Высший сорт (джен)

Новость, которую Амелия Кэкл собиралась сообщить персоналу и ученицам, не была особенно приятной. По сути, это была самая худшая новость, какая только могла была быть, и особенно тревожной она была для девочек из четвертого класса. Реакция же учителей была довольно предсказуемой. Констанс взорвется, Имоджен попытается сохранять спокойствие, а Давина выхватит из вазы цветок и скроется вместе с ним в шкафу.

— Дамы, у меня есть новость, которой я хочу с вами поделиться, — сказала Амелия, пытаясь казаться беспечной, но выражение лица выдавало ее с головой. Страх в комнате теперь ощущался почти физически. — Сегодня утром меня известили, что от одного из колледжей прибудет представительница, чтобы отобрать четвероклассниц, которые впоследствии будут учиться у них.

По выражению лица директрисы было ясно, что это явно не представитель колледжа Трех Сестер. Там, конечно, обучались сливки магического общества, но этот колледж явно был не один. Остальные учителя попытались понять, почему Амелия казалась такой испуганной. Да, директрисе было грустно видеть, как ее девочки покидают школу, но еще никогда она не выглядела такой напуганной.

— Кто приедет? — спросила Имоджен, сидящая на своем обычном месте.

Амелия тяжело вздохнула.

— Мистрис Метла.

Констанс, которая обычно никогда не теряла хладнокровия, подскочила на месте и воскликнула:

— Что?!

Имоджен опустила свой спортивный журнал на стол и резко побледнела, а Давина с испуганным писком вскочила со стула, схватила цветок, опрокинув при этом кувшин с молоком, и с невероятной для женщины ее возраста скоростью, рванула через всю комнату, скрывшись в шкафу.

Никто толком не знал, что сказать. Наконец Имоджен удалось проглотить теннисный мяч, который, казалось, застрял у нее в горле.

— Зачем она приезжает? Из других вузов просто рассылают брошюры, — выпалила она дрожащим голосом.

— В колледж ведьм мистрис Метлы принимают только самых одаренных ведьм, мисс Дрилл, — ответила Констанс, голосом, совершенно лишенным каких-либо эмоций. — Она обычно посещает все более-менее известные школы и отбирает самых лучших учениц. Я полагаю, что раньше Метла никогда сюда не приходила потому, что до проверки академия Кэкл считалась неблагополучной школой.

Заместительница директрисы замолчала, но никто не попросил ее продолжать. Все и так знали, что единственная причина, по которой мистрис Метла решила навестить школу Кэкл, это сама Констанс. Та, конечно, не хотела, чтобы приезжала ее бывшая наставница, но еще больше она не хотела, чтобы Метла отобрала ее учениц для своего колледжа. Девочек, которых отберет эта страшная женщина, ждала просто ужасная жизнь, и Констанс отчаянно надеялась, что этого не случится.

Амелия вздохнула, поднялась на ноги и подошла к шкафу. Постучав по дверце костяшками пальцев, она позвала:

— Мисс Бэт? Вы должны выйти и вместе со всеми пойти на встречу.

Когда Давина вышла из шкафа, ее волосы выглядели еще более дико, чем обычно, и она поставила условие, что ей разрешат для комфорта взять с собой ее медвежонка. Констанс закатила глаза, но на этот раз ничего не сказала. Имоджен же пришлось подавить смех, когда она увидела, что Давина несет своего игрушечного медвежонка Паддингтона, в комплекте с резиновыми сапогами и пальто. Учитывая ее прошлый опыт общения с Хекети Метлой, Давина была заинтересована в том, чтобы держаться от нее подальше.

— Я думаю, мы должны сообщить девочкам. Если кто-то из них привлечет внимание мистрис Метлы, это может вызвать панику, а это последнее, что нам нужно, — сказала Амелия, передавая коллегам блюдце с печеньем, будто они просто обсуждали школьные дела. — Вы со мной согласны? — Директриса вопросительно взглянула на остальных. Имоджен и Давина согласно кивнули. Констанс, хоть и была очень бледной, твердо сказала:

— Надо предупредить. Среди девочек наверняка уже ходят слухи.

* * *

Через пару минут было объявлено об экстренном собрании в большом зале. Девочки, обсуждая причину такого неожиданного сбора, входили в зал.

— Интересно, в чем причина? — прошептала Мод, когда третьеклассницы расселись на своих привычных местах.

— Надеюсь, это не очередная лекция, рассказывающая о вреде технологий, — вздохнула Руби, вспомнив последнее вот такое же собрание.

Глаза Энид озорно заблестели.

— Может, это лекция о безопасном сексе!

— Энид! — хором воскликнули Джадо и Милдред.

— Что? — спросила та, ехидно глядя на подруг.

Но поднявшиеся на сцену учителя мгновенно положили конец всем разговорам. Их мрачный вид вызвал новую волну шепота в зале.

Мисс Хардбрум шагнула вперед.

— Если кто-то хочет сдать мне триста строк «шептаться в присутствии взрослых не подобает хорошо воспитанным юным ведьмам», то не стесняйтесь, продолжайте говорить.

Шепот мгновенно стих. С довольным выражением на лице мисс Хардбрум отступила назад, и слово взяла мисс Кэкл. Она откашлялась и заговорила:

— Девочки, сегодня утром мы получили сообщение из одного учебного заведения. Их директриса прибудет к нам, чтобы посмотреть на четвероклассниц и отобрать тех, кто сможет учиться у них в следующем году. Я думаю, вы должны знать, что это мистрис Метла, которую, я уверена, вы все помните, и понимаете, что она набирает учениц для своего колледжа.

Первоклассницы, которых не было в школе в прошлом году, и которые не были знакомы с Хекети Метлой, выглядели озадаченными, зато на лицах второго, третьего и четвертого класса мисс Кэкл с болью отметила волнение и страх. Она подавила тяжелый вздох. Чем скорее закончится этот визит, тем будет лучше.

Как только девочки разошлись по классам, разговоры возобновились. С какой стати мистрис Метла решила приехать к ним? Это было больше, чем просто опасения. Если уж такой, как мисс Хардбрум становилось страшно при одном упоминании Хекети Метлы, то у них и подавно были основания для паники.

— И почему это? — спросила Фенелла, когда их класс шел в раздевалку чтобы подготовиться к двойному уроку физкультуры.

— В смысле, почему? — переспросила идущая рядом Гризельда.

— Почему подобное так беспокоит Х-Б? Я имею в виду, что знаю, что это будет плохо, но насколько плохо это может быть? — Фенелла выглядела задумчивой.

— И что, собственно, она хочет от нас? — добавила Гризельда, продолжив мысль Фенеллы. Девочки часто угадывали мысли друг друга, что нередко смущало учителей.

Имоджен ждала, когда подойдет весь класс. Как она и ожидала, все девочки были потрясены этой новостью, а потому из сострадания решила отменить пробежку.

— Ладно, девочки, — объявила она, когда все собрались в зале. — Сегодня у нас меняются планы, и пробежки не будет. Мы займемся гимнастикой на тренажерах!

Видя, как лица учениц зажглись волнением и предвкушением, Имоджен улыбнулась. Девочек явно больше устраивало провести два часа, подпрыгивая и вися вниз головой, чем бегать по лесу.

В то время, как мистер Блоссом вносил в зал тренажер, Фенни и Гриз подошли к учительнице.

— Спасибо, мисс Дрилл, — хором сказали они.

Имоджен снова улыбнулась. У нее было ощущение, что эти девочки точно знают, почему произошла смена планов.

* * *

В обеденное время Имоджен вернулась в учительскую в очень хорошем настроении. Учитывая выдающиеся успехи четвертого класса в спортивной гимнастике (одна из девочек даже сделала тройное сальто назад), она решила попробовать провести подобные уроки и с остальными классами. Однако, взглянув на лица своих коллег, Имоджен почувствовала, что ее хорошее настроение мгновенно испаряется. Амелия только что закончила читать письмо Констанс и Давине, и обе учительницы выглядели крайне серьезными.

— Что случилось? — спросила Имоджен, доставая миску с салатом.

— Это письмо от мистрис Метлы, — объяснила Амелия. — Она, как и в прошлый раз, хочет получить личные дела девочек со всеми их оценками. И она хочет ознакомиться с ними прежде, чем послезавтра приедет сюда.

— Но почему? — озадаченно спросила Давина, добавляя в чай восемь кусочков сахара и цветок одуванчика. — Почему это все так важно?

Констанс вздохнула.

— Давина, вы никогда не задумывались, почему девиз колледжа мистрис Метлы «Мелиор оптимус»?

Давина выглядела совершенно сбитой с толку.

— Нет. Я никогда не понимала латынь. Странный язык. Вот монгольский — хороший язык.

Констанс заговорила тем тоном, который обычно использовала, когда Давина или Имоджен задавали, как она считала, особенно глупые вопросы.

— Это означает «хороший, лучший, наилучший». Мистрис Метла неумолима и требовательна, и попасть в ее колледж очень сложно. И если тебя выбрали в ее колледж, то это приказ, а не предложение.

Все посмотрели на заместительницу директрисы. Это было впервые, когда Констанс упоминала, на какие жертвы ей пришлось пойти, чтобы стать столь совершенной в своем ремесле. Считалось само собой разумеющимся, что ее детство было довольно тяжелым, но никто точно не знал, каким на самом деле оно было.

Давина открыла рот, чтобы что-то сказать, но Имоджен перебила ее.

— В таком случае, мисс Кэкл, я не буду сообщать о сегодняшних успехах четвертого класса.

— Благодарю вас, Имоджен. Давина, вот ваша чашка, — пробормотала Амелия, наливая в чашку учительницы музыки горячую воду.

— Простите, Амелия, но мисс Бэт придется подождать. Ведь сегодня вы дежурите по столовой, Давина? — спросила Констанс, глядя на коллегу.

— Лягушки и поганки! Они же пляшут на столах! — завопила Давина, подскакивая на месте и не обращая внимания на приглушенный смех. Какой бы стрессовой не была ситуация, Давина всегда оставалась Давиной, также как и Констанс всегда оставалась Констанс.

* * *

Когда в четверг утром приехала мистрис Метла, напряжение в воздухе было вполне ощутимым. Четвероклассницы решили проявить лояльность к мисс Хардбрум и вести себя наилучшим образом, и даже Фенелла и Гризельда помалкивали, что было для них верхом проявления хороших манер.

Мистрис Метла, после своих обычных нелестных замечаний, которые она высказала вместо приветствия, сидела в кресле мисс Кэкл, с пером в руке изучая личные дела четвероклассниц, изредка что-то отмечая и бормоча что-то типа «недостаточно хорошо… А, Б, С по зельям… Близко, но не подходит… Я бы даже не стала рассматривать…», и злобно поглядывала на мисс Кэкл и мисс Хардбрум. Ни одна из них не могла сказать ни слова. Эта пытка продолжалась в течение почти сорока пяти минут. Констанс не была религиозной женщиной, но все это время внутренне молилась.

«Пожалуйста, пусть она не найдет кого-то, достаточно хорошего. Только не наших девочек. Это может существенно повредить репутации школы, но это сравнительно небольшая цена за их счастье. Пожалуйста!»

Была надежда, что ее молитва будет услышана, так как стандарты Хекети Метлы были заведомо высокими. Но тем не менее, среди четвероклассниц было несколько талантливых девочек. Очень талантливых девочек.

Наконец, мистрис Метла отложила в сторону последний файл.

