Зверополис. И солнце засветит вновь (джен)

Спустя примерно четверть часа измученные полицейские и родственники пострадавших и погибших в результате трагедии разошлись по домам. Ординаторская опустела от встревоженных посетителей, и миссис Буйволсон всё ещё стояла в палате рядом с супругом. Буйволица просто не могла отойти от дорогого ей зверя, словно какая-то сила удерживала её рядом с ним. Она так и держала его копыто в своём и неотрывно смотрела на его серую морду, будто надеясь, что муж откроет глаза и повернёт к ней голову. Однако сейчас на хирурга наваливалась жестокая действительность, а не радужные надежды — в таком состоянии Буйволсону ещё долго не суждено было прийти в себя.

С трудом заставив себя отойти от любимого супруга, миссис Буйволсон вышла из палаты реанимации и услышала стук резко распахнувшихся дверей. В конце коридора возникла знакомая фигура мощного льва, одетого в строгий чёрный костюм, а за ним следовали два охранника-тигра. Несмотря на поздний час, сна у Леодора Златогрива не было ни в одном глазу. Даже издали Анабель увидела написанное на его морде выражение крайней обеспокоенности и быстро направилась льву навстречу.

— Как только услышал о взрыве, сразу прервал свою командировку, — заговорил лев, подойдя к буйволице. — Неужели и капитан был там?

Анабель только кивнула, затем движением головы пригласила мэра в ординаторскую. Охрана осталась снаружи. Лев сел на диван напротив буйволицы. Молчание висело в помещении пару минут, всё это время Леодор сидел, опустив голову. Несколько прядей пышной гривы упали на его морду, прикрыв глаза.

— Вообще не понимаю, как такое могло произойти? — пробормотал лев, будто обращался к самому себе, подняв голову и откинув золотистые пряди назад. — Какой зверь мог совершить такой кровавый теракт?

— Изверг, — глухо буркнула Анабель. — Чудовище. Вот кто, сэр. Таких зверей там была целая банда.

— Как Эддрик? — спросил глава Зверополиса. — Сильно ему досталось?

— Я вообще опасалась, что он умрёт во время операции, сэр, — тихо сказала буйволица, чувствуя, что на этих словах её словно кто-то хватает за горло. — Тяжёлые травмы, повреждения органов… Ещё мы извлекли из его груди болт, стрелу для арбалета.

При этих словах Леодор резко поднял голову.

— Болт? — хриплым голосом переспросил лев.

Буйволица с трудом кивнула. «Ужас», — едва слышно прошептал Златогрив и, вздохнув, спрятал морду в лапах, как если бы у него заболела голова. Миссис Буйволсон услышала его судорожный вздох, окинула льва коротким взором и выпрямилась, думая, что он плачет. Хищник поднял голову — дорожек слёз на его щеках не было, но глава звериного мегаполиса пребывал в крайней степени потрясения.

— Такое нападение и то, как поступили с твоим мужем, — глухо начал Леодор, — говорят либо о невероятной жестокости преступников, либо о личной мести Эддрику. Здесь и то, и другое. Никто не был ранен подобным образом?

— В нескольких офицеров стреляли, — после короткой паузы ответила Анабель.

Златогрив замолчал, и тишина в ординаторской спустя минуту казалась такой плотной, что её можно было резать ножом. Говорить и дальше о случившейся трагедии было свыше всяких звериных сил. Главный зверь города, чувствуя, как голова начинает болеть на самом деле, чуть слышно пробормотал:

— Как всевышние силы допустили такое? Шестеро полицейских, шестеро!

— Давай не будем об этом говорить, — взмолилась буйволица, переходя с Леодором на «ты».

— Прости, — после очередного вздоха произнёс мэр. — Тебе сейчас гораздо тяжелее. Разрешишь его увидеть?

Анабель только кивнула и поднялась с дивана, вместе со львом они вышли из ординаторской. Подойдя к палате реанимации, буйволица остановилась. Поняв, что друг лежит здесь, Леодор медленно поднял словно отяжелевшую лапу и открыл дверь.

— Грива моя с усами, Эд… — прошептал поражённый хищник при виде друга. Несколько мгновений, воплотившихся в сознании льва как минуты, он смотрел на Буйволсона, неподвижно лежащего на койке, затем осторожно дотронулся до его плеча… и в этот момент в палате погас свет. Леодор, оказавшийся во мраке, в изумлении осмотрелся по сторонам. В палату пробивался через небольшое окно только свет из коридора. Задержав на нём взгляд, хищник повернулся к тяжелораненому другу, и в то же мгновение кто-то резко схватил его за грудки. Острый взгляд льва различил в темноте поднявшегося на кровати Буйволсона, он крепко держал мэра. Глаза буйвола горели кроваво-красным огнём, они смотрели на Златогрива, полыхая так, что словно жгли его самого изнутри. Капитан полиции резко притянул к себе льва.

— Они удерживают твоего брата! — зарычал зверь, с каждым словом встряхивая главного зверя мегаполиса. — Они убийцы!

— Эд, успокойся! — просипел Леодор, пытаясь расслабить стальную хватку копыт Буйволсона. Сильная боль пронзила лапы льва — конечности буйвола словно превратились в раскалённую сталь. Мэр отскочил в сторону, размахивая обожжёнными лапами, а Буйволсон ещё три раза повторил произнесённые ранее фразы. Его голос был гораздо громче и ниже, от этого звучал страшно. Леодор попытался сделать шаг назад в ужасе, но его мощное тело как будто окаменело. Не в силах пошевелиться, лев, распахнув глаза так, что они почти вылезли из орбит, смотрел на разворачивающийся на его глазах ужас. С головы Буйволсона обильно струилась кровь, стекая на его могучую грудь, плечи и спину и заливая пол, затем шкура на его широкой морде разорвалась с жутким протяжным звуком, обнажая белые кости черепа. Куски плоти посыпались на пол, затем рогатая голова буйвола раскололась на две части, оттуда высунулась гигантская окровавленная лапа с длиннющими когтями. Леодор взревел от ужаса, и в этот момент раздался до боли знакомый голос:

— Брат, помоги мне!

Мэр, дрожа всем телом, рухнул на пол, глядя, как чудовище надвигается на него. Сердце бешено металось в груди Леодора, он закрыл глаза и вновь открыл. Наваждение не рассыпалось — чудовищная конечность обрушилась на морду льва. Место удара словно взорвалось дикой болью, а в ушах стоял рёв Стефана:

— Помоги!!!

— НЕТ!!! — С этим криком Леодор резко сел в постели. Жуткая картина кошмара сменилась тишиной и мраком спальни, в приоткрытое окно задувал свежий ночной ветерок. Лев автоматически прижал обе лапы к морде, но никаких кровавых ран на ней, естественно, не было. С трудом переводя дух, хищник осмотрелся по сторонам, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце.

— Сколько можно на сегодня кошмаров… — пробормотал мэр, ложась на другой бок. С другой стороны широкой кровати раздался тихий шорох и стон, затем проснувшаяся от крика супруга спросила:

— Лео, что с тобой?

— Ничего, это просто плохой сон… — выдохнул лев. Словно успокаивая, на его плечо легла лапа жены, и сердце стало биться ровнее. Через несколько минут главный зверь города снова забылся, но перед тем, как погрузиться в липкое болото сна, в сознании Леодора вновь мелькнул находящийся на грани смерти Буйволсон, подключённый к аппаратному дыханию.

* * *

— Вот, выпей, — Ник сунул в лапки Джуди чашку с горячим чаем. Сжимая ёмкость дрожащими конечностями, так что её содержимое чуть не выплёскивалось на пол, крольчиха сидела на кровати, уставившись в одну точку. Несмотря на позднее время — часы показывали четвёртый час утра, — сна не было ни в одном глазу ни у Джуди, ни у её рыжего друга.

— Как такое могло произойти? — хрипло прошептала крольчиха, с видимым усилием сделав глоток. Горячая волна пронеслась по пищеводу. — Скажи, Ник!

