на ощупь напоминающего ткань, и была сегодняшним козырем.

Внешний анализатор-считыватель данных, экспериментальная версия — так значилось в разработочных документах. Для краткости — просто ВАСД. Изначально этот экземпляр был запрограммирован на копирование информации обо всех вмешательствах в настройки имплантов. Темерси считал, что этого хватит, чтобы найти нужный ответ. ВАСД не сообщит имя заказчика терактов, но выявит, с помощью какого именно внешнего сигнала был внедрен код, меняющий намерения и дезинформирующий координаторов разоружения, а также отследит, откуда исходил этот сигнал.

Охранник сидел на чёрном напольном покрытии, неловко подвернув ноги. Темерси мерил шагами небольшой загиб коридора, заканчивавшийся дверью в апартаменты Демпси. Из-под высокого потолка струился белый искусственный свет, окно на противоположном конце коридора было тёмным, как и полагается ночью, но эта темнота не имела ничего общего с нормальным видом из окна. Оно выполняло чисто декоративную функцию.

ВАСД тихо пискнул и отделился от глаз охранника. Темерси подхватил прибор. В запасе оставалось полчаса. Именно столько понадобится импланту трансгуманоида, чтобы восстановить функции, после чего его владелец придёт в себя. Он, конечно, ничего не вспомнит, но забеспокоиться может. Но к тому времени самого Темерси уже не будет в этой резиденции.

Магнитно-электронный замок, защищённый всевозможными кодами безопасности. Скэнте снова приложил к нему коммуникатор. На взлом этого антимашинного кода ушло несколько секунд. Замок был не рассчитан на дешифратор несерийного производства. Машины делают машины, чтобы защититься от машин, которые могут попробовать взломать код, но вся пирамида рушится в одночасье, стоит при разработке обойтись без искусственного интеллекта. Наивные земляне…

Дверь бесшумно открылась, и Темерси проскользнул внутрь. Прошёл в темноте через гостиную к коридору, ведущему в другие помещения. Везде было пусто, не считая домашних роботов, которые даже не пошевелились, и одного охранного, которого удалось нейтрализовать тем же способом, что и другого такого же за дверью лифта.

Комната была погружена во тьму, и пришлось некоторое время осторожно водить тусклым фонарём туда-сюда. Демпси спал.

Даже не проснулся. Беспечные земляне, надеющиеся на свои автоматизированные системы безопасности, которые так легко обойти…

Темерси аккуратно приложил ВАСД к глазам генерала. Прибор поёжился, как живой, и плотно облепил глазные яблоки. Отлично.

А ведь при желании таким способом можно уничтожить всю верхушку Атлантического Союза и остаться незамеченным. Половина охраны — автоматические системы безопасности, вторая половина — трансгуманоиды, все встроенные вооружения которых окажутся бессильными, если просто отключить мозг. И после этого земляне ещё считают себя разумной расой… Темерси тихо хмыкнул.

В том же Русском Мире намного больше консерваторов. Вот там больше разумных существ. А эти… Пушечное мясо, которое только и годится для того, чтобы быть объектом манипуляций. С консерваторами Русского Мира при других условиях Мерхианская империя вполне могла бы заключить настоящий партнёрский договор и развивать дружественные связи, как с равными. А считать равными эти куски мяса, управляемые компьютерами… много чести. Жаль, что русские консерваторы не вершат судьбы страны, с ними можно бы договориться.

ВАСД пискнул и ослабил хватку. Скэнте свернул его в трубочку и сунул в карман. Демпси всё так же неподвижно лежал на своём узком ложе.

Просканировав коммуникатором окрестности, Темерси выскользнул из апартаментов генерала. Следовало спешить. Через двадцать минут охранник очнётся. Возможно, забьёт тревогу. Может быть, додумается проверить имплант, заподозрив, что причина потери сознания в нём. Лица Темерси он не вспомнит, но это не повод расслабляться. Нужно побывать на квартире у шефа ещё одного военного округа. Времени немного, но уложиться в срок вполне реально.

* * *

Скэнте покинул Землю, когда небо над Чикаго начинало светлеть.

В родном ГКБ всё было спокойно. Фаран отлично справлялся с текущими делами — это удавалось ему довольно неплохо, пока не приходилось принимать решения.

— Всё в порядке? — поинтересовался Темерси, врываясь в кабинет. Заместитель чуть вздрогнул: он до сих пор не привык к резкости и порывистости шефа, как в быту, так и в манере действовать. Но немедленно вскочил, уступая Темерси его рабочий стол. Заметно было, что на месте начальника Фаран чувствовал себя крайне неуютно.

— Вас пока не приглашали, фаол Темерси, но в полицейском министерстве и у оборонщиков крупный форс-мажор. Сбежали все задержанные исполнители терактов на объектах Заотр. Был бунт заключённых, охрана не справилась…

— Хм… — протянул Темерси. — Иди, Лиосте. Это нас уже не касается.

— А разве вы не из-за этих терактов летали на Землю? — выпучил глаза Фаран.

— Из-за них. Но я летал, чтобы проверить кое-что неофициально… Да и нет смысла удерживать в изоляторе исполнителей. Земляне оказались не совсем идиотами и сами позаботились о себе, правильно сделали, — хмыкнул Темерси.

Фаран ушёл, а Скэнте извлёк из кармана ВАСД. А карман-то до сих пор с форменной нашивкой земной охранной службы. И куртку забыл превратить в нормальную… Интересно, что подумали служащие ГКБ, увидев в коридорах шефа в таком странном наряде.

Прибор сменил окраску нижней, считывающей, стороны с серебристой на оранжевую. Индикатор загруженности. Память у него маловата, нужно поправить. Сколько всего нужно… Определённо пора или переходить на круглосуточный режим, или учиться перекладывать часть работы на Фарана. Хотя такая разработка, как ВАСД, к примеру, заму не по зубам, и русскими тоже больше некому заняться… Ладно, оставить себе ВАСД и русские импланты, а остальное распределить по отделам. Завтра же.

Темерси всмотрелся в строчки кода. Демпси, судя по всему, редко менял настройки своего импланта. Увеличение объема памяти, оповещения о новостях с разоружающихся баз… ого, эффект присутствия в борделе! Земляне… Мерхианцам трудно было понять сексуальное влечение людей, на Мерхии оно считалось разновидностью психического расстройства. Да сколько же раз генерал тратил на досуге трафик на этот эффект присутствия!.. Скэнте невольно позавидовал количеству свободного времени у человека, который мог себе позволить убить несколько часов на сомнительные удовольствия. А вот и что-то новенькое…

Он остановил прокрутку списка изменений и выделил код незнакомого сигнала.

Вот. То, что и требовалось найти.

Вмешательство было произведено ловко и незаметно. Темерси даже восхитился тонкостью работы. Объекты класса Заотр просто включили в список земных военных производств и внедрили эту информацию поглубже в воспоминания Демпси, чтобы тот воспринимал её как данность. Та же картина наблюдалась и у второго экс-военного, а ныне разоруженца, генерала Макра.

Темерси ещё немного покопался в добытых данных. Главы военных округов были мало ограничены в своей власти, они подчинялись президенту Ларраску. А такие рядовые процедуры, как снос производств вооружения, с президентом никто не согласовывал. И Демпси, и Макра выполняли указ Ларраска о последовательном уничтожении или перепрофилировании военных объектов. Некто просто заставил генералов поверить, что объекты Заотр принадлежали к таковым. И не подкопаешься. А чтобы получить ту информацию, которую сейчас просматривал Темерси, землянам нужно было для начала извлечь из головы генерала имплант.

Но больше всего поражал даже не сам факт филигранного вмешательства, а то, что сигнал шёл определённо не с Земли.

Создавался он землянами, такой код Темерси уже видел совсем недавно. Когда сопротивленцы глушили мерхианский сигнал своим. Идентичность технических характеристик не подлежала сомнению. Только тогда они действовали с Земли, а теперь… Скэнте принялся увлечённо отслеживать источник. А докопавшись до него, изумлённо хмыкнул.

Окраина Туманности Андромеды, система жёлтой звезды Орн, планета Ктамак.

Звучало вполне обычно, но каждый, кто сталкивался с феноменом этой планеты, отлично знал, что стояло за сухими названиями и ничего не говорящими координатами.

Одно из многочисленных бандитских логов. Не такое известное, как тот же второй спутник Эоситея, Тергар, но, пожалуй, более опасное, если соваться туда неподготовленным. На Тергаре промышляли мелкие преступные группировки, а на Ктамаке существовало целое государство со своими правилами и законами.

И некие земляне засели именно там. И сейчас зачем-то устраивали диверсии на мерхианских военных производствах…

На Ктамак не проникнуть так же просто, как в резиденции генералов-разоруженцев на Земле. Там трансгуманоидов нет. Необходимость в регулярных операциях по обслуживанию имплантов никто не отменял, а преступники не могут себе этого позволить. На Ктамаке придётся иметь дело с самодостаточными и сильными личностями, а не компьютеризированными кусками мяса. И внедриться в их среду — задача почти невыполнимая, особенно в нынешних условиях.

Темерси бессознательно обхватил голову руками, запустив пальцы в волосы. Хуже всего было то, что он даже приблизительно не знал, как искать на Ктамаке организатора терактов. А пока додумается, тот может успеть устроить ещё что-то. И русские с их имплантами… И Адоран с его странным поведением, анализировать которое не было ни сил, ни времени…

Скэнте Темерси, несгибаемый глава Государственного конструкторского бюро Мерхианской империи, впервые в жизни почувствовал себя не в силах справиться со всем, что на него навалилось.

* * *

Коридоры и переходы кое-где обрушились и были частично засыпаны землёй. В земле уже прорастала особо стойкая трава, способная жить без света.

— А что это за планета, ты обещал рассказать… — протянула Максин.

— Ничего особенного, — Финли толкнул металлические створки раздвижной двери, и те легко подались в разные стороны. В глаза ударил яркий свет. Помещение, в котором оказалась компания, напоминало зал ожидания на каком-нибудь вокзале. Только роботов меньше и камер нет. — Лет триста назад это был совместный проект Мерхии, Земли и Эоситея. Экспериментальные летающие города. Кстати, антигравитационную платформу с тех пор использует только Эоситей… Износоустойчивые стройматериалы, экспериментальная энергетика. Вот она их и сгубила. Там были электростанции на антиматерии с ядерными стержнями. Долго это не продержалось. Рвануло по цепочке. А летающие города обрушились после эвакуации.

Он огляделся, ища глазами Зерфа. Того было трудно не заметить. Гигант, как гора, возвышался поодаль в углу, занимая почти весь облезлый кожаный диван. Финли, больше не обращая внимания на экипаж, начал проталкиваться к знакомому сквозь толпу. Задел чью-то склоненную над пластинкой-компьютером голову, пробормотал извинения, краем сознания отметив, что компьютер профессиональный, как у программистов…

Владелец компьютера вскинул глаза, и Финли застыл на месте.

Перед ним был Астор Мэннинг.

Мэннинг тараторил. Мэннинг жестикулировал, повышал голос, чертил руками схемы в воздухе, порывался передать что-то на импланты, забывая, что те отключены или слушатели вообще консерваторы. Мэннинг говорил, а Финли, Зерф, экипаж «Джетта-101» и пара прибившихся к группе любопытствующих скептически слушали.

— Сопротивление никуда не пропало, оно просто ушло в подполье. Мы изначально работали не в помещениях «Ареса-М», там нас кто угодно мог бы найти. Ничего не потеряно, внешний сигнал прекратился, поэтому и блокировать больше нечего, но я теперь разрабатываю свои методы внедрения в импланты. Мы догадались, на каком принципе основывался тот внешний сигнал, и… чтобы вам было понятно… теперь пользуемся тем же способом, только внедряем другие идеи и менее заметно, не так нагло…

— Так, — вдруг сказал Рэй. — Что за «внедрение в импланты»? О чём, чёрт побери, здесь вообще речь?

Жидкая щетина Мэннинга встопорщилась, когда мягкая, но неуловимо хищная улыбка осветила его пухлое лицо.

— А-а-а, у нас тут трансгуманоиды? — протянул он. — Отключите импланты на минуточку, а потом ответьте на пару вопросов. Быстро поймёте, что к чему…

— Отключили, — живо сказала Макси. В отличие от остальных трансгумов из экипажа, её лицо выражало только жгучий интерес. Любопытная попалась…

— Хорошо. А теперь скажите, как по-вашему, страна должна обладать оружием или нет? — с инквизиторской улыбкой спросил Мэннинг.

— Что за идиотский вопрос? А что это за страна без оружия… чёрт возьми… — осёкся Алгеас. На его угловатом лице проступило безграничное изумление.

— Ну, дошло? Это и был результат вмешательства, — самодовольно сказал Мэннинг. — Ты наверняка и в бунтах участвовал, и оружие крушил…

— Я же был уверен, что будущее за разоружением! — Рэй не сдержал ругани. — Ну да, как же, отказаться от всего, чтобы лет через сто кто-то построил на дальних границах сомнительные блокпосты. Нас же сожрут за это время! Допустим, Мерхия гарант, но тот же Король Сорока Планет плевать хотел на все договорённости… или они и до него доберутся, те, кто это затеял? Там тоже импланты в чести, среди этих лилипутов…

Он замолчал, ошарашенно качая головой. Остальные трансгуманоиды не проронили ни слова. Видно, каждый попробовал задать себе тот же вопрос и каждый получил идентичные ответы. Максин растерянно моргала, и её полные губы уже растягивались в удивлённо-весёлой улыбке человека, которому только что показали забавный фокус. Летнейс угрюмо молчал, склонив голову и занавесив лицо растрёпанными длинными волосами. Только Таласса в конце концов попыталась спорить:

— Но компьютеры же защищены! Этого просто не может быть! Может, массовый гипноз… хотя да, компьютеры…

— А мерхианцы нашли способ взламывать защиту, — сказал Финли.

— С чего ты взял, что это были мерхианцы? — мрачно поинтересовалась Тал.

— А чей это был проект — базы-блокпосты на окраинах сообщества Андромеды? И кроме того, с той технологией, которой они уничтожили здание «Ареса-М» и еще тучу народу, я уже сталкивался не так давно.

Финли чуть сощурился по привычке, просыпавшейся обычно в минуты раздумий, ещё раз скользнул взглядом по растерянному и деморализованному экипажу и решил, что без имплантов с ними вполне можно иметь дело. Ещё неделя — и будут адекватны.

— С какой ещё технологией? Они же взорвались из-за того, что сопротивление применило оружие массового поражения… — начала Макси и замолчала.

— Это было мерхианское оружие. С добрым утром, солнышко. Добро пожаловать в мир трезвомыслящих…

— Не издевайся, Финли, — буркнула Максин, но беззлобно.

— Удалю имплант к чертям собачьим, — резюмировал Алгеас.

— И правильно сделаешь, — сказал Фин. — Поверь, вполне реально обходиться одним коммуникатором.

— Я, конечно, не верю, что с коммуникатором кто-то на что-то способен, компьютер — это не коммуникатор, — передёрнула плечами Таласса, — но когда нас оправдают, я потребую у производителя возместить ущерб.

В кругу собравшихся грянул хохот. Смеялись все, даже Мэннинг, даже всегда лирически настроенная Аллония. Тал обиженно нахохлилась и уставилась в пол. Смех потихоньку утих.

— Серьёзно, жалобу подать нужно. Конечно, когда всё закончится. Производители тоже заинтересованы в безопасности своей продукции, — сказал Летнейс, и Тал взглянула на него с благодарностью.

— Если только они вас послушают, потому что они сами зомбированы через свою же продукцию, — буркнул Финли. — Мэннинг, и в чём заключается ваше сопротивление теперь?

— А теперь моя задача — тормозить разоружение всеми возможными способами и дестабилизировать отношения Земли и Мерхии. Ещё хотелось бы максимально ослабить Мерхию. Но империя в последнее время и так ослаблена. Наша задача — просто их подтолкнуть, наносить точечные удары по самому больному…

— А именно? — с раздражением оборвал эти излияния Финли. Общие фразы надоели ему ещё до того, как Мэннинг раскрыл рот. — Что конкретно вы делаете?

— Мы используем ту же технологию для вмешательства в работу имплантов. И программируем их на дестабилизирующие действия. Например, удары по мерхианским военным производствам…

— Что?! — Финли вскочил и, кажется, даже попытался кинуться на Мэннинга. Каких-то пару мгновений он не контролировал свои действия и только спустя секунду или две осознал, что Аллония с неожиданной силой сжимает его руку. — То есть это из-за вас мы все оказались вне закона?

Он перевёл дыхание и сел на место. Сжал руками виски, сам не понимая, что это на него нашло. С Фином редко случались приступы неконтролируемой злости.

— А вы здесь при чём? — с искренним недоумением поинтересовался экс-глава «Арес-М».

— Как наносились эти ваши точечные удары? Не делайте вид, что не знаете, Мэннинг, — проговорил Финли сквозь зубы. — Вы, наверное, вмешивались в настройки имплантов шефов разоружения? Глав военных округов? Демпси там, кто ещё есть? А те просто спускали задание сверху, и исполнителями были те же рабочие, что и всегда. Доставка взрывчатки в эти самые военные объекты, соучастие…

— Подождите. Я организовал замену охраны с мерхианской на свою, запрограммированную должным образом. А все остальные работы по сносу должны были производить роботы…

— Ну так роботы перед вами, — мрачно сообщил Фин. — А теперь я требую, чтобы вы заставили власти снять с нас обвинения. Вы всё устроили — вам и отвечать.

Он положил руку на пистолет на бедре. Мэннинг проигнорировал этот жест. Любого, кто решился бы устроить во Втором секторе-общине Ктамака расправу без согласования с Зерфом, ждала быстрая и неотвратимая смерть. Законы здесь были неписаными, но от этого не менее суровыми.

— Я бы попробовал. Но вас разыскивают не только земляне, но и мерхианцы. А на мерхианцев я повлиять не могу, — кротко сказал Мэннинг. — Теперь мы будем действовать осторожнее и позаботимся, чтобы никого больше это не задело…

— Может, хватит изображать непроходимого идиота? — рявкнул Фин, снова выходя из себя. Зерф одобрительно хмыкнул: вся эта беседа его откровенно забавляла. — А то вы не жили всю жизнь на Земле и не знали, как выполняются распоряжения Демпси. Мэннинг, вы видите, что ваше «сопротивление» оборачивается ещё большим вредительством?

Улыбка пропала с по-детски наивной физиономии главного сопротивленца. На миг Фину показалось, что и это лицо сейчас сползёт с черепа, как силиконовая маска, обнажая звериный оскал.

— Хорошо. Хватит так хватит. Да, Кайо, мне выгодна война, выгодна дестабилизация и выгоден хаос. Скажу даже больше: мне нужно, чтобы началась война, и именно поэтому я не собираюсь выводить из-под удара ни вас, ни кого бы то ни было из Атлантического Союза. Чем больше поводов для войны, тем больше вероятность, что Мерхия поддастся на провокации. Мощности «Ареса-М» уничтожены, но моих активов за пределами АС хватит, чтобы создать новые. А если начнётся война, всё окупится в ближайшее время. Как только до этих идиотов дойдёт, что на самом деле значит жизнь без оружия. «Арес-М» был крупнейшей оружейной корпорацией Атлантического Союза, восемьдесят процентов госзаказа на вооружения были нашими. И я верну корпорацию, даже если для этого придётся стравить Мерхию и то место, которое я когда-то считал своим домом.

В воцарившемся молчании вдруг стало слышно, как где-то в центре зала ругаются зарайцы. Звуки их квакающего языка разнеслись по всему помещению.

— Стало быть, мы опять марионетки, — без выражения сказал Финли.

— Именно так. Марионетки. И ими останетесь, — подтвердил Мэннинг. Среди экипажа пробежал возмущённый шепоток, Аллония презрительно усмехнулась, а Зерф насторожился, точно предчувствовал драку. Но Финли больше не собирался терять над собой контроль.

— Отказ наручников — тоже ваша работа?

— Наша. Не планирую пока возвращать их в строй. Верну позже. Как только влияния «Ареса-М» окажется достаточно, чтобы контролировать государственную политику… если к тому времени останется что контролировать.

— И будет контролировать, сволочь! — хохотнул Зерф.

Снова повисла пауза. Фин думал, опять щурясь на Мэннинга. Мэннинг жёстко усмехался, и на его добром мягком лице эта усмешка выглядела неудачной видеообработкой.

— Ктамак ещё дальше от Земли, чем Мерхия. Почему именно здесь? — наконец поинтересовался он.

— Потому что, — не сразу проговорил Мэннинг, — это единственное место, где мы смогли скрыться. Я и трое программистов. На всех остальных планетах и в колониях нас моментально узнает любое устройство.

Финли медленно кивнул. Он узнал всё, что хотел.

— Удачи, — сказал он, поднимаясь. — Зерф, ты говорил, у тебя есть хакеры.

— Это завтра, — Зерф тоже встал. — Один сейчас в Ктаворе, я его вызвал. Второй шляется где-то на Тергаре, его выдерну, если Аюрс ничего не сделает. Ладно, если вы передумали друг друга убивать, я пойду.

— Не стал бы я никого убивать, — буркнул Финли.

— Мне плевать, кого ты там можешь прикончить под горячую руку, но очень не хотелось бы тебя казнить, когда до этого дойдёт, — буднично сообщил Зерф и направился к одному из выходов, возвышаясь над разношёрстной толпой. Экипаж «Джетта-101» остался наедине с Мэннингом.

По залу прошёл потрёпанный однорукий мерхианец, гася часть осветительных приборов. Жёлтые глаза его почти неотрывно смотрели в пол. На Мерхии отрубанием руки каралась государственная измена, и наказание было очень длительным и болезненным. Фину вдруг стало интересно, что такого натворил этот несчастный.

Публика, увидев, что половина ламп погасла, засобиралась, и Кайо встряхнулся. Мэннинг опять сидел, уставившись в компьютер, но Алгеас уже начал о чём-то спрашивать бывшего главу «Ареса-М». Бедлам, лучше бы Аллония их всех просто отключила на время.

— Пойдём. После выключения света здесь не принято задерживаться.

— Да? — отвлёкся Мэннинг. — А я задерживаюсь.

— Значит, все уже знают, что вы чужак, которому не следует доверять… На корабль. Всё, что можно, мы уже выяснили.

* * *

— Кайо, ты всё-таки придурок, — процедил Алгеас, стоил экипажу выйти из зала и попасть в тёмный коридор. — Ты хоть понимаешь, что можно было договориться с Мэннингом? Он мог бы в два счёта устроить нам деактивацию наручников. И всё! И свобода у нас в кармане!

— Действительно… — пробормотал Финли, отталкивая ногой с дороги камни и какие-то железки. — Только в кармане окажемся мы. У него. Ты слышал, что он сказал? «Марионетки и ими останетесь». Не стал бы он нам помогать просто так. Сначала стребовал бы сотню услуг на своих условиях. Но когда-нибудь, и очень скоро, ему понадобится помощь, и тогда он обратится к нам уже на наших.

Некоторое время тишину прерывало только глухое шарканье ног и злобное шипение Талассы. Она упрямо отказывалась носить другую обувь, а на каблуках здесь было невозможно идти.

— А если не понадобится? Кайо, тебе гордость настолько застила глаза? — встрял Летнейс.

— Если он только увидит, что нам больше не к кому обратиться… — медленно сказал Финли, — то станет использовать столько, сколько ему потребуется. Но я ничего не запрещаю. Пробуйте. Пока наручники не работают, я вам не начальник.

Он открыл дверь, впуская команду в двухъярусный входной отсек с мини-стоянкой для шаттлов. В коридоре, ведущем вглубь корабля, зажёгся свет, но никто не спешил входить.

— Это правильно, — усмехнулся Алгеас. — Поэтому я вернусь и обращусь к нему прямо сейчас. Можешь искать обходные пути, Кайо.

Он развернулся и скрылся в темноте, ловко ступая по неровному полу.

— Отлично, — сказал Финли. — Ещё желающие?

Желающих, вопреки ожиданиям, не нашлось.

— Думаешь, Мэннингу действительно потребуется наша помощь? — спросила Аллония, оставшись с Финли наедине в открытом дверном проёме, из которого в полуобсыпавшийся коридор лился тусклый свет.

— А сама ты что думаешь обо всём этом? — вкрадчиво переспросил он.

— Думаю, что веселье ещё впереди, — отшутилась она.

— …По-моему, одного этого провала, который привел к экологической катастрофе в ряде колоний, уже достаточно, чтобы все граждане Мерхианской Империи опомнились и воспользовались своим правом подписать петицию за досрочные выборы в Совет Империи. Но неспособность властей справиться с ситуацией заслуживает отдельного внимания! Сограждане! Я министр обороны, а не экологии и чрезвычайных ситуаций. Но в случае с прорывом купола во время кислотного дождя, так же как и при разливах загрязнённых вод, и при прорывах дамб над кислотным океаном разве не следует бросить силы Государственного конструкторского бюро на разработку новых заградительных сооружений и предотвращение подобных ситуаций в будущем? Что же делает наш Совет Империи? Он объявляет режим экономии средств, после чего приступает к реализации неких геополитических планов, так же далёких от нужд жителей пострадавших районов, как сами районы далеки от благополучных домов наших министров, советников и глав департаментов. Чем эти неясные планы помогут нынешней экономической ситуации? Как они выправят положение? И уж тем более трудно понять, зачем расходовать на воплощение этих планов реальные деньги, в которых нуждаются родные для многих города Атханс и Вапас, колония Виаси-56 и самый густонаселённый спутник Мерхии Мантех? Я уверен, что заградительные сооружения еще во множестве наших колоний и городов тоже далеки от идеала прочности, но власти предпочитают принимать сомнительные меры якобы по поддержанию экономики, а не реальные — по поддержанию прочности защитных куполов и дамб. На этом время моего обращения истекает, но я надеюсь продолжить наше общение завтра и жду ваших вопросов. Дорогие сограждане, ещё раз прошу: задумайтесь над моими словами!

Адоран умолк, и Темерси увидел, как за окном мириады голографических пузырьков взмывают ввысь и пропадают, растворяясь в воздухе под куполом и плотными желтоватыми тучами. Ничего себе, сколько народу остановилось послушать обращение министра обороны!

Каждый член Совета Империи имел право на трансляцию своего обращения в течение десяти универсальных минут в день. Всё, что он захотел бы сообщить согражданам, начинало транслироваться через большие шарообразные проекторы, закреплённые на нанотросах под защитным куполом города. Любой прохожий, заинтересовавшись, мог запросить миниатюрную копию проектора, которая подлетала к нему в виде голографического пузырька со звуком и изображением, а в конце трансляции исчезала.

А судя по количеству пузырьков, сегодня Адоран определённо пережил свой звёздный час.

— Бред, — вынес вердикт Темерси, поворачиваясь к Лиосте Фарану, которого начало трансляции застало в кабинете шефа. — Мы же разрабатывали новые заградительные сооружения! Разрабатывали, да проснётся в нём разум! Последствия катастроф давно ликвидированы! Или Адоран затеял всё это ради внеочередного переизбрания Совета? Так он даже этого не добьётся, только затормозит всю работу и испортит себе репутацию…

Фаран растерянно моргал своими выпуклыми глазами. Он просмотрел всю трансляцию вместе с Темерси и теперь явно не знал, что сказать. Был уже поздний вечер, красные лучи Мерха-А больше не слепили глаза, в свои права вступала белая ночь, и заместитель явился отчитаться о проделанном и отпроситься домой хоть на одну ночь в неделю. Жители Эрханса возвращались по домам. Кое-кто выбрался на прогулку вдоль узких каналов, которые извивались между скалами… И именно это время избрал Адоран для своего смехотворного обращения.

— Запишите своё обращение, фаол Темерси, — неуверенно сказал Фаран. — Объясните им, что все меры мы приняли…

— Не вижу смысла, — перебил Темерси. — Все прекрасно знают, что мы давно ликвидировали катастрофы. А режим экономии… Его необходимость им уже много раз объясняли, причём более компетентные специалисты, чем я.

— У народа короткая память, — философски заметил Фаран. — Жители тех колоний и городов всё знают, да. Но их мало, а остальные готовы верить Адорану. Пропаганда даже мерхианца превратит в землянина, так моя мать говорит.

Мать Фарана была для него авторитетом. Так как на Мерхии давно отказались от воспроизведения себе подобных в результате спаривания, а сексуальное влечение стало анахронизмом, детей выращивали искусственно из клетки отца или матери. Любой гражданин, достигнув определённого возраста и благосостояния, мог обратиться в центр воспроизводства. У самого Темерси отец — Скэнте знал, что это был отец, хоть и не помнил его, — погиб, когда сыну было меньше года, а вот мать Фарана здравствовала и доселе.

— Не думаю… — пробормотал Темерси. — И потом, все слова о плане они пропустят мимо ушей. Хотя бы потому, что о плане «Ораск» мало кто знает. Адоран не на то делает ставку…

— Зато его услышит армия, фаол Темерси. Он их командующий. А многие солдаты недовольны, что захват власти на Земле проходит без них. Это тот сорт граждан, который верит в силу оружия, а не разума.

— Печально, что их у нас так много, — буркнул глава ГКБ. — Но всё-таки не думаю, что Адоран добьётся чего-то ещё, кроме превращения в посмешище…

Фаран ушёл, а Скэнте налил себе галара и свернул изрядно надоевший за день голографический интерфейс. С дневной нормой работы было покончено, даже с самыми надоедливыми и отнимающими львиную долю времени административными обязанностями.

Расследование терактов застопорилось. Следствие зашло в тупик, все ниточки вели к Демпси и Макра, а те уверяли, что объекты Заотр были земными колониями-производствами…

Попытка была хороша, ничего не скажешь. Но сигнал поступал не с Земли. А значит, его можно было заблокировать и нейтрализовать влияние на импланты землян.

Этим Темерси и собирался заняться, выкроив свободное время ночью. На официальное доказательство, а потом включение этого задания в план работы ГКБ ушло бы слишком много драгоценного времени. Проще убить одну ночь, но заблокировать неуёмного землянина с его сигналом и продолжать заниматься русскими имплантами.

А с теми проблем не становилось меньше…

Да, ГКБ удалось найти к ним подход. Да, какую-то часть русских даже удалось настроить против вооружения. Но консерваторов в Русском Мире было слишком много, чтобы срежиссированные протесты трансгуманоидов могли что-то изменить. Консерваторы были довольны военной мощью своей страны. На то, чтобы их переубедить, ушло бы намного больше времени, чем на перепрограммирование трансгумов.

Вечером специалисты ГКБ завершили перенастройку защищённых имплантов русской верхушки. Ещё оставалась надежда, что разоружение удастся провернуть волевым решением президента, который имел традиционно большое влияние на остальные органы власти и на всё население.

Но консерваторы…

В Русском мире высокие технологии всегда причудливо переплетались с анахронизмами и устаревшими традициями. Бок о бок сосуществовали трансгуманоиды и консерваторы, рабочие были одновременно и свободными — никаких наручников, каждый имел право выбирать между трудом или бездельем. Правда, и бедности при этом было, по мнению Темерси, многовато. Зато не было такой дикости, как свободные кварталы. Хотя бы потому, что тип личности, бывший в Атлантическом Союзе нормальным свободным, в Русском мире считался посмешищем. Даже тамошние трансгуманоиды отрицали избыток искусственных удовольствий вроде эффекта присутствия, предпочитая их подлинным.

С перенаселением кое-как справились благодаря постепенному освоению малообжитых территорий. Города в основном состояли всего из одного-двух ярусов и выглядели намного живописнее, чем в Атлантическом Союзе. Просто ярусы здесь были разнокалиберными, неоднородными. Дома в них не подгоняли под единый стандарт, перепады высот при прокладке дорог и перекрытий тоже мало кого волновали. Эту проблему решали, оборудуя спуски, подъёмы и лестницы. Типичный многоярусный город Русского Мира больше всего напоминал пёстрый трёхмерный лабиринт — пёстрый не только из-за обилия цветов и оттенков, но и из-за разнобоя в архитектурных стилях. Здешние города были далеки от строгости и упорядоченности композиции, которые царили в Атлантическом Союзе.

Вспомнив, как выглядела Москва, когда он в последний раз там был, Темерси невольно улыбнулся. Вокруг Кремля установили неприкасаемую зону с запретом на застройки, чтобы не вмешиваться в архитектурную композицию исторической местности. Красную Площадь окружало пустое, не считая цветочных клумб, пространство. А дальше гигантскими ступенями ввысь поднимались новые и новые этажи трёх московских ярусов. Высокие и низкие, с широкими или узкими улицами, какие-то огороженные, какие-то нет, кое-где крытые переливающимся стеклом, а местами украшенные арками из вьющихся цветов. Дома были всему этому под стать. Где-то сияли зеркальные здания, где-то мельтешили круглые и вертящиеся, местами виднелись донельзя примитивные жилища исторической формы. Русские называли этот вид построек новыми хрущёвками и посмеивались, когда пришельцы спрашивали, что это значит.

Для мерхианца, привыкшего к красновато-бурым скалам, вечным густым тучам, куполам, тёмной зелени хвойных лиан и серебристо-серым спиралям зданий, такая пестрота была в новинку. Конечно, в голову лезли непрошеные мысли о глупых землянах, неспособных победить перенаселение, не говоря уже о более важных проблемах. Конечно, никуда было не деться и от сравнения этого хаоса с мерхианским порядком, строгостью и суровой гармонией. Но несмотря на различия, Русский Мир тогда показался Темерси намного более близким Мерхии, чем Атлантический Союз, и теперь он искренне жалел, что у власти там сейчас трансгуманоиды. Да проснётся в них разум, избери они в президенты консерватора — и вся история пошла бы по другому пути!

К утру Скэнте закончил с сигналом. Ложиться спать он не стал. До начала рабочего дня оставалось всего около часа. А в Москве сейчас… жаль, глубокая ночь.

И новости станут известны к обеду, когда там наступит утро. А ведь это переломный момент операции. Именно от него зависит будущее…

Президент Русского Мира Сергей Васильев должен объявить о начале разоружения немедленно. Иначе главе ГКБ можно сразу расписываться в собственной некомпетентности. А Темерси знал, что имплант Васильева был перепрограммирован полностью, с нуля.

Он вдруг понял, что занялся сигналом с Ктамака только из-за того, что всё равно не смог бы спокойно уйти домой и заснуть. А теперь с этим делом покончено, а до утра в Русском Мире остаётся слишком много времени. И ждать переломного момента ещё слишком долго. Мучительно долго и тревожно, хоть мерхианцы и не верили в случай, только в разум и предусмотрительность, а Скэнте точно знал, что всё сделал правильно.

Он глубоко вздохнул и рывком отодвинул высокое, во всю стену, окно, впуская пахнущий дождём воздух в кабинет. Вообще-то так делать воспрещалось правилами безопасности. Но плевать, здесь некому за этим следить. Посмотрел на просыпающуюся столицу, на тёмно-бурые скалы и серебристые спирали домов, обвивающие камень. На зависшие высоко под куполом и едва видные с двенадцатого этажа ГКБ шары проекторов. Жаль, что нельзя через них запросить трансляцию непосредственно из мозга русского президента… Наблюдение за ним велось, но пока что ясности не было.

Темерси захлопнул окно и вернулся к компьютеру. Ничего, к обеду всё станет известно.

* * *

Тройная спираль здания ГКБ постепенно заполнялась сотрудниками, на витых лестницах стоял шум и гам, рассеянный красный свет Мерха-А становился всё ярче, а Темерси с неудовольствием заметил, что не может сосредоточиться на текущей работе. Он пытался отвлечься. Навёл наконец порядок в графиках отделов, разобрал древние отчёты, о которых давно забыл, ещё раз протестировал технологию вмешательства в русские импланты на подопытных… Но всё равно не мог заставить себя отключить трансляцию из главного на сегодня импланта — того, который принадлежал Сергею Васильеву.

С каждым включением становилось всё спокойнее. Васильев разговаривал с советниками, потом провёл заседание Совета Конфедерации… Русский язык Темерси понимал через раз, то и дело приходилось пользоваться синхронным переводчиком в коммуникаторе, но общий смысл обсуждаемого был ясен. А окончательно ситуация прояснилась, когда Васильев внёс предложение о разоружении.

Отлично. Значит, технически всё сделано правильно. И теперь, каким бы ни оказался исход, главу ГКБ не в чем упрекнуть.

Перерыв в заседании Совета Конфедерации закончился. Темерси отложил все дела на потом и неотрывно уставился в голографический дисплей над столом. Там отображалось всё, что происходило в круглом зале, в центре которого сейчас стоял президент, а вокруг в два ряда располагались индивидуальные рабочие пульты членов совета. Так как трансляция велась без ведома Васильева, через его имплант, то и видеть можно было только то, на что в данный момент смотрели искусственно улучшенные глаза президента-трансгуманоида.

На голограмме последовательно сменились изображения ботинок-трансформеров, чёрных брюк из бронированной ткани, дисплея с рабочего пульта, нескольких лиц членов совета… Наконец картинка стабилизировалась — Васильев поднял голову и теперь скользил взглядом с лица на лицо. Некоторые из них носили явные следы вмешательств или изменений внешности. У одной женщины на висках моргали дополнительные глаза, у другого голову окольцовывал тонкий каналец боковой линии, какие бывают у рыб.

Президент ждал. Поднялся председатель Совета.

— Мы рассмотрели ваше предложение, Сергей Петрович, — начал он. Судя по всему, председатель был консерватором — трансгуманоиды редко мирились с возрастными изменениями внешности, а этот мужчина выглядел довольно старым. — И Совет принял решение. За то, чтобы присоединиться к Мирному альянсу под патронатом Мерхианской Империи, начать разоружение и принять участие в сооружении защитной сферы и блокпостов на дальних рубежах сообщества Андромеды, проголосовало двадцать человек.

Трансгуманоиды поднялись, чтобы видно было, кто именно поддержал это решение.

— Также мы рассмотрели потенциальные риски подобного внешнеполитического курса и его негативные стороны. Исходя из этого, Совет принял решение инициировать в парламенте ваш импичмент и в случае успеха назначить досрочные выборы в кратчайший срок. В предложении отказаться от оружия мы усмотрели признаки диверсии и измены Родине и намерены добиваться их рассмотрения парламентом.

Темерси замер у голограммы.

А трансгуманоиды сели, и встали восемьдесят консерваторов, входивших в Совет Конфедерации. Это были люди из разных концов Русского Мира. На Земле, в отличие от Мерхии, население состояло не из одной расы, и сейчас на Васильева смотрели и узкие азиатские глаза, и плоские монголоидные лица, и обыкновенные, похожие на жителей Атлантического Союза и мерхианцев… И ни на одном из них не было и следа трансгуманизации. Восемьдесят процентов Совета являлись консерваторами, и двадцати трансгуманоидам, пусть и запрограммированным грамотно и со знанием дела, не удалось их переубедить.

И несмотря на то, что всё только начиналось, это был полный и окончательный провал.

* * *

— Да, о наручниках я наслышан, — хакер задумчиво потирал рыжую бороду. — Здесь постоянно появляются такие как ты, парень, — философски неспешно разглагольствовал он, и каждое слово отдавалось в сознании лязгом дверцы в печи крематория. — И всем приходится давать от ворот поворот. То, что наручники уже не реагируют на нарушения законов, кое-кто просёк ещё раньше тебя. Попробовали вырвать их сами, обломали зубы и рванули сюда. «Взломайте!» — сипло передразнил он подобную просьбу. — Но хакеры здесь не помогут. Слишком много сложностей, а связываться…

— Покороче можно? — не выдержал Фин. Хакер по имени Аюрс, коренастый мужчина лет пятидесяти с блекло-рыжей бородой и гривой лохматых волос, ухмыльнулся и сплюнул вниз. Потом посмотрел вслед плевку. Разговор происходил на верхних этажах обрушившегося летающего города, на металлической плите почти без перил, бывшей некогда парапетом. Когда-то здесь были красивые витые перила, тончайшие переплетённые между собой нити, которые черпали энергию солнца и вели себя на ней как живые, сплетаясь в новые узоры и светясь по ночам переменчивыми огнями. И сейчас кое-где ещё торчали и слабо шевелились останки этого элемента декора.

— А если короче, то в вашей ситуации нужно сделать три вещи. Первое. Взломать базу данных преступников. Удалить оттуда себя. Второе. Разблокировать свои счета. Опять же, если не снять судимость официально, то до денег придётся добираться обходными путями.

Он выбросил окурок, и алый огонек миниатюрной кометой прошил фиолетовые сумерки. Потом до одури медленно раскурил новую самокрутку.

— Но взломать банки данных Интерпола или Конфедеративной валютной системы можно только на Земле. А если точнее, то прямо там. Это система, ограниченная Землёй. И через всемирную сеть до неё не доберёшься. Нужно садиться рядом с их компами и защитами и разбираться на месте. А лететь на Землю ради тебя — ищи другого самоубийцу, который свяжется.

Воцарилось молчание. Хакер попыхивал самокруткой, выдыхая клубы зловонного дыма. Фин сопоставлял полученную информацию с теми ресурсами, которыми обладал.

Лететь на Землю. Если не попасть на Землю, то невозможно взломать базу данных преступников. А если полететь на Землю, то немедленно схватят.

Вот почему Мэннинг до сих пор здесь. И все его программисты.

— То есть за освобождение вы просто не берётесь, потому что всё нужно делать на Земле, а вам туда нельзя? — уточнил Финли.

— Угу, — буркнул Аюрс. — Я тоже есть в земном банке данных бандитов. Сам бы не прочь оттуда удалиться, но туда ещё нужно добраться. Вот и всё. А мне… и на Ктамаке хорошо. Все здесь когда-то были землянами.

— М-да… — Финли уставился вниз на чернеющие провалы окон. В зале за спиной горел яркий свет. Уже почти стемнело. И из множества тропинок лабиринта, ведущего к свободе, оставалась всего одна. Астор Мэннинг.

Да, можно найти обходные пути, можно перепрограммировать какого-нибудь земного хакера и, возможно, ему удастся взломать базу данных преступников, а можно не мелочиться и влезть в имплант к кому-то поважнее, чтобы тот употребил свою власть и убрал и Мэннинга, и экипаж «Джетта-101» из этой базы данных… Но умеет это только Мэннинг. А если он до сих пор этого не сделал, значит, есть какие-то препятствия. И как бы ни претила мысль, что придётся идти к нему на поклон, никуда не денешься. Нужно идти и нужно присоединяться к его деятельности и оказывать любую помощь, какую он попросит, чтобы он отплатил услугой за услугу.

Алгеас уже пошёл. А Финли до последнего пытался отвертеться. Не получится. Владельцы корпораций, пусть и бывшие, всегда добиваются своего.

А хуже всего то, что никакая помощь Мэннингу не нужна. И он или откажется взваливать на себя ещё и рвущихся к свободе беглых рабочих, или отложит взыскание долга на потом. И взыщет.

Потому что владельцы корпораций, пусть и бывшие…

Финли с трудом оторвал взгляд от гипнотизирующей головокружительной бездны. Стемнело, и дальше верхних двух-трёх этажей ничего уже не было видно. Только сосущая бездонность, похожая на бескрайний колодец, впереди и огни Верхнего общего зала за спиной.

Мэннинг всё-таки поймал экипаж в свои сети, даже не расставляя их.

Из окна зала собраний виднелся лоскут сизого неба. В самом же зале собраний повисло напряжение, грозящее вот-вот разрядиться взрывом. Белёсой электрической вспышкой, которая могла сорвать маски… но могла и напрочь выжечь любой конструктив.

Скэнте Темерси опять бездумно скользил взглядом по гладким золотисто-коричневым стенам, одна из которых была разделена на три вертикальных части окном от пола до потолка, и не мог поверить, что Совет Империи дошёл до таких глубин маразма.

— Фаол Темерси, сегодня в Совет Империи было внесено предложение о проведении вашего углублённого допроса для выяснения всех причин провала кампании в Русском Мире и выявления возможной диверсии. Предложение было внесено фаолом Залатом Адораном, министром обороны Мерхианской Империи, рассмотрено и проголосовано согласно регламенту в отсутствие допрашиваемого субъекта, после чего мы вызвали вас сюда для проведения процедуры.

Постоянный председательствующий на собраниях Совета, министр по экзогосударствам Вакрасси, дочитал постановление до конца, перевёл дыхание, поднял голову и посмотрел Скэнте в глаза. Стояли только они двое — председатель и будущий допрашиваемый. Остальные невозмутимо слушали, и казалось, что всё происходящее для них не выглядит несусветной глупостью.

— Простите, Темерси, — сказал Вакрасси. — Я был против. Но так решило большинство.

Темерси задумчиво кивнул. Его пугал не допрос, а то, что произошло со всегда рассудительными членами Совета.

Действительно, была такая норма в регламенте Совета Империи. Она давно не применялась. Появилась она лет двести назад во времена Первой Эоситеанской войны. Эоситеанцы тогда использовали сильные галлюциногены, которые некий камикадзе распылял над Эрхансом, пока его не сбили. А мерхианцы ещё долго боролись с последствиями. Стратегию наступлений разрабатывал Совет Империи, и когда кто-то не мог точно сказать, откуда он знает о расположении вражеских позиций или где видел донесение о планах эоситеанской ставки, его допрашивали с помощью препаратов, гарантирующих правдивые ответы. Психотропное вещество отделяло точные знания от иллюзии за счёт активации долгосрочной памяти.

Но всё это было двести лет назад. С тех пор таким способом допрашивали всего нескольких членов Совета. В половине случаев, если подозрения не оправдывались, жертва допроса устраивала громкий скандал. Часть из них заканчивалась переизбранием Совета.

И эту древнюю дикость вызвал из небытия не кто иной, как Адоран. Тот самый Адоран, чьё поведение куда чаще наводило на нехорошие подозрения. И если бы Темерси хватило наглости, он мог бы точно так же потребовать допросить министра обороны. Совет бы согласился, потому что Адоран, в отличие от главы ГКБ, всё чаще повергал коллег в недоумение своими словами и поступками.

Другое дело, что ни из подобной инициативы, ни из скандала ничего хорошего бы не вышло. Страна не в том положении, чтобы устраивать разбирательства. Особенно разбирательства, щедро приправленные личной неприязнью, как в случае с Темерси и Адораном. Поэтому Скэнте не собирался сразу делать ответный шаг. Хочет Адоран показательно унизить недруга — пожалуйста. Лишь бы это не вышло за пределы зала заседаний. Относительная стабильность в империи важнее личных оскорблений. Кто-то один должен понять это раньше. Оставалось единственное, о чём стоило напомнить.

— Во-первых, план ещё не провалился. А в Атлантическом Союзе всё прошло достаточно успешно. Во-вторых, докладывая о технологии взлома имплантов, я предоставил полный список рисков. Окончательное решение принимал Совет, а не я единолично.

— Но вы просчитались с моделями имплантов в Русском Мире. И похоже, что намеренно, — бросил Адоран. Его обычно непроницаемое лицо лучилось самодовольством. — А теперь президент Васильев вообще отстранён от должности. Об этом вы точно не предупреждали. Потому что сами не знали или потому что задумали что-то ещё?

— Просчёт с моделями «Кир» давно ликвидирован, — вздохнул Темерси. — О том, что в Русском Мире намного больше консерваторов, чем в Атлантическом Союзе, я предупреждал. Совет счёл это оправданным риском. Консерваторы и отстранили Васильева от должности.

— Легко списывать свои просчёты на консерваторов… — зловеще проговорил министр обороны.

— Фаол Адоран, вы сами тогда поддержали план. Процентное соотношение консерваторов и трансгуманоидов мы знали с самого начала. То, что происходит сейчас, — это не провал, а естественные трудности… — возразил Вакрасси. Остальные министры, главы ведомств и даже присутствовавший на собрании представитель императора хранили молчание. Как, интересно, Адоран добился их согласия на допрос? Какие аргументы привёл?

Министр обороны не дал старшему коллеге договорить.

— Неважно. Сейчас мы точно узнаем причину.

Темерси почувствовал, как его достаточно аккуратно, но железной хваткой берут под руки. Два гвардейца, которые обычно стояли за дверью зала заседаний, сегодня были внутри с самого начала. Адоран шепнул что-то в коммуникатор, и спустя несколько минут, в течение которых Темерси так и стоял с заведёнными за спину руками на потеху министру обороны, в зал вошли двое полицейских. Форма выдавала в них медицинских экспертов из отдела по борьбе со шпионажем. Лаутан, полицейский министр, чуть склонил голову. Ему явно было неловко.

Даже странно. Если все здесь — и Лаутан, и Вакрасси, и многие другие из полусотни членов Совета, — были против допроса или как минимум не демонстрировали особого энтузиазма, потому что не хотели портить отношения с Темерси, то кто в таком случае поддержал Адорана?

Один из экспертов отодвинул от стены мебельный куб и развернул его в форме жёсткого кресла. Второй эксперт раскрыл свой чемоданчик и принялся заряжать препаратом небольшой плоский аппликатор. Темерси наблюдал за всеми этими приготовлениями безучастно. Он знал, что присутствующие услышат только то, что он уже говорил раньше. И больше ничего нового.

Было только досадно, что после углублённого допроса ещё полдня придётся восстанавливать работоспособность. Заомин, препарат для допросов, не лучшим образом влиял на центральную нервную систему.

Темерси не собирался безропотно глотать оскорбление, но ответный ход откладывался на неопределённый срок.

А дальше всё слилось в пастельно-бесцветный монолит забвения. Скэнте не помнил вопросов, не помнил своих ответов, не было никаких ощущений, а лица членов Совета превращались в однотонное пятно, неотличимое по цвету от золотисто-коричневых стен. Память сохранила отдельные мгновения — слова «…служебное расследование!», произнесённые голосом Вакрасси, склоненную голову Лаутана, бегающие глаза представителя императора… Лёгкий холод аппликатора, прижатого ко лбу, — таким образом вводили заомин. И холодная лёгкость беспамятства.

Он не знал, где и в каких условиях придёт в себя. Поэтому несколько удивился, когда, проснувшись, увидел, что находится всё в том же кресле, рядом стоит эксперт — второй куда-то пропал, — а члены Совета Империи остаются за столом, и по их лицам невозможно понять, что они думают. Неясные эмоции и лёгкий шок.

Темерси поискал глазами часы. Всё вместе заняло полчаса по универсальному времени. Нужно будет потом хоть взять голографическую запись этого заседания. Он ненавидел не контролировать себя. Нужно хотя бы узнать, что происходило в течение этих тридцати минут.

Голова слегка кружилась, тело пригвождала к креслу тяжесть. Точно угораздило высадиться на сверхмассивную планету без защитного костюма. Руки бессильно лежали на подлокотниках, словно их намертво приварили. Несмотря на это, Темерси сделал над собой усилие и вскочил на ноги резко, со своей обычной лёгкостью. И даже сложил за собой кресло, снова отправив многофункциональный куб к стене.

Хватит с них демонстрации слабости.

Он занял место за столом, не проронив больше ни слова. Члены Совета так же молча следили за ним глазами.

— Итак, теперь, когда просьба фаола Адорана удовлетворена, перейдём к следующему пункту повестки дня, — нарушил неловкое молчание Вакрасси. — Темерси, с вами всё в порядке?

Взгляды снова встретились через стол. Старик министр по экзогосударствам был сама вежливость. Но что-то в его морщинистом лице подсказывало, что не зря к Адорану обратились с уважительной приставкой «фаол», а к Темерси просто по фамилии. Нарушение норм вежливости… или Вакрасси прекрасно понимает, что для выходцев с Салаха значит слово «фаол»?

Темерси кивнул — да, всё нормально, можно продолжать, — и склонил голову, пряча улыбку. А издёвку Вакрасси так никто и не заметил.

Хотелось бы знать, что такого он наговорил Совету под воздействием заомина. Но оставалось надеяться, что после сегодняшнего количество союзников Адорана уменьшится.

Ненадолго. Пошли на поводу у министра обороны однажды — пойдут и во второй раз. Единственным минусом допроса для Скэнте стало довольно болезненное разочарование в согражданах-коллегах.

Раньше противником был один Адоран. Теперь удара в спину стоило ожидать чуть ли не от каждого. Раньше Темерси считал их всех соратниками по борьбе за лучшее будущее империи. Теперь смотрел на каждого с холодным цинизмом и пытался понять, неужели мерхианцы похожи на землян не только внешне? Неужели всю свою жизнь он ошибался и соотечественники готовы признать преступником любого, кого обвинили достаточно убедительно? Неужели они настолько не в состоянии думать?

Розовые очки оказались не впору. Пришлось их снять.

Хотя, возможно, это было и плюсом.

* * *

— Наша охрана? — Фаран удивлённо моргал. — Ну да, она подчиняется полицейскому министерству. Как и вся внутренняя охрана.

