Под расколотым небом (гет)

Как только они забежали в машину, Артур откинулся на спинку кресла и, отвернувшись к окну, уснул. Или пытался уснуть. В любом случае вряд ли он понял, что сейчас его с неприкрытым любопытством разглядывали все селенавты, даже сидевший на водительском сидении Юпитер. Катрина оглядела свою команду с раздражением, и они сразу же отвернулись. Потом поговорят. Этот день и так довёл её парня до нервного срыва, ещё не хватало знакомств с новыми людьми.

— С ним всё в порядке? — сзади раздался высокий звонкий голос, явно обеспокоенный тем, что Артур ни с кем не поздоровался, когда оказался в машине. Меркурий сидела прямо позади неё и вытянула руку, чтобы дотронуться до Артура. Катрина поймала её на ходу и попросила шёпотом:

— Не трогай его. Он устал. Насколько можно быть в порядке, когда внезапно выясняется, что тебе врали о твоей магии всё жизнь, твоя девушка в глазах правительства террористка, да ещё и загородный дом взорвался?

Меркурий явно подавила улыбку и вместо этого сказала:

— Луна, дорогая, ты мне должна…

Катрина закатила глаза и вытащила из кармана две банкноты по 25 люмосов каждая и молча вручила ей. Она была явно довольна тем, что оказалась права насчёт Артура. Никто не был удивлён этому. Когда Катрина спорила с ней, она лишь откладывала неизбежное. Что Катрину и удивило, так это то, что она вообще оказалась на Марсе. Она и Юпитер жили на постоянной основе в Лахесе, и Катрина их давно не видела. А теперь приехали, только ради того, чтобы их забрать из этого забытого богами места. Катрина хотела их обнять, но, к сожалению, никто из них не любил объятья. Можно было обнять Венеру, сидевшую на переднем пассажирском сидении, но она явно видела восьмой сон о вилле на берегу океана.

— Опять потратишь на парикмахерскую? — поинтересовался у Меркурий Марс, который сидел рядом с ней на заднем ряду, преобразованном из багажника. Его глаза горели красным: он маскировал сигналы от телефонов всех пассажиров и от самой машины, чтобы их не нашли. Судя по тёмным кругам под глазами, делал он это уже несколько часов и держался на одной силе воли. Он посмотрел на Катрину, и она протянула руку, чтобы стукнуться с ним кулаками.

— Мне кажется, здесь есть человек, которому это важнее, — хитро улыбнулась Меркурий. Катрина презрительно смерила её взглядом. Та улыбнулась ещё сильнее. Не успела Катрина увидеть подругу, как она начала снова всё иронично оскорблять. Что-то никогда не меняется.

Вдруг Артур повернулся к Катрине и недовольно посмотрел на неё. Кажется, он всё слышал. Ой.

— Ты разве не спишь? — спросила она его.

Он приподнялся, чтобы сесть нормально на кресле, и ответил:

— Когда рядом неприятные люди, не могу. И когда весь день… такой.

Катрина и забыла, что он ребёнок комфорта, который не может уснуть без своего удобного ортопедического матраса. Тем более, в таком шуме. И рядом с Меркурий, которая была готова устроить несмешное юмористическое шоу, только чтобы Катрина на неё наорала.

— Доброе утро всем спящим принцессам! — громко сказала Меркурий, наклонившись вперёд. Артур сморщился от звука её голоса. Катрина обернулась на неё, и она, кажется, наконец-то заметила, что слишком сильно старается произвести на её парня плохое впечатление.

— Она специально тебя доводит, — сказала Катрина, не сводя с подруги раздражённого взгляда. — Это Ами. Её язык общения — ироничные оскорбления. Она обычно прекращает минут через пятнадцать.

С широкой улыбкой на лице Ами приподнялась, чтобы подать Артуру руку. Так Катрина смогла разглядеть её короткие каштановые волосы, ещё более взъерошенные, чем обычно. Судя по всему, она их недавно обрезала ещё короче, так, чтобы они чуть закрывали уши. Своими острыми и маленькими чертами лица она всегда напоминала Катрине воробья.

— Для тебя только «Меркурий», по кодовому имени. Стратег и детектив селенавтов. Тоже рада познакомиться.

Артур слабо пожал ей руку и кивнул. Катрина видела по глазам, что он хотел бы ей врезать, но был слишком истощён для перепалок. Поэтому просто спросил:

— У вас всех кодовые имена — названия планет?

— У вас двоих — нет, — с ходу ответила Ами.

