Рождество на Бейкер-стрит (джен)

— Мальчики! К вам еще гости! — радостно возвестил с нижнего этажа голос миссис Хадсон.

"Пусть это будет клиент, пожалуйста!" — мысленно взмолился Джон Уотсон. Возможно, если тот, чьи шаги уже раздавались на лестнице, пришел по делу, это позволит ему избавиться от нынешнего визитера.

Этот заявился полчаса назад — как обычно, без приглашения — и самовольно занял любимое кресло Джона. Запас тем для беседы иссяк удручающе быстро, а гость все продолжал сидеть, потягивать чай и скользко улыбаться. И начисто игнорировать все намеки на то, что час уже поздний, а завтра рано на работу... Да еще от Шерлока никакой помощи!

В дверном проеме возник слегка запыхавшийся инспектор Лестрад. Выглядел он усталым и посеревшим, но держался бодро.

— Здоро́во, Джон, — он приветственно взмахнул рукой и обернулся к другому креслу. Улыбка тут же стекла с лица. — Кхм. Мистер Холмс.

— Добрый вечер, инспектор, — прожурчал в ответ тот. — Вы к нам по делу, или это дружеский визит?

"К нам, значит? — мрачно сощурился Джон. — Ну-ну".

— Да я, собственно... — замялся Лестрад. — А Шерлока нет?

— Он сейчас как бы... вне зоны доступа, — просветил его Джон, кивком указывая куда-то за журнальный столик. — Но ты не стой, проходи! — спохватившись и вскакивая на ноги, он почти силой усадил Лестрада в кресло — зато не придется снова таращиться на Холмса! — себе придвинув стул для посетителей. — Чаю? Или, может, кофе?

— Не, кофе точно не надо, — инспектор упал в кресло, с кайфом вытянул ноги. — У меня сегодня и так передоз. А что это с ним?

Он подозрительно покосился на диван. Лежащая там фигура — вытянута в струнку, пятки вместе, лодыжки на подлокотнике, ладони в молитвенном жесте сложены у губ, взгляд устремлен в потолок — не подавала видимых признаков жизни.

— Отбыл в Чертоги Разума. Что-то вроде транса... Честно говоря, я и сам толком не знаю, что это и как оно работает, но с ним такое частенько бывает. Я уже привык.

— Ни хрена себе, — бесхитростно прокомментировал Лестрад, не удержался и помахал перед лицом изваяния рукой — никакой реакции. — И надолго у него это?

— Да кто ж его разберет, — честно признался Джон, передавая гостю чашку. — У тебя что-нибудь срочное? Могу растолкать его, если что.

— Да я, собственно, поблагодарить заскочил. За подсказки. Взяли того гада. Почти пять часов за ним гонялись, ушлая сволочь! Вот пару старых висяков принес, — инспектор взмахнул папкой, что держал в руке. — Шерлок же вечно клянчит дела позаковыристей. Решил: забегу, занесу, заодно спасибо скажу. А он тут того... А ведь мог бы сразу домой, — инспектор вздохнул и спросил тоскливо: — Слушай, а сэндвича у вас не найдется?

— Прости, друг, — покачал головой Джон. — Я после работы по магазинам не успел пройтись. А у Шерлока в холодильнике — только почки.

— Жареные? — лицо инспектора просияло надеждой.

— Из морга.

Не принимавший участия в беседе Холмс-старший издал какой-то булькающий звук.

— Ничего, сейчас что-нибудь придумаем. Миссис Хадсон! — взревел Джон во всю силу легких, отчего Лестрад чуть не пронес чашку мимо блюдца, а Майкрофт скривился и протянул: "О, ради бога". Фигура на диване не дрогнула ни одним мускулом.

Быстрый перестук каблуков, и дверной проем явил взорам запыхавшуюся домовладелицу, прижимавшую ладонь к левой стороне груди.

— Мальчики?

