↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи

Lost-in-TARDIS

Автор, Редактор, Иллюстратор

Фанфики

20 произведений» 
Кровь и песок
Джен, Миди, Закончен
2.2k 27 43 5
Царь царей
Джен, Мини, Закончен
1.9k 33 61
Величайшая сила в мире
Джен, Мини, Закончен
30k 242 1.2k 13
Многоциклие
Джен, Мини, Закончен
3.4k 3 77
Некромант
Джен, Мини, Закончен
2.9k 25 96 2

Редактура

11 произведений» 
Приключения инквизитора Треза из Арайсо
Джен, Мини, Закончен
1.3k 57 66 4
Об архитектуре, магии и девушках
Джен, Мини, Закончен
2k 57 60 4
А на самом деле...
Джен, Мини, Закончен
594 24 67 4
Как Вейдер сына искал
Джен, Мини, Закончен
1.6k 3 27
Два мира
Джен, Мини, Закончен
608 9 39 1

Фанарт

1 работа» 

Подарки

3 подарка» 
ПодарокОб архитектуре, магии и девушках
От flamarina
ПодарокПосле финала
От Lados
ПодарокЭксперимент №345
От Imaginary_Squirrel

Награды

40 наград» 
11 лет на сайте 11 лет на сайте
19 августа 2023
10 лет на сайте 10 лет на сайте
19 августа 2022
Отредактировал 10 произведений Отредактировал 10 произведений
30 мая 2022
9 лет на сайте 9 лет на сайте
19 августа 2021
Создал 1 фандом Создал 1 фандом
14 апреля 2021

Блог » Поиск

До даты
И вновь я убеждаюсь, что грань, с которой появляется хоть какой-то смысл спорить о литературном тексте - это способность оппонента привести цитату для аргументации своего мнения.

#анализ_текста #пост_ни_о_чем
О детях и волшебстве в тексте
Быстрый псто накипелова перерос в импровизированную заметку о писательстве

Я очень люблю тексты о детях и очень люблю волшебные сказки.
Именно поэтому я их так часто дропаю. Потому что очень часто - и особенно часто в фичках, угу - автор не умеет писать о детях и не умеет писать волшебные сказки, но думает, что это же о ребенке, чо тут может быть сложного.
И тогда получается сюсюкающий - иногда мягко и исподволь - но всё равно сюсюкающий текст, который совсем не о ребенке, а том как этот конкретный взрослый общается с детьми. "Я убеждена, что мы с вам станем очень хорошими друзьями", - в чистом виде, часто сдобренное снисходительностью всезнающего взрослого.
Пожалуй, один из самых надежных маркеров подобного текста (маркер, который распространяется на рассказ о любом герое, которого автор считает глупее и проще себя, в том числе и животных) - это фраза вида "он не знал значение этого слова/предмета, но...". Иногда еще даже пишут, как герой про себя проговаривает это сложное слово по слогам.
Родственны этому маркеру и различные "он не понимал...", "ему казалось, что ..., (но на самом деле)", проговариваемые со снисхождением и иронией мудрого взрослого, который уж точно-то всё знает.
Конечно, такой текст нельзя считать написанным о ребенке или для ребенка - этот текст написан с точки зрения уже упомянутого снисходительного взрослого, который следит за ребенком и трактует его действия на свой лад. Следует оговорить, что, конечно, существуют прекрасные произведения о детях со взрослым рассказчиком и, конечно, существуют прекрасные произведения для детей со взрослым рассказчиком, но они прекрасны либо вопреки этому факту, либо при выдержанном балансе "взрослости". Если относиться к ребенку не как к равному - всё, кирдык, и прощай. Пренебрежение и снисхождение никому не приятны, и в особенности не приятны взрослеющему ребенку.
Сюда же и как в произведениях о детях, так и в различных сказках относятся различные перемигивания через голову ребенка (героя книги, или её читающего). Почему-то очень часто авторы, демонстрируя свою "взрослость", стремятся прошептать таким же взрослым, как они сами: "...он верил, что у него в шкафу живут тролли, но мы-то с вами знаем, что никаких троллей не существует, так? :wink:" Хуже того, подобное перемигивание переползает в волшебные сказки с настоящими троллями и вслед за этим даже в чистопородное фентэзи с магией и эльфами. Мне часто случается видеть тексты, где автор будто стесняется того, что он, здравомыслящий человек, пишет про, ха-ха, волшебников, и потому невольно придает описанию любого магического элемента пренебрежительный и иронический оттенок. Один или даже два раза я встречала фэнтези-текст, где автор исправно прятал в кавычки слова "магия", "волшебство" и так далее. Нет, это было не применение Третьего закона Кларка, это было такое полное фэнтези, автор которого жутко стеснялся этих слов и, по-видимому, рассчитывал таким образом оградить себя от любых позорных неопределенностей и нереальностей их значений. Стоит ли пояснять, что такие фокусы делают с подавлением недоверия? Конечно, какая речь может идти о читательской вере в происходящее, когда к этому происходящему не относится всерьез даже автор.
К этим менее очевидным ляпусам прибавляется еще один, более очевидный, но без которого список был бы не полон: кое-кто считает, что тексты для детей (или о детях) могут быть менее качественными, чем прочие. Типа дети глупые, они не заметят, поэтому и так сойдет. Для подобных авторов, конечно, в аду, если он есть, уготован специальный котел.
Но так вот, призыв, ради которого я и села писать всю эту простыню. Господамы! Дети не глупые. Они часто даже умнее нас с вами, с дипломами и работами. Не пишите о них снисходительно, не преуменьшайте их печалей и обид - они так же значительны, как и наши. Не сюсюкайте над детскими персонажами - они всё понимают. Если есть кровь, пот и боль, пишите о них. Не думайте, что детям недоступны сложные и страшные понятия. Если ребенок во что-то верит, относитесь к этому всерьез. Если у вас в сказке происходит чудо, верьте в него. Не стесняйтесь магии.
Пишите о детях как о взрослых.
И будет нам всем счастье.

#анализ_текста #писательское #разъяснялка

ЗЫ. Логически я не сумела приткнуть это в простыню, потому что вспомнила потом, но вот еще один момент: есть огромная разница между текстами (сравните, например, на киниге), которые пишут про маленьких детей сюсюкающие розовые барышни за цать, и текстами, которые пишут дети и подростки в интервале 9-13 лет. Первые часто славно вычитаны, грамматические верны, но при этом включают в себя всё, что выше, плюс порождены сознанием, славно затертым телевидением, социумом и и же с ним. В общем, такие формально грамотные слащавые банальности. Вторые в 99% - просто лютое адовое адище, у которого, тем не менее, есть одно достоинство: автор исто верит в происходящее. Какая бы это ни была Сью (я скажу даже, что в случае Сью эта вера как раз особо истова), верит. Никаких сомнений там и в помине нет.
(и это, кстати, заставляет относиться к этим текстам лучше, чем к первому типу. Кроме, касательно возможного прогресса их авторов у меня куда больше надежды)
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 20 комментариев из 23
#Далекая_галактика #анализ_текста #разъяснялка #рассуждения

Чтобы мне потом не бухтеть в комментариях к текстам - а, впрочем, всё равно придется - пишу краткую заметку о межвидовой романтике и межвидовом же сексе (хм, интересно, сколько это волшебное слово наколдовало мне читателей). А, и фикрайтеры, если автор вашего канона не знал, решил пренебречь, не указал, положил толстый, то это не повод для вас забивать на обоснуй.
Заметка из серии "объясняю как можно короче на пальцах". Как обычно, чтобы действительно расшарить тему, надо прочесть куда больше, чем этот мануал.

Межвидовая (не)романтика, первая часть

Чтобы было понятнее, будем плясать от конкретного случая: у нас есть человек Ромео, красавец, спортсмен, ко... смонавт, и некая инопланетная хм... Аэлита, которых автору хочется свести. Зачем: ради смыслу или порно - на откуп авторской совести, но загвоздка в том, что герои живые, думающие и, заразы, совершенно не хотят питать к другу романтических чувств и уж тем более заниматься сексом. Что им мешает?

