Вместе. Пути и Дороги (джен)

14.

С Совета расходились растерянные. Внезапная вспышка Ланги, обычно такой холодной и невозмутимой, и Весы, мягкой и тихой, всех сбила с мыслей. Да и конец у собрания получился какой-то расплывчатый. Что теперь делать дальше с Тогнаром и рудокопами, так и не выяснили. Больше болтали, чем занимались делом. Только один Аларм кое-как имел представление о своих собственных дальнейших планах, а у других и планов не было.

Волшебницы, теперь уже без Ланги, немного задержались в зале, им надо было обсудить какие-то свои чародейские дела, касающиеся Волшебной страны. Остальные медленно разбредались в разные стороны. В конце концов перед дверями тронного зала остались Аларм, Энни с Томом и Веса.

Веса была в отчаянии, но держалась стойко и мужественно. Ей было горько осознавать, что у дочери настолько страшная жизнь, что она даже не хочет допускать в неё мать. В сознании Весы Ланга как была прелестным синеглазым ребёнком в кружевном платьице, так и осталась, и этот образ никак не состыковывался с холодной и властной принцессой, бывшей помощницей Пакира.

— Что же мне делать? – только и спросила Веса с застывшим взглядом. – Она опять меня отталкивает…

— Набраться терпения и очень медленно пробиваться к ней, — сочувствующе ответил Аларм.

— Она сейчас сама не знает, как вести себя с вами, — добавила Энни. – Но всё образуется. Ей тоже надо привыкнуть, и не только к вам, но и к тому, что Пакира теперь нет, и за склонность к светлым поступкам её не будут убивать.

Веса содрогнулась.

Аларм взмахнул рукой и ушёл собираться, размышляя по дороге, о чём там говорят волшебницы, успеет ли он попрощаться с Элли и что она будет тут делать, когда он улетит. Потом мысли перетекли к будущему – к встрече с отцом. Наконец-то они смогут нормально встретиться и поговорить не тайком, не спеша и не боясь шпионов Пакира. После его ухода Энни с Томом ещё немного постарались утешить Весу, но потом, поняв, что сейчас лучше оставить её в покое, ушли в парк. Там они, стараясь не наткнуться на Лангу, выбрали укромное местечко на дереве недалеко от входа так, чтобы всё видеть, и принялись строить дальнейшие планы.

Веса переживала. Сейчас ей казалось, что она второй раз потеряла дочь. Она снова и снова прокручивала в голове сегодняшний совет, рассказ Ланги о Подземелье, и на душе становилось всё мрачнее и мрачнее. Все эти годы она жила мыслью о дочери, надеждой на то, что они когда-нибудь встретятся, и всё будет хорошо. И вот они встретились. И действительность оказалась настолько непохожей на то, что было в мечтах и надеждах…

«Зло ещё не совсем затопило её сердце», — сказала однажды Элли о Ланге. Сказала так, несмотря на то, что их встреча тогда была далеко не дружеской. Но это так и было. Веса и сама видела сейчас, даже отбросив материнскую пристрастность, что Ланга вовсе не злая. Её можно было назвать холодной, расчётливой, эгоистичной, честолюбивой, властной, гордой, иногда даже грубой, но злодейкой – нет. Так и не достигла она уровня Пакира: не стала изощрённой садисткой, не убивала людей лишь для собственного удовольствия, не мечтала о господстве над миром, не была неоправданно жестокой. Ещё могла и выслушать, и понять, и переживать по-человечески. И за других переживать. У неё ещё остались близкие люди и человеческие чувства – явно остались… Весе казалось странным и непонятным то, что Ланга, так спокойно обсуждавшая с другими происшествия в Подземном царстве, внезапно столь резко воспротивилась визиту туда Весы. Что это было? Почему в оправдание прозвучало «там слишком страшно»? У Весы возникло чувство, как будто Ланга её от чего-то пытается оберегать, но тут же она усомнилась в этом. Ну от чего там оберегать? Сама же Ланга это видит! И остальные к этому спокойно относятся. Тот же Аларм, например. Совершенно спокойно туда летит. Ну что там такого может быть?..

