A Riddled Universe (джен)

— Ты называешь татуировку на руках этих оборотней «Темной меткой». Интересно! Мы, слизеринцы, привыкли называть ее «Череп Слизерина». Это был довольно известный рисунок, сыскавший популярность во времена моей учебы в Хогвартсе, — нахмурившись, произнес Риддл, — но ты, кажется, придаешь ему неоправданное значение.

— Это была метка Волдеморта, — сказал Гарри, внимательно глядя на Риддла.

— Я так и подумал, — ответил Риддл, — Но не я его придумал. Его нарисовал Лестрейндж, и тот очень скоро приобрел широкую популярность. Лестрейндж был неплохим художником. Впрочем, рисунок распространялся только в виде картинки на пергаменте. «Инцидент с оборотнями» стал первым случаем, когда он был использован в качестве татуировки.

Гарри уставился на камин.

— Ты думаешь, это я убил их, — сухо заметил Риддл.

— Да, — тихо произнес Гарри.

— В таком случае, выкинь это из головы. Я их не убивал, — убежденно сказал Риддл.

— Но у вас был мотив плюс то, как они умерли, наводит на мысль... — Гарри замолчал. Он понял, в какой опасной ситуации оказался. Он сидел в доме Риддла, зависимый от него, и при этом обвинял его в убийстве.

— Согласен. Я понимаю, почему ты сомневаешься во мне. Это нормально, — сказал Риддл, пристально глядя на Гарри. — Ведь я был зол, очень зол после того случая.

Гарри понял, что Риддл не любит говорить об убийстве Мелани.

— Месть — это нечто настолько естественное для слизеринца, что следовать благородным порывам порой кажется невозможным. Однако ты должен понимать: на моем попечении осталась дочь, которую опустошила эта потеря. Восстановление дома и семьи требует времени, Гарри, а если бы я погнался и убил этих собак, то рискнул бы этими действиями отправить Серену в приемную семью или, что еще хуже, в сиротский приют, — вздохнул Риддл. — Я не мог этого допустить. Поэтому остановился на законных методах. Я лишил их ликантропии, способности, которой они так дорожили, тем самым сделав их людьми, — произнес он.

— И все? Тогда кто их убил? — спросил Гарри. Ну не мог Риддл быть таким святым, Гарри чувствовал, что тот не раскрывал всей информации, касающейся конкретно этого преступления.

— У этих оборотней было много врагов. Полагаю, их убил кто-то из них, — осторожно ответил Риддл.

Гарри был уверен, что Риддл точно знал, кто убийца и, поняв, что не сможет вытянуть из него больше информации касательно этой темы, перешел к следующей.

— На ком женился мой отец? — спросил Гарри.

— Бартон. Правда, я забыл ее имя. Они оба играли в квиддич. Помнится, у них была чрезвычайно помпезная свадебная церемония. Так же у них родились две дочери — близнецы, — ответил Риддл.

Гарри понадобилось некоторое время, чтобы это осмыслить. Он хотел спросить Риддла, счастливы ли его родители, но понял, что это будет довольно глупый вопрос.

«Ну и что, что жизнь моих родителей отличалась от той, которая была в моем мире, это не делает их сразу несчастными! Или счастливыми», — подумал Гарри, глядя в окно.

— Я знаю, что ты беспокоишься о счастье своих родителей, Гарри. Но уверяю тебя, они оба довольны своей жизнью. Может, я не настолько близок с Поттером, но я близок с Лили и могу поручиться за ее счастье, — успокаивающе произнес Риддл.

— А вы не возражали по поводу того, что Снейп решил жениться на моей маме, на магглорожденной? — спросил Гарри.

— Во-первых, моего сына зовут Северус Риддл, поэтому, прошу, обращайся к нему как к таковому, — твердо сказал Риддл. — И запомни, я ничего не имею против магглорожденных. Сколько раз мне повторять, что я не Волдеморт!

Риддл встал и принялся расхаживать по комнате.

