Над водной гладью (джен)

— Может, всё-таки не стоит… — вздохнула Кагоме, с какой-то обречённостью глядя на несчастный купальник в своих руках. Вроде бы всё было идеально: и погодка что надо, и до пляжа они добрались без каких-либо приключений, а вот желание искупаться, похоже, испарилось окончательно.

После ссоры с Инуяшей на душе образовался какой-то весьма неприятный осадок, избавиться от которого не представлялось возможным. И пусть друзья твердили в один голос, что виноват в их сваре в первую очередь полудемон, не умеющий сдерживать свой темперамент, Кагоме всё равно было как-то не по себе. Как ни крути, а доводить Инуяшу до ручки она всё же не хотела — просто ответила колкостью на колкость, совершенно не думая о последствиях. Вот и спрашивается: чем тогда она лучше?

Терзаясь этими мыслями, Кагоме почти всю ночь не могла уснуть — всё прислушивалась к окружающим звукам, пытаясь уловить в ночной тишине осторожные шаги босых ног. Инуяша никогда долго не обижался. Любая его эмоция всегда была похожа на искру — вспыхивала внезапно и очень ярко, но так же быстро и угасала. Кагоме это прекрасно знала, поэтому не сомневалась, что очень скоро полудемон вернётся в лагерь. Надутый, конечно, но едва ли по-настоящему злясь на них.

Неясный шорох, раздавшийся в ночной тиши, вырвал Хигураши из окутавшей её дремоты. Где-то над головой совершенно отчётливо заскрипела ветка, на что в ответ прозвучало приглушённое, но от этого не менее чёткое «зараза». Лёгкая улыбка тронула губы Кагоме, когда пара листочков с тихим шелестом упали на её спальник, словно доказательство реальности происходящего. На душе моментально стало гораздо легче. Инуяша находился совсем рядом, и этого пока было вполне достаточно, чтобы провалиться в глубокий сон, отложив все разговоры до завтра.

Наутро Кагоме удивлённо хлопала глазами, постоянно оглядываясь по сторонам, ибо того, кого она так хотела увидеть, в лагере попросту не было. В ответ на вопрос: «Куда делся Инуяша?», Санго с Мироку лишь растерянно переглянулись, а Шиппо, с подозрением всматриваясь в её ошалелое лицо, сообщил, что полудемон сбежал ещё вчера, причём сделал это у неё же на глазах. Из всего этого вырисовывалась лишь одно логическое объяснение: то, что Инуяша был ночью в лагере, Кагоме просто-напросто почудилось, вот только верить ей в это почему-то упорно не хотелось. Скорее из упрямства, нежели действительно надеясь что-то найти, она дважды обежала вокруг дерева, под которым провела ночь, но даже намёка на присутствие полудемона так и не обнаружила.

— Просто мистика какая-то, — в очередной раз вздохнула Кагоме, вспоминая эти свои утренние метания. — И куда только запропастился?

К завтраку Инуяша не появился. Да и потом, когда все вещи были собраны в дорогу, тоже. Не сговариваясь, друзья до последнего тянули время, всё ещё надеясь, что полудемон вдруг спрыгнет с какого-нибудь дерева и, бурча себе под нос что-то типа: «чего так долго копаетесь», зашагает впереди всех. Но этого так и не случилось. Ждать дальше не было никакого смысла, поэтому, здраво рассудив, что Инуяша в любом случае сумеет их найти, все молча двинулись в путь — вниз по склону, к той самой живописной бухте.

Побережье встретило друзей просторным песчаным пляжем, на который, легонько пенясь, накатывали изумрудные волны, сверкая в лучах ласкового солнца.

— Задержимся здесь ненадолго, — одарив девушек лучезарной улыбкой, предложил Мироку. — Помнится, Кагоме-сама хотела искупаться в море...