А её отношение к Дровосеку как объяснить? Какое-то предубеждение у Ланги против него, что ли. Вроде к остальным друзьям Элли она вполне нормально относится. Веса припомнила, что, кажется, Ланга даже не раз спасала жизнь Аларму. С самой Элли тоже как будто ладит. И только Дровосек в немилости…

Веса пыталась утешить себя словами, что всё ещё изменится, что всё будет хорошо, вспомнила, что говорили ей Аларм, Энни… Но снова впадала в уныние. Всё было совсем не так, как хотелось. Её девочку сломали, подменили в страшном дворце Пакира. Веса не плакала, но на душе было так больно и грустно…

От мрачных размышлений и переживаний её отвлёк стук в дверь. Открыв, она увидела Аларма.

— Веса, вы идёте?

— Куда? – растерялась она.

— То есть летите? – улыбнулся юноша. – Ланга уже ждёт.

15.

— Вот уж так светская беседа! Сначала подманят, а потом – бряк… Вы что, думаете, раз я мышь, так по-французски – ни бум-бум?..

Мюзикл «Алиса в Стране Чудес»

Элли было непривычно быть первой среди всех волшебниц, а перед Виллиной она вообще чувствовала себя скомкано. Вдруг сделает что-то не так, и получится, что Виллина зря на неё надеялась. И совсем уже неловко было, когда приходилось командовать и руководить. Тем не менее, Элли попросила Стеллу, Корину и Виллину задержаться после Совета, который с уходом Ланги свернулся сам собой.

— Волшебная страна достаточно сильно пострадала в войне, — начала Элли, как только они остались вчетвером. – И хотя жители кое-где уже что-то восстанавливают, магическая помощь им необходима. Труднее всех пришлось Голубой стране, чуть меньше – Фиолетовой, где происходила последняя битва, Розовой и… Жёлтой? – она вопросительно взглянула на Виллину. Та чуть склонила голову:

— Немного.

Элли перевела взгляд на Стеллу.

— Я пока мало применяла у себя магию со времён последнего вторжения воинов Пакира, — сказала та, уловив невысказанный вопрос, — катастрофы там, впрочем, нет, но потрудиться надо.

— Твоя магия слишком несовершенна, — негромко напомнила Виллина. – Может, стоит всё же принять меры, чтобы во время твоего долгого отсутствия там ничто не растворялось?

— Но как? – пожала плечами Стелла. – Я делаю всё, что могу.

— Может быть, стоит попытаться мне, — нерешительно вставила Элли. Она немного понимала, куда клонит Виллина, и от этого опять чувствовала себя маленькой девочкой среди снисходительных взрослых. Вроде и пытаются принимать её на равных, но каждый стремится поддержать, посоветовать, подсказать, и в итоге ощутимо видится разница.

— Стоит, — кивнула старая волшебница. – И я тоже прилечу. Но чуть позже, потому что у меня всё же тоже есть, с чем поработать…

— Так что насчёт Голубой страны? – вернула Элли разговор к прежней теме. – Мне кажется, она требует наиболее существенной помощи. Ведь это её захватил Пакир своей Бесконечной стеной, и ещё и растения заставил все уничтожать. Понятно, что за один раз там ничего не сделаешь, но постепенно…

— Голубая страна большая, — заметила Стелла. – Им ещё и не повезло, что у них ни одной волшебницы нет, а мы все далеко и заняты своими странами…

Корине надоело слушать. С самого начала Совета она почти ни слова не сказала – впрочем, болтать с Лангой и обсуждать проблемы Подземной страны ей и не хотелось, но сейчас-то другое дело. А три волшебницы обсуждают свои дела, как будто её тут вообще нет.

— Голубую страну беру на себя, — громко объявила Корина, перебив Стеллу.

Причём таким тоном, чтобы ни у кого не оставалось сомнений – она это сделает. Хватит уже бегать по указке Элли, пора и самой действовать.

Остальные волшебницы заинтересованно повернулись к ней. Корина была спокойна. Отрицательной реакции быть не должно. Ведь им нужно на кого-то спихнуть Голубую страну и заняться своими делами.

Виллина задумчиво смотрела на молодую волшебницу.