— Мисс Кэкл! Девочки из вашей школы являются недостаточно квалифицированными. Их оценки ужасны, и я не могу даже рассматривать возможность их приема в мой колледж!

Констанс выдохнула. Она даже не заметила, что все это время она сидела затаив дыхание.

— Но…

Сердце Констанс пропустило удар, а потом забилось в два раза быстрее. Она заметила две папки с именами, которые мистрис Метла положила отдельно от остальных.

«Нет, пожалуйста, нет!»

— Здесь есть две девочки, которые кажутся совершенно замечательными во всех отношениях. Они довольно яркие. Констанс, не могли бы вы пойти и привести их ко мне?

Так спокойно, как только могла, Констанс поднялась со стула и вышла из комнаты. Мисс Кэкл наклонилась вперед, чтобы получше разглядеть папки и ахнула. На папках было написано «Фенелла Валери Фиверфью» и «Гризельда Лесли Блэквуд».

Когда Констанс пошла на поиски Фенеллы и Гризельды, ее лицо было бледным от волнения. Обычно она гордилась тем, что всегда оказывалась права, но теперь ей очень хотелось ошибиться. Но две самые талантливые девочки среди четвероклассниц все-таки привлекли внимание мистрис Метлы. И Констанс предвидела это. Конечно, эти девочки были довольно озорными, но и самыми умными в школе.

Тем не менее, Констанс удалось на мгновение отвлечься от своих беспокойных мыслей, услышав ужасное раскатистое пение, которое разносилось по всему коридору.

— Что это за ужасный шум? — воскликнула она, распахивая дверь.

Мисс Бэт явно пробовала играть какую-то новую песню, Фенелла и Гризельда под эту музыку исполняли танец. За ними повторял и весь остальной класс, и шум был совершенно невероятный. Но Давине, судя по всему, было на это наплевать.

— Ах, Констанс, я так рада видеть вас! — воскликнула она, вскочив из-за рояля. — Вы пришли, чтобы увидеть репетицию нашего спектакля?

— Я бы не назвала это спектаклем в привычном понимании, Давина. Маленький ребенок с барабаном, без чувства ритма наделает столько же шума, но это совершенно нельзя будет назвать исполнением, — холодно сказала Констанс, шагая к роялю и двумя пальцами поднимая нотную тетрадь. — Группа АББА, — с отвращением прочитала она название. — Это пение заключается в том, чтобы голосить и вращаться на месте?

— Ну почему же? Это очень хорошая группа! И такое удовольствие танцевать под собственное исполнение!

— Ну, я бы предпочла не видеть никаких танцев и не слышать пения, пока я нахожусь здесь. И мне нужно ненадолго забрать Фенеллу и Гризельду. Мистрис Метла хотела бы их видеть.

Атмосфера в классе резко изменилась. Ощущение веселья мгновенно исчезло. Две ученицы испуганно смотрели друг на друга, а мисс Бэт тут же перестала напевать, закончив песню на несколько октав выше, чем это было необходимо.

— Вы лучше идите, девочки, — тихо сказала она.

* * *

— Вот эти девочки, мистрис Метла, — сказала мисс Хардбрум, открывая дверь одновременно со звонком на обед. — Это Фенелла и Гризельда.

— Благодарю вас, Констанс, — сказала Хекети, даже не посмотрев в ту сторону. — А теперь вы и мисс Кэкл можете оставить нас.

Амелия хотела было запротестовать, ведь ее выгоняли из собственного кабинета, но Констанс вытащила ее из комнаты, не дав войти подошедшим Давине и Имоджен.

— Что случилось? — задыхаясь, спросила мисс Дрилл. Она подкараулила разнервничавшуюся учительницу пения и они обе рванули в кабинет директрисы. — Почему мы не можем войти? Мы же ничего не услышим?

— Боюсь, что так. Но есть простой способ обойти это. — Констанс пробормотала заклинание, и пять секунд спустя они могли слышать каждое слово, произнесенное за дверью кабинета.

— Я думала, что вы запретили это заклинание! — протестующе сказала Имоджен, одновременно стараясь не улыбаться.

— Это чрезвычайная ситуация, мисс Дрилл. Я считаю, что отчаянные времена требуют отчаянных мер. А теперь вы не могли бы помолчать?

* * *

В кабинете директрисы Фенелла и Гризельда стояли перед столом и сильно нервничали. Они ощущали, что это помещение внезапно потеряло свою по-матерински теплую атмосферу, превратившись вместо этого в подобие гладиаторской арены. Гризельда шагнула немного вперед и встала плечом к плечу с Фенеллой, которая стояла чуть впереди. Только так они могли выйти победителями из этой непростой ситуации. Наконец, мистрис Метла посмотрела на них.

— Итак, девочки, я думаю, вы хотите знать, зачем вы здесь? — спросила она, пытаясь говорить дружелюбно, но не справляясь с этим.

— Да, мистрис Метла, — хором ответили подруги, чувствуя, что очень важно сохранять официальное общение.

— Я просмотрела ваши личные дела и думаю предложить вам места в моем колледже, когда вы закончите школу. Конечно, вам нужно будет пройти некоторые испытания, чтобы доказать, что вы можете там учиться. Наш девиз — «Мелиор оптимус», что обозначает «хороший, лучший, наилучший». У меня очень престижный колледж, девочки, и я отбираю только лучших.

Фенелла слегка скривилась. Она никогда не умела общаться с высокомерными людьми. Поэтому заговорила Гризельда.

— Это очень любезно с вашей стороны, мистрис Метла, но мы только что получили письма из колледжа Трех Сестер, и планировали отправиться туда.

— Вот как? — мистрис Метла была удивлена.

Фенелла наконец, обрела голос.

— Да. Мы уже подали заявки на курс амулетов и зелий. Колледж Трех Сестер хорошо обучает тому, чем мы в дальнейшем планируем заниматься.

— Моя дорогая! Какая лояльность! Верность — это то, что мы очень высоко ценим. Но девочки, я не думаю, что вы осознаете все те возможности, которые я предлагаю вам. Я проведу вас двоих через несколько очень строгих испытаний и тогда позволю вам сделать выбор.

Девочки посмотрели друг на друга. Они оказались в ловушке и понимали это. Но это не значило, что они не попытаются найти выход.

* * *

Стоящие в коридоре люди молчали. Был шанс, что Фенелла и Гризельда все поймут, ведь они были очень проницательными девочками. Но с этой женщиной было очень сложно иметь дело и ее было очень легко взбесить.

Констанс пыталась предугадать действия, которые предпримет мистрис Метла, и почти потеряла терпение, слыша поощрительный шепот Давины. Она было собралась сделать коллеге замечание, когда услышала последние слова Метлы. Сердце ее сжалось.

— Что это, Констанс? — спросила Амелия слегка хриплым голосом.

— Она упомянула лояльность! На самом деле никакой лояльности не проявляется ни к ее сотрудникам, ни к студентам. Это дает ей власть. — В голосе Констанс слышались слезы, когда она вспоминала студентов, которые были достаточно храбры, чтобы выступить против правил колледжа. В самом начале обучения в колледже она и сама пострадала, когда в кабинете мистрис Метлы наткнулась на полку со стеклянными бутылями. На спине все еще остались шрамы после этого инцидента.

Имоджен была единственной, кто все еще слушал, что происходит за дверью. Внезапно она вскочила.

— Боже мой, что случилось?

Другие учителя быстро обернулись, услышав звук удара и крики. Судя по звукам, в кабинете произошло что-то весьма неприятное.

— Мистрис Метла, — сказала скорее всего Фенелла. — Мы очень польщены тем, что вы выбрали нас, но на самом деле мы уже выбрали колледж Трех Сестер, и это наш сознательный выбор!

— Мисс Фиверфью, я, пожалуй, прощу вас, как ученицу, поступающую в мой колледж!

— Но мы не сказали, что будем поступать к вам! Мы ведь можем обдумать это? — взмолилась Гризельда, которой вдруг стало страшно.

Мистрис Метла выглядела разозленной. Эти девочки выглядели так, будто могли стать отличницами, но их нужно было научить уважению.

— Я думаю, вам необходим урок о важности преданности, девочки! — И прежде чем кто-либо успел пошевелиться, ведьма указала на напольные часы в углу, которые вдруг раскололись, и мелкие стекла и винтики полетели в Фенеллу и Гризельду. Обе девочки закричали от боли, когда стекло и металл впились в их кожу.

— Хватит!

Внезапно все кончилось. Часы восстановились сами собой. О том, что секунду назад что-то произошло, говорили лишь порванные рукава и сарафаны девочек. Фенелла была вся в царапинах, а у Гризельды было несколько порезов на руках.

— Вы можете идти, девочки. Испытания начнутся завтра утром.

Держась рядом друг с другом так близко, как только могли, девочки покинули кабинет и поспешили в свои комнаты. Мисс Хардбрум вовремя набросила на себя и коллег полог невидимости, так что учителя остались незамеченными. Лицо заместительницы директрисы было мрачным.

— Надо что-то делать, — сказала она, остальные пребывали в шоке от того, что произошло в кабинете. — Все, что угодно. Это в любом случае будет лучше, чем то, что она сделает с этими двумя.

— Что мы будем делать, Фенни? — вздохнула Гризельда, прижимая влажные полотенца к своим кровоточащим рукам. — Мне кажется, мы в любом случае окажемся жертвами.

— А если мы обо всем расскажем мисс Хардбрум, мы все равно будем тестироваться? — спросила Фенелла, разглядывая себя в зеркало. Девочка выглядела очень бледной. — Эта женщина, она ведь просто беспощадна!

— И она не принимает никаких отрицательных ответов. Мне это не нравится.

— Мы можем пойти и перекусить чего-нибудь? Может, не стоит думать об этом до завтра? — задумчиво спросила Фенелла.

Они вышли из ванной и спустились в столовую, где вся остальная школа тут же заметила порезы на руках и лицах. Ученицы начали перешептываться в своей обычной манере. Их любопытство подогревалось и тем, что вместо того, чтобы сесть на свое привычное место, две четвероклассницы сели в стороне от остальных девочек и шептались друг с другом на протяжении всей трапезы. Мисс Дрилл, которая сегодня дежурила по столовой, подошла к ним.

— Как вы двое? — спросила она очень тихо.

Обе девочки кивнули.

— Мы просто немного устали, мисс Дрилл, — тихо ответила Гризельда.

Имоджен прекрасно видела, что с этими двоими определенно было что-то не так, но понятия не имела, как выяснить это. Хотя и знала, из-за кого это.

* * *

Каждый год, начиная с первого года обучения, Фенелла и Гризельда тайно привозили в школу кассеты со своей любимой музыкой и плеер на батарейках. В любое другое время, когда у них выдавался тяжелый день, они включали музыку и танцевали.

— Что мы будем слушать на этот раз? — голос Фенеллы был глухим, в то время как она вытаскивала коробку из-под кровати.

— Я думаю, «Спайс герлз», — решила Гризельда, переключая плеер. Внезапно раздался стук в дверь и голос:

— Фенелла? Ты там?

— Это мисс Хардбрум! — прошептала Фенелла, хотя это и так уже было очевидно. Она быстро запихала коробку под кровать, а Гризельда спрятала плеер под подушку.

Мисс Хардбрум вошла в комнату. Девочки ожидали нагоняя, и были несколько ошеломлены, увидев, что их учительница зелий выглядела… напуганной.

— Девочки, мне нужно поговорить с вами о мистрис Метле. Я хочу предупредить, что она эгоцентрична, расчетлива и совершенно неумолима. Но мистрис Метла знает, когда девочка талантлива. Она видит это. Так что не пытайтесь специально завалить проверку, или жестоко за это заплатите.

