Вместе. Пути и Дороги (джен)

Часть III. Волшебная страна

63.

Петру Петровичу каждую ночь является привидение. Ровно в полночь оно встает из могилы и бредет от кладбища к дому Петра Петровича со скоростью 5 км/ч. 2 часа приведение жутко воет под окном Петра Петровича, а потом с той же скоростью бредет обратно на кладбище. В 6 часов утра привидение ложится в свою могилу. Узнай расстояние от кладбища до дома Петра Петровича.

Г. Остер, «Задачник»

Утром Энни разбудило привидение.

Случилось это очень рано. Ещё даже не рассвело толком. Вчера девочка сначала до темноты бегала и помогала Розе приводить в порядок дом (которая была очень рада такой существенной помощи в лице ребят), а потом засиделась с друзьями до полуночи. После чего Энни и Тома поселили на втором этаже, а так как мебели было раз-два и обчёлся (и не только в доме, но и во всём городе), то Тому достались два стула и доска между ними, а Энни, как девочке, великодушно уступили широкую скамью, выпрошенную по соседству у гномов. Одеял, правда, натащили штук десять, так что устроились ребята вполне сносно, но… после Изумрудного дворца?

Конечно, всю ночь они проспали как убитые (подумаешь, и не такое бывало), но Энни чувствовала себя принцессой на горошине. Что-то было неудобно, причём со всех сторон. Под утро она уже немножко жалела, что поддалась уговорам Тома и не потащила их обоих в Жёлтый дворец вслед за Виллиной.

А тут ещё и привидение.

Привидение по прозвищу Мом (вряд ли это звуковое недоразумение было его настоящим именем) было самым несчастным привидением на свете. У него не было ни замка, в котором добропорядочному призраку положено уныло завывать при свете луны и пугать далёких потомков в тёмных коридорах; ни этих самых потомков, которые уж наверняка бы позаботились о своём недоумершем предке (хотя, не исключено, что они были и просто выгнали несчастного предка из-под семейного крова). Не было даже собственного имени, потому что привидение не умело разговаривать и не могло сообщить таковое окружающим. Почему Мом онемел – было загадкой (разве что и при жизни был немым), ведь обычно подобные призраки обладают вполне чёткой и ясной речью, и никаких проблем с ними не возникает… ну, если их не пугаться, потому что по-настоящему ещё ни одно привидение никому вреда не причинило. Единственное, что оно может – это пугать, пугать и пугать до обморока, до полусмерти, а если удастся – и до смерти.

Мому же не удавалось даже это. Если у себя на родине его ещё побаивались, хотя и слабо (иначе б не выгнали, вестимо), то ни в Сказочном народе по пути в Волшебную страну, ни в самой Волшебной стране он этого уже добиться не смог. Поэтому просто уныло плавал в воздухе туда-сюда. И толку от него не было ни малейшего.

Вчера ни Энни, ни Том его не увидели, потому что сначала всем их вниманием завладели Роза с Родни, потом эльфы, а потом Юргод. К тому же Мом где-то пролетал полночи и вернулся, когда ребята уже укладывались спать и опять его не заметили. Мому стало обидно такое невнимание к собственной персоне. И он решил отомстить.

На рассвете он тихо-тихо подлетел к девочке и завопил ей прямо в лицо:

— Гу-у-у-у-у!

— А-а-а! – взвизгнула Энни, подскочив на полметра.

«Будильник» сработал.

Спать больше не хотелось не только Энни, но и Тому в соседней комнате, и Юргоду во дворе, прямо под окном. Решив, что на девочку кто-то напал, грифон вскочил, взлетел, но понял, что зависнуть точно на уровне второго этажа неподвижно у него не получится. Пришлось вернуться на землю и слушать дальше.

— Господи, это ещё что такое? – ахнула Энни, разглядев, кто её разбудил. Привидение, довольное донельзя, висело в уголочке, шевелилось на прохладном ветерке от раскрытого окна и ухмылялось белым беззубым ртом.

— Это же привидение, — напомнил ей Том. – Нам ведь про него говорили.

— О Господи, — снова повторила Энни. – Только привидений мне тут не хватало. Да что ж это такое! – рассердилась она. – Что тут за манера в Волшебной стране – всех будить до рассвета? Позавчера поспать не дали, сегодня опять!

— Это тебе не Америка, — съехидничал Том.

— Угу, — подтвердил Мом. Энни запустила в него туфлёй, но только создала себе лишнюю работу, так как потом пришлось за туфлёй прыгать на одной ноге в угол.

Неизвестно, где Роза раздобыла продукты и приготовила завтрак. Вполне себе человеческий, только он состоял не из одной большой порции на каждого, а из нескольких маленьких.

Весь завтрак Энни отмахивалась от привидения, как от надоедливой мухи. Оно, однако, решило, по всей видимости, что с Энни очень даже весело и интересно, и радостно агукало, вертясь вокруг неё. Не помогло даже то, что Том пытался выгнать его в окно, размахивая подушкой. В лучшем случае она пролетала сквозь бесплотное привидение, не принося ему никакого вреда. Роза пыталась усовестить Мома, ругать и даже угрожать наказанием («Закрою все окна и двери, и будешь сидеть дома три дня!»), но Мом прекрасно понимал, что кукла против него бессильна.