— Это настоящее убийство, — пробормотал Ник, садясь рядом. На ум ему не приходило ни одной мысли, кроме этой. — Такая страшная смерть… — И лис судорожно сглотнул — он видел страшно изуродованное тело Дэймона Андерсена. Картина теракта до сих пор представала в воображении обоих, казалось бы, с преувеличенным реализмом, заставляя друзей содрогаться от ужаса. За всю свою жизнь Джуди не видела ничего страшнее, столько чужой крови оказалось в её жизни впервые. Молодая сотрудница полиции не была готова к такому повороту событий. Никто из их с Ником коллег не заслуживал такой чудовищной смерти…

— Я до сих пор вижу их тела, — шептала крольчиха. — Вижу лужи крови…, а этот страшный запах не выветривается совсем!..

— Джуди, тебе надо успокоиться и немного поспать, — тихо сказал Ник и положил лапу на плечо Джуди. Он был настолько шокирован, что забыл о прозвище, которым каждый раз называл напарницу. — Нам всем нужен отдых после такого…

— Я сегодня точно не засну, Ник, — шепнула молодая крольчиха. Каждый вздох отдавался в её груди резкими уколами, Джуди казалось, что вместо сердца под рёбрами ворочается огромный булыжник. День ей казался чудовищно длинным, и в памяти крольчихи ему навсегда было суждено остаться кошмаром. Кошмаром, с которым и ей, и Нику придётся жить всегда. Из коридора общежития, в котором Джуди до сих пор жила, донеслись голоса, и длинные уши крольчихи быстро поднялись — голоса были очень знакомыми. Зайка не успела сказать ни слова, как дверь в комнату распахнулась, и внутрь ворвались запыхавшиеся родители.

— Джуди, детка!.. — выпалила с порога Бонни и метнулась к дочери, чуть не сбив стоящий неподалёку стул. Подбежав к кровати, крольчиха заключила дочь в объятия, через мгновение к ним присоединился и отец. Джуди, ощущая на своих плечах тепло родительских лап, почувствовала, что всё произошедшее с ней за сегодняшний день — охота за преступником, смерть, которую они с Ником избежали и взрыв в департаменте, — сплелось в её груди тугой узел. И впервые за долгое время самообладание изменило ей — не сумев справиться с собой, Джуди уткнулась с плачем в плечо матери.

Дав дочери выплакаться, Стью, поздоровавшись с Ником, спросил:

— Ты в порядке, милая? Ты была там в момент взрыва?

— Только после того, как всё случилось, — всхлипнула молодая крольчиха. — Мы с Ником приехали после перерыва и всё увидели…

— А мы, как услышали про этот ужас из новостей, сразу собрались и поехали, — пробормотала Бонни, поглаживая дочь по голове. Они с супругом и множеством братьев и сестёр Джуди увидели репортаж и рассказ крольчихи по телевизору. С ней было всё в порядке, как и говорили многочисленные дети, но справиться с тревогой любящие родители не смогли, поэтому вмиг собрались и поехали в Зверополис.

— Мы и до этого чуть на том свете не оказались, — буркнул Ник и рассказал об их похищении Гиппингтоном. Джуди подняла голову — в её памяти всплыла строка из его тетради, где был указан её отец. Но спрашивать у отца о связи с Гиппингтоном дочь не решилась — не такое подходящее для этого было время. Стью слушал молодого лиса, совершенно не моргая, а Бонни, не прекращавшая обнимать старшую дочь, постоянно охала и ахала.

— Кто же такое мог сделать? — спросил Стью после того, как Ник закончил рассказ. Этот вопрос сегодня задавали друг другу и самому себе все жители Зверополиса.

* * *

— Обещаю, никому из вас это с лап не сойдёт! — рычал массивный лев, сидящий на стуле рядом со столом. Сбоку от него висел на стене стеклянный шкафчик, набитый медицинскими препаратами. На столешнице лежала грязная, покрытая засохшими пятнами крови рубашка, бывшая когда-то белой, а теперь по цвету сравнявшаяся с серой стеной помещения.

— Интересно, с чего вдруг такая забота? — продолжал ёрничать Стефан Златогрив, наблюдая за тем, как молодой тигр перевязывает ему простреленное два дня назад плечо. — Или я из заложника превращаюсь в любопытный экспонат для выставки в музее?

— Не дёргайся, — спокойно попросил хищник. — Мне надо перевязать тебе рану.

— Не трогай меня! — рыкнул лев и, встав, потянулся за рубашкой.

— Сядь! — гаркнул тигр. — Ты можешь получить заражение крови, и брат тебя тогда не увидит.

Стефан не без злости посмотрел на молодого хищника, но повиновался и сел, правда, с большой неохотой. Едва тигр закончил перевязывать льву рану, как отворилась дверь, и в помещение вошли Дарктайгер и Эйдан. При виде обоих врагов брат мэра сжал лапы в кулаки и напрягся. На этот раз на изуродованной морде тигра не было злорадной усмешки, её перекашивала злоба.

— Я слишком много времени трачу на тебя и на твоего дружка-волка, — прорычал Дарктайгер, подойдя к Стефану. — А моё терпение не бесконечно!

Не дожидаясь ответа от льва, тигр подошёл к нему и, ухватив лапой за гриву, рывком поднял со стула. Острые тигриные когти оцарапали Стефану макушку, заставив гривастого хищника поморщиться от боли. Эйдан и Дарктайгер вывели льва в коридор, молодой тигр-медик удивлённо посмотрел им вслед. Рубашка Стефана так и осталась лежать на столе.

Полосатые хищники втолкнули брата мэра в слабо освещённое помещение, где он и Волкас томились после неудачной попытки побега — без еды и воды. Лев упал и приподнялся со стоном — от удара о пол заболела рана. Волкас, со связанными лапами и следами недавних побоев, поднял голову.

— По-моему, простые слова и угрозы на вас действуют не достаточно, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, заговорил Дарктайгер. Он не ходил взад-вперёд, вопреки своему обыкновению, а стоял на одном месте и полыхающим яростью взором сверлил обоих хищников. Его длинный полосатый хвост метался из стороны в сторону. — Я давно устал тратить время на вас — на каждого из вас. Поэтому через несколько минут, если будете себя плохо вести, убью одного из вас. Либо ты больше никогда не увидишь своих братьев, — тигр ткнул лапой в брата Леодора, — либо тебя, — конечность указала на Волкаса, — отправлю вслед за твоими дражайшими коллегами!

Стефан и Волкас переглянулись друг с другом, поражённые словами врага. Что они означают? Лев был уверен, что Дарктайгер не знает про их с Леодором брата, а Волкас не понял, что тигр имел в виду, говоря о сотрудниках его отдела полиции.

— А, замешательство, — насмешливо пропел Дарктайгер. — Знакомое чувство. Что ж, смотрите сюда. Заодно убедитесь, что я шутить не намерен!

Движением фокусника тигр извлёк из кармана смартфон, потыкал в дисплей лапой и повернул к пленникам. Экран показывал репортаж с места трагедии — полицейского участка Буйволсона. Серый и гривастый хищники остановившимися взорами смотрели на повреждённое взрывом здание департамента, на санитаров, выносящих из здания тела погибших и раненых. После того как корреспондент Семирамида Сноу сообщила имена жертв, Дарктайгер убрал телефон в карман, затем с удовольствием посмотрел на растерянные и испуганные морды волка и льва.

— Ваших друзей нет в живых, думаю, что и этот бык-психопат тоже долго не задержится на этом свете. Оказывается, я не добил Буйволсона, — проговорил хищник последние слова с явным сожалением. Тем не менее тигр с наслаждением наблюдал за шокированными Стефаном и Волкасом. — И это мой первый шаг. О втором я уже сказал, так что…

Слова врага долетали до слуха Стефана словно через слой ваты, а внутри всё похолодело от ужаса увиденного — из полицейского департамента, который брат мэра возглавлял до Буйволсона, выносили тела погибших и раненых друзей. Речь Дарктайгера прервалась на полуслове — с яростным рёвом Стефан вскочил и бросился на ненавистного врага, метя выпущенными когтями ему в морду. Эйдан быстро шагнул вперёд и ударил льва по перевязанной ране, заставив его упасть на колени и схватиться за плечо, а сам быстро достал пистолет. Рыкнув, Дарктайгер с силой пнул Стефана, в результате тот отлетел к стене и ударился об неё затылком. На бинтах теперь алело красное пятно. Волкас попытался вскочить, но не смог — и передние, и задние лапы у него были связаны. Злобы в его глазах было не меньше, чем у Стефана, когда он сфокусировал взгляд на Дарктайгере.

