Любимец (джен)

98. “— Негоже… э-э… шататься по Лютному переулку. Гиблое место, да! Опасное! А если кто тебя здесь увидит?

— Это я сразу понял, — сказал Гарри, увернувшись от взмаха огромной ручищи. — Говорю тебе, я заблудился! А ты-то что там делал?”

Хагрид резко спрятал за спину сверток, который подозрительно шевелился...

Гарри нахмурился, однако уличать друга в лицемерии не стал.

— Ладно, если ты не скажешь, что видел меня здесь, то я не скажу насчёт тебя.

— Ага, дык договорились, — заулыбался Хагрид, и они тут же двинулись в сторону выхода в Косой переулок.

Отработки, на которые Гарри с Роном ежедневно вынуждены были ходить после скандала с «фордиком» мистера Уизли, напрочь отбили желание влезать в неприятности, именно поэтому Гарри игнорировал голос, который не слышал никто, кроме него. Конечно, было интересно, почему только он его слышит, но не настолько, чтобы нарываться на приключения.

Родители до сих пор не простили Рона, да и Гарри было стыдно, что он не отговорил лучшего друга от авантюры, и добровольно влезать в следующую не хотелось. Гарри долго держался, но когда в словах неизвестного зазвучали угрозы, не смог остаться в стороне.

Друзья смотрели с удивлением и недоверием, слушая сбивчивый рассказ Гарри, но он был абсолютно уверен, что ему не почудилось.

— Он сказал, что хочет убить!

— Гарри, послушай, — деловито сложив руки на коленях, Гермиона с тревогой смотрела на Поттера, — ты же сам сказал, что слышал это давно. Ничего же не случилось. Может, кто-то глупо шутил?

Он упрямо покачал головой.

— Я слышал его. Это не шутка.

— Дружище, выбрось это из головы. Наверняка это близнецы безобразничают.

Снова покачав головой, Гарри нахмурился:

— Уж их голоса я бы узнал.

Он хотел добавить, что обладатель голоса вообще непохож на того, кто способен шутить, да и убийство — не повод для шуток, но в гриффиндорскую гостиную вернулись с ужина ученики, и разговор прервался.

Следующий месяц Гарри прислушивался, присматривался, но голос молчал. Он почти забыл об услышанных угрозах, когда тот напомнил о себе.

— Уби-и-ить!

Гарри вздрогнул и завертел головой по сторонам. Кроме него в коридоре никого не было.

— Кто здесь?

— Я хочу уби-и-ить!

Голос отдалялся, и Гарри, повинуясь импульсу, двинулся следом.

Пару минут он шёл, чутко прислушиваясь, но голос умолк. Зато тело миссис Норрис всё сказало за него.

Филч едва не вцепился Гарри в горло, обвиняя в гибели своей любимицы, к счастью, подоспели профессора, и Поттер был отправлен в гриффиндорскую башню до того, как о происшествии стало известно студентам.

Отсутствие в коридорах кошки завхоза удивило многих, но Гарри не торопился удовлетворять их любопытство, предпочитая, чтобы его имя не было связанно ни с какими историями.

В следующий раз голос дал о себе знать через неделю. Гарри хотел побежать за ним, но рядом были Рон с Гермионой, и ему не хотелось, чтобы друзья сочли его сумасшедшим — пришлось сделать вид, что всё в порядке. Никто не пострадал, и Гарри усомнился в собственной правоте, но ещё неделю спустя появилась первая человеческая жертва.

Тут уж Гарри не выдержал и, ничего не сказав друзьям, поспешил к директору.

Дамблдор выслушал его внимательно, но, вместо того, чтобы тотчас же бежать искать преступника, улыбнулся и посоветовал поменьше думать о мистике. Было обидно.

Напившись чая в директорском кабинете, Гарри пообещал не лезть в неприятности и был отпущен на все четыре стороны.

— Ну и ладно, — пробурчал он себе под нос, шаркающей походкой возвращаясь в гриффиндорскую башню, — ну и пусть!

Следом за Колином Криви в Больничное крыло попал Джастин Финч-Флетчли и девочка с Равенкло, но, поскольку они были живы, хоть и окаменели, совесть Гарри не очень протестовала против бездействия.

Но когда пострадала Гермиона…

— Рон, мы должны найти виновника! — едва дверь Больничного крыла закрылась за их спинами, заявил Гарри.

И на этот раз возражений не последовало.

Неделя напряжённого прислушивания не дала ничего. Рон постоянно указывал на какие-то звуки, но каждый раз тревога была ложной. Энтузиазм Уизли быстро сошёл на нет, а вот Гарри отступать не был намерен. Смирившись, что помощи от лучшего друга не дождётся, Гарри ничего ему не говорил, выбираясь ночью в мантии-невидимке из башни.