— Мом, — объявила Энни. – Ты – самое наглое и бессовестное привидение в мире.

Мом радостно закивал головой.

— Что киваешь? Вот пожалуюсь своей сестре, а она волшебница. Или нет, я лучше Виллине пожалуюсь! Она ближе.

— Угу-угу, — с удовольствием согласился Мом.

— И они с тобой что-нибудь сделают! Развеют тебя в пар! Заточат в тёмном подземелье и не разрешат нигде летать! Прикуют магическими цепями! – зловредно добавила девочка.

Мом только рукой махнул. Выглядел он как нечто белёсое, туманообразное, маленькое (ниже Энни) и толстенькое в длинном балахоне с капюшоном (может, бывший монах?), а рукава были длиннее и намного шире рук. Когда он двигался, по комнате проносился лёгкий ветерок.

Энни пыталась вспомнить ещё какое-нибудь страшное наказание для привидений, но не придумала ничего и сдалась на милость призрака. Пусть делает, что хочет, всё равно они отсюда скоро улетят.

Юргод вызвался отвезти Энни и Тома к Большому озеру, где их должна была ждать Виллина.

— На грифонах я ещё никогда не летала! – восхищённо проговорила Энни, забираясь ему на спину.

— А на ком летала? – поинтересовался Том.

Энни начала перечислять:

— На драконах, ковре-самолёте, гигантских орлах, вертолётах, самолётах… Ну и на облачках уже здесь… Остался только космический корабль. И ещё воздушный шар. Оба в Волшебной стране были, но летала на них не я…

— Ну надо же! – протянул Том, впечатлённый таким обилием и разнообразием.

— В таком случае считайте, уважаемая Энни, что я тоже орёл, — добродушно усмехнулся Юргод. – Держитесь крепче, пожалуйста.

— Том, держись крепче, — повторила Энни уже приказной интонацией.

Том надулся, но подчинился разумному требованию.

64.

Элиза: Это еще для чего?

Хигинс: Чтобы вытирать глаза. Вытирать нос, вытирать все, что окажется мокрым; и запомните: вот это – платок, а это – рукав. Не путайте их, если хотите стать леди и поступить в цветочный магазин.

Бернард Шоу, «Пигмалион»

Веса никак не могла привыкнуть к быту Подземной страны, а именно – к тому, что тут время суток различается только по часам: водяным, песочным, даже иногда механическим. Она никогда не могла толком понять, что сейчас – утро, день, вечер, потому что всё всегда было одинаково. Вечером ей казалось, что день только начался, а утром – что она лишь недавно заснула.

Она даже не сразу поняла, что её разбудило. Потом услышала стук в дверь. Стук был какой-то очень неровный и неуверенный. Она встала, наскоро накинула платье и открыла. За дверью стояла Ярка, держа за руку мальчика чуть младше неё, но такого же чумазого и с очень доверчивыми глазами.

— Это Дорко, — робко представила девочка товарища, не здороваясь, но и не двигаясь с места.

— Здравствуйте, ребята, — вынуждена была сказать Веса, очень удивлённая этим не то чтобы очень неожиданным, но всё же довольно необычным ранним визитом.

Секунду поразмыслив, она впустила детей в комнату – ну не стоять же в коридоре. Яргхежь бочком протиснулась в дверь, не отпуская Дорко, и сразу ему шепнула:

— Ничего тут не хватай, а то влетит!

После чего обратилась к Весе:

— А вы сегодня весь день с нами будете?

— Э-э… — только и выдавила Веса. – Ну… наверное.

Либо ребята слишком наглые, либо просто предельно наивные, мелькнуло у неё в голове. Всё-таки воображать, что она весь день будет заниматься только ими – слишком смело.

— А можно мы тут у вас посидим? – снова спросила Ярка. Её товарищ молчал и только с любопытством таращил глаза на всё вокруг. – Мы не будем кричать. И бегать тоже не будем.

— Посидите, — разрешила Веса несколько растерянно. Но тут же вспомнила, что надо взять себя в руки и быть решительной, иначе дети будут сидеть не просто в комнате, а у неё на голове. – Но только…

Договорить она не успела, так как вошла Ланга и вместо приветствия, ошеломлённая, выдала:

— Вот так явление!

— Да, — Веса обрела уверенность. – Они ко мне пришли.

— Я понимаю, что не ко мне… — фыркнула Ланга, приходя в себя. – И что ты с ними будешь делать?

«А действительно, — запоздало подумала Веса. – Что же я буду целый день с ними делать?».

Со вчерашнего дня на столике у Весы осталась булочка. Все о ней давно забыли. Но Дорко, оглядывая комнату, заметил и сейчас осторожно тянулся к ней рукой. Яргхежь успела в последний момент и с силой треснула его кулаком по пальцам:

— Я тебе что сказала? – прошипела она. Дорко съёжился. Веса оглянулась. Она моментально поняла, в чём дело, и мягко произнесла:

— К тому же у тебя руки грязные.