— Когда ты, наконец, поймешь, что я не Темный Лорд? Думаешь, мне легко, когда меня воспринимают как такового? Это полностью перечеркивает все, ради чего я работал. Знаешь ли ты, сколько предубеждений и критики я вынес от магического мира, когда остался верен своим маггловским корням? Знаешь ли ты, сколько издевательств мне пришлось стерпеть от рук моих слизеринских собратьев, которые были возмущены тем, что на их факультет поселили любителя-магглов? — Риддл резко остановился и, успокоившись, продолжил: — Прошу прощения за эту вспышку. Для человека, оказавшегося в твоем положении, сомневаться абсолютно естественно. Но, это не значит, что мне легко с этим мириться.

— Над вами издевались в Хогвартсе? — удивился Гарри.

— Ха! К тому времени, как я прибыл в Хогвартс, мне уже неплохо давались базовые заклинания. Я проглотил все книги, купленные во время моей первой поездки в Косой Переулок, так что сверстники оставили меня в покое. И все же старшим слизеринцам не терпелось указать мне на мое место, — вздохнул Риддл.

— Кажется, вы говорили, что не хотели ехать в Хогвартс? — сказал Гарри, припоминая ранее сказанные Ридлом слова.

— Я не хотел его посещать. Но это не значит, что я не был очарован магией в принципе. Меня просто не интересовали волшебники. Я давно понял, что был другим. Мне хотелось проложить себе дорогу в маггловском мире с помощью магии. Но это невозможно, — покачав головой, ответил Риддл.

— А что насчет издевательств? — спросил Гарри.

— Практически всю первую неделю учебы в Хогвартсе я провел запертым в общей комнате, а все мои свитки с домашним заданием каждый раз оказывались уничтожены. Кто-то даже написал «Любитель грязи» над моей кроватью, — с ухмылкой произнес Риддл.

— Почему вы улыбаетесь? — озадаченно спросил Гарри.

— Может, я и не Темный Лорд, но это не значит, что я позволю оскорблять себя подобным образом. Запомни одну вещь, Гарри: знание — это сила. Я просмотрел историю и генеалогию слизеринского факультета в тех книгах, что обнаружил в библиотеке, и выяснил, что некоторые силы были дарованы мне весьма удачно, — сказал Риддл с еще более широкой ухмылкой.

— Вы наследник Слизерина. И можете контролировать Тайною комнату, — сказал Гарри, подумав о туалете плаксы Миртл.

— Именно! Кроме того, наследник также контролирует комнаты Слизерина, которые включают в себя общую комнату, класс зелий, кладовые с зельями, где хранятся ингредиенты, и последнее, но не менее важное, — Риддл сделал паузу и с блеском в глазах драматично закончил: — Спальни.

— На первом курсе многие из моих обидчиков случайно теряли свои вещи или обнаруживали, что их кровати парят в воздухе, когда приходило время радостно готовиться ко сну. Даже профессор Слизнорт не мог отменить эти чары. В первый год моей учебы в Хогвартсе было множество разных и таинственные происшествий, которые озадачивали моего дорогого декана. Как-то раз я даже пронес в общую комнату змею и заговорил с ней на парселтанге, мои сокурсники были, — Риддл ухмыльнулся, — приятно удивлены. После этого моя учеба в Хогвартсе стала гораздо спокойней.

— А как насчет Тайной комнаты? — спросил Гарри.

— Ну, мы с Арти обнаружили ее, еще учась в школе. После убийства василиска мы сообщили о нем директору, и оба получили специальные награды за заслуги перед школой, — как ни в чем не бывало ответил Риддл.

— Вы убили его! Почему? Как? — озадаченно спросил Гарри. Зачем Риддлу, наследнику Слизерина, убивать василиска?!

— Потому, что это было правильно, — пожал плечами Риддл.

— Не могу поверить! — не веря своим ушам, воскликнул Гарри.