— И что она с нами сделает? — спросила Гризельда, нервно сглотнув. Ей совершенно не понравилось, как это прозвучало.

Констанс посмотрела на испуганные лица учениц, сидящих перед ней, и через долю секунды приняла решение соврать.

— Я не знаю. Но настоятельно рекомендую вам быть все время начеку. — Она проглотила комок в горле и решительно проигнорировала кассетный плеер, который образовывал бугор под подушкой. А затем просто растворилась в воздухе, как если бы только что выдала им наказание за какую-то провинность.

Оставшиеся в комнате Фенелла и Гризельда нервно посмотрели друг на друга, совершенно забыв про плеер.

* * *

— Что случилось, Констанс?

Заместительница директрисы появилась в учительской, и остальные были потрясены, увидев в ее глазах слезы. Амелия была ошеломлена при виде Констанс, которая опустила голову на руки и разрыдалась. К их чести, остальные сотрудники быстро справились с удивлением. Имоджен сделала чашку чая, которую «улучшила» Давина, перевернув в нее почти всю сахарницу. Это, по крайней мере, возымело положительный эффект, немного подняв учительнице зелий настроение. Она заметила, что мешок сахара, добавленный в чашку чая, делает его, мягко говоря, отвратительным. И хотя в обычное время эта фраза заставила бы Давину запереться в шкафу, сейчас она лишь ухмыльнулась и вернулась к своему вязанию — кривоватому джемперу для Паддингтона.

— Это связано с Метлой? — спросила Имоджен, наклоняясь через стол.

— С мистрис Метлой, мисс Дрилл. И да, это так. Это касается Фенеллы и Гризельды, и тех тестов, через которые им придется пройти.

— Как это?

— Так она им сказала.

— Нет! — Имоджен нервно сглотнула, а ее голос звучал хрипло. — Нет!

— Но ведь это варварские методы! Они были запрещены Гильдией ведьм несколько лет назад! — вспоминая, нахмурилась Амелия.

— Лягушки и поганки, — запричитала Давина, случайно начав вязать третий рукав.

— И никто не может остановить ее? — с мольбой спросила учительница физкультуры

Констанс раздраженно посмотрела на нее.

— Если бы был способ, мисс Дрилл, я бы немедленно воспользовалась им. Но эта женщина имеет власть, которая основана на страхе. Никто не поверит, если ты начнешь подавать жалобы, а даже если окажешься достаточно храбр, то будешь жестоко за это наказан! Мистрис Метла очень изобретательна, когда дело доходит до наказаний. И она достаточно сильная ведьма, чтобы пустить пыль в глаза!

После этой тирады повисло молчание. Учителя смотрели друг на друга, совершенно не зная, что сказать.

* * *

За ночь выпало несколько фунтов снега, и на утро девочки испытывали волнение и трепет при мысли о том, что придется бегать в такую погоду. Но даже если бы весь замок погрузился в снежную пучину, Фенелла бы совершенно не заметила разницы. И, судя по всему, Гризельда чувствовала себя так же.

Сразу после завтрака, как им и было сказано, они пошли в класс зелий.

— Заходите, девочки! — Фенни и Гриз подскочили от неожиданности, увидев, что мистрис Метла сидит за столом мисс Хардбрум. — Не будем терять времени. Я полагаю, никто из вас не варил это зелье раньше? — Она указала на доску, на которой был расписан рецепт очень сложного зелья. — Зелье Флайго. Оно позволяет выпившему его летать.

— Нет, мистрис Метла, — хором ответили девочки. Они, конечно, слышали о нем раньше. Это было легендарное зелье, известное своей сложностью и ненадежностью. В школе Кэкл оно было известно как одно из четырнадцати потенциально опасных для жизни зелий, и варить его до четвертого класса было строго запрещено, под страхом исключения из школы. Об этом мисс Хардбрум говорила каждым первоклассницам, которые только поступали в их академию.

— Ну, тогда приступайте к работе! Я скоро вернусь!

Мистрис Метла не вернулась, пока девочки почти все не сделали. Приготовление этого зелья заняло большую часть утра, которую ученицы обычно посвящали себе.

— На кой-черт это нужно? Зачем это? — причитала Гризельда, засыпая тщательно измельченные корни одуванчика в котел и глядя, как булькающее зелье розовеет.

— Я думаю, с нее просто сползает маска, — заметила Фенелла. — она пытается быть дружелюбной, но не справляется с этим.

После этого подруги почти не разговаривали. Когда зелье стало непрозрачного, оранжевого цвета, как и было описано в книге, мистрис Метла вернулась.

— Это выглядит достаточно хорошо, девочки. Молодцы! Зелье Флайго очень сложное и в момент его приготовления очень легко ошибиться. Теперь оставьте его на несколько часов и пойдите пообедайте. А в четыре часа приходите в большой зал.

Пару часов спустя, подруги, как им и было сказано, появились в большом зале.

— Я надеюсь, что вы сделали свой защитный амулет, девочки. Он очень скоро вам понадобится!

— Почему она так улыбается? — шепнула Гризельда, чувствуя, как в животе заворочался липкий комок страха. Фенелла тоже выглядела на панически напуганой.

— Подойдите сюда.

Фенелла и Гризельда вышли в центр зала. Мистрис Метла совершенно не дала им время, чтобы опомниться, чтобы выставить защиту. Она метнула заклинание, и луч зеленого света полетел прямо в девочек.

Заклинание было с таким эффектом, которого Фенелла и Гризельда никогда не испытывали раньше. Каждый дюйм тела Гризельды чувствовал, будто объят пламенем. Громкие крики и гнев, слившись в какофонию, закрутили ее вихрем и вращали до тех пор, пока она уже не могла определить, где именно находится. Без какого-либо предупреждения девочка вдруг оказалась в больнице, в тот самый день, когда умер ее дядя. Ей тогда было двенадцать. Лицо дяди было покрыто шрамами, оставшимися после аварии, изо рта торчала трубка, а кругом пищали приборы. Дезинфицирующий запах больницы пропитал всю одежду…

У Фенеллы дела обстояли не лучше. Казалось, против ужасных чар мистрис Метлы невозможно бороться. Девочка не знала, как долго продолжалась агония, но по ее мнению это было слишком долго. Фенелла чувствовала себя как в ловушке в водовороте этих звуков. Сейчас она слышала крики, которых не слышала уже много лет. Отец кричал матери проклятия, кот Джейсон шипел, а она сама, маленькая шестилетняя девочка, спряталась за диваном на кухне и рыдала, желая, чтобы ее родители прекратили, чтобы мама не пила эту красную жидкость, которая заставляла ее кричать и говорить Фенелле, что она вообще не должна была родиться…

— Стоп! — закричала Фенелла почти одновременно с Гризельдой. Но все, что они услышали, борясь со своими страданиями, был громкий голос:

— Вы должны самостоятельно пройти испытание.

Как этот голос мог быть таким спокойным? Обе девочки боролись изо всех сил, чувствуя, как силы покидают их, а темный и холодный мрак становится все ближе. А потом заклинание вдруг перестало работать. Сразу же агония, жжение и мучительные воспоминания прекратились. Девочки, тяжело дыша, упали на пол. Они были все в поту, а на глазах блестели слезы.

Мистрис Метла была совершенно вне себя от восторга! Они боролись! Они оказали сопротивление, и в конце концов справились! Эти девочки были самыми лучшими ученицами которых она видела за несколько лет, может быть даже такими, как Констанс Хардбрум…

Она подошла к ним, держа в руках две чашки с зельем возрождения.

— Молодцы, девочки! Я абсолютно поражена тем, насколько хорошо вы справились! Вы займете достойное место в моем колледже! А теперь давайте проверим ваше зелье Флайго. Выпейте это и почувствуете себя лучше. Я дам вам минуту или две.

Гризельда выпила дымящуюся фиолетовую жидкость одним глотком и почувствовала, что часть ее энергии вернулась обратно. Она поднялась на дрожащие ноги, чувствуя, как светлые волосы слиплись от пота. И это только казалось, или больничный запах все еще стоял в носу?

Фенелла села, глядя перед собой круглыми глазами. Она выглядела ужасно. Ее лицо было мертвенно-бледным, каштановые волосы растрепались, а руки тряслись как бешеные.

— Боже мой, Фенни, ты в порядке?

Фенелла посмотрела в голубые глаза Гризельды и почувствовала, как ее собственные наполняются слезами. Раньше подруга никогда не плакала, что же с ней случилось? В одно мгновение Гризельда выхватила из рук Фенеллы стакан и поднеся к губам подруги, заставила выпить обжигающее зелье. Фенелла закашлялась, но почувствовала себя немного лучше. Но все допить она не успела. Мистрис Метла вернулась и выглядела крайне недовольной.

— Зелье слегка остыло и могло лишиться своих магических свойств! Мы же не хотим провалить очередное испытание? Это последний день!

Фенелла и Гризельда проглотили отвар, принявший теперь мандариновый цвет, и последовали за мистрис Метлой из зала к лестничному пролету.

— Куда мы идем? — все еще кашляя, спросила Фенелла. Она была ослаблена испытанием в зале и волновалась, хватит ли ей сил.

Мистрис Метла обернулась к ним и улыбнулась.

— Мы поднимаемся на самую высокую башню. Именно там мы и протестируем зелье Флайго.

К счастью, мистрис Метла не услышала вздох ведьмочки, которая уронила свой пенал, идя с урока мифов и легенд, и спряталась в тени, едва ее завидев. И к счастью, мистрис Метла не услышала стук шагов со всех ног бегущей по коридору девочки…

* * *

— Мисс Хардбрум! Мисс Хардбрум! — кричала Милдред, колотя в дверь учительской. Ей открыли почти сразу.

— Милдред Хаббл, если ты думаешь, что… — начала было Констанс, но осеклась, увидев ужас, застывший на лице девочки.

— Мистрис Метла планирует испытать зелье Флайго на Фенни и Гриз, на самой высокой башне! — тяжело дыша, выпалила Милдред.

— Великий боже! — Имоджен вскочила со своего места. Даже она знала, насколько это опасно. Амелия отбросила свою булочку, а Давина в состоянии полнейшего ужаса отправилась прямиком к шкафу, но была остановлена Имоджен.

Однако, Констанс не двигалась. Казалось, она переживает какую-то болезненную внутреннюю борьбу. Фенелла и Гризельда против ее собственного ужаса перед мистрис Метлой.

— Это умные девочки, и они правильно сварили зелье. Мистрис Метла не хочет их убивать, она хочет забрать их в свой колледж!

Имоджен вышла из себя и хлопнула руками по столу.

— Я до смерти устала от вас, предлагающих этих двоих, словно жертвенных ягнят, мисс Хардбрум! Я понимаю, что вам страшно, но что она может сделать вам? Сейчас вы должны беспокоиться об этих двоих! Им еще нет и шестнадцати! Вы должны сделать что-то, или, она, вероятно, убьет их!

Амелия выглядела потрясенной. Давина стояла рядом с Милдред, по лицу которой текли слезы. В общем хаосе все совершенно забыли о ней. На мгновение показалось, что Констанс назначит Имоджен наказание до конца года, но она лишь глухо переспросила:

— Так ты говоришь, на вершине самой высокой башни, Милдред?