— Ах ты, подонок! — прорычал Стефан, оскалив клыки, окрашенные кровью. — Ты пожалеешь об этом, понял?

— Ещё слово — и замолкнешь навсегда! — угрожающе произнёс Эйдан, направив ствол Стефану в переносицу.

— Ах, какой накал страстей, — хохотнул Дарктайгер, обнажив острые желтоватые клыки. — Давайте-ка все успокоимся и послушаем меня.

Ещё пару мгновений тигр сохранял внешнее спокойствие, затем с глухим рычанием подскочил к Стефану и вновь ухватил его за гриву.

— Я устал тратить на тебя уйму времени! — рявкнул он, водя лапой из стороны в сторону и тем самым причиняя льву невыносимую боль. — Говори — где образцы?

— Отпусти его! — одновременно с Дарктайгером выкрикнул Волкас. Эйдан быстро встал между офицером и боссом, не сводя с первого пистолета. В этот момент Дарктайгер с криком отскочил от Стефана, размахивая передними лапами. На пол закапала кровь — в попытке освободиться от хватки тигра Стефан расцарапал ему когтями одну из конечностей.

— Так, продолжаем выпускать когти, да? — криво усмехнулся тигр. — Хорошо, поступим так. Ты, — обратился он к Стефану, — будешь смотреть.

Дарктайгер подмигнул Эйдану, тот отошёл обратно к Волкасу и поднёс ствол к его переносице почти вплотную. Не говоря ни слова, молодой офицер лишь смотрел на тигра, но горевший в его глазах огонь ярости выдавал все его чувства.

— Если ты не ответишь на мой простой вопрос, то будешь коротать время в компании его разлагающегося трупа, — тигр ткнул лапой в сторону Волкаса, которого держал на прицеле напарник. — Представляешь удовольствие — не один день в помещении, и с таким смрадом! Не пройдёт и двух суток, как ты сам будешь умолять меня выпустить тебя, сам захочешь рассказать, куда спрятал образцы вируса и вакцины!

Дарктайгер говорил на этот раз тихо, понизив голос почти до шёпота, но в небольшом помещении его голос был великолепно слышен.

— Я устал повторять, — выдохнул Стефан, — что я ничего не знаю. Я в глаза не видел того, о чём ты говоришь.

Тигр наклонился к Стефану и посмотрел ему в глаза, навесив на морду противное притворно-понимающее выражение.

— Правда? — тихо, словно добрый отец у маленькой девочки, спросил Дарктайгер. Но за этой интонацией угадывались злость и недоверие. Тигр повернулся к сородичу и кивнул ему. Эйдан достал из кармана канцелярский нож и разрезал верёвки на передних лапах Волкаса. В следующий миг по комнате разнёсся звучный хлопок выстрела, тут же последовал мучительный вопль боли. Эйдан, обладающий гораздо меньшим терпением, нежели его босс, выстрелил Волкасу в правое предплечье. На пол потекла кровь, крик серого хищника перешёл в протяжный стон. Стефан с яростным криком снова попытался вскочить на задние лапы, но Дарктайгер с силой оттолкнул его к стене.

— У меня хватит пуль, чтобы помучить волка! — пригрозил Эйдан. — Решайся — или правда для нас, или твой друг будет умирать в мучениях.

— Стефан, не говори ему ничего! — выкрикнул Волкас, дергаясь всем телом, тщетно стараясь ослабить опутывающие его верёвки. — Молчи!

Снова грохнул выстрел, снова в уши Стефана ворвался дикий крик боли. Кровью на сей раз обагрилась левая задняя лапа.

— Прекрати! — взревел Стефан.

— Думаешь, мы недостаточно серьёзны?! — легко перекричал льва Дарктайгер. — Я тебе задал вопрос, ты на него не ответил. Это последствия твоего выбора, Стефан! Хочешь усугубить ситуацию? Две конечности у Волкаса ещё целые!

Последние слова тигр произнёс с хриплым смешком и перевёл взгляд на Волкаса. Эйдан уже готов был нажать на спусковой крючок…

— Стой! — подскочил Стефан. Больше он не мог выносить того, как полосатые хищники методично и хладнокровно расстреливают товарища. — Не стреляй, стой!

Эйдан с явной неохотой опустил пистолет. Оба тигра медленно повернулись к взволнованно дышащему Стефану. Лев непривычным для него умоляющим взором смотрел на полосатых хищников.

— Не надо, — устало выдохнул он. Дарктайгер шагнул к нему, и в этот момент в комнату ворвался тигр-медик.

— Что происходит, кто стрелял? — испуганно спросил запыхавшийся молодой сородич, затем, окинув взглядом стонущего и окровавленного Волкаса, с неодобрением фыркнул: — Опять развлекаешься?

— Что тебе, Марти? — недовольно оборвал его Дарктайгер.

— Тебя в твоём кабинете ждут твои… кхм… подчинённые, — последнее слово Марти произнёс с иронией. Дарктайгер, не обратив внимания на неприкрытый подкол, быстро вышел из камеры пленников. В коридоре он обернулся и велел Эйдану:

— Пока меня не будет, разговори этого здоровяка. Мотивацию ты знаешь. Марти, перевяжи этого, — тигр ткнул лапой в раненого волка. — Потом заприте обоих.

Предводитель вышел из камеры, оставив пленников наедине с опасным зверем. Марти, закончив перевязывать раненого полицейского, поднял голову.

— Только не убивай никого, слышишь? — обратился он к старшему хищнику.

— Без тебя разберусь! — грубо оборвал его Эйдан. — Если закончил — проваливай!

Молодой тигр вышел с недовольным видом. Стефан и Волкас уставились на тигра в ожидании дальнейших его действий.

— Я тоже не буду ходить вокруг да около, — прорычал Эйдан. — Моё терпение тоже не безграничное. Я позову ещё кое-кого, и тогда у твоего друга будут не только дырки от пуль в конечностях, но и содранные лоскуты шкуры. Я это умею делать, Стефан, умею! — И, наслаждаясь яростью, полыхающей в глазах льва, добавил: — Так что ваша судьба в ваших же лапах. Повторяю ещё раз — где образцы?

— Иди к шакалам! — рыкнул брат мэра, дёрнувшись всем телом. — Я своей тени боюсь больше, чем тебя. Знаешь, что с тобой сделает Леодор, когда узнает обо всём?

— Он же тебе сказал, что у него нет никаких образцов! — простонал Волкас, повернув голову к Эйдану. В то же мгновение на морду молодого волка упал мощный удар. Зверь опрокинулся на бок и застонал от вновь вспыхнувшей боли в простреленных лапах.

— Когда старшие разговаривают, младшие молчат, тебя в детстве не учили этому? — выкрикнул Эйдан.

— Стефан, молчи, ни слова! — взмолился серый хищник.

Эйдан, с перекосившейся от ярости мордой, с силой пнул Волкаса, затем, подойдя к Стефану, жёстко ткнул его лапой в грудь, процедил:

— Сейчас ещё будет кровь. Вы сами напросились!

Резко развернувшись, хищник выскочил из комнаты и громко хлопнул дверью. Издавая стоны, Волкас поднял голову и посмотрел на раненого друга. Лев судорожно вздохнул — он ясно представил, что последует дальше.

— Стеф, что бы они со мной ни делали — прошу тебя, молчи! — тихо выдавил волк, опаляемый жаркими волнами боли. — Иначе они нас убьют. Мы живы до сих пор только потому, что молчали.

