Раб Божий (джен)

Северус проснулся от того, что кто-то рядом застонал. Он повернулся на бок — голова немилосердно затрещала — и увидел девушку, рыжеволосую девушку, которая лежала к нему спиной. Он осторожно приподнялся и попытался заглянуть в лицо. Нет, это была не Лили. Он упал на подушки. Девушка заворочалась, простыня сползла с нее, Северус резко отвернулся. Она была голой, они оба были голыми. Северус завернулся в свою простыню и поднялся. Он не понимал — где находится, жутко хотелось в туалет. Он открыл одну дверь — она вела в коридор, другую — за ней оказался огромный шкаф, наконец-то за третьей дверью оказалась ванная с туалетом.

Когда он вышел из ванной, девушка сидела на кровати, ничуть не смущаясь своей наготы.

— Привет, — она потянулась, — иди ко мне, котик.

Северус с трудом подавил желание скрыться опять в ванной или выскочить прямо в простыне в коридор.

— Ты кто? — спросил он, не двигаясь с места.

— О, ты не помнишь? А вчера обещал вечную любовь, а сегодня: «Ты кто?» Но я не в обиде, с кем не бывает. Иди ко мне, я тебе напомню, кто я, — она сама встала с кровати и направилась к нему.

— Не прикасайся, — прошипел он. — Я сейчас уйду, а ты… ты делай, что хочешь. Где моя одежда?

—Я не знаю, где моя, — она усмехнулась и ничуть не обиделась. Пока она шла к нему, Северус заметил, что она старше, чем показалась вначале, скорее не девушка, а женщина. Красивая, но какая-то потрепанная. Она вызывала и возбуждение и омерзение одновременно. Северус почувствовал, как к горлу подступила тошнота.

— Мне нехорошо.

— Кто-то немного перебрал, — засюсюкала она, — сейчас принесу воды, — она наконец-то скрылась в ванной, и Северус, превозмогая тошноту, стал быстро собирать одежду, с трудом отыскал белье, так и не нашел один из носков.

— Ну вот и я, — он дернулся, резко разворачиваясь. Она так и стояла голая, держала в руках стакан воды. — Ну что с тобой, котик? Мы так мило кувыркались всю ночь, правда, пару раз ты меня напугал до усрачки. Ты темпераментный, — она улыбнулась и провела кончиком языка по губам.

— Мне надо идти… я… я не должен был быть здесь, — прохрипел он. — Дай мне одеться. Я… чего ты хочешь?

— Я не в обиде, редко когда такой невинный и темпераментный котик попадается, но если подбросишь золотишка, то я буду только рада с тобой провести еще немного времени.

— Мне надо идти, уходи, просто уходи, — он пошарил по карманам, нашел монеты и, не глядя, отдал их женщине. Она сжала их в кулаке, подобрала с пола халат и, на ходу накидывая его на себя, направилась к выходу.

— Найди Матильду у Фло, если вдруг соскучишься, котик, — пропела она на прощание и закрыла дверь. Северуса все же вывернуло. Он нашел палочку на тумбочке, между парой использованных магловских презервативов и стаканом с вином, убрал грязь с ковра и сел на кровать. В комнате мерзко пахло выпивкой, потом и чем-то еще, тошнотворно сладким. Северус не помнил прошлую ночь и не очень-то жалел об этом. Увы, все, что было до этого, он забыть не мог. Северус усмехнулся: лучше бы наоборот — помнить то, как он драл эту проститутку и забыть, что его ядом отравляют, забыть, что Лили по другую сторону в этой войне, что отец все еще жив и Лорд может напомнить о том, что задание так и не выполнено.

Северус стал одеваться, руки тряслись, и самого его качало, но через полчаса он все-таки собрался и спустился вниз. В зале было едва ли чище, чем в магловском Лондоне, когда они «гуляли» с Беллатрикс. В дальнем углу кто-то посмеивался и, кажется, хрюкал. Снейп быстро пересек холл и вышел на улицу. Мороз был страшным, у него моментально заледенели руки и лицо. Он достал палочку, взмахнул, еще борясь с сомнениями и аппарировал к родительскому дому. Он быстро, насколько смог, пошел узенькими улочками, остановился около изгороди, уже думал уйти, но все же взбежал на крыльцо.

Дома была только мама.

— Северус! — она всплеснула руками и бросилась к нему. — Бог ты мой, где ты был? Ты что, ранен?

— Нет, отмечали вчера… впрочем, не важно, что мы отмечали, — он тяжело вздохнул и сел на скамейку рядом с дверью. — Где отец?

— Он будет вечером, не беспокойся. И даже если бы он был дома, он не держит на тебя зла и ты на него — не держи.

— Ты все знаешь? Он все-таки рассказал? — злость дала силы встать.

— Сиди, а лучше иди, прими душ.

— У нас есть горячая вода?

— Немного, но тебе хватит. И в твоей комнате, в комоде, чистая одежда, от тебя жутко несет, Северус. Переоденься.

— Чистая одежда?

— Что бы ты о нас не думал, мы всегда тебя ждем, для тебя здесь всегда найдется миска горячего супа, чистые штаны и рубашка.

— Надеюсь, не дедовская блуза? — проворчал он, снимая мантию.

