Иллюзия прошлого (джен)

Примечания:

ЕХЕХЕХЕХЕ

Эта глава стала пока самой желаемой для меня и Бэты. Надеюсь, что она уменьшит боль от наступившего сентября, а так же даст мне фору на несколько месяцев, ибо я на четвёртом из пяти курсов и придётся долго сидеть в лаборатории за курсовой... Пиздец.

Пишите отзывы, кидайте помидоры и чипсы, а я желаю приятного чтения.

* * *

Оптимус шёл с лёгкой, но печальной улыбкой в отсек Старфаера, неся оного на манипуляторах уже в который раз за последние несколько дней. После окончания истерики, тот очень быстро ушёл в оффлайн, похоже, считая общество бывшего врага достаточно безопасным для этого. Искра подопечного билась ровно, а на фейсплейте была туманная легкая улыбка. Данная картина отозвалась своеобразным переплетением счастья и нежности. А ещё… он назвал его по позывному, а не званию. Формер никогда не думал, что подобное вызовет столько счастья в искре. Это был большой шаг на пути Старфаера, но оставалось сделать ещё много таких же, и, к сожалению, помочь он сможет лишь в немногих. Мехлинг, будто чувствуя сожаление Прайма, нахмурился и сжал манипулятор в кулак. На это алозначный решил ненадолго отпустить своё поле и позволить ему мягко окутать меньшего, на что тот в свою очередь резко провентилировал, однако мгновение спустя обмяк и даже попытался прижаться ближе.

Дойдя до кварты экс-десептикона, Прайм хотел было перехватить свой ценный груз в один манипулятор, чтобы другим открыть дверь, но услышал шаги в коридоре, которые резко остановились.

— Что ж… — Рэтчет с подскочившими надлинзовыми щитками сложил манипуляторы на грудной, а Оптимус резко убрал поле. — Я так понял, что всё хорошо?

— Да… теперь да, — лидер автоботов перезапустил вокалайзер, боясь, что тот может выдать неподобающие звуки.

— Что вообще случилось? — медик сам открыл дверь, впуская друга внутрь и оставшись ожидать снаружи. — Новый приступ?

— Да, к сожалению, — Оптимус, опустившись на коленный шарнир, аккуратно положил сикера на платформу, покрытую лёгким слоем пыли, что тут же взлетела вверх. Красный окуляр тут же рвано замигал, а единственный манипулятор потянулся куда-то в воздух, но был быстро перехвачен чужим.

— Всё хорошо, отдохни, — Прайм мягко опустил когтистую ладонь на грудной отсек мехлинга, прямо над искрой, и Старфаер спустя секунду снова погрузился в оффлайн.

— Все слышали его крик, — сказал Рэтчет, стоило двери закрыться за спиной их лидера. — Я уже поговорил со всеми, но пристальных взглядов он теперь не оберётся.

— Здесь мы уже ничем помочь не можем, — Оптимус тяжко провентилировал, и на пару секунд отключил окуляры. — Старфаер сам должен решить, о чём нужно рассказать, а о чём умолчать.

— Даже о кубе? — точно, за всеми событиями и разговорами проблема в виде квинтессонского артефакта стала казаться для него такой несущественной.

— Нет… Как бы я к нему не относился, про артефакт он должен рассказать всё, что знает.

— Оптимус… — Рэтчет отвёл взгляд. — Как бы я не радовался, что ты наконец нашёл меха, с которым можно поговорить, кроме меня, но Старфаер это Клинок Каона… Даже если и бывший, — медик не дал его перебить, грубо закончив мысль.

— Я знаю, старый друг. Но лично я хочу дать ему шанс.

— Понимаю, но не забывай, Оптимус, ты, в первую очередь, наш лидер, — Рэтчет, в голосе которого слышалась горькая твёрдость, полуобернулся по направлению к главному залу. — А он достаточно долго скрывался на нашей базе как Смоукскрин, — звук шагов удалялся в сторону, становясь всё тише и тише, оставляя Прайма одного со своими мыслями.

А на другую сторону двери лёг когтистый манипулятор, и мехлинг неслышно провентилировал и, наконец, прочувствовал, какая именно легла на него ответственность. На испещрённых шрамами губах расцвела шальная улыбка, полная горящей уверенности в грядущем будущем.

* * *

— И как долго я буду не осознавать, что делаю?

— Зависит от того, как твой корпус примет новую часть, — Рэтчет подсоединил шланг с нужной жидкостью, которая вводила в специальный медицинский стазис. — Если повезёт, то Мико запишет только чепуху, которую ты выкрикнешь, когда будешь отходить.

— А если нет? — Старфаер перевёл взгляд на Мико, которая уже готовила свой телефон для таких сенсационных видео. И даже прищуренный в предупреждении окуляр лишь вызвал улыбку у девочки. Что ж… теперь он точно станет местным посмешищем.

— То будет театр одного актёра. С тобой в главной роли, — сказала Арси, смотря, как Рэтчет подошёл к насосной системе и, проверив параметры жизнедеятельности, запустил процесс. Знакомый Старфаеру приятный холод тут же пошёл по магистралям, охватывая каждый винтик его корпуса.

— Скажи что-нибудь перед шоу! — Мико немного подпрыгнула, смотря на мехлинга через экран телефона.

— Если это видео когда-то всплывёт в будущем… — голос постепенно начал затухать, а окуляр меркнуть. — Я тебя лично… — что бы он сделал, японка так и не узнала, так как читать по губам не умела. Тёмно-красный огонёк ещё чуть-чуть посветил, прежде чем полностью затухнуть.

— Пациент вошёл в стазис, — спокойно задокументировал себе Рэтчет и, взяв нужные инструменты, принялся за работу. Защитную ткань, что он наложил ранее, пришлось размягчать специальным растворителем, так как на той уже появились крупные маслянистые пятна, сделавшие пластичный материал твёрдым и хрупким. Отработавшую своё ткань Рэтчет аккуратно положил на импровизированный поднос: промятый кусок металла, обработанный и отполированный, но всё-таки не подходящего качества. Медицинский припой, оставленный на концах оборванных проводов, уже начал рассыхаться в пыль вместе с живым металлом, который тот покрывал. Так уж они устроены: ненужные части разрушаются, чтобы не мешать тому, что осталось нормально функционировать, конечно, внутренние протоколы корпуса на саморазрушение можно обмануть, замкнув все электроцепи и топлипроводы, что, собственно, и хотел сделать медик, но сначала нужно подготовить манипулятор к операции. Гравер с дисковой насадкой аккуратно отрезал по очерченной линии сначала броню, а потом и живой металл, оставляя на воздухе часть экзоскелета со всеми внутренностями. — Арси, поставь манипулятор и соединитель на подставки и закрепи, — медик отошёл в сторону, убирая уже ненужное и раскладывая детали под звуки защёлкивания магнитных замков. Сейчас будет самая тяжёлая часть: подсоединение. Вернувшись к платформе, Рэтчет, встав на коленный шарнир, откусил проржавевшую часть провода, тут же убрав ту на поднесённый поднос, и припаял к нужному контакту устройства. Манипуляторы ловко орудовали инструментами, которые приходилось периодически менять на те, что имели другую форму. Медицинские протоколы, ставшие чуть ли не основными, работали безотказно, отчего со стороны казалось, что доктор будто лишь наблюдал за тем, что его манипуляторы делали сами. Дальше шли топливопроводы, источники питания будущего протеза. Аккуратный шов, что запаивал каждую трубку с топливом, всё равно казался уродливым. — Зажим, — действовать нужно было быстро. — Ткань, — кончик со швом также был убран на поднос, а края среза подсоединены и зафиксированы в гнезде, щёлкнувшем фиксаторами. В процессоре эхом отдавался писк приборов, фиксирующих состояние пациента. Для Рэтчета все операции были такими. Как будто самые первые.