В ответ Кагоме выдавила слабое подобие улыбки. Отдых на пляже, о котором она ещё недавно так мечтала, теперь не казался такой уж замечательной идеей. Ведь собственно из-за этого они вчера рассорились с Инуяшей, да так, что тот сбежал и до сих пор не вернулся, но отказаться от предложения монаха всё же не решилась. Несмотря на свой беззаботный вид, Мироку, несомненно, искал повод, чтобы задержаться в этой местности, потому как, хоть и не подавал виду, беспокоился за своего вспыльчивого полудемонического друга. Поэтому, пробормотав пару невнятных слов благодарности, Кагоме послушно полезла в рюкзак за купальником, чтобы потом вместе с ним обосноваться в ближайших кустах, превратив их на время в пляжную кабинку. Где и сидела до сих пор, то расстёгивая, то снова застёгивая пуговицу на юбке, всё не решаясь её снять.

— И нет тут ничего такого, — уговаривала себя Кагоме, уже, наверное, в сотый раз выглядывая из своего укрытия. Берег был абсолютно пуст — ни селения, ни захудалой рыбацкой лачуги. Просто уединённый пляж, где по какой-то причине не прижились люди. Чуть в сторонке Мироку под надзором Санго исправно любовался прибоем, боясь даже глаза скосить в сторону кустарника. Так что наткнуться на неё случайно или же специально было попросту некому.

— Я же не буду вот так целый день ходить, — пробубнила себе под нос Кагоме, поспешно стягивая школьную блузку. — Поплаваю и обратно переоденусь... И вообще, вполне приличный купальник, — натянув лямки на плечи, подытожила она, внимательно оглядывая себя со всех сторон — всё прикрыто, даже больше, чем требуется. — И стоило такую истерику закатывать, будто это бикини, — в конце концов фыркнула Хигураши, после чего отважно двинула в сторону давно ожидающих её друзей, однако сделав пару шагов, всё же остановилась, чтобы завернуться в банное полотенце.

— Твою ж, чё это за дрянь?! — прорычал Инуяша, втягивая носом воздух с едва уловимым запахом, от которого даже на таком расстоянии подкатывала к горлу тошнота. Вытянув шею, полудемон внимательно всматривался в даль, пытаясь воочию увидеть то, о чём ему ещё накануне вечером поведал нюх.

Тогда тонкий смрад казался каким-то дальним отголоском, неприятным, но не настолько, чтобы по-настоящему встревожить. Куда больше в тот момент Инуяшу заботила одна невыносимая пигалица, до которой он так отчаянно пытался достучаться, но та упрямо стояла на своём, не желая слушать его доводы. Однако после, когда стихли все споры, а над лесом взошла луна, вонь почему-то стала более явственной и куда более пугающей, ибо теперь совершенно отчётливо тянуло человечиной. О спокойном сне не могло быть и речи. Конечно, где-то неподалёку могло пройти сражение, после которого неминуемо оставались людские трупы, но всё же в это как-то слабо верилось. К тому же что-то в этом запахе было не так. Что-то, что не давало покоя и только усиливало чувство тревоги.

Промаявшись ещё какое-то время, Инуяша всё же не выдержал. Сидеть и ждать не пойми чего было выше его сил. Лучше уж пойти и во всём разобраться, чем гадать всю ночь до рассвета, изводя самого себя. Если дело в какой-нибудь ерунде, то он быстренько со всем разберётся и спокойно себе вернётся обратно. А если там штука серьёзная, то тем более лучше скорей всё выяснить, не дожидаясь, пока будет поздно.

Приняв это решение, полудемон уверенно поднялся с широкой ветки, которой, видимо, не суждено было стать местом его ночлега. Упёршись в шершавый ствол голыми ступнями, он уже готов был одним прыжком покинуть пределы лагеря, но вдруг замешкался. Взгляд его скользнул вниз, к лежащей под самим деревом Кагоме. Забывшись безмятежным сном, она мирно посапывала в своём спальнике, время от времени приподнимая уголки губ в нежной улыбке.