— А внешняя, в колониях и зарубежных представительствах, вся от Минобороны. Ловко. Раньше даже не задумывался, какой на самом деле властью обладают Адоран и Лаутан. Мы все у них в руках, Лиосте. Нужно выкручиваться, — сказал Темерси.

Мерх-А почти полностью пропал с горизонта, рабочий день заканчивался, а сделано было меньше половины всего намеченного. После допроса думалось с трудом, сосредоточиться на чём-то надолго было невозможно, галар помогал мало, и в итоге Темерси просто наплевал на всё и устроил внеплановый выходной. Хотя бы до тех пор, пока действие заомина не закончится.

Закончилось оно к вечеру, и к тому времени решение было уже готово. Оставалось найти способы его воплощения.

Адорану доверять нельзя, это однозначно. Лаутану при всей его доброжелательности — тоже. Полицейский министр мог открыто насмехаться над Адораном на прошлом заседании Бюро чрезвычайных ситуаций, но когда пришло время выбирать, что делать и на чью сторону встать, он не колебался. Иначе допрос проводили бы не его эксперты.

Совсем недавно отряд вернулся с миссии на Земле с пустыми руками, потому что Адоран отдал приказ не подчиняться требованиям Темерси. После чего обвинил в этом самого же Темерси. Тогда всё удалось разрешить при помощи внутренней охраны. Но если Лаутан готов поддерживать любые безумные инициативы Адорана, то и эта охрана становилась ненадёжной.

Глава ГКБ смотрел на верного заместителя и думал одновременно о способах организации автономной охраны Бюро, и о том, на чью сторону на сегодняшнем заседании встал бы Фаран. Теперь для Темерси это было равносильно вопросу, можно ли доверять заместителю. Вопрос доверия к заму плавно перерастал в проблемы доверия всей системе… Неприятное, но далеко не самое страшное происшествие потревожило целый клубок вопросов, которые раньше даже не поднимались.

Темерси по привычке сидел на столе со стаканом галара, смотрел на Фарана и думал.

— Можешь отследить, куда ушли те охранники, которые уволились досрочно? Уволились из полиции вообще, я имею в виду. Нужно поговорить с каждым. Поищи мне их координаты, — сказал он наконец.

Фаран выглядел откровенно растерянным.

— Зачем?

— На Земле давно существует возможность создать или нанять частную охрану. Частная мне ни к чему, но у ГКБ должна быть собственная охранная группа, — проговорил Темерси. — Желательно набирать из бывших работников здешней охраны. Они хотя бы минимально в курсе всего, что от них потребуется.

В круглых глазах зама забрезжило понимание.

— Простите, если я лезу не в своё дело, фаол Темерси, — начал он, — но у вас будет много проблем с этой охраной. Вас обвинят в превращении ГКБ в свою собственную крепость… и много в чём ещё. Тот же Адоран…

— Правильно понимаешь, — улыбнулся Скэнте, рассеянно поглядывая в окно. На небе не осталось ни одного красного луча, сплошная сизая серость. Начиналась белая ночь. Опять. А ведь утро было совсем недавно… — Только им не обязательно знать, что я собираюсь делать. Взять по одному новому сотруднику в несколько отделов, предварительно убедиться, что на них можно положиться, дополнительно обучить… Это будет не охрана в чистом виде, Лиосте, а спецгруппа вроде той, которая недавно отказалась искать русских подопытных на Земле. Только намного более компетентная. И неофициальная, что развяжет ей руки.

Вот теперь Фаран сообразил. Темерси отвлёкся от сизого неба и внимательно следил за реакцией зама. Она оказалась даже чуть более бурной, чем могла бы быть. Но, похоже, искренней. Что ж, возможно, и на Фарана можно положиться. Выпуклые глаза загорелись азартом.

— Что-то вроде собственного спецназа?

Темерси кивнул.

— По-моему, правильно, — сообщил Фаран.

— Займись этим, Лиосте, — повторил шеф ГКБ. — Сегодня… хотя ладно, завтра. Можешь идти домой. Но начать нужно как можно скорее.

Зам с видимым облегчением удалился. Темерси остался. Необходимость возвращаться после работы домой для него всё больше превращалась в рудимент. А идея земного генерала Демпси, чья квартира находилась через два этажа от служебных помещений, казалась всё более правильной. Жаль только, не было возможности устроить в ГКБ полноценное жильё. Не то здание и не та планировка.

Конечно, со спецназом или его подобием было не всё так просто. Проверка надёжности не ограничилась бы одним собеседованием. Точнее, собеседование не ограничилось бы простым разговором. Препараты, помогающие узнать правду, не исчёрпывались только заомином. Пара капель средства послабее — и достаточно.

И первым заданием спецназа ГКБ должен был стать не поиск подопытных на Земле и даже не отслеживание неизвестного земного злоумышленника, стоявшего за Демпси и организовавшего теракты.

Сначала Темерси собирался разобраться с причинами странного поведения Адорана.

* * *

Несс мерно качала ногой и разглядывала сумерки за высоким окном кабинета Адорана. В мозгу, в недрах импланта, гремела музыка.

Несс улыбнулась, подумав, что её положение на Мерхии просто парадоксально: землянка, которая может вот так просто проводить время во властных кабинетах как у себя дома. Выговаривать главе ГКБ за отвратительное пойло под названием «галар», ждать министра обороны в его же собственном кресле. Как ни странно, её пустили сюда сразу, секретарь даже поторопил — проходите, не задерживайтесь. Секретность, может… Компьютер был заблокирован, а больше Адорану, видимо, было нечего прятать.

В прошлый раз она просидела в этом кабинете до позднего вечера.

Изучала отчёты, изучала материалы по плану «Ораск» — не все, только те, что показал Адоран, но и тех хватило, чтобы понять суть обмана… Изучала, то и дело отрываясь, пытаясь перепроверить подлинность при помощи каких-то спешно добытых из недр сети программ. Не могла поверить, что это правда.

Она думала, что работает на Темерси для того, чтобы в итоге обеспечить мир на всех планетах сообщества Андромеды. Оказалось, что Темерси использовал её для того, чтобы в итоге распространить влияние Мерхии на все одураченные планеты.

Судорожно просматривая отчёты и уточняя у Адорана детали, она не замечала, с каким выражением министр смотрит на неё. И только уверовав в происходящее до конца, обратила внимание…

— Откуда столько радости? — недовольно поинтересовалась она тогда.

— Я вижу в вас новую союзницу, — откровенно признался Адоран. Несс заподозрила бы неладное и на этот раз, но с причинами такой честности уже всё было понятно. Ещё бы, почему не говорить правду, завоёвывая тем самым доверие, если можно в любой момент перепрограммировать имплант и заставить забыть об услышанном?

И теперь, дожидаясь Адорана в его кабинете, Несс думала, что расчёт министра обороны оказался точным. Она прекрасно понимала ход его мыслей. Взять марионетку Темерси, дать ей неопровержимые доказательства того, что Темерси грандиозно её надул, вызвать здоровую злость, сыграть на желании отомстить и оказаться единственным, кто поможет реализовать жажду мести. Она понимала, что задумал Адоран, но на этот раз собиралась действовать с открытыми глазами. Это создавало если не настоящую свободу, то хотя бы иллюзию контроля над ситуацией.

Оставалось всего два вопроса. Какие цели преследовал министр обороны и каким было прошлое самой Несс. Что таилось в глубинах памяти до тех пор, пока Темерси не подменил настоящие воспоминания нужными ему.

Делать было пока нечего, и она влезла во всемирную сеть, пытаясь найти там эту информацию. Нашлось немного: была свободной с рождения, но не стала предаваться безделью, потому что требовались деньги; заведовала безымянным научным городком на Терре-15, пропала без вести после того, как там произошёл взрыв. Причины взрыва до сих пор оставались не установленными.

Надо же… А Несс до сих пор пребывала в твёрдой уверенности, что Темерси помог ей скрыться от земного правосудия, потому что в этом происшествии обвинили её. В памяти даже сохранились подробности бегства: Тергар, изменение внешности… Несс потянула за недлинную прядь своих светлых волос. Раньше у неё было другое лицо, чёрные волосы, глаза серые, а не зелёные, как после изменений…

От кого она скрывалась в таком случае, если дело было вовсе не в преследовании земными властями? Не от Темерси ли? Тогда выходит, что к взрыву на Терре-15 был причастен и он. Белые пятна в собственном прошлом начинали раздражать. Нужно будет потребовать у Адорана выяснить, что же произошло на самом деле. В обмен на согласие помогать.

Дверь открылась. На пороге появился Адоран.

* * *

Аюрс докурил, выбросил с головокружительной высоты вторую крошечную комету окурка и удалился обратно в Верхний общий зал. Финли ещё несколько минут постоял на самом краю полуразрушенной галереи.

Ночь сглаживала размеры пропасти, вселяла иллюзию, что падать отсюда будет ни капли не опасно и не страшно, и казалось, до земли не больше двух-трёх метров. Если только не бросить вниз тлеющий окурок и не следить за его полётом, пока он не зацепится за один из выступов на этой груде смятых этажей — даже не на полдороге, а не пролетев и четверти пути.

Нет, высота не манила. Суицид был бы слишком глупым поступком. Среди рабочих встречались и такие — излишне гордые, недостаточно гибкие, воспитанные в неизвестно откуда взявшемся предрассудке, что лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Такие часто не выдерживали гонку за свободой, ломались, сдавались, поняв, что достать деньги на налог было для многих почти невыполнимой задачей. А жить в статусе рабочего не хотели. Гордость… Фин не признавал такой гордости, считая, что поступками должна править целесообразность. И ещё долг.

Искать способ освободиться в обход Мэннинга было целесообразно. Когда выяснилось, что это невозможно, в разряд целесообразного переместилось обращение за помощью к Мэннингу. Неприятно, конечно. Но не потому, что просить о помощи было унизительно, а потому, что расплата за эту помощь могла оказаться завышенной. Но другого пути не было, а пока есть хоть один выход, нужно идти до конца.

До конца тоже шли многие. Но если конец оказывался недостаточно хорошим, они не могли вовремя смириться.

Фин отступил на шаг от края галереи. Стоп. Рано думать о смирении, пока не испробованы все варианты.

Он развернулся и зашагал к одному из ярко светящихся в темноте дверных проёмов-провалов поодаль. Таких залов здесь было много, и в них всегда толпились люди — жители Ктамака предпочитали поменьше показываться на улице.

Мэннинга среди всего этого пришлось поискать. Алгеас уже присягнул на верность… Может, Мэннингу не понадобится больше ничья помощь и обмен услугами так и не начнётся? Бывший глава «Ареса-М» не похож на альтруиста, и в таком случае действительно будет тупик.

Он нашёлся в нижнем зале. Когда-то этот зал был многоэтажным — надо же, только что бросилось в глаза… Ярусы, а вернее, полуярусы, похожие на гигантские полки, ведущие к ним лестницы и часть заграждений уцелели, и там ещё кто-то сидел. Из обломанных краёв перекрытий торчала какая-то арматура и неровные железки, а сами перекрытия угрожающе нависали над головами.

На сей раз беглый оружейник был не один. Он о чём-то сосредоточенно совещался с тремя какими-то людьми, и, судя по тону и накалу беседы, они и были теми программистами, с которыми он бежал с Земли.

Мэннинг поднял голову, смерил Финли пронизывающим взглядом, и на миг показалось, будто он видит все мотивы насквозь. И слышал разговор с Аюрсом, и прочитал все мысли о необходимости просить о помощи только ради того, чтобы обменять официальное рабство на неофициальное.

Но произнёс экс-глава «Ареса-М» только вежливое:

— Добрый вечер, Кайо. Чему обязан?

Финли кивнул, здороваясь. Больше всего это сейчас напоминало ему то, как хищники примериваются друг к другу, прежде чем напасть. Хотя это было иллюзией. Хищник здесь был всего один. Мэннинг. Себя Финли сейчас мог отнести исключительно к категории падальщиков.

— Вы говорили, что пытаетесь найти способ вернуться на Землю, обелить себя в глазах закона… пока что не самыми законными способами… и восстановить своё прежнее влияние, — начал он.

— Я помню, — сказал Мэннинг.

— Мне тоже нужно, чтобы ни меня, ни моего экипажа не было в базах данных преступников. Можно попросить вас об этой услуге?

— Логично, — усмехнулся Мэннинг. — Да, действительно, я пытаюсь обелить себя. Но не путём простого удаления из баз данных, Кайо. Я собираюсь добиться восстановления «Ареса-М» и собственного влияния за счёт того, что в моих услугах будут нуждаться на Земле. Так что я сейчас не сосредоточен на взломе баз данных, тем более что в моём нынешнем положении это невозможно. Но как я уже сказал первому перебежчику из твоих, — как там его, Алгеас? — вам повезло.

Финли молча ждал продолжения.

— Наши цели частично совпадают. И если вы поможете мне в достижении некоторых из моих, то я могу обещать, что вы получите свою свободу.

— Договоримся.

Мэннинг замолчал, испытующе рассматривая Финли. Тот сузившимися глазами изучал невольного союзника. Во взгляде Мэннинга чудилось какое-то отчаяние. И лёгкое, пока что едва заметное торжество. Точно он уже потерял надежду на что-то — и вот оно, происходит прямо сейчас.

— Я соглашусь. Алгеас уже согласился. Что до остальных — не знаю, что они решат. Но хотелось бы освободить всех.

— Я учту, — кивнул Мэннинг. — А теперь условия. Мне нужно, чтобы несколько людей одновременно установили кое-какие приборы на Земле. Тогда я смогу работать дальше.

Вот оно что.

На Земле.

Финли чуть склонил голову. Если Мэннингу нужно на Землю, то экипаж «Джетта-101» — не лучшие помощники.

— Ни вам, ни моему экипажу нельзя появляться на Земле. Задание провалится в первые же минуты, если только вам не нужно установить эти ваши приборы в безлюдной подворотне. А в этом я сомневаюсь, — заметил он.

Мэннинг вздохнул.

— Я знаю. Но на Землю нужно позарез. Дело в том, что я больше не могу ни на что влиять отсюда. Раньше мог. Но после терактов все сигналы, которые я отправляю в мозг нужных трансгумов, уходят в никуда. Просто гаснут у самой Земли. Я бы подумал, что их блокируют, но мерхианцы ничего не говорили о расследовании… В общем, у меня нет возможности выяснить причину. Но, скорее всего, дело в блокировке. Кто-то вышел на Демпси и смог определить, что тот действовал не сам.

— Как будто это так сложно. Такой сигнал обычно легко вычислить, насколько я знаю. Вам в своё время не пришлось даже напрягаться, чтобы заметить мерхианский.

— Это другое, — мотнул головой Мэннинг. — Тот был постоянный. Непрерывное руководство решениями и действиями трансгумов через их импланты. Моё вмешательство — точечное. Я один раз изменил часть памяти Демпси и ещё одного разоруженца, Макра, вложил им в головы ложную информацию, и всё, остальное они сделали сами. Такое очень трудно определить без аналитического допроса. Нужно подключать имплант к допросной системе и копировать информацию, как с обычного съёмного носителя. А Демпси и Макра даже обвинений не выдвигали.

— Могли проделать всё скрытно, — сказал Фин.

— Могли. Не знаю. Я сам иду на ощупь в темноте. И мои возможности далеко не так безграничны, как вы, наверное, думаете, — признался Мэннинг. — Потому мне и нужна помощь.

Он умолк, точно жалел, что сболтнул лишнее. Мягкое наивное лицо опять приобрело хищно-расчётливое выражение. Программисты сидели на полукруглой скамье тихо-тихо. Никто уже не ухмылялся издевательски и не смотрел свысока.

Но задание на Земле… Сам Финли рискнул бы без раздумий, но пойдут ли на это остальные?

— Я пытался влезть в импланты кого-то более влиятельного, чем Макра и Демпси, — продолжал экс-владелец «Ареса-М». — Безрезультатно. Нам так и не удалось добиться тех результатов, что и мерхианцам. Они смогли взломать президентскую защиту, я нет. И никто из моих программистов тоже. Мерхианцы в любом случае на шаг впереди, они контролируют всё…

Доверительный тон, искренний взгляд, откровенность — монолог Мэннинга точно сошёл со слайдов наглядного пособия «Как расположить к себе подчинённых», подумал вдруг Фин. Хотя бывший глава корпорации наверняка был знаком с такими азами.

Значит, помощь ему действительно нужна. Мог бы обойтись сам — набивал бы себе цену и заставил просить. А если просить не пришлось…

Финли прислонился к стене.

— Когда? Какие именно приборы? Где их устанавливать? — наконец сказал он.

* * *

— Значит, в любой части этого штабного здания, лишь бы был контакт с сетевым наноконтуром. И то хорошо, — резюмировала Аллония, безмятежно потягиваясь. Бросая на неё косые взгляды время от времени, Финли мог только гадать, настоящее это спокойствие или напускное.

— Смотрел я на их здание. — Он потянулся за лазерной сваркой и прижёг ею один из передающих узлов системы связи. — Там сетевой контур только по центру. Верхний и нижний технические этажи — коробки, не подключённые к сети. Генераторы электричества и воды, оптимизация воздуха — всё, больше там ничего нет. А кроме как туда, мы больше никуда не сможем попасть беспрепятственно.

«Джетт-101» находился в розыске и вместе со всеми входящими в комплект шаттлами для полётов на короткие расстояния числился в базе данных разыскиваемого транспорта. А на Землю пришлось бы лететь именно на шаттле. Расстояние, конечно, для него великовато, даже учитывая сокращение пути через подпространство, но деваться было некуда. Шаттлы на всех крейсерах подобного типа выглядели одинаково, поэтому их можно было вычислить только по индивидуальному коду, заложенному в систему связи. И Финли, при помощи грузового робота сняв всю заднюю часть шаттла, пытался подрезать крылья системе связи, заставив её работать только на поиск внешней информации и на исходящие сигналы. Возможностью принимать их пришлось пожертвовать. Для приёма требовался индивидуальный код.

— То есть мы сможем пробираться только по техническим этажам, потому что во всех остальных местах камеры… и роботы, — Аллония, сидевшая снаружи, прислонилась к развороченной начинке вскрытого шаттла. — Тоже неплохо. По крайней мере, если там, внизу и вверху, нет сети, то и камер точно нет. А «Нео-Аресы» можно пристроить там, где этот наноконтур начинается. Правда, для этого придётся продолбить стену, потому что начинается он внутри этажа…

— Или забросить через окно, или впихнуть в какого-нибудь технического робота, который управляется через внутреннюю сеть… На месте разберёмся. Хотя окно отпадает, они у них декоративные. — Финли покончил с первым шаттлом и выбрался наружу, спрыгнув с энергоблока двигателя рядом с Алли. Та неохотно поднялась и скептически посмотрела капитану в лицо:

— Ты вообще в курсе, что с лазерной сваркой нужно работать в защитных очках? Не говоря уже о том, что её желательно использовать по назначению, а не для кустарной перенастройки системы связи.

— В курсе, Алли, я же корабельный механик… — Финли потёр слезящиеся глаза.

— Не похож, — фыркнула Аллония. — Кстати, остальные что? Согласились на этот суицид?

— Все, кроме Тал и Бладэкса. Мэннинг хочет охватить как можно больше зданий. Южный и Западный военные округа уже выпали из игры.Теперь ему нужно установить «Нео-Аресы» в штабах Восточного и Северного округов, в здании правительства, в резиденции президента — и это только Северная Америка. Спасибо хоть к президенту полезет сам. И ещё он учитывает, что кого-то могут схватить и поднять тревогу. Потому и старается сделать всё одновременно. Так больше шансов, — сказал Фин. Робот подъехал к следующему шаттлу.

— И он надеется, что эти «Нео-Аресы», — Алли выговорила название с усмешкой, — помогут обойти мерхианскую блокировку?

— Говорит, что помогут. Мерхианцы блокируют сигнал, направленный с Ктамака в импланты. Похожий на мерхианский, но попроще. А «Нео-Аресы» — промежуточное звено, — сказал Финли.

— Мерхианцы и его отследят, — констатировала Аллония. — И что Мэннинг тогда станет делать?

— Состряпает ещё одну версию «Нео-Ареса», надо полагать, — скривился Финли. на эту у него грандиозные планы.

Робот разобрал заднюю часть следующего шаттла, и он вспрыгнул на нижние блоки коммуникаций, взбираясь по ним к начинке системы связи.

До вылета оставалась пара часов.

* * *

Размеры шаттла определённо давали преимущество. Такие корабли не подвергали обязательному досмотру на предмет запрещённых грузов, потому что они легко сканировались насквозь; благодаря небольшим габаритам им не полагалось запрашивать разрешение на посадку и место на стоянке — для подобной мелочи имелось особое отделение в космопорту, где шаттлы парковались как вздумается.

В этом отделении Финли забрался на самый нижний ярус. Ярусы здесь, как и везде, были не сплошными. Один и тот же уровень разбивался в нескольких местах свободным пространством для пролёта кораблей. Камеры просматривали по несколько ярусов сразу именно сквозь эти пустоты. А на нижнем было много «слепых зон».

Одна камера зловеще мигала чуть поодаль, другая высматривала что-то с потолка. Но на это можно было не обращать внимания. До поры до времени.

Финли долго искал подходящий космопорт. Во всём Чикаго не нашлось ни одного, который бы находился достаточно близко к штабному зданию Восточного военного округа. От любого пришлось бы идти пешком или ловить транспортёр. Зато здание находилось на пятом ярусе, и это было плюсом: свободные кварталы располагались на расстоянии вытянутой руки от него, а там риск попасться кому-то на глаза значительно снижался. К тому же за красивыми фасадами скрывалась обратная сторона в виде технических и вентиляционных промежутков между зданиями.

— Куртку сделай рабочей, — сказал Финли, бросив взгляд на верхнюю одежду Алли — сегодня «умная ткань» имела тёмно-зелёный цвет. Аллония провела пальцем по нашивке с внутренней стороны, и материя прямо на глазах потемнела и уплотнилась. — И ещё можешь сказать одну вещь?

— Не спрашивай об исходе миссии, — усмехнулась Алли.

Финли только скрипнул зубами: именно об этом он и собирался спросить. Но раз она уже заявила, что не стоит… то бесполезно. Хотя если судить по её выражению лица… С таким блеском в глазах на верную гибель не идут. Даже энерджики.

Наверное.

Глазок камеры «убежал» в другую сторону этажа стоянки. От взгляда второй Фина и Аллонию скрывал правильно поставленный шаттл. Напротив шаттла в стене находился один из запасных выходов, в которых по правилам безопасности было всегда открыто. Проскальзывая в дверь, Финли сгрёб Алли в охапку, прижимая её лицом к себе. Обдав холодным сквозняком напоследок, дверь задвинулась. Аллония вырвалась из хватки:

— Ты что?

— Нужно было посмотреть, нет ли здесь камер, — Фин огляделся. Они стояли в полутёмном переулке, с трёх сторон загороженном чёрными гладкими задними стенами домов. Высоко над головами светились верхние окна космопорта, над стоянкой, едва заметные отсюда. Присмотревшись, можно было увидеть, что монолит стен не такой уж сплошной: справа местами виднелись арки. Вперёд вела узкая улица, теряющаяся в застройках на другом конце.

А ещё отсюда можно было попасть прямиком к зданию Восточного военного округа. К входу в нижний его ярус.

— А если есть, то что?.. Послушай, Финли, — голос Аллонии стал сосредоточенным и строгим, — если ты всё время будешь думать только, как прикрыть меня, то мы точно провалимся. И перестань обвинять себя, что я оказалась в розыске вместе со всеми. Всё происходит так, как и должно происходить.

— Перестань читать мысли, — хмыкнул капитан. — Увидишь камеру — прячься. Тогда я не буду отвлекаться.

Они подошли к концу переулка. Впереди маячила сплошная черная стена. Дверь, заметная только со второго или третьего раза, казалась нарисованным прямоугольником — тонкие, едва видимые линии чуть светлее основного монолита. Финли ещё раз осмотрелся, камер не обнаружил и подошёл вплотную к ней. Порылся в кармане и извлёк лазерную сварку — простенький предмет в форме небольшой палочки. Аллония насторожилась:

— Что ты собрался делать?

— А ты не знаешь? — Финли чуть улыбнулся. Ему иногда нравилось ничего не объяснять и вводить её в недоумение. Мелкая гадость энерджику, способному просчитывать все чувства и мотивы других, но на самом деле не умеющему читать мысли дословно.

— Зато я знаю, что это твоя любимая шутка, — Алли отвесила ему чувствительный подзатыльник. — Что за способ взлома?

Финли примерился к сенсорному глазку, который распознавал прибывших по ДНК, сетчатке или коду.

— Так удобнее. Эта дрянь может среагировать на выстрел. А на применение рабочего инструмента…

Он аккуратно прижёг сваркой глазок и толкнул дверь. Та плавно отъехала в сторону.

— А ещё, говорят, есть умельцы, которые могут настроить коммуникатор на взлом таких глазков… Просто заставляют систему принять импульс коммуникатора за ДНК последнего вошедшего. Жаль, никто из нас на это не способен. — Финли вошёл первым, огляделся — как будто безопасно… — Пойдём, пока нас не поймали. С реакцией на применение рабочего инструмента я ведь мог и просчитаться.

— Что?! — опешила Алли. — Так ты не знал наверняка?

— Теперь уже наверняка. Ничего же не случилось.

Финли пожал плечами, закрывая за Аллонией дверь. Всё равно он не видел другого способа проникнуть на технический этаж.

Вопреки ожиданиям, здесь не было непроглядной тьмы. Узкая полоска осветительного контура под низким потолком заливала помещение блекло-жёлтыми лучами. Хотя здание, под которым находился этаж, занимало в ширину целый квартал, на самом этаже было довольно тесно. Небольшой проход, по обе стороны — панели, скрывающие основные генераторы воздуха, очистительные системы и прочее, на полу — магнитизированное напыление, по которому обычно двигались роботы… Из-за покрытия пол был довольно скользким, и ступать между панелями приходилось осторожно.

Это здание, конечно, не было нужным — штабом Восточного округа. Но судя по картам, оно являлось частью монолитного квартала, в котором находился этот штаб. При постройке городов давно уже забыли об утопических проектах прошлого, рисующих воздушные светлые дома, необычные причудливые архитектурные формы и футуристические пейзажи. Перенаселение диктовало свои условия. Компактность, практичность, прочность.

Здания квартала обычно прилегали друг к другу вплотную, стена к стене. Технический этаж, как правило, делали общим. На это и рассчитывал Финли.

— Думаешь, в военное здание так просто попасть через общий этаж? — едва мысль стала более или менее чёткой, как Аллония тут же уловила ее.

— Думаю, вряд ли. Но на этот случай есть запасной вариант, только тебе он не понравится.

Алли с подозрением покосилась на Финли.

— Не утилизатор мусора случайно?

— Мусор каждый этаж утилизирует сам. Нет.

Фин сверился с коммуникатором. Карта квартала была загружена заранее, чтобы не светиться лишний раз, выходя в сеть. Отслеживать собственное местонахождение в этом блоке однотипных коробок приходилось самостоятельно, по памяти, а не по навигатору. Он даже начал понимать трансгуманоидов с их ломкой, которая начиналась, стоило отключить имплант. Если без коммуникатора так неудобно, то что говорить человеку, который привык получать любую информацию мгновенно и без усилий, так же естественно, как дышал и двигался?

— Я теперь знаю, почему тебя называли отвратительным капитаном, — донёсся голос Аллонии, в котором угадывался с трудом сдерживаемый смех. — Ты никогда ничего не объясняешь, сказал вот про некий неприятный способ попасть на технический этаж штаба — и всё, догадывайся сам. Я-то догадаюсь, а с людьми, Фин, советую хоть иногда снисходить до объяснений.

— Что? — Финли оторвался от коммуникатора, не понимая, чего от него хотят. — А на техэтаже Восточного округа, оказывается, водятся патрульные роботы. Периодически спускаются из основного здания и сканируют помещение. Отлично, чёрт…

— Скажи спасибо, что сетевого контура нет. Кстати, роботы к нему постоянно подключены, когда находятся в здании. Если прикрепить «Нео-Арес» к роботу…

— Как ты его прикрепишь, если робот сканирует помещение? Да мы же будем перед ним как на ладони, — отмахнулся Финли. Но Аллония, похоже, предлагала это на полном серьёзе.

— Он ищет живых. Настроен на улавливание определённых импульсов. А импульсы — по моей части.

— Прикрепить жучок и сразу же совершить двойное самоубийство, чтобы робот ничего не заподозрил? — хмыкнул Финли. — Хотя если они туда спускаются, то можно посмотреть, как именно. Может, можно будет пролезть с «Нео-Аресом» через люк для роботов.

Узкий коридор, пролегающий между блоками коммуникаций, извивался, то и дело меняя направление, шёл зигзагами, иногда сужаясь так, что протиснуться между блоками с трудом мог один человек. Панели, за которыми скрывались внутренности систем жизнеобеспечения, и футляры-кожухи тоже были разной высоты — то упирались в низкий потолок, то образовывали провалы.

Стена в конце этого прохода возникла неожиданно.

Финли задрал голову и посмотрел вверх. Слева тщательно запаянный кожух занимал только половину высоты помещения. И, как и следовало ожидать, не заканчивался у стены, а проходил сквозь неё.

Он вздохнул. Затея ему не нравилась. Но деваться было некуда. Другим путём на техэтаж штаба не попасть. А «Нео-Арес», кроме как через техэтаж, больше никак не установишь. Мэннинг говорил, что пробраться вполне реально, но на практике… Впрочем, раздумывать нечего.

Финли вскочил на кожух, сбросил куртку и махнул Алли:

— Оставайся здесь.

— Так, — Аллония тоже влезла на металлический ящик. — Подробнее. Что ты собрался делать и почему тебе это так сильно не нравится?

Энерджики. Ничего от них не скроешь. Финли поморщился. Объяснять было лень.

— Этот ящик, на котором мы сейчас сидим, — кожух генератора энергии. Над основной частью начинки есть немного пустого пространства, что-то вроде воздушной подушки. А ещё у меня есть лазерная сварка, — он пошарил по карманам снятой куртки и извлёк короткую палочку-прибор. — Генератор проходит через технический этаж насквозь по всем домам квартала. Пролезть можно… при должной сноровке.

Финли замолчал и активировал сварку. На миг проскользнуло опасение, что кожух может оказаться бронированным. Но нет, металл поддался. Орудуя сваркой в режиме рассечения, Фин начал аккуратно проделывать отверстие у стены.

— Воздушная подушка? — зловеще прошипела Алли. — Мэннинг дал отличный совет! А он говорил, что к этой начинке нельзя даже прикасаться? Что тронь ты хоть пальцем то, что там внутри, и от тебя останется только кучка пепла? Подушка, как же…

Она задохнулась от возмущения.

— Потому я и говорю, чтобы ты оставалась здесь. — Фин не удержал вырезанный прямоугольник, и тот провалился вниз. Звука удара не последовало. Только проникающее сквозь дыру яркое свечение на мгновение вспыхнуло ослепительно белым, бросая на потолок блик-отражение.

Не так уж плохо. Если не удастся удержаться, то по крайней мере не успеешь ничего ощутить.

Оставалось прорезать такое же отверстие за стеной, которая образовывала над кожухом генератора точно повторяющую его контуры арку. Потом пробраться на ту сторону. В изложении Мэннинга это действительно звучало легче. А здесь… Финли с сомнением заглянул в светящуюся дыру. Яркие, обвитые мерцающими ниточками полосы сплетались в толстый жгут примерно в полуметре под аркой. Выглядело это даже красиво. Но при мысли, что предстоит туда лезть, становилось страшновато. Особенно если вспомнить, что произошло с провалившимся внутрь куском металла. Нет, Алли нужно оставить здесь. Может не удержаться — а ведь ей из всего экипажа эти «Нео-Аресы», борьба Мэннинга и перспектива удаления из баз данных преступников нужны меньше всего.

— А отключить его нельзя? — подала голос Аллония.

— Тем же способом, что и глазок, — да, можно. Но через секунду включится аварийный режим. А ещё через минуту здесь будет с десяток ремонтных роботов. И наверняка кто-то явится проверить, в чём дело…

Держась за край кожуха одной рукой, Финли склонился к дыре и просунул в неё вторую руку с включенной сваркой. От генератора шло тепло. Даже приятное. Не страшное. Металл поддавался сравнительно легко. Аллония нервно сглотнула. Фин перегнулся через край дыры внутрь, пытаясь дотянуться как можно дальше, чтобы проделать достаточно широкое и удобное отверстие.

Второй кусок металла наконец оторвался и тоже провалился вниз. Вспышка на мгновение ослепила. Финли выбрался из дыры и зажмурился, пережидая, пока перед глазами перестанут плыть цветные пятна. Потом сунул сварку в карман брюк.

— Сиди здесь. Кто-то должен оставаться на страже, — повторил он. Аллония не реагировала.

Финли ухватился за края дыры и начал осторожно пробираться под аркой, вися на мизерном расстоянии над генератором.

Не прогибаться, держаться поближе к верхнему краю арки. Не обращать внимания на усиливающийся жар в спину. Руки начинали скользить. Тоже не обращать внимания. И не задерживаться, ни в коем случае не задерживаться…

Он в последний раз подтянулся по краям дыры, опёрся на локти и уже с лёгкостью выбрался из генератора с другой стороны арки.

— Алли?

— Да? — глухо донёсся облегчённый голос.

— Если здесь появится робот, уходи. Как можно скорее.

В ответ послышался неопределенный звук. Аллонии было не так-то легко приказать или заставить её что-либо делать.

Финли спрыгнул с металлического ящика и прошёлся по техэтажу вожделённого штабного здания. В кожухе справа что-то мерно гудело, под потолком тянулся целый пучок квадратных труб. Всё точно такое же, как и на техническом этаже соседних зданий.

Робот мог появиться в любую минуту. И нужно было попытаться добраться до сетевого наноконтура внутри здания через люк, в который они попадали сюда.

Финли снова влез на кожух и принялся пробираться по нему на коленях, то и дело задевая головой потолок и высматривая этот люк. Робот не может проникнуть сюда прямо сквозь перекрытие. К тому же на этот этаж сверху тоже как-то попадают люди. Возможно, есть общий люк с общей дверцей.

Сетевой наноконтур представлял собой тонкое, толщиной в сотые доли миллиметра, напыление на поверхности стен и потолка внутри каждого здания. Таким образом ко всемирной компьютерной сети подключались целые дома. Робот, соприкасаясь с полом, на котором было напыление, мог передавать полученные данные — результаты сканирования или что угодно ещё — на любой компьютер. По сути, сетевой наноконтур и был компьютером, ведь слой специальных частиц превращал в компьютер любую покрытую им поверхность. По этому же принципу работали и коммуникаторы.

За спиной вдруг послышался лёгкий шорох и стук. Кайо резко обернулся.

— Алли, я же говорил тебе оставаться там!

— Мало ли что ты говорил. Я свободный энерджик, помнишь? — Аллония, которая только что выбралась из дыры над генератором, с опаской отползла от неё подальше и приблизилась к капитану. — Мне виднее, в конце концов.

Она отдышалась и бросила ещё один неприязненный взгляд на светящееся отверстие. Финли покачал головой, не сдержав усмешки.

— Ладно, — вздохнул он. — Но если здесь появится робот, тебя же загребут вместе со мной. Тебе это нужно?

— Мне виднее, что делать, — повторила Аллония со всезнающей улыбкой. Финли подумал только, что в её обществе совершенно невозможно сохранять авторитет, и мученически возвёл глаза к тускло освещённому потолку.

Как раз чтобы увидеть, как совсем рядом открывается люк и оттуда появляется мигающий диодами робот.

А потом прямо перед глазами промелькнуло лицо Аллонии, и всё вокруг моментально провалилось в вязкое небытие.

* * *

Над головой мерцал неясный свет. Тусклый, желтоватый, то и дело скрывавшийся за тёмными тенями. Вот одна тень промелькнула совсем рядом, бесшумно, точно видение. Всё казалось смутным, размытым. На грани сна и яви. Финли попытался вспомнить, что произошло перед этим сном… и резко открыл глаза. Первой связной мыслью было «Попались».

Он лихорадочно обвёл взглядом окрестности, приподнявшись на локтях, и снова повалился на твёрдую поверхность. Чувства включились быстро, но тело сковала такая слабость, что невозможно было пошевелиться. Конечности онемели, глаза с трудом фокусировались. Радовало одно — прийти в себя довелось там же, где он и отключился. На том же металлическом ящике-кожухе на техническом этаже штаба Восточного округа. Там же, где Фина застал робот… и непонятная деятельность Аллонии.

Кстати. Аллония. Он поискал её взглядом, но сразу не увидел. Это отрезвило окончательно, лучше электрического разряда, которого успешно удалось избежать при штурме генератора. Финли снова поднялся, на этот раз не свалившись обратно, кое-как сел и опять огляделся.

— Алли?

— Да. Я здесь, — отозвалась та откуда-то из противоположного конца помещения. Фин в замешательстве свесился с металлического короба, высматривая её. Ситуация становилась всё непонятнее.

— Что случилось?

— Мне пришлось тебя отключить, — Алли наконец появилась из противоположного конца немаленького этажа. — Здесь был робот-разведчик, они, оказывается, сканируют все этажи каждые полчаса. Я сделала так, чтобы он не выявил здесь присутствия живых существ.

— Чуть-чуть убила? — предположил Финли, прислушиваясь к собственным ощущениям. Если и трансгуманоиды чувствовали себя так же после того, как Алли их отключала, то им определённо стоило посочувствовать.

— Я могу менять собственную энергетику как угодно, но чтобы проделывать это с чужой, мне нужно, чтобы объект был без сознания. Но ты был жив, не беспокойся, — она влезла на металлический ящик и села рядом с Фином, свернувшись клубочком в тусклом свете. — Только мне пришлось порыться у тебя в карманах. Я прикрепила наш «Нео-Арес» к роботу, Финли. Приходи в себя, и убираемся отсюда, пока не появился ещё один.

— Ничего себе! — присвистнул Фин. А он-то брал её с собой с такой неохотой и согласился на это только потому, что Алли могла при необходимости временно одурачить полицейского. А она, оказывается, и по части роботов… Нехорошая мысль, что в итоге из них двоих лишним оказался именно он, всё крепче утверждалась в голове.

— Спокойно. В любом случае без тебя я бы сюда не попала, — как обычно, стоило подозрению оформиться в нечто связное, как Аллония отвечала, точно подобная «беседа» была в порядке вещей.

Финли потянулся. Можешь или нет, но пора уходить.

— Извини. Я постараюсь больше не перекладывать на тебя то, что должен делать сам, — наконец сказал он и принялся пробираться к призывно светящемуся ходу через генератор. Из-за спины донеслось негодующее фырканье.

С верхней террасы центрального штаба было видно, как внизу суетятся роботы.

Они спешно монтировали трибуну. Пока её не было, офицеры пытались успокоить собравшихся солдат как могли, но это удавалось плохо. А собралось здесь действительно волнующееся, кричащее и возмущённо машущее руками море.

На самой же небольшой площадке, продуваемой всеми ветрами, холод не замечался из-за накала обстановки.

— А вы давно общались с армией? С простыми солдатами? — Адоран пытался перекричать шум толпы.

— Пытаетесь переложить ответственность на нас? — гаркнул Вакрасси. С тех самых пор, как два часа назад заседание многострадальной рабочей группы было прервано сообщением секретаря, который доложил о беспорядках среди военных, министр по экзогосударствам находился в дурном настроении. Это он настоял на том, чтобы отправиться к месту событий. Группа согласилась. Ни о каких волнениях, предшествующих беспорядкам, им не докладывали. Темерси отнёсся к волнениям с ещё большей настороженностью. То, что происходило сейчас внизу на подступах к центральному штабу Мерхианских военных сил, вполне вписывалось в схему некой собственной игры, затеянной Адораном. А значит, было возможностью выяснить хоть что-нибудь.

Профессия солдата в Мерхианской Империи мало отличалась от любой другой. Мерхианские военные не обладали такими льготами и преимуществами, как их коллеги в Русском Мире, не были особой кастой избранных, как в Королевстве Сорока Планет, не являлись бывшими преступниками, как нашпигованные специальными имплантами и превращённые из личностей в машины для сражений трансгуманоиды в Атлантическом Союзе… На Мерхии единственное отличие от другой профессии заключалось только в графике. Быть солдатом — значило работать полгода через полгода, нести службу на границах, внешних военных объектах и стратегически важных спутниках и колониях без выходных, а вторые полгода наслаждаться отпуском, прерываемым разве что регулярными, но не слишком обременительными обязательными тренировками.

Поэтому ровно половина всех мерхианских солдат сейчас была занята в местах постоянной дислокации.

А вторая половина собиралась у здания центрального штаба. И если там сейчас были и не все солдаты столицы, то большая часть.

Министр же обороны с обескураженным видом стоял на верхней террасе главного здания. И изображал полную неосведомлённость. По крайней мере, Темерси был уверен, что Адоран не мог не догадываться о настроениях, царивших в армии.

Если только он сам их не раздувал.

Стихийный протест. Возникший сам собой. Среди военных — самой стрессоустойчивой и уравновешенной части мерхианского общества. Как раз тогда, когда их руководитель заявил об аналогичной позиции во всеуслышание.

А ведь те случаи в истории, когда самопровозглашённые императоры приходили к власти на плечах военных, начинались с похожих эпизодов. С учётом тогдашних реалий, но всё же.

— Вы думаете, к этому не было предпосылок? — Тем временем тон Адорана постепенно делался всё более уверенным и в нём даже начали проскальзывать обвиняющие нотки. — Или, может быть, думаете, что армия — как стадо, куда министр, туда и она?

Готовит почву для оправданий, подумал Темерси, переводя взгляд с Адорана на собравшуюся внизу толпу. Но промолчал.

— У кого вы спрашиваете? — жёлчно поинтересовался Вакрасси. — Мы должны следить за оборонным ведомством вместо вас? Потрясающе.

— Не за оборонным ведомством, а за государственной политикой! Не лично вы, а весь Совет Империи! Я не впервые заявляю, что та политика, которую вы проводите сейчас, никуда не годится. Как видите, так считаю не один я. Я предлагал пути выхода из той западни, куда вы загнали страну. Я говорил, что план «Ораск» не оправдал себя…

— «Я, я, я»… — перебил Вакрасси. — Адоран, чего бы вы ни добивались своими демаршами, вся информация о них будет передана в Сенат. И я подам прошение о досрочном созыве кадровой сессии, чтобы рассмотреть вопрос о вашем снятии с должности. Министр обороны должен работать на империю, а не на себя. Вы об этом забыли.

— Мои демарши? — Адоран тем временем нимало не сконфузился от слов более опытного коллеги. — Я выражаю настроения своих подчинённых, фаол Вакрасси. Ничего более. А мои подчинённые — часть мерхианского общества. Общество недовольно политикой Совета. Напомнить, чем это заканчивается?

Темерси всё так же молча склонил голову. Вот до чего дошло. Зашло даже дальше, чем можно было предполагать. Только что Адоран, можно сказать, прямым текстом заявил о своём намерении разжигать бунт. Он настолько уверен в себе? Или настолько глуп? Скорее первое — Скэнте отнюдь не считал министра обороны дураком. И ведь может добиться своего — поддержка армии уже обеспечена, а это уже значительное преимущество… Но чего добивается Адоран? Неужели действительно замахнулся на переворот?

Темерси вздохнул, рассматривая чуть успокоившихся солдат внизу. Крики толпы стали не так слышны из-за равномерного монотонного шума начавшегося дождя. Капли казались отсюда единой грязно-жёлтой пеленой, блёклой за серебристо-белым полупрозрачным куполом. Туч было столько, что даже день потускнел, превратившись в смутные сумерки.

— Настроения выражаете, значит… — протянул Вакрасси. Остальные тоже не вмешивались, предоставив ему выражать общее мнение. Зато, мимолётно отметил Темерси, хоть с Вакрасси они согласны. Значит, затея Адорана, чем бы она ни оказалась, не так уж беспроигрышна.

Но будь затея рискованной, министр обороны не бросался бы плохо замаскированными угрозами переворота. Разве что он сейчас сам о них жалеет… На лице Адорана выражения постоянно сменялись, и было невозможно понять, о чём он думает.

— Фаол Адоран, ваша задача — управлять этими людьми, а не выражать их настроения, — отрезал наконец Вакрасси. — Вы не официальный делегат и даже не уличный горлопан, хотя ваши действия ничем не отличаются от площадного кликушества. Сенат рассмотрит вопрос о вашем смещении в ближайшее время.

Адоран снова принялся что-то доказывать, и в тоне его не было ни намёка на оправдательные нотки. Темерси больше не прислушивался. Отошёл от столпившихся участников рабочей группы на пару шагов и посмотрел вниз на солдат. Те окончательно утихли и слушали какого-то офицера — он отсюда казался крохотным, словно нарисованным на ладони.

Да, отстранение министра обороны — дело времени. Назначат нового, он войдёт в Совет и не станет мутить воду. Но это если всё будет гладко.

А уверенность Адорана вызывала нехорошие мысли.

* * *

Спустя несколько часов, когда митинг рассосался, прерванное заседание было кое-как доведено до конца и глава ГКБ вернулся к себе в кабинет, то стало ясно, что без спецгруппы действительно не обойтись. Потому что обнаружившуюся неприятность не хотелось доверять специалистам из официальной охраны.

Темерси, как обычно, вихрем взлетел по лестнице, ворвался к себе и открыл окно, попутно припоминая, сколько срочных дел оставались не выполненными из-за затянувшегося заседания.

Душный воздух кабинета постепенно сменялся прохладным и свежим. Тучи не спешили рассеиваться, и над Эрхансом по-прежнему стояли серые сумерки, хотя на часах был разгар дня. Темерси закрыл окно и запустил компьютер. Над столом мгновенно развернулся голографический интерфейс.

Интересно, как там землянин, засевший на Ктамаке?

Чёрная поверхность стола привычно холодила руки, голограмма привычно играла роль лампы, Темерси почти не смотрел туда, предпочитая работать сразу с сердцем компьютера, встроенным в столешницу. Ещё один дисплей, на сей раз небольшой и сенсорный, как в земных устройствах, тоже мягко светился, и главе ГКБ было плевать на сумеречный полумрак в кабинете. Пространство сузилось до этого дисплея и сменяющихся на нём символов.

После того, как Темерси заблокировал сигналы землянина с Ктамака, следовало присматривать за положением дел в головах у трансгуманоидов. В прямом смысле — отслеживать состояние их всемирной сети и уделять особое внимание внешней информации, поступающей в импланты не по запросу. Конечно, каждого трансгума так было не отследить. Но кто попало не интересовал, похоже, и того неизвестного землянина, окопавшегося на Ктамаке. Поэтому Темерси наудачу влез для начала в импланты нескольких ключевых руководителей разоружения… и не ошибся.

Ушлый землянин умудрился решить проблему с блокировкой, просто поместив в нужных зданиях нечто вроде передатчиков. Скэнте улыбнулся дисплею. Надо же, и в АС не одни сплошные идиоты, управляемые имплантами. Хотя… от идиотов недалеко ушли. Заблокировать и эти передатчики было делом пяти минут. Или не блокировать, а оставить как есть, просто присматривать за ними и вовремя нейтрализовать передаваемые сигналы? Да, пожалуй, так будет лучше. Можно потратить совсем немного времени и не допускать внедрения новых программ в импланты трансгуманоидов. Зато землянин на Ктамаке будет думать, что всё в порядке. До тех самых пор, пока не сорвётся ближайший намеченный теракт. Тогда он насторожится и, возможно, явится на Землю лично, чтобы проверить, всё ли в порядке с этими прокси. И его можно будет поймать. Идеально.

Темерси запустил поиск похожих устройств, а сам встал, прошёлся по отзывающемуся эхом пустому кабинету и включил наконец свет. Нет, с «делом пяти минут» он погорячился. Это могло занять намного больше.

Он принялся аккуратно подключаться к первому из устройств… и руки тут же замерли на месте.

Рабочий компьютер.

С ним было что-то не то. Темерси не сразу заметил: включая, он начинал действовать машинально, потому что за те три года, что занимал этот кабинет, успел чуть ли не сродниться с компьютером и многое делал не задумываясь. И теперь пришлось некоторое время недоумённо хмуриться и рассматривать молочно-белый дисплей с чёрными символами программного кода, прежде чем удалось вспомнить, что вызвало такую настороженность.

И он понял.

Вместо двух окон с программными кодами имплантов — русским и американским — открылось всего одно. С русским.

Открывалось же всегда то, на чём был окончен предыдущий сеанс работы.

Правда, таким древним способом уже почти никто не действовал — обычно при запуске компьютера можно было вызвать нужную программу голосом. Но у Темерси вообще были специфичные методы работы.

И о них мало кто знал. А тот, кто влезал в компьютер главы ГКБ и выключил его, не вернув всё на место, явно привык к современным интерфейсам. И рассчитывал на то, что Темерси тоже отдаёт им предпочтение.

Кто-то определённо влез сюда, пока Скэнте терял время на прерванном заседании Совета Империи. И этот кто-то очень интересовался программным кодом вмешательства в русские «Киры».

Темерси нахмурился, бессознательно потирая пальцем пересохшие губы. Первым делом попытался вспомнить, а не оставил ли он действительно всего одно окно, когда уходил. Да нет же — он точно помнил, что окон было два, как раз сравнивал пару параметров… А когда пришёл и включил, когда не обратил внимания на оставленные с прошлого раза окна, потому что спешил, но что-то резануло глаз, засело в подсознании и всплыло только теперь — действительно ли дело было в том, что вместо двух окон осталось одно?

Именно так. А значит, здесь кто-то точно был.

Фаран? Вряд ли. Тот не оставил бы следов.

Да и не было ему смысла копаться в компьютере шефа, потому что Темерси работал над этим кодом вместе с ним. Значит, шпион с большой долей вероятности был из окружения лично главы ГКБ, иначе не стал бы связываться с проникновением в кабинет Темерси, а попробовал бы утащить информацию у Фарана. А может, и не в этом дело. Может, кому-то было нужно больше, чем один только программный код для «Киров». Потому и полезли сразу к главе конструкторского бюро — искали что-то ещё…

Скэнте сокрушённо покачал головой. По-хорошему, с этим должны бы разбираться специалисты Адорана — контрразведка и внутренняя разведка подчинялись именно ему. Но Адоран недоговороспособен. Нужно ждать назначения нового министра обороны. А шпионом мог оказаться кто угодно, и люди Адорана в том числе…

Темерси проверил камеры, ни на что особо не надеясь. Так и есть. Отключены.

Действовал или кто-то из своих, или очень квалифицированный земной шпион. Возможно, это ещё удастся выяснить. Если Фаран нашёл тех сотрудников, о которых Темерси его просил.

И если Фаран всё-таки сам не являлся этим шпионом…

Скэнте открыл небольшой сейф, помещавшийся прямо в столешнице. Коробка с крошечными шариками заомилина, более слабого аналога препарата для допросов заомина, ждала своего часа. Собеседование с будущими работниками неофициальной службы безопасности ГКБ должно было состояться ближе к вечеру. Если те окажутся такими, как нужно, — досрочно списанными за ненадобностью, но готовыми продолжать работать именно на ГКБ, а не на того, кто больше даст, — то заданий им хватит с самого первого дня. И деятельность Адорана, и поиск шпиона. К тому же в самом Бюро можно будет и не искать. Темерси мог побеседовать со своими подчинёнными сам при помощи того же заомилина.

Он закрыл сейф и запустил блокировку первого из передатчиков на Земле. Деятельность ГКБ всё больше скатывалась из науки в подковёрную возню, шпионаж и интриги. Это не могло не огорчать.

Но с другой стороны… теперь инфернальная репутация главного конструктора будет хоть немного оправдана.

* * *

— Спасибо за ответы. И последнее. Вы ушли из ГКБ совсем недавно, если мне не изменяет память, всего пару недель назад. Почему решили вернуться?

Темерси внимательно изучал сидящего перед ним мужчину, уже зная, что возьмёт его в штат. Заомилин не давал сбоев, а значит, ответы бывшего охранника из филиала были правдивыми. Сорокапятилетний специалист, прослуживший всю карьеру в подразделениях внутренней охраны, которая подчинялась полицейскому министерству, уволился по собственному желанию меньше месяца назад. Работал он в филиале ГКБ в другом полушарии Мерхии — в Сантарсе, городе, считавшемся второй столицей империи. Ушёл без объяснения причин, а на его место из полицейского министерства распределили нового, и тогда Темерси не придал этому никакого значения.

А теперь выпал случай допросить бывшего охранника под заомилином, и на поверхность всплыли любопытные факты.