* * *

Финальный шов, разграничивающий живой металл и одну из частей протеза, клался ровно и плавно, чуть мерцая фиолетово-радужными переливами в свете ламп. Вскоре его накроют другие защитные пластинки, обеспечивающие не столько защиту, сколько визуальное сокрытие. Сама сталь круглой детали, что была наложена на рану, отбрасывала блики, которые нередко попадали медику в оптику, но это не мешало ему работать так же хорошо, как и до этого. В конце концов, он весь актив возвращает либо конечности, либо прямиком из колодца всех искр.

— Можно выводить из стазиса, — Рэтчет, слышимо только для себя, хрустнул шарнирами, пока выпрямлялся. Как там говорят люди, старость не радость?

Щёлкнул переключатель, и беспрерывный шорох насосов прекратился.

— Показатели корпуса оставить? — Арси взяла из протянутого манипулятора шланг для стазиса и стала его сматывать, оборачивая сначала через локтевой шарнир, а затем — середину ладони.

— Да, если что-то пойдёт не так…

— А оно может?

— В его состоянии, может быть все, — фемка закрепила шланг на крючке и, сложив манипуляторы на грудной, опёрлась о стену рядом с людским уголком. Дети, включая Мико, спали: отдыхали после сегодняшнего напряжённого дня в школе. Вроде сегодня чуть ли не по каждому предмету была контрольная.

Она снова посмотрела на экс-десептикона, мирно лежащего на платформе. Операция была долгой и муторной. Энергон, который от добавок должен был стать более густым в топливопроводах, чтобы избежать больших потерь, лился если не быстрее, то так же, как и без эмульгаторов. Вроде бы это связано с недавним отравлением, но Арси была не уверена до конца, а Рэтчет сейчас слишком устал, чтобы объяснять все подробности. Фемка всегда говорила, что думает, иногда даже когда её мнения не спрашивали, но зато она всегда со всеми была честна, и по её мнению Старфаер… слишком слаб, чтобы действительно пускать его в бой, даже с протезом. Она, к своему сожалению, знала мало о Клинке Каона, основную часть составляли редкие истории Рэтчета на эту тему, которые состояли либо в прощении убийцы, либо в пожелании ему скорейшего дезактива. В один момент Мико назвала подобное старческим маразмом и драила неделю базу. Оптимус же вообще старался опускать все моменты, связанные со Старфаером, но по тому, как они слишком свободно разговаривали, было кристально понятно, что всё не так однозначно. Причём у каждого трудности на своём собственном поприще. Если Оптимус внезапно стал проявлять больше привязанности к отдельному боту, чем обычно, и пытался это скрыть, что получалось откровенно плохо, то Старфаер просто смотрел. И зачастую его взгляд разительно отличался от действий и слов. Не в плохом плане, разумеется, а с ноткой тоски, похожей на ту, что вызвал бы дезактив близкого. И всё же, как много секретов скрывает убийца из Каона? О себе? Много. О мехах вокруг? Ещё больше. Наверняка какой-никакой компромат есть на любого из них, чтобы шантажировать или ещё чего похуже. И всё же, владение информацией это одно, а вот умение её добывать другое. Арси уже видела, как он сражался. Ну, как сражался? Игрался с ними, стараясь не особо навредить, когда команда Прайм напала на шахту. Однако этого было недостаточно, плюс их было четверо, а он один.

— Земля вызывает Арси! Приём! — она чуть вздрогнула от голоса её напарника, пытающегося некоторое время воззвать к ней. — О чём задумалась?

— Ему нельзя в бой, — кивок в сторону отходящего от стазиса.

— Ну пока да, с одной рукой не повоюешь.

— Манипулятором, — на уточнение Джек не ответил голосом, но его лицо кирпичом сделало это за него.

— И всё-таки, с чего такие мысли? Несмотря на прогнозы Рэтчета, он ведь ходит уже хорошо?

— И кричит в кладовках, — от такого аргумента не отвертишься. Всё-таки когда слышишь жалобный крик того, кто только и шутил перед тобой всё время, становится жутко. — Не пойми меня неправильно, — она наконец посмотрела на Джека. — Но всё-таки ему тут лучше, а нам всем от этого спокойнее. Плюс он здесь полезнее.

— Если ты про кондиционер, то да, Рэтчет уже как год не может к нему подойти.

— Я всё ещё здесь! — медик злобно зыркнул со стороны главного терминала, в то время как напарники переглянулись, сдерживая смех.

— Да?! — в ответ на раздраженный крик доктора последовал другой, только уже со стороны медплатформы. Джек тут же подбежал к Мико, начав её будить. — А ты кто?!

— Да знаю, знаю… Эй, Фа, расскажи, как самочувствие? — чуть сонный, но всё такой же звонкий голос Мико так и не долетел до восстающего из стазиса сознания, так как Старфаер, подняв целый манипулятор над собой, глупо хихикал, рассматривая тот и сжимая по очереди пальцы. — Настолько интересно? — девочка выглянула из-за телефона, чуть трясясь от беззвучного смеха.

— А почему… они разные? — Старфаер ещё пару раз сжал и разжал ладонь, а потом откинул шлем назад настолько, чтобы встретиться взглядом с фемкой, которой, видимо, придётся на этот вопрос ответить.

— Создали тебя таким, — рот мехлинга на пару секунд открылся, в то время как его процессор с трудом то ли пытался придумать ответ, то ли сообразить, где он.

— А знаешь… почему ты на потолке? — Арси прыснула вентиляцией и старательно пыталась отвлечь от себя внимание сикера. Вот почему Мико он не заметил, а на неё прямо окуляр положил? — Ну же спроси…

— Почему?

— Потому что! — Старфаер резко устремил указательный палец в потолок, стараясь, кажется, поднять себя вместе с ним. — Гравитация фрагнутая во все дыры шлюха! — и под всеобщий поражённый «Ах» он ушёл в оффлайн. Тишина, мгновенно повисшая в воздухе, длилась несколько секунд, пока в глубине выездного коридора не послышался шум трёх моторов.

— Мико, убирай телефон, — Рэтчет, да собственно как и Арси хотели убрать от бранящегося во все стороны экс-десептикона детей, особенно Рафа. Но похоже девочке теперь захотелось продолжать выпытывать из находящегося под веществами всю словарную мерзость кибертронского языка. — Я сказал, сейчас же!

— Ну, Рэтч! — жалобно протянула Мико, в тот момент, когда остальная часть команды въехала в главный зал и трансформировалась.

— А что происходит? — Балкхэд, услышав отголосок перепалки, сразу подошёл к девочке, готовясь сгладить углы явно не дружелюбного разговора.

— Старфаер грубо выразился насчёт гравитации, — Джек перевёл взгляд на тянущегося на диване Рафаэля, которого, видимо, нечаянно разбудили, а позже сверился со временем на телефоне. — Арси, у меня скоро смена, подбросишь?

— Да и другим лучше пока уехать… — буркнул Рэтчет, на что получил вопрошающий взгляд Прайма.

— Не дождёшься! — Мико яростно топнула, с вызовом смотря на медика. — Я это ни за что не пропущу.

— А я не позволю детям слушать, как ругаются взрослые.

— Я не ребёнок!

— Мико… пожалуйста… — Балкхэд, уже чувствуя, что ситуация из состояния «накал» вот-вот перейдёт во «взрыв неминуем», начал бегать окулярами по сторонам, прося помощи, ибо думал, что сам лишь сделает только хуже.

— Мико, следуя законодательству этого штата, ты не являешься совершеннолетней, — Оптимус прогнулся под жалостливым взглядом крушителя и всё же решил помочь. — Так же, как и в Японии.

— Это ещё не значит, что я не могу слушать, как Фа матюкается.

— Это запрещаю я, — подал голос Рэтчет, явно желая выпроводить её отсюда.

— Мико, а может лучше покатаемся по бездорожью? — Балкхэд жалостливо посмотрел на подругу, в глубине искры молясь, чтобы она согласилась и не нарывалась на очередное наказание, ей этого и в школе хватает. Японка же сначала посмотрела на него как на предателя, а потом неожиданно согласилась. Что-то тут не так.