«Ладно, — медленно выдохнул Инуяша, словно легонько касаясь взглядом каждой чёрточки её лица. — Завтра утром вправлю тебе мозги. Спи уж».

Однако задумка оказалась куда какой далёкой от действительности. Найти источник смрада была не такая простая задача, как казалось вначале. Инуяше пришлось изрядно поплутать, прежде чем он напал на след, но и потом поиски не особо-то продвинулись. Словно духи леса насмехались над полудемоном, заставляя его ходить кругами. Запах то ощущался совсем отчётливо, то почти полностью развеивался; то указывал определённое направление, то, казалось, расходился по всей округе. Но даже эти бесконечные сложность не могли сломить инуяшину решимость. Несмотря ни на что, он упрямо продолжал свой путь, хотя и сам до конца и не осознавал, зачем ему это. Просто где-то в глубине души Инуяша был твердо уверен — так нужно!

Вскоре его настойчивость была вознаграждена — сильный порыв ветра вместе с запахом моря принес жуткую вонь, от которой Инуяшу едва не вывернуло наизнанку. Затхлый, тягучий смрад смешивался с запахом гниющих на берегу водорослей, создавая ужасную для чутья полудемона смесь, но вместе с тем и указывая ему точный путь к цели.

— Чёрт, ну и тухлятина, — скривился Инуяша, спустившись к самой воде, где благодаря отливу образовалась тонкая полоска суши, которая словно тропинка вела к едва виднеющемуся среди скал гроту. — Так вот откуда разит на всю округу. Тьфу, ну и местечко ты себе нашёл, урод, — прорычал он, машинально хватаясь за рукоять Тессайги. — Ну давай поглядим, что ты за фрукт такой, любитель человечинки.

С этими словами полудемон отважно шагнул вперёд. Слегка пригнувшись, он легко проскользнул внутрь пещеры, встретившей его солёными каплями, стекающими с потолка каменного свода. Лаз оказался достаточно узким, настолько, что идти по нему пришлось слегка пригнувшись. Но к счастью этот каменный коридор был не таким уж и длинным. Через пару метров впереди он прилично расширялся, переходя в достаточно просторную пещеру. Однако особой радости по этому поводу у полудемона не возникало, ибо именно оттуда и доносился тот тошнотворный аромат, который, смешавшись с демонической аурой, распространялся далеко за пределы грота.

Шлёпая босыми ногами по влажному полу, в выемках которого ещё сохранились лужицы морской воды, Инуяша медленно пробирался вперёд, настороженно поворачивая свои собачьи уши. Правая рука нетерпеливо подрагивала, невольно царапая когтями рукоять меча. Казалось, даже стены, покрытые ракушками и мелкими водорослями, были насквозь пропитанные запахом обитающей здесь твари, поэтому острый нюх в данный момент был полудемону не помощник. Надеясь исключительно на свою скорость и отменную реакцию, Инуяша сделал глубокий вдох и резко рванул вперёд. Тессайга легко выскользнул из ножен, на ходу обретая форму клыка, однако вступить в бой ему так и не посчастливилось — клинок просто рухнул на землю, прорубив в полу приличную выемку.

— Твою мать! Да что ж это такое! — поспешно прикрывая нос рукавом, зарычал Инуяша, искренне жалея, что перед ним не оказался сильный демон. Уж лучше схлестнуться в неравном бою, чем видеть такое — гору костей с остатками полусгнившей плоти, в которой деловито копошилась разная морская мелочь, ползая по весящим на костях ошмёткам тряпок, бывших некогда дорогими одеждами. Полностью белая ткань с остатками витиеватой вышивки не давала усомниться, что это когда-то было свадебные кимоно.

— Женщины… — прошипел Инуяша сквозь стиснутые зубы, чудом не стерев их до основания. — Этой твари скармливали женщин!

