ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

***
Когда все заканчивается, Малфой отрывается от меня, откатывается на безопасное расстояние и удовлетворенно улыбается. Он не спешит ничего говорить, зато с моих губ срывается:
- Так странно…
Он вопросительно поднимает бровь, слегка повернув ко мне голову.
- Я по поводу своей… популярности, - нервно облизываю губы и испытующе смотрю на него.
- А что с ней?
- Ну раньше ты бы закатил скандал, сказал бы, что я позорю семью… - хмыкаю тихо.
- Это было давно… - тянет лениво. – Да и потом, я ревновал. Поэтому так и реагировал.
- Правда что ли? – с интересом смотрю на него, подтягивая к груди простыню. Драко переводит на меня снисходительный взгляд:
- Правда. Только не был готов признаться в этом даже себе. Помнишь тот момент в столовой с Дином Томасом? Я про него.
- Что изменилось?
- Дина Томаса нет рядом с тобой, да и потом – он мне соперник, - ухмыляется Малфой.
Кидаю в него подушкой:
- Я серьезно, а ты!..
Хватает подушку и отшвыривает в сторону. Мгновение – и чувствую на себе железную хватку его пальцев. Пикнуть не успеваю, как Драко заваливает меня на себя, а затем перекатывается таким образом, что я оказываюсь под ним.
- Просто ты моя, - хрипло шепчет мне в губы, пронзая теплым серым взглядом. От него сердце в моей груди трепещет, увеличивается и, кажется, заполняет всю комнату.
- И… - продолжает Драко. – Я тебя…
Накрываю его губы ладонью. На глазах застывает предательская горячая влага.
- Не говори этого… - мой голос прерывается, я втягиваю в себя воздух, которого, черт побери, почему-то так много сейчас! – Не говори. По крайней мере пока я не решу все то, что нужно решить. Ты же понимаешь, что я сейчас не свободна?
Он понимает, что имею в виду, грустно хмыкает и кивает:
- Да.
- Кроме того… Твой отец. Наши родители.
- Я разберусь, - отвечает Драко хмуро. – Я уже не тот маленький мальчик, который пытался заслужить одобрение отца.
- Я это и не имела в виду, - с улыбкой разглаживаю морщины на его лбу. – Просто это все будет… проблематично.
- Знаю, - выдыхает Драко. – Но мне надоело скрывать наши отношения. Я хочу, чтобы все знали, что ты моя!
Хмыкаю и с нежностью смотрю на него. Пытается ли он просто перед всеми предъявить свои права на меня или хочет действительно сделать наши отношения более серьезными? Время покажет.
- Пусть будет так, - отвечаю тихо. – После того, как я разберусь со своими делами.
Драко кивает и с готовностью целует меня. Потом отстраняется, сурово смотрит и выдает:
- Ты же будешь болеть за меня на футбольном матче?
- Хм… - делаю вид, что задумалась, а он больно щипает меня за руку.
- Эй, полегче! – со смехом уворачиваюсь от его сильных пальцев. – Иначе так без болельщицы останешься!
Малфой улыбается и рычит угрожающе, но это заставляет меня прыснуть от смеха:
- Посмотрим… на твое поведение!
- Грейнджер!.. – рычит он.
- Ты обещал!..
- Гермиона!
- Ну конечно за тебя, - хмыкаю и целую расплывшегося в улыбке Драко. – Не за Крама же мне болеть или Поттера!


***
Трибуны гудят словно растревоженный улей. Идет тридцатая минута второго тайма. Осталось всего лишь пятнадцать минут до завершения чемпионата, а на табло все еще высвечивается 0:0.
Я окидываю задумчивым взглядом потных орущих болельщиков, которые стоят, размахивая флагами, далеко позади меня, а затем разворачиваюсь лицом к футбольному полю. Там не менее взмыленные игроки пытаются получить преимущество, загнав мяч на половину поля противника.
Ли Джордан, который был выбран одним из комментаторов, надрывается в микрофон. Судя по его выпученным глазам и матным словечкам, он настолько увлечен игрой, что даже забыл, где находится.
Я его понимаю. Крам оказался действительно опытным и крутым игроком, но вот вся остальная команда подкачала и теперь он в одиночку (не считая вратаря, который до сих пор не пропустил ни единого мяча) отыгрывается за всю команду. И это, конечно, оказалось сюрпризом не только для зрителей, которые ожидали большей отдачи от них, но и тем, кто, судя по всему, рассчитывал получить свои дивиденды от победы этой команды.
Кстати о них. Каркаров выглядит чернее тучи, а у Люциуса, который расположился на передней скамье, лицо такое, будто он съел лимон. Целиком. Матери нигде не видно, но я не удивлена. Она никогда не любила подобный спорт и делала вежливое лицо просто потому, что Крам гостил у нас в доме.
Пару раз я ловила на себе задумчивые взгляды Люциуса. Он сидит напротив меня и ни разу не дал мне понять, что видел меня. Голову на отсечение даю – завтра об этом будет половина журналистских заголовков. Но Люциус, скорее всего, более не намерен держать хорошую мину при плохой игре. Что я чувствую? Ничего. Раз ему все равно, то мне – тем более.