А, да. Кодовые имена. Катрина их сама придумала и всем раздала. Много-много лет назад, до того, как отец отправил её на Марс. Когда «сопротивление» казалось Катрине одной большой семьёй, где все к ней относились как к принцессе, которой однажды суждено спасти мир от страшного-страшного зла. Точнее, так себе это представляла Катрина, особенно когда видела на экране телевизора запись старого мультсериала с одноголосной озвучкой, где команда магических (удивительно, но у них была совершенно другая магия) воительниц спасала мир. Каждая из них была названа в честь планет, а главная — в честь Луны. Оттуда их кодовые имена и пошли, пусть в их команде (которая стала командой только пару лет назад) роли «Марса» и «Юпитера» достались парням, когда в самом мультсериале был только один относительно важный мужской персонаж. И его кодовое имя досталось…

— У меня? Кодовое имя? — он повернулся к Катрине, а она лишь отвела взгляд. Неловко.

— У второго пурпурного мага есть. «Земля». А ты второй пурпурный маг, вроде как, — пояснила Ами. — Все претензии к Луне.

Ами перевела взгляд на Катрину, и она почувствовала, как начинали гореть её щёки от смущения. Артур ничего не понимал. И хорошо. Катрине будет сложно объяснить, как так вышло, что даже в реальности «Земля» и «Луна» встречаются. И что вообще все эти имена основаны на детском мультике, который ей мама включала лет в семь.

— Так пурпурных магов четверо, — задумчиво произнёс Артур. Явно пытался отвлечься от тем более насущных.

— Ну, мы дедов не считаем. Они странные, — махнула рукой Ами. — А один вообще предатель своей магии. Который институтом руководит.

Катрина вмешалась в разговор:

— Мистер Роджерс тебя отправит чистить туалеты в штабе, если узнает, что ты его назвала «дедом». Или что ты плохо отзываешься о ком-то из пурпурных магов, даже о вражеском.

— Мистер Роджерс? Меня? Он меня любит, так что нет, такого не будет, — ответила Ами, а затем повернулась к Артуру.

— Думаю, тебе надо представить всю команду, раз уж тебя к нам занесло, — решила она и рукой показала на Марса, который весь разговор сидел в тени. — Это наш местный заметатель следов и единственный нормальный красный маг на двух планетах.

— Я Рэй, — тихим хриплым голосом поздоровался он и протянул руку Артуру.

Красная магия, как и любая другая, отнимает у человека много сил, поэтому Рэй старался не совершать лишних движений, говорить тише, отключиться от разговора. Так как Рэю приходился использовать её постоянно в течение долгого времени, а для этого — сохранять силы. Ему это даже нравилось. Одним взглядом Рэй показал на Ами и посоветовал Артуру не обращать внимания на её «причуды». Тот молча кивнул. Кажется, два молчаливых брюнета подружатся. Они даже выглядели похоже: бледная кожа, еле заметные веснушки, светлые глаза. Если бы Катрина не знала Рэя всю жизнь, а Артура — последние лет пять, она бы подумала, что они братья.

— А теперь, извини, мне пора вернуться к работе, — продолжил Рэй, не дожидаясь, пока Артур в голове сформулирует какой-либо вопрос. Он откинулся на спинку заднего кресла и молча прикрыл глаза.

Артур в недоумении посмотрел на Катрину. Она жестами показала два слова: «красная магия», и на его лице отразилось понимание.

Осталось представить Артуру только Юпитера и Венеру. Прежде чем Ами успела что-то сказать, Юпитер посмотрел в зеркало заднего вида прямо на Артура и напущено резким голосом сказал:

— Мальком. Единственный с водительской лицензией и здравым смыслом в этом цирке.

Катрина не сдержала смех. Привычка начинать разговоры так у него уже давно, но Катрина всё равно смеялась каждый раз, когда он специально понижал свой голос на полтона. Куда уж ниже?

— Неправда, я сдала на права пару лет назад, — ответила Катрина. Ами закатила глаза и закрыла лицо руками, в драматичном порыве скрывая свой стыд.

— Артур, не пускай её за руль, если хочешь выжить. Она взорвёт машину и переломает тебе все кости без магии, — абсолютно серьёзным тоном посоветовал ему Мальком, а затем снова перевёл взгляд на дорогу.

Теперь Артур выглядел испуганным. Наверняка вспоминал все разы, когда вела машину она. На бледном лице промелькнул румянец.

— О нет, меня раскрыли, — наигранно вздохнула Катрина и положила голову Артуру на плечо. — Всё это время ты был на грани смерти! Кто бы мог подумать! И как ты только выжил?

