Пока бьётся твоё сердце (гет)

— Гермиона? Гермиона, ты здесь?

Гарри оглядывался по сторонам, сидя на чердаке. В первые минуты он ждал, что его подруга снова появится перед ним и они вместе бросятся на поиски её недоделанного убийцы, но секундная стрелка на наручных часах продолжала двигаться по кругу, а Гермиона всё не отзывалась.

— Нет-нет-нет, — повторял Гарри и качал головой, — только не это. Ты не можешь исчезнуть сейчас! Гермиона!

Его сердце обещало выскочить из груди от волнения. Гермиона ведь исчезала и до этого, скорее всего, она снова сильно переволновалась, вот и слилась со своим телом. Однако мысли приходили одна хуже другой. У него почти не осталось времени, возможно, прямо сейчас Гермионе ещё хуже, чем раньше, возможно, она едва дышит, где бы она ни находилась. Он должен её найти как можно скорее. Гарри вскочил на ноги и побежал к двери. Преодолел лестницу, коридор, бросился к следующей лестнице и от спешки пропустил несколько ступеней. Благо, что его рука успела схватиться за перила и он повис на них, избежав падения. Именно это событие, чуть не обернувшееся приобретением новых травм, заставило его призадуматься, а куда он, собственно, бежит. Гарри понятия не имел, где живёт Гойл и как его искать.

Секунды раздумий закончились звучным хлопком по собственному лбу. Гарри снова побежал, только теперь не к входной двери, а к камину в гостиной. Горстки летучего пороха хватило, чтобы через минуту вылететь из камина в Министерстве и со всех ног броситься по коридору.

— Мистер Поттер? Вы уже поправились? — удивился дежурный, поднявшись на ноги, но Гарри не обратил на него внимания и побежал к лифту.

Он придавил кнопку первого этажа, и кабинка понесла его вниз. От возбуждения Гарри постукивал пальцами по стенке, к которой прислонился. Ему казалось, что лифт едва полз с этажа на этаж. Не выдержав этой пытки, Гарри достал из-за пояса волшебную палочку и взмахнул, целясь в пол.

— Депульсо максима!

Такого варварства министерский лифт на себе ещё не испытывал и, пронзительно заскрежетав, как раненый зверь, рванул вниз, прямиком в Отдел тайн. Гарри по прибытии давил на кнопку, надеясь подняться чуть выше, но лифт после свершенного над ним насилия отказался кого-либо обслуживать. Гарри грубо его выругал на прощание и, дернув за дверь, выбрался наружу, быстро преодолел два лестничных пролета и бросился к кабинету министра магии. Кингсли, к его облегчению, находился на месте и занимался чтением каких-то свитков за столом.

— Гарри? — удивился он, оторвавшись от дела. — Что-то случилось?

— Мне… нужно… чтобы вы… — едва дыша, начал Гарри без приветствий, — нашли и… доставили сюда… Гойла. Грегори… Гойла. Это… крайне… важно.

— Может, ты сперва присядешь и выпьешь воды? — предложил Кингсли.

— Некогда… это… это касается… исчезновения Гермионы, — ответил Гарри, судорожно делая очередной вдох. — Она всё ещё… может быть… жива. Я серьёзно, — прибавил он, видя, как изменилось лицо министра. — У меня точная… информация. Прошу вас… сделайте это. Немедленно.

Кингсли заметно нахмурился, но молча поднялся с места, взмахом руки снял защиту с персонального камина, установленного в его кабинете, зачерпнул горсть летучего пороха из горшочка на полке и кинул за решётку.

— Фултон, можете заглянуть ко мне?

В камине через пару мгновений показалась бритая голова главного мракоборца.

— Вызывали, господин министр?

— Мне нужно, чтобы вы собрали всех свободных людей и доставили в мой кабинет мистера Гойла. Это дело не терпит отлагательств.

— Гойла? Это которого? Который на пожизненном в Азкабане?

— Нет, младшего. Грегори Гойла. Насколько мне известно, фамильное поместье ему пришлось продать ввиду разросшихся долгов. Думаю, вы со своей агентурной сетью быстро его разыщете.

— Младшего, так младшего. Будет исполнено.

На этом голова Фултона из камина исчезла. Кингсли вновь предложил Гарри присесть и взмахом палочки отправил к нему по воздуху кувшин с водой и стакан.

— Благодарю.

Гарри с жадностью осушил стакан с водой и наконец опустился на стул.

— Может, расскажешь, почему вдруг именно сейчас? — спросил Кингсли, вернувшись на своё место. — С чего ты решил, что Гермиона всё ещё жива? И почему виновный Гойл? Откуда это всё стало известно?

