Вместе. Пути и Дороги (джен)

80.

— А вот всех чудищ перебью,

На что способен писарь Яшка!

Фильм «Финист – ясный сокол»

На следующее утро Том был воодушевлён как никогда. По какой-то таинственной причине он решил, что им предстоят сражения, видимо, не менее масштабные, чем было на Лунной реке, поэтому затеял основательные сборы и уже к завтраку явился в полном вооружении, чем поверг в смех Аларма. Энни же была не в духе. Всю ночь и утро она ссорилась с привидением, к тому же была обижена на Тома, который её «бросил одну с этим туманным типом».

— Давайте подарим Мома королю Тогнару, — мрачно сказала она. – Он меня замучил.

— Тогнар или Мом? – спросил Том с другого конца стола, не вникнув, о чём речь.

Энни критически осмотрела сначала его, потом сидящего рядом с ним Аларма (в отличие от Тома, юный рыцарь был всего лишь с мечом и в плотной куртке) и выдала:

— Оба. Слишком много внимания к себе требуют!

Сама Энни, не рассчитав, оделась в лёгкое платьице и была страшно раздосадована тем, что утро выдалось прохладным, что особенно чувствовалось наверху, на летающем облачке. Что было для девочки немного странным, так как она летала не в первый раз.

— Ну забыла, — огрызнулась она в ответ на замечание Элли.

Старшая сестра вздохнула и молча наколдовала тёплую кофту. Энни благодарно улыбнулась и повеселела. Из-за её плеча выглянула довольная физиономия привидения, которое взялось проводить их до ущелья, и Том чуть не упал с облачка.

Помня о правилах вежливости, Элли усиленно старалась поддерживать разговор, который был бы интересен всем, но получалось плохо. Энни мало интересовалась стратегическими планами Аларма и вновь переживала свою ссору с Лангой, а Том некстати вспомнил, как они однажды с дядюшкой Робертом… Впрочем, отличным слушателем для бывшего медвежонка оказался Мом. Сам он ничего сказать не мог, но уверенно вставлял в нужных местах «угу» и «ага». В результате Элли достались только два собеседника, каждый из которых говорил своё. Вероятно, если бы младшая сестра была в лучшем настроении, то всё прошло бы иначе, но так к концу полёта у юной феи уже голова шла кругом.

В этот раз Элли решила рискнуть и спуститься в Подземное царство на облачке. Вообще-то вчера она успела поговорить об этом с Лангой. Ланга, правда, выслушала всё это слегка насмешливо, но пообещала «что-нибудь сделать».

— А если мы упадём? – с сомнением спросил Аларм.

— Не должны бы, — ответила Элли.

— А может, лучше не рисковать?

Элли только поджала губы. Ей и самой было страшновато, но она уже прикинула в уме: если вдруг облачко начнёт растворяться, то она успеет превратить их всех в кого-нибудь летающего, чтобы, по крайней мере, выбраться обратно. Почему-то Элли не нравилась магия человеческих превращений. Сама она такое испытала только один раз – ещё во время войны, когда Ланга превратила её в птицу, чтобы спуститься в Подземное царство, — и приятных воспоминаний у неё не осталось.

Впрочем, ничего не случилось. Спускаться на облачке внутрь подземелья, сквозь Ущелье драконов, было жутковато. Чем больше сужались стенки, тем больше хотелось сжаться самим, прижаться друг к другу и зажмуриться. Аларм, впрочем, переносил полёт совершенно спокойно, потому что он уже несколько раз проделывал этот путь, и время от времени ободряюще кивал Элли, перехватывая её слегка растерянный взгляд. А вот Энни вцепилась в сестру и не отпускала её до тех пор, пока не кончился вертикальный спуск.

Когда-то девочка побывала в Пещере рудокопов, но Подземное царство ошеломило её, и она надолго замолчала. Здесь было мрачно, сыро, холодно, всё было серым, тёмным, но была здесь какая-то своя необыкновенная красота. Такого больше нигде и никогда не увидишь…

Сначала облачко летело под самым потолком подземелья – неровным, с трещинами, с висящими гигантскими «сосульками»-сталактитами. Кое-где капала, а то и лилась вода и неслышно рассеивалась где-то над морем, не долетая до низа. Энни стало жутко, когда она на мгновение представила себе: а что будет, если весь этот потолок пещеры сейчас провалится вниз? Ну или не сейчас, а когда-нибудь. Вся Волшебная страна погибнет, а то и не только она. Но, вероятно, здесь была задействована невероятно мощная магия, так как – ну существовала же эта необъятная пещера в течение нескольких тысяч лет, и ничего не провалилось и не обвалилось.

