Убей меня, если сможешь (джен)

23 мая 2018 года,

Площадь Марше Сент-Оноре.

Суета вокруг полицейского участка была очевидна даже для непосвящённого: за тремя десятками кое-как припаркованных патрульных машин укрылось оцепление; рации не прекращали надрывно трещать и сыпать истеричными приказами; табельное оружие, направленное на здание, подрагивало в потных, напряжённых руках рядовых и офицеров. Похоже, сюда согнали чуть ли не половину всего наличного состава. Даже спецназ подключили — неподалёку темнела пара грузовиков с характерной символикой. Они почти наверняка засели на крыше.

Но это неудивительно, если знать, кто сегодня попался им в руки.

— Боятся, что вырвется?

Адриан не стал оборачиваться на голос — и без того знал, кто это.

— Вряд ли можно говорить о сообщниках, которые собираются организовать побег снаружи, — он недовольно передёрнул плечами. — И я бы на их месте боялся, а у них вообще-то нет талисманов и сверхспособностей. Пошли уже.

Спрыгнув с карниза, на котором в ожидании просидел последние полчаса, Адриан бесшумно приземлился на тротуар и пошёл в сторону полицейского участка, нарочито громко топая при этом, чтобы случайно не напугать какого-нибудь особенного нервного новичка своим внезапным появлением и не скакать потом, точно наскипидаренный, уворачиваясь от пуль. Так себе удовольствие.

— Мы к офицеру Ренкомпри, — обратился он к ближайшему полицейскому.

— Да, нас предупредили, — поморщился тот и вяло махнул рукой. — Проходите.

Остальные тоже не выглядели особенно счастливыми. Увы, давно прошло то время, когда появление кого-то из парижских героев автоматически означало скорый конец всех проблем. Адриан скучал по тем счастливым денькам, не омрачённым чувством вины и человеческими жертвами на его совести.

Роджер встретил их в холле.

— Лучше бы ты пришёл один, — заявил он первым делом.

— Ты написал, что всё плохо, — проигнорировал его выпад Адриан.

— Я звал только тебя, — продолжил гнуть свою линию Роджер, категорически не одобрявший некоторые его решения. Ладно, на самом деле — только одно, зато глобальное. Однако их разногласия не мешали сотрудничеству. — Это из-за похищения той девчонки, да? Помню её, как же. Она училась вместе с моей дочкой.

— Я правильно догадался, что вы её не нашли? — мрачно уточнил Адриан, до последнего не хотевший в это верить; после подтверждающего кивка сердце его забилось чаще. — Пока есть шанс, что она ещё жива, я не собираюсь носиться с твоей щепетильностью.

— Что ж, ты прав, — признал Роджер, недобро глянул за спину Адриана и тяжело вздохнул, — но мне это не нравится.

— Удалось добиться хоть каких-то показаний? — жалкая попытка сменить тему. Ни один из них на самом деле не верил в успех полицейских дознавателей. Не в этом случае. — Любая зацепка сейчас на вес золота.

— Молчит, зараза, — покачал головой Роджер и отвёл взгляд, хотя его вины в том не было. — Требует встречи с тобой.

Адриан невольно поёжился: ожидаемо, но от этого не менее неприятно.

— Это ещё не все проблемы. Мы не смогли снять талисман.

— В смысле? — оторопел Адриан. — Как это вы не смогли снять талисман?

— А вот так, — Роджер скривился. — Не снимается он, никак. Поэтому будьте паиньками и не облажайтесь, хорошо? Пресса крепко держит нас за яйца, и мне не нужны лишние проблемы.

Обещать Адриан не мог — слишком много раз они уже лажали — и просто пожал плечами.

— Ты вообще представляешь, кому мне пришлось жопу лизать, чтобы туда пустили хотя бы тебя? И как придётся изворачиваться теперь, за вас двоих? — повысил голос разозлившийся Роджер, видимо, ожидавший горячих уверений и ярой демонстрации энтузиазма, но у Адриана просто не было сил на это дерьмо. Совсем скоро ему предстояло лицом к лицу встретиться с худшим своим кошмаром. И не в привычной боевой обстановке, когда почти не оставалось времени на лишние мысли.

— Хочешь, чтобы я предложил тебе мятную жвачку, вкус перебить? — процедил он раздражённо, сжав кулаки. Не стоило обижать единственного полицейского, готового идти с ними на контакт, но сдерживаться уже не было сил. — Мы попусту теряем время, Роджер.

— Тогда за мной, — выдавил тот сквозь зубы и тяжело двинулся вглубь участка. Как же хорошо, что он, в отличие от некоторых, умеет держать себя в руках.

Они миновали несколько дверей, около каждой из которых дежурило по паре полицейских в полной боевой готовности. Если им не удалось снять талисман, то это не поможет, ничто не поможет; Адриан невольно восхитился мужеством каждого из них. Перед очередной дверью Роджер застыл ненадолго, взявшись за ручку, и обернулся.

— Готовы? — спросил он напряжённо; в его голосе Адриану даже почудилось сочувствие, и потому он признался:

— Нет. Только это ничего не меняет, — и они зашли.

— Привет, мальчики, — весело поприветствовала их Ледибаг, прикованная к столу в центре комнаты для допросов; она подмигнула Адриану:

— Скучал по мне, лапуля?

3 октября 2013 года,

Коллеж Франсуа-Дюпон.

Внимание всего класса привлекли характерные испуганные крики, донёсшиеся с улицы благодаря открытым из-за духоты окнам. Первой, как и всегда, среагировала Аля: скороговоркой протараторив «простите-мне-надо-выйти» — и даже не дождавшись ответа, — она вылетела из класса со скоростью гоночного болида, привычно бросив сумку и учебный планшет на попечение Нино, который тяжело вздохнул и, послав извиняющийся взгляд мадам Бюстье, принялся в быстром темпе собирать вещи, свои и принадлежавшие Але; десяток секунд спустя дверь класса закрылась за его спиной. Быть может, он даже успеет догнать эту сумасшедшую до того, как она очередной раз встрянет в неприятности.

Скосив глаза в сторону окна в надежде рассмотреть хоть какие-то подробности происходившего на улице, Адриан совершенно перестал следить за тем, что творилось в классе. Новый акуманизированный показался ему почти безобидным: в отличие от многих других, он не разрушал город, не превращал случайных прохожих ни во что странное и даже, кажется, не брал их под ментальный контроль. Если бы не злодейский костюм, больше походивший на странного вида платье, и мертвенная бледность, да не периодически озарявшие некоторых из попадавших ему под руку людей почти незаметные бледно-фиолетовые вспышки, после которых те на некоторое время застывали в прострации, но вскоре, проморгавшись и помотав головой, начинали вновь вести себя достаточно адекватно и убегали, то никто и вовсе не догадался бы, что Бражник нашёл себе новую марионетку.

Их коллеж, похоже, притягивал акуманизированных, точно сверхъестественный магнит. Хотя может статься, что всё дело — который уже раз — в Хлое. Адриан обернулся в её сторону: она невозмутимо слушала мадам Бюстье, которую остальной класс сейчас фактически игнорировал в попытках лишний раз глянуть в окно — на акуму; но это ещё ничего не значило — притворяться Хлоя умела просто виртуозно и могла с равной вероятностью как ничем не выдать причастности к появлению очередного злодея, так и просто посчитать ниже своего достоинства обращать внимание на суету окружающих.

Мадам Бюстье тем временем, вероятно, отчаявшись достучаться до взбудораженных нападением учеников, объявила, что урок закончен. Всё равно до звонка оставалось чуть больше пяти минут.

— Я настоятельно рекомендую всем остаться в классе, — добавила она напоследок. — Ради вашей же собственной безопасности. Акума не пытается попасть в здание, так что тут можно спокойно переждать, пока герои с ней не справятся.

Почти все последовали её совету и, уже не стесняясь, облепили окна, чтобы не пропустить грядущее сражение, благо, акуманизированный не собирался уходить из облюбованного им школьного двора, так что зрелище им было обеспечено; только Маринетт осталась сидеть на своём месте, о чём-то сосредоточенно размышляя. Наверное, переживала за Алю, ведь обычно её не особенно интересовала вся эта суета вокруг героев и злодеев, даже когда она помимо воли оказывалась в первых рядах.

«Но Кот Нуар ей всё же нравится», — подумал Адриан с ноткой гордости, шире расправив плечи.

— Мадам Бюстье, — сказал он с вежливой улыбкой. — Мне очень жаль, но я не могу остаться.

— Ох, Адриан, но почему? — расстроилась та.

— У меня фехтование через пятнадцать минут, а месье Д'Аржанкур очень не любит, когда опаздывают.

Прогулы он не любил ещё больше, но Адриан в таких случаях всегда ссылался на очередную внезапную, но безумно важную фотосессию, а так как он всегда отрабатывал пропущенное занятие в другой день, то месье его слова обычно не проверял.

— Может, мне стоит тебя проводить? — с сомнением предложила мадам Бюстье и тревожно оглядела класс.

Адриан разделял её опасения: как бы ребята не заскучали и не решили, оставшись без присмотра, что места в партере предпочтительней балкона. Хватит им с Ледибаг и Али с Нино, за которыми нужен глаз да глаз.

— Спасибо, мадам, но не нужно, — он качнул головой и улыбнулся шире, благодаря за заботу. — Я не собираюсь покидать здание школы, а в нём мне ничего не грозит.

— Ладно, но будь осторожен, — она чуть виновато улыбнулась в ответ, и Адриан поспешил выйти из класса.

Коридоры пустовали, так что он бросился в сторону мужского туалета бегом, не опасаясь вызвать ничьих подозрений. Залетев в кабинку и вытряхнув из кармана Плагга, Адриан поспешно призвал трансформацию. Заставить Ледибаг ждать и сражаться в одиночку было последним, чего он хотел, однако его опасения не подтвердились — до акуманизированного он добрался первым. Али в пределах видимости не наблюдалось, похоже, на этот раз она хорошо спряталась, благо, школьный двор со всеми его закоулками знала прекрасно. Вот пусть там и сидит себе тихонько, снимая материал, лишь бы вперёд не полезла или под случайную атаку не попала.

— Чудесный день для прогулки, месье?.. — попытался начать светский разговор Адриан, чтобы потянуть время до прихода подмоги, нарочито небрежно облокотившись о стену коллежа на разумном расстоянии от акуманизированного, праздно сидевшего на одной из лавочек. Глядишь, получится заболтать его и узнать, в какой предмет вселилась бабочка, а потом эффектно выдать эту информацию Ледибаг.

— Инквизитор, — подсказал тот спокойно. — Да, хороший день, но скоро он станет ещё лучше.

— Инквизитор? Серьёзно? — переспросил Адриан насмешливо. — Каждый раз я думаю, что более дурацкое и пафосное имя придумать уже невозможно, но Бражник умудряется это сделать.

— Моё имя — отражение той силы, что он дал, — Инквизитор хоть и не разозлился, но на подначку повёлся как миленький. — Я наказываю людей за их грехи. Око за око, зуб за зуб, страдания за причинённую другим боль.

Не воспользоваться его достаточно мирным настроем и разговорчивостью было бы глупо.

— Что-то не выглядели ваши жертвы, месье, такими уж страдающими. И пламени костров я тоже не заметил.

Хотя, справедливости ради, те фиолетовые вспышки чем-то походили на огонь, но очень уж отдалённо.

— Главная битва идёт в душе человека, а внешние проявления вторичны. Ты и сам скоро поймёшь это, — из широкого рукава хламиды Инквизитора вынырнула бледная рука, сжимавшая чётки. Прежде Адриан их не рассмотрел из-за расстояния, но сейчас не сомневался: это именно тот предмет, в котором находилась акума. Он напрягся, готовый отразить нападение.

— Я заставлю тебя раскаяться, и ты сам отдашь мне свой талисман.

— Не так быстро, месье наглец! — раздался звонкий голос откуда-то сверху, и запястье собравшегося атаковать Инквизитора крепко обвила леска волшебного йо-йо.

Ледибаг.

Сердце Адриана пропустило удар и тут же забилось с новой силой.

— Миледи как всегда чрезвычайно вовремя, — от души улыбнулся он и задрал голову.

Да, это была она: великолепная, уверенная в себе. Ледибаг стояла на самом краю крыши, с решительным выражением лица сжимая другой конец волшебной лески. Глаза сверкали так, что даже отсюда было видно.

У Адриана непроизвольно вырвался восхищённый вздох. Это зрелище никогда ему не надоедало. Он мог смотреть на неё вечность и ещё немного дольше.

— Недооценка противника — залог поражения, — вновь обратил на себя его внимание Инквизитор, с неприятной ухмылкой сжал связанную руку так, что аж побелели костяшки пальцев, и на секунду прикрыл глаза. Адриан открыл рот, чтобы предупредить об опасности — забраться на крышу и заслонить Ледибаг собой он уже совершенно точно не успевал, — но опоздал: её окутала характерная бледно-фиолетовая вспышка, и уклониться она не смогла. Способность Инквизитора отличалась тем, что не имела луча и не летела до цели, возникая сразу на месте, а ей это было неизвестно.

— Ледибаг! — крик Адриана перешёл в злобное шипение. Как бы сильно ни хотел он сейчас плюнуть на всё и броситься к ней, остатки здравого смысла подсказывали, что ничем хорошим это не закончится: если оставить врага без внимания, он вновь использует свою силу. Тогда помочь Ледибаг будет попросту некому.

Адриан оскалился и прыгнул на Инквизитора, увеличивая жезл и замахиваясь им уже в полёте. Он не собирался давать противнику даже шанса сосредоточиться и применить способности. От первой атаки тот уклонился неожиданно резво, и Адриан взвинтил темп до предела: жезл превратился в расплывчатое серое пятно, а сам он мог ощутить сопротивление воздуха. Инквизитор отшатнулся, попытавшись разорвать дистанцию, потерял равновесие и неловко взмахнул руками. Адриан не упустил такую шикарную возможность и с силой ткнул жезлом ему в живот, заставив согнуться пополам. Закрепив успех ударом по голове, после которого его противник мешком осел на землю, он нагнулся и вырвал из разжавшейся руки злополучные чётки, в любой момент готовый добавить ещё парочку затрещин, но это не понадобилось.

Оглушённый Инквизитор кучей грязного белья валялся у его ног, и Адриан уже хотел призвать Катаклизм и уничтожить проклятый предмет, но в последний момент опомнился: если не перехватить бабочку, а прямо сейчас сделать это было некому, то совсем скоро таких Инквизиторов станет очень много. Он сунул чётки в карман костюма и ринулся обратно к зданию коллежа. На крышу Адриан практически взлетел — при помощи шеста, чтобы не терять даже лишней секунды. Ледибаг всё ещё была там: лежала безжизненной куклой с растрепавшимися волосами.

Повезло, что она не свалилась вниз. Почему, ну почему на неё атака Инквизитора подействовала не так, как на всех других? Адриан стоял на краю крыши и думал о всяких глупостях, вместо того чтобы подойти ближе к Ледибаг и узнать, жива ли она.

— Тряпка, — прошептал он со злостью и сделал первый шаг; второй дался легче.

Опустившись на колени рядом с телом неподвижной Ледибаг, Адриан протянул дрожавшую руку к её шее в попытке нащупать пульс. У него не получилось, но он стиснул зубы и напомнил себе, что вообще-то понятия не имеет, где там нужно прижимать пальцы и как сильно. Просто пока не нашёл, вот и всё. Паника — последнее, что ему — им — сейчас нужно.