Лев не ответил, только перевёл взгляд на бинты, из-под которых уже сочилась кровь. После того как он увидел ужас, устроенный Дарктайгером, надежда на благополучный исход, и раньше казавшаяся призрачной, стремительно таяла. Время как будто нарочно замедлило свой ход, каждая минута казалась часом, а он, в свою очередь, — вечностью. В камере стояла тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием раненых пленников. Вскоре в замке заскрежетал ключ, и внутрь вошёл Эйдан с небольшим серым чемоданом в лапе, а позади тигра шли два леопарда в годах и огромный одноглазый носорог. Велев стоять зверям у входа, мощный хищник подошёл к Волкасу и, поставив чемодан рядом с ним, вытащил волка на середину комнаты и начал снимать с него полицейскую рубашку. Бросив одежду на пол, Эйдан достаточно грубо повалил серого хищника на живот. Зверь снова застонал от боли.

— Скотч! — коротко приказал Эйдан и протянул лапу в сторону. Один из леопардов дал тигру требуемое, и тот быстро замотал липкой лентой задние лапы Волкаса. Ту же операцию он проделал и с передними конечностями, вытянув их вперёд и не обращая внимания на усилившиеся стоны. Теперь молодой волк не пошевелить ни одной лапой. Затем Эйдан разорвал рубашку на спине офицера.

— Держите ему голову и лапы, — приказал тигр. Носорогу он велел следить за Стефаном.

Когда леопарды прижали Волкаса к полу, а могучий зверь наставил на Стефана пистолет, Эйдан достал из чемодана хирургический зажим со скальпелем, а затем, держа в лапе эти предметы, повернулся к Стефану. Молодой полицейский взволнованно дышал в ожидании дальнейшей судьбы, он нутром чувствовал, что ему будет невероятно плохо.

— Знаешь, какую боль ощущает зверь, когда с него заживо сдирают шкуру? — спросил Эйдан у Стефана, смотря льву прямо в глаза. — Это сложно описать, но я думаю, что Волкас сможет, если через десять секунд не скажешь, куда вы дели образцы вакцины и вируса. Каждая секунда молчания будет куплена сначала его шкурой, а потом, когда тело и разум не выдержат, твоей!

Волкас, прижимаемый к холодному полу леопардами, задышал ещё чаще, по его телу пробежала дрожь. Эйдан плавными и уверенными движениями разрезал шкуру на спине волка крест-накрест, заставив его зарычать от сильной боли. По шерсти побежали красные, тёплые струйки. Тигр глянул в расширившиеся от ужаса глаза Стефана, злобно ухмыльнулся и, ухватив зажимом один из образовавшихся углов, начал отгибать его назад, отдирая от тела шкуру. Волкас пронзительно заревел во всю силу голосовых связок от жуткой боли, которая, как ему казалось, заполнила собой весь мир. Было такое ощущение, что на тело льётся расплавленный металл. Молодой хищник отчаянно извивался под крепкими лапами пятнистых зверей, а в уши ему нёсся хриплый голос палача — Эйдан обращался к Стефану:

— Он чувствует боль, это очевидно. А что чувствуешь ты, Стефан? Хоть капля сочувствия наберётся?

Тигр оторвал от плоти ещё около половины дюйма шкуры. Дикий рёв метался под потолком тесной комнаты, смешиваясь с воплем Стефана:

— Прекрати, хватит! Стой! — Лев вскочил на лапы и метнулся к Волкасу, однако носорог оттолкнул хищника в угол.

— Что ты сказал? — скривился Эйдан. — Вас плохо слышно, мистер Златогрив!

Уже вся спина Волкаса была в крови, но Эйдан не собирался останавливаться. Он перебрался на другой участок тела Волкаса. Новый, ещё более ужасный вопль прогремел в ушах зверей. По морде офицера катились слёзы, а в глазах стало затуманиваться от боли. Стефан больше не мог выдерживать мучений товарища — наблюдать такую картину пытки было свыше его психологических возможностей и выдержки. Лев вновь вскочил.

— Хватит! Стой!

Носорог предупреждающе поднял оружие.

— Может, хватит, Эйдан? — повернулся к тигру леопард, что держал голову и передние лапы Волкаса. Эйдан вполне красноречиво промолчал, продолжая отдирать шкуру со спины полицейского.

— Умоляю, остановись! — С этим воплем брат мэра вновь устремился к группе хищников. Носорог тут же обхватил его огромными лапами поперёк туловища.

Тигр отпустил Волкаса, оставив его трястись в луже собственной крови. Рёв сменился жалобным, бессильным подвыванием. Стефан, тяжело дыша, пытался освободиться от стального захвата державшего его носорога.

— Клеманд! Нашего брата зовут Клеманд! — выпалил лев, дрожа всем крупным телом. — Но он живёт не в Зверополисе, он далеко отсюда! За океаном, в городе Санта-Зверра!

— Нет… — с трудом простонал измученный Волкас, готовый потерять сознание. — Молчи…

— Говори дальше, — велел Эйдан и для пущего устрашения снова поднёс зажим к разрезам.

— Клеманд знает всё про этот вирус и про вакцину, — быстро и сбивчиво заговорил Стефан. — Это всё, что мне известно, я клянусь тебе! Я не знаю, где образцы, правда! Поверь!

Носорог отпустил льва, и тот обессиленно упал на колени. Его мощная грудь тяжело вздымалась и опускалась, а сердце было готово выскочить из неё. Тигр протёр от крови зажим и скальпель и положил их обратно в чемоданчик, затем, выпрямившись, довольно кивнул.

— Вот видишь, — сообщил Эйдан. — Такие методы воздействия всегда эффективны. Через боль своего друга ты вышел на новый уровень. Подобные вещи из пешек делают королей!

Собрав инструменты, четвёрка зверей вышла из камеры. Эйдан выключил свет, оставив окровавленного Волкаса и психологически измотанного Стефана почти в полной темноте — лишь красная лампочка горела над дверью, слабо освещая комнату. Молодой волк хотел повернуть голову, но не смог — все силы разом покинули его тело. Стараясь двигаться как можно меньше, он охрипшим, едва слышным голосом просипел:

— Зачем, Стеф?!

— Прости. Я не мог смотреть. Не мог, — выдохнул раненый лев и обессиленно прислонился спиной к стене. Волкас от перенесённой пытки потерял сознание. Стефан, понемногу придя в себя после перенесённого стресса, медленно поднялся и подошёл к бесчувственному коллеге. Кровь продолжала течь из длинных разрезов, на полу её становилось всё больше. Лев подобрал валявшуюся на полу рубашку и, сложив её вчетверо, осторожно прижал дрожащими лапами к ранам волка. Неизвестно, мог ли прийти Марти, чтобы помочь израненному Волкасу, а без помощи и с такими ранами Гарольд мог получить заражение крови. Волк тихо застонал, а у Стефана, решившего, что раненый пришёл в себя, не нашлось слов, чтобы подбодрить его. Недавняя пытка до сих пор стояла перед глазами льва, она потрясла Стефана настолько, что его конечности до сих пор тряслись. Эйдан безошибочно выбрал слабое место Стефана, сыграв на его чувствах. Тигр не сомневался, что под таким воздействием брат мэра быстро расколется, что он не сможет долго выносить мучений друга.

Тут в голове льва зазвучал голос Дарктайгера: «Я шутить не намерен!» Злодей доказал серьёзность своих намерений, устроив взрыв в полиции, который унёс несколько жизней. Дальше будет только хуже. Теперь Стефан не сомневался, что он и Гарольд попали в капкан, а над городом нависла угроза. И любая попытка вырваться отсюда, возможно, будет стоить им жизни, а вдвоём, учитывая ранения, пленники далеко уйти не смогут. Подумав таким образом, Стефан ощутил навалившееся на него чувство отчаяния, которое более чем за месяц плена было для него не в новинку. Отчаяние переплеталось в его душе с непривычным для льва страхом. Он выдал врагам их с Леодором брата, а такому зверю, как Вигмар Дарктайгер, ничего не стоит его найти. Поняв, что натворил, Стефан обхватил голову лапами и застонал от злости на самого себя и от осознания собственного бессилия. Он утратил чувство уверенности в завтрашнем дне, понимая, что самое худшее будет ещё впереди.