— Просто когда тебя в жизни хочет убить всё, тебя не убивает ничего, — ответил Артур и улыбнулся.

Вот, вот она, наконец-то. Его мягкая улыбка. Он на мгновение расслабился! Катрина думала, что увидит его улыбку ещё нескоро, и уж точно не в компании всех этих странных личностей, которых она насобирала в течение жизни.

— Давайте не здесь, — раздался тихий голос Ами сзади. Вот с её лица улыбка пропала. — Мишуру оставьте на Лахесу, пожалуйста. И желательно не при мне.

Катрина знала, что нужно делать. Она резко повернулась к Артуру и без предупреждения поцеловала его. Он даже не успел ничего сказать, и его лицо стало красным, как помидор. Опять смущается на людях, будто ему четырнадцать.

Ами толкнула её в плечо, а потом рассмеялась. Артур прикрыл рот рукой, стараясь не рассмеяться вместе с ними. Как же глупо. Катрина чувствовала, что за весь этот разговор её интеллект упал на несколько процентных пунктов, но наконец-то она могла сказать, что все дорогие ей люди на месте. Точнее, практически все.

Их шум разбудил Венеру. Девушка повернулась к ним с явным желанием накричать, но передумала, увидев незнакомое лицо. Вместо приветствия, она лишь бросила взгляд на Артура, рассмотрела его с ног до головы и задумчиво протянула, обращаясь к Катрине:

— И в парнях у нас один вкус. Ты точно меня не копируешь?

— И тебе доброе утро, Мина, — ответила Катрина, не прекращая улыбаться. Эту шутку Мина точно держала в себе несколько лет, пока они не могли встретиться.

Она совсем не изменилась: такой же чрезмерно драматичный яркий макияж, визуально увеличивавший её карие глаза, короткая стрижка, короче, чем у Катрины, чёрные волосы, которые она в подростковом возрасте успела покрасить во все цвета радуги, в итоге вернувшись к своему натуральному. На удивление она была не в вечернем платье, а в простой белой футболке с логотипом любимой группы Рэя (точно забрала у него), заправленной в широкие синие джинсы.

— А, так мы сразу и без кодовых имён? А вдруг он шпион партии? — сказала Мина нахмурившись. Если бы взглядом можно было выжечь человека, у Катрины бы сейчас не осталось парня.

Артур невольно вжался в спинку кресла и уже начал отвечать Мине, когда она его прервала:

— Тихо, Рэй-два, не к тебе обращаюсь.

Катрине пришлось ответить вместо него:

— Артур скорее сбросится с третьего уровня, чем будет работать на партию.

Мина хмыкнула и медленно кивнула.

— Извини, что мы тебя разбудили, — продолжила Катрина, виновато потупив взгляд.

— Разбудили? — переспросила подруга. На её лице появилась хитрая улыбка, — Ты правда думаешь, я вас не слушала всё это время? Или что я правда подозреваю Рэя-два?

Катрина почувствовала, как к щекам приливает кровь, то ли от смущения, то ли от раздражения, что все её друзья решили в день воссоединения быть настолько несерьёзными. Судя по лицу Артура, он уже про себя решил, что все селенавты — люди либо неприятные, либо странные. Заметив, что сегодня её шутки Катрине не нравится, Мина тяжело вздохнула и снова обратилась к Артуру:

— Ладно, ладно, извини, Рэй-два. Когда видишь бывшую с её новым партнёром, над ней хочется подшутить, поиздеваться, знаешь ли?

Катрина закатила глаза:

— Мина, мы встречались, когда нам было по четырнадцать. Не смущай Артура.

Мина рассмеялась:

— Всегда срабатывает. Артур, если хочешь вывести свою девушку из себя, просто упомяни, что мы встречались. Можешь потом сказать, что я единственная среди всех партнёров бросила её первая.

Нет, Катрина точно её убьёт при первой возможности. В этот раз обязательно. Она вовсе не обещала это себе всё время, что знала Мина. Её вовсе не забавляла её манера речи. Она обращалась так со всеми партнёрами Катрины, которые были после неё, были они парнями или девушками. Рэй на заднем сидении наверняка смеялся со всего происходящего, прикрывая рот рукой. Но Катрина знала, кто точно не смеялся. Она взяла Артура за руку и наклонилась к нему, чтобы прошептать «она шутит, не переживай». Артур лишь спросил Катрину, все ли её друзья такие странные. Она улыбнулась. Привыкнет. Он же продержался с ней два года, уж менее эксцентричных селенавтов точно поймёт.