— Он их мыл, — поспешно возразила Ярка, обидевшись за товарища. Веса подошла к малышу и взяла его ладошки в свои.

— Сомневаюсь. А ну иди сюда.

Следующий час превратился для обоих ребятишек, по их мнению, в сущее наказание. Ланга, оценив и поддержав душевный порыв Весы (не вынеся её умоляющего взгляда), приказала принести побольше горячей воды и большое корыто, похожее на ванну. В итоге сначала с ног до головы отмыли Дорко, который отбрыкивался, но молча, а потом и Ярку, верещавшую от страха, как настоящий поросёнок. Одежду им тоже где-то раздобыли чистую и приличную, разве что чуть великоватую. Ланга, время от времени заглядывая в комнату, только головой качала. Её мать, несмотря на то, что воспитала одну только Лангу, и то не до конца, отлично умела обращаться с детьми, да так, что принцесса даже чему-то позавидовала. Доброжелательному тону, спокойным движениям и невозмутимости.

— Не умрёшь, — хладнокровно отвечала Веса на вопли Ярки о том, что мыло ей попало «везде, и в глаза, и в рот, и в нос, и в уши!».

— Ай!

— Потерпи.

— Ой!

Ярка не бунтовала, она просто боялась.

— Ты вообще когда последний раз мыла волосы с мылом? – строго спросила Веса.

— А? – Ярка не поняла смысл вопроса. Во взгляде ясно читалось «А это как и зачем?».

Веса махнула рукой.

Результат ей внезапно понравился до умиления. Чисто вымытый вздёрнутый пятачок Ярки приобрёл нормальный цвет человеческой кожи и больше не порождал всевозможные ассоциации с поросятами, волосы девочки оказались блестящего тёмно-каштанового цвета, а вовсе не грязно-чёрного, а отсутствие лохмотьев ещё добавило ей симпатичности. Красивой, с точки зрения любого человека, Яргхежь, конечно, не была ни в малейшей степени, очень уж у неё были неправильные черты лица, искажённые каббарским происхождением. Но по крайней мере, теперь на неё было даже приятно смотреть.

Дорко же оказался просто милым мальчиком, очень бледным, как и все рудокопы, с реденькими светлыми волосиками и большими серо-голубыми глазами, смотрящими с таким видом, словно всё вокруг было либо чудом, либо сном. В основном он застенчиво молчал и цеплялся за Ярку. Видимо, думал при этом, что если его будут обижать, старшая подруга обязательно защитит. Рассуждения были отчасти верными, вот только обижать его никто не собирался.

— Вот теперь можно завтракать, — скомандовала Веса.

Завтракали втроём, без Ланги, которая была вся в делах и заботах. Ярка хватала всё руками и запихивала в рот так, будто у неё это вот-вот отнимут. У Дорко оказались манеры более приличными. Неожиданным положительным моментом оказалось то, что дети, несмотря на свои дикарские привычки, ели исключительно аккуратно, не роняя ни крошки. Веса поняла, почему: когда ты постоянно голодный, каждую крошку научишься ценить.

Ярка умудрялась во время еды ещё и болтать.

— А это что такое? – с сомнением спросила она, указывая на ножик.

Веса очень удивилась.

— Ножик. Им режут еду.

— Таким маленьким? – изумилась девочка. Она видела только огромные ножи, больше смахивающие на кинжалы.

— А это зачем? – спросила она через минуту.

— Это салфетка.

— А зачем она нужна?

— Вот зачем, — терпеливо сказала Веса и, взяв салфетку, решительно вытерла ей нос-пятачок. Ярка недовольно дёрнулась. Дорко взглянул на неё и неожиданно громким шёпотом отметил факт:

— Так чище.

Веса чуть не подавилась, так забавно это звучало. Ланга пришла под конец завтрака, с сомнением глянула на ребят, на Весу. И так случилось, что именно в этот момент Дорко, который уже окончательно привык к обществу Весы и полностью освоился, робко подтолкнул её под локоть и спросил:

— Ты теперь будешь наша мама, да?

Ланга странно кашлянула. После чего деревянным голосом попросила Весу ненадолго выйти с ней в коридор. Где и набросилась на неё с шипением:

— Ну что ты затеяла?

Веса не отвечала, задумавшись. Вопрос мальчика её тоже немного выбил из колеи, и она поняла: раз уж начала это дело – назад дороги больше нет. Что теперь будет с этими детьми, если она оставит их тут? Им теперь будет ещё хуже, раньше они хотя бы не знали, что есть другая жизнь, и не стремились уйти от своего мира, а теперь – знают и будут.

Ланга стояла и в ожидании ответа смотрела на неё очень сердито. Наконец Веса подняла голову:

— А что с родителями Дорко? – спокойно спросила она. Ланга такого вопроса не ожидала и смешалась.

— Я откуда знаю?

— Узнай, пожалуйста, если тебе не трудно, — вежливо попросила Веса. Ланга только плечами пожала. Она уже не знала, что и думать, и говорить.

65.

Я по свету иду и пою,

Не пугают любые преграды!