— Боюсь, вы мне не поверите, если я скажу, — ответил Гарри, взглянув на пустой стакан. — Так получилось, что у меня появился свидетель…

— Свидетель?

— Да. Но я не могу вам его предъявить, он… Простите, но это очень долгая история, давайте дождёмся Гойла, и, уверяю вас, он всё прояснит.

Кингсли только хмыкнул и вернулся к своим свиткам. Гарри понимал, что несправедливо обижал его недоверием и в то же время понимал, как бы странно прозвучало его заявление о призраке Гермионы, которого больше никто не мог видеть. С таким утверждением его бы точно отправили на принудительное лечение в Мунго, прямиком в палату к Локонсу и чете Долгопупсов. Оставалось только ждать.

Гарри выпил ещё полстакана воды и продолжил посматривать на часы. Каждая минута, казалось, тянулась вечность. Совесть едко твердила, как нехорошо вышло с Кингсли, всегда готовым ему помочь. Память, вторя ей, подбрасывала разные моменты прошлого, где Гарри вместе с министерскими сотрудниками обыскивал Хогвартс и его окрестности. Они исследовали все чердачные помещения, прошли подземелья, заглянули в каждый класс, учительский кабинет, чулан, туалет и сокрытые чарами коморки. Исследовали потайные ходы, обыскали Тайную комнату, заставили без того пострадавшую Выручай-комнату открыться. Их отряд не без конфликтов прошёл через лагерь кентавров, уменьшил численность населения акромантулов, подвинул бедного Грохха с насиженного места, подвергся нападению гиппогрифов, защищающих свои гнёзда, и вернулся к замку.

За четверть часа Гарри вспомнил, как отчаянно искал Гермиону и сколько успел повидать за те дни. Тогда он не видел ни масштаба своей деятельности, ни то, каким помешательством или безумием она выглядела для других. А теперь воспоминания накатывали на него, как волны, и он чувствовал смесь горечи и тревоги. Что же за всё время поисков он мог упустить? Неужели Гойл настолько мерзок, что и тело Гермионы унёс куда-то далеко? А что, если он и не вспомнит куда?

Прошло ещё минут пять, не более того, и в коридоре послышались шаги. Гарри нетерпеливо повернулся к двери и первым взглянул на раскрасневшегося главного мракоборца, за которым следовало ещё несколько человек.

— Поганый лифт опять сломался, — мрачно доложил Фултон, повернулся к подчинённым и небрежным жестом велел им пройти. — Мистер Грегори Гойл собственной персоной. Отловили в одном из баров.

Гарри едва узнал Гойла, потому как тот сделался куда старше своих лет и неприятнее на вид. Отёчное его лицо имело тупое выражение, глаза заплыли, мантия на плечах была грязной и потрёпанной, а руки красными и опухшими.

— Ми-и-и-н-и-и-с-т-р, — пошатнувшись, протянул Гойл с глупой улыбочкой и, выпущенный из рук, развалился на полу.

— Таким вот нашли, — пояснил Фултон. — Попробовать привести в чувства или вызвать кого из целителей?

Раньше, чем Кингсли бы принял решение, Гарри схватился за волшебную палочку и взмахнул. Окатил Гойла ледяной водой и схватил его за шкирку.

— Где Гермиона? Куда ты её дел? — требовательно спросил он и швырнул неприятеля к столу. — Отвечай по-хорошему! Быстро!

— Че-го-о? — протянул Гойл, вынужденный открыть глаза, и прищурился. — По-о-оттер?

Правая рука Гарри, бездействовавшая прежде, сжалась в кулак и двинула по лицу неприятеля, левая, которой он был вынужден научиться колдовать, снова взмахнула палочкой, и Гойла отшвырнуло к стене.

— Ты думаешь, я стану возиться с таким подонком?! — грозно спросил Гарри. — Гермиона и Рон спасли тебя от смерти, и чем ты за это отплатил?! Бросил «Аваду Кедавру» в Гермиону и спрятал её тело?!

Гойл промычал что-то нечленораздельное, отвернул голову и небрежно махнул рукой в сторону Гарри, что последнего ещё больше разозлило.

— Нет, ты скажешь мне, где она! — воскликнул он и снова воспользовался палочкой. — Агуаменти! Баубиллиус!

Яркая бело-жёлтая молния, соскочившая с конца волшебной палочки, ударила Гойла в грудь, и его тело сотрясло, точно от заклятия «Круциатус». Главный мракоборец, было, что-то тихо сказал, и двое его подчинённых двинулись к Гарри, но стоявший по другую от них сторону Кингсли вскинул руку, и на этом попытки вмешаться в происходящее кончились.