— Подожди, я только заберу кое-что, — она подбежала к тумбочке на которой стоял телевизор, собрав вещи в рюкзак, и спустилась вниз к уже ожидающему её Балкхэду, который до этого вымученно провентилировал и трансформировался.

— «Она что-то задумала», — Бамблби, ставший невольным наблюдателем всей сцены, присмотрелся к тумбочке и заметил, что Мико оставила телефон, но не в обычном закрытом состоянии, и не на самой тумбочке, а чуть спрятанный и со включенной камерой.

— Будто с ней когда-то было просто, — Рэтчет что-то делал за пультом управления моста, наверное, в очередной раз калибруя, а Оптимус, решив, что конфликт себя исчерпал, снова встал у главного терминала, расшифровывая базу данных Иакона.

— Би?.. — Рафаэль, всё ещё находясь в полусне, пару раз медленно моргнул. — Мы можем домой заехать? Я там свои учебники оставил, чтобы домашнее задание сделать, — и разведчик, улыбнувшись под маской от такой милой картины, согласился. Как только они уехали, Рэтчет позволил себе обнадёживающе провентилировать: наконец-то ушёл тот, кому не стоит слушать возможную ругань и прочие непотребства со стороны мехлинга, всё ещё пребывающего где-то у себя в подсознании.

— Рэтчет, я точно помню, что система охлаждения у базы толком не работала ещё с прошлого года, но я чувствую ветер, — на это Оптимус получил чуть разражённый взгляд со стороны старого друга и молча отвернулся к экрану, понимая, что задел чужое эго.

— Какой ветер? — Старфаер, очнувшийся снова, начал с упорством смотреть куда-то в сторону Прайма, но явно промахивался. — А ты кто?

— Неважно… — тихо пробубнил Рэтчет.

— Хорошо… — медик взглянул на лежащего, не ожидая, что он так хорошо слышит. — А почему я лежу? — данный вопрос бот уже решил игнорировать, как и все будущие высказывания. — Эй!..

— Ты после операции, — Оптимус смотрел, как на фейсплейте Старфаера бурлит мыслительная деятельность, и как забавно он при этом хмурится.

— После операции? Я что, больной?! — мехлинг резко сел, сильно пошатываясь и ошалело смотря в пол. — Мн-мне не-е-ельзя… — возможный список того, почему ему нельзя быть больным, прервала Арси, которая успешно отвезла напарника на работу и тут же стала новой целью. — А я теб’я знаю, — сикер, всё так же шатаясь, счастливо улыбнулся, будто встреча с фемкой стала самым радостным моментом в его активе.

— Да что ты, — она хотела пройти мимо, но тут за её манипулятор слабо схватился другой, который можно было легко сбросить, только встряхнув свой собственный.

— Хочешь… хочешь ради тебя-я… Мегатрона убью? — на секунду показалось, что в окуляре появилась ясность, но потом тот закатился, а корпус, шатнувшись в последний раз, с грохотом упал на платформу под еле сдерживаемый смех Рэтчета.

— Спасибо, но, пожалуй, откажусь.

— Как по мне, подарок ценный, грех отказываться, — успокоившись, медик глянул на Арси, сухо смотрящую в ответ.

— Грехом будет его Мегатрону показывать, мало ли, что тому в процессор придёт.

— Кому?

— Обоим. Мегатрон чудовище, а этот просто чокнутый.

— Арси, — лидер автоботов строго посмотрел на неё, чувствуя, как это оскорбление тупо резануло ему по искре, да и в целом он никогда не поощрял проявление чего-то такого среди союзников.

— Оптимус, при всем уважении, но он вместо того, чтобы найти лестницу или что-то похожее, повис на балке вниз шлемом, чтобы починить кондиционер, — фембот сложила манипуляторы на грудной. — Возможно ему было очень скучно, но я сомневаюсь, что так развлекаться — это нормально.

— И всё же кондиционер снова работает, — Прайм, успокоившись, отвернулся к терминалу, снова сосредотачиваясь на шифре. Если Старфаеру так удобнее работать, то хорошо, но всё же надо с ним поговорить и насчёт техники безопасности. И что большинство не привыкли к таким эксцессам.

* * *

Когда пациент проснулся, то не очень удивился, что с него откровенно смеются, и попросил скинуть видео с его разговорами под веществами, ну, точнее одним, но не суть. Естественно, после этого Старфаер хотел высказать всё, что он думает о таком использовании его беззащитного корпуса в развлекательных целях, но его прервал Рэтчет со словами: «Детали для протеза ищи сам, раз решился его делать тоже сам, и рабочее место чтобы было в этой комнате, понял меня?». За ответ: «Да, Дани» в мехлинга полетел гаечный ключ со звоном, отскочивший от стены. Своё место обитания он выбрал уже давно, приметив возвышенность прямо за тремя главными экранами около терминала. Через несколько минут туда силами Балкхэда и Бамблби — самого сикера просто не пустили им помогать — был притащен большой контейнер, поставленный открытой частью в сторону, чтобы было куда ставить серво. Дети из-за этого окрестили его школьной партой. Стул, которым стал контейнер поменьше, Старфаер уже принёс сам, три раза уходя от предложений о помощи. Почему три? Да потому что каждый шаг с грузом ему давался очень тяжело, правый коленный шарнир болел и, казалось, вот-вот подвёл бы его. Рэтчет на подобный эксцесс гневно высказался:

— Зачем я вообще тебя лечу, если ты этого не ценишь?!

— Так мог не лечить, — ответил ему Старфаер, отдыхая от переноски груза, сидя на нём самом.

— Чтобы ты, бестолковый, себя окончательно где-нибудь угробил? — но флегматичный фейсплейт, явно говорящий, что ему как-то всё равно, лишь ещё больше разозлил медика. — Я запрещаю тебе перетаскивать тяжёлые грузы.

— А если я не послушаюсь? — передразнивал мехлинг, ехидно улыбаясь.

— То твой шарнир вылетит, и чинить я его не стану, — тут голубые окуляры чуть прищурились, а сам Рэтчет проговорил тихо, но так, чтобы его слышал только собеседник. — И носить по базе тебя будет Оптимус как принцессу у всех на виду, — секунда, вторая и Старфаер буркнул, что согласен. Ещё чего, Прайм его на манипуляторах носить будет, позорище. В прошлый раз он хотя бы без сознания был. Или разы?.. Праймус… Он не обвинял самого лидера автоботов, нет, скорее себя, что позволил быть настолько слабым, что его пришлось… перемещать подобным образом. И одно дело, если тебя пытали, а другое, когда из-за собственных проблем с процессором ты не можешь ничего сделать, не полагаясь на помощь других. Он становится просто обузой… да? Тут по корпусу прошёлся холод, а картинка чуть поплыла по краям, ловя артефакты⁽¹⁾ и образы передачи данных. В аудио появился шум, сначала незаметный, но с каждой секундой всё нарастающий, проникающий глубоко в сознание, и в нём слышались звуки, голоса. Видения оборвала боль в манипуляторе, ощущавшаяся как тупой укол, однако именно после неё всё начало приходить в норму, а чужой голос начал пробиваться сквозь бесконечный шум.

— Старфаер, ты меня слышишь? — Рэтчет встряхнул за плечевой сегмент младшего, чей взгляд обретал большую ясность с каждым мгновением.

— Д-да… похоже приступ, — шприц аккуратно вытащили и отложили в сторону. — Спасибо.

— Не за что. Ты запомнил, что с тобой происходило?

— Не совсем, но казалось, что принял просроченную присадку.

— Ты принимал химические присадки?!⁽²⁾ — возмущение лилось буквально из каждой буквы, хотя сам Старфаер не понимал, почему медик так взъелся. Нет он понимал, что присадки вызывают зависимость и прочее-прочее, но… он же сейчас сидит нормальный. Ну как, голоса в процессоре явно были не из-за этого.

— Ну да, а что?