Это ведь Ледибаг. Однажды Адриан уже поверил в её смерть,* но больше такой ошибки ни за что не повторит. В какой-то момент он наконец нащупал слабую пульсацию и не сдержал облегчённого всхлипа, а затем с силой обнял безвольное тело, уткнувшись лицом в плечо Ледибаг, и просидел бы так неизвестно сколько, но нараставший звук полицейских сирен заставил его вернуться в реальность и задуматься о том, что же теперь делать. В больнице вряд ли могли помочь, но был один человек, знавший о талисманах и их обладателях больше всех остальных на свете. Если кто на самом деле и представлял, как вылечить Ледибаг, то только он.

В салон мастера Фу Адриан вломился без стука, открыв дверь ногой, и, проигнорировав удивлённый вопль клиента, которому в тот момент не то чистили карму, не то распрямляли погнутые чакры, всё тем же хамским образом прошёл в жилую часть. Просто его руки были заняты — они крепко сжимали Ледибаг, которую он так и не выпустил за то время, что мастер спешно выпроваживал клиента и закрывал салон, хотя стоило, наверное, положить её куда-нибудь, но Адриан почему-то иррационально боялся это сделать, как будто если он отпустит Ледибаг, ей станет хуже.

— А теперь неси её обратно! У меня всё лечебное оборудование здесь, — глухо донёсся до него голос мастера Фу.

— Дверь откройте, — попросил Адриан. С этой стороны толчком её было не распахнуть — только сломать, — а он соображал всё-таки достаточно здраво, чтобы понимать: нормальный человек такому обращению со своими вещами не обрадуется. Просочившийся сквозь стену Вайзз метнулся к дверной ручке, и уже через секунду Адриан прошёл обратно в салон.

Ждавший его там мастер Фу, с полминуты поводив ладонями над лицом и животом Ледибаг, нахмурился и ненадолго задумался.

— Клади сюда, — он показал на стоявший в центре комнаты топчан без спинок, куда обычно укладывал клиентов, отвернулся к одному из комодов и начал споро в нём копаться, что-то бормоча себе под нос.

Рано или поздно это пришлось бы сделать, так что Адриан бережно опустил Ледибаг на топчан и поёжился.

Мастер Фу подложил ей под голову узорчатую подушечку, повязал на запястье зелёную нитку с коричневыми бусинами и, одним движением убрав мешавшуюся чёлку, прилепил на лоб бумажку, испещрённую странного вида иероглифами. Некоторые из них казались знакомыми, но только на первый взгляд, другие выглядели и вовсе чужеродно — понять смысл написанного было совершенно невозможно; в ногах он поставил старинный на вид медный гонг. Весь этот невозможный инвентарь, похоже, и был упомянутым оборудованием.

— А теперь расскажи мне, что произошло, — велел мастер Фу, пощипывая свою куцую бородку. — И постарайся вспомнить как можно более подробно. Важна любая мелочь.

Адриан согласно кивнул. Он очень старался, но всё равно путался, перескакивал с одного на другое и повторялся, нервно меряя шагами комнату. Успокоиться и излагать внятно, как попросил его не выдержавший этого сумбура мастер, не получалось.

— Аля должна была всё заснять. Она наверняка уже выложила репортаж в Ледиблог, — предложил альтернативу Адриан, впервые в жизни благословив её одержимость.

— Спасибо, Кот Нуар, это может быть полезным, — мастер Фу ободряюще похлопал его по плечу. — А теперь иди. Я позабочусь о Ледибаг.

Уходить не хотелось просто до слёз, и Адриан упрямо помотал головой, отказываясь подчиниться.

— Стоя у меня над душой, ты ей не поможешь — будешь только отвлекать; а если у кого-то из вас закончится трансформация, она за нарушение тайны личности оборвёт уши нам обоим и будет права, — увещевал его мастер. — Послушай, благодаря нашим занятиям китайским у меня есть твой номер. Как только её состояние изменится, я напишу.

— Но мы никогда не использовали обычный телефон в геройских делах. Вы сами только что вспоминали про конспирацию, — усомнился Адриан.

— Я не стану писать прямым текстом, — снисходительно посмотрел на него мастер Фу. — Ну же, Кот Нуар, хватит тянуть время. Чем раньше я начну…

— Ладно, — сдался Адриан. Мастер был прав: Ледибаг до сих пор не получила помощи из-за его глупого упрямства. И страха, если уж совсем честно.

— Передайте ей: там акума, — сказал он нарочито сухо, чтобы не выдать своего состояния, в последний момент чудом вспомнив про чётки, выложил их на стол и ушёл.

Но мастер Фу так ничего ему и не написал. Ни этим вечером, ни на следующий день.

_______

* эпизод «Анимен», в котором Ледибаг прыгнула в пасть к динозавру.

23 мая 2018 года,

Центральный полицейский комиссариат первого округа.

Основательные кандалы, сковывавшие руки и ноги Ледибаг, ничуть не мешали ей продолжать непринуждённо улыбаться, точно все они собрались тут на дружеские посиделки.

Комната для допросов, в которую её поместили, совершенно точно не была рассчитана на такое количество народу, какое в неё набилось этим вечером, и Адриану приходилось прилагать определённые усилия, чтобы посекундно не наступать на ноги кому-нибудь из дежурившего внутри полицейского конвоя в составе четырёх дюжих молодцев; двое из них постоянно держали Ледибаг на мушке. По ширине плеч, квадратности подбородков и суровости взглядов Адриан признал в них спецназовцев. И как у бедняг только руки не устают? Наверное, они меняются.

Не дождавшись от Адриана ответа на свой вопрос, — правдивое «да, скучал» было бы категорически неуместно, а толково врать он так и не научился — Ледибаг обратила своё внимание на его сегодняшнюю помощницу.

— О, мой неверный блогер, и ты здесь? — она хитро прищурилась, но в голосе странным образом проскользнули грустные нотки. — Похоже, и у тебя есть предел терпения. Дай угадаю, я перешла черту?

Обернувшись через плечо, Адриан глянул на застывшую у двери Леди Вайфай, которая уже собиралась что-то ответить, но тут перед её лицом засветился фиолетовый контур, а взгляд слегка расфокусировался.

— Наконец-то ты попалась, Ледибаг, — с мрачной торжественностью провозгласил Бражник устами своей марионетки. Он разве что слюной от радостного возбуждения при этом не капал; Адриан поморщился, но промолчал. — Наконец-то ты ответишь за свои преступления!

— Это форменное издевательство, — Ледибаг скептически прищурилась и презрительно фыркнула. — Не тебе, червяк-неудачник, говорить о моих преступлениях.

— Как бы то ни было, — не дал ей увести разговор в сторону Адриан, — сейчас важно другое. Где она?

— А как же прелюдия? Ритуальные танцы? Обещания и угрозы?

— Мы здесь не ради твоего развлечения, — не поддался он. — Ближе к делу.

— Ну-у-у, — протянула Ледибаг капризно. — Так неинтересно.

— Может, нам стоит попытаться снять с тебя талисман? — пригрозил Бражник вкрадчиво и сделал шаг вперёд.

— Сколько угодно, — безразлично откликнулась Ледибаг и притворилась, что зевает. — Серьги прикреплены к ушам намертво, пока я не применю Чудесное исцеление. Спасибо Траблмейкеру за науку, только в этот раз я использовала волшебный клей. Спроси офицера Ренкомпри — чего только они не пробовали.

Молчание Роджера подтвердило её правоту, и Ледибаг победно оскалилась.

— Облезешь, чешуекрылое, хрен тебе, а не мой талисман, — она показала язык.

— Давайте просто отрежем ей уши, — не выдержал Бражник.

— Решил вернуться к старым привычкам? — неприязненно бросила Ледибаг и уставилась на него, сжав руки в кулаки. — Или просто бросить притворство?

Эти двое могли препираться до бесконечности.

— Хватит, — скрежетнул зубами Адриан, прекращая бесполезный цирк. — Где она? Назови место.

— Ты действительно хочешь так быстро закончить нашу встречу? — вновь принялась издеваться Ледибаг. — А мы ведь чудесно проводим время…

— Ты слышала вопрос, бешеная сука, — перебил её Бражник. — И ты ответишь, а иначе я вырву у тебя серьги с мясом и без анестезии.

— Полегче, внезапно снова ставший почти крутым парень, — она скорчила невинную мину и вдруг спросила:

— Почему вы, мальчики, вообще решили, что я буду несговорчивой?

— Потому что ты больная на всю голову? — устало предположил Адриан.

— Это, конечно да, — не стала спорить с очевидным Ледибаг. — Но ведь нас столько всего связывает. Вы занимаете особое место там, где когда-то было моё сердце, — она прижала руку к груди с такой экспрессией, что взгляд Адриана на долю секунды вильнул, невольно отдав дань тому прекрасному, что ещё в ней оставалось. — Я с радостью помогу вам найти девчонку. Ах, такая милашка и...

Щебетание Ледибаг прервал рык Бражника, и она чуть поморщилась.

— Лапуля, угомони этого берсерка, ты ведь у нас обычно за хорошего полицейского. А иначе ничего не получится.

Не хотелось признавать, но она была права. Адриан повернулся к Бражнику и предложил, насколько мог нейтрально:

— Давай всё-таки попробуем договориться.

— Не о чём нам с ней договариваться, Кот Нуар! — упёрся тот. — Она скажет, куда её дела, и на этом точка.

— Видишь ли, зануда, я и рада бы, но сама не знаю.

— Что за игру ты затеяла? — Бражник не собирался ей верить, собственно, он не верил ей никогда и в этом смысле был намного мудрее Адриана.

— Никаких игр, — каким-то образом Ледибаг, даже скованная по рукам и ногам, умудрилась извернуться, приняв весьма соблазнительную позу, и подмигнула, — если ты сам, конечно, не попросишь.

— Уймитесь, оба, — всё-таки не выдержал Адриан, прочистив кашлем враз пересохшее горло, и вновь повернулся к Бражнику. Лицо Леди Вайфай недовольно скривилось, а фиолетовый контур с него пропал. И к лучшему. Бражник всегда был слишком эмоционален, а Ледибаг вовсю этим пользовалась и с большим удовольствием над ним издевалась. Остынет — вернётся. Впрочем, и сам он зачастую вёл себя не лучше напарника.

— Где она? — усилием воли взяв себя в руки, Адриан вновь посмотрел на Ледибаг.

— Я не знаю, — повторила та с самым невинным видом.

— Тогда нам от тебя никакого толку, — зло бросила Леди Вайфай, говорившая теперь уже от своего имени. Похоже, она недалеко ушла от Бражника в искусстве самоконтроля, но её можно было понять.

— А вот тут ты ошибаешься, дорогуша, — возразила Ледибаг с неожиданной серьёзностью. — Я приказала своему подручному спрятать девчонку, — она выдержала эффектную паузу, — и оставить подсказки, по которым я — и только я — смогу её найти.

— Тогда мы спросим твою шестёрку, — Леди Вайфай преисполнилась какого-то нездорового энтузиазма. — Уж он-то всё расскажет!

— Увы-увы, вы не захватили спиритическую доску, — Ледибаг попыталась картинно развести руками и изобразить сожаление, но из-за наручников жест получился скорее издевательским. Адриан готов был побиться об заклад: именно такого эффекта она и добивалась. — Разговор не состоится.

— Хочешь сказать, ты его убила? — он попытался внести ясность.

— Иначе вы могли бы найти её самостоятельно до часа икс, — пожала плечами Ледибаг и посмотрела на него, как на глупого несмышлёныша, которому нужно объяснять элементарные вещи.

— Какого ещё часа икс? — похолодел Адриан, уже предчувствуя, что ответ ему совершенно точно не понравится.

— О, а я разве не сказала? — округлила глаза Ледибаг. — Завтра к вечеру девчонка умрёт, — она зажмурилась и сладко улыбнулась. — Тик-так.

— Какая же ты всё-таки тварь, — в голосе Леди Вайфай сквозило отчаяние.

— Так было нужно, дорогуша. План не сработал, жаль, но сейчас я действительно хочу помочь вам в её поисках, — Ледибаг не переставала улыбаться. Адриан до боли прикусил нижнюю губу. Чем дальше, тем меньше ему всё это нравилось, хотя, казалось бы, куда ещё хуже? Однако для Ледибаг не существовало пределов. Во всех смыслах.

— Почему мы должны тебе верить? — уточнил он почти безнадёжно.

— А вы должны? — вполне натурально удивилась она, даже глазами похлопала для большего эффекта, но сразу же вновь стала серьёзной. — Ты совершенно прав, лапуля, мне доверять нельзя. Но только вам нельзя доверять тоже, так что мы в равном положении. Если не считать численного преимущества.

Как будто оно так сильно помогало им раньше, это преимущество. Самое поганое, что верить хотелось, и очень сильно. Она не убивала невиновных, не убивала без причины, так ведь? У них был шанс.

Молчание затянулось неприлично долго, и Роджер посмотрел на Адриана.

— Вы же не хотите и в самом деле её выпустить? — спросил он недоверчиво.

— Я и сама могу выйти, если мальчики согласятся составить мне компанию в поисках, — с готовностью вставила Ледибаг и сжала цепочку наручников двумя пальцами.

Этими тонкими и с виду изящными пальчиками она в моменты глубокой задумчивости могла машинально завязать бантиком стальной прут, если была не в духе. Что ей какая-то там цепочка.

Челюсть Адриана прострелило фантомной болью, напомнив о том, что её прямой с правой больше походил на поезд, на всей скорости врезавшийся прямо в лицо. К сожалению, костюму Кота Нуара было далеко до Чудесного исцеления в скорости и эффективности заживления, и последствия их нерегулярных «свиданий» частенько мучили его по несколько дней.

— Издеваешься? — Роджер развернулся к Ледибаг всем телом. Ещё немного, и у него от возмущения из ушей пошёл бы пар.

— Как можно! — возмутилась та. — Ты сомневаешься…

— Издевается, — перебил её Адриан и, бросив на Ледибаг предостерегающий взгляд, с нажимом повторил:

— Просто издевается, всё как обычно, а то ты её не знаешь. Не стоит принимать близко к сердцу, — он положил ладонь на плечо Роджера и чуть сжал. — Выйдем — нужно всё это спокойно обсудить.

Не слушая возражений Леди Вайфай, Адриан схватил её за руку и насильно вытащил в коридор, пока Ледибаг всё-таки не надумала наглядно продемонстрировать им всем, что на этот раз была очень даже серьёзна.

Роджер проследовал за ними.

4 октября 2013 года,

Коллеж Франсуа-Дюпон.

Весь день Адриану казалось, что он так и не сумел до конца проснуться, несмотря на усилия Плагга, а потом и Натали. Большая кружка кофе позволила ему симулировать относительную нормальность для окружающих, но все его мысли были только о Ледибаг.

Прошлой ночью Адриан просидел с телефоном в руках почти до самого утра, каждые пять минут проверяя, не пришло ли наконец сообщение от мастера Фу. Он вообще не собирался спать, но в какой-то момент слишком медленно моргнул и организм, утомлённый бесчеловечным графиком и истерзанный беспокойством, просто отключился.

Вот и сейчас Адриан чувствовал себя так, словно находился под толщей воды, и галдёж одноклассников доносился до него как будто издалека и невнятно. Он делал вид, что сосредоточен на учебном планшете, но на самом деле его интересовал только лежавший рядом с тем телефон.

— Это не вина Ледибаг.

