#фидбэк_лиги_фанфикса
Сложно написать прозу по рифмованной пьесе так, чтобы сохранить дух первоисточника. Вы сохранили - и будто бы даже с легкостью. А еще углубили. И попали точно в мой хэдканон Меркуцио (которого я вообще очень люблю, мне его всегда не хватает). По Валентину хэдканонов, увы, не было: читала пьесу слишком давно и вообще с трудом вспомнила, кто это. Зато теперь хэдканон есть - и до чего же тоже интересный герой! И как же хорошо, что вы про этих персонажей пишете.
Не могу назвать "Ромео и Джульетту" своей любимой пьесой Шекспира, но воспоминаний с ней связано много. То же ледовое шоу, а еще балет... В общем, находилась я в свое время по постановкам)
А ваша зарисовка заставила вернуться именно к оригинальной пьесе.
Как... красиво. Меркуцио и Валентин говорят, что чувствуют себя героями пьесы, а я знаю, что да, все так и есть, но... Но все-таки это метафора в квадрате: это не слом четвертой стены, это психологизм.
Люди вообще всю жизнь носят маски, и маски в каком-то смысле и сами наш характер. В пьесе, которая вот-вот будет разыграна, Меркуцио будет насмешничать и ехидничать, бросать в лицо правду или то, что он сам считает правдой, не боясь, что кто-то может язык ему подкоротить. Меркуцио убьют. И никому и в голову не придет, что насмешник - тоже маска.
Скука. Наверное, одно из самых страшных чувств на свете. И, как это ни парадоксально, нет времени, когда скука сильнее, чем при имитации бурной деятельности. Потому что деятельность не надо имитировать, если ты сам не осознаешь, что ее отчаянно не хватает.
На самом деле, начало меня удивило. Меркуцио, насмешник и балагур, смотрит на ночную реку и наслаждается... тишиной. А потом все встало на свои места. Ночная тишь - единственное настоящее, что в Вероне сейчас осталось.
Очень... неожиданное, но точное раскрытие героя. Никогда не думала об Эскале в таком ключе, но ведь именно он виновник состояния "не жизнь, а пьеса". Эскал лучше всех знает, чувствует, что что-то грядет, что гнев вот-вот прорвется, что кровь вот-вот прольется. Но своими действиями он этот прорыв откладывает, затягивает момент "между": никто уже не может жить спокойно, потому что в самом воздухе повисли перемены, но и дышать этим воздухом сложно. Перемены манят, но Эскал все не разрешает до них дотронуться. И между жизнью старой и жизнью новой появляется не-жизнь.
Диалог братьев... восхитительный просто. Рассуждение о роли человека истинно шекспировское и невероятно красивое, несколько раз перечитала и, пожалуй, просто куда-нибудь себе вынесу, чтобы не потерять.
Но в этом диалоге самое интересное даже не это.
Противоречить, да... Но ведь они говорят ровно одно, просто каждый - своим голосом и своими словами.
Валентин и Меркуцио, две противоположности, на самом деле оказываются удивительно схожи. Ощущается между ними и крепкая братская связь, и удивительное взаимопонимание - но и мысль они думают одну на двоих. И это... страшно. Когда Меркуцио говорит, что живет будто в пьесе, усмехаешься. Когда почти теми же словами это говорит Валентин - по коже пробегает холодок. Если это кажется уже двоим...
Если предчувствуют двое - это уже не просто предчувствие. Это предвестник.
И пусть это всего лишь глупое совпадение, возникает ощущение, что именно озвучив предчувствие, рассказав о нем друг другу, Меркуцио и Валентин сделали его реальным.
Но вернусь к мысли об их схожести.
Меркуцио хочет перемен - Валентин хочет вернуть все назад. Но главное - что оба сейчас застряли в "междумирье", как мухи в меду. Ни вперед, ни назад. Смогли бы сделать все как прежде - и была бы любимая тихая Верона. Да, жизнь там была бы спокойная и скучная, но все-таки была бы жизнью, настоящей. Смогли бы добиться перемен - была бы Верона живая и бурная, громкая и полноводная. И тоже - настоящая.
А сейчас уже нет тишины, но и жизнь не побежала по улицам. Уже надо быть в движении, но еще некуда двигаться. Вот и возникает ощущение не жизни, а дешевой постановки.
В вашей работе слово "предчувствие" обрело немного другое значение. Предчувствовать - еще не чувствовать, но отчаянно этого хотеть.
И уже не так важно, чья кровь окрасит мостовые. Пусть его. Пусть не пара капель. Пусть случится хоть что-то - и буря наконец-то разразится.
Удивительно... настоящие юноши того времени у вас получились, автор. Я, конечно, в первую очередь говорю про Меркуцио, потому что он мой, наверное, любимый герой в пьесе, но и Валентин тоже. Они и ленивые бунтари, рассуждающие о высоких материях и говорящие о переменах, но сами не способные вырваться из той пьесы, в которой не хотят играть. И отчаянные безумцы. И сложные, противоречивые натуры. Как можно быть одновременно такой ехидной, таким циничным скептиком и таким романтиком, а, Меркуцио? Как можно в одно мгновение смотреть на реку и проникаться тишиной, а в другое - расхохотаться до слез от какой-то мудро-глупой мысли о важности торговцев и бесполезности знати?
А еще они - пустышки. Что никак сложности натуры не мешает. Маска, под маской - еще маска, а под маской и нет ничего. Пустые люди стремятся заполнить пустоту как могут. Кто-то уходит в саморазрушение и увязает в алкоголе и наркотиках, пропадает в борделях, а кто-то делает первые шаги в терроризм. Все это человечество уже не раз проходило.
Ску-ка.
Меркуцио не следит за языком, дразнит, провоцирует, и это, конечно, его в конечном счете погубит. А он уверен, что ему ничего за это не будет, потому что кто посмеет что-то сделать, у него хорошие связи, ха-ха. И почему-то кажется, что ему самому от этой безнаказанности тошно. И есть что-то горькое во фразе:
Конечно, когда придет время умирать, он пожалеет, что кровь будет именно его. Но сейчас, пока собственная смерть даже не предчувствие, он, может, не против бы выйти из пьесы и так.
Написано восхитительно. В зарисовке есть простор, свежий ночной воздух, которого так пьяняще много, и запах реки. Плеск, холод, отражение звезд.
Блестящая пропущенная сцена. Спасибо вам огромное, автор!
P. S. Обложка подходит тексту идеально.