1. Внешность
Далеко не обязательно Аэлита внешне отвратительна Ромэо, а он - Аэлите. Он может считать её красивой, а она - его, НО "красивый" - не обязательно "привлекательный как партнер". Мы, люди, считаем красивыми крупных кошачьих, мы находим их грациозными, но кто захочет потрахаться со львом?
А если Аэлита гуманоидна или даже похожа на человека, то это только осложняет ситуацию. Во-первых, отклонения могут быть восприняты как уродство. Во-вторых, зловещая долина. Разумеется, синдром последней вызывают не только мелкие внешние отличия, но и описанные в следующих пунктах поведенческие.
Более того, этологическая изоляция, изначально нацеленная на близкородственные виды (собственно, поэтому мы и находим обезьян карикатурными), частично (и случайно) срабатывает и на людей иной расы, и даже иной субкультуры, у который по внешнему виду сразу можно установить "чужой". Человекоподобная Аэлита запросто может запустить у Ромео соответствующий ответ. Равно как и он у неё. Впрочем, о ксенофобии вообще мы поговорим ниже.
Даже если Ромео не будет испытывать к Аэлите враждебности, это не значит, что он сможет воспринять её как полового партнера. Репродуктивная изоляция бдит с обоих сторон (надо ли напоминать, что человечество все еще в некоторой степени держит изоляцию по цвету кожи?).
Хорошо, поможем им, путь Аэлита будет для Ромео этаким космическим эльфом, как с обложки журнала (всё равно в наши дни модели на обложках журналов выглядят почти как инопланетяне), и он для неё - тоже образец красоты. Однако даже это ни в коем разе не спасает от зловещей долины и всего описанного ниже. (Между тем, а вы подумайте, какая трагедия получается, если Аэлита для Ромео - космический эльф, а он для неё вроде обезьяны).

2. Движения, повадки и выражение эмоций
Конечно, нередко мы ценим красоту эффективных движений. Грация охотящегося льва, скольжение змеи, стремительный бег антилопы - можно надеяться, что эффективные движения Аэлиты Ромео тоже расценит как красивые. Но, снова те же грабли, "красивые" не равно "привлекательные". И, конечно, красивые - это не человеческие.
Если Аэлита далека от человека, её движения Ромео легко может счесть красивыми. Но, чем ближе, тем больше будет влиять этологическая изоляция. В нашей природе заложена неприязнь ко всему, похожему на человека, но ведущему себя не как человек (пример: те же обезьяны).
Здесь, конечно, можно было бы вспомнить про актеров, играющих животных. С реакцией на них-то у нас всё в порядке. Но фокус в том, что актер не играет кошку для кошки, он играет кошку для человека. Он не передаст ни движения усов, ни прижатия ушей, ни поднимания шерсти - важный сегмент языка тела кошки. Но, даже если бы он мог это передать, большая часть зрителей не поняла бы его игры, так как кошачьего не знает. Актеру для достижения художественной цели, для контакта со зрителем надо показать не животное в человеке, а человека в животном. Это другой микс, другие правила, плюс специфический контекст.
А вот тех же детей-маугли с истинно животными повадками сторонние наблюдатели нередко характеризовали как отвратительных и неестественных. На неправильное поведение человека встроенные в нас программы отреагируют однозначно: "!!! Вдруг это опасно/заразно/всё сразу? Берегись!". Нужна специальная подготовка, огромная доброта и/или стальные яйца, чтобы это преодолеть.
Я уже упоминала язык тела касательно кошек, есть свой язык тела и у людей: до восьмидесяти процентов информации человек передает невербально. Неосознанными жестами, позами, мимикой, цветом кожи (я говорю о, например, покраснении щек), на каком-то уровне фиксируются даже частота дыхания и ширина зрачков. И, разумеется, наш язык тела не совпадает с языком тела даже наших земных животных. Две змеи ползли рядом и внезапно начали переплетаться между собой, что это значит? Кошка лижет вам руки, почему? Вы можете отличить, когда собаки играют, а когда начинают драться всерьез? Когда собака напугана, а когда хочет атаковать? Кошка прикрывает глаза, когда смотрит на вас? Конечно, можно прочесть чьи-то наблюдения, можно самому научиться. Но сколько уйдет, чтобы с лету это всё распознавать и чтобы говорить с собакой/кошкой на её языке? А сколько, чтобы понимать нюансы?
Напомню, что даже в пределах одного человеческого вида невербальные сигналы и жесты отличаются. Кое-где кивок - это "нет", кое-где принято махать руками и обозначать свои эмоции как можно четче, а в других местах - это уже иного рода посыл.
Чтобы общаться между собой и начать питать симпатию к друг другу, Ромео и Аэлите придется сносить не одну пару железных ботинок. Если у них вообще в итоге получится.

3. Половое поведение
И, разумеется, всё сказанное в предыдущем пункте умножается в несколько раз, когда речь заходит о половом поведении.
Мать природа, мягко говоря, избегает межвидовых скрещиваний: в худшем случае пустая трата ресурсов, в лучшем случае - единичные и обычно бесполые гибриды. (Напомню, что некоторые определения вида как такового требуют репродуктивной изоляции). В данном случае мы говорим об этологической изоляции пока в самом грубом, инстинктивном виде.
Пример: весьма похожие внешне газели Гранта и Томсона, которые часто мигрируют вместе, но не скрещиваются. Первые, когда преследуют самку, направляют её мягче, чаще загораживают дорогу, а вторые не стесняются подпинывать её передней ногой. Еще пример: в одном озере живут два вида уток, внешне почти ничем не отличающихся, но не скрещивающихся, потому что во время брачного сезона один вид кланяется нос к носу, а другой хвост к хвосту. И, наконец, можно вспомнить уже упоминавшуюся изоляцию человека от прочих гоминид, тот случай, когда педаль опущена в пол: неприязнь вызывает любое поведение вообще.
Бывают ли сбои? Да, как показывает существование лигров, других гибридов крупных кошек, гибридов обезьян, мулов, бывают. Но стоит учитывать, что всё это происходит при наличии неестественных условий (в том числе и невозможности покинуть данную территорию), близости скрещивающихся видов, однократно и не в том романтическом смысле, в котором ожидается от Ромео и Аэлиты.

4. Ксенофобия
А еще в условиях ограниченного пространства, ресурсов, маленького социума у людей ярко проявляется ксенофобия. В принципе, боязнь незнакомого и неизвестного и так вшита нам в подкорку (а у кого не вшита, тех давно съели тигры), но при вышеперечисленных обстоятельствах она цветет и пахнет. Если в наличии еще и стрессовая ситуация, а чужак (в таких обстоятельствах даже человек не отсюда воспринимается как инопланетянин) навязан насильно и хамит - жди беды, а не романтики.
Но для любви Ромео и Аэлиты есть и две хорошие новости. Во-первых, ксенофобия ослабевает (слегка ослабевает, а не сходит на нет) в больших сообществах, где достаточно ресурсов. Да, крупные социумы (город, например) больше открыты новому, чем маленькие. Во-вторых, даже несмотря на тигров, не все люди однозначно негативно реагируют на незнакомое: для выживания вида необходимо разнообразие. Столько-то процентов всегда получают мутации и модификации, которые, конечно, не совпадают с той оптимальной конфигурацией для текущих условий, но могут оказаться именно теми, кто выживет, при резких изменениях. Кто не умеет быстро приспосабливаться, тот вымирает. А чтобы очень быстро приспособиться - нужно разнообразие, столько-то процентов ненормальных конфигураций, своего рода видовая подушка безопасности. К этим процентам относятся и ксенофилы. Конечно, это не значит, что все предыдущие сложности они преодолеют, не вспотев, но резкий блок на неприятие чуждого у него значительно ослаблен.

5. Гормоны не помогут
С вероятностью 99,(9) любовь с первого взгляда - это не про Ромео и Аэлиту. Нет, конечно, если она эльфа, то у него может что-то зашевелиться, но по причинам, указанным выше, дальше грубого фапа на картинку не пойдет. Хуже, если Аэлита ведет себя достаточно по-человечески или Ромео настолько эмоционально слеп, что в упор не видит, что это не человек. Тогда всё может кончиться односторонней страстью или даже очень некрасивым изнасилованием. Верно и обратное со стороны Аэлиты.
Тем не менее, в общем случае влечения друг к другу у них не возникнет. Равно как не возникнет на этой почве взаимного интереса, желания общаться с понравившимся человеком и так далее, потому что самой-то почвы и нет. То есть, общеупотребительная человеческая схема: встретились, понравились, заинтересовались, стали развивать контакт - не подходит. Сначала Ромэо и Аэлите придется наладить контакт, подружиться (и всё это только потому, что им понравились в друг друге какие-то личные качества, навыки и таланты), а потом, при достаточной степени обоюдного доверия и желания, переходить на следующую ступень. Будет ли тогда организм, уже привыкший к чужаку, обманут настолько, чтобы включить соответствующие программы? А кто его знает, если честно. Есть прецеденты с рождением в неволе обезьяних гибридов, когда самец одного вида перенимал повадки и принимался в стаю другого, где занимал приличную позицию в иерархии, и таким образом получал возможность спариться, но для Ромео и Аэлиты всё вряд ли будет так просто. Социокультурные различия так просто не обойти - но об этом будут следующие пункты.