Её имя вырвало Адриана из прострации.

— Ледибаг? — он резко повернулся назад — туда, откуда прилетела эта фраза — к Але и Маринетт. — В чём виновата Ледибаг?

Неужели он что-то пропустил? Нежели в Ледиблоге появилась какая-то новая информация?

— Ни в чём! — сложила руки на груди Аля. — Как я уже сказала. Этот Инквизитор просто пытается свалить вину на кого-то другого. Типичные отмазки жалкого неудачника.

— Его ведь схватила полиция — я видел твой репортаж, — напрягся Адриан, за ночь просмотревший злосчастный ролик, наверное, раз пятьдесят и придумавший десятки — невероятных и глупых, по мнению Плагга, — способов, как он мог защитить тогда Ледибаг. Хотя бы не пялиться на неё, точно слюнявый идиот, а сразу предупредить о коварстве атак Инквизитора. — Неужели этот гад умудрился сбежать?

— Нет. Надя сумела до него добраться и взять интервью. Его показали буквально полчаса назад в прямом эфире, — поморщилась Аля, видимо, недовольная столь дерзким покушением на её монополию. — Не понимаю, как полиция вообще такое позволила.

— Можно? — Адриан едва сдержал себя, чтобы не схватить её телефон без спроса. Любая информация для него сейчас была на вес золота.

Аля кивнула, запустила ролик и повернула экран в его сторону.

— Где были герои, когда моя жена умирала? Снимали кошек с дерева, улыбались на камеру или пытались перещеголять друг друга остроумием перед очередным зажравшимся идиотом в дурацком костюме, которому тоже потом всё сошло с рук? Как тому отморозку, что убил единственного дорогого мне человека, — Инквизитор говорил сухо и не смотрел в камеру, но от этого его слова почему казались более искренними, несмотря на дурацкий балахон. Он называл героев Парижа куражащимися безответственными детишками, и это почему-то не казалось бредом. Инквизитор не был похож на обычных полубезумных марионеток Бражника, одержимых одной лишь идеей.

— Наших зрителей очень интересуют ваши способности, — за кадром послышался голос Нади. — Что вы такое сделали с Ледибаг? Расскажите об этом подробней, если можно.

— Я хотел, чтобы убийца моей жены на себе ощутил причинённую им боль и почувствовал всё, что чувствовали его жертвы, пережил это и познал боль потери, снедающую их близких. Бражник даровал мне такую силу и сказал, что понимает меня, — невероятно, но из глаз Инквизитора потекли слёзы. — Он позволил мне сначала отомстить и только потом попросил талисманы Ледибаг и Кота Нуара.

— Но почему вы так сильно подействовали на Ледибаг? — не унималась Надя, и Адриан был ей за это благодарен. Он как никто хотел узнать причину.

— Разве это не очевидно? — усмехнулся Инквизитор. — Она причинила людям слишком много боли.

— Какая чушь! — не удержался от возмущения Адриан.

— Но другие ваши жертвы...

— Они не жертвы, — прервал Надю Инквизитор, — а получившие по заслугам злодеи.

— Но согласитесь, в чём-то он прав, — прервала затянувшееся молчание Маринетт, когда интервью закончилось. Она не отрывала глаз от парты. — Если бы Кот Нуар и Ледибаг занимались настоящим делом, если бы они сумели поймать и обезвредить Бражника…

Да как она смела? В такой момент? От избытка чувств Адриан с силой ухватил её за локоть, не дав закончить мысль.

— Не говори так, — процедил он со злостью, едва сдерживаясь от крика. — Ты не знаешь, не понимаешь... ты не имеешь никакого права так говорить о Ледибаг. Она делает всё возможное и даже невозможное.

Маринетт побледнела до прозрачности.

— П-п-прости, — пролепетала она, глядя на него почти со страхом, и Адриан тут же устыдился. Он так много времени потратил на то, чтобы подружиться с ней, переломить неудачное первое впечатление — и у него вроде бы получилось: она уже какое-то время не краснела и почти не заикалась при разговоре с ним, — а теперь снова всё испортил, да ещё так глупо. Но промолчать было просто невозможно. Аля и Нино смотрели на него с ошарашенными лицами, точно на взбесившегося хомячка, внезапно отрастившего метровые зубы и когти.

— Это ты меня прости, — устыдившийся Адриан выдохнул, с усилием разжал пальцы и убрал руку. — Я не хотел сделать тебе больно, правда.

Как бы у неё не осталось синяка.

— Ничего страшного, — Маринетт замотала головой, но врунья из неё была не слишком хорошая — во взгляде читалась тревога, зрачки расширены до предела.

Аля приобняла подругу за плечи и принялась что-то активно нашёптывать той на ухо, бросая на Адриана укоризненные взгляды.

— Послушайте, — он попытался было объяснить свою вспышку, но его прервал звучный голос мадам Менделеевой, объявившей о начале урока. Адриан послал Маринетт виноватый взгляд и пообещал себе обязательно поговорить с ней после уроков и ещё раз извиниться. Она имеет полное право на своё мнение о Ледибаг и не виновата, что он сейчас на нервах. Может, у него получится её переубедить. Наверняка это какая-то ошибка. Или Инквизитор просто соврал. С чего бы они должны ему беспрекословно верить?

А после этого он пойдёт к мастеру Фу, и даже если тот его выгонит, это всяко лучше неизвестности, что бы там Плагг ни говорил о терпении.

Под монотонный голос мадам Менделеевой Адриан вновь погрузился в состояние апатии на грани сна и яви, позволявшее ему более-менее спокойно сидеть на месте и не бежать с истерическими воплями на поиски Ледибаг.

— Бро? Эй, бро, очнись! — Нино хорошенько встряхнул его за плечо.

— А?

— Да что с тобой такое сегодня? — спросил он с искренним участием.

— Не выспался, — Адриан с трудом вернулся к реальности и оглядел почти пустой класс. — А где Маринетт? Я должен извиниться.

— Сразу после звонка выскочила, точно на пожар. Даже не попрощалась, — развёл руками Нино и приобнял подошедшую к нему Алю. — Мы собираемся в парк, она вроде как обещала тоже пойти. Ты с нами?

— Не могу, — покачал головой Адриан. — Передайте ей, что мне жаль, ладно?

Он быстро закинул телефон и планшет в сумку и выбежал из класса, но не успел добраться до выхода, как почувствовал, что Плагг активно скребётся в нагрудном кармане. Мысленно выругавшись, Адриан заскочил в первый же открытый пустой класс, попавшийся на его пути, благо, уроки на сегодня закончились уже почти у всех.

— Что такое? — спросил он.

— Ты ведь не забыл про фехтование, м? — Плагг, тут же вылетевший из кармана, завис прямо перед его лицом и прищурился.

— Сейчас не до того, — попытался отмахнуться Адриан.

— Если месье Д’Аржанкур нажалуется твоему отцу, то тебе долго будет ни до чего другого, кроме домашнего ареста.

— Мы всегда сможем трансформироваться и сбежать через окно. Я не узнаю тебя, дружище! С каких пор ты стал таким правильным?

— С тех самых, как ты собрался делать бессмысленные глупости, которые могут поставить под удар нашу миссию! — Плагг сложил лапки на груди и встопорщил усы. — Я много раз тебе говорил, но мне не лень и повторить: ты ничем не поможешь Ледибаг, сейчас мы можем только ждать! Мастер Фу — хранитель, он справится.

— Я могу ждать рядом с ней, — продолжил упираться Адриан, хоть и знал, что не совсем прав.

— Тогда не ной потом, что у тебя не получается выбраться к своей Леди на бой с акумой. И как она там без тебя, бедненькая.

— Я не ною!

— Постоянно, — Плагг демонстративно отвернулся. — Мне привести примеры? Так я до вечера могу перечислять. Вот взять хотя бы...

— Ладно, твоя взяла! — сдался Адриан.

Он пошёл на фехтование, понадеявшись, что так время пролетит быстрее. Не сказать, что его расчёт полностью оправдался, но физические упражнения помогли немного спустить пар и приглушить владевшее им беспокойство. Плагг совершенно прав: случись что плохое, мастер Фу обязательно написал бы, он ведь обещал.

Домой пришлось добираться на машине, хотя Адриан предпочёл бы проделать весь путь самостоятельно — по крышам, — а ещё лучше сразу отправиться к Ледибаг, но ему нужно было появиться в особняке и соврать Натали, будто он плохо себя чувствовал и собирался сразу лечь спать. Отец и без того не слишком часто баловал его вниманием, и шансы, что кто-то обнаружит отсутствие Адриана, были почти нулевыми.

— Плагг, трансформация! — приказал он, едва оставшись один и бросив на пол школьную сумку.

Костюм придавал уверенность, которой ему сейчас так не хватало. Адриан выпрыгнул в окно и помчался туда, куда его так сильно тянуло.

На месте салона мастера Фу чернело окружённое яркой полицейской лентой пепелище. Адриан не умер на месте только потому, что нельзя было умирать: он не мог оставить Париж на милость Бражника, а отца — одного, не после того, как пропала мама. Его бесцельно блуждавший взгляд споткнулся на до боли знакомой фигурке, сгорбившейся на соседней крыше; в лучах закатного солнца она казалось золотой статуей, олицетворявшей отчаяние, которое он в этот момент ощущал. Ледибаг сидела на самом краю, свесив ноги вниз, и не отрываясь смотрела на пепелище.

Оказалось, от счастья тоже может быть больно. Адриан боялся моргнуть. Ему почему-то казалось, что тогда она исчезнет. Он в два прыжка оказался рядом с ней.

— Миледи?

— Кот, — Ледибаг едва повернула голову и искоса глянула на него.

Как будто ничего не случилось. Адриан не забыл, как она относилась к близким контактам, но сейчас ему было просто необходимо прикоснуться к ней, чтобы убедиться: она здесь, живая, это не мираж. Он протянул руки, но Ледибаг отшатнулась от него. Её лицо исказил страх.

— Ты в порядке?

— Да. Не стоит, Кот. Атака Инквизитора не прошла бесследно. Прикоснёшься ко мне, и я узнаю о тебе слишком много. Может, даже личность…

— Мне плевать, — Адриан не стал слушать и заключил её в объятья. Сперва Ледибаг напряглась, застыла — он готов был поклясться, что сейчас его оттолкнут и отвесят хороший подзатыльник, — но затем обмякла и привалилась к нему. И этот факт лучше любых слов говорил о том, что она совсем не в порядке.

— Что случилось? — спросил Адриан, не торопясь отпускать её и нагло пользуясь тем, что сама Ледибаг не спешила высвободиться. — Где мастер Фу?

— Он мёртв.

Её голос был таким спокойным и равнодушным, что Адриан понял: она в шоке.

— Ты в порядке? — спросил он снова, не дождавшись подробностей.

— В порядке я, в порядке! — неожиданно зло вскинулась Ледибаг, оттолкнула его и сжала кулаки. — А если ты ещё хоть раз спросишь, в порядке ли я, то получишь по ушам!

— Прости, — Адриан почесал затылок и попытался придумать, как можно всё-таки узнать, что случилось, не разозлив её при этом ещё больше.

— Это что, кровь? — спросил он с ужасом, заметив на щеке Ледибаг небольшое пятнышко подозрительного цвета, и присмотрелся внимательнее. Красный костюм щедро покрывали незаметные на первый, поверхностный взгляд бурые разводы и брызги. Из его головы тут же вылетели все дипломатические увёртки. — Да ты вся в крови!

— Это не моя, — она выдавила из себя нервный смешок и отвернулась к пепелищу. — Только не спрашивай, чья она.

— Что? Нет, конечно нет. Не буду, — Адриан замахал руками и истово закивал. Воцарилось неловкое молчание.

— Так чья она? — спросил он через минуту томительного ожидания.

Ледибаг вновь повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза, будто пытаясь что-то понять.

— Сделать это помягче не получится, поэтому скажу как есть: я только что убила человека, — призналась она с прежним ненормальным спокойствием, и Адриан рассмеялся.

— Атака Инквизитора не самым лучшим образом сказалась на твоём чувстве юмора, миледи, — он игриво погрозил ей пальцем. — Что произошло на самом деле? Мне ты можешь рассказать всё.

Она не поддержала его веселья. Просто сидела, молчала и смотрела.

— Я уверен у т-тебя не было другого в-выхода, — пролепетал Адриан, когда понял, что никакая это не шутка. — Сам-м-мозащита.

— Нет, — уронила Ледибаг веско. — Был другой выход, но я выбрала этот.

Пока он стоял, тупо открывая и закрывая рот в попытке сказать хоть что-нибудь, она прыгнула с крыши и унеслась прочь при помощи своего йо-йо. Наверное, Адриан так и остался бы там до утра — или даже дольше, — но пошёл дождь. Холодные капли, забравшиеся за шиворот и текшие по лицу, немного привели его в чувство. Дорогу домой он не запомнил, раз за разом мысленно прокручивая их встречу.

Оказавшись в своей комнате, Адриан снял трансформацию и обессилено упал на кровать. Он смотрел в потолок и пытался понять, как исправить ситуацию, но получалось скверно. В голове было пусто, гулко и очень неуютно.

— Пацан, что случилось? Пацан?

Плагг, вопреки обыкновению, не полетел первым делом к своей заначке с сыром, а принялся щипать Адриана за нос, повторяя свой вопрос до тех пор, пока не добился ответа.

— Она жива, но с ней что-то не то. Сильно не то, понимаешь? Словно это и не Ледибаг вовсе.

— В смысле?

Адриан всё ему рассказал.

— Делов-то, — фыркнул Плагг. — Лично я не понимаю этот ваш новомодный гуманизм.

— Как ты можешь так говорить?

— Как «так»? — он приземлился на подушку, вздохнул и почесал ухо. — Ты же ничего толком не узнал, но уже впал в депрессию. Может, тот человек это заслужил, сам нарвался? Поговори с Ледибаг нормально, не изображая благородную даму в шоке.

— Я думал, что знаю её. Она никогда бы так не поступила, — попытался объяснить Адриан.

— В конце концов, если ты в этом так уверен, то почему забываешь про Инквизитора и его атаку, которая, по её же словам, не прошла бесследно? Сам-то что творил под влиянием акуманизированных.

— А ведь ты прав, — воспрял духом Адриан. — И Чудесное исцеление должно всё исправить! Но почему Ледибаг его не использовала?

— Понятия не имею, — проворчал Плагг и, видимо, посчитав свою миссию по приведению истеричных героев в адекватное состояние выполненной, вернулся к привычному образу. — Где мой камамбер, пацан?

— Где всегда, — отмахнулся Адриан и задумался. Он ведь действительно так и не выяснил, что точно произошло. Ни с Ледибаг, ни с мастером Фу. Может, она не смогла очистить бабочку просто потому, что не добралась до проклятого предмета? Надо вернуться и внимательно обследовать пепелище, найти чётки и каким-то образом передать их Ледибаг. Тогда всё станет как прежде.

Укрепившись в этой мысли, Адриан окончательно взбодрился. Плагг громко чавкал, поглощая своё любимое лакомство, и он решил подождать, пока тот не закончит, ведь неизвестно, как долго придётся держать трансформацию. Чтобы скоротать время, Адриан зашёл в Ледиблог, собираясь в очередной раз просмотреть запись боя с Инквизитором, но обнаружил там свежее видео и торопливо нажал на просмотр.

