Охота за смертью (джен)

Утро стало для Гарри насыщенным и непростым.

Лишь в пятом часу он отправил домой второго патронуса, чтоб не волновались (первый был около полуночи), и только прикорнул на диване. А разбужен был осторожным стуком. Казалось, он смежил веки всего на несколько минут, но за окнами стало совсем светло.

— Одну минуту. — Он сел и с силой потер лицо.

Поднявшись, посмотрел в стеклянную дверцу шкафа, чертыхнулся. Наскоро увеличил оставшуюся со вчерашнего дня кофейную чашку, умылся над ней при помощи Агументи. Испарил воду вместе с посудиной и наконец занял рабочее место.

— Войдите.

— Вы сегодня и ночевали здесь, мистер Поттер? — участливо поинтересовалась Джулия. — Приготовить вам кофе или, может быть, еще что-нибудь?

— Нет, спасибо, пока не надо. Но вы же не за этим зашли?

— Да, вас уже второй раз спрашивает Люси. И из следственного изолятора прилетела записка, что задержанный Долиш просит о разговоре.

— Так, зовите сначала Люси, — решил Гарри, потирая виски, — а потом я схожу в изолятор.

Юную стажерку он даже сразу не узнал, настолько потускневшей она выглядела. Но версию о вероятной болезни, пришлось отбросить при первых же ее словах. Девушка положила на стол исписанный лист бумаги. Заявление.

— Я долго думала. Наверное, мне не место в аврорате, раз я… не дружу с рассудком и вообще не отличаю реальных преступников от выдуманных. — Она низко опустила голову. Но плакать не стала. Уже хорошо.

— Вот так вот сразу, — сказал Гарри с мягким укором и качнул головой. — Знаете, здесь ли ваше место или нет, решать, конечно, вам. Но хочу, чтобы вы знали, благодаря вашей интуиции сегодня ночью нам удалось схватить Мессию.

— Правда? — вскинулась девочка.

— Да, — Гарри не без удовольствия наблюдал, как на ее лицо возвращаются краски.

— Неужели им оказался?..

— Нет, не Кокрил, — рассмеялся Гарри. — Но вывели на преступника нас именно ваши сведения по его лавке.

— И значит?.. Значит, — она тщетно пыталась сдержать улыбку. — Вы не против, чтобы я и дальше стажировалась в вашем отделе?

— Я за то, чтобы вы продолжили стажировку. — По щелчку пальцев ее заявление вспыхнуло голубоватым пламенем, в котором за мгновение бесследно исчезло. — Только будьте поаккуратнее со средствами дознания и научитесь не раскисать от каждого неласкового слова. Иначе… не продержитесь.

— Хорошо! Я поняла! Я постараюсь! Так, я… пойду? Или будут поручения?

— Идите, Люси. Поручения будут позже, — сказал Гарри, вставая.

Понятливую стажерку будто сдуло ветром, и он направился в изолятор. Там радости и закончились.

В руках Калеб тоже держал записку. Одного взгляда на нее хватило, чтобы заподозрить неладное. Гарри стремительно вошел в камеру, но арестант и не думал ничего прятать. Приподнялся с лавки и сам отдал бумагу. Половинка желтого тетрадного листа, а на ней красно-бурыми буквами имя Калеба Долиша.

— Что вы?..

— Я не пойду обратно в Азкабан, — сказал Калеб, расслабленно откинувшись и упираясь затылком в стену. — Я считаю вас хорошим человеком, Гарри Поттер. Но все равно живите с этим. — Взглядом он указал на записку, а потом жадно схватил ртом воздуха. Еще раз. Широко раскрыл глаза, прижал к груди руки и упал ничком.

* * *

— У него был лист из Тетради смерти и металлическое перо. А мы не додумались его в этот раз обыскать.

— Мы же забрали его из постели. Кто же мог подумать?

— Я должен был. И Рон тоже. Ладно, чего уж теперь. Тетрадь все еще у нас?

— Да.

— Хорошо. Гермиона, сможешь сделать с нее копию? Попробуй. А потом… потом нужно найти способ ее уничтожить.

— А Кингсли разрешит? — усомнился Рон.

— А мы его не спросим, — ответила Гермиона.

Гарри кивнул.

— Скажем, что пропала.

* * *

В доме Поттеров на Гриммо праздновали день рождения второго сына, Альбуса. Мальчугану исполнялось три года. Пришли Рон с Гермионой, Невилл, Луна и все Уизли. В общем, народу набилось прилично.

— Устал? — Джинни поцеловала мужа в щеку.

— Да есть немного, — улыбнулся он.