А о конкретно сексе, сексуальных предпочтениях, врожденных и навязанных культурой, табу и об общих социокультурных различиях, а также исключениях из правил и различных извращенцах - в следующей серии.
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 20 комментариев из 67
Тем временем, по следам блогообсуждений, хочу поделиться ссылкой на офигительное филологическое исследование "Мастера и Маргариты", в котором разъясняется, как переплетены сюжетные линии, про реминисценции, про символы и заодно на кой черт нужны все эти внутренние и внешние отсылки, про которые я талдычу.
Тем, кто в курсе вялотекущей дискуссии про отсылки под половиной постов в этом блоге, для пробуждения интереса первая цитата.
Тем, кто не в курсе, для пробуждения интереса вторая цитата.

Б. М. Гаспаров. Из наблюдений над мотивной структурой романа М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита”

Из введения (то самое на кой черт):
Основным приемом, определяющим всю смысловую структуру “Мастера и Маргариты” и вместе с тем имеющим более широкое общее значение, нам представляется принцип лейтмотивного построения повествования. Имеется в виду такой принцип, при котором некоторый мотив, раз возникнув, повторяется затем множество раз, выступая при этом каждый раз в новом варианте, новых очертаниях и во все новых сочетаниях с другими мотивами. При этом в роли мотива может выступать любой феномен, любое смысловое “пятно” — событие, черта характера, элемент ландшафта, любой предмет, произнесенное слово, краска, звук и т. д.; единственное, что определяет мотив, — это его репродукция в тексте, так что в отличие от традиционного сюжетного повествования, где заранее более или менее определено, что можно считать дискретными компонентами (”персонажами” или “событиями”), здесь не существует заданного “алфавита” — он формируется непосредственно в развертывании структуры и через структуру. В итоге любой факт теряет свою отдельность и единство, ибо в любой момент и то и другое может оказаться иллюзорным: отдельные компоненты данного факта будут повторены в других сочетаниях, и он распадется на ряд мотивов и в то же время станет неотделим от других мотивов, первоначально введенных в связи с, казалось бы, совершенно иным фактом.

Обнаруживающиеся в структуре романа мотивные связи и возникающие на их основе смысловые ассоциации могут быть далеко не равноценными. Одни связи являются достаточно очевидными, многократно подтверждаемыми в различных точках повествования; другие оказываются более слабыми и проблематичными, поскольку они проявляются лишь в изолированных точках (не получают многократного подтверждения) либо вообще имеют вторичный характер, возникая как производные не непосредственно от самого текста романа, а от вторичных ассоциаций, пробуждаемых этим текстом. В итоге в нашем восприятии романа возникает некоторая центральная смысловая область и наряду с этим окружающие ее периферийные области. Последние заполняются открытым множеством все менее очевидных, все более проблематичных ассоциаций, связей, параллелей, уходящих в бесконечность. Но если каждая из этих периферийных ассоциаций в отдельности может быть поставлена под сомнение с точки зрения правомерности ее выведения из текста романа, то все они в совокупности образуют незамкнутое поле, придающее смыслу романа черты открытости и бесконечности, что составляет неотъемлемую особенность мифологической структуры; в выявлении этой особенности состоит важная позитивная функция периферийных ассоциаций. К тому же между центральной и периферийной областью не существует каких-то абсолютно определенных границ; наблюдается постепенное скольжение мотивов от явно существенных ко все более далекой периферии. При этом всегда существует возможность, что возникшая в нашем сознании, но как будто недостаточно подтвержденная в тексте ассоциация выглядит таковой лишь постольку, поскольку мы не заметили се подтверждения в другой точке романа. Например, скрытые цитаты из поэмы Маяковского “Владимир Ильич Ленин” (в сцене получения известия о гибели Берлиоза в МАССОЛИТе и в словах тоста, провозглашаемого Пилатом в честь Тиберия) могут показаться случайными совпадениями или во всяком случае недостаточно подтвержденной ассоциацией — если мы не обнаружим одновременно других важных и уже несомненных намеков на Маяковского в тексте романа (см. § 1).

Из всего сказанного с очевидностью следует, что для выявления этой бесконечной пластичности в построении смысла мотивный процесс должен быть достаточно строго упорядочен, без чего самоопознание мотивов и их вариантов станет невозможным. Эта упорядоченность достигается тем, что сами приемы дробления, варьирования, соединения мотивов повторяются, разные мотивные комбинации обнаруживают тождественный синтаксис. При этом опознаваемые мотивные ходы осуществляются по многим направлениям, сложнейшим образом пересекаются; репродукция какого-либо мотива может возникнуть в самых неожиданных местах, в самых неожиданных сочетаниях с другими мотивами. Все это не только придает бесконечным смысловым связям конечные и упорядоченные черты, но сама эта упорядоченность в свою очередь еще туже затягивает узлы таких связей; повторяемость, “стандартность” мифологического сюжета является в равной степени и условием, и следствием бесконечных возможностей трансформации этого сюжета.

До сих пор мы говорили о мотивной структуре и ее осмыслении главным образом с точки зрения воспринимающего субъекта (читателя). Однако можно предположить, что и процесс создания такой структуры сохраняет те же определяющие черты. Автор сознательно строит какую-то центральную часть структуры; тем самым он как бы запускает ассоциативную “машину”, которая начинает работать, генерируя связи, не только отсутствовавшие в первоначальном замысле, но эксплицитно, на поверхности сознания, быть может, вообще не осознанные автором. (Плодотворность первоначального замысла, быть может, как раз и определяется продуктивностью такой вторичной ассоциативной работы.) Аналогично читатель воспринимает сам принцип работы индуцирующей машины и некоторые основные ее параметры, после чего процесс индукции смыслов идет лавинообразно и приобретает открытый характер.


6. Воланд:

Итак, в романе имеется три главных временных среза, заданных уже в самом начале повествования словами Воланда о том, что он присутствовал и за завтраком у Канта, и в Ершалаиме. (...) ...а сейчас в первую очередь попытаемся определить, имеются ли какие-либо следы пребывания Воланда в Ершалаиме.

Никаких прямых указаний на это, однако, в романе нет, за исключением утверждения самого Воланда. Но ведь Воланд говорит, что он находился в Ершалаиме “инкогнито”; это значит, что он не был просто невидим (как можно было бы предположить), а именно присутствовал, но не в своем обычном, а в травестированном обличье. Значит, в романе Мастера следует искать отнюдь не прямые, а скрытые, замаскированные следы данного персонажа.

Еще одно важное обстоятельство состоит в том, что и в Москву Воланд приехал под видом профессора черной магии — консультанта и артиста, т.е. тоже инкогнито, а значит, тоже не в своем собственном обличье. Следовательно, нет никакой вероятности встретить в Ершалаиме лицо, непосредственно похожее на московского Воланда: сатана несомненно сменил одну маску на другую; при этом атрибутом маскарада сатаны может быть, очевидно, не только одежда, но и черты лица, голос и т.д.39.

Если с учетом этих предварительных соображений внимательно вглядеться в повествование о Пилате, то можно обнаружить, что в связи с рассматриваемой темой несомненный интерес представляет” фигура Афрания — начальника тайной стражи. Рассмотрим, прежде всего, внешний облик этого персонажа. Ни чертами лица, ни взглядом, ни голосом Афраний непосредственно не напоминает Воланда. Но при отсутствии прямого сходства имеются некоторые тонко замаскированные изоморфные черты. Глаза другие, но общей является способность к внезапной и резкой перемене взгляда. Голос другой, но в обоих случаях он резко характерный, имеет маргинальный тембр — и потому отмечен множество раз: высокий у Афрания, низкий и тяжелый у Воланда40. Афраний так же мгновенно меняет костюм, как и Воланд. При этом среди его переодеваний мимолетно мелькает (так же, как и у Воланда) его настоящий костюм: “хламида” и шпага (меч) на боку. Наконец, Афраний так же мгновенно меняет язык, и так же невозможно оказывается определить его национальность. Таким образом, Булгаков задает релятивные константы образа при полном различии их материального заполнения.