— Ты… ты… — Рэтчет ещё что-то прорычал и ушёл, не забыв прихватить пустой шприц и махнув манипулятором, оставив недоумевающего мехлинга одного. Да шлак, что не так-то?! Он актив? Актив. Ходить может? Может. Скоро и манипулятор второй вернётся. Но что-то пропустило удар под грудными пластинами от того, как Рэтчет с ним разговаривал и как… он не знал, как охарактеризовать эти чувства, тянущие глубоко внутрь и отзывающиеся неприятной тяжестью в корпусе. Но главное, что от этих ощущений тянулась тонкая ниточка узнавания. Он уже… чувствовал это… Вина? Нет, он просто не мог испытывать вину за что-то столь незаурядное, как принятие нелегальных присадок с целью выжить. Он просто потом заменил их на те, что синтезировал Шоквейв, и они уже не оставляли сильных побочных эффектов. И всё же… Старфаер украдкой посмотрел на Рэтчета, о чём-то болтающего с Балкхэдом на повышенных тонах. Похоже, здоровяк опять что-то сломал. Невольно из вокодера вырвался смешок, а на губах появилась тень улыбки. Это так знакомо… щёлканье оборудования, смешки в коридорах, где-то за стенами ветер гонит облака и пыль. Нет, дым далёких сражений, в ангаре снова кто-то затеял драку, а он ждёт. Ждёт друга с очередной вылазки, где они втроём будут делиться историями и шутить. И даже пресловутое обращение к нему как к наследнику не вызовет дискомфорта. Мой юный лорд, мой друг, mio Signore…

* * *

— Вы в порядке? Что-то случилось, пока меня не было?

— Дредвинг, прекращай, не видишь он и без тебя устал.

— Да кто бы говорил, за тобой тоже нужно присматривать, иначе что-то разобьёшь.

— Тоже? То есть ты признал, что…

— Нет! То есть, ты меня понял. А ты признал, что можешь что-то разбить.

— Я этого никогда и не отрицал. Я просто не жмусь к господину как скраплет.

— Неправда!

— Да что ты? А что ты… то есть Вы на это скажете, Старфаер?..

* * *

— Старфаер! — сикер вздрогнул и, включив окуляр, ещё пару мгновений пытался осознать пространство вокруг себя. Перед ним была Арси, явно взволнованная.

— Да? Что-то случилось?

— И как давно ты просто замираешь на месте, не отвечая на вопросы? — она явно намекала, что звала его не один раз и не два. Значит, он ушёл в себя… так сильно.

— Никогда до этого. Я… просто кое-что вспомнил, вот и всё, — в его голосе промелькнула на долю секунды усталость, но не физическая. — Немного странно вот так… расслабиться что ли?

— Слишком затянувшийся отдых после длительной беготни куда-то? — мехлинг в подтверждение кивнул и перенёс вес на серва, которые тут же отдались болью, особенно правая. — Я тут случайно подслушала твой разговор с Рэтчетом, — на слове «случайно» сикер хмыкнул, но ничего больше не сказал, только поднял взгляд в знак того, что он слушает. — И не собираюсь читать тебе лекции о том, почему присадки — это плохо, не маленький, но и ты пойми Рэтчета. Он беспокоится о тебе, команда беспокоится о тебе, и всё это началось не недавно, а с самого начала, когда ты был Смоукскрином.

— Арси, я понимаю, что вы все так проявляете заботу и прочее, но…

— Не то, чтобы она тебе была нужна?

— Да нет же, — на это фемка довольно улыбнулась, подцепив нужную ей мысль, но решила дослушать. — Я просто… не понимаю… это всё.

— О тебе никогда не заботились? А я думала, что ты был близок с Дредвингом… прости, если задела за больное, — Старфаер на упоминание его бывшего друга чуть провентилировал.

— Нет, всё нормально. И обо мне беспокоились, но не так. Я был жив, значит мне помощь была не нужна, вот и всё.

— И всё? Даже от дорогих тебе товарищей большего не ждал?

— Да, не ждал, — сикер обернулся в сторону общего зала посмотреть, не подслушивают ли их. — Арси… меня учили выживать с шести ворнов, убивать — с восьми. Того, кто сделал из меня личность, я убил по приказу, — его голос чуть дрогнул, но речь продолжала идти ровно и так тихо, чтобы слышать его могла только Арси. — Я не ждал ни жалости, ни сострадания, а чем дальше шла война, тем меньше становилось редких встреч между нами, — она сразу поняла, что под «нами» Старфаер имел в виду его, Дредвинга и Скайквейка. — И всё время мы тратили не на сочувствие, а на радость и чувство… единения что ли. Конечно, мы помогали друг другу, но это было не больше, чем нахождение рядом.

— Я поняла, ты так привык, — Арси глубоко провентилировала, готовясь к возможному долгому спору. — Но это не нормально.

— Прости?

— Смотри, ты когда-то давно принял то, что навредило тебе. Как сильно, не имеет значения, — она перебила его, как только тот хотел высказаться о силе побочных эффектов. — И он не хочет, чтобы ты: во-первых, стал зависим, во-вторых, попал в ситуацию, где тебе захочется или придётся принять дозу.

— Мы не знаем, что будет завтра, а вдруг придётся.

— А ты не попадай в передряги.

— Так откуда я знаю, что не попаду…

— Он не хочет, чтобы ты пострадал, Старфаер, — это звучало так просто, но одновременно так сложно для сознания сикера, что тот просто не понимал, чего от него хотят.

— Ну, это понятно…

— Тогда почему ты вредишь сам себе?

— У меня не было выбора…

— Выбор всегда есть, а ты просто лезешь на рожон.

— Неправда.

— То есть, это я побежала убивать Мегатрона? — Старфаер отвёл взгляд и пробубнил, что он вообще-то это три дня планировал. — Да хоть неделю. Ты подверг себя ненужной опасности. Никто тебя не просил…

— Я хотел вас спасти! — он резко встал, приблизившись непозволительно близко, а гневное шипение, будто у побитой змеи, готовилось брызнуть ядом. Арси ещё не видела его в подобном состоянии — Я хотел наконец все исправить…

— У тебя хватило смелости пойти на убийство Мегатрона, но не чтобы попросить помощи? — фемке хотелось брызнуть ядом на этого глупого спарклинга за то, что он подверг себя опасности просто потому, что… потому что что? — Ты мог оповестить нас о своём плане, но лишь кинул мутное сообщение, а потом мы находим тебя на грани актива в лесу без манипулятора и окуляра.

— Я…

— Если ты хотел уйти в колодец всех искр, то не связался бы с нами. Так в чём дело? — Старфаер всё это время играл с Арси в переглядки. Он это умел, но не привык делать без маски, когда за любым движением окуляров могли свободно наблюдать. Сейчас эта фемм упрямо вонзила свои манипуляторы в само его естество, вороша то, что отлично работало и без её вмешательства, отчего на глоссе осело что-то горькое. Старфаер, не выдержав, отвёл взгляд.

— Мы всё ещё были врагами…

— Не лей мне отработку в аудио. Ты то подходишь, то уходишь, будто боишься нас. Будь мы действительно тебе опасны, ты бы сидел в камере, не получив протеза. Так в чём дело?

— Мы отошли от темы…

— Как раз нет. Неужели тебе настолько плевать на себя и окружающих, что ты просто не можешь попросить помощи? Или тебе противна одна только мысль…

— Хватит… — Арси прекратила допрос. Её будто хлестнули чем-то мокрым по фейсплейту, отрезвляя, так слаба была эта защита, и так тихо произнесено слово, словно мольба к ней. Старфаер, всё ещё стоя прямо и не шевелясь, продолжал прятать взгляд. Однако казалось, что ещё чуть-чуть и случилось бы что-то непоправимое, сломавшее его окончательно. Клинок Каона… ты просто недолюбленный спарклинг, не знающий, что делать с этой самой любовью.