— Вы, кажется, упоминали о булочках с корицей? — как ни в чем не бывало поинтересовался Джон.

— Ну знаете ли! — быстро оправившись от испуга, миссис Хадсон приняла вид оскорбленной добродетели. — И ради этого поднимать такой шум? Я уже неоднократно говорила, Джон, что я вам не домработница...

— Миссис Хадсон, — вклинился в ее тираду Джон. — Силы британского правопорядка нуждаются в вас!

— О-о?

Это прозвучало скептично, но и чуточку заинтересованно. Не мешкая, Джон принялся ковать, пока горячо.

— Присутствующий здесь инспектор Лестрад, — проникновенно проговорил он, для пущего эффекта вновь вскочив на ноги и меряя шагами комнату, — только что произвел арест настоящего серийного...

— Маньяка? — взор миссис Хадсон воспылал азартом.

— Хуже, — припечатал Джон. — Мошенника. Он втирался в доверие к одиноким женщинам, а после — опустошал их банковские счета. Оставляя их буквально без штанов.

— О-о! — прозвучало уже с совсем иной интонацией.

— Этот негодяй три года — вы только представьте! — бесчинствовал в северных графствах, успешно уходя от закона. А потом перебрался в Лондон. И если бы не вмешательство нашего доблестного инспектора, — широким жестом Джон указал на стремительно краснеющего Лестрада, — то он так и продолжал бы свое черное дело! Уже здесь, у нас. Но теперь этому не бывать. И в такой момент вы, миссис Хадсон, препираетесь из-за каких-то булочек! Где ваша гражданская сознательность? А женская солидарность?

— Ну, я же не знала, что это для душки-инспектора, — пошла на попятный миссис Хадсон и, приглядевшись к "душке" повнимательнее, заметила: — А у вас и правда голодный вид. Вы, должно быть, рано обедали сегодня?

— Да, — согласился Лестрад. — Вчера.

Потом вздохнул и добавил:

— А спал — позавчера.

— Бедняжка! — всплеснула руками миссис Хадсон. — Ну, ничего. Сейчас я вам что-нибудь принесу. Пирог с телятиной вас устроит?

Лестрад с чувством хлопнул себя ладонью по груди.

— Да благословит вас бог, миссис Хадсон!

— Ну что вы, инспектор, — растрогалась та. — Вам в этом доме всегда рады. Ведь вы же такой милашка, а кроме того, — тут последовал строгий взгляд в сторону доктора, — никогда не злоупотребляете моей добротой, как некоторые!

На этих словах Джону хватило совести напустить на себя кроткий вид.

— Я мигом, — и почтенная дама бодро потрусила из комнаты.

— Ну вот, — радостно потер руки Джон, возвращаясь к покинутому было стулу. — Все и устроилось.

С уходом говорливой домовладелицы в гостиной повисла неловкая тишина.

— Скажите, инспектор, — нарушил ее Холмс. — Как обстоят дела в Ярде?

Лестрад заметно напрягся и посмурнел:

— Все отчеты у суперинтенданта Джонса, — отрезал он. — Желаете ознакомиться — прошу.

— Ну что вы, — Холмс взмахнул перед собой белыми холеными руками, — я вовсе не сомневаюсь в вашей компетентности, инспектор. Мой вопрос вызван отнюдь не недоверием, как могло показаться. Это обычное любопытство частного лица.

"Ну да, частное лицо, у которого в быстром наборе спецслужбы, морская пехота и королева", — подумал Джон и, не сдержавшись, фыркнул. Лестрад промолчал, но челюсти слегка расслабил.

— Так как вам работается с моим братом? Он не доставляет проблем, я надеюсь?

— Нет, вовсе нет, — уверил его Лестрад. — Все отлично. Более или менее.

— Ценю вашу лояльность, инспектор. И простите мне мою дотошность, но все же: более или менее?

— А? Кхм. Ну так...

Его неловкости положил конец стук дверного молотка.