Интересно описание прихода и ухода Афрания во дворце. Эти два момента даны весьма подробно и с нарочитым параллелизмом, т.е. привлекают внимание читателя в качестве мотива. Афраний поднимается (спускается) по лестнице, невидимой с балкона, так что его приход и уход имеют характер появления из-под земли и обратного погружения: “Между двух мраморных львов показалась сперва голова с капюшоном, а затем и совершенно мокрый человек в облепившем тело плаще”; “<…> послышался стук его сапог по мрамору меж львов. Потом срезало его ноги, туловище и, наконец, пропал капюшон. Только тут прокуратор увидел, что солнца уже нет и пришли сумерки”41. Данный мотив содержит уже явный намек на связь Афрания с преисподней (ср. низвержение Воланда и его свиты в пропасть в конце романа).

Вообще целый ряд мизансцен в романе Мастера содержит значимый параллелизм с некоторыми моментами, связанными с пребыванием в Москве Воланда и его свиты. Рассмотрим с этой точки зрения две сцены.

(...)

Другая, еще более важная сцена — убийство Иуды. Тут заслуживают внимания в первую очередь помощники Афрания. Их у него четверо — трое мужчин и женщина. Один из помощников руководит похоронами Иешуа, двое других (и женщина) участвуют в убийстве Иуды. Первого мы не видим непосредственно и узнаем о нем (со слов Афрания) только то, что его зовут “Толмай” (ср. амплуа “переводчика” у Коровьева — “толмач”). Далее, гречанка Низа сопоставляется с Геллой, имя которой содержит отсылку к легенде о Фриксе и Гелле (отсылку, подтверждаемую амплуа “утопленницы” у Геллы).

О внешности двух убийц мы узнаем только то, что один из них был “коренастым” (ср. неоднократно отмечаемый маленький рост кота и Азазелло, сохраняющийся во всех метаморфозах). Мизансценически убийство Иуды обнаруживает ряд параллелей с избиением Варенухи: и в том, и в другом случае действие происходит в укромном месте, в глубине сада, перед жертвой возникают двое, они поочередно наносят удар и овладевают добычей — “сокровищем”, которое было у жертвы убийства/избиения. (...)

Возвращаясь, однако, к самой сцене убийства, обратим внимание также на то, что один из убийц обнаружил необыкновенную меткость, приняв падающего Иуду на нож и попав прямо в сердце (Афраний говорит Пилату, что Иуда был убит “с большим искусством”). Ср. разговор на балу у Воланда о необыкновенной меткости Азазелло, о том, что он попадает без промаха “в любое предсердие сердца или в любой из желудочков”. Данный разговор возникает в связи с убийством барона Майгеля, которого Азазелло застрелил, обнаружив такое же необыкновенное искусство, как и при убийстве Иуды, — изменилось только, в соответствии с костюмом, оружие убийства. В связи с этим возникает также параллель Майгель — Иуда, и не просто сходство амплуа доносчика (и притом занимающегося иностранцами — ср. отношения Иуды и Иешуа, недавно пришедшего в Ершалаим), но также мотивный параллелизм, позволяющий отождествить данные два образа как два коррелята мифологического повествования.

Действительно, сцены убийства Майгеля и Иуды имеют целый ряд общих деталей: праздничный, парадный костюм убитого; поза, в которой лежит убитый (труп Майгеля обнаружен “с задранным кверху подбородком” — Иуда лежит лицом вверх и с раскинутыми руками). Интересно также то, что Майгель назван бароном; с этим сопоставляется имя Иуды из Кириафа (т.е. “von Kyriath”). Наконец, перед убийством Воланд заявляет Майгелю о том, что ходят слухи, что его как наушника и шпиона ждет печальный конец “не далее, как через месяц”; совершенно аналогичным образом Пилат побуждает к убийству Иуды словами о том, что ему “стало известно”, что Иуда будет убит.

Но самая выразительная деталь — когда Маргарите подносят кубок, наполненный кровью Майгеля, эта кровь оказывается вином: “<…> кровь давно ушла в землю, и там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья” — намек на Гефсиманский сад42. В этом мотиве проступает полное слияние двух образов и исчезновение времени в мифологическом повествовании. В связи с этим выясняется также, что лужа крови, которая вытекает у кота в сцене его мнимой комической гибели/воскресения и на месте которой затем выступает труп Майгеля, — это в действительности кровь Майгеля и Иуды.

Итак, проведенный анализ позволил выявить место Воланда и его свиты в ершалаимском плане повествования. Нам осталось еще уточнить некоторые детали, связанные с проекцией данного образа в других хронологических срезах.


Позволю себе предсказать некоторые вопросы и заявления в комментариях ("МиМ" и филология - как же тут без срача, ну, блоги, не подведите) и сразу на них ответить.
В: А вот вы, значит, считаете, что...
О: Нет. Не мешайте мою точку зрения и точку зрения автора исследования. На мой взгляд, процентов тридцать приведенных мотивов смотрятся ну уж очень натянуто, но это как раз почти наверняка моя недостаточная квалификация, помноженная на недостаточное владение культурным полем того времени и временную не то чтобы пропасть, но овраг между мной и автором исследования. Однако за теорию введения я всеми конечностями.
В: Фу, это какая-то конспирология и синие занавески.
О: Ботаем литературоведение и учимся читать, мать его, текст.
В: "МиМ" - ужасно/не люблю "МиМ"/каквыможетечитатьэтускучнуюклассику/ой всё.
О: Обсуждение, кто, как, почему, в каких позах не любит "МиМ", живет вот здесь.

#анализ_текста #восторг #интересность #дабудетсрач
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 20 комментариев из 40
Эстетика утраты иллюзий

Несколько дней назад я писала о проблемах современного кинематографа. Тот пост начинался как заметка о переиспользовании технических средств, перенасыщении картинки деталями и, как следствие, утрате её способности к созданию вторичной реальности, но в процессе их исследования я наткнулась на признаки куда более объемных и общих проблем. Коротко говоря, кризисом формы и идей и страдает не только кинематограф, но и искусство в целом.

Социальные открытия, которые я сделала во время обсуждения, по-своему забавны, но идут под лозунгом "в дно постучали", к проблеме прямо не относятся, поэтому о них как-нибудь в другой раз. Здесь же я хотела провести исследование современного пространства идей, начала искать материал... и обнаружила, что уже существует статья, которая говорит всё, что я бы хотела сказать. Она формулирует то, что только чувствовалось, но еще не было выражено словами, и объясняет то, что было непонятно, и указывает на до этого незамеченное. А еще в ней прекрасно освещена техника, принцип работы образов и иллюзий.

В общем, горячо советую следующий материал.
И да, если вы не любите думать при чтении текста, вероятно, эта статья не для вас.

Жан Бодрийяр. Эстетика утраты иллюзий

Что можно сказать о кино? — В конце своей эволюции, своего технического прогресса от немого к звуковому, от черно-белого к цветному, и далее к высокотехничности специальных эффектов оно совершенно утратило способность очаровывать, порождать иллюзии. По мере совершенствования техничности, кинематографической эффективности способность к очарованию все более утрачивалась. Современный кинематограф не знает более ни аллюзий, ни иллюзий: все погружено в сферу гипертехничности, гиперэффективности, гипернаглядности. Никаких белых пятен, никаких пустот, никаких эллиптических намеков, никакой тишины. Точно так же и с телевидением, с которым кинематограф все более сливается, теряя специфику своих образов. Мы все время идем по пути высокого разрешения, т. е. по пути бессмысленного совершенствования четкости образа. А такой сверхчеткий образ перестает быть собственно образом, превращаясь в реальность, осуществляясь в реальном времени. Чем больше мы подходим к абсолютному разрешению, к реалистическому совершенству образа, тем больше теряется его способность порождать иллюзии.