— Дорогие подписчики, — говорила непривычно серьёзная и какая-то встревоженная Аля. — Я хочу поделиться с вами роликом, который сегодня пришёл на мою почту с неизвестного адреса. Не знаю, что и думать по этому поводу. Давайте обсудим все вместе — в комментариях. А теперь смотрите.

Картинка сменилась, и на экране появилась Ледибаг, стоявшая в каком-то пустом помещении на фоне бетонной стены.

— Жители Парижа, я была для вас плохой героиней, но мы это исправим, обещаю, — она диковато улыбнулась. — Бражник! Я знаю, ты обязательно это посмотришь. У меня для тебя плохие новости. Слишком долго ты безнаказанно творил зло и заставлял людей страдать. Никакого больше Чудесного исцеления и жертв понарошку. Игры кончились. Запомни: я найду тебя и заставлю за всё заплатить, — Ледибаг подняла руку. В её ладони была зажата большая булавка с красной в чёрную точку головкой, очевидно, выпавшая в результате применения Супершанса, а на запястье висели чётки Инквизитора. Сняв их, она взялась за бусины обеими руками и потянула в разные стороны, пока не лопнула нитка. Фиолетовая бабочка попыталась улететь, но у неё не было ни единого шанса — через долю секунды она уже оказалась пришпилена к стене булавкой. Казалось, агония несчастного насекомого длилась вечно. Бабочка трепыхала крылышками, дергалась в бесплодных попытках улететь, но тщетно. Когда она окончательно затихла, Ледибаг сказала:

— Ты закончишь как она, Бражник.

Изображение погасло.

23 мая 2018 года,

Центральный полицейский комиссариат первого округа.

— В конце концов, — начал Роджер, нерешительно замялся, но стиснул кулаки и неловко продолжил:

— Без анестезии — это, конечно, перебор, однако вариант с хирургическим удалением…

— Не мели чушь, — резко оборвал его Адриан и, мельком глянув на охранявших дверь полицейских, понизил голос.

— Хоть один из вас действительно думает, что это сработает? Что она вам позволит? Или, может, вы искренне верите, будто Ледибаг сейчас здесь не потому, что сама так захотела? — прошептал он яростно. — Очнитесь!

— И что же нам тогда делать? — угрюмо спросила Леди Вайфай, не став агитировать за хирургический метод. Не то у неё всё же остались какие-то границы, не то она понимала его бесполезность не хуже самого Адриана.

— Никто её не выпустит, — с угрюмой гримасой отрубил Роджер и махнул рукой, словно отметая любые доводы. — Пытаться уговаривать начальство на это безумие — только позориться.

Вот же засада. Мысленно сосчитав до десяти, Адриан прислонился к стене и на секунду прикрыл глаза.

— Тогда я приму её предложение о совместных поисках в индивидуальном порядке, и Ледибаг выйдет самостоятельно. В результате пострадают люди. Ваши люди, — сказал он настолько спокойно, насколько мог.

— Почему ты в ней так уверен? — Леди Вайфай смотрела на него с обидой. — Тут куча полицейских, а ещё мы с тобой.

— К тому же четыре человека ни на секунду не спускают глаз с Ледибаг и готовы выстрелить при первом резком движении, — получивший поддержку Роджер заметно приободрился. — Справимся. А без талисмана она сразу станет сговорчивее.

— Вы же видели её в деле? — уточнил Адриан, с трудом поборов желание со всей силы приложиться о стену затылком. Оба кивнули — конечно же, они видели, но при этом, очевидно, всё равно не понимали, на что она способна. — И у Леди Вайфай совсем нет опыта. Не понимаю, о чём только думал Бражник.

— Я сама вызвалась, — объяснила та, виновато повесив голову, а затем с внезапным упрямством посмотрела Адриану прямо в глаза. — Пусть так, я не Антибаг, с которой ты уже привык работать, мне до неё далеко, но зато мои силы могут быть очень полезны именно в нашей ситуации.

Сама того не поняв, она только что подала ему прекрасную идею. Абсолютно сумасшедшую, но при этом изящную и великолепную. Прямо как…

— А ещё у нас есть ты, Кот Нуар! Опытный, сильный, умный... быстрый! — продолжала тем временем тщетные уговоры Леди Вайфай.

— Я хорош, но это Ледибаг, и она опытнее, сильнее, умнее и быстрее, — не поддался на грубую лесть Адриан. Он вновь посмотрел на Роджера. — Она предприняла меры, заранее. Она знала, что вы её поймаете. Она этого хотела.

Тот недовольно поморщился.

— Чего ты от меня хочешь? — спросил он устало. — Даже если я соглашусь, то у меня нет таких полномочий.

— Нужно поговорить с теми, у кого они есть, — наивно предложила Леди Вайфай, и Адриан невесело усмехнулся, подивившись избирательности её слуха, но спорить не стал — просто кивнул.

— Ждите здесь, — Роджер махнул рукой и ушёл, тяжело переваливаясь.

— Он был прав: ничего у него не выйдет, — тихо сказал Адриан, когда они остались одни, если не считать стороживших дверь полицейских. Окинув их очень внимательным взглядом, он задумался над деталями своего плана.

— Ты не можешь знать наверняка, — упрямо мотнула головой Леди Вайфай, подойдя к нему поближе и тоже понизив голос. — Может, ты знаешь другой выход?

У него был положительный ответ на этот вопрос, но подробности ей совершенно точно не понравятся.

— Да. Вытащить Ледибаг и отправиться на поиски, — ответил Адриан так, словно это было самым естественным делом на свете.

— Ты с ума сошёл?

— Она ведь всё равно выйдет, с нами или без, — объяснил он уже серьёзно и потёр затылок. — Но у нас есть шанс сделать так, чтобы никто не пострадал, и твои способности тут будут просто идеальны.

— Это наитупейшая из всех самых дебильных твоих идей, — нахмурилась Леди Вайфай и недовольно скривилась.

— Ты в деле?

— Я в деле.

Адриан мысленно выдохнул — он совсем не был уверен, что она согласится на такое, но, видимо, жалкие остатки его авторитета и волнение за подругу всё-таки перевесили здравый смысл. Хотя альтернативы у них всё равно не было.

— Позови Бражника, — попросил он. — Надо ввести его в курс дела.

— Он будет не в восторге, — предупредила Леди Вайфай, но Адриан лишь презрительно фыркнул.

Вот уж чьё мнение было последним, что могло его остановить.

— Или он согласится, или я справлюсь один, а наш временный союз распадётся.

— Не лучше ли тогда всё сделать самим?

— А если он в самый ответственный момент заявится к тебе в голову и всё испортит? Нет уж, я не готов так рисковать.

— Ладно, — Леди Вайфай прикрыла глаза и сосредоточилось. Устанавливала контакт она довольно долго, но наконец перед её лицом засветился фиолетовый контур.

— Кот Нуар! — просмотрев последние воспоминания своей марионетки, Бражник завёлся с пол-оборота, собственно, как и ожидалось. — Ты в своём уме?

— У тебя есть другие идеи?

— Есть! Я уже говорил, как легко можно сделать её сговорчивей.

— Валяй, — махнул рукой Адриан и прикрыл глаза, будто собирался задремать прямо здесь, у стенки. — Только я в этом идиотизме не участвую.

Как он и ожидал, Бражник никуда не пошёл, а вместо этого тяжело выдохнул, ссутулился и сказал почти жалобно:

— Ты же понимаешь, что это ловушка?

— Это Ледибаг, — усмехнулся Адриан. — Конечно, это ловушка.

— Я серьёзно.

— Так и из меня сейчас шутник хреновый. А теперь будь так добр свалить, пока мы тебя не позовём.

Бражник недовольно фыркнул, но послушался.

— Надеюсь, ты действительно понимаешь, что делаешь, — пустил он парфянскую стрелу напоследок.

— А вы, ребята, не очень-то ладите, — заметила леди Вайфай, вновь обретшая контроль над собственным телом. — Со стороны так сразу и не скажешь.

— С чего бы нам ладить, — насупился Адриан, скрипнув зубами и сжав кулаки. — Пусть он осознал, каким был козлом, и вроде как пытается исправиться, но его вины это не отменяет. Ледибаг стала такой из-за Бражника, и этого я ему никогда не прощу.

— Начнём операцию «Выпусти жука из банки» прямо сейчас? — попыталась сменить тему Леди Вайфай, очевидно, оценив его реакцию на свой вопрос.

— Дождёмся Роджера — вдруг я всё-таки ошибся, и нам не придётся ссориться с полицией, а пока слушай план...

Ожидание тянулось бесконечно, или это Адриану только казалось, но он уже готов был лезть на стену, когда наконец вернулся Роджер, злой, красный, от возмущения пыхтевший как паровоз, и коротко сказал:

— Не получилось. Простите.

Но он мог вовсе ничего не говорить — и так всё было понятно. Бросив беглый взгляд на Леди Вайфай — та как раз шагнула ближе к Роджеру и сжала его плечо якобы в знак утешения, на самом деле перекрыв обзор полицейским у двери, — Адриан чуть качнул головой, подав сигнал к атаке.

— Это ты нас прости, — виновато пробормотала Леди Вайфай, закусила губу и быстрым движением пальцев отправила в Роджера значок заморозки, а затем послала ещё два таких же — поверх его плеча. Адекватно отреагировать или хотя бы подать сигнал тревоги, как и планировалось, никто из полицейских не успел — они просто не ждали атаки со стороны союзников.

— Ты направо, помнишь, куда целиться? — прошептал Адриан, подкравшись к двери, и взялся за ручку; Леди Вайфай кивком подтвердила свою готовность. — На счёт три. Раз. Два. Три!

Он резко распахнул дверь и метнулся внутрь, нацелившись на крайнего левого из охранников, но в том месте, куда он прыгнул, было пусто. Беглый осмотр комнаты показал, что атака Леди Вайфай тоже не достигла цели, бесславно заморозив стены в нескольких местах, просто потому, что дежурившие здесь полицейские были кучей свалены в центре комнаты. На вершине этой горы восседала Ледибаг.

— Долго вы, — она подмигнула, игриво качнула ножкой и спрыгнула на пол. — Ну что, готовы к подвигу?

— Они живы? — хмуро уточнил Адриан.

— Я воистину сногсшибательна, так что больше всего пострадало их самолюбие. Остальное лечится.

— Типа крутая, да? — буркнула Леди Вайфай недовольно.

— Да, круче некуда. — совершенно серьёзно кивнула Ледибаг и как ни в чём не бывало направилась к двери. — Пошли уже. Тут невероятно скучно.

— Только постарайся вести себя прилично, хотя бы пока мы не выберемся. Ты умеешь, я знаю, — проворчал Адриан, искоса глянув ей в спину. — Никого не убивать и не калечить.

— Иногда ты такой унылый, лапуля, — вздохнула та, обернулась, укоризненно посмотрела на него и недовольно закатила глаза. — Ладно-ладно, я постараюсь.

— Ты хоть знаешь, куда идти? — вздохнул он. — Или собираешься ломиться через парадный вход, прямо под огнём оцепления?

— Да ты никак беспокоишься за меня? — Ледибаг аж подпрыгнула на месте и засветилась от радости.

— Не за тебя, — отрезал Адриан, и она немного притушила своё сияние, но всё же милостиво кивнула:

— Ладно, веди.

— Ты здесь и правда хорошо ориентируешься? — удивилась Леди Вайфай.

— Не слишком, но для наших целей вполне достаточно. Я прежде несколько раз заходил к Роджеру, так что общий план примерно помню.

До ближайшего кабинета с окном они добрались довольно быстро и без особых неприятностей, по пути обездвижив ещё четырёх полицейских, хотя Адриан постоянно нервно оглядывался из-за сверлившего его лопатки взгляда Ледибаг и ждал с её стороны какой-нибудь глупой выходки, но обошлось. Она даже не лезла вперёд и не стала крушить окно, чего он серьёзно опасался, а позволила тихо его открыть, однако заупрямилась, когда ей предложили идти первой.

— Нет-нет-нет, — самым категорическим тоном отрезала Ледибаг и помахала тонким пальчиком прямо перед носом Адриана. — И кто, скажите на милость, будет освещать мои подвиги и развлекать меня в процессе их совершения, если вас глупо подстрелят. И мне ещё нужна ваша помощь сегодня, так что риск абсолютно недопустим.

— Если подстрелят тебя, то всё напрасно и мы никогда не найдём… — начала было возмущаться Леди Вайфай, но Адриан не дал ей договорить.

— Она права, — сказал он сухо и изобразил уверенность, которой не испытывал. На самом деле его разрывали противоречивые чувства: от одной мысли, что Ледибаг могла получить пулю, Адриана выворачивало наизнанку, но при этом в груди теплилась глупая надежда, что тогда ей придётся использовать Чудесное исцеление для собственного спасения, ведь мгновенно она в любом случае не умрёт — из-за костюма, — и тогда всё станет как раньше…

Так или иначе, позволять излишне рисковать Леди Вайфай Адриан не имел никакого права, и это стало решающим аргументом.

— У оцепления нет приказа стрелять в нас. Мы даже переполоха особенного не вызовем. Может, они наоборот расслабятся, и Ледибаг сумеет проскользнуть легко и безопасно.

— Тогда запрыгивай, Кот Нуар, — предложила Леди Вайфай, вызвав полётный значок. — Так получится быстрее, и меньше народу успеет обратить на нас внимание к тому моменту, как настанет пора Ледибаг. Лично я не думаю, что они расслабятся.

— А он выдержит двоих? — скептически уточнил Адриан.

— Хоть троих, но на большое количество народу, боюсь, просто не хватит места. Держись крепче, — добавила она и положила его руки на свою талию, когда Адриан вскарабкался на значок позади неё. Пришлось признать, что иначе он действительно рисковал упасть.

Чтобы протиснуться в оконную раму, им пришлось неловко скрючиться в полуприсяде, а когда они её миновали, то развили такое ускорение, что Адриан не свалился лишь благодаря чуду и вшитым в подкорку хватательным кошачьим рефлексам.

— Ты меня поцарапал, животное! — возмутилась Леди Вайфай сразу после приземления на ближайшую к полицейскому участку крышу. — Лапы убрал!

Похоже, он и правда несколько перестарался.

— Прости пожалуйста, — сконфуженно пробормотал Адриан и с усилием разжал руки. — Чёрт, Ледибаг! — вспомнил он и резко обернулся, готовый к чему угодно, но она уже тоже была тут, с ними.

— Всем целовашки-обнимашки, — громко крикнула Ледибаг, вытянувшись в струнку на самом краю крыши и помахала в сторону полицейского участка. Подбородок вздёрнут, улыбка полна превосходства, а в глазах презрение. Великолепная, уверенная в себе. Адриан поймал себя на том, что привычно любовался ей, будто ничего не изменилось. Она расхохоталась и успела отпрыгнуть прежде, чем то место, где ещё секунду назад было её тело, пронзил десяток пуль.

— За мной! — скомандовала Ледибаг, в два прыжка пересекла крышу и с громким «Ю-ху!» припустила на запад, помогая себе йо-йо. Адриану пришлось активно работать шестом, чтобы от неё не отстать, а Леди Вайфай спокойно летела рядом с ними.

— Не хочешь поделиться подробностями? — не выдержала она минут через пять. — Какой у нас план?

Ледибаг редко отказывалась поболтать, и сейчас она не изменила своей привычке, даже немного замедлившись, чтоб её слова не заглушал свист ветра.

— Начнём с небольшой экскурсии по моей штаб-квартире, — сказала она небрежно, словно гости были для неё частым явлением. Хотя кто знает. — Первая подсказка находится там.

