Пока бьётся твоё сердце (гет)

Гермиона качала головой, не веря в то, что слышала. Гарри же нетерпеливо ходил по спальне взад-вперёд и в запале твердил открывшиеся перед ним истины.

— Вот почему ты исчезаешь! У тебя есть связь с телом! Ты испугалась, когда мы встретились в первый раз, вышла с кухни, никого не увидела и исчезла! Ты исчезла, когда поняла, что умерла! Ты исчезла, когда Тедди чуть не разбился! Ты исчезла, когда я тебя поцеловал, и ты поняла, что тоже мне нравишься! Гермиона, в твоём теле всё ещё бьётся сердце, и каждый раз, когда ты испытываешь сильные эмоции, ты исчезаешь, потому что твоё сердце начинает биться быстрее, и ты становишься едина со своим телом!

Из-за его бурного потока слов и рассказа о том, как она пообещала быть с ним, Гермиона переволновалась и исчезла. Гарри немного подождал, прежде чем она появилась вновь.

— Что я тебе говорю! — воскликнул он в невероятном возбуждении и вернулся на кровать. — Ты жива, всё ещё жива! Тебе нужно только вспомнить, что с тобой произошло, и тогда я смогу тебя найти! Ну же…

Он был перед ней на коленях, держал её лицо — насколько это было возможно в их положении — в своих ладонях и смотрел в её испуганные глаза.

— Постарайся сосредоточиться на том дне, на мне, на чувствах ко мне. Прошу тебя, дай мне шанс тебе помочь, ведь именно за этим ты здесь.

Их губы вновь слились в поцелуе. Гарри закрыл глаза и не думал о прохладе, обжигающей его лицо, не думал о своих пальцах, норовящих пройти сквозь щёки Гермионы. Он думал о том, как бы страстно, нежно, горячо её целовал, будь она сейчас перед ним живая. Думал, как бы заправлял её непослушные пряди волос за ухо и шутливо обещал подарить ей заколки. Когда он отстранился, Гермиона сидела перед ним невероятно печальная, готовая вот-вот заплакать, и качала головой.

— Ничего! Это всё ничего не меняет! — твердил Гарри. — Наверняка есть и другой способ, как восстановить твою память!

Как же ему всё-таки удалось заснуть в эту ночь, Гарри не помнил: то ли Гермиона не выдержала и ударила его по голове, чтобы остудить, то ли она твердила ему, что на дворе ночь и просила успокоиться… Он помнил лишь её лицо перед собой, её проникновенные глаза и губы, шептавшие что-то.

Поутру спальню заливал солнечный свет, и Гарри обнаружил себя лежащим поперёк кровати. В первую минуту ему показалось, что он совершенно один, и всё, что произошло ночью, всего лишь сон. Но потом он поднялся и, повернувшись, увидел Гермиону. Она стояла у окна и в солнечном свете выглядела очень бледной. Такой, что ещё немного и сквозь неё тоже можно будет видеть очертания других предметов.

— Привет, — сказала она, повернувшись. — Тебе получше?

— Ты блекнешь… — с тревогой заключил Гарри вслух и вскочил с кровати. — Вот почему ты явилась! Гермиона, у нас не так много времени! Нам нужно как можно скорее тебя найти!

Гермиона едва поспевала за ним на лестнице и ворчала у ванной комнаты, когда Гарри выскочил навстречу, не стерев след зубной пасты со щеки. Завтракал он тоже в спешке: закидывал и яичницу, и куски хлеба, и сыр в свой рот и запивал холодной водой.

— Ты же испортишь себе желудок! — ужасалась Гермиона.

— Ерунда какая, поправлю Костеростом! — нетерпеливо отвечал он.

— Вообще-то он для роста костей.

— Значит, Желудкоростом, Желудкоправом… Да не важно!

Гарри побросал грязную сковородку, тарелку с ложкой и чашку в раковину и поспешил к двери. Через какие-то минуты он летел на метле, взятой у мадам Розмерты, к Хогвартсу. Гермиона, несмотря на своё призрачное состояние, сидела за его спиной, крепко вцепившись ему в пояс, отчего даже касания ветра были не столь ощутимыми, как её прохладные руки. Сегодня Гарри ни с кем не здоровался и быстро шёл в библиотеку. Он точно знал, что хочет найти.

— Мы должны восстановить твою память до последнего момента! Будем работать вместе и читать по две книги!

Гермиона беспрекословно его слушалась, а Гарри старался не обращать внимание на учеников, недоумённо поглядывающих на то, как он торопливо просматривает одну книгу и периодически листает соседнюю.

— Может, у него, как у бывшего ловца, и боковое зрение хорошо развито? — озадаченно спросил кто-то.

— А почему же он тогда не три книги одновременно читает? — вопросом ответил кто-то другой.