К счастью, башня была недалеко от учительской, но попасть туда было проблематично, так как путь сейчас загораживали девочки, которые увидели трио на крыше. Констанс прикрикнула на них, чтобы расчистить себе путь, а все остальные последовали за ней, вверх по извилистой лестнице, на заснеженную крышу башни.

* * *

Башня была столь высокой, что вызывала головокружение лишь при одной мысли о ней. Крыша же представляла собой настоящий каток и девочки изо всех сил цеплялись за шпили, в то время как мистрис Метла расхаживала перед ними.

— ХЕКЕТИ МЕТЛА, НЕМЕДЛЕННО ОТПУСТИ ЭТИХ ДЕВОЧЕК! — взревела Констанс, высовывая голову из окна и едва не сорвав голос. Мистрис Метла просто применила заклинание, выставив барьер, мешающий Констанс пройти к ним, и снова встала перед Фенеллой и Гризельдой.

— Прыжок — единственный способ проверить зелье Флайго, — просто сказала она.

Гризельда с минуту смотрела вниз, а затем перевела взгляд на подругу. В наступающих сумерках земля была едва видна. Вместе с этим, выпавший снег едва ли мог сильно смягчить падение, если зелье не сработает.

— Вы в своем уме? — воскликнула Фенелла, чувствуя, что страх предает ей сил.

— Мисс Фиверфью…

— Мы не будем этого делать! — согласилась Гризельда. — Мы собираемся в колледж Трех Сестер!

— Прыгайте! — взревела мистрис Метла.

— Нет! — хором воскликнули девочки. Было темно, скользко, начиналась метель и они были напуганы. Вся школа собралась у окон и в ужасе наблюдала за происходящим. Учителя тоже смотрели, но были не в состоянии что-либо сделать. Констанс применяла все заклинания, какие только знала, но все они были блокированы, а Милдред тихо рыдала, уткнувшись в плечо мисс Дрилл.

— Ну, если вы не хотите сами, возможно, вы нуждаетесь в том, чтобы вас кто-то подтолкнул, — услышали девочки голос мистрис Метлы и почувствовали сильный толчок в спину. Вся школа дружно вскрикнула, а мисс Бэт упала в обморок.

Гризельда почувствовала, как ее ноги скользят к краю крыши. Будто на лыжах она и Фенелла сорвались с крыши, и схватившись за руки, с головокружительной скоростью понеслись вниз на покрытый снегом двор…

Флайго, казалось, сработало в последнюю секунду. Когда девочки находились всего в пяти футах над землей, стремительное падение внезапно замедлилось, и они плавно опустились на землю, по-прежнему держась за руки. По школе пронесся вздох облегчения. Констанс наконец смогла преодолеть барьер и выскочила на крышу, но мистрис Метла исчезла прежде, чем она успела что-либо сделать. Да и в любом случае, главной заботой были две четвероклассницы, сидящие во дворе среди начинающейся метели и цепляющиеся друг за друга.

Прошел час. Констанс и Амелия после ухода мисс Бэт спустились вниз, чтобы проводить девочек в их комнаты. Имоджен и Фрэнк отправили остальных девочек обратно в ученическое крыло, а миссис Тапиока приготовила горячий шоколад, чтобы помочь школьницам справиться с шоком.

Сейчас Фенелла лежала, свернувшись клубочком на своей кровати, и плакала так сильно, как никогда ранее. За шоколадом она не спустилась. Гризельда ненадолго вернулась в свою комнату, чтобы взять бутылку с горячей водой, так как в замке было очень холодно, и Фенелла, наконец, дала волю эмоциям. Она рыдала так сильно, что трясло кровать, и никак не могла остановиться. Фенелла Фиверфью никогда не плакала, но в этот раз не смогла сдержаться. Все эмоции, скопившиеся за несколько последних дней, просто бесконтрольно вывернуло наружу.

Именно в этот момент входная дверь со скрипом открылась и в комнату вошла Гризельда. Через мгновение она уже обнимала подругу, а та всхлипывала, уткнувшись в ее плечо.

— Все в порядке, Фенни, это нормально, — успокаивающе говорила Гризельда, хотя ее собственные глаза были на мокром месте. По правде говоря, она очень переживала за Фенни. Обычно полная жизни и дружелюбная, сейчас подруга казалась крайне уязвимой, стоящей на краю метафорической пропасти.

— Что ты видела, когда Метла наложила на нас заклинание? — хриплым шепотом спросила Фенелла.

Гризельда сглотнула, чувствуя, как слезы заструились по щекам.

— Моего дядю. В больнице, — всхлипывая ответила она, не в силах продолжать. Фенелла вспомнила, как еще в первом классе мисс Кэкл пришла до начала урока и, забрав ее из класса, сообщила, что ее дядя попал в ужасную аварию и теперь умирает в больнице. Гризельда вернулась в класс с белым лицом и быстро собрала вещи. Класс знал, что случилось что-то неладное, но когда мисс Хардбрум не выразила протеста, Фенелла решила подняться наверх и помочь Гризельде собрать вещи, до того, как приехала ее мать. Гризельда уехала на полторы недели и без жизнерадостной девочки, с которой Фенелла сдружилась еще до того, как они впервые прошли сквозь главные ворота школы, время тянулось в два раза дольше. Смерть дяди тяжело сказалась на Гризельде, на всю жизнь преподав жестокий урок.

— Я никогда не говорила тебе, но именно ты тогда вытащила меня из депрессии, когда я вернулась, — прошептала Гризельда в волосы Фенеллы. — Без тебя я бы не справилась.

Фенелла ничего не ответила, но Гризельда почувствовала, как подруга крепче обняла ее.

— А я видела ту ночь, когда уехала моя мама, Гриззи. — Фенелла сглотнула и по ее лицу вновь заструились слезы. — Тогда мой отец и мать сильно поссорились и кричали друг на друга, Джейсон сбежал из комнаты и спрятался на кухне, а мама била тарелки…

Она замолчала, и ее тихие всхлипывания снова переросли в рыдания.

Гризельда обнимала подругу, плача вместе с ней и слушая, поглаживала по голове. Казалось, внутри Фенеллы прорвало некую дамбу и эмоции, копившиеся в течение почти десяти лет, выплеснулись наружу. В общих чертах Гризельда кое о чем знала. У матери Фенеллы был сложный характер, с которым трудно было мириться. Когда Фенелле исполнилось пять лет, она начала пить. Не так много, чтобы считаться алкоголичкой, но достаточно часто, особенно, если была в плохом настроении. В один зимний вечер, когда Фенелле исполнилось шесть, ее мать сильно разругалась с отцом, и ссора завершилась отвратительной дракой. Отец напомнил, что жена должна учитывать тот факт, что их дочь напугана и прячется за диваном в кухне, но та лишь взвизгнула, что Фенелла лишь зря занимает место и, что она вообще не должна была рождаться, а потом ушла в ночь и больше не вернулась. Этот случай оставил ярчайший след в памяти Фенеллы. Немного позже отец вытащил ее из-за дивана и успокаивал, едва сдерживая слезы. Они долго сидели вместе и плакали, пока не уснули, как и Джейсон, который вылез из своего укрытия, когда понял, что буря миновала.

Конец этой истории был счастливее. Пару лет спустя отец Фенеллы вновь женился. Девочка просто обожала свою мачеху и быстро приспособилась к этим изменениям. Только один раз за десять лет Фенелла увидела свою родную мать. Это произошло, когда они в конце третьего года обучения в школе, вместе с классом посетили продвинутую магическую конвенцию.

— Вау, Гриззи это потрясающе! — прошептала Фенелла, когда они вошли в зал, где проходила конвенция. Кругом проходили различные демонстрации и девочки могли записаться на семинары, которые проходили в тот день.

Фенелла и Гризельда были словно дети в магазине сладостей — не знали, с чего начать. Именно это с улыбкой и сказала мисс Кэкл, обращаясь к мисс Хардбрум, при виде двух девочек, пораженных творящимся вокруг них волшебством.

В конце концов они принялись наблюдать за чарами преображения и смотрели, как две ведьмы, одна из которых была явно беременна, превращаются в различных животных. Они захотели поговорить с ними, и только когда подошли ближе, услышали, что говорит беременная ведьма своей коллеге.

— О, да, уже прошло пять месяцев, а я просто не могу поверить в это! — говорила она. — Скоро я снова смогу летать. Это будет мой третий. Ну, четвертый, если считать мой первый брак.

— А вы общаетесь со своей первой дочерью? — спросила ее собеседница.

— У меня не было с ней никаких контактов с тех пор, как я ушла. Сейчас я очень жалею об этом.

Голос звучал очень знакомо, и Гризельда подумала, что если бы не знала, что Фенелла стоит рядом, решила бы, что это говорит она. А когда беременная ведьма обернулась и улыбнулась двум девочкам, беря в руки шляпу, Фенелла ахнула и поднесла ладонь ко рту, понимая, кем была эта женщина.

— Мама?

Женщина была очень похожа на Фенеллу. Те же глаза, те же скулы, тот же цвет волос.

— Фенелла! Боже мой! Что ты здесь делаешь?

— Я учусь в школе Кэкл. Я хотела записаться на семинар превращений, но теперь не думаю, что буду заморачиваться!

С этими словами Фенелла развернулась на каблуках и выбежала из зала. Гризельда последовала за ней. Девочки понятия не имели, что за этой сценой внимательно наблюдала мисс Хардбрум. Они сидели во дворе на лавочке, когда появилась мать Фенеллы.

— Фенни…

— Не называй меня так! — голос девочки был резким и ломким.

— Послушай, милая, я не знала, что ты будешь здесь сегодня. Пожалуйста, позволь мне объяснить. — Женщину, казалось, не волновало, что Гризельда сидела рядом, крепко обнимая подругу за плечи. Когда никто не ответил, она продолжила: — Я вышла замуж за твоего отца слишком рано, дорогая. Я была молода и страдала от депрессии, а ты была слишком маленькая. Когда я начала пить, то знала, что это плохо, но это был единственный способ справиться. А в ту ночь я просто потеряла контроль.

— А потом ты снова вышла замуж? — спросила Фенелла, даже не глядя на мать.

Женщина кивнула.

— Фенелла, поверь, я всегда жалела, что бросила тебя и твоего отца и не общалась с вами.

— И ты ожидаешь, что я поверю в это? — выплюнула Фенелла. — Ты сказала, что я лишь занимаю место, а теперь думаешь, что такое можно просто так простить? Я больше никогда не хочу тебя видеть!

Это был единственный раз, когда Фенелла плакала так, как сейчас. В итоге в тот день они все же неплохо провели время, хотя немного испугались, когда мисс Хардбрум остановила их после возвращения в зал и сказала, что записала обеих на два семинара, которыми они были заинтересованы. За это учительница была вознаграждена двухнедельным хорошим поведением, когда они вернулись в школу.

Когда слезы у обоих девочек кончились, они немного успокоились и разговаривали, пока крепкий сон не сморил их.

* * *

В это время Констанс в одиночестве сидела в учительской. Тихо открылась входная дверь и на пороге появилась Имоджен, смущенно неся две кружки горячего шоколада.

— Я подумала, что вы захотите выпить чего-нибудь горячего, — сказала она, опускаясь на стул и придвигая одну из кружек к Констанс. — Правда, Давина советовала добавить туда хризантему, или даже две. — Услышав последний комментарий, Констанс закатила глаза, но сказать ничего не успела, так как Имоджен заговорила вновь. — Послушайте, я должна извиниться, — сказала она слегка покраснев, но тем не менее глядя коллеге в глаза. — Я не должна была говорить того, что сказала. Я знаю, что вы защищаете Фенеллу и Гризельду. Просто я не могу понять, почему вы позволили Метле добраться до вас.

