Прожить чужую жизнь (гет)

С комфортом расположившись в купе Хогвартс-экспресса, мы наконец-то смогли спокойно поговорить. В Хогвартсе, кроме Выручай-комнаты, и уединиться было негде, а часто ходить туда мы тоже не хотели, чтобы не лишиться последнего убежища, если выследят. И так Ронни знает об этой комнате. Правда, он не в курсе, как туда попасть, но дуракам всегда везёт. Вдруг во время путешествия по коридору ему приспичит в туалет — а тут и комната с горшками. Тут уже даже у рыжего мозгов хватит сообразить.

— Вот опять мы расстаёмся на целое лето, — прервал мои размышления Невилл, грустно глядя в окно на пробегающие мимо поля и деревья. — Вам хорошо, вы с Дадли вместе, да и Гермиона может к вам приезжать, а я...

— Так и ты приезжай. Мы с Гарри только рады будем, — Дадли лучился гостеприимством.

— Ты что? Меня бабушка никогда к маглам не отпустит!

— О, Гарри, а мы с тобой, оказывается, маглы. Ты не знал? — съехидничал Дадли.

— Точно. Не пойму только, что это за деревяшку я с собой таскаю? Надо выбросить.

— Я же не вас имею в виду, — возмутился Невилл. — Она не отпустит меня в магловский Лондон.

— Невилл, вот я никак не пойму, ты — мужик или девчонка? Сколько ты ещё будешь свою бабушку бояться? — моё терпение лопнуло, и я решил высказать нашему валенку, что я о нём думаю. — Я не говорю, что должен ей хамить или орать, но поговорить нормально ты с ней можешь? Не убьёт же она тебя за это? Только больше уважать станет. Покажи ей, что ты — храбрый гриффиндорец. Соверши какой-нибудь смелый поступок. Ну, хотя бы своего дядюшку Элджи из окна выброси. Помнится, ты рассказывал, что он именно так с тобой поступил. Верни ему должок.

Дадли расхохотался. Гермиона пыталась изобразить строгую учительницу, недовольную глупыми учениками, но не выдержала и тоже фыркнула. Невилл смотрел на меня в ужасе, словно я только что сказал, что Волдеморт воскрес.

— Ладно, я понял, ты у нас девочка-цветочек. Забудь, что я говорил, учись вышивать крестиком.

Невилл смутился. Его большие голубые глаза стали подозрительно влажными. Вот горе луковое, обиделся... Не спорю, мои слова были довольно жестокими, но ведь нужно же что-то делать, иначе воинственная бабушка просто сломает внука, сделает из него тряпку. Пауза затянулась, и Гермиона решила сменить тему:

— Я вот тут подумала... Если Дамблдор так хотел попасть в Тайную комнату, то вы не думаете, что он может предпринять новые попытки? Если он не побоялся даже наложить на тебя непростительное, значит, ему туда очень нужно.

— И что же ему там понадобилось? Сомневаюсь, что он хотел сфотографироваться на память с василиском.

— Может, он хотел попасть в библиотеку?

— Если он знал о её существовании, то должен был знать и о том, что провести туда может только василиск. Думаешь, он мог бы предположить, что я смогу договориться со змеем? Если ты не забыла, я и сам не верил в такую возможность. Я же ни разу не наследник Слизерина.

— Может, там что-то спрятано в самом зале, не в библиотеке, — предположила Гермиона. — Надо было там всё хорошо рассмотреть, или расспросить Шшушшу.

— Если там что-то спрятано, то он может и не знать об этом. Этот кто-то мог что-то спрятать, пока василиск был в своей норе, — я задумался, припоминая расположение Тайной комнаты. Мест для возможных тайников там было предостаточно.

— И кто же мог там что-то спрятать? — поинтересовался Дадли. — Если вы не забыли, то чтобы туда попасть, нужно быть змееустом. А таких я знаю только двух. Ты ничего не прятал? Значит, остаётся только один...

