Rolf, aside from an authorial intention to mildly soften the shock, in the context of the story you need not assume that males in general don't initiate sex. You need only assume that Akon is getting more himself out of being the recipient of nonconsensual sex or imagining himself so, than initiating / imagining initiation.

This is actually a pretty complicated Weirdtopia premise with an awful lot of implications, none of which we get to see here.

I confess that a hidden motive behind this in-passing conversation is that I have an entirely different story in progress where this is a central plot point, and I wanted to see to what degree I could get away with it. The fact that it's taken over the comments is not as good as I hoped, but neither was the reaction as bad as I feared. Albeit that in this case I was able to go to some length to insert the disclaimer that "rape" in their world just doesn't mean the same thing to them as it does to us, and that rape in our world is a very bad thing of which I disapprove; I wouldn't be able to do that, to the same degree, in the other story I was working on.

I'll also note that the premise I was working from is "the boundaries of consent around your sexual self have been redrawn in different places" not "the boundaries have been eliminated".

Помимо авторского намерения смягчить шок, в контексте истории не стоит строить предположений, что мужчины в целом не выступают инициаторами секса. Возможно только предположить, что Эйкон больше представляет себя жертвой секса без согласия , чем инициатором\воображая инициацию.
Это действительно сложная особенность Страннотопии с ужасным количеством подтекстов, ни один из которых мы тут не увидим.
Признаюсь, скрытым мотивом за тем разговором является другая история, которую я пишу, в которой это является основной сюжетной линией, и я хотел посмотреть куда я смогу ее направить. То, что это вылезло в комменты – хуже чем я ожидал, но и реакция оказалась лучше ожиданий. Хоть я и мог в этом случае дать небольшое объяснение в начале, что «изнасилование» в их мире означает не то, что в нашем, и что изнасилование в нашем мире – очень плохая вещь, которую я неодобряю; я не смог бы этого сделать в той же степени в другой истории, над которой я работаю.
Так же напоминаю, что предположение на которым я работаю звучит как: "границы согласия должны быть перемещены", а не "границы согласия должны быть уничтожены".