— Это был приказ министра Лаутана, фаол Темерси. Приказ уволиться. Если вы обратили внимание, тогда ушли многие их охраны ГКБ, я лично знаю троих. И это не только из ГКБ, часть охраны уволилась и из других служб — тех, которые не подчиняются министерству обороны и полицейскому. Потом нас созвали. В строгой секретности. Побеседовали с каждым. Потом я понял, что к нам применяли какой-то препарат для допросов, чтобы исключить обман, — тут Темерси на секунду устыдился, ведь сам действовал точно тем же способом. А впрочем, что в этом такого? Если охранник достаточно компетентен, он первым поймёт необходимость в мерах предосторожности. — Меня отсеяли, но кое-что я узнал. Похоже, что министры Адоран и Лаутан собирают из этих уволенных охранников какие-то новые подразделения. Только никуда их пока не посылают. Они числятся безработными… — речь офицера Тайнана из-за заомилина была немного бессвязной. — Вы спрашивали, зачем я вернулся, фаол Темерси? Наверное, потому, что не я один догадываюсь, что происходит что-то странное. А вы, судя по всему, собираете точно такое же подразделение…

Тайнан обмяк в жёстком кресле, развёрнутом из многофункционального куба. Темерси досадливо поморщился. Передозировка заомилина, теперь офицер не сможет не понять, что был на собеседовании под препаратом, когда очнётся. Ладно, неважно.

Значит, Лаутан был в сговоре с Адораном. Значит, мнимые разногласия — действительно обман, как Скэнте и предполагал. И всё это началось совсем недавно. Лаутан с Адораном отозвали многих охранников из разных учреждений — зачем действовать так топорно? Или отзывали только тех, в чьей лояльности были уверены, а отсеяли потом, когда решили ещё раз перепроверить? А главное — что затевалось в Мерхианской Империи под прикрытием масштабной внешней операции? И когда это началось?

Темерси облокотился о стол и подпёр склоненную голову рукой. Как получилось, что вышел просчёт с дозой? Теперь придётся ждать, пока Тайнан придёт в себя. Внезапно навалилась многонедельная усталость.

Теория разошлась с практикой: вместо нормального претворения в жизнь плана «Ораск» всё смешалось в одну кучу, и обнаружилось, что на самой Мерхии куча внутренних проблем. И часть прорех в плане приходилось закрывать самому, а часть могла оказаться делом рук внутреннего врага, и закрывать эту часть, опять же, тоже нужно было без лишней огласки… И хотя план составлялся рабочей группой и утверждался Советом Империи, на практике получилось, что и его воплощение, и коррекция легли на плечи главы ГКБ. Сначала русские импланты, потом русские консерваторы, потом террорист-одиночка, который умудрился провернуть множество терактов, так и не выйдя из тени, и невозможность добраться до него, и подставы от Адорана, а теперь ещё и некая странная деятельность, которую министр обороны и полицейский министр развернули за спиной Совета… И в довершение всего — сегодняшний эпизод с проникшим в кабинет шпионом. Темерси прижал ко лбу холодную ладонь. Кончится это когда-нибудь или нет?

Он выпрямился, стряхивая с себя незримую паутину слабости. Расклеился, непозволительно расклеился. Придётся ночью выделить на сон на пару часов больше…

Офицер Тайнан открыл глаза, и Темерси насторожился. Но бывший охранник только понимающе кивнул:

— Заомин?

— Заомилин, — неохотно буркнул глава ГКБ. — У вас непереносимость?

— Наверное, да… Так вы набрали группу, фаол Темерси?

— А вы, значит, всё равно согласны в ней работать, даже несмотря на собеседование не по правилам? — криво усмехнулся Скэнте. По обе стороны стола мужчины настороженно приглядывались друг к другу. — Похоже, вам так же, как и мне, интересно выяснить планы министра Адорана…

— Похоже, — Тайнан вернул невесёлую усмешку. — Я наслышан о вашем допросе. Все наслышаны. В определённых кругах слухи расходятся быстро. Должен сказать, я бы не сдержался, начал бы ответное разбирательство… Но не о том речь. Вижу, вас больше интересует министр Адоран. Но Лаутан причастен к его начинаниям лишь в чуть меньшей степени. Просто ведёт себя…

— …более адекватно, — кивнул Темерси. — Думаю, в ближайшее время я соберу группу у себя для объяснения задач. Зайдите к кадровому секретарю. Чип у вас при себе?

В ответ Тайнан коснулся тонкой цепочки, на которых мерхианцы обычно носили чип-удостоверение — на руке или на шее. Здесь избегали лишней имплантации, даже когда дело касалось идентификационных кодов, чипов и прочего, без чего ни один землянин уже давно не мог представить собственное тело. Темерси снова удовлетворённо склонил голову.

— Я привык быть во главе группы… — как бы невзначай заметил Тайнан, поднимаясь.

— Я понял, — бесстрастно сказал Скэнте. — О собрании вам сообщат.

* * *

После окончания рабочего дня он собрал у себя четверых новых членов внутренней неофициальной охраны. После собеседования те знали, что их ждёт, а под действием заомилина уже успели подтвердить свою преданность. Белой ночью только гулкая пустота в коридорах ГКБ демонстрировала, какое сейчас время суток и чем оно отличается от хмурых дневных сумерек.

Всего четверо из всех, оказавшихся за бортом службы по милости Лаутана и Адорана. Всего четверо оказались подходящими для того, чем Темерси собирался их занять.

Но и этих должно было хватить.

Собрание продлилось недолго, но все участники расходились в твёрдой уверенности, что поняли друг друга. Номинальные компьютерщики, разбросанные по разным отделам, начинали вполголоса советоваться, с чего лучше начать выяснение двух загадок, которыми их нагрузил Темерси, — заговор Адорана и проникновение в кабинет, — а глава ГКБ наконец-то смог хоть немного успокоиться. Скоро всё станет понятно. И даже если непонятная интрига не раскроется до конца, то появится новая информация, нехватку которой он ощущал уже почти физически.

А ещё, наверное, сегодня ночью можно и поспать. В кои-то веки появилось достаточно свободного времени.

* * *

Ни Темерси, ни безымянная охранная группа не знали, что тем же вечером состоялось аналогичное собрание с участием Адорана, Лаутана, Несс и ещё нескольких десятков людей.

Полицейский министр Лиат Лаутан хмурился и выглядел не в своей тарелке. По прошлым собраниям Несс помнила, что у него было больше всего возражений и поправок, касавшихся того плана, который продвигал Адоран. Он и присоединился к их группе позже всех, уже после того, как министр обороны встретился с Несс и пролил свет на махинации Темерси с её имплантом.

Группа была разнородной. Два министра, несколько военных офицеров, Несс… И, похоже, никто, кроме Адорана с Лаутаном, не знал плана до конца. Несс догадывалась, что затевалось нечто большее, чем мелкая интрига против главы ГКБ. Но не знала, что именно. Всех использовали почти втёмную. Всех считали недостаточно надёжными.

Она уже выполнила своё задание у Темерси. Похитила нужную информацию. Адоран хотел получить программный код настроек для русских имплантов и имплантов Атлантического Союза. И Несс этот код предоставила. Ей удалось обойти наблюдение в ГКБ, её присутствие там не вызвало никаких подозрений. Она недоумевала только, почему Адоран или Лаутан не потребуют у Темерси официальную справку со всеми техническими характеристиками проводимых работ. Они имели на это полное право… наверное. Не хотели вызывать подозрений? Ещё что-то?

По косвенным данным можно было предположить, что Адоран затевает нечто, связанное со сменой власти. Иначе он не стал бы так старательно формировать общественное осуждение текущей политики. Не стал бы раздувать недовольство, задействуя армию. Но при чём тогда здесь программные коды имплантов?

Так или иначе, сегодня министр обороны должен был открыть карты.

Несс не знала точно, что предстоит делать дальше. Она только надеялась, что если дойдёт до расправы над Темерси, ей позволят этим заняться. Следовало отомстить ему ещё тогда, когда он обманом подбил её установить в научном городке некий мини-реактор и убедил, что тот в конечном итоге принесёт пользу и мерхианцам, и людям. А потом внушил, что всё было наоборот.

Какая же беспринципная сволочь…

— Итак, — поднялся Адоран, — пришло время окончательно согласовать наши действия.

Та же круглая комната с бесконечными сводами. Те же тонкие органические нити, безжизненно свисающие со стен и до сих пор иногда слабо шевелящиеся.

У Финли создавалось впечатление, что он проторчал в этой дыре уже вечность. Неожиданно возникла мысль, что если экипажу удастся освободиться, то всё равно придётся скрываться вдали от Земли. В похожих местах. В похожих унылых клоаках.

Та же комната, то же безделье, тот же встревоженный и вечно чем-то озабоченный Мэннинг.

На этот раз он выглядел ещё более нервным, чем обычно.

— Кайо, — заговорил он, не успел Финли подойти к нему. — Объясните мне, как вы ставили «Нео-Арес» в здании Северного округа.

— Как получилось, — буркнул тот, плюхаясь на потрепанную скамейку напротив. — Или вы думаете, я мог выбирать способ?

— Похоже, вы и не пытались выбирать, — процедил Мэннинг. — Сигнал не поступает. Блок как стоял, так и продолжает стоять. Причём внешне всё нормально, мои настройки «Нео-Арес» принимает. Вот только на нужных людей они не действуют… Вы бросили прибор снаружи и сделали вид, что установили?

— То есть вы пытаетесь свалить на меня свой просчёт в их конструкции, — резюмировал Финли. — А настройки не срабатывают только в Северном округе?

— Не только… — со вздохом признал Мэннинг. — Я организовывал новые атаки, на этот раз на мерхианские армейские плацы. Там, где у них тренируются солдаты в отпуске, уничтожить всех одним махом — и война наполовину выиграна… Взрывы должны были произойти в пять утра по мерхианскому времени.

— И? — нетерпеливо уточнил Финли. Но по склоненной голове и раздосадованному виду Мэннинга всё и так было ясно.

— Ничего не произошло. Никто, оказалось, даже не готовил атаки. Мой сигнал снова блокируют, — буркнул тот.

— И в этом, конечно, виноват я, — сказал Финли с насмешкой. Мэннинг подозрительно взглянул на него исподлобья.

— Сигнал заблокирован со всех «Нео-Аресов». А один из них я устанавливал лично. Простите, Кайо, сорвался… — Он задумчиво потёр переносицу. — Нас обезвредили. Тихо и незаметно. Это, конечно, пугает. Значит, кто-то знает о моих попытках, а от этого они становятся ещё более рискованными, но если мы хотим выиграть, нужно рисковать. Нужно снова лететь на Землю.

На миг Финли вновь почудился жар раскалённого генератора и тошнотворное ощущение соскальзывающих рук.

— Снова устанавливать «Нео-Аресы»? — без выражения переспросил он.

— Если бы вы могли их перепрограммировать, взломать этот блок… — протянул Мэннинг. — Хотя от вас я этого и не ожидаю.

— И не ожидайте. Я механик, а не компьютерщик, — подтвердил Финли, проигнорировав заметное презрение в голосе собеседника. — К тому же тот «Нео-Арес», который мы с Аллонией ставили, мы при всём желании не найдём. Он бегает где-то в здании на борту одного из роботов.

— С Аллонией? А, точно… Ладно. Я попытаюсь сделать еще несколько приборов. А вы, Кайо, пока позаботьтесь, чтобы в вылазках принимали участие и другие члены вашего экипажа. В конце концов, мне решать, кого освобождать, если мы добьёмся цели. И я вправе отказать тем, кто ничего не делал.

— Я поставлю их в известность, — сказал Финли.

* * *

— Получается, ты сначала втянул нас в преступление, а теперь ещё требуешь дальнейшего пособничества, — злобно прошипела Таласса. — Забыл одну маленькую мелочь. Спросить, а нужно ли это нам.

Финли слегка зажмурился, тихо столбенея от такого виртуозного умения ставить всё с ног на голову. Тал говорила настолько убедительно, что он бы и сам поверил, что кругом виноват. Если бы не был так зол.

— Знаешь, в чём прелесть вашего положения? Вас можно не спрашивать. Тералит и не спрашивала. А в том, что её саму провели, вина Мэннинга, на которого ты смотришь как на спасителя. Немного нелогично, по-моему, — мягко сказал Финли. Он собрал свой мятежный новый экипаж просто на всякий случай, чтобы сообщить о требованиях Мэннинга, но в глубине души был уверен, что если даже кто-то и откажется содействовать экс-владельцу «Ареса-М», Мэннинга все равно можно будет заставить освободить всех, а не только избранных. Хотя Таласса и Летнейс — единственные из всего экипажа, кто упорно сопротивлялся, — возможно, и не стоили того, чтобы расшибаться ради них в лепёшку.

Компания, переглядывающаяся без особой симпатии, расположилась в каком-то крытом сквере. Точнее, том, что когда-то им было.

Теперь стало ясно, почему на Ктамаке обычно бывало так безлюдно и даже если долго кружить над планетой, редко встречались люди, хотя здешние города-руины были довольно густо населены. Объяснялось всё просто. Местные скрывались. Возможностей для этого было предостаточно — сохранившиеся крытые переходы, внутренние дворы и целые скверы, опасно накренившиеся своды когда-то летающих городов и прочие останки строений во многих местах формировали скрытые от постороннего глаза пустоты. Пустоты служили улицами, сохранившиеся внутренние помещения — жилищами.

Аллония со своим обычным безмятежно-отстранённым видом устроилась на толстом металлическом брусе, окольцовывавшем сквер. Брус крепился к такой же металлической стене, тускло поблескивавшей в ясном дневном свете, который проникал сюда через односторонний потолок. Снаружи крыша казалась непрозрачной, но изнутри сквозь неё можно было увидеть небо.

Именно здесь Финли удалось отыскать сразу нескольких членов своего экипажа.

— Даже Мэннинг догадался спросить, а хотим ли мы на него работать, — говорила тем временем Таласса.

— Мэннинг не мог и представить, что найдётся идиот, готовый сложа руки ждать, пока заработают наручники, и загреметь в солдаты… или в тюрьму… если есть возможность поработать на собственное освобождение, — буркнул Финли, пристально разглядывая остальных. Но идеи Тал, похоже, разделял только Летнейс. Сладкая парочка…

Максин энергично кивнула. Левая рука её была плотно обмотана ранозаживляющим бинтом: химику и её напарнику пришлось на обратном пути прорываться к своему шаттлу с боем, а уйти от погони удалось только чудом. Алгеас хрипло отрезал:

— Кайо, наплюй на идиотов. Если они упрутся, то ничем не поможешь.

— Тебе виднее, — хмыкнул Финли. — Но Мэннинг собирается отправить группу на Землю в ближайшее время.

— Опять попробует использовать свои «Нео-Аресы» для терактов? — вдруг подала голос Аллония, сворачиваясь уютным клубочком и кладя подбородок на колени. — Фин, ты пробовал с ним поговорить по-человечески? Объяснить, что это бесполезно и вряд ли принесёт результат?

— Он сам уже это понял, — отозвался Финли. — На этот раз он хочет сделать приборы мощнее, внедрить перенастройку намного большему количеству трансгуманоидов и делать это сразу, а не после возвращения. Он не полетит на Землю, а будет ждать активации здесь. Как только «Нео-Аресы» соединятся с внутренними наносетями зданий, Мэннинг начнёт внедрение. Так меньше риск, что его сигнал снова засекут и заблокируют.

— Разумно, — одобрила Максин. — Чёрт, наверное, я не смогу лететь, даже бинты не действуют, очень глубокая рана… Фин, как ты думаешь, Мэннинг из-за этого откажет мне в освобождении, когда добьётся своего?

Капитан взглянул в её огромные доверчивые зелёные глаза.

— Не откажет, — уверенно пообещал он.

Макси покачала головой и грустно улыбнулась.

— То есть сам он не полетит? — уточнил Рэй. — Мне что, лезть в здание правительства самому? — Он бессильно выругался. — А ничего, что в прошлый раз мы туда проникли только потому, что Мэннинг вовремя вырубал все защитные системы? И то чудом удрали…

Фин подумал, что «чудом удрали» — это, кажется, касается всех, кто устанавливал на Земле «Нео-Аресы».

— Нет. Не в здание правительства, — сказал он. — Это самоубийство. Сигналы заблокированы, а для этого нужно было как минимум засечь «Нео-Аресы». Тот, кто их блокирует, знает, где они находятся. Возвращаться на то же место…

— А кто их блокирует? — спросила Алли, легким движением сбрасывая с плеч свою толстую просторную бирюзовую куртку. На большой высоте, к тому же под создающим эффект закупоренной банки потолком, становилось жарко.

— Он не знает. А ещё странно, что молча заблокировали, и всё. Могли снять, могли поднять шум, могли начать искать…

— Ничего странного, спецслужбы работают незаметно, — скептически буркнул Рэй. — Мы можем быть под колпаком и даже не подозревать об этом.

Финли кивнул. Ему тоже так казалось.

— А ещё они могут взять под усиленный контроль все здания, где мы хоть теоретически можем появиться. Ресурсов полно, — добавил он.

— И? И ты всё равно собираешься лететь на Землю? — с презрением поинтересовался Летнейс.

— Иногда нужно хотя бы попытаться что-то сделать, а не ждать лучших времён, — отмахнулся капитан. — Я так понимаю, отказываетесь только вы?

Он смерил взглядом наглую парочку, с независимым видом стоящую у стены сквера почти в одинаковых позах.

Размытые лучи жёлтого солнца всё так же играли на полу, проникая сквозь односторонний прозрачный потолок. Сверху донёсся неясный шум.

— А кто сказал, что мы не пытаемся ничего делать? — выдохнул Бладэкс, отклеиваясь от стены и направляясь к выходу в витой коридор, ведущий вниз и наружу.

Шум нарастал. Финли поднял глаза, но ничего не увидел, покрытие пропускало только свет. Раздались далёкие взрывы.

Какое-то время экипаж всё так же враждебно переглядывался, не понимая, в чём дело…

— Стоять, дрянь! — Финли вдруг резко сорвался с места, перехватил Бладэкса на полпути и прижал к стене, заламывая ему руки. Летнейс терял опору под ногами из-за опоясывающего стену металлического бруса-скамьи, но Финли не замечал этого. Даже не чувствовал, что удерживает Бладэкса почти на весу на одних только заведённых за спину руках. Злость затмевала всё вокруг. — Что ты сделал? — Он приложил Лета головой о стену.— Что ты сделал, говори! Кого ты сюда притащил?

— Кого следовало с самого начала. Полицию! — выплюнул Бладэкс. — Включил имплант и написал явку с повинной, тебя ждать не стал!

— Имплант, значит… — прошипел Финли, окончательно теряя над собой контроль. Руки начали действовать словно по собственной воле, голоса членов экипажа, выкрикивающих что-то, стали размытыми, как фоновый шум, перед глазами на миг возникла красная пелена. Фин мотнул головой — нет, показалось, — замахнулся, забыв о существовании пистолета…

Внезапно в затылок упёрлось холодное дуло.

— Отпусти его, — потребовала Таласса. Фин начал осторожно оборачиваться, но теперь уже его хорошенько приложили по голове пистолетом:

— Отпусти, я сказала! Не подходите! — видно, кто-то из экипажа, скорее всего, Алгеас, попытался прийти на помощь. Максин начала что-то говорить успокаивающим тоном, но слишком нервно, чтобы он сработал… Выстрелы становились громче. Совсем рядом прогремел взрыв, и часть когда-то летучего города, где находился сквер, начала медленно крениться. Фин почувствовал, что пистолет от его затылка убрали, а Тал непроизвольно вцепилась в его плечо, чтобы не упасть… но её рука почти сразу разжалась.

Он обернулся, отпустив Бладэкса, и успел краем глаза заметить, что тот тоже безвольно сползает на пол.

Аллония стояла совсем рядом. Выглядела она спокойной, разве что чуть напуганной. Так вот, значит, чьих это рук дело. Только поздно — вызвать полицию они успели, идиоты. Какие же идиоты. Расчёт их был ясен — уверенность в своей невиновности и утопическая надежда, что полиция непременно во всём разберётся. Может, им даже дали какие-то дополнительные гарантии в обмен на выдачу беглых террористов.

Алгеас тоже замер неподалёку с опущенным пистолетом в руке, а Максин нервно теребила край воротника и смотрела на старых приятелей расширившимися глазами.

— И что теперь? — неуверенно поинтересовалась она.

— Пристрелить их, это перешло всякие границы, — хрипло бросил Рэй, целясь в Бладэкса. Финли стряхнул с себя оцепенение и встал между ними.

— Стоп. Это лишнее.

— У меня, Кайо, они бы не выкинули ничего подобного, — с претензией заявил бывший капитан. — Рабочим нельзя давать столько свободы!

— Не ты ли возмущался, что всем вам не дают свободно вздохнуть? — хмыкнул Фин. Новый взрыв сотряс и без того едва удерживающийся в нормальном положении город. Пол снова чуть накренился, стоять на нём было уже ощутимо трудно.

— Так, ладно, — Финли первым отвёл взгляд, прекращая неуместный спор. — Уходим отсюда.

Ещё несколько свистящих очередей оповестили, что в ход пошли лучемёты.

— Зачистка ничего не даст, как обычно, на что надеется полиция? — пробормотала Максин. — Я здесь со многими перезнакомилась, и все рассказывают, что штурмы…

Крыша сквера с оглушительным хрустом пошла трещинами. Брызнули осколки. Сверкающий фонтан выстрелил крошками стеклометалла совсем рядом, в облаке частиц на пол рухнул какой-то камень, и все, кто стоял поблизости, едва успели прикрыть глаза.

— …что штурмы захлёбываются в самом начале! — крикнула Макси. Её не слушали.

— Пристрелить их, Кайо, я не знаю, как Аллония их отключила, но они очнутся и снова вызовут полицию! Мы и так из-за них в ловушке, полиция знает, где нас искать! — Алгеас пнул ногой присыпанного мелкой стеклометаллической пылью Летнейса, и тот тряпичной куклой заскользил по полу накренившегося сквера.

— Не очнутся, пока Алли их не включит! Что с их имплантами? — Финли оглянулся на Аллонию, которая легко держалась за стену.

— Как с Тералит. Мозг во сне, импланты в отключке. Заберём их на корабль? Отсюда есть путь к «Джетту»?

— Бросьте их здесь к чёртову… — слова Алгеаса заглушали взрывы. — Сами виноваты!

У Фина лопнуло терпение. Он выбил пистолет из руки Рэя, так что тот не успел среагировать, и прицелился в безоружного:

— Забрать. В одиночку я их не дотащу. Или ты останешься здесь вместе с ними.

— Фин, я помогу, я же трансгуманоид, мы можем таскать тяжести, — вмешалась Макси.

Её опять не слушали. Кайо смотрел только на Алгеаса. Оставалась пара минут, чтобы безопасно уйти. Если бывший лидер сейчас попытается наброситься, драться, выбить пистолет, чтобы настоять на своём, то экипаж всё ещё его, Алгеаса. Как и авторитет. Боковым зрением Фин видел, что Аллония по-прежнему спокойно стоит у стены и, в отличие от Максин, не пытается вмешаться. И думает, наверное, что игры вожаков неистребимы даже при полутоталитарном режиме с полным подчинением системе. Но система дала сбой, а в полевых условиях Фин не собирался терпеть неповиновения…

Алгеас ругнулся напоследок и взвалил Бладэкса на плечо.

* * *

Финли проклинал про себя и этот сквер, и ведущую на него лестницу. Трудно было понять, что именно творилось на улице, но, очевидно, шел бой. Полиция явилась за беглыми террористами, но напоролась на отчаянное сопротивление. На Ктамаке умели защищаться. А полицию ненавидели. Никто не верил, что заберут только тех, за кем пришли. Покажи полицейским, что можно свободно высадиться на планете и хватать кого угодно, — всё, Ктамак уже перестанет быть неприступным бастионом.

Они пробирались вниз по лестнице так быстро, как только могли. Лестница была чисто для порядка, почти декоративная, витиеватая, с фигурными перилами и пролётами разного размера.

От обстрелов спасали пока что лишь стены из укреплённых сверхпрочных материалов. Сверху сыпалась пыль.

Оглушительный треск вдруг разорвал фоновый шум с вкраплениями отдельных взрывов. Сооружение ощутимо пошатнулось. Качнулось, заходило ходуном и снова задрожало, а наверху продолжался грохот. Рушились перекрытия. Соседняя лестничная площадка сложилась внутрь и провалилась вниз, обнажая пучки тонких проводов в перекрытиях из лёгкого воздушного металла.

Наконец ступеньки вывели наружу. Запыхавшаяся компания оказалась на полураздавленной крыше нижнего квартала, куда когда-то обрушился этот летающий город. Здесь уже можно было не бояться обвалов. Ещё пара шагов — и под перекрытиями квартала можно было чувствовать себя в безопасности, как в бункере. Фин остановился, пытаясь сориентироваться в лабиринтах.

Выстрелы вдруг смолкли.

— Внимание, экипаж грузового корабля класса «Тета-8» «Джетт-101»! — донесся усиленный голос снаружи. Он эхом отдавался от фрагментов зданий, так что звучал неразборчиво. — Выйти с поднятыми руками! Безопасность планеты гарантируется, если…

Взрыв. Обращение оборвалось на полуслове, донесся неясный шум.

— Им конец… — пробормотал Алгеас. Впрочем, было непонятно, о ком он. — Кайо, сдай им Бладэкса с Рас-Альгети, и пусть убираются.

— И как ты себе это представляешь? — буркнул Финли. Снова послышались выстрелы. На этот раз не единичные. Свист и канонада, сливающаяся в сплошной гул, похожий на непрекращающийся раскат грома.

— Кайо! — На этот раз ожил коммуникатор, который Финли носил по привычке прикрепленным к воротнику рубашки. Говорил Зерф. — Кого ты сюда притащил? Я разве не говорил сидеть тихо? — Дальше из коммуникатора полилась цветистая ругань. Финли сквозь зубы ругнулся в ответ и нетерпеливо отключил связь.

— Так, сначала на корабль. Останетесь там, а я разберусь с Зерфом.

Алгеас раскрыл было рот, но так ничего и не ответил.

Сверху вдруг с оглушительным грохотом обрушилась часть перекрытия. Того самого сверхпрочного перекрытия, которые в свое время выдержали падение летучего города. Стреляли целенаправленно в эту часть гигантского «пирога» из конструкций. Точно, ведь до самого отключения импланты Тал и Бладэкса были активированы, и полиция наверняка прилетела сюда на их сигнал. Он пропал, но сами разыскиваемые никуда не могли деться.

Нельзя давать Алгеасу пристрелить этих идиотов сейчас, чтобы не лишать себя удовольствия расправиться с ними лично, когда они очнутся…

Взрывы, взрывы, взрывы. Зерф, должно быть, в бешенстве, Аллонию бы с собой взять, попросить его хоть немного умиротворить, а то пристрелит сгоряча и только потом задумается, что делают его руки.

Чем глубже в подземные части города, тем глуше и незаметнее казался обстрел. На борту корабля он сделался вообще неслышным. Казалось, снаружи ничего не происходит. Соблазнительная иллюзия… Фин, не церемонясь, сгрузил Талассу на одну из нижних скамей на командном пункте и направился к выходу.

— Сидеть здесь, — бросил он с порога. Аллонию звать не стал. Мало ли, Зерф и правда может пристрелить сгоряча обоих, а она в этой истории ни при чём.

Зерф обнаружился на нулевом этаже трёхмерного лабиринта развалин. Почти у главного выхода, перед которым зияла свежая воронка с ровными краями от выстрела какой-то лучевой пушки. Часть входного проёма ударной волной покорёжило, декоративные детали вроде некогда светящихся накладных инкрустаций отвалились и свисали безобразными обуглившимися клочьями, а весь узкий и длинный холл со светильниками-сталагмитами был в пыли, обломках и комьях земли.

— Двойку на первый вход! Активируйте «Завант»! Прикройте третий вход!.. Откуда я знаю чем? Сами найдете, не идиоты… Стреляйте прицельно, придурки! Так… — тут крохотные голубые глаза остановили на Фине недобрый взгляд. — Дарел, замени меня пока…

Финли вздохнул. Похоже, его не ждало ничего хорошего.

— Один, Кайо? — злобно поинтересовался Зерф. — Я должен тебе говорить, что теперь делать?

— По твоим законам — застрелиться. Не будь формалистом, я сам не мог подумать, что кому-то из моих придёт в голову вызвать полицию… Помочь с обороной?

Начальник охраны фыркнул.

— Сам как думаешь? На второй выход, там людей для прикрытия не хватает. А, ещё одно. Если через пять минут здесь не будет всех твоих людей до одного, я лично расстреляю каждого за нарушение законов Верхнего сектора Ктамака.

Финли досадливо выругался. Он надеялся, что до этого не дойдёт.

— Да остальные-то при чём?

— А мне плевать, кто виноват! Это твой экипаж, и если у тебя не хватило ума навести в нём порядок, то мне это тем более не надо. Зато людей не хватает. Всех сюда тащи.

Зерф сверкнул глазами и зловеще добавил:

— И тех двоих, что заварили эту кашу, тоже сюда. На передовую.

Заняв наконец позицию у второго выхода — огромной арки, накрытой монументальной кровлей, — Финли кое-как сориентировался в этой каше. Из-под арки было очень удобно стрелять. Полиции приходилось бить наугад. Шквалы всепожирающего пламени лучемётов вхолостую хлестали по листам металла, прикрывавшим вход в арку. Свои собственные лучемёты охрана Ктамака установила почти полностью скрытыми под землёй и аккуратно заложенными этими листами сверху. Наружу выводились дула, а прицеливание и выстрелы осуществлялись дистанционно.

На дисплее управления Финли наконец увидел картину боя. Полицейские корабли образовали над Вторым сектором построение — подозрительно малочисленное, если верить сканеру, и то из укреплённых и дополнительно прикрытых энергетическими щитами бронебомбардировщиков. Скорее всего, остальные просто включили невидимость и просматривались только визуально, если бы смотрящий различил их в маскировочной окраске на фоне неба. Видимые бронированные штурмовики просто вызывали огонь на себя и прикрывали более мелкие, с которых и велась основная часть обстрелов… Ну кто бы сомневался, что полиция сработает профессионально.

Боевики Ктамака, в свою очередь, постреливали по бронебомбардировщикам, делая вид, что принимают их за единственные источники огневой мощи противника, и одновременно поливали небо шквалами из лучемётов наугад, надеясь сбить или хотя бы задеть более опасные спрятанные корабли. Бомбардировщики не могли причинить существенного вреда — на Ктамаке давно имелись поглотители ядерного излучения, да и конструкции зданий с лёгкостью выдерживали атомные бомбы. Прицельный лучевой обстрел был намного опаснее.

Глухой удар — и рядом с расщелиной в земле поднялся характерный ядерный гриб. Когда-то этого хватило бы для полной и безоговорочной победы полиции и армии. Но сейчас такое явление было совершенно обыденным в любой войне. Поглотители сводили на нет весь смертоносный эффект.

Финли инстинктивно вжался в стену, хотя и знал, что ни взрывная волна, ни радиация не дойдут под надёжное прикрытие арки. Металлические листы, прикрывавшие её снаружи, тонко задребезжали. Громкий свист оповестил, что по полицейским кораблям выпустили ответный залп. Из громкоговорителя постоянно что-то выкрикивали, можно было разобрать обрывки слов и фраз — «Джетт-101», «терроризм…», «условия», «стрелять на поражение»…

А Зерф был прав. Предотвратить всё это следовало ему, Финли Кайо.

Знать бы только, как.

Он с остервенением мазнул пальцем по дисплею управления, запуская в небо новый шквал лучемётного огня. Грохот, грохот… Неужели сбили кого-то из штурмовиков-невидимок? Координатор обороны второго входа утвердительно кивнул поверх своего переносного пульта. Но почти сразу предупреждающе буркнул:

— Не расслабляйтесь, у них ещё много свежего мяса…

Внезапно грохот прекратился. Без всяких предисловий или объявления перемирия.

Финли удивлённо всмотрелся в пульт регулирования вверенного ему лучемёта, выискивая данные о кораблях противника в пределах видимости. И наконец увидел.

Расстояние до них стремительно увеличивалось.

Прекратив попытки стрелять или продолжать бомбардировки, все видимые штурмовики и бронебомбардировщики резко поднимались вверх, к орбите.

— И как это понимать? — координатор сделал пару выстрелов вслед, но расстояние уже было слишком большим.

Участники обороны, не сговариваясь, бросились к щелям в защищающем арку листе металла.

Колонны военных кораблей быстро уходили ввысь. Вот от них остались только точки, которые и зависли в безоблачном небе россыпью бледных искр, отблескивающих в лучах желтого солнца. А на небольшой высоте над поверхностью совсем рядом с громадой города, остался один. Вокруг него светился такой яркий энергетический щит, что даже очертания корабля просматривались с трудом. Можно было понять лишь, что это небольшой мобильный штурмовик.

Сначала никто не понял причину такого манёвра. И лишь спустя несколько секунд Финли увидел на земле под кораблём две подозрительно знакомые фигуры…

Стрелять в Тал и Бладэкса он не собирался. Это сделал другой участник обороны, но заряд его лучемёта угодил в пустоту. Штурмовик выпустил сеть и втащил парочку на борт, как только те подошли поближе. Приземляться он предусмотрительно не стал.

Координатор попробовал достать штурмовик из дальнобойного лучемёта, но потерпел неудачу. Больше не задерживаясь, тот взмыл вверх и в несколько секунд был уже вне зоны досягаемости обстрелов.

— Ничего не пойму, — прокомментировал координатор, опуская руку с пультом наведения.

Финли вздохнул. Впереди маячила перспектива того, что он терпеть не мог, — объяснений.

* * *

— То, что эти ваши… — Мэннинг пожевал губами, опустив точное определение, — сбежали или сдались, ещё ничего не даёт. На Землю всё равно нужно. Срочно.

В круглом зале было необычно темно. Оказалось, большая часть здешних разнокалиберных светильников работали на заряжаемых генераторах, а днём всем было недосуг их заряжать. И теперь у скамьи, на которой Мэннинг со своей группой расположился так основательно, что, казалось, приклеился к этому месту навечно, горела всего одна тусклая лампа, а стены таинственно перемигивались отдельными крохотными огоньками покрытия.

— Срочно. Вы отдаёте себе отчёт, что мы с большой долей вероятности даже не покинем орбиту Ктамака? — поинтересовалась Максин.

— Включить невидимость, взлетать быстро, сразу уходить в подпространство. Сделайте всё так, чтобы патрульные корабли не успели ничего сделать! — Мэннинг выглядел недовольным. Кто бы сомневался.

А орбиту Ктамака взяли в плотное кольцо. Штурмовики и бронебомбардировщики заняли удобные точки и неотрывно следили за планетой. И их было столько, что проскользнуть мимо них казалось нереальным. Да, обстрел прекратился. Но лучше не стало.

Следовало бы прикончить Тал и Бладэкса, как только они заговорили о сдаче…

— В таком случае нет смысла тянуть, — сказал Финли. — Новая партия «Нео-Аресов» готова? Тогда вылетаем.

Скэнте Темерси ненавидел межгосударственные межотраслевые саммиты.

Особенно его раздражало это мероприятие теперь, когда было не до сборищ. Увильнуть не получалось — статус межотраслевого делал саммит обязательным для посещения всем более-менее значимым функционерам. В довершение эта докука была ещё и расширенной. Это нейтральное слово на практике означало, что Мерхия извлекла из политического небытия все правительства-сателлиты, чтобы использовать их для создания видимости массового стремления к разоружению. Тема разоружения и переформатирования всей системы безопасности сообщества Андромеды заявлялась как центральная в этом году.

Отдельные серии консультаций и итоговая пресс-конференция для каждой отрасли, в том числе и для тех, кто определял курс технического развития государства. А времени не было. Совершенно.

Утешало лишь то, что саммит проходил не очень далеко. На Ту-Ясете, планете в системе соседнего красного карлика. Планета эта была одним из тех же совместных проектов Земли, Мерхии и Эоситея, что и Ктамак — совместное планирование архитектуры и инфраструктуры, подстройка под не самые благоприятные условия и заселение поровну. Темерси отправился туда в самом мрачном расположении духа, приказав Фарану не стесняться и вызывать его при малейших происшествиях. Группе же неофициальной охраны, которая должна была попытаться расследовать деятельность Адорана, он приказал связываться в любое время. Лучше нарушить протокол, чем что-то упустить.

…Стоянка была создана на основе одной из ту-ясетских гор. Привычная мерхианская спираль с вырубленными в скале этажами и полностью прозрачными стенами, которые услужливо отодвигались, пропуская подлетающие корабли, и поблескивали лёгким перламутровым отсветом.

Темерси подошёл к прозрачной стене и посмотрел вниз, на тягучее красное море лавы. Вулканы здесь не взрывались дымом и искрами, а медленно текли реками. Лишь иногда огненные сполохи прорезали черноту неба. Атмосфера была разреженной и нестабильной, поэтому здесь всегда стояла ночь.

Из буферного отсека появился ещё один корабль. Борт Адорана. Можно было быть относительно спокойным хотя бы на его счёт. Министр обороны, как и вся верхушка, кроме императора, тоже присутствовал здесь. И хотя Темерси понимал, что отсутствие Адорана на Мерхии не гарантирует затишья в его кознях, всё равно было спокойнее, когда неприятель находился под присмотром.

Он снова осмотрел красно-оранжевые реки снаружи, целую флотилию разнообразных кораблей на ярусе космопорта и выбирающегося из своего шаттла Адорана.

Всего несколько дней, и можно возвращаться к делам.

* * *

— Разоружение — это тот шаг к прогрессу, который межпланетное сообщество должно сделать в ближайшее время, — говорил Вакрасси, стоя за круглой прозрачной трибуной в центре многоярусного конференц-зала, занимавшего целый этаж в здании-станции. — В конце концов, у нас одна цель — благополучие и процветание. И у нас достаточно ресурсов, чтобы достигнуть этого мирно, не захватывая чужое и не ведя войн. Пока что дальше всего в этом продвинулись наши партнёры из Атлантического Союза. После того, как я представлю все части проекта плана, предлагаю и представителям остальных государств Сообщества Андромеды принять решение и выработать единую стратегию…

Голос мерхианского министра по связям с экзогосударствами звучал мягко и спокойно. Убедительно — просто до невозможности. Темерси пришёл сюда послушать, хотя его присутствие на собраниях отрасли иностранных дел было не обязательным. Он предпочёл бы лишний раз связаться с Фараном, но связи не было уже несколько часов. Их предупреждали, что подобное может произойти во время повышения магнитной активности звезды и выброса особо мощных протуберанцев. Оставалось только изумляться, почему Сенат решил, что Мерхия как принимающая сторона должна проводить саммит именно здесь. Продемонстрировать, как работают технологии по освоению необитаемой планеты без терраформирования — это, конечно, соблазнительно, лишний шанс показать свои возможности, но… Но страшно неудобно, особенно сейчас.

—…А теперь я готов ответить на любые вопросы, — закончил Вакрасси представление плана. Темерси посмотрел на коммуникатор. Прошёл час, а связь так и не появилась. Да проснётся в них разум, какой век на дворе?!

— Расскажите подробнее о представительстве армий, — проскрежетал автопереводчик на груди насекомообразного обитателя Кррсплаума, планеты у самого внешнего рубежа Сообщества Андромеды. Дипломатические отношения с тамошними вождями так и не удалось наладить до конца, потому что вожди могли меняться каждую неделю — по мере поедания неугодных. Но некое подобие армии у кррсплаумиан всё же было. — Сколько воинов мы должны послать? Это может ослабить наши племенные отряды!

Темерси криво усмехнулся. Кажется, слова о полной ликвидации всех действующих армий благополучно прошли мимо незамутнённого сознания кррсплаумианина.

Вакрасси невозмутимо кивнул и собрался отвечать. И никто сразу не понял, почему он осёкся, едва раскрыв рот.

Лишь спустя секунду присутствующие заметили, что дверь из внешнего коридора на седьмой ярус зала открыта, а в проёме отчаянно жестикулирует человек. Он пытался что-то говорить, повышал голос, но без усилителей звука никто ничего не слышал.

От злополучной двери пошла волна взволнованных восклицаний. Через минуту весь зал потонул в хаосе голосов. Ситуацию не спасали даже попытки Вакрасси навести порядок. Точно присутствующие узнали что-то такое, от чего не могли сдержать эмоций — в выкриках слышалось изумление и, кажется, гнев.

Что такое им сказал этот прибывший? Темерси встал и принялся пробираться ближе к эпицентру криков. На полпути наконец раздался голос Вакрасси, усиленный громкоговорителем повышенной мощности.

— Прощу прощения, но мы вынуждены объявить перерыв. Предлагаю перейти в режим регионального обсуждения, залы для групп находятся этажом ниже. О возобновлении сводной конференции вам сообщат. Делегатов с Мерхии прошу проследовать в Верхний зал через сто двадцать седьмые ворота.

Ещё пара минут недоумённых восклицаний — и толпа начала постепенно рассасываться. Сквозь прозрачные стены было видно, как по всей высоте зала наружные коридоры постепенно заполняются людьми и существами. Скэнте проводил взглядом группу эоситеанцев и со скверным предчувствием направился к сто двадцать седьмым воротам.

Верхний зал был расположен в непубличной непрозрачной части строения. Темерси влетел туда размашистым шагом и бегло окинул взглядом присутствующих.

Мерхианцы. Вся эта верхушка, которая представляла империю на саммите. И Вакрасси, и Адоран, и Лаутан, и еще несколько десятков министров, сенаторов и глав ведомств. Все они расположились где придётся за столами, на столах и на диванах, беспорядочно расставленных по залу, в котором, похоже, ещё не успели навести порядок.

А в центре ждал незнакомец, чьё появление сорвало ход конференции.

— Все в сборе? — заговорил он. — Моя фамилия Саот, я дежурный из Бюро чрезвычайных ситуаций.

Он перевёл дыхание и, казалось, заколебался, прежде чем продолжать.

— Только что, с полчаса назад, Эрханс обстреляли из лучемётов и ядерных пушек. На несколько министерств и представительство императора были сброшены ядерные бомбы. Поглотители сработали, но одна только взрывная энергия… Император, скорее всего, убит, погибло несколько тысяч жителей. — Саот извлёк коммуникатор, активировал его, демонстрируя записанные отрывки происходящего. В голограмме мелькала сплошная каша, но, присмотревшись, Темерси узнал пылающее здание Торговой администрации — несгораемые материалы почему-то полыхали так, словно полностью состояли из горючего. Похоже, применили какую-то жидкую зажигательную бомбу… А дежурный-чрезвычайник тем временем продолжал: — Сейчас в городе паника. Коммуникации разрушены, связи с половиной городов нет, похоже, её повредили намеренно ещё до начала атаки. И это ещё не всё…

Он прерывисто вздохнул и закончил:

— Ответственность за нападение взял на себя Атлантический Союз. Они официально объявили нам войну.

Небольшой зал без всяких пауз взорвался криками. Опять. Да они не способны трезво оценить ситуацию? Нужно сразу впадать в панику и только спустя какое-то время начинать соображать? Всё-таки у землян и мерхианцев определённо много общего, как бы последние ни пытались это отрицать, и на Мерхии, как и на Земле, мыслить здраво, похоже, дано лишь единицам… в число которых точно не входит Скэнте Темерси.

Он на миг зажмурился, отгоняя некстати пришедшие в голову мысли, отвлекающие от главного. Страха не было, паники тем более. Даже беспокойство оказалось фоновым. Удар по Мерхии не стал ударом для Темерси. Нужно мыслить здраво. И быстро. Нужно решать, что теперь делать.

Главное — столица разрушена и охвачена хаосом. В остальном нужно разбираться на месте. Сначала привести в относительный порядок застройки, успокоить население, предотвратить гуманитарную катастрофу. Потом разобраться с механизмом начала войны. Власти Атлантического Союза контролируются ГКБ, они не могли действовать самостоятельно. Значит, кто-то перехватил контроль. Стратегию нужно строить исходя из того, кто именно это сделал. И нужно срочно попасть в здание ГКБ, если оно сохранилось, и обезопасить всё, что ещё можно спасти, потому что от дальнейших обстрелов город не застрахован.

Единого центра принятия решений нет, и это плохо. Сейчас нужно не советоваться, а действовать быстро. Но половина министров в явной растерянности, и ещё неизвестно, жив ли глава Бюро чрезвычайных ситуаций.

— Саот, ликвидация последствий началась? — поинтересовался Темерси.

— Пока пытаются оценить масштабы разрушений. Роботопарк частично разрушен, разбирать завалы может оказаться нечем, запросили грузовых роботов из других городов. Там хаос, фаол Темерси. Что бы мы ни делали, едва ли получится стабилизировать ситуацию в ближайшие дни.

Темерси на секунду замер, пытаясь сориентироваться. С каждой секундой время всё явственнее утекало сквозь пальцы.

Нет. Чрезвычайную ситуацию нужно оставить тем, кто обязан ею заниматься. Не стоит лезть не в своё дело. ГКБ в этой ситуации остаётся в стороне. Руки развязаны, можно сразу перейти к собственным задачам.

Адоран с Лаутаном о чём-то напряжённо переговаривались. Ладно, это подождёт. Сейчас — восстановить контроль над трансгуманоидами Атлантического Союза.

Темерси, больше не задерживаясь, покинул Верхний зал незамеченным и вылетел в сторону Мерхии.

* * *

Приземляться оказалось негде. Стоянка ГКБ была разрушена. Искорёженные металлические клочья щерились в облачное небо причудливыми подобиями неровных разновеликих зубов.

Темерси прикинул, чем нужно было стрелять, чтобы частично расплавить металл, из которого состояли опоры и перекрытия стоянки. Раньше она окружала основное здание на уровне первых трёх этажей спирали. Сама спираль обуглилась, все окна чернели копотью, но здание устояло. А вот мини-космопорт не выдержал. Похоже на серию очередей особо горячими ракетами. Ядерными или нет — дело десятое, поглотители чуть ниже подвального уровня не выключались никогда.

Саот говорил о панике. Но голографический дисплей сканера на подлёте показывал только устрашающего вида руины и немногочисленных людей, бродящих среди них подобно сомнамбулам.

Темерси хладнокровно обозрел эту картину, загоняя зарождающуюся злобу в глубину сознания и ища ровную поверхность для посадки.

Спокойно. С тем, кто это сделал, нужно разбираться с холодной головой. И как можно осмотрительнее.

Уже на входе в ГКБ появилась мысль, что внутри может быть небезопасно. Внутренние перекрытия могли расплавиться, температура после того, как здание, судя по виду, полыхало факелом, могла ещё не упасть.

Ладно, это легко проверить.

Автоматическая дверь не открывалась. Скэнте, пачкая руки в саже, кое-как отодвинул её и пробрался в холл. Пустота, пустота — неужели не было погибших? Странно. При таком внешнем обгорании сотрудников не спасли бы никакие терморегуляционные системы… Мозг бесстрастно фиксировал и анализировал увиденное. Кроме злости, эмоций не было, а со злостью любой разумный мерхианец умел справляться на отлично.

Внутри было чисто, лишь окна сильно закоптились. Темерси вихрем взлетел по всё еще чуть тёплой лестнице наверх, в свой кабинет. Сначала — компьютер.

Компьютер был мёртв.

Окончательно и бесповоротно, без возможности восстановления. Об этом красноречиво свидетельствовал расплавленный встроенный монитор, от которого осталась запекшаяся лужица грязно-серого цвета. Скэнте чуть повозился и отделил от стола столешницу, заглядывая во внутренности и уже догадываясь, что вряд ли сохранилось хоть что-то. Внутри камень был ещё горячим. Чем же поливали здание? И какая здесь была температура?

Итак, все программные коды для земных имплантов утрачены. С коммуникатором по памяти многого не восстановишь. Они должны остаться у того, кто украл их и заставил власти АС объявить Мерхии войну, но этим кем-то мог быть кто угодно.

А не Адоран ли случаем?

Версия выглядела неправдоподобно, но в то же время укладывалась в схему. Заставить землян напасть вовремя, доказать, что текущая политика империи несостоятельна, а потом узурпировать власть на волне хаоса и разрухи. Вполне логично, если оставить за скобками цель этого. Захватить власть из любви к ней? Как минимум странно. Не по-мерхиански.

А ещё оставался неизвестный землянин, подбрасывавший неприятностей с Ктамака.

Но связь по всей Мерхии пропала. Она шла через всемирную сеть. Без доступа к сети Адоран бы не смог управлять трансгуманоидами или руководить операцией… Если только центр заговора не находился за пределами Мерхии. Загадки, загадки. И чтобы разгадать хоть одну, связь жизненно необходима, а пока невозможно даже выйти на контакт со своей группой негласной охраны. И где Фаран, в конце концов?

Вот и задача для начала. Нужно наведаться к столичным узлам связи и посмотреть, можно ли что-то сделать.

* * *

Небольшой чёрный корабль низко летел над улицами Эрханса. Темерси отправился к центральному узлу, а по пути пытался выяснить, насколько велики разрушения.

Закопчённые и обугленные спирали зданий, ещё утром бывшие серебристо-белыми. Кое-где обычная копоть, кое-где расплавлены до основания — смотря насколько крепкой была постройка. Лишь отдельные дома остались невредимыми. Рыжие скалы тоже почернели, а от густых вечнозелёных лиан осталась жирная пыль. Прицельно здесь всё поливали этим жидким горючим, что ли?

У окраин кварталы всё ещё полыхали. Дома вспыхивали быстро, всё прекращалось с выгоранием жидкости, огонь не перекидывался вовнутрь. Но этого хватало, чтобы уничтожить всю технику и убить тех, кого атака застала в помещении.

Неподалёку от чёрно-бурой горы развалин, осколков и искорёженного металла, бывшей недавно резиденцией императора, спасатели в защитных костюмах складывали в ряд трупы. Темерси притормозил в воздухе, присмотрелся — те не выглядели закопчёнными и обгоревшими, только кожа была неестественно красной, местами до коричневой корочки, и вся в трещинах с запёкшейся кровью. Он какое-то время с любопытством созерцал приближенное изображение в голограмме, после чего ускорил корабль и продолжил путь. Через несколько мгновений в поле видимости появилась и тёмно-серебристая металлическая сфера центрального связного узла.

Кто бы сомневался, что на самом деле связи нет не из-за разрушений…

И оцепление. Вся сфера была окружена военными.

Темерси посадил корабль и стремительно пошёл к центральному входу. Оттуда слышались крики и ругань — похоже, кто-то уже пытался попасть внутрь.

Фаран…

Заместитель о чём-то ожесточённо спорил с солдатами. Темерси подошёл ближе, и разговор затих окончательно.

— Что со связью? Работы идут? — поинтересовался он. Солдаты начали переглядываться.

— Идут, — наконец отрезал один. — Скоро всё восстановится.

— Почему бы вам тогда меня не пропустить? — не выдержал Фаран. — Я вам битых полчаса говорю, что я, да проснётся в вас разум, из ГКБ, если у вас там такие специалисты, что ни на что не способны, то пусть отойдут в сторону!..

— Дело не в этом, — перебил его Темерси. Фаран оглянулся на шефа и облегчённо вздохнул. — Скажите, на каком вообще основании вы блокируете вход представителям ГКБ, если Мерхианские Интеркоммуникации ему подконтрольны?

Солдаты опять начали переглядываться. Ну ясно. Кто-то отдал приказ. А внутри, скорее всего, «свои» связисты. Значит, всё-таки Адоран… А он не мог быть в сговоре с землянином с Ктамака?

— Простите, фаол Темерси, но мы не можем вас пропустить, — сказал ещё один солдат. Только теперь Скэнте обратил внимание, что все они были без знаков различия. Да и вели себя так, что невозможно было понять, кто из них возглавляет оцепление. — Внутри идут работы, нам приказано…

Всё понятно. Они будут говорить то, что им приказали. Пробиться внутрь с боем нереально. Скорее всего, на остальных узлах та же картина. Скэнте снова пришлось подавить в себе злость. Да, его переиграли по всем статьям. Надеясь на небольшую мобильную группу, не стоило забывать, что у противника в распоряжении армия, — но с другой стороны, что можно было ей противопоставить?

Многое.

Если заранее допустить сумасбродную мысль, что Адоран способен на захват власти с помощью марионеток из Атлантического Союза.

Если сразу поднять скандал по поводу допроса, если обратить больше внимания на пропаганду, которая, как выяснилось, была отвлекающим манёвром… если.

— Пойдём, Лиосте, — сказал Темерси.

Солдаты проводили их подозрительными взглядами, но так и не нарушили строй.

* * *

Холл ГКБ при ближайшем рассмотрении выглядел инфернально.