— Зря ты так, отличная была блуза, старинная.

Северус промолчал: что толку рассказывать матери теперь, какие насмешки его преследовали из-за одежды, кто в Коукворте смог бы оценить жабо и манжеты из кружев? Северус прошел в уборную, принял душ, ежась от холода: несмотря на все усилия родителей, из старой рухляди сделать новый дом не вышло: из щелей дуло, вода текла еле-еле. Северус докрасна растерся полотенцем и, завернувшись в него, поднялся к себе. В комоде нашлось все, что нужно, рукава свитера были немного коротковаты, как и штанины, но Северус не обратил на это внимание.

Он спустился вниз.

— Садись, ешь и рассказывай, — мать поставила перед ним тарелку дымящегося супа.

— Ты же не будешь слушать про магию, а мне больше не про что рассказывать.

— Ты не выглядишь счастливым, — заметила Эйлин, садясь рядом. — Масло будешь?

— Нет. Не буду масло. Да и счастливым не буду, — буркнул он. — И не надо на эту тему.

— Все из-за этой девочки? Я видела ее недавно, на Рождество.

— Она приходила? — он слишком резко опустил ложку и она брякнула по тарелке.

— Нет, просто встретились в торговом центре. Она была с родителями и с каким-то молодым человеком.

Почему, почему все встречали Лили, даже Регулус Блэк, все, но только не он?

— В очках? Это ее женишок, Джеймс Поттер, чистокровный, богатый индюк, — сказал он зло.

— Он не выглядел индюком.

— Это ничего не меняет, мама, не будем о ней, хорошо? Лучше расскажи о себе. Как ты? Как здоровье, как… как все.

— Хорошо, — Эйлин рассеяно отбивала пальцами по столу незатейливый мотив. — Я рада, что ты не поднял руку на отца. Это хорошо, это наполняет мою душу надеждой. Я беспокоюсь за тебя и я хочу помочь тебе.

— Мама!

— Послушай, Северус, моя болезнь — коварная, она может в любой момент меня убить.

Северус перестал есть.

— Не смотри на меня так. Мы все смертны, и волшебники тоже…

— Я знаю того, кто способен победить смерть.

— Это ваш Лорд? Он хочет стать бессмертным? — Эйлин неожиданно тихо рассмеялась. — В таком случае ты связался с дураком.

Северус собирался возразить, но Эйлин не дала.

— Помолчи и послушай, вдруг ты больше не придешь? Я не хочу винить себя, что не сделала самого важного. Я хочу показать тебе одно место и кое-что рассказать. Я готова аппарировать с тобой, Северус. Надеюсь, Бог простит меня за это.

— Хорошо, — Северус с большим удовольствием бы повалялся в кровати, но ему не хотелось обижать мать. — Я доем, и мы отправимся туда, куда ты скажешь.

Эйлин воодушевилась, ее щеки покрыл легкий румянец и она словно помолодела. Северус посматривал исподлобья, как она собирается, и опять чувствовал тоску: почему она не была такой в его детстве? Почему она не нашла этого своего бога тогда? Возможно, и его жизнь сложилась бы иначе, не будь он отравлен разговорами о том, что обязан стать великим.

— Ну что, ты готов? Возьми куртку отца, а твою одежду я приведу в порядок потом, хорошо?

— Забудь, выброси ее просто, у меня достаточно денег, чтобы купить новую, — Северус отодвинул от себя пустую тарелку. — Куда держим путь?

— Манчестер, ты бывал там?

Северус покачал головой.

— Ох, — Эйлин всплеснула руками, — сейчас, — она вытащила из тумбочки, стоящей в углу комнаты, пару проспектов. На картинках была изображена церковь, внизу был написан адрес.

— Церковь святого Джеймса? — хуже названия было не придумать. Северус был готов отказаться от своих слов, но посмотрел на маму и только буркнул:

— Хорошо, мама, держись крепче, — он обнял мать и они аппарировали.

Ветер сбивал с ног, снег сыпался за шиворот, Снейп обнял маму крепче. Когда-то она так же обнимала его, спасая от холода, когда они выбирались в непогоду в Коукворт.

— Смотри, какая красота! — воскликнула Эйлин.

Они стояли под стеной старинного собора⁽¹⁾. Северус поднял голову. Здание было выложено из темного камня, мрачное и величественное, оно скорее подавляло, и Северус не понимал, почему у матери оно вызывает такие чувства.

— Запомни это место, Северус, запомни его хорошо. Если настанет тяжелое время, тот тут ты найдешь помощь.

— Да уж.

— Отец Захария — сквиб, он знает о волшебном мире достаточно. Давай зайдем?

— Я лучше постою тут.

— Ты замерзнешь. Ну же, не упрямься, там тебя никто не тронет и не будет приставать с проповедями, я обещаю.

Северус с недовольным видом все-таки пошел за матерью. Им пришлось обойти собор — вход был с другой стороны. Северус открыл тяжелую дверь и они с матерью вошли внутрь.

1) В качестве прототипа я выбрала Церковь Святого Джеймса (Church of St James) http://www.openarium.ru/poi/95945271/ в Манчестере. По некоторым данным храм не действует (это все защита от маглов, я знаю).

Вернуться к тексту