— Спасибо за честность и способность признавать свои ошибки, — сказал Констанс. — Но если бы вам, мисс Дрилл, пришлось пройти через эти испытания, еще неизвестно, что бы было с вами. И я думаю, что разговорить Фенеллу и Гризельду будет очень сложно. Мистрис Метла заставила их пройти сквозь боль и ужас, заставив ожить худшие кошмары. Единственный реальный способ борьбы с этим — не думать о них вообще. И я даже завидую вам потому, что вы этого не знаете.

— Правда? — пораженно спросила Имоджен, думая о том, что сейчас им надо быть к этим девочкам особенно добрыми и чуткими. — Я собираюсь пойти и проверить, как там Фенелла и Гризельда. — Она поднялась на ноги, потянулась, думая о своей кровати, и вышла за дверь.

— Мисс Дрилл? — Учительница физкультуры снова просунула голову в учительскую. — Я принимаю ваши извинения.

Борясь с желанием пройтись по коридору колесом, Имоджен улыбнулась и спокойно пошла вверх по лестнице. Она заглянула в комнату Гризельды, и никого там не найдя, отправилась к Фенелле. Миссис Тапиока сказала, что добавила в шоколад девочек зелье сна без сновидений, и теперь эти двое лежали, обнявшись на узкой кровати, так и не переодев школьную форму. Рука Гризельды обнимала Фенеллу за плечи. Каштановые волосы смешались со светлыми, и впервые за весь день девочки выглядели воплощением спокойствия.

Не желая им мешать, Имоджен тихо выскользнула из комнаты.

На следующий день вся школа поднялась поздним утром. Мисс Бэт встала пол-одиннадцатого и даже мисс Хардбрум спала до тех пор, пока колокол не пробил восемь. Ученицы радовались выпавшему снегу, и уже к обеду во дворе была целая армия снеговиков. Возле одного из окон замка красовалась высокая снежная горка, которая была даже выше сарая.

Проснувшись, Фенелла взглянула на себя в зеркало и расхохоталась.

— Что такое? — зевнув, спросила Гризельда, протирая глаза.

— Ты только посмотри на нас, Гриззи! — усмехнулась Фенелла, тыча в зеркало. Обе девочки выглядели опухшими и растрепанными.

Гризельда села, потянулась и вновь взглянула на Фенеллу.

— Ты в порядке, Фенни?

— Да, я в порядке. Спасибо, что поговорила со мной и выслушала. Ты ведь не должна была…

— Да, я это сделала, — перебила Гризельда. — Какой бы я была подругой, если бы оставила тебя!

Фенелла крепко обняла подругу, а затем указала на окно.

— Посмотрим, что там? Я думаю, пришло время немного повеселиться!

* * *

— Это предел! — прошипела Констанс, через полчаса в ярости врываясь в учительскую. Она была вся мокрая, а ее строгий пучок волос на затылке наполовину растрепался.

— Что случилось? — спокойно спросила Амелия, отрываясь от книги, которую читала.

— Мисс Кэкл, немного ослабить правила в связи со стрессовым событием — это одно. Но позволить девочкам зачаровать снеговиков так, чтобы они приставали к учителям, заставляя танцевать с ними — это совсем другое!

— Так вот что с вами случилось? — улыбнулась Имоджен.

— Не только! Если вы отказываетесь танцевать, снеговики закидывают вас снежками. Да и девочки не отстают от них!

— Просто снеговики неправильно поняли! Констанс, они просто хотят быть дружелюбными! Это большая честь — быть приглашенной на танец снеговиком! — заявила Давина. Она сидела в кресле и пыталась связать Паддингтону весь зимний гардероб, и теперь у него были шарф, варежки и чехлы на резиновые сапожки.

— Давина, не стоит заступаться за, как правило, неодушевленные предметы! Честно говоря, эти двое…

— Кто?

— Фенелла и Гризельда! Когда я шла, они обучали снеговиков танцевать вальс! Я думаю, что их необходимо посадить в изолятор. Они умные девочки, но должны научиться использовать свой ум правильно!

— Может, мы простим их на этот раз? Снеговики получились довольно милыми! — усмехнулась Амелия, наблюдая из окна, как снеговики исполняют хайленд флинг.

Констанс выскочила из учительской, решив, что непременно даст двум четвероклассницам хотя бы строчки. Выйдя в зал, она решила, что даст им по пятьсот строк «Я не буду зачаровывать снеговиков так, чтобы они приставали с танцами и снежками к сотрудникам школы», когда кто-то постучал во входную дверь.

— Да? — со вздохом спросила Констанс, открывая дверь, но увидев того, кто стоял за ней, закричала.

* * *

Относительно мирное спокойствие замка немедленно было разрушено. Коридоры заполнились криками и хлопаньем дверей.

— Что происходит? — причитала Давина.

Амелия поднялась с кресла и высунула голову за дверь. То, что она увидела, заставило ее сердце подпрыгнуть и бешено застучать. В центре коридора, среди толпы паникующих девочек стояла мистрис Метла. Но самое ужасное было то, что рядом с ней, в десяти футах над землей плыло бессознательное тело Констанс Хардбрум. Бледные девочки, шокированные происходящим, старались поскорее убежать оттуда, некоторые плакали.

Давина тут же юркнула в шкаф, а Имоджен вышла за дверь, чувствуя, что даже если будет изо всех сил дуть в свисток, едва ли сумеет остановить панику. Она все же попробовала, и беготня на некоторое время прекратилась.

— Девочки, — начала Амелия, отчаянно пытаясь сохранять спокойствие. — Пожалуйста, поднимитесь в свои комнаты и оставайтесь там.

На лестнице образовалась давка, так как ученицы старались добраться до своих комнат так быстро, как только могли.

— Хекети Метла, какого черта ты делаешь с мисс Хардбрум?

Мистрис Метла улыбнулась, но ее глаза были полны чистой ненависти.

— Я здесь из-за мисс Фиверфью и мисс Блэквуд. Они еще не завершили свое последнее испытание.

— Ваши испытания — варварство! Убирайтесь из школы! — закричала Имоджен. Может быть, она и не была ведьмой, но не колеблясь собиралась защищать школу, которая была ее домом, а ее обитатели — второй семьей.

Мистрис Метла рассмеялась.

— Моя дорогая, я глава Гильдии Ведьм, а вы не судья в мире, где у вас нет магических способностей. И я хочу, чтобы эти девочки проехали со мной к месту своего последнего испытания. Они знают ответы на все вопросы, а потому не должны избегать тестирования. Необходимо убедиться, что они справятся с учебной программой моего колледжа!

— Даже несмотря на то, что эти тестирования магическое сообщество запретило? — издевательски спросила Имоджен. — Эти методы совершенно варварские и могут погубить жизнь студентов. Если девочки не справляются с такой магией, это не значит, что они совершенно бесполезны! — Она посмотрела на голени Метлы, прикидывая, можно ли вывести ее из строя, врезав хоккейной клюшкой.

Щелкнув пальцами, мистрис Метла применила заклинание, чтобы Констанс зависла в воздухе, шагнула к Имоджен, оттолкнув мисс Кэкл в сторону и ухватила учительницу физкультуры за горло. Имоджен была сильной, но Метла была сильнее. Она бормотала древнее проклятие, а ее глаза были полны злобы. Имоджен не могла дышать. Перед глазами поплыли уже черные круги… Но вдруг мистрис Метла рухнула на пол. Имоджен откашлялась, глотая воздух и посмотрела на ведьму, лежащую на полу. Рядом с ней валялась тяжелая книга, а в дверях учительской стояла Давина, победно ухмыляясь.

— Я даже не думала, что это сработает! — сказала она, наклоняясь и подбирая книгу. — Это одна из книг Констанс, так что я просто положу ее на место, пока она не очнулась. Заклинание, которое она применила к Констанс, довольно древнее и я не видела, чтобы его использовали в течение многих лет. Все, что нам нужно — это подождать, когда оно само выветрится. А пока мы можем положить Констанс в мой шкаф. Он довольно вместительный.

— Что мы будем делать с девочками? — спросила Амелия, опуская Констанс вниз, чтобы внести ее в учительскую.

— Мы должны эвакуировать их, конечно! — сказала Давина так, будто это было очевидно. — Мисс Дрилл, миссис Тапиока и Фрэнк могут отвести их в деревню. Если мы собираемся бороться с Метлой, то будет лучше, чтобы девочки были как можно дальше.

— Так, — сказала Имоджен, немного сбитая с толку тем, что в этой стрессовой ситуации обычное косноязычие Давины совершенно пропало. — Я пойду и приведу Фрэнка и миссис Тапиоку, а вы двое скажите девочкам собраться в большом зале как можно быстрее.

— А что если она узнает, что мы задумали? — прошептала Амелия, беспокойно глядя на мистрис Метлу, которая начала слабо двигаться.

— Тогда нам лучше действовать быстро, не так ли?

* * *

— Девочки? — мисс Бэт заглянула в комнату Гризельды. Девочки танцевали по комнате и подпевали звучащей из плеера мелодии.

— Да, мисс Бэт?

— Быстро! Собирайте вещи и через десять минут спускайтесь в большой зал! — спокойствие Давины постепенно исчезало.

— Почему? Что случилось? — спросила Фенелла.

— Мистрис Метла! Она напала на мисс Хардбрум, а теперь мы эвакуируем школу. Давайте быстрее!

— Нет!

Давина резко обернулась, тряхнув волосами, которые находились в еще большем беспорядке, чем обычно.

— Что ты сказала, Гризельда?

— Эвакуируйте остальную школу, но мы не пойдем, — ответила Гризельда. Она была очень бледной, но решительной.

— Мы собираемся попытаться остановить мистрис Метлу, и не можем подвергать остальную школу опасности, — добавила Фенелла.

— Но девочки…

— У каждого есть своя Ахиллесова пята, мисс Бэт, нужно только ее найти!

Вдруг в разговор вмешался еще один голос:

— Фенелла, мы можем обсудить Ахиллесову пяту мистрис Метлы позже, как только мисс Бэт объяснит мне, почему я пришла в себя не на кровати, а в шкафу, вместе с медвежонком Паддингтоном!

Давина резко обернулась:

— Ну, я думала, что вам будет там удобнее, чем на полу в учительской, и я положила рядом с вами Паддингтона! — возмутилась она.

— Давина, пойдите и проконтролируйте эвакуацию школы, — сердито сказала Констанс. Затем она резко обернулась и посмотрела на двух четвероклассниц. — Теперь вы двое! Слушайте меня! Поскольку вы так заинтересованы в том, чтобы победить мистрис Метлу, то нам придется действовать вместе. Все, что нам нужно — это понять, в чем ее слабость. И в свете этой необычной ситуации я готова забыть этот инцидент со снеговиками.

— Благодарю вас, мисс Хардбрум. Мы извиняемся за то, что организовали все это, — сказала Гризельда.

* * *

Десять минут спустя они втроем перебирали книги в библиотеке. Фенелла быстро захватила несколько наиболее интересных томов из своей комнаты, пока мисс Хардбрум не заметила их исчезновения из библиотеки, и теперь они искали то, что могло бы помочь одолеть Хекети Метлу.

— Она совершенно непобедимая, мисс Хардбрум? — в конце концов спросила Фенелла.

