Драко Малфой и Орден Лопаты (джен)

Люциус проявил абсолютное безразличие к выбору комнаты, и свалился на кровать в первой попавшейся — лишь бы скорее заснуть. Драко уселся рядом с ним, словно не решаясь наконец-то лечь и расслабиться. Гермиона и Луна предпочли маленькую комнату рядом с кухней, и Гарри с Роном и Дином досталась самая большая, похожая на гостиную.

Дин тоже выключился сразу, но Гарри и Рон не спешили ложиться и выглянули в небольшой коридорчик.

— Луна спит, — сказала поджидавшая их там Гермиона, — но я подумала… Гарри, может быть, ты всё же расскажешь, что с тобой было в Малфой-мэнор? То, что ты не хотел рассказывать при всех.

— Идём, — кивнул Гарри в сторону кухни. — Только…

Он заглянул в комнату Малфоев и увидел, что Драко, несмотря на свои уверения в том, что он мечтает уснуть, всё ещё бодрствует.

— Выдержишь ещё полчаса без сна? — спросил Гарри. Драко кивнул. — Тогда идём, — позвал его Гарри.

— Что? — поразился Рон, увидев кого Гарри привёл с собой на совещание в кухне.

— Просто поверь мне — так надо, — сказал Гарри.

— Да ты становишься прямо как Дамблдор — «Просто поверьте мне!», — покачал головой Рон, но подвинулся, давая возможность Драко вытащить себе табурет из-под стола.

Когда они с комфортом устроились в небольшом помещении, Гермиона заклинанием закрыла дверь и прошептала: «Муффлиато!», она явно чувствовала, что Гарри собирается рассказать что-то очень секретное, то, что, возможно, не стал бы рассказывать вовсе, если бы не чрезвычайные обстоятельства, в которых они все оказались.

Гарри понимал — то, о чём он будет говорить, напугает его друзей, и решил рассказывать об этом как можно веселее, как о хорошем приключении.

— В общем, — начал он небрежно, — змея прижала меня так, что я не мог ни вырваться, ни ответить ему заклятием, поэтому… Ну, я просто скинул мантию-невидимку и сказал: «Соскучился по мне, Риддл?», а он ответил — «Авада кедавра». Не поздоровался даже!

Друзья отреагировали именно так, как он предполагал.

— Гарри! — воскликнула Гермиона, побледнев.

— Как же получилось, что ты тут сидишь? — изумился Рон. — Он промазал что ли?

Зато Драко уловил его настрой и поддержал:

— В самом деле, манеры у него отвратительные! Знал бы заранее — на порог не пустил бы. Прошу прощения, Поттер, за хамство, от которого ты пострадал под моим кровом.

Гарри рассмеялся и ответил на вопрос Рона:

— В том-то и дело, что нет, не промазал. Негде там было промазать — он стоял в метре от меня. И… Я думал, всё, конец. Провалился куда-то, где было очень светло. Потом смотрю — я как будто на Кингс-Кросс, только никого нет и очень чисто. Я услышал какой-то неприятный звук — как будто плач, но меня от него в дрожь бросало, и подошёл посмотреть, и увидел… — тут Гарри понял, что продолжать небрежным тоном и тем более весело не получится, но решил договорить до конца. — Я увидел существо, похожее на младенца без кожи и с жутким змеиным лицом, каким был Сами-Знаете-Кто, перед тем, как Хвост сварил его в котле, чтобы воскресить.

Гермиона содрогнулась от отвращения, у Рона было такое лицо, словно он вот-вот снова начнёт отрыгивать слизняков, а у Драко глаза чуть не выскочили из орбит.

— Хвост сделал с ним что? — переспросил Малфой.

— А, ты ж не знаешь, — понял Гарри. — В ту ночь, когда погиб Седрик. Мы были на кладбище, где похоронен отец Риддла.

— Про это я как раз слышал, — уточнил Драко. — Но ни про какое «сварить»…

— Потому что Люциус появился позже, когда Сам-Знаешь-Кто уже получил нормальное тело. Относительное нормальное, конечно, я б на такое уродство ни ради какого бессмертия не согласился, но суть не в этом. Просто чтобы воскреснуть, он велел Хвосту сварить его в котле вместе с костью отца плотью слуги — помнишь его серебряную руку? Вот, настоящую он отрубил прямо в котёл.