— Мальчики! У вас еще гости! — выкликнула миссис Хадсон четверть минуты спустя.

За этим последовали неразборчивая возня, звуки шагов на лестнице...

— Ку-ку, а вот и мы! Сегодня такое оживление!

Миссис Хадсон вплыла в гостиную, держа в каждой руке по блюду с выпечкой; за ней, отставая на пару шагов, следовала Молли Хупер.

— Добрый вечер!

Щеки девушки раскраснелись от холода; притормозив в дверях, она застенчиво улыбалась и кивала в ответ на разноголосые приветствия мужчин, одновременно обшаривая взглядом комнату.

— Привет, Шерлок! — углядев того, кого искала, она замахала рукой, отчего большой пакет, который она сжимала в объятиях, едва не упал, а затем растерянно оглянулась на Джона. — Он что, не в духе?

— А когда он был в духе? — риторически вопросил Лестрад, но его внимание тут же переключилось на миссис Хадсон, расставлявшую на журнальном столике принесенные тарелки, вернее, на их содержимое.

— Прошу, инспектор, ваш пирог, горчичка... а вот и булочки с корицей...

— Миссис Хадсон, вы просто возвращаете меня к жизни!

Тем временем Джон во второй раз за вечер объяснял сущность Шерлоковых Чертогов.

— О-о, — протянула Молли, — понимаю, — хотя выражение ее лица свидетельствовало об обратном.

— Присаживайся, пожалуйста, — принимая у нее пальто, Джон кивком указал на свой стул. — Я принесу еще с кухни. Чаю?

— Что вы, что вы! Не нужно беспокоиться, — остановила его Молли, устраиваясь на самом краешке дивана. — Я буквально на минуточку. Шерлок просил занести.

Она слегка поерзала, стараясь устроиться поудобнее: откинуться на спинку не позволяли вытянутые ноги Шерлока, а опереться на подлокотник — его же босые ступни.

— Вот, мозги и яблоки.

Джон нахмурился, соображая. Молли работала патологоанатомом в морге, так что мозги вполне вписывались в привычную схему, но вот...

— Яблоки? — озвучил он свой вопрос.

— Глазные, — пояснила Молли, извлекая из недр принесенного пакета контейнеры.

— Я, пожалуй, воздержусь, — пробурчал с набитым ртом Лестрад.

— Что он здесь делает?

Фигура на диване внезапно ожила, одним стремительным движением перетекла из лежачего положения в сидячее и вперила грозный взор в одного из визитеров.

— А вот и Шерлок вернулся, — с деланным оптимизмом прокомментировал метаморфозу Джон. — Ты бы хоть с гостями поздоровался, — вполголоса попенял он.

— Я желаю знать, что он здесь делает, — с нажимом повторил Шерлок.

— О, сущие пустяки. Всего лишь заскочил на минуту проведать младшего брата, — промурлыкал Майкрофт, натянуто улыбаясь. — Впрочем, у меня еще остались некоторые дела на сегодня, — он поднялся на ноги. — Так что вынужден вас оставить.

— Что, правительству отдых неведом?

— Тебе ли не знать, братец?

Повесив на сгиб локтя зонт-трость и игнорируя собственное пальто, оставшееся лежать перекинутым через спинку кресла, Холмс-старший направился к выходу.

— Доброго всем вечера, — уже у двери он задержался, бросил через плечо: — Джон, увидимся двадцать четвертого.

Тот покивал в ответ:

— Само собой.

— Двадцать четвертого? — вскинулся Шерлок. — Что все это значит?

— Что? — не понял Джон.

— Это!

— Шерлок, не нервничай, пожалуйста.

— Я совершенно спокоен! — словно чертик на пружинках, Холмс-младший вскочил на ноги. — Совершенно. Я просто интересуюсь, какие козни он замыслил на сей раз, раз назначает тебе тайные свидания.

— Тайные сви… Ну, что ты несешь, а?