— Ну, если ты уверена, что справишься…

Корина только высокомерно фыркнула. Ещё кто-то тут сомневается? Она уверена – и точка. Если б не уверена, не предлагала бы себя, верно же?..

Стелла пожала плечами. Элли кивнула.

— Ну, я думаю, это было бы неплохо… наверное… Тогда я наведу порядок в Фиолетовой и посмотрю на Розовую и Жёлтую… да? – она с сомнением посмотрела на Виллину. Та закивала в ответ.

— Тогда я сегодня же могу вылететь туда, — победоносно вскинула голову Корина. Она ни в чём не сомневалась. У неё уже был план.

16.

Когда-то молодая волшебница была королевой и правительницей сразу двух стран – Фиолетовой и Зелёной. С приходом Элли её власть рухнула. Корина сумела добиться, чтобы ей вернули хотя бы Фиолетовую страну, и всё уже было решено, и, возможно, так оно бы и случилось. Но восстановленная в статусе правительница даже не успела побывать в своей стране. Сначала все волшебницы отправились в гости к Стелле, а оттуда Стеллу, Элли и Корину занесло в город Теней. После чего Корину уже совсем невероятными путями занесло ещё дальше, в Подземное царство, причём перед этим она по глупости добровольно отказалась от книг Торна. Заколдованное кольцо с книгами потом долго и с приключениями переходило из рук в руки, пока не дошло до Элли, а Корину судьба завертела в ещё более бешеном водовороте. Почётная пленница во дворце Пакира быстро добилась милости Властелина и даже претендовала на титул новой принцессы Тьмы, а потом по милости прежней принцессы Тьмы Ланги ещё быстрее стала мышью (самой настоящей, с лапками и хвостом). После многих злоключений Корине был возвращён человеческий облик, но увы! Ни мощная магическая сила, ни королевская власть к нему более не прилагались. Правителем Фиолетовой страны оставался Дровосек (а что ему ещё было делать, если вновь назначенная королева исчезла в глубинах подземелья?), который, встретившись чуть позже со своей давней невестой, уже не рвался в далёкие путешествия, а его подданные были этому только рады. Да и у самой Корины горячего желания править именно Фиолетовой страной уже не было (хотя, если б кто предложил – она бы не отказалась). И сейчас положение её было очень неопределённым. К тому же ни для кого не было секретом её непостоянство: то она против Элли, то вместе с ней, то сторонница Тьмы, то Света, то кланяется Пакиру, то уничтожает его войско в союзе с чёрными драконами. Это многих сбивало с толку, и отношения Корины с окружающими были очень непрочными, она это чувствовала.

Голубая страна давала возможность вновь обрести уверенность и высокое положение в обществе, открывала новое поле деятельности, позволяла начать всё «с чистого листа». Жевуны – народ бесхитростный и наивный, много им не надо. Восстановить испорченные сады, огороды, поля и леса… О, это Корина сможет лучше всех. Она ещё в детстве, едва уйдя от Гингемы, легко разбивала с помощью магии такие сады, что все ахали. Это дело как раз для неё. Здесь она добьётся успеха… а там и признания, и всеобщей симпатии.

Правда, с другой стороны, в Волшебной стране мало кто не слышал историю Корины, и Жевуны вряд ли обрадуются дочери Гингемы. Но, с другой стороны, она среди них прожила больше полувека и неплохо их понимает. Так что игра стоит свеч…

17.

К Голубой стране летели большой компанией – всё равно по пути. Аларм и Веса направлялись в Подземное царство, а Элли сопровождала Корину (надо же разобраться с делом на месте) и заодно провожала друзей. Ланга летела рядом в облике птицы и явно была чем-то очень недовольна. Энни и Тома, как те ни рвались, оставили во дворце со строгим указанием никуда не уходить и ни во что не влипать. Элли пообещала сестре, что к вечеру вернётся.

У границы Голубой страны спустились на землю.

Граница же была видна издали. Совсем недавно здесь стояла Бесконечная стена. С тех пор прошло уже почти две недели, но всё ещё были видны рытвины и ямы в земле, обломанные ветви деревьев, да и сами деревья различались: хотя стены уже и не было, но растения Голубой страны до сих пор были какими-то вялыми и поникшими. И это на границе. Что же в центре творится? Элли вспомнила, что в центре растения вообще были вырублены и заменены синими.