Тем временем за окном сменялись пейзажи. Они объехали второй уровень по внешней кольцевой дороге, чтобы не заезжать в центр, где их могли поймать патрули полицейских. Одиночные коттеджи сменялись уродливыми квадратными высотками, которые построили в последние лет пять, чтобы стимулировать (безуспешно) спрос на жильё. Люди уезжали с Марса, и селенавты вместе с Артуром собираются сделать то же самое. Постепенно ряды новостроек поредели, и вместо них открылся вид на технические здания, где жили и работали круглосуточно маги разных цветов. Они поддерживали жизнедеятельность колонии и оберегали её от непригодных для существования условий внешнего Марса. Когда-то Катрина думала пойти туда: самое место для «пурпурного» мага. Её быстро отговорили: шпионы сопротивления выяснили, что именно в этих «лабораториях окружающей среды» за холодными магами самый высокий уровень слежки. Там точно поймут, что она не простая девочка из земной деревушки вблизи Клодара.

За «лабораториями» наконец-то начался пустырь, свидетельствовавший о том, что они оказались на атропольском участке марсианско-земного шоссе. Здесь Мальком остановил машину, чтобы позволить Артуру и Катрине сесть назад: на среднем ряду их проще заметить. Когда они уже поменялись местами с Ами и Рэем, Катрина увидела, как Мина взяла своего парня за руку. Её глаза загорелись синим: она передала ему часть энергии. Рэй заметно приободрился и прошептал ей хриплое «спасибо».

Через несколько минут они подъехали к пункту досмотра легковых автомобилей. Рэй и Мальком, как единственные два тёплых мага во всей команде, вышли, чтобы показать полицейским документы. Фальшивые, конечно. На четверых человек, которых полицейские видели в машине. Катрина тем временем попросила Артура распустить волосы на всякий случай, а также пригнуться, чтобы их двоих не было видно через лобовое стекло.

Досмотр между планетами был в теории строгим: заставляют выходить всех пассажиров, а также открывать багажник. Их же машину полицейские осмотрели лишь визуально. Селенавты знали, к какой стойке подъезжать, чтобы их пропустили без лишней головной боли. Сочувствующие полицейские не знали, что могли заработать себе пожизненный, так как выпустили с планеты даже не одного, а двух пурпурных магов. Если эти полицейские, конечно, узнают, что именно в этом машине скрывались Катрина и Артур. Оставалось ждать в молчаливом напряжении. Катрина не сводила глаз с Артура: он выглядел чуть лучше, чем в начале поездки. Хотя мешки всё равно были огромными, а взгляд так и бродил по салону, лишний раз на Катрине не задерживаясь. Она тихо поцеловала его и смахнула прядь со лба. Он не отпускал её руки, сжимал её сильно, так, что Катрина боялась перелома пальцев.

Через несколько минут Мальком и Рэй вернулись в машину. Последний показал Катрине большой палец, и она выдохнула. Успешно. Они тронулись в то же мгновение. Пункт досмотра остался позади, и им наконец-то можно было перестать прятаться. Дорога круто пошла вверх, пересекая слои тонкой, практически несуществующей марсианской атмосферы. Здесь машинам помогал подъёмник, встроенный в эфемерное полотно, так что до верхних слоёв атмосферы они добрались быстро. За это время все в машине, кроме троих — уснули.

Артур же всё время не сводил взгляда с заднего стекла, откуда открывался вид на Атропольскую равнину, уменьшавшуюся с каждой секундой, пока её окончательно не скрыли полупрозрачные облака. Через лобовое стекло виднелись кусочки космоса, и Катрина тронула Артура за плечо, показав на вид из лобового стекла. Для придания особой атмосферы она проговорила напущено официальным тоном:

— Добро пожаловать на шоссе Марс-Земля. Мы приедем в аквилонский пункт досмотра через двенадцать часов.

— Двенадцать часов? — переспросил Артур, переводя взгляд на Малькома. Тот каким-то шестым чувством понял, что вопрос адресован ему и одной рукой показал большой палец.

Катрина перевела его жест в слова:

— Автомобильная часть шоссе едет медленнее космолётной. И требует полного внимания водителя. Мальком не первый раз тут едет, он поспал перед поездкой. Но ехать всё равно долго.

— Всё так, — подтвердил Мальком.

Катрина фыркнула. Он мог бы и сам пояснить этот момент, но друг всегда был немногословным. Или говорил абсолютно не по делу. Неважно. Их ждала долгая дорога домой. Катрина чувствовала, что снова начинала переживать. Она не была в Лахесе с шестнадцати лет, и узнавала оттуда все новости через друзей. Даже дядю она видела редко, хотя тот на Марсе появлялся чаще любых других членов сопротивления.