Вспомним теперь о Пекинской опере. Как простым движением двух тел на лодке можно изобразить, сделать живым всю протяженность речного потока, когда два тела, приближаясь друг к другу, ускользая друг от друга, двигаясь рядом друг с другом, не соприкасаясь, в невидимом совокуплении создают явное физическое присутствие на сцене темноты, в которой происходит битва. Иллюзия в этом случае тотальна и интенсивна, доведена не только до эстетического, но до физического экстаза, и именно потому, что полностью отсутствует всякое реалистическое изображение темноты или реки, ландшафт делается видимым исключительно через восхитительные движения двух фигур, порождающих совершенную естественную иллюзию. Западная же опера в подобных случаях выльет на сцену тонны воды, высветит сражение инфракрасными лучами и т. д. В этом нищета сверхразработанного образа, как война в заливе, транслируемая по CNN. ... Добавляя реальное к реальному в целях добиться совершенной иллюзии (иллюзии сходства, иллюзии совершенного реалистического стереотипа), мы убиваем в иллюзии ее глубинное измерение.


#анализ_текста #интересность
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 8 комментариев
Самый живучий, самый неубиваемый речевой штамп, который по-тараканьи пролезает в любой, даже вполне приличный текст - это "по щеке скатилась слезинка".
Ну и однообразные вариации: "По морщинистой щеке пробежала скупая слеза"; "по ее щеке скатилась одинокая слезинка"; "из её голубых глаз по щеке покатилась слеза" и многие другие.

Судя по частоте, с которой этот штамп встречается, он передается от графомана к графоману так же бодро, как триппер до изобретения презервативов.
Осторожно, авторы. Берегите свои тексты от катящейся по щеке одинокой слезинки.
Ну и от других речевых штампов беречь не мешало бы.
#писательское #анализ_текста #внедосыпе
Показать 20 комментариев из 49
Рецензия на Армия Чародея автора Komisar

О тексте из кирпичиков

Несмотря на то, что в фике уже столько-то глав, написать полноценную рецензию бесконечно сложно: текста-то много, а событий - не очень. Действие еще, собственно, едва вышло из стадии завязки, отчего проводить какой-либо литературный анализ весьма сложно. Так что текст ниже не рецензия, а разбор. Тем более, тут только его и можно написать.

Вкратце о завязке: Дамблдор решил, что справедливую цель придумать легко, а вот Герою надо уделить побольше внимания. Он принимает решение взять Гарри на воспитание и уделить этому и, предположительно, политике все свое время. Он покидает пост директора и отправляется во Францию, где растить Гарри ему помогают Фламели. По политическим интересам Дамблдор устраивает помолвку Гарри с Дафной Гринграсс. Действие полноценно начинается, когда Гарри исполняется четырнадцать лет: он будет участвовать в Турнире, дабы наконец показать себя как Героя.

Серьезных ошибок а-ля фикбук в тексте нет, читается он достаточно просто, но... Но текст серый. Текст пустой.

Начнем с языка. Язык читабельный, но он никакой. Абсолютно.
А еще он составлен из штампов. Ткни пальцем - попадешь в штамп той или иной степени паршивости. С них и начнем.

Итак, штампы. Кирпичики-штампы, с которыми текст вроде бы читаем, но похож на уже жеваную жвачку, отчего навевает невыносимую скуку, которую можно развеять только подсчетом этих самых штампов на бумажке (пальцев не хватает).

Неуловимой тенью нёсся он по одному ему видной тропе

Неуловимой тенью. Первый же абзац.

Ветер гонял по замёрзшей земле арены сухие листья.

Вы бы еще написали, что по арене ветер гонял перекати-поле. Визуальный штамп.

И пока горячие румынские парни выводили дракона

Seriously?
Я даже не знаю, куда это кинуть, в штампы или в неправильное использование слов.

Белокурая девчонка страстно обвила руками шею парня, тесно прижимаясь к нему и впиваясь в губы.

В какой раз это мне предлагают скушать? В сотый, кажется...

Многие фразы нелогичны, слова часто используются неправильно. Вообще, кажется, автор не разбирается в том, как они работают. Отсюда не только неуместные в данный момент выражения, но и обороты, ведущие к фактическим и логическим ошибкам.

Маг отвел руку за спину, подняв конец меча навстречу летящему на него оборотню.

У, вот и альтернативная анатомия пошла.
Оборотень прыгает спереди. Руку за спину? Чтоб меч вперед был? Как, зачем?

Фоукс, феникс Дамблдора, часто прилетал на эти импровизированные концерты и, подобно античной статуе, замирал на спинке софы, полностью уходя в волшебный мир музыки. И этот раз не был исключением: он уселся прямиком на грудь мальчику, приятно согревая и ободряя.

Помимо штампа, тут:
1) Спасибо, но тут все в курсе, кто такой Фоукс.
2) Мне очень жаль, но основная ассоциация с античной статуей - это мраморное изображение человека в полный рост. Я даже не уверена, существуют ли вообще скульптурные изображения феникса.
3) В первом предложении Фоукс обычно на списке софы, во втором - как обычно, на груди Гарри.

Полюса и узкая паутина рёбер действительно были из золота

И снова в эфире альтернативная анатомия, только на этот раз в сравнениях.
Паутина ребер? Ребра параллельны друг другу. Паутина - переплетение. Противоречие или мы берем ребра чернобыльской зверюшки?

Потоки силы полупрозрачными переливами оплетали тело мальчика, подобно гигантскому спруту.

Зачем тут спрут, который даст негативные ассоциации? Тут же про мечты Гарри, зеркало Еиналеж и все дела.

Плюс канцелярит и корявые фразы, куда же без них-то.

Внутри этого стекла находился какой-то серый туман.

"Находился" прибежало не иначе как из описи конфискованного имущества.

Ведь даже будь он полным аутистом, патронаж Альбуса решил бы любой вопрос.

Речевая.
К тому же, речь идет о контроле знаний, причем тут аутизм?

И сотни подобных блох. Язык часто коряв и тяжеловесен, не передает динамики действия и не работает на события.

В тексте полно избыточных деталей, особенно, информации о заклинаниях, которая часто замедляет и без того неторопливое действие.

Резко выпрямившись, Поттер вскинул палочку. Доспех остановился и начал с треском сжиматься, как будто бы из него выкачивали воздух. Спустя несколько секунд на каменный пол упал металлический шар небольшого диаметра. В средние века, когда еще волшебники открыто жили вместе с магглами, за подобное заклинание, примененное к человеку благородного сословия, мага ожидала смертная казнь. Впрочем, в те же времена доспехи искусно зачаровывали, даря владельцу весьма неплохую защиту от магии.

Середина боя, вообще-то. И так после каждого использованного заклинания. Нафиг? Это не несет никакой сюжетной нагрузки, не создает атмосферу, не раскрывает характер, нафиг оно тут?

И часть этих деталей - пояснения того же рода, что и выше про Фоукса.

Динамика отсутствует как класс. У разговора на трибуне, у как бы эротической (штампики-штампики) сцены и боя она одна и та же: никакая. Абсолютно не переданы ни напряжение, ни действие. Это распространяется на весь текст, и отсюда вытекает следующий пункт: конфликт стоит на месте. Более того, он практически отсутствует. Предполагаемый конфликт фабулы (Гарри vs. Волдеморт) - отсутствует, конфликт идей отсутствует, есть только конфликт характеров (Гарри vs. Дафна), но он топчется на месте уже с десяток глав, и не собирается двигаться дальше. Текст банально скучен.

Персонажи логичны в глобальных вопросах, но абсолютно мертвы в мелочах, словах и мыслях. Не полный картон, но создается такое впечатление, что человечков из дерева вырезали, а оживить забыли. Как-то пролетела мимо Голубая Фея. Персонажи думают и говорят тем же слогом, что автор пишет. Или набранными длинными штампами, которыми на самом деле никто и не думает.

Так, повествование за оборотня абсолютно аналогично повествованию за Гарри и Дафну. Хэй, вы зверя описываете, а не деревянного человечка! (Опустим тот факт, что оборотни в звериной в принципе не думают, как люди, и решим, что AU, и не будем по хардкору требовать описание мышления животного).

Ну и пример кривого выражения мыслей, на закуску:

"Милейшая сестрица как была язвительной маленькой занозой, так ею и остаётся", – размышляла Дафна

Не верю, в общем-то. Такое можно сказать, но в такой формулировке не думают.

Пожалуй, единственные моменты, в которые я поверила, это ссоры Дафны с Гарри и выдаваемые ею характеристики людям, которые ей не нравятся. Особенно Флер. Охотно в верю в то, как к ней относилась Дафна и в фразу "волшебная сучка".

