Университет языков (гет)

Наступило лето — жаркое, пряное и солнечное. Июнь расцветал радугой из полевых цветов, расстилая над миром светящееся голубое небо.

В первый понедельник месяца все, как обычно, собрались в зале заседаний. Заместитель ректора долго рассказывал об итогах весны, а потом заговорил о планах на новый месяц.

— Должен также сообщить, что к нам поступил запрос от мальчика, желающего изучать албалийский язык, — сказал Доминик, нахмурившись. — Мы решили удовлетворить запрос и послали заявку в Албалию. Так что, возможно, они пришлют нам преподавателя.

Ниа оторвалась от своей тетради и посмотрела на лица коллег. Большинство из них помрачнели. Глаза Рейчел метали фиолетовые искры, Ливора презрительно скривила губы. Наверное, впервые у них появилось что-то общее.

— Если преподаватель не приедет, мы вынуждены будем попросить…

Раздался стук в дверь, и вошёл студент. Он шёпотом сказал что-то заместителю ректора по-цанийски.

— Похоже, никого просить не придётся, — пробормотал Доминик. — Ну, что ж, пригласите его.

Лица сидящих напряглись.

Через несколько минут в зал вошёл парень лет двадцати пяти, среднего роста, крепко сложенный. Ёжик светлых волос задорно топорщился. На нём была рубашка с короткими рукавами и закатанные до колен джинсы.

— Всем привет! Меня зовут Мэтью Феста, можно, просто Мэт, — он улыбнулся ослепительной белозубой улыбкой.

Никто не улыбнулся в ответ.

— Проходите, присаживайтесь на свободное место, — холодно сказал Доминик.

— Спасибо, — он обошёл вокруг стола и сел на место, где раньше сидела Кримина, закинув под стул свою огромную сумку. Рейчел тихо зашипела.

— Мы рады, что Албалия так быстро откликнулась на нашу просьбу, — проговорил заместитель ректора с плохо скрытой иронией. — Надеемся, что вы будете довольны работой здесь. Конечно, заработная плата у нас не очень высокая. Вы будете получать тысячу коэнов в месяц, из которых триста вычитается за еду и проживание. Все преподаватели живут в общежитии, оно находится на этом этаже. Комнаты там небольшие… Возможно, это не то, к чему вы привыкли…

— Да, ни к чему я такому особенному не привык, — просто улыбнулся Мэт. — А у вас тут — просто шикарно! Прямо настоящий замок!

— Хорошо, если вы так думаете, — протянул Доминик. — Что касается занятий, то они здесь пять дней в неделю по три пары. С девяти до двух. Ваш курс продлится до ноября. Каникул у нас в университете нет, так что если это для вас проблема…

Ниа записывала, с силой нажимая на ручку. Конечно, у неё не было таких причин отрицательно относиться к Албалии, как у остальных. Но сейчас девушке казалось, что это отношение основывалось скорее на предубеждении. Какие бы грехи ни совершила Албалия, этот юноша выглядел довольно милым.

— Нет, для меня это совсем не проблема, — махнул рукой Мэт. — Я же только приехал и уезжать пока не собираюсь.

Его юмор снова остался неоценённым.

— Ваш ученик ещё не прибыл, поэтому у вас есть несколько дней, чтобы подготовиться. После заседания я выдам вам постоянный пропуск, и вы сможете получить в библиотеке необходимые учебники. Кроме того, обращаю ваше внимание на то, что в университете обязательно ношение мантии, — заместитель ректора недовольно оглядел потёртые джинсы Мэта.

— У нас в начальной школе тоже форма была, — улыбнулся тот.

— Здесь у нас не начальная школа, — строго заметил советник Ситис.

Ниа вздохнула громче, чем следовало. Ну, зачем усложнять и без того сложные отношения?

Мэт молчал, не зная, по-видимому, что на это ответить.

— Может быть, у вас есть какие-нибудь вопросы? — спросил Доминик.

— Извините, тот парень, который привёл меня сюда, он, кажется, не очень понимает по-албалийски… Вы не подскажете, где здесь туалет?

Все молчали.

Ниа не выдержала и встала, хлопнув по столу своей тетрадью.

— Я провожу!

Когда Мэт и Ниа вышли, профессор Сатабиша тихо рассмеялся.

— Не обращай внимания, — сказала девушка, — они всех так новеньких встречают.