Фильм «Финист – ясный сокол»

Летать на грифоне оказалось ещё интереснее, чем на орле. Разница была примерно та же, что между ездой на лошади и поездкой на льве, что Энни тоже доводилось испытать. А грифон ведь наполовину лев, и в воздухе он каким-то образом давал это почувствовать тоже. Даже в полёте его проскальзывало что-то царственное, но мягкое, кошачье.

Том что-то бубнил за спиной – наверное, опять занялся сочинительством, — а Энни строила планы на предстоящий день. После встречи с Виллиной (хотя зачем встречаться, ведь всё уже решили? Разве только башмачки вернуть…) они полетят в Розовую страну, и хорошо бы Стелла разрешила им там тоже остаться. В Розовой стране Энни понравилось ещё в детстве , а сейчас, когда она там некоторое время пожила , особенно. Ну а дальше посмотрим.

Размышления Энни были прерваны тем, что она услышала в голове голос сестры. Элли интересовалась, как у неё дела.

«Дела отлично», — доложила Энни бодро.

«Когда домой заявишься?» — улыбнулась Элли.

«Домой?» — переспросила сестрёнка насмешливо.

«В Изумрудный город, — сердито объяснила Элли. – Или у тебя здесь где-то есть ещё одно место, где ты можешь жить?».

«Жить я везде могу, но извини, Изумрудный город моим домом ещё не стал. Не знаю я, когда вернусь. Я ещё в Жёлтой стране».

«Хорошо. Тогда, чтобы мне не беспокоиться, передай Виллине и Стелле, если к ней полетишь, что завтра я бы хотела снова встретиться со всеми волшебницами. Если им не трудно. Например, около полудня».

Энни пообещала передать, и Элли прервала беседу. В этот момент Том толкнул Энни в спину.

— Энни, ты меня слышишь?

— Слышу, — крикнула Энни, не оборачиваясь. Тому было легко, он мог говорить прямо девочке в ухо. А Энни так не могла.

— Послушай, что я сочинил!

— А? – не расслышала Энни. Тому же показалось, что она сказала «да», и он бодро запел, дирижируя сам себе и рискуя всё-таки свалиться:

— Вместе с быстрым ветром, вслед за солнцем, побежим навстречу облакам, лучик…

Энни отчаянно поморщилась. Слушать пение на лету не очень приятно. Ветер свистит в одно ухо, а песня отрывочно слышится в другое.

— Давай ты мне потом споёшь! – взмолилась девочка.

— …сквозь лесной листвы оконца ярко светит, улыбаясь нам… А?

— Потом! – повернулась Энни. Поворачиваться надо было осторожно, тут не облачко, где хоть танцевать можно. – И держись, ты же свалишься!

Том скуксился и замолчал, расстроенный. Впрочем, через минуту он об этом забыл и снова принялся бубнить себе под нос что-то вроде «солнечные зайчики играют, озеро сияет синевой…».

«Почему меня всё время все отвлекают?» — сердито подумала Энни. Но потом настроение у неё поднялось, и она принялась мечтать дальше. Обо всём на свете. Как они с Томом будут путешествовать по Волшебной стране и откроют что-нибудь интересное и таинственное; как у Элли – ну а вдруг? – родятся дети, и Энни будет их воспитывать (к своему счастью, Аларм об этих мечтах девочки не догадывался); как Веса с Дровосеком будут жить долго и счастливо и даже помирятся с Лангой. Потом Энни вспомнила, что она сама с Лангой поссорилась, и принялась на неё обижаться, но это было трудно делать, так как хорошая погода и красота вокруг не располагала к мрачным размышлениям, и девочка снова сбивалась на радужные мечты.

Виллина их уже ждала. Пообещала прилететь завтра в Изумрудный город, правда, видно было, что ей больше бы понравилось вообще никуда не летать. Вообще-то Энни её понимала. Ей в последние годы тоже больше хотелось сидеть дома, чем разъезжать по внукам и правнукам. Возраст всё же не тот. А Виллина её в несколько раз старше. Но с другой стороны, теперь Энни была девочкой, а девочкам всегда трудно понять бабушек и их немощи. Ну как это можно хотеть сидеть на одном месте, когда надо ещё столько всего увидеть и услышать? Надо бежать вперёд и как можно скорее.

— Давайте мы вам пока оставим башмачки? – великодушно предложила Энни. В конце концов, до Стеллы можно долететь и на облачке, если, конечно, Виллина немножко этому посодействует…

— А тебе их не жалко оставлять? – улыбнулась Виллина, зная слабость девочки к волшебным туфелькам.

— Жалко, но немножко, — честно призналась Энни. – Мне они для развлечения только нужны, а вам для дела. Так что отдадите завтра Элли сами, если надо будет.

Уже улетая, Энни оглянулась на Виллину, и ей показалось, что где-то сбоку мелькнуло что-то белое и воздушное. Девочка попробовала приглядеться внимательнее, но тут её некстати отвлёк Том со своей новой песенкой, и «что-то белое» моментально выветрилось из головы.

66.

Как прекрасно всё то, что Твоё!

Это солнце с бескрайней Вселенной!..