Потом облачко нырнуло сквозь фосфоресцирующие облака под потолком (сначала могло показаться, что они неподвижны, и только потом Энни поняла, что они медленно, но непрерывно меняются, прямо как обычные облака, как будто их кто-то перемешивал) и опустилось почти к самому морю. Его поверхность была почти спокойной, а вода – тёмной и непрозрачной из-за большой глубины. Вдалеке мелькнуло среди невысоких волн что-то чёрное и блестящее и снова скрылось. По-видимому, это было какое-то местное морское животное.

Аларм и Элли тоже заметили его и предались воспоминаниям о том, как они в первый раз плыли по этому морю на лодке и на них напало чудовище. Том тоже это помнил и присоединился, и только Энни не принимала участия в разговоре, заворожено оглядываясь кругом.

Впрочем, чем дальше, тем больше у неё росло ощущение подавленности, и тем неуютнее ей здесь казалось. «Как тут можно жить годами? — с недоумением думала девочка. – Это ж какую психику надо иметь. Неудивительно, что Ланга такая». И ей стало жалко принцессу Тьмы.

Остров Горн ей уже совсем не понравился. Здесь почти не было растительности, совершенно отсутствовали яркие и светлые цвета, а Лестница и дворец Пакира торчали посреди него нелепыми каменными дылдами, лишённые всякого изящества и абсолютно не гармонирующие с остальным пейзажем. Как будто кто-то нарочно воткнул их сюда так, чтобы они совсем испортили всё мало-мальски положительное впечатление. Может, Пакир и ценил красоту, но понятие о ней у него точно было весьма своеобразное. Да и сам дворец снаружи выглядел, на взгляд Энни, довольно нелепо и чем-то напомнил девочке ощетинившегося ежа или дикобраза, у которого какой-то садист выдернул большую часть колючек.

— Ну и строение, — коротко высказалась она, ёмко выразив в интонации все свои чувства к дворцу.

Аларм подошёл к ней ближе и объяснил:

— Дворец символизирует собой погасшую звезду. У Пакира мания была их гасить. Ну или хотя бы мечта.

— Не понимаю его логики, — заявила Энни. – Зачем это делать?

Элли вздохнула.

— Вечный вопрос. Почему люди воюют, почему разрушают города, уничтожают великие произведения… Вспомни хотя бы о славе Герострата.

— Как это? – спросил Аларм.

— Есть у нас такая легенда. Был в древней Греции – это такая страна – человек по имени Герострат, который очень хотел прославиться. И для этого он поджёг свой родной город. Так и прославился, — объяснила Элли. Аларм хмыкнул:

— Да, на чёрных магов это похоже.

— Что угодно, лишь бы о тебе заговорили. И боялись, — добавила Энни. – А разрушать легче, чем строить. И всё равно не понимаю, зачем это надо. Почему не жить спокойно? То есть я понимаю… — поспешно объяснила она, — но… в уме понимаю, но принять не могу.

Элли задумчиво посмотрела на приближающийся остров и дворец.

— Я тоже очень многое начинаю понимать умом, но сердцем принять не могу. Ещё в Большом мире начинала такое за собой замечать… При этом чем больше понимаешь, тем больше не можешь принять. В последние годы я уже удивлялась, почему я вообще живу там. Я не принимала той жизни. Не принимала погони за минутными развлечениями, за наживой, за удовольствиями… Хотя и понимала, почему окружающие так живут, но сама так не могла. То ли возраст повлиял – в старости на многое смотришь иначе, чем в юности, — то ли это из-за того, что я когда-то побывала здесь и увидела другую жизнь хотя бы немного… Наверное, поэтому мне и позволено было сюда переселиться, — она чуть улыбнулась, но глаза её оставались серьёзными.

— Опять погрузилась в философию, — сказала Энни снисходительно. Когда Элли произнесла слово «старость», девочка с опаской покосилась на Аларма, но, похоже, его абсолютно не смущало то, что у Элли когда-то, в Большом мире, была длинная и совершенно иная жизнь. – Смотрите, Ланга нас встречает. Вон, на балконе, — Энни указала пальцем. – Ну и строение, однако! – снова эмоционально добавила она.

Вместе с Лангой стояли Дональд и Эльг с Маирой и Олдар с двумя своими товарищами – это они руководили починкой кораблей. После вежливых приветствий и краткого знакомства тех, кто ещё не знал друг друга, компания сразу распалась на тех, кто был очень занят, и тех, кому делать было совершенно нечего – впрочем, последних оказалось всего двое, Энни и Маира.

— Пока они там никак не довоюют, — сказала Маира, уводя девочку вглубь дворца, — мы подготовим всё к обеду. Ты не против?

