Восемнадцать - четырнадцать (гет)

В комнате царил мрак. Камин едва справлялся со своей задачей, и пусть он был немал, он все же не мог осветить огромные просторы помещения. Всполохи пламени кидали яркие блики, играя с тенью человека, сидящего в кресле напротив. Этот человек был задумчив, зол, но в то же время его лицо уже давно не покидала победоносная ухмылка. Его планы, его месть свершилась как по маслу, что и следовало ожидать. Риск был очень велик, как и были велики затраты на подкуп и шантаж, но это того стоило.

— Еще вина, — вкрадчивый тихий голос тут же утонул в вязкой тишине, но тот, к кому это было адресовано, его услышал. Маленький сгорбленный эльф-домовик доковылял на израненных кривых ногах до кресла. В его ручонках покоилась запыленная бутылка с бордовой жидкостью. Щелчком пальцев пробка мягко вышла из горлышка, и мигом спустя бокал в руке сидящего у камина наполнился до краев.

Люциус любил такую беспрекословную покорность. Предыдущий домовик был позором для его семьи, раз посмел восстать против него. Злость снова вскипела в его жилах, подстегиваемая терпким вином. Ему захотелось прямо сейчас вернуться в злосчастную школу и выбить все дерьмо из дрянного мальчишки, и лишь осознание того, что он предпринял, тешило его. Ему не придется марать руки, за него это сделают они.

— Подумать только, какая жалость, — его губы растянулись в змеиной улыбке, — что же ты скажешь на это, Поттер?

* * *

Выручай-комната как всегда отличилась. Не успел Гарри привыкнуть к шуму и гаму внутри стен школы, как его встретило спокойствие и тишина. Комната была пуста, за исключением небольшого столика посередине, да женщины в дорожном плаще. Она быстро собиралась куда-то, но бросив косой взгляд на мальчика, остановилась.

— Здравствуй. Извини, что выдернула тебя перед балом, я примчалась буквально на двадцать минут. Хотела тебя увидеть, — Эмбер оценивающе оглядела его с головы до пят, после чего вынесла вердикт. — Неплохо выглядишь. Наконец-то ты пострижен.

«Можно подумать, это какое-то достижение» — подумал он, но все равно улыбнулся. Парадная мантия, присланная ему от Бродяги, Гарри сразу же приглянулась. Она была ему великовата, но пара заклинаний и скептический взор Гермионы быстро исправили эту оплошность. Во всяком случае, Гарри в сердцах поблагодарил Сириуса за то, что он не прислал ему «нечто», совсем как у Рона.

— Вы прибыли или уходите?

— Увы, ухожу. В Мунго у моего пациента случился рецидив, как некстати. Начал отдирать обои и с аппетитом есть, эх. Порой мне кажется, что скоро я так забегаюсь, ну да ладно. Кстати, это мой подарок тебе.

Гарри у самого пола едва успел поймать небольшой сверток. Едва поймав, он изогнул бровь — сверток был тяжелее, чем показался на первый взгляд. На его вопросительный взгляд Эмбер кивнула, и он стал разворачивать подарок. В его ладони сверкнуло стекло.

— Духи? — маленький флакончик с бледно-розовой жидкостью неслабо удивил Гарри. Эмбер улыбнулась и ответила:

— Да, и не совсем обычные. Присмотрись к флакону. Видишь? — И правда, на дне флакона покоилось нечто маленькое и темное. Гарри встряхнул флакон, и вещица, взмыв к поверхности, медленно осела обратно.

— Что это?

— Зуб тригонита, один из компонентов Малинты. Его свойства схожи, но в гораздо более слабой форме. Я боюсь, что от сильного волнения у тебя сорвут вентили.

— Спасибо, — не став долго ждать, Гарри прыснул духи на шею. Запах был некрепким, легким, слегка пряным, и в целом приятным, во всяком случае, ему понравилось.