— Ладно, прости, перегнула палку, — он не провентилировал, не посмотрел на неё, ничего, так и остался стоять, как изваяние. — Может я…

— Уйди, — карминовый окуляр, полный чего-то тёмного и опасного, пригвоздил её к месту несмотря на просьбу. — Меньше всего я хочу, чтобы кто-то лез ко мне в искру со своими взглядами на актив, — он в последний раз взглянул на неё и ушёл в сторону склада. В его движениях не было ничего лишнего, но он источал опасность одной лишь бесшумной походкой, давая посмотреть, чем он действительно является, как предупреждение всем, кто считает его лёгкой мишенью. А ещё… Арси испытывала дежавю из-за этого липкого чувства… схожего со страхом. Интересно, а у него случаем нет братьев или сестёр?

Старфаер вернулся с нужными деталями, уложенными в небольшой ящик с ручками, через которые был протянут шнур для переноса одним манипулятором, и принялся расставлять всё по местам. Пластины, которые пойдут на облицовку, он положил на самый край, аккуратно выровняв стопку проводов разной толщины в порядке убывания площади сечение снизу вверх справа. Работая с документами, Старфаер позволял себе распущенность в плане порядка на рабочем столе, но тут механика и инженерия, то, в чём он не терпел изъянов. Всё должно быть идеально, на своём месте и ни в коем случае не мешаться. Конечно, стол, на котором ему предстоит работать, требует значительной доработки, но это дело поправимое. Теперь оставалось принести и разложить всё, что в отсеке. Спрыгнув с возвышенности, на которой и стоял стол, экс-десептикон завернул налево в сторону других складов. Ему не хотелось сейчас как-то пересекаться к кем-либо, так что лучше пройти большее расстояние, но зато в тишине.

А ещё Арси, которая так быстро вывела его на эмоции. Забота… Шлак, в следующий раз просто не стоит на подобном зацикливаться. Но самое обидное, что из-за своего глупого желания доказать, что «ты не знаешь, как я страдал и бла-бла-бла» он вывалил ей судьбу Сильверфлинта. Позор! Ты должен быть выше всей этой чепухи, иначе никак. Иначе снова начнёшь рыться в прошлом, ища тёплое местечко, где можно уйти от мира. Только вот она, реальность! И каждый раз ты будешь получать от неё по дентам. Ты реально подумал, что они побежали тебя спасать просто так, по доброте искры? Но Рэтчет… даже после убийства его подопечного, он ведь… несмотря на злобу в его окулярах, в голосе читался страх, страх за него. А когда ребята наотрез не давали ему самому тащить тяжести, и Оптимус… Искра сжалась от того, что он буквально отмахивается от тех, кто ему… дорог, однако процессор упрямо напоминал, что они когда-то были врагами, что невозможно так быстро принять кого-то вроде него, закрыв окуляры на все, что было в прошлом, что он нужен был только для нахождения информации, что они ему ничего не должны, а даже наоборот.

Мысли крутились в голове, одна борясь с другой, и вся эта путаница, переплетение фактов и чувств отзывались в процессорной сети. Зуд в единственном манипуляторе стремительно перерастал в слабость, а та в боль и желание подойти к ним, к ним всем… чтобы что? Старфаер тихонечко осел на пол, прижимая кулак к середине грудной пластины. Ему внезапно стало очень холодно, словно внутри горит не искра, а маленький кусочек твёрдого азота. Смутно пришло осознание, что он уже чувствовал нечто подобное, когда впервые его никто не ждал в Даркмаунте: у одних свои битвы, а другие во всеискре. Было так же холодно, только он лежал, а не сидел. В полной тишине… И никто не придёт, не позовёт разделить вечерний приём энергона. Он всегда был один, один навсегда и останется. Похоже, такова его судьба, да? Взгляд постепенно набирал осмысленность, и Старфаер заметил тёмные пятна на бетонном полу. Ещё клик и влага, проходясь по уже знакомому маршруту на его лицевой, упала каплей вниз. Он опять плакал. И выглядел наверняка жалко. Процессор удивительно быстро возвращался в привычный строй, видимо, не желая больше перенапрягать себя на сегодня, а все эмоции на это краткое мгновение отступили, и ненужными стали теперь все эти мехи вокруг него. В конце концов, он же и без них же как-то существовал, верно?

Старфаер поднялся, вытирая омыватель, и распрямил плечевые сегменты. Поистерили и хватит, у него есть работа.

* * *

Вечером этого же дня мехлинг уже спаял каркас части плечевого сегмента и полностью предплечье с кистью. Каждая из заготовок стояла на отдельной подставке, также сделанной вручную, которые располагались на дальнем краю стола, сразу перед площадкой для работы. Слева от неё на магнитном держателе висел датапад с чертежами. И сейчас Старфаер аккуратно защёлкивал держатели на будущей подставке, подгоняя детали перед сваркой. И за всем этим внимательно смотрели дети, в основном Рафаэль, которого действительно увлекало подобное. Сикер не возражал, лишь бы не мешали работать, поэтому просто ушёл в процесс, позабыв о существовании мира вокруг. До Мико.

— Фа! Я тебе упражнения подготовила! — резкий крик мигом вырвал из транса, отчего конструкция чуть не полетела вниз. — Ого! Это ты сделал?

— Да Мико, я, а тебе нужно понимать, что когда кто-то творит, то его лучше не отвлекать

— Ты ж по инструкции собирал.

— Мико, пожалуйста… — Раф умоляюще посмотрел на подругу, что подействовало, и она сразу начала говорить о том для чего, собственно, и пришла.

— Так вот, ты что-нибудь слышал о ручных печатях? — Старфаер встретил концепцию волшебства или, как выразилась Мико, чакр… спокойно, хотя, по правде, сначала он подумал, что всё это слишком сюрреалистично. Так или иначе, теперь, только он доделает прототип, способный спокойно выполнять функции манипулятора, начнётся курс молодого ниндзя. — Я тебе экзамен устрою в конце, — сказала она прежде, чем наконец отстать от него с лекцией о техниках, и как конкретно он должен складывать пальцы. Старфаер возражать от такой тренировки не стал, в конце концов, чтобы быстро менять положение манипуляторов нужна их скорость и гибкость, что его вполне устраивает. Дальше день шёл своим чередом, а его из-за достаточно скрытого места работы не трогали, что помогло быстро закончить каркас кисти. Завтра нужно будет сделать пальцы и начать подгонять детали. Скорее всего, прототип будет готов через дня два. Также нужно будет добавить в расписание на день тренировки с оставшимся корпусом, чтобы тот поскорее шел на поправку. Баланс, конечно, к шарктикону в пасть, так как сместился центр массы, но он и не будет сразу с пируэтов и бега по стенам начинать. Все эти мысли по итогу вылились в накарябанное на столе расписание:

4:00 — Выход из оффлайна

4:15 — Работа с протезом

13:00 — Перерыв на заправку

13:30 — Работа с протезом

15:30 — Занятия с Мико/Тренировка в зале

19:00 — Тренировка в зале

22:00 — Отдых

Каталогизирование данных, расставление деталей по своим местам, точное знание времени и действия… всё это вселяло в искру чувство некого контроля. Наверное, именно так себя ощущает изобретатель, когда его устройство работает так, как он и хотел. Только вот мир хаотичен по природе, но Старфаеру всё равно.

Следующие два дня действительно прошли по расписанию, если не считать того, что с Мико все никак не удавалось позаниматься. Хотя она все равно уже показала ему нужные позы для манипуляторов. Правда изначально девочка передала ему альбом с рисунками и уже потом, стоило только мехлингу вернуть его назад, сказав, что не видит тут пальцев, просто скинула фотографии с телефона. Вообще, Старфаеру даже стало интересно, почему его никто не трогал, на что Бамблби ответил, что когда тот работает, то делает такой сосредоточенный фейсплейт, отчего кажется, что если мехлинга оторвать от дела, то он со злости кинет в них паяльник или отвёртку. Бывший ассасин же ответил, что он бы никогда не стал разбрасываться хорошими инструментами. Тем не менее, физические тренировки давались сложнее всего. Корпус казался чужим и слишком тяжёлым, чтобы хотя бы повиснуть на трубе, а сил хватало лишь на пару упражнений, после чего вентиляция начинала заикаться, а детали скрипеть и отказывались работать. Хорошо, что после такого насыщенного дня процессор не докучал оффлайновыми проекциями, да и всякими мыслями не по делу.