— Найду Людушку, я ему такое устрою… — сердито объявила Корина. Она уже забыла о присутствии Ланги и Весы, да и Элли с её задумчиво-светлым взглядом Хранительницы уже не так действовала на нервы. Все мысли повернулись к делу. – Тоже мне, король!

— Он же не сам, — возразил Аларм. Людушка ему казался просто безалаберным разгильдяем, на него даже сердиться было трудно, как на ребёнка. – Ему что было приказано, то он и делал.

— Кто ж такой умный ему приказывал? – съехидничала Корина, но осеклась. Огромная серая птица рядом с ней взмахнула крыльями так, что чуть не сбила девушку с ног. Корина как бы невзначай отошла подальше.

— Но это ведь всё можно восстановить? – робко спросила Веса.

— Легко, — небрежно ответила Корина. – Хотя над всей страной придётся долго потрудиться…

Все стояли, чувствуя то напряжение, когда надо уже расставаться, а не знаешь, как. Что сказать и когда уйти. Очень уж странная и неспокойная компания тут подобралась. Первой оцепенение стряхнула Веса.

— Ну, до свидания, Элли, — благодарно сказала она, протягивая руку. – Огромное тебе спасибо за всё, и до встречи!

— Не за что, — улыбнулась юная фея. – Мы все будем вас ждать.

Прощание Элли с Алармом получилось совсем скомканным. Проявлять чувства в присутствии Ланги, Весы и особенно Корины не хотелось – слишком много посторонних (и не всегда доброжелательных) глаз. Аларм сдержанно обнял подругу, улыбнулся и вновь поднялся на облачко. Птица расправила крылья. Элли помахала рукой вслед улетающим друзьям. На душе у неё стало грустно. Когда же, наконец, кончатся все эти бесконечные расставания, неурядицы, ссоры, конфликты и борьба за власть или свободу?

Потом она обернулась к Корине.

— С чего начнём?

— С того, что найдём Людушку и отправимся в центр всего этого безобразия, — с отвращением сказала Корина, глядя на поникшие ветки. Она прожила в Голубой стране слишком долго, чтобы быть к ней равнодушной.

18.

В ожидании сестры Энни кисла в парке в компании Тома, Льва и Тотошки. Тотошке сейчас приходилось труднее всех. Если все остальные знали, где они, с кем они, что случилось с их друзьями и вообще как-то ориентировались в прошлом и будущем, то Тотошка никак не мог понять, почему ни в какой Канзас уже возвращаться не надо, куда делся Гудвин, и вообще как так получилось, что его хозяйка внезапно стала королевой Изумрудного города… Вроде шли не за этим. У бедного пёсика, внезапно вырванного из привычного времени, всё путалось в голове. Рано или поздно он, конечно, привык бы, но пока чувствовал себя лучше всего рядом со Львом. Не считая хозяйки, разумеется.

Настроение у Энни было унылое. Никуда её не взяли. Том тоже был хмурый по той же причине. Девочка уже пересказала другу свою недавнюю ссору с Лангой, но пересказала равнодушно. Мысли у неё уже были заняты другим.

Лев увлёкся воспоминаниями. Сначала это были мысли по поводу прошедшего Совета, а потом он перешёл на Подземных рудокопов и на то, как когда-то они вместе с Элли (тогда ещё девочкой) их впервые увидели. Тогда они большой компанией (Элли, её дядя Чарли Блек, Лев, ворона Кагги-Карр и Тотошка) шли по подземному ходу в башню спасать Страшилу и Дровосека и по дороге увидели странное окно в стене, за которым оказалась Пещера рудокопов.

Энни и раньше знала эту историю, но теперь вдруг оживилась.

— А давайте туда сходим! – жизнерадостно предложила она, перебив Льва на полуслове.

— Куда? – удивился Том. – В подземный ход?

— Ну да. Посмотрим хотя бы, что там есть.

— Не надо, — запротестовал Лев. – Мало ли что там сейчас, да и время уже к вечеру.