— Уфф… — Драко передёрнуло.

— И ещё, — продолжал Гарри, — кровью врага — моей, то есть. Запомни на всякий случай, это важно.

— Понятно, — кивнул Драко.

— В общем, — вернулся к основной теме Гарри, — я стоял на платформе, смотрел на это существо, прикидывал… Ну, как ему помочь.

— Помочь? — с трудом выговорил Рон. — Честное слово, Гарри, временами ты напоминаешь Хагрида: оно очень милое, и надо о нём позаботиться, а что малость опасное — так кому нужна жизнь без риска? Я иногда думаю — есть ли существо настолько отвратительное, что ты не стал бы ему помогать ни при каких обстоятельствах…

— Ну-у, — Гарри сделал вид, что серьёзно задумался. — Дементора от голода я бы, пожалуй, спасать не стал. Хотя, если бы это был очень милый дементор… Да шучу, я шучу!

Гермиона посмотрела на него неодобрительно, Рон провёл рукой по лицу, словно стягивая с него (впрочем, безуспешно) выражение крайнего изумления, Драко просто усмехнулся.

— Ладно, — сказал Рон, — рад, что хотя бы дементоров нам спасать не придётся. Продолжай.

— Так вот, — возобновил рассказ Гарри, — я стоял над этим существом, и тут сзади раздался голос Дамблдора, и он сказал: «Ты не можешь помочь».

— Хоть у кого-то хватило ума сказать тебе это, — покачал головой Рон.

Гермиона строго посмотрела на него, она не хотела, чтобы речь Гарри прерывалась.

— Я повернулся, — продолжил Гарри, — и увидел его самого, и с рукой у него всё было в порядке — как прежде, он отвёл меня от этого существа, и мы долго говорили… О многом. Но главное — он сказал мне, что я, оказывается, был седьмым крестражем! На самом деле, он сказал мне почти то же самое после второго курса, когда ты, Рон, повёл Локхарта в Больничное крыло. Я тогда признался Дамблдору, что шляпа предлагала отправить меня в Слизерин, и Дамблдор ответил, что в ту ночь, когда Сами-Знаете-Кто хотел убить меня, он передал мне часть своих сил, вложил в меня часть себя. Я давно сам мог бы догадаться об этом. Вот откуда была наша связь!

— И поэтому он не смог убить тебя сейчас? — уточнил Рон.

— Не только поэтому, а ещё и потому, что использовал мою кровь — и вместе с ней жертву моей мамы — для воскрешения. Из-за этого он стал… Ну, как бы моим крестражем только не в смысле души, а в смысле тела. Я сам до конца не понимаю, но, по словам Дамблдора выходит — я не могу умереть от его руки, пока он живёт. Как-то так.

— Запутанно, — вздохнул Рон.

— Ещё как! — подтвердил Гарри. — Ну и, кроме того, оказалось важно, что я в этот момент не сопротивлялся. Змея держала меня так, что я не мог отразить его удар, и… Я просто смирился в тот момент с тем, что это конец, и хотел принять его достойно. Дамблдор сказал, что эта добровольная жертва была важна.

— А палочка? — не унимался Рон. — То, что у него палочка Дамблдора, это важно?

— Хороший вопрос, — ухмыльнулся Гарри. — Видишь ли, Дамблдор подтвердил то, о чём я сам догадывался — вытащить палочку из могилы было недостаточно, да и бесполезно, ведь ещё до смерти Дамблдора его разоружил…

— Драко! — вспомнила Гермиона, глядя на Малфоя во все глаза. — Так он теперь хозяин палочки?

Драко, который с какого-то момента сидел с ошарашенным видом и, казалось, не слушал Гарри, понял, что на него все смотрят.

— А? Что? — переспросил он, но Гарри не стал ему отвечать, а вместо этого повернулся к Гермионе.

— А ты сама подумай, — Гарри помахал перед её носом палочкой, принадлежавшей когда-то Драко.