На самом деле, это было не совсем правдой, но Ниа казалось: лучше, когда тебя презирают из-за твоей молодости, чем из-за твоей национальности.

— Ничего, я в полном порядке! — весело сказал Мэт. — А тебя как зовут?

— Ниа.

— Будем знакомы, — он протянул ей руку.

Девушка пожала её.

— Да, кстати тебе туда, — она показала на одну из дверей.

— Спасибо, покараулишь мою сумку?

— Конечно.

— Может, оставишь пока вещи у меня, — нерешительно предложила Ниа, когда Мэт вернулся.

— Это было бы здорово.

Они дошли до её комнаты.

— Вот здесь я живу.

— Классно! А теперь мне что делать?

— Нужно пойти к заместителю ректора и получить постоянный пропуск. Его кабинет на первом этаже. Если хочешь, я покажу.

— Ты извини, что я тебя напрягаю.

— Ничего, у меня сегодня нет дополнительных занятий, так что я свободна. Пойдём.

Пока они спускались по лестнице, Ниа рассказывала ему об университете, как когда-то рассказывала ей бывшая подруга. «И когда это я успела превратиться в Ливору?» — удивилась девушка.

Несмотря на то, что заседание должно было уже закончиться, заместитель ректора ещё не вернулся. Ниа с Мэтом отправились на экскурсию по первому этажу. Сделав круг, они снова подошли к кабинету советника Ситиса, дверь была приоткрыта.

— Ну, удачи тебе, — сказала Ниа.

— Спасибо, — Мэт помахал ей рукой.

Поднявшись в свою комнату, Ниа ещё раз обдумала случившееся. Её волновали две вещи: как отнеслись к этому профессор Сатабиша и Солус Альгеди. У них обоих были причины, чтобы недолюбливать Албалию, но… Профессор Сатабиша стремится создать язык, способный объединить всех людей. Вряд ли жители Албалии не включены в понятие «все». А вот Солус… Наверное, он осуждает её… И Рейчел тоже… «Ладно, я как-нибудь это улажу…»

Наступило время ужина, а Мэт не возвращался. Ниа посмотрела на огромную сумку в прихожей и решила остаться. Начать улаживать что-то прямо сегодня она была не готова.

Мэт вернулся через два часа.

— Ты извини, что превратил твою комнату в камеру хранения, но тут все такие занятые! Я час прождал заместителя ректора, потом ещё час — распорядительницу комнат. Теперь я живу в пятьсот сорок девятой, а работаю в двести сорок восьмой. Главное, не перепутать!

«Узнаю Ливору. Ну, кто же так налаживает отношения! Они всё только портят!» — подумала про себя Ниа.

— Ты ещё не был в библиотеке. Там на тебя одну книгу два года записывать будут. Но это мелочи, на самом деле здесь очень хорошо.

— Кстати, о библиотеке. Ты не могла бы завтра со мной сходить туда? Я не очень разбираюсь в этих учебниках.

— Конечно, — ответила немного удивлённая Ниа. — Только я в учебниках албалийского тоже не очень разбираюсь.

— Ну, ты же профессиональный преподаватель.

— А ты какой?

— Честно говоря, вообще никакой, — по-мальчишески улыбнулся Мэт. — Я только школу кончил, а потом всякой работой перебивался. У нас обучение недёшево стоит. Да, и не очень-то я люблю сидеть за партой. Мне нравится путешествовать. Я автостопом почти всю Албалию объездил. И сюда приехал, потому что тут новые места, новые люди. Просто других желающих за такую зарплату работать не нашлось.

— Вот как… А по албалийскому у тебя что в школе было?

— Иногда четвёрки, но в основном тройки.

— А… Тогда… завтра после обеда сходим в библиотеку.

— Спасибо! Ну, я пошёл обживаться на новом месте! До завтра!

— До завтра…

Может, остальные не так уж сильно ошибались насчёт Албалии? И Солус намного лучше научил бы мальчика албалийскому, чем Мэт. «А профессор Сатабиша намного лучше бы научил твоих ребят лабрийскому и в миллион раз лучше научил бы Элафоса языку Аин, но выбрали-то тебя. Надо дать человеку шанс!»