— Чепуха, — махнула рукой Энни. – До темноты мы вернёмся. Это же не так далеко. А я там ни разу не была. Элли в случае чего нас найдёт, Тотошка ей скажет, куда мы пошли. Ведь скажешь? – обратилась она к пёсику.

Тотошка согласно завилял хвостом.

— А что мы там будем делать? – спросил Том.

— Мы посмотрим, — объяснила Энни. – Мне интересно, что там за дыра.

— Там уже нет дыры, — возразил Лев. – Её забили камнем.

— Вот мы и посмотрим, как её забили, — не смутилась девочка. – С тех пор столько лет прошло…

— А это далеко? – с сомнением спросил Том. – У нас хватит времени до вечера?

— Это недалеко, — откликнулась Энни. Она уже бежала вприпрыжку к дворцу, собираться. Через пятнадцать минут она вернулась с небольшим рюкзачком. В другой руке девочка держала «вечный факел». На голове у неё был серебряный обруч.

— Вот видите, — торжествующе сказала она. – Я всё рассчитала.

Том только покачал головой. Он, конечно, был непоседой, но не настолько, чтобы бежать куда-то, едва только об этом помыслив.

19.

С тех пор, как вы перевели меня на кладбище, я буквально ожил!

Из разговора священника с архиереем

Людоед Людушка был королём Голубой страны всего несколько недель, но дел наворотить успел. Как справедливо заметил Аларм, он не был в этом виноват сам. Просто ему сказали, а он… ну что он мог сделать? Он спасал свою шкуру, как мог. Потом понял, что тут ничего не выйдет, и решил спасаться уже отсюда. Сильно светлой личностью он, конечно, не стал, как и сильно тёмным никогда не был. Зато как был, так и остался бестолковым обжорой.

Конечно, он видел, во что превратилась цветущая Голубая страна под его «управлением» (а точнее, и не его вовсе). И в первую очередь от этого было грустно ему самому. Хорошо, что сейчас Жевуны уже начали что-то восстанавливать.

Жевунам тоже было невесело. Больше всего им не нравилась та путаница, в которую их ввергла столь быстрая и неоднократная смена правительства. То сажай синие растения, то не сажай, то уничтожай леса, сады и поля, то восстанавливай. А вы думаете, это так легко – спилить целый сад? Особенно если за этим садом нежно и с любовью ухаживал много лет. И потом узнать, что пилить на самом деле было не надо, извините, ошибочка вышла. Будь Жевуны чуть-чуть посмелее и позлопамятнее, они бы от обиды растерзали в клочья и Людушку, и Лангу, и самого Пакира, если б была возможность, не говоря уже о Тамизе и Агнет (и последним очень повезло, что их уже тут не было). Ну или им так казалось. Но сейчас они просто сердито сажали заново зелёные огороды, доставая семена из закромов, и размышляли над тяжким вопросом, где взять саженцы плодовых деревьев. Может, в соседней деревне остались?..

А Людушка пробирался в свой замок окольными тропами. Разумеется, он мог бы остаться в Изумрудном городе, но не захотел. Его тянуло на родину. К прежней спокойной и тихой жизни.

На одной из лесных тропинок его и перехватили Корина с Элли.

При виде Элли бывший людоед обрадовался, но тотчас же сник, увидев Корину – слишком уж её выражение лица свидетельствовало о её намерениях. К тому же она ещё не забыла, как он посмеялся над ней, пока она была мышью, и Людушка это чувствовал и опасался мести волшебницы.

— А вот и наш травоядный людоед, — с хищной радостью поприветствовала его Корина. – Ну и каково тебе в буквальном смысле пожинать плоды своего правления?

Элли за её спиной поморщилась. Ну ладно Ланга, воспитывавшаяся во дворце Пакира. Но откуда в Корине столько желания задеть окружающих? Неужели детство с Гингемой до сих пор сказывается?

— Не будем о прошлом, — вмешалась она, видя, как обиженно вытянулось лицо Людушки. – Как ваши дела? – приветливо обратилась она к нему.

— Спасибо, дорогая королева, — расплылся в улыбке Людушка. – С тех пор как пришёл в свою родную страну, я буквально ожил! Хотя тут, конечно, не особо разживёшься, — вздохнул он. – Честное-пречестное слово, до сих пор сам удивляюсь, как за такой короткий срок можно было столько натворить…

— А это тебе в следующий раз наука, — снова не удержалась Корина. – Не лезь в короли!

