Рогатый (джен)

Тёплый летний вечер на Тисовой улице был нещадно испорчен криками, звуками ударов и хлопками, похожими на взрывы петард.

Это происходило во дворе дома номер четыре, а в самом коттедже творились настоящие хаос и буйство.

— Добби, скотина! В седьмой части будешь сам себе копать могилу! — возмущался Гарри Поттер, пытаясь поймать домового эльфа, который мастерски от него улепетывал, скрываясь то за кустарниковой изгородью, то в мусорных баках.

— Гарри Поттер не должен ехать в Хогвартс! Там будут происходить ужасные события! Ужасные! — пищал эльф.

Гарри рассмеялся совсем как маньяк.

— Ты меня остановишь? — спросил Поттер. — Да ты не можешь даже свой понос остановить! Не то что меня! Вон, смотри! Дядя Стёпа!

Добби странно покраснел, замешкался, уставился куда-то по направлению пальца Поттера, что тому и было нужно.

Гарри прыгнул на домовика, повалил его на землю и схватил за тонкие ручки.

— Ты зачем мой прикол с тортом тётки испортил? — спросил Гарри, лихорадочно блестя глазами. — Там было столько рвотных таблеток и слабительного, что они бы ещё долго вспоминали, что значит "безудержное веселье"!

— Потому что я подумал, — пищал Добби, — что если взорву торт, то дядя и тетя запретят вам ехать в школу.

— Ну ты совсем борщей не кушал, — рассмеялся Гарри. — Эти упыри ждут, что я свалю отсюда! Они выпнуть меня хотят с самого первого дня, что я здесь! Сколько раз выгоняли!

Губы Добби стали трястись, эльф чуть не плакал.

— Гарри Поттера так же не любят домочадцы, — начал биться в истерике Добби. — Я не знал этого.

— Теперь знаешь, — сказал Гарри. — Значит, так, я тебя отпускаю, а ты мне не мешаешь, идёт?

— Я не могу, — произнёс Добби, и из его глаз полились слезы. — Я — раб! Мне хозяева приказали! Пока они не дадут мне одежду, рабом и помру!

— А кто твои хозяева?

И тут эльф стал молотить головой о брусчатку тротуара.

— Поттер! — раздался рёв дяди Вернона из дома, а Добби, воспользовавшись замешательством Гарри, исчез.

— Что тебе надо, жирный? — нахально спросил Гарри, ногой открывая дверь в дом Дурслей и думая, кто и зачем подослал Добби.

— Пшел убрал кухню! — завопил дядя Вернон. — И с тебя сто фунтов за испорченный торт!

— Ага, разогнался, — парировал Гарри. — Я ничего этого не делал, так что расхлебывайте сами.

— Ах ты недоносок! — взревел дядя Вернон. — Я проебал свою самую выгодную сделку с дрелями из-за тебя, щенок!

Гарри вальяжно подошёл к дяде и со всей силы дал ему пощёчину. Вернон опешил и побледнел.

— Ещё раз я услышу хоть одно оскорбление в мой адрес, на лапшу для собак пущу, — сказал Гарри, взяв палочку и приставив её конец к горлу дядюшки. — Ясно?

Дядя Вернон испугался, обмяк и собрался было ответить Гарри что-то злое, когда тот убрал палочку, но передумал и просто сел на диван, закрыв лицо руками.

— Тётка! — громко сказал Гарри. — Бекон, яйца и тосты приготовь! И принеси ко мне в комнату. Пожалуйста.

А на следующий день раздался телефонный звонок от Рона Уизли.

— Г-г-гар-р-ре. — Рон так и не оправился полностью от травмы головы и коверкал слова, смеясь порой ни к месту и к тому же дико заикась. — М-мы... Я т-т-тут, ха-ха-ха, п-п-подумал... П-п-приез-з-зжай к н-н-нам... П-п-пог-г-гостить. Ха. Д-д-давай, а?

Гарри был не особо рад проводить время с человеком, у которого в голову забит гвоздик. Но что-то ему подсказывало, что там могли быть новые возможности. Да и, если не считать визит Добби, заскучал он на Тисовой, особенно после того, как Дурсли стали послушными.

— Л-л-ладна, — исковеркал слово Гарри, подражая Рону. — П-п-приеду.

* * *

— М-ма-ма г-говорит, ч-что я п-плохо п-пос-с-тупил, — бормотал Рон Уизли, глаза которого косили к носу.

Гарри с Роном, Фредом и Джорджем только что приехали — прилетели на заколдованной машине мистера Уизли — и получили знатный нагоняй от миссис Уизли.

— Плохо поступаю я, — отмахнулся Гарри. — А ты, рыжий, и братаны твои — так, курам на смех. А на мамашины крики забей!

Гарри представил, как Дурсли стоят в саду возле своего дома и машут белыми платочками летящей по воздуху машине. И пускают слезы.

Радости.

Гарри усмехнулся своим мыслям и отправился на чердак — там жил упырь, который, по словам Рона, ночами выл и барабанил по трубам так, что никто в доме не высыпался.

 

Первую неделю у Уизли Гарри было даже относительно интересно. Он помог избавиться от садовых гномов, залив в их пещеры остатки гноя бубонтюбера и подпалив колонию. А когда гномы высовывались из объятых огнём пещер, все закопчённые, в ожогах, Гарри был наготове с дубинкой.

Потом Поттер показал всему семейству, что у него есть домашний питомец — отросток дьявольского силка, который Гарри держал в горшке, закрытом окрашенной в чёрный цвет банкой, и периодически дрессировал его на свету, так что несчастный отросток был весьма замученного вида и состояния.

В семье Уизли, как считал Гарри, было слишком много людей: Артур и Молли — отец и мать, единственная дочь Джинни и дохрена сыновей — Перси, Фред, Джордж, Билл, Чарли и Рон. Гарри думал, что нужно как-то их "проредить", но пока вынашивал план на сей счёт.

Гарри не мог погасить свой маниакальный, садистский характер, и после выживших гномов, полезность коих была равна нулю, он накормил битым стеклом упыря. Упырь блевал какой-то непонятной слизью, стоило ее потрогать, на коже тут же выскакивали жуткие гнойные прыщи. Это была репетиция перед тем, как подсыпать стекла в еду Артуру и Молли.

— Жаль, у вас тут глистов не раздобыть, — сказал Гарри Рону, потроша курятник в поисках "чего-то интересного" для профессора Снейпа.

— У м-м-мен-ня б-были гл-л-листы, — сказал Рон. — Я к-к-какашки ел.

— Рыжий, ты идиот! — пожурил Гарри. — Кто ж так делает? Надо было всем в еду подсыпать, а не самому жрать!

Гарри вышел из курятника весь в перьях и направился в свинарник, дабы скоротать время и, возможно, поесть свежего бекона на ужин, но его вовремя перехватили Фред и Джордж.

— Гарри, расскажи нам о своих познаниях в пиротехнике, — попросил Фред.

— Ты ведь много знаешь? — предположил Джордж.

— Я экспериментатор, а не теоретик, — пафосно и высокомерно ответил Гарри. — Своих секретов не выдаю. Потому что их нет. Внезапность — моё оружие. Кошка!

Гарри выхватил из кармана колбочку со слизью упыря и добавленным туда гноем бубонтюбера, быстро поджёг и бросил в кошку, проходившую мимо.

— Так и запишем. — Гарри достал из засаленных штанов кусок не менее засаленного пергамента и закусил язык, записывая. — "Гной бубонтюбера в смеси со слизью упыря теряет горючесть. Но на кошке выросли огромные прыщи. Если мне удастся её поймать, попробую гной сцедить и проверить его на горючесть". Ну, что встали, двое из ларца? Конспектируйте!

Фред и Джордж стояли с каменными лицами. Из дома выбежала младшая сестра Рона и, увидев кошку, заплакала.

Но скоро Гарри стало неинтересно в доме Уизли, а до школы была ещё целая неделя.