На следующий день после обеда, за которым Рейчел дулась, всё больше становясь похожей на Ливору, Ниа сходила с Мэтом в библиотеку за книгами. Едва посмотрев на юношу, госпожа Брилла мысленно отправила его в ящичек с шифром «И» (идиоты). Вообще Ниа казалось, что к людям она относится также как к книгам, записывает в картотеку и кладёт на полку. Интересно, в каком ящичке лежала карточка Ниа? Наверное, тоже с шифром «И».

Девушка посоветовала Мэту взять учебник с интенсивным курсом албалийского, потому что мальчик будет учиться здесь только полгода.

— Прочитай внимательно первый урок и подумай, как ты будешь объяснять это ребёнку, — сказала она Мэту, а сама подумала: «Боже! Я уже начала давать методические рекомендации! Ужас, бедный мальчик! Учитель ничего не знает, и методист такой же!»

— Есть! — радостно крикнул Мэт.

— Ладно, мне надо идти, у меня занятия.

— Заместитель ректора вроде говорил, что занятия до двух.

— У меня дополнительные.

— Удачи тебе! Увидимся на ужине!

Позанимавшись с Элафосом, Ниа отправилась в столовую.

— Ну, как занятия? — спросил Мэт. — Можно с тобой сесть? — он начал замечать, что никто не хочет с ним общаться.

Ниа боялась обидеть юношу, но и с Рейчел ссориться не хотела.

— Конечно, — сказала она. Может, Рейчел вообще не придёт на ужин, и потом места всем хватит.

Рейчел пришла к концу ужина.

— Это, конечно, не моё дело, — она оперлась о стол, — но там твой студент приехал.

Мэт посмотрел на Ниа.

— Пойдём познакомимся, — сказала девушка.

Они спустились вниз. Рейчел пошла с ними, просто из любопытства.

По дороге, ведущей в университет, брёл худенький мальчик. Длинная чёлка падала на глаза, и он поправлял её привычным усталым движением. В руках у него был чёрный футляр со скрипкой. А рядом семенила крохотная старушонка, несущая на спине узелок с вещами.

— У меня такая же бабуля была, — прошептал Мэт на ухо Ниа. — Слушай, я же гадом буду, если не научу пацанёнка этому языку.

— Сейчас придёт профессор Сатабиша, они наверняка ничего, кроме фораменийского, не знают, — сказал советник Ситис.

Ниа подошла к бабушке и знаками попросила отдать ей вещи. Сморщенное лицо заулыбалось, она сняла со спины мешок и протянула девушке. Ниа чуть не уронила его — как же она носит такие тяжести?

— Давай мне, — Мэт забрал у неё мешок и забросил его на плечо. Старушка заулыбалась и ему.

Тут по ступеням спустился профессор Сатабиша и заговорил с бабушкой на странном певучем языке. Она отвечала быстро, глотая слова, потом начала спрашивать. Профессор указал на Мэта. Бабушка подошла к юноше и, взяв его за руку, залопотала что-то.

— Её зовут Тутелла Нэрви, а мальчика — Байри. Она просит вас позаботиться о её внуке. Он у неё один, — перевёл Хидори.

— Конечно, бабуля, не волнуйтесь, — растерянно пробормотал Мэт.

Старушка показала на мешок и снова залопотала.

— Там у неё варенье, солёные овощи и две нитки сушёных грибов, — продолжал переводить профессор, — она хочет подарить их вам.

— Спасибо… — казалось, Мэт сейчас заплачет.

У Ниа самой на глазах выступили слёзы. Она представила, как старушка работала в огороде, потом закатывала банки и везла из Форамении сюда, чтобы подарить незнакомому человеку, который будет учить её внука.

— Скажите ей, что ещё необходимо внести плату за обучение, — напомнил советник Ситис.

Хидори перевёл его слова. Бабушка Тутелла закивала и достала из складок одежды пластиковый пакетик из-под молока. В нём, завёрнутые в носовой платок, лежали деньги. Она протянула их заместителю ректора.

— Не здесь же, — поморщился он. — Скажите, чтобы она прошла в мой кабинет.

Хидори взял деньги и что-то произнёс по-фораменийски. Старушка благодарно закивала.

— Думаю, мы сами всё уладим, — сказал он Доминику.

Заместитель ректора нахмурился, но промолчал.

— Но бабушка не может вернуться домой сегодня, она ведь устала! — воскликнула Ниа.

— В университете могут жить только преподаватели, студенты и обслуживающий персонал, — напомнил ей правила Доминик.