— Кто бы говорил, — неожиданно оскорбился Людушка. – Самой, значит, мечтать о троне можно, а мне нельзя?

— Я в троне побольше твоего понимаю, — заявила волшебница.

— Мы сейчас не за тем сюда прилетели, чтобы вспоминать, кто и когда был королём, — снова вмешалась Элли. – Людушка, у меня к вам будет просьба.

Людушка снова заулыбался. К Элли он относился лучше, чем к Корине. Несмотря на то, что именно она когда-то стала причиной его сиротства…

— Всё, что хотите, дорогая королева.

Элли смущённо улыбнулась. У Людушки была своеобразная манера поведения, а слышать в свой адрес «королева» она так до сих пор и не привыкла.

— Мы хотим восстановить Голубую страну. Корина будет тут помогать жителям магией, ну а насчёт вас – я надеюсь на вашу силу, трудолюбие и патриотизм, — сказала она как можно более приветливо и торжественно.

Теперь смутился Людушка. Во-первых, он не знал, что такое патриотизм, во-вторых, совесть всё же ворочалась в нём очень въедливым червячком. Трудолюбия у него отродясь не было, а встречаться с Жевунами было тем более стыдно. Собственно, для Элли не было секретом ни то, ни другое, но она хотела подбодрить толстяка и вдохновить его на добрые дела. В общем-то, ей это удалось.

— Э-э… — промямлил Людушка. – Я… я не уверен, но… я попытаюсь. Честное-пречестное слово, попытаюсь всеми силами помочь Жевунам! Только я не знаю, что делать.

Элли заулыбалась. Увильнуть от работы у бывшего людоеда не получится.

— Вот и чудесно, — сказала она. – А что делать, я думаю, Корина определит. Так что оставляю вас под её начальство, приходите к Жевунам, и мне кажется, они сразу всё объяснят.

Перспектива работать под начальством Корины Людушку обрадовала ещё меньше. Но он только открыл рот и сразу закрыл его. Возражать было больше нечего. Он не хуже Элли понимал, что ищет отговорки. Но отступать было некуда.

20.

Башня стояла недалеко от Изумрудного города, и насколько знала Энни, была построена намного раньше, чем город. Не исключено, что вообще в Эпоху Королей, до прилёта волшебниц. Не одному Гудвину пришла в голову идея построить город там, где кончается Жёлтая Дорога. Короли давних лет были не глупее, только вот следов их деятельности осталось уже не так много. В частности, башня.

Последний раз ею пользовался ещё Урфин Джюс для того, чтобы держать в плену Страшилу и Дровосека. Тогда Энни ещё не было на свете. С тех пор башня обветшала, стены изнутри покрылись мхом и плесенью, ступени лестницы раскрошились, железные двери проржавели и навеки застряли в одном положении – либо их невозможно было открыть, либо нельзя было закрыть; а деревянные сгнили настолько, что даже Том их мог бы разломать руками. Видимо, Страшила во времена своего правления не очень-то интересовался башней, с которой у него были связаны не самые приятные воспоминания, а Корине она вообще была не нужна.

Конечно, Энни не удержалась от того, чтобы подняться на самый верх. Оттуда открывался чудесный вид, Энни замечталась, но Том поторопил подругу: если она хочет ещё пройти в подземный ход, то надо поторопиться, чтобы успеть до вечера. У них всего часа четыре.

Они спустились вниз, и Лев указал ребятам на ту самую дверь, которая вела в подземный коридор.

— Если идти всё время прямо, то можно выбраться наружу, но это будет далеко от города, поэтому глубоко не забирайтесь, — предупредил он.

— А мы не заблудимся? – поёжился Том. – Я как-то не очень люблю подземелья. У меня теперь и третьего глаза нет…

— Обойдёшься, — отозвалась Энни, заглядывая в дыру в двери. Дыра была когда-то квадратной, но теперь уже стала бесформенной – дерево здесь оказалось совсем мягким и быстро сгнило. – Живут же люди с двумя глазами… Лев, а ты разве с нами не пойдёшь?