Время продолжало лететь минута за минутой, и, когда Стефан начал погружаться в дрёму, раздался звук открывающегося замка, и внутрь вошёл Марти. Молодой тигр не видел событий, развивавшихся после его ухода, поэтому увиденное им, когда он включил свет, заставило его отступить назад. Глаза хищника в ужасе расширились.

— Что здесь происходило? — пролепетал зверь, быстро подходя к Волкасу и снимая с его спины окровавленную рубашку Стефана. — О, вот же…

— Спроси у своих старших дружков! — буркнул лев, смотря прямо перед собой.

— Совсем ума лишились, палачи чёртовы! — рыкнул Марти и выскочил из комнаты, вытаскивая на ходу рацию. Вскоре он вернулся со своим чемоданчиком и в сопровождении двух гепардов с носилками. На них звери аккуратно уложили стонущего Волкаса.

— Куда вы его? — спросил Стефан.

— В изолятор, — последовал ответ от тигра. — Ему срочно нужна помощь!

— Где этот изолятор? — спросил лев, когда Марти вновь начал перевязывать открывшуюся от удара рану.

— Не здесь, — сказал Марти. — Волкасу ещё повезло, они его могли запросто убить.

Молодой тигр, недовольно сопя, справился с заданием. Сложив бинты обратно в чемодан, полосатый медик обратился к Стефану:

— Мой тебе совет — не говори этим выродкам ничего. Будет только хуже.

— Какой смысл теперь? — устало выдохнул в пустоту Стефан, когда за Марти захлопнулась дверь.

* * *

Преодолев несколько поворотов по подземным лабиринтам, Дарктайгер вошёл в полутёмный кабинет, слабо озаряемый мерцанием экрана компьютера. Замерев на миг, тигр подошёл к столу, с шумом потянул в себя воздух, словно принюхивался. Даже не видя того, кто сюда пришёл, Дарктайгер узнал пришедшего. Хищник процедил с насмешкой:

— Ты такой смелый, что решился прийти сюда… или глупый?

Сзади раздался тихий шорох, затем — медленные шаги подходившего зверя. Дарктайгер медленно обернулся и холодным взглядом смерил стоявшего перед ним сородича. В правой лапе он держал пистолет, направив его старшему тигру в переносицу.

— То, что твой брат работает, вернее, работал в полиции, явно не прибавило тебе мозгов, Бенедикт, — сообщил Дарктайгер. Произнеся имя молодого тигра, зверь услышал щелчок взводимого курка.

— Ты убил Вальтера, — прорычал сквозь зубы Бенедикт, сделав ударение на предпоследнем слове. — Даже не вздумай отрицать!

— Мне отрицать нечего, — совершенно спокойно сказал Дарктайгер и, отвернувшись, подошёл к столу. — В таких случаях жертвы неминуемы.

— Не отворачивайся от меня! — рявкнул Бенедикт. Враг повернулся, в его глазах мелькнуло удивление. Молодой тигр шагнул к преступнику, не опуская оружие. Дарктайгер прищурился.

— Ты не выстрелишь, Бен, — невозмутимо произнёс хищник. — Кишка тонка.

Взревев, Бенедикт бросился на Дарктайгера и повалил его на стол. Органайзер, кружка с недопитым кофе и куча бумаг со схемами посыпались на пол, с громким стуком упал и монитор. Молодой тигр держал одной лапой ненавистного врага за шею, а второй, в которой сжимал пистолет, с яростным рычанием молотил Дарктайгера по морде. Он знал, что бьёт тигра, который был в два раза старше его и намного сильнее, но Бенедикту было всё равно, какой силы удар он получит в ответ. Самым желанным для него было сейчас причинить убийце брата боль — чем сильнее, тем лучше, несчастный хищник с каждым ударом вымещал на сородиче всю свою душевную боль и страдания. Изловчившись, Дарктайгер с силой оттолкнул от себя молодого тигра задними лапами и выпрямился, потирая шею.

— Ты бы не орал во всё горло и держал бы себя в лапах, — покачал он головой. — А то как бы не пришлось старику Звермайеру хоронить вскоре и второго сына! Мы здесь не одни. Как ты прошёл сюда?

В этот момент дверь распахнулась — с такой силой, что, ударившись о стену, чуть не закрылась обратно. Дарктайгер и Бенедикт обернулись на шум. В помещение вошёл Дерек Гиппингтон с пистолетом в копыте.

— Убери пистолет, ты, полосатый! — пророкотал гиппопотам, подойдя к молодому тигру и ткнув его стволом в грудь. — Я же тебе сказал, чтобы ты больше не появлялся здесь, предатель!

— Предатель? — вздёрнул брови Дарктайгер и повернулся к напарнику. — О чём ты, Дерек?

Гиппопотам рассказал о том, что произошло на этаже с заключёнными.

— Он сдался полиции, точно тебе говорю, — закончил Гиппингтон. — Как они ещё узнали, куда я увозил ушастую и рыжего? Он меня выдал!

— Я тебя не… — попытался было оправдаться Бенедикт, но тут же получил сильный удар пистолетом по морде. Молодой хищник оказался на полу.

— Выведи его отсюда, — велел Дарктайгер. — Если ещё раз появится… Смотри мне в глаза! — рыкнул он, пнув Бенедикта.

Брат Вальтера поднял голову, из уголка его пасти стекала тонкая струйка крови. Бенедикт сверлил сородича злобным взглядом, в котором явственно читалось пожелание мучительной смерти.

— Если ты ещё раз здесь появишься, Бенедикт, я тебя отправлю вслед за братом и его друзьями, тебе ясно? — чеканя каждое слово, спросил Дарктайгер.

Хищник плюнул убийце под лапы. Фыркнув, тигр посмотрел на Гиппингтона и кивнул:

— Он понял.

Гиппингтон рывком поставил Бенедикта на задние лапы и вытолкнул в коридор. «Я тебя уничтожу!» — успел бросить он напоследок, однако Дарктайгер сделал вид, что не слышал угрозы в свой адрес.

Несостоявшийся убийца Ника и Джуди, ворча себе под нос, выволок молодого тигра в тоннель и с силой оттолкнул его от себя. Не удержавшись на лапах, Бенедикт больно ударился лбом о рельс.

— Я и тебе припомню, что ты стрелял в Вальтера! — простонал молодой тигр, перевернувшись на спину.

— Забудь дорогу сюда, понял? — пропустив угрозу мимо ушей, рявкнул Гиппингтон. — Больше повторять не буду.

Гиппопотам развернулся и ушёл, легко неся крупное тело. Бенедикт проводил врага злобным взглядом, утёр с подбородка кровь и медленно поднялся, приходя в себя после припадка ярости. Разрозненные видения мелькали в мозгу молодого тигра — разрушенный коридор в полицейском департаменте, умирающий на лапах брата Вальтер, весь в крови и ранах, бросающийся на младшего сына отец… Схватив камень, Бенедикт с яростью швырнул его в дверь. Эхо от удара несколько мгновений отдавалось под сводами железнодорожного тоннеля. Отдышавшись, молодой зверь сделал несколько шагов, затем сел на рельсы. Прошло немного времени, потом открылась дверь, и знакомый голос окликнул Бенедикта:

— Бен?

Бенедикт обернулся — к нему подходил Марти.

— Тебе чего надо? — грубо рявкнул Бенедикт.

— Садись, довезу, — предложил Марти, не обращая внимания на резкость сородича, и указал лапой на стоящий неподалёку тепловоз.

