Гарри Поттер и прошлое будущего (гет)

4 июля 1996 года

Было два часа ночи, когда Гермиона, одетая в свою пижаму, залезла в Исчезательный шкаф. Пару минут назад её разбудила Винки, которой они с Гарри поручили следить за директором Хогвартса, делая вид, что она продолжает работать в школе. Взглянув на своего спящего мужа, Гермиона улыбнулась и зевнула. Сев на край кровати, она наклонилась и начала его целовать.

Когда Гарри заворочался, она сказала:

— Винки сообщила, что Дамблдор лёг около часа назад. Думаю, сейчас он уже крепко спит.

— Хорошо всё-таки, что Винки и Добби всё ещё работают в Хогвартсе, — заметил Гарри, мгновенно проснувшийся после её слов. — Начнём веселье?

— Ну а зачем ещё я пришла сюда в два часа ночи?

— Ну тогда... — усмехнулся Гарри, похлопав ладонью по её стороне кровати.

— Иди уже, — улыбнулась Гермиона, поднимая его с кровати и подталкивая к двери. — Но я буду здесь, когда ты вернёшься.

В личных покоях Дамблдора в Хогвартсе небольшой магический прибор начал настойчиво стрекотать. Звук медленно заставил директора проснуться; едва осознав, что было его источником, он сел в кровати.

— Пытаешься выбраться с Гриммо, Гарри? — пробормотал он себе под нос, вставая и беря палочку с прикроватного столика.

Через несколько минут, выйдя из камина в родовом доме Блэков, Дамблдор велел Кикимеру:

— Скорее разбуди всех. Нам нужно узнать, где сейчас Гарри... как я и опасался, он ушёл.

— Что значит "Гарри ушёл"? — спросил Сириус с не таким уж напускным зевком, войдя в гостиную через пару минут. Прошлый вечер он провёл у Изабеллы, вернувшись довольно поздно. — Он в своей комнате.

— У меня есть причины считать иначе, — спокойно ответил Дамблдор. — Теперь, когда все проснулись, начинайте связываться с остальными членами Ордена... мы должны действовать быстро и осторожно. Если Волан-де-Морт узнает, что Гарри вышел за пределы защиты этого дома, — нельзя предсказать, как он будет действовать.

— Слушайте, — сказал Сириус, — прежде чем вы начнёте будить весь город, давайте я схожу и посмотрю в его комнате.

— Ладно, но быстрее, — ответил Дамблдор с лёгким раздражением.

Он знал, что Гарри не было в доме, потому что его обнаруживающее заклинание заглушило бы инструмент, если бы Гарри прошёл через дверь обратно в дом. Едва Сириус вышел из гостиной, он повернулся к Люпину:

— Римус, ты можешь привлечь к поискам каких-либо оборотней, которым можно доверять? — прежде чем Люпин успел ответить, Дамблдор повернулся к Тонкс. — Нимфадора, попробуй связаться с Бруствером...

Он осёкся, когда в гостиную вошёл Сириус, за которым следовал заспанный Гарри:

— Как я и говорил, Альбус, Гарри был у себя. Что заставило вас считать иначе?

К сожалению, Билл, Флёр, Римус и Тонкс не были осведомлены о розыгрыше, так что взгляды, которыми они смерили Дамблдора, были полны вполне искреннего раздражения от того, что их подняли посреди ночи.

— Похоже, я получил неверную информацию, — сказал Дамблдор, не отрывая взгляда от Гарри. Наконец он снова повернулся к остальным: — Прошу прощения за то, что потревожил вас. Надеюсь, вы понимаете, что меня искренне беспокоит безопасность Гарри.

— В следующий раз побеспокойтесь заодно о нашем сне, — проворчал Сириус.

— А почему вы думали, что я ушёл? — спросил Гарри.

Дамблдор перевёл взгляд на него, но не ответил. Гарри ощутил лёгкую попытку легилименционного зондирования. Убедившись, что его окклюменционные барьеры были подняты, он пристально посмотрел директору в глаза:

— Профессор Дамблдор, мы можем играть в гляделки хоть всю ночь, но я бы всё-таки просил вас не пытаться читать мой разум.

— ЧТО? — воскликнул Сириус. — Вы пытались залезть Гарри в голову?

— Он постоянно это делает, — как бы между делом заметил Гарри, обращаясь к остальным. — Так он понимает, лгут ему люди или нет.

— Это признание вины, Гарри? — осведомился Дамблдор своим отеческим тоном.

— Нет, просто констатация факта, — ответил Гарри. — А теперь прошу меня извинить, директор, но я иду спать дальше.

Римус растерянно переводил взгляд с него на Дамблдора и обратно. Гарри развернулся и пошёл к лестнице. Ему пришлось удерживаться от усмешки, пока он не закрыл за собой дверь спальни.

— Всё прошло идеально, — сказал он Гермионе. — Он был полностью уверен, что меня тут не было.

— Таков и был план, — усмехнулась та в ответ. — Мне лучше вернуться к себе.

Гарри заключил её в объятия и потянул к кровати.

— Он не сразу снова уснёт, — прошептал он, начиная целовать её в шею. — Не стоит спешить.

Гермиона сглотнула, когда губы Гарри коснулись особо чувствительной точки; её ноги стали ватными.

— Да... пожалуй, и правда не стоит, — прошептала она в ответ, позволяя мужу усадить себя на кровать.

Внизу Дамблдор выстукивал палочкой узоры на входной двери, пытаясь понять, что было не так с его заклинанием. Но то выглядело нетронутым и идеально работающим. Через несколько минут он решил, что допустил какую-то ошибку при зачаровании или при соединении с оповещающим прибором, так что снял заклинание и наложил его заново.

— Мне правда стоит вернуться, — прошептала Гермиона ещё чуть погодя; её глаза были закрыты, и она наслаждалась тем, как Гарри вёл пальцами по её щеке. — Винки может меня ждать.

— А мне, видимо, придётся принять холодный душ.