— Что ж, раз это не тайна, то я желал бы услышать объяснение. Сейчас. Что должно случиться двадцать четвертого?

— Шерло-ок, — протянул Джон под бременем фейспалма.

— Никто не покинет пределы этой комнаты, пока я не услышу ответ.

Неспешным прогулочным шагом Майкрофт вернулся к оставленному креслу и вновь уселся, с довольным видом пристроив зонт у себя на коленях.

— Да нет никаких тайн. Я просто пригласил твоего брата провести вечер сочельника здесь, вместе с нами.

Ответная реакция была бурной.

— Что? Когда ты успел?! И главное, зачем?!

Майкрофт безмятежно улыбался ручке зонта, и Джон понял, что выкручиваться ему придется в одиночку.

— Когда? Минут пятнадцать назад. Заметь, я спрашивал у тебя, не против ли ты такого плана — и ты промолчал.

— Но я же пребывал в Чертогах Разума!

— Ты свалил в свои Чертоги, — незаметно для себя Джон тоже повысил голос, — и бросил меня одного разбираться с твоей родней! Вот и не жалуйся теперь на последствия!

Он глубоко вдохнул и выдохнул, возвращаясь к своему обычному тону:

— Это же Рождество, Шерлок, семейный праздник. Время, которое нужно проводить с близкими нам людьми.

— Мальчики, это так ми-ило! — пропела миссис Хадсон.

— Я и Гарри позвал. И миссис Хадсон тоже...

— Ну конечно. Чаша традиционного пунша и алкоголик в завязке — интересно, что может пойти не так?

Джон предостерегающе вскинул брови:

— По тонкому льду ходишь, Шерлок, — и, повернувшись к остальным, уже другим тоном добавил: — Кстати, ребята, если у вас нет других планов на праздники, присоединяйтесь, будем рады.

Но прежде чем сами приглашенные успели что-либо ответить, раздалось возмущенное:

— Пф-ф! Планы? Да какие у них могут быть планы?

— Шерлок,— Джон понизил голос до сердитого шепота. — Что я сейчас говорил про тонкий лед? Ты вот на столечко от того, чтобы свалиться в полынью!

— На самом деле... — начала было Молли.

— На самом деле, — перебил ее Шерлок привычным быстрым речитативом, — у инспектора после развода и серии неудачных попыток с сайтами знакомств — ни одна из которых не продлилась дольше двух свиданий, — в личной жизни царит полный штиль. Круг его близких знакомых ограничен коллегами и теми, кто так или иначе связан с работой. А кто бы захотел встречать Рождество в компании Андерсона?

— Действительно, кто, — веско проговорил Джон, безуспешно пытаясь взглядом призвать своего компаньона к порядку.

— Так что, очевидно, что рождественские планы Лестрада ограничиваются просмотром избранных выпусков Монти Пэйтона и бутылкой скотча. Здесь, — он крутанулся на пятках, направив указующий перст на Молли, — все еще проще. В пижаме, в обнимку с кошкой подпевать слезодавильным балладам Элтона Джона, оплакивая отказ нового бойфренда — очень слабо аргументированный отказ — провести праздники вместе.

— Что? — пролепетала Молли, отчаянно краснея. — Но я совсем не люблю Элтона Джона, я и слов-то не знаю... И вообще! Что значит отказ? У нас с Колином все хорошо!

— Он женат.

— Вот и нет!

Молчание.

— Это неправда! Зачем ты опять все портишь? Ты его даже не знаешь!