Проносясь через него двадцатью минутами раньше, Скэнте не замечал ни застывшей причудливыми оплавленными потёками будки охраны, ни таких же сероватых потёков, покрывающих стены в тех местах, где раньше были информационные стенды, ни странно почерневшего напольного покрытия, ни того, как всё это смотрелось изнутри сквозь чёрные от копоти окна. Здесь стояла бы почти полная темнота, если бы в одном месте окно не рассыпалось, пробитое прямым попаданием ракеты. Остатки ракеты с некоторым количеством обломков валялись тут же посреди холла. В будке, незамеченный ранее, сидел, скорчившись, труп охранника — коричневатый, запечённый в гигантской печи, которой ещё недавно было здание ГКБ.

Чернота, копоть и разрушение. И Темерси с Фараном, вернувшиеся сюда, как раненые звери отползают в полузасыпанную берлогу.

— Где группа Тайнана? — поинтересовался Скэнте, ни на что особенно не надеясь. — Ничего не слышно?

— Нет. С тех пор, как отправились по вашему заданию, не слышно… Да и они бы в любом случае связались с вами, а не со мной. — Зам рассеянно водил ногой по закопчённому полу, оставляя тонкие полосы.

— Я улетаю, — сказал Темерси, решившись. — Когда восстановят связь, найди группу Тайнана… Сориентируешься на месте, что с ними делать, я еще с тобой свяжусь, если смогу. Слишком не активничай, с военными не спорь.

Фаран растерянно моргал круглыми глазами, и Скэнте вновь посетовал на его нерешительность. Как же сейчас не хватало кого-то, кто мог бы принимать решения…

— Ладно. Просто ничего не предпринимай, — вздохнул он.

— А куда вы улетаете? — подал голос заметно расслабившийся заместитель.

— Искать одного постороннего человека, который тоже имел доступ к земным имплантам, — усмехнулся Темерси. Своё решение он принял.

Компьютер уничтожен, программные коды для имплантов Атлантического Союза утеряны. Если они и есть у укравшего их Адорана — вряд ли возможно их достать. Адоран — не генерал Демпси, к нему не проникнешь при помощи перенастроенного коммуникатора. Зато эти коды были у землянина, который своим умом дошёл до того же, что удалось Темерси, и пытался вмешиваться в ход событий.

Значит, дело за малым. Найти его и забрать всё. Теперь уже не было другого выхода.

Возможно, еще останется время прекратить войну, заставить землян капитулировать, а потом… а потом посмотреть, что предпримет Адоран.

Он что-то предпримет, непременно. Но узнать об этом можно и за пределами Мерхии. Отношения империи с Атлантическим Союзом теперь будут у всех на устах.

А пока совершается переворот, на который невозможно повлиять, нужно использовать время с максимальной пользой. Битва проиграна, но основное сражение ещё впереди. Мириться с планами Адорана? Как же.

Оставив в закопчённом здании растерянного Фарана, Темерси стремительным шагом вернулся на корабль и вышел на орбиту. Связи всё ещё не было, и он, чертыхнувшись, отлетел подальше от Мерхии. Так, уже что-то.

Прокси-серверы, передатчики или как там выглядели в исполнении неведомого землянина с Ктамака те устройства, которые Скэнте недавно взял под колпак, никуда не делись и подавали признаки жизни из разных точек Чикаго. Интересно, террорист уже заметил, что они не реагируют на его команды?

Темерси присмотрелся и вдруг понял, что точек прибавилось.

Ровно вдвое.

Как же неудобно отслеживать их с коммуникатора… Он увеличил карту. Старые точки-передатчики оставались на своих местах, но новые двигались. Медленно, некоторые едва заметно, но всё же двигались, и это могло означать только одно.

Новые передатчики прямо сейчас устанавливались в других административных зданиях.

* * *

Гладкие тёмно-серые стены отвесно уходили вниз, формируя подобие колодца. Небольшой сквер, пара этажей тонких молодых деревьев и застройки со всех сторон. Тянущиеся на уровне каждого третьего этажа полосы уличных фонарей, дороги в воздухе, а в промежутках между ними — сияющая далёкими огнями пропасть.

— Доставка со всеми удобствами, — хмыкнул Финли, заставляя транспортёр зависнуть в воздухе перед участком сплошной стены под самым верхним перекрытием четвёртого яруса. На этот раз Мэннинг не участвовал в вылазке и помогал рабочим парам на расстоянии, внедряясь в глобальную компьютерную систему управления и корректируя её. Это оказалось намного удобнее. Финли и Аллонии, к примеру, он помог достать летающий транспортёр, ещё кое-где отключил уличное наблюдение… Защитную систему этого здания — штаба военного округа, на сей раз Восточного, — Мэннинг тоже обезвредил. Правда, ненадолго. Но должно было хватить.

— А обратно как, он подумал? — скептически поинтересовалась Аллония.

Широкая, во всю боковую стену, дверца транспортёра отъехала в сторону. Финли вскинул металлорезку. Это устройство, намного более удобное, чем крохотная и слабая лазерная сварка, ему удалось одолжить у Зерфа, что уже было немалым достижением, потому что глава охраны Второго сектора Ктамака с самого начала осады был зол, как армия полуразумных вафаллов.

Луч разрезал стену легко, точно та была нематериальной. Финли замер, ожидая панического воя сирены, вспышки сигнальных огней и появления магнитной сетки. Но, похоже, Мэннинг не обманул.

Аллония медленно, точно смакуя каждое проведённое на головокружительной высоте мгновение, перешагнула через пропасть из вагонообразного транспортёра на верхний технический этаж. Финли оглянулся, проверяя, всё ли в порядке…

И едва успел схватить Алли, когда что-то просвистело в воздухе и ударило её в шею, отталкивая назад к самому краю.

Он рывком обернулся с потерявшей сознание Аллонией, повисшей у него на руке, и увидел нацеленный между глаз ствол.

— Оставь её. Медленно положи на пол. Обычный транквилизатор, — произнёс тот, кто держал оружие, сверкнув мерхианскими желтоватыми глазами. — Медленно… А теперь достань пистолет, лучемёт или что там у тебя и отбрось подальше. Да, металлорезку не забудь.

— Она в транспортёре, — буркнул Фин, приходя в себя от неожиданности. Осторожно опустил Аллонию на пол, выпрямился и взглянул в лицо мерхианца.

Тот самый.

Тот, которого он видел ещё на Терре-15. С которого началась заваруха с разоружением… эта сволочь, глава мерхианского ГКБ, Темерси, кажется.

Глава мерхианского ГКБ с кривой ухмылкой наблюдал за манипуляциями Фина.

— Кто вас послал? — спокойно поинтересовался он, не спуская того с мушки.

Финли заколебался. Выдать Мэннинга — значит, лишиться его поддержки, а с другой стороны — оставаться на стороне Мэннинга может стать и безнадёжным, если Темерси здесь не один… Но долго думать ему не дали. Просвистел лучемётный выстрел.

Финли ожидал лёгкого предупреждающего ранения, чего угодно… но луч только взрезал пронизанный исходящими снаружи и изнутри потоками света воздух и ударил в пол, задев прядь волос Аллонии.

И вместе с выстрелом спонтанное решение пронеслось в голове подобно вспышке молнии.

Воспользовавшись тем, что Темерси ещё не успел снова прицелиться как следует, Финли прыгнул на противника. Они рухнули на пол. Фин вывернул мерхианцу руку, пытаясь добраться до лучемёта, но Темерси успел отбросить оружие подальше. Чем значительно снизил свои шансы, потому что был заметно субтильнее. И, видимо, знал об этом, потому что не особенно сопротивлялся. Однако Финли так и не пришлось торжествовать победу. Темерси просто мазнул рукой по его шее… и способность двигаться куда-то резко исчезла. А сознание последовало за ней.

* * *

Он пришёл в себя почти сразу. Аллония очнулась ещё раньше и опиралась на стену с королевской невозмутимостью, почти не двигаясь. Финли поднял глаза, уже зная, что ему предстоит увидеть.

Напротив них посреди верхнего технического этажа устроился Темерси. Он сидел на полу, освещённый перекрещивающимися полосами света от уличных ламп, а дуло лучемёта снова смотрело куда-то в пространство между Алли и Фином. За импровизированным окном из прорезанной в стене дыры всё ещё висел транспортёр.

Заметив, что Финли открыл глаза, мерхианец удовлетворённо склонил голову.

— Ещё раз: кто вас послал? Не изображайте спецагентов, я знаю, как именно он внедрялся в земные импланты и что он находится на Ктамаке. Если продолжите молчать, я всё равно найду его, только это займёт чуть больше времени, которого у меня в обрез. Будете говорить или мне начинать вас пытать?

— Тот, кто нас послал, обещал мне помощь в освобождении. Рабочие, контрольные наручники, обойти официальные власти… Если ты можешь сделать это вместо него, то можно заключить сделку.

Финли ждал, что мерхианец издевательски усмехнётся и заявит, что они не в том положении, чтобы диктовать условия… да и доверять Темерси было бы слишком наивно… но тот кивнул:

— Не проблема. С вас помощь, с меня освобождение. Согласен.

Аллония всё так же невозмутимо восседала у стены, как изваяние. И что это значит? Верить Темерси или нет?

И сколько можно оглядываться на предчувствия Аллонии, в конце концов?

— Оставь передатчик здесь, — бросил мерхианец. Финли положил бесполезный без доступа к сетевому наноконтуру «Нео-Арес» на пол… и зашагал к прорези в стене, преследуемый смутным чувством вины.

Предать Мэннинга — так просто, оказывается.

Но Мэннинг — тот же предатель, который готов развязать войну на своей планете, чтобы вернуть былое богатство.

А выживание превыше всего.

Вдруг раздался надсадный вой сирены. Темерси выругался, прыгая в транспортёр.

— Только бы им не хватило ума нанести ответный удар, не разобравшись, что к чему… — пробормотал он. Финли изумлённо вскинул брови:

— Какой удар?

Темерси взглянул на него как на ненормального.

— Атлантический Союз только что объявил Мерхии войну. У вас на Ктамаке вообще никакого доступа к информации нет?

— Есть… Стоп, какую войну? Разве они не разоружались под вашим руководством? — Финли выставил автопилот, и транспортёр рванул с места. Мимо военного блока с его строгостью и бесцветностью, мимо сияющего и поющего никому не нужными голосами рабочего квартала — к космопорту.

— А ты, выходит, не трансгум? — усмехнулся Темерси. — Знал, что ими управляли? Тогда должен понимать, что ваши власти не отдают себе отчёта в своих действиях. Все они — настраиваемые роботы, прелесть которых в том, что все делают вид, что не знают об этом их свойстве. Их заставили объявить войну. Я намерен её прекратить.

Совсем рядом раздался оглушительный взрыв, отдавшийся гулом по всей высоте ярусов. Транспортёр сел у входа в пока ещё целый космопорт.

— Хотя бы не оказалось, что принуждать к миру будет некого… — пробормотал Темерси. — Идиоты, какие же идиоты, да проснётся…

Аллония бросила на него странный взгляд, но ничего не сказала. Они прошли через стоянку, уже не кроясь от камер. В пятикорпусном космопорту, напоминающем раскрытый цветок с квадратными лепестками, нарастала паника. Никто не обращал внимания на окружающее, люди ломились к своим кораблям, а полиции и полицейским роботам просто не давали пройти.

Шаттл вылетел с нижнего яруса стоянки. Оставалось надеяться, что удастся проскочить мимо мерхианских бомбардировщиков.

Шаттл молнией пронёсся между двумя штурмовиками, чудом ускользнув от магнитной сетки. Влетел в атмосферу, оставляя в невесомом ворохе облаков взвихренный след, завис над посадочной площадкой рядом с полуразвалившимися крейсерами, в любую минуту готовый найти спасение хотя бы за ними, если какой-то из патрульных кораблей погонится следом.

— Кайо, идиот, давай в укрытие, я знаю, что это ты! — рявкнули из коммуникатора голосом Зерфа. Финли зло усмехнулся. Да, продолжай доверять знакомым.

Путь к подземной стоянке значительно усложнился. Из-за взрывов завалило часть проходов. Несколько перекрытий заметно накренились и выглядели так, точно вот-вот рухнут.

— Кого это ты притащил? — зловеще поинтересовался Зерф, когда Фин, Аллония и Темерси появились на выходе из стоянки в главный жилой город.

— Какая разница? — отмахнулся Финли. — Вашей безопасности он не угрожает.

— Не… Стоп. Это мерхианец. — Глава охраны Второго сектора наконец рассмотрел желтые глаза в тусклом свете немногочисленных ламп круглого зала.

— Тебе сказали, угрозы для вашей клоаки нет, — Темерси подошел ближе, вмешиваясь в разговор.

— Кайо, я не разрешал притаскивать сюда мерхианцев.

— Ты сам пускаешь всех, кто знает правила и пароль. Я мог с тем же успехом выдать всё это ему, и ты бы даже не подумал возмущаться. Это мое дело, Зерф, — прохладно сказал Финли.

«И хорошо, что ты не знаешь, кто такой этот мерхианец», — добавил он про себя.

Голубые глаза смерили группу скептическим взглядом из-под шапки кудрявых полуседых волос. Зерф посторонился, молча пропуская в зал.

Ничего, молчание ненадолго. Финли уже догадывался, что оно означало затишье перед бурей. Мэннинг наверняка знал Темерси, поднял бы крик, потом… Да чёрт знает, что нужно от него самому Темерси. Мерхианец был неразговорчив, а на лице читалась только злая решимость.

— Нужно было подождать хотя бы полдня, и не пришлось бы лететь на Землю, — встретил их Мэннинг. Он улыбался. Радостно, азартно, торжествующе. — Война началась и без нас. Теперь земляне очень скоро обнаружат, что с оружием у них крупные неприятности… Скоро мне пора возвращаться на сцену!..

Мэннинг не договорил. Присутствующие даже не сразу поняли, что произошло.

Просто вдруг раздался короткий свистящий звук, точно кто-то включил и сразу же выключил аудиозапись с тестом дальнобойности лучемётов, и… Мэннинг резко осел на пол.

И только потом характерное черное пятно с красными краями у него на лбу бросилось в глаза, а Темерси, ни от кого не скрываясь, вернул пистолет-лучемёт в кобуру и удовлетворённо кивнул. После чего присел на корточки и бесцеремонно обыскал карманы мертвеца. Цель его поисков — пластинка-компьютер Мэннинга — обнаружилась почти сразу. Мерхианец забрал его и выпрямился. На всё ушло не более минуты.

И лишь после этого с очевидцев словно слетело оцепенение. Один из программистов выхватил пистолет, выпустил в Темерси весь заряд, но руки тряслись, а мерхианец продемонстрировал чудеса реакции, успев отшатнуться и даже сумев устоять на ногах. Финли скрутил программиста, остальные двое бросились на Темерси ещё с каким-то оружием. Их отключила внезапно вмешавшаяся Аллония, и оба зашатались и рухнули на пол рядом с мёртвым шефом. Кто-то выкрикнул «Позовите Зерфа!», но вспышки выстрелов уже привлекли его внимание.

Тяжёлые шаги начальника охраны прозвучали в наступившей тишине неожиданно гулко. За сценой теперь наблюдали не только участники, но и все, кто был в зале.

— Говоришь, не угрожает, Кайо… — произнёс Зерф. — Даю пять минут, чтобы убраться отсюда вместе с экипажем. Этого, — он схватил Темерси за плечо медвежьей лапищей, — расстрелять.

Сзади подскочил кто-то из подручных, видно, готовый немедленно привести приговор в исполнение.

— Расстрелять? Ещё чего!

Планы рушились на глазах. Сначала стройный расчёт с участием Мэннинга, теперь — Темерси. Финли было плевать на мерхианца, который сейчас пытался вырваться. Было плевать на Мэннинга, на Зерфа… на всё и вся, кроме возможности получить свободу. Он слишком долго и тяжело к этому шёл, чтобы сейчас сдаваться. По крайней мере, так казалось в эту минуту.

Больше не думая, Финли выхватил пистолет и выстрелил в Зерфа. Остатков разума хватило, чтобы целиться не на поражение. В руку, держащую Темерси. Потом в лучемёт на бедре. Зерф неверяще выругался, бросил беглый взгляд на испорченное оружие. И кинулся на Фина, замахиваясь, чтобы вырвать пистолет голыми руками.

Он пресёк эту попытку, прострелив бывшему приятелю вторую руку. Темерси прицелился было начальнику охраны в спину, но Аллония мягко отвела дуло его лучемёта вниз и коротко приказала: «Не убивать». Помощник Зерфа бросился на выручку, но стал третьим, кого Алли отключила ментальным выбросом.

Больше не задерживаясь, троица ринулась к выходу. Не стоило ждать, пока подтянутся остальные охранники.

— Взять их! Не давайте им уйти! Живыми или мёртвыми! — зычно выкрикнул Зерф на весь зал. Среди немногочисленных собравшихся поднялось оживление. Кто-то бросился наперерез, но Аллония отключила и его. Ещё двое попробовали перегородить выход к стоянке попавшейся под руку скамьёй — в угаре не учли, что через неё легко перескочить. Вслед раздались первые выстрелы, пара лучей ударила совсем рядом, ещё один задел Темерси по касательной — целились в голову, но заряд только обжёг щеку. Прыжок, снова выстрел — на этот раз в стену туннеля, ведущего к стоянке, ударил мощный луч из тех, которые расщепляли тела трансгуманоидов. Финли оглянулся — не стоило надеяться просто уйти, не стоило и надеяться обрушить своды, продержавшиеся три сотни лет… но земная полиция уже успела в этом помочь.

Он вскинул пистолет и выстрелил в одно из соединений. Издали казалось, что именно здесь, на стыке двух плит, крепление чуть расшаталось. Нет, показалось — луч просто высек из конструкции сноп искр, на миг ослепив и Фина, и преследователей. Но потом связка явственно скрипнула, треснула, свод поехал в сторону и с оглушительным грохотом рухнул. Финли едва успел отскочить.

Пыль чуть осела, и он оценил разрушения. Маловато, могло быть и лучше. Толща земли не начала рушиться, потеряв опору — её удерживали другие плиты под потолком. Но и упавшей конструкции пока хватило. Больше не теряя времени, он нагнал Аллонию и Темерси уже у самого «Джетта-101».

— Зерф может отдать приказ сбить нас, — пробормотал он, судорожно приводя корабль в движение и выводя из подземелий на максимально возможной скорости. Делать это приходилось на ручном управлении, ориентируясь на показания сканера. Точность подводила, и пару раз крейсер чувствительно задел острые углы.

— Где Рэй и Максин? Ты их искал? — спросила Аллония. — Им теперь лучше не появляться на Ктамаке.

— Ещё не факт, что они смогли вырваться с Земли, — мрачно заметил Фин. Корабль вылетел на поверхность, проскользнул между зонами поражения оборонительных орудий и взмыл выше в атмосферу. Обогнул планету в верхних слоях, сбивая с толку штурмовики и патрульники, отыскал просвет в окружающих Ктамак роях кораблей и прямо из атмосферы ушёл в подпространство. Финли надеялся, что воздух здесь достаточно рассеянный, чтобы сойти за открытый космос, и надежда оправдалась. Если бы атмосфера оказалась гуще, можно было и потерять управление, и получить поломку подпространственного генератора… но он над этим не задумывался.

А с планеты так никто и не стрелял. То ли удалось опередить охрану, то ли Зерф всё-таки проглотил оскорбление.

Зерф… Черт, скверно получилось. С точки зрения законов гостеприимства поступок Финли был однозначной подлостью. Явиться с просьбой об укрытии, а потом сдать доступ мерхианцу (что ещё полбеды, потому что пароля и точной схемы Темерси так и не узнал) и к тому же содействовать убийству другого гостя. И ранить хозяина… Да, о приятельских отношениях с Зерфом придётся забыть. Но если бы ему заранее сказали, что придётся выбирать между свободой и старинным приятелем, то Финли не колебался бы ни минуты.

Приятелей много, а Зерф переживёт. Свобода нужнее.

Финли вздохнул и принялся за попытки отыскать Рэя и Максин.

* * *

Алгеас выпрыгнул с борта шаттла, и тот немедленно покинул входной отсек «Джетта-101». Программисту, который был напарником Рэя, так и не сказали о произошедшем на Ктамаке. Он возвращался туда в твёрдой уверенности, что миссию пришлось прервать, потому что она потеряла смысл.

— Максин застряла на Земле, — пасмурно сообщил Финли, оторвавшись от коммуникатора. — Космопорт уничтожен вместе со всеми кораблями и их шаттлом в том числе. Алгеас, там действительно всё так серьёзно?

— Из того, что я успел понять, — земляне расстреляли почти всю мерхианскую столицу в упор, император убит, власть перешла к временному военному правительству. А те разбираться не стали. На агрессию нужно отвечать, — буркнул тот.

— Кто глава правительства? — вмешался Темерси. — Адоран?

— Не знаю. Везде военные. Я не вслушивался, я был занят попытками спасти свою шкуру… а ты кто такой, кстати?

На объяснения ушло ещё несколько минут драгоценного времени. План достраивали уже на ходу. Вот только вытаскивать Максин из руин промышленного квартала, где находился разрушенный космопорт, всё равно нужно было до прекращения боевых действий.

— Неужели не можешь перепрограммировать мозги властям с орбиты? — недоверчиво уточнил Финли, косясь на компьютер Мэннинга, светящийся голограммой в ладони Темерси. — Ты же получил все коды.

— Я сам заблокировал этот сигнал так, что он будет работать или только на Земле, или через эти ваши «Нео-Аресы». Причём уже новые, старые я тоже заблокировал, а все мои коды у людей Адорана, и я не могу до них добраться, — пробурчал тот, изучая новостную ленту, где сообщения бежали сами по себе, сменяясь каждую секунду. — Да, власть у Адорана, посты разделили между собой военные и полиция, основной задачей объявили противостояние земной агрессии, укрепление военной мощи… конечно, кто бы сомневался в Адоране… политика расширения, стратегия сдерживания, отказ от разоружения… Ладно, в любом случае сначала нужно заставить землян капитулировать.

— И освободить мой экипаж, — напомнил Финли. — Мне говорили, нужно взламывать базы данных прямо там, на месте. Начать с базы преступников и так далее.

— Без «далее», хватит базу данных взломать, — кивнул мерхианец, не отрываясь от голограммы. — Потом запустить транзакцию, и дальше всё пойдёт автоматически. Смотрите, — он развернул трёхмерную карту, и та повисла над его раскрытой ладонью светящимся облаком, бросающим отблески на скамьи и информационные стенды командного пункта. — Это примерная картина разрушений и зоны обстрелов. Адоран поливает вашу столицу крест-накрест, похоже. По северо-востоку уже прошлись, но вернутся, разрушено ещё далеко не всё. Где там ваша Максин?

— То есть ты не собираешься останавливать войну? — прищурился Финли. — Если заставить Землю капитулировать, обстрелы скоро прекратятся.

— Собираюсь. Позже. Капитуляция означает немедленную передачу всех компьютерных сетей под контроль Мерхии. И тогда у вас не будет шансов. Я освобожу вас одновременно с капитуляцией, а до тех пор… придётся потерпеть обстрелы.

— Ты идиот? — вмешался Рэй. — С такой интенсивностью мы до капитуляции не доживём. Судя по твоей карте, Чикаго поливают без просветов!

— Не заткнёшься — останешься с наручником и попадёшь в лапы полиции за побег и пособничество в теракте, — спокойно сообщил Темерси. — Наручники тоже включатся одновременно с освобождением всех остальных. Приятные ощущения гарантированы… Кайо, какая защита у тебя на корабле? Проскользнуть на планету и не попасть под обстрел нереально. Экраны выдержат?

— Если недолго, то выдержат, — сказал Финли. — Только покажи мне, где серверы с базами данных по преступникам. Когда заберём Макси, туда нужно будет попасть сразу.

* * *

…Удар, ещё один. Две ракеты «воздух — земля» в одно и то же место. Финли мрачно подумал, что раньше даже не подозревал, что такое настоящее невезение, только, вот незадача, понял это на последних минутах жизни. «Джетт-101» развернуло в воздухе, на миг закрутив волчком, корабль на пару секунд потерял управление, но Финли продолжал упрямо цепляться за панель и дёргать ручные рычаги. Искусственную гравитацию на максимум — от неожиданности все, кто был на КП, вцепились в информационные стенды, чтобы не упасть, но это было лучше, чем кувыркаться сейчас по командному пункту, следуя за вращением корабля. А потом выровнять крейсер и продолжать снижение на головокружительной скорости, когда внешний экран не успевает за движением и демонстрирует одни размытые полосы.

«Джетт-101» вышел из зоны обстрела, и Финли с некоторым удивлением понял, что защитный экран выдержал.

Ненадолго — стоило притормозить, чтобы сообразить, в какую сторону лететь, как чуть выше появились другие мерхианские штурмовики. Сверху хлестнули потоки рассеянного жидкого огня. А корабли снижались, беря курс на промышленный район.

Очнувшись, Финли бросил «Джетт-101» вниз, в провал, оставшийся на месте спусковой межъярусной шахты, на максимальном ускорении.

Обстрел накрыл район сразу после этого. Хорошо хоть без ракет и бомб. Но оставалось только догадываться, зачем понадобилось поливать прочные невоспламеняемые конструкции модифицированным напалмом.

— Мстят за Эрханс… — проговорил Темерси, разглядывая внешний экран, где один из секторов обзора демонстрировал летящие сверху сгустки пламени. Они не могли повредить обшивку корабля, но смотрелись инфернально. — Если не жалеть напалмиона, он ещё долго будет гореть сам по себе. Повышение температуры внутри здания гарантировано, выживаемость нулевая.

Аллония метнула в него ещё один острый пронизывающий взгляд.

Штурмовики пролетели мимо, и огненный дождь полился из них на соседние кварталы. Корабль завис в районе того, что недавно было космопортом. Теперь от него осталась циклопическая груда искривлённых и местами разорванных металлоконструкций. Мерхианцы целились в объекты инфраструктуры и промышленные кварталы, и если космопорт находился внутри такого квартала, то ракет на него не жалели. Четвёртый ярус… когда-то это был четвёртый ярус. Теперь — груды обломков и причудливых останков некогда мощных и неуязвимых зданий, металлизированное стекло — горы в человеческий рост… и уцелевшие островки-укрытия.

— Зачем Атлантический Союз начал войну? — спросила Аллония. — Они как-то объяснили?

— Конечно, нет. Они начали войну, потому что это зачем-то понадобилось Адорану. Зачем ему — понятия не имею. Но надеюсь скоро выяснить, — мрачно сказал Темерси.

— Отличный у вас министр обороны, — буркнул Финли, отслеживая на коммуникаторе приближение Макси. Та, судя по всему, выбиралась из здания остановленного завода, которое послужило укрытием при бомбардировке и уцелело. — Как вы допустили, чтобы такое случилось?

— Никто не мог подумать, что министр обороны способен на подобное. Никто, кроме его группы заговорщиков. Теперь ясно, что она все-таки существовала. А когда я что-то заподозрил, стало поздно, — бесцветно проговорил мерхианец, продолжая листать новости.

— Кто бы мог представить, что империя окажется на поверку компанией доверчивых дураков…

Тут Аллония дёрнула Фина за руку, не давая договорить, и еле слышно прошипела на ухо:

— Отстань от него. Ему и так плохо.

— Пусть хоть подохнет, если бы его драгоценная империя не запустила перепрограммирование имплантов, ничего подобного не было бы, — так же тихо процедил Финли в ответ. — Но ты права, теперь уже ничего не сделаешь.

Он с нетерпением следил за перемещением Максин.

С чего Алли вдруг так прониклась проблемами Темерси? Увидела нечто человеческое в одном из разработчиков плана мерхианской экспансии? Чувствует что-то, недоступное остальным?

— Империя вернётся, даже если мне придётся потратить на это остаток жизни, — проговорил мерхианец тихо, словно про себя.

Макси наконец пробралась через горы развалин, перебегая от одного остова к другому и проходя по опасно кренящимся дорогам над бездной.

— А теперь, Макс, — сказал Финли, когда она вошла на командный пункт, — отправляйтесь с Алгеасом на орбиту, уйдите подальше, отключите связь, скройтесь с радаров и ждите. Мы возьмём шаттл, оставим его внизу и вернёмся, если он уцелеет.

По всем раскладкам это был оптимальный план. Оставлять на Земле «Джетт-101» было опасно, попади в него ракета или бомба — исчезнет единственное жильё, не говоря уже о средстве заработка. Да и тащить за собой к серверной Атлантической Союзной полиции лишних людей — большая группа была неповоротливой и бесполезной… Изначально Финли хотел оставить на корабле ещё и Аллонию, а самому отправляться с Темерси, но в итоге решили пожертвовать мобильностью отряда в пользу надёжности. Всё-таки помощь энерджика могла оказаться очень кстати.

Если только не попасть по дороге под обстрел.

Удары с воздуха наносились педантично и последовательно. От сочетания неуправляемого безумия взрывов и чёткой неумолимости покрытия становилось жутко. У штурмовиков была ясная схема, и не оставалось надежды, что как-нибудь обойдётся — очередь в кратчайшие сроки доходила до каждого квартала и каждой улицы.

Останки двух верхних ярусов возвышались колоссальными абстрактными нагромождениями металла. Отдельные части и целые здания ещё пылали. Трупы… определённо среди этих обугленных гор были и они. Если присмотреться. Многие остались под этой сажей и обломками, слившись с ними по цвету, который не мог принадлежать живой плоти.

— А если уничтожат серверную, — поинтересовалась Аллония, — получается, пропадёт система контроля над рабочими? Все освободятся автоматически?

Они спустились на первый ярус, где обстрелы и бомбардировки ещё не чувствовались. Полиции не было — её то ли отозвали с улиц в помощь захлёбывающейся обороне, то ли отправили в уже разрушенные кварталы разбирать завалы и усмирять панику. Те редкие полицейские и роботы, которые ещё оставались внизу, в последнюю очередь интересовались разгуливающими по улицам преступниками в розыске. За считанные минуты весь уклад жизни в Атлантическом Союзе перевернулся с ног на голову.

Неужели, оказавшись на свободе, можно будет чувствовать себя так всегда?..

— На время, — ответил Темерси. — Всё будет восстановлено. По крайней мере, у них должны быть копии данных всего населения с номерами наручников и прочим. Но мерхианцы не станут уничтожать серверные, им это не нужно. Наоборот. Им нужны инструменты контроля над страной в целости и сохранности.

Внизу, где на половину зданий приходилась половина мощных металлических конструкций, держащих на себе вес всех шести многоэтажных ярусов, было шумно, людно и душно. Беженцы сверху уже успели спуститься сюда, и начиналось столпотворение. Системы фильтров работали не в полную силу, с трудом справляясь со спёртым воздухом. Искусственное освещение заливало металлические поверхности тусклым белым сиянием. Голоса, разговоры, плач.

— И какого чёрта им нужно от страны? Вообще от Земли? — с раздражением буркнул Финли. В переулок на подходах к компьютерному центру Атлантической Союзной полиции вела небольшая дверь. Темерси криво улыбнулся, взламывая электронный замок, оказавшийся не очень сложным для его перенастроенного коммуникатора.

— Нет сиюминутных целей, только долгосрочные перспективы… — уклончиво ответил он.

В лицо пахнуло холодом. В отгороженном царстве электроники было заметно прохладнее, чем на улицах.

— Центральное управление полиции прямо здесь, парой ярусов выше, — заметила Алли, задирая голову и рассматривая уходящее ввысь здание — глухую металлическую коробку без признаков окон или дверей и теряющееся вверху перекрытие между ярусами. Дороги по этажам в этой части города не проходили, и полицейское управление непривычно выделялось на фоне ничем не заполненной пустоты. — И защита…

— Их защиту я видел, — на этот раз Темерси улыбнулся уже весело. — Всё как положено — пароли, роботы, трансгуманоиды.

— Что в этом смешного? — изумился Финли.

— Ничего. Кроме ненадёжности.

Обошлось без роботов. В коридоре, окружающем обособленное помещение, расхаживали трансгумы-часовые из полиции. Как в мирное время, точно наверху не творилось светопреставление. Техотдел, работал в штатном режиме.

И это не могло не создавать трудностей.

— Сколько их? — шепнула Аллония, имея в виду охранников. Взломщики всё же пробрались внутрь здания, хоть на этот раз электроника оказалась сложнее и упрямо отказывалась принимать подсунутый ей коммуникатор, подделывающийся под ДНК, за реальную ДНК. Темерси пришлось потратить несколько напряжённых минут на установление связи с имплантом кого-то из тех, кто имел сюда доступ, и извлечение данных персонального кода через компьютер Мэннинга. В конце концов дверь открылась, приняв их за некоего Берна Роттса.

Спрятаться здесь было негде. Коридор отлично просматривался со всех сторон и на обоих концах сворачивал, формируя квадрат вокруг сердцевины этажа. Шаги доносились отовсюду.

И отключить такое количество охраны Алли было не под силу.

— Большая их часть — трансгуманоиды, — сказал Темерси. — Отлично. Отключай только тех, кто попытается напасть, а я займусь остальными.

Чтобы не привлекать внимания, все трое пошли вперед по коридору, опустив головы. Мерхианец, хмурясь, уткнулся в небольшой дисплей компьютера Мэннинга, пальцы так и мелькали на фоне молочной подсветки.

Встречный охранник раскрыл было рот, чтобы поинтересоваться личностями пришельцев, выглядящих явно не как полицейские, но тут же рухнул на пол. Аллония зажмурилась и снова открыла глаза. Навстречу спешил ещё один, а сзади доносились шаги сразу нескольких пар ног…

— Да быстрее, — прошипел Финли.

Людно. Здесь становилось слишком людно. И если все сейчас заинтересуются происхождением незнакомцев, это может закончиться плачевно, Алли не справится с таким количеством трансгумов одновременно… а если и справится, то лучше не рисковать. Он подскочил к упавшему охраннику и воскликнул:

— Что с ним? Эй! На помощь!

Уловка сработала, с незваных гостей внимание переключилось на бесчувственного трансгума. С десяток полицейских столпились вокруг него, недоумённо переговариваясь. Ненадолго — всё равно они могли вот-вот вспомнить и о застывших совсем рядом посторонних. Из противоположных концов коридора неслись новые и новые, и кто-то уже целился в Финли, мгновенно распознав лицо по базе данных. Тот пригнулся, спасаясь от первого выстрела, отшатнулся в сторону от второго. Третий обжёг висок. Стрельба привлекла внимание ещё нескольких полицейских — те присмотрелись к незнакомцам, и глаза их зажглись искрой узнавания.

— Отходим! — снова прошипел Финли, задвигая Аллонию себе за спину и выхватывая пистолет. — Алли, отключай их, сколько сможешь!

Темерси нервно вскинул голову от компьютера. Двое трансгумов подняли глаза на него. Пару секунд поморгали — мерхианцев в их базах не было, а в лицо главу ГКБ на Земле не знали. Эти двое явно растерялись. Но долго думать им не дали. Аллония зажмурилась, и они тяжело рухнули на пол.

Тем временем кольцо сужалось. Выстрелы утихли: Алли следила за трансгумами из-за спины Финли и пока что успевала отключать каждого, кто собирался стрелять. Тех было слишком много. Вот один прицелился, пока Аллония была занята двумя другими — Финли наугад выпустил в него лучемётный залп, метя в руку. Трансгум с воплем выронил оружие, из-за угла появилась спешно вызванная подмога…

И в этот момент Темерси закончил своё дело.

Трансгуманоиды один за другим грузно опустились на пол.

— А война как же? — вздёрнула брови Аллония. — Чему ты так радуешься — решил не мелочиться и отключил всех землян скопом?

Финли медленно стёр с виска кровь и повернул голову. Мерхианец действительно радовался. Насколько, конечно, проявлений радости можно было ожидать от вечно бесстрастного, холодного Темерси. Острые черты лица неуловимо смягчились, а в улыбке не было и следа прошлой горечи. Жёлтые глаза лениво скользили по лежащим телам.

— Они должны предложить и подписать капитуляцию… и сломать все планы Адорана, — решительно сказал он. — Я отключил только тех, кто находился в техническом отделе. Чувствуйте себя как дома — так, кажется, говорят земляне?

— Сервер, — напомнил Финли. — Освобождение.

В поисках единственной двери в серверную пришлось пройти еще полтора коридора. Вскрывая не сопротивляющуюся электронику, Темерси бросил на Фина внимательный взгляд:

— Я уберу тебя и твой экипаж из списков преступников в розыске, но это ненадолго, ты в курсе? Атлантический Союз капитулирует, все базы данных перейдут к мерхианцам, Мерхия, скорее всего, установит протекторат, а у нас вы всё еще числитесь в розыске в международной базе преступников. Вы избавитесь только от наручников — желательно снять их сразу, потому что я не знаю, вернутся ли старые настройки, когда вы снова окажетесь вне закона.

— Сразу так сразу, — Финли эйфорически улыбнулся. — Плевать… Я с радостью прохожу всю жизнь в преступниках, всё равно в рамках закона мне ничего не светит.

Дверь мягко отъехала в сторону.

— А здесь красиво, — заметила Аллония. Сервер представлял собой не привычный глазу небольшой компьютер-пластинку, а единое сетчатое полотно, где вместо ячеек были квадратные кристаллы-накопители, а вместо нитей — тонкие проводники. Всё это располагалось на стенах в один ряд и светилось тем же молочным оттенком, что и компьютер Мэннинга. С высокого потолка лился дополнительный свет встроенного контура.

— То есть не хочешь получить абсолютную свободу? Добиться, чтобы тебя не преследовали и мерхианские власти? — вкрадчиво переспросил Темерси.

Финли покосился на него с недоверием — мерхианец явно собирался предложить какую-то сделку… или афёру, если судить с учётом того, что было известно о главе ГКБ.

— Чего ты хочешь? — спросил он напрямик.

Темерси прошёлся по просторному помещению, обошёл вокруг сидящих за двумя консолями трансгумов, которые отключились вместе со всеми. Консоли здесь были встроены в столы для удобства — сенсорные дисплеи и даже допотопные кнопочные системы управления рядом на всякий случай. Предусмотрено всё.

Кроме того, что землян подведут их же импланты.

— На Мерхии совершён государственный переворот, — ответил он после паузы. — Я ещё не знаю всех деталей и механизмов, не знаю планов Адорана, не знаю, к чему это приведёт. Но не намерен давать ему продолжать. Поднимать ответное восстание — идиотизм, нужно действовать тоньше, и мне понадобятся помощники.

— Сам же сказал, мы там вне закона!

— Думаю, вне закона скоро окажусь и я. И все, кто против Адорана. Я примерно знаю, какие у него понятия об идеальном государстве, — задумчиво проговорил Темерси, аккуратно стаскивая с сиденья за консолью бесчувственного трансгуманоида и укладывая его рядом на полу. — Ты в детстве не мечтал быть шпионом?

Финли снова бросил на него подозрительный взгляд. Если это и был юмор, то какой-то очень специфический.

— Собрался вести подрывную деятельность и хочешь сколотить команду?

— Именно так. Присоединяйся, Кайо, от тебя будет толк. От твоего экипажа тоже.

Финли неотрывно наблюдал за руками мерхианца, бегающими по дисплею. Сознание не спешило принимать скорую развязку. Казалось невероятным, что еще несколько минут — и привычный осточертевший до потемнения в глазах уклад жизни уйдёт в прошлое. Навсегда. И не будет наручника, подчинения, положения рабочего, привязки к «Гелеону» — всего того, от чего он так отчаянно стремился вырваться.

Больше никогда не будет…

Он оглянулся на Аллонию. Та наблюдала за ним с улыбкой.

…И будет только свобода. Полная, абсолютная, безраздельная, всеобъемлющая…

— Почему бы и нет, — пробормотал он. — Кстати, — внезапное подозрение резко выдернуло из эйфории, — надеюсь, это не обязательное условие освобождения?

— Нет. А к слову, кого именно тебе освобождать? — Темерси поднял голову. — Ты, Максин Хэтгеленд, Рэй Алгеас… кто ещё?

Финли задумался. Оставались ещё Таласса и Бладэкс. Но если наручник требовалось удалить в считанные минуты после освобождения, то всё равно не было смысла пытаться им помочь. Они сами выбрали свой путь.

— Никого, — твёрдо сказал он.

— Свяжись со своим кораблём. Сейчас я уберу вас из баз данных преступников, потом запущу перевод денег в счёт налога на досуг. Счета разблокируются автоматически, когда ваши имена исчезнут из списков разыскиваемых. Одновременно с этим я включаю наручники, которые заблокировал Мэннинг, и на них поступит сигнал о вашем освобождении. На всё это уйдёт около минуты, и желательно, чтобы вы удалили наручники сами. Без анестезии как-нибудь обойдётесь. Сразу после этого я заставлю Атлантический Союз капитулировать, и процесс передачи всех баз данных и контроля над всеми сферами жизни в руки Мерхии может пройти как угодно быстро. Зависит от хватки Адорана. Так что с имплантами нужно разделаться поскорее.

Под конец этой тирады Финли уже выходил на связь с «Джеттом-101».

— Начинай, — сказал он Темерси, передав Алгеасу распоряжения.

Финли рывком засучил рукав, судорожно, путаясь в подкладке, выдернул из кармана куртки нож, со второй попытки раскрыл его. Странно — руки как будто не дрожали, но всё равно плохо слушались. Нет, всё же дрожали, мешались — не мелкой дрожью, а резкой поспешной неловкостью.

Лезвие вспороло кожу со сверхъестественной лёгкостью.

И никакой боли, кроме обычной человеческой реакции на ранение.

Код деактивации поступил в наручник и снял блок на удаление. И теперь с проводком можно было делать всё что угодно, пока Атлантический Союз ещё не сдался Мерхии и эффект не откатился назад…

Острый кончик ножа подцепил наручник, Финли перехватил провод тупой стороной и с силой рванул на себя, не обращая внимания, что кровь пачкает одежду. Плевать. Умная ткань очистится сама. Да даже если не очистится. Плевать — он только что избавился от рабского поводка. И стальная стена на пути к свободе оказалась просто раскрашенной стекляшкой и рассыпалась осколками, и они летели, летели… унося с собой покорность и страх, привычку оглядываться на уставы и постоянную гонку за деньгами, и всепожирающее стремление вырваться, и бессильную ненависть оттого, что это невозможно, и всю пыль и труху, которая осталась от несокрушимой темницы старой жизни…

Кровь стекала по руке, капая на джинсы, откуда-то из другого измерения доносилось периодическое щёлканье и короткие гудки компьютера, а Финли сидел на корточках посреди серверной и смотрел на развороченную рану на запястье, не чувствуя боли и не в силах отвести взгляд. А свобода лилась через край и стекала вниз тонкими струйками, края которых уже начинали подсыхать.

Он на время выпал из реальности. Даже не отдавал себе отчёт, что улыбается. И только когда Аллония коснулась его плеча, пришёл в себя.

— Ты похож на маньяка, — сказала Алли, взяла его за руку, достала салфетку и начала осторожно вытирать кровь.

* * *

На корабль удалось вернуться только через несколько часов.

Когда все освобождённые избавились от наручников, Темерси запустил масштабную перенастройку имплантов руководства Атлантического Союза. Те объявили капитуляцию почти мгновенно — видно, сами были уже готовы сдаться, оценив масштаб разрушений. Верхние два-три яруса фактически отсутствовали, точное число погибших никто не брался оценить даже приблизительно. Темерси, Финли и Аллония просидели в серверной ещё долго, закрыв этаж изнутри. Сотрудники оставались выключенными, и какое-то время полиции было не до них.

И только когда акт о капитуляции был распространен по всемирной сети и зачитан перед гарантами-представителями других государств Сообщества Андромеды, Темерси счёл, что можно уходить. Сквозь столпотворение на нижних ярусах они пробрались туда, где оставили шаттл, — к уцелевшему космопорту на втором. Вылететь тоже было сложно. Обе ведущие наверх взлётные шахты сильно покорёжило, особенно у выхода. Правда, и выход теперь оказался ближе. Не на уровне шестого яруса, а в районе третьего.

Кое-где пылали не выгоревшие до конца части строений, облитые модифицированным напалмом. В небе кружились хлопья сажи, скрывая лучи закатного солнца. На руинах сновали роботы — бесчисленное количество, собрали всех уцелевших, — и трансгуманоиды, в испачканной одежде которых можно было различить полицейскую форму.

Шаттл миновал всё это и вышел на орбиту. «Джетт-101» ждал в отдалении от главных маршрутов сообщения между населёнными планетами. Он на мгновение показался из подпространства, принимая на борт шаттл, и снова скрылся в измерении-спутнике, где можно было только перемещаться — никто ещё не нашёл способа использовать подпространство как обычный космос. Только для полётов.

Но дрейфовалось там тоже хорошо.

На командном пункте горела всего пара ламп, и те над внешним экраном, который здесь, в подпространстве, был непроницаемо чёрен — звезды отсутствовали. Больше света просто не требовалось… да и экономию энергии никто не отменял. Кто знает, когда получится купить новые энергетические стержни. Пока что они ещё не израсходовались даже на треть, и имелся запасной комплект, но всякое могло случиться.

А Алли улыбалась. Помнится, как-то она говорила, что ей даже нравится подобная экономия. Уютнее становится. Что тут сказать, Алли — это Алли, у неё своё восприятие.

— Если у твоего Адорана есть технология внедрения в мозги трансгумов, что помешает ему начать войну заново руками землян? — поинтересовался Финли, стоя у пульта управления и пытаясь выйти на связь с Тералит. Та не отвечала. Не просто не отвечала — коммуникатор упрямо отказывался обнаруживать её. Фин спешно отыскал на онлайн-картах «Гелеон». То же, что и с другими высотными строениями — разрушен до первых трёх ярусов… Ну и что с ней случилось?..

— Гаранты, — мрачно ответил Темерси. Несмотря на то, что его план как будто сработал, выглядел он невесело. Заметив, что теперь уже не только Аллония, но и Максин смотрит на мерхианца с сочувствием, Финли обозлился. Они что, не понимают, с кем имеют дело? Что Темерси сам всё это начал?

— Сразу после капитуляции — вряд ли, — продолжал тем временем тот. — Если Адорану нужна война, то он будет искать обходные пути, чтобы её возобновить. Новые диверсии, заговоры, может искусственно организовать какое-нибудь движение сопротивления мерхианской оккупации… И я даже не смогу ему помешать, потому что сам заблокировал сигналы с этого компьютера, — он с досадой сжал в руке трофейный компьютер Мэннинга, — и теперь вмешиваться в импланты землян можно или с Земли, или через мой мерхианский канал. А его код сейчас у Адорана, наизусть я не помню, придётся или пользоваться этим, или разрабатывать заново…

— Кому ты рассказываешь? — буркнул Финли. Но, как оказалось, далеко не всем эти россказни были малоинтересны.

— Долго разрабатывать? — спросила Максин с искренним любопытством. — И если ты это сделаешь, то сможешь внедряться в импланты и с Мерхии?

— Да, но на это уйдёт пара недель. К тому же Адоран не станет ждать. Я могу только догадываться, какие у него теперь планы. В том числе и на Атлантический Союз.

— У тебя самого какие планы? Попробуешь теперь убрать Адорана? — допытывалась Макси. Финли поднял брови: она же не слышала, как Темерси говорил, что именно это и собирается делать. То ли родственная душа, то ли повышенная проницательность, как у Алли.

— Да. Если есть желание — присоединяйся. Бонусы в виде свободы от угрозы мерхианского розыска гарантируются, но только если у меня всё получится, — криво усмехнулся Темерси.

— Розыска… точно, протекторат, — догадалась Макси. — И я готова помогать. Ты освободил всех нас, я умею быть благодарной.

Темерси передёрнул плечами.

Финли оторвался от коммуникатора.

А она права.

Как бы то ни было, а все они теперь — должники этого мерхианца, к которому Финли испытывал крайнюю антипатию. Темерси сделал для них больше, чем Мэннинг, преследовавший только свои цели, и даже подкорректировал собственный план, чтобы учесть освобождение экипажа «Джетта-101». Или мерхианцы всё же способны на альтруизм? Глупый вопрос. Способны, конечно, они же не монстры и не роботы. Просто в Темерси не хотелось видеть никаких положительных черт.

— Да, мы все перед тобой в долгу, — проговорил капитан. — Спасибо.

— Брось. Это была взаимовыгодная помощь, — буркнул Темерси. — Но для Мерхии всё только начинается. Ты точно готов во всё это влезть?

— Да, и, думаю, остальные, — Финли обвёл взглядом присутствующих, но не увидел, чтобы кто-то рвался возражать, — тоже не откажутся.

— А что нужно делать? — подал голос Алгеас от одного из информационных стендов, о который он лениво опирался и наблюдал из полумрака за всем происходящим.

— Решу, когда узнаю всю информацию, — Темерси ещё раз взглянул в свой коммуникатор. — Кайо, примешь на борт моего заместителя? Он должен сообщить, что сейчас на Мерхии — я имею в виду, на самом деле.

* * *

Заместителя звали Лиосте Фаран. Вид у него был загнанный. Круглые глаза смотрели испуганно, дыхание было тяжёлым, точно Фарану пришлось от кого-то убегать и он ещё не оправился от стресса. Он успокоился только тогда, когда спустился со второго яруса входного отсека-стоянки и оказался на командном пункте, а корабль вернулся в подпространство.

— Почти половина Совета Империи объявлена вне закона, многие схвачены, — нервно начал Фаран. — Остальные скрываются… Многие функционеры тоже в розыске, в том числе вы, фаол Темерси. И я. Из ГКБ больше никто, Адоран знал, в кого целиться. Но неофициальная охрана уволена. Каждый из своего отдела.

— Можно было этого ожидать. Он всё же не идиот, — заметил Темерси. — Просмотрел личные дела и понял, из кого я их набирал… Ты с ними связался, кстати? Они что-то выяснили?

— Да. — Фаран сказал это и замолчал, точно собираясь с мыслями. — Выяснили.

Он ещё помолчал, и Темерси почему-то не торопил его.

— Выяснили, что Адоран ежевечерне долго консультировался с двумя разными людьми. Землянами. Наши проследили за ними. Это были граждане Русского мира. Никита Новиков и некий Стрижко. Консерваторы. Кроме того, Адоран организовал группу заговорщиков на Мерхии. Точный состав выяснить не удалось. Но группа была. Это они разрабатывали все планы и внедряли свои идеи в Совете. Так что есть все основания думать, что власть Адорана — марионеточная. За ним стоит Русский мир.

Темерси поражённо выругался. Да Финли и сам был изумлён. Мерхия? Под властью Русского мира? Который они сами наверняка собирались положить под себя?

Бумеранг. Посеешь ветер, пожнёшь бурю.

Это было бы даже смешно, если бы не затрагивало интересы всех, кого вся эта интрига задела хотя бы по касательной. И если бы не предвещало в будущем чего-то настолько колоссального, что его возможный исход терялся где-то в недостижимости.

— Я могу попробовать сладить с Адораном, но не способен в одиночку бороться с Русским миром, — наконец проговорил Темерси. — Это крах.

— То есть ты уже передумал бороться? — в лоб спросил Рэй Алгеас.

— Нет. Я намерен сделать всё, что смогу. Просто нужно понимать, что это за затея, — отозвался Темерси.

— Хорошо. Ненавижу мямлей, — подытожил Алгеас.

— А ты, значит, всё равно согласен присоединиться к сопротивлению? — уточнил мерхианец.

— После освобождения я собирался в контрактную межрасовую армию Эоситея, — сказал Рэй. — Люблю хорошую драку и не люблю скуку. Если твоё сопротивление будет заключаться не только в сочинении революционных памфлетов, то я согласен.

Темерси зловеще усмехнулся.

— Не только. Далеко не только в сочинении памфлетов. Можешь не сомневаться…

* * *

— Итак, первый этап нашего сотрудничества подошёл к концу, за что Русский Мир в моем лице безмерно благодарен нашим мерхианским партнёрам.

Никита Новиков обвел зал торжествующим взглядом. Здесь, в этом небольшом помещении на краю Эрханса, собрался только узкий круг посвящённых. Зал находился глубоко под землёй, в защищённом бункере. Те, кто пришел сюда этим вечером, отлично знали, что на поверхности мерхианской столицы весь день будет небезопасно.

Под низкими, затянутыми паутиной труб сводами сейчас подводили итоги проделанной работы.

Несс сидела на краю одной из скамей. Всего четыре закруглённых скамьи вмещали весь совет организаторов государственного переворота на Мерхии.

— Но война окончилась слишком быстро, и мы не успели выполнить всего, что задумали, — продолжал Новиков уже чуть прохладнее. — Атлантический Союз не успел атаковать Москву. У нас не будет формальных оснований…

— Что ж, нет формальных оснований — будете действовать скрытно. В любом случае мы разделим протекторат, как и договаривались, — перебил его Адоран, вскакивая со своего места в первом ряду. — Просто не будет возможности заключить открытое военное партнерство…

— Но я всё же надеюсь на политическое партнёрство, — сверкнул глазами Новиков. — Мы согласились привести к власти Максименко и прикрыть ваши несогласованные действия, эту вашу официальную провальную попытку вмешаться в нашу политику через импланты наших граждан. Взамен вы обещали разделить с нами контроль над Атлантическим Союзом и теми государствами, которые планируете колонизировать дальше. Но если перемирие сохранится, в глазах всего Сообщества Андромеды Русский Мир будет выглядеть агрессором, безосновательно оккупировавшим АС. Вы не выполнили одно из обязательств!