Детская христианская песня

Как высоко…

Элли поднималась на облачке над Изумрудным городом. Всё выше и выше, и всё больший простор открывается перед глазами. Вот виден только город, а вот и вся Зелёная страна, а вот, если приглядеться, то можно различить даже Кругосветные горы… За ними уже ничего не видно, блистающие снежные пики перегораживают весь обзор. Кажется, будто на горизонте со всех сторон скопились груды облаков, но Элли знала, что это белые горные вершины.

Она привычно закрыла глаза и раскинула руки в стороны.

Теперь выбросить из головы все мысли и просто чувствовать настоящее. Слиться в гармонии с природой, с волшебством этого мира. Элли никто этому не учил, она как-то сама до этого додумалась. И результаты оказались действенными как ничто другое. Главное – ощутить и понять, а не лезть напролом с видом «я тут сама всё знаю».

Вот они, тонкие невидимые струнки. Элли никогда не училась играть на музыкальных инструментах и в своей «взрослой жизни» часто об этом сожалела. А теперь, когда она была волшебницей, ей даже иногда приходила мысль о том, что этот пробел в образовании можно бы и восполнить, но пока было слишком много других дел. Вот лет через пять, когда всё наладится… Тогда можно и подумать.

Но пока что она чувствовала только струнки волшебного ветра.

Такая вот солнечная паутинка… Тонкая, еле ощутимая даже для сильной волшебницы. Или, скорее, сложное кружево. Элли перебирала пальцами эти ниточки, и временами ей казалось, что она что-то улавливает. Что-то начинает понимать. Что это за заклинание, для чего оно нужно, и главное – держится ли оно или уже оборвалось.

«А что такое заклинания? Слова», — вдруг пришло на память. Кто это сказал и когда, и кому?

Слова… Это не просто звуки.

Когда-то на полянке фея Рамина объяснила Элли, тогда ещё простой девочке, что у слов тоже есть своя сила . И часто – огромная сила. Просто люди об этом не знают.

«Слова – это не просто звуки, — осознала сейчас Элли. Просто вдруг поняла это, не думая. – Ведь не зря говорится, что мир был сотворён словом…»

«И этот мир – Волшебная страна – тоже был сотворён словом», — внезапно пришла ясность.

В одной из религий Большого мира говорится, что человек – образ и подобие Творца… И он тоже должен быть творцом, хотя бы в чём-то. Правда, магию в этой религии отвергают напрочь как исходящую только от тёмных сил. Но ведь Волшебная страна – иной мир… И у неё другие законы…

И получается, что волшебники – тоже творцы Вселенной. Причём более сильные, чем обычные люди, потому что они владеют этой силой слов, силой, которая сотворила мир из ничего. Никто больше не может творить из ничего, даже самый великий маг – людям это не дано, никто из них не может быть равен Творцу. И вся Волшебная страна тоже не была сотворена из пустоты и в пустоте. Но всё же слово способно управлять и пространством, и временем – Элли вспомнила свои мысли по поводу образования гор и пустыни. Слово делает обычного человека творцом… А тем более – волшебника. Да, заклинания – это слова. Воплотившиеся в жизнь слова. Которые сейчас надо связывать между собой, как ниточки в кружеве… И от которых зависит жизнь этого мира.

И это должна сделать она, Хранительница Волшебной страны.

«Как-то всё так непонятно получилось, — подумала вдруг Элли. – Просто я вдруг стала Хранительницей – и всё. Без всяких церемоний, и я никаких не давала торжественных обещаний и клятв… просто Виллина отдала мне книгу – и всё… И теперь я должна хранить Волшебную страну… От чего, как? От Тьмы? Сохранить её неизменной? Волшебной? Да, наверное… Просто хранить, чтобы она оставалась светлым и сказочным миром… Но как это всё сложно… Чтобы сохранить Свет в этом мире, я должна сначала сохранить его в себе. А во мне его всё-таки немного… К Свету надо идти, его просто так не получишь. Это так трудно, и в то же время так просто… надо только понять… Но, как бы там ни было, а Хранительницей я всё же должна быть. Волшебная страна должна остаться волшебной, и светлой, и чистой. Не такой, как Большой мир. Раньше я думала, что надо просто не дать её завоевать Пакиру и другим злым колдунам, если они явятся, а сейчас понимаю – дело не в этом… Не только в этом. Этот мир должен остаться таким, какой он был и есть… Может, потому меня и выбрали Хранительницей, потому что именно я понимаю эту разницу между Волшебной страной и Большим миром? И странно – прошло всего несколько месяцев, а я уже считаю Волшебную страну своей… Это мой мир, мир моего детства, моих снов, мечтаний и радостей. Я его сохраню…»

Элли перебирала невидимые струнки солнечных лучей-заклинаний, она видела те разрывы в волшебном «кружеве», и ей казалось, что она прикасается к ним… Она знала, что делать, но для этого требовалось слишком много сил. Светлая паутина расползалась на глазах. Если сейчас за неё не взяться, то через год от Волшебной страны не останется ничего. Это было страшно, но сейчас Элли была спокойна… почти спокойна, потому что знала: она будет всеми силами стараться это исправить. Пусть даже посвятит этому всю жизнь. Впрочем, вряд ли кому-то нужна такая жертва, ведь Свету не нужны наши страдания и несчастья…

Элли тихонько «дотрагивалась» до заклинаний-ниточек, и ей казалось, что они поют, что звучит какая-то музыка. Элли не могла её уловить, ощущала, что для этого она ещё слишком несовершенна. Или слишком слаба.