А вот то, что ему не понравилось, так это последние слова Уоллис. Гарри то думал, что его лечение подходило к концу. Он больше не чувствовал необъяснимой злобы, паники, голоса в его голове не было уже очень давно. Могло казаться, что все, что с ним произошло, казалось кошмаром, не более, но Эмбер, видимо, так не считала. Оно понятно, его лечащий врач проводила профилактику, но ему от этого легче не стало.

— Тебя что-то беспокоит? Ах да, прости, забыла. Бал. — Эмбер внимательно вгляделась в его лицо, отчего Гарри почувствовал себя неловко. Ему даже подумалось, что с его прической что-то не так, и уже было вскинул руку поправить волосы, как ее второй вопрос вверг его в шок. — Ты целовался?

— Чт... Нет! — тут же в его мозгу нарисовалась Флер, и это вдвойне его смутило.

«Почему всегда, когда разговор касается таких тем, я вспоминаю именно ее?»

— Ну, все ещё впереди. — Эмбер, вопреки его ожиданию, не стала смеяться, лукавить или еще что. — Любовь это очень важная и нужная вещь в стадии взросления. Думаю, бал даст тебе прекрасную возможность, так что дерзай, будь счастлив!

— А могу ли я?

С этим вопросом его голову посетил мрак. Последние события то и дело выбивали Гарри из колеи, заставляли только делать, не думать, оставляли после себя лишь горькое послевкусие. Петтигрю, Турнир, его собственная нестабильность, ссора с Роном — он хотел, чтобы все оставалось как прежде, чтобы все это было лишь дурным сном. Эмбер, видя его метания, подошла и положила руку ему на плечо. Легкая тяжесть и тепло немного успокоили мальчика и поселили чувство защищённости.

— Гарри, я знаю, что ты имеешь в виду. Скажем так, нет такого человека, который делал бы только хорошее. Ты можешь стараться делать другим добро, но в тоже время причинишь зло другим. Это относится так же и к самим людям.

— Ко всем? — на его вопрос Эмбер утвердительно кивнула.

— Абсолютно. К тебе, твоим друзьям, даже… даже в Сам-Знаешь-Ком есть что-то хорошее, по крайней мере, было когда-то. Твоё "хорошее" это верность, честность, способность побороть свои страхи и вытерпеть боль, которую не пересилит даже взрослый.

— А что насчёт плохого? — Она тяжко вздохнула и прикрыла глаза. Видимо, она не хотела этого говорить.

— Гарри, ты нерешительный. Может, я задену твоё самолюбие, но так оно и есть. Ты мечешься между тем, что хочется и тем, что правильно. Я ни в коем случае не виню тебя, ведь твое детство было не сахар, да и потом, ты еще ребенок, но будь немного увереннее. Ты слабый, но одновременно и сильный. Это и делает тебя тобой.

— Как-то сложно, — Гарри нахмуренно вгляделся в пол, пытаясь переварить информацию. Если подумать, то у него не было возможности быть инициатором чего-либо.

— Ну, психика человека весьма сложная штука. — Эмбер пожала плечами и тут же спохватилась. — Только не вздумай сгоряча лезть на рожон, ладно? Не хватало, чтобы ты полез искать виновного. Да, Гарри, я знаю, что Аластор тебе наболтал, не смотри на меня так, поэтому прошу тебя — наслаждайся балом и… найди свое счастье.

Часы на ее запястье засветились и заискрили всеми цветами радуги. Эмбер ойкнула, когда одна из искр попала ей на руку. Спохватившись, она продолжила собираться.

— Прости меня, что-то я заболталась. Кстати, во время Второго тура прибудет Альбус, уверена, у тебя есть к нему вопросы.

Это уж точно, подумал Гарри. Он посмотрел, как Эмбер вышла из материализовавшейся в стене странной двери, после чего засунул флакон с духами в карман. У него было много вопросов к директору, и самый главный — почему человек, будучи невиновным, проторчал в Азкабане тринадцать лет, и все это время его главный союзник не потрудился спасти его?