Уже через несколько минут они остановились перед типовым двухэтажным зданием на окраине Парижа.

— Здесь.

— Вот так выглядит твой штаб? — скептически уточнила Леди Вайфай. — Я думала, он будет больше и… — она запнулась, не найдя подходящего слова.

— Хоть немного похожим на злодейское логово? А не вот этот вот пасторальный семейный домик? — понимающе хмыкнула Ледибаг и, дождавшись согласного кивка, ехидно добавила:

— Зато вы его так и не нашли. Кроме того, внутри он намного интереснее, чем снаружи.

Она шагнула на крыльцо, пошарила рукой по верхнему наличнику, достав ключ, открыла дверь и широко её распахнула.

— Прошу! — Ледибаг изобразила гостеприимный жест и ухмыльнулась. Адриана от предвкушающего выражения её лица пробрало недоброе чувство, но он себя одёрнул и с напускной уверенностью предложил:

— Только после тебя.

— Да пожалуйста, — легко согласилась она и шустро скользнула внутрь.

— Будь настороже, — напомнил Леди Вайфай Адриан и послал ей ободряющий взгляд, а затем последовал за Ледибаг.

Не успел он сделать и пары шагов, как сознание его помутилось, а в глазах потемнело.

12 октября 2013 года,

Площадь Альфонса Алиаса.

Ни опыта следователя или реальной розыскной работы, ни даже примерного понимания, как следует действовать, Адриан не имел. За неделю он сумел выяснить очень немногое: во-первых, во время пожара в салоне мастера Фу никого не было, значит, погиб он не там и не от этого; во-вторых, район для проживания ему стоило выбирать тщательнее — Бельвиль являлся сердцем китайского криминалитета и мог похвастаться самым крупным рынком сбыта краденого в Париже; в последние дни тут стало неспокойно даже по местным меркам. Что послужило причиной, а что оказалось следствием, определить Адриан не смог — если связь между пожаром и возросшим уровнем преступности вообще существовала, — но его не оставляли подозрения о вероятной причастности к происходящему Ледибаг. После той сумбурной встречи возле руин он её больше не видел, а им просто необходимо было нормально поговорить; Бражник же, как назло, затаился и акум всё это время не посылал.

Больше получаса Адриан просто сидел на крыше и по десятому кругу гонял в голове одни и те же мысли, вяло осматривая окрестности. Сил скакать по округе, как предыдущие двадцать часов, не осталось. Стоило бы вернуться домой и поспать хоть немного, а то Натали уже не первый день смотрела на него со странным подозрением, что вполне понятно: по утрам уже даже он сам пугался собственного отражения в зеркале, и умывание делало из страшной рожи просто мокрую страшную рожу, а не человека; но мешала неистребимая иррациональная уверенность, будто именно тогда и появится наконец Ледибаг.

Ещё через пятнадцать минут здравый смысл всё же переборол упорство, и Адриан с неохотой направился в сторону дома. Он уже был возле станции метро Куронн, когда краем глаза заметил неподалёку какой-то отблеск, мелькнувший мимо и скрывшийся за парапетом. Метнувшись в ту сторону, Адриан с удивлением вытаращился на что-то среднее между лезвием ножа (по форме) и меча (по размеру), засевшее глубоко в стене и сделанное, казалось, из дымчатого стекла. Совершенно точно одно из творений очередной марионетки Бражника. Внимательный взгляд по сторонам ничего не дал, и он собирался уже перебраться на соседнее здание — почти в два раза выше того, на котором его застала атака акумы — для лучшего обзора, и едва успел убраться с пути очередного лезвия, прилетевшего как раз оттуда, но это лишь подстегнуло Адриана и заставило поторопиться, словно куда-то пропали накопившиеся за последнюю неделю усталость и отчаяние, ведь где злодей, там рано или поздно появится Ледибаг. Другие лезвия свистели мимо, слишком далеко, если дать себе труд хоть немного прицелиться, и стало понятно, что мишенью был кто-то другой. Одним большим скачком преодолев остававшиеся два этажа, Адриан перемахнул карниз и приземлился на крыше

Она уже была здесь, она сражалась.

— Прекрасная леди не откажется от скромной лапы помощи?

Злодей отвлёкся всего на долю секунды, но Ледибаг этого хватило, чтобы немыслимо быстрым движением ударить его по руке и вырвать из неё что-то похожее на рукоятку, на конце которой уже росло новое лезвие, после чего тот с рычанием упал на крышу, свернувшись в позу эмбриона.

— Не стоило беспокоиться, лапуля, — она обмотала проклятый предмет леской своего йо-йо и повесила получившуюся конструкцию на талию вместо того, чтобы привычно сломать и поймать бабочку.

— Миледи? — Адриан хотел спросить у неё так много всего, но у него никак не получалось выбрать что-то одно.

— Ты ведь не согласишься просто уйти сейчас? — уточнила Ледибаг с тяжёлым вздохом, и он помотал головой. Она сейчас выглядела настолько обычно, словно ничего не произошло, что на секунду ему показалось, будто так и есть. Если бы не проклятый предмет у неё на поясе, если бы не её слова. — Не хотела я, чтобы ты это видел.

— Видел что? — спросил Адриан хриплым от напряжения голосом. — Почему ты не очистишь акуму?

Ледибаг не ответила, вместо этого она развернулась к скрючившемуся на полу акуманизированному, баюкавшему руку и с такой силой пнула того по рёбрам, что он проехал по крыше почти метр и дико заорал. Адриан дёрнулся так, будто ударили его самого.

— Миледи! Так нельзя! — возмутился он. — Околдованные Бражником люди не виноваты: они не отвечают за свои поступки.

— Ты правда в это веришь? — прищурилась Ледибаг. — Хотя глупый вопрос. Конечно да, я ведь и сама верила. Но наши разногласия с этим… человеком, если можно так выразиться, несколько глубже. Вопрос слишком важный, так что либо не мешай, либо придётся тебя утихомирить.

— Но не могу же я просто смотреть, как кого-то бьют! — Адриан в отчаянии сжал свой шест покрепче. — Как ты кого-то бьёшь.

— Тебе не в первой. Мы за долгие годы отколошматили просто невероятную кучу народу.

— Но не так! — он упрямо нахмурился. — Не делай вид, что не понимаешь!

Картинно закатив глаза, Ледибаг неожиданно предложила:

— Компромисс? Он меня не вынуждает — я его не трогаю.

— Ладно, — через силу кивнул Адриан сложил руки на груди.

— Отлично! Итак, — она повернулась к аккуманизированному, который так и валялся без движения всё это время, лишь тихо поскуливая, — на чём мы там остановились, когда нас прервал один очень невоспитанный велеречивый мудак в фиолетовых лосинах?

— Ты сломала мне руку, бешеная тварь, — взвыл тот.

— О нет, это было уже после, но ты молодец, что напомнил, — Ледибаг шагнула к нему ближе и присела на корточки. Нарочито бережно взяв его за вторую руку и мельком кинув лукавый взгляд в сторону Адриана, она спокойно сказала:

— Эту я тоже сломаю, если не заговоришь. А потом ноги. А потом ещё по разу. И ещё, и ещё, пока не останутся только маленькие бесполезные осколки.

Акуманизированный вырвал свою руку из её хватки и попытался отползти, но конечности его плохо слушались, и Адриан мог понять причину: на секунду он даже почти поверил, что это может быть правдой.

— Бельвильская дробилка — это ты?

— Догадливый, — Ледибаг нехорошо улыбнулась.

— Я ничего тебе не скажу, чиканько ты упоротое! Думаешь, на лошару напоролась? Только я расколюсь, и мне пизда-А-А!.. — голос акуманизированного сорвался на вскрик, когда она бросилась вперёд и одним молниеносным движением сломала ему вторую руку; Андриан кинулся к ней, чтобы схватить за плечо и оттащить от бедолаги, но Ледибаг оказалась быстрее и жёстко его отпихнула.

— Он меня вынудил. Не хочу я тебя бить, лапуля, но это не значит, что не стану, — она выглядела искренне огорчённой.

— И я не хочу сражаться с тобой, миледи. Пожалуйста, не вынуждай меня. Зачем он вообще тебе так нужен?

— Я не могу сказать.

— Не доверяешь мне? Снова? — Адриан досадливо поморщился.

— Ты первый начал! — Ледибаг недовольно притопнула ногой. — Так что вини себя.

— Но у меня есть причины! — он сорвался на крик. — Посмотри на себя, ведь это не ты!

— Это я, но без дурацких розовых очков.

— Нет, это не настоящая ты, — упрямо повторил Адриан. — Ты сейчас под воздействием Инквизитора.

— Так было бы проще, да? — она сочувственно улыбнулась. — Я всего лишь пытаюсь спасти ни в чём не повинных людей. От Бражника, от мерзавцев вроде того, что ты так рьяно защищаешь, и прочих ему подобных.

— Как? При помощи жестокости?

— Это эффективность, а не жестокость. С переломанными конечностями особо не побегаешь, не постреляешь и ножиком не помашешь. Хотя я сомневаюсь, что у него где-то припрятан ещё один, — Ледибаг провела пальцами по рукоятке, в которой засела бабочка, и Адриану пришла в голову замечательная идея: нужно самому сломать проклятый предмет, тогда та вылетит и она вынуждена будет с ней разобраться. В худшем случае у него появится возможность утащить её жертву в безопасное место, а в лучшем Ледибаг использует Супер-шанс, и он сможет подловить её, когда спадёт трансформация, скрутить, снять серёжки и попросить хоть ту же Алю использовать Чудесное исцеление. Сейчас не до тайны личности. Если Ледибаг не согласится с этим после того, как будет расколдована, что ж, Адриан готов заплатить: кольцом, её дружбой, своей жизнью.

— Да захерачь уже эту паскуду! — встрял акуманизированный. — Сколько можно пиздеть.

— Ты бы заткнулся! — рявкнул в сердцах Адриан и сделал как бы неосознанный шаг в сторону Ледибаг. Этот идиот, сам того не подозревая, немного облегчил ему задачу.

— И вот его ты готов спасать? — скептически уточнила Ледибаг. — Ради него собираешься пойти против меня?

— Нет, не ради него. Ради тебя.

— Ох, умоляю: приглуши свой дешёвый и до смешного нелепый пафос, знаешь ли, он невероятно утомляет и...

Договорить ей Адриан не дал, резко прыгнув ближе, почти вплотную, и попытавшись ухватиться за проклятую рукоятку, однако надежда застать Ледибаг врасплох не оправдалась: она отшатнулась просто с невероятной скоростью, перехватила его руку и с силой заломила её за спину, так что Адриан невольно прогнулся и зашипел. Изо всех сил оттолкнувшись ногами, он навалился на неё спиной в попытке уронить и тем самым освободиться от захвата, но Ледибаг стояла как скала, лишь вывернула его руку ещё сильнее, до хруста в суставе и пятен перед глазами, а затем несколькими ловкими движениями опутала его леской своего йо-йо и, туго затянув, отпустила, легонько подпихнув. Удержать равновесие у Адриана не получилось, и он упал, хорошенько приложившись боком, в котором остро прострелило.

— А я предупреждала, лапуля, — сказала Ледибаг с укоризной и вновь повернулась к аккуманизированному. — Продолжим?

— Иди на хуй, сука, — злобно бросил тот.

— Я могу сломать каждую твою косточку, — напомнила она светским тоном, а отчаянно искавший хоть какой-то выход и обшаривавший глазами крышу — в поисках чего-нибудь, что помогло бы ему освободиться, — Адриан заметил вожделенную рукоятку, валявшуюся всего в нескольких метрах от него. Пусть Ледибаг замотала его очень грамотно, так, что ладонью до лески не дотянуться и Катаклизмом не освободиться, но доползти и уничтожить предмет было вполне реально. И он начал ползти: очень медленно, осторожно, точно гусеница или червяк, не отрывая глаз от Ледибаг и изо всех сил стараясь не привлечь её внимание.

— С какой же ноги начать? Правая или левая? Хочешь выбрать сам? — вслух размышляла та, а акуманизированный продолжал изрыгать грязные ругательства уже безостановочно. Хотелось верить, что таким образом он пытался помочь и заглушить шорох, который производил Адриан.

— Знаешь, ты меня утомил, — она внезапно звонко хлопнула в ладоши. — Давай-ка попробуем так?

Ледибаг наклонилась к акуманизированному и сжала его горло. Он захрипел, выпучив глаза, и задёргался в конвульсиях.

— Больше всего на свете ты боишься задохнуться. Самая настоящая фобия, бедненький… — проворковала Ледибаг, чуть срывающимся голосом. — Думаю, сердце не выдержит прежде, чем ты на самом деле задохнёшься, но обделаешься при любом исходе. Физиология. Какая позорная смерть для парня вроде тебя, а? От страха. Может, передумаешь? — она немного ослабила хватку на его горле, позволив сделать пару сипящих вдохов и снова сжала. — Ты же понимаешь, что всё равно умрёшь? Но я могу сделать это быстро.

— Я всё скажу, — прокашлял аккуманизированный ещё через несколько секунд, когда Ледибаг вновь дала ему возможность разговаривать.

— Внимательно тебя слушаю.

— Этим занимался Гарри, скользкий ублюдок, никому не доверяет — и правильно делает, как выяснилось, — но послезавтра у босса запланирована стрелка с бандой хромого Сэма, и Гарри там будет. Там все будут. Надеюсь, они тебя завалят, жаль, я не смогу плюнуть на твой труп, — он явно тянул время, и не зря: Адриан почти дополз.

— Мечтать не вредно, — пожала плечами Ледибаг. — Ну же, не заставляй меня выдавливать из тебя подробности.

— Рю-Пали-Као, два часа ночи.

— Катаклизм!

Рукоятка рассыпалась чёрным пеплом, фиолетовая бабочка устремилась вверх, шея аккуманизированного громко хрустнула. Ледибаг сорвала с Адриана йо-йо настолько быстро, что леска в некоторых местах даже прорезала костюм и кожу, но он почти не ощутил боли.

— Супер-шанс! — она поймала такую же булавку, как на видео с обращением, подпрыгнула и метнула её в бабочку, пришпилив ту к крыше, а затем развернулась в сторону шокированного Адриана, который не нашёл в себе сил, чтобы встать.

— Ты убила его, — прошептал он горько. — Получила информацию, но всё равно убила. Почему было не отпустить? Почему?!

— Чтобы угодить в засаду? — Ледибаг подошла к нему. — Автоматную очередь даже я могу не пережить, но гораздо хуже, если бы они просто не пришли.

— Акуманизированные не помнят, что с ними было.

— Я начала его спрашивать ещё до того. Он рассказал бы о моём интересе, и это могло их насторожить.

— Меня ты тоже убьёшь? Я ведь тоже могу всё испортить, уж не хуже этого несчастного…

Договорить ему она не дала: схватила за пояс и швырнула в трансформаторную будку. Не успел Адриан прийти в себя от удара, как её пальцы вцепились ему в волосы.

— Ублюдок! — бам! — Заслужил! — бам! — А ты! — бам! — Не смей! — бам! — Играть! — бам! — Со мной! — бам! Ледибаг с каждой фразой била его головой о железную дверь будки всё сильнее. С последним ударом он потерял сознание, а когда он очнулся, на крыше уже не было ни её, ни булавки с мёртвой бабочкой; аккуманизированный лежал с неестественно вывернутой шеей и не подавал признаков жизни, а на кольце оставалось одно деление.