Гораздо большее беспокойство вызывал отец. Катрина совсем не та пугливая наивная девочка, какой была перед отправкой (скорее похожей на ссылку) в Атрополь. Та девочка не умела доверять. Та девочка не умела поддерживать долгие отношения, и даже с друзьями часто ссорилась. На Марсе она наконец-то узнала, что на самом деле значит «стабильность». И на чём на самом деле строилась любовь. Она снова взглянула на Артура. Как его вообще примет отец? Примет ли? Катрина не помнила, чтобы он хоть раз одобрительно отнёсся к её выбору. Для него идеальный вариант — если бы она была одна, «ведь так гораздо безопаснее для сопротивления». Под «сопротивлением» он, конечно, подсознательно имел в виду только себя. Как он вообще решился отослать её одну на Марс, если всю жизнь до этого пытался держать в ежовых рукавицах?

— Что-то не так? — заметив, что она не сводит с него взгляд, спросил Артур. Он слегка наклонил голову, как часто делал, когда что-то его интересовало. Катрина заметила эту привычку с первой встречи, но так о ней не рассказала ему, потому что знала, что он сразу же попытается прекратить так делать. А Катрине нравилось: он походил на котёнка.

— Всё-таки мы едем в город моего детства, — ответила она

— И тебе придётся наконец-то познакомить меня с отцом?

И опять он читал её мысли.

— Да, но пока я хочу оставить его личность секретом, — пришлось ей честно признаться. — Если ты, конечно, не понял, кто он, без меня.

— Да, да, какая-то лахесская важная шишка, — заключил Артур.

Катрина кивнула, надеясь, что на этом его ход мысли закончится. Не закончился. Он прищурился и осмотрел её, будто видел в первый раз. Пытался вспомнить известных личностей Лахесы. Общественность Атрополя знает только одного такого человека, и то был как раз её отец. Артура к этой общественности можно было причислить только с натяжкой, поэтому она молилась второму богу, что он не понял.

Он понял. Его брови медленно поползли наверх от осознания. Не получится у неё оставить личность отца секретом.

— Не может быть… Неужели ты… дочь Клода Аркана?

Надо разрядить обстановку. Катрина бросила взгляд на сидевших спереди, но, к счастью, отметила, что никто не проснулся. Если бы Ами не спала, она бы точно уже выдала секрет, что Катрина — дочь лидера сопротивления, а Фальке — девичья фамилия бабушки по материнской линии. А потом бы ещё рассмеялась, что Артур это понял так поздно. Мина бы точно назвала её «принцессой», как постоянно делала в детстве. Рэй бы ничего не сказал, но про себя тоже бы смеялся. А Катрине было бы ещё более неловко, чем сейчас.

— Не может быть, что два года смотрел на моё лицо, и только сейчас догадался, — тихо рассмеялась Катрина. Смех получился неубедительным. Волнение слишком пробиралось наружу.

— Ты знаешь, какая у меня память на лица. И не то чтобы я прямо рассматривал лидера «Чёрного опала» подробно, — начал оправдываться Артур. — Но вы и правда на одно лицо. Теперь я это вижу.

Ей все так говорили: только цвет глаз у неё был от матери. Всё остальное, от формы лица до пропорций и улыбки — отцовское. На Марсе это происходило нечасто и обычно с незнакомыми людьми, тем самым сортом, который любил комментировать чужую внешность и лезть не в своё дело. Эти же люди обычно разубеждались в этом после быстрого объяснения или (если время позволяло) небольшого воздействия красной магии.

— И поэтому я крашусь в этот вырвиглазный цвет, — призналась Катрина, дотронувшись до своих взъерошенных волос. — Все сначала смотрят на них, а потом на лицо.

До Артура, кажется, дошла вся серьёзность ситуации, потому что он опять побледнел. Катрина положила руку на его бедро и сказала:

— Атропольские новости про него врут. Он не чудовище. У чудовища не было бы меня, правда?

— Дело не в этом, — чуть дрожащим голосом ответил Артур. — Я же, ну…

— И? Если ты ему не понравишься, я его заставлю тебя полюбить, — убедила его Катрина. Она сама не верила в свои слова, но надеялась, что Артур поверит за неё.

— Если он похож на тебя не только внешне, будет трудно, — сказал он со слабой улыбкой на лице.

— Он гораздо хуже, поверь, — тихо рассмеялась Катрина.