— Конечно, нет, — просияла Энни, сразу почувствовав в Маире добрую душу.

— Ну вот, — радостно кивнула та и тут же перешла на возмущённый тон. – Что за наказание! Мужчинам только дай повоевать, а нам, девушкам, приходится постоянно за них нервничать и переживать. Скорее бы это всё закончилось.

Она кинула прощальный взгляд на «деловую» компанию, уже заворачивавшую в другой зал. Энни заметила этот взгляд.

«Ну вот тебе и ещё одна сумасшедшая парочка в нашей весёлой компании, — подумала она без удивления. – И откуда их столько берётся?..».

81.

Подготовка к походу заняла всё оставшееся время до вечера. В нём должны были участвовать Аларм, Том, Дональд, Эльг, Олдар, молодой, но активный рудокоп Виано, вечно хмурый Веорса и ещё двое, Рейено и Ставрен, которых Аларм пока не знал. На побережье к ним ещё должен был присоединиться проводник Дорхар, который, по словам Ланги, был лучший знаток подземных ходов из всех, о ком она слышала.

— По крайней мере, он привёл сюда Парцелиуса, — сказала она.

— Вот спасибо ему за это, — ответил Аларм.

— А я его потом еле поймала, пока он не вернулся к Тогнару и не натворил дел, — продолжала принцесса. – А теперь он согласился сопровождать к нему вас. Так что в итоге сколько вас получается?

— Десять человек, — глубокомысленно проговорил Олдар. – Достаточно ли?

— По мне так много, — фыркнула Ланга. – Хватило бы одного Аларма, и нечего остальным было навязываться. За компанию, что ли?

— А давай одного Дональда отправим? – невинно предложила Элли. – А что? Он вполне справится. Правда, Дональд?

— Э-э… — сказал Дональд.

— Я тебе отправлю! – возмутилась Ланга. – Ему-то там что делать? Я его и так отпускать не хотела. К тому же он не так приспособлен лазать по подземельям, как некоторые тут.

— Э-э… — снова возмущённо раскрыл рот Дональд, но под взглядом Ланги тут же послушно закрыл его.

«Хорошо, что Энни тут нет», — подумал Аларм. Элли постаралась скрыть улыбку.

В десятый раз перепроверив маршрут по картам и уточнив все тонкости и детали, Ланга так же в десятый раз заявила, что ни за что ответственности не несёт.

— Разумеется, магических ловушек там не будет, — сказала она, — но на вас могут напасть либо слуги Тогнара, либо мелкие хищники, какие у вас там водятся в Пещере. Ну и на реке тоже мало ли кто может встретиться. Я за это ответственности не несу, — ещё раз повторила принцесса.

— Угу, — пообещал Аларм. – Думаю, что мы с Дональдом вполне с этим справимся. Правда, Дональд?

Дональд снова раскрыл рот.

— Ну уж нет, — поспешно возразила Ланга. – Если что, Дональд, зови меня. В крайнем случае поделюсь магической силой. Думаю, я тебя услышу.

Аларм подумал, что все случаи будут крайними. Даже если на них нападёт одна безобидная летучая мышь, ей не поздоровится. Дональд, как следует позаимствовав магию Ланги, пришибёт её одним ударом. А нечего летать у меня на дороге!

— И, разумеется, на реке могут быть труднопроходимые участки, — хотя я не думаю, что небольшая лодка не пройдёт там, где проплывали большие корабли, — пороги, перекаты, слишком сильное течение, водовороты и так далее. А в сухопутных проходах могут быть всякие трещины, завалы, обвалы, ямы, лужи и прочие препятствия, — продолжала Ланга. – И вообще, я думаю, Дорхар ещё внесёт свои коррективы в ваш план. Не знаю, как вы, но я бы лично ему в этом деле доверяла. Если он скажет – идти по-другому, значит, идите по-другому. В конце концов, тут всего лишь бумажки, а там настоящие проходы и живой человек, который по этим проходам много лет путешествует. Встретиться может всякое.

— Подумаешь, — беззаботно ответил Том. – Если уж мы справились с Пакиром… Чур, если нужна будет разведка, то иду я.

— Разумеется, — серьёзно пообещал Аларм. – Только в таком случае быстро беги к Энни и выпрашивай у неё серебряный обруч. Боюсь, кроме тебя, она никому его не даст.

Том, просияв, сорвался с места и умчался, восторженно хлопнув дверью. Наконец-то его никто не удерживает!

Ланга тем временем что-то черкала на бумажке.