Гермиона услышала досаду в голосе Гарри и вздохнула:

— Знаю, это может выводить из себя... — она поцеловала его. — Но я думала, что мы сможем отпраздновать твой день рождения особым образом, — она посмотрела ему в глаза. — Помнишь ведь, у меня есть воспоминания о твоих прежних днях рождения. Я уже приготовила контрацептивное зелье, чтобы... ну... разве это будет не отличным подарком?

— Даже не знаю, — ехидно ответил Гарри. — Набор для ухода за метлой превзойти трудно.

Гермиона невольно рассмеялась:

— Я думаю, задуманное мной будет немного лучше. Кстати, ты мне напомнил, — нужно будет сходить в библиотеку и взять пару книг по теме.

— Не надо, — мягко сказал Гарри. — Не бери никаких книг. Я знаю, ты предпочитаешь узнавать всё загодя, но давай разберёмся в этом сами. Думаю, в данном вопросе самостоятельное изучение намного... приятнее.

— Равно как и практика?

— Конечно.

Гермиона не стала спорить. Обменявшись с Гарри ещё несколькими поцелуями, она отправилась к себе домой. Только чтобы вернуться часом позже:

— Он опять уснул.

Гарри, как уже сделал ранее, прокрался вниз по лестнице и вышел через переднюю дверь. Едва та закрылась за ним, он трансгрессировал в гараж Грейнджеров, и через несколько секунд вернулся в свою комнату.

Дамблдор едва забылся сном, когда маленький серебряный прибор на полке основазастрекотал.

— Что у тебя на уме, Гарри? — спросил он в пустоту, но наконец вылез из кровати и направился к камину.

* * *

— Что значит "я не могу сказать им"? — взорвалась Миранда. — Они — партнёры по душам, что даёт мне полное право решений в отношении них!

— Как тебе прекрасно известно, Судьба при необходимости может отменять твои решения.

— И какое отношение Судьба имеет к тому, что одного из моих соулмейтов пытаются отравить? — прорычала Миранда.

— Интересный вопрос, учитывая, какое огромное влияние Судьба уже на них оказывала.

— И крайне херово справлялась.

— Отвечая на твой вопрос — в данном вопросе на грани балансирует и другая душа,— пояснил голос, проигнорировав подколку. — Мы должны позволить ей определиться с путём.

— И ты не скажешь мне, чья именно?

— Чтобы позволить тебе подсказывать, Миранда? Пожалуй, нет.

— Просто знай: если Гермиона Поттер умрёт, я лично сверну Судьбе шею, — отчеканила богиня любви. — Возможно, я так или иначе это сделаю, — прибавила она себе под нос.

— О, я уверен, она вполне осведомлена о своей СУДЬБЕ! — голос рассмеялся над собственной шуткой. — Ты всегда отличалась крутым норовом, Миранда.

— Норовом, тоже мне... — пробормотала Миранда, но осознала что Бог-без-имени уже ушёл. — Думаю, мне пора навестить Смерть. Гарри ему нравится. А потом загляну к Судьбе...

* * *

6 июля

— Ну, он нашёл на вас управу, — сказал Сириус через два дня.

За это время Дамблдор появлялся ещё дважды, уверенный, что Гарри ушёл, только чтобы обнаружить подростка по-прежнему на Гриммо.

— Какую именно?

— Этой ночью он поручит Грозному Глазу следить за дверью, — пояснил Сириус.

Гарри вздохнул. Они знали, что такая возможность была, но надеялись, что Дамблдор просто оставит попытки его контролировать.

— Есть какие-то идеи?

Сириус пожал плечами:

— Откровенно говоря, нет. Даже твоя мантия-невидимка не поможет, ведь Грюм видит сквозь неё.

— Ну, по крайней мере, это было весело, — заметил Гарри. — Может, мы ещё что-то придумаем... и потом, Грюм ведь не может быть здесь каждую ночь?

— Нет, но Дамблдор поймёт, что был прав, если это будет происходить только в отсутствие Грозного Глаза, — сказала Гермиона. — И получит лишнюю причину продолжать действовать так же. Если бы только был способ заставить заклинание активироваться, не проходя через дверь...

— Может, наложить такое же на другую дверь? — предложил Гарри, поворачиваясь к своему крёстному. — Ты можешь скопировать его заклинание? Например, если наложить его на дверь туалета...

— Идея отличная... но нет, — вздохнул Сириус. — Дамблдор, может, и сволочь, но его репутация великого волшебника полностью заслуженна. И потом, у него явно есть какой-то прибор, с которым соединено заклинание. Я никак не могу его скопировать.

— А может, попробовать трансфигурацию? —спросила Гермиона. — Мы можем попытаться трансфигурировать входную дверь в другую, когда никто не видит.

— Это... шикарно! — воскликнул Сириус. — Я могу сделать это сегодня, и ночью...

— Дамблдор будет крайне удивлён, когда Грюм скажет ему, что я никуда не уходил, — усмехнулся Гарри.

— Это точно, — согласился Сириус, чьи глаза засверкали. — Предоставьте это мне.

— Подожди, — сказала Гермиона, едва Сириус повернулся к двери. — Давай не сегодня. Пусть Дамблдор думает, что решил проблему. И, когда мы проделаем это через пару дней, он растеряется ещё сильнее.

Сириус посмотрел на неё с одобрением:

— А в коварности тебе не откажешь.

Позднее тем же утром в дверь спальни постучали.

— Это Тонкс, — послышался голос Нимфадоры. Когда Гермиона открыла дверь, Тонкс стояла за ней, держа в руке прямоугольный пакет. — Вот этот пакет прислали в кабинет мадам Боунс, и оказалось, что он для вас.

— И что это?

— Статья Скитер и копия обложки для следующего "Ведьмовского еженедельника", — ответила Тонкс, отдавая им пакет. — Мадам Боунс подчеркнула, что всё доставляемое в её кабинет тщательно проверяется. Она не собиралась подглядывать в вашу почту.

— Почему Рита прислала это туда? — удивился Гарри.

— Сюда могут прилетать только совы, одобренные Дамблдором, — рассеянно ответила Гермиона, начавшая читать статью. — Букля, школьные совы, Сычик...

