Эхо третьей реальности (джен)

— Догадались...

Спокойно улететь им не дали. Штурмовики Заркона, в беспорядке кружащие возле сектора, ломанулись навстречу. Эзор вцепилась в спасительный поручень, следя из-за плеча Лотора за хаотично возникающими на экране точками. Пилоты, первыми завидевшие Львов, передавали координаты соседним отрядам. Штурмовики вылетали из ангаров, сходили с патрульных маршрутов, спешили от противоположной стороны сектора.

— Недальновидно, — успевал Лотор комментировать их действия. — Надо запомнить. Сменить потом коммандоров.

В этот раз Эзор даже поняла, о чём он. В погоню кинули все боевые единицы поблизости, да ещё издалека подтягивали. Дались им несчастные два Льва, спрашивается? Каждый галра в империи знает, что всего их пять! А если трое остались на борту и всё там сейчас разносят? Если заходят с тыла?

О том, что никаких других Львов не было здесь и в помине, знали только сами паладины!

— Эй, а дезертирчики не оставили там своих Львят? — встревожилась Эзор, охнула, разжала руку, чудом уцепившись за поручень с другой стороны. — Я не хочу их потом вытаскивать!

Эзор отвыкла от того, как пилотирует Лотор. Система гравитации во Львах была замечательной, пол оставался полом, потолок — потолком, зато кругом шла голова от бесконечных кульбитов в иллюминаторе.

— Нет, — отозвался Лотор, мельком глянув на панель сбоку. И тут же вывернул штурвал, переворачивая их вверх тормашками. Кова с громким шипением вцепился Эзор в плечи. По обшивке лёгкой дробью скользнул шальной выстрел. Наверняка — бывший прицельный.

Лохматик, отвозивший их на миссии, летал вполовину менее экстремально. Окажись он сейчас за штурвалом, их бы разметало космической пылью в первые же тикунды.

Штурмовики, обозлённые учинённым на крейсере разгромом, преследовали их с завидным упорством. Мелькали со всех сторон, практически не отставали от Львов, выжимая двигатели на полную катушку. Эзор помнила, что на учениях за такое страшно ругали.

Похоже, пилоты надеялись, что за поимку Вольтрона их будут страшно хвалить.

— Штурмовики с маскировкой на три часа сверху! — голос Пидж.

Мелкая умно поступила — ещё до вылета укрыла Зелёного невидимостью, а теперь двигалась по пути, который расчищал Лотор. Судя по периодической ругани, доставалось шальными выстрелами и ей, но огонь штурмовики концентрировали на Чёрном. Ещё бы — противнее, больше, виднее.

Несправедливость Пидж компенсировала разведкой. Не слишком удачно.

Кабину ощутимо тряхнуло, Эзор опять перебросило к другой стенке. Она сначала не верила, но Львы и правда были живыми. Их ранения, их боль неуловимо отдавались в груди, превращаясь в полувскрик-полустон. Если это — осколки, долетающие до пассажиров, то что же чувствует пилот?..

— Часа? — раздражённо спросил Лотор, уходя от невидимой опасности куда-то налево. — По-имперски, Пидж!

— Вниз правым винтом на девяносто градусов… четыре деления! — исправилась Пидж после тикундной паузы. — Уже семь. Верхняя правая четверть сферы, шестьдесят гр… три деления. Тьфу, язык сломаешь, пока выговоришь!..

Чёрный развернулся, стреляя в указанном направлении. Искристые сполохи, взрывы — попал. Едва заметное мерцание — парочка штурмовиков из отряда выжила и дунула прочь.

— …так вот почему мы легко удирали от галра!.. Пока закончишь, враг в другом месте!..

— Точность восемь. Вверх левым, семь, три, — со вздохом поправил Лотор. — Вот что это было. Четверть сферы определяют винтом и первой координатой.

На линии повисла тишина и невысказанное «как это вы ещё не померли». Эзор злорадно захихикала. Эти винты ей тоже не сразу дались, но теперь считались сами собой. Главное — не забыть об этом, когда Лотор пустит её наконец за штурвал Тёмно-Красного.

С каждой тикундой преследователей становилось всё меньше. У некоторых отказывали двигатели, кого-то сбивали совместными усилиями Чёрный и Зелёный, некоторые штурмовики, не рассчитав, умудрялись палить по своим же. Или это Лотор за них рассчитывал? В любом случае — беглецам только на руку.

— Дезиллюминация, Пидж, — велел Лотор, когда зарконовы прихвостни окончательно рассеялись.

Под потолком громыхнуло. Зелёный укрепился лапами на Чёрном, окончательно передавая ему управление полётом. Тут же вильнули куда-то вниз и в сторону, через пару тикунд — обратно вверх, избегая беспорядочных выстрелов по площади.

Ещё несколько добошей — и сдались самые упорные штурмовики. Оторвались. Только у Эзор руки теперь чесались самой за штурвал сесть, подбить хотя бы парочку вражин, а хвост ходуном ходил от возбуждения.

Сбросили скорость. Теперь, как сказал Лотор, до родного крейсера около варга добираться. Пришлось далеко оставить, чтобы не засветить случайно ни его, ни Замок. На заварушку-то их Аллура червоточиной закинула, а обратно, как обычно, выходило в сотню раз дольше и скучнее.

* * *

«Он точно протянет до криокапсулы?» — взволнованный дезертирчик.

«Надо бы рану очистить и перевязать. Да, ведь да? Как это… чем?.. — не менее взволнованный шимамонт. — Пидж, у нас ведь были лекции по первой помощи! Ты что-нибудь помнишь?..»

«Вообще-то я больше по механике!»

«В Зелёном есть аптечка?» — снова дезертирчик.

«По-моему, он уже не жилец», — голос одного из чёрных типов.

«Заткнись!!!» — хором.

«Ты зачем ему осколки ещё глубже в рану загоняешь?!»

«Это нормально, что крови так много?.. Она не кончится?»

Лотор с каждой фразой мрачнел всё больше. Наконец не выдержал:

— Эзор, иди помоги им. Я не для того тащил назад чёрного паладина, чтобы его угробили по дороге.

— А зачем? — уточнила на всякий случай Эзор. Ответа не дождалась. Вот вечно так…

Пришлось воспользоваться запасным выходом. Шлюзовой отсек, неудобный до крайности, ещё и открылся не сразу — как будто им последний раз сотню декафибов назад пользовались. Нет, что за гений инженерной мысли изобрёл этакую пыточную камеру? Обязательно пилотов, захотевших подышать космическим воздухом, сгибать в три погибели? На кого он рассчитан, на карликов с Аруса?! Ей едва хвост не прищемило, пока она с панелью боролась!

Выбравшись из Чёрного, Эзор завертела головой в поисках опоры. Выступов кругом куда ни плюнь, но путь от брюха до загривка долог и труден. Если, конечно, задаться целью не усвистеть в открытый космос.

Хорошо хоть, что Львы сцепленными остались даже после того, как выдохлась невидимка. Мелкой явно не до пилотирования. Зато Эзор проще: ползти не так далеко. И видно, по чему именно.

Всё ради лохматика!

К Зелёному Эзор поднялась, ткнулась в закрытый наглухо люк.

«Тук-тук-тук, — выразила она недовольство, пнув его ногой. Если б открылся, был бы повод задуматься о безопасности. — Мелкая! Открой дверь!»

«Как я её открою?.. — Пидж отозвалась не сразу. — У меня люди без шлемов на борту».

«Шлюзовой отсе-е-ек», — важно поделилась информацией Эзор, несколько добошей назад тоже не подозревавшая о его существовании. Как-то очень уж хорошо прятался заветный люк среди прочих наворотов внутреннего оснащения. Вернее — за сваленными в беспорядке контейнерами.

Как оказалось, обстановка в Зелёном отличалась не сильно. Коробки там тоже пришлось двигать, а Эзор — бесконечно долго болтаться снаружи. К делу уборки Пидж бессовестно привлекла шимамонта и двух чёрных типуликов, чему последние явно были не рады.

На Эзор, появившуюся из освобождённого люка, смотрели так, будто она им как минимум личный кораблик взорвала. Тот самый, на который всю жизнь надо копить.

Лэнс, с руками по локоть в чужой крови, воззрился на неё в полнейшем изумлении:

— Зачем?..

— Я пришла лечить вашего лохматика, — стряхивая с рук перчатки, отозвалась Эзор.

Подошла, подвинула Лэнса, отняла найденную-таки аптечку. К счастью — галрийскую военную, стандартный комплект. Полезных вещей промежду миссий сюда всё-таки занесли.

— А ты… умеешь? — с подозрением поинтересовался шимамонт.

Подобного вопроса Эзор ждала, но всё равно стало обидно. Пришлось задрать нос и важно-преважно ответить, подражая Лотору:

— Как по-твоему, генеральские знаки за просто так выдают?

Генералы — высшее военное звание. Сколько себя помнила, Эзор всегда ловила за спиной шёпоток. «Слабые полукровки». «Лоторовы прихлебалы». «Никчёмные куклы». Просто завидовали, что ответственное место досталось не им!

И Эзор, и Зетрид, и Акша, и Нарти — все они долго-долго учились, чтобы стать достойными помощниками для Лотора. Настоящими генералами. Они, по сути, должны были уметь делать всё. Заменить при нужде любого крейсерского капитана. Охранника или штурмана — с чем Эзор справлялась отлично. Навигатора. Механика. Даже повара… Ладно, с этой областью у неё всегда были проблемы. Но каждый из них в теории мог бы в одиночку управлять собственным крейсером. И лечить, разумеется.

По большей части их учили отпиливать вовремя безнадёжно испорченные конечности, чтобы позже их можно было заменить протезами. Но более общие случаи объясняли тоже.

Вроде того, что у лохматика.

— Э-э, ты хочешь сказать, это не просто за вжух-вжух способность раскидывать врагов? — приоткрыл рот Лэнс. — А как же…

— Это сейчас не имеет значения! — резко прервала его Пидж, не сводя с распростёртого на полу Кита напряжённого взгляда. — Эзор, пожалуйста, помоги ему!

Добавила б мелкая «если можешь», Эзор бы её укусила для профилактики. Но так, пожалуй, лохматика можно и полечить.