— Ну, пожалуйста! Она может остаться у меня!

— Хорошо, на одну ночь, — согласился советник Ситис, не дожидаясь, пока профессор Сатабиша попросит его об этом.

— Спасибо!

Хидори сказал что-то бабушке.

— Ниа, проводи госпожу Тутеллу в комнату. А потом, пожалуйста, зайди к Солусу и попроси отвезти её завтра на станцию.

Девушка замерла на словах «зайди к Солусу».

— Хо-хорошо.

— Давай мне мешок, — сказала вдруг Рейчел Мэту, — я помогу Ниа.

— Он не очень лёгкий, — предупредил юноша, — лучше я…

— Я тебя не спрашивала, лёгкий он или нет. Я сказала: дай мне мешок. А тебе лучше остаться с мальчиком.

Она взяла вещи и спросила, посмотрев на Ниа:

— Ну, что, идём?

Старушка с волнением посмотрела на внука. Хидори снова сказал ей что-то по-фораменийски, и она успокоилась.

Девушки вместе с бабушкой Тутеллой поднялись на лифте на пятый этаж и вошли в маленькую комнату Ниа. Старушка сразу развязала свой мешок. Рейчел и Ниа получили за помощь по пирожку и горстке карамелек. Потом рядом с кроватью выстроился ряд банок для Мэта. А профессора Сатабиша, похоже, ожидали вязаные рукавички. Остальные вещи были для внука.

Через полчаса пришли Мэт с Байри. Мальчик теперь не отходил от своего учителя и смотрел на него, как на волшебника, способного исполнить его заветную мечту.

— Старый профессор — просто супер! Он так всё организовал — у него уже и пропуск, и комната, и мантия! — он похлопал Байри по плечу. — Давай, расскажи бабуле, — он легонько подтолкнул его.

Мальчик начал быстро говорить. Голос у него был лёгкий и прохладный, как весенний ветерок.

— Ты должна договориться насчёт машины, — напомнила Рейчел.

— Ах, да… — Ниа посмотрела в пол.

— Иди, я тут побуду с ними.

— Спасибо.

Ниа спустилась на четвёртый этаж и тихо постучала. Солус Альгеди, как всегда, был в своём кабинете. После того разговора они встречались ещё реже, но к обычному «здравствуйте» теперь прибавилось её имя.

— Здравствуйте, Ниа, — сказал он, не поднимая головы.

— Здравствуйте. Извините, профессор Сатабиша просил меня попросить вас… — она сбилась.

— Да? — пришлось посмотреть на неё. Почему она не может сказать всю фразу до конца?

— К нам приехал новый ученик из Форамении. Мальчик, который хотел учить албалийский. И его бабушка… она очень старенькая. Заместитель ректора разрешил ей остаться на ночь в университете, а завтра она должна уехать. Вы не могли бы отвезти её на станцию? Потому что пешком идти далеко и…

— Конечно, я отвезу её, — почти перебил он. — Поезд в Форамению отправляется в начале десятого, выехать нужно в восемь.

— Спасибо вам большое! — она даже приподнялась на носках, словно пытаясь сделать «спасибо» больше.

— Не за что, — ответил Солус, возвращаясь к своим бумагам.

Ниа отправилась к себе. В коридоре стояли Рейчел и Мэт.

— Договорилась?- спросила подруга.

— Да… — она рассеянно смотрела себе под ноги.

— Бабушка Тутелла заснула, поэтому мы тусуемся здесь, — сказал Мэт. — Вещи Байри уже перенесли.

— Молодцы!

— Ладно, мне идти надо, — Рейчел повернулась к Мэту. — Не знаю, какой из тебя преподаватель, но если не научишь мальчика, я тебя закопаю, понял?

— Да, я сам себя закопаю, — пробормотал он, когда Рейчел ушла. — Слушай, ты мне поможешь? — он с надеждой посмотрел на Ниа.

— У меня сейчас занятия, я освобожусь и зайду к тебе. Не волнуйся, всё будет хорошо.

Она на цыпочках вошла в комнату, взяла со стола синюю тетрадку со звёздочками и побежала к профессору Сатабиша.

— Бабушка Тутелла уснула. И я сходила к профессору Альгеди, он обещал её отвезти.

— Замечательно, — улыбнулся Хидори.

Ниа подумала, знает ли профессор, что Мэт не преподаватель. Ей почему-то казалось, что знает.