«Но я должна восстановить этот мир и сохранить его, это мой долг, — это были не мысли – просто осознание. – Я понимаю, что не справлюсь сама… Я не творец… Я всего лишь волшебница».

Она сидела на облачке, смотрела на Волшебную страну далеко внизу, и ветер перебирал её волосы, вызывая слёзы на глазах.

«Есть Высший Свет. Я не знаю, что это. Но Он должен мне помочь. Я всего лишь волшебница, и я ничего не могу сама. Ведь даже мои заклинания не идут лично от меня, они должны иметь силу, но им даю её не я…»

Молитва? Воззвание? Элли не знала, что это. Просто ощущения, просто осознание себя и окружающего мира. Почему именно сейчас? Просто потому, что она наконец-то об этом задумалась?

«Я Хранительница… И я должна сохранить этот мир. Восстановить всё, что здесь сломано…»

«Помоги мне».

Элли смотрела в небо.

Это было невероятное ощущение – осознавать, насколько ты сильна и одновременно насколько слаба. Ты человек, величайшее создание этого мира, ты волшебница, могущественная фея, самая сильная из всех, Хранительница целого волшебного мира – и при этом ты пылинка в мироздании, бесконечно маленькое существо по сравнению с гигантскими планетами, звёздами, галактиками и всей Вселенной…

И ей казалось, что кто-то там, наверху, её слышит. Возможно, это была Жизнь. Свет. Вся та великая сила, что существует в природе всегда, и надо просто влиться в неё, стать её частью. И тогда ты сможешь всё…

Даже восстановить целый мир.

И Элли чувствовала умиротворение. Она справится. Она сможет. Да, это сложно. Но она не одна.

67.

Чтобы не попасть в капкан,

Начерти на карте план…

Мюзикл «Алиса в Стране Чудес»

Аларм не оставил идеи найти в библиотеке дворца карты Пещеры. Поэтому с утра он отправился туда в одиночестве, чтобы ему никто не мешал, и стал внимательно изучать содержимое шкафов. Большая часть названий и табличек ему ни о чём не говорила. Спрашивать же кого-либо было бесполезно. Здесь могла бы, наверное, помочь только Ланга, но её не было.

Около полудня, устав от бесплодных поисков, Аларм вернулся на жилые этажи и выловил Маиру, пока она опять не сбежала с Эльгом куда-нибудь.

— Маира, ты, случайно, не знаешь, где могут храниться схемы, карты и всякие прочие подобные документы?

Девушка думала недолго.

— Знаю. Можно посмотреть в библиотеке…

— Там я уже смотрел, — перебил Аларм. – Я потому и спрашиваю, что сам найти не смог.

Маира решительно махнула рукой.

— Что ж ты раньше не сказал. Пошли.

С помощью Маиры дело пошло легче.

— Значит, так, — объяснила она. – В том ряду не смотри. Там в основном научные книги. В следующем тоже бесполезно, там на древних языках. На верхних полках не ищи, туда их вряд ли засунули. Вон там тоже их не будет, там очень старые книги и рукописи. Вообще, в шкафах с книгами искать бесполезно!

— Я так и делал, — терпеливо сказал Аларм.

Маира развела руками.

— Ну разумеется. В общем, искать надо в ящиках. Иди за мной.

Она уверенно пошла вдоль шкафов, открывая каждый ящик и бегло комментируя.

— Не то. Это древние. Это тоже не то. Это учебные. Так, это чего? Рисунок какой-то. А, поняла, тут сплошь рисунки. Искусство и музыка. Пошли дальше.

Штук десять шкафов она проскочила, даже не присматриваясь.

— Объяснять долго, там не то, — лаконично объявила она. Аларм кивнул. Маира уже действовала дальше.

— Это что-то по звёздам. Ну, тут только принцессе понять. Рецепты зелий. Хм… Алхимия. Пропускаем. Это чего? Взрыв? Взрыв чего?

Она задумчиво уставилась в свиток.

— Взрывчатая смесь… Ничего не пойму. И что, — она подняла глаза на Аларма, — если несколько разных порошков смешать между собой, то огонь получится такой, что и камень разлетится?

— Вероятно, — ответил Аларм. – Это скорее к Парцелиусу вопрос.

Маира нахмурилась, передёрнула плечами и пошла дальше.

— Так. Ма-те… Математика. А, это тоже наука, вроде арифметики, только сложнее. Ой, сколько значков!

Аларм отнял у неё свиток, на который она смотрела круглыми глазами, и положил на место. Девушка опомнилась и поспешила дальше.

— Фи-ло… со… фия. А, это где рассуждают. Пошли дальше.

Аларм улыбнулся.