* * *

И снова его уши потонули в шуме, снова он оказался посреди суеты бескрайнего масштаба. То тут, то там носились огалтелые парочки, кто-то кого-то искал, кто-то кого-то терял, кругом царила атмосфера сумбура и легкой паники, которая усиливалась по мере продвижения к Большому залу. Гарри сам стал заражаться таким настроем, отчего волнение и тревога заставили его настойчиво выискивать среди пестро наряженных студентов Авелин. Успех был менее, чем нулевым, что и следовало ожидать от такой девушки, как она. Масла в огонь подлил тот факт, что из всех студентов не было ни одного Чемпиона, лишь он. Седрик, Крам и Флер как в воду канули, и потому все внимание переключалось на него. Гарри сбился со счета, сколько раз с ним поздоровались, похвалили наряд и спросили, с кем он идет. Благо Авелин не успела всем растрепать, благодарно подумал он, пробираясь к входу.

— Гарри, да ты красавчик! — кто-то приветливо хлопнул его по плечу. Анжелина одобряюще показала большой палец вверх. — Ждешь свою голубку? Ну, удачи!

"Это смущает. Ну где же ее носит?!" — взмолился он, однако его отвлек еще один знакомый голос.

— Привет, Гарри, — резко повернувшись, он обнаружил первого Чемпиона помимо себя, и это неслабо его успокоило.

— Седрик! И...Чжоу? Здорово выглядишь!

На ней было серебристое китайское традиционное платье, которое, безусловно, очень ей шло. Да и Седрик в строгом классическом фраке, выглядел солидно. Оба держались за руки и приветливо улыбались всем в округе. Гарри даже стало немного завидно. Они очень подходили друг другу, вероятно, они стали парой после Первого тура. Седрик кому-то помахал рукой, после чего наклонился к его уху и тихо произнес:

— Гарри, профессор МакГонагалл сказала Чемпионам с парами собраться отдельно перед входом. Ты не в курсе, для чего?

— Может, зачтёт лекцию, как обычно?

Оба прыснули.

— Да, она может. Жду не дождусь начала, — Седрик аж светился от радости, чего нельзя было сказать о Гарри.

Его буквально пожирало волнение и страх. На подобных мероприятиях он никогда не бывал, он не знал даже, как элементарно себя вести, а уж то, что ждало его впереди и вовсе заставляло его ноги трястись. Когда Диггори покинул его, Гарри начал безуспешные попытки унять дрожь в коленях. Ему казалось, что он посреди огромного пестрого буйного моря, что вот-вот его захлестнет с головой волна, и он никогда более не всплывет на поверхность. Несколько раз его толкнули, от постоянного шума гудело в ушах, вопреки словам Эмбер, до счастья ему было очень далеко. Авелин не опаздывала даже — она будто исчезла.

Красное платье. Черный фрак. Черная парадная мантия. Синее платье. Абсолютно нелепый смокнинг. Белое платье, запах лака для волос и духов. Смех. Гул. Всполохи магического пламени над головами. Мини-салюты. Поцелуи. Смех. Гарри находился внутри этого эпицентра без права вырваться и побыть одному. Для него это было бы самой ценной наградой, а не Кубок и прочее. Как же сейчас он завидовал тем, кому не надо было рисковать своей жизнью в Турнире, тем, для кого Турнир — лишь развлечение и отход от обыденных школьных будней. Он мог их понять, в то время как они его нет. Особенно Рон… Гарри поискал в толпе знакомую рыжую шевелюру, он хотел посмотреть, вырядился ли Уизли в тот самый кошмар, но один нюанс его остановил и выбил землю из-под ног. Среди бушующего моря, откуда ни возьмись, появился крохотный белый островок. В прямом смысле белый — на него смотрела студентка, которую он видел впервые. Легкое, будто их воздуха сделанное платье вкупе с худыми ручками и ножками делали ее похожей на привидение. В ее глазах сквозила пустота, а белоснежные волосы никак и ни с чем нельзя было спутать. Гарри машинально вскинул руку и дотронулся до пряди. Мощнейшее чувство дежа вю заполнило его разум. Как будто он не должен был забыть нечто важное. Он неуверенно сделал шаг ей навстречу, но после того, как перед ним прошел один из студентов, девочка пропала.