* * *

Пока Гиппингтон выпроваживал Бенедикта прочь из подземелья, Дарктайгер в ярости расхаживал по своему кабинету. Из состояния равновесия его выводили несколько причин. Взрыв в полиции, спланированный тигром и его бандой, был направлен на убийство самого Буйволсона, хищник специально отправился со своими зверями, чтобы убить капитана лично. А из недавнего полуночного выпуска новостей Дарктайгер узнал о том, что ненавистный ему зверь жив, хотя состояние его нельзя было назвать жизнью. Вигмар всей душой надеялся на то, что Буйволсон умрёт. А если что-нибудь пойдёт не так, он обязательно примет меры. Пока в планах тигра сбоев не случалось. Теперь над этими планами нависла угроза — Бенедикт, который относился к Дарктайгеру с ненавистью и презрением, мог запросто ему навредить, особенно с учётом гибели Вальтера. Злость достигла своего предела, и Дарктайгер, подняв с пола органайзер, со злобным рычанием запустил его в стену. Равнодушным взглядом проводив разлетевшиеся дождём пластмассовые осколки вкупе с канцелярскими принадлежностями, тигр сел за стол и долго сидел, подперев одной лапой голову, а второй гладя поверхность стола. Вскоре вошёл Гиппингтон.

— Ты не напугал полицию, ты их только разозлил, — сообщил гиппопотам, сев на один из стульев.

— Спасибо за информацию, — с кислой иронией отозвался тигр и повысил голос: — А то я не понял!

— Ты плохо знаешь Буйволсона и его подчинённых, особенно МакРога, — продолжал Гиппингтон. — Теперь, благодаря этим Джуди Хоппс и Нику Уайлду, вся наша операция под угрозой!

Дарктайгер вскочил.

— Это твоя ошибка, Дерек! — закричал тигр, тыча в напарника лапой. — И уже не первая! Надо было сразу убить их в тоннеле. Всех троих! Что ты делал, когда увозил их в эту деревушку Блэкхилл? Вы там хороводы водили и распевали гимн Зверополиса?

— Смени-ка тон, приятель! — с угрозой пророкотал Гиппингтон, тоже вставая. — Я не просиживаю здесь задницу, не придумываю какие-то хитроумные схемы, не кочую от одного помещения к другому и не занимаюсь только тем, что пытаю Златогрива с Волкасом! Я чуть не каждый час рискую попасться на глаза полиции, а какой у меня послужной список, ты сам знаешь. Мне светит пожизненное, а тебе и подавно!

— А ну, успокойся! — взревел Дарктайгер. — Мы оба допустили ошибки, но если мы будем орать с пеной у пасти и обвинять друг друга во всех промахах, своего не добьёмся! Надо не ссориться, а действовать.

— Рад, что ты наконец-то начал соображать, — буркнул Гиппингтон, садясь обратно на стул.

Преступники с минуту помолчали, затем Дарктайгер медленно заговорил:

— Ты прав, Дерек. Нам давно пора выбираться из этой норы и действовать в полную силу. И кое-что у меня уже наметилось.

— Вот это другой разговор! — с довольным видом кивнул гиппопотам.

— Послезавтра будут похороны полицейских, но это не столь интересно, — сказал тигр. — Буйволсон жив, но вот-вот отдаст концы. Надо ему помочь!

Гиппингтон кивнул, потом спросил:

— А что делать со Златогривом и копом?

— Эйдан сейчас уделяет им внимание, — ударил лапой по столу Дарктайгер. — Подождём его.

Спустя примерно четверть часа в кабинет быстрым шагом вошёл Эйдан. Дарктайгер, лениво откинувшись на спинку кресла, спросил:

— Как успехи?

— Ты до сих пор во мне сомневаешься? — фыркнул хищник и рассказал о жестокой пытке. Даже во время рассказа, после кровавого действа, Эйдан упивался подробностями. По окончании рассказа Гиппингтон одобрительно покачал головой, а Дарктайгер сообщил:

— Что ж, теперь самое время приступать к активным действиям. Дерек, займёшься этим Клемандом, а мы с Эйданом останемся здесь. Времени и сил у нас теперь должно хватить на всё!

— Постой! — поднялся Гиппингтон, доставая из кармана телефон. — Ты кое-кого забыл.

Гиппопотам набрал номер, но вызываемый не отвечал.

— Спит, белый пушистик, — недовольно и с долей насмешки буркнул преступник. — Ладно, скажу ему завтра.

Громко топая толстыми ногами, гиппопотам вразвалку вышел из кабинета. В наступившей тишине Дарктайгер внимательно смотрел на Эйдана несколько секунд, затем с улыбкой протянул:

— А ты совсем не такой, каким бываешь на настоящей работе, Эйдан!

— Цель оправдывает средства, — хмыкнул сородич. — Я же говорил, что пригожусь тебе!

— И ты оказался чертовски прав! — обнажив клыки, хохотнул злодей.

* * *

Над Зверополисом начал заниматься новый день, время летело, унося в забвение всё, кроме нападения на полицейский участок. Бонни и Стью остались ночевать у дочери, Ник, чтобы не мешать им, уехал к себе домой. После всех событий несчастная крольчиха легла спать только около четырёх утра и проснулась спустя меньше двух часов, отнюдь не чувствуя себя отдохнувшей. Несмотря на просьбы и убеждения родителей остаться дома и отдохнуть, Джуди поехала на работу, чувствуя, как мысли из-за недосыпа тяжело ворочаются в голове. Её часто вез в полицейский департамент Ник, но крольчихе не хотелось напрягать друга, которому было сейчас ничуть не легче, чем ей самой.

Уже подходя ко входу в участок, Джуди заметила знакомую фигуру у массивных дверей. Прислонившись спиной к стене, Ник стоял и смотрел равнодушным взором на идущих прохожих и постепенно прибывающих на работу коллег.

— Ник? — удивлённо спросила зайка и, подойдя к рыжему другу, дотронулась до его локтя. — Ты совсем не ездил домой?

— Ездил, — хрипло буркнул лис. — Выпил, попробовал заснуть, поворочался в постели с час, плюнул на всё и поехал сюда. Не успокоился бы всё равно. А ты как?

— Мама с папой остались у меня, — сообщила Джуди. — После вчерашнего, точнее, сегодняшнего разговора у меня сложилось впечатление, что они хотят увезти меня на время к себе, в Норки.

— Сомневаюсь, что МакРог тебя отпустит, — покачал головой Ник. — Не то у него настроение. Ладно, пошли.

Друзья вошли в здание департамента. Стойка, из-за которой всегда улыбался каждому коллеге и жителю Зверополиса Когтяузер, пустовала. Сам диспетчер обнаружился через миг — у дальней стены, возле досок почёта, полицейские выставили в ряд несколько столов, на которых в рамках стояли фотографии погибших офицеров. Джуди с Ником медленно подошли к правому столу с фотографиями Звермайера и Андерсена, около него и стоял Когтяузер. Чёрные ленты, пересекавшие углы фоторамок, казались совершенно неуместными на фоне улыбающихся друзей. Джуди тяжело вздохнула. Обернувшись и увидев подошедших крольчиху и лиса, гепард шумно вздохнул и тихо произнёс:

— Привет, ребята…

Ответив на приветствие, Джуди с Ником подошли ближе к столам. Бенджамин, не сказав ни слова, с печальным видом поплёлся к своему посту.

— Такими наши друзья были при жизни… — едва слышно пробормотал Ник. Горе от трагедии ощущалось гораздо сильнее, когда лис смотрел на фото полицейских, весело и беззаботно смеющихся. Теперь жизни таких опытных и матёрых сотрудников, замечательных друзей и известных на весь мегаполис зверей унёс этот страшный теракт. Джуди не нашлась, что сказать и просто взяла друга за лапу.

— Я не понимаю, почему в такой день мы должны работать? — вздохнул Ник. В этот момент сзади раздался звучный топот, и на друзей и на столы с фотографиями упала тень подошедшего МакРога.

— Потому что преступность не дремлет никогда! — пробасил зверь, вперив суровый взор в лиса. — После того, что случилось, расслабляться нельзя.