Лев ткнулся головой в дыру и с досадой поморщился.

— Я туда не пролезу… Так что вам придётся самим. Только, умоляю, никуда не сворачивайте. А то что я Элли скажу?

Уже залезая в подземный ход (через всё ту же дыру – открыть дверь они не смогли), Том вспомнил:

— А шестилапые нам там не встретятся?

— Не должны бы, — с сомнением ответил Лев. – Если уж король Тогнар и в самом деле заложил все выходы…

21.

Всё то время, пока летели сначала до Ущелья, а потом до острова Горн, Веса старалась подготовить себя к самому худшему. Аларм, как мог, её успокаивал:

— Не думайте, там никто не рубит головы направо и налево без разбору, — сказал он. – И человеческим мясом там не питаются. Я же был на этом острове. Жестокое место, конечно, но выжить там вполне реально.

Веса с сомнением посмотрела на Лангу.

— Выжить и жить – немного разные вещи, — заметила она. – И я боюсь представить…

— Я не думаю, что Ланга только и делает, что собственноручно казнит кого-нибудь, — ободряюще усмехнулся Аларм.

Птица пронеслась рядом с ними.

— Чангар, опустишься прямо на площадь перед дворцом, — резким голосом, в котором было слышно что-то не совсем человеческое, приказала она. Остров был уже недалеко.

Дракон опустился ниже.

— Но там же люди, — возразил он.

Ланга-птица издала резкий свистящий вскрик.

— Этого ещё не хватало! Снова собрались… Разбегутся, как только увидят, что ты снижаешься, — уверенно заявила она.

Дракон в сомнении сделал несколько кругов над дворцом, и Аларм с Весой увидели толпу – нет, там были не только люди, но и каббары, и какие-то звероподобные существа, неизвестно, разумные или нет. Разбегаться они, однако, не желали. Некоторые даже потянулись к оружию.

Ланга подала знак Чангару оставаться в воздухе и спустилась первой. Аларм не мог слышать, что она говорила, приземлившись прямо посреди этой толпы и снова превратившись в девушку. Но через минуту народ стал неохотно расползаться, освобождая место для дракона.

Чангар с шумом опустился на землю. Аларм спустился с его спины, помог спуститься Весе и только тогда осмотрелся. Впереди всех стояли рудокопы. Хмурые, недоверчивые, усталые лица, руки напряжены, у многих – оружие. К Ланге тут относились с некоторым страхом, но это был именно страх, а не уважение. Послушание из опасения, что будет хуже. При виде Аларма в толпе пронёсся настороженный шепоток.

А в центре первого ряда стоял его отец.

22.

Элли провела в Голубой стране часа три. Они с Кориной подхватили Людушку и отправились в Когиду, где разрушений было больше всего. Людушка чуть ли не дрожал от страха, что ему придётся предстать перед бывшими подданными. Корина долго слушала его переживания и, наконец, не выдержала:

— Слушай, травоядный! Моя приёмная мать – Гингема, а я сама этих людей обманывала шестьдесят лет подряд, притворяясь невинной маленькой сироткой. Но я к ним иду и не скулю при этом. Имей смелость смотреть в глаза своим деяниям и деяниям своих предков и докажи, что ты лучше, чем о тебе думают! Гордость какая-то у тебя осталась или нет?

Элли за её спиной невольно улыбнулась с сожалением. У Корины были свои методы, понятия и средства для достижения цели. «А эта парочка далеко пойдёт», — подумала юная фея, глядя на Корину, которая пыталась внушить Людушке самоуважение. Ещё немного, и они будут не разлей вода. А теперешний травоядный Людушка быстро найдёт с Жевунами общий язык. Для взаимной пользы.

В Когиде Элли убедилась, насколько права была Корина, вызвавшись помочь Голубой стране. Никто другой бы не смог с этим справиться так, как она. Жевунья по рождению, выросшая и много лет прожившая среди этих людей, знавшая их образ мыслей, привычки и желания, Корина мгновенно нашла, как расположить их к себе. Уже не говоря о том, как виртуозно она владела заклинаниями, связанными с огородами, садами и полями. Разумеется, Элли не стала представлять Корину сразу как приёмную дочь Гингемы – это было чревато последствиями, — поэтому к волшебнице Жевуны отнеслись вполне доброжелательно. К Людушке – сперва настороженно, но позже и его приняли в свои ряды. Сам Людушка немного сожалел, что кузнец Аргут и садовник Тамиз уже уехали из Когиды по направлению к Лунной стране, где тоже хватало и всякой мелкой нечисти, и работы. Но догонять их и предлагать вернуться уже не захотел.