Но в остальном - вязкое болото со штампиками. В целом, текст неинтересен и вял. У автора не получилось заставить ожидать продолжения и запомниться, у автора не получилось хоть немного меня затронуть, у автора не получилось заставить меня задуматься над чем-то, кроме его ошибок. Ни одной мысли, ни одной идеи. Текст чуть ли не полностью безжизнен и пуст. Более того, фик - это чуть ли не сплошной штампосборник. Вдобавок, автор банально не умеет работать с языком, персонажами и создавать. Фик может послужить неплохим филлером во время ожидания новой главы к МРМ или чему-нибудь еще, но это не то, что я бы стала читать больше одного раза. Честно говоря, это не тот фик, который я бы стала читать дальше первой главы, если бы не рецензия. У меня, увы, аллергия на штампы.

#обмен_рецензиями #дабудетсрач #анализ_текста
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 20 комментариев из 85
Считаю нужным предупредить вас, что если гипотеза о Дарах Смерти в этом тексте верна, то любой его прочитавший лишится возможности ими завладеть. Ответственности не несу.


О Дарах Смерти и том, как стать их хозяином


Механизм передачи Даров - вещь очень непонятная, для Камня и Мантии фандом предлагает кучу своих разной степени сложности от “кто первый взял” до специальных формулировок и ритуалов передачи, а для Палочки... с Палочкой и в каноне все сложно.

Тем не менее, все встречавшиеся мне трактовки - следствия из одного общего посыла: важно прямое обладание. То есть, важно наличие в руках Дара или, в крайнем случае, предмета, дающего контроль над Даром. Прямо как палка и очень приземленно: Дары, как любой физический объект, можно отжать, украсть, выманить хитростью, etc.

Но что, если этот очевидный посыл неверен? Если не все так просто? Если вспомнить, что Дары родом из сказки и что информация о них дается в форме сказки, где может быть не один смысл? А ведь у нас не только сказка о трех братьях, у нас целая серия со сказочными элементами, которые абсолютно доминируют в начале и конце саги. И Дары тогда подчиняются сказочным и мифическим (которые, кстати, имеют смысл и в реальной логике, но об этом позже) правилам обладания и передачи артефактов. А главное правило там: артефакт получает не сильный, а именно достойный. Артефакт получает тот, кто сумеет применить его правильно. То есть, герой должен обладать определенными моральными качествами и/или совершить определенный моральный выбор, который докажет, что герой достоин и/или психологически готов совершить именно то действие, для которого предназначен артефакт.

Там, внизу, ты проявил настоящую доблесть — иначе Фоукс не прилетел бы к тебе.
- ГП и Тайная Комната.
Классическое сказочное условие: волшебного помощника и артефакт герой получает, если проявит положительное свойство своего характера.

Что же за условие у Даров Смерти? Обратим внимание на условие для артефакта в первой (перекликающейся с седьмой) книге:

Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень — найти, а не использовать, — сможет это сделать.

Уже на этой стадии отрицается желание использовать артефакт. Более того, сам по себе Гарри камень не нужен, даже как цель некоторого Поиска. Лишь для того, чтобы Волдеморт не заполучил камень.

Итак, отметим, что в условии для Даров должно быть отрицание использования, и обратимся к основному источнику информации о Дарах: сказке о трех братьях.

Очевидно, что правильный выбор делает третий брат и условие выполняет тоже он. Прежде заметим только, что оба брата погибают из-за того, что используют Дары, и то, как разительно отличается их смерть от смерти третьего брата. Третий подбирает какой-то ключик, который делает его настоящим хозяином Дара и позволяет не быть "забранным смертью", а "как равным уйти из этого мира".

Дело тут не в мантии самой по себе: сами посудите, постоянно прятаться и использовать мантию по прямому назначению - очевидно неправильный выбор. Первое (трусость) противоречит общей сказочной логике, второе - совпадает с выбором старших братьев и не может быть тем самым условием.

Но затем третий брат делает то, что не делает никто из остальных братьев. Он "сам снимает" мантию (прекращает использование) и "с охотой встречает" Смерть. Он принимает свою смертность и отказывается от Мантии. Отказывается от Дара Смерти.

Бинго! Вот оно, условие, хитрый моральный ценз: чтобы стать настоящим хозяином Дара, надо от него отказаться. Надо отказаться от власти над смертью, которую он может дать, и принять свою смерть.
Отказаться не формально, не в фантазиях "если бы, да кабы", а отказаться всерьез, от имеющегося в руках Дара, от явной возможности его заполучить, от явного следа, ведущего к нему, и так же явно и серьезно следует принять смерть.

И этим условием легко объясняются все проблемы с Бузинной Палочкой в каноне. Ни Гриндельвальд, ни Дамблдор, ни Малфой - все они никогда не были её настоящими хозяевами. А Гарри…

Если ты так хорошо их знал… Что ты знал обо мне, Дамблдор?
Неужели так нужно — чтобы я знал о Дарах, но не искал их? Ты представлял себе, как это будет трудно? Потому всячески усложнял задачу? Чтобы я успел до этого додуматься?

Гарри заколебался. Он знал, как много зависит от его решения. Времени почти не осталось, нужно выбирать. Дары или крестражи?
— С Крюкохватом, — сказал Гарри. — Сначала я поговорю с Крюкохватом.

Гарри предпочитает дорогу к крестражам дороге к первому Дару, он пренебрегает Олливандером и тем самым отказывается от Палочки.

Воскрешающий камень выскользнул из его онемевших пальцев, и, делая шаг вперёд, к костру, он видел краем глаза, как тают в воздухе его родители, Сириус и Люпин. В эту минуту ему не важен был никто, кроме Волан-де-Морта.

Вот он бросает Воскрешающий камень…

Вспотевшими ладонями Гарри стащил с себя мантию-невидимку и затолкал под одежду вместе с волшебной палочкой, чтобы не было соблазна бороться.

И мантию снял.

Сам снял и встретил смерть. Чувствуете параллель со сказкой о трех братьях? И финальным аккордом Гарри принимает смерть, даже желает, чтобы она наступила быстрее:
Гарри взглянул в красные глаза, желая лишь одного: чтобы всё произошло прямо сейчас, пока он ещё стоит ровно, пока не утратил власти над собой, не выдал своего страха…


И тем самым он собирает все три Дара Смерти. Все. Теперь Гарри не может не вернуться после заклинания Волдеморта, и как настоящий обладатель Бузинной Палочки, не может не победить его на в последней схватке.

Самое любопытное, что сказочный инструмент “нравственной достойный” aka “моральный ценз” вполне работает и в реальной логике: очень рационально давать психологический тест, проверку, перед тем, как дать допуск к настоящей силе и/или к настоящий знанию. В конце концов, не посадите же вы непроверенного человека за пульт атомной электростанции?

Итак, основное правило Даров Смерти: чтобы получить Дар, надо от него отказаться. Вот только тот, кто знает об этом правиле, не сможет стать хозяином, поскольку любой его отказ не может быть чист от желания обладания. Кто в каноне мог знать об этом правиле? Дамблдор, скорее всего, (см. цитату о Бузинной палочке) знал, и тогда его план с Палочкой больше не полагается на случайность с Малфоем, а вполне гарантированно выполняется за счет хорошо известного характера Гарри. Но о плане Дамблдора в других статьях.

А пока… тому, кто все еще хочет собрать все Дары Смерти и жить вечно, я рекомендую любым способом (Обливейт!) забыть этот текст. Вот только сумеете ли вы отказаться от Даров, не зная, что это нужно сделать, чтобы их получить?

#канон #рассуждения #анализ_текста
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 20 комментариев из 36
Рецензия на Так же, как раньше автора asm
О пользе экспрессии

Честно говоря, обсценная лексика - это как... Впрочем, к черту фиговые листочки. Скажем честно - мат. Он и есть мат. В этой рецензии, кстати, будет мат: цитирование текста никто не отменял. (но мат, увы, зацензуренный, иначе фильтр не пустит рецензию в блоголенту)

Так вот, мат (да и прочие ругательства) - на самом деле очень интересное и сложное средство выражения чувств героя. Нужное слово в нужном месте - и все, взрыв. Но и увлечься легко - избыточность мата портит язык и утяжеляет фразы. К счастью, автор сумел этого избежать отлично соединил стиль и лексику.