— Не совсем, Фенелла. Никто не бывает полностью неуязвим. Нахождение слабости — всего лишь вопрос времени. Но один из недостатков мистрис Метлы — ее чрезмерное самолюбие и высокомерие.

— Слушай-ка, Фенни, я поняла! Мисс Хардбрум, мы скоро вернемся! — воскликнула Гризельда. Она и Фенелла выскочили за дверь, оставив ошеломленную учительницу зельеварения в одиночестве.

— Мы идем в мою комнату? — спросила Фенелла, когда они бежали к лестнице.

— Я думаю, что у тебя может быть то, что нам нужно. Надеюсь, это сработает. Нам только нужно научить мисс Хардбрум, как использовать это, — усмехнулась Гризельда.

— Чему научить мисс Хардбрум? — внезапно спросил суровый голос.

Фенелла и Гризельда подскочили на месте и, вцепившись друг в друга, смотрели, как из тени выступает мистрис Метла.

Группа эвакуированных девочек прошла через главные ворота и была уже на полпути к лесной тропинке, когда в замке, который они только что оставили, раздался мощный взрыв. Девочки завизжали, миссис Тапиока принялась читать молитвы пресвятой деве Марии, а Амелия резко развернулась, чтобы увидеть, что случилось.

Тот, кто остался в замке (нетрудно догадаться, кто это был) применил заклинание, вызывающее очень мощные испарения, которые могли бы заполнить весь замок и поразить каждого. Эпицентр был примерно в том крыле, где жили четвероклассницы, и это могло означать только одно — Фенелла и Гризельда оказались в ловушке.

— Мы не можем позволить им разбираться с этим самостоятельно, — пробормотала Имоджен, на мгновение остановив идущих за ней второклассниц.

— Нет, не можем, Имоджен. Вы совершенно правы, — решительно согласилась Амелия. Она посмотрела на напуганных девочек, а затем снова на замок, который должен был стать их домом. Затем, приняв решение, директриса выпрямилась и призвала всех к тишине.

— Слушайте меня, девочки. У нас небольшое изменение планов…

* * *

— Итак, девочки, чему вы собрались научить мисс Хардбрум? — потребовала ответа мистрис Метла. Фенни и Гриз молчали, не в силах вымолвить ни слова. Они пребывали в полнейшем ужасе и молча отступали в одну из ниш, располагающихся в этом коридоре. — Если вы не скажете мне, то я сама узнаю! — Ведьма подняла руку вверх и глубоко вздохнула. Фенелла шарахнулась в сторону, толкнув Гризельду, и они обе упали на пол. Гризельда тут же вскочила на ноги, пнув Метлу в голень, и обе девочки со всех ног бросились в комнату Фенеллы. Раздался мощный взрыв, и весь замок затрясся. Фенеллу швырнуло на кровать, Гризельду на пол, а с полок попадали книги.

— Я полагаю, это не было частью плана, Гриззи? — спросила Фенелла, посмотрев на подругу и поднимая с пола несколько томов.

— Не бери в голову, нам нужно успеть! Быстро, найди ту книгу, которую использовали Сибил и Кларисс, чтобы создать волшебную лампу!

В течение недели, когда мисс Кэкл и мисс Хардбрум с классом, в котором училась Милдред, гостили у Роун-Уэбба, Сибил и Кларисс, будучи тогда первоклассницами, использовали запретную книгу заклинаний и чар Востока, чтобы создать волшебную лампу, которая едва не развалила всю школу. Книга хранилась в комнате Фенеллы и раньше, но с тех пор девочка держала ее под замком, в коробке на полке — слишком рискованно было оставлять ее где попало.

— Вот она! — Фенелла бросила небольшую книгу в оранжевом блестящем переплете на кровать, а потом замерла на месте и понюхала воздух.

— Что это за запах?

— Пахнет… — начала было Гризельда, но замолчала, увидев желто-зеленые струйки дыма, проникающие в комнаты через щель под дверью. — Боже мой!

— Ты ищи заклинание, а я разберусь со всем остальным! — Фенелла поперхнулась, натянув горло свитера на нос. Она стащила с кровати одеяло и подушку и заткнула ими щель под дверью, чтобы газ не проникал в комнату, а затем принялась собирать запретные вещи и кидать их в шкаф.

Гризельда покопалась в ящике подруги, вытащила бандану и повязала на лицо, прежде чем начать листать старую книгу. Найдя нужную страницу, она забормотала себе под нос, запоминая заклинание, а затем засунула книгу в шкаф.

— Мы… должны… уходить! — Подушка и одеяло, которые положила Фенелла, остановили ядовитый газ лишь на время. Девочка чувствовала головокружение и легкую тошноту.

Гризельда распахнула окно, позволяя свежему воздуху проникнуть в комнату, и подтащила туда Фенеллу, чтобы та немного отдышалась.

— Смотри-ка! — сказала она, показывая на огромную горку, которую девочки создали ранее.

— Гриззи, ты с ума сошла? Тут шесть футов! — Фенелла выглядела взволнованной.

— Ну, если хочешь, мы можем остаться здесь и задохнуться. Нравится тебе такой расклад? — Гризельда встала на подоконник и посмотрела вниз. Фенелла была права — это было крайне рискованно. Но и задохнуться в этой комнате тоже не хотелось.

— Я прыгну сразу, как только ты скатишься вниз, — тихо сказала Фенелла. Она посмотрела Гризельде в глаза, и та поняла, что подруга настроена решительно.

— Надеюсь, все обойдется, — сказала Гризельда, сидя на подоконнике. Она вознесла безмолвную молитву, а затем прыгнула вниз. Пока она летела, казалось, прошла целая жизнь, а потом она упала на горку и съехала вниз. Холод проник под ее свитер и сарафан, но девочка не обращая на это внимания, крикнула Фенелле не отставать, а затем упала в снег, пытаясь восстановить дыхание.

Пару мгновений спустя сбоку раздался голос Фенеллы:

— Я никогда не буду посещать американские горки!

— Пойдем! Нам лучше поторопиться, а то Х-Б нас убьет! — поторопила Гризельда.

Обе девочки поднялись на ноги, стремясь вернуться в относительно теплый замок. И хоть там и бродили холодные сквозняки, внутри все же было хоть и незначительно, но теплее, чем снаружи.

Войдя через главный вход, девочки промчались по коридору в большой зал. Фенелла резко остановилась и Гризельда с разбегу врезалась в нее.

— Ой! Фенни, черт возьми… — Но не договорив, она замолчала, так как увидела, что на сцене большого зала стоит мисс Хардбрум, а напротив нее мистрис Метла. Остальные ученицы и учителя собрались вокруг. Если бы директриса объявила, что школе предстоит исполнять самые популярные хиты, Фенелла и Гризельда едва ли были бы удивлены сильнее.

— Ну, давайте, вперед, девочки, — прогремела Метла, прерывая объяснения мисс Кэкл об изменении в планах эвакуации. Нервно взглянув друг на друга, подруги шагнули вперед. Как только они это сделали, огромный непроницаемый пузырь сомкнулся за ними, отрезая их от всей остальной школы. Раздались громкие крики протеста, но Метла сделала вид, что совершенно не замечает этого.

— Девочки, вы никогда не задумывались, почему я хочу, чтобы вы пошли именно в мой колледж? — спросила ведьма.

— Потому что вы старая высокомерная летучая мышь? — предположила Фенелла.

— И вы хотите использовать нас для каких-то своих ужасных экспериментов? — добавила Гризельда.

Многие девочки рассмеялись, и даже губы мисс Хардбрум слегка дрогнули.

— Тихо! — С громким треском Фенелла и Гризельда были отброшены назад, к самому краю пузыря. Ученицы яростно закричали на Метлу, а мисс Кэкл была вне себя от ярости.

— Как ты смеешь насылать заклятия на студентов?

— Когда ваши дни рождения, девочки? — спросила мистрис Метла, с видом человека, готовящего эффект разорвавшейся бомбы.

— Я — двадцатого мая, а она — шестого июня, — машинально ответила Фенелла, поднимаясь на ноги.

— И вы обе попадаете под знак зодиака «Близнецы». Вы никогда не задумывались о том, почему вы так похожи? Обе очень умные, обе со схожими интересами? Две совершенно неразделимые девочки?

— Стеле сорорес, — ахнула Констанс, прижимая ладонь ко рту. Амелия и Давина в шоке взглянули друг на друга.

— Как мы могли не замечать этого все это время?

— Вот именно, — самодовольно ответила Метла. — Стеле сорорес — Звездные сестры! Явление звездных сестер очень редкое, но не невозможное. Это позволяет двум ведьмам получить мощь в неслыханных пропорциях. И любая из звездных сестер традиционно обучалась и преподавала в колледже волшебства мистрис Метлы!

— Вот, значит, как, — поняла Гризельда. — Это все ради власти! Ну, в таком случае, мы нарушим традиции! — Голос девочки звучал гораздо храбрее, чем она себя чувствовала.

— Мы намерены отправиться в колледж Трех Сестер, — согласилась Фенелла, под одобрительный гул всех учащихся.

Мистрис Метла вдруг опомнилась, и ее лицо исказилось от ненависти и ярости, а с пальцев полетели искры. Ученицы третьего и четвертого класса инстинктивно шагнули вперед, загораживая первоклассниц, чтобы обеспечить им защиту, если что-то пойдет не так. Ведьма напомнила Фенелле Малефисенту, превращающуюся в дракона в фильме о спящей красавице.

— Вы пойдете в мой колледж, даже если мне придется разнести весь этот замок, чтобы заполучить вас! — взревела Метла. Временная атмосфера надежды и ощущение, что все будет в порядке, сразу же сменились ужасом. Эта женщина была абсолютно беспощадной и, очевидно, знала, о чем говорила. И, если она на самом деле собиралась выполнить свою угрозу, вполне возможно, что выжил бы далеко не каждый.

— Ни за что! Мы не сдадимся без боя! — ответила Фенелла. Она посмотрела на Гризельду, и та кивнула. Пока они держались вместе, было ощущение, что все будет в порядке.

— Действительно, — послышался голос мисс Хардбрум с другой стороны пузыря. — Только боюсь, что вам двоим придется мириться с моей помощью, девочки.

Две ученицы улыбнулись своей учительнице зелий.

— Мисс Хардбрум, тем самым мы можем извиниться за каждое нарушение правил, которые совершали? — хором спросили они.

Мистрис Метла улыбнулась.

— Очень хорошо! — Она щелкнула пальцами, и Констанс внезапно оказалась внутри пузыря. — Две ученицы, независимо от того, звездные сестры они или нет, и ведьма, которая сбежала от меня, отказавшись от должности руководителя в Гильдии ведьм. Нормально. Так пусть же битва начнется!

События, которые за этим последовали, вошли в историю школы Кэкл. Защитный пузырь переместился на заснеженный двор, а вместе с ним и находящиеся внутри Фенелла, Гризельда и мисс Хардбрум. Остальные ученицы собрались на самом его краю, наблюдая за происходящим. Защитный пузырь был одновременно и хорошим (у остальных учениц было меньше шансов получить травму), и плохим (заклинания могли легко срикошетить от его стен). Девочкам было очень хорошо известно, как много стоит на кону, и все они столпились вокруг барьера, будто на футбольном матче.

Мисс Бэт нервно теребила свои кружевные перчатки без пальцев и сжимала своего Паддингтона. Мисс Дрилл молча болела за трио из школы Кэкл, как если бы это была школьная команда по баскетболу. Мисс Кэкл хмурилась, глядя на непроницаемый барьер.