Прошло слишком много времени, и ни о какой погоне можно было даже не думать.

14 октября 2013 года,

Парк Рю-Пали-Као.

Когда Адриан, забравшись на самое высокое дерево, с которого открывался прекрасный обзор на весь парк, заприметил в кустах до боли знакомую кучерявую копну волос, то в сердцах выругал самого себя за идиотизм, но утешился проявленной предусмотрительностью, благодаря которой пришёл на встречу бандитских боссов за добрый час до фактического начала. Да, позавчера он очень сильно расстроился, можно сказать, отчаялся, но не нужно было в растрёпанных чувствах идти плакаться к Але, которая легко вытащила из него почти все подробности под предлогом того, что иначе ничего дельного посоветовать не сможет. И вот — пожалуйста, она здесь. Хотя, справедливости ради, прийти заранее было именно её идеей.

«Я понимаю, предварительное планирование у вас с Ледибаг не в чести, ведь заранее не угадаешь, где и когда появится акума, но сейчас другой случай. Грех этим не воспользоваться. Может быть, ты не заметил, но она действует достаточно разумно и не совсем типично для околдованного человека: ищет оправдания своим действиям и причины; тебя, опять же, не убила, хотя и повод, и возможность были, а главное — не забрала талисман. Я думаю, Ледибаг сопротивляется воздействию. Недостаточно, чтобы его сбросить, но она без сомнений ещё там, борется. Ради этого стоит отойти от привычного образа действия, использовать любую возможность для получения даже малейшего преимущества в борьбе за её освобождение».

Так сказала Аля, и Адриан с ней согласился, хотя не особенно представлял, как ему поможет знание местности, если Ледибаг сильнее, быстрее и умнее его, всегда была; кроме того, её больше не сдерживает нежелание навредить, а теперь у него ещё и балласт на руках в виде одной неугомонной журналистки. Он спрыгнул с дерева, приземлившись прямо у неё за спиной.

— Ты что здесь делаешь?

— Кот Нуар, ну наконец-то! Ты не мог появится ещё позже? — тут же пошла в наступление Аля.

— Послушай, это уже не игрушки! — недовольно прервал её Адриан. — Теперь всё действительно серьёзно… — но и ему было не суждено договорить.

— И всегда было, — послышался раздражённый голос откуда-то сверху.

— Ледибаг? — они синхронно развернулись. Да, это была она.

— Ты притащил сюда её? — возмутилась та, спрыгнув с ветки, на которой сидела. — Я что, отбила тебе последние мозги в нашу прошлую встречу? Или ты и раньше головой мог только есть?!

— Я её никуда не тащил, — огрызнулся Адриан, встав между ней и Алей, загородив ту собой.

— Это правда. Он проговорился о встрече, и я сама пришла.

— Идиот. Какой же феерический идиот, — Ледибаг сжала кулаки. — Нет, я точно тебе что-то повредила. Надо было всё-таки добить. Из жалости.

— Да нет, он по жизни не слишком сообразительный, — неожиданно сказала Аля. — И ему неоднократно прилетало куда сильнее, просто ты сразу это исправляла.

И Адриан понял, куда она клонила.

— Ну да, при помощи Чудесного Исцеления, — кивнул он. — Раз уж тебе меня всё ещё хоть немного жаль, то почему бы не применить его? У меня по меньшей мере трещина в черепе.

— Ты что, не следишь за Ледиблогом? Я же чётко сказала: никакого Чудесного Исцеления больше не будет, — удивилась Ледибаг и в задумчивости потёрла переносицу. — Очевидно, не стоило так рассчитывать на его популярность.

— А вот это уже обидно! Мой блог… — возмутилась было Аля, но под двумя разъярёнными взглядами замолчала и состроила обиженную мину.

— Сейчас этот доброхот с терминальной стадией мозговой недостаточности, — Ледибаг демонстративно ткнула в сторону Адриана пальцем и отчеканила безапелляционным тоном: — возьмёт тебя в охапку и оттащит домой. И чтобы я тебя, шилозадую суицидницу, больше не видела: ни сегодня, ни впредь. Ясно?

— Как скажешь, миледи, — поспешил кивнуть Адриан и, пока она не передумала, быстро закинул Алю себе на плечо, проигнорировав возмущённый писк, и сорвался с места. Он спокойно успевал отнести её и вернуться назад, чтобы всё же попробовать разработанный ими накануне план: вернуть доверие Ледибаг и забрать у неё талисман, когда она не будет этого ожидать, благо, опасение, что та не пожелает с ним даже разговаривать и первым делом бросится в драку, не оправдалось.

Дорога не заняла много времени — благоразумно притихшая Аля не мешала двигаться с максимальной скоростью — и Адриан, сгрузив свою ношу на кресло в её спальне, собирался тем же темпом вернуться, не теряя драгоценные минуты на разборки, но был остановлен воплем неожиданно ловко и крепко вцепившийся в его хвост Али:

— Стой-стой-стой!

— Ну что?

— Кот Нуар, слушай, я же не совсем идиотка! Мне обязательно нужно было с тобой встретиться, а способа для связи мы не предусмотрели.

— И что такого срочно-важного могло тебе от меня понадобиться, чтобы подвергать риску и собственную жизнь, и наш план? — уточнил Адриан скептически, не особо поверив её словам.

— Я придумала новый, намного лучше! Он проще, и тайна личности не пострадает, — Аля отпустила его и торжествующе улыбнулась. — Поцелуй!

— Что-что?

— Поцелуй, дурачок, — повторила она снисходительным тоном. — Помнишь тот случай с Разлучником, когда ты попал под действие его чар? Я подняла все сохранившиеся материалы, дополнительно опросила свидетелей и вот что выяснила: поцелуй Ледибаг вернул тебе ясность мыслей. Волшебный поцелуй истинной любви, как в сказке. Ты понимаешь? Один чмок, и всё снова прекрасно, тем более что уж этого-то она ожидать не будет.

— Да, понимаю, — Адриан невероятно смутился — подумать только, его чувства, оказывается, взаимны — и понадеялся, что ему удалось не покраснеть; напрасно, если судить по выражению лица Али.

— Не о том думаешь, Ромео, — справедливо припечатала она. — У тебя будет всего одна попытка. Постарайся не облажаться.

Он коротко кивнул и выпрыгнул в окно. За время обратного пути ему удалось немного взять себя в руки, перестать мысленно вопить от восторга, смешанного с ужасом, и не цепенеть при одной мысли о том, что он собирался сделать.

Ледибаг нашлась на том же дереве, которое Адриан облюбовал в самом начале.

— Кому ещё ты разболтал? — как бы между прочим поинтересовалась она, когда он приземлился на соседнюю ветку. — Мне ждать прибытия кавалерии в самый неудобный момент?

Такой вариант они с Алей рассмотрели и отвергли: если даже обладатель второго по силе талисмана ничего не мог противопоставить Ледибаг в открытом бою, то что говорить о простых полицейских. Они только зря пострадали бы.

— Никому.

Повисло неловкое молчание, а до условленного времени оставалось ещё минут двадцать.

— Я тут подумал… — нарушил тишину Адриан.

— О, это не к добру!

— Я серьёзно. Мы столько времени работали вместе, миледи. Мы знаем друг друга, мы доверяли друг другу. Разве это ничего для тебя не значит?

— Ты совсем не знаешь меня, лапуля, и к лучшему. А доверять мне будет очень большой ошибкой с твоей стороны, запомни это.

— Но ты не убила меня.

— Я не убиваю невиновных, — Ледибаг недовольно передёрнула плечами.

— Допустим… — Адриан вздохнул. Он и не ожидал, что будет просто. — А что ты собираешься делать с теми, кто придёт на встречу?

— Ничего из того, что бы они сами не делали другим людям.

— Давай попробуем просто поговорить с ними для начала?

— Хорошие парни не стреляют первыми? — с внезапной грустью уточнила Ледибаг.

— Разве не это отличает их от плохих? — спросил Адриан мягко.

— Даже не в первой десятке признаков… Какой же ты наивный, лапуля. Когда твой план, — она показала пальцами кавычки, — не сработает, даже не надейся, что я стану тебя спасать. Учти: костюм держит только мелкий калибр, что-нибудь не слишком мощное, а парни вроде этих не признают дамские игрушки.

Узнать, откуда у Ледибаг подобные сведения, он не успел: только отрыл рот, как она шикнула и указала на одну из парковых дорожек. Присмотревшись повнимательнее, Адриан заметил там подозрительную тень, которая могла принадлежать только человеку. Буквально через секунду стал виден и её обладатель, обогнувший один из кустов, росших на обочине. Это был мужчина лет сорока с самой непримечательной внешностью. За ним на дорожку вышли ещё трое. Они двигались медленно и осторожно, внимательно оглядываясь по сторонам, и остановились как раз на полянке под деревом, на котором устроились Адриан и Ледибаг, но посмотреть вверх не додумались, да и с чего, ведь обычный человек не смог бы забраться по толстенному гладкому стволу без использования пожарной лестницы.

— Больно они рано. Неудобно получится, если это просто случайные любители поздних прогулок, — прошептал Адриан, воспользовавшись моментом, чтобы перебраться поближе к Ледибаг, не вызвав у той подозрений. Она одарила его своим коронным будь-серьёзнее-сейчас-не-время-для-глупостей взглядом, отстранилась и до боли знакомо закатила глаза. Пришлось напомнить себе не расслабляться.

— Это точно наши клиенты, ручаюсь, — едва слышно проговорила Ледибаг и без предупреждения сиганула вниз. — Недоброй ночи, многонеуважаемые месье. Вам привет от Джонни, увы, он не сможет прийти, но я, смею надеяться, недурная замена.

Адриан спрыгнул следом и застыл за её спиной, мельком отметив, как руки трёх из четырёх бандитов потянулись под пиджаки и куртки.

— Что нужно героине от скромных парижан? — спросил тот единственный, что остался неподвижным, очевидно, главный. — Неужто наш друг стал жертвой Бражника? Здесь опасно?

Похоже, новость о смерти подельника до них ещё не дошла.

— Забавно, но вы правы: и стал, и опасно, — ответила Ледибаг с нехорошим смешком, но заключенные в нём предупреждение и мрачную иронию в полной мере осознать мог лишь Адриан.

— Тогда нам следует покинуть это место, — главный мило улыбнулся и сделал знак своим ребятам, те окружили его, внимательно рыская глазами по сторонам в поисках угрозы.

— Боюсь, Гарри придётся остаться, — покачала головой Ледибаг.

Один из мужчин обернулся и пристально на неё посмотрел.

— Не нравится мне это, Паскаль, — сказал он подозрительно.

— Понимаете, Джонни очень сердит на Гарри, уж не знаю причины, — поспешил влезть Адриан, мысленно извинившись перед обоими, но спасать одного всяко проще, чем спасать четверых. — Мы доставим его в безопасное место. Обычная практика.

— Да чем я его разозлил? Мы и не общались почти.

— Не ссы, чувак, эти ребята профи, — бросил Паскаль. — А нам лучше свалить.

Тем временем Ледибаг, не дожидаясь, пока остальные действительно уйдут, подхватила Гарри и унеслась на своём йо-йо к ближайшей высотке, Адриану не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней. Сильно удаляться от парка она нужным не посчитала, вскоре приземлившись на одну из крыш.

— И что дальше? — неуверенно переступил с ноги на ногу отпущенный ею Гарри и тут же, согнулся пополам, получив сильный удар в живот.

— Ледибаг, ну зачем? — отчаянно вопросил Адриан. — Всё же отлично шло. Он сам бы нам всё рассказал, что там тебе нужно.

— Возможно, — не стала спорить она. — Но мне нужны гарантии. Я должна знать точно.

— Сильно сомневаюсь, что избиение в этом поможет. Ты в любом случае не можешь знать точно, пока не проверишь. И пытка — это не проверка!

— Но это именно она. Всё равно что не думать о белой обезьяне.

— В каком смысле? — Адриану уже начинало казаться, что кто-то из них не в себе.

— Ты что, вообще никакие новости не смотришь? Или не догадался?

Он немного смутился и почёл за лучшее промолчать, а Ледибаг снизошла до объяснения.

— Инквизитор заставлял людей на себе ощутить всё то зло, что они кому-либо причиняли. Благодаря сувениру от мастера Фу, — она закусила губу, — у меня срабатывает только при прикосновении, а не постоянно, как было в самом начале. Я задаю вопросы, делаю человеку больно и тем самым влезаю в его голову: чувствую то, что он чувствует, думаю его мыслями; знаю, если он пытается соврать.

— Бред какой-то, — Адриан помотал головой, в которую не укладывалось услышанное. — И другие люди в обморок не падали, так что он просто заколдовал тебя иначе.

— Другие люди причинили меньше зла. Им хватало пары секунд, а мне понадобилось много часов.

— Но ты ведь Ледибаг! Ты не злая, ты не делала плохого, тем более в таких количествах! — он посмотрел на неё с отчаянием.

— Зато была безответственной и плохо выполняла свою работу. Многие жертвы Бражника и его марионеток — моя вина, а некоторые из нападений отличались поистине гигантским размахом.

— Так ты… — Адриан вдруг краем глаза уловил металлический отблеск за спиной Ледибаг и услышал щелчок. — Берегись!

Забытый ими Гарри успел очухаться после удара и держал в вытянутой руке пистолет; раздался выстрел. Адриан бросился к Ледибаг, чтобы оттолкнуть с линии огня, и сам не понял, как оказался лежащим навзничь, придавленный её телом. Это продлилось долю секунды: она вскочила и с разворота отправила в полёт своё йо-йо, выбившее пистолет прежде, чем Гарри успел выстрелить ещё раз.

— Ты же говорила, что дашь мне умереть, — ничего более умного в голову Адриана не пришло.

— Я соврала, — сухо отозвалась Ледибаг и обернулась. — Всегда пожалуйста, лапуля. Ой, только не делай такое лицо.

— Какое лицо, — он тщетно попытался придать себе невозмутимый вид и поднялся.

— Ты знаешь какое.

— Вообще без понятия.

— Вот это вот самое лицо восторженного влюблённого идиота.

— Но ты спасла меня. Ты могла отпрыгнуть в сторону, и это было бы намного быстрее, но тогда он попал бы в меня.

— Не слишком-то заносись, — нахмурилась она. — Я спасаю всех невинных, тупой ты комок меха.

— У тебя кровь!

Ледибаг удивлённо поднесла руку к шее и ощупала пострадавшее место.

— Царапина, — она подошла к валявшемуся в нескольких метрах пистолету, подняла и с видимым удовольствием сжала дуло, смяв его, точно оно было простой жестянкой, а затем отбросила обезвреженное оружие в сторону. — Я бы ещё с тобой поболтала, но наш дорогой друг просто жаждет внимания, не так ли?

— Ты можешь его хотя бы не калечить слишком сильно, раз уж пытки так необходимы? — безнадёжно попросил Адриан. — Ты ведь тоже это всё чувствуешь.

Отвечать Ледибаг не стала, но и ломать что-нибудь Гарри — тоже, вместо этого использовав болевой захват.

— В ночь с третьего на четвёртое вы незаконно разжились некоторым количеством барахла. Меня интересует антикварный граммофон, — не дождавшись ответа, она усилила нажим. — Кому ты его загнал, ну?

— Одному дельцу, он новенький, — Гарри, в отличие от Джонни, особо кочевряжиться не стал и сдал подельника почти сразу. — Настоящего имени не знаю, погоняло Синбад.