— И что вы предлагаете — развязать войну заново? — после паузы скептически поинтересовался Адоран. — Тогда ее искусственность будет просто бросаться в глаза. Нам даже первую вспышку будет сложно объяснить так, чтобы никто ничего не заподозрил.

— Это ваши проблемы! Вы не способны довести до конца ни один план. Это ваш провал. Как, впрочем, и тот, когда ваш Совет Империи попытался подчинить наших граждан…

Небольшое помещение забурлило. Резкие слова Новикова явно задели присутствующих за живое.

— Если бы не официальные планы, не Совет Империи и не наше ГКБ, мы бы сегодня не договаривались с Русским Миром о разделе влияния! Всё-таки контроль над имплантами был получен мерхианцами! — возразил Адоран. Что-то блеснуло за спиной стоящего перед рядами скамей Новикова, и Несс подалась вперед.

Адоран начал говорить что-то еще, но его слова почти сразу же утонули в коротком холодном свисте.

А в следующую секунду Новиков упал на пол.

Из-за штабеля кубов-трансформеров за его спиной вышел пожилой мужчина. Склонился над русским, затем выпрямился, довольно сверкнул желтоватыми мерхианскими глазами.

— Сотрудничеству — быть, — веско произнёс он. — Но оно осуществится на наших условиях. Передайте в Москву, что резидент Новиков погиб во время авианалёта сил Атлантического Союза. Мы сожалеем.

Здесь, на Мэцзи-8, казалось, что ничего еще не произошло. Не было ни войны, ни переворота на Мерхии, не было никаких потрясений… Будто время отставало на несколько лет.

Перерабатывающие комбинаты, россыпи устремляющихся в небо мини-бурильщиков, добывающих ископаемые на астероидах в соседнем Поясе Каусписа, терриконы отходов, промышленный дым. Оптовые магазины, популярные оттого, что местное законодательство было крайне мягким и процветала торговля по сниженным ценам — примерно половину ассортимента не пропустили бы ни в один магазин на Земле. Безмятежное сиреневатое небо, усыпанное крупными и почему-то разноцветными звездами — переливы от золотистого до красного, какая-то особенность местной атмосферы.

— Плана как такового у меня нет, — говорил Темерси, рассеянно изучая зеркальную свечку здания колониальной администрации. — Я слишком мало знаю о происходящем, чтобы бросаться в самую гущу.

«Джетт-101», невидимый отсюда, остался на стоянке двенадцатого сектора Мэцзи-8. Эта небольшая планета принадлежала Ассамблее Азиатских Держав. Здесь было пока безопасно. Отголоски взрыва еще не дошли ни до азиатских стран, ни до их колоний. Хотя должны были вот-вот докатиться. Финли решил остановиться на промышленной планете и сделать побольше запасов. Предстояли трудные времена. Неизвестность, опасности, розыск… все прелести свободы. Сам он готов был с радостью приветствовать их, как старых приятелей. Однако опасался, что не все разделят этот восторг.

Топливные стержни, пищевые концентраты, водные фильтры, способные превратить в питьевую воду даже алтавийские ядовитые болота, куча необходимых мелочей, выбраться за которыми в следующий раз получилось бы неизвестно когда… Фин заполнил все, кроме основных грузовых отсеков. К вечеру должны были доставить последний комплект стержней, а дальше… дальше все зависело от планов Темерси.

А тот пока остерегался что-то планировать. И сейчас Фин его отлично понимал. Только если мерхианец не собирался ничего делать, пока не выяснит всю подоплеку происходящего на родной планете, то Финли все чаще казалось, что Аллония была права. Что план — это просто сиюминутное расписание дел, а все, чему надлежит произойти, случится при любом раскладе. Так или иначе, бесполезно намечать что-то масштабное на отдаленное будущее.

— А что ты хочешь узнать? — с недоумением поинтересовался Рэй. — Что вообще ты можешь сделать, если ты один и почти без поддержки, а у нового мерхианского правительства — вся государственная мощь?

— Если не копнуть глубже, а смотреть на ситуацию так, как ты, — лениво пояснил Темерси, — то, конечно, я ничего не сделаю. Разве что сколочу армию и начну еще одну бесполезную войну. На самом деле меня не устраивает только внешняя политика Адорана. В частности — все, что касается Земли. Но я вижу только публичную сторону, а от этого мало пользы. Нужно разобраться в ее подоплеке, чтобы понять, как можно ее скорректировать… К тому же от этого зависит и слабое место Адорана, я считаю.

— Не понимаю, — Алгеас даже отвлекся от жадного изучения витрины оружейного магазина в полуотражении. Здесь, на верхней обзорной площадке семиэтажного торгового центра, открытой всем ветрам, по углам торчали какие-то вертящиеся зеркальные стенды, в которых по мере проворачивания хитрым образом отражались витрины магазинов уровнем ниже.

Пол под ногами — потолок этого уровня — был прозрачным. Но с самой площадки, посмотрев вниз, можно было увидеть только оптовый овощной магазин и толпу аблазийцев и харменов, тащащих плотные зеленые пакеты к огромному кассовому роботу.

Экипаж, отпущенный за личными покупками, договорился встретиться здесь. Сам капитан только запасался всем необходимым для корабля, а Алгеаса и аскета Темерси покупки интересовали мало. Фаран вообще остался на корабле, а вот Аллония с Макси задерживались.

— Сначала мы проведем расследование, — сказал мерхианец. — Страна настроена на войну. Никто не развязывает их без повода. Даже у Адорана должна быть цель, и мне она неизвестна. И я сомневаюсь, что эта цель — война ради войны или желание подмять под себя Сообщество Андромеды просто так, чтобы было. Так не делают. Адоран не клинический идиот. Он преследует какую-то цель. Ему чего-то недостает. «Ему» в данный момент означает «стране». По его мнению. Это и есть его слабое место — то, к чему он стремится, за счет чего на него можно надавить… понимаешь?

— То есть ты на самом деле не знаешь, что происходит? Что, сложно догадаться? Зачем вообще развязывают войны? Разве это не продолжение вашей завоевательной политики? — допытывался Рэй.

— Наша прежняя политика не предусматривала таких глупостей… Все шло по плану, у Адорана просто не было причин так резко разворачивать курс и открыто провоцировать войны. Так что мне крайне интересно, с кем, о чем и на каких условиях он сейчас ведет переговоры. Его истинные цели сейчас являются и его слабыми местами. А в центре его внимании Земля — Атлантический Союз и Русский Мир как минимум. — Темерси говорил, будто сам с собой, не обращая внимания на недоумевающего Рэя.

— Опять Земля? Я думал, ты начнешь копать под него на Мерхии, — заметил Финли, глядя на коммуникатор. Где носит Аллонию и Максин?..

— На Мерхии у меня нет шансов, — спокойно откликнулся Темерси. — Хотя бы потому, что я числюсь там в розыске. Зачем действовать из подполья, если можно зайти с другой стороны?

Фин кивнул. Что ж, все понятно. Узнать цель — значит, подобраться к слабым местам. Наверное, это лучше, чем бездумно затевать революции.

— И что, если убрать Адорана, мы пропадем из баз данных розыска? — уточнил он. Темерси кивнул.

— Адорана и его хунту. Кстати, о ее составе тоже не мешало бы узнать поподробнее. И о том, кого какие причины держат в лагере Адорана.

— И как ты собираешься это выяснить, если находишься вне закона?..

Вопрос повис в воздухе. Дверь одной из зеркальных башенок раздвинулась, и оттуда появились Аллония с Макси. Целые и невредимые. Только теперь Фин понял, что все это время напряженно поглядывал на блестящие створки лифтового отсека.

— Где вы были? — раздраженно поинтересовался он, вскакивая. Пришло время возвращаться на корабль. Дождаться там комплекта стержней, а потом вернуться в подпространство, и… хоть немного относительной безопасности до того, как Темерси окончательно определится с первоначальными целями и задачами.

— Ну Фин, мы же девушки все-таки, можем иногда и задержаться в магазине часов на пять, — хмыкнула Алли, заметив его настроение, и извиняющимся жестом коснулась плеча. — К тому же вы все равно не говорили ни о чем существенном, так что мы ничего не упустили.

Финли хотел возразить… и понял, что так оно и было. А ей понадобилось всего полминуты, чтобы разобраться в ситуации. Ни планов, ни четких задач. Темерси медлил. Наверное, не хотел совершать необдуманных поступков. Что ж, когда на кону жизни, это и правильно.

Лифт доставил всех пятерых вниз. В глазах рябило от сияющих пятен витрин и пестроты товаров в магазинах, мелькающих мимо. По магазинам прошлись, надо же. Нашли время!.. Финли беспокойно покосился на Макси, которая держала пакет с покупками в здоровой руке. С ранением лучше не по магазинам таскаться, а…

Он перехватил взгляд Макси. Та заинтересованно смотрела, как Темерси спрыгивает с зеркальных ступеней высокого крыльца торгового центра, как в такт движению подпрыгивает прядь коротких волос.

Мелкие отражения бликами рассыпались по ступенькам и декоративным балясинам. Финли отвернулся. Хватит волноваться об экипаже. Во-первых, все способны сами о себе позаботиться, во-вторых, он им не нянька, а они не дети.

Местная стоянка — полупустой полигон с одинокой будкой в дальнем углу — не тянула даже на космопорт. Главный космопорт лежал в другом конце столицы. Даже в относительно безопасном уголке Сообщества Андромеды Финли отыскал место поукромнее.

Он обогнул бесконечные билетные кассы и громоздкое многоэтажное сооружение — развязку канатной дороги. Сверху прогрохотал скоростной подвесной вагон. Фин повернул голову к стоянке, собираясь отыскать взглядом свой экс-крейсер. Тот легко просматривался на обширном полупустом поле…

Уже не просматривался.

За то время, что они провели в торговом центре, ситуация изменилась. Место перестало казаться укромным.

Теперь здесь было полно кораблей. Мелких полицейских патрульников. И еще больше людей, при виде которых Фин ругнулся и на всякий случай отошел под сень канатных отстойников и висящих над головой вагонов.

Полиция.

По счастью, азиатская, в форме полицейских сил Ассамблеи Азиатских Держав. Финливыровнял шаг. Нет, рано паниковать. ААД не разыскивает «Джетт-101», потому что тамошние руководители еще не подверглись мерхианскому внушению. Темерси говорил об этом, когда Фин думал, где затариваться запасами. Мерхианцы занялись проблемным Русским Миром, Азия отошла на задний план… Да и едва ли пятерых беглецов стали бы ловить таким количеством силовиков.

Он тряхнул головой. Превратиться в параноика, пугающегося любой тени, — не лучший побочный эффект свободы. Хотя это еще не полная свобода. А если намерения Темерси не воплотятся и доведется оставаться вне закона на всю жизнь, то в цивильные законопослушные места вроде Мэцзи-8 путь будет заказан.

— Внимание! Всем владельцам кораблей, — громкоговоритель над стоянкой чирикал что-то на китайском, но переводчик, единственная искусственная часть мозга, на которую согласился Фин, непостижимо преобразовывал непонятные звуки в осмысленную речь. — Все крупные и средние транспортные средства классов от А1 до С8 будут конфискованы в пользу Ассамблеи Азиатских Держав. У вас есть тридцать минут на то, чтобы забрать ваши вещи. Позволяется также забрать все шаттлы и мини-корабли. Внимание! Избегайте конфликтов с полицией и не оказывайте сопротивления. Повторяю…

Финли заставил понимание перевода отойти на задний план и резко обернулся к спутникам

— Темерси! Что происходит?

— Они конфискуют корабли? — Мерхианец опустил руку с компьютером, на дисплее которого выводился перевод. — Я не знаю. Может, Адоран ускорил обращение верхушки ААД, может, это вообще не связано с чьим-то влиянием…

— Понятно, — перебил его Финли, уяснив, что разгадку следует искать не здесь. И не только разгадку. Черт, какой абсурд! Конфисковать такое количество чужих кораблей — и ведь конфискуют же, раз на стоянке столько полиции и вооруженных патрульников!.. — Методы работы азиатских властей не меняются. В Атлантическом Союзе по сравнению с ними почти анархия… Так.

Он остановился на краю полигона и повернулся к остальным. Решение пришло неожиданно и мгновенно.

— Сейчас вы забираете с «Джетта» шаттл, два, не знаю, корабль Темерси — посмотрим, что удобнее. И отправляетесь в подпространство строить планы дальше. Прости, Темерси, я временно выбываю из игры. Надеюсь, ненадолго. Вернусь, как только смогу украсть у азиатской полиции свой собственный корабль.

— Рехнулся, Кайо? — Алгеас смотрел на него с недоумением. — Тебя сразу засекут.

— Это, черт возьми, мой корабль! Предлагаешь мне остаться бездомным? Я знаю там каждый уголок, в том числе на технических ярусах, где проще всего спрятаться. Вот там и отсижусь, пока не представится удобный момент выкурить полицию и сбежать вместе с кораблем. — Финли нетерпеливо обозрел остатки экипажа. — Отвлеките полицию на входе. Идите туда и сделайте что угодно, только заставьте их не смотреть на дверь. А я…

— Стоп, — неожиданно перебила Аллония. — Я бы не советовала тебе лезть туда в одиночку.

Он умолк и уставился на нее. Остальные тоже — даже Темерси уже знал, кто она такая и почему к ее словам стоит прислушиваться.

— Ты можешь попасться, тебе может понадобиться помощь, чтобы выгнать оставшихся полицейских с борта, может случиться что угодно. Одним словом, ты берешь меня с собой, — заявила Аллония.

— Хм… — Финли не решился спорить. — Алли, вообще-то мы обещали помощь Темерси, я и так нарушаю договоренность, а тебе…

— Неудачная попытка. Я вижу, что ты просто не хочешь втягивать меня. Фин, я могу за себя постоять. И за тебя тоже во многих ситуациях. Может, пора бы послушать меня и на этот раз?

Аллония была заметно рассержена — почти небывалый случай, когда ее видели в гневе. Приближался вечер по местному времени. Бархатный сумрак прорезали лучи прожекторов. Полицейские в тускло-зеленой форме с черными нашивками деловито сновали между кораблями, по-хозяйски открывая двери каким-то особым ключом. Автоматический взломщик с базами кодовых замков для всех кораблей от А1 до С8, отметил Финли про себя. Полезная вещь…

Громкоговорители снова принялись распоряжаться на китайском, создавая причудливый хор над полигоном. Времени оставалось все меньше.

— Ладно, Кайо, ты, конечно, идиот, но просто так отдавать кому-то корабль действительно жаль, — признал Рэй. — Подождите в сторонке, я изображу из себя капитана и отвлеку полицию, когда буду забирать шаттл и консервную банку Темерси.

— Свою консервную банку я заберу сам, — насмешливо сказал мерхианец. — Учти, что ты не отвлечешь трансгумов так просто. Кто-то один обязательно останется охранять вход…

— Ладно, — поморщился Рэй. — Заберешь свой корабль первым — и выходи на орбиту, не мешай мне. Там состыкуемся.

Темерси кивнул и извлек из кармана серой рабочей куртки компьютер Мэннинга. Финли отметил, что мерхианец сделал свою одежду из «умной ткани» подчеркнуто безликой, совершенно не запоминающейся. Рабочий из АС, или металлург с Мэцзи-8, или оператор бурильщика, или контролер роботов-погрузчиков, — Темерси можно было принять за кого угодно. Финли взглянул на яркую бирюзовую куртку Алли.

— Надень-ка азиатскую полицейскую форму, — шепнул он.

Оказавшись на стоянке, он возблагодарил того, кто изобрел вертикальный взлет. Протолкаться к своему кораблю оказалось едва ли не непосильной задачей. Там и сям в небо уже взмывали шаттлы и прочий мелкий транспорт…

В воздухе над стоянкой вдруг полыхнул ослепительный взрыв.

Послышались крики. Горящие обломки обрушились вниз. Там, где они упали, казалось, произошел еще один взрыв — все, кто успел, бросились врассыпную. Людское море заколыхалось, плеснуло в разные стороны. Началась давка. Часть полицейских бросились к месту взрыва, откуда пробирались подальше гражданские. Пронзительно взвыла сирена медицинского шаттла.

Фин прижался к боку какого-то чужого корабля, чтобы не оказаться в эпицентре толчеи, и смотрел не на догорающие обломки, не на черный дым и не на суматоху на полигоне. А вверх, все еще вверх, туда, где увидел вспышку.

Сейчас небо казалось чистым и доступным. Но каких-то пару мгновений назад Финли явственно заметил странные полупрозрачные круги, расходящиеся от корабля за секунду до взрыва.

Как будто корабль столкнулся с каким-то прозрачным незаметным куполом.

Еще несколько шаттлов взмыли вверх и затерялись в темно-фиолетовом небе светящимися точками. Фин присмотрелся. Так и есть, круги. Купол. Интересно, почему он не выпустил один транспорт, но свободно дал улететь другому?..

Не из-за размеров ли?

— Азиаты, — буркнул Фин себе под нос. Ну еще бы. На планете, подконтрольной Ассамблее Азиатских Держав, нечего было удивляться незаметным контрольным куполам. Их и не видел никто — до тех пор, пока в них не возникла необходимость. Типично для ААД, если подумать. Скорее всего, такая дрянь натянута над всей планетой или по крайней мере над городами.

Плохо. Значит, напролом отсюда не вырвешься.

Медицинские шаттлы метались по воздуху туда-сюда, едва не задевая головы тех, кто оставался на земле. Давку кое-как утихомирили, полиция отработанными действиями разводила людские потоки.

— Пойдем, — опомнился Фин, отводя взгляд от бледнеющего дымного столба. — Алгеас, держи капитанский ключ, попробуй только потерять.

Он протянул Рэю небольшую пластинку.

«Джетт-101» оказался совсем рядом с местом происшествия. Откуда-то неслись стоны, мимо пролетел странно плоский черный шаттл-труповоз. Однако несколько полицейских с царственно невозмутимым видом стояли у двери корабля, не реагируя на беготню и крики по соседству. Распределение обязанностей. Прав был Темерси, таких не очень-то отвлечешь.

Фин и Аллония встали в сторонке. Сейчас они ничем не отличались от азиатских полицейских — разве что кому-то пришло бы в голову потребовать голограмму-удостоверение. В полиции ААД служили трансгумы с самой разной внешностью, встречались даже обладатели лиц, расчерченных тонкими линиями, — сменные черты.

Темерси с Фараном первыми скрылись во входном отсеке, а минуту спустя маленький черный «Стайн» с заостренными навигационными крылышками взмыл в небо.

Купол пропустил его без проблем. Круги-разводы были еле заметными.

Следом вылетел небольшой коричневатый корабль Фарана. Бывший заместитель Темерси не стал все-таки оставлять свой транспорт.

Шаттл показался почти сразу после этого. Он неспешно вылетел из входного люка, который зиял черной прямоугольной пастью сразу над обычной раздвижной дверью, — внутри перегородка между люком и дверью расходилась, образовывая два яруса с пустым пространством в центре. Шаттл завис прямо напротив люка, точно как перед вертикальным взлетом. Фину даже показалось, что Алгеас собрался сбежать и бросить их с Аллонией наедине с полицией. Но шаттл вдруг дернулся, ткнулся тупым темно-серым носом в одну сторону, в другую, ударился о корпус корабля… и камнем обрушился вниз.

Полицейские у двери едва успели отскочить. Трюк был проделан мастерски. При всей скорости падения шаттл не пострадал и не завалился на бок. Зато наглухо перегородил вход.

Оставив узкую щель — такую узкую, что, казалось, туда не способен протиснуться человек.

Поэтому полицейские, оказавшиеся с другой стороны шаттла, сначала вообще ее не заметили.

Фин тихо присвистнул, дергая Алли за руку и увлекая к этой лазейке. До сих пор он считал себя неплохим пилотом. По крайней мере, мог, не снижая скорости, уходить от обстрелов в атмосфере. Но чтобы вот так…

— В следующий раз на ручное управление посажу Алгеаса… если только будет чем управлять, — буркнул он.

От кабины шаттла доносились крики и ругань. Фин с Аллонией кое-как пробрались на корабль.

Во входном отсеке «Джетта-101» было пусто. Все-таки Алгеасу удалось улучить момент, когда полиция оказалась снаружи.

Финли окинул взглядом двухъярусное помещение, покосился на Алли — если бы их кто-то видел, она бы уже заметила, — и скомандовал:

— А теперь — на технические уровни.

* * *

— Не понравится здесь — можно перебраться в вентиляционный блок, или к оболочкам двигателя, или к системам водоочищения и переработки отходов, или к пищеблоку в какую-нибудь кладовую, хоть там и рискованно, — сказал Фин, с наслаждением вытянувшись на холодном полу в полумраке.

Они остановились в системном блоке бортового компьютера. Электронное сердце состояло из локального сервера — сетки с ячейками-кристаллами и нескольких пультов на случай отказа главной панели управления. Кристаллы мягко и тускло светились, мерцали диоды-датчики на пультах. Здесь было одновременно тепло и холодно. Тепло — от постоянно нагревающейся электронной начинки, холодно — из-за сквозняка вентиляции, призванной эту начинку охлаждать. Помещение было небольшим, узким, метра два в ширину и около четырех в длину. Сразу над головой тянулись те же вентиляционные трубы.

— Ладно еще вентиляция и пищеблок, но оболочки двигателя?! — Аллония прошлась по каморке и наконец села рядом с капитаном, кладя руку ему на лоб: — Ты не перегрелся?

Фин блаженно зажмурился. Ее узкая ладонь дарила приятную прохладу.

— Там нет излучения… ну почти. Двигатели на ядерных стержнях абсолютно безопасны!

— Почти? — Алли дернула его за спадающие на лоб пряди волос. — Кстати, здесь хоть свет есть? Или мы так и будем сидеть в темноте и холоде?

— Тебе холодно? — Финли вскочил и зажег продолговатую лампу над одним из пультов. Черт, он и забыл, что Аллония постоянно мерзнет. — Прости, теплее не будет. Компьютер может сгореть.

Он снова плюхнулся на пол. Почему-то хотелось спать.

— Тебе какие-то железки важнее людей? — деланно возмутилась Алли и заскользила пальцами по нашивке на отвороте куртки. Эта нашивка регулировала настройки «умной ткани». Аллония выставила в куртке подогрев и плотнее завернулась в нее.

Фин наблюдал. Похоже, не стоило беспокоиться.

— Люди, в отличие от железок, способны сами позаботиться о себе, — отшутился он. — А теперь, Алли… Мы не будем все время прохлаждаться здесь. Для начала надо выяснить, куда и зачем полиция забирает «Джетт». И как можно скорее.

* * *

Мини-корабль Темерси состоял всего из одного отсека. Кабина, кают-компания и все остальное в одном флаконе. В центре — шестиугольная стойка-стол с голографическим облачком над светящейся серединой, у одной из золотисто-коричневых стен — штабель мебельных кубов-трансформеров, в другой стене — круглый люк, ведущий к техническим помещениям. И никаких признаков системы связи с внешним миром. Даже обычного для подобных кораблей экрана здесь не обнаружилось.

Это потом оказалось, что все функции совмещало в себе сияющее полупрозрачное облачко над столом. Правда, нормально управлять им пальцами, заставляя разворачиваться экраном, приводить в движение корабль и выполнять прочие необходимые действия, никто с непривычки так и не научился.

Зато этот стол был словно создан для переговоров.

— Ты надумал наконец? — измученно вопросил Рэй на третий день висения в подпространстве. Мерхианцы — Темерси и Фаран — жили каждый на своем корабле, а Алгеас и Максин делили пристыкованный к ним шаттл. Обзаведшись капитанским ключом, который он так и не успел вернуть Фину, Рэй перенял и некоторые командирские замашки. Или вспомнил их — он ведь и сам в прошлом командовал экипажем… Максин насмешливо покосилась на него и снова уставилась на Темерси с крайним интересом.

— Да, — кивнул мерхианец. — Я знаю, с чего начать. Я связался с главой своей бывшей охранной группы. Он должен добыть кое-какую информацию, после чего мы сможем действовать дальше…

— Опять ждать? — раздраженно перебил Алгеас. Он никогда не отличался терпением. Промедление выводило его из себя. Но Темерси не счел нужным реагировать на этот выпад.

— Во-первых — узнать, перед кем отчитывались русские резиденты, эти Стрижко и Никита Новиков. Во-вторых — затеял ли Адоран что-то в Ассамблее Азиатских Держав или это их собственная инициатива. И не только это. Любая информация о правительстве Адорана будет кстати. И о его ближайших планах, само собой.

— Ждать, пока твоя группа проведет расследование? Это может затянуться не на один год! — рявкнул Рэй, выходя из себя.

— Ты, кажется, собирался мне помогать, — насмешливо приподнял брови мерхианец. — Хотя можешь, конечно, попробовать без всякого расследования ворваться на заседание правительства и расстрелять всех… буду признателен, — хмыкнул он. — А у меня сейчас две задачи. Узнать о политических планах Адорана, чтобы решить, как их корректировать, и выяснить его слабые места, чтобы отстранить его от власти.

— Политические игры… — буркнул Рэй, но больше ничего не добавил. Встал и побрел прочь на шаттл «Джетта-101». И уже не видел, как у Макси загорелись глаза.

— А теперь, — выдохнула та, наваливаясь на стол и подаваясь к Темерси, — выкладывай поподробнее.

Темерси задумчиво смотрел на дисплей трофейного компьютера.

Вся информация, которую удалось собрать в открытом доступе, была здесь, на светящейся пластинке, принадлежавшей сначала Мэннингу, а потом его убийце и главному противнику. Пластинке было безразлично, кому служить. Несмотря на все ее обширные возможности и почти полноценный искусственный интеллект.

Трансгуманоидам, ведущим переговоры с Адораном, тоже было все равно, кому служить. Главное — чтобы новый шеф умело обращался с интерфейсом. Человеческая личность отходила на второй план. Тела были просто программируемыми машинами. Живые компьютеры.

Государство живых компьютеров под названием Атлантический Союз безропотно подчинялось новым оккупационным законам, которые мерхианский Совет Империи штамповал один за другим, и больше не пыталось возобновить войну.

Другое государство, наполовину состоящее из живых компьютеров, Ассамблея Азиатских Держав, пока оставалось самостоятельным. Темерси придирчиво изучил доступные материалы по азиатской внешней политике и… был весьма изумлен. Когда на Мэцзи-8 полиция начала захватывать корабли, он был почти уверен, что это зачем-то нужно Адорану. И что тот уже подчинил себе азиатские власти.

Однако все говорило о полной самостоятельности ААД. Будь здесь замешан Адоран, азиаты как минимум начали бы перестраивать свою политику. Но они продолжали заключать новые и новые договоры с Эоситеем, развивать связи с Королевством Сорока Планет, разрабатывать новые модели компьютеров-имплантов, программное обеспечение, высокотехнологичные товары… Ни намека на увеличение госзаказа на оружие, никаких подозрительных признаков.

Адоран задумал что-то еще? Корабли захватил некто, не имеющий отношения к азиатским властям?

Скэнте отложил компьютер и потянулся к голографическому интерфейсу над столом, чтобы связаться с бывшим главой своей охранной группы, но сразу отдернул руку.

Адорану ничего не стоило прослушивать все устройства. Технические возможности для этого были. Нужен запасной коммуникатор…

За запасным пришлось бы высаживаться на ближайшую планету. Слишком много хлопот. Темерси со вздохом достал свой и, подключив его к компьютеру, принялся менять персональный код, чтобы не быть отслеженным. И не сразу обратил внимание, что Фаран подошел и молча встал рядом.

Скэнте поднял голову. Вид у бывшего заместителя был растерянный.

— Со мной связалась мерхианская внутренняя полиция, фаол Темерси, — сказал он. — Это хорошо еще, что мы в подпространстве и они не могут сразу засечь корабль. Сказали, что на Мерхии объявлена амнистия, пересмотрены некоторые правонарушения, и… одним словом, меня и других специалистов зовут обратно в ГКБ. Уже не заместителем, но…

— Меня, конечно, не зовут? — хмыкнул Темерси. — Ты согласился?

— Вас — не зовут, — смутился Фаран. — Вы в розыске… Причем без объявления вины. Для допроса. А я… мне сказали, что не нашли в моей деятельности состава преступления.

Заместитель мялся со своей обычной нерешительностью, но Скэнте видел, что он уже готов вернуться. И готов служить новому начальству, лишь бы вернуть работу и былую стабильность. А если это начальство к тому же сделает шаг навстречу…

Темерси не сомневался, что сделает. Непременно. Такой себе нехитрый метод привлекать на свою сторону бывших противников. Заместитель экс-главы ГКБ мог быть посвящен в немалое количество тайн.

— Ты согласился? — повторил Скэнте.

— Согласился… — Фаран замолчал, то ли не желая, то ли будучи не в состоянии оправдываться. Впрочем, его эмоциональное состояние волновало Темерси мало. Тому было интересно другое. Все эти ставленники Адорана что, не понимают, что зам вполне может шпионить на бывшего шефа? Подстраховались или не подумали? Скорее всего, подстраховались. Однако проверить не мешало. Фаран мог пригодиться, если бы нашел способ обмануть внутреннюю полицию… или кто там будет за ним присматривать.

— Вы, скорее всего, ждете, что я стану вам помогать, — вдруг снова заговорил тот, — но я не могу. Простите, фаол Темерси. Ваши дела с фаолом Адораном — это не мое дело, а стране от него ничего не угрожает. Извините, но не нужно на меня рассчитывать.

Темерси приподнял брови. Вот как.

Что ж, этого следовало ожидать. Желающих рисковать ради идеи вообще мало, а уж если идея смутная и едва просматривается за картинами благополучия и туманом пропаганды и обещаний… Фаран сделал свой выбор.

— Хорошо. Я не требую помощи, — сказал Скэнте. Фаран заметно расслабился. — Но я надеюсь, ты окажешь мне одну последнюю услугу.

* * *

Защитный купол над Эрхансом отказал к вечеру того дня, когда Темерси покинул разбомбленную столицу. Скэнте знал об этом из новостных лент. И был изумлен до крайности, увидев, что купол до сих пор не восстановили.

Прошло уже двадцать дней, да проснется в них разум! При Темерси на восстановление ушло бы от силы дней пять. Он в этом не сомневался. Теперь же строительные роботы возились среди обугленных обломков и новеньких блестящих стройметаллов под кислотным дождем. Для контролеров были натянуты переносные купола-палатки. А коррозия? А сокращение гарантийного срока и материалов, и роботов? Действительно, кого это волнует. Какого недоумка поставили руководить ГКБ? Темерси с досадой отвел взгляд от экрана. Больше не было сил смотреть на все это.

К тому же нужная воздушная баржа уже показалась из-за скелета, некогда бывшего главным торговым центром.

Такие баржи теперь буквально роились над Эрхансом. Старомодный способ перевозки грузов и пассажиров, которым пользовались еще во Вторую Эоситеанскую войну, когда генераторы купола постоянно расстреливали в упор. Неужели извлечь эти неуклюжие чудовища из музеев оказалось проще, чем восстановить генераторы? Пролетая над столицей на мини-корабле Фарана, Темерси чувствовал, как злость охватывает его все сильнее. Злость и досада. И на новую власть, и на бездарное руководство, и на собственное бессилие.

Зато водителем одной из таких барж работал Тайнан, бывший глава теневой охранной группы ГКБ.

Фаран пристыковался к люку в боку баржи буквально на мгновение. Не успела за Темерси закрыться дверь, как корабль зама рванул с места.

Темерси посмотрел ему вслед сквозь мутный круглый иллюминатор грязно-бурой двери.

Что ж, по крайней мере, ненадежный союзник ушел сразу, а не в самый неудачный момент.

Он отвернулся, осмотрел помещение, в котором оказался. Это был длинный отсек, похоже, технический, — громоздкие трубки и энергосжигатели древнего антигравитатора в конце, пара полосок отопительной системы на стене и разложенные мебельные кубы, заваленные какими-то тряпками и бутылками, в центре. Два кресла, топчан, стол… Под потолком — не осветительный контур, а самые настоящие продолговатые диодные лампы, а еще эти двери с иллюминаторами вместо внешних экранов… Иллюзия попадания в прошлое усиливалась.

Такая же дверь с иллюминатором в торце отсека должна была вести в кабину. Темерси пересек этот музейный экспонат и дернул за ручку.

Худой мужчина в темно-коричневой форме обернулся:

— Добрый день. Простите, фаол Темерси, но времени мало, баржа прибудет к Двадцатому западному узлу минут через двадцать. На обратном пути кто-то должен забрать вас с борта, иначе схватят и вас, и меня.

— Заберут, — нетерпеливо кивнул Скэнте. Максин обещала подобрать его на его собственный «Стайн». Хоть кто-то из бывшего экипажа «Джетта-101» не смотрел на всех мерхианцев как на врагов.

Панель управления баржей выглядела непривычно старомодной — сплошные рычаги, тумблеры, кнопки и цветные лампочки-индикаторы. Крохотный дисплей, расчерченный движущимися пунктирными линиями, и настоящее небольшое окно. Темерси прислонился к стене у окна, где было меньше всего лампочек, искренне надеясь ничего не повредить. И подумал, что посади кто-нибудь его рулить баржей — он бы не сразу разобрался, что к чему в этом древнем железе.

— Так, первое, Тайнан: вы готовы рисковать дальше, чтобы мне помочь?

Темерси всмотрелся в изможденное лицо бывшего офицера. Изможденность была не столько в чертах, сколько во взгляде, выражении, в резких мимических морщинах и носогубных складках. А впрочем, может, Тайнан попросту не выспался. Скэнте никогда особенно не разбирался в чужих эмоциях. Скорее сделал вывод, увидев, чем теперь приходится зарабатывать на жизнь некогда элитному офицеру.

— Мне нечего терять, — будничным тоном подтвердил догадки Тайнан.

Вот и отлично. Хотя от этого союзника тоже будет маловато пользы. Адоран знает, что он выполнял в ГКБ особые поручения. Возможно, не знает, какие именно, но все равно Тайнан может быть под колпаком. Но если он говорит, что готов рискнуть… Значит, видит способ. К тому же Темерси и сам не собирался сидеть сложа руки. Розыск — не препятствие, а отговорка. Экс-охранная группа принесет пользу только на Мерхии, а в Русском Мире и, возможно, в Ассамблее Азиатских держав искать след Адорана придется самостоятельно.

Если придется. Возможно, Тайнану удастся получить исчерпывающие данные. Хотя верилось в это слабо.

Все это пронеслось в голове за считанные мгновения, пока баржа огибала очередные спиралеобразные скелеты-основы зданий. Темерси посмотрел вниз и все-таки не выдержал:

— Кто новый глава ГКБ?

— Онтима Карван. Ставленница Адорана, если вы ее не знаете…

— Карван, значит. — Темерси снова посмотрел на залитые дождем стройматериалы. Онтиму Карван он отлично знал. Это ее Адоран продвигал на пост главы ГКБ несколько лет назад, когда предыдущий был вынужден уйти в отставку. Совет тогда поддержал кандидатуру Темерси, но и за Карван голосовали многие. Он покачал головой. Чтобы специалист с таким опытом — и вдруг допустила подобное на стройке? Видно, она действительно завалена работой.

— Ладно. Фаран говорил, что за Адораном стоит Русский Мир. Это правда?

Тайнан кивнул, переключая регулировщик высоты и вглядываясь в мутное окно. Очередная стройка, очередные скелеты. Эта баржа что, не способна подниматься выше?

— Кто именно из Русского Мира? Официальные власти? Оппозиция? Кто-то еще?

— Новиков и Стрижко были кадровыми офицерами ВРСБ. Русской службы безопасности, — сказал Тайнан. — Но с Адораном они начали работать еще до импичмента Васильеву. Похоже, в Русском Мире хватает своих игр, фаол Темерси. У кого-то из тамошней оппозиции была возможность давать задания кадровым офицерам спецслужб.

— Да просто Васильева, наверное, давно готовились убрать, — буркнул Темерси. — Но выяснить поподробнее не помешает. Значит, сейчас Адоран выполняет приказы из Русского Мира?

Звучало сомнительно. Скэнте не верил, что такое возможно. Будь Адоран способен на нечто подобное, он бы не сделал политическую карьеру и не стал министром. Значит, замешано что-то еще, даже если все факты говорят о полной несамостоятельности узурпатора.

— Знаете, — Тайнан даже отвлекся от приборной панели, машинально держа руку на направляющих тумблерах, — когда я передавал отчет с Фараном, я думал, что так и есть. Но в тот же вечер Новиков погиб при загадочных обстоятельствах, а на Землю передали, что он был убит во время обстрела. Хотя я знаю, что это не так. У меня есть кое-какие знакомые в техническом блоке правительства. В частности, в закрытом крематории. Я понятия не имею, кто именно его убил, но… Это сделали намеренно. И это не было чьей-то диверсией.

— Постарайся узнать… — Темерси задумался. Конечно, ни Тайнану, ни кому-то еще не дадут влезть в мерхианское закулисье, чтобы выяснить такие подробности. Придется действовать в обход. — Постарайся узнать, какой расклад сейчас в правительстве и в Совете. Кто поддерживает Адорана, есть ли противники, есть ли другие группы. И какую политику они проводят. И еще — с кем в Русском Мире Адоран ведет дела сейчас. О чем договариваются, какие условия партнерства. Хотя бы то, что есть в общем доступе.

Даже в условиях общедоступности легче было выяснить все это на Мерхии, чем копаться в сводках через сеть. Местные мелкие новости, такие мелкие, что не упоминались в сводках; знакомые пусть не в Совете, но в техническом отделе правительства, да просто слухи и неофициальные данные. И Тайнан, в отличие от Темерси, абсолютно ничем не рисковал, выясняя все это.

Баржа свернула и, следуя по невидимой воздушной трассе за навигационным буксиром, начала заходить на посадку в один из верхних отсеков Двадцатого узла. Это здание, похожее на несколько переплетенных спиралей с вырастающими из них кристаллами отсеков, объединяло космический, местный воздушный, наземный и подземный порты. Подземный, кажется, был водным. Выход в подпочвенный океан.

Навигационные буксиры! Темерси представить себе не мог, что они еще сохранились в портовых узлах. Одна часть двухполюсного устройства — пульт — устанавливалась в блоке управления баржами в порту, вторая — на самой барже. Потом пульт прокладывал маршрут и приводил в движение баржу, которая без него даже не поднялась бы самостоятельно в воздух. От водителя требовалось только огибать непредвиденные препятствия, но и для этой простой работы требовалась приборная доска с кучей старомодных систем…

И это при огромных современных аэропарках! Экономят они так, что ли? Или общественный транспорт был уничтожен при обстреле? Да двадцать дней прошло! Неужели нельзя было успеть закупить новый или перебросить из других городов, где купола уцелели? Темерси рассматривал серебристые стены посадочного отсека, толпы пассажиров, снующие туда-сюда, и не переставал поражаться.

Наконец баржа медленно поднялась в воздух, развернулась и вылетела из отсека. И снова в мутном окошке замелькали блестящие от дождя здания, низкие грязно-желтые тучи и упругие струи, от которых уже не спасал купол. Скалы и камни были привычного темно-красного цвета, но по ним уже не вились вечнозеленые хвойные лианы. Где-то от растительности осталась черная гарь, где-то — рыжеватые отмершие побеги, испорченные кислотным дождем. Крытых грузовозов, наземных и воздушных, внизу было множество, но строительство велось под открытым небом… Темерси отвернулся, почувствовав, что еще немного — и он будет готов собственноручно удушить Онтиму Карван вместе с Адораном и его хунтой.

Тайнан выровнял баржу, лампочки на приборной доске мирно загорелись зеленым. Темерси очнулся и отправил сигнал Максин. Оставалось еще кое-что.

— Что с ААД? — спросил он. — Их уже перепрограммировали?

— У нас ничего об этом не говорят, — отозвался Тайнан. — Скорее всего, нет. Можно попробовать расспросить кое-кого из ГКБ…

— Не нужно, — сказал Темерси. — Займись тем, о чем я тебя просил. Не выходи на связь, я свяжусь сам. И спасибо.

В конце концов, зачем заставлять Тайнана рисковать, если можно выяснить все на месте без всякого риска? Скэнте принял решение. Он собирался отправиться в ААД сам.

Туда вело слишком много ниточек, чтобы их игнорировать.

* * *

— Жаль, что я в свое время не додумался установить здесь хоть маленький экран и вывести его на связь с командным пунктом, — посетовал Фин, изучая перемигивающиеся датчики на запасных пультах. При желании можно было управлять кораблем прямо отсюда. Отключить угонщикам питание, выключить двигатели на соответствующем пульте… Но Фин не знал, сколько сейчас на борту людей, где находится «Джетт-101» и будет ли возможность потом избавиться от незваных гостей и улететь. Слишком много неизвестных.

А еще хотелось воспользоваться возможностью и выяснить, зачем азиатской полиции вообще понадобилось конфисковать корабли. Одним словом, как бы Финли ни рвался покончить со всем этим, приходилось сдерживаться.

— Ладно, — сказал он наконец сам себе. — Ладно. Можно попробовать.

— Что ты там собрался пробовать? — послышалось от Аллонии. Та сидела на полу на притащенном из отсека-склада матрасе из полиморфного волокна. Стараниями Алли матрас больше всего походил на объемное, мягкое и глубокое гнездо.

— В пищеблоке есть экран. Как раз такой, как мне нужен. Когда этим кораблем пользовались военные, экран транслировал в столовую картинку с главного. Постоянная готовность на случай атаки. Я его сниму, поставлю сюда и подключусь к картинке с командного пункта, — сказал Фин. — Может, что-нибудь увидим или услышим.

Аллония покачала головой, и Фину показалось, что она снова знает нечто скрытое от него. Его охватило раздражение.

— Что? Нет смысла тащить экран? Алли, сейчас не время делать секрет из того, что ты видишь в будущем!

— Я не вижу ничего определенного, — спокойно отвечала Алли. — Делай то, что собирался. Смысл есть. Но я не думаю, что мы проведем здесь еще много времени.

— Не думаешь или уверена?

Вопрос остался без ответа. Как обычно. А, черт. Финли испытывал к Аллонии самые теплые из всего спектра дружеских чувств, но временами ее привычка молчать вызывала у него тихое бешенство.

— Как хочешь. Тогда я иду в пищеблок. Корабль сейчас стоит в каком-то космопорту…

— Откуда ты знаешь? — перебила Алли.

— Датчики на центральном пульте, — коротко пояснил Фин. — Жди. Я скоро вернусь.

— Нет, я с тобой, — Аллония мгновенно выпуталась из своего гнезда. Кайо снова с подозрением взглянул ей в глаза. Какого? В пищеблоке подстерегают трансгуманоиды? Она предвидит какие-то неприятности?

На безмятежном классически правильном лице не читалось ничего. А хороша все-таки, негодница. И глаза бирюзовые такие невинные-невинные. Не знал бы ее — так бы и поверил, что она не видит будущее насквозь. Светлые волосы в строгом пучке, изгибы изящной фигурки-статуэтки отлично видны даже под бесформенной курткой. И скажи кому, что провел с такой наедине черт знает сколько времени и не то что пальцем не притронулся, но даже мысли не возникло…

Фин мотнул головой и шагнул к двери. Нет, все-таки это к лучшему, что Аллония отключила собственную привлекательность силой энерджика так же, как отключала импланты трансгумов. Иначе он бы уже натворил глупостей.

В коридорах нижних уровней было холодно и темно. Свет здесь обычно зажигался, только когда кто-то шел. Но Фин, подумав, перед выходом отключил фотоэлемент. Идти можно и с фонарем. Зато меньше риск нарваться на кого-то и выдать себя.

Луч фонаря казался бледным до бесполезности. По собственному кораблю Финли мог передвигаться и в полной темноте. Но Аллония… Она ступала осторожно и держалась за его локоть. С одной стороны, лишняя обуза, а с другой — он был почти уверен, что вот-вот произойдет что-то, что потребует ее вмешательства.

В пищеблок они вошли со стороны отсека-кладовой. Фин не выдержал, сделал фонарь поярче и осмотрел возвышающиеся от пола до потолка контейнеры с запасом пищевых концентратов. Если их стало меньше, значит, народу на корабле собралось порядочно. Хотя запас слишком большой, чтобы понять. Не обыскивать же каждый короб…

Он замер с поднятым фонарем.

Раньше контейнеры выглядели иначе. Большие продолговатые металлические ящики, каждый — с кондиционирующей системой внутри. Специально для хранения продуктов питания.

И то, что обнаружилось в кладовой пищеблока, определенно ими не было.

— Подожди-ка, — сказал Фин Аллонии и подошел поближе к штабелям. Черные кубы с тускло мерцающими небольшими дисплеями и множеством ярких надписей что-то неуловимо напоминали. За годы работы на перевозке опасных и ядовитых грузов он повидал немало и таких контейнеров, и таких надписей.

Фин склонился к черному боку, посветил на надпись. Потом поднял голову и сверился с дисплеем. Так и есть.

Краудиновая смесь.

Высокочувствительная взрывчатка.

— Интересно… Конфисковать корабли, чтобы возить краудиновую смесь? Ничего не понимаю, — обескураженно пробормотал Финли, переходя от контейнера к контейнеру.

Все то же самое. Это если верить дисплеям и надписям. Но сомневаться не приходилось. Дисплеи врать не могли.

Их для того и устанавливали, чтобы отслеживать условия внутри контейнеров с особо опасными субстанциями. Такие контейнеры снабжались и автономными системами терморегуляции, и платформами искусственной гравитации, и даже воздушными подушками безопасности. Все меры предосторожности. Перевозить их вообще-то полагалось в грузовом отсеке, где имелись фиксаторы, чтобы контейнер не сдвинулся ни на миллиметр. В кладовой пищеблока фиксаторов не было. И тем не менее…

Фин еще несколько секунд смотрел на кубовидные ящики, каждый из которых мог заставить взлететь на воздух целый район любого земного города. Потом рывком развернулся.

— Экран подождет. Алли, нужно проверить грузовые отсеки.

Аллония кивнула с выражением всезнающего терпения на лице. Фин вышел обратно в коридор. Пусто. Темнота, тишина, тусклый луч фонаря, выхватывающий голые стены и срезанные углы низкого потолка.

— Ты знала? — Теперь он говорил шепотом: после увиденного не было твердой уверенности, что на нижних уровнях так уж безлюдно. — Держись за мной.

На стыке нормальных уровней и отведенной под грузовую части корабля Фин заколебался. «Джетт-101» где-то стоит. Может, на него прямо сейчас что-то загружают? А, ладно. Он решительно выпрыгнул из межуровневого лифта, похожего на узкий стакан в прозрачной трубочке. Алли молчит…

Если бы идти туда было опасно, она бы не послала Фина на смерть. По крайней мере, он на это надеялся. Хотя не взялся бы сказать наверняка.

Выход из лифта вплотную прилегал к стене. С виду обычной. Но она пересекала десяток нижних уровней. С любого из них ее можно было полностью поднять вверх, как раздвижную дверь в отсек.

Финли пнул ногой пол. Пара дополнительных слоев обшивки — и открытый космос. Здесь, на самом нижнем уровне, не было даже генераторов — слишком опасно. Только утилизационные блоки и холод. Такой, что леденели, казалось, даже зрачки.

Он нагнулся и провел коченеющими пальцами по пульту. Стена приподнялась метра на полтора.

За ней заканчивались обычные уровни. Оставалось одно большое пространство, пронизанное сетью креплений. И в прошлый раз, когда Фин открывал его, оно было почти пустым, не считая изоляционных футляров с запасными топливными стержнями и еще кое-какой мелочи вроде фильтров и отключенных технических роботов. В огромном пустом отсеке все это казалось крохотной горсткой безделушек.

Теперь взгляду предстали контейнеры.

Черные, прочно сидящие в пазах креплений. Точно такие же, как в продуктовой кладовой.

Фин заставил стену еще немного приподняться. Они занимали все обозримое пространство. Минуточку, а это что?

Он поспешно переключил яркость фонаря на максимум и присмотрелся.

Все контейнеры соединялись между собой тонким черным проводком. Единая нить, на которую нанизывались эти черные кубы. Она проходила сквозь каждый дисплей с показателями, точно контейнеры были огромными бусинами в нелепых великанских бусах.

Несмотря на леденящий холод нижнего уровня, Фина бросило в жар. Он отлично знал, что это за проводок.

Общий детонатор.

Черт бы его побрал.

Стена рухнула обратно. Фин вскочил в лифт, втаскивая за собой Аллонию.

— Это ты тоже предвидела? — сквозь зубы поинтересовался он. Фонарь дергался в руке, как у пьяного.

— Что? Я даже не знаю, что ты там увидел, — ее спокойный голос, как обычно, был подобен прохладной воде, в которой гасли все искры чужого негодования. Фин сделал глубокий вдох и попытался остыть. Скоростной лифт остановился на нужном уровне.

— Там полный отсек краудиновой смеси, Алли. И общий детонатор. Все готово рвануть в любой момент. А мы до сих пор даже не знаем, что это за момент и когда он должен наступить! — Кайо ринулся к пищеблоку, забыв об осторожности. Скорее к экрану. Снять, установить, настроить на командный пункт. Вряд ли азиаты намереваются подорваться вместе с подготовленным для этого кораблем. Значит, вот-вот их здесь не будет. И остается только догадываться, что они собираются сделать с «Джеттом-101».

— О.

Лицо Аллонии было в тени, и ее настоящие эмоции так и остались тайной, скрытые за этим ничего не выражающим «О». Фин почувствовал себя идиотом. Эта ее привычка никогда ничему не удивляться создавала иллюзию, что Алли знала все с самого начала и теперь наблюдала, как Финли делает открытия и пытается бороться. Он понимал, что это не так, но иллюзия никуда не девалась.

Пятно света скользнуло по полу.

— Фин, подожди! — тревожно окликнула Аллония. Но Кайо уже открывал дверь в забитую кладовую. Пятно света перемигнулось с сиянием осветительного контура…

У контейнеров копошились люди.

Они вскинулись и замерли на миг. Фин тоже застыл, запоздало понимая, зачем Алли его позвала. Потом рука его метнулась к пистолету.

Незнакомцы в полицейской форме одновременно повторили этот жест… и тут же растянулись на полу.

— Почему ты постоянно задаешь вопросы, когда я не могу ответить, но идешь напролом и ничего не слушаешь, когда мне есть что сказать? — с бесконечным удивлением поинтересовалась Аллония, неслышно подходя и садясь рядом с полицейскими на корточки. — Я попробую подавить их мозг хотя бы на пару дней, так что они ни о чем не вспомнят… потому что некоторое время вообще не смогут думать. Но впредь будь осмотрительнее.

— Да я осмотрителен!.. — Фин с досадой запустил пальцы в волосы. — Там больше никого нет? Пока ты здесь, я пойду и сниму экран, времени в обрез.

— Иди, — сказала Аллония и неотрывно уставилась на полицейских.

Фин вихрем пронесся из кладовой в кухню, пробрался между отключенными автоматическими печами и похожими на плакучие деревья с щупальцами вместо ветвей роботами-операторами, все-таки налетел на одного в темноте у самых дверей и кубарем выкатился в столовую.

Пустота. Тишина. Разобранные и упакованные в штабеля частей столы. Когда-то он хотел и здесь устроить грузовое отделение.

А все-таки хорошо, что они с Алли решили отсиживаться у сервера и пультов, а не в пищеблоке.

Финли взобрался на аккуратные стопки креплений и столешниц и с трудом отыскал в полоске осветительного контура под потолком крошечное устройство. Голографический проектор экрана. А потом спрыгнул вниз, не тратя времени на спуск, и бросился обратно.

Перед глазами плясали и ехидно посмеивались черные контейнеры.

* * *

— То есть ты ничего даже не узнал? — скептически поинтересовался Алгеас, опершись о стол и глядя на Темерси с раздражением.

Скэнте вздохнул. Знал бы — отказался от такого союзника. Он сомневался, что Алгеас может принести хоть какую-то пользу. Нужен был кто-то, кого можно было бы отправить с заданием в Русский Мир, и Темерси полетел бы туда сам, но не меньше ниточек вело и к Ассамблее Азиатских Держав, а там Алгеас точно не справился бы. Или послать к русским Максин? Да, лучше всего. Но тогда придется тащить Алгеаса с собой в Пекин. Хотя в Пекине помощники ни к чему…

Но вслух Темерси сказал только:

— Я узнал, что и где искать. У вас как с русским языком?