— Даже в таком пейзаже? — Ник указал лапой сначала на выбоины в полу от попадания пуль, затем — на трещины на стенах и разбитые окна. Часть здания получила в результате взрыва серьёзные повреждения, так что ремонтникам предстояло много работы. Проследив за лапой коллеги и уже подчинённого, МакРог нахмурился и отрезал:

— Даже в таком пейзаже. С этим справятся без вас. А сейчас — марш в кабинет!

Друзья покорно направились на нужный этаж. Из-за двери кабинета доносился гул голосов. Войдя внутрь, Джуди и Ник увидели собравшихся в круг полицейских, которые что-то обсуждали. На пришедших крольчиху и лиса они, занятые своим делом, не обратили внимания. Самые маленькие полицейские уловили из общей какофонии голосов отдельные реплики: «немедленно вытащить» и «порвёт всех». Друзья переглянулись — что эти слова могут означать? В этот момент в комнату для брифингов вошёл МакРог, и внутри стало как будто теснее. Носорог прошёл к трибуне под непривычное молчание, никаких приветственных криков и ударов кулаками по столам не раздалось — многие звери до сих пор пребывали в состоянии шока от вчерашней трагедии. Окинув тяжёлым взглядом изрядно поредевшее количество сотрудников, исполняющий обязанности капитана после глубокого вздоха начал:

— Вы все знаете меня не первый год, поэтому понимаете, почему я теперь занимаю пост капитана отдела. Безусловно, это временно, поскольку капитан Буйволсон обязательно поправится.

— Я бы на его месте не был так уверен, — шепнул Ник на ухо Джуди.

— Сейчас у всех один и тот же вопрос — что делать? — продолжал новый капитан полиции. — Я понимаю каждого, кто здесь сидит — мы все в шоке от случившегося, а ведь на месте Вальтера или Дэймона мог оказаться любой из вас. Но нельзя забывать, кто мы. Мы — полиция, и наше призвание — служить и защищать. Служить на благо города, защищать своих друзей, свои семьи и весь наш любимый город. Все мы должны выполнять свою работу дальше. Напавшие на участок преступники сами подписали себе приговор. Нам объявлена война, мы обязательно найдём этих мразей и отомстим за наших друзей!

Носорог грохнул массивным кулаком по трибуне, ответом ему раздался общий одобрительный рёв полисзверей.

— Многое о нападавших мы уже знаем благодаря двум нашим самым маленьким сотрудникам, — вновь заговорил МакРог и указал на сидевших прямо перед ним Ника и Джуди. Взгляды всех присутствующих обратились на маленьких полицейских.

— Они, сами того не ведая, оказались в самой гуще событий и чуть не погибли, — вещал зверь. — Благодаря Звермайеру, Хоппс и Уайлд смогли подобраться к одному из преступников вплотную…

— И эта тварь скрылась из участка прямо у нас под носами! — вскочил Крумпански. — Где теперь искать его?

— Сядь на место, Джозеф! — гаркнул сородич. — О Гиппингтоне знает и Второй отдел.

— Второй отдел! — скептически фыркнул Хоботовски. — А ты точно уверен, что Дэнсмэйн станет нам помогать?

— Я его не то, что помогать — петь заставлю, если он откажется! — вновь обрушил кулак на трибуну МакРог. — Гиппингтон чуть не убил его заместителя, Альвисс это так не оставит. Ладно, теперь к работе.

Вскоре просторное помещение для собраний опустело — полисзвери, получив задание, разъехались по своим районам для патрулирования. Бумажная работа была поручена Нику с Джуди, но перед этим МакРог попросил задержаться Мариуса Джексона и позвал всех троих в кабинет Буйволсона.

— Сейчас приедет мэр, всё ему расскажете! Он мне уже звонил.

Лис и крольчиха переглянулись.

— А мне что делать, Шей… сэр? — спросил Мариус, чуть не назвав МакРога по имени, а не по званию.

— А ты, — носорог ткнул копытом в молодого тигра, — передай Бенедикту, чтобы он не смел уезжать из города. Ни под каким предлогом! У меня с тобой ещё будет разговор.

— Завтра похороны! — напомнил Мариус. Друг Звермайеров никак не мог допустить мысли о том, что Бенедикт пропустит похороны родного брата. — Бен никуда не уедет.

— Тогда завтра сам его поймаешь, закуёшь в налапники и ко мне в кабинет, — припечатал капитан. — Всё, Джексон, свободен!

Пожав широкими плечами, молодой полицейский вышел за дверь.

— А вы, — повернулся МакРог к Джуди и Нику, — подождите меня.

Огромный полицейский ушёл вслед за Мариусом, оставив друзей одних. Тишина была такая, что было слышно, как тикают настенные часы. Вдруг в кармане Ника требовательно зазвонил телефон. Не глядя на дисплей, офицер ответил:

— Да, слушаю.

В ответ раздался тревожный и знакомый женский голос:

— Ник? Ник, ты где?

— Эрни? — Ник чуть не выронил телефон от удивления. — Что случилось? Как ты узнала номер?

— Ты в порядке? — перебила его лисица, не обратив внимания на вопрос.

— С чего это ты вдруг стала тревожиться за меня? — угрюмо буркнул лис. — После двух лет игнорирования?

— Я слышала, что случилось вчера в полицейском департаменте твоего начальника, — после пары секунд молчания произнесла Эрнестина. — Боялась, что ты был там…

— Меня там не было, — отрезал Ник. — Надеюсь, ты хотя бы этому рада.

Лисица ещё что-то говорила, но рыжий полицейский, не обращая внимания на слова бывшей возлюбленной, уже разорвал соединение. Ему почему-то не хотелось говорить с Эрнестиной, которую он ещё на празднике пытался пригласить в кафе. Случившееся практически сразу после Дня Зверополиса словно стёрло всё из памяти.

— Эрни? Та симпатичная лисица, которую ты встретил на празднике? — полюбопытствовала Джуди. Ник вздохнул и кивнул, ощутив неожиданное чувство стыда. Ему стало неудобно оттого, что он так холодно говорил с Эрнестиной, а ведь она явно беспокоилась о нём. Во всём Зверополисе у Ника не было никого из родных и близких, из тех, кто мог бы за него переживать, кроме Джуди и друзей по работе. Под действием нахлынувших волн раскаяния лис достал телефон, но номер набрать не успел — вернулся МакРог. Носорог и Джуди с Ником стали ждать мэра, глядя на медленно движущиеся стрелки часов. Вскоре раздался быстрый топот, говоривший о том, что зверь не идёт, а мчится со всех лап к кабинету. Ник, опустив голову, изучал свои ступни, Джуди же, не в силах сдержать дрожь волнения, повернулась к двери до того, как она распахнулась. В кабинет стремительным шагом ворвался Леодор Златогрив, принеся за собой струю свежего воздуха. Главный лев был слишком встревожен, чтобы здороваться, поэтому, едва увидев Джуди с Ником, подскочил к ним и велел:

— Быстро рассказывайте, что знаете!

МакРог сидел перед компьютером, повернув в сторону разговора массивную голову. Носорогу пришлось перенести из своего кабинета своё кресло — широкое и крепкое. Джуди рассказа всё от самого начала, с того, что она узнала от своей младшей сестры, — во всех подробностях. Леодор внимательно слушал рассказ, первые несколько минут постоянно доставал из кармана телефон и сообщал невидимым собеседникам, что занят. В конце концов он поставил аппарат на беззвучный режим и сунул в нагрудный карман.

— С ума сойти! — прошептал потрясённый мэр. — И Буйволсон молчал о том, что брат вашего сотрудника устроил аварию со Стефаном! Да вы знаете, что вам всем за такое грозит? Будь сейчас Эддрик здоров, он бы лишился должности!

После шёпота голос мэра с каждым словом становился всё громче, под конец лев уже кричал. МакРог спросил:

— И что вы предлагаете?

— Предлагать, капитан МакРог, должен не я! — рявкнул лев, рывком поднявшись со стула так, что он упал на спинку. — Вы месяц не можете найти моего брата! Месяц! А ещё именно ваш отдел работает успешнее всех в Зверополисе! Может, работают у вас только Хоппс и Уайлд, а остальным лень своими затёкшими конечностями пошевелить?