— Когда у тебя отпуск? Летом?

— Да, вроде бы…

— Давай без вроде бы, — озарило его ее яркой улыбкой. — Мама предлагает нам съездить куда-нибудь отдохнуть вдвоем, а она посмотрит за детьми. Я бы очень хотела.

— Что такое? — с радостным удивлением поднял брови Гарри. — Ты уже не против ее помощи?

— А когда я была против?

— Помнится, не так давно меня кое-кто чуть не покусал за то, что я своими, — он пальцами показал кавычки, — жалобами поставил под сомнение репутацию своей жены как супер-мамы.

— Ой, да ладно! Никто тебя не кусал, — засмеялась Джинни. — Да, я немного переживала… Но потом я так аккуратно спросила у мамы, как она справлялась с нами семерыми, когда я и с троими-то еле-еле, и знаешь, что она мне ответила? Что сама начала справляться, когда старшие подросли и стали присматривать за младшими. А когда было трое мелких, она только и успевала то одного с дерева снять, то второго из гномичьей норы вытащить, то у третьего совиные какашки отобрать, а еще по ночам пореветь от усталости… — договорила жена скороговоркой, поворачивая голову и вытягиваясь куда-то в сторону. — Лили, что ты затолкала в рот?! А ну-ка дай!..

Джинни унеслась, а Гарри немного растерянно оглядел похожую на муравейник гостиную и решил выйти на балкон подышать.

Там его нашла Гермиона. Подошла и с наслаждением вдохнула майский воздух.

— Как хорошо! — выдохнула она. — Цветами пахнет.

— Весна, — улыбнулся Гарри. — А вы с Роном снова вместе? Я рад.

— Да, двухлетняя пауза пошла нам обоим на пользу. А тебя что-то гложет, да?

Он вздохнул.

— Да, Долиш и вообще вся та история из головы не идут. Хотя вроде два месяца уже прошло, пора бы забыть. Тетрадь мы уничтожили. Смерти прекратились, но…

— Думаешь, что Рюук может вернуться с новой Тетрадью?

— Не он, так другой, — Гарри переклонился через перила. — Мы же не рассчитывали избавить мир от демонов, верно?

Меня беспокоит другое — зло, которое исходит от нас самих. Я иногда думаю, намного ли отличается наш мир от того, который был бы, случись победить не нам? По принципам его устройства, а не по тому, какие лица мы видим в министерстве, а какие — в Азкабане.

Да, Волдеморт наверняка учинил бы массовые казни. Мы же никого не казнили, даже Беллатрикс. Но мы ведь и жить побежденным не даем. Калеб прав, наказания запредельно жестоки. Пожизненное в Азкабане… Лично я не уверен, что это гуманнее смертной казни. Калеб, вот, предпочел умереть. И я чувствую себя виноватым, ответственным за него и других.

Не потому, что он ангел. Нет. Такое, как он творил с Тетрадью, прощать, а тем более поощрять никак нельзя. Поэтому он отправился бы в тюрьму заслуженно, и я бы не стал его отмазывать, даже если бы мог. Но толкнула его на эти преступления система, частью которой я, черт возьми, являюсь! — он пнул ограждение мыском кроссовка и замолчал.

— Я тоже об этом думала, — посмотрев в вечереющее небо, сказала Гермиона. — У нас много несправедливости. Чрезмерная жесткость пенитенциарной системы — только одна из проблем. Но с нее можно начать.

— Что ты имеешь в виду?

— Я кое-что решила… Я хочу перейти из Отдела тайн в Отдел магического правопорядка, чтобы иметь возможность анализировать законы и принимать участие в разработке законотворческих инициатив. Собираюсь писать заявление на имя Шеклболта. Походатайствуешь?

— Если нужно, то непременно. Хотя, думаю, Кингсли и так подпишет. Ты у него на очень хорошем счету.

— Ну-у, — Гермиона сдула выбившуюся из прически прядь, — он же еще не знает, что я задумала тихую революцию!

— А мы ему пока не скажем, — ответил улыбкой на улыбку Гарри.

— Я буду разрабатывать проекты по улучшению законов, а вы будете помогать мне с доказательной базой?

— Конечно…

— Ага! — На балкончик вышел Рон с тарелкой, с одной стороны которой лежали фрукты, а с другой — куски мясного пирога. — Вот кто украл мою вновь обретенную девушку!

— Вообще, это твоя девушка собирается украсть нас обоих ради улучшения этого мира.

— Это правда, — Гермиона взяла с тарелки кусочек яблока. — Ты же не откажешься?

— От спасения мира? Ну, кто же его еще спасет, если не мы.