— Поехали в бордель, что ли. — Гарри ковырял в гараже мистера Уизли старый системный блок, пытаясь его починить, чтобы выйти в новомодную сеть Интернет и пустить по сети мем "Снейп уполз", и сжимал в зубах сигаретку.

— П-п-пожалуцта, н-не н-надо, — взмолился Рон, который, как думал Гарри, сильно пожалел о том, что он гостит в их доме.

— Трус ты, Рыжий, — сказал Поттер. — Или ты из-за кошки обиделся? Или что я упыря растворил? Значит, за то, что я твою любимую свинку Пеппу прирезал?

Рон всхлипнул.

— Но за ужином бекон ты лопал за обе щеки, — расплылся в садисткой улыбке Гарри, и Рон покраснел.

Поттер ни минуты не переживал о содеянном. Отросток дьявольских силков очень нуждался в подкормке, и Гарри поливал его чем попало, включая свиную кровь, после которой растение стало толще и мощнее на вид. Да и о свинке Пеппе мало кто скорбел.

 

Перед учебным годом по традиции семья Уизли ездила в Косой переулок и закупала для детей книги, одежду и всё остальное для обучения.

В этот раз на своё несчастье они решили взять с собой Гарри Поттера.

В недешёвой книжной лавке "Флориш и Блоттс" Поттер наткнулся на странного мужчину, разодетого как конченый и отъявленный голубец, и тот попытался затащить Гарри на пресс-конференцию, на которой он же презентовал свои книги.

— Златопуст Локонс, — представился "голубец".

— А я — дядя Гена, — соврал Гарри и улыбнулся, когда на него стали пялиться из толпы престарелые озабоченные дамы, коих было много в окружении Локонса.

— Ты — не Гарри? — тупо переспросил "голубец".

— Не-а, — ответил Поттер.

— Тогда прошу покинуть...

— Не-а, — нагло сказал Поттер и, достав сигарету, закурил.

В зале многие дамы неодобрительно заохали.

— Кха-кха, — закашлялся от табачного дыма Локонс, пытаясь дальше вести пресс-конференцию. — В книге "Каникулы с каргой" я рассказываю...

— ...что я геронтофил, — громко закончил за Локонса Гарри.

Златопуст покраснел, в зале раздались смешки.

— Там есть глава, где я обратил вампира в веганство, — сделав вид, словно не заметил реплики Гарри, закончил довольный Локонс. — У меня остался вампирский засос...

— Отсос? — громко вставил Гарри.

В зале дамы стали прыскать от смеха и краснеть.

— Что? — глаза Локонса округлились от наглости Гарри.

— Ну, вампиры же сосут, — издевался Гарри. — А вы, получается, отсосали у вампира?

— Да! — заорал Артур Уизли, и в зале засмеялись.

Локонс залился ярким румянцем и со стыда был готов провалиться под землю.

— У дяди Гены нет проблемы, у дяди Гены офигенно, — стал петь Гарри, вскочив на книги Локонса и принявшись танцевать джигу-дрыгу, и публика начала смеяться.

Бешено защелкали камеры, пока Гарри не свалился с книг, а на Локонса никто не обращал внимания.

Закончив своё маленькое шоу, Гарри взял себе несколько книг Локонса и направился к выходу, но путь ему преградил Драко Малфой с костылём и папашей, которого Гарри опознал по белесым волосам и такой же "всратой физиономии".

— А! Малфои старый и малый! — заорал Гарри, привлекая внимание всех присутствующих. — Как кости? После школы пойдёшь в профессиональные игроки по квиддичу?

Драко покраснел, а его папаша презрительно скривил губы.

— Гарри Поттер, — вымолвил он. — Какая встреча. Люциус Малфой.

— Ну и рожи у вас, Малфои, — гадко улыбался Гарри, к которому спешили Артур и Молли Уизли. — Вы такие всратые лицами по генофонду или тренируетесь каждый день?

Люциус схватился за палочку, Гарри прыгнул в сторону и на опережение ударил его тренированным кулаком в челюсть.

Артур бросился стаскивать Гарри с Малфоя-старшего, а Драко лупил Артура костылём по спине.

— Остановитесь! — вопила Молли.

— Я тебя закопаю, гнида! — рычал Гарри, сжимая горло Малфоя-старшего своими крепкими и грязными пальцами.

— Фотографируйте, — белозубо улыбался Локонс, позируя на фоне драки. — Мои книги так нужны, что люди готовы за них убить!

Гарри исхитрился и пнул каблуком щиколотку Локонса, услышал крик боли и укусил Малфоя-старшего в лоб.

— Уберите! Снимите его с меня! Психопат! — визжал, как маленькая девочка, Люциус Малфой.

— Поттер! Мало того, что ты сорвал пресс-конференцию, так ещё и в газету лезешь как зачинщик драки? — Откуда ни возьмись появилась Гермиона и гневно стала отчитывать Гарри, который умудрился отхватить здоровенный кусок кожи со лба Малфоя.

— Грейнджер! — Гарри сбросил с себя Драко с Артуром и сплюнул. — Тьфу! Как я рад тебя видеть!

 

В день отправки детей в школу Артур с синяком под глазом с самого утра ковырял что-то в своей машине. Но ему не удалось её завести, хотя гадкие смешки Гарри, прохаживающегося неподалёку, говорили о том, что он " не причастен" к данному инциденту.

Когда за всеми приехали машины такси, Гарри притворился, что у него скрутило живот.

— Езжайте! Я на следующей! — проорал Гарри, схватившись за живот, который реально скрутило от приступа поноса.

Когда такси уехало, Гарри открыл капот машины, вставил назад крышку распределителя зажигания, завел старый "Форд Англия" и покатил в сторону Лондона.

— Эх, тачанка-растачанка! — напевал Гарри, взлетая. — И что-то там, на-на-на, на-на-на. Открыть шлюзы! Сбросить груз!

* * *

— Это не я.

Гарри стоял в кабинете преподавателя зельеварения Северуса Снейпа, чье самообладание при любом контакте с Поттером утрачивалось безвозвратно.

— Так и будем молчать? — озорно спросил Гарри. — Или вы язык отдали в услужение Филчу?

Губы Снейпа дернулись, по лицу пошли красные пятна, а довольный Гарри рассмеялся.

— А, я понял, — сказал Поттер. — Вы настолько отупели за лето, что даже двух слов связать не можете? Подскажите, чем вас в больничке лечили, я тоже хочу...

Монолог Гарри был прерван появлением в тёмном мрачном холодном кабинете Снейпа Альбуса Дамблдора с Минервой МакГонагалл под руку.

— А, Гарри! — по отечески приветствовал Дамблдор Поттера. — Ну, рассказывай. Как каникулы? Северус, что с вами? Крепит?

Снейп несколько раз вдохнул и выдохнул, прежде чем начать говорить.

— Поттер мало того, что приперся в школу на машине, с апломбом, так сказать, так ещё и половину Гремучей ивы немыслимым мне образом сгноил! — голос Снейпа повышался с каждой секундой. — Я уж не говорю о такой мелочи, как нарушение Статута о секретности и сотнях обосранных маглов! Да ну, какая к Моргане секретность, если наш золотой мальчик решил пошалить! Так, Дамблдор?

Гарри вспомнил, как он полчаса назад специально врезался в Гремучую иву и хотел натравить отросток дявольских силков на оторванную машиной ветку дерева, чтобы посмотреть, кто победит, но не успел — слизь упыря Уизли разлилась из нескольких разбитых колбочек на Гарри, машину и иву, и дерево стало гнить на глазах, а нос и половину левой руки Гарри украсили огромные гнойные прыщики.

— Пубертат начался, — пояснил Гарри, когда заметил взгляд Дамблдора на своём лице и, в частности, на большом прыще на носу.

— Гарри, это так? — спросил Альбус.