— А неплохая фотография, — сказал Гарри, выуживая из пакета обложку. Фотография на ней изображала Гермиону, сидевшую за столом Фаджа с пером в руке. Заголовок гласил "Гермиона Грейнджер; что скрывается за симпатичной внешностью девушки Гарри Поттера". — Ого, и Сириус тоже сюда попал, — он указал на фотографию в левом нижнем углу, изображавшую Сириуса, стоявшего рядом с визажисткой Скитер. Заголовок под этой фотографией гласил "Сириус Блэк; загадочный, опасный и доступный".

— Ну, может, он наконец начнёт с кем-то встречаться, — сказала Гермиона, возвращаясь к статье.

— Я думала, он уже встречается, — заметила Тонкс. — Та вдова... за последнюю неделю он к ней несколько раз ходил!

— А, это миссис Эджкомб, — ответил Гарри. — Она его старая школьная подруга. Несколько месяцев назад у неё умер муж, и Сириус просто её поддерживает.

— Он вам так говорит? — Тонкс хмыкнула. — Потому что выражение его лица, когда он от неё возвращается, намекает на нечто большее.

— Ну, он взрослый человек, — сказала Гермиона, сразу же добавив: — По большей части. Не будем ему мешать. Надеюсь, он не воспользуется ей.

— Я знаю, что он так никогда не поступит, — уверенно сказал Гарри.

— Но, думаю, эта фотография и относящаяся к ней статья делу не помогут. Впрочем, нам ещё нужно думать... — тут Гермиона вспомнила, что Тонкс по-прежнему находилась в комнате, — об учёбе и всём прочем, так что оставим любовные похождения Сириуса ему. Хочешь почитать? — она как раз закончила со статьёй и протянула её Гарри.

— Тебе она понравилась?

— Она оставила преувеличения и намёки в разумных рамках, — пожала плечами Гермиона. — Я бы предпочла, чтобы она вообще не писала обо мне, но мы оба знаем, что на такое надеяться не стоит.

— Интересно, что она напишет о Сириусе? — задумался Гарри.

— Опять же, об этом волноваться мы не будем, — сказала Гермиона, доставая перо. — Мы отошлём статью Буклей обратно Рите, когда я ещё раз тщательно её просмотрю, — она взглянула на Тонкс. — Спасибо, что занесла. Мадам Боунс просила ещё что-то передать?

— Сказала, чтобы, как только вы закончите с завтрашним, вы сообщили ей. Если оно сработает так, как вы надеялись. Она сказала, вы знаете, что она имеет в виду.

— Да, знаем. И, к несчастью, не можем тебе сказать.

— Я догадалась, — хмыкнула Тонкс. — Вам нужно, чтобы я что-то передала мадам Боунс?

— Пока нет, — ответила Гермиона.

— Тогда я отправляюсь в Хогвартс.

— Зачем?

— В Запретном лесу есть гнездо акромантулов, которое нужно уничтожить, — Тонкс слегка поёжилась. — Как я понимаю, их там больше сотни.

— Да, я о них знаю, — сказал Гарри, обменявшись взглядом с Гермионой. — Встретился с ними на втором курсе.

— В смысле "встретился"?

— Их главный — друг Хагрида, — объяснил Гарри. — Когда мы пытались понять, кто окаменял учеников, Хагрид перед самым арестом сказал нам следовать за пауками. Они и привели нас к акромантулам.

— Хагрид послал вас к акромантулам?! — воскликнула Тонкс, на чьём лице отразился шок. — Он с катушек съехал?

— Он думал, что они не навредят нам, потому что Арагог — так зовут их предводителя, — был его другом. Но они убили бы нас, если бы не машина Артура, — заметив удивление на лице Тонкс, Гарри поднял руку. — В другой раз, это долгая история. Но Хагрид, наверное, сильно расстроится. Хочешь, чтобы мы пошли с тобой?

— Мадам Боунс говорила только о том, что может вмешаться Дамблдор, — ответила Тонкс. — О Хагриде — ничего. Спасибо, что предлагаете пойти со мной, но, думается, у меня и так будут проблемы с Дамблдором и Хагридом, и я не хочу ещё больше всё усложнять.

— Тогда погоди минуту, — Гарри поднёс к голове палочку. Гермиона, сообразившая, что он делал, сотворила стеклянный флакон. Гарри опустил серебряную прядь в него и передал флакон Тонкс. — Это воспоминание о том, как акромантулы собирались нас съесть. Попроси мадам Боунс позволить показать Хагриду это воспоминание в Омуте памяти. Думаю, если он узнает, всё пройдёт куда легче. И, может быть, вы сможете позволить Арагогу остаться. Он слеп, и едва ли опасен для кого-то. Как я уже сказал, он — старый друг Хагрида.

Тонкс с удивлением посмотрела на молодого парня, действовавшего куда взрослее, чем угрюмый подросток, которым он был прошлым летом.

— Брак здорово пошёл тебе на пользу, Гарри, — усмехнулась она, взъерошивая его волосы. — Ты даже начал вести себя почти как взрослый.

Гарри довольно улыбнулся, но ничего не сказал.

— Ладно, я пойду. Мне ещё надо заскочить в Министерство, прежде чем отправляться в Хогвартс.

Когда Тонкс ушла, Гермиона снова принялась читать статью Риты, делая мелкие поправки и заметки на полях.Закончив, она повернулась к модифицированной клетке, где спала Букля. Дверца и верх клетки были убраны; они сошлись на том, чтобы позволять Букле летать куда та хочет и когда хочет. Словно почувствовав, что на неё смотрят, Букля открыла глаза и посмотрела на свою хозяйку.

— Можешь отнести это Рите Скитер? — спросила Гермиона, протягивая ей статью.

— У-ху, — откликнулась сова с некоторым раздражением.

— Мне она тоже не нравится, но она выполнила свою часть сделки. И к тому же она — ценный союзник.

— У-ху, — в этот раз уханье прозвучало скорее примирительно.

— А с этим что делать? — спросил Гарри, беря в руки обложку.

— Думаю, её отправлять обратно не нужно, — ответила Гермиона. Тут её осенило: — Давай подпишем её и пошлём той продавщице... Марии.