Алгеас растерянно моргнул.

— Переводчик же есть. Ты меня в Русский Мир отправляешь, что ли?

— Ты сам жаловался на бездействие, — буркнул Темерси. — А теперь запоминай. Вы с Максин полетите в Москву, — тут ему послышался разочарованный выдох Максин. Неудивительно. — И там выясните следующее…

Он задумался, скользя взглядом по золотисто-коричневым стенам, голографическому пульту и гладким граням столешницы. Выясните… Как эти двое выяснят то, что нужно, если предстоит влезть в хитросплетения комбинаций спецслужб и в закулисье русской политики? Это работа не на один день и не для таких дилетантов. Если только действовать обычными методами, а не теми, которыми Темерси привык пользоваться. Будь он все еще главой ГКБ, половину информации с легкостью получил бы сам через импланты, а теперь…

Стоп. Никто не мешает использовать чужие импланты и теперь.

— Придется сделать еще одну остановку, — сказал Темерси. — Хочу облегчить вам задачу.

* * *

Мимо прошуршала короткая толстая змея неестественно желтого цвета и стремительно поползла дальше. Максин вскрикнула, отскакивая в сторону. Как раз чтобы столкнуться с порхающей на шести длинных прозрачных крылышках небольшой камерой наблюдения. Камера неодобрительно блеснула глазком на конце тонкого вытянутого объектива, похожего на жало насекомого, и взмыла повыше.

Под полукруглым потолком просторного коридора на разноцветных крыльях летало несколько видов таких камер. Темерси присмотрелся: синие — трансляция в отсек к охране, бесцветные — торговцы отслеживают покупателей, чтобы перехватывать выгодных у самого входа… Как будто ничего подозрительного.

Полукруглый свод гипнотизирующе мерцал пестрыми полосами, пробегающими вдоль целой россыпи осветительных контуров разной формы. Казалось, их стащили сюда из сотни помещений — квадратные, прямоугольные, круглые… Они крепились к потолку как попало, сияя красным, желтым, синим, зеленым, сиреневым и еще десятками оттенков из отдельных лампочек. В глазах рябило с непривычки.

Патпиане. Их работа. Раса космических кочевников, владевшая этой базой, обожала все красивое. А красота в их понимании означала разнообразие. Они и корабли строили из разнокалиберных запчастей от сотен всевозможных летательных аппаратов. Из всего, что попадется под руку… точнее, под набор из четырех пар рук и клешней, приспособленных для различных задач.

Темерси хмурился, пытаясь найти на плане базы нужный отсек. До чего бестолковая и бессистемная архитектура. То пустые коридоры один параллельно другому, а двери и входы в торговые отсеки где-то на концах, то анфилады ничем не разделенных залов, то неизвестно куда ведущий лифт, выплевывающий пассажиров в тупике, выход из которого еще предстояло отыскать. И это не говоря уже о беспорядочном расположении отделов в отсеках и полной неорганизованности самой торговли…

Максин снова вскрикнула и шарахнулась в сторону. Темерси раздраженно поднял голову.

— Отключи светомаскировку на куртке, здесь примитивные камеры, они из-за этого тебя не видят и врезаются, — бросил он. — И перестань дергаться. Ты на патпианских базах никогда не была?

Он снова взглянул на план. Кажется, сюда. И зачем было вызываться лететь вместе, если пугаешься всего подряд?

— Ты не предупреждал, что здесь водятся змеи, — обиженно буркнула Макси. Темерси хмыкнул.

— Это не змеи, а обыкновенные роботы-уборщики. Пойдем, полупроводники и наноустройства где-то здесь.

Он потянул Максин за собой в круглый входной люк.

— А летающие камеры зачем? Что можно увидеть? — возмущалась та, пробираясь через короткую кишку перехода.

— Стационарные здесь вечно крадут. Еще бы, если не отказывать в посадке зартанам и албелианцам, недосчитаешься не только камер… — Он спрыгнул вниз — ступенек здесь не было, хотя отсек располагался намного ниже коридора, — и даже подал Макси руку, помогая спуститься.

Скэнте не представлял, зачем ей понадобилось высаживаться с ним на этой торговой базе, но в целом не мог не оценить такую любознательность. Жажда знаний — и для мерхианца отличное качество, а уж если речь о землянине-трансгуманоиде… Правда, свой имплант Максин до сих пор не включила.

«Но скоро включит», — подумал Темерси. Пришло время использовать встроенные компьютеры трансгумов не только как инструмент контроля. Если удастся купить то, что нужно, они еще смогут принести пользу.

По глазам ударили переливы осветительных контуров под неровным потолком, склепанным из разнородных деталей. В уши ввинтился оглушительный шум, перебиваемый назойливым свистом. Никаких звуков, кроме этого свиста, патпианский речевой аппарат издавать просто не мог. Темерси снова поморщился. И попробуй найди нужное в этой каше.

— Что ты ищешь? — прочитала его мысли Максин.

— Компьютерные нанопленки. И, наверное, пару полуавтоматических коммуникаторов, которые встраивают в роботов, — Темерси обнаружил, что ему даже нравится объяснять, когда кто-то слушает с таким интересом. — У Мэннинга была хорошая идея с этими… как он там их называл — «Нео-Аресы»? Правда, он использовал их для управления землянами и доигрался. Я сделаю кое-что другое, чтобы считывать информацию. Другого способа выяснить то, что нужно, все равно нет.

Он повертел головой, всматриваясь в товары на прилавках-этажерках, защищенные невидимым отталкивающим полем против воришек.

— Так нам придется снова проникать в здания? Нет? — Темерси покачал головой, и Максин заметно расслабилась.

Они смешались с толпой, пробираясь вдоль ровных рядов прилавков — аккуратных, не считая того, что все это располагалось посреди зала под разными углами и затрудняло проход. Кое-где стояли ларьки — продавец огораживался этажерками со всех сторон и вертелся волчком, пытаясь уследить за покупателями. Уровень был всего один, но из-за разношерстности посетителей и нагромождения прилавков казалось, что здесь целый десяток ярусов. И сами прилавки пестрели многообразием оттенков. Синие, зеленые, ядовито-розовые…

— Смотри. По-моему, здесь все ясно, — вдруг сказала Макси. — Полупроводники — на синих полках, крупные приборы — на коричневых, наноаппаратура — на красных. А цены… — она всмотрелась в мерцающие прямо в защитном поле цифры, —возрастают слева направо.

Темерси даже остановился посреди прохода, вызвав бурное негодование тощего серого пратха с торчащими из спины полосатыми перьями. Он и не подозревал, что товары можно размещать, руководствуясь такой логикой. Патпиане, да ниспошлется им отсутствующий разум!

Кое-как освоившись, он быстро выбрал нужное. Расплатился, радуясь, что улетать с Мерхии в свое время довелось не без денег. Понимающе кивнул, когда Максин с изумлением обнаружила, что красный предмет, похожий на стойку с торчащими во все стороны манипуляторами, — это на самом деле не стойка, а продавец-патпианин. Только посочувствовал, что из-за работы Макси не успела познакомиться и с половиной мелких разумных народностей сообщества Андромеды. Те могли быть весьма занятными.

— В одежде они не нуждаются, — рассказывал Темерси. — Они вообще не белковая форма жизни. Просто когда-то им показалось красивым, что гуманоиды покрывают свои тела сшитыми кусками ткани. Вот и…

Макси разглядывала фрагменты брюк, обмотанные вокруг кольцеобразной, лишенной глаз, носа и рта головы патпианина. Гетры на нижних клешнях. Оторванные кожаные рукава на верхних. Потом прыснула и отвернулась.

— И не смейся, — посоветовал Темерси ей на ухо, перекрикивая шум. — Звук человеческого смеха для них не переводится и приравнивается к отборной ругани.

Макси закусила губу, перевела взгляд на потолок с аляповато наложенными друг на друга осветительными контурами, пытаясь отвлечься. Потом посмотрела на пакет у Темерси в руках, и смех резко прекратился.

— Ты сказал, нам не придется проникать в здания, — произнесла она. — Тогда что мы будем делать?

Скэнте усмехнулся. Он надеялся, что замысел сработает.

— Вашей главной задачей будет сидеть на шаттле или в отеле, следить за показаниями и стараться не попасться.

* * *

Бортовой компьютер завершал операцию. Голографическое облачко вытянулось в луч и уперлось в потолок, расчерченный краями сегментов покрытия. Скэнте поднял голову, присматриваясь. Он сам не ожидал, что система окажется такой послушной. Замкнуть бортовой компьютер на бортовой же сетевой наноконтур, чтобы увеличить скорость обработки информации, — следовало раньше до этого додуматься.

На круглом столе, освещенные голографическим лучом, лежали коммуникаторы. Чистые нанопленки облепили луч со всех сторон, подключенные к системе.

Максин и Рэй Алгеас разглядывали это так серьезно и внимательно, что Скэнте стало не по себе. Как раз из-за того, что он собирался им поручить.

Ответственность. Странно. В свое время он не задумываясь раздавал задания и своим, и чужим подчиненным, без тени угрызений совести взял на себя ответственность за гибель тысяч трансгуманоидов в здании «Ареса-М», лично пристрелил Мэннинга…

Да много чего было. Но тогда он раздавал эти задания в качестве главы мерхианского ГКБ, во многом от лица государственной махины. И с убитыми трансгуманоидами было то же самое. И с испытаниями проекта «Ничто». За спиной Темерси всегда стояла система. И действовал он во имя и ради блага системы.

Теперь же, оказавшись выброшенным из поврежденной системы и действуя уже во имя ее восстановления, он не чувствовал принадлежности к государству. Остались только собственные решения. И личная ответственность.

Он бы в любом случае сделал то, что хотел. Но ощущения были непривычными.

— Идею я, признаться, позаимствовал у Мэннинга, — сказал Темерси. — Другого способа не вижу. Нужно узнать, во-первых, о Новикове и Стрижко. Это кадровые офицеры русской службы безопасности, ВРСБ, и они работали на Мерхии, когда Адоран готовил переворот. Ну вы сами слышали — они проводили с ним консультации… Нужно узнать, с каким заданием их отправили на Мерхию, что входило в число задач, какой был изначальный план и что из него в итоге осталось не воплощенным… и главное, кто отдавал им приказы. Это первое.

— План? — Кажется, Алгеас в кои-то веки что-то понимал. — Но если уже понятно, что Новиков и Стрижко, судя по всему, просто передавали Адорану указания с Земли, что еще можно узнавать?

— Адоран, конечно, глупец и ренегат, но даже он не стал бы просто выполнять указания из Русского Мира, — отозвался Темерси. — Здесь вот какая зацепка… Во-первых, Новиков был тайно убит на Мерхии. Это как минимум значит, что между русскими и мерхианцами не все так гладко, а Адоран мог и отказаться от своих обязательств. А во-вторых, чем закончился переворот, совершенный Адораном и его хунтой? Они спровоцировали Атлантический Союз напасть на себя, чтобы получить повод нанести ответный удар, победить и установить протекторат. АС уже наполовину разоружился, с победой Мерхии проблем не возникло. К тому же вмешался я и заставил АС капитулировать в разгар боев. Но если русские зачем-то сговорились с Адораном, значит, собирались извлечь свою выгоду из всего этого. Переворот на Мерхии, мерхианско-атлантическая война — все это никак не относится к Русскому Миру. Может, русские получили какие-то мелкие бонусы, если подсуетились и заняли экономическую нишу АС на Земле… но вряд ли это было их основной целью, когда они связывались с Адораном. Скорее всего, предполагалось, что после Мерхии АС объявит войну еще и Русскому Миру. Тогда русские могли бы разделить с мерхианцами протекторат и поделить Атлантический Союз. Нужно уточнить, прав ли я и что замышлялось на самом деле.

Алгеас вскочил и стремительно пересек небольшую кабину. Туда, обратно, потом снова от стены к стене и вокруг стола… Похоже, информации для него было многовато за один раз. Максин хмурилась, пристально глядя на Темерси.

— Так. Значит, кому подчинялись Новиков и Стрижко и чего этот кто-то хотел, — подытожил Алгеас. — Того, кто ими командовал, тоже нужно найти, я так понимаю.

— Естественно, — кивнул Скэнте. — И еще выяснить текущее положение дел. Что сейчас происходит между Мерхией и Русским Миром? На самом деле, а не по официальным сообщениям. Если получится, я присоединюсь к вам в Москве чуть позже. Но для начала вам придется действовать одним.

— Так… — Алгеас в последний раз обошел вокруг стола размашистым шагом и наконец сел, переварив информацию. — Поэтому ты говорил, что нет нормального способа узнать это все? Ну да… Конечно… Послушай, я почти уверен, что примерно за этой же информацией сейчас охотятся и мерхианские шпионы. Может, им и не нужно выяснять, какие там дела у Адорана с русскими на самом деле, но данные о Новикове и Стрижко, тот, кто за ними стоит… Может, ты бы искал на Мерхии, раз на то пошло?

— Нет. На Мерхии я точно ничего не узнаю. Земляне в этом плане крайне удобные существа, — усмехнулся Темерси. — У них есть импланты.

— Ты собираешься в них внедряться на расстоянии, как Мэннинг? — догадалась Максин, и на лице ее расцвела торжествующая улыбка. Темерси невольно хмыкнул. Радость догадки — как это было ему знакомо. — И нам не придется никуда влезать и ни за кем шпионить?

Скэнте кивнул. Осторожно коснулся пальцами голографического луча, выводя в воздух данные об изменениях. Оставалось несколько минут.

— Эти устройства, конечно, вам придется установить, но не обязательно в зданиях. В Атлантическом Союзе Мэннингу нужно было подключаться к сетевым наноконтурам, потому что его сигнал я заблокировал. У него просто не было другого способа обойти блокировку. В Русском Мире все свободно. Найдете штаб ВРСБ и спрячете коммуникаторы где-то поблизости. Без разницы где, лишь бы достаточно близко…

— Коммуникаторы? — перебил Рэй. — Хочешь сказать, внедряться в импланты можно даже с коммуникаторов?! — Он пораженно выругался. — Надо убрать этот чертов имплант. Поскорее. Если даже с коммуникаторов… Мать вашу, могу себе представить!

— Не спеши. Они вам еще понадобятся, — сказал Темерси. — Нет, не в импланты. В них я влезу и сам с компьютера. Меня интересуют русские консерваторы. Так что эти коммуникаторы — просто многоканальные прослушивающие устройства. Нужные программы я записал на чистые нанопленки… еще не записал, но немного осталось, — он кивнул на голографический луч и ряд облепивших его пленок. На своих прозрачных носителях-футлярах те были едва заметными. — Они сами подключатся к сетевым наноконтурам и будут слушать то, чего я не смогу узнать из голов трансгумов. И работать они станут только как передатчики. Основные мощности будут в ваших имплантах. Их мне тоже придется… настроить.

Он в последний момент попытался подобрать слово помягче. Не сообщать же этим трансгумам, что снова будешь перепрограммировать их мозги. Хотя планировалось именно перепрограммирование. Сделать им личную защиту понадежнее и продублировать в импланты программный код сигнала, который позволял проникать в системы сетевых наноконтуров в зданиях поблизости. Тогда информация через передатчик будет поступать прямо в мозг к Алгеасу и Максин. Можно будет даже влезать в их головы со своего компьютера в любое время… хотя это уже наглость.

Темерси снова вывел в отдельную голограмму информацию о процессе. Передатчики были почти готовы.

— Код для внедрения в русские импланты я восстановил, — сказал он. — Адоран, судя по всему, украл его с моего компьютера незадолго до атаки на Эрханс, а жаль. Было бы лучше, если бы мерхианцы сейчас не владели этой технологией… Но я собираюсь использовать его только для считывания информации, а не для вмешательства. Никто и не заметит.

— Получается, у тебя теперь есть возможность управлять русскими? — Глаза Максин загорелись. У Алгеаса же снова был такой вид, будто он потерял нить разговора.

Темерси посмотрел на нее, ненадолго забыв о необходимости моргать. И опомнился, только когда она поежилась под его взглядом.

А ведь правда. Он восстанавливал этот код по памяти, заново разрабатывая отдельные части, только чтобы получить информацию из русских имплантов. И не задумался, что при желании и при наличии достаточно мощного компьютера… да вот хоть украденного у Мэннинга… может перевернуть половину Русского Мира.

Технологии решают все. У Адорана была нужная технология, но ее оказалось недостаточно, чтобы подчинить Мерхии Русский Мир. Однако Темерси сейчас это и не требовалось. Ему нужна была информация.

Технология же представляла собой мощный инструмент. И он мог пригодиться, когда придет время распоряжаться добытой информацией.

— Да. Получается, что есть, — Темерси даже глаза прикрыл. От удовольствия и чтобы не мешать радужным картинам открывающихся возможностей проноситься перед внутренним взором. Инструмент контроля над русскими трансгуманоидами… Надо же было об этом даже не задуматься!

Он с силой сжал пальцами виски. Нельзя зацикливаться только на одной цели. Нужно видеть все возможности. Сосредоточился на способах получить информацию — и умудрился выпустить из виду вторую сторону медали. Хорошо еще, Максин вовремя встряхнула…

Курьезный конфуз.

— Скэнте, — вдруг сказала Макси, и он вздрогнул. Не так-то часто Темерси называли по имени. — А скрываться нам там как? Если мы в розыске. Мы же в розыске?

— Да, — кивнул Рэй. — Недолго мы пробыли нормальными свободными. Базы данных преступников восстановились, как только Атлантический Союз капитулировал. В Азии мы, может, и не считаемся преступниками, но Русский Мир сейчас — союзники Мерхии, а на Мерхии…

— Для этого я и собираюсь перенастроить ваши импланты, — Темерси в последний раз проверил нанопленки и осторожно отделил их от голографического луча. Разложил на столе. Оставалось добавить этот дополнительный нанослой к основной программной поверхности коммуникатора. — Мне нужно, чтобы камеры вас не узнавали…

— Хочешь сказать, это реально? Так сделать? — недоверчиво нахмурился Алгеас. — Слушай, где ты был раньше, когда мы бегали от полиции и устанавливали «Нео-Аресы»?

— Вы бегали не только от полиции, но и от меня, — усмехнулся Темерси. Искушение влезть поглубже в имплант Алгеаса и попытаться прибавить тому ума становилось все сильнее. Останавливало только то, что на такие эксперименты не было времени. Макси улыбнулась:

— Значит, будешь нас перенастраивать? И как мы можем тебе доверять?

Казалось, ее даже будоражит перспектива оказаться перепрограммированной. Земляне… Ну и чего она от него ждет? Опровержения? Каких-то дополнительных действий над ее имплантом?

На миг захотелось ответить какой-нибудь шуткой и подыграть странной землянке. Темерси отогнал этот порыв.

Глупость. Не стоит уподобляться.

— Включите импланты, но не выходите в сеть. И дайте мне полчаса, — буркнул он, снова разворачивая над столом бортовой компьютер.

— Русский Мир — не АС, камер там меньше, — сказал Темерси. — Это просто мера предосторожности.

Его почти не слушали. Максин осторожно поводила головой из стороны в сторону, все еще цепляясь за стол и медленно фокусируя взгляд. Потом начала приглаживать ладонью свои темные волосы с отдельными зелеными прядями. Рука дрожала.

Алгеас, придя в себя, сидел неподвижно, только хмурился. Темерси наблюдал почти так же, как за подопытными в ГКБ в свое время. Это тоже был опыт. Разве что спонтанный и в неподходящих условиях.

Только что он закончил работать с имплантами Макси и Рэя. Мелкая настройка, посылающая камерам слежения сигнал-обманку вместо персонального кода трансгуманоида. Она была далеко не главным из внесенных изменений. Так что Скэнте даже удивился, когда перехватил взгляды сообщников.

— И это возможно? — с изумлением спросила Макси. — Просто взять и сменить персональный код? И нас не опознает ни одна камера?

— Я не уверен, что это будет работать… и не сменить код, а заменить его сигналом с фальшивыми данными, — педантично уточнил Темерси. — Трансгумов отслеживают не столько по внешности, сколько по имплантам. Распознавание лиц здесь вторично. Но все равно старайтесь поменьше светиться.

— Да… — протянул Алгеас. Вид у него все еще был пришибленный. — И ты думаешь, это сработает? Мы подсунем передатчик под ВРСБ, и нам немедленно сольют всю информацию?

Скэнте вздохнул. Этот трансгум был, возможно, глуповат, но зато заставлял увидеть происходящее со стороны. И подчеркивал расстояние между желаемым и действительным.

— Сработает? Возможно, Алгеас, — спокойно сказал Темерси. — Считай, что все это — только первая попытка из сотни.

Физиономия Алгеаса, на которой отразилась непередаваемая смесь разочарования, возмущения и досады, еще долго преследовала его, когда корабли расстыковались и отправились каждый по своему пути.

* * *

Об Ассамблее Азиатских Держав Темерси знал пока лишь понаслышке. Не считать же посещениями пару конструкторских съездов по обмену опытом в создании особо прочных сплавов и металлоконструкций, на которых он бывал еще до того, как стал главой ГКБ. Да и проходили они не в столице, а где-то на Японских островах, в предместьях Иокогамы.

Темерси с того раза запомнил только невольное восхищение парой новых технологий, разработанных местными, да бесконечные рассказы о былом сильном государстве, которое располагалось на этих островах до того, как большая их часть ушла под воду. И раздраженно думал, что лишь глупые земляне могут грезить о возрождении того, что невозможно возродить. А теперь сам оказался почти в таком же положении…

Почти.

Он надеялся, что с Мерхией еще не все потеряно.

Небольшой юркий «Стайн» пошел на снижение. Центральный космопорт без проблем дал разрешение на посадку. Впрочем, это еще ни о чем не говорило. Кажущаяся безопасность могла быть уловкой.

Для начала Темерси собирался проверить, не вмешались ли мерхианцы в работу азиатских имплантов. Секундное дело. Если нет — действовать дальше. Если вмешались… Наверное, ориентироваться по ситуации. Плана у него не было. И быть не могло. Было только примерное понимание, что и в каком направлении искать.

Он всмотрелся в голограмму. Даже развернул ее в виде экрана. Что за…

Определенно стоило раньше посетить Пекин.

Корабль был еще высоко. Так высоко, что не видны были ни кварталы, ни артерии улиц, ни характерные огни космопортов, одинаково яркие и днем и ночью и мигающие пронзительно-алым так, что путник видел их на экране первыми. Однако же Темерси пока не замечал даже их… зато уже заметил кое-что другое.

На фоне тускло-бордового ковра с россыпью крошечных точек-вкраплений — так выглядел город сверху — четко выделялись широкие светло-серые полосы. И даже из верхних слоев атмосферы видны были густые тени, залегшие от них под тусклым осенним солнцем.

Корабль снижался. Полосы приближались, становясь объемнее. Стены?

Больше всего это напоминало исполинские стены, зачем-то отделяющие кварталы друг от друга. Небольшие здания, похожие на обычные земные многоэтажки полутысячелетней давности, бледно-вишневые, тускло-красные и иногда белые или зеленые крыши… и возвышающиеся над всем этим стены. На глаз — по несколько километров в высоту. Они делили город на части-полосы, располагаясь строго параллельно друг другу меж площадей и небольших строений. Да любое строение показалось бы крохотным по сравнению с этим вот!..

Солнечный свет они, как ни странно, не крали. Лучи освещали город, проникая между стен. Но зачем азиатам вообще понадобилось…

Корабль наконец снизился настолько, что город можно было рассмотреть невооруженным глазом, и Темерси понял, что стены — это не просто стены. Это здания.

Огромные, нерациональные, зачем-то соединенные в единые монолиты, хотя кругом было полно свободного места — даже наземные сады и площади, неслыханно для перенаселенной Земли! Скэнте покачал головой.

А вот и огни космопорта. Он все это время искал его внизу… а космопорт оказался совсем рядом. Им служила верхняя часть ближайшей стены. И дальше, на других стенах, тоже виднелись характерные вспышки.

«Стайн» нырнул в проход на нижний ярус. Темерси нашел отведенное при запросе разрешения место, покинул корабль и пересек стоянку. В ширину стена достигала около сотни метров. Он сверился со сканером в компьютере Мэннинга. Восемьдесят.

На краю яруса располагалось кафе, отгороженное прозрачной стеклянной решеткой. У стойки толклась целая толпа одинаково одетых рабочих. Роботы мельтешили манипуляторами, выдавая упаковки с пищевыми концентратами и контейнеры с обычной едой — совсем не намного дороже искусственной. Столы зигзагообразной формы были трехэтажными — целые отдельные сооружения с устойчивой основой и лесенками наверх. Хмыкнув, Темерси встал на самом краю. Прозрачная решетка из бронестекла заставляла забыть, что между ярусом и бездной вообще есть какие-то преграды.

А не так-то и бестолковы эти стены, пестрящие окнами и явно набитые людьми. При ближайшем рассмотрении они оказались не цельными монолитами, а своеобразными вертикальными городами. Насквозь пронизанные арками-улицами, ответвлениями-переходами внутри, тонкими прозрачными капиллярами скоростных лифтов… Скэнте в последний раз пристально взглянул на стену напротив той, на вершине которой высадился. Неплохая градостроительная находка. Имеет право на существование.

Он выбросил стены из головы и переключил компьютер на проникновение в импланты. Пришло время проверить то, ради чего он сюда прилетел.

Рабочие, говорящие по-китайски, несколько полицейских в отдалении, посетители в гражданском… Темерси просканировал все импланты в космопорту, потом принялся проверять случайных прохожих с улицы, которых отсюда даже не видел. Компьютер сам их обнаруживал.

Никаких признаков вмешательства.

Скэнте всматривался в бегущие по дисплею коды. Нет, ничего необычного. В ААД пользовались теми же моделями имплантов, что и в Атлантическом Союзе, — «Сверм», «Абилин»… Коды доступа, позволяющие влезать в них и перепрограммировать против воли носителей, в компьютере Мэннинга были. Но Темерси требовалось не перепрограммировать, а убедиться, что этого не сделал Адоран.

Нет, не сделал.

Скэнте просматривал имплант за имплантом, ища внешние изменения настроек. И не находил. Потом наудачу попробовал отыскать руководителей полиции, членов правительства… Похоже, все они действовали пока что по собственной инициативе.

Точнее можно было бы сказать, если применить ВАСД, который мог считывать все изменения и замечал даже самые мелкие шероховатости. Как тогда с Демпси… Но доступа к ВАСД не было. Да и все пока укладывалось в схему. Самостоятельная политика, нетронутые импланты.

Темерси оторвался от дисплея и снова выглянул на улицу. В стене напротив кипела жизнь. Сквозь просторные треугольные арки пролетали небольшие корабли и шаттлы, в других сновали люди, космопорт на верхних этажах взблескивал алыми огнями. Внизу краснели крыши жилых домов. Высота была головокружительной.

Скэнте сверился с показателями на дисплее, потом отвернулся от пронизанной лучами обеденного солнца бездны и взглянул на зал кафе. А многовато здесь консерваторов… Чуть ли не больше, чем в Русском Мире. Даже не считая, чисто визуально можно было понять, что компьютер видит в два раза меньше имплантов, чем людей в кафе. И многочисленные информационные панели-экраны говорили о том же. Трансгумы в них не нуждались, их устанавливали только для консерваторов.

Темерси бросил взгляд на ближайший экран и тут же поспешно отвел глаза. Трансляция была не обычной, как на Мерхии, а по технологии информационного потока, тридцать шесть кадров в секунду с передачей данных напрямую в мозг. Он прикрыл веки, пытаясь справиться с омерзительным ощущением. Точно в голове сама собой из ниоткуда появлялась какая-то чуждая информация. Тао И-Цзин встретился с Королем Сорока Планет, завершен ремонт Стены Митань… Неприятная технология. Как только земляне ее терпят?

Жаль, что граждане Ассамблеи Азиатских Держав в силу менталитета зависимы от решений правительства больше, чем в Русском Мире. А правительство, наоборот, состоит из трансгумов процентов на семьдесят. Если Адоран доберется до ААД, ей не устоять. А он доберется.

План «Ораск» предусматривал перепрограммирование здешних трансгуманоидов и вовлечение азиатской федерации в сферу влияния Мерхии еще до того, как проблемы начались на самой Мерхии. Потому-то Темерси и удивился, когда понял, что этого еще не произошло. Он был почти уверен, что конфискация частных кораблей — инициатива мерхианцев, а не самих азиатов.

Тогда зачем им это понадобилось?..

Скэнте медленно отошел от края пропасти, поднялся по узким ступенькам и устроился за столом на втором этаже трехуровневой конструкции. На самом кончике зигзага, в стороне от других посетителей. Снизу немедленно донесся шипящий звук. Перед глазами на резко удлинившейся ноге возник робот-разносчик. Темерси жестом отправил его прочь и задумался.

В сети не было никаких упоминаний об этой конфискации. Ни намека, точно туда запустили программу-фильтр, которая удаляла все упоминания, даже жалобы обиженных владельцев-трансгумов в свободных информпространствах. Скорее всего, именно так дело и обстояло. Одновременно с этим азиатские власти лихорадило. Отставка за отставкой — Темерси устал читать списки имен и постов. Командующий силами правопорядка вошел в число этих опальных… Что-то явно происходило. Но что именно — понять было сложно. Во многом из-за редкостной закрытости азиатской системы власти.

Будто там случился серьезный раскол. Скэнте встрепенулся, прикидывая, как это проверить… и вдруг заметил, что и посетители кафе тоже пришли в странное оживление. Донеслись восклицания.

Он оглянулся. Нет, ничего необычного. Ни драк, ни полиции, ни конфискации кораблей. Громкая связь молчала. Все то же, что и раньше, — ленивые посетители, в основном люди, реже — негуманоидные виды. Разговоры… Теперь, правда, разговоры стихли. Пара выкриков — «Что?!», «Не может быть, это, наверное, вирус в инфоленте!». Темерси переключил компьютер на режим переводчика. И о чем это они?

А посетители, не отрываясь, смотрели в экраны. Как будто передача информации в мозг не вызывала ни у кого дискомфорта. Смотрели заинтересованно, взволнованно, нервно… Да что у них случилось?

Темерси наплевал на дискомфорт и уставился в экран. Сначала глаза видели только бессвязную мешанину кадров. Но потом…

В голове соткалась картинка. Просторный кабинет какого-то чиновника… нет, стоп, это кабинет главы федерального правительства — стоило Темерси задуматься, как технология информационного потока тут же послала ему в мозг знания и о хозяине кабинета, и о структуре правительства. Прямо внешний имплант какой-то. У трансгумов внутренние, а для консерваторов внешние… Скэнте принялся изучать кабинет. Не разглядывать, потому что больше всего картинка походила на сновидение наяву прямо в мозгу. Изучать, переключая внимание.

По помещению со светло-серыми стенами метались люди. За столом в центре сидел глава правительства. Казалось, он только что замолчал и теперь собирался с силами, чтобы продолжить. Кто-то из присутствующих тревожно на него посматривал, несколько трансгумов с неестественно сияющими, точно прожекторы, глазами вели съемку, отправляя увиденное через импланты прямо в информационную ленту. За спиной у министра виднелась прозрачная стена, а за ней — компактная стоянка или мини-космопорт. Сейчас там было полным-полно. То и дело через входную шахту влетали новые и новые корабли и шаттлы, из них высыпали новые и новые люди… Раздвижная дверь не закрывалась. Слышен был и гул голосов, и нервозные перешептывания. Почти трансгуманоидный эффект присутствия.

Прибывшие все так же, переговариваясь, заходили и выходили. Министр откашлялся.

— Итак, мне не остается ничего больше, кроме как признать и собственную некомпетентность, и некомпетентность всей нашей системы госбезопасности.

Почему-то Скэнте понимал все, что он говорит. Похоже, автоперевод — еще одно свойство технологии информационного потока. Даже не перевод, а знания о смысле слов — такие же, как сведения о структуре правительства, которые проявились в мозгу сами собой. Наверное, в информационный поток были встроены основные языки Сообщества Андромеды.

— Я приношу свои искренние извинения. Я лично проследил за тем, чтобы были приняты меры по выходу из сложившейся ситуации, — продолжал министр.

Он потер лоб пальцами, опустил и снова поднял измученные красные глаза.

— Я сделал все, что смог. Я признаю свою вину в том, что случилось. Все произошло по причине моего бездарного руководства.

По крайней мере, этот человек не стал юлить, а достойно признал свою вину. Темерси не мог не оценить подобного шага… но все равно решительно не понимал, что произошло и в чем кается министр. Попытался найти в сети новостную ленту и выяснить, но бросил эту затею, увидев, что от экрана нельзя отвлекаться, иначе картинка пропадает, а кадры снова превращаются в бессвязную мешанину.

А министр встал из-за стола и закончил:

— Я готов понести наказание. Кто бы ни стал моим преемником, желаю ему удачи.

С этими словами он выхватил откуда-то из столешницы пистолет. И, не успел никто понять, что происходит, молниеносно поднес его ко лбу и выстрелил. Коротко свистнул лазерный луч.

Пистолет упал на пол. Следом неловко повалился глава правительства. Темерси успел заметить отверстие точно между глаз.

По кафе пронесся легкий вздох, похожий на возглас неожиданности. Темерси все еще смотрел в экран, хотя там не происходило уже ничего важного. Самоубийство в прямом эфире восприняли так, словно случилось нечто, бывшее в порядке вещей!

А он до сих пор не знал, что послужило причиной.

Что за глупый поступок? Как это вообще понимать?

Скэнте с усилием оторвал взгляд от экрана. В голове гудело с непривычки. Обрывки кадров и голосов все еще мелькали в мозгу, постепенно сходя на нет. Он прикрыл глаза и прислушался к разговорам вокруг. Почти ничего не понимал — за переводом нужно было обращаться к компьютеру. Но интонации…

Оживление, легкая взволнованность, деловитые нотки, вопросительный тон. Вполне обычная смесь. Скэнте не считал себя знатоком эмоций, но примерно ориентировался в голосах и их оттенках. И не слышал ни потрясения, и изумления, ни шока. Необычное, но в общем-то житейское событие. Похоже, к тому, что случилось, отнеслись именно так.

Он открыл глаза и нашел новостную ленту.

Азиатская часть всемирной сети точно взорвалась. Сообщениями, сводками, рапортами и бурными многословными обсуждениями. Куда только подевалось то затишье, которое вызывало досаду Темерси всего полчаса назад? Новости сменялись так быстро, что он не успевал даже увидеть заголовок. Приходилось притормаживать этот поток вручную. Темерси нетерпеливо мазнул пальцем по дисплею.

«Заговор в правительстве или ложь Лю Айтимэ?», «Трансляция с места событий: Лю Айтимэ совершает самоубийство, заявив, что не имеет отношения к взрывам на Мерхии», «Удастся ли избежать войны с Мерхианской республикой?», «Когда Ассамблея Азиатских Держав объявит Мерхии войну?»…

Темерси зажмурился, отказываясь что-либо понимать. Только отметил про себя, что Адоран, оказывается, сменил государственное устройство, сделав страну республикой. Как будто это на что-то влияло… Он отмотал ленту чуть назад. С чего все началось?

«Атаки на мерхианские заводы были совершены на кораблях, конфискованных полицией ААД».

«Скрытая война или умелая провокация? Лю Айтимэ приносит публичные извинения и заявляет, что не причастен к атакам, в то время как первый вице-премьер сообщает о начале военных действий».

«Мин Да Ган, назначенный исполняющим обязанности главы правительства, обращается к государствам Сообщества Андромеды за помощью в расследовании правительственного заговора. Предполагается, что в заговор были втянуты и высокопоставленные чиновники системы госбезопасности»…

Темерси оторвался от дисплея, задумавшись. Выходит, корабли конфисковали без ведома властей? Как-то не верилось. Полиция, действующая самовольно в таких масштабах… А с другой стороны, не напрасно же началась волна отставок и увольнений. Особенно в системе правопорядка и в госбезопасности. С учетом этого все действительно походило на заговор под носом у официальной власти.

Заговор с целью спровоцировать Мерхию… Темерси подумал, что, кажется, нашел след Адорана в этом клубке.

Потом подумал о временных союзниках. Финли Кайо, пытающийся отвоевать свой корабль. Было бы скверно, если у него не получилось. Но вряд ли у него что-то получилось. Останки «Джетта-101» сейчас вполне могут дотлевать на руинах мерхианских зданий… Проверить бы, но Темерси предпочел не рисковать, прощупывая след системы связи. Если корабль уцелел, это могут засечь.

Кайо вскоре объявится. Не объявится — тогда можно будет делать вывод.

За стеклянной решеткой между стенами-гигантами появлялось больше и больше всевозможных транспортных средств. Теперь они просто роились в воздухе, деловито носясь туда-сюда. Тревожно мигали атмосферные огни — желтым, алым, синим, требуя уступить воздушный коридор, срочно, срочно… В самом кафе беготни не наблюдалось, но разговоры стали заметно оживленнее. Темерси настроил переводчик, но быстро потерял интерес — обычная досужая болтовня, никакой новой информации. Он снова уткнулся в новостную ленту.

Грубая провокация. И с нападением Атлантического Союза, и теперь. Даже Мэннинг действовал тоньше. Мэннинг хоть замаскировал все под теракты и удачно подставил руководителей разоружения. Адоран же, получив код для перепрограммирования имплантов, распорядился им весьма неуклюже. С АС это прошло, с Ассамблеей Азиатских Держав застопорилось. Азиаты начали сопротивляться, пытаться расследовать заговор, взывать к внешним наблюдателям… Стоп.

Но ведь азиаты еще не подверглись перепрограммированию.

Ладно, с ограниченными возможностями компьютера Темерси мог и не понять, что вмешательство все-таки имело место. Но если бы Адоран похозяйничал здесь, то власти бы не начинали ничего расследовать и не звали бы на помощь соседние государства. Они бы просто объявили Мерхии войну, как Атлантический Союз месяц назад.

А раз этого не произошло…

Темерси спустился со второго яруса стола-бутерброда и направился к выходу из кафе. Пожалуй, придется задержаться в Пекине. Перебраться на долгосрочную стоянку и вплотную заняться расследованием. И выяснить примерно то же, за чем он отправил в Русский Мир Макси и Рэя. Что связывает Адорана с азиатскими властями, откуда взялись заговорщики и что замышляет каждая из сторон.

И все это — в поисках гипотетического слабого места… Скэнте задумался, не кроется ли оно в причинах, побудивших Адорана действовать так топорно. Если тот, имея на руках все технологии, не смог обставить дело незаметно, значит, технологией на Мерхии владеют не в полной мере. У нового руководства ГКБ не получается аккуратно внедряться в импланты, что ли? Нужно проверить.

Нужно хвататься за любые ниточки. Увы, мечты Алгеаса о расправе с хунтой Адорана одним махом остаются всего лишь мечтами…

* * *

Аллония смотрела на развернувшуюся голограмму переносного экрана, слегка кусая губы, но не проронила ни слова. Фин поглядывал то на нее, то на картинку. Щурился, как от яркого света, — сам не знал почему. Может, потому, что проснулась давняя привычка щурить или прикрывать глаза в задумчивости, а мысли сейчас метались в голове, сменяя одна другую с такой скоростью, что не успевали сформироваться.

Силуэты на экране мельтешили почти в такт.

— Корабль еще стоит где-то, — пробормотал Фин, следя, как они переговариваются, и касанием к экрану увеличил звук. — Не нравится мне эта активность, Алли.

Аллония взглянула на него огромными бирюзовыми глазищами.

— Ты понимаешь, о чем они говорят? — спросила она. Фин придвинулся к экрану, прислушиваясь. Только когда Алли задавала вопросы, становилось проще поверить, что она ничего не знает точно так же, как он сам. Да еще не понимает языка, потому что организмы энерджиков отторгают не только компьютеры-импланты, но и мозговые переводчики.

Зато у самого Фина переводчик принялся исправно растолковывать смысл отрывистых переговоров на командном пункте. И по мере вникания в суть Кайо изумлялся все сильнее.

— Шестидесятый и шестьдесят первый отряды покинули корабль?

Это произнес поджарый полуседой полицейский, судя по нашивкам, капитан… хотя Фин никогда не разбирался в званиях азиатской полиции. Это звание примерно соответствовало капитану. Больше ничего знать не требовалось.

Полицейский отвернулся от главного внешнего экрана. Там отображалось лишь тускло-зеленое небо какой-то планеты, подернутое грязно-серым туманом, да отдельные силуэты кораблей. Верхний ярус космопорта, видимо. Кроме этого капитана, на командном пункте оставалось еще человек пять.

Остальные покинули помещение совсем недавно. Фин и Аллония еще успели увидеть их массовый исход.

— Да, все до одного. Техники еще работают в грузовом отсеке, — отвечал другой, рангом пониже.

— Передайте им, что у них есть максимум двадцать минут. Всем очистить помещение! — скомандовал капитан.

Присутствующие молча устремились к выходу. Фин недоуменно поднял брови. Они уходят? А краудиновая смесь? Им что, корабль нужен был всего-то для использования по прямому назначению? Довезти груз до места и уйти, бросив крейсер на стоянке?

Звучало неправдоподобно.

— Ты сможешь определить, остался ли кто на корабле? — почему-то шепотом спросила Аллония, кивнув на мерцающие индикаторами пульты.

Фин покачал головой.

— Нет, внутреннего сканера на «Джетте» нет… и хорошо, иначе нас бы могли обнаружить, —ответил он.

Капитан на командном пункте тем временем остался один. Он взглянул на какие-то невидимые отсюда показатели в углу внешнего экрана, огляделся…

А потом стремительно вышел.

Командный пункт опустел.

— Он сказал, двадцать минут, — Фин достал коммуникатор. — Я не энерджик, Алли, но даже мне понятно, что, похоже, нашему уединению в серверной приходит конец…

Терпения, чтобы выждать двадцать минут, Фину не хватило. Он вскочил и осторожно приоткрыл дверь. Прислушался. Тихо.

— Алли! Пойдем, не думаю, что здесь осталась толпа.

Аллония безропотно вышла следом. Финли показалось, что на обычно спокойном лице проступает тревога. Или это ему померещилось — видишь то, что ожидаешь увидеть…

До самого командного пункта им никто не встретился.

И на командном пункте тоже.

Экран в серверной не соврал. Конфискаторы-угонщики ушли. Финли зачем-то обошел все помещение, заглянул за перегородки информационных стендов, обозрел все с высоты верхних скамей, тянущихся несколькими нисходящими рядами вдоль стен… Пусто.

На основном экране отображался космопорт. Верхний ярус. Неспешно ходили туда-сюда какие-то люди, мимо пролетел и приземлился поодаль большой грузовой корабль… Интересно, тоже конфискованный? И где это они?

И что вообще происходит?

— Ничего не… — начал Фин, спрыгивая с верхней скамьи и перемахивая через все остальные, чтобы броситься к пульту управления и экрану и посмотреть, что это за место. Краем глаза он заметил, что Алли уже включает свой коммуникатор, явно собираясь сделать то же.

Внезапная вспышка заставила обоих замереть на секунду. Экран мигнул, выводя поверх картинки координаты и показатели, а потом… «Джетт-101» плавно и бесшумно оторвался от земли!

— Так, — сказал Фин. И мгновенно оказался рядом, вчитываясь в системные сообщения.

Панель управления привычно и успокаивающе холодила руки. Только коснувшись ее, он понял настоящую причину своей нервозности. Невозможность контролировать корабль, контролировать события… да, Финли Кайо не протянул бы долго, отбери у него контроль.

Аллония неслышно встала рядом.

— Что там? — поинтересовалась она.

Фин хмурился. Корабль набирал скорость, выходя на орбиту.

— Автопилот, как видишь. Заданная программа.

Он всмотрелся в сменяющиеся надписи и команды, и у него вырвалось ругательство.

— Автопилот! Общее время полета через подпространство — десять минут. Выход из подпространства на орбите — через восемь минут, вход в атмосферу на ускорении — девять минут, контакт с поверхностью — десять… вторая планета в системе красной звезды В-563, Мерх-А, и белой К-1206, Мерх-В… они запустили нас на Мерхию!

— Зачем? — уточнила Алли. Хотя из сознания Фина, как ему казалось, уже кто угодно считал бы нужную информацию.

— Начиненный взрывчаткой корабль входит в атмосферу на ускорении, проносится через все слои и — «контакт с поверхностью». Да теракт это. Наглый, открытый теракт. Чего они, интересно, ждут? Что кто-то расценит подобное нападение как обычную провокацию?

Первоначальный шок отступил. Фин лихорадочно копался в настройках автопилота. Отменить это, отменить… заставить «Джетт» уйти в сторону от курса, в идеале — остаться в подпространстве… интересно, сколько таких кораблей сейчас летит к Мерхии… И в какую именно точку планеты? Он бросил взгляд на экран — координаты ни о чем не говорили. Да в какую — военный объект какой-нибудь. В худшем случае гражданский. Значит, азиатов все-таки перепрограммировали! И кому-то было очень нужно самоубийственное объявление войны…

— Черт подери!

Фин опустил руки. Такого он не ожидал.

— Мне поселиться в твоем сознании, чтобы хоть что-то понять? — резко сказала Аллония. Теперь она явственно нервничала… да и кто бы сохранял спокойствие за пять минут до превращения в живую бомбу.

— Это не просто заданный маршрут автопилота, Алли, — буркнул Финли. — Это билет в один конец. То ли настраивал его кто-то, плохо разбирающийся в управлении, то ли решили сделать все наверняка. Они перестроили всю систему. Теперь никакие внешние вмешательства не собьют «Джетт» с пути, пока не будет выполнена программа. А заканчивается она входом в атмосферу на максимальном ускорении…

Он прошелся по командному пункту, но тут же снова подскочил к панели управления. Непреодолимая сила не давала надолго оставить эту иллюзию контроля… теперь уже иллюзию. Да, вряд ли это сделали просто по причине некомпетентности. Тот, кто отправлял корабль, знал, что с Мерхии его наверняка засекут. Возможно, попытаются отвести в сторону вмешательством с планеты. Вот и подстраховался.

Глупость. С Мерхии «Джетт-101» наверняка попытаются сбить, как только заметят, что он не отвечает на попытки установить контакт. Собьют… и получат огненный дождь, покрывающий огромную территорию, потому что при такой скорости входа в атмосферу корабль разлетится на обломки недалеко от поверхности. С тоннами взрывчатки на борту. Еще его могут сбить и с орбиты… а могут и не сбить, потому что формальных поводов не появится, пока он не откажется выходить на связь. И что делать?

— Что теперь? — тихо спросила Аллония. На экране чернело подпространство и резко выделялись белые надписи.

— Программа заканчивается входом в атмосферу на ускорении. Если бы мне удалось увести корабль в сторону и не дать ему упасть… — Фин вывел на экран характеристики системы ручного управления. Предложи ему кто-то хотя бы попробовать — он бы отказался без объяснений. Нет, вместо объяснений ругался бы долго и со вкусом. Чтобы увести корабль от поверхности после входа в атмосферу на максимальной скорости, нужно было быть мастером пилотажа. И то не факт, что получилось бы. Себя Фин мастером не считал. Но попытаться стоило.

— Алгеаса бы сюда… — пробормотал он.

— Я могу что-то… — начала Алли. «Джетт-101» со вспышкой вышел из подпространства. По глазам ударил яркий красноватый свет. Мерх-А был прямо напротив.

— Нет. Просто держись за что-нибудь, — буркнул Фин. А автопилот, не предусматривавший любования окрестностями, неумолимо влек корабль дальше. Тот миновал орбитальные станции, охранные базы… черт, кто там сидит на этих охранных базах, да засеките же хоть вы транспортное средство в розыске, захватите его сеткой! В голове пронеслась отчаянная мысль выйти на связь с базой и попросить так и сделать, но тут же отступила. Во-первых, это означало гарантированную смертную казнь. Никто бы не поверил объяснениям. Финли сам бы не поверил, они звучали слишком сказочно — захват, конфискация, автопилот… Приняли бы за террористов-камикадзе и расстреляли бы через пару дней. Или в газовую камеру… А потом стало уже поздно.

«Джетт-101» вошел в атмосферу, прошивая грязно-желтые облака, похожие на промасленные тряпки.

Надо бы поблагодарить Алли. И попросить прощения. Если она погибнет вместе с Финли, то однозначно по его вине.

Нет. Молчать. Рано прощаться с жизнью.

Фин вцепился в рычаги ручного управления.

Расскажи ему кто-то о подобной ситуации, он бы еще удивлялся, почему радостные идиоты из экипажа не спешат прощаться с жизнью.

Облака остались позади. По кораблю хлестнули струи кислотного дождя. С Мерхии что-то кричали, надрывался динамик системы связи. Еще одна вспышка — и «Джетт-101» окутался красноватой оболочкой защитного экрана. Спасет от слабого или не прицельного обстрела. От попытки сбить — нет. Но сбивать и не спешили…

Не сбивайте, еще есть шанс!

— Грузовой корабль класса А-690, у вас есть десять секунд, чтобы изменить курс! Вы под прицелом высокоточной установки! — В голосе неизвестного мерхианца прорезались стальные интонации.

Не сбивайте… десять секунд. Максимальное время. После — смена курса уже ничего не даст, все сделает инерция.

Автопилот высветил нули и погас. Программа была выполнена.

Фин резко дернул на себя рычаг ручного управления. Корабль чуть отклонился — мало, черт, мало! Чуть ниже показались красновато-бурые и серебристые квадраты, темные каналы — город. Азиаты что, хотели сбросить корабль на город, а не на какой-нибудь военный объект? Нет, кажется, это не жилой квартал. Над жилым сбили бы моментально… или нет. Фин вывернул рычаг до упора, дополнительно попытался развернуть корабль вверх дном. Что угодно, лишь бы избежать столкновения. Инерция…

Или мерхианцы не сбивают потому, что некто отдал им такой приказ? Тот, кто и заставил азиатскую полицию заняться терроризмом?

Защитный экран отозвался слабой вспышкой. Воздушная баржа отлетела в сторону, спружинив о заряженный кокон. Корабль вышел из пике в какой-то сотне метров от верхушки спиралевидного небоскреба.

— Потрудитесь объяснить! — буркнул мерхианский диспетчер.

— Не справился с управлением, простите, — сказал Финли. «Джетт» шел на взлет, развернувшись в воздухе.

Аллония положила руку на ладонь Фина. Тот все еще держал штурвал.

— Вам нужна посадка? — поинтересовался мерхианец, пробурчав что-то о глупых землянах, не умеющих управлять собственным транспортом. Вместо ответа Финли запустил ускорение и вышел на орбиту.

Посадка на Мерхии и следующее за этим обнаружение корабля, который числился у мерхианцев в розыске, были ни к чему.

Корабль вернулся в подпространство, едва покинув атмосферу. Фин отнял руки от панели управления и поднес к глазам. Пальцы дрожали.

Как у пьяницы. Или инвалида.

— Пройдет, — сказала Алли. — Ты все-таки сделал это!

Кайо посмотрел на черноту подпространства на экране.

— Да, — протянул он. — Думаешь, можно вызвать Алгеаса на пилотажную дуэль?

Алли бросила на него дикий взгляд и неожиданно расхохоталась. И смеялась долго и искренне. Почти. Истерические нотки в ее смехе были почти незаметны, но все равно вызывали странное чувство, что пошатнулось незыблемое.

— Знаешь что, Фин? Если это все, о чем ты способен сейчас думать, то Тал не зря называла тебя придурком! — беспомощно выговорила она.

* * *

Светало. Москва смотрела сквозь синюю утреннюю дымку. Улицы и дома уже виднелись в свете разгорающегося дня, но внимание все еще приковывали огни. Привычные алые вспышки над космопортами, огненные реки дорог и воздушных трасс, не останавливающиеся ни днем, ни ночью, переливчатая пестрота реклам…

Долгосрочная стоянка находилась под землей.

Диспетчер с орбитальной базы услужливо отправил на шаттл подробную схему с объяснением, как до нее добраться. Алгеас только головой покачал. Шаттл проворно нырнул в атмосферу, пролетел над пестрящим огнями городом и спустился к зданию космопорта, напоминающему трехмерную решетку. Основами служило штук двенадцать одинаковых башен, соединенных переходами. Башни тускло поблескивали приятным оранжевым стеклом облицовки. В переходах располагались стоянки. Два верхних были открытыми — ровные ряды кораблей, аккуратные перегородки, снующие точки-люди.

Под землей находились места, которые можно было арендовать хоть годами. А главное — там не спрашивали имен. Только номер шаттла.

Номер Темерси предусмотрительно сменил. Хватило небольшой перенастройки системы связи. Вспомнив об этом, Макси улыбнулась. Ей нравились люди, которые умели больше других. У них можно было чему-то поучиться.

Да и вообще с ними было интересно. Не то что с Рэем.