Когда каркас наконец-то был доделан, Старфаер ещё несколько раз проверял, как хорошо работают шарниры, и насколько большой у них отклик. Для себя мехлинг решил, что протез будет съёмным, а сигналы передаваться без помощи проводов, но для этого нужна была программа, хорошо защищённая программа. Хорошо, что у них есть Рафаэль, которому Старфаер теперь должен. Так что к концу третьего дня сикер уже ждал, когда завершится последняя установка нужных драйверов, а рядом чуть ли не прыгала Мико с огромным желанием посмотреть на рабочий прототип, естественно зафиксировав всё на камеру. Когда все данные наконец-то загрузились, мехлинг аккуратно присоединил прототип, больше похожий на тонкие паучьи лапки или кости скелета, как сказал Джек. Старфаер… не знал, что должен чувствовать от того, что когда-то на этом месте был живой, привычно ощущающийся манипулятор, а теперь лишь холодный металл. Кончики новых пальцев чуть дрогнули, и экс-десептикон попытался их сжать, однако те сдались только через несколько секунд, с резким лязгом сжавшись в кулак. Хорошо, что сила сжатия была установлена на минимум. Что ж, начало положено.

* * *

«Кажется, предложить Старфаеру спарринг, было плохой идеей», — пришла мысль Бамблби, когда он оказался на холодном бетоне вниз фейсплейтом через несколько минут. Прошло пять дней с того момента, когда полноценный протез наконец-то занял своё место, и сикер начал большую часть времени проводить за тренировками.

— Уже выдохся? — карминовый окуляр довольно прищурился в то время, как его обладатель протягивал манипулятор.

— «Ещё чего», — воспользовавшись помощью, Би, всё ещё держа чужую ладонь, быстро обхватил предплечье и хотел перекинуть через себя Старфаера, но тот, лишь на мгновение испугавшись, вывернулся, приземлился на сервоприводы, а манипулятор Бамблби вывернул.

— Ход не плохой, но слишком подлый для автобота.

— «Кто бы говорил!»

— А мне можно, я знак не ношу, — сикер всё же освободил извивающегося разведчика, который тут же встряхнул схваченным ранее манипулятором. — А ещё ты нападаешь бездумно.

— «Слабые места атакую, куда ещё?»

— Верно. Только те, что ты выбрал, далеко не слабые. Несмотря на то что у меня теперь один окуляр, слышу я всё так же хорошо, как и раньше, а протез слушается исправно. Ищи другие.

— «Да что ты, вот я сразу не понял», — просквозивший в голосе сарказм не услышал бы только глухой, даже если голос — набор звуков для большинства населения планеты.

— Тогда нападай, — Старфаер встал в стойку: протез за спинными пластинами, а целый манипулятор выставлен вперёд ладонью. На его фейсплейте всё ещё лежала улыбка. Бамблби нанёс серию ударов кулаками, которые сикер просто увёл в сторону ладонью, будто для него они ничего не значили. А когда разведчик посильнее замахнулся, чтобы точно пробить такую раздражающе-слабую на вид защиту, тёмно-синяя тень, проскользнула под занесённым в ударе манипулятором так быстро, что Бамблби даже не успел среагировать, как по главным стыкам спинных пластин пришлись удары, подкосившие его и заставившие вентиляцию чирикнуть. Жёлтый корпус, неуспевающий прийти в функциональное состояние, схватили за левый манипулятор и, навалившись всем весом, прижали к полу. — Для новичка сойдёт.

— «Хватит там лыбиться!» — гонщик, кончено, этого не видел: не мог достаточно развернуться, но по голосу все и так было предельно ясно. Экс-десептикон же быстро отпустил спарринг-партнёра и отошёл на пару шагов в сторону, разминая левый плечевой сустав.

— Спасибо за разминку, — Старфаер слышал, как полный недовольства из-за тройного проигрыша Би уходил, стараясь злобно не стучать сервоприводами, что вызвало тихий смешок.

Выйдя из тренировочного зала, разведчик чуть не врезался в Оптимуса, за что тут же извинился и решил поскорее удалиться, чтобы не позориться из-за вопросов о самочувствии. Прайм же шёл навестить своего подопечного, так как чувствовал, что прекращение с ним каких-либо контактов на неделю после приступа может плохо обернуться. Стараясь идти как можно тише, он прислушивался к звукам шагов и прыжков, а также резкой ругани, проскальзывающей достаточно часто. Праймус, где он таких слов нахватался? Дойдя до входа в зал, Оптимус решил сначала просто понаблюдать за тренировкой, чтобы не напугать резким появлением. Старфаер, держащий в руках трубу как меч, отрабатывал движения, больше походившие на танец. Кончик трубы буквально летал перед окуляром, отчего на метал отбрасывался красный свет и казалось, что тот сам его излучал. Мехлинг выполнил ещё пару размашистых выпадов, прокрутился вокруг своей оси и сделал сальто назад, всё ещё не выпуская трубу из манипуляторов. Но стоило ему приземлиться, как своеобразная замена мечу была выставлена вперёд параллельно шлему, сжатая у основания и манипулятором, и протезом. Венты старательно охлаждали корпус, но очень тихо, так, что если не знать, что Старфаер рядом, спутаешь с ветром. Фейсплейт ассасина спокоен, а взгляд сосредоточен на невидимом противнике, но даже так вызывал знакомые чувства боя, схожие с эйфорией перед прыжком в бездну.

— Тихо ходить тебе, видимо, не суждено, — на испещрённых губах проявилась улыбка, а окуляр довольно прищурился, чувствуя на себе знакомый с Кибертрона взгляд.

— Ты, похоже, до этого бился с Бамблби? — сикер перекинул трубу за шейные магистрали и потянулся, поворачивая верхнюю часть корпуса сначала в одну сторону, а затем в другую.

— Он сам предложил спарринг, а я поблажек не делаю, — закончив разминаться, ассасин оперся на трубу, уставленную в пол, и внимательно посмотрел на Оптимуса. — А что? Тоже хочется почувствовать бетон на вкус?

— Ты прекрасно знаешь, что у тебя это не выйдет, — так неприкрыто бросать ему вызов с этой знакомой, почти незаметной для посторонних ухмылкой, знающей, что он не уйдёт, сославшись на какие-то там важные дела, что продолжит играть в эту маленькую игру, мог только Прайм. И от изредка проскакивающей шальной мысли о том, что позволял тот себе такое только с ним, эйфория лишь быстрее растекалась по корпусу.

— Не загадывай заранее, я валил мехов и покрупнее тебя, — прыснул мехлинг, прищуривая окуляр, стараясь запечатлеть каждое мало-мальское изменение на чужом фейсплейте.

— В тот момент у тебя был меч, — просто отозвался формер, так же слегка прищуриваясь. Слабая ухмылка на его лицевой сейчас стала еще более эфемерной. На это оппонент замолк на добрые несколько секунд, будто раздумывая над ответной фразой, а затем, показав клыки через возникшую яркую ухмылку, выдал:

— Мне не нужен меч, чтобы заставить тебя пасть на колени, — лёгкая дрожь статики прошлась по основанию корпуса Оптимуса, хотя внешне он оставался спокоен. Несмотря на то что обычно подобные выражения говорил Мегатрон, предвещая очередной жестокий бой, от Старфаера исходило совершенно иное чувство: тёмное, но тягучее. Так неприкрыто бросать ему вызов с этой знакомой хищной ухмылкой мог только Клинок Каона. И от мелькнувшей шальной мысли о том, что позволял тот себе такое только с ним, знакомое напряжение лишь быстрее растекалось по корпусу.

Предвкушение.

— Ты себя переоцениваешь, — в процессоре тут же всплыла их встреча у моря Ржавчины.

