По долгу крови (джен)

Внутренне Дик содрогнулся. Больше всего на свете ему хотелось разметать эту конструкцию, затоптать рисунок, потушить факелы, и не дать, не дать отцу губить себя дальше! Но он молчал и смотрел. В этот миг что-то необратимо ломалось в нем. Вера в справедливый мир, где каждого награждали по его делам, а добро всегда побеждало, растворялась в небытии, а пустоту заполняла болотная жижа разочарования.

Отец снял левую перчатку и легко провел лезвием по ладони. Кровь выступила парой винных капель. Он прижал к месту пореза извлеченный откуда-то клочок бумаги, затем протянул руку так, чтобы этот клочок оказался над пламенем одного из факелов, и произнес тем же тоном, как и на холме с вепрями:

— По долгу крови, по праву силы, явись тот, кто сеет зло на моей земле. Волею Скал я пришел говорить и дам тебе жертву взамен.

взявшийся из ниоткуда ветер швырнул горсть снежных крошек им в лица. Пламя на несколько мгновений опало до алых точек, но потом взорвалось искрами, разгораясь еще ярче. Тревожно заржал Баловник. Тихоня Рения боязливо переступила копытами. Дик с тоской обернулся к ним. Создатель, как же ему сейчас хотелось обнять короткохвостого за теплую шею, зарыться в каштановую гриву, погладить бархатистое ухо, находя утешение рядом с этой живой, пусть и бессловесной душой. Но нельзя. Он дал себе слово и должен теперь его держать.

В центре круга медленно соткалась белесая фигура. Поначалу бесформенная, на свету она обрела очертания высокого и очень сильного мужчины. Судя по тому, как у него были развиты мышцы на руках, при жизни призрак скорее всего не отходил от кузнечного молота. Дик непроизвольно приложил пальцы к сердцу и губам в охранном жесте. Но нечисти не было до него никакого дела. Полупрозрачные глаза не отрываясь смотрели на отца, точнее на окровавленный клочок бумаги в его руке.

— Кто ты такой, и по какому праву желаешь смерти местным жителям? — чеканя каждое слово, спросил отец.

— Меня нарекли Харви, — глухим, доносящимся одновременно со всех сторон голосом произнес дух. — Я мщу за свое дитя. Уходи отсюда, Ночной Хозяин, на моей стороне правда.

— Так это ты погиб здесь под лавиной два месяца назад?

— Да.

— Разве лавину вызвал кто-то из деревни?

— Да.

— Как же они это сделали? — сквозь строгий тон прорвалась нотка озадаченности.

— Я вижу черную паутину, опутавшую эти горы. Я вижу черного паука в центре этой паутины. Паук захотел крови — Харви и малыш Ирвин погибли. Погиб малыш Ирвин — пусть умрут все остальные. Уходи отсюда, Ночной Хозяин, на моей стороне правда.

— О каком пауке ты говоришь? — отец придвинулся к линии круга.

— Паук прогрыз себе нору из недр земных. Паук угнездился среди людей. Люди обласкали и отогрели его.

Лицо отца помрачнело.

— Уходи отсюда, Ночной Хозяин, на моей стороне правда, — повторил завязшую в зубах фразу дух. — Но прежде, дай мне обещанное.

— Когда ты убьешь людей, паук просто уйдет в другое место, — отец пропустил просьбу духа мимо ушей. — Ты же останешься тут на веки вечные. Что будет, если я помогу свершиться твоей мести?

— Я обрету покой. Меня держит здесь только кровь сына. Дай мне обещанное, Ночной Хозяин.

— Поклянись, что это правда, — потребовал отец, снова будто не слыша его просьбу.

— Единственное, что удерживает меня на этом свете, месть за сына, и когда она свершится, смерть приберет меня окончательно. Клянусь!

— Именем королевы, — подсказал отец.

— Именем королевы, — повторил дух. Хотя интонация его за весь разговор не менялась, Дику показалось, что последние слова он произнес с явной неохотой.

— Ты сказал, я слышал, — подтвердил отец. — Клянусь, что уничтожу тварь, погубившую тебя и твое дитя.

— Ты сказал, я слышал, -отозвался дух. — А теперь дай мне обещанное.

Отец поднес бумагу к огню, и она исчезла во вспышке белого пламени. Полупрозрачная фигура засияла, на миг превратившись в молочный силуэт точь-в-точь как на «Вознесении» Яна Агарийского, где великий мастер изобразил души праведников в Рассветных Садах. Тонкая струйка светлого дыма поднялась вверх. Отец отряхнул руки от пепла и надел перчатки, после чего набрал в горсть снега и потушил все факелы, кроме того, с которым они приехали. Дух кузнеца Харви растворился с тем же порывом ветра, какой сопровождал его вызов.

— Мы не уничтожили его, — сообщил очевидное Дик. Ритуал погрузил его в какое-то тупое безразличие. Самое плохое уже случилось, случилось на его глазах, случалось и много раз до того. Так есть ли смысл трепыхаться? Дик уже сам себе казался бездушной куклой, которая ходит и разговаривает только потому, что такова его роль на сегодня.

— У нас бы это не получилось при всем желании, — отец принялся забрасывать снегом контуры круга. — У нечисти такого вида есть незавершенное дело — цель, которая и удерживает их в этом мире. Чаще всего это месть, как у нашего знакомца. Когда цель достигнута, дух обретает покой на том свете без всякой посторонней помощи. Но до той поры он неуязвим.

-Но что мы теперь будем делать? Вернемся в деревню? — спросил Дик.

— Да, и там нас будет ждать кое-что весьма неприятное, — озабоченно проговорил отец. — Во сне я видел только этого духа и решил, что мы просто поможем отойти ему в мир иной. Но ты ведь слышал, он говорил о пауке?

Дик кивнул.

— Сперва я не понял, о чем речь. Но когда он сказал, что паук пришел из-под земли, все стало ясно. Нам предстоит убить изначальную тварь, Дикон. Смертельно опасное существо. По правде говоря, мне бы меньше всего хотелось, чтобы ты участвовал в этом. У тебя совершенно нет опыта, а моя хромота, будь она неладна, может сослужить нам дурную службу. Но выбора нет: в одиночку я не справлюсь, а Скалы не вернут нас домой, пока мы не очистим это место.

После этих слов отец погрузился в тяжелые раздумья, а Дик его не тревожил. Они молча сели по коням и в тишине отправились в обратный путь.