Наверное БИ в шестой книге наиболее развернуто показана в самой книге, есть много моментов, до которых читатели додумываются самостоятельно - отсюда и относительно малое количество комментариев. Вспоминая, какие словесные баталии происходили во время БИ-5 это выглядит как-то странно.:) Будто всем читать расхотелось. На самом деле, я думаю, все так и читают дальше, просто некому добавить что-либо к написанному.:) А что люди начинают делать, когда делать особо нечего?:) Правильно, они начинают выдумывать сторонние темы для обсуждения. Вот и я, перечитывая главы о Рождестве, заметил, что приход Перси домой (да и в целом его поведение) и реакция семьи Уизли на это не особо расписана. В принципе, оно и понятно: игры там - кот наплакал, а вот разговор со Скримджером - это другое дело, разумеется. И все же (шило-то в одном хорошем месте играет, так?), хочется немного поболтать на тему "возвращения" блудного брата. Признаться, когда читал эти главы 6 лет назад, меня жутко злило то, что Перси вообще посмел прийти. А вот сейчас... Лучше всего мои мысли и чувства по этому поводу передают рассуждения Джинни и самого Перси в фанфике "Выжившие".


"— Я не понимаю, — тщательно подбирая слова, начал он, — почему ты продолжал сомневаться, даже когда Фадж признал, что Волдеморт вернулся.

— Но я не сомневался. С того самого дня я поверил тебе.

— Почему тогда ты не разговаривал со своей семьей?

Гарри вспомнил, сколько слез пролила Молли из-за ссоры с Перси. С другой стороны, когда они с Роном сбежали на поиски хоркруксов в разгар войны, она, скорее всего, тоже сильно переживала.

— Я не хотел этого, — ответил Перси. — Я надеялся, что мы будем поддерживать друг друга, учитывая политику Министерства. Но все пошло не так, как я планировал…

Он резко замолк, горько улыбнулся и продолжил:

— Нет, я вру тебе, как когда-то врал сам себе. На самом деле, мне стыдно. Я знал, что если я вернусь к ним, то мне придется извиняться и признать перед всеми, что я ошибался… а я не мог этого сделать. Хорош гриффиндорец, да? Я ждал, что все уладится само собой, что мы случайно встретимся и поговорим так, словно ничего не произошло. Но случай все не представлялся, а потом уже стало слишком поздно. Вскоре Скримджер и Дамблдор окончательно рассорились, и мы оказались в противоположных лагерях. Я не понимал, почему они не доверяют Министерству — министр ведь был аврором, ненавидел Сам-Знаешь-Кого… Они ошиблись, и в итоге я понял, что не может быть и речи, чтобы я стал унижаться перед ними.

— А потом ты привел Скримджера в «Нору» на Рождество… — прошептал Гарри.

Перси мгновение хранил молчание, но потом все же продолжил, только теперь он смотрел в пол:

— Я надеялся, что вот он — мой шанс. Подумал, что присутствие постороннего человека сгладит всю неловкость ситуации, и мы помиримся. Так оно, возможно, и было бы, если бы там была только мама… Но я недооценил, насколько сильно злились на меня Джинни и близнецы. Впрочем, я их понимаю. Мое поведение было совсем отвратительным. Я… я должен извиниться перед тобой, Гарри. Я вообще не думал о тебе. Я настолько погряз в министерских играх и в своих проблемах с семьей, что даже не подумал о том, что ты не захочешь встречаться с этим человеком. Я должен был…

— Забудь, — прервал его Гарри. — Он бы все равно нашел другой способ увидеться со мной. И вообще, тот разговор со Скримджером даже пошел мне на пользу. Я наконец-то понял, что нужно делать.

— Как бы там ни было, я был слеп к чувствам моих родителей, братьев и сестры. Я мог бы сделать хоть что-то. Неудивительно, что они все ненавидят меня, у них есть на это право. После всего, что я натворил, я уже не могу вернуться."


"— Дома Перси всегда ставили нам — близнецам, Рону и мне — в пример. Мама часто оставляла нас с ним, когда мы играли в саду, потому что знала, что может положиться на него. Нас это немного раздражало, мы думали, что он — ее любимчик. Отчасти из-за этого мы и сплотились против него. А потом он уехал в Хогвартс. Не знаю, как там было на самом деле, но мне почему-то кажется, что, несмотря на хорошие оценки, его не особо ценили в школе. А через два года в Хогвартс поехали близнецы, и все сразу же полюбили их и начали подражать им в подтруниваниях над Перси. Знаешь, — задумчиво заметила Джинни, — было бы лучше, если бы он попал на Рейвенкло. Там бы его таланты в учебе оценили, и ему бы не пришлось каждый день терпеть нас в общей гостиной. А вообще, все получилось как-то по-идиотски… Я про то, что мы все семеро оказались в Гриффиндоре. Ведь очевидно же, что у нас у всех разные характеры!

— Мой напарник однажды сказал, что желание попасть на тот же факультет, что и остальные члены семьи, никогда не было таким сильным, как тогда. Это все влияние войны. Надеюсь, Броклхерсту удастся повлиять на эту печальную тенденцию, — ответил Гарри, думая о том, что он бы отправил Перси скорее в Слизерин, учитывая его амбициозность.

— Будем надеяться. Возвращаясь к Перси, ему нужно было доказать свою полезность сразу после окончания школы. Наверное, поэтому он работал в Министерстве как проклятый. Хотел показать, чего он стоит. Сначала все шло хорошо, он карабкался по служебной лестнице, папа и мама гордились им. А потом было то дело с Краучем. Должно быть, возвращение с небес на землю показалось Перси весьма болезненным. Но вместо того, чтобы поддержать его, мы с братьями только еще больше начали издеваться над ним. Часто даже именно я подначивала его.

В голосе Джинни звучало искреннее сожаление. Гарри взял ее за руку, чтобы утешить. Что сказать, он не знал. Подтвердить, что она не виновата? Так это были пустые слова.

— Перси вздохнул с облегчением, когда Фадж взял его своим личным секретарем. Это был хороший пост, и его карьера опять пошла по накатанной. Понятное дело, что ему претила сама мысль, что министр сделал это лишь потому, что хотел шпионить за нашей семьей. И когда папа, единственный человек, который, несмотря ни на что, продолжал его поддерживать, попытался открыть ему глаза... Должно быть, Перси было больно слышать это. Признать правоту папы значило признать, что как профессионал Перси Уизли ничего не стоил. По сути, из-за нас его карьера пошла коту под хвост, что еще ему оставалось, кроме как винить в этом нас?

Они обменялись печальными улыбками.

— Я до сих пор не могу простить себе, что так разозлилась на него, когда он пришел к нам на Рождество… С другой стороны, я сердилась на него потому, что он за твой счет вел какие-то свои министерские игры. Если бы только он пришел тогда один…
— Если бы он пришел тогда один, то вынужден был бы признать, что вы оказались правы, — пояснил он. — И как ты правильно сказала, что ему еще оставалось?

— О да, меня всегда бесит, когда мама права, — согласно кивнула Джинни.

— А меня, когда Гермиона, — добавил Гарри. — Как хорошо, что иногда она все-таки ошибается!

Джинни тихо рассмеялась."