— С учётом того, что вы пойдёте против течения… — Она что-то считала про себя. – Ну, дней пять минимум вам потребуется…

Олдар оглядывал собрание, в основном задерживаясь на тех, кто планировал отправляться в предстоящее путешествие. Было видно, что за своих старых товарищей он не волнуется, а вот Дональд и особенно Эльг, с его не вполне человеческой внешностью, ему доверия не внушали.

— А не опасно ли брать с собой этого мальчика, Тома? – наклонился он к Аларму. – Он всё же ещё ребёнок.

Аларм с усмешкой покачал головой.

— Его попробуй не возьми. Да у него уже есть опыт…

Каждый в эту минуту думал о своём. Рудокопы – о том, что скоро они вернутся на родину. Аларм – о том, что скоро всё это закончится, и от этой мысли поднималось недоумение: как, вот уже совсем скоро? Он об этом мечтал столько лет, и вот оно. Перед ним. Отделённое всего несколькими днями… Получится ли? Должно получиться. В конце концов, Тогнар не страшнее Пакира.

Элли с грустью смотрела на Аларма и его отца и тоже думала о будущем, о том, что «всё скоро кончится», но не для неё. У неё ещё вся Волшебная страна, а кто знает, что будет через год, два? В эту войну она приобрела много новых друзей, а что будет потом, в мирное время? Все займутся своими делами и разбегутся кто куда?

Ланга смотрела на Дональда и хмуро надеялась, что на сей раз он больше ни под чьё влияние не попадёт. Зря она, что ли, старается тут? Вытащила его, понимаете ли, облагодетельствовала… Впрочем, Дональда вечно кто-то откуда-то вытаскивал в разных смыслах и облагодетельствовал (Элли привела его в Волшебную страну, Корина подарила внешность и здоровье, Ланга теперь – свободу и высокое положение в обществе). А толку? И пусть попробует на этот раз куда-нибудь сгинуть. Уж Ланга-то его и под землёй найдёт. Даже, скорее, под землёй она его точно найдёт, это ведь её владения, как-никак. «Подземнее» уже некуда.

Сам Дональд предпочитал ни о чём не думать. Его мысли были обрывочные, касающиеся в равной степени Тома («Ну надо же, опять с ним идём»), Аларма («и кто бы мог подумать, что ещё и с ним»), Тогнара («Интересно, а он какой?») и всех, здесь присутствующих. Время от времени он кидал виноватый взгляд то на Элли, с которой он всё ещё чувствовал себя неловко из-за давнего предательства, то на Лангу, с которой уже тоже чувствовал себя неловко из-за повышавшейся к ней симпатии. И мечтал, чтоб поход скорее начался. Там, по крайней мере, не будет девушек с их «чувствами» (неважно, на какую тему), а будет какая-то увлекательная походная деятельность. Плыть, идти, куда-то лезть, тайком, с оружием, в подземелье – вот это дело!

Эльг тоже был охвачен «предпоходным» оживлением и даже о Маире не думал. В последнее время на него уже не раз накатывала скука. Да, невеста – это, конечно, хорошо. Но эта неопределённость в жизни, когда он не знал толком, где и что он будет делать в ближайшем будущем, начинала его тяготить. К тому же Эльг был мастером клинка, профессиональным бойцом, без войны или хотя бы без каких-то кровавых ссор ему было просто нечего делать. Он даже не представлял, что будет, когда «всё это кончится». Если, например, у Аларма были хоть какие-то мечты о дальнейшем и решимость этого добиться, то у Эльга уже ничего не оставалось. Жить спокойно он не умел и боялся этой спокойной и тихой жизни. Его отец погиб. Если раньше он мог мечтать о мести Хоралу, о Маире, то теперь это уже свершилось, и мечтать было больше не о чем. Ну, разве что о том, что вскоре он добьётся от принцессы Ланги свободы для Маиры (а от Маиры – решительности) и унесёт свою невесту, которая, может быть, уже станет женой, куда-нибудь подальше от этого дворца. Но что делать подальше от дворца? Тихо сидеть на пустом острове? И Эльг маялся в нерешительности. На время эту нерешительность можно было отложить. Впереди было интересное дело, где его боевые умения могли существенно пригодиться. Ну или, по крайней мере, это было лучше сидения во дворце и полётов над однообразным побережьем (по просьбе Ланги он каждый день облетал остров).

… Ланга вслух ещё раз перечитала план похода и недлинный список того, что следует взять с собой. Список ей передал Олдар.

— Если что-то пойдёт не так… — она окинула взглядом будущий отряд.

— Сразу предупреждать тебя, — откликнулся Дональд.

— Вот именно. Тогда на сегодня всё. Отплытие завтра. Есть какие-то дополнения?