"Ее волосы... — он не мог ошибиться, это было попросту невозможно, — Стоп, как же это..."

— Не может быть... это... Грейнджер!

Толпа предусмотрительно расступилась за спиной озадаченного Гарри, и как только он повернулся на изумленный возглас Парвати, то понял, почему та так отреагировала. Он не узнал свою подругу. Никто не узнал.

За три года, проведенных в Хогвартсе, с ним произошло кучу всякой всячины, от назначения его ловцом в сборную Гриффиндора, до назначения Чемпионом, и из-за этой кутерьмы Гарри попросту не замечал очевидных вещей. Сейчас же очевидный факт того, что Гермиона была не только умным студентом и верным другом, но еще и девушкой, пришел к нему в голову нежданно негаданно, отчего Гарри не много не мало изумился. Гермиона кардинально отличалась от той лохматой заучки, что постоянно оттирала от ладоней засохшие чернила. Нет, перед шокированной публикой предстала самая настоящая принцесса в легком розовом шелковом платье, с аккуратной прической, с немного неловкой, но радостной улыбкой. Однако не успел Гарри оправиться от шока, как он глянул на ее партнера и постарался не уронить челюсть.

Под руку ее держал Виктор Крам. Рядом с миниатюрной Гермионой облаченный в алую опрятную форму, болгарский Чемпион выглядел просто исполином. Уж во всяком случае он-то точно не даст в обиду свою спутницу, подумал Гарри, провожая их взглядом. Поставив в уме галочку расспросить подругу о таком событии, он собрался с мыслями чтобы дальше стоять как истукан и ждать своего часа. Впрочем, он вовремя это сделал, потому что буквально затылком почувствовал мягкий свет. Гарри уже понял, кто шел следом, ему не надо было смотреть на толпу зевак, которые чуть не попадали на каменный пол, ему не стоило вслушиваться в легкий стук каблучков. Он знал, кто шел ко входу в Зал.

"Флер…"

В этот раз ее лицо видели все, как бы Гарри этого не хотел. Сразу вспомнились слова Авелин про то, что она ужасно стрижет, но ему так не показалось, глядя на ее короткое каре. Они с Ави словно поменялись местами, скопировав прически друг у друга, но тем не менее Гарри мог поклясться, что Флер с любой прической будет прекрасна. Белокурые волосы контрастировали с черным платьем, что подчеркивало идеальную фигуру. На тонком пальчике поблескивало кольцо с синим камушком.

— Эй, это же Роджер Дэвис…

— Капитан когтевранцев по квиддичу. Повезло парню…

Гарри мог с ними согласиться, но куда сильнее его начало грызть чувство собственной ущербности. Оно и правда, куда ему было до такой девушки. Может быть, ему и правда стоило перестать витать в облаках и тешить себя глупыми надеждами. Когда Флер и Роджер прошли ко входу, Гарри понял что их всех Чемпионов без пары остался только он. Это, к слову, поняли все студенты в холле, и теперь множество пар глаз прожигали его насквозь, что было очень некстати для Гарри.

"Ави, ну скорее" — взмолился он, не в силах выдержать такое наказание, и в этот раз его мольбы были услышаны. Вперемешку с французской руганью и мелким дробным стуком каблуков из-за угла коридора выскочила — именно выскочила — раскрасневшаяся Авелин в синем платьице. Гарри даже не стал зацикливаться на ее наряде и внешнем виде, который пусть и был очень недурен; ему хотелось оторвать этой рыжей бестии уши и поменять их местами. Та остановилась посреди изумленной толпы и схватилась за бок.

— Пардон, ох. Это было экст'гемално...

— Черт возьми, где ты пропадала!? — зашипел Гарри как рассерженный кошак. — Это уже не смешно!

— Искала свои туфельки. Флер после п'гиготовления оставила сущий бардак в комнате. Извини, ладно?