Элли, насколько могла, пыталась помочь своей магией как Хранительница, но у неё была совсем иная задача, чем у Корины. Если Корина возилась в основном с растениями, то Элли должна была уничтожить последствия тёмной магии. Кое-где ещё бродили мелкие твари из подданных Пакира, разбежавшиеся и попрятавшиеся по остаткам лесов и болотам. Серый Замок тоже надо было вытащить из болота и отправить куда-нибудь в надёжное, но тихое место, предварительно приведя в порядок (по крайней мере убрать последствия разыгравшейся фантазии Людушки – Элли поразилась, увидев, во что превратил травоядный людоед некогда приличный замок, она ведь здесь однажды побывала до назначения Людушки королём). Поразмыслив, Элли решила побеседовать о замке как-нибудь с Кориной, а пока оставила его в тихом месте на берегу речушки, из которой болото и образовалось. Наибольшее огорчение у неё вызвало то место, где когда-то был лес Призраков и деревня Сосенки. Там всё было выжжено и засыпано пеплом. Здесь было темнее всего, на небе не расходились тяжёлые серые тучи. Здесь Элли ощущала чужеродную магию. Тьма ещё не ушла отсюда до конца.

Элли ощутила усталость. Да, быть Хранительницей – всё же тяжкий крест. Обо всём надо думать, заботиться о целой стране, практически – о целом волшебном мире… Ну так что же делать здесь, на склонах горы? Уничтожить все остатки тёмной магии? Или как-то блокировать её, чтобы она не рассеивалась? Элли долго размышляла, примеривалась к тому и к другому, рассчитывая свои силы, пока не стало совсем темно. Пора было возвращаться в Изумрудный город. Ночью магия Тьмы только набирает силу, Элли с ней уже не справится.

«Вернусь сюда завтра утром», — подумала девушка. Всё равно ещё здесь ей дел хватит. Приняв такое решение, она перенеслась в Изумрудный дворец.

Во дворце было тихо. Вчерашняя шумная компания разбрелась кто куда. Аларм и Веса улетели в Подземную страну, Дровосек со Страшилой наверняка засели где-нибудь и занялись любимым делом – воспоминаниями либо планами на будущее (раз уж Дровосека в Подземелье не взяли). Волшебницы разлетелись по своим странам. Тотошка дремал на кресле в Эллиной спальне. При появлении хозяйки он вскочил и завилял хвостом.

— Тото-ошка… — с улыбкой протянула Элли и, взяв своего любимца на руки, влезла в кресло с ногами. – Как ты тут? Чем занимался без меня?

— Гулял, — ответил Тотошка, ткнувшись носом ей в руку. Элли погладила его по голове. – Ты почему меня с собой не взяла?

— Прости. Там было слишком трудно, — грустно ответила Элли. Она бы с удовольствием взяла своего четвероногого друга с собой, но понимала: это не развлекательная прогулка, и он бы там скорее мог ей помешать, чем помочь.

— Ты меня никуда не берёшь… — ворчливо отозвался пёсик. Впрочем, Элли знала, что он не обижается. Просто напоминает ей о её хозяйских обязанностях.

— В следующий раз возьму обязательно, — пообещала она, понимая опрометчивость этого обещания, но надо же было как-то утешить верного друга.

Рассказ о том, что Энни с Томом и Львом убежали к подземному ходу, Элли выслушала абсолютно спокойно. Под присмотром Льва с ребятами вряд ли что-то случится. Немного посердившись на сестрёнку за то, что она нарушила запрет никуда не исчезать, Элли всё же её простила и отправилась к волшебному зеркалу. Надо было ещё связаться со Стеллой и Виллиной и хотя бы поинтересоваться, как у них дела. А заодно взглянуть на Фиолетовую страну.