В эту минуту вернулся Том с серебряным обручем Энни в руках. Вид у него был сердитый. Видимо, Энни не очень-то хотела расставаться со своей главной ценностью и волшебный обруч даже близкому другу отдала только после долгих споров.

— Вы представляете, — начал было Том, желая подробно пожаловаться на подружку, но Аларм жестом попросил его пока помолчать.

— Есть вопрос, — обратился он к Ланге. – Можно взглянуть, на чём именно мы поплывём?

Ланга развела руками.

— На эту тему все вопросы вот к ним, — она указала на Олдара и Дональда.

Олдар оживлённо кивнул.

— Да, мы подготовили одну небольшую лодку, в ней могут разместиться двенадцать человек – нам хватит с запасом. Можем хоть сейчас пройти на берег и посмотреть.

Все стали вставать, выдвигать стулья и выходить. Том рванулся было позвать Энни, но Аларм его остановил:

— Не надо, она Маире помогает, – про себя он при этом подумал «Нам пока одного Тома вполне хватит, без Энни».

— А-а… — протянул Том и умчался вперёд, к Дональду.

Элли, шедшая рядом с Алармом, тихонько засмеялась:

— Только в Волшебной стране принцесса может помогать служанке. При этом самой принцессой или даже королевой обязательно становится какая-нибудь фермерская девчонка.

— Вот и хорошо, — отозвался Аларм. – Таким образом, королева лучше понимает жизнь фермерских девчонок и не задирает нос.

Они засмеялись вдвоём, переглянувшись. Аларму очень хотелось взять Элли за руку, но он этого не сделал. Кругом были люди. И, в конце концов, взглядом тоже можно сказать немало. А может, и намного больше, чем прикосновением.

Олдар же именно в этот момент оглянулся на сына и заметил ту светлую, полную трепета и нежности улыбку, с которой Аларм посмотрел на подругу. Старый рудокоп снова отвернулся, посмотрел вперёд, но не удержался и еле заметно покачал головой, сам себе выражая удивление. Его сын был взрослым. И имел какую-то свою жизнь. И это было так непривычно для Олдара, который помнил Аларма маленьким мальчиком… Странно, они были по-прежнему отцом и сыном, но как будто не родными. Только по крови… А жизнь была у каждого своя. Смогут ли они когда-нибудь вновь стать одной семьёй? Да и эта девочка, эта фея… Нет, у Аларма своя жизнь. Которой он почему-то не хочет делиться с отцом. Не всем делиться…

Подземное царство так часто разлучало родителей и детей… Как встретиться снова?..

82.

— Давай лучше помиримся?

[Незнайка и Ворчун:] — А мы уже помирились!..

Аудиосказка «Приключения Незнайки»

Энни, конечно, помнила о своей ссоре с Лангой. Но так как обеим уже было не до прошлых обид (в этом даже Ланга сделала исключение из своей обычной мстительности), то они, можно сказать, случайно помирились в тот же вечер. Энни забралась в библиотеку (куда ж ещё) и обнаружила там кучу разбросанных на столе листков, книг и свитков пергамента. Это Ланга там что-то пыталась привести в порядок. Любопытства Энни было не занимать, и она принялась рассматривать всё, что там валялось. В это время вошла Ланга.

— А что это такое? – тут же спросила Энни, указывая на книги.

— Словари по древним языкам, — коротко ответила Ланга.

— А это? – Энни сунула ей под нос таблицу с какими-то значками.

— Непонятно? – буркнула Ланга. – Сопоставление четырёх алфавитов. Это я для себя делала когда-то, лет десять назад, — неохотно добавила она.

— Ух ты, — восхитилась Энни и уткнулась носом в таблицу. Изучала она её довольно долго. – А для чего это нужно? А цифр тут нету? Или они везде были одинаковыми? – так и посыпались из неё вопросы.

Ланга вздохнула, поняв, что девочка не отвяжется.

— Нужно – для чтения. Кто захочет, конечно. А цифр здесь нет. В одних языках цифры обозначались буквами со специальным значком, в других их было слишком много. Системы счисления были разными. Где-то десятеричная, где-то двенадцатеричная. Где-то вообще шестнадцатеричная, — начала объяснять она.

— А, понятно. А знаки препинания?

— Они вообще в некоторых языках отсутствовали, — усмехнулась принцесса. – Эй, осторожно.

Энни уже открыла книгу.

— Ой, как тут интересно… А это на каком языке?

— Всего лишь древний язык Волшебной страны. С тех пор не только он, но и начертание букв сильно изменилось. Вот этой книге всего две тысячи лет, — кивнула Ланга на тяжёлый том в руках девочки. – Здесь есть книги, которым по пять тысяч.

