Дело о пропавшем големе (джен)

— Абрахам, это ты? Нам таки нужно поговорить, — сказал пожилой еврей, и, повернувшись к двери, за которой прятались Китти и Вацлав, открыл её своей тростью. Друзья замерли на месте, но пожилой еврей только приветливо улыбнулся и потёр нос.

— Вы друзья Абрахама? Поймите, он ещё юн и не знает всего, чего вы ему предлагаете, — сказал он. Похоже, он принял ребят за неонацистов. Вацлаву и Китти стало неудобно от того, что они просто спрятались за дверью, а не вышли сразу на него.

— Это не то, что вы подумали, мы не нацисты, я просто решил показать подруге замок, — стал оправдываться Вацлав.

— О Моисей, а я то думал… это вы меня простите, — улыбнулся еврей.

— Простите, Абрахам — это ваш друг? Просто, когда мы сюда пришли, здесь никого не было, — спросила Китти.

— Абрахам мой непутёвый внук, он постоянно попадает в неприятности. Ой, простите, забыл представиться — таки, Илохим, я раввин в местной синагоге.

— Может, выйдем отсюда? Я видел небольшую скамью возле замка, в ногах правды нет, — предложил Вацлав.

— Вы очень добры, молодой человек, — улыбнулся Илохим, — но мне порой полезно бывает постоять.

Дальше Илохим рассказал друзьям о том, что его внук попал в плохую компанию, и он боится, что Абрахам может стать подтверждением стереотипа, что во всех бедах человечества виноваты евреи, а ещё он слышал от другого раввина, что ожил голем, и теперь он охотится на неонацистов.

— Мы как раз и занимаемся этим делом, — улыбнулась Китти.

— Но вы ведь не полицейские, верно?

— Нет, и вряд ли полиция утихомирит эту… статую, — приветливо ответила девушка.

— И вы кое-что знаете про эту статую?

— В смысле? — не понял Вацлав.

— Не бойтесь, касатики, мне можно поведать любые секреты, я не выдам, — улыбаясь, сказал Илохим.

Молчание.

Тогда Илохим, улыбнувшись, сказал, что знает о том, что голем может принимать облик любого человека, и что он не выглядит так, как его обычно изображают на старинных гравюрах в книгах и на сувенирной продукции.

— Но на баннере возле дома — музея Раби Льва, была изображена… — пытался сказать Вацлав.

— Ну, таки их так лепят, потом вкладывают в рот заклинание, и он превращается в человека, — улыбнулся Илохим.

— И кто-то уже вложил ему в рот заклинание, — протянула Китти.

— Я, конечно, всей этой вакханалии с неонацизмом не одобряю, так же как и их убийство, их мало и они не так опасны, — сказал Илохим.

— Мне бы знать, что заставило голема ожить, — протянул Вацлав. — Скажите, Илохим, вы знакомы с работами Раби Льва или, может, знаете тех, кто знаком?

— Это было давно, но в синагоге сохранились старинные рукописи Раби. Если вас интересуют его работы, то милости просим, завтра синагога будет закрыта для служб, так что приходите.

Вацлав постарался объяснить раввину, что, возможно, из музея Раби Льва что-то украли и, возможно, из-за этого голем ожил и теперь ищет то, что пропало. Илохим тут же схватился за голову. Он рассказал друзьям, что за несколько дней до того, как он узнал о том, что ожила статуя голема, он рассказывал внуку о старинном медальоне, который когда-то носил Раби Лев, некоторые наделяют этот медальон магической силой.

— И вы думаете, что ваш внук его похитил? — спросила девушка.

— Эти маргиналы на всё способны, вот только они не знают, что стали объектом охоты голема.

* * *

Все трое продолжили поиски не только внука Илохима, но и самих неонацистов, боясь, что Пётр Клаус не сможет убедить своих коллег прекратить их сборища. Они обошли чуть ли не весь замок вдоль и поперёк, но ни следов присутствия Абрахама, ни неонацистов не нашли. Дальше идти было некуда, часть комнат в замке была закрыта, и на дверях висела табличка «Обвал. Опасно для жизни». Тут вряд ли может кто-то прятаться. Друзья проводили раввина до его синагоги и направились к ближайшему кафе, чтобы обдумать, что делать дальше и стоит ли искать загадочный медальон, о котором говорил Илохим.

— Думаю, что нам стоит тут остаться на ещё один день и почитать о загадочном медальоне, — заключила девушка.

— Думаешь, это как-то связано с големом? Я много чего знаю о Раби Льве, но ни разу не слышал про медальон, — задумчиво произнёс Вацлав, потирая подбородок.

— Похоже, эта история известна только местной еврейской общине. И что, если голем ищет вора? Что, если ему заложили охрану именно этого медальона? — задалась вопросами девушка.

— В таком случае нам следует остаться и узнать о медальоне побольше, а возможно, и разыскать внука Илохима, — сказал Вацлав.

Благо денег на то, чтобы провести одну ночь в одном из хостелов в Доксе у ребят хватило. Еду, правда, там не подавали, так как эти мини-отели не рассчитаны для долгого пребывания в них, но друзья были не очень голодны, тем более что они перекусили в одном из местных кафе. До вечера ещё было далеко, поэтому они решили просто прогуляться по городу, а заодно и поспрашивать местных жителей, знают ли они внука раввина по имени Илохим. Часть горожан сказала, что знает раввина Илохима, но про его внука не знает, другие сказали, что и Илохима не знают, что необычно для маленького городка. Местные евреи не очень разговорчивые люди, поэтому друзья не стали у них расспрашивать о внуке местного раввина.

— И что теперь? Мы так и будем натыкаться на стены, — развёл руками Вацлав.

— Мне показалось, что люди что-то скрывают, — сказала Китти.

— Думаешь?

Девушка кивнула, сказав, что, возможно, им неприятно слышать про еврея, который связался с нацистами. Также она сказала, что, когда спросила у одной женщины про Абрахама, та, то ли сожалея, то ли брезгуя, покачала головой.

— Значит, знают, — улыбнулся Вацлав. — Может быть, нам попробовать поговорить с кем-нибудь из синагоги?

— А ты еврей?

— Нет, я не религиозен и не принадлежу ни к какой партии, — улыбнулся Вацлав.

— Тогда попробуй, — предложила девушка.

С этим Вацлаву повезло, люди, посещающие синагогу, оказались куда более общительными, чем местные жители. Одна женщина сказала, что раввин Илохим хороший человек, и что ей жалко его, ведь у его внука отвратительный характер, и что он вообще непослушный мальчишка.

— А его родители? Почему внука воспитывает дед, а не родители? — поинтересовался Вацлав.

— Ох, там такая трагическая история… В общем, они попали в автокатастрофу, когда Абрахаму было пять лет, — сочувствующе сказал женщина.

— Надо было отдать его в приходскую школу, — бросил кто-то из прихожан.

— Таки отдали, но он её прогуливает, — съязвила женщина.

— Простите, а в воровстве он замешан не был?

— Что не знаю, то не знаю, но не удивлюсь и этому. Бедный Илохим, и за что ему всё это.