Подняла ему правую руку, вызвала панель с общими характеристиками тела. Ага, как она и думала. Повреждения превысили допустимый предел, поэтому оставшиеся в строю фрагменты доспеха давным-давно впрыскивают обезболивающее, снотворное — с расчётом на то, что либо свои найдут, либо чужие добьют — и кровоостанавливающее. Но как-то крови для этого и впрямь слишком много. Снаружи.

Эзор поцокала языком, надела перчатки, прилагающиеся к аптечке, и задумалась, что делать с осколками. Что это вообще? Кристаллы? Как его угораздило? Хотя ладно, к делу не относится.

По-хорошему, самый минимум — сделать так, чтобы раненый дотянул до крейсера. Там бы его из рук в руки передали волшебникам-лекарям в непосредственное соседство с волшебной криокапсулой. Лекари занялись бы своей непосредственной работой — извлекли бы осколки. В любой другой ситуации.

Эзор скептически оглядела порванный паладинский костюм. Даже если щитки снять, всё равно узнают. Если притащить к лекарям раненого паладина, они этого точно не оценят. Конспирация же!

— Эзор?

А кто тогда будет вынимать осколки? Лотор может, но он сам ранен и наверняка свалит на генералов. Зетрид во врачевании была настолько же успешна, насколько Эзор — в кулинарии. То есть жив останется, но лучше не надо. Акша… не сможет, похоже, как-то очень она неровно дышит к этому лохматику. Остаётся Нарти и сама Эзор. И что-то подсказывало, что выбор Лотор точно-точно остановит на последнем варианте.

— Эзор?..

Эзор вздохнула. Да, с осколками возиться ей, но не сейчас. Слишком много крови, только хуже сделает. Вот эти, большие, надо бы аккуратно подпилить, чтобы можно было наложить повязку, и хватит.

Чем и занялась, чувствуя себя неуютно под пристальными взглядами. Увеличила дозу кровоостанавливающего, разрезала окончательно костюм, открывая распаханные грудь и живот, через пару добошей отбросила в сторону «хвосты» кристаллов, чувствуя, как в подкладку шлема впитывается капелька пота. Осколки звякнули как-то очень печально, выводя скопившихся в Зелёном пассажиров из транса.

— С ним всё будет в порядке?.. — тихо спросил Лэнс.

— Возможно, — пожала плечами Эзор, плотно обматывая раны бинтами. Старалась наложить отдельную повязку на каждую, но на деле оказалось, что закрывать нужно буквально всё. — Датчик пока пульсирует оранжевым. Был бы багровый — это почти без шансов, а так… Что-то не то в концентрации веществ. Он потерял больше крови, чем предполагала система.

— Система костюма? — Пидж рассматривала щитки на своих предплечьях так, будто впервые их видела. — А как она узнаёт, сколько?..

— Для каждой расы — по-своему, — буркнула Эзор, закрепляя последнюю повязку и устало откидываясь назад. — Зависит от базовых параметров. Ваши наверняка Лотор рассчитывал, а то ж вас ни в одной базе данных нет.

— Не думал, что ты такие сложные слова знаешь, — вякнул дезертирчик.

— Я тебе сейчас врежу!

— Так вот зачем Лотору нужна была моя кровь, — вспомнил шимамонт, впавший в глубокую задумчивость. На нём скрестились удивлённые взгляды. — Что? Я уж было подумал, что это для шаманских ритуалов, а потом забыл как-то…

— Точно! — хлопнул себя по лбу Лэнс и вдруг хлюпнул носом. — Кит ведь только наполовину человек. У него базовые параметры другие, наверное…

— Полукровка? — оживилась Эзор. — А кто? А с кем?

— Галра, — вздохнула Пидж, наблюдая за всё ещё крутящейся над лохматиком панелькой с ярко-оранжевой точкой. И просветлела, когда та, мигнув, сменилась на жёлтую. — Он полугалра.

— Да ла-адно? — недоверчиво протянула Эзор, потираю шею. — Не похож. Но у него тогда больше шансов. Галра живучие.

Кашлянул чёрный типулик, до того молчащий в тёмном углу. Вот же мрачные!

— Я правильно понимаю, что теперь жизнь вашего товарища в меньшей опасности? — начал он с подозрительным намёком. Пидж поморщилась так, будто раскусила кислятину, и обречённо растеклась по своему пилотскому креслу. — И мы…

— Эй-эй! — перебил его дезертирчик, замахав руками. — Эзор, не посмотришь, что с Аллурой?

— Вот всегда так, сначала сомневаются, а потом посмотри…

Принцесса-дезертирчик лежала здесь же, рядышком с Китом. Её панелька мигала светло-зелёным, на одну ступень ниже идеального. Костюм почему-то решил, что ей нужно снотворное, действие которого должно было закончиться…

Аллура распахнула глаза, в упор глядя на склонившуюся над ней Эзор.

…через несколько тикунд.

Понимание в её взгляде проступало постепенно, а у Эзор дыбом вставал хвост. Принцессочке чесание кулаков явно было предпочтительнее, чем языков. В общем-то, это мнение Эзор разделяла.

Они покатились по полу, вцепившись друг в друга разобиженными на всю Вселенную кланмьюрлами. Аллура тянулась пальцами к горлу, Эзор то же самое проделывала хвостом, оставляя на её плечах кровавые следы не снятых до сих пор перчаток. И шипела. Коленом между ног — это кто так делает?!

Кто-то кричал, чьи-то сапоги шарахались прочь, пока не настала стена, а Эзор не оказалась сверху. Зубасто ухмыльнувшись, пнула в отместку и ударила — ладонью в висок. Когда Лотор заладил своё «брать живыми», пришлось болевые точки выучить.

Очень полезная наука. Аллура откинулась навзничь без всякого снотворного, а Эзор встала, снимая перчатки, — и так уже вся заляпалась — и мило улыбнулась:

— Простите, рука соскользнула. С вашей принцессочкой всё в порядке, но она ещё полежит.

— Аллура! — бросился к ней Лэнс. Рявкнул: — Я не это имел в виду!

— Она первая начала, — вздёрнула подбородок Эзор. — Всегда первая начинает. Что вы так смотрите на меня?

Пидж кашлянула, резко разворачиваясь к приборной панели.

— Лэнс, — не отступался чёрный тип. — Это сейчас неважно. Нам нужно решить, что делать дальше.

Дезертирчик глянул на него с ещё большим негодованием, чем на Эзор до этого, но перебивать не стал. Эзор, фыркнув, скользнула к Пидж, оперлась на спинку кресла, поигрывая баярдом. Они выбрали интересное время для разговоров.

Три галра, не сговариваясь, выступили из тени. Только теперь удалось рассмотреть их подробнее. Двое были в одинаковых чёрных доспехах со светящимися полосами. С масками, наглухо закрывающими лица. Третий — в обычном нижнем костюме. Половину его лица закрывала банальная чёрная же тряпка, а глаза глядели на редкость ошалело. Держался он за спинами товарищей и не представлял, видно, куда и зачем его притащили.

У них там бюджета не хватило, что ли, раз модная экипировка не всем досталась?

— Мы оторвались от преследования, — говорил тип в маске. Тот, у которого с рукой всё было в порядке. Осмотрительный. Главный, похоже. Эзор он не понравился, поэтому обзавёлся кличкой «главнюк». — Лэнс, Ханк?

Шимамонт только плечами пожал, самоустраняясь.

— Ага-а-а, — протянул Лэнс, косясь то на принцессочку, которую перетянул себе на колени, то на Эзор. — И что дальше?

— У нас есть корабль, которым управляет один из тех, кого ты назвал «своими». И численный перевес на борту.

Эзор нехорошо прищурилась, не трогаясь с места.

— Этот «свой» на нас тогда бластер наставил! — вклинился второй тип в маске. Тот, который руку баюкал. Калечный.

— Я ведь говорил, что это плохая идея, — напряжённо отозвался Лэнс. — У нас… сложные отношения.

Пидж негодующе фыркнула.

— Лэнс, — покачал головой главнюк. — Ты не оставляешь мне выбора…

— Ладно-ладно, я попытаюсь.

Он аккуратно уложил Аллуру на пол, поднялся, подошёл к Пидж, краем глаза наблюдая за Эзор.

— Пидж… Зелёный в порядке? Он готов к длительному перелёту?

— Ага-а, — протянула она, не думая оборачиваться.

— То есть мы… в теории… можем сейчас куда-нибудь улететь? И долететь?

— Ага, — кивнула. — Мы уже летим. И долетим.

Эзор давила в себе хихиканье в полной решимости досмотреть представление до конца. Интересно, пассажиры знают, что переговоры прекрасно слышно на Чёрном? Вот Пидж — так точно, и одёргивать она никого не спешит.

— То есть мы… — дезертирчик собрался, выпалил на одном дыхании: — Мы можем сбежать сейчас на базу Клинков?

— Перестань молоть чушь, — Пидж склонила голову набок, голос её ни капли не изменился.

— Вот и замечательно, — выдохнул Лэнс с облегчением. — Слышал, Ханк? Скажешь потом Аллуре, что я честно пытался! — обернулся к чёрным типам, развёл руками: — Слышали? Не вышло…

Калечный тихо закипал, сжимая и разжимая здоровый кулак. Переглянулся с главнюком.

— Я так не думаю!

Бластеры в их руках возникли синхронно. Эзор предупреждающе клацнула зубами, трансформируя баярд. Что за привычка — тащить на борт всякую пакость и даже оружие у неё не отбирать?!

— Два принцевых прихвостня, — сплюнул сквозь маску калечный, направляя бластер в спинку кресла Пидж. — С остальными потом поговорим. Число за нами. Мы не собираемся складывать лапки и тащиться на смерть! Немедленно!..

Зелёный Лев зарычал, и рык этот эхом отозвался в груди.

— Неправильно посчитал, — встрял до того молчащий шимамонт. Его баярд, огромная пушка, смотрел пока в пол, зато глаза пылали решимостью.

— Неправильно, — неожиданно согласился Лэнс. Тот просто скрестил на груди руки. — Без обид, Берх, но мы так не договаривались. Вы оборзели! Сколько раз я просил вернуться за Аллурой?! И сейчас, раненые! Вы снова не берёте их в расчёт, я прав?!

— Да ни за кем они не возвращаются, — раздражённо бросила Пидж. — У них девиз. Если сдох, то это на благо организации.