Понять и простить времени уже не оставалось. Чемпионы со своими партнерами встали перед входом в Большой зал, дожидаясь своего момента. Теперь, когда отступать было некуда, Гарри пообещал самому себе, что если он выдержит это испытание, то купит себе огненного виски, чего бы это ему ни стоило.

* * *

Однако он и подумать не мог, чем все это обернется. Он не помнил, как зашел в изумительно преображенный Большой зал, он не смог увидеть, кто на него смотрел в ожидании танца. Все это казалось ему чем-то уж совсем нереальным, что было весьма иронично, учитывая то, что он находился бок о бок с магией. Его мозг будто отключился и заново заработал только тогда, когда Авелин ущипнула его за ухо.

— Ай!

— Как танцевать, знаешь? — она внимательно посмотрела на него, в ее голосе слышалось волнение.

— Немного, — просипел Гарри, потому что иначе проговорить он не мог. К горлу подошел ком, по спине пошел холодный пот при виде того, как приглашенный дирижер поднял палочку, готовясь обрушить на Чемпионов всю мощь оркестра.

— Хорошо, — под руководством Авелин, Гарри положил одну руку ей на талию, другой взял за руку ее. Пальчики Авелин дрожали, и Гарри мягко стиснул их, на что девушка благодарно улыбнулась. Грянул вальс, и все завертелось.

И вместе с этим Гарри пришло в голову, что как странно все происходит в жизни. Гораздо страшнее вальса было его ожидание, то же самое с драконом, то же самое перед каждым матчем по квиддичу. Сейчас, когда он кружил в танце, волнения не было вовсе, наоборот, он очень быстро пришел в себя и начал получать удовольствие от танца. Не без косяков, но все же Гарри уверенно вел Авелин, а та и не думала возражать, лишь изредка тихо поправляя его. Гарри заметил, как ее лицо и кончики ушей порозовели, и это сделало ее еще привлекательней.

"Если так подумать, то я мало что знаю о ней…"

Усталости от танца не было и в помине. Гарри не обращал внимания на то, как на него смотрела многочисленная публика, ему было все равно. Все его внимание нацелилось на то, как бы не отдавить своей партнерше ногу, чего он реально страшился. Авелин была не из тех девушек, которые при всякой неприятности робели. Но нет, танец проходил без травм и увечий, и это его радовало. Ави смотрела ему куда-то в район шеи, изредка бросая взгляд на лицо, но тут же опуская его снова. Гарри уже потерял счет времени, но вот последний такт был сыгран, и зал потонул в море аплодисментов.

— Ты просто умница, — Авелин, отстранившись, подмигнула, — для новичка сойдет.

— Спасибо, — благодарно выдохнул Гарри.

В это время на центр зала выбежал никто иной, как Людо Бэгмен в черно-желтой мантии и поклонившись на все четыре стороны с улыбкой заговорил:

— Леди и джентльмены, рад видеть вас сегодня на этом замечательном событии. Как вы все знаете, совсем скоро состоится Второй тур, где нашим Чемпионам предстоит побороться за лидерство, однако сейчас давайте же отбросим дух соперничества! — под аплодисменты он подошел к профессору Синистре и галантно протянул руку. Это, видимо, послужило сигналом для дирижера, поэтому спустя мгновение заиграла новая мелодия, более спокойная и светлая. Профессора, дав Чемпионам отдохнуть от стресса, как будто в сговоре заполонили танцпол. Авелин придирчиво оглядела танцующего Бэгмена и вынесла вердикт:

— Он старомодный. Начинается ещё один танец, ты как? — Гарри в ужасе вытаращился на нее, отчего та сморщилась и хлопнула его по плечу. — Все с тобой ясно. Поняла, пошли отсюда. Поговаривают, в пунш кое-кто подлил Амортенцию, не хочешь исп'гобовать? Да я пошутила!