Артур откинулся на спинку кресла, чуть поджав ноги — сзади было для его роста слишком мало места. Он выглядел измотанным, и вряд ли сама Катрина выглядела лучше. Даже разговаривать становилось трудно, и она чувствовала, как мысли постепенно превращаются в кашу. Катрина невольно зевнула. Затем зевнул Артур. Прежде чем они попали в цикл бесконечных зевков, он попросил:

— Поговорим обо всём позже, хорошо? Я всё-таки попробую уснуть. Я… я не могу больше находиться в сознании, понимаешь? Я будто в кошмар наяву попал. Вся моя жизнь разрушилась на моих глазах, а я… Не знаю. Просто на сегодня мне хватит этого мира. Даже думать о твоём отце не хочу.

Катрина кивнула, снова не сдержав зевка, и тоже попыталась устроиться поудобнее. Слишком тесно: её парень занимал много пространства. Решив не мучиться, она просто легла ему на колени. Он провёл рукой ей по волосам, отчего Катрина приятно поёжилась и закрыла глаза.

Тихо гудел мотор, слышался тонкий писк магической дороги, гнавшей машину вперёд со сверхзвуковой скоростью, с предельной, при которой время не искажалось слишком сильно. В базе данных она видела заметку, что партия пыталась приручить околосветовую или даже сверхсветовую скорость, но была безуспешна, так как все эксперименты плохо заканчивались для испытуемых. Для людей, для холодных магов, которых отправили на верную смерть в мире, где существуют одни фотоны. Катрина быстро откинула эти мысли, слишком для неё негативные, и уснула.

Обычно сны у неё были яркие, немного абсурдные, смесь мыслей, чувств, эмоций в отсутствие логики. Такими они были всегда, и у Катрины с утра появлялся запас историй, которыми она спешила поделиться с первым попавшимся человеком (то есть, Артуром, у которого все эти истории вылетали из головы сразу же, как Катрина заканчивала их рассказывать). Сейчас же её сны перестали походить на артхаусное кино, за ним начался новый фильм — приглушённый, драматичный психологический хоррор, и от которого она часто просыпалась в ужасе. В новых снах не было ничего страшного, кроме тянущего ощущения на душе. Кто-то раскрашивал её душу чёрной самоненавистью, чрезмерной паникой по непонятному Катрине поводу.

Сегодняшний сон тоже не был подробным. Она находилась в небольшом помещении, сером и сыром. Из мебели — металлическая кровать с неудобным матрасом и старый стол, тоже металлический, и потому холодный на ощупь. Вообще, в клетке было холодно, изо рта выходил пар. Получилось разглядеть дверь: железную, с небольшим окошком для еды. Комната расплывалась перед глазами, по стенам танцевали тёмные пятна. Мозг пытался изо всех сил понять, что видел, но у него получалось хуже, чем обычно. В голове была только одна эмоция — сожаление. Всю жизнь диктовало сожаление. Она знала, что сделала, но никогда не смогла произнести это вслух. Пронёсся единственный всплеск цвета, который сдуло как ветром, как только Катрина попыталась его разглядеть. Воспоминание, оживившее абстрактное горе. Она ведь знала, что совершила, пусть этого не помнила. И за это она должна была умереть. Катрина вытянула руку вперёд к светящей ленте, зависшей в воздухе перед ней. Этот мир достоин лучшего человека, чем она. Лента это понимала. Её не нужно было уговаривать, чтобы забраться по руке Катрины и оплести шею. Она сжимала всё сильнее. И сильнее. И сильнее. И сильнее. Катрина не сопротивлялась — она пыталась затянуть сожаление потуже, чтобы переломить шейные позвонки.

Прежде чем у неё это получилось, она проснулась в холодном поту. И затёкшей шеей. Она резко села и заметила, что Артур не спал, а пристально наблюдал за ней. На его лице читалось беспокойство.

— Кошмар приснился, — прошептала Катрина, руками поправляя волосы. Это её успокаивало, хотя она до сих пор ощущала дрожь в руках и странную меланхолию в голове. Хотелось плакать, прямо выть от чужого ей сожаления. После каждого такого «кошмара» так. Проходило за полчаса, самые неприятные тридцать минут в её любом дне.

— Они тебе снятся каждый день в последнее время, — заметил Артур.

«Это не кошмары. Это знак, что началось самое страшное. И вы оба в этом будете замешаны».

Катрина невольно оглянулась на источник звука, который на самом деле был в её голове. Молодой женский голос, несколько расстроенный, но в остальном мягкий. Впервые она его услышала с месяц назад и сначала подумала, что с ней разговаривает дух матери из загробной жизни. Потом поняла, что он звучал абсолютно по-другому. Да и сам голос, кажется, читавший все её мысли, смеялся над такой идеей.