Эзор удивлённо округлила глаза, аж палец на спусковом крючке дрогнул. В первый раз слышала, чтобы мелкая выражалась в таком духе.

— Это ты оборзел, Лэнс! — зашипел калечный. Его рука, левая, в которой он держал бластер, тоже дрожала. — Ты хоть знаешь, сколько своих мы потеряли из-за вашего вранья?!

— Вы все обозрели, — уточнила Эзор. — Мы из ставки вытащили ваши горящие задницы, а вы ещё возникаете!

Недоодетый качнулся к главнюку, шепнул: «Зелёный, и разговаривать не о чем…»

— Я всё слышу! — Пидж резко развернулась, выстрелила первой. Калечный взвыл, роняя оружие и сгибаясь к полу. О, вдвойне калечный?

Эзор, посчитав это сигналом, бросилась к главнюку. Пригнулась, уходя от выстрела. Сбила с ног, дёрнула на себя его руку до хруста, отбросила куда-то в сторону чужой бластер. О, бои в горизонтали — самые весёлые, но слишком быстро кончаются.

Главнюк рыпался под ней, не страшась наставленного в упор баярда. Пришлось наклониться, пропеть:

— У меня не-е-е было приказа оставлять тебя в живых!

Третий, недоодетый, отступил в тень, переводя бластер с одного на другого.

— Улаз, прояви благоразумие хоть в этой реальности! — бросила Пидж. — К вашему сведенью, Зелёный Лев без зелёного пилота никуда не полетит. Что вы устроили?!

Лэнс ругнулся, бессильно сползая по стеночке и закрывая лицо руками.

— Эй, мелкая, у тебя наручники в Зелёном найдутся? — поинтересовалась Эзор. — Их нельзя так оставлять!

Пидж медленно кивнула, встала, прошлась к ящикам, не сводя прицела с недоодетого. Не глядя, кинула Эзор пару наручников с автоматической застёжкой. К всё ещё подвывающему калечному подступил Ханк.

Третий всё никак не мог выбрать, на кого же ему напасть, чтобы остаться в выигрыше. И не смог бы — потому что вариантов таких не осталось.

— Ну, Улаз? — дёрнула щекой Пидж. — У нас и правда никаких приказов на ваш счёт. Но я предпочла бы не пачкать Зелёного кровью.

«Лохматик уже испачкал», — фыркнула Эзор, оставляя в покое обезоруженного и скованного главнюка. Тот медленно сел, отрешённо уставившись в стену — туда, по крайней мере, была повёрнута его маска.

— Откуда ты знаешь моё имя? — отмер наконец недоодетый. Подумал ещё три тикунды, три удара сердца, и наконец выпустил из рук оружие, ногой подтолкнув его к Пидж. Позволил сковать себе руки.

— Так получилось, — мотнула она головой. — Сиди тихо. Как же вы все мне надоели…

Эзор, насвистывая и покачивая на пальце очередную пару наручников, остановилась напротив Лэнса. Тот отнял ладони от лица, глянул на неё угрюмо.

— Что? Я, между прочим, был скорее на вашей стороне, чем на их…

— Всё равно смутьян! — вынесла вердикт Эзор.

— Оставь его, — вздохнула Пидж, склонившаяся вместе с Ханком над калечным. — Эзор, можешь ему перевязку сделать? У него одна рука сломана, похоже, вторая прострелена…

— Ещё бинты тратить, — закатила глаза Эзор.

— Разобрались? — иронично поинтересовался Лотор из динамиков под потолком. — Мы подлетаем. Пидж, возвращайся за штурвал.

Дезертирчик непонятно взвыл, зачем-то утыкаясь лицом в колени Эзор.

* * *

«Вуа-ха-ха-ха!»

«Зетрид, кончай, — вздохнула Акша, стукнув пальцами по подлокотнику. Она живо представила огоньки в глазах Зетрид. — Докладывай».

«Тут взрывы! Много взрывов!.. И половина — моих, вуа-ха-ха! — На фоне и правда слышалась пальба, крики и постоянно что-то рушилось. Сама Зетрид бежала, тяжело дыша, и отвечала прерывисто. Пришлось подкрутить передачу, подавляя шум. — Лучший Пален Бол в моей жизни!!!»

«Зетрид! — возмутилась Акша. — Думаешь, Заркон сбежал, так ты можешь теперь безобразие устраивать?»

«Да, могу».

«Ладно, можешь», — сдалась Акша и откинулась в кресле.

На панели замаячили два огонька, приближаясь к крейсеру. Она заблокировала планшет и положила на подлокотник. Нервно постучала по панели.

Акша была не против отдохнуть, следя за обстановкой на расстоянии. И оставаясь на посту на крейсере, она обычно не беспокоилась. Сейчас же что-то словно душило её. Закрадывались сомнения, появились нетерпение и эта странная привычка стучать. Этому очень здорово поспособствовала Пидж, которая в панике что-то тараторила по связи, наверное, думая, что так отлично вводит Акшу в курс дела. Акша толком ничего не разобрала, но о Зарконе предупредила.

Она опять наклонилась к панели и дёрнула ногой.

«А по делу?» — спросила.

«Докладываю, — посерьёзнела Зетрид. — Все подготовленные… ловушки для паладинов… совершенно случайно вышли из строя!.. Галра… сходят с ума и сбегают на своих драндулетах. Некоторые… продолжают играть в паладинов».

«Что делаешь ты?»

«Наслаждаюсь».

«Возвращайся на крейсер, ты закончила».

«Врепит са!» — немного разочарованно подчинилась Зетрид и отключилась.

Акша встала с кресла, не отрывая глаз от Львов на радаре.

«Акша?»

Наконец-то!..

«Да?»

«Встречай», — просто сказал Лотор.

Открыть доступ.

Ещё чуть-чуть, и она точно перешла бы на бег, чтобы оказаться в ангаре как можно быстрее. С усилием унимая ураган внутри себя, Акша подошла как раз к посадке Львов. Кинулась к Чёрному и немножко замешкалась, когда пасть захлопнулась за Лотором. Уставшим, хромающим и слегка потрёпанным Лотором, несущим на плече увесистый мешок. Акша поспешила навстречу.

Из пасти Зелёного первыми вышли три незнакомца в чёрном. Судя по наручникам и сзади подталкивающей их Пидж с баярдом наготове, это были заложники. Но зачем? На двоих были маски, а вот лицо третьего скрывалось лишь наполовину. Галра, значит. Но что за странные наряды?

Рядом маячила Эзор с подозрительно знакомой беловолосой ношей на плече. Аллура. Длинноволосая Аллура. Пятая. Невероятно. Вроде бы, улетая, они не планировали собираться полным комплектом?..

Последними неуверенно тянулись Лэнс и Ханк. А между ними…

Сердце ухнуло вниз.

Беглецы придерживали за плечи бессознательного Кита. Волосы закрывали его лицо, а живот туго обтягивала кровавая повязка.

Акша кинулась к ним.

— Что с ним?

Ханк взглянул на неё с интересом.

— А что, беспокоишься за нашего эмо? — поколебавшись, недоверчиво спросил Лэнс.

Акша совершенно не скучала по его шуточкам и непонятным словам. В такой ситуации!.. Хотя сейчас, надо признать, Лэнс выглядел странно серьёзным.

Она легонько подхватила подбородок Кита, отбросила назад его чёлку и приподняла оба века по очереди.

— Да жив он, — пробурчал Лэнс. — Дура та вон лечила.

— Чё сказал?! — взвизгнула позади Эзор.

Акша нахмурилась.

— Эзор?..

— Да, дорогая?

— Спасибо.

Лэнс подавился. Ханк еле сдержал улыбку. Эзор же, к величайшему изумлению, промолчала. Акша не оглянулась, решив оставить её реакцию собственной фантазии. Отошла и спросила:

— Что случилось?

— Потом тебе расскажут, — отрезал Лотор. — Надеюсь, мне тоже. Тележку… — он покосился на Эзор, немилосердно сгрузившую Аллуру на пол и скрывшуюся за контейнерами, — две тележки сюда, и немедленно к криокапсулам. Позаботься, чтобы там никого не было.

Акша с готовностью кивнула.

— А вы, — прошёл он мимо ощутимо вздрогнувших заложников, подманивая рукой, — за мной.

— Ну вот, — возникла рядом с Акшей Эзор, уже переодетая и застёгивающая последние крепления. — Самое интересное пропускаем…

* * *

В складское помещение, ещё более захламлённое, чем ангар, нежданные визитёры втягивались так, будто это была последняя дверь в их жизни. Самый высокий едва не за шкирку вволок внутрь самого низкого, рявкнув что-то о чести и достоинстве. Средний — вовсе без доспехов — меланхолично зашёл сам.

— Клинки Марморы, верно?

Лотор опёрся о ближайшую тумбу, скрестил на груди руки. Бедро неприятно саднило. Чем скорее он с этим закончит, тем лучше.

— Я буду краток, если позволите. Выходит занятно. Вы сами влетели мне в руки. Вы в моей власти. И вы абсолютно мне не нужны.

— Так убей! — вспылил низкий, красноречиво перебинтованный. Он даже скован не был: одна его рука лежала на повязке, наскоро перекинутой через шею, вторая безжизненно болталась вдоль тела. — К чему все эти расшаркивания?

Лотор с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. Убил бы, если бы лишнюю головную боль приволок сюда кто угодно, кроме свиты Пятой. Узнав о расправе — всего лишь избавлении от свидетелей, — они наверняка снова взбунтуются. План приближался к ключевой точке, гоняться за недостающими Львами по всей Вселенной было теперь не с руки.

— Это проще всего, — повёл бровью Лотор. — Только эгоистичнее по отношению к тем, кто останется. Мне нет до этого дела. Но выбрать другую судьбу — в ваших силах. Здесь и сейчас.

До сих пор Клинок Марморы не представлял для него никакого интереса. Начавшие с громких лозунгов, но так и не приблизившиеся к свержению Заркона, они затаились на своих базах. Их редкие диверсии для империи были всё равно что шимамонту — укусы цужахи. Лотор планировал избавиться от Клинков одним ударом, уже после того, как станет императором. Вычистить последний оплот предательства, наглядным примером показав подданным, чего им будут стоить любые тайные заговоры.

Клинки угрюмо молчали.

— Я предпочёл бы видеть лица тех, с кем разговариваю.