Ажиотаж постепенно сходил на нет, потихоньку сменив обстановку в целом. Музыка лилась нескончаемым потоком, сменяя ритм и настроение, от резвой и порывистой, до очень мелодичной и душевной. Насчет Амортенции Авелин явно преувеличила, но все же чистым пунш точно не был, иначе Гарри никак не мог объяснить то, что через полчаса с начала бала студенты ходили раскрасневшиеся и очень уж веселые. Впрочем, именно поэтому он не притронулся к питью и еде, опасаясь за себя. Авелин же ни в чем себе не отказывала и после того, как выхлебала четыре стакана пунша подряд, куда то запропастилась. Гарри же остался в гордом и благоговейном одиночестве сидеть на стульчике у стены прямо под пихтой. После пережитого стресса и усталости в ногах чувствовалась слабость, но он был ей рад. Худшее было позади, и в данный момент Второй тур его мало волновал.

Он поразмыслил над словами Эмбер насчет "быть счастливым". Гарри глянул на запыхавшуюся Гермиону рядом с Крамом. Ее счастье было в знаниях, логике, способности постоять за себя. Так просто, и в то же время так для нее важно.

"А что же счастье для меня?" — подумал Гарри, глядя на свои ладони.

Он хотел верить, что его свет был в семье, но свою семью он потерял еще в младенчестве. Он испытывал смешанные чувства, когда каждый раз смотрел на колдографию с родителями. Он очень хотел, чтобы они жили, чтобы они поговорили с ним, обняли, утешили, но в то же время Гарри испытывал тоску.

В его мыслях поселилась та самая девочка в белом платье. За весь бал он ни разу её не увидел, она как в воду канула. Ошибиться он не мог — её волосы и его прядь были практически неотличимы. Даже если это было не так, та девочка могла быть зацепкой, и он решил обговорить эту тему с Эмбер.

Послышался звон разбитого бокала. Гарри поднял голову и с недоумением увидел, как Авелин за руку тащила в его сторону упирающуюся Флер. Он вскочил с места и гаркнул:

— Ты что делаешь!!?

— Смотри-ка, какая она милашка. Э-э-э-э-э-эй! Флёр, козочка моя недоеная, посиди с нами!

— Ты не могла бы вести себя прилично хотя бы сегодня? От тебя разит алкоголем, — Флер кое-как отцепилась от Авелин и влепила ей неслабую оплеуху, после чего с достоинством поправила платье, и только после этого повернула голову в сторону Гарри:

— Дай угадаю, это она тебя постригла?

— И тебя тоже?

— Вышло одинаково ужасно, — Гарри и Флер хмыкнули.

— Эй, я вообще-то здесь! — прошипела Ави обиженно. — Ты лучше не забудь уб'гаться в комнате, а то от тебя остался бедлам. Кстати говоря, — она хитро прищурилась, — Флер, а что ты чувствуешь к Гарри?

Фраза словно щелчок кнута. Гарри напрягся и настороженно перевел взгляд с пьяненькой Ави на Флер. Та не удосужилась посмотреть ему в глаза или как-то подать знак, однако зацепка для мальчика была — ее покрасневшее ушко.

"Погоди… не можеть быть… или ты тоже пила?"

— Сколько раз тебе повторять — это не твое дело. Прошу меня извинить, — так и не повернувшись в его сторону, Флер быстро покинула их, шипя гадости на французском. Авелин разочарованно вздохнула и пролепетала:

— Гарри, лапушка, здесь душно, пойдем-ка прогуляемся.

— А как же танцы?

— В бездну их.

* * *

Школа пустовала, хотя то тут, то там вприпрыжку мелькали парочки, держась за руку. Ни для кого не было секретом то, что бал послужил отличной возможностью скрепить себя узами с кем-либо. Уж во всяком случае чудодейственный пунш работал не хуже Амортенции, подумал Гарри, проходя мимо затаившейся парочки за углом. Полумрак только играл на руку праздновавшим студентам. Он расслышал неподалеку тихое хихиканье и звук спадающей одежды.

— Что-то стало жарковато в школе, правда, Ави? — он нервно потеребил галстук, посмотрев на свою спутницу. Та шла и смотрела куда-то в пол, проигнорировав его попытку к бегству.

— Это так здорово... — ее голос был тихим и неуверенным, что совсем не вязалось с ее характером.