— И это после того, как твой дружок Крэбб выпустил Адское пламя, которое могло погубить всех?! — прекратив пытку, сурово продолжал Гарри. — После того, как мы все согласились, что ты был слишком юн, находился под влиянием Волан-де-Морта и позволили тебе остаться на свободе? Так ты это оценил?!

Гойл то ли хмыкнул, то ли хрюкнул и поднял на противника куда более осознанный взгляд.

— «Позволили»? Кака-а-ая че-е-есть! Грязнокровки и полукровки разрешили нам жить! — прибавил он и противно засмеялся.

Гарри не выдержал и снова взмахнул палочкой.

— Баубиллиус Дуо! — Двойной разряд заставил Гойла задёргаться сильнее. — Где Гермиона?! — закипел Гарри, больше не желая вести разговоры с тем, кто даже не способен разумно мыслить. — Куда ты дел её тело?! Или ты думаешь, мы не знаем, что в тот день ты торчал в туалете?!

Гойл едва успел сдвинуть в недоумении брови, как его ударило молнией ещё раз.

— И что же ты там делал, о сильный чистокровный сын?! — горячо продолжал Гарри. — Слёзы лил по тупице Крэббу?! Или оплакивал папочку, которого ждал Азкабан?!

— Заткнись, — процедил Гойл, медленно и неловко сжимая пальцы в кулаки.

— Какое счастье, что он оттуда уже не выйдет! Так и сгниёт, как последний кусок дерьма! Так же, как и другие приспешники Волан-де-Морта, потому что все вы ломаного кната не стоите! И ты отправишься следом за отцом, я прослежу, чтобы ты видел, как он будет гнить в соседней камере!

Гойл зарычал, вскакивая на ноги, и бросился в атаку, но реакция после выпитого у него уже была не та, поэтому Гарри с легкостью увернулся от удара, пронаблюдал, как противник развалился между стульев, и едко прибавил:

— Как это было «смело» — нападать на беззащитную девушку со спины. У вас, смотрю, у чистокровных, такая низость и трусость в крови.

— Зато эта дрянь сдохла! — мстительно произнёс Гойл и, пошатнувшись, поднялся на ноги. — Слышишь, Поттер?! Сдохла твоя грязнокровочка! Не представляешь, с каким удовольствием я смотрел на её тело! Вся такая умненькая храбренькая дрянь, а попалась как последняя дурочка в туалете и рта не успела раскрыть! Ха! Вот так забавно!

Гарри резко двинулся вперёд, собираясь Гойлу врезать, и неожиданно для себя наскочил на невидимую преграду — это Кингсли, наблюдавший всё это время за происходящим, взмахнул палочкой.

— Так значит, вы не отрицаете, что напали на Гермиону Грейнджер, мистер Гойл? — невозмутимо спросил он и ещё одним взмахом притянул к себе из ящика стола пузырёк с бесцветной жидкостью. — Фултон, будьте так добры…

Главный мракоборец бесцеремонно схватил Гойла за волосы. Невербально наколдованные верёвки обвили тело последнего, и Кингсли без особых усилий влил ему содержимое пузырька в рот.

— Так куда вы дели тело Гермионы Грейнджер? Насколько я знаю, антитрансгрессионные чары были снова наложены на Хогвартс спустя считаные часы после Битвы. Она всё ещё в его пределах?

— Да. Я положил её ночью туда, куда и кладут обычно покойников, — нехотя ответил Гойл. — Подумал, вряд ли там кто-то станет искать.

Гарри не сдержался и ударил кулаком по невидимой преграде — в ту самую ночь, когда он отдыхал после Битвы, этот подлец выносил тело Гермионы из замка.

— Мы обыскали весь Хогвартс и его окрестности, мистер Гойл, — продолжал между тем Кингсли. — Назовите конкретное место.

— Так я же назвал! Что, вокруг Хогвартса так много гробов стоит?

Пустой пузырёк из руки Кингсли выпал. Гарри замер не менее потрясённый от услышанного и столкнулся с ним взглядом.

— Что за ерунда? — недоумённо спросил Фултон. — Кингсли, у вас что, бракованная сыворотка правды или она уже выдохлась?

Ответа не последовало. Молчание, неловко повисшее в кабинете, нарушил своим смехом Гойл.

— Вот это была умора! Смотреть, как куча недоумков бегала по замку, а потом по его окрестностям! Ха! Все такие умные и правильные, никому и в голову не пришло, что дохлая грязнокровка всё это время была прямо у них под носом! Ха! Ха! Не зря я её кинул в гроб к старому пердуну! Надеюсь, они уже сгнили! Ха! Ха! Ха!..