Переглянулись. Низкий едва заметно покачал головой, взгляд среднего тревожно метался от высокого к Лотору и обратно. Вероятно, высокий в их группе был лидером: держался с большим достоинством, чем остальные, и выбор предоставили ему.

Лотор ждал.

Что-то решив для себя, лидер выступил вперёд. Поднял руки к лицу, убирая маску.

— Моё имя Коливан.

Лотор медленно кивнул, окидывая его цепким взглядом. Не врёт. Алые родовые знаки, неизменно насупленные брови, шрам через правую сторону лица и длинная косица светлых волос. Точь-в-точь как описывал шпион.

На такое совпадение Лотор не рассчитывал. Организация букашек, декафибами подтачивающая нервы империи, с удачей оказалась в особых отношениях. Причём то, какими окажутся эти отношения: невероятным везением или окончательным поражением, — решать, как ни странно, ей самой.

— Коливан. Лидер Клинка Марморы, — продолжил за него Лотор.

Низкий зашипел: явно хотел придержать информацию до лучших времён. Действительно, разница была. Какие-то штурмовики, ничего не решающие, и целый линкор⁽¹⁾. В когтях злейшего врага.

— Чего ты хочешь? — в голосе Коливана сквозила смиренная обречённость. Он и не надеялся остаться неузнанным.

Убивать — только в крайнем случае, если они упрутся и не останется другого выхода. Отпускать было нельзя. Теперь они знают, к кому ведут паладинские нити, и язык за зубами держать не станут ни угрозами, ни уговорами. Тайна, растёкшаяся по целой организации — шпион в которой мог быть не только у Лотора — перестанет быть тайной. Недопустимо.

Единственный выход — связать их ответственностью за жизни других.

— Сделка, — коротко сказал Лотор. — Мне потребуются определённые действия с вашей стороны.

— Что?! — возмутился низкий. — Да как можно…

Коливан предостерегающе толкнул его плечом, вызвав очередную порцию шипения — на этот раз от боли. Спросил ровно:

— В обмен на что? И какие? Слишком неопределённо, чтобы давать ответы. Вы не сделаете нас перебежчиками и предателями, принц Лотор. Мы умрём, чтобы сохранить честь Клинка Марморы.

Лотор устало прикрыл глаза.

— В обмен на жизни ваших галра. Скольких — зависит только от того, насколько вы будете убедительны. Я не закончил, — повысил голос Лотор, предостерегающе глянув на низкого, дёрнувшегося в попытке вставить очередное ценное мнение. — Я стану императором. Подавлю восстания, которые угрожают империи, и накажу виновных. Клинок Марморы будет первым. Я знаю расположения ваших баз, у меня есть списки с членами вашей организации и списки тех, через кого вы проводите контрабанду. Всех, кто так или иначе связан с Клинком Марморы, найдут и уничтожат.

— Что за бесполезные угрозы, — нахмурился Коливан. — Вы не можете этого знать. И даже если так, Клинки достаточно умелы, чтобы скрыться от преследования.

— Мне незачем лгать, — развёл руками Лотор, — в таких мелочах. Повторяю, мне нет дела до ваших жизней. Упритесь — и обреките всех своих галра на смерть. Или хуже — на вечное изгнание. Каково им будет жить, если каждый квинтант они будут трястись в мыслях о том, настанет ли следующий?

Коливан скривился.

— Что же вы предлагаете?

Выслушав Лотора, Коливан и средний уставились на него до предела ошарашенными взглядами. Низкий, не соизволивший снять маску, как-то подозрительно напрягся. Лотор мысленно вздохнул, призывая баярд в загодя убранную за спину руку.

— Я не предам своих братьев!!! — возопил низкий, отчаянным рывком потянувшись к маленькому подсумку на поясе. — Только трусы!..

— Берх!.. — вторил ему Коливан, и оба оставшихся Клинка, не сговариваясь, шарахнулись в сторону.

Узнавать, что низкий собрался сделать, Лотор не стал. Подступил ближе, единым движением пробивая мечом его грудь над защитным нагрудником. «Совершенно не учится». Оттолкнул ногой заваливающееся тело, резко высвобождая клинок и стряхивая на пол свежую кровь.

— Импульсивен и благороден, — вынес вердикт Лотор, боковым зрением следя за оставшимися Клинками. — Так случится с каждым, кого вы не убедите. Ещё возражения?

Коливан медленно покачал головой, опускаясь на одно колено. Второй, замешкавшись на тикунду, — рядом с ним.

Лотор кивнул, парой движений в наладоннике расстёгивая их наручники.

— Если поползут лишние слухи, сделка немедленно аннулируется, — предупредил он, стремительно выходя в ангар. Нашёл взглядом Акшу. — Уже увезли? Отлично. Найди два запасных генеральских костюма и два комплекта для рядовых. Тело убрать, кровь тоже. Дроиды подойдут. Потом свободны.

— Врепит са… — донеслось растерянное вслед, когда дверь за ним почти закрылась.

* * *

Зехан тяжко вздохнул, обозревая фронт работ. Ещё половина коридора и несколько камер, а в руках — допотопная метла. Теперь он прекрасно понимал Дарбека. Отправить лейтенанта мести полы, как распоследнего рядового, — издевательство высшего разряда.

Нет, Зехан был бы не прочь делать то же самое, лишившись значка. Но уловка, кто бы мог подумать, не сработала. Безнадёжно. Хитрец из него всегда был никакой, а удача махала ручкой в последний момент. Остаться с выгодой после грандиозного провала — это даже смешно.

Сначала на него орали механики. Потом, через пару квинтантов, когда Зехан решил было, что Акша забыла про него и он отделался малой кровью, на идентификатор рухнул огромный штрафище с приказом.

В свободное от работы время сортировать то, что хранится в лаборатории, и делать опись. Полфиба по вечерам мести полы — до идеальной чистоты. Не где-то, а в темницах, откуда все здравомыслящие галра предпочитали держаться подальше.

У уборки хотя бы был срок. Лаборатории же грозились перерасти во что-то бесконечное. Трагор не жаловал ни кви-биологию, ни лекарское дело, и комнаты стояли в полнейшем запустении со времён его предшественника. Причём этот предшественник, кем бы он ни был, сделал уйму запасов — к ужасу Зехана, разбросанных в абсолютнейшем беспорядке.

В некоторых контейнерах забыли что-то живое, и за пару сотен декафибов там развились и вступили в продолжительные войны целые цивилизации. В двух случаях из трёх материалы никак не были подписаны, и Зехану, чтобы опознать их, приходилось бегать к единственному крейсерскому кви-биологу. Трагор держал его исключительно из-за необходимости полной комплектации штата, и профессионализм Крода вызывал у Зехана серьёзные сомнения.

— Зелёный рататовый штуц! — важно поднимал палец Крод, указывая на бурые влажные комки в свежераспакованном контейнере.

Точно такие же контейнеры громоздились на складе до самого потолка, а в описи, небрежно начатой дальним предшественником Зехана, рататовые штуцы не упоминались ни разу. Ни зелёные, ни какие-либо ещё. И в галрийских базах данных их не было тоже.

Крепла уверенность, что Крод издевался.

Однажды Зехан набрался смелости и подступил с аналогичным вопросом к Лотору, оккупировавшему дальний конец лаборатории.

— Почва, — сообщил он, мельком глянув в коробку, а на Зехана — как на полнейшего придурка. — Плодородная. Стой. Оставь эту здесь.

С тех пор процесс сортировки существенно ускорился, хотя к методу «спроси-у-начальства» Зехан старался прибегать только в самых крайних случаях. Когда других вариантов не оставалось.

Квинтант за квинтантом голова от кви-биологических терминов пухла всё больше, и он засыпал, едва коснувшись подушки. Даже ночное бритьё приходилось проводить пореже, рискуя оказаться раскрытым — силы были дороже.

И ровно один варг в квинтант, равномерно махая метлой, Зехан размышлял о том, из-за чего вообще началась вся эта каторга.

Он так и не понял, что за странное соглашение установил Лотор с паладинами Вольтрона. Ни с кем не рискнул делиться своими подозрениями. Раз за разом вспоминая тот бой, он убеждался всё больше — Лотор отпустил их. Специально. Он мог убить их, но не сделал этого.

Спрашивается, почему?

Причём проще было найти тех двух паладинов и спросить у них, чем у Лотора. Действительно, что бы ответил Зехан на его месте? Что кто-то лезет не в своё дело? Что кого-то пора обвинить в шпионаже и бросить в карцер, чтобы полы мели другие? Зехан примерно представлял, как это работает.

Но не представлял, что делать со свалившейся на него информацией. Выходило, что высматривать и выспрашивать дальше в поисках доказательств — себе дороже. Два раза пронесло, а в третий?..

Зехан остановился, утирая со лба пот. Коридор почти закончился, осталась последняя свободная камера. Слева маячила парочка занятых, и Зехан, случайно глянув в ту сторону, не мог отделаться от чувства несоответствия.

Не выдержав, принялся изучать внимательнее. Наглухо запертые двери. Активные экраны: без имён, но с отметками о доставленных пайках. Придумка для дроидов, чтобы не возили еду одному и тому же заключённому. Единственное, что можно было узнать по этим отметкам — как долго занята камера.

Всё это Зехан уже видел, и появляющиеся к каждым квинтантом новые строчки успели ему осточертеть. Тогда что же?.. О!

Смотровое окно одной из камер было небрежно приоткрыто. Как будто дроид, уходя, забыл его опустить. Нет, странная ошибка для дроида — он же не галра, в самом деле, и с точностью подчиняется заранее прописанным программам.

Зехан, убедившись, что коридор абсолютно пуст в обе стороны, сделал аккуратный шажок к окошку. Затем — ещё один. И ещё. Вообще-то к занятым камерам нельзя было приближаться. Нельзя было притрагиваться к дверям, окошкам, экранам. Нельзя было хоть на коготочек вызывать подозрение, что пытаешься что-то выведать или помочь кому-нибудь сбежать.

Но он не собирался притрагиваться! Через квинтант окошко снова наглухо захлопнется, а он потеряет единственный шанс. Достаточно убедиться, что в камере сидит какой-нибудь рядовой, насоливший генералам, но живой и здоровый, и перестать шарахаться от каждого подозрительного звука в этом жутком месте.

Никаких сомнительных экспериментов! Никаких разноцветных пробирок!