— Ты отобрал у него эту палочку, — медленно сказала Гермиона, — значит и другая палочка…

— Да, — подтвердил Гарри. — Теперь — я хозяин Старшей палочки.

— С ума сойти! — восхитился Рон.

— Я был хозяином Старшей палочки? — переспросил Драко, бледнея.

— Не надейся, Малфой, тебе больше не светит, — фыркнул Рон.

— Ты дурак что ли, Уизли? — скривился Драко. — Нужна она мне сто лет! Он же только за ней и охотился, узнай он, что я её хозяин, я бы тут с вами сейчас не сидел. Но палочка палочкой, ты мне, Поттер, лучше вот что скажи, ты говорил, что был седьмым крестражем, у него что этих штук ещё шесть?! — лицо Драко выражало неподдельный ужас.

— А откуда ты знаешь про крестражи? — нахмурился Гарри.

— Мне Снейп рассказывал, — пояснил Драко. — Весь этот год вызывал меня на дополнительные занятия, якобы по Тёмным Искусствам, как любимого ученика, потому что про Кэрроу всем ясно, что из них преподаватели как из троллей танцоры. Но на самом деле он… Вот это я и хотел тебе рассказать — он учил скорее тому, как Тёмные Искусства меняют человека, что они с ним делают. Это выглядело так, будто он учит меня контролировать вред, который они наносят тому, кто ими занимается, но на самом деле… На самом деле всё сводилось к тому, что этот вред неизбежен, и что применять их себе дороже. Он как будто хотел, чтобы я не вздумал пользоваться всем тем, чему он сам и Кэрроу меня учили. И про крестражи тоже рассказывал, но я и подумать не мог, что… Семь! Мерлин… Ну, пусть даже шесть… Всё равно — мы обречены.

— Малфой, не знаю, кто научил тебя сдаваться раньше времени, — насмешливо сказал Рон, — но имей в виду — если ты планируешь быть с нами заодно, тебе придётся разучиться. И, кстати, скажи спасибо своему папочке — дневник Риддла был одним из крестражей, и Гарри разобрался с ним ещё на втором курсе.

Драко посмотрел на Гарри удивлённо и с некоторой долей восхищения. Гарри вспомнил, что похожее выражение он уже видел на его лице много лет назад, когда Малфой пришёл знакомиться с ним в Хогварст-Экспрессе, и улыбнулся.

— Рон прав, — сказал он. — Мы тут не то, что не сдаёмся раньше времени, мы вообще не сдаёмся — иначе, опять же, ты бы тут с нами не сидел. Крестражей было семь: я, дневник, кольцо Певереллов, медальон Слизерина, чаша Хаффлпафф, Нагини — это те, что мы знаем, и, предположительно, что-то принадлежавшее Ровенне Рейвенкло или Годрику Гриффиндору. Дневник уничтожил я, кольцо Певереллов — Дамблдор, с медальоном недавно разобрался Рон, — на этих словах Драко посмотрел на Рона с некоторым уважением. — Крестраж во мне был уничтожен, когда Сам-Знаешь-Кто попытался убить меня у вас в поместье. Дамблдор сказал, что это не очень хорошо — он надеялся, что этот будет последним, и потом я сразу смогу отправить Риддла на тот свет, ну уж как получилось. Плохо, что связь пропала, и на парселтанге я теперь не заговорю, но…

— Плохо? — изумилась Гермиона. — Да это отлично! Неужели ты не рад?

— За себя я, конечно, рад, но это был очень удобный способ получать информацию. Теперь попробуй узнай, где он и что делает. Шпионов среди Пожирателей у нас, сама понимаешь, нет.

— Я могу… — дрожащим голосом заговорил Драко, глядя в стол. — Я могу попробовать вернуться. Если ты защитишь моих родителей и дашь мне какую-нибудь ненужную информацию, чтобы скормить ему на первое время — может быть, он не убьёт меня сразу, и тогда… — он поднял глаза на Гарри, и Гарри понял, что Малфой умирает от страха и, вероятно, сам не верит в то, что мог такое предложить, но всё равно полон решимости идти до конца.