— Что так? Машина? Нет, сэр, меня подставили, — склонив голову и притворно вздрагивая плечами, сказал Гарри. — Это всё Волдеморт. Мне кажется, я опять им одержим, потому что не помню ничего, о чем говорит процессор Снейп.

— Ах, как же ты меня достал своим враньем! — вскочив на ноги и стремительно покраснев, заорал Снейп, утративший остатки спокойствия и самообладания. — Хватит врать! Нашибешь ты бабку в кедах! Засранец малолетний!

— Северус, успокойся! — Дамблдору тоже пришлось повысить голос, и Снейп застыл, тяжело дыша, красный, словно ему сам Мерлин затягивал на шее петлю. — Гарри, расскажи подробнее о своих злоключениях.

Поттер перестал притворно дрожать и начал говорить.

— Я гостил у Уизли, потом мы все вместе поехали на вокзал, но у меня прихватило живот, и я отстал, — сказал Поттер. — Наверное, у меня глисты. А потом — ничего не помню. Я был в шоке, когда очнулся в этом кабинете.

— Да он врет, как всегда, Дамблдор! — Снейп от такой запредельной наглости Гарри разорвал листы пергамента, лежащие на столе, и готов был сломать что угодно, подвернувшееся ему под руку. — Он всегда во всём виноват, а вы ему верите, что это не он! Даже мне вы настолько не доверяете!

— Вот в чем дело, — вставил Гарри. — Я бедный, одержимый Волдемортом человек, сирота, в конце концов, а процессор Снейп ещё меня и ревнует! Ах, мое тяжкое житие!

И Гарри упал на колени и разразился притворными рыданиями.

— Северус, ну что ты... ерундой маешься, — добродушно улыбаясь, пожурил Альбус, падая на колени подле Гарри и гладя его по спине с целью успокоить. — Ну-ну. Гарри сказал, что это не он, значит, это Волдеморт. Давай, Гарри, мой мальчик, мой хороший, успокаивайся, вставай. Я тебе леденцов вкусных дам.

— Лимонных? — спросил Гарри глухо, лежа на полу.

— Когда вы увидете труп, над которым будет стоять этот психопат, надеюсь, мой, не говорите, что я вас не предупреждал, — сказал Снейп и смертельно побледнел. — Отныне я не лезу к мистеру Поттеру, что бы ни случилось. Отныне он для меня мёртв.

Снейп вышел из кабинета, хлопнув дверью с такой силой, что посыпалась известь с потолка, а Гарри жутко расстроился. Ведь он так хотел провести опыт и установить, что будет, если облить жирные волосы Снейпа слизью упыря.

* * *

— Г-гар-р-ри, т-ты п-поч-ч-чему м-м-меня н-не в-вз-з-зял с с-с-собой? — вопил, заикаясь, Рон Уизли, завидев Гарри, ввалившегося в гостиную Гриффиндора под аплодисменты всех студентов, которые наблюдали фееричное столкновение машины Уизли и Гремучей Ивы. — Эт-т-то жи м-м-моя м-м-маш-ш-шина!

— Я не мог, Рональд, — скривился Поттер. — Я у вас, походу, глистов подхватил, не могу никак прос...

— Поттер! — к ребятам приближалась Гермиона, и вид у неё был совсем недобрый. — Ты совсем озверел? Учебный год ещё не начался, а ты уже правила нарушил?

— Заткнись, Грейнджер, — подозрительно тепло улыбаясь, ответил Гарри. — В том-то и дело, что год ещё не начался.

Гермиона открыла и закрыла рот от негодования.

— Так что хватит хлопать варежкой попусту, — издевался Гарри. — Лучше смотри, что я сочинил летом.

И Гарри достал из широких штанин устройство для поливания огнём — усовершенствованную бензиновую паяльную лампу, которую он заправил гноем бубонтюбера. Ну и "прихватизировал" из сарая Уизли, где хранилась всякая всячина.

— Ч-ч-то эт-т-то т-т-такое? — спросил Рон.

— Думаю, на рапсовом масле тоже должна работать, — азартно сверкая глазами, сказал Гарри, абсолютно игнорируя вопрос Рона. — Хочу в Запретный лес.

— Ты чокнутый, Поттер! Сумасшедший! Пироман! — вопила Гермиона, которая, очевидно, узнала паяльную лампу, так как родилась в семье стоматологов. — Я иду к профессору МакГонагалл!

— Иди куда хочешь, Грымджер, — сказал Гарри, когда Гермиона скрылась за портретом Полной Дамы. — Где ты говоришь, Рыжий, растёт Спиртовая дыня?

* * *

— Итак, мистер Поттер, — белозубо оскалился профессор Локонс. — Вы считаете, что мои задания... ненужные?

— Даже более того, они вредные, — приторно кривясь в улыбке, ответил Гарри.

— Отчего же, позволю себе вас спросить?

— Потому что вопросы о вас и ваших книгах вряд ли помогут мне или кому-либо в этом классе, за исключением фапающей на вас Грейнджер разве что, не то что в реальной жизни, а даже при сдаче бессмысленных экзаменов, — зло ответил Гарри. — Давайте лучше я проведу урок, сэр?

И, не дожидаясь ответа Локонса, Гарри встал из-за парты и прошёл за кафедру преподавателя.

— Называйте меня "профессор Поттер", — сказал Гарри и достал паяльную лампу из штанов.

 

— Это было потрясающе, Гарри, — сказал Невилл Долгопупс в гостиной Гриффиндора после урока. — Я столько от тебя узнал нового!

— Да, и я тоже, — поддакнул Симус Финниган. — Теперь я знаю, как воду превратить в ром...

— Достаточно взять дрожжи и тростниковый сахар, — сказал Гарри и закурил, улегшись на диван и забросив ноги в грязных ботинках на подлокотник.

— Поттер, откуда ты столько знаешь о боевой магии? Учебник, небось, скурил, — съязвила Гермиона.

— Именно, — невозмутимо ответил Гарри, который действительно летом сворачивал самокрутки из листов учебника по Защите от тёмных сил, своровав изрядный запас "трубочного зелья" из личного запаса Хагрида ещё на первом курсе.

— Хватит тут курить! — Гермиона замахнулась на Поттера книгой, но тот даже бровью не повёл. — И слезь с дивана! Он не только твой! А всехний!

— Грейнджер, какая же ты зануда, — лениво сказал Гарри. Он докурил и затушил бычок о подлокотник дивана, пропалив в нём дыру, и встал. — А ещё, заучка! "Всехний"! "Ихний" ещё скажи, я тебя тогда вообще зауважаю.

Все присутствующие покатились со смеху, Гермиона покраснела, а Гарри, довольно улыбаясь, отправился в Большой зал на обед.

* * *

Это был прекрасный осенний тёплый вечер накануне Хэллоуина.

— Нападение! Всем оставаться на своих местах! — разорялся старый завхоз Филч, чьи брыла покраснели, а в уголках рта от злости и бешенства скопилась пена от слюны. — Мою кошечку у-у-би-ли-и-и!

— Это Поттер! — заорал Снейп, стоявший рядом с Дамблдором.

Дело было в коридоре Одноглазой змеи на втором этаже. Студенты только что отужинали и шли в свои спальни.

Гарри, недавно подошедший, оторвал взгляд от окна и увидел на полу лужу воды, рядом с которой валялась миссис Норрис, а на стене кровью было написано: "Ссыкуйте, враги наследника!"

— Да я бы ни за что такое не написал! — возмутился Гарри. — Это не мой почерк! И кошку я бы сжёг, а не то, что с ней сделали!

— Боюсь, это не Гарри, — сказал Дамблдор Снейпу, делая странные пассы палочкой над кошкой. — Кстати, твоя кошка жива, Аргус. Просто она оцепенела.

— Так расколдуйте, расколдуйте её! — почти плакал Филч, заламывая руки.

— Расколдовать это тебе не заколдовать, — глубокомысленно заметил Дамблдор. — Не человеческих рук это дело.