— Ого, — Энни восторженно огляделась по сторонам. – А какая тут книга самая древняя? Можно посмотреть? Ну или хотя бы сколько ей лет?

Ланга чуть усмехнулась и указала куда-то за спину Энни.

— Ну, книга не книга, а запись…

Энни обернулась. Только сейчас она заметила, что между двумя стеллажами стена состоит из цельного куска скалы. Каменная плита был неровной, с шероховатой поверхностью, но время никак не воздействовало на неё, и она стояла без единой трещины, как будто её сюда принесли только вчера. Единственное, что свидетельствовало о рукотворном вмешательстве – это глубоко выбитые короткие линии и чёрточки. Прочесть их Энни не могла, хотя некоторые закорючки показались ей смутно знакомыми.

— Этой страничке больше лет, чем самой Земле, — негромко объяснила Ланга. – А камень – со звёзд. Соответственно, и написано тоже на языке древних звёздных магов…

— А что там написано? – так же негромко спросила Энни.

Ланга поджала губы, как будто обдумывая.

— Ну, если дословно… Что-то вроде «Твоя сила – во власти, твоя власть – в силе. Лишь Избранные достойны её – будь же достойным». Те же слова я встречала в одном древнем манускрипте, где перечислялись своеобразные установки жизненного кодекса тёмных магов. «В руках Избранных – судьба Вселенной, во власти Избранных – благо народов. Лишь Избранные достойны вершить их – будь же достойным. Избранный не боится власти, Избранный не опускает глаз. Лишь Избранные не отступают перед целью – не отступи же. Избранные знают судьбы планет, Избранные подчинят себе Вселенную. Избранные поведут за собой всех – будь же тем, кто ведёт». На языке оригинала это звучит как стихи, — сказала Ланга задумчиво. – Хотя там некоторые слова можно перевести двояко. Или даже подобрать много вариантов, противоречащих друг другу. Например, фразу о подчинении Вселенной можно, если постараться, перевести вообще как «Избранные знают нужды жителей всех планет и смиренно пожертвуют собой ради своих подданных». Если проще – то «Избранные принесут счастье Вселенной» или «Избранные приведут Вселенную к счастью». Даже само слово «Избранные» можно понимать и как «отмеченные свыше», и как «наделённые особым даром», и как «избранные народом», и просто как «властители». Сама понимаешь, каждый переводит так, как ему нравится. Древние языки вообще интересно изучать.

— Да-а, — только и протянула Энни, не зная, что сказать. – А что там была за фраза «не опускает глаз»?

Ланга махнула рукой.

— Тоже двусмысленность. С одной стороны, это относилось к тем тёмным магам, которые владели гипнозом. Представляешь же, что это такое? С помощью гипноза можно полностью подавить волю человека. Светлым это умение не назовёшь.

— О да, — содрогнулась Энни. Уж о гипнозе она знала.

— Вот. А с другой стороны, это относится к тому, что не опускают глаз только самые смелые, самые целеустремлённые и упорные, и самые правдивые тоже. Так что в какой-то мере – зависит от того, как перевести – это стихотворение не относится напрямую к тёмным магам. Даже в переводе его можно толковать по-разному, а ты представь, как оно читается в оригинале. Допустим, светлые маги точно так же могут приносить благо народам, даже в большей степени. Просто понятие о благе у светлых и тёмных магов разное, как и средства. Думаешь, тёмные маги из чистой зловредности хотели планеты завоёвывать? Они уверены были, что принесут им благо. Они же Избранные и всё знают лучше всех.

— Знала я когда-то одних таких «Избранных», — пробормотала Энни, косясь на каменную стену с надписью.

— Ну вот, видишь, — ответила Ланга и, резко потеряв интерес к разговору, ушла.

Энни же ещё долго стояла и смотрела на выбитое в камне изречение. Где-то она видела эти буквы. Очень давно, но видела. Так и не раскрыв для себя эту загадку, она тоже отправилась прочь из библиотеки.

83.

В круглом, без окон, тронном зале бывшего Радужного дворца стояли двое. Один – невысокий мужчина в тёмной одежде, седой, с очень мрачным лицом, как будто вечно кого-то во всём подозревает. Другой был с головы до ног закутан в чёрный плащ с капюшоном, из-под которого сверкали только недобрые глаза. Они о чём-то тихо переговаривались и ждали. Наконец, дворецкий объявил о прибытии с докладом старшего начальника внутренней охраны Дансонро, и названный вошёл.

— Рад вас видеть, Дансонро, — проговорил человек в тёмной одежде. В его седых волосах мелькнул тонкий золотой обруч – это и был король Тогнар. Голос у короля был неприятный, даже противный.

— Мои приветствия Вашему Величеству, — низко склонился Дансонро.