После урока она пошла к Мэту. Тот обложился учебниками и словарями.

— Я сам только что узнал, что в моём языке такие правила есть! Как же я их ему объясню? — вздохнул он.

— Ничего, я тоже не планировала преподавать лабрийский иностранцам, — подбодрила его Ниа. — Главное — желание.

И они начали репетировать завтрашнее занятие. Ближе к полуночи заглянула Рейчел — спросить, во сколько уезжает бабушка, — и принесла вырезанную из журнала статью про рок-группу, в составе которой был и скрипач.

К себе Ниа вернулась около двух. Старушка по-прежнему тихо посапывала. Ниа завела будильник, потом открыла сумку и достала из кошелька недавно полученные семьсот коэнов. Пятьсот положила в шкатулку, а двести осторожно засунула в кармашек старенького платьица бабушки. Потом села на стул, отодвинула ноутбук и, вспомнив строгое: «Стол не самое подходящее место для сна», — опустила голову на гладкую деревянную поверхность.

Разбудил девушку не звонок будильника, а старые шершавые руки, гладящие её по голове. Бабушка Тутелла улыбнулась и показала на часы. Семь двадцать пять.

Ниа улыбнулась в ответ и побежала ставить чай. Через десять минут пришла Рейчел, а потом Мэт с Байри. Выпив чай с пирожками, они спустились вниз. На ступеньках перед университетом уже стояли профессор Сатабиша и Солус Альгеди.

Хидори поздоровался со всеми. Солус кивнул и заговорил со старушкой по-фораменийски. Ниа смотрела на него и думала, как сделать так, чтобы восхищение на её лице стало чуть менее заметным.

Бабушка Тутелла обняла девушек и Мэта, долго трясла руку профессору Сатабиша и прижимала к груди Байри. Потом Солус помог старушке сесть в машину.

Все махали руками, пока чёрный автомобиль не скрылся за поворотом.

Профессор Сатабиша что-то сказал Байри, и мальчик кивнул.

— Теперь это ваш ученик, — произнёс он, серьёзно посмотрев на Мэта. И Ниа поняла, что профессор больше не будет помогать ему. Пока Мэт не докажет, что достоин этого. Ей хотелось рассказать профессору, как юноша до двух часов готовил занятие, но она знала, что он сам увидит, если Мэт всё сделает правильно.

Вернувшись в университет, странная компания разбрелась. Байри со своим учителем пошли в студенческую столовую (Мэт решил проконтролировать, как будут кормить его ученика), профессор Сатабиша постучался в какой-то кабинет, а Ниа с Рейчел поднялись на пятый этаж.

Позавтракав, девушки отправились на занятия. Ниа так волновалась за Мэта, что сама несколько раз ошибалась. После первой пары ей хотелось побежать к нему, но, вспомнив своё первое занятие, решила подождать до обеда. Так как встретиться с Мэтом было нельзя, Ниа пошла к Солусу узнать, как доехала бабушка Тутелла.

В его кабинете за партой один единственный ученик — смуглый юноша в потрёпанной мантии — старательно писал что-то в тетради.

— Извините, я хотела спросить, как бабушка?

— Хорошо, я посадил её на поезд, — ответил Солус.

На его столе рядом с книгами лежала горстка карамелек.

После занятий Ниа не пришлось идти к Мэту. Он сам к ней прибежал.

— Ну, как? — спросила девушка.

— О! — только и мог произнести он.

— Понравилось?

— О! — судя по блеску в его глазах, это означало «да».

— Мальчик доволен?

— Кажется… Я старался делать, как ты говорила. Конечно, пару раз напутал, но вроде всё в порядке.

— Молодец!

— А завтра?

— Не паникуй. Сейчас пообедаем, потом у меня занятия с Рои, поэтому ты пока отдохнёшь, а после ужина сядем и сделаем второй урок.

— Ты же не можешь все полгода со мной нянчиться.

— Все полгода я не буду, — улыбнулась Ниа.

Она быстро пообедала, набрала несколько текстов для своих занятий и пошла к Рои. Девочка с нетерпением ждала времени, когда можно будет пойти в школу. Теперь она повсюду ходила с маленькой сумочкой, в которой лежал блокнот с карандашом. Половину урока они занимались албалийским, а половину — языком Аин. Рои уже могла читать и писать на обоих языках.

