Свет для потерянных (джен)

Хайве выплыл из офиса местной бухгалтерии, резко переключаясь с нежной, доброй улыбки на яростный оскал. Курящие на лестнице вольнонаемники в черных маскировочных куртках и стоящее в очереди окологуманоидное нечто понимающе проводили его взглядом.

— В отпуске, падла.

— Ле-Ксан? — сказало серое морщинистое создание вполне девичьим голосом. Котячьи глаза незряче смотрели в его сторону. — Он говорил, что сегодня будет в «Саоне».

Мужчина улыбнулся, но как-то вяло, что, впрочем, не было сильно заметно. «Саон» находился на другом конце города. Поблагодарив девочку и попрощавшись с «перекурщиками», ответившими суровыми хриплыми голосами, Хайве потопал к лифту. Спускаться по лестнице с двадцатого или около того этажа хотелось не больше, чем подниматься.

Он не один оказался такой ленивый. Рядом с ним коротали время и остальные обитатели Тонкой. В основном жили здесь те, кому не надо много места для работы: крючкотворы, учёные или маги-теоретики. Ну, и наемники, которым не жалко денег на дорогое, но компактное оборудование. Короче, контингент был крайне разнообразный, как и везде, причем далеко не только по роду деятельности.

Люди по какой-то причине составляли самую большую долю населения этого мира. Так им не везло. Их стадное чувство вполне могло привести к кровавым распрям, если бы это имело смысл. Хайве, вечность назад рождённый в отсталом средневековом мире, теперь с лёгкостью подавил агрессию к двум бледным «мертвякам» и совершенно неправильной «эльфийке», которая самозабвенно что-то вандалила на стенах. Внезапно настроение подскочило, и он улыбнулся в темноте шлема. Его друзья, из тех что жили бы, в теории, подольше в своих родных мирах и, соответственно, помнящие гораздо дальше, постоянно напоминали ему о его старых взглядах. Когда в город пришел ошарашенный, но суровый рыцарь в сияющих доспехах, он нападал на всех «чудищ» и злодеев. Хайве этого совершенно не помнил. Да и умер уже тот человек.

В этом мире смерти нет. Антисмерть пришла внезапно. Первыми её заметили те умники, что вели дневники. Все уже наслаждались обнаруженной ранее вечной молодостью и не обращали внимания на собственное сознание. Многие не обращают и по сей день, ведь по сути все проходят через самое обыкновенное переосмысление ценностей, погрешности несовершенного мозга, забывающего прошлое. В результате люди, что до этого жили относительно мало, с годами превращались в совершенно других личностей. Периодически на них наваливалось осознание, а последствия часто затягивались, как это случилось с Хайве. Было весьма странно понимать, что из высокоморального рыцаря он превратился в Хайве, для которого, в целом, такие материи были на втором, в лучшем случае, плане (хотя у профессора были мысли, что у кое-кого банальное воспаление хитрости, но по старой дружбе он этого не говорил).

Первый этаж. Мертвяки как могли бодро почесали на выход, эльфийка дописала нехорошее слово в адрес местного стража порядка, а Хайве помчал к поезду. Район был многолюдный, следовало поднажать, чтобы закончить дела быстро и не беспокоиться.

Пробираясь под рёв уличного радио через поток людей и нелюдей преимущественно в монохромных блестящих одеждах с цветастыми вставками, Хайве не ощущал дискомфорта. Ему это было привычно, как душ по утрам или каша из водорослей на завтрак. Это не сравнить с отдыхом на природе и с полётом на маленьком икарусе, но терпеть можно и по-своему заряжает позитивом. По крайней мере, его эта полоса препятствий именно раззадоривала.

Подпрыгнуть, чтобы не наступить на чей-то хвост. Пригнуться от рогов. Ускориться, чтобы не быть раздавленным великаном. Уйти с дороги скейтера. Не напороться на шипы или колючки. Всё-таки получить по глазам копной крашеных волос и со смачным бульком пролететь насквозь Глобоба, местного молчаливого любимца толпы, — добродушной, подозрительно гармонирующей с этим миром горой слизи в человеческий рост. Извиниться, дождаться бульканья в ответ и с улыбкой вбежать на станцию.

* * *

«Саон» — могила времени. Большое, но уютное заведение, где можно просто расслабиться и где всегда есть риск застрять надолго. Мягкий оранжевый свет; здание с внешнего фасада украшено чем-то, похожим на лепестки или корону. По сути, это был ресторан, где платили за часы проживания, а уже потом за еду. Хайве в подобных заведениях не разбирался и не любил их с тех пор, как застрял на неделю на игровых автоматах. Однако любителей не осуждал и даже понимал.

На входе он встретил женщину внешне немного старше его гостьи, седую, но изящную. Хайве не сразу узнал в ней хозяйку заведения. Он запомнил её той ещё грымзой, когда так же бегал по делам. Видимо, её уже успело перекроить время, и теперь она смотрела нежно и даже вполне мило. За ней стояла девушка, похожая на неё, но с сияющими пятнами на лице. Довольно яркий, в буквальном смысле, признак так называемого «естественного прироста». Совпадения генов не так часты, убийства и смерти редки, поэтому таких пятнистых тоже встретить можно не часто. Сначала, правда, возникали вопросы по поводу их продолжительности жизни, но со временем они отпали, поскольку дети совершенно рандомно останавливались в развитии. Учёные до сих пор ломают над этим голову.