— Не тебе одной, — продолжил Артур, конечно, не услышавший никакого голоса. — Меня недавно во сне убили.

— Ты что-то помнишь оттуда? — удивилась Катрина. Он никогда ничего не помнил оттуда, пусть ему всегда что-то снится: он постоянно говорил во сне.

Артур кивнул и пояснил:

— Да. Сам удивляюсь. Мне ещё это приснилось в тот день, как на меня напали. А потом…

Он замолчал и смущённо опустил голову. Он же не остановится на этом, правда? Нельзя вот так может прервать историю! Катрина коснулась его руки и спросила:

— А потом?

Артур отвёл взгляд. Что ему могло присниться такого, что он так смутился? Тем более, это просто сны, несмотря на то что сейчас пытался сказать голос в голове.

— Это прозвучит странно, — начал тихо говорить Артур, будто боясь, что его услышат спавшие, — Но мне кажется, у меня начались галлюцинации. Знаешь, будто кто-то со мной говорит.

Катрина напряглась, но ничего не ответила. Она не так себе представляла его ответ.

— Какая-то девушка, — сразу же продолжил он. — Перед тем, как приехали твои друзья, она мне сказала, что Тритий спас нас от взрыва. Или что-то такое. Какое-то влияние пурпурной магии на мозг, наверное.

Катрина вскинула брови в удивлении. Ей голос, тоже женский, тоже странный, сказал то же самое примерно в то же время. Артур её взгляд интерпретировал опять неправильно, потому что он сбивчиво затараторил:

— Ты только ничего не подумай, я не знаю, чей это голос! Вообще, странно, что он женский, учитывая, что это мои галлюцинации…

Катрина засмеялась и была готова поспорить, что голос в голове смеялся вместе с ней. Артур? Изменять? Катрина даже себе представить такого не могла. Он сам ей признавался, что его психологические ресурсы в романтических отношениях могут быть ограничены только одним человеком. Он не был способен изменять в силу личности, и это ему скорее надо волноваться теперь, что Катрина найдёт кого-то на стороне. Кого-то, кто будет терпеть всё её заскоки с таким же спокойствием, как Артур. Таких людей, однако, попросту не существует, так что ему повезло: никого она не найдёт.

На самом деле, она думала вовсе не об этом, потому что до неё дошёл смысл слов Артура довольно быстро. И прежде чем обдумать этот вопрос в голове, чтобы он не звучал настолько глупо, она его произнесла:

— Ты тоже её слышишь?

Не было никаких подтверждений, что они слышат один и тот же голос. Или что их галлюцинации связаны. Но почему-то это показалось Катрине верным, даже до того, как они вместе с Артуром одновременно услышали:

«Вы догадались даже быстрее, чем я думала».

Они переглянулись и не успели ничего сказать, как голос продолжил:

«Да, да, вы оба меня слышите. Поздравляю, вы это поняли. К сожалению, я не могу вам ничего рассказать о себе. Даже имя. Можете его выбрать сами. Просто знайте, что ваши жизни в опасности, и ваши сны с этим связаны. Я бы вам сказала больше, но он следит за вами. Будьте аккуратнее».

— Кто «он»? — спросила Катрина, но ответа не получила: голос замолчал. Будто и не было его никогда.

Артур даже потянулся ущипнуть себя и очень разочаровался, когда понял, что это был не сон. Затем застонал и закрыл лицо руками. Оттуда раздалось не совсем разборчивое «да сколько можно». Катрина коснулась плеча Артура. Сейчас его не стоило обнимать: во время стресса у него начинается стойкая аллергия на любой тесный физический контакт.

Тем временем на горизонте уже появилось синее пятно Земли, которое с каждой секундой становилось всё больше. Когда они успели пересечь лунную орбиту? Артур наклонился к ней, заворожённый видом на Землю из космоса. Колыбель человечества была не такой красивой на картинках.

— Как думаешь, кто это? — прошептал Артур ей на ухо, отчего Катрина вздрогнула. Быстро он затолкал эмоции в подсознание.

— Ты правда веришь, что это не простые галлюцинации? — Катрина обернулась на него.

— Это одна теория. Вторая — что это… кто-то из богов, — объяснил Артур, отсел от неё на нормальное расстояние и опять опустил голову.