— Вы в порядке, мисс Кэкл? — раздался голос слева от нее. Директриса обернулась и увидела стоящую рядом Милдред Хаббл.

— Я в порядке, спасибо, Милдред, — устало улыбнулась Амелия. — Мне просто интересно, как две студентки и их преподавательница намерены победить ужасающе безжалостную ведьму, которой сейчас довольно легко кого-то убить.

В центре пузыря мистрис Метла применила заклинание, и между ней и трио школы Кэкл образовалась красная (как подумала Гризельда, цвета крови) линия.

Фенелла выглядела довольно спокойно, хотя ее руки дрожали, когда она потуже затягивала свои волосы, собирая их в хвост. Гризельда тоже пыталась скрыть свое беспокойство, Констанс же выглядела как обычно.

— Девочки, — прошептала она, привлекая их внимание. — Это идет против всего, что я когда-либо говорила ученицам школы Кэкл, но вы можете применить любое атакующее заклинание, которое только придет вам в голову.

Внезапно они почувствовали, как их ударило словно бы электрическим током. Всех троих откинуло друг от друга. Раздались крики, типа «Фол!», «Чит!» и даже «Красная карточка! Послать ее подальше!» от мисс Бэт, которая, казалось, уже оправилась от того, что произошло в прошлом, и почему-то оказалась прямо на защитном пузыре, наблюдая за разворачивающимися событиями с высоты птичьего полета.

Мысленно проклиная Метлу, Фенелла вскочила на ноги, проверила, в порядке ли остальные и применила заклинание, которое использовала, чтобы в прошлом превратить База и Газа в статуи. С обеих сторон тоже полетели заклинания, но это произошло так быстро, что невозможно было сказать, кто их применил.

А потом Фенелла вдруг почувствовала, что совершенно не в состоянии передвигаться. Девочка чувствовала себя так, будто ее превратили в статую. Не было слышно ни звука, как будто кто-то нажал кнопку и выключил его. Фенелла опознала это заклинание. Оно было тем самым, которое она только что применила к Метле, и которое та с успехом отбила. Точнее, это заклинание было более продвинутым, и гораздо более жестоким. Оно превращало в лед. Фенелла чувствовала холод, проникающий под одежду и совершенно сковывающий тело. В панике она попробовала пошевелить пальцами, но ничего не вышло. Девочка была полностью парализована. Впервые с начала сражения Фенелла как следует рассмотрела женщину, применившую эту магию. То, что она увидела, повергло ее в ужас.

В облике мистрис Метлы совершенно не осталось ничего человеческого. Ведьма была так взбешена, что ее лицо исказилось, и создавалось впечатление, что оно сделано из воска. Волосы вздыбились, а в глазах застыла ненависть и отвращение.

Мисс Хардбрум и Гризельда обернулись и взглянули на девочку, превращенную в ледяную статую. Мисс Хардбрум что-то крикнула, и Фенелла, которая могла только наблюдать, отметила ошарашенный вид всех студентов. Гризельда тоже выглядела пораженной и одновременно напуганной, и Фенелла пожалела, что ничего не слышит. Гризельда же, у которой на лбу красовался порез, пробормотала заклинание, и через мгновение Фенелла почувствовала, что освободилась от ледяной магии. Гризельда схватила ее за руки и принялась растирать, пытаясь согреть.

— С тобой все в порядке? — с беспокойством спросила она.

— Я в порядке, Гриз, — улыбнулась Фенелла, стараясь успокоить разнервничавшуюся подругу. — Кстати, а что такое Х-Б сказала Метле?

Гризельда ухмыльнулась, наклонилась к Фенелле, и что-то прошептала ей на ухо. Фенелла ахнула, а потом разразилась смехом.

— Нет!

Струи фиолетового света выстрелили поверх их голов, и девочки обернулись, глядя на эпичную битву, разворачивающуюся между двумя взрослыми ведьмами. Заклинания летали в воздухе с бешеной скоростью, и обе женщины были полны решимости сражаться до конца.

— Ты больше никогда не прикоснешься к нашим студентам! — кричала мисс Хардбрум, посылая пару проклятий в свою бывшую наставницу, под одобрительные крики обитателей замка.

— И что произойдет, когда тебя не будет, чтобы защитить их, Констанс? — язвила Метла, уворачиваясь от проклятий и посылая несколько собственных. — Они все останутся одни! Но когда эти двое поступят в мой колледж, то будут находиться под моей личной опекой!

Этого было достаточно, чтобы Фенелла и Гризельда начали перебирать все заклинания, которые только знали. Мисс Хардбрум же начала применять совершенно незнакомую ученицам магию. Футбольная атмосфера, установившаяся за пределами купола, мгновенно исчезла. Это становилось опасным. Несколько первоклассниц плакали, а учителя выглядели крайне взволнованными. Некоторые старшие девочки были в отчаянии, и очень хотели оказаться внутри и помочь. Фенелла и Гризельда видели это, и это радовало их. За время своего обучения в школе они всегда старались помочь, и теперь все были полны решимости отстоять их перед этой страшной и жестокой ведьмой.

Внезапно мистрис Метла исчезла, превратившись в небольшую морскую свинку. Три сражающиеся ведьмы с недоумением посмотрели друг на друга, не понимая, кто из них наложил заклинание.

— Она лучше выглядит как морская свинка, чем как человек, не так ли? — заметила Гризельда, подходя к красной линии и с интересом изучая небольшого зверька.

— Я вижу, что ваша практика друг на друге, которой вы занимались в первом классе, не пропала зря, — сказала мисс Хардбрум, глядя на подопечных со смесью удивления и гордости.

Фенелла усмехнулась. В течение своей первой недели в школе они практиковались, превращая друг друга в различных животных и в таком виде бегая по школе, пока не находили неприятности. Именно тогда учителя и поняли, что Фенелла Фиверфью и Гризельда Блэквуд очень умные девочки, раз у них срабатывают такие заклинания.

Внезапно, едва не с драконьим рыком, морская свинка снова превратилась в разъяренную мистрис Метлу. Гризельда тут же отскочила назад, поближе к Фенелле и мисс Хардбрум.

— Как вы смеете? — взревела Метла. Она забормотала заклинание, и с ее пальцев начали слетать черные искры. Мгновение спустя черная струя понеслась в трех стоящих за красной чертой ведьм. Мисс Хардбрум тщетно пыталась выставить щит, Метла была слишком быстрой. Черная струя пробила едва наметившуюся преграду и ударила учительницу зелий в грудь. Та отлетела к самому краю купола, упала на землю и больше не двигалась. Но будто этого было мало. Заклинание прорвалось сквозь купол и врезалось в самую высокую башню замка. Башня затрещала и обрушилась на землю, совсем немного не достав до группы учениц. Затем, к ужасу зрителей, раздался громкий взрыв, прозвучавший в учебном крыле школы, и часть замка превратилась в груду обломков.

Барьер, который успела выставить мисс Хардбрум, дал Фенелле и Гризельде около трех минут форы, но этого было недостаточно, чтобы помочь учительнице зельеварения, которая сейчас лежала без сознания у края щита. Девочкам было странно и страшно видеть грозную мисс Хардбрум в столь плачевном состоянии.

— Боже, Гриззи, что мы будем делать? — всхлипнула Фенелла, глядя на груду дымящихся кирпичей, которые раньше были их школой.

Гризельда присела на корточки рядом с мисс Хардбрум. На ее глазах, как и на глазах Фенеллы, блестели слезы. Девочка держалась изо всех сил, стараясь не плакать. И тогда ей в голову пришла мысль. Это было рискованно, и заклинание было довольно длинным, но могло сработать.

— Фенни, ты помнишь тот случай, когда мы, учась во втором классе, в третий классе взорвали лабораторию зелий? Тогда еще мисс Хардбрум заставила нас переписать Кодекс ведьм и зачитать его на собрании?

Несмотря на тяжелую ситуацию, Фенелла улыбнулась. Из двадцати трех взрывов, которые произошли на занятиях по их вине, тот был самым запоминающимся. Тогда они добавили соду и уксус в зелье роста, что заставило растения полностью захватить лабораторию зелий, а потом взорваться. К сожалению, мисс Хардбрум не поверила в то, что это был несчастный случай.

— Ты помнишь, что в кодексе говорилось о дуэлях?

— Что?

— Там говорилось, что суммарная мощь двух менее опытных ведьм может одолеет более опытную ведьму. Для этого надо просто применить одновременно одно и то же заклинание. И если мы это сделаем, то вполне возможно, сможем избавиться от этой старой коровы!

— Да, но какое заклинание использовать? Ведь она знает гораздо больше, чем мы!

Девочки на минутку замолчали, а потом Фенелла заговорила:

— Ты помнишь то заклинание из восточной книги, для создания волшебной лампы?

Гризельда посмотрела на подругу.

— Ты уверена, Фенни? Ведь оно будет длиться веками…

— Гриз, подумай о том, что она сделает с нами! Посмотри на Х-Б! Как она поступает с другими! Ты же читала это заклинание, прежде чем мы выпрыгнули из окна.

Гризельда взглянула на шрамы, которые остались у нее на руках и приняла решение.

— Правильно!

Голос мистрис Метлы слышался сквозь щит и девочки понимали, что у них осталось секунд тридцать.

— Ну же, звездные сестры! Давайте посмотрим, как вы попытаетесь защитить свою драгоценную академию! Ягнята на заклание!

Фенелла и Гризельда посмотрели друг на друга, и набравшись решимости, хором принялись читать заклинание, которое никто никогда раньше не слышал:

— Лиминариум люкс, семпер ирретитус, абстенит малус, круситанис перфектус!

Подруги знали, что заклинание очень сложное, а потому они должны держать объект в поле зрения, пока магия не сработает. С их пальцев слетели оранжевые молнии. Они были столь мощными, что руки девочек дрожали. Метла мгновенно поняла, что происходит, но знала, что нет ни одного заклинания в мире, способного это остановить. Она закричала, но ее тело уже окутывал оранжевый дым, закручивающийся вихрем. Воронка все росла и росла, а наблюдатели, затаив дыхание, смотрели, как внутри него бушует и ругается злая ведьма.

— Продолжай, Фенни! — закричала Гризельда, видя, что подруга собирается опустить руки.

— Я не знаю, смогу ли, Гриззи! — крикнула в ответ Фенелла. Все ее тело дрожало и девочка чувствовала, что может в любую минуту упасть в обморок.

Внезапно раздался взрыв, и обеих девочек отбросило назад, к мисс Хардбрум, которая только— только пришла в себя. Заклинание было завершено. Учительница зелий обернулась, чтобы поговорить с Фенеллой и Гризельдой, и увидела, что они обе потеряли сознание. Мистрис Метла исчезла. Теперь на том месте, где она раньше стояла, была маленькая золотая лампа.

* * *

— Гриз, ты не спишь?

Наступило новое утро, и школа второй день подряд вставала поздно. Мисс Хардбрум предупредила, что им не стоит к этому привыкать, но большинство девочек воспользовались этим и теперь отсыпались.

Фенелла проснулась раньше и отправилась проверить, что делает Гризельда.

— Нет, я сейчас, — послышался приглушенный голос со стороны кровати.

— Отлично! — Фенелла пересекла комнату и запрыгнула на кровать. Гризельда протестующе застонала, но знала, что это бесполезно. Она приняла сидячее положение и взглянула на Фенеллу, которая сидела, по-турецки скрестив ноги, и широко улыбалась. Из них двоих Фенелла по утрам вставала гораздо легче.

— Как ты? — спросила Гризельда.