О том, что Зехан будет делать, если увидит внутри совсем не то, что ожидал, подумать он не успел. Приподнялся на цыпочки, вгляделся в сумрачную темноту. Две длинных светящихся полосы, охватывая запястья, тянулись от рук заключённого к стенам. Достаточно длинные, чтобы подойти к двери, но слишком короткие, чтобы выйти за пределы камеры.

Галра сидел в прострации на скамье, низко опустив голову. Военный. Только не в серой форме рядового, какую Зехан ожидал увидеть, а в тёмной — офицерской. С коммандорским знаком на груди.

«Что?..»

Откуда?! На их крейсере не было коммандоров, которых можно было незаметно засадить в клетку, не указывая имени на табло! Вообще не было коммандоров! Ни до Лотора, ни после!

Галра, будто почувствовав внимание, вскинул голову и встретился с Зеханом взглядом. Неверяще поднял брови. Запнувшись, подорвался со скамьи. Шагнул к двери, тяжело оперся ладонями по обе стороны от узкого окошка.

Зехан почувствовал, что его челюсть натурально опускается куда-то к полу.

— Морах?..

Его единокровный брат, молодой капитан, гордость отца, о котором последние несколько декафибов Зехан знал только одно: служит под началом какого-то жестокого генерала на противоположной стороне Вселенной. Специально наводил справки, чтобы устроиться подальше и не столкнуться.

Если бы им довелось встретиться в любой другой ситуации, Зехан, скрипнув зубами, поздравил бы его с повышением. Но теперь…

Морах что-то беззвучно сказал. Уставился с надеждой. Не дождавшись ответа, нахмурился и с отчаянием покачал головой. Зехан скосил глаза на экран: камера была в беззвучном режиме. Невидимая плёнка расступится, если ему вздумается просунуть руку в смотровое окно, и тут же сомкнётся, как только он её уберёт.

Можно было попытаться переключить режим. Но если окажется, что лейтенантского доступа недостаточно, то об этом тут же узнают. И это — смертный приговор.

«Зехан», — прочитал он по губам Мораха.

Судорожно вздохнул. Протянул в окошко руку, в которую Морах вцепился так, будто это была его последняя надежда. Хотя почему «будто»?..

Зехан не знал, что и думать. Как его брат мог оказаться в плену у Лотора? Что он сделал? Как попал на крейсер, дрейфующий в миллиардах световых декафибов от того, к которому был приписан? Нет, даже больше вопросов… И все — слишком сложные, чтобы задать и получить ответ «по губам».

Главное — что же дальше? Хотелось отмахнуться, сказать злорадно: «Так ему и нужно, он получил по заслугам». Не узнавать ни причин, ни последствий. Забыть о том, что увидел.

Они с семьёй никогда не были дружны.

«Помоги мне, — настойчиво сказал Морах. — Зехан».

Зехан сглотнул комок в горле. Если бы… Если бы не было ореола тайны, витающего вокруг Лотора. Если бы в этой камере сидел любой другой галра. Если бы окошко никогда не оказывалось приоткрытым. Тогда он мог бы просто развернуться и уйти.

Но Морах — его брат, сколько бы раз ни отрицал этого прежде.

— Хорошо, — прошептал Зехан как можно отчётливей, освобождая руку из стальной хватки. — Я попытаюсь. Дождись меня.

* * *

— Лотор, ты здесь?

Когда Аллура, прикрывая зевок ладонью, вошла в лабораторию, Лотор поспешно набросил на что-то кусок тёмной ткани. Весь стол усеивала мелочёвка, которой с прошлого раза только прибавилось. Груда включённых табличек, раздражённо мигающих и дожидающихся своей очереди; в стороне — кипа размером раза в два больше, которую венчал череп некогда рогатого существа. И чертежи, уйма чертежей, под которыми не разглядеть было цвета стола.

Пальцы Лотора бегали над голографической клавиатурой быстрее, чем Аллура могла уследить.

— Лотор, — повторила она, упирая руки в бока. — Сколько сейчас времени, по-твоему?

— Где-то варг ночи? — рассеянно предположил он.

— Три с половиной!

Аллура, вздохнув, подкатила поближе единственное кресло, переложила на пол груду в очередной раз оказавшихся там контейнеров, села. С укором уставилась на Лотора. Добошей через пять он не выдержал:

— Тогда почему ты не спишь, моя принцесса?

— Ты, — обличительно ткнула она в него пальцем, — меня заразил. Я пытаюсь заснуть, но строчки продолжают бегать у меня перед глазами, и мне постоянно кажется, что вот-вот я докопаюсь до сути. А ещё я чувствую, что ты не спишь и меня обгоняешь. Лотор! Ты же обещал, что закончишь через полварга!

Лотор перестал печатать, выключил табличку, которую до этого держал перед собой на столе, водрузил её на крайнюю кипу, под череп.

Аллура почувствовала, как у неё вытягивается лицо. Так это те, которые он уже прочитал?! Когда она уходила, их было вполовину меньше. А ведь договаривались, что будут смотреть вместе!

— Там базовые алтеанские знания, — заметив её возмущённый взгляд, пояснил Лотор, потягиваясь долгим движением. Аллура поёжилась, почти наяву ощутив, как у неё тоже начинают болеть плечи. И как он умудряется работать так долго, да ещё стоя? — Я подумал, что тебе будет неинтересно. Отец наверняка учил тебя, к тому же большая часть информации уже была в моих архивах. Но дальше…

Он замолчал, сосредоточенно изучая что-то на экране.

— Дальше? — переспросила Аллура, подходя ближе и заглядывая ему через плечо. Подумав, приобняла за талию, чтобы было удобнее.

— Остались только таблички с зашифрованными кусками, — показал он. — Не целиком, а именно кусками. И одна, которая отличается от остальных внешне и не хочет включаться.

Аллура вгляделась в строки. До какого-то момента текст шёл ровными колонками, затем внезапно обрывался странными чертежами-схемами. Издалека они выглядели запутанными, и глаза при попытке проследить направления линий раз за разом съезжались в кучку. Аллуре даже головой пришлось встряхнуть — прогнать наваждение. Нахмурилась, посмотрела дальше. Записи возобновлялись, но никакого порядка в них не было. «Квинтэссенция», «скорость», «время», «вероятность». Слова повторялись множество раз, перемешиваясь с остальными, но смысл имели только по отдельности.

— Не похоже на шифр, — протянула Аллура задумчиво. — Как будто какой-то учёный, не слишком усидчивый, открыл чужие работы и добавил в них что-то своё. Не заботился, чтобы его поняли. Или вообще не представлял, что и зачем делает.

Аллура машинально погладила табличку, слабо светящуюся фиолетовым. В мешке, который Лотор вытащил со своей вылазки, была уйма таких. Большая часть — обычные галрийские, которые друиды использовали для текущих исследований. Но нашлись и те, что были написаны на алтеанском языке. Аллура, случайно раскрыв одну такую, едва не выронила от неожиданности — до того чужеродными ей показались буквы родного языка в галрийской свалке.

Лотор, казалось, абсолютно не удивился, даже наоборот — у него глаза засветились предвкушением. «Коллекция Хаггар, — объяснил он недоумевающей Аллуре. — Ведьма тащила себе всё, что было связано с алтеанской алхимией. Хотела преумножить силы. Видимо, у неё так ничего и не вышло».

— Это дело рук Хаггар, да? — предположила Аллура, с грустью глядя на табличку. — Она испортила работу твоей матери…

Хонерва, жена императора Заркона, работала в его лабораториях. По всей видимости, её тексты — последнее, кроме Замка Львов и Вольтрона, что осталось во Вселенной от алтеанской культы. Аллура пришла в благоговейный восторг, запоем читая и переписывая её суховатые, но невероятно подробные исследования. Исследования алхимика, посвятившего науке всю жизнь и, кажется, даже чуточку больше. Исследования, которые декафибами без дела пылились на полках злобной ведьмы.

— Не уверен, — мотнул головой Лотор. — Теперь это в любом случае неважно. Слишком много времени прошло, и спросить больше не у кого. Нужно…

— Мы и так узнали из этих записей куда больше, чем могли предположить, — мягко прервала его Аллура. Подумав, приподнялась на цыпочки, положила руки ему на плечи, слегка дрогнувшие. Точно болят. Пожалуй, она даже могла бы размять их, но не просить же его раздеться?.. — Остальные таблички никуда не убегут, и вообще записи безумной Хаггар можно оставить в покое. Тебе нужно поспать.

Лотор едва слышно вздохнул, откинул голову, пощекотав ей ладонь прядью волос.

— Мне нужно дополнить ещё несколько чертежей.

— Куда ты так торопишься?..

— У нас есть время, верно, — он вдруг обернулся, едва не столкнувшись с ней нос к носу. — Мы почти у цели. Но теперь, когда я увидел эти записи, меня преследует чувство, что я вот-вот пойму что-то важное. Что-то, что позволит нам закончить работу. Как будто не хватает всего пары слов, но я читаю сотни и тысячи, а нужных нет ни в одной табличке. Кроме…

— Вероятность, да? — Аллура отчего-то перешла на шёпот. — Время. Причина, по которой эти ребята попали сюда, второй Вольтрон. Я чувствую то же самое. Меня третий квинтант тянет в эту лабораторию, с тех самых пор, как ты принёс сюда этот мешок. Мы как будто ходим около чего-то… невероятно важного…

— Ты алтеанка, — задумчиво обронил он, вдруг резко отстраняясь, разворачиваясь и отбрасывая в сторону несколько чертежей со стола. На свет показались новые таблички. — Тебя тянет алтеанская алхимия.

Аллура удивлённо моргнула. Лотор протягивал ей суженный с одного края камень, мерцающий бирюзовыми бороздками. Такой же цвет, которым сиял Замок.

— Он был на самом дне мешка. Та самая неправильная табличка.

Аллура аккуратно взяла камень в руки, но ничего не произошло. Провела пальцами по бороздкам, поискала кнопки или щели. Ничего. Чем бы эта вещь ни являлась, знаниями делиться она не желала.

— Кажется, мне стало легче, — неуверенно сообщила Аллура. — Но она не открывается.

— Ладно, — пожал плечами Лотор. Спокойно хлопнул в ладоши, гася свет в лаборатории. — Значит, будем думать сами. Ты права, моя принцесса, пора спать.