Гарри ненадолго оторвался от своего занятия, отчего из прохода между стеллажами поспешила исчезнуть троица учеников. К закату энтузиазм Гарри стал ослабевать. Сказывалась разболевшаяся от напряжения голова, затёкшая спина и глаза, уставшие двигаться по строчкам на однотипных страницах. На обед Гарри сбегал на кухню, где домовики с радостью приготовили ему кофе и бутерброды, но и это не помогло восстановить энергию. К закату Гарри нервничал больше и подозревал, что ищет ответы где-то не там, и, судя по молчанию и выражению лица Гермионы, она тоже не имела ни малейшего представления, как им продвинуться. Очередная книга, в которой автор восхвалял себя за мужество, когда побывал в старинном поместье, полным уродливых призраков, и ушёл оттуда живым, вывела Гарри из себя.

— Да лучше бы они тебя там убили! — не выдержав, сказал он и звучно захлопнул эту книгу. — Герой, тоже мне.

Его поступок не смог не привлечь внимание мадам Пинс.

— Мистер Поттер, если вы не намерены больше читать, то я бы попросила вас не портить ценные экземпляры, — строго сказала библиотекарь.

Гарри хотелось ответить, что книга, которую он просмотрел, ничего ценного из себя точно не представляла, но сидящая рядом Гермиона умоляюще на него смотрела.

— Гарри, пожалуйста, ни кипятись, мы так никуда не продвинемся.

— О, прощу прощения, я… — сделав над собой усилие, проговорил он и с напряжением прибавил: — Меня просто очень задело написанное, больше ни в коем случае так делать не буду.

— Хотелось бы в это верить, — строго ответила мадам Пинс, прожигая его своим взглядом, — потому что если вы и дальше будет так варварски обращаться с книжными изделиями, я буду вынуждена сообщить об этом директору.

На этом она развернулась и зашагала по проходу, внимательно поглядывая, кто и чем занимается за другими столами. Гарри тяжело вздохнул и уставился на закрытую книгу. Ему хотелось её не просто захлопнуть, а сжечь, чтобы никакие герои на манер незабвенного Локонса не восхваляли свои мнимые достоинства и подвиги. На мгновение он представил, как здорово бы горела книга, но Гермиона приложила к его ладони свою.

— Ты устал, да? Может, передохнём?

Гарри опомнился, снова взглянув на неё, и вспомнил предупреждение мадам Пинс. Если что, она сообщит директору. При других обстоятельствах он бы, наверное, рассмеялся от этого заявления.

— Точно! — вдруг воскликнул Гарри, хлопнув себя ладонью по лбу, и вскочил с места. — Как же я сразу об этом не подумал? Вот я болван!

— О чём не подумал? — обеспокоилась Гермиона. — Гарри? Ты хорошо себя чувствуешь?

— Пойдём, кажется, я нашёл выход! — возбуждённо ответил он и, забывшись, попытался схватить её за руку. Пальцы прошли сквозь её ладонь. — Ой… извини.

Ученики провожали его из библиотеки недоуменными взглядами и перешёптывались между собой. Директора МакГонагалл Гарри нашёл в коридоре.

— Рада, мистер Поттер, что вы наконец решили выпить со мной по чашке чая и поболтать, но сейчас у меня совершенно нет на это времени, — сообщила она, прижимая к себе несколько пергаментных свитков.

— В таком случае можно я побуду в вашем кабинете? — спросил Гарри. — Мне очень нужно… а-ам… Вам это может показаться странным, но мне очень нужно переговорить с портретами, висящими там. Вы же их не убрали?

Директор МакГонагалл ответила не сразу, она внимательно смотрела на него и будто бы что-то обдумывала, прежде чем доверительно произнести:

— Конечно же я их не убрала. Если для вас это так важно, можете зайти в мой кабинет и побыть там, сколько вам потребуется. Пароль: «Кошачья грация».

Гарри с трудом сдержал удивление, поблагодарил за помощь и поспешил по коридору к каменной горгулье, охраняющей проход. Через какие-то минуты они поднимались с Гермионой по винтовой лестнице, ведущей непосредственно в сам кабинет. Гарри сделал несколько шагов вперёд и замер в окружении множества окон и портретных рам, из которых на него с любопытством посматривали лица бывших директоров школы.

— Э-эм… дамы и господа, — неуверенно начал Гарри и прочистил горло, — уважаемые волшебники и волшебницы, мне очень нужна ваша помощь в решении одного крайне важного вопроса.

— Мы тебя внимательно слушаем, мой мальчик, — доброжелательно откликнулся со своего портрета Альбус Дамблдор.

— Мистер Поттер снова не в состоянии справиться с простейшей задачей, — высокомерно произнёс Северус Снейп, скрестив на груди руки, — кто бы сомневался.