— Здравствуй, мать. Я тут ищу человека, ал-Ксана. Не знаете?

Ответила дочь хозяйки, последняя внимательно следила. Видимо, обучала жизни.

— Да, сэр. Он сейчас в пятом номере. Вам очень срочно?

— Иначе бы я не прибежал, мал… — Хозяйка посмотрела ему чуть ли не в душу. — Миледи.

— Тогда я могу его позвать?

В разговор вступила мать:

— Можете пройти за мной. Мойра, позови охрану и проверь посетителей.

— Да, мам.

Девушка умчалась, а Хайве пошел следом за хозяйкой. В коридорах было неожиданно светло и уютно. В дизайне прослеживалось желание сделать обстановку более «человечной», но этому мешало обычное здесь обилие живого света и доступных белых ламп.

Пока они шли, Хайве слышал обрывки фраз. В одной комнате пели, в другой орали и грозили друг другу чем-то непонятным простым людям, из третьей доносились вообще странные звуки. Зато за той дверью, перед которой остановилась хозяйка…

— Дык в-выпьем за магию, науку и кр-крепкое слово, иб-б-б на них стоит наш горд!

В стельку пьяный мужчина опрокинул бокал. Хозяйка что-то сказала ему на ухо, и с целеустремлённостью танка он попер куда-то за ней. Остались только храпящее тело, похожее на труп, и совершенно трезвый ал-Ксан, беззащитно завёрнутый в кокон одеял. При этом его синеватая хитрая морда в обрамлении белых жидких волос напрочь сбивала первое впечатление.

— Я уже и отдохнуть с старыми друзьями не могу, — в нос пробубнил ал-Ксан, вылезая. — Везде найдешь. Ну, и какая вожжа тебе под хвост попала на этот раз? Создаётся впечатление, что ты сейчас готов делать что угодно, лишь бы не скучать.

— Правильно создаётся, — Хайве отодвинул подушки и сел рядом. — Дело есть. Нужно пробить одного человека. Кем она была, как звали. Провести тест, в конце концов. Максимально быстро. Услуга за услугу, не?

— Срочно?

— Да, по возможности.

Ал-Ксан рокочуще вздохнул. От Хайве отвязываться было себе дороже.

* * *

Её временно обозвали Элли. Ей не то чтобы очень нравилось это имя, но сказка про девочку из непонятно какого мира отозвалась в её сердце. Откликаться было легко, что ещё нужно от имени.

"Профессор, конечно, лопух, но руки и голова при нём, он хороший, широких взглядов и весёлый", — так сказал Хайве, прежде чем уйти по делам. Она хотела пойти с ним, но он категорически отказывался, мол, таким делам, которые крутит он, свидетели не нужны, и таинственно подмигнул. Элли успела трижды пожалеть, что не настояла. Хотя бы потому, что Хайве знал совершенно другого человека.

Шум пылесоса, кажется, даже промышленного, и непрекращающееся вещание. Возможно, Профессор и был когда-то душой компании, но сейчас он казался уж очень душным, что при первой встрече, что сегодня. За горой вещей его пока видно не было, да и слышно через раз.

Открылась дверь. В неё влетел некто, злобно вращающий жёлтыми глазами, растерялся, отчитался, что ошибся этажом, и вылетел обратно. На пару мгновений даже Профессор замолчал.

— Подвал над землёй, вот все и путают, — объяснил он. — На чём я остановился? Ах, да. Хаос вокруг приводит к хаосу в голове, и не факт, что человек будет достаточно гениален, чтобы вычленить оптимальное для жизни решение…

Не прислушиваясь к уже утомившим словам, Элли вновь уставилась в книгу. Небольшой путеводитель для таких как она. Понимающих, как жить, но не здесь. Лёгкий и местами забавный, за авторством этого самого Профессора, как ни иронично. Видимо, когда-то он и правда был милым парнем.

Сейчас это был молодой зануда, шумный, под стать Хейве, но далеко не такой обаятельный. Да и походил больше не на профессора, а на подозрительно юного инквизитора, который борется со злом, хотя его не просили. Однако Элли сама была достаточно самокритичной, чтобы признать: она тоже не самая интересная компания.

Опять грохот, на этот раз — свои. Профессор, пыльный и неожиданно спокойный, вылез с кухни. Хайве выглядел довольно странно. Можно сказать, умиротворенно. Но Элли почему-то сразу поняла, что у него просто не было больше сил.

— Завтра опять идти.

— Обязательно? — участливо поинтересовался Профессор. — Дело же нескорое. Жрать иди.

— Да-да.

И плавно отчалил. Профессор пожал плечами и подошёл к Элли.

— Кажется, твой спаситель пробует себя в новом деле.

— О чём вы? — удивилась она.

— Он сначала наёмником был, потом механиком, как видишь. Теперь вот… Принципиально за тебя взялся.

Ей стало неловко. Профессор это заметил и похлопал Элли по плечу.

— Не боись, прорвёмся. Как там: «дают — бери, бьют — беги». Идём, а то он разогреть даже ничего не сможет.

Примечания:

https://vk.com/wall-181159756_31