Камень, поразмышляв тикунду, Аллура забрала с собой.

* * *

Зехан еле дождался ночи, нервно исходив вдоль и поперёк принадлежащую ему каюту. План не продумывался, сводясь к банальной импровизации, и посоветоваться было не с кем. Ждать — нельзя, потому что о пленнике могли вспомнить и «позаботиться» в любой момент.

Крадучись пробираясь к капитанскому мостику, Зехан призвал на помощь всю свою пока не израсходованную удачу и одновременно проклял всё на свете. Он рисковал собой ради брата, ни в ВИГ его не ставившего. Пинки, подначки, хохот за спиной. Любой, выслушавший бы эту историю, расхохотался бы тоже — над сентиментальностью Зехана.

Но остановиться он не мог. Не мог сделать вид, что ничего не произошло. Двое товарищей у жилого блока уже поинтересовались, всё ли у него в порядке и какая цужаха его укусила. Пришлось сослаться на дополнительную работу, подкинутую начальством. Ушли они с ухмылками, обсуждая, какая из генеральш больше цужаха, чем остальные. Более-менее слово рифмовалось только с одним именем, и Зехан понял, что распространения слухов ему не простят и бежать придётся в любом случае — с братом или без.

«Идеально. С каждой тикундой всё лучше и лучше…»

Возле дверей к капитанскому мостику никого не было. Зехан, опустившись рядом на колено, снял с предохранителя бластер. Пришлось аккуратно реквизировать в оружейной. Тоже проблема — он не охранник, а крейсер не в боевой готовности, когда оружие обязаны носить все члены экипажа. Потребовали бы объяснений, принялись бы потешаться, зачем какому-то фасовщику понадобилась пулялка. Привлёк бы лишнее внимание. Легче было пойти в обход и, будучи вдруг пойманным, сослаться на нерешённую паладинскую угрозу. Ему наверняка бы поверили.

Но с этой тикунды, если его кто-то увидит, у него больше не будет никаких объяснений.

«Действовать решительно!» — ободрил себя Зехан, унимая бешено колотящееся сердце и легонько трогая створку двери. Та почти бесшумно отъехала в сторону. Внутри было темно и тихо.

Никто не бросался на него с возгласом «кто идет?!».

Неплохое начало. Но странное. На мостике ведь должны быть дежурные?..

Он смутно представлял, что будет делать с ними, когда столкнётся. Убедить подождать, пока он нажмёт пару кнопочек? Смешно. Убивать? Это и правда отрежет ему все пути назад.

Выждав для верности несколько тикунд, Зехан перетёк в комнату, приноравливаясь к неяркому освещению. Все кресла, кроме одного, были пусты. Занятое — развёрнуто полубоком к выходу, и громоздился на нём какой-то смутно угадывающийся куль. Одеяло?

Дежурный всего один, и он спит. Такой удачи с Зеханом ещё не случалось! У него действительно есть шанс по-тихому сделать всё, что задумал, и уйти, не оставляя следов.

И Зехан, затаив дыхание, двинулся на карачках к приборной панели. Бластер после кратких сомнений пришлось оставить у двери, чтобы не шуметь. Эдакая ведь махина, что в одной руке долго не удержать, а деть некуда: ремней для них не полагалось. Боевой вариант. Мощный, но неудобный.

Панель приближалась чудовищно медленно, но всё-таки приближалась. Зехан даже направление угадал с первого раза. Вот этот блок — несколько включённых экранов, передающих происходящее в камерах. Рядом — дистанционное управление элементами. Свет, вентиляция, наручники, дверь.

Все пронумерованы, но с ходу не понять, какая нужна: на миниатюрах не разобрать, кто именно внутри. Пришлось, сжимаясь от страха, нажимать на первую попавшуюся. Сирена не взвыла, миниатюра увеличилась. Зехан беззвучно выдохнул.

Какой-то рядовой в камере A-03.

Единственная польза его звания — вечная систематическая работа. О том, как нумеруются сектора, коридоры и полки отдельного взятого шкафа, Зехан мог и во сне рассказать. Поэтому камеру брата нашёл всего лишь с четвёртой попытки, покрывшись едва заметной испариной. B-17.

Морах лежал на лавке, отвернувшись к стене и подтянув к груди руки. Если спит — хорошо. Не кинется сразу к спасительному выходу, рискуя попасться кому-нибудь на глаза, а дождётся его, Зехана.

И будут они рисковать вместе, да.

Зехан потянулся было к соответствующим кнопкам, когда услышал за спиной характерный щелчок.

«Квизнак».

Сложно спутать с чем-то звук взводимого бластера.

— Тихо. Дёрнешься — пристрелю.

Зехан медленно поднялся.

— Повернись. Сними шлем.

Выполняя последний приказ, Зехан замешкался. Очевидный минус операций в одиночку — никто не появится в дверях в последний момент, чтобы спасти от неминуемого разоблачения.

— Лейтенант Зехан, — голос Акши ничуть не изменился. Удивлённой она не выглядела. Бластер, уткнувшийся ему в грудь, опускать не спешила. Миниатюрный, поясной, малозарядный. Удобный. С мощностью достаточной, тем не менее, чтобы пробить тело насквозь. — Вам не кажется, что вы слишком часто оказываетесь в местах, где вас быть не должно?

Зехан промолчал, отводя взгляд. Мысли текли на удивление вяло, да ещё о какой-то ерунде. Оружие у входа оставил, потому что штабное и неповоротливое. На личные модели давно облизывался, да только не с лейтенантской зарплатой было о них мечтать. И не с его меткостью. А теперь, очевидно, не выйдет ни в капитаны выбиться, ни накопить, ни попрактиковаться…

— Лейтенант, вам есть что сказать?

— Нет.

Что ж, единственное, чему он научился, — даже в самых запущенных ситуациях отвечать достаточно твёрдо, чтобы его не посчитали окончательной размазнёй. И неважно, что на самом деле примерно так он себя и чувствует.

— Почему-то я так и думала. Что такого интересного… — скосила она взгляд на экран за его спиной, — в камере B-17?

Зехан прикрыл глаза.

— Лейтенант… — в её голосе ясно слышалось раздражение. — У меня нет времени с вами возиться. Потрудитесь отвечать на вопросы сразу и по существу. И сдайте оружие, если оно у вас есть.

— Оно там, — обречённо мотнул Зехан головой в сторону двери.

Пожалуй, тикунды было бы достаточно, чтобы развернуться и нажать кнопки на панели. Дать Мораху смутный шанс сбежать. Хуже, чем есть, ситуацию всё равно не представить: номер «проблемной» камеры горел ярко и издевательски, и Зехан не сомневался, что от пленника избавятся сразу же после того, как закончат с ним самим. Чтобы не повторилось.

«Привлёк внимание, болванка недоделанная».

Акша, однако, отходить и оставлять его наедине с панелью не стала. Погнала перед собой, велев остановиться в двух шагах от двери. С непроницаемым лицом подняла не понадобившееся оружие, вынула аккумулятор.

— Что-то ещё?

— Нет…

— Хоть калибровочный стержень в руках замечу — пристрелю на месте, — холодно предупредила Акша, после тикундной паузы возвращая свой бластер в кобуру и скрещивая на груди руки. — Ну, я слушаю. Что в камере B-17?

Калибровочные стержни как оружие? Пожалуй, ему бы такое в голову не пришло.

— Мой… знакомый, — помедлил Зехан. Акша иронично приподняла брови. — Брат.

— Если ваш знакомый брат арестован, то по определённой причине. Попытка его освободить — нарушение устава, которое приравнивается к предательству. На что вы надеялись? Собирались занять соседнюю камеру?

Канзивк, до чего же дурацкие вопросы.

— Могу я узнать, почему он арестован? — решился Зехан. Терять всё равно нечего.

— Для этого достаточно посмотреть на табло перед жилыми блоками.

Табло действительно было. Со всеми проштрафившимися: именами, подробностями, сроками и фотографиями. Мимо собственного лица, укоризненно глядящего в пространство, Зехан старался проскакивать как можно быстрее.

В камеры-одиночки часто кого-то сажали, в основном за драки. На пару квинтантов, чтобы охладить пыл. Номеров камер, понятное дело, там не было: чтобы нейтрализовать как возможных шутников-вредителей, так и желающих поболтать с товарищами раньше срока. Но Зехан, всерьёз занявшийся исследованием, умел считать — и выходило у него, что камер в темницах почти всегда было занято больше, чем имён указано в злополучном списке.

«Имени моего брата нет на табло». Его пристрелят сразу, если он это скажет?

Становиться свидетелем офицерской тайны — это опасно. Квизнак как опасно. После увиденного Зехан мог поклясться, что дело было вовсе не в ошибках или небрежном ведении записей. Дело было в «лишних» галра на крейсере, о которых никто не должен был знать.

— …и не обязательно пробираться ночью на мостик, — вздохнула Акша, вызывая экран портативного компьютера. В воздухе замелькали фотографии. — Или дежурный поленился записывать причину? Как зовут вашего брата?

Акша решила, что ему нужен член экипажа? Кто-то из «легальных» пленников. Зехан судорожно попытался припомнить из списка арестованных кого-нибудь, хотя бы отдалённо похожего на него внешне.

Акша не знает, что Зехан вплотную приблизился к тайне. Если он назовёт любое подходящее имя, Акша найдёт этого галра на табло и скажет причину ареста. Посчитает слепым идиотом, вкатит очередной штраф за проникновение на мостик, но не догадается, что он видел того, кого не должен был видеть.

Неужели всё ещё обойдётся?..

— А-а-э…

Слишком долго медлил с ответом. Его снова одарили таким взглядом, будто сомневались в умственных способностях. Акша смахнула панель, и Зехан, заглянувший в экран сбоку, с содроганием понял, что у неё расширенная, генеральская база данных.

— Л-лорх, — нашёлся он, но было поздно. Акша уже отсортировала список по единственной известной ей информации. В колонке мелькали номера камер: A-17, B-11, B-15, B-19…

B-17 пропущена.

Не найдя нужной, Акша погасила экран, и взгляд у неё стал нехорошим.

«Имени моего брата нет на табло. Я знаю, что вы что-то скрываете». Эта заминка — всё равно что ляпнуть подобное вслух.

Зехан сглотнул, в очередной раз мысленно распрощавшись с жизнью.