— Господин мэр, — промямлила Джуди, — мы…

— Где этот тигр, брат Звермайера? — резко сменил тему Леодор.

— Он у вас за спиной! — раздался голос. Мэр резко обернулся — за собой закрывал дверь Бенедикт. Джуди и Ник выпрямились в изумлении — они не думали, что молодой тигр придёт прямиком в кабинет капитана. МакРог же в следующий миг вскочил с предупреждающим криком — Леодор схватил молодого хищника за грудки и припёр к стене.

— Где. Мой. Брат?! — взревел он, дыша Бенедикту в морду. Носорог решительно подошёл к хищникам и легко оттащил Леодора от брата Вальтера.

— Без лап, господин мэр! — Как и Буйволсон, МакРог, несмотря на разницу в должностях, не боялся Златогрива. Леодор первое время рвался из копыт носорога в сторону бывшего пособника преступников, затем, словно обжёгшись, отскочил от нового капитана в сторону, пронзая яростным взором Бенедикта. Молодой тигр, поправив воротник рубашки, осторожно дотронулся до вчерашних ран, которые были заклеены специальным пластырем. Он опасался, что глубокие царапины могли вновь открыться. Сделав шаг вперёд, Бенедикт заговорил:

— Я вам сразу признаюсь, господин мэр — аварию со Стефаном устроил я. Но я давно уже об этом жалею. А работать мне пришлось по причине, важной для меня — от меня зависела жизнь ребёнка.

— На кого ты работал? — перебил тигра мэр. — Кому понадобился Стефан? Сколько вас?

Вопрос сыпались один за другим пулемётной очередью. Но на всё у Бенедикта был один ответ.

— Я полагаю, вам знаком Вигмар Дарктайгер?

Услышав имя, Леодор застыл, будто громом поражённый. В этот момент лев был похож на каменную статую — от шока он забыл дышать, даже глаза его застыли, уставившись в одну точку — в переносицу полосатого собеседника. Бенедикт тихо и скорее утвердительно, чем вопросительно, произнёс:

— Я так понял, вы его знаете?

— Да, — с трудом обретя дар речи, пробормотал Леодор. — Ещё двадцать лет назад он был одним из почитаемых жителей Зверополиса. Дарктайгер основал крупнейшую в Анималии фармацевтическую корпорацию, которая за несколько лет вытеснила с рынка всех конкурентов. Его состояние исчислялось сотнями миллионов долларов, когда он решил баллотироваться в мэры. Кто же мог знать, что на дне его души таились такие демоны, когда он…

— Он пытался убить моего отца, поскольку он опережал его по результатам голосования, — перебил мэра Бенедикт.

— Он ещё много что совершал противозаконного, как выяснилось во время следствия, — продолжил лев. — Много кто из зверей на него работал, и это были очень влиятельные политики, судьи. Ходили слухи, что он подкупал пару раз генерального прокурора Зверополиса. Суммы были такими, что отказаться зверям было свыше их сил. Деньги способны на многое, а Дарктайгер занимался, как оказалось, не только фармацевтикой — у него везде были огромные связи, в том числе в мире криминала. Когда состоялся суд, этому мерзавцу дали огромный срок, и он освободился сравнительно недавно. Абсолютно уверен, что многие, с кем Вигмар имел дело, были просто нашпигованы долларами! Ты, я полагаю, — Леодор обратил искажённую яростью морду к Бенедикту, — в курсе того, то он творит сейчас!

— Вам это не понравится, — покачал головой Бенедикт. — Но Ваш брат у него.

— Так зачем тогда ему Стефан, господин мэр? — обратилась к Леодору молчавшая всё это время Джуди.

— А вы, часом, не забыли про свою работу? — обернулся к крольчихе и лису МакРог. — Отчёты ждут! Всё, что надо знать, глава города уже узнал.

Когда за Джуди и Ником захлопнулась дверь, Леодор подошёл к МакРогу, а Бенедикт решился отойти от двери и сесть на один стульев. Краем глаза хищник заметил тень на непрозрачном стекле двери и понял — крольчиха с лисом не ушли разбирать отчёты, как им приказало начальство.

— Надо срочно вытаскивать Стефана оттуда! — яростно произнёс лев. — Уже месяц стоим на одном месте. Бенедикт, ты сам в курсе, где его держат?

— Да, сэр, — кивнул молодой тигр. — Но у меня для вас плохие новости — мне сказали, что Стефан и ваш офицер полиции пытались сбежать пару дней назад, но их поймали. Оба были ранены, в них стреляли. А сегодня ночью Волкаса пытали, очень жестоко.

МакРог даже не заметил, как вскочил, а мэр так стремительно обернулся к тигру, что заболела шея. Теперь оба зверя смотрели на Бенедикта, в глазах Леодора читался невероятный страх и тревога за брата.

— Откуда ты знаешь? — прошипел носорог.

— Есть тот, кто делится новостями со мной, — невозмутимо произнёс молодой тигр. — А вы, господин Златогрив, не нервничайте и не принимайте опрометчивых решений. Лучше действовать обстоятельно.

— Я без твоих советов разберусь! Ты… — яростно начал Леодор, но остановился на полуслове. Главный хищник города имел в своём распоряжении влиятельных зверей и прежде всего — умного и расчётливого заместителя. Находящиеся в подчинении обоих зверей служащие способны были за короткий срок провернуть любую работу, даже самую нелёгкую. Но выяснить и пробить по своим каналам, куда мог пропасть Стефан, не смогли даже они — по той причине, которая была Леодору неизвестной. Сам Бенедикт был в курсе и прекрасно понимал, что новость обернётся для льва шоком. Поэтому молодой тигр собирался предупредить мэра Зверополиса о нависающей над ним опасности и дать тот же совет, что излагал сейчас МакРог.

— Господин Златогрив, — перебил носорог главу мегаполиса, опередив Бенедикта. — Сейчас вы не должны совершать резких движений и подключать к делу своего заместителя Шарпклоу. Действовать нужно слаженно и осторожно.

— Слаженно и осторожно… ай, ладно! — Леодор оборвал гневную сентенцию на полуслове, удержавшись от упрёка в недостаточно активной работе полиции, и повернулся к Бенедикту. — Со Стефаном и Волкасом всё в порядке, раз ты их видел?

— Они живы, оба, — кивнул Бенедикт и отважился на небольшую шутку: — Стефан грозился вам гриву вырвать, за то, что долго собираетесь!

Но Златогрив не был расположен шутить, как и МакРог, нахмурившийся при последних словах молодого зверя. Окинув Бенедикта неодобрительным взглядом, где читалось ясное отношение к весёлому выпаду, лев сообщил:

— Если бы не взрыв в вашем участке, я бы заставил всех вас работать с сегодняшнего дня, МакРог. После похорон, сразу на следующий день, я вместе с Шарпклоу буду у вас в восемь ноль-ноль. И не вздумайте уходить или уезжать — вы мне нужны будете в первую очередь. И ты, Бенедикт, тоже.

— Присутствие заместителя обязательно? — спросил носорог-капитан.

— К его мыслям советую прислушаться, он умный зверь, — кивнул Златогрив.

«Умный, да!» — покачав головой, саркастически подумал Бенедикт. И вспомнил — как раз в тот момент, когда Леодор уже собирался уходить.

— Господин мэр! — окликнул его молодой хищник. — Ваш заместитель…

— Он скоро вернётся, он уехал по делам, — быстро ответил Златогрив. — Всё, мне некогда. МакРог, будьте на связи.

— Хоппс! Уайлд! — рявкнул носорог, ударив кулаком по столу так, что стоящие на нём стопки с папками, монитор компьютера и наполовину пустая кружка с кофе подпрыгнули. — В следующий раз обоим прищемлю уши этой дверью, если будете подслушивать! Быстро за работу!

Крольчиха и лис быстро помчались прочь от двери и были уже в нескольких ярдах от неё, когда в коридор вышел мэр Зверополиса.