Он постоянно зевал, жутко не высыпаясь, похудел, обзавёлся синяками под глазами, но сдаваться не планировал. Бесчувственная Гермиона лежала в Больничном крыле, и кто-то должен был за это понести наказание!

— Уби-и-ить!

Гарри подскочил и завертел головой, пытаясь определить, откуда идёт звук.

— Съесть!

Поняв, что голос движется, Гарри сделал пару шагов вправо, потом влево, и, поняв, что голос звучит тише, рванул в правый коридор. Звук шёл словно из-за стены, но Гарри был абсолютно уверен, что там нет помещений, где мог бы спрятаться преступник, но вот тайные ходы…

— Покажись! — шептал Гарри, не обращая внимания ни на что, кроме голоса. — Где же ты?

— Я здесь!

На этот раз голос прозвучал в ярде за спиной, и Гарри замер, боясь шевельнуться. Ругая себя последними словами, что снова влез в авантюру, вместо того, чтобы убедить Дамблдора заняться поисками преступника, и даже никого не предупредил, где его искать в случае чего, Гарри стал медленно поворачиваться…

— Не смотри на меня! — воскликнул незнакомец, и хотя голос звучал странно шипяще, Гарри показалось, что тот визжит.

— Ладно-ладно, я не смотрю!

— Хорошо… У тебя есть еда? — облегчение и надежда в интонациях абсолютно не вязались с созданным в воображении образом матёрого преступника, поражающего учеников страшными неснимаемыми заклинаниями.

— Н-нет… но я могу попросить на кухне, — осторожно предложил Гарри. — И можно я обернусь?

— Ну… обернись…

Получив позволение, Гарри тут же обернулся и застыл.

— Ты — змея?! — воскликнул он, только теперь поняв, что всё это время говорил на парлцентанге.

— Да, — пряча голову среди колец тела, прошипела та. — Я хотел есть, но все, к кому я обращался — падали…

— Но почему?

— Я — василиск, мой взгляд…

Но Гарри уже и сам вспомнил легенду о короле змей, чей взгляд обращал в камень.

— Как же ты выжил?

— Крысы, — пояснил змей. — Я заблудился и не мог выбраться в лес.

Представив, каково было семиярдовой змее в каменных джунглях Хогвартса, Гарри сочувственно покачал головой.

— Хочешь, я помогу тебя вывести?

Змеиное тело распрямилось подобно пружине: василиск подпрыгнул.

— Да-да-да!!! У меня есть друг, он кормил меня! Мне нужно к нему!

Гарри улыбнулся и, сделав приглашающий жест, двинулся к выходу из замка.

— Я спрячусь под мантией-невидимкой. Ты же чуешь меня, да?

— Конечно, — согласился василиск, старательно отворачиваясь, чтобы не окаменить своего проводника.

Некоторое время они двигались молча, но любопытство Гарри требовало ответов.

— Я никогда не видел таких огромных змей, — осторожно начал он.

— Я случайно стал таким.

— В смысле?

— Я был маленьким. Я охотился на крыс, увлёкся погоней и заполз в странно пахнущую нору… Там-то я и заблудился. А потом на меня что-то вылили… было больно. А потом я стал таким.

Гарри задумался. Как василиск мог попасть в Хогвартс? Наверное, приполз из Запретного леса по канализации — описание странно пахнущей норы подходило…

— О боже! — воскликнул Гарри, внезапно поняв, что произошло с василиском. — На тебя вылили раздувающее зелье! Мы варили его в начале семестра, а потом излишки сливались в канализацию… Нужно тебя расколдовать!

Змея даже остановилась от неожиданности.

— Друг мне поможет, — наконец решил василиск.

И Гарри согласился, что, конечно же, настоящий друг обязательно поможет.

Замок они смогли покинуть никем не замеченными. Идти в лес было страшно — в памяти Гарри ещё были свежи воспоминания о прошлогоднем визите, — но и уйти сейчас он не мог: любопытство ему бы этого не простило.

— А твой друг… он далеко находится?

— Нет, мы почти приползли! — сообщил василиск и, подняв тело почти на уровень головы Гарри, радостно зашипел.

— Хагрид?! — шокированно протянул Гарри, проследив за направлением змеиного взгляда. — Тебя привёз в Хогвартс Хагрид?!

Василиск наверняка пожал бы плечами, если бы мог.

Гарри остановился и неверующе покачал головой. Добродушный полувеликан притащил в школу, полную беззащитных детей, смертельно опасное животное, а когда то сбежало, никому не сказал ни слова. Это чудо, что василиск оказался таким сознательным и не смотрел на студентов, напротив, специально старался отворачиваться, а не то замок заполонили бы каменные изваяния.

Решительно преодолев отделяющее его от хижины расстояние, Поттер ногой забарабанил в дверь:

— Открывай, Хагрид! У меня к тебе серьёзный разговор!