«Скажи что-нибудь, — уговаривал себя Зехан. — Сделай вид, что не понимаешь...»

Все слова, как назло, вылетели из головы. Раз за разом его окатывало волнами чего-то неосязаемого, но липкого и холодного, напрочь перебивающего дыхание. Пауза затягивалась. Он не мог отвести взгляда от пальцев Акши, нервно постукивающих по рукоятке бластера.

— Лорх, значит? — веско протянула она наконец. Выждала ещё несколько тикунд, неотрывно глядя ему в лицо. Квизнак, она... даёт ему шанс оправдаться? Шанс, который он бездарно выкинет в пустоту, потому что язык завязался узлом, а в голове не осталось ничего, кроме тревожно бьющего гонга. — Лейтенант Зехан, откуда столько ужаса в ваших глазах? Соберитесь.

— Я... Не знаю, почему вы не нашли его, генерал. Подумал, что с ним уже что-то сделали и убрали из базы...

— Несколько добошей назад вы видели его в камере.

— Это была... не та камера, — враньё вышло настолько жалким, что захотелось врезать себе по лицу.

Акша поморщилась.

— Вам следовало отрицать это с самого начала.

Зехан с радостью отмотал бы время назад, потому что неплохие ответы как раз успели придуматься. Слишком поздно, как всегда. Что-то вроде «он ведь лежал там и не двигался» или хотя бы «я не успел разглядеть».

— Довольно. Стойте здесь.

Отошла к панели, защёлкала клавишами. Но экрану побежали какие-то строки, но издали их было не разглядеть. Зехан, по стойке смирно вытянувшийся у стены, покосился на призывно маячащую рядом дверь. Сбежать, пока Акша отвлеклась? Желание едва в спину не подталкивало, пришлось подавить его усилием воли. Нет, он не попадётся в такую очевидную ловушку.

Сбежать — всё равно что признаться. Может, так даже проще? Надо же, он до сих пор продолжает надеяться.

— Квизнак, — глухо ругнулась Акша через несколько томительных добошей. — Я убью её. И вас…

Резко развернулась.

— Я до последнего надеялась, что вам повезло, лейтенант, — кривовато усмехнулась она, медленно вынимая из кобуры бластер. Он щёлкнул, разливаясь багровым светом. — Что вас интересует обычная камера с нечётным номером.

С каждым шагом она подступала всё ближе, неся неминуемую смерть, а его ноги всё сильнее примерзали к полу. В трёх шагах она остановилась, небрежно направив на него мрачно светящееся кольцо дула.

Зехан закрыл глаза. Ничего не произошло. Открыл.

— Почему? — голос Акши звучал почти горько. — Почему вы не сопротивляетесь, лейтенант Зехан? Почему не отрицаете?

— А вы поверите, если я буду отрицать, генерал?.. — нашёл он в себе силы ответить.

— Нет. Вы абсолютно не умеете скрывать эмоции.

— Тогда почему… почему я ещё жив? — сглотнув, прошептал он.

— Ещё живы… — эхом повторила она. — Потому что я даю вам шанс. Мы начнём сначала, лейтенант Зехан. Не думайте, что существуют правильные ответы. Вы их не угадаете. Отвечайте правду. Что в камере B-17?

— Мой брат.

— Как его зовут?

— Морах…

— Какое звание он носит?

«Не думать, что существуют правильные ответы». Зехан шумно сглотнул, подчиняясь правилам первого и последнего допроса в жизни. Возможно, правильные ответы действительно существуют. Только глупо надеяться, что они совпадут с его правдой.

— Капитан. Возможно, уже коммандор. Я не знаю точно…

Глаза он снова закрыл. Так было легче. Так не видно было светящегося кольца.

— Он когда-нибудь служил на этом крейсере?

— Нет. При мне — нет. Мы не виделись больше двух декафибов.

— Как вы узнали, что он в камере?

— Случайно… Там было приоткрыто окно, я посмотрел…

Акша ударила по ногам так внезапно, что он невольно охнул. Оседая на колени, почувствовал, как дуло бластера касается шеи. Замер, отчаянно пытаясь унять дрожь в пальцах. Только не так!..

— Я сказала не лгать!

— Это правда! — в отчаянии выдохнул он, низко опустив голову. — Я подметал коридор, как и обычно. Увидел, что одно окно приоткрыто. Заглянул. Я знаю, что не нужно было…

— Случайно заглянули в случайную камеру и увидели там брата? Таких совпадений не бывает, лейтенант Зехан.

— Но это правда!..

Учитывая количество всех неудачных совпадений, которые с ним уже случались, Зехан не был бы по отношению к себе столь категоричен. Только как, ради Канзивка, убедить её?

— Допустим. Вы разговаривали?

— Нет… Там беззвучный режим на камере. Я не рискнул трогать его лейтенантским пропуском…

— Вы видели брата?

— Да, — удивлённо моргнул Зехан.

— Что он вам сказал?

— Ничего, я же…

— Он знает, на чьём крейсере вы работаете?

— Нет… Не думаю. Он никогда не интересовался моей жизнью.

Зехану показалось, что допрос длился вечность. Акша не дала ему подняться. Твёрдый пол больно упирался в колени. Вопросы сыпались один за другим и повторялись. Бластер горел багровым у горла. В какой-то момент Зехан просто устал бояться. Устал думать, что после очередного ответа у неё на спусковом крючке дёрнется палец. Устал думать, как нужно отвечать, чтобы создать верное впечатление. Чтобы не сболтнуть лишнего.

Кажется, он рассказал всё. О чужом коммандоре, которому неоткуда взяться в плену невоюющего крейсера. Об ужастиках, которыми делился на одном из обедов Дарбек. О несоответствии числа арестованных и камер, которое не давало ему покоя. О том, о чём одними губами попросил его Морах — спасти. Обо всём, что привело его ночью на мостик.

К чужой тайне, которая будет стоить ему жизни.

— Кто-то ещё знает о ваших догадках? — последний вопрос донёсся будто сквозь вязкую плазму и отрезвил. Зехан моргнул пару раз, приходя в себя, помедлил с ответом. То, что этот вопрос будет последним, он понял отчётливо. Последним, если он ответит правду.

Впервые за весь допрос он поднял голову, обжигая шею, вгляделся в непроницаемое лицо Акши.

Он может протянуть подольше, если скажет «да». Акше придётся на время сохранить ему жизнь, чтобы вытрясти имена, найти нужных галра и избавиться от них тоже.

Тогда пострадают другие. О, на крейсере были те, кому он хотел бы отомстить. Заслужили ли они того, что испытал Зехан? Стоят ли их жизни лишнего квинтанта-двух для него?

Ему не поверят, если он скажет «да», а потом пойдёт на попятную.

Слишком долго молчит. Если скажет «нет», может показаться, что он кого-то выгораживает. Впрочем, если бы ответил слишком поспешно — тоже.

— Нет, — решился он наконец, постаравшись придать голосу как можно больше твёрдости. — Я клянусь, что никому не говорил об этом. Генерал…

Смотреть на неё снизу вверх было страшнее, чем прежде.

— Могу я попросить кое о чём, генерал?

Акша не пошевелилась, только приподняла вопросительно брови. Взгляд её был направлен куда-то мимо, будто она усиленно размышляла.

— Могу я тоже узнать правду?

* * *

— Мы с Седьмой улетим на квинтант или два. Рассчитываю на тебя, Акша. Надеюсь, крейсер доживёт до моего возвращения.

Пустить дело на самотёк, положиться на удачу в самый ответственный момент плана — Заркон назвал бы его никчёмным мечтателем, но Лотор был уверен, что поступил правильно.

«Сторонятся огня мудрецы, обожжены костром глупцы. Пламя с тайною равно, с углями он одно».

Признаться, Лотор удивился, когда Аллура прибежала к нему посреди недолгой оставшейся ночи. В слезах, но с сияющими от радости глазами.

Орианд. Камень, декафибами валявшийся среди бесполезных вещиц, оказался ключом к древней сказке. «Нет, не сказке». Алтеанцы неплохо скрывали существование Орианда, но слишком много доказательств Лотор встречал в разных уголках Вселенной, чтобы считать это случайными совпадениями.

Орианд, колыбель алтеанской алхимии, существовал на самом деле.

Когда-то Аллура сказала, что галра жестокие и беспринципные, но алтеанцы, как оказалось, в изощрённости выдумок ничуть от них не отставали. По крайней мере — в древние времена.

Карабкаться по отвесным скалам, рискуя сорваться вниз, не злить полупрозрачного синего льва… Лев был не голограммой, а вполне материальным — вероятно, некогда подчинённой и преобразованной квинтэссенцией.

Едва не расплющиться от ударов каменных статуй. Оживших и огромных, минимум в три галрийских роста.

— Лотор, не то колено! — возмутилась полушёпотом Аллура, протягивая предкам-алтеанцам найденную табличку. Вероятно, пропуск был одноразовым.

— Это имеет какое-то значение?! — возмутился Лотор в ответ. Необходимость преклонять колено перед статуями — квизнак их раздери — и так его страшно нервировала.

Потом их едва не расплющило снова, на этот раз опускающимся потолком. Видимо, до сакральных тайн доживали только действительно одарённые алтеанцы, способные открывать порталы по наитию и размышлять не дольше пары тикунд.

«Знания или смерть», — успел подумать Лотор, прежде чем оказаться в неведомом пространстве без пола и горизонта. Ноги твёрдо стояли на чём-то плоском и невидимом. И под ними, и над головой в голубых небесах клубились лёгкие сероватые облака.

Напротив стоял лев.

«О нет…»

Согнул лапы, зарычал угрожающе, кинулся в атаку. Пронёсся мимо, потому что в последний момент Лотор отскочил в сторону. Развернулся, яростно хлеща хвостом по задним лапам.

Колоссальным усилием Лотор подавил в себе желание активировать баярд. Нет. Лев встретил их на пороге храма, был их проводником. Теперь он атакует. Зачем?

Лев прыгнул, Лотор откатился в сторону, тут же вскакивая на ноги.

Алтеанцы были алхимиками и воинами. Испытание на алхимию уже было. Значит ли это, что осталась проверка воинских качеств?

Лев обходил его кругом, обнажив клыки в беззвучном рыке.