— Да, мы ведь ей обещали, — вспомнил Гарри. — Мы знаем её фамилию?

— Да, она её написала, — Гермиона выудила карточку из своего органайзера и посмотрела на неё. — Мария Уоткинс. Букля, можешь доставить вот это девушке-сквибу? Её зовут Мария Уоткинс. У неё есть соседка-ведьма.

— У-ху, — ответила Букля, словно обиженная тем, что Гермиона сомневалась в её возможностях.

— Извини, — поспешно добавила Гермиона.

Гарри наблюдал за тем, как его жена общается с Буклей, и невольно ощущал, как его наполняет счастье.

* * *

— Джинни... Джинни, — позвал Рон, толкнув закрытую дверь спальни своей сестры. — Ты планируешь снова пробоваться в команду? Гарри снова будет ловцом, но я думаю, что ты справишься с...

— РОН! НЕМЕДЛЕННО УХОДИ! — закричала на него Джинни.

— Что? — удивился Рон. — Я просто хотел спросить...

— УХОДИ! — повторила Джинни, убирая из виду какую-то миску.

Это движение позволило Рону заметить, что его сестра была в перчатках, что ещё сильнее его озадачило. Потом он заметил разделочную доску и нож, покрытый чем-то зелёным.

— Почему ты не делаешь это на кухне? Или мама отправила тебя сюда? Она опять на что-то рассердилась?

Джинни вскочила из-за стола и вытолкнула своего брата из комнаты:

— Это не твоё дело. Уходи и пока не возвращайся.

Услышав щелчок дверного замка, Рон пожал плечами и направился обратно в свою комнату, где было разложено множество листов пергамента с планами и схемами для квиддича.

"И чего она так взъелась? — подумал он, продолжив прикидывать, какие игроки могли быть в команде на следующем курсе. — И почему пыталась спрятать то, что резала? Это же просто какая-то трава".

В момент озарения или, возможно, Судьбы, он вспомнил, что именно за трава лежала на столе, и нахмурился:

"Интересно, зачем ей болиголов? — но потом ему в голову пришло возможное объяснение. — Наверное, Фред и Джордж её попросили, и она не хочет, чтобы мама знала, что она им помогает. Гарри вон рассказывал, как они в прошлом году собирали докси".

Это выглядело наиболее разумным объяснением, но Рон не мог отделаться от ощущения, что за увиденным стояло нечто большее.

* * *

Был ранний вечер, когда Гарри с Гермионой услышали тяжёлые шаги по лестнице, а затем — оглушительный стук в дверь. Открыв дверь, они с удивлением обнаружили за ней Хагрида.

— Что ж ты сразу не сказал, Гарри... — прошептал полувеликан, протискиваясь в комнату и заключая Гарри в объятия. — Что ж сразу не сказал...

За Хагридом в комнату вошла Тонкс. Она была покрыта грязью, а к её мантии местами прилипло что-то шелковистое.

— Вы ж... чуть не погибли, и всё из-за меня! — голос Хагрида дрожал, срываясь на всхлипы. — Я и не думал, что мой старый друг... так... — он отпустил Гарри, достал свой огромный носовой платок и трубно высморкался.

— Ничего страшного, Хагрид, — сказал Гарри, наконец поняв, что тот имел в виду. — Мы с Роном выжили.

— А я-то ещё думал, чего Клык не хотел больше туда со мной ходить, — Хагрид снова всхлипнул. — Но теперь их убрали. Только Арагога и двух его сыновей оставили... и они вас больше не потревожат, — последнее было произнесено с такой уверенностью, что Гарри с Гермионой задались вопросом, что именно произошло.

— Это надо было видеть, — сказала Тонкс. — Конечно, Хагрид сначала не хотел, чтобы мы это сделали, но потом я показала ему твоё воспоминание. Это всё изменило.

— Ну ясное дело... он же хотел позволить своим детям Гарри съесть, — Хагрид снова всхлипнул. — И это ж я, я сказал им туда идти...

— Хагрид направился прямо в лес, к Арагогу, — продолжила рассказывать Тонкс. — Мы, конечно, пошли за ним... я, ещё десять мракоборцев и несколько человек из отдела по магическим животным. Несколько молодых пауков попытались на нас напасть. Мы едва заняли оборонительные позиции, как Хагрид схватил двоих и треснул их головами друг о друга. А потом повторил это с парой других. Потом на него кинулась целая дюжина, он прямо исчез под их кучей... я начала бросать заклинания, чтобы его спасти, но неожиданно вся куча разлетелась в стороны, и Хагрид снова встал на ноги. А пауки со всех ног разбежались в стороны.

— Им надо показывать, что ты, это, серьёзно настроен, — объяснил Хагрид. — А то они любят порезвиться.

— И, если кратко, мы отправляем их всех на какой-то остров, с которого они родом, — закончила Тонкс. — Всех, кроме Арагога — один из наших экспертов сказал, что он путешествие не переживёт, — и двоих его сыновей, которые уже слишком старые, чтобы зачать ещё детей. Они будут заботиться об Арагоге, пока тот не умрёт, а потом тоже отбудут.

— И как вы планируете доставить их на остров? — спросил Гарри, пытаясь представить способ, которым можно было бы переместить больше сотни акромантулов.

— Это уже не моя забота, — ответила Тонкс. — Но вроде бы есть какой-то сквиб, владеющий большим кораблём. А паукам дадут зелье, от которого они впадут в спячку.

— Да уж, не хотела бы я оказаться на таком корабле, — поёжилась Гермиона, вспомнив, как сражалась с акромантулами в битве за Хогвартс. — Хотя, если их отправят обратно на Борнео, кораблю придётся плыть через Индийский океан.

— И? — нахмурилась Тонкс.

— В той области хватает пиратов, — пояснила Гермиона.

— Пиратов? — Тонкс явно было изумлена. — Прям с "Весёлым Роджером" и всем таким?

— Нет, не таких пиратов, хотя корабли они похищают. Но представь себя на их месте, если они захватят корабль и обнаружат, что его груз состоит из гигантских пауков!