— Это Поттер, — Снейп так и стоял, указывая пальцем на Гарри и сверля взглядом Дамблдора. — Я всегда знал, что это существо под личиной мальчика — не человек! Демон!

— Полноте, Снейп, — оборвал Альбус. — Я уж не знаю, что о тебе думать! Не влюбился ли ты в Гарри, часом?

— Это Поттер, — настаивал Снейп, чьи щеки пошли красными пятнами от унижения и еле сдерживаемой ненависти.

— Я знаю, что это Поттер, — сказал Дамблдор. — А это — Грейнджер. А там — Минерва. Классная игра, но простовата для образованного человека, не находишь?

Все стоящие неподалеку, услышав шутку Дамблдора, грохнулись от смеха, а Гарри глубоко оскорбился.

Во-первых, потому, что Снейп игнорировал его все эти месяцы и на любую шалость тут же вызывал МакГонагалл, даже не удостоив Гарри взглядом. Это очень бесило Поттера, ведь такой уязвимый профессор был нужен Гарри для разрядки и оттачивания издевательских слов, навыков и поступков подонка.

А во-вторых, потому, что слава крутого маньяка обошла его стороной.

— Всем спать, — скомандовал Дамблдор, отсмеявшись. — Филч, а ты тащи своего книззла вонючего к себе в нору и жди дальнейших указаний.

* * *

— Дай мне разорвать тебя! Убить! Ла-ла-ла! Ла-ла-ла!

— Слышь, ты! Это я тут главный отморозок, так что заткнись! — заорал Гарри, услышав подозрительный голос из стены. — И хватит петь!

Голос примолк.

— Я тебя, сука, найду! Я тебя сам закопаю, гнида! — орал Гарри на стену. — Не позволю свой авторитет ронять! Порешу в натуре гниль!

И ещё множество бранных слов пришлось принять на себя бедной стене, но на этом всё и кончилось. Голос больше не говорил.

Гарри поутих и отправился к месту нападения на кошку Филча. Он думал о Тайной комнате и о наследнике Слизерина, о которых все твердили.

Поттер взял с собой паяльную лампу и выжег на стене:

— Я кончаю кровью!

Довольный собой, Гарри отправился на урок зельеварения, где довёл Снейпа до бешенства и снятия доброй сотни баллов с Гриффиндора одним махом.

* * *

— А вот и второй труп!

— Он живой, просто окаменел!

— Выглядит как труп.

Гарри смотрел на статую Колина Криви, магглорожденного первоклассника, — мальчика, который пытался сфотографировать всё, что только можно.

— И опять не я! — Гарри со всей силы пнул статую Колина в лодыжку, но отбил себе палец и взвыл.

— Так тебе и надо! — сказала Гермиона. Она была вместе с ним в Больничном крыле после неудачного урока зельеварения, на котором Гарри насыпал на стул Снейпа чесоточный порошок, предварительно спалив на нём штаны в области ягодиц паяльной лампой, поставленной под стул и включенной на полную мощность.

Снейп рассвирепел и принялся магией крушить всё, чтобы добраться до Гарри. В классе началась такая суета, что котлы с недоваренными зельями попадали на студентов и на пол, началась такая свистопляска с ожогами и всем прочим, что только Дамблдор с МакГонагалл усмирили класс и Северуса, отправив большую часть присутствующих в Больничное крыло.

— Бе-бе-бе, Грымджер, — передразнил Поттер. — Вот станешь ты статуей, я с тобой такое сделаю...

— Размечтался! — воскликнула Гермиона, чьи руки покрывала толстая корка от недоваренного зелья Эдурус.

— Главное, булки покрепче сожми, — пошутил Гарри, и Гермиона вздрогнула от взгляда, полного садистской похоти. — Перед окаменением.

— Я тебя засужу!

— Ага, — сказал Гарри и принялся тыкать Колина в руки и ноги вилкой. — Смотри, какая защита... Ни капли крови... Если бы можно было так по своей воле, эх.

— Ты больной ублюдок, — Гермиона покачала головой.

— Нет, Грымджер, я намного хуже, — сказал Гарри и улёгся на свою постель.

* * *

— Поскольку в школе участились нападения, я как ваш лучший учитель Защиты от тёмных искусств и прочего попросил Дамблдора организовать Дуэльный клуб! — Локонс порхал по подиуму, как мотылёк над светом свечи на ветру. — И он согласился.

Дело было в Большом зале, и Гарри думал, что стоит подсыпать в еду Локонсу личинок глистов, которые он научился синтезировать при помощи сита и воды из кое-чего интересного после своего летнего визита к Уизли.

— А поможет мне в этом ваш профессор зельеделия, чья квалификация не оставляет никаких сомнений, что профессор способен выстоять перед моими нападками! — вещал Локонс и белозубо улыбался.

Гарри глянул на Снейпа — тот не спал неделю из-за чесотки и стал жутко дерганым, потому что постоянно ожидал от Гарри какой-нибудь гадости в любой момент.

Снейп взошёл на подиум, и Локонс скомандовал:

— Раз. Два. Три!

— Конфринго! — каркнул Снейп.

Заклинание попало в Локонса, который и не думал защищаться. Пролетев несколько метров в воздухе, Локонс упал, ударился головой и перестал шевелиться.

— Локомотор Мортис! — сказал Снейп, и безвольное тело Локонса поплыло куда-то под удивлённые взгляды студентов.

Довольный Снейп уставился на Гарри, который, услышав новое заклинание, тут же записал его в список дел на день, чтобы научиться ему.

— Если хоть кто-то выйдет на подиум с палочкой в руке, пока я отсутствую, исключу, — бросил Снейп и вышел.

Только мантия Снейпа исчезла из вида, как Гарри тут же взобрался на подиум.

— Ну что? Кто смелый? — спросил Поттер.

— Поттер, иди-ка отсюда, — крикнул Малфой, который так до конца и не оправился после переломов на первом курсе и хромал.

— Хромой объявился! — заорал Гарри, вульгарно улыбаясь. — Ну, иди сюда, если не ссышь!

Малфой медленно взобрался на подиум и без предупреждения выпалил:

— Серпенсортиа!

— И это все? — спросил Гарри, глядя на змею, выпавшую из палочки Малфоя и ползущую в его сторону. — Смотри, недоносок!

Гарри принялся шептать, просить змею напасть на Малфоя, и она подчинилась.

— Уберите! Уберите её! — орал Малфой, когда змея бросилась на него и он упал, а затем змея стала опутывать его ноги с целью проглотить.

— А теперь я буду играть, — сказал Гарри и достал из штанов паяльную лампу.

Только Гарри щелкнул Зиппо под крики беснующейся толпы, как в зал влетел Снейп и магией выбил из рук Поттера лампу и расколдовал синюшного, почти удушенного змеёй Малфоя.

— Теперь ты не отвертишься! Дерьмо на палочке! — Снейп сгреб Поттера за шиворот и поволок в кабинет директора.

* * *

— Это не он, директор? — спросил Северус Снейп, смертельно бледнея. — Там свидетелей было человек пятьдесят! Он лопотал на парселтанге!

— Конечно нет, Северус, — сказал Дамблдор, сидя за своим столом и глядя на Гарри и Снейпа. — Гарри околдовали.

— Да вы... Да я... — начал было Северус, но задохнулся от негодования. — Я подам на вас в суд! Я уйду из школы! Я повешусь на вашей бороде!

— Не мелите вздор, Северус, — прожурчал Дамблдор.

— А он не умеет, — вставил Гарри. — У него всегда и во всем я виноват.

— Заткнись! — взревел Снейп. — Или я за себя не отвечаю!

— Так, всё, пошёл вон, Снейп, — приказал Дамблдор. — А вас, Гарри, я попрошу остаться.

* * *

— Ты должна это сделать, Грейнджер, — сказал Гарри. — Или следующей можешь стать ты.