Тот завел шаттл в люк входной шахты. Вниз. Макси задумалась, что, пожалуй, в Атлантическом Союзе не встречала подземных стоянок и тем более жилых помещений. Технические — возможно. Когда на нижних уровнях многоэтажного города стоят колоссальные опоры, на которых этот город держится, вряд ли можно широко использовать пустоты и подземелья. Москва тоже состояла из нескольких ярусов, но их было меньше и располагались они не так равномерно…

Шаттл вылетел из шахты. Макси восхищенно всмотрелась в небольшой экран.

Перед глазами была пещера. Почти сказочная пещера с сокровищами. Места для кораблей располагались не унылыми рядами на этажах, а в ячейках трехмерной паутины. Та светилась бледным молочным сиянием, расходилась и сходилась лучами причудливых снежинок. За всем этим не сразу бросался в глаза грубый и местами осыпавшийся камень стен и общая бесформенность помещения. Светилась паутина, светились лампочки-прожекторы наверху, и серо-коричневая поверхность стен терялась, казалась незаметной. Вряд ли она была задумана такой несовершенной. То ли неудачный грунт, то ли еще что-то… местные дизайнеры выбрали удачный способ все замаскировать. Интересно, часто ли корабли случайно врезаются в эти лучи снежинок и нити паутины? Рэй, конечно, не может потерять управление, но…

Стоило Макси задуматься об этом, как еще один корабль, летящий чуть впереди, продемонстрировал ей такой случай наглядно. Там, похоже, зазевался пилот. Небольшой транспортник влетел прямо в паутинку, Максин вздрогнула, ожидая грохота, обвала и разрушений…

Паутинка окуталась сияющим туманом и мягко оттолкнула корабль. Защитное поле, значит… Макси усмехнулась.

Их ячейка оказалась наверху, почти под потолком. Камешек-шаттл занял свое место в магической сети с сокровищами… тьфу, ну и сравнения лезут в голову.

— А наружу отсюда как попасть? — Рэй, похоже, был не склонен романтизировать. — А… здесь лифты. Отлично. Коммуникаторы у меня, пойдем, закинем их, куда нужно.

Он вышел и деловито закрыл шаттл на кодовый замок.

Оказавшись на площадке, Макси осмотрелась. В пещере почему-то пахло солью и свежестью. А нити паутинок действительно скрывали в себе лифтовые шахты и прозрачные капсулы. Не все нити, только те, что были потолще и вели прямо вверх. Она покачала головой. Изобретательно, ничего не скажешь…

— Ему нужно здание ВРСБ, — сказал Рэй, имея в виду Темерси. — Так… — он на миг приостановился, ища карту через имплант. — Черт, я и забыл, как удобно, когда в голове работает эта дрянь. Жаль, придется ее убирать. Оно того не стоит.

— Еще пригодится, — пробормотала Макси.

На поверхности иллюзия окончательно развеялась. Волшебство исчезло. Кругом был большой город под светлеющим утренним небом.

Раньше ей казалось, что Москва будет выглядеть в чем-то похожей на патпианскую базу — разнобой и сооружения, построенные как попало из того, что оказалось под рукой. Но улицы выглядели на удивление гармонично. От космопорта расходилось пять лучей-переулков, выполненных в том же стиле: высокие стрелы башен — разве что пониже космопорта, — тянущиеся между ними переходы… К концу переулка башни становились ниже, а переходы пропадали совсем. Зато дорога раздваивалась на пешеходный и транспортный лучи. Они плавно поднимались над землей и с двух сторон огибали высокое серебристое здание. Из самого здания выходили дополнительные ленты дорог — и вот уже одноярусный участок города сменялся двухъярусным.

Макси осматривалась на крытой улице. Здесь уже не было ничего общего с районом космопорта. Стекло, яркие витрины, россыпи мигающих рекламных баннеров, венчающих этаж… А она даже не заметила перехода. И в голову не пришло, что соседство таких разных архитектурных стилей — это и есть пресловутый разнобой, который бросался в глаза на базе.

Кому не было дела до архитектуры, так это Рэю. Он не разглядывал дорогу. Волновало его другое.

— Передатчик, отправляющий данные в наши импланты, откуда их считывает Темерси… Хорошо устроился, — пробурчал Алгеас. — А мы что, будем круглосуточно слышать разговоры в голове? И что с нашими мыслями — их он тоже сможет считывать?

— Ты думаешь не имплантом, а своей головой, — строго сообщила Макси. — И вряд ли мы что-то услышим. Разве что запросить у собственного импланта расшифровку. Передатчик же многоканальный, он отслеживает все помещения. Это такой хор…

— Тогда Темерси придется убить целую жизнь на эту расшифровку! Ты хоть представляешь, сколько там народу?

— Ну… — задумалась Макси. Несмотря на все объяснения, она сама плохо себе представляла, как Темерси собирается добывать нужную информацию из потока, который хлынет через передатчик. — Я так понимаю, это дополнительная мера. Передатчик — для консерваторов. В головы трансгумов можно влезть и так.

— Ну и пусть бы влез…

— Знаешь, Рэй, — заговорила Макси, вспоминая недавние события на Мерхии и в Русском Мире, — если бы все было так просто, русские давно бы сидели под мерхианским протекторатом. Это же их консерваторы отстранили президента. А президент был перепрограммированным трансгумом. То есть консерваторы вполне могут действовать отдельно от трансгуманоидов. Особенно теперь, когда они поняли, что Мерхия пытается управлять людьми через импланты. Темерси говорил, что русские причастны к перевороту на Мерхии. Это же их ответный ход! Или не ответный, а предупреждающий… Пока трансгумы проводили в Совете нужные мерхианцам законы, консерваторы сами нанесли удар. Нет, импланты дадут однобокую информацию.

Алгеас тряхнул головой, отросшие черные волосы упали на глаза.

— Ладно. Я понял.

— Меня больше беспокоит, не заметят ли в ВРСБ прослушку. Она удаленная, но… — продолжала Макси. Крытая улица закончилась большой зеркальной аркой, от которой ввысь уходили тонкие опоры третьего яруса. Сам ярус начался где-то над мерцающей крышей улицы. И снова переход казался плавным и гармоничным — никакого разнобоя.

— Не заметят, не бойся, — буркнул Рэй. — Твой Темерси не идиот. Главное, чтобы не заметили нас.

Макси фыркнула. Все-таки бывший капитан всегда умел опустить с небес на землю.

— Уже забыл, как это — ходить по улицам, не боясь попасться, — неожиданно сказал Рэй. — Во что Кайо нас втянул… хотя он прав, лучше так, чем оставаться на поводке.

— Он не втягивал, — заступилась Макси. — Это Мэннинг…

Дорога вывела на нижний ярус огромной просторной двухъярусной площади. В центре журчал фонтан — тонкий шпиль, окруженный шпилями-иглами поменьше, с которых стекали капли воды, время от времени взрываясь мелкими брызгами. Окружала его странная композиция — одинаковые аккуратные гранитные пьедесталы, на каждом из которых располагалось что-то свое. Большой коричневато-серый камень, несколько таких же гранитных досок… Смотрелось все это как должное, но само по себе казалось необычным. Доски, какие-то имена…

Макси подошла к камню и коснулась пальцами… почти коснулась. Руку мягко оттолкнуло, а глыба окуталась сиянием защитного экрана. Как опора-паутинка тогда на стоянке. Вспыхнула голограмма: «Руками не трогать! Историческая достопримечательность «Соловецкий камень». Установлен на Лубянской площади в 1990 году, в 2146 перенесен на…»

И зачем держать на виду глыбу, которой больше тысячи лет? И ведь это не единственная. В Атлантическом Союзе такого не было. Впрочем, как и подобных странных ансамблей.

Макси подняла голову, ища конец шпиля. И увидела, что на втором ярусе, на уровне тридцатого-сорокового этажа стоящих кругом зданий, нет перекрытия — только узкая огороженная дорожка. Скорее символическая, чем реальная граница ярусов.

Трудно было представить что-то похожее в строгих упорядоченных городах Атлантического Союза. На ровных ярусах, расчерченных этажами и дорогами. В кварталах-близнецах, где легко было заблудиться, особенно в рабочих или промышленных…

За последний месяц на Макси высыпалось столько информации, сколько она не получала за все время рейсовых полетов. Хотя и имплант был, и на города и базы никто не запрещал смотреть в режиме реального времени хоть сутками.

Но сейчас раз за разом взгляду представали картины, о существовании которых она и не догадывалась — как на них посмотришь? А личные впечатления оказались намного ярче любого эффекта присутствия. Хотя на него Макси почти не тратилась, рабочим никогда не хватало времени на такие погружения, которые любили свободные.

А если Темерси удастся справиться с мерхианской хунтой и снять обвинения и с себя, и с остальных, то такая свобода будет всегда…

— Так, — ворвался в размышления хриплый голос Рэя. — Здания ВРСБ — на этой площади. Вперемешку с магазинами и какими-то научными центрами. Фонтан поставили, стервецы… как специально, чтобы собирать в нем «жучки».

Макси очнулась. Здания ВРСБ на этой площади? Она сверилась с имплантом. Действительно. Надо же было так засмотреться на непривычные улицы… Она перевела взгляд на Рэя. Тот сосредоточенно изучал площадь.

— Хочешь сказать, этот фонтан здесь не просто так? Хотя…

— Да он создан, чтобы увешать его «жучками»! — хмыкнул Алгеас. — Монеты вон какие-то на дне… Зачем бросать туда деньги? Я думаю, его тут специально поставили как приманку.

— Монеты… — Макси влезла в имплант. Деньги были какими-то чужими. В Русском Мире наличные выглядели не так. — Когда-то у них была традиция оставлять мелочь в водоемах. Здесь это для красоты.

На угловатой физиономии Рэя читалось все, что он думает и о традициях, и о красоте.

— Ну вот. Прикрепить устройство к монете и подбросить. Думаю, они того и ждут.

— Все может быть… — теперь Макси тоже изучала площадь. Та была довольно просторной. Сверху, с дорожки-перекрытия, сияли встроенные фонари. Сновали какие-то люди, но на Макси и Рэя внимания не обращали.

Зато камеры наблюдения обратили наверняка…

— Пойдем, — сказала Макси. — Здесь должна быть куча камер. Не нужно стоять. А коммуникаторы, — она дернула Рэя за воротник кожаной куртки, делая вид, что виснет на шее и влюбленно заглядывает в глаза, — лучше оставить между ярусами. Кажется, там есть очень удобные перила.

Алгеас поднял голову, обозревая ограду.

— Есть, — он снова взглянул в лицо Макси. Та все еще обнимала его за шею. Потом почувствовала, что и он положил руки ей на талию. — А ты… в следующий раз не прижимайся так. Я тебе не мерхианец…

— Мерхианец?.. А, — Макси смутилась. — Я просто… пытаюсь изображать туристку. Не находишь, что шепчущиеся люди, которые разглядывают площадь рядом со зданиями ВРСБ, могут выглядеть подозрительно?

— Ладно, пошли наверх, — Рэй аккуратно отцепил ее от себя и поставил на черно-серые плитки покрытия.

Через десять минут первый коммуникатор был надежно спрятан под плоскими волнистыми перилами. В запасе оставался еще с десяток передатчиков. На будущее. Чтобы установить их там, куда приведут ниточки из ВРСБ.

Макси так и не увидела камер, хотя Рэй пытался показать едва заметно мигающие огоньки, встроенные в толщу перекрытия. Но слишком явно указывать было нельзя… Она вздохнула с облегчением, когда площадь осталась позади и необходимость притворяться отпала.

Окончательно рассвело. Подсветка постепенно гасла. Особенно на верхних ярусах, втором и третьем. Лишь на самых нижних крытых улицах еще горели мелкие фонарики. Первые лучи солнца заиграли на стеклянной облицовке домов. Раскрылись какие-то крупные ярко-синие цветки, увивавшие перила пешеходного моста над большой и запутанной транспортной развязкой…

Макси казалось, что она попала на другую планету. Всего этого не могло быть на перенаселенной Земле с шестиярусными городами, которые годами не видели солнца! Русский Мир разительно отличался от АС. Перенаселение — незначительное, зависимость от технологий слабее, никакого деления на рабочих и свободных… Темерси что-то говорил о повышенной безработице и о том, что у рабочих АС надежные соцгарантии. Да кому это нужно, если нет необходимости носить наручник! Проняло даже приземленного Рэя.

— Жаль, что нам лучше не светиться. Я бы прошелся по городу, — признал он. — Посмотрим… Если нас не засекли и не придется улепетывать, то, может, можно будет не сидеть на шаттле безвылазно.

Макси кивнула. Мост закончился еще одной площадью, на этот раз одноярусной, яркой и людной. Магазины!

— Зайдем? Хочу посмотреть, чем здешние торговые центры отличаются от наших…

Макси не договорила. Люди вдруг замерли, а потом бросились врассыпную.

И одновременно за спиной послышались крики и выстрелы.

Максин рефлекторно вцепилась в пистолет и оглянулась. В первую секунду она даже не рассмотрела, что происходит. Выстрелы продолжали свистеть. Знакомый звук — короткий пронзительный свист, пауза, свист, пауза… В фасад торгового центра ударил целый пучок лучей, растекся по зеркальной стене. Искры и отблески брызнули сияющим дождем.

— Оставь в покое пистолет! — Рэй придержал Макси за руку и толкнул за парапет вокруг какого-то изломанного дерева в центре площади. Сам укрылся рядом. Выстрелы раздались у самого ствола. Донесся далекий крик боли.

— Я не знаю, кто и зачем открыл огонь, но если ты начнешь отстреливаться, то моментально окажешься в поле зрения полиции, — пояснил Рэй. — Не надо. Пусть хоть перебьют друг друга, нам главное — убраться с дороги.

— Машинально… — пробормотала Макси, выглядывая из-за гранитного ограждения, украшенного столбиками. Над площадью свистели лучи. Откуда-то уже раздался звук сирены, и небо осветили синие сполохи огней полицейского шаттла. Звук потонул в криках. Рядом рухнул какой-то парень, прикрывая голову руками. Люди метались в разные стороны, стремясь укрыться в магазинах. Макси присмотрелась.

— Полиции… — протянула она. — А полиция уже здесь.

Алгеас покосился вверх на полицейские шаттлы и лишь потом увидел, куда она показывала.

Полицейских было пятеро. Они стояли спина к спине и беспорядочно палили во все стороны. В людей, кажется, не целились — но и не направляли дула вверх. Стреляли куда придется. На лицах застыло бессмысленное выражение.

Очень подозрительное…

— Я бы поставил на то, что их перепрограммировали, — сказал Рэй. — Темерси случайно не приложил к этому руку?

— Да зачем ему это? — Макси связалась с компьютером Темерси через имплант и начала передавать увиденное как видеофайлы, пока Темерси не отвечал. — Плюс если бы он их перепрограммировал, то уж точно не ради того, чтобы просто заставить устроить стрельбу. Это больше похоже на неумелое вмешательство…

— А может, это их проверенный ход, теракты как повод для ответной атаки, — сказал Рэй. — Такие, как те, в которые втянули нас.

— Это не теракт, — Макси наблюдала, как из прибывших шаттлов бегут другие полицейские, сохранившие разум. — Странно. Если кто-то влез в импланты полиции, то почему поковырялся не во всех?..

Темерси наконец увидел ее сообщение. Будь он трансгумом, Макси могла бы разговаривать с ним мысленно, хоть и не любила эту функцию имплантов. Но сейчас пришлось использовать полотно виртуального пространства, чтобы слать сообщения.

«Остальная полиция ведет себя нормально? — прилетело от Темерси. — Зайди в русские новостные ленты, что там?»

Макси проверила новости. В общем-то, сохранившие разум полицейские были и здесь, на этой площади, но… действительно не мешало бы узнать, что происходит в масштабах страны. Она задала поиск.

«Несколько случаев… — Макси бросила взгляд на побоище у входа на площадь — одни полицейские пытались скрутить других, и обе стороны стреляли, похоже, на поражение. — С каждой минутой появляются новые сообщения об инцидентах. И… Здесь что-то странное».

«Поподробнее. Или пришли мне ссылку».

«Уже который день подряд отдельные подразделения полиции открывают где-то стрельбу! Причем каждый раз в пределах одного города. Сегодня — в Москве, вчера — в Казани, позавчера — в Новом Петербурге… Это четвертый день. Похоже, информацию удаляют. Смотри сам», — Макси отправила Темерси всю новостную ленту целиком.

«Азиаты тоже удаляют», — отозвался он и надолго замолчал. Макси стало интересно, что там в ААД. Она влезла в азиатские новостные ленты, но читать пока не стала — Рэй вопросительно уставился на нее.

— Отправила Темерси видео, — нетерпеливо пояснила Макси. — Ну что, они закончили?

Выстрелы стихли. К шаттлу тащили четверых обезоруженных полицейских. Над пятым, лежащим на плитках площади, стояло несколько человек. Другие бродили, разглядывая… еще несколько упавших! Макси осторожно поднялась из-за парапета. Да, так и есть. Раненые. Может, даже убитые. Отсюда было не понять. В небе замигали ослепительно-белыми огнями медицинские шаттлы.

«Уходите оттуда, — написал Темерси. — Иначе вас сейчас заберут вместе с остальными свидетелями. Вам нельзя светиться. Быстрее!»

— Точно, — пробормотала Макси. — Рэй, убираемся отсюда, пока нас не загребли в свидетели!

Дважды повторять не пришлось. Они нырнули в узкую улочку между двумя зазывно мигающими рекламой торговыми центрами.

— Камеры… — сказал Алгеас. — Может, они и не знают настоящих кодов наших имплантов, но наши рожи они уже зафиксировали.

«Он прав. Ну-ка пришли мне адрес этой площади, я попробую влезть в их камеры и что-нибудь сделать», — отозвался Темерси у Максин в импланте. Та сообразила, что все еще транслирует ему все, что происходит вокруг. Моргнула, обрывая запись. Нашла карту города и попыталась понять, куда теперь идти.

«А то, что происходит с полицией, похоже на проверку. Выбираются тестовые группы, участники перепрограммируются точечно, по одному. Вопрос — кем и зачем… Вы установили передатчики?» — продолжал Темерси.

«Да. Их точно не заметят?»

«По сигналу на них не выйдут. Если вы хорошо их спрятали, то не заметят. Максин, я буду разбирать то, что они станут присылать, но вынужден просить, чтобы вы с Алгеасом упростили мне работу. Я поставил вам в импланты дешифрующую программу, поищи, «РМ-1». Ее нужно один раз запустить, и она станет работать в фоновом режиме. Расшифровки разговоров на нужные темы можно будет находить через нее по ключевым словам, я пришлю список. Отслеживайте информацию на первом этапе, у меня нет времени, появился еще один след… до связи», — написал Темерси и отключился.

Макси разочарованно поморщилась. Она бы не отказалась пообщаться еще немного.

Нет времени… У нее с Рэем образовалась масса свободного времени. Нужно было вернуться на шаттл и сидеть там до тех пор, пока Темерси не сотрет их изображения с записей камер на площади. Кстати, адрес площади. Макси снова влезла в раздел карт.

Впрочем, даже если подчистить записи камер, все равно не стоило лишний раз мелькать на улицах. До чего же надоело. Свобода на поверку оказалась какой-то половинчатой. Да, Макси стала хозяйкой своей собственной жизни… и в то же время появилось множество других правил и ограничений, которые приходилось соблюдать, чтобы не утратить эту сомнительную свободу. Когда же она станет настоящей, а не сомнительной?..

Макси переслала Рэю последнее сообщение от Темерси. Алгеас понимающе хмыкнул.

— А, вот как он собирается все это сортировать. Ладно, запущу программу, чем еще заняться.

— Гулять по городу в перерывах между работой, сидеть в кафе, а не питаться пищевыми концентратами, участвовать в развлечениях вживую, а не тратить трафик на эффект присутствия… — вырвалось у Макси. — Может, проще было бы сделать подпольную пластическую операцию, перекроить биометрические данные, сменить имплант, имя и прошлое и покончить со старой жизнью, а не пытаться ее реанимировать? Надоело, Рэй. Как мне это надоело…

— От полной свободы нас отделяет только ненормальная мерхианская власть. Если бы не она, нас бы не разыскивали за терроризм во всех ее странах-сателлитах. Не получится у Темерси с ней сладить — может, и сделаем так, как ты говоришь, — мрачно буркнул Алгеас.

Улочка свернула в переход, который вывел в знакомые места. Впереди показались вышки космопорта.

Но теперь их сияние в лучах утреннего солнца уже не вызывало ничего, кроме покорного равнодушия.

* * *

Темерси вернул компьютер в режим сканирования азиатских имплантов и попытался сосредоточиться. Теперь он копался в головах у руководства, хотя особо ни на что не надеялся. Слишком слабые технические возможности…

Нет, импланты подождут. Записи камер в Москве важнее.

Неудачно получилось… Если Максин с Алгеасом привлекут в качестве свидетелей, полиция заметит несовпадение реальных кодов имплантов и тех, которые зафиксировали камеры в придачу к изображению.

Скэнте тихо выругался. А ведь это только начало.

Адрес… Кому принадлежат камеры? Хорошо, если полиции, канал для внедрения в доступный сектор полицейской компьютерной сети у Темерси был. А если они в замкнутом, вроде тех же баз данных в Атлантическом Союзе? Или если их контролирует кто-то еще… Очень неудачно получилось. Сейчас Темерси меньше всего нужно было заниматься этими записями.

Кое-как он нашел их и просмотрел со всех ракурсов. Нет, не стоило волноваться, лица Максин и Алгеаса было не различить. Может, и не пытаться их стереть, рискуя разоблачением?..

Скэнте задумался, и вдруг ожила система связи.

— Азиаты угоняли корабли, чтобы устраивать теракты, ты уже в курсе? — сказал Финли Кайо. — Сколько там случаев уже было на Мерхии? Не одних же нас запустили туда на автопилоте с кучей тонн взрывчатки на борту?

Темерси взглянул на голограмму над столом. Поверх интерфейса светилось изображение с «Джетта-101».

— И вас не сбили? — изумился он. — С мерхианскими орбитальными блокпостами?

— Кричали что-то, предупреждали, требовали сменить курс… но я сам удивляюсь, — сказал Кайо. — Корабль вошел в атмосферу на максимальном ускорении. Такие сбивают без разговоров еще в верхних слоях. Понятия не имею, почему нас не тронули.

— Вас и еще несколько десятков кораблей, — протянул Темерси. — Все остальные сработали по целям… Вообще-то, Кайо, я не слишком верил, что у тебя получится этого избежать.

Капитан «Джетта-101» хмыкнул.

— Так нас не сбили по какой-то случайности или замешан твой Адоран? — уточнил он.

Темерси не ответил. Вопрос был риторическим. Скорее всего, Адоран что-то сделал с системами слежения блокпостов. Или сделала Онтима Карван по его указке — а Скэнте не сомневался, что Карван участвовала во всех начинаниях нового Совета Империи.

Впрочем, это было второстепенным. Суть интриг Адорана следовало искать не на Мерхии, а там, где наметанный глаз уже видел следы его деятельности. Пусть и скрытые.

— Я в Пекине, — сказал Скэнте. — Координаты пришлю, прилетайте сюда, включайтесь в работу.

Кайо поморщился, точно услышал что-то страшно раздражающее. Кивнул и уже протянул руку, собираясь отключиться, как где-то за кадром голограммы раздался голос Аллонии. В следующий момент и сама Аллония появилась рядом.

— Скэнте, — произнесла она, — когда начнешь сотрудничество, держись подальше от окон.

Темерси уставился на нее. Дар речи он не потерял, но сказать было нечего. В голове промелькнула мысль о космическом безумии. Хотя… Да, Аллония ведь энерджик. Но тогда этот бред призван что-то означать.

— Что?

— Держись подальше от окон, — повторила она. И замолчала, явно не собираясь ничего объяснять.

— Нет, она больше ничего не скажет, можешь не спрашивать, — вмешался Кайо. — Но на твоем месте я бы отнесся к этому предупреждению серьезно.

Темерси обозлился. Какого черта?! Мало загадок подбрасывают Адоран, азиаты и русская полиция, так еще каждый энерджик начнет выдавать бредовые предупреждения и советовать подчиняться? Его было сложно по-настоящему вывести из себя, но Аллонии это удалось в рекордный срок.

— Объясни, — потребовал он. Но Аллония лишь спокойно улыбнулась и сказала:

— Увидишь.

Земляне!.. Темерси потянулся к интерфейсу и отключил связь под хохот Финли Кайо. Потом тряхнул головой, пытаясь вспомнить, на чем закончил. Так, камеры. Русский Мир…

Поработать не дали. Система связи снова ожила. Скэнте бросил на интерфейс разъяренный взгляд. Но это оказалась не Аллония.

А система связи пискнула, и незнакомый голос медленно и разборчиво произнес по-китайски:

— Господин Темерси. Говорит глава следственной группы при правительстве Ассамблеи Азиатских Держав. Вы не уделите мне несколько минут?

Скэнте помолчал, прежде чем ответить. В который раз за день его ставили в тупик.

Впрочем, этот тупик, в отличие от остальных, мог легко разрешиться, стоило лишь дать согласие. Темерси покачал головой. Он знал, что Ассамблея Азиатских Держав — самостоятельное объединение, Мерхия его еще не контролирует, и ни сам Темерси, ни сообщники с «Джетта-101» здесь не числятся в розыске…

— Хорошо, — сказал он наконец.

* * *

— Насколько нам известно, вы больше не занимаете пост главы мерхианского ГКБ, но вас сместили совсем недавно, — сказал крохотный, на голову ниже самого Темерси, китаец, представившийся Сун Таном. — Что привело вас сюда?

Скэнте с подозрением уставился на него. Глава правительственной следственной группы не знает о положении дел на Мерхии? Если азиаты не подверглись перепрограммированию, они должны были заподозрить Мерхию в причастности к атакам сразу же… потому что секретный план «Ораск» в какой-то момент перестал являться тайной. Может быть, оттого, что не удалось ударить сразу по всем намеченным целям и информация успела разойтись по определенным кругам. Может быть, из-за грубых действий Адорана. В любом случае — Скэнте не верил, что Сун Тан может быть не в курсе.

А еще — очень не любил привычку землян юлить и подбираться к теме обходными путями.

— На Мерхии был государственный переворот, — заявил Скэнте. — Предлогом послужило инициированное Мерхией нападение Атлантического Союза. Я и еще ряд функционеров в результате потеряли должности и теперь числимся в розыске. Формально — для допроса. На деле — думаю, Адорану нужно устранить тех, кто слишком много знает… Я ответил на ваш вопрос?

Ниточка губ собеседника изогнулась в усмешке.

— Ответили, господин Темерси. На один из вопросов. В таком случае, я думаю, вы уже знаете о том, что произошло между Ассамблеей Азиатских Держав и Мерхией…

— Между группой азиатских ренегатов и Мерхией, — уточнил Темерси. Кажется, Сун Тан начинал кружными путями подходить к цели своего визита. Темерси ждал. И был благодарен гостю хотя бы за то, что он не стал повторять второй вопрос.

— Именно так, — сказал Сун Тан. — Вы поразительно осведомлены для изгнанника, утратившего положение в одночасье. Наша рабочая группа была бы вам признательна, если бы вы согласились войти в ее состав для расследования деятельности… ренегатов.

Темерси показалось, что он ослышался.

Да, новый премьер-министр ААД заявлял о намерении расследовать теракты, призывал другие государства в качестве независимых экспертов. Но чтобы отыскать бывшего главу ГКБ Мерхии и пригласить еще и его? Видно, азиаты действительно подошли к расследованию со всей серьезностью.

И Темерси такая удача не могла присниться даже в самых сладких снах.

— Ладно, — сказал он. — Что от меня требуется?

* * *

Встреча с остальными членами рабочей группы была назначена в Ледяном саду.

Скэнте лишь молча приподнял бровь, услышав это название. Видно, нежелание Сун Тана созывать совещание в приспособленном для этого кабинете объяснялось какими-то причинами. Может, он опасался прослушки… и был прав, потому что в заговор оказались замешанными специалисты и из полиции, и из службы безопасности. А их еще не выявили.

Темерси разглядывал обширное помещение с разновысоким потолком, который то спускался вниз, то плавно уходил вверх и терялся в сияющей белизне. Там, где серебристо-серые глыбы нависали над головой, они щетинились прозрачными сталактитами правильной граненой формы. Такие же сталагмиты беспорядочно вырастали из грубого каменного пола под разными углами. Их было так много, что они разделяли цельное пространство на множество хаотично разбросанных свободных участков и иногда сливались в сплошные колонны. Где-то на этих участках располагались простые столики кафе, где-то скамьи… Кое-где под бледными лучами подсветки поблескивали озерца и тщательно выверенные мини-водопады с ручьями.

Место отдыха, стилизованное то ли под пещеру, то ли под вершины земных гор, то ли под замерзшие равнины Седьмой Зимы из системы Королевства Сорока Планет. Бледная тень настоящей стихии. Выхолощенная. Лишенная всяких опасностей и утратившая вместе с ними половину того, что притягивало в такие места людей. И мерхианцев тоже.

Находилась она в нижней части той стены, где «Стайн» Темерси ждал на стоянке. И людей там было очень много. Видно, это место пользовалось популярностью.

— Вы считаете, в нормальном кабинете нас могут подслушать? — напрямик спросил Темерси, пока к занятому Сун Таном столу подтягивались остальные члены группы. — Эти сталагмиты — готовые подставки для следящих устройств.

— Подслушать могут везде. А здесь просто красиво, — чуть улыбнулся китаец.

Земляне…

В любом случае, эти земляне предоставили отличную возможность выяснить суть интриги заговорщиков изнутри. Скэнте собирался сделать все, что мог.

Группа оказалась маленькой. Семь человек, Темерси восьмой. Разумно. Похоже, в состав вошли только самые проверенные… интересно, кто и по какому принципу их отбирал. Скэнте отметил про себя, что их не помешает перепроверить.

— Пак Хон.

— Лю Юп Тао.

— Тайто Син…

Одни имена были японскими, другие китайскими, третьи корейскими… В целом Темерси разбирался в их принадлежности, но в группе, видимо, оказались представители чуть ли не всех государств-членов Ассамблеи. И лица разные — подчеркнуто монголоидные и абсолютно европейские на вид. Ассимиляция… Двое — стопроцентные трансгуманоиды, судя по полуприкрытым глазам и красноречивым паузам в разговоре. Так вели себя трансгумы, активно общаясь с кем-то через импланты или обрабатывая большие объемы информации. Этих проверить в первую очередь. Скэнте с сожалением подумал об оставшихся на Мерхии экспериментальных ВАСДах, внешних анализаторах-считывателях данных. Он так и не успел их доработать. Но даже экспериментальных версий хватило бы, чтобы выяснить, не влияет ли на импланты какой-то скрытый сигнал.

А члены рабочей группы, казалось, не думали о работе. Они вели себя, как компания на отдыхе. Сун Тан провел рукой по серебристой поверхности стола, и тот вспыхнул строчками меню. Азиаты оживились, потянулись пальцами к надписям. Темерси посмотрел на столешницу через компьютер — еда, напитки… Неторопливость и вальяжность. Если здесь принято так работать, то неудивительно, что заговорщики проворачивают свои дела под носом у службы безопасности.

— Выберите что-нибудь, — улыбнулся Сун Тан.

— Не голоден, спасибо, — буркнул Скэнте.

Китаец снова растянул губы в улыбке.

— Никто не голоден. Но чтобы насладиться вкусом, не нужно голодать. Мы отдыхаем, у нас компания старых приятелей… а вы, кажется, беспокоились о прослушке? Так вот, здесь слышно меньше, но видно больше. И не нужно искать удобное место, чтобы заглядывать в окно…

Темерси вздрогнул. Вспомнились слова Аллонии. «Когда начнешь сотрудничество, держись подальше от окон». А ведь сотрудничество он уже начал. С азиатской рабочей группой.

Откуда об этом могла узнать Аллония? К тому же еще до визита Сун Тана?

И какое отношение ко всему этому имеют окна? О чем она предупреждала?

Ненормальные земляне!

Он скользнул взглядом по меню и выбрал напиток с непереводимым названием. Судя по составу — нечто кислое и похожее на галар. Какая разница.

— Все равно ваши заговорщики меня узнают, — заметил Скэнте, помолчав. Говорил он только с Сун Таном. Остальные болтали, смеялись и лишь изредка обращались к Темерси вежливыми и обезличенными фразами. — Вы же как-то узнали.

— Вы запрашивали разрешение на посадку. Информация попала в систему, — пояснил китаец. — Да, они узнают. Вас мы включим в официальную комиссию как приглашенного эксперта. Который имеет мало общего с реальным составом рабочей группы, получающим полную информацию. Все знают, что группа есть, но никому точно не известно, кто в нее входит. Это не первый и не единственный случай, когда мы собираемся компаниями. Каждый раз — в другом составе.

Темерси усмехнулся. То ли наивность, то ли… Тану просто виднее, что творится в их кругу.

— То есть расследование, о котором говорил Мин Да Ган, — это дымовая завеса?

— Не так прямо, — хмыкнул Тан. — Это необходимая мера. Но следует понимать, что при таком уровне открытости, который мы задекларировали, мы никогда и ничего не выясним. Информация будет просачиваться наружу и неизбежно дойдет до преступников. А продолжать закрытое расследование мы уже не можем. Мы начали его давно, еще после захвата кораблей, тогда еще была надежда, что обойдется без огласки. Теперь мы вынуждены доказывать непричастность правительства к терактам… по крайней мере, части правительства. Той, которая занимается делами стран-членов Ассамблеи, а не подрывной деятельностью. Я, а также господа Тайто Син, Лю Юп Тао и Пан Джи Лин, — Тан отмечал каждое имя вежливым кивком, — входим в официальную рабочую группу. Остальные — просто члены нашей дружеской компании. Надеюсь, эти сведения не уйдут дальше.

— Я тоже надеюсь, — проговорил Темерси.

Все это казалось ему странноватым. Он уже проверил состав рабочей группы, и действительно, там числились те, кого назвал Тан. Но почему сам Тан так откровенен с пришлым мерхианцем? Почему рассказывает о двух составах группы— чтобы сведения, которые удастся получить Темерси, не попали в руки «не тех» ее членов? И почему так уверен, что Темерси можно доверять? Смещение с поста главы ГКБ, розыск — все это могло быть ложью. Пожелай Адоран внедрить своего агента в состав рабочей группы, чтобы, к примеру, вовремя сворачивать расследование с правильного пути и не давать выйти на азиатских организаторов терактов — отправка в ААД кого-то вроде Темерси могла быть удачным ходом.

Хотя, конечно, в самой рабочей группе уже должны быть агенты Адорана. Больше одного. И возможно, даже в реальном ее составе…

Скэнте положил руку с компьютером на колено, не прячась, но и не выставляя дисплей напоказ, и запустил проверку имплантов. Только тех людей, кто сидел рядом. На всякий случай.

Вряд ли это выявит глубокое вмешательство, но следы заметить можно.

Переводчик занимал половину дисплея. Азиаты говорили о чем-то отвлеченном.

Обсуждали отличия книг, написанных людьми и искусственными интеллектами, музыки… Если в этом и был скрытый смысл, то через переводчик Темерси его не улавливал.

А может, они просто решили поесть спокойно и без разговоров о работе.

Проверка завершилась. В имплантах новоявленных коллег не обнаружилось ничего подозрительного. Скэнте поднял голову.

— Кто отдавал приказ о захвате кораблей? А об атаках? — спросил он у Сун Тана.

Остальные притихли. Болтовня смолкла.

— Никто, — просто сказал Тан. — Все происходило, как обычно. Приказы о такого масштаба операциях отдает главнокомандующий. Причем не человеку, а системе. Координационный центр силовых служб… Оттуда на импланты солдат или полицейских, которых привлекают к операции, поступают распоряжения. Они и поступили… Дальше вы знаете — главнокомандующий, премьер Лю Айтимэ, заявил о диверсии, созвал комиссию по расследованию и застрелился. Проверка координационного центра ничего не дала.

Центр? Темерси насторожился. Еще один след… и неважно, что азиаты ничего не смогли найти, есть множество обходных путей.

Если только тот, кто подбросил алгоритм в систему, был так глуп, чтобы не позаботиться о стирании всяких следов.

— Я взгляну на эту координационную систему, если не возражаете. Это компьютер? — сказал Темерси. Тан кивнул. — Далее. Как вы проверяли тех, у кого есть доступ к системе?

— Стандартная процедура допроса, отказ от объявления кого бы то ни было подозреваемыми и глубокая проверка полученной информации, — отчитался Тан. — Вы слышали о программе «Контент-инквизитор»? Она позволяет анализировать ответы на неточности и сравнивает по базам данных…

— Слышал. Простите, но этого недостаточно, — сказал Темерси. Я бы предложил более жесткий метод. И им, в отличие от допросов, можно пользоваться втайне от допрашиваемых.

Он решился. ВАСД все-таки был идеальной разработкой для потрошения имплантов. А при наличии нужных деталей и веществ с программируемыми свойствами его можно было воссоздать.

— Всю информацию, которой мы располагаем, я отправил на ваш компьютер, — сказал Сун Тан. Он тоже оказался трансгуманоидом, и Темерси насторожился. Трансгум с работающим имплантом — глава группы по расследованию терактов? Он уверен, что все еще принимает решения сам?..

Впрочем, ни Тан, ни остальные не возражали против применения ВАСД.

Это было хорошим знаком.

Ну или тот, кто их перепрограммировал, просто не учел такого развития событий.

— Мой кабинет на тридцатом этаже Стены Майтин, — продолжал Тан. — Вечером, примерно через час, можно созвать заседание рабочей группы. Номинального состава. Там я вас представлю, господин Темерси. Господа Син, Юп Тао и Джи Лин, прошу пройти с нами.

На улице уже темнело. Стены возвышались огромными сияющими монолитами. Бежевая подсветка, желтоватый и белый свет из окон, серебристые очертания пролетных арок сливались в общий слепящий туман. Темерси поднял голову. На темно-синем небе едва заметно мерцали звезды, но даже небо наполовину скрывалось из поля зрения за громадой колоссального здания.

Кабинет Тана чем-то напоминал мерхианские. Разве что помещение было в серебристо-серых тонах, а не в золотистых. И окно пересекало внешнюю стену не поперек, от пола до потолка, а вдоль. Сравнительно узкая полоска расцвеченной огнями вечерней синевы.

И длинный стол почти во весь кабинет. По центру стола проходил многофункциональный интерфейс мощного компьютера, похожий на тот, который был на борту корабля Темерси.

— Итак, пока мы одни, — встав за столом, Тан обвел взглядом остальных поверх серебристой ленты голографического облачка, — хочу уточнить, что вы предлагаете, чтобы те, кого нужно проверить, не заметили применения вашего ВАСД, господин Темерси. Если он представляет собой накладку на глаза, не заметить подобное будет сложно.

— В Атлантическом Союзе я применял его к руководителям разоружения, пока те спали, — сказал Темерси. — Во сне трансгуманоид ничего не замечает.

Тан и Тайто Син поморщились одновременно. Наименование «трансгуманоид» здесь было, видимо, не в ходу или считалось нелестным.

— Хорошо. Мы решим, как это устроить, — кивнул Тан. — Проверить нужно всего пару десятков человек. Максимум тридцать. Только тех, кто может отдавать приказы полиции. Всех их уже допросили, но…

— Если они перепрограммированы, мы об этом узнаем. Если нет, вам придется продолжать расследование традиционными методами, — предупредил Скэнте, глядя через стол не в глаза собеседнику, а в окно, на медную подсветку стены напротив и вереницу кораблей, пролетавших сквозь большую арку.

— Как много времени занимает создание одного прибора? —продолжал Тан. — Для них ведь нет серийного производства?

— Нет. На Мерхии я успел его апробировать, но массовое производство для такой технологии лишнее, — хмыкнул Темерси. — Нет, это недолго. Но мне понадобятся нанопленки и дополнительно — программируемый наноспрей…

Он осекся. И в первый момент сам не понял, что его насторожило.

За окном пролетел шаттл. Рефлекс сработал быстрее разума. Темерси отпрыгнул в сторону и рухнул на ближайший стул, прежде чем успел задуматься о природе крохотной вспышки в районе иллюминатора. Что-то с силой ударило в стену и звякнуло о пол.

…В этой модели шаттлов не предусмотрены навигационные огни у иллюминаторов. Вот в чем дело.

Азиаты недоуменно вертели головами. Компьютер Темерси оставил на столе. Без переводчика было не разобрать, о чем они говорят.

Скэнте присел на корточки, осмотрел темно-серебристый пол. И подобрал небольшой сплющенный шарик.

А потом обошел вокруг стола, приблизился к окну и коснулся пальцем небольшого отверстия — круглого, с темными, чуть стесанными краями.

Бронестекло даже не пошло трещинами. Но оно, в общем-то, было весьма эфемерной преградой для тех, кто действительно хотел его пробить…

Темерси развернулся к азиатам. Те неотрывно смотрели на него. На лицах проступало понимание.

Он продемонстрировал им пулю, затем спрятал в карман и взял со стола компьютер с переводчиком.

— Или это предупреждение, или кто-то настолько сильно боится моего с вами сотрудничества, что даже не считается с рисками, — сказал Темерси. — Вряд ли его обманет тот факт, что я буду заниматься номинальным расследованием в составе номинальной рабочей группы…

— Выйдем на организаторов терактов — выйдем и на тех, кто устроил покушение, — бросил Тан. — Магазины открыты. Вы можете приобрести нужные детали и вещества самостоятельно или передать мне список, если опасаетесь выходить на улицу.

Темерси взглянул на часы на дисплее. А ведь в пределах Пекина ни один шаг не останется без внимания.

— Я отправлю за всем этим своих… знакомых. Они вот-вот будут здесь. И не волнуйтесь, им можно доверять.

«Особенно Аллонии», — промелькнула мысль. Темерси поднял глаза на отверстие в стекле. Оно было почти невидимым.

Зато теперь он знал, о чем Аллония пыталась предупредить.

* * *

— Думаешь, если ты отправишь меня вместо себя в местный магазин, это пройдет незамеченным? — раздраженно поинтересовался Финли. — По-моему, за каждым твоим шагом здесь наблюдают десятки глаз. И за тем, с кем ты контактируешь, тоже.

Он был зол. Главным образом из-за того, что, не успев вырвать «Джетт-101» из лап полицейских-террористов, превратился в прислугу мерхианца, которому обещал помощь. Фин понимал, что Темерси действовал по обстоятельствам и что прежде чем предпринимать что-то против Адорана, нужно выяснить, за счет чего власть этой хунты держится на плаву… понимал множество правильных вещей, но раздражение было иррациональным. Фин все-таки давно отвык работать под чьим-то непосредственным началом.

— Лучше вообще не покупать все это на Земле, — продолжал он. — Давай слетаю на какую-нибудь торговую базу. Пойду через подпространство, там меня потеряет кто угодно, корабли в подпространстве вообще не контактируют. Где ты там закупался в прошлый раз?

— Нет, туда не нужно, — наконец сказал Темерси. С Фином они разговаривали на борту «Стайна», но Кайо не сомневался, что те, кто присматривал за мерхианцем, уже успели заметить гостя и запомнить. — Я дам тебе координаты другой базы. Ты прав.

По крайней мере, чужую правоту Темерси признавал всегда. Это примиряло Фина с необходимостью выполнять его поручения.

— Как вообще так получилось? — поинтересовался Кайо. — Как ты оказался под колпаком? Уверен, что с Мерхии не отслеживают твой корабль?

— Все нормально с кораблем, — отмахнулся Темерси. — Просто здесь, кажется, больше мерхианских агентов, чем я думал. И… я уже начинаю сомневаться, что все они — перепрограммированные гуманоиды. Теоретически можно выборочно перепрограммировать отдельных лиц, настроить на разные алгоритмы действий… но не похоже.

Фин не стал расспрашивать, почему не похоже. В тонкостях работы имплантов при вмешательстве он вообще не разбирался.

— Так что, не лететь? Если их не перепрограммировали, то нет смысла и искать следы внедрения, — сказал он.

— Это будет не лишним, — ответил Темерси. — Здесь происходит что-то, природу чего я не могу понять. Нужны любые крупицы информации. Постарайся не задерживаться. И еще — поблагодари Аллонию от меня… хотя не стоит, я сам с ней свяжусь.

Фин хмыкнул. О покушении он уже знал. И больше всего в этой ситуации его удивляло, что Темерси все-таки уцелел, несмотря на пренебрежение подсказкой Алли.

* * *

База оказалась огромной. Гигантская кольцеобразная конструкция, где под каждую группу товаров отводился отдельный сектор, а центр, выступающий за уровень кольца шар, к которому вели ниточки-переходы, служил зоной отдыха.

Фин уже сталкивался с этим типом баз. Они принадлежали свободному частному предприятию «Канатеш», основанному выходцами из АС, Эоситея и Русского Мира, и славились либеральными порядками. Владельцы принципиально не допускали на борт чью бы то ни было полицию, предъявляя свидетельства о частной собственности, и ухитрялись лавировать на границах государственных территорий. Прежде чем объявить такую базу вне закона, пришлось бы долго разбираться, кто должен это делать. Формально многочисленные кольца «Канатеш» не вели свою деятельность в космическом пространстве ни одного государства.

Все неудобства перекрывались для владельцев притоком покупателей, не желавших показываться на глаза представителям закона.

Поэтому Фин немало удивился, когда первыми, кого они с Алли встретили во входном отсеке «Канатеш-2339», оказались трансгумы в военной форме.

— Чьи это?.. — пробормотал он, пытаясь рассмотреть знаки отличия. — Черт, Атлантический Союз!

— Атлантический Союз расформировывает армию, — напомнила Алли, кладя руку Фину на плечо. — Они здесь на таких же правах, как и мы с тобой.

— Ну да, только в форме, — буркнул тот. — Какие-то блокпосты на дальних рубежах все-таки строятся, значит, программа разоружения выполняется, несмотря на фокусы Мерхии. Все солдаты должны быть уже там…

— Внутреннюю охрану никто не отменял. Полиция не всегда способна справиться, — пожала плечами Аллония. — Хотя, конечно, странно это. Солдат бы сюда просто не пустили, будь они на каком-то задании. А если нет, то почему в форме? Это же только привлечет лишнее внимание.

Фин еще некоторое время разглядывал солдат, направляющихся к выходу на срединные ярусы кольца. Он не мог даже с точностью сказать, сколько их здесь. Не меньше нескольких сотен… Или сеть «Канатеш» все-таки не избежала правосудия, и базу должны были вот-вот прикрыть?

Над решетчатыми этажами стоянки понеслась легкая мелодия. Бесполый голос принялся перечислять новинки отделов. Фин поморщился. Вот за это он всерьез недолюбливал сеть «Канатеш». Ему всегда казалось, что такая реклама обладает гипнотическим воздействием, которое вызывало подчас неконтролируемое желание купить ту или иную вещь.

— Ладно, пойдем, — сказал он наконец.

Широкие коридоры, цвет и яркость стен в которых обозначали уровни от нулевого до тридцать пятого, были полны покупателей. Тонкие ручейки отделялись от людских рек, чтобы влиться в торговые отсеки, такие же ручейки выливались из них. Люди, эоситеанцы, карлики из Королевства Сорока Планет, вечно оборванные албелианцы… Нет, на захват базы все это походило меньше всего. Фин отыскал нужный отсек и открыл в коммуникаторе составленный Темерси список.

В отсеке пришлось задержаться.

— Нанопленки только от пяти микрон. Простите, попробуйте пройти в двенадцатый отдел…

Аллония дезертировала в зону отдыха еще в начале часа. Финли бегал по отделам, собирал нужные детали, как головоломку, выясняя попутно, что часть из них была дефицитной, а часть вообще выпускалась только под строгим учетом и для государственных нужд («Но подождите, подождите, у нас на складе, может быть, найдется то, что вас интересует…»), и начинал понимать, почему Темерси направил его именно сюда. Солидная сеть и комфортные условия были одной из сторон медали. На второй проступал масштаб махинаций, при помощи которых «Канатеш» стала одной из самых удобных свободных торговых сетей.

Через час Финли отошел к стене, подальше от толп и людских потоков, перевел дыхание, рассматривая высокие своды отсека и парящих высоко под ними мелких следящих мушек, и сверился со списком. Все приобретенное занимало так мало места, что его можно было с легкостью рассовать по карманам.

Связь барахлила. Давненько не доводилось с таким сталкиваться. Словно кто-то завесил всемирную сеть полупрозрачной мокрой тряпкой, затрудняя доступ. Фин еще некоторое время пытался соединиться с коммуникатором Аллонии, пока до него не дошло, что это не случайный сбой.

Черт возьми, не многовато ли странностей для одной базы? А если она и правда под колпаком?

Он осмотрелся. Солдат здесь не было. Обычные отделы-павильоны, прозрачные перегородки, молочная подсветка товарных стеллажей, разношерстная публика. На многих лицах проступало одинаковое, как клонированное, недоумение пополам с досадой. Похоже, проблемы с доступом к сети испытывал не только Фин.

…А если все это не случайно, то дергаться уже поздно.

Кайо отключил бесполезный коммуникатор и отправился искать Аллонию. Он понятия не имел, как найдет ее в огромной зоне отдыха. Надеялся только, что Алли не изменит своей привычке всегда занимать ближайший к двери столик. Она утверждала, что в дверях циркуляция энергий активнее и можно собирать излишки.

Он влетел в зону отдыха на уровне средних перекрытий и остолбенел.

Вот куда делись все солдаты.

Зона отдыха, обычно вдохновенно-красочная от разноцветной подсветки, пестрых оранжерейных цветов и многочисленных площадок кафе, казалась зеленовато-серой. Именно этот цвет имела солдатская форма. А ее носителей здесь было во много крат больше, чем простых посетителей.

Гражданские косились на солдат с откровенной злобой. Еще — с недоумением, опаской, а кое-кто — даже с ужасом. Солдатам было все равно.

И лица их казались лицами выключенных человекоподобных роботов. Никаких эмоций, даже на бытовом уровне, вроде поднятых бровей, легкой усмешки, адресованной собеседнику, или гримаски недоумения. Впрочем, они и не разговаривали между собой. Просто сидели, почти не двигаясь, и занимали сразу по несколько обширных террас кафе на каждом из ярусов.

Финли и раньше знал, что военный — это скорее приговор, чем должность. Что в солдаты отправляют всех, кого обвинили в серьезных преступлениях, и что от изначальной личности не остается ничего. Командованию плевать на суть преступления и степень вины, ему нужно тело-носитель для армейского импланта с кучей модификаций и для множества управляемых этим имплантом систем, делающих солдата быстрым, сильным, метким; помогающих с лету разбираться в любом сложном оружии; являющихся оружием… Фин знал, потому и бежал так отчаянно от земного и мерхианского правосудия. И, конечно, он видел солдат много раз и раньше — но никогда не обращал внимания на эти бездумные лица.

Ну и картина, черт ее подери.

Фин отвел взгляд и принялся высматривать Аллонию. Яркая бирюзовая куртка и растрепанная светлая стрижка обнаружились на самом верху. Еще пара ярусов, и он бы ее не заметил. Наверное, скажет, что забралась так высоко, потому что энергии текут вверх… При мысли об этом Фин улыбнулся, покачал головой и пошел к спиральному эскалатору, опоясывающему стены изнутри.

Аллония по своему обыкновению сидела как можно ближе ко входу. Она занимала довольно большой столик, но несмотря на людность, никто не пытался к ней подсесть. Фин подошел вплотную, но Алли, казалось, не замечала. Ее глаза были прикрыты, высокий стакан с ярко-желтым коктейлем — наполовину пуст, и сама она, похоже, находилась в глубоком трансе.

Стоило Финли об этом подумать, как Алли распахнула глаза.

— А, это ты, — с ее лица сошел потусторонний флер. Аллония кивнула на пустующий табурет. — Садись, Фин. Я тебе кое-что покажу… если ты рассмотришь отсюда человеческим зрением.

— Человеческим? — Кайо плюхнулся на прозрачный табурет на одной ножке. А Алли времени зря не теряла, оказывается.

— Я следила за ними по сплетениям энергий и колебаниям личного мозгового поля. Точнее, того, что осталось от их мозга, — обыденным тоном пояснила она.

Звучало жутковато, но Фин все еще ничего не понимал.

— Кого ты здесь увидела? Времени нет.

— Талассу и Тералит, — последовал ответ.

— Что?!

Фин забыл о спешке, о Темерси и о цели своего пребывания здесь. Тералит? На Талассу ему было, по большому счету, наплевать. Но Тери, связь с которой пропала еще после ответной атаки мерхианцев и которую Финли уже не надеялся увидеть живой…

Минуту. Если с ней все в порядке, почему она даже не попыталась выйти на связь? Боялась, что ее обвинят в контактах и пособничестве? Или…

Кайо уставился на Аллонию.