— Я знаю, что ваш так называемый роман длится около четырех недель. Если считать за отправную точку период, когда ты начала ежедневно пользоваться помадой и выходить из комнаты, чтобы ответить на звонок. Однако любопытная деталь: до сих пор все ваши свидания выпадали на будние дни — кроме пятницы — и никогда на субботу. Откуда я знаю? Просто исхожу из дат, когда ты, во-первых, отказывалась от привычного для тебя стиля в одежде в пользу платья, руководствуясь ошибочным убеждением, будто оно добавляет тебе привлекательности, и, во-вторых, покидала морг сразу по окончании рабочего дня и в большой спешке, что прежде для тебя было не характерно. О чем это говорит? Время встреч выбирала не ты, а он. Ранний ужин в будние дни — время, когда свое отсутствие можно оправдать "задержкой на работе". Кроме того, автомобиль, на котором он подвозил тебя в прошлый четверг, зарегистрирован на имя Кристины Митчелл — и я сомневаюсь, что это его имя, учитывая бороду. Есть, конечно, некоторая вероятность, что владелица — его матушка, которая одолжила ему машину на время, пока его находится в ремонте, но маловероятно, все же "Бентли Арнаж" — не самый ожидаемый выбор для пожилой дамы. Так что, да, я бы поставил на жену. Они свежие?

— Ч-что? — пролепетала Молли.

— Мозги. Свежие? — повторил вопрос Шерлок, заглянув в контейнер.

— Д-да, тело только два часа как привезли.

— Превосходно.

Сграбастав контейнеры и прижав их к себе, как любящая мать — младенца, Шерлок прошествовал на кухню.

— Я убью его, — выдохнул Джон, подскочил со стула и направился следом.

В гостиной повисло молчание.

— Это не... не... — Молли шмыгнула носом.

— Ох, милочка, не расстраивайтесь так! Вот, скушайте булочку, — миссис Хадсон присела на диван рядом с девушкой, обнимая ее за плечи.

— С мужиками, скажу я вам, всегда так.

Инспектор, подавившись чаем, закашлялся, Майкрофт молча возвел взор к потолку.

— Взять хотя бы моего покойного мужа. Вы только представьте: наплести жене, будто он ложится в больницу на операцию по удалению желчного пузыря, а вместо этого отправиться на яхте по Карибскому морю в компании экзотических танцовщиц! Каков фрукт!

— О-ох, — протянула Молли с влажно блестящими глазами. — Вам тогда, наверное, пришлось несладко?

— Уж-жасно, милочка! Оказалось, я совершенно не переношу качку. И к тому же так перепила шампанского, что наутро никак не могла вспомнить, куда же задевала свой корсет с подвязками.

Три пары глаз уставились на нее.

— Оу, я разве не говорила? Я в ту пору выступала в кабаре "Знойные кошечки", а мой муж — к счастью, уже покойный — был женат на своей первой жене.

 

Тем временем на кухне.

— Я уже давно привык, — выговаривал Джон тихим сердитым шепотом, — что твоя манера вести себя с людьми отличается от общепринятой. Но то, что было сейчас в гостиной, — это было отвратительно, Шерлок! Даже по твоим меркам.

Холмс захлопнул дверцу холодильника.

— Почему?

— Ты и правда не понимаешь?

— Не понимаю. Мужчина обманывает одновременно жену и подружку, но это мое поведение ты зовешь отвратительным. Где в этом смысл?

— Пошли мне терпения, — пробормотал Джон, обращаясь к потолку. — Да, его поведение тоже отвратительно...

— Тоже? — перебил Шерлок.

— Хорошо. Его поведение просто отвратительно. Но дело ведь не в нем, а в Молли. Ты смутил и обидел ее. Зачем было вывалить все это на нее так?

— Как это "так"?

— Бестактно. И при свидетелях. Послушай, Шерлок, люди — как бы невероятно это ни прозвучало, — нуждаются в человеческом отношении. В вежливости. Участии. Принятии. В уважении к их личной жизни, в конце концов!

— Но ведь у них нет личной жизни.

— О боже, — мысленно досчитав до пяти, Джон рванул вдогонку за Холмсом обратно в гостиную. — Просто пообещай мне, что больше не будешь так делать. Особенно на Рождество. Я серьезно, Шерлок, веди себя хорошо — и никто не пострадает!