— Г-г-гермион-н-на, я в-в-вынужден-н с-с-согласиться с-с-с Г-г-гарри, — произнёс Рон.

— Если добудете все ингредиенты, так и быть, — скрипя зубами, согласилась Гермиона. — Но там есть составляющие, которые хранятся в классе зельеварения. И Снейп их просто так не даст.

— Предоставьте это мне, — маниакально сверкая глазами, сказал Гарри Поттер.

Дело было на уроке по истории магии, самому полезному предмету, как считал Гарри, потому что во время этого урока он всегда делал то, что ему было нужно, а именно: плёл коварные сети ещё более коварных планов.

Гарри очень интересовало, кто же такой появился в школе, заставляющий цепенеть всех от страха, и почему это не он.

Наследник Слизерина.

После случая со змеёй студенты считали наследником его, и многие даже объявили ему бойкот, но всё испортил Дамблдор, выступив перед всей школой и заявив, что это недоразумение и Гарри обычный школьник.

А Гарри оскорбился.

Именно с этой целью Гарри решил сварить Оборотное зелье — чтобы выявить негодяя и чтобы заслуженная слава обрела своего искателя.

То есть его, Гарри.

 

Насвистывая что-то пошлое и немелодичное, Поттер отправился в подземелья. Сегодня был Хэллоуин, и Гарри давно "забил на уроки", разыскивая Наследника Слизерина.

Именно в подземельях проходил слёт всех привидений в честь смерти Николаса де Мимси Дельфингтона, призрака башни Гриффиндора, более известного по прозвищу Безголовый Ник, который просил Гарри замолвить за него словечко перед главой Клуба Безголовых.

Но Ник не знал, что Гарри преследует всегда только свою цель.

 

Войдя в Большой зал, освещённый синим холодным светом, Гарри проникся уважением к такого рода приёму.

На столах стояли блюда с тухлятиной, в мясе копошились черви, а хлеб покрывал слой плесени.

— Вот это я понимаю, именинник любит своих гостей, — сказал Гарри и принялся собирать в баночку куски тухлятины.

А ещё Гарри заметил, что чем дольше привидение стоит на месте, тем больше под ним скапливается странной холодной эктоплазмы.

— Сойдёт для заморозки. — Гарри собрал слизь в отдельную колбочку, чтобы изучить другие возможные свойства.

— А, Гарри, привет! — позвал Николас Поттера. — Как тебе?

— Это прекрасно, — с чувством ответил Поттер. — Ник, а где тут можно познакомиться с дамой?

— С живой? Очень вряд ли. А вот мёртвых — полно, — улыбнулся Ник и странно посмотрел на Гарри. — Только они не разговорчивы.

— Эх, — сказал Гарри, раздосадованный. — Тогда, наверное, мне придётся уйти.

— Стой, Гарри, нет! — взмолился Ник. — Сперва скажи вон тому бородатому мужику, что я могу быть членом их Клуба Безголовых.

— Так у тебя же голова не до конца отрублена, — хохотнул Гарри. — Зачем унижаться? Всё равно они тебя не примут.

И Гарри ушел варить своё зелье, которое он очень хотел подлить в тыквенный сок Северуса Снейпа.

* * *

На следующий день на уроке зельеварения произошёл казус.

— Профессор Снейп, можно выйти?

Невинный вопрос, прозвучавший из уст Гарри Поттера, который никогда не обращался к Снейпу с просьбами или чем-то подобным, потряс всех в классе.

Воцарилась тишина. Все ждали реакции Снейпа.

— Понос что ли, Поттер? Или роды? — издевался Северус. — В обоих случаях я вас никуда не выпускаю.

— Но, профессор, — стонал Гарри, который не смог подлить "зелье опорожнения" в сок Снейпа, а сам "случайно" сделал глоток перед уроком. — Мне очень нужно!

Снейп даже не удостоил Гарри взглядом.

— Ну, сами получите! — с этими словами Гарри быстро снял котёл со стола, спустил брюки и присел на него, как на горшок.

Раздались звук потуг и плеск. Появился запах тухлых яиц.

— Фу!

— Какой ты мерзкий!

— Поттер!

— Урод!

— Я вас тоже по тому же месту, — ответил Гарри. — Ах, как хорошо!

В классе началась суматоха.

Снейп орал на студентов, но жуткая вонь, разносившаяся по классу, способствовала хаосу.

— Макмиллан! — орал Снейп, зажав нос. — Откройте окно! Поттер! Вон из класса!

— Вы же мне запретили! — осклабился Гарри, сидя на котле.

— Вон!

Гарри натянул штаны, пнул котёл, разлив его содержимое по полу, и преспокойно вышел из класса, подмигнув Рону Уизли, у которого за пазухой что-то отчётливо топорщилось.

* * *

Зелье варилось в туалете для девочек.

К несчастью, туалет не работал, поэтому Гарри был расстроен, что подсматривать и подслушивать нечего.

— Ну, сколько ещё, Грымджер? — изнывая от тоски, спросил Гарри.

— Долго! — окрысилась Гермиона. — Месяц или около того.

— Твою же мать! — воскликнул Гарри. — Ускорься!

— А нельзя ли потише? — раздался голос из унитаза, и Гарри обрадовался.

— Мертла, — сказал Гарри, садистки улыбаясь. — А ты как померла?

Поскольку с привидением нельзя было ничего сделать такого, чего хотелось бы Гарри, он издевался над ранимым призраком психологически.

— О, Гарри, — внезапно голос Миртл стал томным, — я думала, ты не спросишь. Я помню два страшных глаза, потом всю меня сдавило, и вот я тут.

— Живёшь в сортире.

— Да. Являюсь Оливии Хорнби.

— Точнее, являлась. Она же, по твоим словам, окончила школу давным-давно, а ты, раз померла тут, никуда дальше ста метров и не можешь идти.

— Как это тактично с твоей стороны, напоминать мне, что у меня нет ног!

— А ещё и сисек! И секса!

— А-а-а!

Привидение разрыдалось и плюхнулось в унитаз, расплескав воду.

— Двадцать пять — ноль в пользу Гарри, — достав обломанный карандаш, записал на засаленном куске бумаги Поттер.

— Ненавижу тебя, — с отвращением бросила Гермиона, помешивая варево в котле.

— Я тебя тоже люблю, — осклабился Гарри.

Рон Уизли хохотнул.

Гермиона скорчила недовольную рожицу.

— Ну, раз ждать ещё месяц, я пошел, а ты, Рыжий, стой на стреме!

— Х-хорошо, — сказал Рон Уизли.

* * *

Время летело быстро, и Гарри готовился отмечать Рождество в Хогвартсе.

На дворе стоял декабрь. Замок замело снегом, в тесных продуваемых ветрами коридорах было холодно, но это ничуть не умерило ни пыл Локонса к саморекламе, ни тем более какие-то нападения на студентов.

Аккурат перед каникулами было ещё одно нападение.

На сей раз пострадали Джастин Финч Флетчли, который окаменел, и Безголовый Ник, который почему-то почернел и стал недвижим.

Гарри дико бесило, что "какой-то там хрен пользует людей и это не он", поэтому Поттер решил найти мерзавца как можно скорее.

Как раз перед праздничными каникулами сварилось Оборотное зелье, и Поттер подумал, в кого ему стоит перевоплотиться, чтобы выведать о Тайной комнате, ужасе, живущем в ней, и наследнике Слизерина.

Гарри хотел сначала стать Дамблдором, но понимал, что старикан не пользуется уважением у местного контингента, а ему, возможно, придётся отправиться к слизеринцам, коих он недолюбливал.

— И как мне взять его волосы? — сказал осененный внезапной догадкой Гарри, сидя на уроке зельеварения. — Проще простого!

Выбрав жертвой Снейпа, в конце урока Гарри незаметно подкрался к "процессору" и, стоя позади него, левой рукой протянул ему зелье.