* * *

— Ноль-тридцать, — объявил комментатор.

Это был третий матч мужского финала Уимблдона, и Гарри с Гермионой сидели как на иголках. Крайчек выиграл первые два сета, и вёл текущий со счётом пять геймов против трёх. Его противник, Маливай Вашингтон, как раз подавал, но весь день справлялся не слишком хорошо.

В результате подачи мяч попал в сетку и упал наземь. Бол-бой в фиолетовой футболке кинулся к нему, чтобы поднять, а Маливай вернулся на подающую позицию.

Следующая подача оказалась прекрасной, и обратная подача Крайчека заставила мяч попасть в сетку.

— Пятнадцать-тридцать, — прозвучали слова комментатора.

— Ему нужен всего один гейм, — прошептала Гермиона Гарри. — Похоже, это всё-таки произойдёт.

Следующая подача Маливая оказалась чересчур сильной. После некоторого обмена подачами Крайчек выполнил особо изящную, и комментатор объявил: "Пятнадцать-сорок".

— Ещё чуть-чуть! — взбудораженно воскликнула Гермиона.

Гарри только и мог, что пожать плечами. Система начисления очков в теннисе осталась для него совершенно непонятной даже после объяснений Гермионы. Квиддич был куда проще.

— Болеете за тёмную лошадку? — спросила Джин. — Он определённо в ударе.

Гермиона пожала плечами:

— Против американца я тоже ничего не имею.

— Ну, это матч-пойнт, — сказала Джин, снова обращая внимание к экрану.

Маливай Вашингтон как раз отправил мяч в полёт с правой стороны корта. Крайчек споткнулся, отбивая его, и мяч приземлился в сетку.

— Тридцать-сорок.

— Нет... — застонала Гермиона.

— Всё-ещё матч-пойнт, — заметила Джин. Она не испытывала особого интереса к мужским матчам после отстранения Пита Сампраса, но считала, что одолевший его человек заслуживал победы.

Маливай подбросил мяч и выполнил очередную подачу. Мяч попал в сетку; бол-бой снова кинулся к нему.

Следующая подача превратилась в серию перебрасываний мяча, пока очередной бросок Маливая не заставил мяч опять приземлиться в сеть.

"Крайчек, три сета против нуля," — сказал комментатор, но Гарри с Гермионой больше его не слушали. Они просто смотрели друг на другах, и в головах у них билась одна и та же мысль: "ВОСЕМЬСОТ МИЛЛИОНОВ ГАЛЛЕОНОВ!" Репортаж уже сообщил о молодой девушке, пробежавшей по корту перед началом матча, будучи одетой только в передник.

— Думаю, нам нужно сообщить Амелии, — сказала Гермиона.

— А я расскажу Сириусу, — ответил Гарри.

Сказав Джин, что ему нужно было в туалет, он быстрым шагом направился туда. Едва закрыв за собой дверь, он достал сквозное зеркало.

— Ты один? — спросил он, когда в нём появилось лицо Сириуса.

— Я сейчас в гостях, — ответил тот.

— У миссис Эджкомб?

Сириус бросил взгляд в сторону и улыбнулся:

— Ей требуется дружеская поддержка.

— Не сомневаюсь. Так вот, всё закончилось... и это произошло. Мы уже посылаем сову мадам Боунс.

— Значит...

— ...ты, возможно, спас волшебный мир, Сириус. Увидимся позже.

Сириус хмыкнул:

— Ладно, — когда связь оборвалась, Гарри успел услышать последние слова: — Извини, Белл...

Менее чем через час Букля принесла ответное письмо от мадам Боунс:

"Завтра утром, в девять часов, Тонкс сопроводит вас в мой кабинет. Мы обратимся с этим вопросом к самому Рагноку".

* * *

8 июля

В полдесятого утра Амелия Боунс, которую сопровождали Гарри, Гермиона, Сириус и Тонкс, вошла в Гринготтс. Пройдя через фойе, она остановилась перед столом из белого мрамора. Сидевший за ним старый гоблин был лыс и морщинист, но носил великолепную короткую белую бороду с острым кончиком. Хотя гоблин явно знал, что к нему подошли, он ещё несколько секунд перекладывал пергаментные свитки на своём столе, прежде чем поднять взгляд.

— Чем могу... а, мадам Боунс, — его тон был нечитаемым. — Как Гринготтс может помочь вам сегодня?

— Этим утром я встречаюсь с Рагноком, — ответила Боунс. Она не стала использовать выражение "назначена встреча", не желая давать гоблинам преимущество в разговоре.

— Разумеется, — гоблин указал на несколько стульев в небольшом алькове. — Садитесь, а я пошлю сообщение в его кабинет. Уверен, скоро кто-нибудь этим займётся.

— Я так не думаю, — возразила Амелия спокойно, но твёрдо. — Моё время не менее ценно, чем его. Вы можете поручить кому-нибудь показать нам дорогу, — последнее, впрочем, было необязательно, потому что за последние недели она уже дважды пыталась договориться с гоблинами.

Гоблин коснулся кончика своей бороды, прежде чем еле заметно кивнуть:

— Конечно, мадам Боунс, — он сделал быстрый жест рукой, и к нему подбежал молодой гоблин. — Сопроводи мадам Боунс и тех, кто с ней, в кабинет Главы.

— Гла... Главы? — пискнул молодой гоблин, на чьём лице отразились одновременно страх и восторг.

— Не сердитесь на него, — сказал белобородый гоблин, взглянув на Амелию. — Он молод, и это — его первый день.

— Все мы когда-то были такими, — ответила Амелия.

Это заставило старого гоблина слегка улыбнуться:

— И всё же с каждым годом тот факт, что мы в начале действовали так же, кажется всё более невероятным.

— Разумеется, — Амелия вернула улыбку. — Уверена, оба мы сразу знали всё нужное и были образцами непоколебимого духа.

— Не сомневаюсь, — гоблин улыбнулся чуть шире, прежде чем повернуться к молодому. — Сделай это быстро, и сразу же возвращайся сюда.

