It is a good day to die (джен)

— Бруно! Что ты копаешься? — рявкнул над моим ухом сержант Уоткинс, командир нашего взвода, не давая мне спокойно настроить рацию.

Бруно — это я. Полное имя — Бруно Мьюринг. В прошлом студент Гарвардского Университета, но после атаки жуками Буэнос-Айрис, в котором погибла вся моя семья, пошёл в армию, где меня определили в космический десант. Пройдя ускоренный курс молодого бойца, я посчитал при распределении, что мне крупно повезло — я попал к Головорезам Расчека, отряду, который уничтожил на Клиндафу и Танго-Урилья больше всех арахнидов. Но зря я так думал. В первой высадке на планету Пи Головорезы потеряли много людей, в том числе и своего лейтенанта. Вместо него командиром стал Джонни Рико.

Когда я вместе с остальными новичками прибыл на место дислокации Головорезов, Рико посмотрел на нас и, усмехнувшись, процедил сквозь зубы:

— Пушечное мясо!

Что-то сказав своим сержантам, отчего они весело рассмеялись, он продолжил:

— Приветствую вас, новобранцы! Вам не повезло, вы попали в космический десант! Запомните, у меня только одно правило — сражаются все! Кто струсит и побежит, того я лично пристрелю! А теперь — добро пожаловать к Головорезам…

— Головорезам Джонни Рико! — добавил сержант Уоткинс.

Нам предстояла вторая вылазка на планету Пи. Командование поручило Головорезам найти мифического жука, который был умнее всех остальных арахнидов. Зачем он им сдался живым, никто не удосужился нам объяснить, наше дело — просто выполнять приказ.

Сержант Уоткинс назначил меня связистом, и сейчас я копаюсь с рацией, которая нещадно барахлит. Только что передали — «Роджер Янг». На этом связь прервалась. Услышав сообщение, Рико взволновался и приказал мне настроить рацию на специальный канал пилотов. Обидно, что на меня сейчас орут в два голоса, при этом не зная, что рацию я держу в руках первый раз в жизни.

Наконец, связь заработала, и через хрипы и шипение мы услышали голос девушки-пилота со сбитого корабля. Она сообщила, что их спасательный модуль приземлился где-то в подземном городе арахнидов. Лейтенант Рико вместе с сержантами решил отправиться ей на помощь. Мне же приказали вести отделение дальше вглубь подземного города.

Мне невероятно польстило такое, но уже через минуту, когда на нас из-за поворота вылетел арахнид, я понял, что не готов быть командиром, да и солдатом вообще. В считанные секунды жук разорвал одного из моих товарищей, обдав нас дождём из крови и кишок.

— Спокойно, парни! — раздался рядом со мной чей-то знакомый голос. — Цельтесь твари в глаза, и она сдохнет. Огонь!

Раздал треск автоматной очереди, и жук упал бездыханным. Посмотрев на человека, который только что спас все отделение и меня, я с удивлением увидел, что рядом со мной стоит сержант Зим из учебной части, но почему-то с лычками рядового.

Он улыбнулся и сказал мне:

— Парень, ты не против, если я поведу отделение?

— Нет, сэр!

— Вот и хорошо! За мной, парни! Вы же хотите, чтобы вас помнили?

Закричав что-то грозное, мы бегом устремились вперёд и на следующем повороте выбежали в огромную пещеру, где нас уже ждали полчища арахнидов. Завязался бой. Я стрелял во все, что движется по ту сторону от моих ребят, которым недавно, также как и мне, не повезло попасть в космический десант.

Патроны кончились, как всегда, внезапно, и пока я перезаряжал автомат, одному жуку удалось прорваться под шквальным огнем. На последнем издыхании он сомкнул челюсти поперёк моего тела. Только одно мгновение я успел почувствовать жгучую боль, как тут же она прекратилась, и мои ноги отлетели в сторону, разбрызгивая кровь. Надо мной нагнулся сержант Зим и произнёс:

— Прости, парень! — автомат Зима при этих словах прицелился мне в грудь. Раздался выстрел...

Что ж, это был хороший день, чтобы умереть. Надеюсь, ваши дни будут такими же!