Мир, в котором мы живем 2 (гет)

Я проснулся от того, что кто-то плакал. Сел, огляделся. В комнатке полумрак, вроде и нет света как такового, но при этом и темноты нет полной.

Рядом слева Таня, справа Елена, но спят отдельно от моего тела. И вообще, если честно, я очень устал, поэтому никаких позывов. Ну, а, девчонки, видимо, тоже, даже не шелохнулись на мое пробуждение.

Но при этом я от чьего-то плача проснулся.

Ну, почему чьего-то. Оля сидела, поджав коленки, у стены напротив входного проема, и по ее вздрагивающему телу было видно, что плачет именно она. А не какое-нибудь привидение.

Я аккуратно встал и укрыл девчонок большим покрывалом, под которым мы были все втроем. Девочки тут же зашевелились и как магнитом друг к другу притянулись. Я даже головой мотнул от наваждения.

Ну да ладно.

Взял рядом лежащее и сложенное еще одно то ли покрывало, то ли одеяло — тут вообще предметы появлялись, когда хотели! — и, накинув его на себя, подошел к Ольге, присел рядом, обнял девчонку и одеялом укрыл.

— Что с тобой, солнышко?

Она прижалась ко мне, продолжая хныкать:

— Сережка…

Ну, слава Силе, накрыло наконец! Правда, продолжение этой мысли оказалось совершенно неожиданным.

— Он же… не настоящим мужчиной оказался.

Я не понял.

— Это почему?

— Он же ни одного обещания не выполнил, — и она снова хныкнула.

— Ничего не понимаю, — я был в некоторой растерянности.

— Ну, ты же сам говорил, что если не выполняешь обещания, то какой ты, к черту, мужчина.

Ну, я говорил не совсем так. Но все равно: при чем тут их брат?

А она продолжила:

— Он ведь говорил, что мы обязательно вернемся из Пустоши с большими деньгами. Обещал, что больше мы не будем есть только бесплатную чечевицу! А еще обещал, что когда вернемся, у нас будет прекрасная и дружная семья. А когда нас поймал дед Нил, то обещал, что все будет хорошо и, что мы обязательно вернемся домой. А потом погиб, — она хныкнула, но больше плакать не стала.

Я прижал ее к себе, чмокнул в щечку.

— Глупенькая. Вот как раз он все обещания и выполнил!

— Как это? — теперь пришло время ей удивляться.

— Вы с сестренкой сейчас очень богатые девочки! После договора с многоножками вам причитается очень крупная сумма купонов. И вряд ли кто вас обманет, если вы захотите забрать эти деньги себе. Но я думаю, вам не стоит этого делать. Вы ведь сейчас не одни. Как и обещал Сергей, у вас появилась очень дружная семья. Вон посмотрите, какие у вас сестренки боевые и красивые — Ленка и Анфиса. Никому вас в обиду не дадут!

— И ты наш братик, да? — она больше не плакала.

Я немного опешил.

— Э… Нет. Будь я вашим братиком, меня бы тут не было, — хотя, если честно, я немного лукавил, говоря о сестренках и тут же отказываясь от братства.

— Почему? — и Оля тут же сама пришла к правильным выводам. — А, знаю! Когда мы еще не попали к деду Нилу, мы всегда ночевали вместе, но при этом нам всегда было хорошо, без всякого секса и желания.

— Это называется братская любовь.

— Значит… — она задумалась. — Значит, ты наш мужчина? Да?

Я снова чмокнул ее в щеку, но без всякого желания:

— Видимо, да.

— И ты не хочешь остаться с нами? — в ее голосе звучало недоумение.

— Я обещал вернуться…

— У тебя есть женщина, — грустно констатировала она.

— Есть. Но она очень далеко-далеко, — теперь почему-то мне захотелось плакать.

И вдруг, посреди этой нашей общей грусти, она неожиданно предложила очень радостно:

— А ты с ней возвращайся, хорошо?

И у меня грусть пропала.

— Хорошо. Если будет возможность, мы оба вернемся к вам, — я все-таки дал обещание. — А что касается Сергея, его последнего обещания, то вы ведь вернулись домой. Живыми. Он отдал жизнь ради того, чтобы жили вы. Вы, конечно, тоже многое сделали, — я представил, что творилось у них в душе, когда они складывали яйца в тележку. Не, не представил, очень страшно. — Но он настоящий герой, хотя он и не знал, что совершает геройский поступок. Благодаря ему мы все живы, — я не стал говорить, что воспользовался его смертью. Немного цинично, потому что ожидал этой смерти. Но без этой жертвы мы бы не выжили. Но ведь главное — вернуть веру сестер в своего брата. — Поэтому он настоящий мужчина. И он достоин, чтобы вы о нем помнили, всегда.

Она вздохнула, теперь в ней чувствовались спокойствие и радость.

— Я обязательно скажу Танюшке, что когда у нас родится первый мальчик, мы назовем его Сергеем, — сказала и положила голову на мое плечо. — А когда родится второй мальчик, мы обязательно назовем его Алексеем.

Было приятно.

— А как назовете девочку? — спросил я, но ответа не услышал.

Чуть повернул голову и увидел, что Ольга спит. Видимо, все нервное ушло, и теперь самым лучшем лекарством от всех раздумий и грусти стал спокойный и добрый сон.

Я чуть вытянулся и поцеловал, хотя, скорее, лизнул ее носик. Она угукнула, своей ручкой почесала кончик носа, что вызвало у меня улыбку, но не проснулась.

Я еще плотнее укутал ее и себя и, чуть склонив голову вправо, тоже попытался уснуть.