— Нет, — покачал головой Гарри и сжал руку Малфоя, бессильно лежавшую на столе. — Нет, я не думаю, что Дамблдор говорил об этом, когда упоминал о тебе. А даже если так — я тебя туда не пущу. Это слишком рискованно и ненужно. Нам всего-то осталось три крестража — мелочи, по сравнению с тем, что уже сделано.

— Ага, — скептически хмыкнул Рон, давая понять, что он думает об этих «мелочах».

— Спасибо, — сказал Драко, сжимая ладонь Гарри в ответ, и выдохнул с явным облегчением. — А Дамблдор что-то говорил обо мне?

— Да, — кивнул Гарри, взъерошивая волосы, словно это могло помочь ему собраться с мыслями. — Я поэтому тебя и позвал. Дамблдор сказал, что я могу помочь тебе проявить твои лучшие качества, а это, в свою очередь, поможет нам всем. И ещё он сказал, что ты поможешь мне разобраться со Снейпом. Но, когда я это слушал, я думал, что речь идёт о том, чтобы победить его, а теперь я вспоминаю, Дамблдор говорил, что я слишком многое принимаю как должное, как очевидное, и что я должен научиться лучше разбираться в людях. И именно ты мне в этом поможешь. И вот теперь, когда ты говоришь, что Снейп учил тебя не столько Тёмным Искусствам, сколько тому, какой вред они причиняют, да и то, что ты сказал мне про Астрономическую башню…

— Что про Астрономическую башню? — не понял Рон.

Драко рассказал, как жуткая просьба его отца к Рону, напомнила ему мольбу Дамблдора, обращённую к Снейпу.

— Но разве Дамблдор не сказал бы тебе, что Снейп невиновен? — с сомнением спросила Гермиона.

— Мне кажется, — кусая губы, ответил Гарри, — он хотел, чтобы я разобрался сам, как с Дарами Смерти, потому что, смотри — я, конечно, верю в то, что увидел настоящего Дамблдора и разговаривал с ним. Но напоследок я спросил его — было ли это реально или произошло только в моей голове, и он ответил: «Конечно, это всё в твоей голове, Гарри, но почему это не может быть реальным?». И он прав — я должен сам разобраться, потому, что пока не готов поверить Снейпу не только из-за Дамблдора, было ведь ещё ранение Джорджа, и он согласился возглавить Хогвартс по приказу Сама-Знаешь-Кого, и работать там с Кэрроу…

— Вот это ты зря, Поттер! — воскликнул Драко. — Если бы не Снейп, они бы твоих друзей там уже до смерти замучили! Я задолбался к Снейпу бегать в этом году, докладывать — он меня сам просил — если Кэрроу увлекутся Круциатусом на занятиях. Он объяснял это тем, что Тёмный Лорд, видите ли, не желает переводить кровь волшебников и не хочет, чтобы юные маги воспринимали его как врага, но… Мерлин, ты сам-то в такое веришь?

— А ещё, — вспомнила Гермиона, — он послал Джинни, Невилла и Луну в Запретный лес с Хагридом — и это в качестве наказания.

— Именно! — горячо поддержал её Драко. — Там жутко, не спорю, но, Поттер, подумай — нас-то туда на первом курсе отправляли ещё при Дамблдоре! И не за похищение ценного артефакта, а всего лишь за блуждание ночью по коридорам. Я когда про это услышал, аж не поверил сначала. Крэбб с Гойлом были вне себя от злости — они-то надеялись, что им позволять в своё удовольствие «практиковать» Круциатус на этих троих, садисты чёртовы, тупицы, как меня вообще в их компанию занесло… Но я это всё к тому, что Снейп им пальцем не дал тронуть твоих друзей. Сказал — я, мол, здесь директор, я решаю, какие применять наказания, а кто не согласен, может пойти к Тёмному Лорду и с ним обсудить целесообразность моего назначения. Желающих, как ты понимаешь, не нашлось.

— Круто! — присвистнул Рон. — Я-то тогда действительно испугался за Джинни — мы об этой истории случайно узнали, но ты прав, Малфой, могло быть гораздо хуже.