— Да вы просто воплощение рождественского духа, доктор Уотсон, — вклинился Майкрофт.

Сердито сверкнув глазом на старшего брата, Шерлок прошел к окну и взял в руки скрипку.

— Шерлок, ты понял меня? — продолжал допытываться Джон. — Кивни, если понял. Прошу, не вынуждай меня идти на крайние меры.

— Позволь узнать, на какие "крайние меры" ты ссылаешься? — Шерлок пристроил скрипку под подбородком.

— А все просто. Я свяжусь с твоими родителями и приглашу их провести уик-энд у нас, на Бейкер-стрит. Даже готов уступить им свою комнату.

— Хм. И куда же денешься ты сам?

Смычок коснулся струн. Зазвучали начальные такты партиты Баха. Невольно заслушавшись, Джон умолк.

— Ну, думаю, — пробормотал он полминуты спустя, — по такому случаю Грэг позволит мне перекантоваться пару ночей у себя на диване.

Нота резко оборвалась, скрипач обернулся.

— Грэг? Это еще кто?

— Да хоть всю неделю, — мрачно отозвался Лестрад.

— Вот о чем я тебе говорил? — вздохнул Джон в который раз за этот вечер.

"Его зовут Грэг? Не Гэвин разве?" — беззвучно проартикулировал Шерлок из-за спинки инспекторского кресла.

— Я вижу твои ужимки, умник, — запрокинув голову, буркнул Лестрад. — Я все еще здесь. И почему я все еще здесь? — пробормотал он, обращаясь уже к самому себе. — Все. Мне надо домой. Меня уже вырубает.

Он принялся яростно растирать ладонью глаза.

— Грэг, еще минуту, пожалуйста, — попросил Джон. — Друзья, у меня есть предложение. Как насчет добавить немного веселья в нашу рождественскую вечеринку?

— Вы полагаете, у этой вечеринки есть шансы стать еще веселее? — протянул Майкрофт. — Да вы оптимист, доктор Уотсон.

— Сыграем в тайного Санту, как вам?

— Прелестно! — захлопала в ладоши миссис Хадсон. Холмсы синхронно скривились.

— Все согласны? — Джон поочередно обвел взглядом собравшихся.

— Ну-у... — Молли неопределенно пожала плечиком; Лестрад молчал, закрыв глаза и обмякнув в кресле, он, казалось, задремал; Майкрофт созерцал свои сцепленные на колене руки.

— Нет, — заявил Шерлок.

— Принято единогласно! — Джон хлопнул в ладоши, виновато покосился на инспектора, но тот лишь вздохнул и поёрзал в кресле.

— Я отказываюсь участвовать в этом фарсе!

— А я звоню миссис Холмс! Какой у нее номер, Майкрофт?

— Я сброшу вам эсэмэской, — невозмутимо отозвался тот, доставая телефон.

— Ты не посмеешь! — вскинулся Шерлок, обвиняюще направив на брата смычок.

В кармане у Джона слабо тренькнуло.

— Уже посмел.

— Итак, сейчас я напишу наши имена, — Джон быстро прошел к письменному столу, схватил блокнот и ручку, — и кто чье имя вытянет, того и будет поздравлять... Теперь свернем бумажки и сложим их... — он бросил быстрый взгляд по сторонам в поисках подходящего сосуда. — В Йорика.

— Генри, — процедил Шерлок.

— Что, прости?

— Его зовут Генри. Звали.

— То есть имя черепа ты помнишь?

— Мы уже много лет вместе. И ты что-то говорил про человеческое отношение.

Джон зажмурился. Вдох. Выдох.

— Ладно. Схожу за шапкой, — и быстрым шагом покинул комнату.

— Джо-он, я помогу искать, — миссис Хадсон рысью поцокала следом.

С их уходом в гостиной установилась тишина, плотная — хоть ножом режь.