— Но, если Того-кого-нельзя-называть там что-то спрятал, то как об этом узнал Дамблдор? — удивился Невилл.

— Хороший вопрос... А как он вообще всё узнаёт? Может, что-то подслушал или случайно увидел, а может, мысли прочитал.

— Запрещено применять легилименцию на школьниках, — возмутилась Гермиона.

— Правда, что ли? А непростительные на школьниках разрешены? Если об этом никто не узнает, значит, можно — ради всеобщего блага.

— Но студент мог об этом сообщить...

— Я тебя умоляю... Кому поверят — уважаемому директору-много титулов-Дамблдору или никому не известному ученику? — мне даже стало смешно от такой веры в справедливость. — Думаешь, если бы я не имел свидетелей и сообщил о том, что директор наложил на меня "Империус", мне бы кто-нибудь поверил? И это ещё в случае, если бы я вообще что-то помнил об этом, в чём я очень сильно сомневаюсь. Почти уверен, что если бы всё у Дамблдора получилось, то я бы помнил только то, что ему было бы нужно.

— Вот так уходит на каникулы друг Гарри, а вернётся в школу — и помнить нас не будет...

— Невилл, это не смешно! — занервничала Гермиона. — Нужно что-то делать! Нельзя, чтобы он добрался до тебя.

— И что же ты предлагаешь? — мне даже интересно стало — какую защиту придумала наша умница от величайшего волшебника.

— Тебе нельзя покидать дом!

— Отлично! Гермиона, как давно ты работаешь на Дамблдора?

— Ты спятил? Я на него не работаю!

— Правда? А очень похоже... Видимо, ты забыла, что именно он положил меня на крыльцо дома Дурслей? Поверь, он отлично помнит, где этот дом находится.

— Ох! Я об этом не подумала... Тогда... может, ты поживёшь у меня? Я договорюсь с родителями...

— С чего ты взяла, что он не знает, где ты живёшь? Если Дамблдор надумает меня искать, то дома моих друзей он проверит сразу же после дома тёти.

— Но что же делать? — Гермиона была в отчаянии. Впервые её гениальный мозг оказался бессилен что-нибудь придумать. Я обнял испуганную девочку, мысленно пообещав Дадли и Невиллу хорошего пинка, если они попробуют пошутить или хотя бы ухмыльнуться. В моём жесте не было никакого подтекста. Гермиона просто нуждалась в утешении. Нельзя требовать особого мужества и храбрости от тринадцатилетней девочки. Она так долго мечтала о друзьях, а теперь все её мечты грозили накрыться медным тазом. К счастью, ни Дадли, ни Невилл не были идиотами и всё поняли правильно. Фраза "мальчики должны защищать девочек" не была для них пустым звуком.

— Что же делать? — вновь прошептала Гермиона, и предательская слезинка скользнула по её щеке. — Я не хочу, чтобы ты нас забыл.

Протянув руку, я стёр слезинку и произнёс, почему-то тоже шёпотом:

— Я не забуду...

Тактичный Невилл откашлялся, чтобы напомнить о своём присутствии.

— Гарри, я тут подумал... Дамблдор объявлен в розыск, значит, тебе нужно спрятаться в магическом мире. Ты можешь пожить, например, в "Дырявом котле". Там наверху сдаются комнаты.

— Это, конечно, замечательно, но я должен по крайней мере пару недель пожить в доме тёти, чтобы не развеялись защитные чары моей мамы.

— Но ведь за эти две недели директор сможет тебя найти... Решено, эти две недели я буду жить у вас, и даже не пытайтесь меня отговорить!

Ха! Посмотрел бы я на того несчастного, кто попробовал бы отговорить Гермиону, вышедшую на тропу войны. Судя по тому, что Невилл открыл и тут же закрыл рот, он тоже это понял.