На некоторое время все замолчали, обдумывая, насколько ужасно могла обернуться для Джинни, Луны и Невилла эта эскапада, если бы Снейп был тем, кем они его всё это время считали.

— Это, конечно, свидетельствует в его пользу, — наконец сказал Гарри с сомнением, — но, возможно, всё объясняется тем, что он действительно не любит пыток, считает их ниже своего достоинства, что ли… Ты говорил, что что-то слышал в Хогвартсе?

— Да, — подтвердил Драко, — я всё хочу об этом рассказать, но не знаю, как. Понимаешь, когда я ходил на эти дополнительные занятия к Снейпу, я часто приходил чуть раньше назначенного времени и слышал из-за двери, поднимаясь по коридору, как он говорит с портретом Дамблдора — я его по голосу могу узнать, и… Ну, как бы объяснить? Я ни разу не слышал конкретных слов, только интонации, но это всегда звучало так, словно Дамблдор даёт указания, а Снейп как будто возражает, но не приказывает портрету заткнуться, а спорит, как в обычном разговоре. Как если бы Дамблдор по-прежнему был директором, а Снейп перед ним в чём-то отчитывался. То есть, доказательств у меня нет, но ощущение сложилось совершенно определённое.

— Да, это очень интересно, — задумчиво согласилась Гермиона.

— Слушайте, — Драко обвёл собравшихся взглядом, явно желая и не решаясь что-то спросить.

— М? — кивком подбодрил его Гарри.

— Ты сейчас говорил про Дамблдора — что он хотел, чтобы ты сам разобрался, как с… с Дарами Смерти. Я не ослышался?

— Точно! — подпрыгнула на месте Гермиона. — Дары же! Гарри, скажи — мы правильно поступили? Меня всё время мучил этот вопрос!

— Конечно, правильно, учитывая, что я уже рассказал тебе про палочку. Дамблдор, видишь ли, сам в юности мечтал найти их — это и объединило его с Гриндельвальдом, и он хотел, чтобы я узнал про их значение, но не попался на ту же удочку, что и он — не стал искать в них силу.

— Так это не просто детская сказочка?! — Драко окончательно перестал скрывать любопытство. — Они настоящие? И твоя мантия — один из них, да?

— Про мантию-то ты как догадался? — удивился Рон.

— Легко! — самодовольно хмыкнул Драко. — Этот чокнутый всё время носился с волшебными палочками, с легендами про палочки, мастерами палочек — он был одержим этим. И когда он стал искать эту Старшую палочку, конечно, я в первую очередь подумал о той — из сказки, любимая моя была в детстве. А потом я вспомнил то, что меня давно удивляло: мантия Поттера. Я же знал, что она у тебя есть, и Снейп как-то говорил, что такая была ещё у твоего отца. И я так понял, что это та же самая: продавать мантию-невидимку несовершеннолетнему никто бы не стал, а кто из взрослых волшебников в здравом уме помог бы ребёнку такое получить…

— Дамблдор, — улыбнулся Гарри. — Он прислал её в качестве подарка на моё первое Рождество в Хогвартсе.

— Раздери меня горгулья! — Драко явно был шокирован. — Я-то думал, ты из дому привёз!

— Ага, от магглов, — скривился Гарри.

— Ну, кто знает — может, твоя тётушка сохранила в память о сестре.

— Попадись эта вещь в руки моей тётушке, она бы её сожгла не задумываясь, уверяю тебя.

— Да? Я-то думал, ты преувеличиваешь, когда рассказываешь все эти истории про ужасных магглов. Ладно, суть не в этом, а в том, что я знал — такие мантии больше, чем два-три года не держатся, отец вечно жаловался на то, какие они недолговечные. И когда я сопоставил Старшую палочку, которой бредил этот ненормальный, со сказкой, я вспомнил о твоей мантии, и подумал, что знаю уже две вещи, которые подходят под описание Даров. И ещё я вспомнил, что ты родился в Годриковой лощине, и именно там находится единственная известная могила Певереллов — Игнотуса, того самого…

— У которого была мантия, ага, — договорил за него Гарри. — Дамблдор, кстати, подтвердил, что я его потомок.