— Хм?

— Я п'го бал. В Шармбатоне порой п'говодили занятия по танцам, но это ни в какое сравнение не идёт с этим. Да, да… Кстати, ты готов ко Второму туру? Ты выглядишь уставшим.

— Столько всего навалилось. — Гарри немного удивился такой сменой темы. Ави выглядела взволнованной, она теребила ткань платья и старалась не смотреть ему в глаза. — Я хочу, чтобы этот год закончился поскорее.

— А вот это было обидно. Мы ведь летом уезжаем. О, точно. — ее лицо вдруг посветлело. — Почему бы тебе не навестить нас на каникулах? Само собой, без переписки ты никуда не денешься, но мы могли бы...

— Ты серьёзно? — он ахнул.

Гарри буквально наткнулся на невидимую стену. Само собой, за границей он никогда не был, ему даже это не снилось, но теперь, когда Сириус был его крестным, ничто не могло помешать ему свалить из дома Дурслей на каникулах и побыть с Авелин, а главное, с Флер подольше. Радостное возбуждение охватило его голову, выбив все мысли из головы.

— Абсолютно серьезно. Я даже уже успела обговорить все со своими родителями. Они очень хотят поговорить с Мальчиком-который-выжил, хотя они мало понимают английский.

— Я… я хочу! — по правде Гарри был готов рвануть прямо сейчас. Авелин, видя его настрой, широко улыбнулась.

Они вдвоем дошли до каменной арки, выходящей на балкончик. Было довольно холодно, поэтому Гарри достал палочку и произнес согревающее заклятье. Их обоих окружило бледное красное кольцо, внутри которого стало очень тепло и комфортно. В последнее время палочка стала его слушаться как надо, даже более, что не шло ни в какое сравнение с тем, что было летом. Это его искренне радовало, особенно если учесть то, что он засиживался допоздна и заучивал новые формы магии. Авелин подошла ближе и слегка прижалась к нему сбоку. Из-за выпитого чудо-пунша ее глаза блестели и были немного рассеянными. Щеки Авелин покраснели, так же как и нос, придав девушке шарма. Сейчас она выглядела совсем не так, как в будни.

Гарри же застыл как изваяние. Он не знал, как ему реагировать на ее поведение, однако его подсознание знало. Он уже догадался, что она была далеко не трезвая. Авелин молча смотрела на Луну, вышедшую из-за декабрьских туч, мягкий свет отражался в ее глазах. Она явно боролась с чем-то внутри себя, девушка стиснула губы, и наконец-то решилась.

— Уверена, Флер будет рада, если ты п'гиедешь. Заметил ты или нет, но ты ей понравился, по крайней мере, как друг, а это немалого стоит, зная ее, — голос ее был ломким и безжизненным.

— П… правда? — Гарри бы обрадовался, но Авелин мигом его ввергла в смятение и смущение, она подошла так близко, что он мог запросто посчитать веснушки под ее глазами. Аромат ее духов и пунша смешался, став сильным и дурманящим. К его лицу прилила краска, внизу живота появилось странное волнение. Авелин взглянула ему прямо в глаза. Время замерло.

— И я тоже буду рада, — после чего резко приблизилась и мягко коснулась губами его щеки…

Совсем близко к его губам.

Ноги едва не подкосились, сердце застучало как бешеное. Гарри не мог поверить в то, что лучилось мгновение назад. Он смотрел на присмиревшую Авелин и силился осознать то, что она поцеловала его. Место поцелуя было еще влажным, и контраст с его алым лицом только подчеркивал место прикосновения. Он дрожащим голосом пролепетал:

— А… Ави, ты… — но она приложила пальчик его к его губам.

— Я… дальше мне нельзя, п'гости, — ее голос был сдавленным, и весь ее вид говорил, что она вот-вот заплачет, — п'гости, п'гости… они ведь для Флер… п'гости… ох, что же я… — и не в силах больше себя сдерживать, она резко развернулась и убежала прочь, оставив ошеломленного и возбужденного Гарри одного.