В шесть часов Ниа отпустила девочку. Та поцеловала преподавательницу и побежала вниз. На последних ступеньках лестницы Рои увидела мальчика, он медленно спускался, шёпотом повторяя про себя слова. Услышав звук лёгких шагов, он обернулся. Рои остановилась, взметнув складки юбки-солнышка.

— Здравст-вуй, — по слогам произнёс Байри выученное недавно слово.

Девочка достала блокнот и написала в нём: «Здравствуй».

На глаза упала чёлка, он поправил её и сказал:

— Ме-ня зо-вут Байри.

Девочка снова взяла карандаш: «Меня зовут Рои».

— Ро-и, — повторил мальчик последнее слово.

Девочка кивнула. Ей очень хотелось пойти с ним, но она ещё не училась в школе и не могла ужинать с другими студентами. Она помахала рукой и убежала. Всю дорогу она думала о мальчике. Наверное, он недавно приехал. Она не видела его раньше. Можно было спросить о нём Ниа, но Рои боялась. И потом, вряд ли мальчик захочет с ней дружить. В деревне были дети, но никто из них не хотел играть с девочкой, которая не умеет говорить.

Рои не знала, что мальчик тоже думал о девочке, которую случайно встретил после занятий. И тоже хотел спросить о ней. На его языке в университете говорили два профессора — молодой и старый — но их он боялся. Его преподаватель был добрым, но Байри пока не мог спросить его.

В пятницу Рои набралась смелости и после занятия написала в своём блокноте: «В прошлый раз я видела здесь мальчика. Его зовут Байри. Ты знаешь его?»

— Знаю, — улыбнулась Ниа. — Он приехал во вторник, чтобы изучать албалийский язык. Он хочет стать скрипачом… Тебе он понравился?

Рои опустила глаза.

— Я не могу говорить, — показала она.

— Ну и что? - тоже знаками спросила Ниа. — Мы же с тобой друзья.

— Ты как мама. Мамы любят всех детей.

Ниа с внезапной тоской обняла девочку.

— Мы собирались устроить в воскресенье пикник на моём любимом холме. Приходи, если захочешь, — сказала она, гладя мягкие волосы Рои.

Девочка грустно улыбнулась и пошла домой.

Рои очень боялась идти на пикник, но, когда наступило воскресенье, она встала пораньше и разложила на кровати свои платьица. Выбрав жёлтое, с рукавчиками-крылышками, она надела его, собрала волосы в два хвостика и пошла к холму.

Все уже были там. Мэт с Рейчел перекидывались мячом. Похоже, девушка примирилась с национальностью Мэта, хотя частенько целилась ему в голову. Но не попадала, потому что Мэт здорово играл в мяч. Ниа с Байри лежали на красном покрывале и листали какую-то книгу.

Они казались такими счастливыми, и все они могли говорить. Рои в нерешительности прижала кулачки к груди. А вдруг она всё испортит, если подойдёт? Вдруг…

И тут Байри поднял голову. Он коснулся рукава Ниа и показал на девочку.

— Рои! Иди к нам! — позвала Ниа.

Девочка поднялась на холм и остановилась у края покрывала.

— Привет! — сказал Мэт. — Ой!

Он отвлёкся, и Рейчел, наконец, попала ему в голову.

— Дай пять! — она хлопнула Рои по ладошке.

— Это Мэт, преподаватель Байри, — представила Ниа. — А это Рои, моя ученица.

Девочка наклонила голову.

— Садись, покушай, смотри, сколько тут еды, — сказала Ниа.

— Я уже поела.

— Тогда попробуй конфеты, Мэт их из Албалии привёз. А мы пойдём поиграем в мяч. Давайте спустимся немножко, там склон более пологий, — Ниа подняла мяч и подтолкнула Мэта.

— Ты же говорила, что не умеешь играть? — удивлённо пробормотал юноша.

— Я тебе что, остаток мозгов отбила? — насмешливо спросила Рейчел.

— Мэт, лови! — Ниа кинула ему мяч.

Рои осторожно сняла туфельки и села на красное покрывало. Байри протянул ей коробку с конфетами. Она достала одну и прижала руку к груди. Мальчик повторил жест и потом произнёс по-албалийски:

— «Спасибо»?

Рои кивнула.

Он задумался, потом сказал:

— «Здравствуй»?

Девочка показала слово.

— «До свидания»?