— Ничего себе! — выдохнули одновременно Рон и Драко и уставились на Гарри с одинаково удивлёнными и восхищёнными одновременно лицами.

— Вы сейчас так похожи! — рассмеялась Гермиона.

Рон и Драко быстро и недовольно переглянулись, подтверждая взглядами взаимную неприязнь

— Ну, извини, — проворчал Рон. — Не каждый день узнаёшь, что потомок героя детской сказки, которую тебе мама на ночь читала, оказывается, твой лучший друг! Знать про Дары — это одно, хотя конечно, тоже поражает воображение, но вот так вот прикоснуться к истории, — он потыкал в Гарри пальцем, как в какую-нибудь неодушевлённую диковинку.

— Эй! — возмутился Гарри.

— Мне он, разумеется, не лучший друг, но в остальном я согласен с Уизли — от такого можно с ума сойти, — заявил Драко и тоже потыкал Гарри пальцем в плечо.

— Хватит уже! — возмутился Гарри. — Тоже мне, исторический экспонат нашли. Ладно, мы всё прояснили? Ещё что-то хотите знать?

— Только если Дамблдор сказал тебе ещё что-то важное, — развела руками Гермиона. — Это уж тебе решать.

— Ну, он рассказал мне о том, что случилось между ним и Гриндельвальдом — чтобы я знал правду, а не полагался на россказни Скитер… — Гарри кратко пересказал историю Арианы и ссоры в доме Дамблдоров между Альбусом, Аберфортом и Геллертом Гриндельвальдом.

— Дамблдор хотел захватить мир вместе с Гриндельвальдом, и только смерть сестры его остановила — спятить можно! — подытожил его рассказ Рон. — А представляете, знали бы сейчас великого тёмного мага Альбуса Дамблдора — жуть!

— Да уж, — задумчиво согласился Драко. — Внезапный поворот…

— Ну, всё, — Гарри стукнул ладонью по столу. — Вы как хотите, а я сейчас прямо здесь засну, если немедленно не отправлюсь в спальню. Все остальные дела — потом.

— А сейф? — зевая, поинтересовался Рон.

— Какой сейф? — нахмурился Драко. — Так вы всё-таки обчистили мою тётушку?

— Нет ещё. Пока нет, — покачал головой Гарри.

— Но собираетесь, — догадался Драко. — А зач… Ну, конечно! Вот, что она хотела узнать — не стащили ли вы оттуда крестраж! Так слушайте, надо действовать быстро — она же сообразит, что проболталась вам и перепрячет его!

— Куда? — проворчал Рон. — Это не так-то просто. Надёжнее Гринготтса места нет.

— Разве что Хогвартс, — привычно добавил Гарри. — Но как искать там, совершено непонятно…

— Ладно, придумаем что-нибудь, — кивнул Драко. — Я в её хранилище не был, но отец точно был и неоднократно, последний раз совсем недавно — сопровождал её, когда она прятала меч Гриффиндора.

— А вот это — хорошая новость! — порадовался Гарри и душераздирающе зевнул. — И с этой хорошей новостью я отправлюсь спать.

— Зелье для сна без сновидений нужно? — спросила Гермиона, открывая дверь. — Остальные выпили перед тем, как лечь.

— Мне — нужно, — попросил Драко.

— Конечно, после Круциатуса, — Гермиона кивнула и залезла в сумку.

— Ты же понимаешь… — начал Драко. — Что я бы не выдал тебя, если бы мама, а потом и Беллатрикс тебя не узнали? Мне очень жаль, но…

— Брось, Малфой, — устало прервала его Гермиона, протягивая Малфою кружку с зельем. — Ты защищал родителей. Мы все это понимаем.

— Спасибо, — сказал Драко и, взяв зелье, ушёл к себе в комнату.

— Хорошо, что мои родители никогда не верили в эту чушь про чистоту крови, — покачал головой Рон, глядя ему вслед. — Не хотел бы оказаться на его месте.

Гарри и Гермиона согласно кивнули.