— Хорошо, — Ледибаг отпустила его руку.

— Знаешь, это жутко, — сказал Адриан.

— Зато практично.

— И что теперь? Пойдём искать Синбада?

— Очевидно.

— Зачем тебе этот граммофон, ты, конечно, не скажешь.

— Конечно. О, чуть не забыла, — Ледибаг накинула на шею Гарри петлю из лески и резко дёрнула. Голова отделилась от тела и шмякнулась к её ногам.

— Да какого хрена? — взвился Адриан. — Зачем?

— У него на совести куча трупов, — спокойно объяснила Ледибаг. — И он побежал бы нас закладывать быстрее ветра, а я не хочу бегать за Синбадом по всему Парижу или выкуривать его из дыры, в которую он может забиться. Внезапность, лапуля.

— Но… но так всё равно нельзя! Мы могли отдать его полиции. Нельзя самолично решать, кому жить, а кому умереть.

— Почему нет?

— Это неправильно, — логически объяснять настолько элементарные вещи, которые просто чувствуешь, всегда очень сложно.

— Но кто-то же должен. Раз другие не могут, приходится мне, — она пожала плечами, словно говорила о неприятной, но обыденной повинности. Кровь бедняги Гарри, обильно забрызгавшая её саму — что было почти незаметно, но Адриан видел, не мог не видеть — и крышу в сочетании с безмятежной деловитостью Ледибаг придавала картине сюрреалистичность на грани с безумием.

— А если ты ошибёшься? — он наконец нашёл довод, который, как ему показалось, будет для неё весомым. — Да, вся эта магическая фигня с залезанием в голову, но если не так поймёшь и убьёшь невиновного? Это не исправить.

— Опять же: почему нет? — спросила она с любопытством.

— Потому что ты не можешь воскрешать мёртвых? — голос Адриана почти сорвался на крик.

— Но я могу.

— Ты можешь… что?

Ледибаг же не могла сказать то, что ему послышалось?

— Жертвы Бражника исчисляются десятками миллионов. К примеру, один миллион девятьсот тридцать девять тысяч семьсот семьдесят человек задохнулись и замёрзли насмерть на границе тропосферы и стратосферы во время атаки Баблера. Я считала. Сказать, сколько раз умирали мои родители? Или сколько раз я возвращала тебя? — под конец тирады в её голосе прорезались немного истеричные нотки, странным образом придавшие ужасным слова убедительности.

— Боже, ты говоришь жуткие вещи… — Адриан не хотел верить: это было невозможно, но для них границы невозможного давно исказились до неузнаваемости; это было чудовищно, и именно он не сумел защитить её. — И я… я не умирал!

— Трижды. Хроногёрл, второе появление Геймера и Миракулёр, — сухо перечислила Ледибаг.

— Ну, может, Катаклизм под рёбра — это не очень полезно, хотя лично мне кажется, что я просто потерял сознание, а в двух других случаях — просто исчез. Пуф! — Адриан изо всех сил цеплялся за соломинку, хотя и сам понимал тщетность этого занятия. В глубине души он поверил сразу, но так сразу признать не мог.

— Просто? Просто? Вернуть из небытия — это просто? Если бы у меня не получилось победить в те разы, ты исчез бы, перестал существовать, — она возмущённо упёрла руки в бока, точно так, как делала всегда, когда его отчитывала. — Что это, если не смерть?

— Но ты победила.

— И сколько раз я — мы — были близки к поражению? Бражник пытается снова и снова, пока игра идёт по его правилам, это не прекратится. Ему достаточно преуспеть один раз, всего один, доходит до тебя такая простая математика? И тогда всё… а люди не понимают, с радостью идут на сделку, для них это развлечение, повод обсудить потом с друзьями, похвастаться, что на следующей неделе выйдет фигурка нового злодея с их лицом… только вдумайся: за всё время ему отказал один человек. Всего один! И кто? Хлоя! — Ледибаг пришла в крайне возбуждённое состояние. Казалось, ей невероятно важно было, чтобы он понял и согласился, но Адриан медлил: есть вещи, для которых просто нет оправдания, и убийство из их числа.

— Так, стой, — ему в голову вдруг пришло гениальное решение проблемы. — Если ты побывала в голове у всего взрослого населения этого города, то знаешь настоящую личность Бражника.

— Нет, — она сникла и заговорила быстро, словно оправдываясь. — И даже не потому, что это так не работает, ведь люди не твердят через мысль своё имя. Нужно искать зацепки, сопоставлять мелкие детали. Легко получалось узнать только близких мне людей. Если честно, я далеко не всё помню.

Адриан подошёл к Ледибаг и протянул было руки, чтобы её обнять, но в последний момент не решился.

— А сейчас? — спросил он, обмирая от собственной безрассудности.

— Сейчас?

— Тебе хватит опыта отфильтровать Бражника? Если снять ограничитель.

Просить такое было слишком, и Адриан это хорошо понимал, но если у неё всё получится, то они найдут Бражника, кошмар закончится. А если нет… с бессознательного тела так легко снять серьги, одолжить их Але, которая не испытывает иррациональной неприязни к Чудесному Исцелению и с радостью всё исправит, а потом без вопросов вернёт талисман.

— Может, и хватило бы, но это бессмысленно, — Ледибаг досадливо поморщилась. — Тикки сказала, что я не очнусь, если сниму браслет. В прошлый раз меня вытащил мастер Фу, но это в конечном итоге стоило ему жизни, и теперь уже просто некому. Мне не жаль себя, но что за прок в знаниях, которые нельзя использовать? — она горько вздохнула, голос упал до шёпота. — Их было так много… я не старалась запоминать, я только хотела, чтобы всё кончилось, и считала. Думала, это поможет мне не сойти с ума.

— И помогло: ты не сошла с ума, — Адриан попытался её ободрить. Вышло немного фальшиво.

— Ты правда так думаешь? Потому что я вполне уверена в обратном, — улыбка у неё получилась кривая и невесёлая.

Ни отвечать честно и обижать её, ни снова врать не хотелось, поэтому он взял и поцеловал Ледибаг. Ну, прижался губами к её губам и замер, ошеломлённый собственной смелостью, надеждой и нахлынувшими ощущениями. Она не двигалась, казалось, целую вечность, затем её губы дрогнули и через мгновенье исчезли, а щёку обожгло. Адриан открыл глаза и приложил ладонь к горевшему лицу.

Ледибаг стояла прямо перед ним, уперев руки в бока, глаза её сверкали праведным гневом.

— Это что сейчас было? — спросила она нервно. — Ты вообще нормальный?

— Помнишь, как меня околдовал Разлучник?

Она медленно кивнула.

— Я разузнал подробности, — сдавать Алю, как соучастника и главного идейного вдохновителя, было бы свинством, поэтому Адриан нагло присвоил идею себе. — В тот раз твой поцелуй помог мне избавиться от чужого влияния, ну, я и подумал, что сейчас тоже должно сработать, ведь…

Ледибаг шагнула ближе и прижала к его губам ладонь.

— Лапуля, не тарахти… я ошиблась: в нашу последнюю встречу пострадала не только кора головного мозга, но и его, так сказать, древесина.

— Да нет же! Поцелуй истинной любви снимает все чары! — сказал Адриан невнятно, хотя по её глазам видел: не сработало. Сердце щемило от осознания того факта, что она его любила… и разлюбила; надежда оставалась только на план «а»: втереться в доверие и на время реквизировать серьги. Ледибаг убрала ладонь и покачала головой.

— Никогда не думала, что ты такой… — она замолчала, будто пыталась найти подходящее слово, и он осторожно предложил:

— Сообразительный?

— Ха-ха, — нарочито фальшивый смех толсто намекал на её мнение по вопросу.

— Романтичный? — совсем робко пролепетал Адриан.

— Жалкий, лапуля, — Ледибаг заливисто рассмеялась, запрокинув голову, на этот раз вроде бы даже искренне. — Жалкий, как и все твои планы!

И улетела на своём йо-йо, не дав ему ответить. Он сорвался в погоню через долю секунды, но она легко сумела оторваться уже минуты через две.

Ни адреса, ни описания Синбада у него не было, так что перехватить её у объекта не выйдет.

И самое ужасное: теперь Ледибаг всё знала — Адриан с непривычки совсем забыл о её новых «способностях», а душевная боль, очевидно, тоже считается. Она не сказала «предатель» вслух, но он и так понял.

20 октября 2013 года,

Центральная телестудия.

Будь Адриан в адекватном состоянии, с самого начала понял бы, что идея — дрянь, но он практически не спал последние… чёрт знает сколько дней и счёл её гениальной. Ему нужно было извиниться перед Ледибаг, вымолить прощение и снова попытаться всё исправить, а выловить её для разговора так и не получилось, так что выступление по телевидению показалось хорошим началом. Жаль, это ещё раньше не пришло в голову ему самому. Аля точно не отказалась бы помочь, а теперь придётся сочинять покаянную речь впопыхах: хоть объявление о вечернем спецвыпуске новостей, посвящённом Ледибаг (с просьбой Коту Нуару стать приглашённым экспертом), и крутили по всем рекламным экранам с самого утра, увидел его Адриан только днём.

Предположение, что телевизионщики знали куда больше, чем он думал, должно было посетить его голову ещё в тот момент, когда они не позвали на передачу о Ледибаг саму Ледибаг, но все мысли Адриана вращались вокруг одного.

Он сидел на знакомом по прежним интервью диванчике и пытался делать вид, что не нервничает. Получалось так себе: вазочка с пирожными для гостей опустела уже почти на половину, а ведь прошло всего минут десять. Табло, отсчитывавшее время до начала эфира, показывало, что маяться ему осталось недолго.

Прежде они с Ледибаг никогда не приходили заранее, но сил бродить по крышам в бесплодных поисках не осталось. Ледибаг, очевидно, не хотела его видеть и виртуозно избегала встреч.

Только сейчас Адриан заметил, что мадам Шамак, которая должна была вести передачу, выглядела не менее напряжённой, чем он сам.

— С вами всё хорошо?

Она посмотрела на него так, словно он был клиническим идиотом, и ничего не ответила. Продолжать расспросы стало как-то неловко, и Адриан принялся рассматривать «зрительный зал».

В первом ряду сидела Аля и активно пыталась о чём-то ему просигналить, вероятно, хотела узнать, как всё прошло. Это же надо было настолько уйти в себя, чтобы до сих пор её не заметить. Он покачал головой, и она с недовольным видом откинулась на спинку сидения, даже не попытавшись подскочить к нему и вытрясти все подробности.

Совершенно не в стиле Али.

Однако причину такой покладистости Адриан обнаружил всего несколько секунд спустя: помимо охранников в зале находились также и полицейские, а двое из них стояли неподалёку и не сводили с неё взгляда. Либо сталкивались с ней прежде, либо, что даже вероятнее, она уже пыталась сегодня проникнуть за разделяющее зал и съёмочную площадку ограждение.

— Внимание, прямой эфир через десять, девять…

Пока шёл отсчёт, Адриан попытался изобразить улыбку, чтобы подбодрить Алю — кто бы ещё подбодрил его самого, — и повернулся к табло, на котором как раз загорелся ноль.

— Добрый вечер, я Надя Шамак, с вами шоу «Лицом к лицу», специальный выпуск, посвящённый Ледибаг и последним событиям. В роли эксперта-консультанта согласился выступить Кот Нуар.

Адриан механически отсалютовал сторону камеры. Как бы сильно ему ни хотелось, лезть со своей речью, пока не дадут слово, и портить передачу он не собирался. В прошлый раз Королева прайм-тайма доставила массу хлопот, так что нарываться на повторение, да ещё с риском для её жизни, не было абсолютно никакого желания.

— Дорогие зрители, — тем временем продолжила мадам Шамак, — многие из вас наверняка видели бой героев с Инквизитором, его интервью и обращение Ледибаг к Бражнику. Всё это заставляет нас спрашивать, что же произошло на самом деле и чего ждать в будущем. Мы сегодня здесь для того, чтоб попытаться дать ответы на эти вопросы, но сначала вы должны кое-что увидеть. В нормальной ситуации я попросила бы детей, беременных, слабонервных и впечатлительных людей выключить телевизор на некоторое время или поменять канал, — она тяжело вздохнула, — но вы в группе риска. Вы должны знать. Быть может, однажды это спасёт вашу жизнь.

Удивлённый гомон зрителей, полностью созвучный мыслям ничего толком не понимающего Адриана, заставил её ненадолго прерваться.

— Сегодня утром в студию доставили посылку на моё имя, — повысила голос мадам Шамак, так и не дождавшись, пока все угомонятся. — Это ещё одно обращение Ледбаг, на этот раз — к жителям Парижа.

В павильоне воцарилась настороженная тишина.

— В приложенной записке она выразила надежду на то, что мы сочтём возможным продемонстрировать эту запись нашим зрителям. Прошу внимание на экран.

Первым, что все увидели, было испуганное размалёванное лицо акуманизированного с влажными дорожками слёз на щеках. Затем камера отдалилась, и стало понятно, что он сидит, почти сплошь обмотанный цепями; только локти торчали наружу под неестественным углом, словно его руки переломаны в нескольких местах. Адриана прошиб холодный пот от уверенности в том, что будет дальше, и он бросил яростный взгляд на мадам Шамак — они должны были его предупредить! — но та неотрывно смотрела на экран и больше походила на собственный призрак, чем на живого человека.

— Приветствую вас, жители Парижа, — неестественно спокойный голос Ледибаг заставил его, как и всех находившихся в зале, обратить всё своё внимание на неё. — На этот раз я обращаюсь к вам, к каждому из вас. Борьба со злом — удел героев, но в то же время — это долг каждого. Я не требую невозможного: просто перестаньте помогать злу. Перестаньте говорить «да» Бражнику.

Она стояла позади акуманизированного, и её ладони обхватывали его голову с двух боков, а кончики пальцев легонько, словно бы в задумчивости, поглаживали линию челюсти. Адриан не мог отделаться от мысли что Ледибаг достаточно одного лёгкого движения, чтобы сломать её — или шею, — он фактически ждал, когда она это сделает, в любой момент, но даже так был бы не против поменяться с пленником местами, лишь бы иметь возможность поговорить с ней.

— Я точно знаю, что вы можете себя контролировать, но банально не хотите. Намного проще разрушить половину города, вымещая обиду и дурное настроение, и плевать, сколько людей пострадает, ведь придёт Ледибаг и приберёт за вами. Я не нянька и не служанка, так что потрудитесь держать себя в руках, если вам не два года, — Ледибаг с экрана сверлила его, их всех, пронзительным бескомпромиссным взглядом. — Хлоя Буржуа смогла. И вы сможете. Я узнаю, поверьте мне, пытались ли вы. А если по вашей вине кто-то погибнет, как по вине этого… человека погибло два десятка людей, пока я до него не добралась, с вами произойдёт то же, что и с любым другим убийцей в моём городе.

После этих слов она крепко сжала руками голову акуманизированного и потянула вверх. Тот заголосил от боли, но уже через долю секунды замолк. Чудовищная сила Ледибаг преодолела сопротивление не таких уж крепких человеческих костей и мышц, и голова просто оторвалась от тела, а вырвавшийся из шеи фонтан крови окатил всё вокруг, в том числе её саму и объектив камеры.