Инспектор спал; с уголка его губ тянулась вниз тонкая ниточка слюны. Оба Холмса молчали так упорно, будто соревнуясь, кто из них сможет дольше игнорировать другого: младший отвернулся к окну, старший, сложив руки "домиком", рассматривал свои пальцы. Молли достала из сумочки пудреницу и принялась поправлять макияж.

Лестрад вдруг заворочался в кресле и слегка всхрапнул. Словно по сигналу, Шерлок обернулся:

— Только не воображай, будто я не в курсе, чего ты добиваешься, — зачастил он тихим ядовитым шепотом.

Не отрываясь от созерцания своих рук, Майкрофт приторно улыбнулся:

— Вот как?

— Протираешь брюки в моей гостиной, таскаешься на места преступлений, теперь еще и на сочельник напросился...

Прислушиваясь к этому обмену уколами, Молли совсем притихла, будто рассчитывала укрыться за пудреницей — она явно была здесь лишней.

— Приглашение исходило от доктора Уотсона. Я был удивлен этой инициативой почти так же сильно, как ты.

— Да брось. Джон простоват, его обведет вокруг пальца даже младенец.

— Судишь по собственному опыту?

Шерлок бросил гневный взор через плечо. В следующий миг его глаза изумленно расширились.

— О нет. Неужели в тебе пробудился интерес к другим живым существам? — теперь в его тоне отчетливо звучало злорадство.

— Они всегда были мне интересны.

— Ты так стараешься не смотреть, что это даже заметно.

Майкрофт поднял подбородок, откидываясь на спинку кресла, сцепляя руки в замок на колене.

— Я смотрю на тебя, как видишь.

— О, я не имел в виду на меня. Значит, все же решил завести себе рыбку?

— Шерлок...

— Или, быть может, собачонку? Легавую?

— Ты забываешься.

— Будешь отрицать? Все признаки налицо: зрачки расширены, румянец — нетипично для твоего цвета лица, или спишем это на рождественское чудо? А если измерить твой пульс, он, наверняка, будет учащенным.

Улыбка Майкрофта стала опасно скользкой.

— Боюсь, последней твоей гипотезе суждено остаться недоказанной, братец.

Отложив в сторону зонт, он нарочито медленно поддернул левый рукав пиджака и расстегнул запонку.

— Ведь для того, чтобы измерить мой пульс, тебе пришлось бы коснуться меня, — он распустил манжету, выставляя на обозрение бледное запястье с отчетливыми голубыми нитками вен. — А мы оба знаем, что ты никогда на это не решишься. Или решишься?

Теперь покраснел и младший Холмс.

— Хочешь завести себе питомца — вперед! Но на меня не рассчитывай!

— Как необычно.

— Это, — взмах смычка очертил гостиную, — мой аквариум!

И не давая брату времени на ответ, резко провел по струнам.

Лестрад дернулся, просыпаясь.

— А? Что? — он огляделся по сторонам и вытер губы тыльной стороной ладони.

— А... А у меня дома кошка, — внесла свой вклад в беседу Молли. — Хотите взглянуть? Ее Китти зовут,— она протянула Майкрофту смартфон.

Едва глянув на заставку, тот растянул губы в дежурной улыбке.

— Очаровательно.

Топот на лестнице возвестил о возвращении доктора и миссис Хадсон.

— Нашел! — радостный Джон ввалился в гостиную, размахивая чем-то похожим на пестрый чулок для слона.

— Что это? — скривился Шерлок, придирчиво разглядывая непонятную вещь.

— Шапка. Друзья подарили, сослуживцы. Теперь складываем в нее записки с нашими именами...

Джон принялся быстро сворачивать вырванные из блокнота листки в четыре раза, попутно бормоча:

— Так, миссис Хадсон... Молли... Майкрофт... инспектор Лестрад... Гарри... Шерлок... и Джон. Теперь перемешаем... — он потряс шапкой. — Ну что ж, господа и дамы, с кого начнем?

— Дамы вперед? — предложил Лестрад.