Громкий, почти звериный рык вырвался из глотки полудемона, когда тот, не помня себя и полностью откинув осторожность, рванул вглубь пещеры. Лелея в душе одно единственное желание, разорвать мерзкую тварь на мелкие кусочки, он стрелой пронёсся мимо жуткой находки, чтобы через считанные секунды оказаться в следующем каменном помещении. Здесь воздух был гораздо свежее и приятней, чему вскоре нашлось простое объяснение — широченный лаз, ведущий за пределы скалы, который, благодаря отливу, сейчас на пару метров возвышался над уровнем моря.

— Дерьмо! — выругался Инуяша, заглядывая в эту дыру. — Вот же ж дерьмо!!! Ну хоть раз бы послушались!!!

Так и не решившись снять полотенце, Кагоме медленно вошла в воду почти до самых колен. Море лениво накатывало волны, то и дело обдавая её мелкими брызгами, словно уговаривая отбросить сомнения и скорей окунуться. Откликнуться на этот зов Хигураши с одной стороны вроде бы и хотелось, но с другой — что-то не очень. Почему-то казалось, что стоит зайти чуть глубже, и с самих небес с отборной руганью спрыгнет Инуяша, чтобы насильно вытащить её на сушу. Да к тому же, вспоминая его вчерашние слова, щеголять перед Мироку в купальнике становилось как-то неловко, хотя Кагоме до сих пор придерживалась мнения, что в этом нет, и не может быть ничего неприличного.

— И вообще, что этот неисправимый грубиян и невежда Инуяша может понимать в подобных вещах?! — нахмурившись, буркнула она, чувствуя, как запекли моментально покрасневшие щёки. — Вот хочу и буду!

С этими словами Кагоме решительно сдёрнула с себя полотенце, после чего, скатав его в плотный ком, баскетбольным мячиком бросила на берег. Отрезав таким образом путь к отступлению, она набрала воздух в грудь и, не дав себе привыкнуть к прохладной воде, резко нырнула. Разгорячённую солнцем кожу на мгновение обожгло морской прохладой. По всему телу пробежали колючие мурашки, заставив Кагоме крупно вздрогнуть. Однако этот шок продлился жалкие доли секунды, почти сразу уступив место приятной расслабленности. Всё ещё оставаясь полностью под водой, она сделала пару гребков, с интересом наблюдая, как кидаются врассыпную потревоженные ею мелкие рыбки.

— До чего же здорово! — вместе с фейерверком брызг вынырнув на поверхность, закричала Кагоме, не в силах сдержать свой восторг. — Давайте сюда — водичка просто чудо! — замахала она руками, обращаясь к застывшим на берегу друзьям. — Санго-чян, скорей!

В ответ Санго лишь робко улыбнулась, явно не испытывая и половины того энтузиазма. Взгляд её машинально метнулся в сторону Мироку, который полулежал в тени раскидистого дерева, прислонившись к нему спиной. Закинув руки за голову, он неотрывно и с большим интересом наблюдал за тем, как резвится в море Кагоме.

— Э-э-э, Кагоме-чян, — протянула Санго, мысленно представив себя рядом с подругой в мокрой, прилипшей к телу нательной сорочке под прицелом этого пристального блудливого взгляда. — Мне что-то нездоровится… Как-нибудь в следующий раз…

— В следующий раз... — печальным эхом отозвалась Кагоме, сильно сомневаясь, будет ли когда-нибудь этот следующий раз. — А вы, Мироку-сама?! — крикнула она монаху, правда уже с меньшей уверенностью в голосе.

— Я, пожалуй, воздержусь! Погодка нынче в самый раз, чтобы вздремнуть в тенёчке! — прокричал в ответ Мироку, расплываясь в широкой улыбке. — Да и зубы целее будут, — уже значительно тише добавил он, не горя желанием превращаться в мишень для полудемонической ревности.