— Я в порядке, — заверила Фенелла, изображая беззаботность. Но Гризельда все равно видела шрамы, оставшиеся у подруги после событий двух последних дней. Им пришлось пережить самые ужасные испытания за всю свою жизнь. Фенелла чувствовала слезы, которые начали щипать глаза, и усилием воли загнала их обратно. — Я просто никогда не хочу говорить об этом.

— Что случилось с Метлой? — зевнула Гризельда.

Фенелла выглянул в окно на заснеженный двор. Она помнила, что мисс Хардбрум вчера спросила у нее, где же они нашли это заклинание, а после этого девочка отключилась.

— Насколько я слышала, Х-Б забрала лампу, — ответила Фенелла. — Но куда она ее определила — не знаю. Надеюсь, на свалку.

— Я все еще чувствую себя нехорошо, — пробормотала Гризельда. — Я знаю, что Метла была злой, но все равно…

Обе девочки вздохнули. Мистрис Метла действительно была злой и жестокой, но тем не менее, они чувствовали себя виноватыми перед ней.

— Я ненавижу это признавать, Гриззи, но в конце концов вопрос стоял в том, что либо она, либо мы, — вздохнула Фенелла, положив руку Гризельде на плечо. На руках подруги она тоже заметила шрамы, оставленные разлетевшимися часами. — Я и забыла, что она применила заклинание, чтобы изувечить нас осколками часов. Сущая ерунда по сравнению со всем остальным.

— Фенни? — Гризельда склонила голову и ее лицо скрылось за завесой волос.

— Что, Гриз?

— Просто… Я очень рада, что мы не сломались. Несмотря на то, что прошли через ад. И… Спасибо, что все это время была вместе со мной. Иначе бы я точно сдалась.

Фенелла понимала, что подруга имеет в виду. В течение двух последних дней они чувствовали, будто были поглощены тьмой, и что очень просто сдаться и упасть в пропасть.

— Нет проблем, Гриз. Я тоже рада, что ты была рядом. — Она крепко обняла лучшую подругу.

Раздался громкий треск и девочки, вскочив с кровати, подошли к окну, глядя на то, как ведутся работы по восстановлению разрушенной части замка. Фенелле и Гризельде было тяжело видеть, что здание, которое стало для них домом, практически уничтожено, но они были рады видеть, что работы по восстановлению уже ведутся. Работа была очень сложная и конечно, не обходилась без трудностей.

Еще во дворе была мисс Бэт, которая учила снеговиков, а вместе с ними и нескольких первоклассниц, исполнять балет. Мистер Блоссом ходил по двору с тачкой, собирая в нее разбросанные по двору кирпичи. Несколько девочек из второго и третьего класса помогали ему. И конечно же, многие играли в снежки. Высокой мисс Хардбрум было очень сложно уклоняться от них. Девочки взглянули друг на друга, и им в голову пришла одна и та же идея.

* * *

— Как там девочки? — часом позже поинтересовалась Амелия, сидя на своем привычном месте в учительской.

— Если вы имеете в виду Фенеллу и Гризельду, то они слепили из снега и оживили разных животных, которые теперь бродят по двору, отвлекая всех от работы!

Амелия приподняла бровь. Констанс вздохнула, и выражение ее лица смягчилось.

— Когда я говорила с ними сегодня, мне показалось, что все в порядке. Синяки и порезы скоро заживут — так всегда бывает. А вот психологические травмы займут гораздо больше времени.

В учительской повисла тишина, которую нарушила Имоджен, спросив:

— А что случилось с мистрис Метлой и той лампой, куда ее затянуло?

— Имоджен, если кто-то за пределами этой комнаты узнает о том, что с ней случилось, последствия могут быть ужасными для всех нас. Достаточно сказать, что мы не услышим о Хекети Метле в течение очень долгого времени, возможно, даже никогда. Я спросила у девочек, откуда они взяли это заклинание, и они сказали, что должно быть встретили его в одной из книг, несколько лет назад, — сказала Констанс.

— Однако, это очень хорошая работа, — подала голос Давина с другого конца стола. — У нас было достаточно заморочек с волшебной лампой, когда вы… — она осеклась и замолчала.

Амелия и Констанс переглянулись и взглянули на учительницу музыки, которая вдруг почувствовала себя крайне неуютно. Имоджен же изо всех сил старалась казаться спокойной.

— Когда мы — что? — спросила Констанс.

— Ох, простите, дамы, я только что вспомнила, что у меня сейчас урок в библиотеке, — пискнула Давина и сбежала из комнаты. Констанс переключила свое внимание на учительницу физкультуры.

— Есть что-то, что вы не договариваете, Имоджен?

— Нет! В любом случае, я только что вспомнила, что собиралась навести порядок в сарае со спортивным инвентарем, так что я пойду и сделаю это!

Имоджен выскочила из комнаты, а Констанс, подавив вздох, поднялась на ноги.

— Простите директриса, но кто-то должен напомнить Давине, что сегодня выходной и уроков нет.

Идя в библиотеку, Констанс обратила внимание, что дверь ее собственного кабинета была открыта, а на ее столе сидит попугай, сделанный из снега. Точно зная, кто поместил его там, Констанс подошла к снежной птице. Попугай держал листок бумаги, который уронил на подставленную учительницей ладонь, прежде чем вылететь в окно.

«Дорогая мисс Хардбрум, — было написано там. — Спасибо за все!»

* * *

В последний день выходных, празднуя свою свободу, две четвероклассницы танцевали в комнате Гризельды и подпевали в такт мелодии.

— Что это за адский шум? — послышался очень знакомый голос, который заставил девочек перестать танцевать и броситься выключать плеер.

— Здравствуйте мисс Хардбрум, — сказала Фенелла, очаровательно улыбаясь.

— Вы получили наше послание? — добавила Гризельда.

— Получила. А сейчас хочу, чтобы эта адская какофония немедленно прекратилась, — ответила учительница.

— Да, мисс, — хором ответили девочки, изо всех сил стараясь не улыбаться.

— А теперь, когда этот абсурдный шум закончен, я хочу сказать, девочки, что очень горжусь тем, как вы вчера справились с заданиями. Мистрис Метла уничтожала и более продвинутых чем вы ведьм своими заданиями.

— Она останется в этой лампе навсегда, мисс Хардбрум?

— Не навсегда, Гризельда, но достаточно надолго, чтобы мы все покинули этот бренный мир. И только потом появится крохотный шанс, что она сумеет освободиться.

— Это большое облегчение, — вздохнула Фенелла.

— Молодцы, девочки. И спасибо. — Мисс Хардбрум улыбнулась ученицам. — Но это не значит, что вы можете запустить эту музыку снова, как только я выйду из комнаты.

— Нет, мисс.

Мисс Хардбрум скрестила руки на груди и исчезла. Фенелла посмотрела на свои часы.

— Прошло десять секунд! Значит, мы можем снова запустить музыку!

Шесть лет спустя

Летнее солнце освещало двор колледжа Трех сестер. Во дворе, возле массивной, богато украшенной часовни стояло сто тридцать пять выпускников, шепчась, хихикая и слегка дрожа в своих тонких мантиях. Несмотря на то, что день был ясным, это был один из летних дней, когда солнце больше светило, чем согревало.

— Последний раз, Фенни, — пробормотала Гризельда, глядя на растущий перед часовней сад. Шесть лет обучения в колледже пролетели очень быстро, и сейчас был день, когда выпускники должны были получить свои дипломы. Годы, полные лекций, лабораторных работ, практических занятий, спорта и нескольких взрывов, остались позади.

Фенелла не ответила, позволяя воспоминаниям о прошедших годах захватить ее. Девушка вспоминала, как казалось, целую жизнь назад, они получали свои сертификаты ведьм от мисс Кэкл, а потом улизнули в лабораторию зелий, где добавили в растения волшебную смесь, которая со временем вызовет их бурный рост и полный захват лаборатории, в результате чего мисс Хардбрум жутко разозлится, когда вернется из летнего отпуска.

Обе девушки старались не вспоминать все те ужасные испытания, через которые их заставила пройти мистрис Метла несколько лет назад. Потребовалось некоторое время, чтобы залечить страшные шрамы, но ни Фенелла, ни Гризельда никогда не говорили об этом, с тех пор, как покинули школу. Однако, мисс Хардбрум гарантировала, что заклинание, заточившее мистрис Метлу в лампу, будет действовать еще долго, и это несколько успокаивало, даже несмотря на то, что им тогда пришлось написать более двухсот строк «Я не буду держать опасные и запрещенные книги заклинаний в моей комнате».

С тех пор, как девушки поступили в колледж Трех сестер, у них произошли некоторые изменения. В темных волосах Фенеллы появилось несколько фиолетовых прядей, в то время как Гризельда отрастила свои светлые волосы до талии. Сейчас они обе носили строгие, но красивые платья и высокие каблуки, которые хорошо сочетались с их черными мантиями выпускников колледжа. Девушки планировали получить свои дипломы, где было отмечено, что они с отличием закончили курс зелий и создание амулетов, а затем навестить школу Кэкл, чтобы снова увидеть учителей.

Хотя они уже давно были студентами колледжа, истории о них продолжали ходить, и подруги стали чем-то вроде городской легенды для девочек, которые взялись за раскрытие тайн замка и не хотели, чтобы их жизнь была слишком скучной.

* * *

Сидя в учительской школы Кэкл, директриса читала письмо от своей подруги — директрисы из колледжа Трех сестер. Мгновенный успех ее бывших учениц Амелию уже не удивлял. Столь же неудивительными были их регулярные попытки продвинуться в магии чуть дальше, что нередко приводило к взрывам, или, как в том памятном случае, когда они учились еще в третьем классе, созданию какого-нибудь животного, вроде дракона, ведь в колледже можно было свободно заниматься магией. Мисс Хардбрум нередко отмечала, что они, вероятно, пытаются побить свой собственный рекорд по взрывам в школе Кэкл. Ее собственную лабораторию подруги взрывали в общей сложности тридцать шесть раз.

* * *

Фенелла усмехнулась, вспомнив самый последний случай в школе.

— Интересно, сколько у нас будет взрывов, когда мы сами начнем учить? — бодро спросила она.

Как и много лет назад, подруги собирались стать учителями. Они были в процессе разработки своей собственной школы и собирались начать сразу после летних каникул. Их опыт обучения учителей школы Кэкл приготовлению анти-грязевого зелья только подтвердил, что преподавание — как раз то, чем они хотят заниматься.

— Ну, мы не будем испытывать нехватку вещей, которым можно научить, — согласилась Гризельда, откидывая с лица свои светлые волосы. — И у нас будет анти-грязевое зелье.

— И косметика.

— И машина времени.

— И танцевальные номера.

— И у Х-Б будет истерика, когда мы ей расскажем. Я имею в виду, мы же собираемся преподавать не в обычной школе, не так ли?

Фенелла снова улыбнулась.

— Мы всегда сможем оставаться в стороне… И сосредоточиться на более традиционных вещах. Кстати говоря, у тебя есть все, что нам нужно для сегодняшнего эксперимента?

Они шептались и хихикали, когда колонна выпускников начала двигаться вперед, в часовню, чтобы в торжественной обстановке получить свои дипломы. Сейчас подруги представляли себе лицо мисс Хардбрум, когда расскажут ей, что планируют научить своих учениц, как привести в действие еще один секрет. И заняв места в первом ряду, Фенелла и Гризельда сделали еще один шаг на пути, который начался для них в академии Кэкл десять лет назад.