— Неужели? — сикер расправил плечевые сегменты, чуть дёрнув крыльями, но все еще продолжал смотреть с вызовом. — И чем докажешь? — протянул бархатистый тембр, в то время как вся сущность бывшего десептикона буквально шептала: «Ну же, я же вижу, что ты тоже все прекрасно помнишь и понимаешь. Великий Оптимус Прайм ведь никогда не отступится перед небольши спаррингом». Небольшой спарринг… который определенно закончится большой проблемой. — Не отказывайся… — огромной проблемой.

Словно по команде последней тихо прозвучавшей на грани шепота просьбы лидер алозначных в пару шагов подошёл к экс-десептикону, который, несмотря на показной беспечный вид и легкую, вмиг ставшей довольную ухмылку, чувствовал, как с каждым дребезжанием пола снизу вверх к искре волнами поднималось щекочущее чувство опасности и несравнимой ни с кем другим силы. Как и в прошлый раз он ощущал его.

Предвкушение.

— В этот раз я не позволю тебе так просто уйти, даже если ты сам будешь просить меня, — более крупный корпус чуть наклонился, впиваясь взглядом в фейсплейт напротив и чувствуя ещё горячий воздух из чужих вент.

— Попробуй, — с лёгким придыханием и вызовом ответил Старфаер, блеснув окуляром, который засиял ещё ярче. — Заставь меня.

Первым, хоть и слегка помедлив, отошёл Оптимус, давая мехлингу пространство, чем тот и воспользовался, кинув к стене трубу и встав на другой конец зала. Им не нужны дополнительные разъяснения правил, они и так понятны: без оружия и пока один из них не сдаться. Старфаер понимал, что те трюки, что он проворачивал с Би, тут не получатся, опыта больше, но по-настоящему они ещё один на один не сражались. Тот недобой у моря Ржавчины царапал по искре чувством незавершенности. За все это время он даже успел забыть, с каким разочарованием возвращался обратно, утробно рыча движком со злости. По магистралям прошлась волна смешанных эмоций, плохих и хороших, отдающих кислотой на глоссе и рябью во взгляде, будоражущих все сильнее с кажой секундой и наполняющих магистрали приятным теплом от удовлетворения. Он смог спровоцировать. Ему поддались. И в этот раз оппонент точно не собирался сдерживаться. Весь корпус уже чуть-чуть подрагивал, желая начать бой. Сикер прослыл бы отчаянным лжецом, если бы не признался хотя бы сам себе, что подобный набор ощущений он не чувствовал ещё с Кибертрона, и то, единственным, кто смог их пробудить, был он. Прайм.

Оптимус же умудрялся сохранять поистине невероятное в данной ситуации спокойствие, хотя по цепям все равно с определенной переодичностью проходилась статика. Он внимательно наблюдал за движениями противника: как чужой корпус, кажущийся расслабленным, на самом деле был уже напряжён до предела, будто сжатая пружина, которую стоит лишь отпустить, как та тут же выпрыгнет. Видя, как Старфаер с улыбкой постукивает по нижней части фейсплейта, Прайм мотнул шлемом, отказываясь активировать маску. Не в этот раз. По крайней мере, не сейчас.

Секунда, вторая, третья…

Старфаер сорвался с места, быстро приближаясь к цели, что не сдвинулась, а уже готова была отразить удар. Резко прыгнув влево, стараясь оказаться за спиной противника, мехлинг нанёс пару ударов и плавно ушёл в сторону от чужих манипуляторов, старающихся то ли схватить, то ли ударить. Окуляр следил за каждым мельчайшим движением, а в процессоре с бешенной скоростью выстраивались тактики, что вызвало очередную улыбку, перерастающую в оскал. Эйфория жгла топливопроводы, будто по ним тёк не энергон, а расплавленный металл.

Уследить за юрким мехлингом было очень сложно, однако алозначный практически сразу осознал, что тот просто игрался, одновременно пытаясь вымотать соперника. Несмотря на то, что с первого взгляда все уклонения и последующие лёгкие удары казались бесцельными и хаотичными, общая закономерность прослеживалась. Оставалось только её проверить. Вот тёмные уголки крыльев снова ускользнули вправо, и когда Оптимус хотел к ним повернуться, снова ушли, но уже в другую сторону, а по броне на левом предплечье прошлись лёгкие удары. Тогда Прайм, повернув шлем в ту сторону, куда улизнул Старфаер, слишком резко, вопреки своим собственным размерам, развернулся и успел ухватиться за чужой манипулятор, оказавшийся протезом. Попался!

Мехлинг удивлённо смотрел, как на ещё серебристой, не покрытой краской поверхности сомкнулись угольно-чёрные пальцы, а его самого резко потащили вверх. Но он не за этим так долго мастерил свой второй манипулятор, чтобы не припрятать пару сюрпризов. Подтянувшись за протез, Старфаер поднял сервоприводы и толкнул ими в чужую грудную, оставляя пару тёмных царапин. Оптимус, чуть пошатываясь, непонимающе посмотрел сначала на бывшего ассасина, который бесшумно приземлился, сделав сальто назад, а потом на свой манипулятор, держащий протез. Удивление сменилось моментальным пониманием в расширившихся голубых окулярах, в то время как ассасин, воспользовавшись моментом, резко побежал на противника и сделал обратный удар сервоприводом по шлему, выхватывая из ослабшего на миг манипулятора свою конечность.

Отойдя от достаточно сильного удара, Оптимус тряхнул шлемом, возвращая зрению ясность. И первым, что он заметил, это Старфаер, который, скалясь, со щелчком прикрепил протез назад. Он его обхитрил. Снова. Вентсистема грузно стравила воздух. С тихим лязгом на фейсплейте Прайма появилась маска, дающая понять, что теперь всё стало намного серьёзнее. Начались проблемы. Теперь он не просто хотел преподать подопечному пару уроков, он хотел, чтобы тот действительно просил о пощаде.

Старфаер, шатнувшись, снова побежал на противника с шальным блеском в окуляре и улыбкой, которую, если не сдерживать, можно было принять за оскал сумасшедшего. Хотя как тут можно было сдерживаться? Энергон, казалось, закипал в каждом приводе, вентиляция не справлялась и натужно прогоняла воздух, иногда щёлкая, что отдавалось прямиком в процессор. Ему было не просто хорошо, ему было даже лучше, чем раньше, как будто с корпусом никогда не было проблем, словно его не калечили, словно он даже никогда не отравлялся Токс-Эном. То, как Прайм двигался, как думал над каждым его движением, как предугадывал большинство из выпадов, как настойчиво выдерживал даже самые точные удары… то, как окутывал своим прорывающимся наружу станом и старался не выжить, а не проиграть! Перед ним стоял такой же хищник, все это время словно сидевший в клетке под громким названием благоразумие. Но стоило Старфаеру поманить на волю и лишь слегка приоткрыть дверцу, как на него набросились со всей до этого сдерживаемой разъяренностью. Хотелось смеяться от взрыва новых ощущений, когда сражаешься не с жертвой, а с равным противником. Или еще лучше: сильнее тебя. И корпус горел так сильно, что ещё чуть-чуть и внутри всё начнёт плавиться.

Новый град ударов, намного сильнее предыдущих, был таким же хаотичным, только вот Оптимус начал понимать стиль боя противника. Физически тот был слаб и старался вывести из себя, заставить наделать ошибок, чтобы, когда ты споткнёшься, его когти сомкнулись бы на шейных магистралях. Но он не боится и потому выжидает, ища закономерность. И вот она, между вторым и третьим ударами была небольшая пауза, коей и воспользовался Прайм, атаковав в ответ двумя сильными ударами, отбросившими мехлинга в воздух. Но он как ни в чём не бывало приземлился на серва и вытер потёкший из вокодера энергон, улыбаясь и хрипя вентами. Тёмные крылья подрагивали от напряжения, иногда перестраиваясь в нижнее положение, но всё так же возвращаясь назад — признак накатывающей усталости. Оптимус жадно впитывал каждое движение, каждый вздрог, следил за каждой перестановкой сервоприводов, потому что знал: перед ним мех с очень большим набором тузов в рукавах. Многие даже назвали бы его шулером, хоть Оптимусу и нравилось слегка иное прозвище. Джокер.