Король неторопливо прошествовал к низенькому трону и уселся на нём. Когда-то это был зал для Большого Совета, единственный общий зал для всего дворца, и тронов там когда-то стояло семь, по цвету королей. И сейчас ещё на стенах этого зала угадывались старые краски, поблекшие, но не облупившиеся. Вдоль стен амфитеатром возвышались скамьи и кресла, которые никто не убирал, потому что никому не было до них дела.

— Докладывайте, — сухо повелел Тогнар.

Дансонро снова низко поклонился, развернул клочок пергамента, который до этого держал в руке, и, взглянув в него, сказал:

— Ваше Величество, позвольте доложить, что разведчики и следопыты обнаружили новый туннель возле угольных шахт пятисотлетней давности.

Тогнар кивнул с деланным равнодушием – продолжайте, мол.

— Туннель естественного происхождения, неровный, временами поднимается вертикально вверх, ведёт предположительно на поверхность земли, — почтительно продолжал начальник охраны. – Проверять до конца не стали во избежание побега исследователей, но замечено, что воздух там несколько свежее.

«Внутренняя охрана» тем и занималась, что охраняла все проходы наверх – или хотя бы следила за ними. Причём неважно, были ли они засыпаны или заложены камнями или же только обнаружены, старые или новые, или даже вообще не действующие при своём аварийном состоянии. Король и его приближённые ужасно боялись, что подданные разбегутся (и боялись не без оснований – если бы у подданных была возможность, не исключено, что король остался бы править жалкой кучкой своих ближайших сторонников). А подчинённые боялись гнева короля и поэтому тоже боялись побега. Впрочем, во дворце им было неплохо. Разве что король немного мешал…

Тогнар засмеялся коротким лающим смехом.

— Как мило с вашей стороны заботиться о полноте состава исследователей, Дансонро!

Начальник охраны растерялся и только снова поклонился.

— Что прикажете сделать, ваше величество? Засыпать проход?

— Разумеется, засыпать, заложить камнями, — раздражённо махнул рукой Тогнар. – Пора бы уже знать и самим. Да перестаньте вы кланяться! – Он схватил колокольчик и нетерпеливо звякнул. Вошёл дворецкий. – Гальенте ко мне, с полным планом Пещеры, — бросил Тогнар. Дворецкий молча склонил голову и бесшумно исчез. – Дансонро, останьтесь на полчаса.

Вошли двое лакеев, они несли низкий столик, два стула, письменные принадлежности. Пришёл картограф Гальенте, и они с Дансонро долго и уныло переговаривались, временами срываясь на спор. Так прошло около часа. Иногда король тоже вставлял своё слово. В итоге сошлись на том, что, скорее всего тот туннель естественного происхождения (а попросту говоря – новая дыра в земле) и выходит на поверхность где-то в Кругосветных горах.

Странный человек в чёрном плаще (а был ли он человеком?) не вмешивался в этот разговор. Капюшон он так и не снял. Только подозрительно всматривался из-под него в Тогнара, в Дансонро, в Гальенте и в те карты, которые последний чертил. Ни картограф, ни старший начальник внутренней охраны не решались отвечать на этот взгляд, но ощущали его, и им становилось жутковато от присутствия этого непонятного типа. Кем бы он ни был, вряд ли от него можно было ждать что-то хорошее.

— Отлично, — произнёс наконец Тогнар. – Дансонро, между прочим, вы не забываете проверять остальные проходы?

Начальник внутренней охраны молодецки выпрямился, что при его лысине выглядело несколько комически.

— Ни в коем случае, ваше величество! Всё под контролем.

— Вы же понимаете, что если даже проход находится в отдалённом месте, он должен быть перекрыт? Я не хочу лишаться подданных, а они ведь такие пройдохи…

— Разумеется, ваше величество, — согласился Дансонро.

На самом деле он к своим обязанностям относился довольно безалаберно. Получая приказы короля, он ограничивался тем, что просто передавал их дальше, причём до конца они доходили иногда уже не вполне в том виде, в каком исходили из уст властителя. Такой вот эффект испорченного телефона. И было удивительно, как этот лысенький начальник ещё держится на своей должности.

— В ближайшие дни жду от вас отчёта по старым проходам. Хватит искать новые, займитесь наконец и старыми, а то они развалятся. Вы же понимаете, кто будет в этом виноват?

Тогнар пристально посмотрел на своего подчинённого.

— Рад вам служить, ваше величество, — вскинул голову Дансонро и уклоняясь от прямого признания своей предполагаемой вины.

— Идите, Дансонро, — велел король.