— Зелье раздувания готово, — сказал Поттер, и, как только Снейп поднял на него полный ненависти взгляд, вылил зелье на руку профессора.

Рука стала раздуваться прямо на глазах. Снейп начал прикладывать к ней какие-то примочки, а Гарри быстро дёрнул профессора за волосы на голове.

— Поттер! — чуть не плакал Снейп. — Свали к хренам отсюда, конский выродок! Уйди!

Довольный Гарри отправился в туалет для девочек.

* * *

— Итак, Малфой, вы утверждаете, что не открывали Тайную комнату? — Гарри, развалившись в кресле из чёрной кожи в гостиной Слизерина, допрашивал Драко и его подпевал Крэбба и Гойла.

— Да, сэр.

— А кто это делает? — спросил Гарри, поставив учеников Слизерина по стойке "смирно".

— Тот, кому подчиняется чудище Слизерина.

— А что это за чудище такое? — издевался Гарри. — То, что у твоей мамочки между булок?

Малфой пошёл красными пятнами.

— Так, ладно, сосуны, — бросил Гарри. — На сегодня допрос по просьбе Дамблдора окончен. К завтрашнему дню вымыть полы во всём замке! Хоть всю ночь работайте, мне насрать.

И с этими словами Гарри несолоно хлебавши ушёл.

Конечно, поиздевавшись над хромым Малфоем, Гарри получил некоторое удовольствие, но эти радостные чувства быстро растаяли в его охваченном огнём сознании.

Поттер до сих пор не знал, кто Наследник Слизерина, и его это очень сильно бесило.

* * *

— Как это возможно? — спросила Гермиона.

— Лучше спроси, кто будет сожжен заживо, — сжав кулаки, прошипел Гарри.

Поттер стоял в своей спальне в башне Гриффиндора и взирал на беспорядок, устроенный кем-то. Вещи Гарри валялись по всей комнате, но его сейф с ингредиентами, зажигалка и всё прочее, хранящееся под заклинанием и за семью замками, было нетронуто.

— А это что за фигня? — Гарри поднял странную чёрную книжку в мягком кожаном переплёте. — Это не моё.

— Пароль знали только свои и учителя, — констатировала Гермиона. — Значит, это кто-то с Гриффиндора сделал.

Гарри поборол желание прыгнуть на первого встречного с кулаками и бить всех, пока не найдёт того, кто сознаётся, что он покусился на собственность самого Гарри Поттера.

— М-м-мой "К-к-косм-м-мополитен" п-п-проп-пал, — сказал Рон Уизли, и Гермиона громко хмыкнула.

 

— Это не я, — сказал Гарри.

Дело было вечером того же дня в кабинете Дамблдора, который Гарри посещал с завидной регулярностью.

— Это Поттер, Дамблдор! — орал Снейп. — Этот кусок преднамеренного садизма врёт! Он сам себя ограбил, чтобы получить что-то! Он крадёт у меня ингредиенты для зелий!

— Это не я, — сделав страшное лицо и посмотрев на Снейпа, процедил Гарри, который на самом деле был виноват лишь наполовину.

— Очередная ложь! — брызгал слюной Снейп.

— Остынь, Северус, — пробормотал Дамблдор. — Гарри не мог такое сделать.

— Да, я честный и порядочный, — сказал Гарри, скрестив пальцы.

Тут в кабинет Дамблдора ворвался Хагрид, держа в руках двух дохлых петухов.

— Директор! — с порога заорал Хагрид. — Это точно не Гарри! Это хорёк!

Снейп чуть не упал от бешенства в припадок, а Дамблдор улыбнулся.

— Гарри не убивал кур, никак нет, сэр! — орал Хагрид, треся своими петухами. — Это хорёк!

— Мы поняли, Хагрид, — улыбнулся Дамблдор. — Я вообще не думаю, что Гарри причастен ко всему этому.

После слов директора Гарри почувствовал, как что-то горячее и тугое свалилось ему в живот, и весь его настрой и запал исчезли.

Дамблдор считал его слабаком.

Худшего о себе Гарри не слышал никогда и ни от кого.

Дальнейшую часть беседы Гарри пропустил мимо ушей. Даже злобное шипение Снейпа в его адрес теперь казалось ему просто обычным шумом.

— Гарри, можешь идти, — отпустил Дамблдор. — Хагрид, проводи мистера Поттера в его спальню.

* * *

Депрессия Гарри растянулась на долгие дни, пока наконец не наступил февраль, а с ним и День всех влюблённых.

Именно в этот праздник, который устраивал Локонс, оправившийся после проклятия Снейпа и вышедший из лазарета, Гарри понял, что у него есть шанс стать круче, чем тот, кто занимается окаменением людей вокруг.

Пока Локонс порхал по Большому залу, украшая всё на манер пидорской БДСМ-вечеринки, Гарри готовил сюрприз для школы и, в частности, для Дамблдора.

Когда директор произнёс приветственную речь и все сели за столы, Гарри под столом выпустил из баночки глистов, которых он кормил сырым мясом гномов из сада Уизли, тщательно спрятанных им и замороженных, и вылил на них Раздувающий раствор, украденный во время урока зельеварения ещё до Нового года.

— Что это? А-А-А! — заорала Грейнджер, когда огромный глист, толщиной с мужскую руку и длиной в два метра, сокращая своё тело, выполз из-под стола и хлопнул отверстием, через которое ел землю и сырое мясо, на острой морде или жопе, неясно.

— Твою мать! — взревел Невилл.

— Гигантские черви-оборотни! — визжал кто-то, но Гарри уже не слушал, упиваясь столь прекрасным ажиотажем и всеобщими паникой и хаосом.

Девочки визжали что есть мочи, и прислуга в панике бежала, когда черви расползлись по залу. Они опрокидывали столы и ели всё, что только могли заглотить.

Гарри отошёл за рыцарские доспехи и от души смеялся, глядя, как Локонс запрыгнул на стол в тарелку Дамблдора, приподняв полы мантии, а Снейп, засучив рукава, поливал глистов из палочки магией и огнём.

Но глисты были не простые.

Стоило одному из них взорваться от температуры или заклинания, как они высвобождали из себя огромное количество брызг, попадавших на кожу и одежду всех присутствующих. Поскольку Гарри аккурат перед праздником добавлял в еду глистов по каплям слизь упыря Уизли, то все брызги, попавшие на кожу, вызывали огромные гнойные прыщи.

Воняло в Большом зале так, что даже заклинание Пузыреголовости не помогало — Гарри использовал тухлятину с праздника дня смерти, дав ей настояться, и накормил ею вторую партию глистов, которых швырнул в переполохе под стол преподавателей.

— Да что же это! — визжала МакГонагалл. — Это и есть чудовища Слизерина?

— Мелковаты, — утирая пот со лба, сказал Снейп. — Что там возится Дамблдор?

Гарри, воспользовавшись всеобщим замешательством, подполз к креслу директора и под столом оплел ноги Дамблдора обычным скотчем, так что Альбус вставал и ту же садился на стул, вставал и садился.

Гарри надорвал животик от смеха, ему было так весело и хорошо, как не было никогда в жизни, но всё хорошее быстро кончается, и глисты постепенно сходили на нет.

— В кабинет директора! Ты слышал, Поттер? — вопил Снейп, затыкая рукой обе ноздри, что было проблематично, так как у него на носу выросли три огромных гнойных прыща.

— Гарри! — орал Дамблдор. — Я знаю, ты ни в чем не виновен!

* * *

Тот яркий солнечный весенний день начинался как обычно.

Гарри встал, пнул крысу Рона, составил список садистких дел на день, прошёл в Большой зал и быстро позавтракал.

После случая с глистами в Большом зале царила странная атмосфера и было мало желающих принимать пищу в месте, где ползали глисты, даже после трёх визитов дезинфекционной и антипаразитарной групп.