— Если кто-то вытянет свое имя, говорите — проведем жеребьевку заново, — предупредил Джон, направляясь к дивану. — Миссис Хадсон, окажите честь.

Почтенная дама вытянула бумажку, развернула ее и радостно захихикала.

— Молли? — позвал Джон, останавливаясь теперь перед девушкой. Та отчего-то смутилась и, запустив руку в вязаное нутро шапки по самый локоть, долго там копошилась. Наконец извлекла на свет бумажку, развернула ее... и погрустнела.

— Шерлок, ты следующий, — Джон сделал пару шагов к окну, обходя гостиную против часовой стрелки.

Тот демонстративно повернулся спиной. Джон покачал головой, пряча раздражение.

— Грэг?

Инспектор вытащил бумажку, развернул, кашлянул и спрятал ее в карман.

— Майкрофт, ваша очередь, — переходя к следующему гостю.

Узкая рука старшего Холмса лишь на миг скрылась в шапке и тотчас выскользнула наружу, сжимая между средним и указательным пальцами бумажный квадратик. Не разворачивая, Майкрофт, убрал его во внутренний карман пиджака.

— Вы бы хоть внутрь заглянули, — попенял ему Джон. — Вдруг там ваше имя.

— Там не мое имя, но благодарю за заботу, доктор Уотсон.

— Как знаете, — пожал плечами Джон. — Ну что, Шерлок, ты дозрел до участия в лотерее? Выбор пока есть. Или предпочитаешь забрать себе последнее, что останется?

— Ладно.

Медленно и величаво, каждым движением давая понять, что оказывает собравшимся огромное одолжение, Шерлок обернулся. Джон со своим колпаком был уже тут как тут, встряхнул его пару раз для верности и на вытянутых руках протянул другу. Тот не мешкая выхватил одну бумажку и, совсем как старший брат, не разворачивая, сунул ее в карман халата.

— А проверить?

— Там не мое имя, Джон, — и снова отвернулся к окну.

— Холмсы... — вздохнул Уотсон и сам запустил руку в шапку. — Ну что ж, это мне, а последняя — отсутствующему игроку. Я уже созвонился с Гарри, — пояснил он, — возражений нет.

— Ну, раз с этим разобрались, — Лестрад встал, пряча зевок в кулаке. — Предлагаю по домам.

— Я, наверное, тоже пойду? — Молли неуверенно глянула на кудрявый затылок, но его обладатель так и не повернулся, и она со вздохом поднялась на ноги. — Инспектор, вы на машине?

— Не, оставил на стоянке в Ярде. Мне сейчас за руль нельзя, — он потряс головой, прогоняя сон.

— Можем взять кэб вскладчину, если хотите. Мне в Нотинг Хилл, а вам?

— Лэдброк гроув.

— Ну что ж...

— Я на машине, — вмешался Майкрофт. — Почту за честь, мисс Хупер, если вы позволите подвезти вас.

— Даже не знаю, а это удобно?

— Уверяю вас, для моего водителя это не составит никаких затруднений. Ему хорошо оплачивают сверхурочные.

— Ну, в таком случае, я согласна.

Холмс-старший милостиво улыбнулся, надевая пальто:

— Инспектор, вы с нами?

— Да, спасибо.

От окна раздалось отчетливое фырканье, но за звуками сборов и шарканьем отодвигаемых стульев его едва ли кто-то расслышал.

— Очень любезно с вашей стороны, мистер Холмс, — снова поблагодарила Молли, принимая из рук Джона пальто.

— Ну что вы, — Майкрофт, казалось, был полностью поглощен тем, чтобы расположить складки на своем кашне в идеально симметричном порядке. — Я придерживаюсь мнения, что такой непростой труд, как бэбиситерство, достоин...

Чего именно он достоин, осталось тайной. Конец речи Майкрофта, как и прощальные слова остальных гостей и Джона, полностью заглушило яростное пиликание скрипки.