Тут Старфаер, глубоко провентилировав и выпрямившись, сделал медленный шаг вперёд, смотря на реакцию противника. Тот был также напряжён, хоть и меньше это показывал, голубые окуляры постоянно перестраивались, а на стёклах от работы чужой вентиляции проступила лёгкая пелена хладагента. Ещё шаг. Собственная искра словно вот-вот выпрыгнет из камеры или взорвётся сверхновой от перегрузки и всех тех ощущений, от которых Старфаер ловил чистый кайф, понимая, что все присадки шлак по сравнению с этим. По сравнению с ним. Казалось, само мироздание застыло, ожидая, пока кто-то из них сделает нечто большее, чем пару небольших неслышимых шагов. А может и слышимых. Просто энергон настолько бил в аудио им обоим, что заглушал все звуки на корню.

Несмотря на то, что от простой неподвижности он должен был набираться сил, но они как будто уходили ещё быстрее. Оптимус видел, чувствовал плавность каждого движения убийцы. Это искусство боя, что он оттачивал весь свой актив, казалось не полным, но таким завораживающим. Собственные сервоприводы словно прилипли к полу и отказывались двигаться, и всё, что он мог делать — смотреть, смотреть и смотреть. Не отрывая взгляда оптики ни на секунду. Мгновение разорвалось стремительным рывком ассассина, что в середине увёл манипулятор назад, а протез выставил вперёд для удара, который Оптимус хотел было встретить собственным, чтобы оттолкнуть мехлинга, но тот изогнулся и проскользил по полу прямо под линией атаки.

Схватившись своим манипулятором за чужой и подтянувшись, Старфаер хотел если не завалить соперника, то хотя бы вывести из равновесия, но что самое главное ассасин тянулся к шейным магистралям. Это предзнаменовало бы его победу. Значило бы, что он одолел величайшего зверя, приструнил его, приручил. И тогда он бы полностью завладел им. Тот стал бы всецело принадлежать только ему и никому больше. Лишь его. Знакомое чувство затопило сознание, искру и процессор: он почти поймал…

Но Прайм, чувствуя, как сильно потяжелел в момент левый манипулятор, переставил сервоприводы и попытался схватить чужой, однако было слишком поздно. Его сильно занесло, чтобы удержаться и не упасть. В грохоте, что словно взрыв ударил по аудио, затерялись щелкающие звуки разной природы. Оптимус обнаружил себя прижимающим Старфаера к полу и держащим оба его манипулятора, один над шлемом, а другой чуть ниже. Сам же убийца ошалело смотрел в ответ, шумно вентилируя и улыбаясь во все денты. Буквально в тот же миг Прайм осознал, почему тот так смотрит: на его шейные магистрали чуть напирал скрытый в запястье клинок, уже пустивший первые капли энергона. Одна из них капнула чуть ниже испещрённых губ, и казалось, укатиться вниз по траншейкам шрамов, но Старфаер прикусил губу и чуть недоумённо облизнулся, похоже, не понимая, откуда взялся новый вкус. Вентиляция у обоих уже давно сбилась и истошно скрипела, отчего атмосфера между ними накалилась ещё больше от горячего воздуха. Пара одних окуляр смотрела на второй, и казалось, все поменяли цвет от избытка электричества в цепях: голубой на белый, карминовый на алый. А статика все не уходила, готовая было вырваться наружу, окутать полем всё вокруг, и оба это чувствовали, ощущали, как от каждого поворота вент их корпуса чуть двигались, а между ними проскакивали короткие змейки электричества, словно притягивающие их всё ближе друг к другу. Не отрывая взгляд, они видели, что отражаются в оптике напротив друг друга. И мира вокруг словно вновь не существовало, только их ошалелые взгляды, их опаляющиеся горячим воздухом лицевые и пульсирующие в унисон искры.

Старфаер поймал его, но оказался сам заключен в цепких тисках. Бой окончен. Они оба попались. Угодили в капкан, из которого теперь вряд ли когда-нибудь вырвутся. Вместо этого из приоткрытого вокодера вырвался тихий вздох. Корпус вмиг расслабился. Приподняв подбородок, словно желая приблизиться еще больше, мехлинг с придыханием прошептал:

— Оптимус… — собственный позывной, произнесенный таким довольным голосом, в мгновение отпечалася на самой подкорке процессора. Чужой гибкий корпус слегка выгнулся в позвоночнике, все еще удерживаемый сильной хваткой черных ладоней, будто желая почувствовать трение искр между ними. Взгляд под ним расслабился и расфокусировался, а на лицевой приоткрытый вокодер расплылся в блаженной уставшей улыбке. Прайм никогда не чувствовал себя настолько удовлетворенным и все никак не мог понять, от чего конкретно. От приятной тяжести в собственном перенапряженном корпусе? От согревающих статических искорок меньшего корпуса? От своего же произнесенного как сладостная мантра позывного? От невероятно довольного отблеска в алом взгляде напротив? Или от всей картины, представшей сейчас перед его оптикой, в принципе?

Голубые окуляры медленно начали плыть. Захотелось отпустить чужую ладонь и сжать меньший изящный корпус вторым манипулятором, еще сильнее, чтобы он точно не смог сбежать, полноценно ощутить разбегающиеся по всей проводке рязряды электричества. Хотелось услышать этот довольный бархатистый голос еще, чтобы он говорил, говорил, говорил, срываясь, опаляя наиболее чувствительные антенки, заполняя собой процессор, пока не утонул бы в собственных мольбах, заглушенный жадным…

— Ой! — на голос они повернулись одновременно, в мгновение выдернутые из собственных, казалось, смешавшихся мыслей. Это была Мико, чьи щёки постепенно принимали пунцовый оттенок, а улыбка всё ширилась и ширилась. — Продолжайте, не буду мешать.

Старфаер хотел в неё чем-то запульнуть, если бы та моментально не скрылась за стеной. Последующее счастливое верещание, отрезвившее смачной пощечиной, возвращающей работу ошалелых процессоров в привычное состояние, уже вызвало смущение, за которым через пару мгновений последовал кашель сверху. Только сейчас мехлинг смог здраво, не опьяненный собственными эмоциями, оценить свое положение: его прижимал к полу лидер автоботов.

— Ты… ничего себе не повредил? — Оптимус встал быстро, на что его системы дружно прогудели.

— Пострадала только моя гордость, — сикер быстро спрятал клинок, на котором ещё поблёскивал энергон, и принял манипулятор помощи, чтобы подняться. — И, кажется, спинные штифты, больше не надо на меня наваливаться.

— Ты сам нас потащил на пол.

— Я хотел сесть сверху, — синий шлем передернуло от услышанного. Старфаер положил манипуляторы на поясничный отдел и выгнулся с сильным хрустом. — Мне только девятнадцать, а скриплю хуже Рэтчета.

— Обязательно ему это передам, — словно в отместку за предыдущую фразу бросил механоид. Фейсплейт, полный молчаливого негодования, стал лучшей наградой для Прайма. — Это был хороший бой… Спасибо.

— …Пожалуйста. Ладно, я пошёл лежать на платформе, иначе ещё чуть-чуть и ходить не смогу вообще. А, и кстати, — Старфаер остановился у выхода и лукаво ухмыльнулся, прищурив окуляр. Он не был бы собой, если бы не отвесил на прощание какую-нибудь шутку. Особенно, если в ней была толика истины. — Ты… мило смущаешься.

И скрылся из виду, оставляя Оптимуса одного с пониманием, что в бою у него случайно убралась защитная маска.

Примечания:

Псс... группа в ВК по фику: https://vk.com/iotpahm

1) ошибки

Вернуться к тексту

2) аналог наркотиков в мире трансформеров

Вернуться к тексту