— Шиппо-чян, ну а ты? — вздохнула Хигураши, уже и так читая в виновато взирающих на неё глазёнках малыша отрицательный ответ. — Не хочешь искупаться?

— Прости, Кагоме, — замялся лисёнок, нервно комкая свой пушистый хвостик. — От солёной воды у меня мех сваливается. Да и, как по мне, холодноватая она... И… и… и глубоковато там как-то, — с трудом выдавил он из себя признание, глядя на неё исподлобья. — Ты ведь не обидишься?

— Нет, что ты! — старательно улыбаясь, заверила его Кагоме, но при этом едва сдерживая подступающий к горлу ком. — Ну, раз так, тогда я ещё немного поплаваю. Подождёте меня чуток, ладно? — протараторила она и, не дожидаясь ответа, развернулась спиной к друзьям.

Мерно загребая руками воду, Кагоме плыла вперёд, постепенно удаляясь от берега. Настроение, которое с утра и так нельзя было назвать особо радужным, теперь испортилось окончательно. Всё выходило вкривь и вкось — совершенно не так, как мечталось. Видимо, купание в море в эту эпоху не было таким популярным, как в её времени. А значит, задумка устроить курорт в средневековье изначально не имела никакого смысла. Так что нечего теперь киснуть из-за того, что вместо весёлого отдыха на пляже у неё получился одиночный, а ещё точнее — одинокий заплыв.

«И зачем, спрашивается, я вообще всё это затеяла? — мысленно вздохнула Кагоме, переворачиваясь на спину. — Только зря с Инуяшей поцапались… Вот ведь дурочка», — шмыгнула она носом и, прикрыв ладонями лицо, медленно погрузилась под воду.

Реветь в таком положении оказалось не очень-то удобно, и ей ничего не оставалось, как развернуться и, подняв брызги на поверхности, нырнуть в глубину. Словно пытаясь утопить в море все свои печали, Кагоме устремилась к едва виднеющемуся дну, которое из-за слабо пробивающихся сквозь водную толщу солнечных лучей казалось серым и унылым. Однако множество ракушек, белоснежной россыпью лежащих на песке, немного смягчили это впечатление. Они были похожи на светящиеся звёздочки в ночном небе, но стоило Кагоме присмотреться чуть внимательней и она, к своему удивлению, поняла, что это вовсе не игра воображения. Ракушки и правда не просто белели на дне — они блестели, как стразы. Не удержавшись, Кагоме протянула вперёд руку, ловко подхватив одну из этих блестяшек, после чего резко оттолкнулась ногами от дна, чтобы уже через пару секунд вынырнуть на поверхность.

— Что это? — тяжело дыша, с трудом произнесла она, выдернув из воды руку, на ладошке, которой лежала рыбья чешуйка размером с крупную монету. В солнечном свете она переливалась ярким перламутром невероятных цветов, словно заключила в себе все драгоценные камни мира. — Вот это да, — восторженно выдохнула Кагоме и, снова сжав в кулак свою находку, повернулась в сторону берега, где её уже ждали друзья. Размахивая руками, они что-то громко кричали ей, но дующий с моря ветер превращал все слова во что-то невнятное.

Улыбнувшись, Кагоме тоже махнула им в ответ, пытаясь дать понять, что уже плывёт обратно, но присмотревшись внимательнее к их лицам, вдруг похолодела. Нечасто ей приходилось видеть Мироку с Санго такими напуганными, и раз на берегу видимой причины для такого ужаса не наблюдалось, то это могло означать только одно…

Колючий страх вонзился острыми иголками в сердце Кагоме, когда та забарахталась на месте, с отчаянием разглядывая море вокруг себя. Теперь и она прекрасно видела, как скользит под водой огромные переливающееся ослепительным блеском змееобразное существо, медленно, но верно заключая её в плотное кольцо.

— Ну почему всегда я? — жалобно пискнула Кагоме, осознав, что снова окончательно и бесповоротно влипла.