Дансонро в очередной раз поклонился и чётким шагом подошёл к двери. Гальенте тихо собрался и тоже ушёл, но карты по приказанию короля оставил на столике.

Тогнар задумчиво склонился над ними.

Сзади к нему подошёл субъект в чёрном плаще и тоже стал смотреть, не снимая капюшона. Потом высвободил из-под складок одну руку и взял другой лист. Рука у него была пугающей. Тонкие, длинные, белые, какие-то нечеловеческие пальцы, как будто кости обтянуты кожей, и больше ничего.

— Вот здесь, — тихо просвистел-прошелестел субъект. Голос был из тех, о которых говорят «до костей пробирает».

Тогнар отвлёкся от своей карты и взглянул на ту, что держал чёрный плащ.

— Да, сюда выходят те проходы, что вдоль реки, — почтительно объяснил он. Удивительно, как переменилась его манера общения после Дансонро.

— И ты полагаешь, что принцесса ими не воспользуется? – не сразу можно было догадаться, что этот чёрный субъект смеётся, настолько странный и неестественный у него был смех.

Тогнар сжался, но закивал.

— На пристани моя охрана. Кроме того, на реке, почти на самой границе с Подземным царством, стоит ещё один пост. Я всегда узнаю о готовящемся нападении заранее. А проходы от реки слишком узкие, по ним пройдёт не более одного человека в ряд. Тем более там не поместятся монстры Подземелья. Основной же туннель к пристани легко можно завалить взрывом. Я уже распорядился всё подготовить. Стоит принцессе туда сунуться, как там случится обвал.

Чёрный плащ поводил пальцем по карте.

— А здесь? – ткнул он в другое место.

— Здесь тоже широкий проход, он выходит чуть ниже по реке, но в глубине его пересекает огромная трещина, через неё можно перебраться только на крыльях или перекинуть мост, — ответил Тогнар.

— У принцессы есть крылья, — усмехнулся чёрный плащ.

— У принцессы да, но не у моих бывших подданных, — подобострастно склонил голову Тогнар. – Мне пока этого хватает…

Он вжал голову в плечи. Чёрный плащ бросил карту на столик и подступил к нему.

— Тебе хватает. А мне – нет! Верхний мир не будет воевать с этой девчонкой, но меня не устраивает её уверенность на престоле Тьмы. Ей там не место!

Тогнар испуганно закивал.

— И мне нет дела до твоих рабов и подданных, — продолжал чёрный плащ. Внезапно он скинул капюшон, и Тогнар отпрянул, он так и не привык к этому зрелищу: настолько жутко выглядела голова под капюшоном. Такая же, как и руки – скелет, обтянутый кожей… Только сверкают красноватые глаза. – У меня нет людей, нет войска, нет ничего – кроме магической силы. У тебя же, наоборот, не хватает только этой силы. Всё остальное, хотя и в небольших количествах, есть. Порознь нам невыгодно выходить против кого бы то ни было, но вдвоём есть шанс прорваться. Где ещё не перекрыты проходы? – резко сменил тему скелет в чёрном плаще, водя длинным ногтём по карте.

Тогнар взял другой лист.

— Почти везде, остались только слабо изученные и очень запутанные дальние туннели… Здесь и здесь. Ещё одна подозрительная дыра здесь, — он указал пальцем, — и совершенно неизвестно, что вот там, — он взял ещё один лист. – Когда-то там был заброшенный город марранов, но с тех пор прошло уже несколько столетий. Там ничего не исследовано, но от нашей пещеры до того города довольно далеко.

— А что в этой стороне? – чёрный субъект поднял новый лист и указал куда-то на его край.

— Там перепутанный лабиринт ходов, часть из них – обрушившиеся естественным путём. Есть огромные пещеры, по слухам – в конце этого лабиринта гигантская расщелина вглубь земли, вниз. Но туда почти никто не ходит, даже охотники.

— Ясно, — свистяще протянул скелет и положил все карты на столик. То же сделал и Тогнар. – Но не забывай, король: принцесса не растеряла свою магическую силу. Она может подготовить нам весьма неожиданные и неприятные сюрпризы. Особенно если спутается с верхним миром – она не настолько Тёмная, чтобы пренебрегать их союзом. В любом случае, если вдруг она сюда сунется, — он усмехнулся, и его голос стал ещё более неприятным, — я постараюсь с ней разделаться сам, как и с любым другим, кто будет обладать магической силой. Ну а простых воинов, не магов, берёшь на себя ты.

— Да, господин Кащей, — склонил голову Тогнар.

— И будь готов каждую минуту, — проговорил Кащей, слегка прищурившись и внимательно смотря на Тогнара. – Они вряд ли будут возиться слишком долго… Они тоже будут торопиться к тебе.