— Так получилось, что моя подруга бесследно пропала, но со временем с ней что-то произошло… произошло с её телом, я думаю, и её душе… её призраку, проекции — называйте, как вам угодно, — удалось как-то отделиться, — продолжал между тем Гарри. — Знаю, это может звучать абсурдно, я и сам до конца не уверен, но проблема в том, что этот призрак не может вспомнить, что случилось перед её сме… перед тем, как её чуть не убили. Знает ли кто-нибудь из вас, как ей помочь? Как восстановить её память? Прошу вас, это очень важно. От этого зависит её жизнь!

Директора молчали, некоторые, хмурясь, некоторые, недоумённо переглядываясь между собой.

— Она живая, я это точно знаю! — отчаянно произнёс Гарри, обводя все портреты взглядом. — Ей нужно только вспомнить, что произошло! Неужели никто из вас не знает, как призраку заглянуть в собственное прошлое? Вы же прошли не одну эпоху и столько всего повидали за свою жизнь! Пожалуйста… помогите мне. Помогите мне спасти её.

Первым откликнулся какой-то почтенный старец с портрета под потолком, но его перебила розовощёкая леди, поспешившая вставить, что он несказанно глуп. Её сухопарая соседка, похожая на вешалку в мантии, жутко возмутилась такому поведению, и лысый волшебник средних лет с противоположной стены поспешил их успокоить. За какие-то минуты Гарри погряз в шуме разных голосов, желающих озвучить своё мнение, даже если оно не касалось сути вопроса.

— Какие же вы все замороченные! — надрывала глотку ещё одна леди сверху, одетая безвкусно и грубо. — В моё время не было никаких убивающих заклятий, ритуалов или рун! Мы поднимали вещи в воздух и нам этого хватало! Я что-то ещё не видела ни одного выжившего человека, если его протыкали летящие навстречу вилы! Это вы развели тут бардак со своими «долгоиграющими» проклятиями, клятвами, ритуалами и прочей ерундой! Вот и мучаетесь теперь с ними, а в моей деревне каждая третья ведьма знала про Обряд Связи и могла увидеть, что стало с дорогим ей человеком! Не думаю, что с призраком это не сработает!

— Дорогая, вы такая дремучая, что я ума не приложу из какого вы века, и кто в здравом уме мог додуматься назначить вас директором школы! — откликнулась сухопарая леди с другой стены. — Нам совершенно не интересно, как вы там раньше жили в деревне и…

— Подождите! — встрял в этот гвалт Гарри и, приблизившись к стене, задрал голову к потолку. Сколько он ни щурился, но прочитать имени ему так и не удалось. — А-ам… мэм, вы сказали: «Обряд Связи»? Что это такое?

— А ещё говорят, я дремучая, — обиженно заметила леди. — Так... простенькое действие, чтобы взглянуть на жизнь покойника. Всего-то и нужно, что собрать немного воды, лунного света, взять кошку и вещь, некогда принадлежавшую этому человеку.

— А кошка для чего? — недоумённо спросила Гермиона. — Своего рода жертвоприношение?

— А кошка зачем? — повторил за ней Гарри. — Её надо убить?

— Подумать только, наш храбрый «герой» собрался спасти человека, но испугался перерезать глотку какой-то кошке, — не преминул съязвить со своего места Северус Снейп.

Гарри этого издевательства не выдержал и взмахнул палочкой. Портрет и при жизни надоевшего ему зельевара свалился со стены, врезался в угол директорского стола, и холст на нём с неприятным треском разошёлся. Снейп, ругаясь, перескочил на соседний портрет, но добродушный Дамблдор не очень-то обрадовался необходимости делить с ним свою раму. Пока другие директора обругивали и прогоняли Снейпа, Гарри продолжал разговор с портретом дамы у потолка.

— Мэм, вы не могли бы объяснить, что мне со всем этим делать?

Дама протяжно вздохнула, больше, скорее, для вида, так как ей явно льстило внимание, и ответила:

— Вода — это проводник, набирающийся в лунном свете необходимой энергии, иными словами, зеркало, в котором можно увидеть многое. Кошка — священное животное, способное открывать врата в иной мир, а вещь покойника — якорь, способный его удержать при плавании по прошлой жизни. Сможете собрать всё это в ночное время суток вместе, и вашему призраку останется только заглянуть в зеркало и увидеть то, что так не даёт ему и вам покоя.

Гарри от переизбытка чувств поклонился даме и поспешил на выход. За его спиной возмущались другие директора, требуя немедленно восстановить раму Снейпа и вернуть этого назойливого беженца на место, но Гарри не было до них дела. Он видел багряную полосу горизонта впереди и, покидая Хогвартс на метле вместе с Гермионой, думал о том, что ему надо поскорее проведать Андромеду Тонкс.