How soon is now (гет)

— Прыгай. — Снейп вышел из-за деревьев. — Я знаю, ты хочешь.

— Что ты здесь делаешь?! Господи, как глупо...

— Вовсе нет. Ну же. Не бойся, я тебя поймаю.

Петуния вцепилась в вертикальную перекладину мёртвой хваткой. Качели снова замерли в верхней точке.

— Прекрати! Отпусти! Не надо! НЕТ!

Она готова была разрыдаться. От стыда.

Снейп плавно опустил её, помог сойти. Пытался придержать под локоть, когда она оступилась, но Петуния с силой толкнула его в грудь:

— Не трогай меня! Ты! Ты следил за мной, подглядывал! Как тогда, с письмом. Весело было, да? Скажи, весело?

— Я не подглядывал. Да подожди же. Успокойся. Тебе нельзя гулять одной.

— Ты насмехался надо мной. Пусти...

— Я не смеялся. Чёрт! Всё было совсем не так. Петуния... Посмотри на меня. Я не смеялся. Я... понимаю тебя.

— Ты ничего обо мне не знаешь!

Она убежала в слезах.

* * *

Вечером Снейп пришёл извиняться. Его встретил Гарри — босиком, в закатанных до колена брюках, с ведром и мокрыми тряпками. В кухне был потоп. Петуния разговаривала по телефону. Разговаривала — не совсем точное слово. Она орала в трубку.

— Нет, Вернон, я не знаю, где этот вентиль! ...Что?! ... Да, звонила, мне сказали, сантехник один на всю округу и уже полгода в запое... Что?! ... Мы пытались! Нет, не перекрыли. Зато отключили свет и газ. Что?! ... Какой ещё, мать твою, фиттинг?!.

Снейп с трудом сдержал улыбку. Женщины! Похоже, у него все шансы вымолить прощение.

— Поттер, Репаро работает, когда что-нибудь сломано, то есть буквально: расколото, разбито. В данном, случае, скорее всего, надо было просто сменить прокладку. А ваше заклятие сорвало резьбу и намертво запечатало слив. Чему вас только учили на Чарах.

Отправив пристыжённого подростка наверх повторять курс Флитвика за первый семестр первого года, Снейп подвернул джинсы, стянул рубашку (чёрную и на сей раз тщательно отглаженную), оставшись в короткой белой футболке, и прошествовал в кухню.

Через четверть часа после того, как вопли Петунии стихли, Гарри отважился спуститься разведать обстановку, и его взору предстала идиллическая картина.

На абсолютно сухом полу у мойки, наполовину скрывшись под раковиной, полусидел-полустоял на коленях Снейп. Его уже немного угвазданная футболка чуть задралась, головы видно не было, и Петуния, с чрезвычайно благодушным видом и чашкой дымящегося кофе в руках — ворковавшая что-то про экстравагантные татуировки, обращалась, можно сказать, к его оголившейся пояснице. Снейп, скорее всего, не слушал или воспринимал её как фон, сосредоточенно что-то откручивая или прикручивая (пресловутый фиттинг?). В какой-то момент из-под раковины высунулась его рука:

— Туни, подай, пожалуйста, гаечный ключ.

Абзац! Они спелись! Гарри удалился к себе в самых что ни на есть растрёпанных чувствах, а когда спустя полчаса снова сунулся в кухню узнать насчёт ужина, никого там не застал. Плита по-прежнему не работала, но водопровод Снейп таки починил.

Петуния вернулась за полночь.

— Где ты была?

— С каких пор мы поменялись ролями?

— Я приготовил холодные сэндвичи.

— Холодные? Кто бы сомневался.

— Но где ты была?

— Убери немедленно этот тон. И обращайся ко мне на Вы.

— Я, значит, на Вы, а Снейп будет называть тебя Туни?

Петуния улыбнулась. Маленькой грустной улыбкой.

— Разве он... Я и не заметила. Меня так Лили называла.

Даже упоминание матери не сбило Гарри с намеченного курса на допрос с пристрастием. А ведь он сам помог Снейпу! Можно сказать, рекламу ему сделал. «Преподаёт в Хогвартсе. Ученики боятся, но уважают. Не такой уж и неудачник».

— И чем вы занимались столько времени?

— Да как ты со мной разговариваешь!

— Но дядя Вернон...

— Всё! Марш в свою комнату!

— Ужинать, значит, не будешь?

— Ешь сам свои холодные сэндвичи! Северус, между прочим, отлично готовит говядину, тушёную в вине. И воду нам тоже Он сделал!

Возразить на этот последний аргумент действительно было нечего, Гарри пришлось на время отступить.

Разбираться со Снейпом он отправился только на следующий день, после обеда (съеденного им в гордом одиночестве и, разумеется, холодного). Само собой, он отправился бы гораздо раньше, но вот незадача: ему запрещено было выходить из дома. Улизнуть по-тихому не удалось бы — Снейп поставил добротные охранные чары. Пришлось ему в итоге... позвонить.

Выслушав пламенную, но сбивчивую речь о деле, не терпящем отлагательств, Снейп хотел было прийти сам, потом затребовал к телефону Петунию, но получил категорический отказ. Поттер настаивал, что дело личное, разговор не телефонный, и хорошо бы это осталось между ними. Вконец заинтригованный, Снейп открыл для Поттера камин.