— Я уничтожу всех, кто несёт зло, одного за другим, пока никого из них не останется. Потому что могу, потому что должна. Ведите себя хорошо, жители Парижа, или разделите его незавидную судьбу, — с прежним ненормальным спокойствием подвела итог покрытая кровью Ледибаг, за волосы подняв перед собой оторванную голову акуманизированного, и экран погас.

Это словно бы послужило сигналом ко всеобщей панике, сменившей прежнюю шокированную мёртвую тишину. Люди кричали, спорили, возмущались, кто-то лежал без сознания, некоторые пытались вломиться на площадку, но охрана пока справлялась; и каждый второй хотел, чтобы Кот Нуар всё им объяснил. Мадам Шамак была с ними солидарна.

— Давайте узнаем мнение нашего эксперта, — объявила она, выбрав момент, когда шум немного поутих.

Теперь на него — с ожиданием, готовым перерасти в негодование — смотрел каждый первый, но Адриан их не боялся, и ему было, что им сказать.

— У меня тоже есть для вас объявление: Ледибаг находится под действием сил акуманизированного, — уверенно объявил он. — Она не отвечает за свои действия, как не отвечали другие жертвы Бражника. Вы не имеете права винить её, как она не винила всех тех, кого мы освобождали от чар, — предупреждающий взгляд в сторону мадам Шамак заставил ту закрыть уже открытый было для возражения рот. — Мы всё исправим. Я всё исправлю. Но упаси вас боже встать у неё на пути до того, как это случится, или обвинять её — после. Взять хотя бы нашу уважаемую мадам ведущую. Она похитила и пыталась убить несколько человек, шантажируя нас с Ледибаг их смертью. Ей просто повезло, что её вовремя остановили, вот и вся разница. То же самое я могу сказать про других акуманизированных. Не смейте обвинять Ледибаг, ясно? Хотите винить кого-то — вините меня. Именно я не справился, я допустил, значит, мне и исправлять. И я сделаю для этого абсолютно всё, возможное и невозможное.

Адриан обвёл зрительный зал решительным взглядом, который должен был продемонстрировать серьёзность его слов и внушить надежду хотя бы им, раз у него самого её почти не осталось. Впервые за всё время при мысли о выдающихся способностях Ледибаг его переполнял не восторг, а острая досада. На Але он споткнулся: та смотрела с болью и сочувствием. Слишком понимающе.

— Полагаю, на этом всё? — каким-то чудом ему удалось не расплакаться, голос даже не дрогнул и вышел по-геройски суровым, даже холодным.

— Увы, нет, — мадам Шамак смотрела на Адриана твёрдо и говорила уверенно. — Это не всё, о чём я должна рассказать нашим зрителям и всему Парижу. Второй специальный гость сегодняшней передачи «Лицом к лицу» — офицер полиции Роджер Ренкомпри. Прошу.

Вот же чёрт, стоило сообразить раньше: то, что делала Ледибаг, было преступлением, и никому не важно, может ли она это исправить. Вряд ли они действительно поверили его словам. Честно говоря, Адриан настолько растерялся, тем более из-за того, что это не кто-то посторонний, а отец Сабрины, который к тому же и сам однажды был акуманизирован, что просто ждал развития событий. Может быть, он призовёт всех соблюдать осторожность, что очень даже неплохо, или перечислит статьи, которые успела нарушить Ледибаг? Это вообще будет уже неважно, когда всё встанет на свои места.

— Вечер, дамы и господа. Назвать его добрым у меня не повернётся язык. Не вижу смысла ходить вокруг да около, потому ограничусь кратким изложением, — проговорил офицер Ренкомпри каким-то усталым, почти бесцветным тоном, словно тоже не спал по меньшей мере неделю. — Многим из вас, если не всем, наверняка известно о новом серийном маньяке по прозвищу Бельвильская дробилка, который уже некоторое время терроризирует криминалитет того района. Нам стало доподлинно известно, что это Ледибаг, — зал ахнул, но как-то вяло, без души, словно по инерции. После увиденного ими совершённого ей зверского убийства вряд ли что-то могло поразить их сильнее. — Во время своего очередного нападения она пощадила нового члена одной из банд, которого туда заманили обманом и шантажом. Он ещё не успел ничего совершить, и Ледибаг, едва схватив его за горло, как-то узнала об этом, сказала парнишке, что тот невиновен, а невиновных она не трогает, и отпустила. Увидев, что она сделала с остальными, он в истерике прибежал к нам. Кот Нуар, — офицер Ренкомпри перевёл на него красные от полопавшихся капилляров глаза, — пройдёт со мной в участок для дачи показаний по этому делу, чтобы доказать свою непричастность. Хиханьки в песочнице закончились, мальчик, это ещё не арест, но ты опасно близко.

Зал согласно загудел.

— Хиханьки в песочнице? Хиханьки в песочнице?! — если бы человек физически мог взорваться от возмущения, Адриан это сделал бы сию же секунду. — Так вот что вы думаете?!

— А что ещё мы должны думать? — офицер Ренкомпри пожал плечами с прежней усталостью на грани равнодушия.

— Что Ледибаг много раз спасала этот проклятый город и его неблагодарных жителей! Что без неё тут были бы покрытые трупами руины! — от переполнявших его чувств Адриан кричал всё громче с каждым словом. Они действительно не понимали, насколько опасен Бражник, не хотели понять. — Хиханьки в песочнице! Боже, как же она была права! — с этими словами он в ярости подпрыгнул с гостевого диванчика и, одним движением достав и раскрыв свой жезл, унёсся к потолочным балкам, а уже через пять минут нервно мерил шагами крышу в нескольких кварталах от телестудии. В его голову, хоть и с опозданием, добралось понимание того, что психовать во время прямого эфира, словно он истеричка какая-то, всё же не стоило. Что о нём теперь думали миллионы людей? А полиция? Но главное: что думала Ледибаг?

21 октября 2013 года,

Коллеж Франсуа-Дюпон.

Как ни странно, этот понедельник для Адриана выдался куда менее тяжёлым, чем любой другой день недели за последнее время. Может, дело было в том, что он выспался, может, ещё не отпустила слоновья доза успокоительного, которое накануне вечером фактически насильно — дошло до грязного шантажа — влил в него Плагг, когда они уже в десятый, наверное, раз пересматривали повтор прямого эфира, особенно ту краткую, но впечатлившую Адриана как бы не больше всего остального, часть после его ухода из студии, который офицер Ренкомпри безжалостно обозвал «детским садом» — что бы он в этим понимал вообще! — а в ответ мадам Шамак спросила:

— Вы думаете, Кот Нуар не прав?

И тот по-прежнему бесцветно — и оттого парадоксально во много раз убедительнее — ответил:

— Я не думаю и не предполагаю. Я точно знаю, что Бражнику с самого начала нужны были только талисманы этих двоих, а всё остальное — сопутствующий ущерб.

Не просто жестоко и больно, не просто удар ниже пояса… это ставило под сомнения всё, что он делал столько времени, всё, во что верил.

Всё, к чему так жаждал вернуться.

Ведь если слова Ледибаг были словами околдованной жертвы акуманизированного, доверять которым полностью никак нельзя, а значит, можно и не воспринимать серьёзно, то офицер Ренкомпри говорил сознательно, будучи в ясном уме — пусть и знал о ситуации далеко не всё, но намного больше рядового жителя Парижа, — и говорил он во многом похоже на Ледибаг. А ведь Маринетт, помнится, тоже высказывали близкую точку зрения… Что же получается, Кот Нуар — наивный дурачок? Болван, не желающий признать, что хорошо и правильно не было никогда? Что возвращение к прежнему будет означать лишь новый виток порочного круга?

Кружку, всунутую ему прямо в руки пыхтевшим от натуги Плаггом, Адриан осушил залпом — воняло оттуда преотвратно — и через минуту отрубился.

А когда проснулся этим утром, решил, что подумает обо всём вечером, иначе до коллежа просто не доберётся: сорвётся и будет как одержимый патрулировать Бельвиль в тщетной надежде встретить там Ледибаг; а у него каша в голове и даже подобия плана нет. Планы всегда были её прерогативой.

И вот теперь он сидел в классе и пытался слушать мадам Менделееву, удивительно бодро — особенно на фоне большинства учеников и преподавателей, скорее походивших на зомби не первой свежести — вещавшую про бензольные кольца и очень достоверно делавшую вид, будто не замечает, что её почти никто не слушал. Очевидно, вчерашнюю «Лицом к лицу» смотрели многие — а тем, кто не смотрел, рассказали и показали запись, — и увиденное их серьёзно впечатлило.

В его классе разве что Маринетт выглядела более-менее как обычно, но она как раз никогда особенно супергеройской тематикой не интересовалась, и Адриан теперь лучше понимал причины такого отношения. Может статься, она даже передачу-то не смотрела, но он подождёт, пока Аля ей покажет. Она не сможет не показать. Ему было необходимо узнать мнение Маринетт: мнение со стороны, мнение изначального скептика, чьи розовые очки не были раз за разом — до такого состояния в итоге, что уже почти не осталось надежды починить при всём желании, — жестоко разбиты за последние несколько недель.

Конечно, Аля не подвела и на первой же перемене завела обсуждение, обратившись в первую очередь к ним с Нино.

— Вы видели? Вчерашний прямой эфир?

— Да, — кивнул Адриан, когда пауза затянулась. — Это ужасно. Не представляю, что теперь будет. Я имею в виду… — он замялся на секунду, но всё же решил высказать свои опасения, ведь сомневающийся фанат — это совсем не то же самое, что сомневающийся герой. — Вряд ли Кот Нуар действительно сможет что-то сделать со всем этим, верно? Ледибаг всегда была сильнее, она много раз сражалась против акуманизированного и одурманенного Кота одновременно и всегда с лёгкостью побеждала.

— Лучше бы он смог, — довольно категорично отрубил до того упорно молчавший Нино. Хмурая сосредоточенность делала его лицо непривычно взрослым, почти незнакомым.

— Не думаю, что у него получится, — вздохнула Аля.

— Не понимаю я тебя, что за похоронные настроения? — сняв ненадолго кепку, Нино с каким-то остервенением почесал затылок. — Ты же их самый главный фанат! Если кто и должен верить, то именно ты.

— Когда твой кумир отрывает нахрен человеку голову, начинаешь немного иначе смотреть на некоторые вещи, — она пожала плечами и опустила взгляд. Как бы трудно ей ни было скрывать полученную от Кота Нуара информацию, Аля данное ему слово держала. — Адриан всё правильно сказал. Однако она не только сильна, но ещё и дьявольски умна, и решительна, и находчива. Всегда была такой, за это я и люблю Ледибаг… любила… неважно. А теперь у неё нет никаких рамок, но я даже обвинить её ни в чём не могу, потому что верю Коту Нуару: она под влиянием; вот только совершенно непонятно, что тут можно сделать.

После этого крика души повисло угрюмое молчание, и Адриан воспользовался моментом, чтобы узнать-таки мнение Маринет.

— А ты что думаешь? — обратился он к ней.

— Вам не понравится, — она послала Адриану неуверенный взгляд, и тот нахмурился.

Черт, после его выходки с хватанием за руки она наверняка принимает его за оголтелого — и агрессивного, чёрт возьми! — фаната героев.

— Прошу, скажи, нам всем очень интересно, — он мягко улыбнулся ей и чуть ли не демонстративно спрятал руки за спину, тем самым показывая, что ей ничего не грозит. — У тебя неизбитый взгляд на такие вещи.

Она вздохнула и поджала губы.

— Ладно. Я согласна с отцом Сабрины: всё это время герои были частью проблемы, а не решением, как должны были бы быть. Простите.

При этом Маринетт смотрела на Адриана так, что казалось, будто она извиняется в первую очередь перед ним.

— Хочешь сказать, лучше бы этим талисманам валяться где-то самим по себе? — тут же пошла в атаку Аля. — Чтобы Бражник мог их найти без помех? Чтобы он мог делать что угодно, без оглядки?

— Ну, нет… — Маринетт немного стушевалась. — Я имела в виду, что герои не очень-то старались. Насколько мы знаем, они действовали исключительно реактивно, никаких превентивных мер. Взять хотя бы их интервью: ни слова о хоть какой-то работе с полицией, ни намёка о планах поимки Бражника. Конечно, это могли бы быть секретные сведения, но вы только посмотрите на них! Два легкомысленных подростка!

— А если они гениальные актёры? — встрял Нино, его голосе билась лихорадочная, отчаянная надежда. — Если они просто не подавали виду, а всё, что сейчас происходит, — это часть их плана?

— А убийства — это чисто для достоверности? — враз помертвевшим голосом спросил Адриан, на что Аля, едва глянув в его сторону, тут же сменила тему:

— Знаешь, Маринетт, что в этом всём меня поражает больше всего?

Наверное, у него было что-то сильно не то с лицом. Но разве могло быть иначе, когда его друзья фактически предположили, что он способен на такое?

— Что?

— Ты всё же посмотрела их интервью.

Откровенно жалкая попытка разрядить атмосферу провалилась с треском, когда Маринетт её не поддержала, вместо этого задумчиво пожевав губу и возразила:

— Как по мне, есть нечто постраннее.

— Что ты имеешь в виду? — они спросили это практически хором.

— Отец Сабрины сам на себя был не похож, не заметили? Он никогда так себя не вёл и совершенно точно не настолько идиот, чтобы не понимать, как Кот Нуар отреагирует на его слова. Они же столько пересекались во время нападений.

— Но он, если так подумать, сделал Коту Нуару одолжение, — резко перешла на шёпот Аля. — Кто знает, как его там планировали спрашивать и о чём.

— Даже если месье Ренкомри спас этого дурня от полиции намеренно, проку не будет, — так же тихо продолжила Маринетт, закатив глаза. — Коту хватит ума самому туда прийти, как только остынет. Ещё и личность раскрыть, а может, даже талисман отдать.

— Ты преувеличиваешь, — нахмурился Адриан, тем сильнее обиженный, что слова её могли бы стать пророческими — ох, это было бы так просто, так естественно, — не услышь он их сейчас. Их и звучавшее в её голосе разочарование.

Чёрта с два теперь Адриан туда пойдёт.

— И что же делать? — напряжённо спросил он. Вдруг она каким-то волшебным образом придумает что-то дельное?

— Ничего, — Маринетт до отвращения небрежно пожала плечами.

— Ничего?

— И больше всего не говорить «да» Бражнику, конечно, — она вновь стала серьёзной и добавила с нажимом, словно пытаясь напомнить ему не увлекаться его «фанатством»: — Ну да ладно, это всё равно пустой трёп. Что бы мы тут ни наговорили, Ледибаг и Коту Нуару до этого дела не будет. Они как-нибудь разберутся без посторонних советов.

Адриан скрипнул зубами. Если бы она только знала…

— Аля, а почему на передачу пригласили именно месье Ренкомпри? — спросил Нино в явной попытке хоть немного сгладить возникшее напряжение.

— Так это он фактически раскрыл дело, ну, с маньяком. Ему банально повезло быть на дежурстве, когда пришёл тот свидетель …

* * *

Приглашение полиции Адриан в итоге проигнорировал: всем, что было ему известно, он уже поделился в студии и ничего нового сказать не смог бы, а оправдываться и доказывать свою непричастность не желал. Может, потому что сам в себе до конца уверен не был — всё же переложить ответственность на кого-то другого так заманчиво, когда ты в беспросветном тупике, — а может, потому что не хотел и в самом деле стать таким идиотом, каким его считала Маринетт.

Ему дали сутки на то, чтобы добровольно сдаться, а после официально записали в преступники и сообщники Ледибаг.