Риддл рассмеялся, а после ответил:

— Части василиска представляют собой очень большую ценность. Мы с Арти собрали их и благодаря этому смогли стать очень богатыми. Чтобы отделиться от семьи, Арти требовались деньги. У меня, в свою очередь, они уже были, но маггловские. Это была взаимовыгодная сделка для обеих сторон, плюс школе больше не угрожало чудовище.

— Как вы его убили? — удивился Гарри.

— Василиски не выносят лишь пение петуха, которое для них губительно, — сказал Риддл. — Я знаю, у тебя много вопросов, Гарри, и я готов на них ответить. Но мне кажется, нам стоит прервать расспросы на сегодня.

Гарри кивнул и спросил:

— Чем я могу заняться?

— Можешь пойти в библиотеку или, — Риддл сделал паузу и подошел к окну, — можешь полетать. Только, прошу, оставайся внутри защитных чар, иначе магглы тебя заметят, я не хочу потом бродить по округе, стирая память всем сельчанам.

— Где я могу взять метлу? — спросил Гарри, и на его лице отразилось предвкушение полета.

Риддл позвал Шелби, и та сразу же появилась с метлой. Похожей на «Комету».

— Никто из моих детей не увлекался квиддичем. Сам я люблю полетать, но терпеть не могу быть привязанным к метле. Это очень ограничивает, — сказал Риддл. — На какой метле ты летал?

— На «Молнии». Но «Комета» тоже подойдет, — сказал Гарри, уже осматривая метлу.

— Быстро она не летает. И, тем не менее, прошу, не превышай скорость. Не хочу, чтобы ты растерял те силы и здоровье, которые уже успел восстановить, — предостерегающе произнес Риддл.

— Да, сэр! — шутливо отсалютовав рукой, сказал Гарри и стремительно вышел из комнаты.

— Если хочешь выйти наружу, дверь слева от тебя, — крикнул Риддл.

Гарри распахнул дверь и глубоко вздохнул. Свежий воздух и солнце!

* * *

После этого утомительного разговора Риддл занял свое любимое кресло. Он знал, что мальчику нужны ответы, но вся эта дискуссия была довольно утомительна. Он позвал Шелби и попросил у нее чашку чая. Рассеянно помешивая сахар, он смотрел в окно. Несмотря на то, что метла была не слишком высокого качества, Гарри творил на ней чудеса.

Даже на «Комете» он успешно проделывал трюки, которых Риддл никогда раньше не видел. Он действительно был сыном Джеймса Поттера! Было видно, что небо — это место, где мальчику действительно хорошо, где он свободен.

«Что ни говори, а у Гарри огромный потенциал. Если он только отточит свое мастерство, его, в самом деле, будет не остановить, — подумал Риддл. — Какая мне от этого выгода? Никакой! Так почему я должен тратить свое время на обучение этого мальчишки, который в любой момент может покинуть этот мир ради следующего? Существует большая разница между проявлением любопытства к мальчику и тем, чтобы по-настоящему уделять свое время его обучению. Чем этот мальчик сможет отплатить мне? Он и так живет в этом мире за счет моего великодушия», — продолжил он.

Он устало потер лоб. Волдеморт разрушил жизнь Гарри, и хотя Риддл был прав, утверждая, что не является Волдемортом, он не мог не проявлять сочувствия к трагическому прошлому Гарри. Настороженность и подозрительность его подчас не уступала самому Грюму, и в этом не было ничего хорошего.

Он решил, что поможет Гарри. Он научит его не только ментальным искусствам, но и другим немаловажным аспектам магии. Гарри, казалось, не хотел принимать подобное предложение, но Риддл не сомневался, что со временем Гарри все-таки его примет.

Риддл зевнул и медленно побрел в свою спальню. Он не спал всю прошлую ночь, а короткий сон поможет ему оставаться бодрым до конца дня, поскольку в своем нынешнем уставшем состоянии он уже ничего не способен делать. Опустив голову на подушку, он подумал, не попросить ли Шелби приглядеть за Гарри, но отбросил эту мысль. Мальчишке было восемнадцать, уже взрослый по меркам магического мира. Ему уж точно не понадобится нянька.