«Убийца!» — кричала когда-то Пятая. Алтеанка. Они были воинами, но одобряли только честные поединки. Со зверем — не поединок. Охота. И он всё ещё проводник. Или теперь уже страж, который не пускает Лотора дальше? Оттого, что он знает всё об алхимии, но не может ей пользоваться? Оттого, что в нём течёт кровь галра?

Лев прыгнул, на этот раз сбивая его на невидимый пол. Длинные и острые клыки слишком близко. Изо всех сил Лотор ухватился за них, не давая челюсти сомкнуться на горле.

Акше он говорил, что желает видеть крейсер целым и невредимым к своему возвращению. Оказалось, вернуться — не так-то просто.

— Чего ты хочешь от меня?! — выкрикнул Лотор в распахнутую пасть.

Лев мотнул головой, крепче сжимая челюсти, отбросил его прочь. Глубокие царапины остались на щитке предплечья.

Лотор поднялся, не сводя со стража напряжённого взгляда. Бессловесное зверьё.

— Не дождёшься, — процедил он, медленно смещаясь вбок. Лев шагнул навстречу, и теперь они кружили друг напротив друга. — Я не дам тебе убить меня. Меня ждёт мой народ.

Что бы сделал алтеанец на его месте? Что бы сделала Аллура?

«Единение с природой — это важно, — как-то сказала она, рассеянно вертя в руках голограмму с фигуркой кланмьюрла. — Как жаль, что шак нигде не осталось… Я бы научила тебя…»

Шаки остались, только видоизменились слегка. Но Аллуре пока рано было об этом знать.

Единение со зверем?

Лотор глубоко вздохнул, остановился, прерывая бесконечное движение, от которого начинала кружиться голова. Лев вновь зарычал, бросаясь в атаку. На этот раз Лотор не стал уворачиваться. Только ожёг его настолько пристальным взглядом, на какой только был способен.

Ожидал, что его собьют с ног, но лев будто насквозь пролетел — мелкие голубые искорки защекотали шею и кожу под одеждой.

Лотор медленно развернулся. Лев потряс головой, прыгнул снова — с тем же результатом. В конце концов сел, странно провёл лапой по морде. Он больше не рычал, смотрел почти спокойно, и в его глазах без зрачков мелькало что-то вроде интереса.

Если, разумеется, львиный интерес хоть чем-то похож на галрийский.

— И что это значит? — устало полюбопытствовал Лотор. — Могу я пройти? Или мы будем оставшуюся вечность стоять друг напротив друга?

Лев склонил голову набок. Тряхнул гривой, медленно подошёл ближе. Огромная голова замерла прямо напротив. Лотор аккуратно протянул руку, касаясь его лба, ставшего материальным под пальцами.

«Как это работает?»

И лев исчез, распавшись на ярко сияющие голубые сполохи. Голубизна и свет затопили пространство вокруг до рези в глазах — пришлось их закрыть.

Мгновением спустя Лотор ощутил себя в абсолютной невесомости.

Искрящийся всеми цветами космос вокруг, столп света, струящийся сквозь его тело.

«Ты вернулся в обитель своих предков, алетанцев и созидателей, что были здесь до тебя, — звучал отовсюду незнакомый мужской голос. Звенел в груди, разливался силой под каждой клеточкой кожи. — Ты дома. Отныне наша тайна внутри тебя».

Рядом — ещё один сияющий столп, и в нём — знакомая фигура.

— Ты долго, — улыбнулась Аллура.

— Пришлось быть упорным, — усмехнулся Лотор в ответ. — А в тебе я не сомневался, моя принцесса.

Обратно к космолётам, вновь оказавшись на ступенях древнего храма, они возвращались в молчании. Мысли текли в голове свободно и ярко, будто были там всегда, с рождения, с самого начала времён.

— Аллура? — оказалось, они держатся за руки.

— Да?

Остановились на границе парящего островка, вглядываясь в бесконечный алый туман под ногами. Лотор выпустил её руку, расстегнул воротник доспеха. Аллура склонила голову, глядя на него с интересом, но не задавая вопросов.

Он вытянул плоский кулон на тонкой прочной цепочке. Когда-то давно разглядывал его варгами напролёт и теперь с закрытыми глазами мог начертить каждую линию: от ромбовидного основания до «молоточка» на половине галрийской эмблемы.

— Много декафибов назад мой отец подарил его моей матери. — Лотор раскрыл ладонь, показывая Аллуре кулон, приятно мерцающий голубым и фиолетовым в свете Орианда. Когда-то давно он символизировал единство Алтеи и Дайбаазала. — Теперь он твой. Аллура, ты станешь моей императрицей?

Она медленно подняла глаза, и её лицо осветила лукавая улыбка.

— Да, — сказала она. — Но ты ведь пока не император, дорогой мой.

— Придётся немного подождать.

Лотор скользнул ей за спину, застёгивая цепочку. Кулон опустился на грудь, ровно в центр генеральской звезды. Блеснул в оранжевом ореоле так ярко, как будто был там всегда.

* * *

Она убьёт её. На этот раз точно убьёт!

Акше хотелось взвыть, побиться головой об стену и оказаться как можно дальше от капитанского мостика. Приходилось, однако, сохранять спокойствие и лихорадочно соображать, что делать.

И всё из-за Эзор! Из-за Эзор, перепутавшей стороны — давным-давно они условились, что паладинская добыча ждёт своей участи в чётных камерах, а пайки им приносит кто-то из генералов, чтобы исключить вмешательство дроидов.

Вопрос о том, что случилось с квизнаковым окошком, оставался открытым.

Впрочем…

Акша опустила взгляд, судорожно выдохнув сквозь зубы. Обречённость и ужас читались даже сквозь низко-низко опущенную макушку лейтенанта. Если бы камера оказалась чётной с самого начала, они просто трепали бы нервы друг другу не так долго, вот и всё.

«Могу я тоже узнать правду?»

По-хорошему стоило убить его, выяснив, что он ни с кем не успел поделиться своими подозрениями. Лотор назвал бы это оправданной жертвой. Как только о тайне узнают слишком многие, она перестаёт быть тайной.

Если бы только перед ней на коленях не стоял сейчас самый толковый арсеналий из всех, кого она видела в своей жизни!

«Квизнак…»

По-хорошему надо было посоветоваться с Лотором, малодушно свалив решение на него. Но Лотор — как же не вовремя! — куда-то удрал, оставив её за главную. Выбирать придётся самой, твёрдо и всего один раз.

Причём быстро, пока лейтенант Зехан не упал замертво, воображая себе кары страшнее смерти: Акша молчала уже добрых пять добошей.

Квизнак дёрнул его загадать «последнее желание». Если отказать, он ведь не успокоится, пока не докопается до сути. И вот как раз этого допустить нельзя было ни в коем случае.

— Встаньте, — сдалась наконец Акша. Лейтенант Зехан ощутимо вздрогнул. Обычно за этими словами следовало ритуальное «если не хотите умереть на коленях», но Акша сказала совсем другое: — Это не такой уж короткий разговор.

Отошла к панели, выдвинула свободное кресло, устало опускаясь в него и прикрывая ладонью глаза. Придётся импровизировать, причём убедительно, потому что иначе Лотор её потом живьём сожрёт.

Лейтенант Зехан шебуршался за спиной подозрительно тихо, как будто не мог ещё до конца поверить в неожиданное спасение. В конце концов подошёл, вытянулся рядом по стойке смирно.

Акша окинула его внимательным взглядом, следя за реакцией.

— Вы ведь знаете, что вот уже который фиб паладины Вольтрона похищают с крейсеров коммандоров и генералов?

Лейтенант Зехан недоумённо моргнул, медленно кивнул.

— Вы хотели узнать правду, так слушайте внимательно. Белые паладины собирают внутреннюю информацию об империи. Базы, форпосты, должности. Но у них слишком белые ручки, чтобы заниматься убийствами пленных. Мы подбираем тех, кто им больше не нужен. И следим, чтобы галра, которые словом или делом предали империю, получили по заслугам.

Взгляд лейтенанта прояснился. Он набрал в грудь воздуха, но так и не сказал ни слова.

— Вы хотите что-то спросить? — вздохнула Акша. — Спрашивайте.

— Почему… почему это такая тайна?

— Условно говоря… Паладины выкидывают пленных в одном и том же месте. Если бы они узнали, что с ними происходит потом, наверняка решили бы место сменить. И находить этих пленных стало бы неудобно, вы не находите?

— А… да… наверное… — выдавил он, убедившись, что Акша ждёт ответа. И вновь подобрался: — А мой брат, он…

— Я постараюсь что-нибудь сделать. Но не обещаю.

Вот ведь тоже проблема — кто знает, на что он будет способен, если решится на месть? К счастью, вытащить этого Мораха действительно было можно. Притащили его буквально на последней миссии, в абсолютной отключке, и понять он вряд ли что-то успел. Оказалось, они не того взяли — коммандора-заместителя вместо слинявшего Сеноха, который нужен был Лотору.

Сперва за подготовкой к Пален Болу, а затем за разбором добычи всем было банально не до нового пленного. Так и сидел в камере, не дождавшись ни допроса, ни хотя бы лиц похитителей.

— Я понял, — отвёл взгляд лейтенант Зехан.

— Если у вас больше нет вопросов, то идите.

— Куда?..

— Спать? — предположила Акша, приподняв бровь. — Если у вас снова появятся вопросы, ради Канзивка, задайте их мне или кому-нибудь из генералов. Не стоит пробираться на мостик с оружием. Ах да, верните его в арсенал. Я, так уж и быть, не буду перечислять все ваши провинности на этот раз, но штраф на счёт запишу…

Взгляд у него стал убитым.

— Вы свободны, лейтенант Зехан.

— Врепит са…

Уже у самой двери она окликнула его снова:

— Лейтенант Зехан, надеюсь, вы понимаете, что молчание в ваших же интересах? И в интересах ваших потенциальных слушателей?

Кивнул он или нет — осталось загадкой. Акша, не сдерживая на этот раз тяжкого вздоха, накинула на плечи позабытое одеяло и свернулась в кресле.

До конца ночного дежурства оставалось не так уж много. До конца заговора, постепенно начинающего трещать по швам, — куда больше.

---

1) По аналогии с земными шахматами Лотор сравнивает обычных исполнителей с пешками (штурмовиками), лидера — с более значимой фигурой (линкором).

Вернуться к тексту