— Мифы и легенды Древней Атлантиды. Не то.

«А Элли говорила, что у них Атлантида – сама по себе легенда, — подумал Аларм. – Получается, что в мифической стране были свои мифы?».

— Таблицы какие-то… С буковками. А, наверное, по ним языки учат.

Аларм взглянул.

— Похоже.

— Да где ж оно? – начала сердиться Маира. – Ну я же знаю, что они были!

— Вот и я так же искал, — грустно признался Аларм. Маира замахала руками.

— Ничего-ничего! Найдём.

Они ещё минут пятнадцать бегали вдоль ящиков, и каждый раз оказывалось «не то». Наконец Маира нашла шкаф по истории, и где-то на дне самого нижнего ящика обнаружилось что-то, близкое к теме – карта Волшебной страны, причём настолько древняя, что там не было не только Изумрудного города, но даже и привычного деления на страны, и уж тем более их столиц. Зато красовались совершенно незнакомые Аларму города, и подписи были на непонятном языке.

— Уже что-то, — сказал он, заинтересованный. – А можно, я возьму посмотреть?

— Возьми, потом принцессе вернёшь, — беспечно отозвалась Маира, уже отойдя дальше.

А дальше – наконец-то! – обнаружился целый склад карт, и Аларм с Маирой застряли возле него надолго. Карты были всякие и разные, порой настолько старые и странные, что даже Аларм, более-менее знавший географию Волшебной страны ещё по урокам Виллины, а потом путешествовавший сам, не всегда мог определить, что это за область. То ли Голубая страна, то ли Розовая… А сколько там было древних городов, городков и поселений! И почему только сейчас ничего не осталось? Куда делись все эти империи, королевства и княжества? Ведь Волшебная страна совсем не молодая, а в ней нет ни одного города старше пятисот лет. В ней вообще всего три города на всю страну, не считая новых построек Сказочного народа. Что с ней происходило в прошлом?..

И если не считать город Теней, но он уже тоже разрушен… Магические войны? Или обычные междоусобные столкновения? Страна-то не особо развитая в техническом отношении, деревянный маленький городок сжечь до основания – пара пустяков…

Пока Аларм, задумавшись, перебирал старые карты, Маира деловито рылась в ящике и наконец выудила два широких листа пергамента.

— Ну-ка, глянь. Оно?

Аларм схватил их и всмотрелся в подписи.

— Оно!

Карты были не очень новые, но понятные. Правда, Аларм сразу увидел, что они неполные, и, отложив пока найденные листы в сторону, принялся вместе с Маирой энергично копаться в ящиках. Вскоре нашлось ещё десятка два самых разномастных схем и чертежей подземных коридоров. Разобраться в этих переплетениях разноцветных линий было нелегко, но Аларм был всё равно безмерно рад.

— Спасибо, Маира, — он восторженно пожал девушке руку. – Я тебе очень благодарен.

— Да не за что, — улыбнулась она. – Если что, ещё обращайся. Помогу, чем смогу.

Она исчезла за шкафами. Аларм огляделся, собрал с пола все карты, ещё раз заглянул в ящик, но там уже ничего полезного не было. Тогда он отправился к выходу. Но, стоило ему выйти в соседний проход, как он понял, что понятия не имеет, где он сам и где дверь.

— Маира! – растерянно позвал он.

— Чего? – весело донеслось издали. Ряда через два.

— Маира, извини, — с сожалением сказал Аларм, — но тебе ещё придётся меня вывести отсюда. Здесь заблудиться можно.

68.

— А почему это место – очень странное место?

— А потому, что все остальные места очень уж не странные. Должно же быть хоть одно очень странное место…

Мюзикл «Алиса в Стране Чудес»

Выбравшись из библиотеки, Аларм – уже без Маиры – решил найти Дональда и Олдара и посмотреть карты вместе с ними (с Олдаром понятно почему, а с Дональдом – потому что бывший Чёрный рыцарь, как помощник принцессы Ланги, тоже мог что-нибудь бы сказать). Можно было и Эльга подключить, от него было бы немало пользы, но Аларм сообразил это уже после того, как Маира ушла.

Однако сегодня был какой-то явно невезучий день, так как Аларм, пытаясь найти короткий путь к выходу, явно свернул куда-то не туда и запутался в коридорах дворца. Впрочем, это его не слишком испугало, так как он знал, что рано или поздно обязательно на кого-нибудь наткнётся, или выйдет в знакомое место. Не век же тут блуждать. Поэтому юноша, совершенно не волнуясь, неторопливо шагал вперёд, рассеянно скользя взглядом по стенам и закрытым дверям. Вскоре коридор свернул куда-то вглубь дворца, и Аларм последовал туда же. Теперь здесь царил полумрак (освещение состояло из знакомых светящихся шариков, какие делают рудокопы), а двери, всё такие же закрытые, шли по обе стороны. Интересно, что здесь такое?

Вскоре коридор расширился и превратился в анфиладу огромных пустых залов. Аларм почувствовал, что ему тут что-то совершенно не нравится. Слишком уж неприветливыми были стены. Здесь почти ничего не было – иногда висели зеркала, иногда стояли жёсткие кресла с высокими спинками. Эхо шагов гулко разносилось по всем помещениям.