* * *

Ветер, безудержно трепавший его волосы, восторг от нахождения в воздухе — сидя на метле — и вид, благодаря которому мир выглядел таким безмятежным, были тем, что Гарри любил больше всего в полете. Еще он любил быструю езду, но нынешняя метла ограничивала его скорость.

Он был благодарен Риддлу за то, что тот позволил ему полетать, Гарри чувствовал себя таким свободным. Он не мог поверить, что Риддл действительно заботится о нем и о его благополучии. Он понимал, что должен перестать относиться к нему с таким недоверием. Риддл этого не заслужил.

Гарри стало смешно. Он ведь так привык винить Волдеморта во всем, что пошло не так в его жизни. Хотя Волдеморт и был виноват в большинстве случаях — если не во всех! — было бы нечестно грести Риддла под ту же гребенку. Есть разница между осторожностью и паранойей. А Гарри знал, что склонен к последнему.

Спеша узнать о родителях, он совершенно забыл спросить про своих друзей. Однако Дамблдор из этого мира заверил его, что они в безопасности. Но что стало с друзьями в его мире? Гарри широко распахнул глаза. Он совершенно забыл о них. Осмысливая новую информацию, связанную с этим миром, он позабыл о том тяжелом положении, в котором оставил своих друзей.

Те Пожиратели Смерти, Джинни! Гарри не мог поверить, что забыл об этом. Ситуация с Джинни совершенно вылетела у него из головы. Воспоминание было подобно оборвавшейся нити, стремящейся прямо в пропасть. Гарри не мог поверить, что так отвлекся.

Гарри быстро опустил метлу и, не дожидаясь, когда его ноги коснуться земли, спрыгнул вниз. Если он вовремя не вернется в свой мир, то Пожиратели Смерти убьют Джинни. А Рон и Гермиона, что стало с ними? Он попытался вспомнить, были ли они тоже схвачены, но не смог. Должно быть, завеса затуманила его разум. Теперь ему оставалось сделать только одно. Спасти их во что бы то ни стало. Он собирался вновь пройти через Завесу.

Он размышлял, не попросить ли Кричера помочь ему аппарировать в Отдел тайн, где находилась Арка. В конце концов, домовые эльфы способны проникать сквозь даже самые мощные защитные преграды. Но здешний Кричер не был его домовиком; Гарри вздохнул.

«Может, рассказать Риддлу?» — подумал он, но если он это сделает, Риддл просто-напросто задержит его, а в это время жизнь его друзей может висеть на волоске.

Он надел мантию-невидимку, порадовавшись, что всюду носит ее с собой. Когда они только прибыли в этот дом, Риддл указал ему на протяженность защитных чар.

«Если Риддл узнает, что я собираюсь сделать...» — подумал Гарри, подбегая к границе защитных чар. Достигнув края, он сразу же сосредоточился на точке прибытия. Он и раньше вламывался в Министерство, один раз, чтобы спасти Сириуса, а второй, когда охотился за крестражами. Сомнений не было, ему снова удастся это сделать. Он воспользуется маршрутом, ведущим из маггловского Лондона, чтобы попасть в Министерство. А учитывая, что он спрячется под мантией, никому даже в голову не придет, что он будет там. Служащие Министерства всегда были очень заняты своей работой, чтобы заметить незваного гостя. По крайней мере, Гарри на это надеялся. Он глубоко вздохнул и, переступив защитные чары, быстро аппарировал. К тому времени, как Риддл поймет, что он покинул границы чар, Гарри будет уже далеко.

Ему вспомнились слова Дамблдора о том, что вуаль не сможет перенести его назад. Но он должен попытаться. Разве не он наделен способностью делать невозможное возможным?

Он понимал, что во время своей эскапады к Завесе может столкнуться с невыразимцами, работающими в Отделе тайн.

«Под мантией я смогу проскочить мимо них. И даже если они нападут, я смогу дать отпор. Я встречался с Пожирателями Смерти и Волдемортом, — подумал Гарри, — вряд ли они будут хуже!»