Гарри за эту выходку не наказали, но Альбус Дамблдор проникся доверием к Поттеру, когда тот оставил у него на столе баночку с маленьким дурно пахнущим глистом, как бы намекая, кто за этим стоит.

Гарри закончил есть и довольный отправился на урок по Защите от темных сил. У него по плану было оглушить Локонса, сбрить его золотые кудри опасной бритвой и набить на голой коже головы различные матерные татуировки обычной иглой.

Посвистывая, уверенный в себе, Гарри вдруг натолкнулся на встревоженную МакГонагалл, которая была явно не в порядке.

— Ах, мистер Поттер! — стенала деканша. — Там такое случилось! Лучше вам пройти за мной.

Гарри был несколько насторожен из-за слишком истеричного тона МакГонагалл и её бледного лица.

Деканша отвела Гарри в Больничное крыло.

Открыв двери, Гарри увидел застывшую Гермиону, и в его голове зашевелились очень пошлые мысли.

— Горе-то какое! Теперь школу точно закроют! — причитала Минерва и быстро ушла, цепким взглядом осматривая ширмы, за которыми лежали тела Криви и Финч-Флетчли, валялась тушка миссис Норрис и теперь добавилась "статуя" Гермионы.

— Грымджер, — сказал Гарри печально. — Ну как так-то?

Гарри немного расстроился, но уже спустя полчаса потешался над шевелюрой Локонса, планируя когда-нибудь научиться снимать скальпы.

На следующий день Гарри пришёл проведать Гермиону вместе с Роном.

— Смотри, Рон, Грымджер не говорит ни слова, — сказал Гарри и принялся стягивать с девочки мантию.

Но мантия не хотела сниматься из-за сжатого кулака Грейнджер, в котором что-то застряло.

— Бля, что это тут мне мешает? — сказал Гарри и стал выдирать из руки Гермионы клочок пергамента.

Высвободив одну руку девочки, благо они были за ширмой, Гарри отвлёк Рон.

— С-с-смот-т-три, Г-г-г-гар-р-ри, — сказал Рон, указывая на бумажку.

Поттер бросил быстрый взгляд на бумагу, на котором почерком Гермионы была выведена надпись: "Трубы. Поттер, я тебя убью, если посмеешь!"

— Смотри, Рон, Грейнджер даже после смерти пытается меня воспитывать, — разулыбался Гарри. — Это так приятно.

* * *

— Да мне положить, что Дамблдора отстранили, а Хагрид в Азкабане! К каким, блядь, паукам он нас послал? Пошёл ты сам к своим хуябочкам! — возмущался Гарри, пробираясь в полнейшей темноте по Запретному лесу с Роном Уизли под руку.

— Г-г-гар-рии, т-т-тут т-т-темно и с-с-с-стр-р-р-рашно, — припевал Рон от страха, стуча зубами. — И в ш-ш-школ-л-ле з-з-запрет-т-т-тил-л-л-ли вс-сем х-х-ход-д-дить без-з-з уч-ч-ч-чит-т-т-телей д-д-даже н-н-на ур-р-роки!

— Не ной, Рыжий, — осклабился Гарри. — Нет тут монстра хуже, чем я, которого они бы боялись после моего прошлогоднего квеста с драконом.

Гарри предался приятным воспоминаниям о запахах горящего леса и паленого мяса, а также вспомнил хруст хитиновых панцирей паучков и не заметил, что они забрели в дальнюю часть леса и стоят перед огромной жуткой пещерой, опутанной паутиной.

— Арагоги или как там тебя, — хрипло крикнул Гарри, которому было слегка не по себе. — Иди сюда! Я есть Хагрид!

Гарри стоял с канистрой гноя бубонтюбера наготове. К ней он прицепил шланг с металлическим наконечником от клизмы, которую утащил из Больничного крыла. С другой стороны канистры Гарри приделал небольшие кузнечные меха — их сжимал трясущимися руками Рон Уизли и по сигналу должен был начать качать.

Гарри достал зажигалку и поднёс к наконечнику.

— Иди сюда, моя цыпа, — позвал Гарри и очень скоро услышал шорох, словно что-то большое крадётся по сухой листве и веткам.

Вдруг из тьмы показался паук гигантских размеров, и Гарри даже немного испугался его габаритов и смертельно опасных жвал.

— Хагрид? — раздался жуткий скрежещущий голос гигантского паука. — Это ты?

— Это я, — подражая голосу Хагрида, издевательски сказал Гарри, поняв, что паук слеп. — Ну что, пойдём ещё убивать грязнокровок?

— Каких грязнокровок? Я никого не убивал.

— Я никого не убивал, — передразнил Гарри голос паука и его манеру тянуть гласные. — А Миртл я что ли кончил?

Паук замолчал.

— Ты не Хагрид, — сказал Арагог грубо. — Ты — незнакомец! Как ты смеешь издеваться...

— Рыжий, давай! — заорал Гарри, не дав Арагогу закончить монолог, и щелкнул зажигалкой.

Гной бубонтюбера прекрасно загорелся и длинной жирной струёй брызнул на морду и жвала паука из накачиваемой Роном канистры.

Арагог защелкал жвалами от боли, загорелся и принялся метаться по поляне, а Гарри поливал его со всех сил огнём куда только мог дотянуться.

— Получай, Шелоб недоделанная! Это тебе за мастера Фродо! Это за Хоббитанию! А это за моего папашу! — вопил Гарри, довольный и предельно радостный.

Арагог метался по поляне, давя более мелких пауков, коих собралось возле его пещеры достаточное количество.

— Г-г-г-г-г-г-гар-р-р-ри! — вдруг завопил Рон, и Поттер обернулся.

В канистре оставалось очень мало топлива, а пауков на поляне было много.

— Прорываемся! — вскричал Поттер, поливая огнём направо и налево и смеясь, как маньяк.

Когда в канистре кончился гной, Поттер отшвырнул её прочь и принялся орать направо и налево:

— Арания Экземи!

Понемногу количество пауков редело, но тут произошло чудо — на поляну, сигналя во все гудки и сверкая фарами, выскочил Форд Англия Артура Уизли, который Гарри угнал ещё первого сентября прошлого года, да так и не вернул законному или не очень владельцу.

— Форд! — Гарри запрыгнул в машину, обросшую мхом и лишайником, всю побитую и покореженную. — Поехали! Вези давай!

Гарри нажал на газ до упора, и машина рванула с места, давя с утробным хрустом пауков, попадавшихся ей под колёса.

Очень быстро по ямам и кочкам Гарри выскочил на опушку Запретного леса и только тут понял, что забыл в лесу Рона Уизли.

* * *

— Пошел первый, лысый, — скомандовал Гарри Локонсу, стоя в дверях туалета для девочек, где они некогда варили Оборотное зелье.

Недавно пропала сестра Рона Джинни, и Гарри бросился искать того, кто вновь посмел покуситься на его славу главного отморозка школы.

Рон, который онемел после посещения Запретного леса, потому что он до смерти боялся пауков, ткнул что есть силы палочкой в спину Локонса.

— Джаганибу! — проорал профессор и полетел в трубу, на месте которой стоял умывальник со змеями на кранах.

— Если ты умрёшь там, Гарри, я тебя жду здесь, — пригласила Миртл, благодаря которой Поттер догадался, что её убили в этом самом туалете, а значит, и вход в Тайную комнату должен находиться тут же.

— Глиста только убью, — сказал Гарри и прыгнул в трубу.

Поттер нёсся в сгустках продуктов жизнедеятельности студентов, и его немного мутило от водоворота красок и запахов. Казалось, скольжение длится целую вечность, но тут всё закончилось, и он плавно упал на что-то острое и хрустящее.

— Кости! — сказал Гарри. — Это кто же всех мышей пожрал?

— Тот, кто сбросил вон ту шкуру, — указал на длинную тонкую сухую кожу Локонс, держа в руках палочку Рона. — Руки вверх! А то покалечу рыжего.