«Ещё немного, и поворачиваю назад», — решил Аларм, но в этот момент вдали ему почудилось что-то знакомое в обстановке. Ну точно, там поворот и выход к тронному залу, где он уже бывал. Приободрившись, юный рыцарь ускорил шаг, но почти сразу остановился. В одном из залов была дверь в боковой стене. И эта дверь была широко открыта.

Любопытство взяло верх. Аларм осторожно подошёл к двери и заглянул туда. Там снова была анфилада комнат, правда, уже не таких огромных… и не таких пустых, там, подальше, явно были жилые покои. Чьи?

Внезапно накатило чувство, что надо бежать отсюда, бежать как можно скорее. Аларм пересилил себя, выхватил меч и стремительно огляделся. Нет, здесь было пусто. Никого не было, но ощущение опасности не проходило. Юноша сделал ещё шаг вперёд, к загадочным комнатам, и словно огненный ветер ударил в лицо. Он упал, вскочил, отпрыгнул назад, но снова всмотрелся туда, не желая уходить просто так.

— Она будет видеть сны, а ты об этом забудешь, — вдруг прошелестело что-то в воздухе.

— Кто будет видеть сны? – негромко спросил Аларм и сам вздрогнул – его голос эхом прокатился по залам.

— Сны, в которых буду я… — вокруг Аларма закрутился вихрь. Он зажмурился и вцепился в меч.

— Сны, которых вы все будете бояться… — просвистело в ушах.

— Кто будет видеть сны? – упрямо повторил Аларм. Всё стихло, как будто испугавшись его живого, уверенного голоса. – Элли? Энни? Ланга? Кто?

Тихий свистящий смех в глубине комнат – и не поймёшь, кто смеётся, взрослый или ребёнок, мужчина или женщина. И всё снова затихло, замерло.

Аларм постоял ещё несколько минут, вслушиваясь в тишину. Но она была здесь как будто мёртвой. Абсолютная тишина в пустоте, где даже пылинки не перемещаются с места на место.

«Мне показалось? — растерянно подумал Аларм. – Кто это говорил? О ком? Что за сны?..».

Он развернулся и осторожно двинулся дальше, к выходу, размышляя над странными словами. Если это предсказание, то к кому оно относилось? К Элли? И кто будет в этих снах? Почему «вы все будете бояться»? Чего бояться-то?

За размышлениями Аларм не заметил, как вышел – действительно – к тронному залу, где наткнулся на Дональда. Странные слова непонятно кого моментально вылетели из головы, сменившись более здравыми мыслями – о проходах в Пещеру, о недостроенных кораблях и короле Тогнаре. Да ещё надо было не забыть передать Дональду, чтобы он передал Ланге, что Элли завтра собирает совет волшебниц. Настроение моментально стало деловым и сосредоточенным, и вскоре уже Аларм в компании с Дональдом и Эльгом, который так и не успел сбежать с Маирой на берег, шагали к рудокопам, обсуждая насущные вопросы и на ходу пытаясь рассматривать карты.

Однако уже почти на самом причале Аларм снова вспомнил о странном шёпоте из глубины залов.

— Послушайте, а что там за коридоры за тронным залом, пустые такие? – поинтересовался он у товарищей. – Много больших комнат, и непонятно, для чего…

Дональд почему-то вздрогнул.

— Я туда пытался сунуться один раз… — неохотно признался он. – Такой ужас появился, что я дальше первого зала и не пошёл. А вот Ланга туда спокойно ходит.

— Если не ошибаюсь, там где-то личные покои Пакира, — добавил Эльг. – Я туда тоже не ходил.

— Стой! – Дональд затормозил и уставился на Аларма круглыми глазами. – Ты же с той стороны появился!

— Ну да, — признался Аларм. Теперь ему многое стало понятным. – Я там прошёл… Ну да, страх накатывал. Но там на самом деле бояться нечего. Просто ощущение неприятное появляется.

— А что ты там забыл? – с изумлением спросил Эльг.

— Да я просто шёл из библиотеки и решил сократить путь, — пожал плечами Аларм в некотором недоумении. – Случайно попал туда. А что?

— Да ничего… — пробормотал крылатый человек. – Просто удивляюсь… Ланга говорила как-то, что туда лучше вообще не соваться. Беспричинный страх – это ещё не самое серьёзное, на что там можно наткнуться. Незваным гостям.

— Но ведь Пакира уже нет, — удивился Аларм. – Вряд ли там что-то сейчас будет заколдовано.

— Спроси лучше у Ланги, — отмахнулся Эльг.

Аларм кивнул, но про себя подумал, что ничего спрашивать не будет. Ему это всё равно не нужно – он тут больше ходить не будет, а если кому-то надо, то Ланга пускай сама с этим разбирается. Это её дело.

А странные слова о снах, которые будут кому-то сниться, уже совершенно выветрились из его головы. Он помнил только, что слышал чей-то шёпот, но теперь ему казалось, что там был только бессловесный смех.