Катрине вторая теория показалась абсурдной, но раз им было нечего делать, она решила подумать над этим. Вряд ли боги будут связываться с людьми таким странным методом? Она дотронулась до левого запястья, где когда-то висел браслет Второй тропы, который ей как-то отдал дядя. Он же ей пытался объяснить одну простую истину: «Все боги — идиоты». Особенно Захария Роджерс почему-то не любил второго бога, несмотря на то что формально принадлежал его тропе (оттуда у него и браслет). И со священниками он ругался каждый раз, когда приезжал в Лахесу, а маленькой племяннице объяснял «правильную историю», которую «в текстах всегда опускают». Единственный плюс рассказов дяди — он очень подробно описывал характер каждого бога, от первого до почему-то седьмого. Если обладательница голоса принадлежит к богам, то точно не подходит ни под одно описание дяди. Или описание из священных текстов, чего уж там.

— Либо она прячет свою личность, либо это Гепта, — предположила Катрина.

— Мёртвая седьмая богиня? Которая не факт, что существует? — скептично переспросил Артур.

Катрина пожала плечами. Этот вариант ей казался самым логичным, пусть современная церковь холодно относится к идее существования ещё одной богини, «переставшей существовать при загадочных обстоятельствах», как ей рассказывал дядя. Может быть, она просто потеряла свой облик, и теперь ей стало скучно в бестелесной форме, поэтому она решила поговорить с двумя пурпурными магами. Кто знает эту религию? Катрина понимала в ней примерно ничего.

— Я за первый вариант. Секунда же любит менять облики? Может, ему стало скучно? — предложил свою теорию Артур.

Тоже вариант, который вызвал у Катрины улыбку на лице. Перед дядей ему точно не нужно упоминать второго бога, иначе он начнёт десятичасовую лекцию про свою интерпретацию Шести. Катрина однажды совершила эту ошибку. Ей не понравилось. Совсем не понравилось.

— И теперь вы обсуждаете богов? А у вас интересные темы для разговоров бывают? — спереди раздался сонный голос только проснувшейся Ами. Через мгновение она показалась из-за спинки кресла. Артур отвёл взгляд, скрывая раздражение.

— Ами, успокойся, твои шутки сейчас не к месту, — огрызнулась Катрина и снова посмотрела в окно.

Земля теперь загораживала весь вид. Они входили в атмосферу. Катрина показала Артуру знак, что они продолжат этот разговор позже, на что он кивнул, а затем спокойным, холодным голосом обратился к Ами:

— Если ты хочешь сказать, что религия — выдумка, то можешь не начинать.

Она на него посмотрела так, будто он её ударил, а затем молча показала браслет Пятой тропы на руке. Артур стал красным, как помидор, и начал извиняться.

— Тебе не нравится Седьмая тропа? — спросила его Ами.

«Седьмой тропой» в религии называли всех сомневающихся, неверующих и попросту тех, кто не выбрал другую из шести троп. Относились ли к ним хуже? Нет. По крайней мере, на словах эти времена прошли примерно в то же время, что и национализм, пусть среди совсем радикальных верующих в Шестёрку встречались те, кто с подозрением поглядывал на Седьмую тропу. Артур был не из этих.

— Или тебе не нравлюсь я? — продолжила Ами.

Конечно, она догадалась сама, и ей хватило одного взгляда Артура, чтобы это понять. Катрина откинулась на спинку кресла и не стала вмешиваться. Им нужно разобраться с этим самим.

— Неправда, — ответил Артур. Его голос немного дрожал, и Катрина чётко слышала в нём ложь. Разведчик из него бы получился явно отвратительный.

— Катрине я тоже не нравилась, — задумчиво хмыкнула Ами. — Потому что я слишком много говорю, да, Катрин?

Ами посмотрела на неё, и Катрине пришлось кивнуть, а затем добавить:

— Просто поубавь шутки, ладно? Ты многого хочешь от человека, у которого отняли всю нормальную жизнь.

Подруга кивнула и отвернулась от них, чтобы выглянуть в окно.

Они уже входили в атмосферу, и воздух вокруг стал красным. Катрина поёжилась, вспоминая свой сон. Казалось, один из языков пламени вот-вот оторвётся от остальных и схватит её за горло. Кошмары даже умудрились испортить её любимый момент в межпланетном путешествии, чудесно. Артур приобнял её, и страх чуть отступил. Затем он сказал тихим голосом:

— Твои друзья, конечно, странные. Но они не плохие люди.

Его точно услышали спереди, но Ами не обернулась. Катрина тихо ответила «да», и легла на его плечо. Вместе они наблюдали за тем, как машина приступила к снижению на Землю. Скоро они будут дома.

Примечания:

Кто угадает, откуда я взяла идею с такими кодовыми именами, тот молодец