Но Гарри было плевать на Рона. Да он и знал, что Локонс — никудышный маг, поэтому тупо бросил:

— Экспеллиармус!

Локонса отбросило вверх, что вызвало обвал, и Гарри оказался бы раздавлен, если бы не прыгнул в сторону шкуры.

Когда камнепад закончился, а пыль улеглась, Гарри откашлялся до рвоты и позвал Рона.

— Рыжий, ты живой там?

В ответ не раздалось ни звука.

— Локонс, а ты не сдох?

— Нет, но палочка Уизли застряла у меня в ж... Короче, я не смогу её достать сам!

— Так тебе и надо! — сказал Гарри.

Поттер двинулся в сторону от завала и скоро набрёл на приоткрытую гигантскую круглую дверь, которую снаружи украшали змеи, сделанные из металла.

Гарри достал палочку, но когда вошёл в длинный коридор, украшенный статуями змей, то увидел Джинни Уизли на полу, на фоне гигантской статуи старика с жидкой бородой и огромным лбом, чёрную книжку рядом с ней и странного высокого ученика, стоявшего рядом.

— Э, ты кто такой? — грубо спросил Гарри, поддерживая палочку второй рукой и готовый колдовать в любую минуту. — Руки вверх!

Высокий парень с грубыми чертами лица улыбнулся, его лицо серебрилось в свете факелов.

— Ты — призрак, — с облегчением вздохнул Гарии, не дав парню раскрыть рта. — Кто ты и что ты тут забыл? Тебя тоже убили триста лет и три года назад?

Парня передёрнуло.

— Я — Том Риддл, — сказал холодным голосом юноша. — А ты кто?

— Я — Вассермониум Эклектикский, — вспомнил Гарри какую-то занудную непроизносимую хрень. — О! Это ж мой дневник!

Гарри взял тетрадку в руки и полистал.

Дневник был пуст.

— Странно, а где мои записи?

— Так это ты писал? — вдруг пошатнулся от страха Том. — Ты — тётя Ася?

— Не — я, а моё альтер эго, — гордо ответил Гарри. — А ты откуда знаешь?

— Значит, ты тот садист, что расписывал, как я провёл лето в деревне у бабушки, как отрубал головы гномам и изобретал гигантских глистов? — орал Том. — Это ты писал от лица маленькой девочки Лиды, которая бродила по лесу с дохлой кошкой на голове? Это ты — дядя Федя, который съел медведя?

— Тебе же понравилось? Особенно рассказ про проститутку Таню, — осклабился Гарри, и Том побелел, хотя для призрака это было необычайное достижение.

— Ты больной психопат и шизофреник, — сказал Том, вздрогнув. — Я из-за тебя потерял столько времени и дуру Джинни, которая выполняла все мои приказы!

Гарри, не отрывая глаз от Тома, почесал палочкой затылок.

— Значит, это ты заставил мелкую рыжую кралю всё это сделать? — разочарованно произнёс Гарри. — И нет никакого другого крутого, чей авторитет я хотел обрушить, возвысив свой?

— Бля! Если Волдеморт для тебя не авторитет, то тогда уж и не знаю кто! — пафосно крикнул парнишка, и Гарри рассмеялся.

— Причём тут Волдеморт и ты, Томмиган? — вдруг спросил Гарри.

— Я и есть Волдеморт, тупица! — вскричал Том. — А ты сейчас сдохнешь, познав всю ярость Наследника Слизерина на себе! Выходи, Глист!

Гарри засмеялся.

— Ты своё чудовище Глистом назвал? — ржал Поттер. — Серьёзно?

Вдруг рот у статуи старца с большим выпуклым лбом открылся, и из него выползла огромная змея.

— Василиск слушает только меня! — сказал Том. — Убей его!

— Э, стоять, — вдруг твёрдым голосом сказал Гарри на змеином. — Глист, так кажется, ты чего слушаешь этого задрота? Он тебя покормил хоть раз нормально?

Змей понурил голову и покачал ею из стороны в сторону.

— Этот изверг заставляет тебя убивать, а ты, как я понял, петь любишь? — спросил Гарри.

Змей утвердительно покачал головой.

— Ну так ползи за мной! — сказал Гарри. — Я тебя кормить буду, в музыкальную школу отдам, и в твоей жизни будет всё, а не эти мокрые холодные унылые трубы с какашками.

Василиск обронил несколько горьких слез.

— Ты чего? — оторопел Том. — Ты Глиста решил переманить? Это невозможно, это я Наследник Слизерина!

— Дебил ты, а не наследник, — сказал Гарри и подбросил в воздух дневник. — Вася, кусни! Вася, фас!

Василиск покорно поймал в воздухе дневник и прокусил его своими огромными клыками.

Раздался грохот, словно выстрелило ружье. Гарри глянул на Тома, тот истаял, показывая средний палец и бормоча какие-то проклятия.

— Молодец, Вася, хороший! — крикнул Гарри. — Иди поглажу.

Гарри принялся гладить змея по голове, а тот закрыл глаза от наслаждения.

— Значит, так, — сказал Гарри. — Там на входе есть рыжий мальчик... Нет, его есть нельзя. Это Рыжий. А вот татуированного лысого в сиреневой мантии разрешаю проглотить.

Змей ласково потерся о плечо Гарри, чуть не сбив его с ног, и уполз.

Тут Джинни ожила и заплакала.

— Меня околдовали! — стонала она. — Я не виновата!

— Заткнись и слушай сюда...

* * *

— Значит, вы не знаете, правильно?

Гарри стоял в кабинете Дамблдора и рассказывал о том, как героически спас Джинни, убил Тома и василиска, как утонул труп змея и Гарри выполз из пещеры на своих руках и ногах, таща на себе Джинни. А что стало с Локонсом, он не знал, но сказал всем, что видел профессора в последний раз, когда тот смело шагнул навстречу василиску, посмотрев ему прямо в глаза.

Тут в кабинет ворвался Снейп и с порога заорал:

— Это не Поттер! Клянусь могилой матери, это не Поттер всех спас!

— Право, Северус, — прожурчал Альбус. — Вы так не любите мальчика, что даже свидетелям не верите?

— Да он запугал всех в школе! Рональд Уизли онемел, Джинни плетёт какую-то ахинею, что её околдовали при помощи Тетради смерти...

Дамблдор вдруг поднял порванную тетрадку вверх, и Снейп заткнулся.

— Вот доказательство, — парировал Дамблдор. — Гарри как всегда безвинен. К тому же он получит награды особого толка за заслуги перед школой, а вы, Северус, лишены премии за этот квартал.

Гарри подумал, что Снейпа сейчас буквально разорвёт от негодования.

Но Северус не успел открыть рта, как дверь в кабинет Дамблдора вновь распахнулась и на пороге появился Малфой-старший в сопровождении Добби.

— Дамблдор, какого хрена ты тут делаешь? — процедил Малфой высокомерно. — Меня назначили временно исполняющим обязанности директора Хогвартса...

— Остынь, Лунтик, — сказал Альбус. — Как назначили, так и разназначили. Преступление раскрыто, преступник пойман.

— Да, и кто же он? — скривив губы в презрительной усмешке, сказал Малфой.

— Волдеморт, — самодовольно ответил Дамблдор. — А теперь иди нахуй отсюда.

— Пойдём, Добби, нам не рады, — произнес Малфой и пнул эльфа, который пару метров пролетел в воздухе, а потом ещё столько же пропахал носом пол.

— Э, стоять! — воскликнул Гарри. — Забери-ка кое-что своё.

Гарри впихнул грязную мокрую книжку в руки Малфою, который тут же презрительно швырнул ее в Добби.

— Докажи, очкастый, — сказал Малфой.

— Хозяин дал Добби трусы, — вдруг раздался голос. — Добби свободен!

— Вообще-то ты теперь мой слуга, — заявил Гарри и показал Малфою жирный фак.