* * *

По прибытии Хогвартс-экспресса на вокзал Кингс-Кросс Гермиона отпросилась у родителей погостить две недели у нас. Ну, как отпросилась... Проще сказать — поставила их перед фактом. Мистер и миссис Грейнджер договорились с дядей Верноном, и довольная, как слон после купания, Гермиона поселилась в моей бывшей спальне.

Тётушка Петуния была недовольна этим фактом, считая, что девочке неприлично жить в доме, где живут два мальчика. Она уподобилась незабвенному Кричеру, и каждый раз, когда видела Гермиону, чопорно поджимала губы и ворчала что-то нелестное себе под нос. Дядю морально-этические вопросы совершенно не волновали. Ну, сидят дети, зубрят какие-то учебники — и хорошо. Главное, чтобы дом не взорвали.

Зубрили мы магловские учебники — Гермиона притащила целый ворох, заявив, что нельзя зацикливаться только на магических предметах, иначе мы станем средневековыми идиотами, которые на пальцах будут подсчитывать, сколько им лет. Строгая учительница и надзиратель в одном лице отпускала нас погулять только тогда, когда в наши чугунные головы не помещалось больше ни одного факта, а глаза по степени отупения могли соперничать с глазами Рона Уизли.

При такой плотной программе две недели пролетели незаметно. Как ни странно, Дамблдор даже не сделал ни одной попытки связаться со мной. Впрочем, это обстоятельство меня ничуть не огорчило.

Пришло время переезжать в "Дырявый котёл". Гермиона заявила, что поселится в соседней комнате. Никакие разумные доводы на неё не действовали.

— Гермиона, ну чем ты сможешь мне помочь, если на меня нападут или похитят?

— Много чем. Я могу закричать, позвать на помощь, сообщить, что тебя похитили, и кто. В конце концов, я могу обезоружить или оглушить нападавшего.

— Или сама попадёшь под заклятие...

— Зато я буду знать, что хотя бы попыталась что-то сделать. Неужели ты думаешь, что я буду спокойна у себя дома, не зная, что с тобой?

Переупрямить подругу было невозможно. Пришлось предложить компромисс.

— Хорошо. Ты поживёшь неделю дома, а со мной пока побудет Дадли, а потом ты его сменишь. По-другому я не согласен. Не хватало ещё, чтобы из-за меня ты даже с родителями не увиделась.

Поупиравшись ещё немного, Гермиона согласилась. Мы с Дадли сняли две комнаты на втором этаже "Дырявого котла". Неделя без контроля родителей кузену безумно понравилась. Целыми днями мы занимались всякой ерундой: играли в магловские и магические игры, бродили по магической части города, объедались мороженым и сладостями, и радовались, что нас не видит Гермиона, которая мигом бы усадила за уроки.

Когда подруга сменила Дадли на посту моего охранника, режим дня полностью изменился. Спать до обеда мне больше не позволили, потребление сладостей сократили до минимума, отдых чередовали с учёбой. Даже в Хогвартсе нагрузки были поскромнее.

Затем опять наступила неделя разгильдяйства с Дадли, и — снова террор учёного-маньяка.

Объявления в газете о побеге убийцы Сириуса Блэка застали меня врасплох. Я уже и забыл, что этим летом он должен сбежать. Так что здесь всё прошло в соответствии с каноном.

В день моего рождения мы с Гермионой решили зайти в кафе Фортескью, чтобы купить торт и сладости. Отмечать праздник планировали вечером. В качестве гостей должны были явиться Дадли с тётей Петунией, папа Гермионы и Невилл с бабушкой. Обычные блюда имелись и в "Дырявом котле", а вот сладкое лучше было приобрести самим.

Неподалёку от кафе я заметил большую чёрную собаку и затормозил, будучи практически уверенным, что это и есть Сириус Блэк. Гермиона прошла вперёд, не сразу заметив, что я отстал. Но тут на меня со спины кто-то набросился, и я потерял сознание.