— Да... да, сэр, — ответил тот, затем побежав к задней части банка. Он сделал только несколько шагов, прежде чем остановиться и вернуться. — Э... — он нервно посмотрел на старшего гоблина, а затем на группу, которую должен был вести. — Сюда.

— Если мы вдруг его потеряем, — я знаю дорогу, — сказала мадам Боунс белобородому гоблину.

Через десять минут после того, как их провели в самый роскошно обставленный офис, какой только можно было вообразить, вошёл Рагнок.

— Снова пришли, чтобы донимать меня по поводу некой воображаемой магии, которой мы якобы обладаем, мадам Боунс? — осведомился он, усаживаясь в кресло за большим столом из тёмного дерева.

— Нет, — ответила Амелия.

— А... вижу, вас сопровождают Гарри Поттер и его крёстный отец? — продолжил Рагнок. — Полагаю, тогда это связано с теми хранилищами, к которым вы хотите получить доступ? И вы привели мистера Поттера как своего рода доказательство того, что ведьма и волшебники, заявленные вами мёртвыми, по факту мертвы?

— Они мертвы, — твёрдо сказал Гарри. — Мы сами видели, как они прошли через Завесу.

— Вы и пара других подростков? — спросил гоблин с ноткой пренебрежения в голосе. — И вы хотите, чтобы я поставил репутацию моего банка и моего народа под угрозу только из-за ваших слов?

Мадам Боунс подняла ладонь, останавливая возражения Гарри, и покачала головой:

— Нет... мы здесь и не по этой причине.

— Тогда что именно нужно Министерству?

— Сириус Блэк просто хотел бы забрать выигрыш в сделанной им ставке. И пожелал, чтобы при этом присутствовал представитель Министерства, чтобы исключить возможные проблемы.

— Гринготтс и народ гоблинов НЕ обманывает и не пытается уклониться от законных обязательств, которые они имеют перед другими людьми, — резко ответил Рагнок. — В отличие от одного высокопоставленного работника вашего Министерства, который в прошлом году обманул этот банк за значительную сумму галлеонов.

— Полагаю, вы имеете в виду Людо Бэгмена? — спросила мадам Боунс. Когда Рагнок кивнул, она продолжила: — Я не видела официальной жалобы от гоблинов, описывающей его правонарушение. Если вы желаете подать такую жалобу, я гарантирую, что она будет подробно рассмотрена.

— Подробно? — осклабился Рагнок. — Ваш министр просто заметёт это под ковёр и переложит всю вину на мой народ.

— Заверяю вас...

— Сколько всего Бэгмен должен гоблинам? — спросил Сириус, перебив Амелию и не давая спору разгореться.

— Хоть это и не ваше дело, но тридцать тысяч галлеонов.

— Тогда предлагаю простое решение, — Сириус улыбнулся. — Как насчёт того, чтобы я оплатил его долг из своего выигрыша?

— И почему вы желаете защитить мистера Бэгмена?

— Защитить Людо? — засмеялся Сириус. — Нет... я просто хотел бы снизить напряжение между Гринготтсом и Министерством. Идёт война, и у нас есть общий враг в лице Волан-де-Морта. А Бэгмена можете хоть за уши подвесить и побить его же битой загонщика, мне всё равно.

— Я читал о вашей небольшой речи на суде над Петтигрю, мистер Блэк, — сказал Рагнок. — Для того, кто несправедливо провёл в тюрьме больше десяти лет, вы весьма яро поддерживаете Министерство.

— И то же следует делать вам, — ответил Сириус. — Если Волан-де-Морт победит в этой войне, у вас не будет банка... или как минимум он будет не под вашим управлением. Мне не нравится многое из того, что олицетворяет собой Министерство. Мне даже не особо нравится министр Фадж. Но сейчас не время для споров... пока ещё не время.

Гоблин откинулся на спинку кресла и несколько секунд помолчал.

— Ладно, — сказал он наконец. — Дайте мне ваш пергамент, и я позабочусь о том, чтобы из вашего выигрыша отчислили нужную сумму.

Сириус улыбнулся остальным. Гарри, Гермиона и мадам Боунс слегка улыбнулись в ответ, а Тонкс по-прежнему выглядела озадаченной тем, почему глава ОтМП пожелала лично сопровождать Сириуса. Достав свиток пергамента, Сириус размашистым жестом протянул его гоблину.

— Магловский спорт? — пробормотал Рагнок, разворачивая свиток и начиная читать. — Это... не может быть...

Он коснулся руны на пергаменте своим длинным пальцем. Та засветилась зелёным, и в воздухе появилась цепочка цифр. Судорожно ахнув, он уронил свиток на стол и резко поднял взгляд:

— Что это означает? Вы расточаете красивые слова, и в то же время пытаетесь ограбить мой народ?!

— Я не пытаюсь делать ничего подобного, — спокойно ответил Сириус. — Я сделал законную ставку, и ещё одну в качестве шутки.

— Моя мама из маглов, и она очень любит теннис и Уимблдонский турнир, — пояснила Гермиона. — Сириус сделал изначальную ставку, потому что ей понравилось имя игрока, — это было наиболее убедительное оправдание из всех ими придуманных.

— Вы поставили четыреста тысяч галлеонов из-за имени? — в голове Рагнока прозвучало откровенное презрение.

— А эти камни стоили так много? — делано удивилась Гермиона. — Мы не знали, — это было частичной правдой, так как изначально они и правда не знали о стоимости камней.

— И я поставил на стрикеров, просто чтобы гоблину пришлось это записать, — ухмыльнулся Сириус. — Он выглядел настолько не в своей тарелке, что я просто не мог не вернуться и не удвоить свою ставку, чтобы опять на это посмотреть. И ВАШ отдел ставок меня облапошил... по крайней мере, попытался. Они записали это как двойную, а не удвоенную ставку.

Рагнок знал, что подобное было обычной практикой в том отделе, и понимал, что контракт был действителен. Зелёное свечение это доказывало. Он перечитал контракт ещё несколько раз, пытаясь найти хоть какую-то лазейку, но ничего не нашёл. Наконец он положил свиток пергамента и вздохнул:

— К сожалению, отдел ставок превысил свои полномочия, заключая данный контракт. Гринготтс не имеет возможности выплатить такую сумму. Мы максимум можем предложить выплатить изначальный выигрыш с пятидесятипроцентным бонусом. Это даст восемнадцать миллионов галлеонов.