Но оставим отвлеченные рассуждения и обратимся к самому произведению. Это рассказ о Энтони Джагсоне, сыне Пожирателей (повествование от первого лица), который после первой войны, когда его родителей посадили в Азкабан, а все имущество семьи конфисковали, остался на мели. На мели не только денежной, но и жизненной. Закончив Райвенкло - прекрасно закончив - он принялся как-то выживать. Именно - как-то. Выжить, но не ясно, зачем и для чего. Он обнаруживает в себе страсть к интересным задачам - пожалуй, что единственную страсть - и талант к изобретениям. Нехватка денег приводит его к тому, что ему приходится принять не самый выполнимый заказ от возрождающейся компании по производству метел. Однако эта работа оказывается интереснее и лучше, чем казалась...

Позвольте мне раскрыть дальнейший сюжет немного позже, одновременно с исследованием характера героя.

В самом начале он характеризует себя очень просто:
Я, в общем-то, и раньше считал себя плывущим по течению говном


И не ошибается. В плане принятия жизненных решений он и правда говно на речном просторе.

А через некоторое время переживания на эту тему перегорели, и стало действительно п---й. У меня просто не было выбора. /.../ Глядя на такую картину, можно было понять, что в действительности чаще всего никакого выбора-то нет, и множество различных альтернатив, как правило, иллюзорны и невозможны.

О, эти чудесные отговорки...

Итак, он принимается за работу, и сложная задача вызывает в нем интерес. Повествование тут же очень уместно расцвечивается деталями: тут и поиск литературы, и страстное перечисление пород дерева - сразу видно, что герой выходит из спячки.

Здесь стоит сделать реверанс в сторону правильно подобранного стиля. Он близок к разговорной речи и течет в том же темпе, как, скажем, устный тет-а-тет рассказ, и в то же время грамматически выверен и литературно точен. Есть, конечно, шероховатости вроде банального:

Дело в том, что изначально имеющиеся у нас экземпляры просто не были приспособлены для полётов на таких скоростях и с такими ускорениями.

Имевшиеся. Прошедшее время, как и во всем тексте.

В рабочей комнате, помимо бумаг и канцпринадлежностей, лежали различные х---и, которые планировалось для чего-то приспособить...

Здесь спокойная часть повествования и такая явная экспрессия не уместна.

Но, в целом, это больше мелкие огрехи, которые автор, думаю, легко может поправить и сам, когда текст "отлежится".

А события продолжают развиваться: у Тони наконец-то появляется помощник. Это девушка, выпускница Райвенкло, Гестия Джонс. В процессе работы они постепенно обнаруживают, что они похожи, Тони замечает, что внезапно скучает без Гестии, начинает рефлексировать и задается вопросом, а какого х-я он такое унылое говно и зачем он такой вообще может быть нужен девушке?

В фике - я не устану подмечать точно подобранную форму изложения - в глаза особенно ярко бросаются диалоги. Красота их, помимо всего прочего, в том, что в них практически нет слов автора, что очень верно как раз для такого разговорного стиля. Ведь детали стираются, и в рассказе через день или два и не вспомнишь каждое движение бровей собеседника. Отсюда - пронзительная правдивость рассказа.

Тем временем разработка новой метлы близится к завершению, и босс уже придумал название: "Молния", а Тони и Гестия так привыкли друг к другу... И Гестия рассказывает о своей семье, пострадавшей в первой войне и том, как она ненавидит Пожирателей.

Что делать Тони? Гестия - самая прекрасная девушка, которую он когда-либо встречал, и, скажи он, что он сын Пожирателей, но дико их ненавидит, не принимает их идей, что-то могло бы и получиться... Но он совершает куда более сильный и важный поступок. Он говорит правду. Он сын Пожирателей, и он не может осуждать своих родителей, и он их даже понимает.

Это признание как раз и показывает, как изменился за это время Тони-по-течению. Потому что течение здесь как раз - соврать, под социальным давлением составить, как это говорится, счастливую пару и жить спокойно.

А затем, в самом финале, он снова идет против течения и отказывается от, казалось бы, закономерного предложения продолжить работу в компании:

Казалось, он действительно ничего, совсем ничего не понял. Всё вдруг стало легко и просто, так же, как раньше, когда я пришёл наниматься на эту странную должность впервые, почти год назад. Просто взять и сказать…

— Пошёл н---й.


И это победа. Это история о том, как человек учится делать выбор. Она не кончается хорошо. Она не кончается плохо. Она кончается выбором, а куда он приведет зависит от... нет, не от времени и не от обстоятельств, а от его собственных выборов.

Идее выбора, черт возьми, - браво.

Произведение отличное. Настолько, что мелкие шероховатости и легкие избыточности (например, чересчур большое описание отношения к промелькнувшим позеру Локхарту и Поттеру в книжном магазине) совершенно не портят впечатление. Стиль изложения прекрасно сочетается с лексикой, оживляет текст. Посыл у произведения просто прекраснейший, и, что редко встречается, подается без тонны абзацев псевдофилософии.
Этот фик стоит прочитать и перечитать.

#обмен_рецензиями #восторг #анализ_текста
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 5 комментариев
Рецензия на Первая Война автора elSeverd
О людях, которых нет


Итак, сюжетно фанфик представляет собой историю о том, как Сириус (именно от его лица ведется повествование) и Джеймс пришли в Орден Феникса, как они сражались и как все для Сириуса кончилось. Композиционно - это серия эпизодов, максимально ярко высвечивающих то, как менялось мнение Сириуса о Дамблдоре. Красивый и действенный для этого прием - убывающая реприза в начале каждого эпизода: если в первом это фраза «Дамблдор великий светлый волшебник!», то к концу она сводится до слова-вздоха "Дамблдор", потеряв сначала "светлый", а затем и "великий".

Главные образы тут, несомненно - Сириус и Дамблдор, как главный антагонист и фокус зрения Блека, и... И тут - незадача. С обоими образами.

Второстепенных персонажей автор видит прекрасно, тут и характерное "одобрительно рычит Аластор", и реальное "Снейп, с присвистом дыша, прижимает руки к рассеченной до кости скуле", вот они. А Дамблдор и Сириус, напротив, нежизнеспособны. Великий комбинатор поттерианы здесь существует лишь как неживая марионетка в руках автора, а Сириус... А Сириуса практически нет.

Автор не сумел влезть в шкуру Блека. Тут нету взгляда из головы Сириуса, со всем тем, что он реально чувствует. Предложения, где есть вживание в Сириуса, можно пересчитать, как говорится, не разуваясь. Чаще в тексте простая картинка, как 1st sight в компьютерных играх. Безэмоциональная картинка. Иногда мы получаем комментарии и отношение к людям, но и те - не всегда Блековские.
В бою нету никаких эмоций, язык такой же спокойный и ровный, как и на собраниях Ордена Феникса.

С моих рук рванулось багровое облако, — еще одно проклятье Блеков, магия, которую я искренне ненавидел. Но она раз за разом оказывалась эффективнее, чем светлая магия, о пользе и силе которой толковал Дамблдор.


Как рассказывает, что видит в компьютерной игрушке. Не ненавидит искренне, не сражается, а сидит и жмет на кнопочки. Никакого адреналина, никаких эмоций, вообще ничего. Еще в бою успевает подумать, о чем там Дамблдор толковал.

Даже у опытного бойца бой не пуст. В бою очень много ощущений. Земля бьет по подошвам, неровный спешный перекат - ушиб. Перехватил палочку. Вспышка справа, упал, еще перекат, ответка! Если план, то необязательно оптимальный - просто времени нет, надо что-то делать. Если мысль, то полезная. Строго по делу: мечтатели на поле боя долго не живут.

Сириуса по большей части нет, а Дамблдор нежизнеспобен. В каноне образ Дамблдора двойственнен, но, тем не менее, за автором право показать так и обе грани, так и одну, ту, которая нужна для раскрытия темы. Автор выбирает Дамблдора-манипулятора, Дамблдора-лицемера, Дамблдора-хитреца. Да, это в полной мере соответствует цели, но получается лишь продекларировать такого Дамблдора, не показать его. Грубо говоря, Дамбитуп.

У него нет своего мозга или, как говорит Юдковский, интеллекта первого уровня. Он на самом деле не может быть лидером организации: он легко уступает влияние, он не умеет удержать внимание собеседника, не понимает, когда надо сменить тактику убеждения...

Спросите себя: если бы я был лицемерным магом, желающим в теневом порядке захватить власть и насадить определенную идеологию, я бы завоевывал доверие и уважение своих боевиков нудными проповедями или действиями? Я бы позволил другому человеку, расходящемуся со мной во взглядах, получить большое влияние на ударную силу своей организации? Я бы отдавал приказы, заведомо ведущие к ослаблению организации и боевым потерям?