Она помахала рукой.

Байри повторял слова, которые выучил за три дня, потом короткие предложения, а Рои показывала их на своём языке.

Когда взрослые вернулись, они увидели, как Рои с Байри медленно спускаются с холма. Мальчик указывал на что-нибудь, а девочка изображала это жестами.

— Он выучит её язык быстрее, чем мой, — улыбнулся Мэт.

— Ты тоже хороший учитель. Смотри, сколько всего Байри узнал за три дня, — успокоила его Ниа.

— Это благодаря тебе.

— Не прибедняйся, — толкнула его Рейчел. — Кроме того, не будет же она всё время с тобой до ночи сидеть. У неё и так работы навалом.

— Да, понимаю я, — вздохнул Мэт.

Ниа слушала их, и ей казалось, что она снова вернулась в Лабрию во времена своей учёбы в университете. Джина, Тихэ, Лени… Девушка снова чувствовала себя частью команды. Она смотрела на поле и лес, окружающие холм, и думала, что уже не представляет своей жизни без этого места… без этих людей…

* * *

Тёплый летний ветер листал дни, как страницы раскрытой книги. Ниа только успевала закончить одно дело, как приходилось начинать следующее. Казалось, жизнь превратилась в быстрый сияющий танец, в котором нет времени думать, нужно только двигаться в такт музыке.

Июнь был чудесно солнечным, но Ниа знала, что одно сердце не может согреть даже самое летнее солнце. Для него не было ужаснее месяца, чем июнь. Каждый раз, отправляясь с друзьями на прогулку, она думала о нём, всегда остающемся в своём кабинете.

В одну из суббот Ниа пошла немного побродить по аллеям вокруг университета. Девушка давно уже не гуляла одна, но сегодня ей хотелось именно одиночества. Она медленно брела по звенящей сверчками траве и смотрела вверх. Одиночество представлялось ей большим белым облаком. Она отпустила своё облако, надеясь, что там, у самой кромки неба, оно встретится с его одиночеством.

И тут Ниа услышала тихие звуки скрипки. Они не улетали ввысь, а лучами заходящего солнца стелились по земле, вплетаясь в засыпающие цветы, шелест осоки у заросшего пруда, отражения далёких звёзд в зелёной воде.

Девушка прошла немного вперёд и увидела Байри, у ног которого сидела Рои. Заметив Ниа, мальчик опустил смычок. Золотистые лучи замерли.

— Байри, ты можешь сыграть эту музыку для одного человека? — прижав руки к груди, попросила Ниа.

— Да… — растерянно протянул мальчик.

— Подожди меня! Пожалуйста, подожди!

Она бросилась бежать, стараясь не думать о том, что собирается сделать. Думать было нельзя, иначе она никогда не отважится постучать в дверь и сказать в ответ на…

— Здравствуйте, Ниа, — жёстче, чем обычно, сегодня ему никого не хочется видеть. — Извините, но я занят, — на столе книги, в которые он не смотрит.

— Простите, но не могли бы вы пойти со мной! — легко, на одном дыханье.

— Куда? Зачем?

— Пожалуйста!

— Что случилось?

— Пожалуйста!

Он нехотя поднялся и пошёл за ней. Ниа вышла из университета и побежала по тропинке.

— Куда мы идём? Вы можете мне сказать, что случилось? — нетерпеливо произнёс Солус ей в спину.

— Ещё чуть-чуть! — умоляющее произнесла Ниа.

Они добрались до конца аллеи и увидели сидящих у невысокой полуразрушенной стены мальчика и девочку.

— Байри, пожалуйста, можешь ещё раз сыграть ту музыку?

— Ниа! — он рассердился. Если бы не дети, он сказал бы, что её это не касается, что она не имеет права…

— Пожалуйста! — она умоляюще сплела руки. — Просто послушайте!

Байри поднялся и взял в руки скрипку. И снова полились солнечные лучи, теперь каждый из них поднимался и пронзал высокую фигуру в чёрной мантии. Скоро он весь стоял, пронзённый золотистой музыкой. Вдруг, словно сдавшись, сел на траву.

Ниа очень хотела остаться, но понимала, что на это у неё действительно нет права. Она неслышно вернулась на аллею и посмотрела на небо. Летом особенно легко верилось в Бога. Ниа шла по дороге и просила, чтобы Он помог Солусу простить этот июнь.