— Вы расточаете красивые слова о том, что гоблины не жульничают и не обманывают людей, — начала Амелия, использовав слова Рагнока против него же, — а сами даже не можете выплатить долг, образовавшийся в результате вашей попытки обмануть?

Рагнок покрутил лежавшее у него на столе перо между пальцами:

— Двадцать пять миллионов. Это правда всё, что мы можем позволить.

— Вы ведь понимаете, что договор между волшебниками и гоблинами, который определяет Гринготтс как подпадающий под юрисдикцию гоблинов, содержит определённые пункты, которые при отказе могут быть...

— Да, я знаю этот договор весьма хорошо. В отличие от многих волшебников, — прорычал Рагнок. — Если такова ваша цель — лишить нас банка, — то мы не сдадимся без боя.

— Ни Министерство, ни лично я не желаем получить контроль над вашим банком, — ответила Амелия. — Однако мы заинтересованы в вашей магии, способной побороть эффекты Империуса и Оборотного зелья.

— Так значит, вот в чём дело! — Рагнок вскочил с кресла, перейдя почти на крик. — Да я лучше разорю мой народ, чем позволю Министерству отобрать у нас ещё больше магии! Вы уже запретили нам иметь палочки, а теперь пытаетесь не дать нам иметь способы защититься от магии ведьм и волшебников?! ВОН! ВЫМЕТАЙТЕСЬ ИЗ МОЕГО КАБИНЕТА!

Амелия тоже вскочила и уже раскрыла рот, когда Гермиона осторожно спросила:

— Могу... могу я выдвинуть предложение?

То, что переговоры были на волоске от того, чтобы перейти в банальную перебранку, здорово ошарашило как её, так и Гарри.

— КАКОЕ? — одновременно спросили Амелия и Рагнок.

— Что, если будет способ позволить Министерству получить желаемое — то есть защитить здание Министерства и, возможно, больницу святого Мунго, — и чтобы в то же время гоблины сохранили свою магию в секрете, даже, возможно, получив большее?

Рагнок внимательно посмотрел на молодую ведьму, но наконец спросил:

— И как вы предлагаете такое осуществить?

— Министерство может установить контрольные пункты, которые люди должны будут проходить при входе и выходе из здания, — объяснила Гермиона, вспомнив меры безопасности в будущем Министерстве. — Гоблины смогут полностью контролировать такие пункты, удостоверяясь, что все проходящие волшебники и ведьмы свободны от Империуса и не замаскированы Оборотным.

— А если кто-то из волшебников и ведьм будет недоволен, — добавил Гарри, — можно будет разрешить использование более радикальных мер.

Глаза гоблина еле заметно блеснули.

— И потом, — продолжила Гермиона, — если волшебники и ведьмы будут видеть гоблинов, постоянно работающих, чтобы защитить их от Волан-де-Морта... думаю, это может привести к увеличению взаимного уважения.

Рагнок фыркнул, но было видно, что предложение его заинтересовало:

— И что заставляет вас думать, что волшебники и ведьмы на такое пойдут?

— Чтобы попасть в Министерство, они будут готовы хоть в унитаз нырнуть, — сказал Гарри с усмешкой.

Рагнок посмотрел на мадам Боунс:

— Вы тоже думаете, что такое может сработать?

Амелия вздохнула:

— Рагнок, меня действительно интересует лишь защита Министерства. У нас нет способов обнаруживать Империус и Оборотное зелье, и это является зияющей дырой в нашей обороне. Оно сработает, потому что ДОЛЖНО сработать.

— А вы и ваш министр? Вы не будете проходить через подобные контрольные пункты?

— Ничего подобного, — покачала головой Амелия. — Если ваш народ сможет защитить Министерство, я первая встану в очередь на прохождение. И прослежу, чтобы Фадж тоже это делал.

— А если кто-то из ведьм и волшебников откажется проходить через процедуру?

— Я могу выделить отряд мракоборцев, которые будут следить за этим... в разумных пределах, конечно, — ответила Боунс. — Если к ним будут относиться с уважением, я могу даже поставить старшего гоблина во главе.

Рагнок снова опустился в кресло и задумался. Помощь Министерству означала бы достойный выход из ситуации, в которую их впутал какой-то имбецил из отдела ставок, и в то же время получение власти над двумя столпами волшебного сообщества... деньгами и безопасностью. Он уже мог представить открывающийся в Гринготтсе новый отдел, занимающийся безопасностью волшебников. В перспективе тот мог принести немалую прибыль.

Потом он стал размышлять о недостатках. А именно о том, что волшебники и ведьмы увидят часть магии, которой гоблины защищали хранилища, и о том, что гоблинам придётся открыто поддержать Министерство в текущей войне. Последнее опасение он озвучил вслух:

— Открытая поддержка Министерства заметно увеличит опасность, которой гоблины подвергаются со стороны Волан-де-Морта и его сподвижников.

— Должна признать, это действительно так, — ответила мадам Боунс.

— Но также нельзя не заметить, что в случае захвата им Министерства они смогут занять более враждебную позицию по отношению к гоблинам, — добавила Гермиона. — Если Министерство падёт, Гринготтс наверняка будет следующим.

— Возможно, но это нельзя утверждать с уверенностью, — возразил Рагнок. — Хотя он убил несколько гоблинских семей в прошлой войне, это были в основном те семьи, что открыто поддерживали Министерство.

— Если он победит, могу гарантировать, что он убьёт куда больше, чем нескольких сторонников Министерства, — сказал Гарри. — Если вы не хотите, чтобы ваш народ всю жизнь жил в страхе, — думаю, вы понимаете, какую сторону стоит поддержать. Как сказал Сириус, Министерство во многом оставляет желать лучшего, но Волан-де-Морт намного хуже.

Рагнок внимательно посмотрел в зелёные глаза Гарри Поттера. Он выглядел просто подростком, но взгляд его мог с лёгкостью принадлежать взрослому.