Вот. Соответственно, если Дамблдор не думает самостоятельно, если он не умнее большинства персонажей (а он должен, чтобы поддерживать такую организацию на плаву), а дело живет и процветает, то это - фальшь. Чувствуется моментально.

За счет недостаточности образов страдает и язык. Язык у Северда вообще очень неоднородный: проблескивают восхитительнейшие фразы, сочетания, меткие описания, четкие выражения... Да что я говорю, оцените:

Дамблдор на моих глазах проходит сквозь бой, как нож сквозь масло, — раздавая оплеухи-оглушающие...


Четко.

И тут же дубиной по голове - штампы и грубые ошибки, фальшь.

одна она в состоянии вызвать искорку чувства в холодных серо-зеленых глазах

Эти искорки, кажется, меня преследуют. Какой уже раз я их вижу?..

Патока его речей, как мы в шутку с Джеймсом и Луни называем риторику директора, льется на нас мощным потоком.

Либо с моим чувством юмора что-то не так, либо "патока речей" не очень-то и похожа на шутку.

Пожиратель в маске, только что пытавший рыжеволосую девушку-маглу, развернулся ко мне, бросив Аваду на звук открывшейся двери.

И немного вопросов к логике: а как он услышал открывшуюся дверь за криком пытаемой девушки? Кстати, Снейп, пытающий рыжеволосую девушку-магглу - как-то OOC-но.

— ...ДЖЕЙМС! ЛИЛИ!!! НЕТ!!!!

Капс. Стильный. Крутой. Твой.

Северд может писать четко, но чаще всего он забывает о том, что он может. Имеющийся, но едва используемый языковой потенциал опечаливает.

Пожалуй, стоит отметить финал, где в последнем абзаце наконец-то хоть немного слышен живой Сириус, и пробивает фраза про "поле боя", и на этом разбор стоит и окончить.

Итак, фик Северда состоит из противоречий. С одной стороны, четкие второстепенные персонажи, с другой - заваленные главные образы. С одной, случайные находки, с другой - фальшь и штампы. Композиция и реприза идут в плюс, но, увы, общее впечатление уже изрядно подпорчено. Что сказать, текст немного выше среднего по палате, читается легко, но при всем сказанном большого удовольствия я не получила и не думаю, что когда-либо мне захочется его перечитать.

#обмен_рецензиями #дабудетсрач #анализ_текста
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 20 комментариев из 24
Рецензия на Benefit of Doubt - Кредит Доверия автора Altra Realta
О двойных загадках


Иногда бывает так, что назвать жанр произведения трудно: подчиняясь одним канонам изложения и стиля, произведение рассказывает о совершенно других вещах и использует иные сюжетные элементы. Так и с Benefit of Doubt: в написанном в строгой и лаконичной, исконно детективной манере фике отсутствует главный элемент детектива: загадка, тайна внешнего мира, которая не раскрывается читателем до самой кульминации. Инспектор - себя она часто воспринимает именно так - Лэйнор, ухватившись за ниточку о подлоге завещания Эвансов, выходит на магический мир и Сириуса Блека, с виновностью которого явно все не так просто. Но вот проблема: читатель-то о Блеке все уже знает и сто раз перебирал в уме все несуразности его дела. То, что откуда-то торчит очень знакомая белая борода, - тоже не сюрприз. И неизбежный вопрос: где тут настоящая загадка? 

Я не буду расписывать сюжет, дабы не лишить вас изрядной доли удовольствия при прочтении. Достаточно того краткого описания завязки, что я дано выше. Перейдем к образам, которые дадут куда больше информации о произведении. 

Главная героиня, в прошлом инспектор Скотланд-Ярда, а сейчас сотрудник банка Эссекса, Элинор Лэйнор - прекрасный пример того, как надо писать новых персонажей. Она не выскакивает как чертик из табакерки, ее появление обосновано, мы слышим о ней еще до ее появления от людей, которые упоминают Лэйнор действительно к месту. Эхо от персонажа еще до его появления - прекрасный прием. Образ Лэйнор выдержан, сбалансирован, характерен и раскрывается (прошу обратить внимание на это место, мы еще к нему вернемся) постепенно. Видна профессиональная деформация личности, и в то же время наша "инспектор" все еще человек, а не компьютер, как это любят рисовать неумелые авторы. Она чувствует, и вспышки ее эмоций гармонично входят в текст и оживляют его. Что сказать, вживание в образ выполнено отлично. 

Другие образы тоже прорисованы четко и канонично, есть характеры, которые переданы с чеховской точностью в нескольких строчках. Просто прочтите: 

У нее мелькнула мысль, что люди типа Снейпа создают иногда ложное впечатление собственной значимости, глубоких тайных знаний и очень притягательной для экзальтированных особ небрежности ко всему земному. В Снейпе при желании можно быть рассмотреть воплощенную мечту о герое романа, хоть любовного, хоть авантюрного.  ... Особенно убедителен Снейп был в моменты гнева, когда кратковременно взвивался на дыбы.


Точнейшее описание канонного Снейпа, одновременно легко подстебывающее фанон. Браво! 

Но в образах других персонажей одновременно появляется первая значительная недоработка: у них нет масок-граней. Это простительно для бескомпромиссной Лэйнор, но не для всех остальных. Сами посудите, сколько раз мы видели, как босс третирует подчиненных и трепещет перед еще большим начальником, как у бабушки внук "пай-мальчик", а на улице самый крутой пацан на районе. Как в разговоре с девушкой парень - английский джентельмен, а с друзьями... тоже джентельмен, но уже удачи. Со всеми соответствующими манерами. Это банальные маски, на деле переходы бывают намного тоньше... Увы, у персонажей Benefit of Doubt их практически нет. Что-то проглядывает у Снейпа, вынужденно послушного Дамблдору, что-то - у самого директора (сквозь маски которого, впрочем, Лэйнор смотрит так непринужденно, что в это даже не верится), но на этом и все. 

Отсутствие масок вредит атмосфере детектива, где в загадку лепту традиционно вносит не только главный злоумышленник, но и сторонние люди, просто скрывающие какие-то свои мелкие и грешки и подробности, врущие и умалчивающие. Кстати, об этом. Персонажи поразительно легко выдают ценную информацию. Чего стоит только Аберфорт, внезапно с того ни сего выкладывающий историю Арианы, о чем он молчал уже скоро как сто лет. Возможно, Лэйнор и отличный психолог, но так быстро - часто, за один разговор - войти в доверие по натуре очень скрытным людям, у которых молчание вошло в привычку, нереально. 

Описанные два пункта сильно вредят внешнему конфликту и без того практически отсутствующей загадке. В поисках тайны приходится уйти из сферы внешней и перейти в область внутреннюю. И тут... вот она, наша загадка. Как персонаж Лэйнор вводится и раскрывается постепенно, и в тайники ее души мы тоже проникаем постепенно. Мы многого не знаем о ней, сначала Лэйнор - загадка для читателя. Повествование раскручивает не сколько нити старой истории "кто подставил Сириуса Блека", а сколько внутреннее состояние главной героини. Мы шаг за шагом узнаем ее мотивы и добираемся до ядра ее личности. Вот она тайна, вот он, детектив, только детектив искаженный и модифицированный, основная тайна - во внутреннем, а не во внешнем. 

На это прекрасно ложится и постоянный контраст независимости инспектора Лэйнор с общей чертой магов следовать общественному мнению (загадка обычно выделяется), и такая же постепенная подача фактов об ее прошлом, связанная с продвижением по сюжету. Работает и внешнее, и внутреннее. Дуальность конфликта - вот компонент отличного детектива (вспомните хотя бы постепенное знакомство Ватсона с Холмсом, происходящее во время решения загадок). 

Итак, подведем итоги: Benefit of Doubt - отличное произведение, в котором в детективообразной манере резонируют конфликты внутренние и внешние. Несмотря на некоторую слабость внешней загадки и легкость продвижения по сюжету, текст сохраняет динамику и отлично читается, порой преподнося приятные сюрпризы: по-чеховски точные описания и по-алмазному ценные эмоциональные искры. Фик еще не закончен, но я искренне надеюсь на то, что кульминация и развязка не подведут у обоих конфликтов и создадут запоминающийся резонанс. 

#обмен_рецензиями #анализ_текста
Свернуть сообщение
Показать полностью
Показать 4 комментария
ПОИСК
ФАНФИКОВ











Закрыть
Закрыть
Закрыть