— Ну так что там у вас стряслось? Получили очередное письмо из Министерства?

— Письмо? Какое ещё письмо? Какое Министерство?

— Слушание по вашему делу...

— Да при чём тут слушание? Не заговаривайте мне зубы!

Поттер откровенно хамил, пыхтел, распалялся на пустом месте, но ничего толком не объяснял и прямого зрительного контакта избегал. Снейп терялся в догадках.

— Снова дементоры напали?

— Ах, если бы дементоры.

— Неужели сам Тёмный Лорд?

— Да уж лучше бы так...

— Поттер, вы хорошо себя чувствуете?

— Что у вас с моей тёткой?!.

Вот теперь Гарри смотрел прямо в глаза. С вызовом.

Снейп принял этот вызов, и беспрепятственно прочёл его мысли. Губы Снейпа дрогнули:

— Ничего. Мы соседи.

— Это возмутительно!

— Неужели?

— Вы и с моей мамой так соседствовали?

Снейп не удержался.

— Да. .... Тихо! Не надо! Спокойно, Поттер... Стоять! ... Так. Хорошо. А теперь сядьте, я принесу вам ромашковый отвар от нервов.

— Объяснитесь!

— Не буду.

— Но...

— С какой стати? Да и нечего объяснять.

— Тётя вам звонила утром?

— Почему вы так решили?

— А кому ж еще!

— Действительно.

— Вы серьёзно?

— Вы идиот?

Снейп почувствовал, что успокоительное пригодится ему самому. Гарри опять вскочил с кресла, руки его тряслись.

— Поттер, вы не заслуживаете ромашкового отвара. Отправляйтесь-ка домой. У Петунии наверняка найдется валиум.

— Вы на что намекаете?!

— Ни на что. У всех домохозяек есть валиум. Я оставил вам свой телефон на случай экстренной ситуации, а вы злоупотребили...

— Это вы злоупотребили...

— Молчите, или я наложу Силенцио!

— Но... кому же тогда она звонила?

— Вероятно, мужу или сыну. Меня это не касается.

— Когда она говорит по телефону с Дадли, теребит передник, а когда с дядей Верноном — постукивает ногтем по столешнице. Вот так: бум-бум-БУМ! — Гарри забарабанил кулаком по журнальному столику Снейпа с такой силой, что лампа опрокинулась, а флакончики с зельями полетели на пол.

— Вот бы на моих уроках демонстрировали такую же наблюдательность. Ну хватит, Поттер! Угомонитесь. Свой дом разворотили, теперь ко мне пришли?

— А сегодня утром во время разговора она накручивала на палец прядь волос!!!

Губы Снейпа опять дрогнули:

— В чём конкретно вы меня обвиняете?

— Вы... Ну... Вы же знаете... Она замужем!

— Я подозревал. Ладно, Поттер. Я прощаю вам этот цирк-шапито исключительно ввиду перенесённого вами стресса. Ну и потому, что снимать с вас баллы в счёт следующего года, похоже, не имеет смысла — из школы-то вас выгнали...

— Но...

— Не перебивайте! Так вот. Из школы вас выгнали, — повторил Снейп с нажимом, откровенно смакуя фразу, — однако я требую, чтобы впредь вы вели себя со мной подобающим образом. Само собой разумеется, что в случае возвращения в Хогвартс вы не станете распространяться о нашем временном соседстве и уж тем более делиться с друзьями своими домыслами касательно меня и вашей тётки. Да, я имел удовольствие немного общаться с ней лет двадцать-тридцать тому назад. С ней, а так же с вашими родителями, крёстным и многими другими, кхм, прекрасными людьми. Возобновление знакомства с миссис Дурсль — вынужденная мера. Всё ради вашей же — и её — безопасности. Да, вчера я пригласил Петунию на ужин, чтобы загладить одно произошедшее по моей вине недоразумение и, конечно же, обсудить ваши дальнейшие перспективы.

Гарри помялся.

— Если вы были близко знакомы с тётей Петунией, вы и маму мою должны были неплохо знать. Раз уж у нас... э-э... случился такой разговор...

— Он не случился, Поттер, вы его навязали. И я никогда не был близко знаком с Петунией.

— Но у вас какие-то свои шутки...

— Вы о чём?

— Э-м-м. Что-то про Хильду.

— Это не шутки, Поттер. Это шпильки.

— Сириус говорит, именно так всё обычно и начинается!

Снейп улыбнулся открыто. Мягко и как бы примирительно.

— Если следовать этой логике, мы с вашим крёстным уже давно должны были пожениться. Кстати о Блэке: он прознал о ваших приключениях и последовавшей за ними передислокации. Сейчас ломает голову над тем, как бы поскорее вас вызволить — предложил фамильный особняк под штаб-квартиру Ордена и убеждает Дамблдора, что там вы будете под надёжной охраной. На днях вас, скорее всего, заберут, и всё закончится.

— Я буду жить с Сириусом!

— Ну вот, вы уже приходите в себя, Поттер. Констатируете очевидное в лучших традициях. Пора заканчивать. Доброй ночи.

Гарри шагнул в камин, уже полностью переключившись мыслями на тему собственного будущего.

Остаток дня он провёл у себя в комнате (она же — комната Лили), предаваясь размышлениям о предстоящем ему слушании и предвкушая переезд к Сириусу. Все было почти хорошо.

А потом Петуния опять вернулась за полночь.