— Среди солдат, — уточнила та. — Это полноценные боевые машины. Называть их Талассой и Тералит, кажется, было слишком опрометчиво.

— Покажи мне, — наконец потребовал Фин. — Ты уверена, что это они?

— Тебе ни о чем не говорит тот факт, что я наблюдала за ними по личным энергиям и личному мозговому полю? — мягко уточнила Алли, накрывая его руку своей. — Я понимаю. Трудно поверить. Смотри, они там.

Она указывала куда-то в сторону. Финли обернулся, уже зная, что не горит желанием увидеть это своими глазами.

Таласса и Тералит сидели на скамейке. Легкомысленной скамейке, сделанной из нежно-голубого стекла, которое формировало причудливые ажурные вензеля. Тал — на краю скамейки, у кадки с кислородообогащающим растеньицем, вяло помахивающим мохнатыми листьями. Тералит — чуть дальше.

И при беглом взгляде они могли бы показаться просто отдыхающими молодыми женщинами, решившими расслабиться и перевести дух во время марафона по магазинам.

Если бы не эти бессмысленные лица, похожие на лицевые пластины роботов.

Солдатам приказали явиться к месту назначения — зоне отдыха, солдатам сказали ждать дальнейших распоряжений, и солдаты послушно сидели и ждали, не утруждая себя разговорами. Ведь изображать нормальных людей им приказать не позаботились. Или просто позабыли.

По крайней мере, так все это виделось Фину.

Он отвернулся, схватил коктейль Алли и одним махом осушил стакан до дна, начисто проигнорировав соломинку. Забылся. Просто захотелось срочно выпить. Опомнился, когда вместо обжигающей горечи виски во рту разлилась омерзительная сладость, оттененная привкусом ликера. Фин опустил стакан на столешницу.

— Прости, Алли. Я закажу тебе новый…

— Только не точно такой же, — легко согласилась Аллония. — Ничего страшного, Фин. Ты ничего не можешь сделать.

Ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, что Алли говорит уже не о коктейле.

— Значит, и Бладэкс где-то там, в армии… Ладно, почему туда попала Тал, я могу понять. Они вообразили себе, что признание и наводка на Ктамак аннулируют их вину. Или хотя бы смягчат. А ведь их предупреждали… Но какого черта с солдатами делает Тералит?

— Ее база стала лишней, Атлантическому Союзу не до военных баз. Персонал — переквалифицировать… странно только, зачем новые солдаты, если АС продолжает разоружаться. Я думала, будет наоборот — проблемы с трудоустройством тех, которые уже есть, — задумчиво сказала Аллония. Робот-разносчик выметнул из белого металлического брюха стакан, вытянул над ним три манипулятора, и коктейль, соткавшись в воздухе, послушно плеснулся в емкость.

— Я тоже думал… — Фин снова обернулся и бросил взгляд на Тералит, потом на Талассу. Это походило на любопытство, с которым люди относятся к чему-то мерзкому, отталкивающему, но в то же время притягивающему — возможно, именно этой отвратительностью.

Трансгуманоиды, ставшие жертвами имплантов, призванных облегчать и разнообразить жизнь. Получили разнообразие — ноль мыслей, ноль эмоций, ноль впечатлений…

И твой Бладэкс, наивная дурочка, уже тебя не узнает. Как и ты его. Ходячим наборам оружия чувства ни к чему.

Больше не раздумывая, Кайо вскочил из-за стола.

— Куда ты? — спросила Аллония.

— Вернусь в отдел нанокомпонентов. Кое-что забыл.

— Ну вернись… — хмыкнула Алли, пододвигая поближе стакан с новым коктейлем, на сей раз прозрачно-зеленым. Похоже, она не поверила в эту внезапную забывчивость. Но Фин знал, что в хаосе его эмоций сейчас невозможно выделить ничего, кроме решимости.

Он и сам понятия не имел, что чувствует.

Да и не стремился формулировать.

Знал только одно: количество странностей превысило допустимый предел. А связи нет. Об этом скоплении солдат из АС сейчас даже Темерси не расскажешь.

И какой смысл ему докладываться, если можно просто сделать так, как считаешь нужным?

Фин купил пару следящих мушек и вернулся к Аллонии. Мушки почти не чувствовались в ладони. Вряд ли их заметят быстро. В армиях вообще с этим плохо. Импланты, прочая приспособленная для убийств тонкая начинка… В итоге все внимание к ним и их настройкам, на слежку если и проверяют, то постольку-поскольку и довольно редко.

И если Темерси не заинтересуется ситуацией сам, то Фин готов был его заставить. Плевать на остальных солдат, пусть узнает, что случилось с Тералит.

Впрочем, он думал, что это сборище заинтересует Темерси и без оглядки на Тералит.

Фин пронесся мимо Аллонии, с терпеливым и понимающим выражением лица потягивавшей свой коктейль, и подскочил к Тералит.

Точнее, тому, что от нее осталось.

— Тери! — Он хлопнул ее по плечу. — Что ты здесь делаешь?

На него неспешно перевели чужой холодный взгляд. Знакомые большие глаза сузились. Имплант сейчас, должно быть, работал на пределе, пытаясь выудить информацию о Финли из ошметков памяти Тералит.

Фин ждал. Первую мушку он только что удачно воткнул в лампас «умной ткани». Вторую, сигнальную, часть ее по дороге сюда прикрепил к коммуникатору.

Имплант сдался.

— Кто вы? — поинтересовалась Тералит. На лишенном эмоций лице не промелькнуло и тени узнавания.

— Не помнишь меня? — Фин шутливо потормошил ее за плечи.

Он уже понял, что его не узнают. И понял, что в этой ходячей гробнице заключена лишь память о Тералит, но отнюдь не память самой Тералит. И уж тем более не ее личность.

Тери умерла с началом установки военного импланта. Осталось тело, которое могло на что-то сгодиться. Вторая мушка перекочевала на окантовку майки. Финли не рискнул всаживать ее в кожу. Слишком высокий риск.

— Вы обознались. Или общались с данным воином до принятия присяги. Пожалуйста, отойдите, — произнес голос Тералит. Она говорила о себе в третьем лице. И откровенно признавала стирание прошлой личности.

Делать здесь было больше нечего. Говорить было не о чем с самого начала.

— Извините, — бросил Фин, убрал руки и вернулся к Аллонии. Та допивала коктейль.

— Убедился? — поинтересовалась она. Кайо кивнул.

— Да я понял, что к ним бесполезно лезть. Я оставил пару «жучков». И если Темерси ими не воспользуется, будет идиотом, — сказал он. — А теперь, Алли, пойдем отсюда. Не хотелось бы мне узнать, чего они все так терпеливо ждут.

Аллония послушно поднялась.

— А еще тебе очень, очень не хотелось трогать руками живые трупы. Надеюсь, это было не зря.

Она деловито и уверенно взяла Фина за руку. Понимающая Алли, исполненная решимости сгладить память тела о прикосновении к живому трупу… и она права.

Фин с запозданием понял, что Тералит, Таласса и вся солдатская компания действительно создавали впечатление ходячего праха из колумбария.

И еще неизвестно, который из видов праха был более живым.

«О Новикове и Стрижко и о том, кто отдавал им приказы, не говорят. Вообще ни слова. То ли им нечего даже обсуждать, то ли агенты — пройденный этап, то ли за расследование гибели Новикова отвечает другой отдел, — правда, я еще не знаю какой, — то ли вообще ничего не расследуют… Зато мы узнали другое. Связями с Мерхией занимается некий отдел «П» в русской службе безопасности. Я выделила его канал в потоке передатчика и даже прослушала полностью разговоры нескольких дней подряд. И Рэя заставила слушать. Мы сидим на шаттле, стараемся не показываться перед камерами, и здесь скучновато, знаешь ли. Хоть и имплант включен. Так вот, похоже, что у русских с мерхианцами какие-то скрытые финансовые связи. Вчера весь вечер обсуждали раздел денег, распределение потоков, правда, так и не сказали, на что именно они идут. Русские ведь уже знают, о чем речь, вот и… «Подготовка операции «Отпор», «стартовый договор»… Но не похоже, чтобы это были обычные торговые отношения. При обычных деньги не идут через спецслужбу. А тот, кто заходил вчера в отдел «П» и отдавал приказы о переводе, просил «источник скрыть, как обычно». Обращались к нему Петр Николаевич. Так зовут русского премьер-министра, но это может быть совпадением или псевдонимом. Я пришлю тебе отрезок записи с этим разговором на всякий случай…»

Макси составляла бы отчет для Темерси и дальше, но тут дверь со стуком раздвинулась, заставив вздрогнуть, и Макси нечаянно дала команду «отправить». Ладно, все равно не было больше ничего важного. В крайнем случае, можно будет написать еще.

— Ну что, ничего нового? Нам продолжать торчать взаперти? — Рэй вошел в главный отсек шаттла, и там сразу стало в два раза теснее. Сгрузил на откидной столик два пакета. Макси неодобрительно взглянула на него:

— Строго говоря, сидеть взаперти не обязательно. Просто я считаю, что так надежнее. Ты ни во что не влез, пока ходил?

— Я ходил в магазин в помещении космопорта, — Алгеас откинул от стены сиденье и плюхнулся на него. — Камеры в космопорту нас уже давно заметили и запомнили. Зря перестраховываешься. Если до сих пор ничего не произошло…

— Может, ты и прав, — сказала Макси. — А вечером все равно придется выйти, я думаю. К зданию правительства. Мы нашли того, кто отдает приказы отделу «П»… ну если и не отдает единолично, то во всяком случае в курсе всех дел… и нужно будет оставить передатчик и там. Темерси еще не говорил, но…

— Да все правильно, — отмахнулся Рэй. — Нет смысла советоваться о каждом шаге. Ты хочешь узнать, на что идут деньги?

Макси задумчиво кивнула.

— Странно это. Темерси говорил, что Адоран не станет бездумно выполнять приказы из Русского Мира — и мы обнаруживаем, что так и есть. Он выполняет их за деньги. Русские что, платят ему за то, чтобы он проводил выгодную им политику? Больше ничего в голову не приходит.

— Или у русских с Мерхией какие-то общие дела, и никто никому не подчиняется, они давно сговорились, — добавил Рэй. — Может, и здесь есть такие же резиденты, какими были Новиков и Стрижко на Мерхии. Скажи Темерси, пусть проверит.

— Скажу… Нет, не похоже. Новикова убили. Это точно. Причем убили мерхианцы во время собрания своей хунты… ну, тех, кто пришел к власти после нападения АС. На партнерские отношения как-то не смахивает, — отмела эту версию Макси.

В пакете не оказалось ничего интересного. Обычный запас пищевых концентратов. Макси аккуратно сложила все обратно. Да, хочешь покупок — иди сама, а не отправляй Рэя…

— Мы еще не знаем, как действовал сам Новиков, — заметил тот. — Может, он начал вести свою игру.

— Без своего человека хоть в одном из правительств мы это не раскрутим, — с отчаянием сказала Макси. — На одних передатчиках и подслушивании… Ну да, азиаты попросили Темерси помочь в расследовании. Так они сами ничего не понимают в происходящем! И не поймут… пока не станет слишком поздно.

Ей казалось, что она говорит спокойно. Может быть, немного грустно — самую малость. Но Рэй почему-то вскочил как ужаленный.

— Так, только не начинай здесь плакать! Ты хотела поставить передатчик у дома правительства? Пойдем. И не беспокойся, это не наше расследование. Перекроиться под других людей всегда успеем.

* * *

Значит, деньги. Любопытно.

Темерси поинтересовался у Макси, о каких суммах идет речь. Ответ получил сразу же. И на всякий случай уточнил, не опечаталась ли она. Что, впрочем, было невозможно, потому что имплант записывал сообщение под мысленную диктовку.

И куда, интересно, Адоран потом девает такое количество денег? Расчет производился в международной валюте Сообщества Андромеды, сертах, — кажется, это слово произошло на заре установления отношений между расами от слова «сертификат», — а значит, отследить их путь было вдвое сложнее. И счета, надо полагать, в международных виртуальных банках, даже формально не приписаны ни к какому государству. И получателя не найдешь — на чье имя вообще уходят эти миллионы сертов? Адорану? Государственной финансовой системе Мерхии?

И куда отправляются потом?

— Запрашиваю разрешение на вход в атмосферу!

«Стайн» вел сам Темерси, но с диспетчером говорил Кайо. Он должен был и увести корабль прочь в подпространство, когда Темерси переберется на воздушную баржу Тайнана, и вернуться, когда Тайнан станет возвращаться. Как в прошлый раз.

— Не будете совершать посадку? — уточнили с Мерхии.

— Атмосферный маневр.

— Разрешение даю… — помедлив, ответил диспетчер.

Сканируют.

На Мерхии никогда не использовали роботов-диспетчеров. Робота легко обмануть, если знать приемы. Хотя эти меры предосторожности не помешали Адорану все-таки провести набитые взрывчаткой корабли на Мерхию, миновав диспетчеров и блокпосты, и еще остаться вне подозрений.

Самому Темерси тоже не помешали. Систему связи своего корабля он перенастроил сразу после переворота. И сканирование показало бы совершенно другой корабль модели «Стайн» — вторая по популярности модель малогабаритного межпланетного транспорта, такие есть у каждого пятого, все в порядке, никаких подозрений.

«Стайн» пристыковался к барже и почти сразу же унесся на орбиту. Темерси захлопнул неповоротливую дверь.

За тот десяток дней, что он не был на Мерхии, здесь кое-что изменилось, но недостаточно, чтобы вид на Эрханс перестал быть таким плачевным. Все те же мокнущие под кислотным дождем стройматериалы, все те же воздушные баржи, возящие пассажиров, потому что те не могли выйти на улицу под дождем… Да, появилось несколько отстроенных зданий. Даже больше, чем несколько, если быть честным самому с собой… И что? Долго ли простоят дома, так щедро политые вредными осадками?

Темерси вспомнил о новой серии мнимых терактов. Хотя, наверное, на этот раз их объяснили как объявление войны со стороны Ассамблеи Азиатских Держав. Стратегические и промышленные объекты… Хорошо хоть не многострадальная столица. Может, ГКБ занято восстановлением уничтоженных заводов, а купол в Эрхансе оставило на потом? Темерси мог бы это понять, если бы не был точно уверен, что нападение устроила сама Мерхия. Пусть даже прямых доказательств пока не было.

Он вошел в кабину баржи. Тайнан включил автоматическое опознавание препятствий и повернулся к бывшему шефу.

— Сразу скажу, фаол Темерси, ничего важного я не узнал, — проговорил он. — Я слишком далек от ГКБ сейчас, а знакомые…

— Я понял, — Темерси поднял руку, останавливая поток оправданий. — О политическом курсе расскажи. Внешнем, внутреннем — все, как в новостных лентах.

— Зачем? — Тайнан непонимающе воззрился на него. — Новостные ленты доступны в любой точке…

— Я знаю. Расскажи так, как если бы я впервые обо всем слышал. Это важно.

— О чем конкретно рассказывать? — Тайнан, похоже, растерялся. Не понимает, отметил Темерси. Ладно, так даже лучше.

— Хорошо. Как отреагировали власти на недавние теракты? А население?

— Теракты? — удивленно заморгал Тайнан. — А, вы о нападениях Ассамблеи Азиатских Держав? Это были не теракты. Нам с самых первых минут сказали, что это объявление войны. Мы ждали полноценных бомбардировок с минуты на минуту, но все как-то затихло… Пострадали многие заводы, в том числе производство магнитно-барьерных приборов… так что на восстановление купола, похоже, можно не надеяться. Разве что генераторы купола закажут где-то еще. До сих пор многие побаиваются бомбардировок. Не могли же азиаты просто сбросить несколько кораблей-бомб и отступить. Это глупо! Никто не ведет так войны!

— Объявление войны… Об ответном ударе говорили? Что-то вроде — «нарушено пространство мерхианского государства, совершено коварное нападение, мы должны ответить»?..

— Было, — кивнул Тайнан. Лампочка на приборной доске мигнула, и он на минуту замолчал, выравнивая курс. Эти древние корыта были не способны даже идти на автопилоте. — Готовили атаки, солдаты уже сидели по штурмовикам и ждали приказа. А потом все отменилось. Азиаты немедленно заявили, что власти ни при чем, начали расследование, привлекли всех, кого можно… Адорану пришлось смириться. Кстати, правда, что вас тоже попросили помочь?

Темерси нетерпеливо кивнул.

— А что, Адоран этим недоволен? От официальной Мерхии разве не позвали делегацию?

— Позвали… Но у нас говорят, что из-за вас может сорваться все расследование. Ренегат, участник вредительской программы «Ораск», не оправдавшей себя из-за некомпетентных действий ГКБ…

Темерси не выдержал и расхохотался. Тайнан осекся на полуслове. Вредительская программа — это о плане, скоростью воплощения которого в жизнь Адоран сам же был недоволен! А бывший глава ГКБ объявлен ренегатом по той причине, что план так и не удалось довести до конца. Из-за войны, начатой самим Адораном! Темерси смеялся, потому что звучало действительно комично. Но комичность эта оказалась горькой.

— Вот как, — резюмировал он наконец. — И как простые мерхианцы на это реагируют? Хочешь сказать, Адорану еще не выразили недоверие? Что Совет?

— Совет работает. Никаких попыток выразить коллективное недоверие не было. Император был убит во время налета сил АС, Адоран как министр обороны взял на себя руководство во время военного положения. А потом его не стали переизбирать. Во всяком случае, все министры поддерживают его политику. В Сенате были недовольные, но их оказалось недостаточно, — сообщил Тайнан. Впереди показались сплетенные спирали Двадцатого воздушного узла. — А население… Многие приветствуют жесткую внешнюю политику, фаол Темерси. Ответ на агрессию, завоевание агрессоров, протекторат. Это значит, что Мерхия утверждает свою силу. Чем больше покоренных государств, тем сильнее империя… то есть теперь уже республика, это я по привычке.

— И никто не догадывается, что «нападения» Мерхия устраивает сама в качестве предлога? — прищурился Темерси.

— Догадываются. Но приветствуют. К тому же все равно ничего не докажешь.

Скэнте лишь покачал головой. И это мерхианцы! Да есть ли вообще разум у тех, кто доволен этими неуклюжими атаками? И понимают ли они, чем может обернуться расширение сферы влияния таким способом? Или просто бездумно верят Адорану? Мерхианцы, которые делают что-либо бездумно… Понятия почти взаимоисключающие. И еще министры, которые тоже его поддерживают… Темерси скорее ожидал бы такой покорности от Сената.

— А Вакрасси? — на всякий случай спросил он.

— А что Вакрасси? Он по-прежнему министр по связям с экзогосударствами.

Выяснять, не пытался ли Вакрасси противостоять Адорану, было излишним. И так понятно, что не пытался. Странно. А ведь в свое время Вакрасси не поддерживал Адорана и открыто выражал неодобрение. Впрочем, Лаутан, полицейский министр, тоже много чего выражал, даже позволял себе открыто смеяться над министром обороны, и что в итоге? Оказался его первым сообщником. Так и Вакрасси — нужно судить не по словам, а по делам.

Но зачем ему это? Не может же он и в самом деле разделять взгляды Адорана на то, какой должна быть внешняя политика. Тогда что? Ждет чего-то?

Очень похоже…

Но связываться с Вакрасси и искать союзника в его лице было бы слишком рискованно.

Баржа влетела в посадочный отсек, и пассажиры потянулись к выходу. Тайнан достал флягу с водой и приник к горлышку. На этот раз долгой остановки не планировалось.

— Последнее, Тайнан, — вздохнул Темерси. — О поступлении из Русского Мира крупных сумм денег, конечно, ничего не известно?

— Нет… — недоуменно протянул бывший офицер. — Каких сумм? На что? Займы? Транши?

— Самому интересно, — буркнул Темерси. — Значит, все идет скрытно… Неудивительно. Вообще как с финансами? Когда начался переворот, страна была в кризисе. Только начала выкарабкиваться за счет Атлантического Союза — война уничтожила все. Откуда деньги на отстройку?

— Отстраивают ведь постепенно, фаол Темерси. Как раз из-за недостатка средств… — Тайнан вывел баржу из отсека и всмотрелся в небольшой экран, по которому ползла стрелка маршрута.

Темерси кивнул. Еще один тупик. Хотя, конечно, со стороны расходы и не отследишь. Особенно если не знать, куда смотреть.

И не связаны ли эти деньги со странными терактами ААД — государства, где не обнаружилось ни одного перепрограммированного трансгуманоида?..

Темерси порадовался, что решил использовать ВАСД. Скоро все встанет на свои места.

* * *

— Узнал что-то? — рассеянно поинтересовался Кайо. — Так что все-таки с Талассой и Тералит?

Темерси поморщился. О странном собрании солдат АС в зоне отдыха базы «Канатеш» он бы выяснил и так. Постоянные требования отдельно разузнать о судьбах знакомых Финли Кайо порядком отвлекали. Но все же Скэнте забрал у того сигнальные части следящих мушек и попытался отследить, как Таласса и Тералит стали солдатами, а заодно — и на что их программировали. Мушки был слабыми, но кое-какие возможности предоставляли. Однако Темерси не рисковал давать ответ до того, как поймет, с какой целью властям АС понадобилось столько новых солдат…

— В архивах есть приказы руководителей разоружения. «Приговорить к несению воинской службы за саботирование дела разоружения и поддержку разыскиваемых преступников»… Я так понял, это стандартная формулировка, — сказал он. — Погоди с этим. Им в импланты каждый день подгружают программы. Какие — не знаю, мушки слишком слабые. Я пытаюсь найти информацию о планах на этих солдат в базах данных АС. Найду — узнаем всю картину…

— За поддержку преступников? — Кайо подался вперед, тяжело навалившись на стол и едва не задевая голограмму в центре. — Ты сказал — за поддержку… черт!

Он сжал виски пальцами правой руки. На выражение лица было страшно смотреть. Да что это с ним?

— Из-за меня снова погибли мои знакомые, — констатировал Кайо и надолго замолчал.

Темерси передернул плечами. Земляне всегда находят самые дурацкие поводы грызть себя, но никогда не замечают реальных недостатков… Скэнте не выдержал.

— Все началось не с тебя, а с Мэннинга и перепрограммированных руководителей разоружения. Обвинять во всем себя может только полный идиот, — обронил он.

Если разобраться, у самого Темерси было гораздо больше причин для угрызений совести. И деятельность Мэннинга, и вмешательство в работу имплантов стали возможны из-за его действий на посту главы ГКБ. Если бы Темерси не нашел способ проникать в импланты, не научился этим пользоваться, не участвовал в разработке плана «Ораск», не запустил цепочку событий…

Он вспомнил об этом с безразличием. Так было лучше для страны. Если кто-то другой пострадал — ничего не поделаешь. Выживает сильнейший.

Но с тем, что сильнейшим на сей раз окажется Адоран и его сообщники из Русского Мира, Темерси мириться не хотел. То, что делал Адоран, не шло на пользу стране. И это, в отличие от бесплодных метаний Кайо, было реальным поводом для беспокойства.

«Стайн» вышел из подпространства на околоземной орбите. Темерси запросил разрешение на посадку…

…отвлекся от изображения на голограмме и не сразу понял, почему вдруг резко вскочил Кайо.

Тот рванулся к линиям управления под картинкой, и только тогда Темерси увидел стремительно приближающийся мерхианский корабль.

— Стой! — Он поднял руку, останавливая Кайо, а второй коснулся пульта, и «Стайн» отлетел в сторону. — Это азиатский сектор орбитальной базы «Бейцзин». Мерхианцы здесь гости.

— Когда это вам мешало? — буркнул Кайо. Темерси начал возвращать корабль на низкую орбиту.

— Не думаю, что они смогут что-то сделать…

— Фаол Темерси!

Это ожила система связи.

В кабине «Стайна» разом воцарилась тишина. Неужели все-таки…

— Фаол Темерси, вас просят прибыть в Главное разведывательное управление Мерхии для беседы. Вы ни в чем не обвиняетесь. У нас есть к вам вопросы…

Мерхианский корабль мигнул навигационными огнями. Темерси с минуту смотрел на его приближающуюся громаду, ничего не понимая. Они что, думают, беглый экс-глава ГКБ прямо сейчас забудет обо всем и полезет к ним в лапы? Это не может быть ни наглостью, ни наивностью. Тогда…

— И теперь скажешь «они ничего не сделают»? — бросил Кайо, снова кидаясь к голограмме управления. Прямо перед «Стайном» тускло вспыхнула, мелькнула и ушла мимо магнитная сеть.

Кайо перехватил управление и отправил корабль резко вниз, входя в атмосферу на ускорении. Мерхианцы не отставали. «Стайн» снизился настолько, что были уже видны огни космопортов на пекинских стенах. Мерхианцы выпустили новую сеть…

— Осторожнее, голограмму собьешь! — крикнул Темерси. Кайо даже не взглянул на него, хлопнув рукой по голографическому интерфейсу. Как ни странно, с тем ничего не случилось. Зато «Стайн» полетел вниз камнем, и сеть растаяла, не достигнув цели. Кайо выровнял корабль, заставив его заложить вираж. Мерхианцы пронеслись мимо.

— Когда они успели запросить разрешение на посадку? — буркнул он. И в этот момент мерхианский корабль вспыхнул насыщенным коричнево-рыжим пламенем.

Черные клубы дыма взвились и растаяли. Огненный дождь угас в атмосфере минуту спустя. Последние щепки сгорели уже между стенами.

— Не успели, — констатировал Кайо. — Ты был прав, на такой скорости сбивают сразу.

— Тебя на Мерхии не сбили, — протянул Темерси. — Да, и спасибо тебе.

Кайо молча кивнул и отошел от стола, предоставляя управление хозяину корабля. «Стайн» завис в средних слоях атмосферы. Солнце здесь казалось ослепительным. В Пекине стоял пронизанный осенними лучами тихий полдень. Даже корабли внизу пролетали сонно-медлительно. Словно и не было взрыва минуту назад.

Скэнте хотел поинтересоваться, будет ли Кайо винить себя еще и за гибель этих мерхианцев, но удержался.

— А тебе все-таки придется сидеть взаперти на планете или выпросить у азиатов охрану, — нарушил молчание тот. — Хотя от еще одной снайперской пули охрана не спасет. А если стрелять станет солдат-полукиборг…

Темерси завел «Стайн» на стоянку.

— Я не думаю, что это было реальное покушение. Скорее предупреждение, — сказал он. — Мерхианцы не промахиваются.

Кайо взглянул на него, как на идиота. Скэнте хмыкнул. Он уже был наслышан о том, что земляне считают мерхианцев излишне самоуверенными.

— Кроме того, я надеюсь здесь не задерживаться, — добавил он. — Азиаты уже применили ВАСД ко всем своим подозреваемым, сегодня вечером я займусь расшифровкой результата и… думаю, что-то все же найду.

— О Талассе и Тералит не забудь, — напомнил Кайо. Темерси поморщился. Сказано же — обвинение в преступлениях, приговор. Чего еще?

Хотя сам факт собрания солдат на нейтральной базе внимания, конечно заслуживал.

И таинственные финансовые отношения Русского Мира с Мерхией — тоже.

* * *

— Мы применили устройства ко всем, у кого в руководстве армии и полиции есть доступ к координационной системе, — сказал Сун Тан. — Всего около десяти применений одного прибора на разных людях. Но памяти хватило бы и на большее, смотрите.

Он открыл черную пластиковую коробку и продемонстрировал собравшимся оранжевый индикатор на обратной стороне небольшого прямоугольного листка металла. Металл был таким тонким, что походил на легкую ткань.

Темерси придвинул к себе коробку.

— Я могу воспользоваться этим компьютером? — Он кивнул на серебрящуюся голограмму интерфейса, разделяющую стол в длину пополам, как полуматериальная завеса. — Это безопасно?

— Да, я отключил его от общей сети, — кивнул Сун Тан.

— А наноконтур помещения?

— Прерван. Теперь он не связан с остальным зданием.

Темерси кивнул, прикладывая к интерфейсу первый прибор. Тан действительно позаботился о предосторожностях — возможно, даже излишне. По крайней мере, теперь не удалось бы скрыть, что некоторая часть рабочей группы посвящена в большее и знает больше, чем другие. Да и наглухо запечатанный кабинет наводил на подозрения. Даже окно было закрыто сплошной черной ставней.

Собралось здесь всего двое, не считая Тана и самого Темерси. Лю Юп Тао и Тайто Син. Тан утверждал, что им можно доверять, а Тану Темерси верил, потому что лично испытывал на его импланте первый ВАСД. Глава рабочей группы сам вызвался в добровольцы, а Скэнте было не до вежливости, из соображений которой нужно было бы, конечно, отказаться от этого предложения. Он согласился. Тан тогда полчаса пролежал без сознания в этом же кабинете, пока Темерси просматривал показания, извлеченные ВАСДом из недр его импланта. Лишних или странных программ не нашел — Тан оказался абсолютно самостоятельным.

— Как все прошло? Никто ничего не заметил? — спросил Темерси. Имплант за имплантом — пока ничего подозрительного… Он ожидал чего-то подобного, когда при беглом анализе не обнаружил признаков вмешательства. Но что-то должно было быть! Иначе как объяснить объявление войны Мерхии? При том, что воевать азиаты явно не желали.

— Нет, конечно. Агентов вы проверили сами, а мои агенты знают свое дело, — тонко улыбнулся Тан. — Никто ничего не заподозрил.

— Ладно…

Темерси лишь внимательнее всмотрелся в расшифровки программных кодов. Никакого вмешательства. Полная самостоятельность. Но кто-то же внедрил в координационную систему этот проклятый приказ!

— Господин Тан, — Темерси отвернулся от голограммы. — Скажите мне вот что — кого из всех этих людей подозреваете лично вы?

Азиат изумлено уставился на него. Скэнте ждал. Да, скорее всего, здесь не принято так открыто признаваться, что подозреваешь кого-то из своих сотрудников в преступлении. Тем более чужаку.

— Зачем это вам? — наконец выдавил глава рабочей группы.

— Проведу полный анализ. Это займет больше времени, но я смогу выпотрошить имплант вплоть до мыслей, — прямо ответил Темерси. — Это будет быстрее. Или мне перепроверять всех?

Сун Тан замялся. Лица азиатов казались странно бледными — то ли от тревоги, то ли это была просто игра света. Темерси обуяла злость. Стоило ли звать его в группу, чтобы потом не делиться информацией? Или это было частью какой-то их собственной игры?

— А я бы советовал первым проверить Хадзи Абэ, — вдруг сказал Тайто Син. — И не потому, что он подозрительно себя вел. Просто у нас нет основных подозреваемых, господин Темерси. А если, как вы выразились, «потрошить» всех, то разумнее будет начать с главного программиста при генеральном штабе. В конце концов, его могли просто заставить загрузить приказ в систему. Если вы можете извлечь из импланта информацию вплоть до мыслей, вы это поймете. Если не найдете ничего — что ж, путь в десять тысяч ли всегда начинается с первого шага… А подозреваемых у нас нет. Иначе мы вели бы расследование совершенно по-другому.

Темерси бессознательно запустил пальцы в волосы и с отчаянием взглянул на коробку с ВАСДами.

Этого он и боялся.

Скамьи, спускающиеся вниз ступенями, были явно не приспособлены, чтобы служить кроватью. Их острые углы давили в спину, и лежать было не очень-то удобно. Но Финли продолжал оставаться на них, развалившись поперек рядов и откинувшись на холодный жесткий металл, как на мягкие подушки.

Для него сейчас все это не слишком отличалось от подушек. Это был его «Джетт-101», вырванный из лап азиатов, мерхианцев и еще черт знает кого. И командный пункт со старыми информационными стендами, жесткими скамьями, устаревшим внешним экраном и периодически ломающимся освещением казался в миллион раз лучше, чем любой самый комфортабельный гостиничный номер или другой корабль.

Даже присутствие на командном пункте Темерси не портило настроение. Фин уже начал кое-как привыкать к мерхианцу. По крайней мере, тот не вызывал неконтролируемой неприязни, как раньше. Так что когда Темерси попросил разрешения воспользоваться бортовым компьютером «Джетта-101», чтобы обрабатывать информацию, считанную с имплантов азиатов, Финли пустил его на борт. Отключил компьютер от всемирной сети, выслушал сетования на старомодность системы (а чего ты хотел, здесь тебе не мерхианское ГКБ!) и теперь с любопытством наблюдал за процессом.

— И тебе так и не назвали ни одного подозреваемого? — поинтересовалась Аллония. Она сидела на информационном стенде, на которые давно уже приспособилась забираться, как на барные стулья, и пыталась поддерживать разговор. Раньше Фин морщился, не понимая, чем мерхианский преступник заслужил ее симпатию, а теперь… стало безразлично. Да и свободой весь экипаж был во многом обязан этому преступнику…

— Они предложили проверить главного программиста при генштабе, — сообщил Темерси. — Гениальная дедукция.

Аллония фыркнула. Фин тоже усмехнулся. Кому в здравом уме пришло бы в голову загружать террористический приказ в систему через главного программиста? Он оценил китайский юмор.

— И кого ты сейчас проверяешь? — Алли спрыгнула с информационного стенда, подошла к Темерси и заглянула через плечо.

— Всех, с кого сняли показания. Здесь компьютер лучше, чем у Сун Тана.

— Лучше?! — изумился Фин. —Лучше, чем в азиатской службе безопасности?

— У тебя по одному каналу управления на каждый двигатель, ты в курсе? — обернулся к нему Темерси. Кайо возмущенно сощурился на него. — Они были подведены к единому интерфейсу управления, но я временно разделил их. Потом сведу обратно. И кабинет Тана… он мне не нравится. Это просто глупо — надеяться, что ты недостижим для шпионов только потому, что отключил от сети компьютер и закрыл окно. Особенно если ты трансгуманоид…

Фин смотрел на внешний экран «Джетта-101». Над панелью управления действительно зависло несколько этих считывающих устройств, ВАСД. Шесть штук, по одному на каждый канал двигателя. Финли, конечно, знал, что у каждого двигателя своя система управления, обособленная на случай отказа, но не догадывался, что при желании эти системы можно использовать как отдельные компьютеры. Сам огромный экран тоже был разделен на шесть частей, по каждой из которых бежали строчки кодов, а Темерси посматривал на них по очереди, время от времени останавливая…

— Ладно, не буду отвлекать, — сказала Аллония и отошла к скамьям. Видно, что-то почувствовала. — А после того как вы вернулись на Землю, часть мерхианского флота круглосуточно дежурит на орбите, — добавила она вполголоса, обращаясь к Фину. — И как это понимать?

— Серьезно?

— А ты не видел?

— Один мерхианский корабль видел… и даже в некотором роде помог азиатам его сбить, — пробормотал тот.

В новостные ленты Фин после возвращения с Мерхии не заглядывал, только бродил по кораблю, проверяя систему за системой. К тому же нужно было куда-то девать краудиновую смесь, которая до сих пор заполняла грузовой отсек и кладовые пищеблока. Часть взрывчатки забрали азиатские эксперты, когда «Джетт-101» приземлился в пекинском космопорту. Остальное их не заинтересовало даже в качестве вещественного доказательства. В итоге Фину удалось продать все контейнеры строительной компании, которая специализировалась на превращении труднодоступных горных вершин в жилые города. Все, кроме одного — Темерси попросил оставить немного взрывчатки. Зачем-то.

Одним словом, было не до отслеживания последних новостей.

— Чем они это объясняют? — поинтересовался Кайо.

— Да опять грызня какая-то затевается, — в сердцах буркнула Алли. — Говоришь, помог азиатам сбить мерхианский корабль? Вот в списке их претензий был какой-то сбитый корабль. А еще они заявили, что хотят держать под контролем страну, которая устроила нападения на их заводы…

—Так и заявили?

— Примерно, — вздохнула Аллония. — Азиаты возмутились, что это нарушение суверенитета, нарушение международного права, призвали своих свидетелей… Пока что разбираются. А мерхианские военные корабли держатся на орбите. В основном над Ассамблеей Азиатских Держав.

— Запугивают? И все эти «свидетели» не пытаются протестовать?

— А им это не нужно, — вдруг сказал Темерси от панели управления. Оказывается, он слышал всю беседу. — Государство-свидетель отношений других государств вообще ни на что не влияет. А с Мерхией ссориться не хотят. Но и с ААД тоже.

— Один неверный шаг азиатского руководства — и Мерхия нападет, — констатировал Фин. — Как это они не напали сразу после атак?..

— Ну… свидетели и шумиха все-таки сыграли роль, — неохотно признал Темерси. — Хотя Мерхии очень не нужно объективное расследование. И совершенно ни к чему, если кто-то докопается до инициаторов атак… Так что, я думаю, они нападут в любом случае. Не сработало со сбитым кораблем — устроят что-то еще. И будут устраивать до тех пор, пока не получат повод. Чтобы похоронить под руинами свою причастность… и чтобы заполучить ААД под протекторат.

— Слушай, почему ты этим так недоволен? — буркнул Фин. — Сам же недавно продвигал все эти захваты, протектораты, разоружение…

— И, конечно, нужно об этом напомнить, — еле слышно прошипела Аллония ему на ухо.

— Я был бы доволен, если бы захваты с протекторатами велись не так неуклюже, — сказал Темерси. — А открытые или почти открытые нападения не идут на пользу стране… ни агрессору, ни жертве. Мерхия хочет расширения сферы влияния, но такими методами Адоран его не добьется.

Он вернулся к своим кодам. Аллония недовольно посматривала на Фина, и тот ощутил себя идиотом. Как и всегда, когда не понимал причин ее недовольства. За душевное состояние мерхианца она, что ли, волнуется? Нашла из-за чего волноваться…

Как бы то ни было, а лучше бы Темерси поскорее закончил свое дело. И можно было бы убраться отсюда.

Из ААД. С Земли. Вообще из Сообщества Андромеды.

Получив свободу, Фин начал задумываться о будущем. Том, о котором раньше не заботился, потому что мечты не простирались дальше избавления от наручника и удаления из баз данных преступников. Теперь же, получив собственную жизнь в полное и безраздельное распоряжение, он обнаружил, что свобода сама по себе — кушанье безвкусное и временами весьма горькое… а чтобы сделать его удобоваримым, нужна еще куча вещей.

Нужно зарабатывать деньги. Хоть перевозкой опасных и вредных веществ, как раньше, хоть работой на неконтролируемых приисках, хоть пассажирскими рейсами. Но контракт с властями АС заключить невозможно, потому что АС под протекторатом Мерхии, а на Мерхии экипаж «Джетта-101» все еще в розыске.

Изменится ли что-то после того, как Темерси устранит Адорана? Фин начинал в этом сомневаться. Судя по брошенным вскользь репликам мерхианца, того в целом устраивала власть на его планете. И Фин уже догадывался, чем все закончится.

Темерси найдет слабое место Адорана, которое ищет, потом, возможно, попытается воздействовать… В итоге они начнут переговоры, кое-как придут к согласию, и на том, скорее всего, и закончится. Мерхианец с мерхианцем всегда договорится. Финли не считал себя знатоком этой расы, но общих представлений хватало, чтобы прийти к такому выводу.

Экипаж «Джетта-101» может получить официальную индульгенцию от мерхианских властей, а может и не получить. Все зависит от расклада при переговорах. Возможно, Мерхии понадобится устроить показательную расправу над всеми, кого обвиняли в терроризме, а затем отказаться от своих притязаний на протекторат и свернуть агрессивную стратегию красиво. Темерси ведь нужно именно это — так с какой стати он начнет выгораживать какой-то мелкий экипаж, если на второй чаше весов будет то, к чему он стремится?

Да, обещал, да, договорились о взаимопомощи… но Фин не питал иллюзий по поводу того, какое место занимают такие договоренности в масштабах политических игрищ.

А Темерси затевал именно их. Слабым местом Адорана должно было оказаться что-то, что делало его власть уязвимой. Темерси искал это. И рано или поздно должен был найти. Прорехи в мерхианских планах просматривались даже на глаз. Один повод, одно прямое доказательство, один конфликт с кем-то из сильных государств — Королевством Сорока Планет или тем же Русским Миром, нападать на который мерхианцы не решались, иначе давно напали бы… Фин не сомневался, что едва Темерси найдет способ, то самое слабое место — как немедленно устроит Мерхии такой конфликт. Или создаст иллюзию конфликта. И начнет диктовать свои условия.

На взгляд Кайо, все шло к этому. Политические игрища… и он, капитан космического грузовоза, как лишнее звено.

В любом случае, в пределах мерхианской сферы влияния этому лишнему звену было уготовано несколько вариантов одинаково безрадостной судьбы. А за пределами сферы влияния — только Эоситей и Королевство Сорока Планет, их колонии да несколько слаборазвитых цивилизаций вроде тех же кррсплаумиан, с которыми невозможно было нормально вести дела. И что, пытаться устроиться там и всю оставшуюся жизнь возить пассажиров по маршруту Эоситей — Ренгар, Эситей — Тергар, Эоситей — любой другой из его спутников или колоний?.. Нет уж.

Возможно, Фин поработал бы там год-два, чтобы накопить денег. После чего не собирался больше оставаться в пределах Сообщества Андромеды. Дальше, в миллионах световых лет от крайней населенной планеты Млечного Пути, были другие цивилизации, другие общества и другие миры. И там можно было попытать счастья…

Позже. Когда будут выполнены все обязательства и оплачены все долги.

Фин вынырнул из своих грез и увидел, что на командном пункте что-то изменилось.

Цепочки кодов на шести частях экрана остановились, а Темерси был полностью поглощен компьютером, отобранным у Мэннинга. Он склонился над небольшим устройством молча, но с выражением крайней сосредоточенности на лице, а пальцы так и бегали по дисплею.

Фин вскочил. Чутье подсказывало, что ожидание и неизвестность подходят к концу.

* * *

— Ничего не понимаю, — сказала Макси. — Нет, то есть я все понимаю, но… все равно ничего не понимаю.

— Я только понимаю, что у тебя хорошее настроение, хотя мы так и не узнали ничего нового и окончательно запутались, — хмыкнул Рэй. — Поделишься?

— Легко. Оглянись!

Макси последовала собственному совету и оглянулась.

Они сидели на длинной движущейся прогулочной скамейке, которая неспешно скользила на головокружительной высоте по верху арки моста. Арка была декоративной — крутой изгиб, гигантские зубцы, делавшие его похожим на корону. Внизу, на мосту, наслаивались проезжие уровни, по которым неслись наземные машины и мобили на воздушных подушках, и их огни сливались в переплетающиеся яркие ленты. А за мостом, поблескивая отражениями, темнела Москва-река и закручивались в причудливые фигуры транспортные развязки…

— И правда, никаких погонь, а камерам безразлично. Никогда больше не буду сидеть взаперти! — заявила Макси, вцепившись в поручень и перегибаясь через него вниз. Скамейка изгибалась на зубцах, точно змея, и по непрерывному ряду пассажиров прокатывались нервные смешки и восхищенные вздохи. Макси стоило усилий заставить Рэя отправиться гулять именно сюда, когда они установили передатчик возле дома правительства. Хотя без передатчика эта прогулка оказалась бы намного веселее…

Зато тогда был бы риск позабыть обо всем, кроме ночного города и этого холодного воздуха, свежего, несмотря на смесь запахов из-за близости проезжей части. Пахло не выхлопами, а в основном ароматизаторами для салонов машин. Но машин было много, и едва ли не каждый владелец считал своим долгом оснастить салон наноисточником приятного аромата… Что ж, смесь не из лучших, зато вонь эта не химическая.

Максин потрясла головой, обнаружив, что снова отвлеклась. В доме правительства как раз шло заседание. Они с Рэем уже настроили программы «РМ-1». Но контент-анализ не выдавал абсолютно ничего полезного.

— Заседание, Макси, лучше было слушать на шаттле в тишине, — недовольно буркнул Алгеас. Угловатое лицо приобрело отсутствующее выражение. — Нет, ничего… Наверное, не все министры посвящены в эти отношения с Мерхией… Подождем конца. Должен же этот чертов премьер с кем-то обсуждать такие суммы денег!

— И еще — откуда эти деньги идут, что за статья расходов, кто их выделяет… — уныло кивнула Макси. — Слушай, забудь ты о заседании! Вернемся на шаттл — разберем запись. А сейчас…

Она замолчала. Голоса в импланте ушли на второй план, и включилось интерактивное пространство. Сообщение, подсказал легкий мозговой импульс.

Скамейка достигла конца моста и начала разворачиваться, стряхивая зазевавшихся пассажиров в небольшом подвесном сквере. Макси соскочила с движущейся ленты сиденья и подошла к перилам.

Сообщение оказалось от Темерси.

«Деньги, которые русский премьер перечислял через отдел «П», — на какой банк они шли?» — гласило оно.

Макси закусила губу. Вот этого она не помнила. Да и не называл таинственный тезка премьер-министра никаких счетов. А Максин уже начала подозревать, что он действительно мог оказаться просто тезкой. На заседании кабинета министров не прозвучало ни слова о каких-то деньгах и партнерских отношениях…

Она влезла в память программы «РМ-1». Нет, записи не нужны… контент-анализ тоже… ключевые слова не помогут… А если посмотреть в самом коде записи? Там содержится все, что фиксирует передатчик, все импульсы от сетевого наноконтура, за которым он шпионит, так, может…

«Названия банка я не знаю, — мысленно надиктовала Макси, — но отправляю тебе исходящие сетевые запросы отдела «П», которые мне удалось поймать. Банк должен быть где-то там».

«Чистая работа, спасибо», — кратко отозвался Темерси.

Он больше ничего не написал, но Макси все равно не смогла сдержать широкую улыбку. И довольно усмехнулась в пронизанное лучами подсветки небо.

* * *

Сетевые запросы, значит… Мог бы сам влезть к ней в имплант и вытащить их из архива «РМ-1», но так вышло быстрее. Даже из землян-трансгуманоидов может выйти толк, если занять их импланты обработкой информации, а их самих заставить думать в нужном направлении…

Размышляя, Темерси просматривал присланные Максин запросы. Их оказалось немного. Внутренняя сеть — базы данных, архив; карты окраин Москвы; имплант секретаря какого-то другого отдела… финансовый канал!

Темерси остановил промотку и уставился на код запроса. Потом ввел его в базу данных финучреждений.

«Приватный банк сертификатов «Рауб».

Подробности запроса извлечь не удалось. Ни характер операции, ни распределение сумм, ни цель, ни номеров счетов… Но это были уже мелочи.

Потому что первые три цифры любой операции банка «Рауб», означающие принадлежность исходного счета к этому учреждению, были Темерси уже знакомы. 247.

Именно с них начинались номера счетов, обнаруженные в памяти четверых азиатских трансгуманоидов. Всего четверых из трех десятков проверенных. И, возможно, это было простым совпадением… но Темерси не верил в такие совпадения.

А зарплаты азиатским чиновникам начисляли через другой банк. С банком «Рауб» в ААД вообще не было связано ни одно государственное учреждение…

— Темерси! Что там? — донесся голос Финли Кайо откуда-то издалека.

Скэнте обернулся. Кайо с Аллонией сидели так тихо, что он успел забыть об их существовании.

— Только не говори, что не нашел то, что искал, — лениво бросил Кайо.

— Не совсем…

Темерси еще пару секунд смотрел на дисплей компьютера Мэннинга, потом со вздохом отошел от главного экрана и принялся рассказывать.

* * *

— Значит, кое-кто из тех, у кого есть доступ к силовой координационной системе, держат по счету в банке «Рауб», — сказал Кайо. — По-твоему, это зацепка?

— В тот самый банк уходят деньги из Русского Мира, выделенные на Мерхию, — пояснил Темерси. — Азиаты устроили теракты по мерхианской схеме. И при этом остались самостоятельными, их никто не перепрограммировал. Я почти уверен, что Адоран просто приплатил им. Результат тот же, но никто при всем желании не найдет следов вмешательства.

— Платить? Когда есть возможность перепрограммировать? —удивилась Аллония. Они сидели на тех же скамьях, спускающихся рядами у стены командного пункта. Компьютер Мэннинга лежал на серебристой металлической поверхности, отбрасывая молочные отблески, и Аллония с любопытством на него посматривала. — Хорошо, допустим. Получается, Мерхия платит им из русских денег? Это еще нужно доказать, банк — не доказательство. Официальных доказательств у тебя нет, Скэнте. И не будет, потому что шпионские передатчики и программы — это не те методы…

— Мне не нужны официальные доказательства, мне нужно понимание системы, — отмахнулся Темерси. — Как только я получу точные данные об источниках денег на счетах этих трансгуманоидов, я передам информацию Сун Тану и рабочей группе. Официальные показания Тан добудет и без меня. Теперь мне нужен банк «Рауб»…

— Сомневаюсь, чтобы с компьютера Мэннинга или с «Джетта» ты влез в базы данных банка так же просто, как лазаешь по имплантам, — бросил Кайо. — Система безопасности банка — не имплант. Скорее доберутся до тебя, чем ты что-то выяснишь.

— Да. Так и есть, — Темерси не стал отрицать очевидное. — Нужно разрабатывать другие методы взлома. Если бы я мог подключиться к их внутреннему наноконтуру… хотя можно попробовать потрясти этих трансгумов и добраться до всех баз данных через доступ к их счетам…

Он задумался. Черт, банк. Только банка не хватало в этой картине перепрограммирований, вмешательств и интриг. Скэнте никогда не имел дела с системами безопасности финучреждений. Защита Центрального банка Мерхии разрабатывалась задолго до него. И едва ли они были одинаковыми на радость взломщикам. Банки, особенно принадлежащие частным группам с безупречной репутацией, как «Рауб», защищали свои данные получше иных оборонных ведомств…

Если бы запустить программу вроде невидимого шпионского вируса в их сетевой наноконтур… Возможно, удалось бы получить коды доступа к системе. Просто считать их при вводе, подсматривая за работой клерков и операциями клиентов. Темерси вспомнил свой опыт с проникновением в жилье генерала Демпси в Чикаго. Охранные системы, роботы, трансгуманоиды… но удастся ли обмануть все это, когда речь о банке? Или проще поискать другой путь?..

— Подключиться к внутреннему наноконтуру? — переспросил Кайо. — Как Мэннинг, когда мы ставили «Арес-М»? Тебе нужно протащить туда передатчик?

— Ваши передатчики я заметил в тот же вечер, когда вы их установили, — а ведь я даже не занимался безопасностью Восточного военного округа, — раздраженно буркнул Темерси. — Проще запустить к ним шпионскую программу… но отсюда этого не сделаешь, нужно подключение к внутреннему контуру, закрытому…

— То есть полететь в банк.

— Полететь в банк, — подтвердил Темерси. — Собрался изобразить клиента? Не получится. Не сомневаюсь в ваших с Аллонией актерских способностях, но во всех клиентских отделениях любого банка действует другой наноконтур. Клиентский, соответственно. Внутренний вместе с рабочими серверами — в технических помещениях… Но мне удобнее будет влезть туда самому, так что за себя не беспокойся.

Земляне вечно начинают трястись раньше времени. Стоит упомянуть при них какое-нибудь важное или ответственное задание — и девяносто процентов из ста, что именно землянин первым заявит о своей занятости, болезни, неспособности выполнять работу или придумает два десятка других отговорок. Хотя Кайо обещал содействие…

— А что, для внедрения вируса нужны какие-то особые умения? — прищурился капитан «Джетта-101». — Я это к чему… Если нет, то будет лучше, если в банк полечу я. Когда мы устанавливали «Нео-Аресы» в первый раз, многие чуть не попались, а во второй — нас вел Мэннинг и присматривал за камерами и много за чем еще. Так удобнее. Если бы ты так же помог мне…

— Фин, ты уверен, что оно того стоит? — вмешалась вдруг Аллония.

— Ты предостерегаешь или просто так говоришь? — покосился на нее Кайо. — Если тебе есть о чем предупредить, то я слушаю.

Аллония ответила молчанием. Кайо пару секунд сверлил ее глазами, потом отвернулся.

— Ладно… Так как, Темерси? Разрабатываем план?

Смело он игнорирует предупреждения энерджика, подумал Скэнте… если, конечно, это действительно предупреждение, а Кайо здесь виднее. Он кивнул.

— Я создам вирус и попробую разобраться хотя бы примерно в их системе безопасности. Нужно еще придумать, как тебе туда попасть, — сказал он.

— Способов много, и за века ограблений преступники довели их до совершенства, — скривился Кайо. — Но прежде чем я полезу в банк с твоим вирусом, Темерси… у меня есть небольшая просьба.

Скэнте ругнулся про себя. Ну конечно, условия. Следовало помнить об этом, заключая сделку с землянином.

— Что тебе нужно? — уточнил он.

— То, о чем я уже просил. Информация о Тералит. Влезь к ней в имплант и скажи мне: у нее еще есть шансы стать нормальным человеком?