— В "Пророке" писали, что о вас и Волан-де-Морте существует истинное пророчество. Это действительно так?

Гарри заколебался на несколько секунд, но знал, что должен был ответить. Причём ответить честно.

— Да, хотя, по понятным причинам, я предпочитаю не озвучивать его содержание. Но я полагаю, что гоблины могут значительно склонить чашу весов в победе.

На некоторое время гоблин задержал взгляд на Гарри, снова погрузившись в размышления. Затем снова повернулся к мадам Боунс:

— Что ж, полагаю, мы сможем прийти к соглашению касательно вашей безопасности.

— Замечательно, — ответила Амелия с видимым облегчением. — Тогда почему бы нам не отправить остальных домой, чтобы иметь возможность утрясти детали наедине?

— Эй, а деньги? — спросил Сириус. — Они изначально должны были быть Гарри и Гермионы.

— А также Полумны с Невиллом, — добавил Гарри.

— С учётом моих уступок мадам Боунс — устроят ли вас двадцать пять миллионов галлеонов?

— Вообще-то нет.

— О? — в голосе Рагнока прозвучало напряжение, когда он приготовился к очередному спору.

— Нам хватит двадцати двух, — пояснил Гарри. — А остальные три положите в фонд помощи семьям мракоборцев и гоблинов, которые погибнут в этой войне.

— Вы — крайне необычный волшебник, Гарри Поттер, — медленно проговорил Рагнок. — Я искренне надеюсь, что вы переживёте эту войну.

— Я тоже, — усмехнулся Гарри.

— А что насчёт чаши в хранилище Беллатрисы? — спросила Гермиона своего мужа.

— Точно, чуть не забыл про неё, — спохватился Гарри. — Есть идеи?

Гермиона стала напряжённо размышлять, отбрасывая одну идею за другой, пока наконец не набрела на подходящую:

— Рагнок не знает текста пророчества... давай сыграем на этом.

— Как?

Гермиона вкратце объяснила свой план.

— Э... — сказал Гарри вслух, — могу я, прежде чем уйти, поговорить с мистером Рагноком наедине?

Взгляд, который Гермиона бросила на Сириуса, заставил того первым подняться с кресла:

— Мне в любом случае надо в туалет.

Крайне растерянная Тонкс последовала за своей начальницей и Гермионой, и вскоре Гарри с Рагноком остались вдвоём.

— Итак, мистер Поттер?..

— Это касается пророчества, — начал Гарри. — Одной его части, с которой, как мне кажется, могут помочь гоблины.

Рагнок распрямился в кресле и внимательно посмотрел на него.

— Прошу, поймите, что сказанное мной должно остаться в секрете, иначе... иначе оно может привлечь внимание Волан-де-Морта.

— Я не раскрою то, о чём вы скажете, — ответил гоблин.

— Это, конечно, не всё пророчество, но там есть строчки, говорящие о краденой чаше Основателей во владении безумной ведьмы, которая должна сгинуть от гоблинской стали, прежде чем смерть одолеет Тёмного Лорда. Дамблдор знает об этом, и именно поэтому пытается получить доступ к хранилищу Беллатрисы. Он уверен, что она — та самая безумная ведьма.

— И вы с ним согласны?

— Мне не во всём нравится Альбус Дамблдор, — ответил Гарри, — но он знает Волан-де-Морта лучше, чем кто-либо ещё.

— И что, как вы полагаете, представляет из себя эта чаша?

— Он считает, что это чаша Пенелопы Пуффендуй. Он даже показал мне её изображение. Она примерно вот такого размера, — Гарри обозначил руками, — и сделана из золота. С двумя ручками, на поверхности выгравирован барсук.

— И пророчество гласит, что она должна быть уничтожена гоблинской сталью? — теперь в голосе главы гоблинов появился живой интерес.

— Да... Дамблдор планировал использовать для этого меч Гриффиндора.

— Тогда крайне хорошо, что вы сообщили об этом мне, — сказал Рагнок, — потому что у вашего директора бы ничего не вышло. Меч Рагнука Первого, который вы ошибочно называете мечом Гриффиндора, был сделан из чистого серебра и закалён магией.

Гарри мысленно выругался, подумав, что ошибка в фальшивом пророчестве вполне может стоить им чаши. Но Рагнок продолжил:

— Однако у нас во владении есть множество достойных стальных клинков, которые, как я думаю, вполне подойдут.

— Не забывай про яд василиска, — напомнила Гермиона.

— Так вы поможете? — с надеждой спросил Гарри, пытаясь придумать способ, с которым используемый меч сработал бы.

— Я лично обследую хранилище миссис Лестрейндж, — ответил Рагнок, — и, если обнаружу там такую чашу, сочту её доказательством правдивости вашей истории, мистер Поттер. Конечно, я также оценю стоимость чаши. В случае, если миссис Лестрейндж владеет чашей правомерно, эту стоимость понадобится возместить.

— Спасибо вам, — сказал Гарри. — В таком случае... могу я сделать вам подарок в виде особого оружия?

— Какого рода оружие вы можете предложить, которого ещё нет у меня?

— Гоблинский клинок, пропитанный ядом василиска, — ответил Гарри.

— У вас есть такой?

— Да. Он лежит в одном из хранилищ, — затем Гарри описал, как победил василиска на втором курсе и добыл его яд, и упомянул, как фальшивый Волан-де-Морт появился из проклятой вещи, которая потом была уничтожена клыком василиска. — И я просто подумал, что, если эта чаша тоже проклята, может понадобиться самое сильное гоблинское оружие.

— Тогда я с радостью приму его, — сказал Рагнок. — Я понимаю, что при сражении с тенью Волан-де-Морта могут потребоваться действительно экстраординарные меры.

— Спасибо, — снова поблагодарил Гарри.

Примечания:

Примечание автора:

В каноне ни разу не говорится, что Рагнок — глава гоблинов. Он упомянут только в том контексте, что Билл пытался склонить его на сторону Ордена. Однако, поскольку во многих фанфиках он является именно что главой Гринготтса, я решил поступить так же, не выдумывая новое имя.